"Ромашка"

1

Обычное, жаркое лето стояло.
Их двое, они молоды и красивы.
Была и скамейка под тополями.
И небо над ними синее - синее.

У ней было имя простое - Наташка.
В бездонных глазах у неё бирюза.
А он называл её нежно, Ромашка
Заглядываясь в глаза.

Селяне порою шутили серьёзно.
И сразу смущался, краснел паренёк.
Но нежно любя, в золотистые косы
Вплетал васильковый венок.

2

Шёл год сорок первый.
И траурным эхом
Рассыпались слёзы в тот год.
И в первый набор добровольцем уехал
Безусый юнец на фронт.

Затем и она в разноцвет листопада
Избравши судьбу фронтовую,
Ушла под призывный набат канонады
Сестричкой на передовую.

И вот полустанок.
Одинокий перрон.
Сошлись в зимних сумерках кроясь,
С бойцами и танками эшелон
И санитарный поезд.

В солдатской шинелке и шапке Наташка
Из дверей скользнула в мороз.
Вдруг голос знакомый окликнул, Ромашка! -
И сердце оборвалось.

И тут же стремглав по перрону скользя,
Припала к нему на грудь.
И встретились сново родные глаза,
На пару коротких минут.

Вдруг длинный гудок издал паровоз,
И грохнув железною сцепкой,
Пыхтя от натуги тихонько пополз
Всей тушей тяжёлой на стрелку.

Она только крепче прижалась,
Как буд - то в последний раз.
Люблю, люблю зашептала
И хлынули слёзы из глаз.

Как только шагнул он с родного порога
Пошла фронтовая стезя.
Поезд летел, а пред ним всю дорогу
Стояли её глаза.

Потом, не зная о ней ничего
По русским лесам и лугам:
За Родину, за себя, за неё -
Давил и крушил врага.

Потом был контужен, и даже когда
Лежал в лихорадке зыбкой
Спасали - заплаканные глаза,
Слова её и улыбка.

3

Но слово война, беспощадное!
Какой - то немецкий гад,
Однажды сурово, нещадно
Смеясь разбомбил медсанбат.

Глумился "душевнобольной" над страной.
Но, пала "великая нация"!
И сизарём пронеслось над землёй -
"Безоговорочная капитуляция!"

И вот эшелоны пошли, и среди
Живых, под весёлый гармошек строй,
С медалью и орденом на груди
Вернулся и он домой.

И чинно шагнув на перрон вокзала,
В хмелёный разгул майских дней,
Весёлый, красивый - в руках с цветами
Он тут же отправился к ней.

И вот уже видит родные деревья,
Скамейку уставшую ждать.
Вот дверь отворилась и вышла навстречу -
Седая старушка мать.

Его обняла и погладив орден,
Слегка улыбнулась даже.
И тихо сказала ему сквозь слёзы -
Погибла, Наташенька наша.

Померк белый свет от глубокой печали.
И зашаталась земля.
Лишь только, над головой зашуршали
Листвой молодой тополя.

Как только шагнул он с родного порога
Пошла фронтовая стезя.
Прошёл он по всем боевым дорогам
Любя, лишь её глаза.

4

Но время летит как стрела из лука.
И часто к скамейке той
Вдвоём с озорным большеглазым внуком
Приходит старик седой.

Он сядет. Закурит ни слова не бросив
И выпустит сизый дымок,
И вспомнит её золотистые косы
И васильковый венок.

Достанет вторую и вновь поджигает.
Но только вздохнувши тяжко,
Он с горечью головой закачает
И вырвется - Эх, Ромашка!

И тихо сползёт до усов слеза,
Припомнив слова сердцу милые.
И эти заплаканные глаза -
Как небо, синие - синие!