«Райское бытие»

С серии миниатюр про Чапая и Петьку я и начала фиксировать свои фантазии в теме якобы личного творчества)))) Началось это экспериментаторство аж в 1996 году...


Если ты проснулся утром и у тебя ничего не болит, значит, ты умер!
Открыв глаза, Василь Иваныч увидел… Это одно из двух – или та сторона жизни, или другая сторона смерти, что в итоге одно и то же. Раненная рука не болела, сухая и чистая одежда излучала райский запах «тайда с лимоном». Солнце отсутствовало, однако вокруг разливался тёплый, нежный, ароматный свет персикового оттенка.
- Умер – понял Чапай.
- Нет, не умер, а погиб как герой – возразил до боли знакомый голос.
- Петька, друг! Жизнь прекрасна! – Воскликнул Василь Иваныч, и, от переполнявших его чувств, рубанул воздух шашкой.
- Смерть прекрасна, командир! – Снова оппонировал Петька. Уже второй раз за минуту.
- Да ты, Пётр, и впрямь в раю, коли так запросто меня оспариваешь!
А вокруг действительно была райская картина: молочные волны реки перекатывались по сырным валунам, омывая творожные берега, поросшие хлебными кустами и колбасными деревьями.
В таком блаженстве текли дни, а может и не дни. Бог его знает, как называется времяисчисление по ту сторону жизни! Это – рай! Вот такой он!
- Но что есть блаженство для доблестного командира красной армии? – Сам себя как-то спросил Чапай, и сам же себе ответил – Блаженство – это радость победы, добытой в бою!
С кем или с чем можно бороться в раю?
- Бороться будем с трудностями! – решительно крякнул растолстевший и розовощёкий Чапай – Ну а трудности – не проблема: создадим! Было бы желание! – приговаривал командир, бросая хлеб в молочную реку и вытаскивая сырные валуны из прохладной реки. Молоко быстро кисло, а сыр протухал, разнося жуткую вонь по округе. Когда вся еда окончательно испортились, Чапай пошёл в атаку на собственного ординарца, чтобы с боем отбить оставшиеся свежие продукты!
И вот снова жизнь (пусть даже и загробная) обрела смысл, который определён лозунгом: «Вся наша жизнь – борьба!»
Вместе с энергичным Чапаем эта идея преодолела границы атеистического бытия.