Исполнение желаний, главы 10-12

ИСПОЛНЕНИЕ ЖЕЛАНИЙ, продолжение
Фэнтези

ГЛАВА 10. Пересечённая зона

Голова немного закружилась. Лён сжал пальцы и выдернул руку изо льда. Тот моментально обратился в воду, и босые ноги тут же погрузились в неё по колено. Подошвы ощутили скользкий ил. Рыбка встрепенулась и поплыла, виляя хвостиком.
Он поспешно выскочил на бережок, озираясь по сторонам. Что случилось? Неужели снова перенёсся?! Но как? Ах, да, ведь это же был сон! А ведь обещал волшебнице.
Лёнька огляделся. Второе совпадение: снова поляна, похожая на ту, в реальном мире. Всё-таки Брунгильда ошибалась. Их миры пересекаются, и место пересечения как раз вот тут, за лагерем.
Он поднёс руку к глазам. Перстень не исчез. Теперь видно, что в массивное золото оправлен крупный чёрный прозрачный камень. Шатровая огранка, как у бриллианта. А оправа – две золотые змейки, переплетясь телами, охватили камень ртами. Богатый перстенёк. Кто-то потерял его ещё осенью, и он вмёрз в лёд. Неприятно было брать чужое, но теперь - на Селембрис - он точно никому не принадлежит. Кроме него, Лёна. Потом, когда он вернётся обратно в свой мир, сдаст дорогую штучку в администрацию лагеря под заявление о находке.
- Сияр! – крикнул он в небо.

Чёрная одежда по-прежнему на нём, только ноги босые. Ладно, с этим на Селембрис не проблема. Сейчас придумаем, во что обуться.
Сияр не прилетел. Наверно, оба волшебника чем-то заняты. Возможно, и Вавила и Гомоня в деле.
Вот подходящая берёза, молодая. Даже необязательно снимать кору – нужно просто нацарапать подходящие стихи. Нашлась и палочка. Итак, нам нужна одежда. Почему до сего момента Лёньке было безразлично, в чём он одет? Наверно, потому, что события происходили слишком быстро, а сейчас нас никто и никуда не гонит - есть время поразмыслить. Волшебник мы или свинопас?! В конце концов, имеем право позаботиться о внешнем виде! Тут ведь, в Селембрис, народ, как и везде – встречают по одёжке. Оденешься чернавкой – отправляйся чистить под коровой! Главное дело – отчётливо представлять детали, а в стихах важно отразить общее впечатление. Вот именно, Сияр прилетит, а всадник похож на чучело. Сияру-то что, он – лошадь. Ему больно наплевать, каков ты с виду. Блин, кора – это не учебник! Как рисуется-то плохо!
- Ну что такое?! – процедил Лён сквозь зубы.
Палочка растрепалась, и рисунок никак не получался. Кроме того, голова кружилась и было такое ощущение, словно он по-прежнему плывёт во сне. Надо сосредоточиться. Ладно, фиг с ним, с рисунком. Можно всё выразить словами.
Он представил себя верхом, в шикарном прикидоне. Дивоярской стали с ним всё равно нет, значит, и доспехи не к лицу. Оденемся во всё гражданское. Так, разве шпажку для порядка. И чёрный берет с пером. С фазаньим. И высокие сапоги с золотыми застёжками. И шпоры. Сейчас сочиню. Такой облегающий камзол с чёрными же атласными вставками, с шёлковым шитьём. Сейчас придумаю. И такой широкий рулик по плечу, шитый черным шелком и золотою нитью. И плащ, само собой, атласный.

Стихи всё не придумывались. Лён слонялся по поляне в тяжких поэтических муках. Добрёл до бережка и сел, свеся ноги с крутого обрыва. И тут вдруг догадался, даже хлопнул себя ладонью по лбу. Идиот! Трижды идиот! Ведь лето! И торопливо начал раздеваться.
Нырнул в обалденно замечательную воду и поплыл. Но левую руку не разжимал - на пальце был перстень, а потерять его Лёнька не хотел. На середине оказалось неожиданно быстрое течение, и его завертело. Ноги попали в холодную подводную струю. Лёнька бился, чувствуя, что силы его оставляют, но не разжимал ладонь, оттого барахтанье приносило мало пользы. Течение несло его. В нос попала вода, глаза захлёстывало, и он не видел, как налетел на препятствие. Треснулся головой, но пальцы не разжал.

- Маркиз тонет! – истошно вопил голос где-то наверху.
- Помогите… - слабо пробулькал Лён, судорожно цепляясь за скользкие столбы.
- Сейчас, сейчас, – сказал голос сверху и снова заорал: - Люди добрые! Маркиза обокрали!
- Вавила, блин! – еле откашлялся Лён. – Ты, что ли?
- Да. Я. Не дрейфь, сейчас найдём тебе солидный прикид.
И продолжал причитать, бегая взад-вперёд по деревянному мосту.
- Вавила, это бесполезно, - прогундосил снизу Лён, - я не успел написать стихи.
- Не знаю, не знаю. Но вот вижу, что как раз сюда направляется прекрасная карета. Посмотри, тебе подойдёт такая?
- Мне всё подойдёт, – сердито ответил Лён и застучал зубами. – Главное – одеться.

- Ваше величество! – завопил кот и затопал гриндерами. – Маркиз Карабас тонет! Его ограбили! Избили! Бросили в речку и ещё так долго хохотали! Ваше величество, я возмущён! Невиданное хамство! Я требую прокурора!
- И что маркизу надо? – брюзгливо спросил старческий голос.
- Ой, всех-то и делов, вашество! Штаны нужны такие захибонские, чтобы, знаете, формы выгодно подчеркнуть.
- Чего мелет? – удивился Лён под мостом, вычихивая воду.
- Не обращайте внимания, вашество, обычный предсмертный бред. Значит, такой камзол с атласными прошивками и золотым шитьём. И чтобы обязательно высокий рулик по плечу со всеми положенными прибамбасами!
- Попроси какую-нибудь обувь!
- Слушай, ты чего мешаешь? – свесился сверху кот. – Я своё дело знаю.
- Значит, сапоги из самой лучшей кожи, с пряжками, с этими штуками, которыми лошадей под брюхо тычут - тоже непременно золотыми.
- Шпоры? – спросил брюзгливый голос.
- С ними, вашество! Да, да! И беретик-то, беретик! С таким длинным шикарным полосатым пером. Чтоб, знаете, вы в дверь вошли, а оно еще за вами тащится примерно полчаса.
- У меня нет таких, – ответил голос.
- Достаньте, вашество! – рассердился кот.
- Я больше не могу! – и Лён полез наверх. Там посреди моста стояла карета, на облучке сидел кучер. Из дверцы выглядывал король в короне, он был старым, под глазами синие мешки. Губы цвета тяжёлой кардиологии.
- С чего вы взяли, что это маркиз? – он подозрительно оглядел Лёна мутными глазами.
- А перстенёк-то, вашество! – подскочил Вавила и подхватил левую руку Лёна.
«Что творится?» - изумился тот.
- Советник, раздевайтесь, – устало бросил в карету король. Из кареты моментально вылетели точно такие шмотки, какие и заказывал Вавила.
- Мне перо не нравится! – заявил наглый кот.
- Отстань! – рассердился Лён и отобрал беретку. А Вавила уже лез в карету. Советник в одних трусах уже стоял с другой стороны.
- Вашество, премного благодарен, – бормотал кот, устраиваясь поудобнее на шёлковых подушках. – Да ты садись, маркиз! Поехали имение смотреть!

- Что происходит? – тихо спросил Лён, едва король задремал.
- Полный порадок, сэр! – дурашливо отвечал кот и полез к королю с вопросом:
- Почём принцессы нынче в вашем королевстве?
- На полтинник пара штук, – отвечал король и снова смежил веки.
- Я сейчас выйду, если всё не объяснишь! – предупредил Лён.
- Остановка по требованию! – немедленно заорал кот в окошечко. Карета дёрнулась и встала.
- Ладно, бывай, король! – воскликнул Вавила и шлёпнул лапой короля в ладонь.
Тот надвинул корону на ухо и привалился к спинке. Лён и кот вышли. Карета укатила.

Кот посвистывал и бесшабашно оглядывался по сторонам. Лён отошёл с дороги и сердито смотрел на Вавилу. Это была не сказка, а какой-то идиотский мультяш. Не хватает только встретить Банни. Из-за аккуратного дерева, какими обставлена, как столбами, дорога, выглянула рожица с длинными ушами и такими же зубами.
«Сгинь!» - испугался Лён. Рожица сгинула.
Вавила подошёл.
- Надо что-нибудь поесть, – деловито сообщил он. – Что-нибудь хочешь?
Что едят маркизы? Лёну представилась большая индейка, вся обложенная яблоками, облепленная кружками ананасов и апельсинов. Она испускала изумительный аромат. Такую однажды он видел по телевизору в передаче «Смак».
- Пойдём, дворец какой-нибудь поищем, – предложил кот.
Диковинная пара побрела по дороге.
- Я ещё коня хотел, – вспомнил Лён.
- Да будет конь, не беспокойся ты.
Всё было очень странно. Вавила какой-то не такой. Конечно, он и раньше был шутник и причудник, но не такой легкомысленный. А теперь словно играл какую-то роль. К тому же, откуда ему знать, что именно из одежды пожелал себе Лёнька. Интересно, где он добудет пищу?

Здесь было правостороннее движение. По одной стороне ехали телеги с грузом. В обратную – без груза.
- Запасаются провиантом на случай войны? – поинтересовался Лёнька, вдыхая соблазнительные ароматы.
- Хочешь индейку? – спросил Вавила. – Жареную, с яблоками, ананасами, апельсинами!
Не дожидаясь ответа, кот кинулся к одной подводе.
- Индейки есть? – спросил он. Лёнька вытаращил глаза.
- Бери любую, – ответил крестьянин.
Расторопный кот тут же забрался в возок и начал там шнырять. И вынес индейку на блюде - именно такую, как представлял себе маркиз! С урчанием он потащил её в сторону от дороги. Обалделый маркиз волокся следом. Вавила расселся на траве, быстро выломал одну ножку и сунул её Лёньке. А сам принялся пожирать крылышко.

Наевшись, Лён вдруг вспомнил:
- А конь?
- Сейчас, – ответил кот, бросил недоеденный кусок и направился к дороге.
Тогда Лёнька быстро вскочил и помчался вдоль дороги в обратную от города сторону. Пробежав совсем немного, он остановился и стал наблюдать из-за кустов. И увидел интересную картину.
Мужик, который только что проследовал в город и дал им индейку, снова ехал в сторону города. А навстречу всё так же шли пустые телеги. Лён проследовал дальше за поворот, откуда только что выехал увиденный им крестьянин. Это была точно такая же дорога.
Он крался за стеной деревьев. Так он и обнаружил, что дорога кольцевая. В одну сторону движутся гружёные экипажи, в обратную – пустые. Так и ездят двумя встречными кольцами!
«Лажа какая-то!» - подумал Лён. Тут его и настиг Вавила.
- Ты с ума сошёл! – расшумелся он. – Я тут ему коня добыл, а он шатается! Больше никуда без меня не уходи!
- Я не хочу коня, – заявил маркиз.
- Нет, бери, – упирался кот.
- Не возьму.
- Бери коня, придурок! – заорал Вавила. – Требовал коня – бери! Я, между прочим, тоже по дороге пешком шататься устал! Гриндара пылятся!

Лёну было сильно не по себе - Вавила не был похож на себя. Он решил пока не спорить и взялся за повод. Конь хорош, как он и мечтал - вороной, с красивым и удобным седлом. Только в отличии от Вавилы вёл себя совсем естественно.
Лён молча сел в седло. Вавила тут же попытался запрыгнуть и, как тогда, в вестибюле, засучил задними лапами. Лён молча втянул его на седло.
- Мы ведь не будем ссориться? – заискивающе принялся заглядывать ему в глаза Вавила.
- Ну, хорошо, не будем. Куда ты предлагаешь ехать? – сдержанно ответил Лён.
- А куда же ещё? В твой замок! – воскликнул кот опять развязанным голосом.
Всё это было очень интересно. Всадник тронул скакуна с места и поехал, куда глаза глядят. Кот не возражал.

- Слава маркизу Карабасу! – тут же встретили его воплями, едва он выбрался на дорогу.
- Не возражай, пожалуйста, - попросил кот. – Мы все тут знаем твою скромность. Но отчего бы не доставить людям радость?
- Я раздражаю тебя? – тихо спросил Лён.
- Ничуть, – быстро ответил Вавила.
С каждым мгновением ситуация нравилась Лёну всё меньше.
- А где фейерверки в мою честь? – спросил он.
- Сейчас! – крикнул кот и, спрыгнув с седла, умчался куда-то в кусты.
Вскоре оттуда понеслись фейерверки. Вавила вернулся донельзя довольный. Лён окончательно убедился, что вокруг него с непонятной целью устроен нелепый спектакль. Шла грубая инсценировка сказки. Все его желания выполнялись, и Вавила был к этому причастен.
- Чего еще желаете, маркиз Карабас? – подобострастно обратился тот к Лёну и при этом так хитро посвёркивал глазками.
- Ничего.
Кот огорчился.
- Хочу мороженого.
- Несущественно, но очень мило, – прокомментировал кот в гриндерах. Мороженое Лён получил – прямо за кустом сидел со своим ящиком мороженщик с красным шариком на носу и колпаке в горохах.
- Господин маркиз, вам бы следовало подумать о приобретении земель, замков, королевства и жениться на какой-нибудь принцессе, – отрапортовал кот одним духом.
- Я подумаю, – успокоил его Лён.
- Думайте сейчас, – упорствовал Вавила.
- Хорошо, я думаю, что мне нужен замок.
- Прекрасно, – спокойно ответил кот. – Сейчас всё будет.

Замок не замедлил появиться. Уступая настоятельным требованиям кота, маркиз отправился его инспектировать. Кот показывал шикарные апартаменты. Заставлял щупать ткани, нюхать все цветы в вазах, сидеть во всех креслах, валяться на всех кроватях. Потом потащил его в столовую. Там его приветствовали графы и бароны.
- Ну-ка, ну-ка, отдайте ручкой честь, – суетился кот. – Покажите всем, как вы довольны. Улыбочку пошире. Скажите «чи-иииз»!
Лён понял, что лукавый Вавила ведёт свою игру. И ставкой в этой игре он, Лёнька Косицын. В целом всё было неплохо, даже эти идиотские телеги, не вздумай он подглядывать, сошли бы за настоящие. Всё было хорошо, всё вкусно. Одежда – красивая и удобная. И замок – верх похвал. Но Вавила своим чрезмерным усердием разрушал всё впечатление. И было это неслучайно: кот намеренно доводил всё до абсурда. Или Лён не знал Вавилу.
- Мы можем поговорить? – тихо спросил он.
- Нет, – отрезал кот. – Вы можете только желать, маркиз. Желайте всё, что угодно.
Это было последней точкой.
- Желаю поспать, – произнёс Лёнька. – Мне очень понравились кровати.
Все гости немедленно бросились к нему и стали уговаривать:
- Маркиз, вам тут у нас понравилось? Вы нас не покинете?
Они принялись целовать ему руки, льстиво заглядывали в глаза, дёргали за полы камзола. Лёнька ошалел от такого напора.
- Да что вы разорались? – крикнул на них Вавила. – Не видите, барон желает почивать! Завтра продолжение банкета, а сейчас мы с графом отойдём ко сну! А завтра состоится коронация! Нам нужно отоспаться, а то цвет лица попортится!
Все схлынули и остановились поодаль с умильными лицами, готовые в любой момент броситься и снова лобызать маркизу руки.

- Пойдём, пойдём, товарищ герцог, - бормотал кот, утаскивая растерявшегося Лёньку прочь из зала, - вам баиньки пора. Завтра будет трудный день. Вам предстоит пережить коронацию и приём послов. Потом будут выборы невесты. Потом парад с забрасыванием толпы пирожными. Клоунов нарядят Гондурасами и вы лично вмажете каждому по морде. Потом публично обхамят Маргусю на эшафоте - уже готовы бочки с горчицей и перина.
- Ты обалдел, Вавила, – беспомощно произнёс Лён.
- Молчите, вась-сиясь, и слушайте. Мы выполняем вашу волю. Разве вы не мечтали отомстить врагам? Разве ваши мечты не простирались далее какого-то там, простите, грязного сарафана? Подумаешь, какой-то занюханный князь в каком-то жалком провинциальном городишке! Берите выше, герцог! Хотите, мы приведём Семикармана и подстелем вам под ноги в качестве ночного коврика? Мечтайте, вась-сиясь, мечтайте! Тащите выше, прямо к звёздам!
Так с бормотанием, не давая вставить ни одного слова, Вавила затолкал его в кровать, накрыл парчовым одеялом, обрызгал всего духами, напялил на глаза колпак, вытащил откуда-то из-под кровати гусли и запел дебильным голосом:

Спят усталые игрушки,
Мишки спя-ааат!
Дрыхни, Лёлик, на подушке,
Плюй на всё подряд!
Позабудь родную маму,
Школу позабудь!
До тебя Семикарману,
Как до звёзд тянуть!


ГЛАВА 11. Перстень Гранитэли

Он и в самом деле почувствовал сонливость. Но кретинская песенка Вавилы и все события этого дурацкого дня вызвали нечто вроде изжоги. Лён вспомнил, с каким усердием придумывал себе костюмчик и теперь все эти вытачки казались отвратительными. Не того хотелось. И с какой стати он должен забывать про маму…

- Лёнечка, дорогой, – промурлыкала мама, - не ходи сегодня в школу. Сходи лучше в кино! Я тебе на все удовольствия тысячу рублей оставила.
«Что за фигня?» - подумал Лёнька и проснулся. Взгляд сразу упал на оторвавшийся угол обоев.
- Мам, какая школа? – спросил он, ещё не проснувшись. – Каникулы же!
- Ой, я забыла! – засмеялась мама. – Ну, хорошо, пойдём покупать тебе новую одежду, а то ты вырос из старой!
- Откуда деньги, мама? – удивился он. – Мы даже ремонт не можем сделать.
- Лёньчик, - застеснялась мама. – я замуж выхожу. Мне Семёнов предложение сделал. Но если ты против, то я не буду.
Семёнов тут же вошёл в дверь.
- Слушай, Леонид, ты там того… не обижайся, ладно? Я ведь только по долгу службы. Хочешь, на машине покатаю? А тысяча – это я так, просто в счёт компенсации за моральный ущерб.
- Мам, как ты могла забыть, что сейчас каникулы? – недоверчиво обратился он к матери.
Она оторвала от Семёнова сияющий взгляд и засмеялась:
- Лёнька, ты от своих инопланетян просто чувство юмора потерял! Я же пошутила!
Он почувствовал небольшое облегчение, но тут же снова насторожился. Он не имел ничего против того, чтобы у матери началась личная жизнь. Правда, иметь участкового в качестве отца как-то не слишком - уж больно этот Семёнов занудлив, словно переелся инструкций.
- Лёнь, - присел на диван Семёнов, - я ведь тоже понимаю, что тебе не слишком нравится, что твой отчим милиционер. Но ты тоже посмотри, как вы живёте: даже ремонт сделать не на что. Мать на трёх работах бьётся.
- Понимаю, - Лёньке не нравилось, что Семёнов разговаривает с ним, как с больным.
- Значит, про тысячу вы тоже пошутили?
А он на мгновение размечтался! Накупит дисков!
Семёнов встал. Мать тут же обхватила его за руку.
- Нет. Мы не пошутили. Тысяча твоя.
- Мне не надо никаких моральных компенсаций. Вы мне ничего плохого не сделали. Другой бы куда хуже обошёлся.
- Лёнь, ну не надо ты так серьёзно, – мать оторвалась от Семёнова. – Дядя Саша просто хочет сделать тебе приятное. Ты же мечтал о дисках. А по поводу ремонта…
- Да всё будет ап-гемахт! – шутливо воскликнул участковый. – Ремонт – не проблема!
- У дяди Саши руки золотые!
- И денег полный карман, – с внезапным подозрением произнёс Лён.
- Ну, ладно, признавайтесь, гражданочка, – отвял от него Семёнов. – Откуда средства взяли? Мы всё давно про вас знаем.
Зоя расхохоталась.
- Ладно, Лёнька, уел! Мы выиграли в Джек Пот! Купили на двоих билет, просто так, чтобы разменять купюру. И вдруг видим – выигрыш!
- Сколько? – внезапно вспотел Лёнька.
- Десять миллионов, – признался милиционер. – Правда, часть придётся отдать в налоговую. Но всё равно порядком остаётся.
- Лёня, ты понимаешь, это же другая жизнь, – мама присела перед его диваном и посмотрела ему в глаза.
Лёнька бухнулся обратно на подушку, закинул руки за голову. Десять миллионов! Обалдеть! А он-то думал, что тысяча – это много!
- Понимаешь, - заговорил снова дядя Саша, - всё это (он обвёл руками) теперь не нужно. Впереди другая жизнь.
- Хоть остаток жизни пожить по-человечески, – с неожиданной тоской сказала Зоя.
- Конечно, мама! Я так рад за вас! Вы будете устраивать свадьбу?
- Мы хотели просто отметить втроём в ресторане, – ответил дядя Саша. – Зато в самом лучшем ресторане.
- Да ну ещё! – сказала Зоя. – Полетели лучше все в Анталью!
- Дядя Саша, последнее только дело, – озаботился Лён. – Я нашёл один перстень. Надо сдать находку. Правда, не здесь нашёл, а в лагере. Кто-то потерял в лесу.
- А, вон ты что, – сдержанно отозвался Семёнов. – Лёнь, зачем тебе? Какой-то богатый чудила с братками гулял в лесу. Небось Немирофф жрали, девок кучу пьяных натащили. Вот с дури, да с пьяни и потерял. Они бумеры да мерсы колотят, и то не беспокоятся. Брось ты с этим перстеньком! Никто про него не помнит.
- Дядя Саша, ты посмотри, какой бриллиант, да тут незнай сколько каратов! Да ещё чёрный. Твои мерсы против него и не потянут! – разгорячился Лёнька.
- Зато меня потянут, – резонно отвечал участковый. – Да так потянут, что не отмажешься! Да ещё и вы оба увязнете по самое некуда. Оставь, Лёня. Носи себе на здоровье. Считай, что судьбой подарено. Сам скоро будешь ездить в мерсе, да ещё с шофёром. Будет в самый раз.

Лёнька замолчал, опустил голову и задумчиво вертел на пальце перстень. Действительно в самый раз, словно на его пальцы делали. Что-то не давало ему покоя. Слишком всё хорошо. Так даже на Селембрис не бывает. А как он сюда попал?! Он же должен был проснуться в лагере!
Он поднял голову и оглядел мать и будущего отчима растерянными глазами.
- Ну, что тебе, Лёня, недостаёт? – произнесла она. – Ну, знаем мы всё. Никакие это были не инопланетяне. Ты переносился в волшебную страну - в Селембрис.
Здравомысленный участковый Семёнов кивнул головой, подтверждая показания.
- Конечно, я поначалу вела себя, как дура, не понимала, – продолжала мать. – Да и кому такое в голову придёт? Лёня, ты просто не понимаешь, что тебе попало в руки. Мне объяснили: это полная власть! И все мыслимые возможности. Я бы всё отдала, чтобы пожить в такой стране. Как я устала от этой жизни! Три работы и – ничего! Ничего!
- Как же ничего! Вы же выиграли Джек Пот!
Они оба жалко улыбнулись.
- Это будет там, в твоей Селембрис. И то, если ты так пожелаешь, – проговорила мама. – Тогда всё будет – и Джек Пот, и Анталия, и мерседес.
- Мы, конечно, можем и отказаться, – произнёс Семёнов. – Можно и так прожить. Сделаем ремонт. С Гондурасом я разберусь, с Маргусей тоже побеседую. Проживём.
- С твоей-то зарплатой! – закричала Зоя. – Да ещё алименты на двоих детей! Только не говори мне, что будешь брать взятки! Ты даже живёшь в общежитии! Если бы ты умел брать взятки, от тебя бы и жена бы не ушла! И жил бы ты не так, как мы! Я устала так жить! Теперь к прежним трём работам мне прибавится ещё и стирка твоих носков!
Она зарыдала, Семёнов жалко посмотрел на Лёню. А тот был ошарашен.
- Как мне всё надоело! – захлёбываясь, плакала из-под ладоней мама. – Эта проклятая соседка, которая только и подглядывает за мной, а потом сплетничает по всему подъезду! Эти собаки-учителя! А на работе! Сидят в конторе, жопы наедают! У каждой мужики левачат, а сами они только шмотками хвастаться ходят на работу. Как начнут жрать колбасу и не какую-то, а брауншвейгскую! Да пошли вы оба!..
И выбежала из комнаты.

- Дядя Саша, - тихо проговорил Лёнька. – ты даже в инопланетян не верил. Как же ты мог поверить в сказочный мир?
- Поверишь тут, - вздохнул Семёнов, - нам такого показали! Лёня, ты не понимаешь, что это за перстень. И всё это досталось тебе. Никто из твоих волшебников не нашёл его, а они бы всё отдали за него. Это исполнение желаний.
- Дядя Саша, ты-то хоть настоящий? – внезапно спросил Лён.
Тот пошевелил бровями и молча посмотрел в сторону. Взгляд его был таким тоскливым, и Лёнька понял, что его не дурят: и мать, и Семёнов были настоящими. И Вавила, хотя и глумил его, был настоящим. Что всё это значит?
- Если мы на Селембрис, - закрыв глаза сказал Лён, - то всё это иллюзия. Здесь нет того мира, к которому вы привыкли. В лучшем случае вы получите королевство. Как у Семикармана. Может, и богаче.
- Нам понравится, – сказала мама из дверей. – Куда угодно, только прочь из этой страны, из этого мира. У тебя власть волшебника. Мало этого, ты нашёл кольцо исполнения желаний.
- Кто вам сказал?!
- Вещий ворон.
- Вы рехнулись, – беспомощно ответил Лён.

Он молча встал, оделся и вышел на кухню. Полез в холодильник - там стоял большущий торт. Лёнька закрыл холодильник и проверил в сковородке на плите. Большие куски мяса, тушёные так, как мать никогда бы не сумела. На столе - бабушкина ваза с отменными фруктами. Неужели, всё Семёнов?
Как много успел сделать дядя Саша в их маленькой запущенной квартирке! А Лён и не замечал. Починил разболтанные розетки, поправил перекосившийся светильник с торчащими проводами. Побелил потолок, покрасил двери, заменил стекло в окне.
Под столом стояли пакеты со смесью, а в прихожей – коробки с керамической плиткой. Неужели Семёнов собрался обложить кафелем их позорный туалет?
Мать нашла себе мужика, да ещё какого! И вот является Вещий Ворон и всё их маленькое, но реальное счастье превращает в ничего не стоящую труху. А что он хотел? Разве сам Лёнька не рвался в Селембрис? Разве лишь мать его не удерживала в этом набрякшем от тоски мире? И вот теперь она, да ещё вместе со своим Семёновым, которого любит, что бы там ни говорила, мечтает перебраться в волшебную страну. И ведь он там стопудово сумеет обеспечить ей далеко не бедную жизнь! Даже без перстня. Что его удерживает тут?
Лёнька ушёл в большую комнату, стараясь не слушать горячий диалог в своей комнате – Семёнов с мамой о чём-то спорили.

По телевизору шла одна из этих отвратных латиноамериканских мыльных опер. Тощая бледная моль с большим синяком под глазом неистово тряслась, изображая гнев перед каким-то скучным мужиком. Потом вошёл ещё один и, держа ножик, как ребёнок, стал уныло признаваться ей в любви. Хотя все и орали, как собаки во дворе, но до настоящей экспрессии не дотягивали пуда два. Лёнька опять переключил канал. И с испугом нажал на кнопку: показывали «С лёгким паром».
Ничто не позволяло отвлечься от неприятных мыслей. Что за возня началась вокруг него? И с какого момента? Вспомнилось, как с прилежностью идиота он придумывал себе прикид. Словно наваждение какое-то. С чего у него тогда поплыла голова?
Лёнька взглянул на перстень. Как же он тогда боялся потерять эту штучку! Словно перед хозяином отчитываться собирался! Даже едва не утонул, а руку не разжал. Такое впечатление, что перстень овладел им, и даже мысли Лёньки были ему открыты, как на ладони. Что Лёнька ни придумает, всё ему моментально подавалось, но как! – словно бы с издёвкой! И вот теперь Семёнов говорит, что это – перстень исполнения желаний. Всё это родителям накаркал Вещий Ворон. А Вещун служит Лембистору. Вот откуда ветер дует.
Косицын снял перстень, положил на стол и отошёл подальше. Пусть не мешает размышлять.
- Наконец-то, – раздался знакомый голос. – Я думал, до тебя так и не дойдёт.
Лён стремительно обернулся. В дверь заходил Вавила.
***
Они сидели вчетвером за кухонным столом. Зоя и Семёнов недолго удивлялись говорящему коту. Да и вообще, как быстро люди привыкают к необычному! Вон в школе, оказывается, все были убеждены, что Вавила не что иное, как кот-мутант. А гномы – просто лилипуты. И для щётки нашли какое-то объяснение. Сейчас учёные такие чудеса творят. Куда там волшебникам!
Зоя выставила на стол торт.
- Мама, - пристально посмотрел на неё Лён, - я не обещал, что соглашусь.
- Что же теперь, пропадать добру? – сухо ответила мама.
- Зоя, не надо так, – попросил Семёнов. – Не выкручивай пацану руки.
Вавила с уважением посмотрел на участкового.
- А мне мяса, пожалуйста, – беззастенчиво сообщил он. – Только подливку не кладите. Не люблю специи.
Зоя молча положила ему целую тарелку мяса.
- Вы прекрасная хозяйка! – с воодушевлением воскликнул кот.
Мама хмыкнула и промолчала. Взрослые с интересом наблюдали, как Вавила ловко управляется с вилкой. Он с аппетитом умял целую тарелку.
- Вам водички налить или молока? – спросила Зоя, доставая глубокую тарелку.
- А что, Саня, тяпнем перцовой? – подмигнул участковому кот. Тот и ответить не успел, как Вавила ловко слазил за холодильник и добыл бутылку.
Саня крякнул и отвёл глаза от сурового взгляда Зои.
- Вы что себе подумали? – удивился подлый кот. – Что я мог придти в гости к приличной семье без бутылки?
Он небрежно щёлкнул по перцовке когтем и та немедленно превратилась в «Мягкова».
- Или желаете «Немирофф»? – ещё раз щёлкнул. Бутылка преобразовалась в солидный толстостенный штоф. – А ребёнку сок «Рич».
Он пощелкал десять раз, и на столе выстроились в ряд десять упаковок сока - все разные.
Взрослые растерялись, глаза у них сделались большими. Лёнька хмыкнул.
- Зоинька, - обратился к маме нахальный кот, - сделай-ка нам чайку, а то тортик не полезет в душу.
Она только сунулась к плите, как тут же обернулась. На столе громко заурчал пузатый самовар.
- Я пошутил, – признался кот. И вынул из-под себя коробку «Ассорти». Наконец, доведя обоих взрослых почти до обморока, он заговорил о деле.

- Зоя, скажите, - обратился он к маме, – вам в самом деле нужно это королевство? Желаете быть угнетательницей? Вспомните сказку о золотой рыбке. Волшебное богатство оно ведь как приходит, так и уходит.
- Меня просто возмущает! – горячо возразила Зоя. – Мой сын волшебник, он немало значит там у вас. Так отчего же ему не устроить нашу жизнь? Лёня, почему ты не задумался, каково мне приходится? И почему ты не позаботишься об этом? Если твоё волшебство действует и здесь, то почему бы не сделать нашу жизнь более сносной?
- Семикарман номер два, – пробурчал Лён, - вариант дополненный и исправленный. Это тебе всё Вещий Ворон натрепал? Так он предатель.
Вавила беспокойно заворочался.
- Давайте пока без определений. Не всё так просто. Мадам, я признаюсь, Лён необычный мальчик. Не всякому достаётся избранничество от Селембрис. Но нет прав без обязанностей: чем больше дар, тем тяжелее ноша. Я-то простой волшебник, я могу себе позволить немного пошалить.
Он сделал лапой знак в воздухе. Посреди кухни быстро выросло мандариновое деревце, распустило плотненькие тёмно-зелёные листья, обзавелось душистыми цветами – те быстренько свернулись и вздулись весомыми плодами убедительно оранжевого цвета. Кот сорвал одну штуку.
- А вот Лён – дивоярец, – продолжал свою речь Вавила, очищая между делом мандарин. - Отсюда все проблемы. А Дивояр-то о-го-го как далеко! Вот он – как положено герою - сражается с драконами, спасает принцесс и многое другое!
- Дусяванна! – крикнул он ко входной двери. – Я накажу тебя!
В коридоре тихо чмокнула соседская дверь.
- Надо входную дверь обить, – произнёс дядя Саша.
- Надо, – согласился кот. – Так вот, Лён, хоть и дивоярец, но неопытный волшебник. И магия его своеобразна, как и его талант. И вот, представьте себе, не мы одни об этом догадались!
- Сидмур?! – вскрикнул Лён. Значит, его догадка верна!
- Лембистор, – ответил Вавила. Глаза его блеснули диким зелёным светом и тут же погасли. Он принялся задумчиво есть мандарин.
- Угощайтесь, – сказал кот и кивнул на стол. Там уже стояла ещё одна ваза с отборными фруктами.
Семёнов и Зоя торопливо взяли по плоду, словно никогда в жизни не ели мандаринов.
- Настоящие! – удивилась мама.

- Ну да, вот некто и подумал: а отчего же не устроить добрым людям праздник? Сначала одной семье…
Зоя перестала есть и тревожно взглянула на Семёнова.
- Потом и всем прочим, – продолжал кот. – Ведь, что делает человека счастливым? Удовлетворите его нужды и он посчитает мир прекрасным. Но вот беда! Чем больше удовлетворения, тем больше и запросов! Прямо как у старухи в сказке! И сколько их ни удовлетворяй, им нет предела. Всё правильно: человек – развитое существо. И сколько их таких? Вы понимаете, почему ваш мир такой неудовлетворённый? Тут прорва магии нужна, чтобы всем дать по их желаниям. Да что там, каждому нужна своя Вселенная, чтобы обеспечивала все его нужды в перспективе. Но есть другой путь. Можно обуздать потребности. До минимума. И сам минимум тоже обуздать.
- И кто будет обуздывать? – догадалась Зоя.
- Не вы, конечно. Кто же в здравом уме согласится на такое? Уж кому-кому, как не вам, бывшим совковичам, не знать об этом! Сейчас вы мучаетесь оттого, что видите вокруг возможности, но не можете их поймать. Ты вот, Саня, взятки почему не берёшь? Правильно, потому что не умеешь. А если исключить возможности?
- Это уже было, – сказал Семёнов.
- Точно. А потом взяло и прорвало. Чисто человеческий фактор. А если за это возьмётся магическая сила? Маленькая кастрация в мозгу, и вот ваши потребности едва превышают насущную необходимость в хлебе и тепле. Никаких анталий! Никаких модных прикидонов! Зато и никаких квартплат!
- Я так много не прошу, – отозвалась Зоя.
- А я и не обвиняю. Наливай, Семёнов. Ты немного просишь, Зоя. Маленький рай. Может, ещё меньше. Просто, чтобы жить не мучаясь.
- А разве я не права? – не сдавалась она.
- В том-то и дело, что права. Только ситуация уж больно интересна. За всё ведь платят.
- Ты что, Вавила! – испугался дядя Саша. – Ты про это? Про подпись кровью?! Ты это брось!
- Семёнов, если я и похож на Мефистофеля, то только в профиль! – обиделся кот. – Но ты всё же угадал. Давайте это спрыснем.
- Кончайте лопать, – остановила их Зоя. – В чём дело? Объясняй давай!
- Что я и делаю, – ответил кот, оставив в покое стопку. – Какую цену ты готова платить за своё счастье?
Все уставились на него.
- Перстень Исполнения Желаний. Всё, что угодно. Нехило, братцы? Ценою – Лёнька.
- Знаешь, перстенёк с дефектом, – ответил Лён. – То, что я видел – просто дрянь какая-то.
- Ты мне льстишь, – ответил кот. – Я пакостил тебе, как мог. Хорошо ещё, что ты выбрал эту сказку. Но кружавчики-то были просто прелесть! А эти-то, с колёсиками…
- Шпоры? – смущаясь, спросил Лён.
- Они самые. Нет, что ни говори, откарабасил я тебя отменно! Особенно перо! Как вспомню, так и хохочу! А король каков? Из бывших прокуроров! А что это тебе, Лёня, вздумалось так наряжаться?
Лён призадумался. Так откуда же ему впёрла в голову эта чушь с костюмом? Он вспомнил, как подробно продумывал все детали, как представлял себя таким шикарным кабальеро. С чего всё это началось?
- Я полагаю, с перстня, – ответил кот. – Перстень Гранитэли. Мы не знаем, откуда он взялся и каковы его возможности. Но то, что он подчиняет себе своего хозяина – это точно! Сначала помаленьку: костюмчик, конь. Потом ты пришёл домой, а там уже подготовили для тебя почву. Ты пожелаешь – и всё получится. Вам повезло, родители, что у вас такой недалёкий сын. Другой давно бы догадался, как использовать свои способности.
- Всё, Вавила, – решительно сказал Семёнов. – Кончай темнить. Мы уже поняли наш промах. Объясняй по существу вопроса.
- И пократче. Отлично. Та дрянь, в которой ты побывал, Лён - не Селембрис. Это пересечение с Сидмуром. Лембистор не погиб. Маг лишился своей материальной оболочки, но по сути остался прежним. Он взялся за дело хитрее - работает через подставу. Теперь он не уничтожает мир Селембрис, а создаёт искусственные зоны, в которые переманивает людей, обещая им сказочную жизнь. И призом в этой гонке – ты, Лён. Для тебя все старались делать сказку. Пока мы с тобой шлялись по кустам, сюда явился Вещий Ворон. И провещал твоим родителям, как повелел ему Лембистор. Наобещал с три короба. Ты, по его плану, должен согласиться. Либо здесь устроить парадиз с помощью того же перстня - только пожелай. Либо перенести маму и Семёнова в пересечённую с Сидмуром зону. Там, Зоя, ты точно стала бы королевой. А может, и владычицей морскою. В любом случае Лён стал бы прислужником демона.
- Кого?! – вскричали Зоя и дядя Саша.
- Лембистор – демон, – пояснил Лён. – Я уже сражался с ним и загнал его в лимб. Да, видно ненадолго.
- Я не могу поверить, – прошептала Зоя. – Это всё бред.
- Кто бы говорил, – ответил кот. – Сама недавно требовала, чтобы тебя отправили в волшебную страну и сделали королевой. Я тебе, Зоя, сразу скажу – есть такое место. Лён как раз оттуда и сбежал. А ведь как упрашивали остаться!
Он расхохотался.
- Мы всё поняли, – твёрдо сказал Семёнов. – Проживём и без Анталии. У меня есть садовый участок, шесть соток. И домик.
- Ну, я же знал – договоримся, – растроганно ответил Вавила. И тут же оживлённо обратился к Лёну: - Слушай, все болтали про этот обалденный мультфильм, про «Мадагаскар». Лёнь, давай посмотрим по компутеру, а потом отправишься обратно! А вы, родители, пойдите посмотрите «С лёгким паром».
***
От двери тихо отчалила Дуся Ванна. С горящими глазами соседка просочилась в свою однокомнатную квартиру и страстно бросилась к чёрному телефонному аппарату, плотно захватанному руками. Трясущимися пальцами она набрала номер, дождалась окончания гудков.
- Да? – спросили там.
- А-вя-вя-а! - восторженно ответила Дуся Ванна. И удивилась. «Да это я!» – хотела сказать она. И снова не сумела.
- Кто это? – недоумевала Клава с первого этажа, бессменный член лавочного комитета, неподкупный страж порядка во втором подъезде.
- А-вя! - с отчаянием ей ответила балконный наблюдатель, почтенный снайпер, метательница гнилой картошкой по иномаркам на несанкционированной стоянке у подъезда.
- Я вот сейчас в милицию позвоню! – рассердилась Клава. – Развелось хулиганья! Нормальным людям отдохнуть не дадут! У меня ведь тут определитель! Я ещё приду к твоим родителям! В суд подам! Такой штраф уплатите!
Не слушая, что там дальше несла обозлённая Клава, Дуся бросила трубку на аппарат. И посмотрела на себя в зеркало. Высунула язык и удивилась. Язык-то узлом завязан!
«Ну и ну!» - подумала Дуся Ванна. Она схватилась за телефон, чтобы позвонить Соломоновне и рассказать ей такую новость. Но тут же вспомнила, что ничего-то рассказать она не сможет! Очень огорчённая, Клоповкина поплелась в комнату и включила телевизор. Показывали «С лёгким паром». Неувядаемый Андрей Мягков крутил шуры-муры с неувядаемой Барбарой Брыльски. Тупо глядя в покрытый пылью телевизор, соседка мучилась, произнося в уме все те слова, которые готовила для ежевечернего заседания на лавочке в компании пенсионерок. Кому-кому, а ей-то есть чего порассказать!
Дусе Ванне хотелось обсудить частые визиты участкового в соседнюю квартиру. Чай, опять зойкин обормот чего украл! И тут она услышала отчётливый металлический визг, с каким открывалась общая на две квартиры дверь.
Вне себя от нетерпения, Клоповкина тихонько отжала замок. Высунув один глаз, она увидела дивную картину! Наружная дверь была и впрямь открыта, в неё проходили гномы и несли на себе павловских кур в упаковках, сыр головкой, мешочек лука, картошку в сетке. Но не это странно! Главное, они проходили в соседнюю квартиру через запертую дверь!
- Привет, Дусяванна! – сказал ей последний гном.
«Привет», - хотела ответить она, но язык не повиновался. Тогда соседка тихо закрыла дверь и восторжествовала. Ну, стерва Зойка! Наконец попалась! Клоповкина кинулась было к телефону в милицию звонить, но тут районная милиция в лице участкового сама вычислила зойкиного обормота. Дуся Ванна хорошо знала его голос, поскольку считала себя добровольной осведомительницей и капала на своих соседей. И кто же оказался прав?! Вляпался, ворёнок ! Их там целая шайка! Она же говорила!!!
«Ну гады! - подумала Дуся. - Всю страну разворовали!»
Она достала толстую ученическую тетрадь, подобранную около школы. Пролистнув все примеры, добралась до чистого листа. Торжественно взяла ручку, подумала и написала заголовок: мое соседи!
И принялась выписывать каракули.
***
Семёнов отправился сначала с Лёнькой на рынок и заново одел его. Парень вылетел из палаты в Селембрис в чём был – в трусах и майке. После чего быстро заправил свою немолодую «Волгу». Через час он уже катил по направлению к зимнему лагерю, отвозя Лёньку.
Самовар Вавила им оставил. И деревце в горшке. Откуда-то взялась куча продуктов, по поводу чего Вавила только посмеялся. Верить в добрые чудеса было гораздо приятнее, чем в злые. А пить он больше не будет - стыдно перед интеллигентной женщиной.


ГЛАВА 12. Добрыня Никитич

Объяснения участкового превозмогли все доводы, какие приводил рассудок Кати. Да куда Косицын мог деваться? Просто отчим с утра пораньше приехал на машине, привёз парню новые вещи. Ну, покатались немного на машине. А что - нельзя? Он, впрочем, искал вожатую, хотел предупредить, а ребята сказали, что она куда-то отошла. Костян с Федюном подтвердили: точно отошла. Отряд оставила, значит, и где-то там ходила.
Катя решила более не спорить. Все на месте - и порядок. Семёнов был вежлив, корректен, обаятелен.

- Ну у тебя, Лёлё, и батяня будет, – с завистью проронил Федюн. – Вот моему без «Матрицы» ничего не объяснишь!
В тот же день приятели слегка насели на Косицына. Костян мечтал рубать Горынычей в лапшу, а Федюн всё ещё надеялся спасти принцессу.
Лёнька был в досаде: заболевание Селембрис налицо. Приятели рехнулись. Впрочем, скоро будут выходные - понаедут предки, навезут еды. Может, товарищи увлекутся и забудут. С голодухи то ли ещё примерещится! От манной каши по утрам вспоминаются солёные окорока, а от чая – то вино в кувшинах. Вот бы дуралеям угоститься, как было с Лёном, болотными жуками! Или лучше жрать червей в садке! Нашли, о чём мечтать!
- Великий княже, – тихо сказал Лён, когда никто не слышал, - с Селембрис можно не вернуться. И вовсе не факт, что вы там будете Добрыней Никитичем. Можете и лягушкой-путешественницей сделаться.
Ему не верили.

Перстень Гранитэли он не надевал - тот висел на прочной нити на шее. Сначала надо домой вернуться, а потом выяснить, что это за штука. Никому сдать его на хранение Лён не мог: Вавила не сумел взять его даже в лапы, не то что унести с собою на Селембрис. Перстень признавал хозяином только Лёна, и всё это очень беспокоило. Многое следовало обдумать, о многом посовещаться. Требовалась помощь и совет. И он каждую ночь с нетерпением ждал, что Брунгильда снова вызовет его в маленькую лесную избушку. К тому же настораживало нетерпение в глазах Костяна и Федюни - эти маньяки верили, что могут извести змеиное гнездо!
***
- Костян, чем гриндера свои испачкал? – с насмешкой спросил Миняшин.
- Змей Горыныч облевал, – буркнул Чугунков.
Ему надоело следить по ночам за Лёнькой. Тот тоже корчил из себя воспитателя: то нельзя, это нельзя!
Костян хмуро потащился на поляну, где три дня назад горел костёр и откуда они попали в лето. К бандюгам на тусовку. Он вспоминал княжеское житьё. С каким уважением на него смотрели!
У заснеженного кострища торчал поповский сын Федюн и тоже тосковал. Они сбежали с тихого часа и теперь, пока все спят (или играют в карты), пошли бродить за оградой.
Оба, не сговариваясь, огляделись. Это та самая поляна, они её узнали. Только это было летом. И костёр на том же самом месте. Всё точно так же.
«А если зажмурить глаза?» - подумал Костя. Он так и сделал и начал вспоминать первые ощущения в Селембрис. Сначала было жарко - он весь упарился в своей куртке. Вспоминал, как ловко ездил на коне Косицын, и завидовал ему. Потом стало невыносимо жарко, по лицу тёк пот, а на ногах тяжело валялся Барсик. Сейчас он знает, что это был Федюн.
Каркнула ворона, и с ветвей в лицо Костяну полетел пушистый снег. Он вздохнул. Воспоминания не удавались.
- Чугун, смотри, – напряжённым голосом проговорил Бубенцовский.
За это следовало дать по шапке. Костян открыл глаза. И замер.

Они были на поляне не одни - два сказочных коня с непередаваемой грацией переступали по снегу великолепными ногами. Чёрные, как ночь. Прекрасные, как сон.
У Костяна обвалилось сердце, когда конь повернул к нему и глянул огненно-чёрным глазом. Не помня себя, он шёл к невероятному созданию. Конь не убегал. Костян хотел коснуться атласной шкуры. Раздалось громкое хлопанье крыльев, и на седло резко опустился ворон.
- Что, княже, – насмешливо спросил он, - хочется лошадку?
Костян чуть не подавился. Совершенно обалдевший, он смотрел на птицу и видел в её глазах непривычный разум.
- Ты кто? – наконец, спросил Чугунков.
- Я Вещий Ворон, – серьёзно произнесла птица.
Чугунков подумал, что он спит, и нерешительно протянул руку, чтобы дотронуться до скакуна. Конь посторонился, и рука осталась в воздухе.
- Откуда это? – прошептал он.
- Я не могу лгать, – сказала птица. – Это сидмурийский конь.
Костян не знал, что это значит.
- Хочешь опять попасть в Селембрис? – спросил ворон.
***
Лён почувствовал неладное. Оторвался от подушки и взглянул на соседние кровати. Он не высыпался ночью, поэтому дневной сон был для него спасением. Товарищи отсутствовали. Конечно ничего особенного в этом не было: Чугунков и раньше презирал почивать днём. Но тревога не оставляла.
Тут в окно стала биться птица. Глядя, как серая ворона колотит крыльями в стекло, Лёнька окончательно проснулся. Он встал и начал обуваться. Ворона утихла и только смотрела одним глазом. Он торопливо надевал новую куртку и шапку, не зная, куда собрался бежать и что желать. Вышел в коридор и, удивляясь сам себе, отправился на улицу.

Ворона поскакала по дорожке, потом взлетела. Лён пошёл в сторону поляны.
«Прогуляюсь», - решил он.
Едва выйдя из-за сосен, он подумал, что всё ещё спит. Наверно, как тогда - когда вышел босиком на снег. Тогда он тоже шёл через эту же поляну. Его позвала Фифендра. В тот раз за одной из ёлок, он увидел слабый огонёк. Может, и теперь его вызвала волшебница? И тут же понял, что ошибся.
На другой стороне поляны он увидел двух чёрных сидмурийских жеребцов, великолепных вороных - бешеных коней Лембистора.
У старого кострища замер и стоял столбом Федюн, а Костя шёл, протянув руки, к ближайшему коню.
Лён хотел крикнуть, но осёкся. На седло сел Вещий Ворон. Чугун застыл. Лён бросился к нему бежать.
- Костик, нет!!! – кричал он.
Товарищ не слышал. Он протянул руку и коснулся воронова крыла, и в тот же миг всё исчезло: и кони, и Вещий Ворон, и Костя Чугунков.

Лёнька с воплем ужаса подбежал. Секунду назад Костян был тут! На свежевыпавшем снегу не было иных следов, кроме чугуновских гриндеров. Подошёл, как сомнамбула, Федюн и уставился на пустое место.
- Куда он подевался? – очумело пробормотал бедняга.
- Федюня, – с тяжёлым сердцем обратился к нему Косицын, - я думаю, произошла беда. Выслушай меня и сделай всё так, как я прошу. Возвращайся в лагерь, и не оставайся один ни на минуту. Если случится что-то необычное, как сейчас, драпай изо всех сил и ни на что не соглашайся. Тебя обманут, как и Костяна. Чем ты умнее будешь, тем мне будет легче. А я сейчас уйду и без Чугункова не вернусь.
С этими словами он достал с шеи перстень Гранитэли. Федюн не успел ничего сказать, как Лён исчез.
***
- Бубенцовский, - с неприязнью сказала Катя, - где твои дружки - Косицын и Чугунков?
- Я им не нянька, – мрачно ответил Бубен. – Гуляют где-нибудь.
И удалился, стараясь не показывать свой страх: происходило нечто странное и Фёдор уже сомневался в своём рассудке. Такого быть не может, просто не должно. Может, сон не кончился? Может, ему только привиделось, что они вышли из Селембрис? А на самом деле обкурился какой-то дряни и теперь валяется на койке и храпит? И откуда она взялась, эта идиотская волшебная страна?
- Эй, Бубно! – весело позвал Миняшин. – Чего, твои дружки без тебя гуляют? А ты теперь в шестёрках? Говорил я тебе, не вяжись со скином.
Тоже сон?
***
Он сразу очутился в лете. Моментально стало жарко, и Лён расстегнул куртку. Одежда не преобразовалась и это было очень скверно. Теперь придётся думать о её сохранности.
Да, это всё та же поляна, но ни коней, ни Костика не было в помине. И кострище старое. Лён поспешно снял с пальца перстень Гранитэли. Достаточно того, что он был вынужден прибегнуть к нему, чтобы перенестись следом за Костяном. Похоже, что его втягивают в какую-то игру и вынуждают прибегать к услугам магической вещицы, а он не знает, что из этого последует. Приходится ли ждать хорошего?
Куда идти? Прошлый раз с этого места его унесла река, и он попал в преобразованную зону, в нелепо искажённую сказку. Теперь не хочется лезть в воду. И Лён решил идти вдоль берега пешком.
Вскоре он снял куртку и понёс её под мышкой. В зимней обуви было дико жарко, но приходилось всё терпеть. Кто-то должен был его встретить, не зря же его заманивали в этот мир. Путь был недолгим и вскоре показался знакомый мост, под которым недавно едва не утонул этот придурышный маркиз. Речка в этом месте становилась уже, а течение – быстрее. Вот и кусты, в которых барахтался злополучный Карабас. Лён встал у моста и огляделся. Ничего не изменилось. Всё тот же лес, всё те же деревеньки вдалеке. Так же виднеются над деревьями далёкие купола церквей. Та же одинокая дорога.
Он оглянулся: не едет ли карета? И увидел Ворона.

Не было сомнений, что эта большая нахохленная птица, мрачно поблёскивающая чёрным глазом, и есть Вещун.
- Полагаю, не рады видеть? – спросил тот.
- Нет, отчего же, - сдержанно отозвался Лён, - я ждал чего-либо подобного.
Он собрался ступить на мост.
- Советую не торопиться, – совершенно человечьим голосом проронил Вещий Ворон. – Требуется кое-что обдумать.
Лёну очень хотелось дать предателю пинка, но тот взлетел и опустился на вершину одного из двух столбов у основания моста.
- Во что вляпался Костян? – задал вопрос Лён, стараясь не показывать досады.
- А много ты ему оставил выбора? – спросил в ответ Вещий Ворон. – Вторая история, если не ошибаюсь, была про лягушку-путешественницу. А первая…
- Добрыня Никитич! – воскликнул Лён. – И что всё это значит? Как мне до него добраться? Что я должен сделать, чтобы вы от него отстали?!
- Ты знаешь, я врать не могу. Ты, Лён, попал, как кур в ощип. Тебя вынуждают обращаться к перстню Гранитэли. Ты спасёшь Костяна. Потом в беду попадёт Федюня. Потом ещё кто-нибудь. Твоя мама, Семёнов, Наташа Платонова. И всякий раз тебе придётся вытаскивать их из тех историй, в которые они полезут по своей беспечности. В конце концов ты подчинишься перстню и далее станешь выполнять волю Лембистора. Нет, демон не погиб – ведь лимб его среда. Он лишился материальной оболочки, но это дело наживное.
- Другого пути нет? – горько спросил Лён.
Ворон завозился на своём насесте.
- Говори, Вещун, ты не можешь лгать.
- Есть, конечно. Тебе это вполне доступно. Ты дивоярец. Пройди сказку вместе с Костяном в качестве его спутника. И выведи его, пока он не углубился в неё. Проблема, видишь ли, не в этом. Твой друг не спал, когда ушёл со мной.
- Что?! Значит, он утратил память?! – закричал Лён.
Ворон закивал, почти втыкаясь крепким клювом в дерево.
- Да. Он теперь Добрыня. Поди вот, убеди его, что нужно возвращаться в прежний мир.
- Ну ты, комок мяса, – с ненавистью проговорил Лён, - однажды ты мне попадёшься!
- Да на, дери! – с неожиданной злостью ответил Ворон и спрыгнул наземь. – Чего раздумал?! Правильно! В этой сказке нет кота, зато ворон навалом. Давай, дивоярец, решай, кем будешь. Не больно велик у тебя выбор. Можешь быть князем и руководить всей операцией из стольного Киев-града. Можешь стать богатырёвой мамой и давать дельные советы. Хочешь, пойдём, поклюём вместе мертвечинки. Только Добрынюшка советам воронов не внемлет.
- Нужен кто-то, кто постоянно будет с ним, – подумал вслух Лён. – А герой всегда один.
- Ну, не совсем, – небрежно обронил Вещий Ворон. – Есть одно животное, правда, без права голоса. Та ещё задачка!
- Что?! Лошадь?! – в ужасе воскликнул Лён. – Нет, ни за что!
Ворон удручённо молчал.

Лён думал. Былину он почти не помнил. Говорил конь с Добрыней или нет? Вот Паф не постеснялся возить его на себе. В самом деле, не Змеем же становиться! Тем более, что должность наверняка уже занята одной прехитрой сволочью.
Он в задумчивости поднял глаза. Вещий Негодяй сидел на столбе и под лапами у него виднелось кое-что. Лён засмеялся про себя: всё продумано!
- Давай сюда, – сказал он, вставая с травы.
Это был его старый учебник математики, а в нём - обгрызенный летучей мышью карандаш.

У речки думалось легче, чем на мосту. Внизу с весёлым журчанием бежали струи, колыхались зелёные прибрежные заросли. Ветерок был свеж. Ничто не напоминало Сидмур.
Демон учится очень быстро. Он более не порождает унылый, безжизненный, побитый лимбом мир. Просто берёт часть Селембрис и потихоньку переделывает её. Возможно в этой сказке по замыслу Лембистора погибнуть должен не Змей, а как раз Добрыня.
На странице учебника быстро создавался рисунок. Это был не слишком изящный конь. Куда ему до чёрных сидмурийских жеребцов! Но зато крепконогий. Ему ведь предстоит возить на себе Костяна, а тот гораздо тяжелее Лёна.

Сказка быль, да в ней намёк,
Добрым молодцам урок!
Костик, подожди меня!
Вот я, вот я превращаюся в коня!

Ворон перелетел на спину Лёна.
- Ну, Бурко, - сказал он, - шагай на мост.
***
Запах разлагающихся тел был ужасен. Неубранные, непохороненные трупы, оскаленные черепа. Пробитые, раздавленные шлемы. Лошади с гниющими кишками. На их окостеневших и задранных вверх конечностях сидело множество ворон. Сюда слетались хищные птицы, тайком проскальзывали лисы, волки, шастали медведи.
Солнца не видно, небо скрывалось за мрачными облаками - это напоминало мир Сидмур. Но только это, в остальном – иначе. Вместо стерильного запаха искусственной хвои воздух был насыщен множеством миазмов. Всё более чем реально. Когда читаешь сказки, вони не ощущаешь. Картинки не передают всех ощущений.
Лён торопливо переступал крупными копытами, отыскивая землю. Он спешил покинуть поле боя. Хвостом отмахивался от бесчисленных жирных мух - те пировали на останках, и в жарком воздухе быстро образовывался опарыш. Всё кругом кишело червями.

Вырвавшись на относительно чистое пространство, он кинулся к речке, чтобы смыть с копыт всю эту пакость.
- Не советую, – кратко сказал Ворон, когда конь потянулся к воде губами. И Лён отпрянул, увидев под водой всё те же трупы. Берега смердели.
«В обморок бы не свалиться», - подумал конь. Его мутило.
- Скачи за мной, – прокаркал Ворон и низко полетел выше по течению.
Там и в самом деле оказалось чище. Они миновали поле боя и углубились в чащу леса. Лён немного осмотрел себя. Хорошо, что он не снял с себя одежду. Это существенно повлияло на его внешний вид. Ботинки на толстой подошве превратились в мощные копыта, а мех, который был внутри – в густую поросль вокруг голеней. Ноги Лёна обросли длинным рыжим волосом и напоминали расклешённые штаны. Он скосил глаза на нос. Морда тёмно-рыжая с белой полосой. По шее тяжело моталась никогда не стриженая грива. Хвост тоже густ и длинен.
Он повернул назад морду и осмотрел свой круп. Куртка преобразовалась в рыжую лохматую шкуру - это нисколько не напоминало ухоженность и гладкость сидмурийских жеребцов. Скорее лошадь Пржевальского. В целом, получился очень некрасивый конь. Понравится ли он Костяну?
- Вот здесь источник, – позвал Вещун. – Можно попить водички.

Раздувая рыжие бока, Лён с шумом пил воду. Фыркал, тяжело вздыхал. Встряхивал мокрой гривой. Ворон деликатно полоскал горло немного в стороне.
«Ну всё, пора», - решил конь и направился на взгорок, чтобы оглядеться. И тут почувствовал, как ему легко скачется. Лён игриво боднул головой берёзку и выдрал хвост из ежевичных зарослей. Потом подумал и пощипал травы. Ворон не мешал ему осваиваться с новым телом. Он задумчиво клевал ягодки земляники, аккуратно выбирая их среди травы. Ягод было много. Лён тоже соблазнился лакомством и стал сгребать ягоды широким языком.
- Ну, кончаем развлекаться, – проговорил, наконец, Вещун. – Пора взглянуть на твоего приятеля.
И первым двинулся в дорогу.
***
Он предполагал, что Добрыня с матушкой живёт в скромной избушке, но ошибся: Офимья Александровна была дамой состоятельной.
«Мог бы и раньше догадаться! Александр – не холопье имя», - подумал Лён и обеспокоился. Подойдёт ли богатырским запросам Костяна рыжий конь с мохнатыми ногами? Не зря же он тогда потащился, как очарованный, за великолепным сидмурийским жеребцом!
Столичные хоромы Добрыни были не бедны даже среди множества очень добротных дворов высокие бревенчатые терема Добрынюшкиной матушки отличались солидностью и нарядностью. Так, зевая на двускатные крыши деревянных переходов и на цветные шатровые верхушки горниц, Лён и заплёлся в открытые ворота.
Не успел он сориентироваться в обстановке, как где-то наверху раздался шум, и по деревянной лестнице загрохотали быстрые шаги.
- Матушка, - пророкотал молодой басок, - не гневися понапрасну! Володимир-князь нынче собирает рать. Змеёвичи проклятые всё топчут землю русскую. Да не к лицу мне, добру молодцу, всё в теремах сидеть. Да не к лицу мне, богатырю, за няньками всё прятаться! Как да пойду я, Никитин сын, да на Пучай-реку, да на тую гору сорочинскую! Уж разгуляюсь я, уж разойдусь плечом! Ужли Алёшенька Левонтьевич перед Володимиром да силушкой своею похваляется! Неули мне, Никитичу, от левонтьевичей срам терпеть?! Пойду я ко князю Володимиру, пойду в хоромы Мономаховы! Пущай-ка Володимир-князь то ведает: кого тая Змеюка убоялася да перед кем Горынишна закаялась вовеки впредь летать на землю русскую да брать в полоны русичей!
Так говоря, молодой Чугун сбежал на двор и направился к конюшне, распинывая по дороге кур и ругая дворню. С высокой лестницы спускалась его матушка, Офимья Александровна.

Ещё не старая, в высоком головном уборе, в шёлковых платках, в вышитой жемчужной душегрейке.
- Ох, Добрынюшка, - говорила она, о чём-то не соглашаясь с сыном, - непутёвое ты замыслил дело! Да пошто тебе, Добрынюшка, с Левонтьевичем-то споры спорить?! Да пошто тебе, кровинушка, перед князем-то Володимиром да похвалятися?! Уж мало ль ты, Добрынюшка, вызволял-то русичей?! Уж мало ль ты побил, Никитевич, змеёвичей тех окаянныя?! Заметил ли тебя да Володимир-князь, сказал ли слово доброе? Отсыпал ли каменьев дорогих в ладонь, наградил ли землями? А нынче как беда-кручина в князев дом пришла, так и давай тут Володимир-князь к себе в палаты кликать добрых молодцев! Уж не ходи ты, Добрынюшка, на ту Пучай-реку! Уж не ходи на тую гору сорочинскую! Уж не выручай с полону-то змеёвского ни королей, ни королевичей, ни простого люду русского!

Добрыня не слушал матушки и выводил на белый свет только что зашедшего в конюшню одноклассника.
- Я недолго, матушка, - почтительно отвечал он, поклонясь Офимье Александровне, - послушаю, чего тот Левонтьевич князю в уши вдунет, да и поступлю насупротив.
Говоря всё это, он взгромоздил Лёну на спину тяжёлое седло, надел узду и мигом взвился в седло. Лён подумал и решил, что возить Костяна ему вполне по силам. Так они и вышли со двора. Нетерпеливый Никитин сын стиснул Лёнькины бока ногами и погнал рыжего жеребца, вздымая в воздух пыль.