Солнце Золотое

Сергей В.
Конышев


Сочинение о последнем
Гайтосире, Фаэтоне II



СОЛНЦЕ ЗОЛОТОЕ





«…Ты, Солнце, как поэт, нисходишь в города,
Чтоб вещи низкие очистить навсегда;»


Шарль Бодлер





«На миг из вечности всплывая,
Гордясь ненужными делами,
И ничего не понимая
Все жив ничтожный человек


Он думает, что счастья ищет
Набив живот – душою нищий
Себя хваля, слюною брызжет
Свой миг упрямо называет век


В этой бесцветной пустоте
Он верен ложной красоте
Купаясь в грязной чистоте
Ничтожность он свою не принимает


О, он же слишком уж умен
красив, талантлив и силен
И то, что мир им изменен
За добродетель почитает


Уймись нелепое дитя!
И проживи свой миг ценя!
Ведь время только для тебя
Такой огромный смысл имеет


Истратив миг ничтожно малый
Ты к цели подойдешь усталый
Уже не разгрести завалы…
А Солнце… уж другого греет»

ФАЭТОН II












Глава 1

Голден Сан

В мониторах появилось лицо молодого брюнета. Лицо два раза хлопнуло глазами и стало открывать и закрывать рот. Динамики же бодро сообщили свирепым секьюрити следующее:
- Здравствуйте, я из консалтинговой компании «Фаэтон»! Меня ждут!
Засвистел электронный замок. Широкими уверенными шагами молодой человек прошел к охранному пункту.
- К господину Шаврину …
- Будьте добры, документы и содержимое вашего дипломата.
Молодой человек опешил, не ожидая такого строгого к себе отношения. Он привык всегда находиться в эксклюзивном положении, и если уж и приходилось ему следовать неким правилам, то только в экстраординарных случаях и в исключительно мягкой степени. Но тут дверь в привычный зеленый коридор перед ним неожиданно захлопнулась. Да такой прием явно выбил визитера из колеи. Однако, помедлив, он все же выполнил требование службы безопасности ЗАО «Голден Сан».
- Петр Антонович ожидает вас. На второй этаж, пожалуйста.
Взлетев по белоснежным ступеням на второй этаж, гость оказался в довольно просторной круглой приемной. Его трудно было удивить убранством подобных помещений: чего он только не видел. Но сейчас образ секретарши - неизменного реквизита такого рода мест - был просто беспрецедентно-трансцендентным: вместо привычной зеленоглазой/голубоглазой швабры с блондинистой тряпкой волос, его приветствовала надутая гелем, глупо улыбающаяся, гусыня. Молодой человек испытал уже практически забытое чувство неловкости.
- Добрый день, Сергей Андреевич, - плыла над столом, поддерживаемая гелем, гусыня - Петр Антонович…
Опешивший Сергей Андреевич не дослушал, что, по мнению гусыни, происходит с Петром Антоновичем и, не произнеся ни слова, рассеянно шаря глазами по коричневому полу под своими ногами, прошелестел по стенке и внедрился непосредственно в кабинет. Как только он пересек порог, выпрыгнув из-за стола, ему навстречу шустро поскакал ярко-пестрый, средних размеров, еще молодой, мячик. Прискакав, мячик протянул руку:
- Шаврин Петр Антонович… Если не возражаете, перейдем сразу на ты, так легче работать.
-Хорошо. Сергей, - представился, осипшим вдруг голосом, гость, явно находясь не в своей тарелке: ситуация была тревожна своей нестандартностью и явно ускользала из-под контроля: привычная роль хозяина положения в этот раз была отдана другому артисту.
- Ну и отлично, а я – Петр, Петя если хотите. Присаживайся, Сергей.
- Виски, коньяк? – предложил хозяин кабинета.
- Коньяк, - глухо кашлянул в кулак Сергей. Обычно он отказывался от такого рода предложений, предпочитая сразу переходить к делу, но сейчас чувствовал, что необходимо взять паузу. Он осмотрелся: кабинет был похож на уютное семейное кафе: легкая, яркая, пестрая мебель, огромное окно во всю стену, забавные картины и фотографии, одетые в причудливой формы багеты. Все это очень гармонировало с образом хозяина кабинета, наряженного в разноцветный яркий радостный туалет и лучезарную улыбку.
«Цивилисты назвали бы кабинет со всем его содержимым и хозяином термином «сложная вещь», - улыбнулась Сергею мысль. Смысл каламбура был в том, что юридический термин «сложная вещь» в гражданском праве определяется как разнородные вещи образующие единое целое, предполагающее использование их по общему назначению. Но эту забавную мысль, не прожившую и секунду, цинично сожрала акула пессимизма. Выглядела эта хищница следующим образом: Сергей, в строгом черном костюме и совершенно новой белоснежной сорочке, дорогих лакированных туфлях и с дипломатом, явно был инородным телом в непринужденно-раскованной окружающей обстановке. Мускулистое, громоздкое тело это совершенно неуклюже лупило ржавой совковой лопатой по разноцветным колобашкам, разбросанным по песочнице и смущенно улыбаясь, исподлобья поглядывало на звонко хохочущих вокруг, совершенно счастливых, ребятишек.
Из-за пережитого в последние несколько минут настроение у Сергея испортилось окончательно, и даже улыбчивый хозяин кабинета вызывал у него гнев и презрение: «Наверно он еще и на желтом «жуке» ездит, или красном, в горошек», - злобно мыслил Сергей. Тут же представилась автомобильная стоянка, на которой в окружении радостных инфантильных красно-желтыо-оранжево-фиолетовых «жуков» смущенно, обливая суровое лобовое стекло горькими антифризовыми слезами кручинилась, респектабельная, глянцевая черная «трешка» «БМВ». Стало крайне неуютно.
- Галочка, - быстрым тенорком обратился Петр к селектору, - нам коньячку и лимончик.
Через минуту в кабинет вплыла гусыня с подносом, на котором стоял графин со светло-коричневой жидкостью, два широких бокала и тарелочка с лимоном. Выпили.
-Теперь к делу. Не люблю недомолвок между деловыми партнерами, поэтому давай так: сначала я расскажу, что я знаю о тебе, потом расскажу о себе, отвечу на твои вопросы и выслушаю твои дополнения, а потом перейдем непосредственно к делу. Хорошо?
Сергей безвольно кивнул.
- И так, ты единственный сын генерала ФСБ Андрея Петровича Коваленова. Выйдя в отставку Андрей Петрович учредил фирму, специализирующуюся на решении разного рода проблем, возникающих у бизнесменов. Методы решения этих проблем, надо признать, были зачастую не совсем цивилизованными. Учитывая связи и опыт учредителя, круг возможных услуг был достаточно обширен, а, учитывая дикие времена - за клиентами дело не стало. Фирма процветала. К тому времени ты закончил юридический факультет МГУ. Долго раздумывать, где и как начинать карьеру необходимости не было, ведь Андрей Петрович явно создавал фирму с прицелом на сына, сам он давно мечтал отойти от дел и вести тихую беззаботную стариковскую жизнь. Первое время ты просто работал в штате ООО «Фаетон», опыта набирался, потом, преемствовав отцовские связи, занял кресло генерального директора, а вскоре стал владельцем фирмы. Получив всю полноту власти и широту полномочий, ты укомплектовал штат, костяк которого составили двое однокурсников и с увесистым стартовым ресурсом ворвался в соревнования под названием «резня без правил», - тут Петр весело хохотнул и подмигнул Сергею давая понять что, он то уж знает о чем говорит, - Дела пошли как по маслу: куча солидных клиентов, репутация решателя любых проблем. Ну и деньги соответствующие. Ну, что, примерно так? – Петр довольно улыбался.
- Ты отлично осведомлен, и добавить-то не чего.
- Теперь обо мне. Я один из учредителей и председатель совета директоров закрытого акционерного общества «Голден Сан». У ЗАО «Голден Сан» порядка тридцати аффелированных юридических лиц, у которых в свою очередь тоже по нескольку десятков аффелированных лиц… ну и так далее. В общем, холдинг такой. Занимаемся разными делами: нефть, газ, лес, сталь, мясо-рыба там всякая, ну и банки имеются, строительство, туризм, высокие технологии осваиваем. В общем, всем, где деньги можно сделать. Но главное - никакого криминала, все чисто. Сейчас вроде мода такая чтоб все чисто было и прозрачно. Да и для бизнеса спокойней, а то власть нынче нервная стала чуть чего и… ну ладно сейчас не об этом. Ну вот, вроде и все. Вопросы есть?
- Нет, – соврал Сергей. Вопросов у него возникла масса, но задавать их он счел не уместным.
- Тогда переходим к главному. Ситуация произошла для нашего холдинга, мягко говоря, не характерная. В смысле реального ущерба… кажется, юристы так выражаются? - Сергей кивнул, - Так вот реальный ущерб невелик. Даже я бы сказал несущественен. Если б дело было только в этом, я бы просто закрыл на это глаза. Но тут дело вот в чем: если разъедется вся эта жижа, может очень сильно пострадать наша, без ложной скромности скажу, незапятнанная деловая репутация, а это уже огромные убытки, а то и крах. Да и по многим уважаемым людям так отрикошетит – мало не покажется. Кроме того, признаюсь, я в этом лично заинтересован. Получается, кинули меня лично. И не будет у меня душевного равновесия пока эта ситуация не разрешится, и на деле сосредоточится как следует не получится… Сейчас объясню. Понимаешь, Сергей… вот представь себе: ты слышишь слова весна, солнышко, любовь. Что ты ощущаешь?
- Ну… что-то теплое, приятное… радость, может быть.
- А теперь представь, что это тебе говорит не первой свежести лысеющий уже, лоснящийся такой, розовокожий гей, сладко улыбается и гладит твою руку.
Сергей невольно скривился.
- Вот! И здесь то же самое: говорят тебе про весну, теплое солнышко и любовь, и только в самый последний момент ты понимаешь, что говорит это старый сраный пидорас! - улыбка исчезла, было заметно, что Петр чрезвычайно зол.
«Да, здорово ему насрали», - подумал Сергей.
-Топчик Георгий Павлович. Жора, мать его! Это мой институтский приятель. После института вообще не виделись, а тут где-то год назад встречаю его совершенно случайно. Я его обедать пригласил. Поговорили. Оказалось он еле концы с концами сводит: газетами торгует. А парень скромный, добрый, безотказный такой был. А мне люди свои нужны. Время такое сейчас. В общем, решил я ему помочь: дал для начала фирмочку одну мою возглавить. Думаю, посмотрю первое время как дела пойдут, а там, если все в порядке будет, подниму парня. Ну и смотрю вроде все тихо, мирно. Сидит там себе, прибыль исправно идет. Думал уже на более ответственный участок его переводить, и тут мне наша служба безопасности такое про него докладывает… - Шаврин взял паузу перевести дух, - В общем, оказалось, связался наш тихоня с какими-то бандюгами, и началось: наркотики, отмыв денег, торговля оружием, ворованные тачки, даже в работорговле поучаствовал, мудило. В общем, там полный набор. Естественно, чтобы с ним дело имели, моим именем и связями прикрывался, скудомозглый сученок. Своего он добился: полтора лимона американских меньше чем за год - прямо скажем, недурно. Вот так Серега. В общем, задача твоя такова: о том чтобы этот урод больше в цивилизованном мире не появился – я об этом сам позабочусь, СМИ я тоже на себя беру, а ты сделай так чтобы фирмы этой как бы и не было вообще никогда и пылинки не осталось. Да, сам все понимаешь, – Сергей кивнул, - Ну все, документы возьмешь у Галины и приступай.
-А-а, Петр, у меня тут договор, если хочешь …
-Ну, зачем Сережа, зачем эти формальности, ты же не с неба свалился. У тебя рекомендации, репутация – все безупречно. Как по деньгам отчитаться ты лучше меня знаешь, а я эту всю канитель бумажную терпеть ненавижу, не в обиду твоей профессии конечно… и дела стараюсь иметь поэтому с проверенными людьми. Да, и вот - держи, это аванс - одна треть как обычно. Как у вас там говорят: «обычай делового оборота», - Петр заразительно засмеялся: будто бы и не было серьезного разговора между деловыми людьми, а просто встретились два старых добрых приятеля.

* * *

Сергей томился в пробке на Садовом кольце. Знойная пыльная Москва не могла проникнуть в его комфортный микромир, создаваемый сверхумным климатконтроллером. Оставалось проехать еще километр до Калининского проспекта, свернуть на него, проехать проспект Кутузовский, а там - Можайское шоссе, где находился офис ООО «Фаэтон» и квартира Сергея.
О заказе Петра Сергей не думал: там было все предельно ясно: в понедельник Андрей сгоняет в налоговую, Семен - в ментовку, а он сам наведается в ФСБ; Петр передал тридцать тысяч евро в качестве аванса, чуть больше половины из них как раз хватит на поощрения государевым служащим, и через два-три дня организации, которой руководил Жора, не было и нет; и можно будет ехать забирать остальные шестьдесят тысяч и никаких налогов - классная сделка!
А вот личность Петра Шаврина и его деловая сфера Сергея заинтересовала чрезвычайно. Хотя любопытством особым он не страдал, и к делу вроде бы это все не относилось, но было что-то, что-то конкретно не формулируемое, неординарное, с чем Сергею пришлось встретиться впервые, и что так его сконфузило, что он до сих пор чувствовал себя неуютно и, как ему представлялось, по-юношески краснел при воспоминании о своем визите в офис ЗАО «Голден Сан». Вот это что-то захватывало мысли и чувства Сергея все больнее и больше, причем, похоже, совершенно помимо его воли, ведь сам он никоем образом не мог четко сказать, что и почему его притягивает. «Ну и хмырь - раскрашенный весь как клоун, скачет, лыбится все время, сказки рассказывает про холдинг свой. Чтоб такое пугало такими делами ворочало, в таком кабинете, да еще с такой секретаршей! Странно все это. И не слышал я никогда про ЗАО «Голден Сан», а если все как он рассказывает, то должен был бы слышать, обязательно. С другой стороны, аванс приличный, про меня все выдал без запинки – готовился, значит, к встрече, да и вообще видно в теме мужик, странный вот только. Но мне-то что до него: работу сдам, деньги получу и не увижу его больше никогда». Сергей пытался переключить внимание на что-то другое, но мысли вновь и вновь возвращались к ЗАО «Голден Сан» и Шаврину. В тему Сергей вспомнил, что как-то читал о том, что в цивилизованных странах сейчас тенденция такая: бизнесмены специально одеваются не в строгие деловые костюмы, а намеренно неопрятно, давая тем самым понять контрагенту, что дела у него настолько круто идут, что ему наплевать кто и что о нем думает, и будут с ним дело иметь или нет.
«Эффект судя по всему должен быть таким: контрагент этот сразу ощущает какой он лох в своем дорогущем респектабельном костюме и все мысли его концентрируются на том как бы не упустить шанс с этим крутым господином заиметь дела, и следовательно, идет на существенные уступки со своей стороны. А этот «крутой господин», который на самом деле еще больший лох, чем «лох», убирая в папку подписанный контракт, мысленно потирает руки и думает какой он гениальный переговорщик и как он всех круто обвел во круг пальца. Ну да, наверно Шаврин этот со мной подобную штуку и провернул. Точно! я себя там как раз как лох… как лошара… как лошарище и чувствовал. С секретаршей тоже можно объяснить: в какой-то стране (в Японии что ли?) запрещено брать на работу красивых женщин, чтобы мужиков от работы не отвлекали. Может и у Петра все то же самое. Но все-таки это там может оно так и есть, но у нас в стране я такого никогда не видел. У нас все просто: чем круче человек, тем респектабельнее у него «обои». И никак иначе».
Сопровождаемый такими мыслями Сергей добрался до своего кабинета. В дверь постучали.
- Да, да.
- Сергей Андреевич, что-нибудь нужно? – заглянула в кабинет секретарша Аня.
- Да, Андрея Павловича и Семена Аркадьевича срочно ко мне и отксерач для них вот это в двух экземплярах.
- Хорошо, Сергей Андреевич.
Через минуту в кабинет вошли два молодых мужчины одетые в черные брюки и белые рубашки с короткими рукавами, без галстуков. Один высокий, худой в очках, очень напоминающий нападающего английской сборной по футболу Питера Крауча, другой среднего роста, плотный, круглолицый ни на кого из известных особ не похожий, зато очень похожий на архетипический образ огромного количества особ совершенно ничем не замечательных и широкой публике неизвестных.
- Ну, как, Серег, съездил? Чего-то ты озадаченный какой-то. Что-то не так? – проявил озабоченность худой Семен Аркадьевич.
- Да, нет, в порядке все, фирма солидная, тридцать евриков аванс… Одну фирмочку заказали. Вот - деньги получите. Документы у Аньки возьмете. Работаем как обычно: в понедельник прямо с утра ты Андрюх в налоговую, иди прям к Когану, Семен - в ментовку. За выходные документы как следует изучите: лажи не должно быть даже в мелочах, клиент, похоже, очень могучий. А на сегодня все. Разбежались.
Ужинать пойдем? – спросил плотный Андрей, – Тут ресторанчик классный присмотрел - карпаччо, все дела.
Вы как хотите, я сегодня пас, – Сергей любил ужинать с друзьями, но сегодня было необходимо идти домой, – Жена задолбала: дома говорит не появляешься, дети без отца растут… Ну и все такое.
Ну, ладно, давай тогда, счастливо.
Сергей с грустью проводил взглядом «Рейндж Ровер», увозящий Андрея со Степаном в какой-то модный ресторан и нехотя поплелся домой. Отношения с женой давно уже зашли в тупик, а последнее время становились все напряженней. Сергей старался приходить домой как можно позже - переночевать и все, а иногда и вовсе не приходил. Но сейчас ситуация была настолько хрупкой, что надо было просто-напросто спасать семью, над которой скрюченным, уродливым гоблином навис развод. А развод в планы Сергея не входил (по крайней мере пока): все-таки почти восемь лет совместной жизни и двое детей - такое не так легко выкинуть из жизни. Да и любовь вроде была. Была? Да, была, была! Точно! Нахлынули воспоминания. Вот Сергей приглашает Светлану на первый их совместный танец; вот первый поцелуй; вот счастливый Сергей бежит по ночным Московским лужам после первой близости; вот они, уже женаты, но все еще влюблены; первый раз входят в собственную квартиру; вот новорожденный первенец Андрей на руках у Сергея…
Сергей стоял перед дверью собственного дома, не решаясь войти. Через минуту все-таки позвонил. Дверь открылась, но Свету он не увидел - только ее тень скользнула на кухню.
Чего звонишь, ключей, что ли нет? В кои-то веки просила пораньше прийти. Так нет - все равно болтается где-то до ночи.
Свет, время одиннадцать.
Одиннадцать! Вон посмотрел бы ты, если б дома жил, как все детишки с папами у нас во дворе гуляют с четырех часов. А почему? Потому что они нормальные отцы и стараются в пятницу пораньше домой прийти внимание уделить семье своей.
Я же работаю.
Один ты только и работаешь. Остальные так, болтаются по чем зря. Знаю я твою работу - со своими Андрюхой да Семой алкашами да бабниками по ресторанам да саунам шляетесь.
Ладно, где Андрюшка?
Сла-ава Богу, помнит еще папашка-то наш, как сына родного зовут! Спит уже твой Андрюшка и Дашка тоже, только во сне папу и видят.
Ну, чего ты завелась-то?
Знаешь, Сереж, устала я, устала быть женой капитана самого дальнего плавания.
Да ладно тебе, все нормально будет.
Ничего Сереж не будет. Ничего, – Света плакала. «Постарела она что ли. Мятая вся какая-то». Сергей понимал, что вроде бы должен в данной ситуации успокоить Свету, обнять, поцеловать, пару теплых слов сказать, но он не смог себя заставить подойти к ней. Сергей прошел в гостиную включил телевизор и завалился на диван. «Чего с ней? Нет, конечно, понятно - муж я паршивый дома редко бываю, но ведь все это из-за работы. Деньги-то я в семью приношу. И ничего тратит с удовольствием, а мужа встретить по-человечески – это нет! Зачем? Даже пожрать не предложила».
Иди есть, все на столе!
Ладонь ощутила приятный влажный холодок: огненно – рыжий чао-чао по кличке Атон уткнулся в нее носом и преданно заглядывал Сергею в глаза. Сергей немного успокоился, потрепал собаку за гриву и, подумав что-то вроде «утро вечера мудренее», завернулся в плед и уснул.




Глава 2

Паша из Чертанова

Весь следующий день Сергей провозился с детьми, не заслужив при этом от обиженной жены какого-либо поощрения, а вечером решил прогуляться. Развлекаться желания не было, хотелось просто пройтись по улице. Он вышел на Можайское шоссе, поймал машину, доехал до Старого Арбата и дальше неторопливо двинулся в сторону Ресторана «Прага», без интереса разглядывая многочисленных художников, музыкантов и торговцев советскими и русскими сувенирами. Пройдя до середины улицы, Сергей услышал джазовые мелодии, исполняемые на акустической гитаре. Исполнение было достаточно качественное, гитара звучала очень сочно, и Сергей решил остановиться послушать. Продравшись сквозь толпу слушателей, Сергей увидел светлодлинноволосого высокого худого парня. Его лицо имело тонкие светлые усы, с подбородка свисала узкая довольно длинная бородка. Парень был босиком и с голым торсом, весь его туалет составляли неопределенного цвета потрепанные джинсы. Сергею показалось что-то знакомым в образе джазмена: «где-то я его видел». Когда их глаза встретились, Сергей вспомнил: «это же Паша из Чертанова». Да его так практически все и звали «Паша из Чертанова», он учился с Сергеем на одном курсе, но музыка одержала безоговорочную победу над юриспруденцией в Пашином сердце, и он бросил университет, посвятив себя джазу. Сергей подождал пока закончится очередная композиция и подошел к Паше.
Ну, здравствуй, Паша из Чертанова!
Здорово, Серег, – Паша не выразил ни удивления, ни радости.
Как живешь?
Как видишь… Слушай Серег, если не особо торопишься, подходи через полчаса, мне еще поиграть надо.
Ладно.
Сергей прогулялся, заглянул в бар, заказал столик на двоих и вернулся за Пашей.
-Ну, чего, закончил?
-Да, все… - Паша, пополнивший свой туалет кедами, разноцветной рубашкой и бесформенной шляпой, зачехлял инструмент, - Ну, что пойдем пивка дунем?
Я вон, в той забегаловке столик заказал, пойдем, угощаю.
Ну, да ты вроде на буржуя не похож: одет ты вроде как нормальный чел и пешком, а в дорогой кабак зовешь.
Да нет с этим все в порядке, упакован как надо – у меня свой консалтинговый бизнес. Сегодня просто вот решил прогуляться, а то уже несколько лет так не отдыхал по-простому.
Ясно. Тогда пошли, угощай.
В баре их ждал стол с дымящимся шашлыком, бутылкой виски и фруктами.
Ну, давай, за встречу! – Сергей поднял бокал.
Давай.
Ну и дрянь эти виски, лучше по-русски - водочки, – Паша набивал рот горячим шашлыком, – Рассказывай чего, да как.
Фирма сейчас своя, вроде процветает, тьфу, тьфу, тьфу, – Сергей постучал три раза костяшками пальцев по столу, – квартиру приобрел. Жена, детей двое. Вот вроде и все, и рассказать-то больше нечего. А, ты я гляжу, все бренчишь?
Да.
Чем живешь-то?
Тем и живу: здесь вот свое время имею, в театрике одном частном в оркестрике участвую. Ну и у меня же двушка. Вот, одну комнату сдаю. Нормально, не жалуюсь.
А как же джаз-бэнд твой?
Утопия. На хер он тут никому не нужен. Зрителей больше чем оркестрантов не соберешь. А если три зрителя на двенадцать музыкантов, как ни играй получится не джаз, а говно, ну и понятно экономически не осуществимо.
Не жалеешь, что универ бросил?
Да нет, еще больше убедился, что сидеть в душном костюме по десять часов в офисе каждый день, занимаясь неизвестно чем - фикцией - не мое это. Не могу я так. Душно.
Ну да, ты же у нас существо высокое, свободное, кришнаит, - было заметно, что Сергея задело за живое.
-Сарказм не особо уместен, - не замечая раздражения собеседника отозвался Паша, - а Кришна… Все это в прошлом… к сожалению, не вышло у меня. Я не уверен, но думаю не для нас это, не для русских (хотя рассказывают обратное). Для совершенствования гуру нужен. Настоящий. Я не смог его найти. И дело не в том, что его рядом нет – может даже во всей России нет ни одного гуру. Дело в том, что ученик должен сознавать Кришну. И тогда гуру может находится на Аляске, а ученик его в Австралии, и они при этом будут духовно близки, и этого достаточно для развития ученика. А, я не смог достигнуть сознания Кришны – то есть, не смог сделать даже первый шаг. А нет сознания Кришны - нет веры в гуру, следовательно, я не ученик и гуру у меня быть не может. Вот так. А все остальное – фетиш, пустота.
- И что же дальше?
- Я же говорю: пустота…
- И что ты теперь ни в кого и ни во что не веришь?
- Я верю, что есть где-то что-то настоящее. Вот и ищу путь, который к этому настоящему меня приведет.
- Может если Кришна не подходит русскому, как ты говоришь, может тебе попробовать в христианстве себя найти.
- Может быть. Но вероятность положительного результата практически равна нулю, а очередной религиозный фетишизм мне ни к чему.
- А как же другие. Ведь большинство принимают религию, традиционно существующую в их родной местности и… и не парятся. Зачем что-то искать на стороне? Ведь не случайно же у разных народов соответствующие религии – те, которые им ближе.
- Понимаю. Давай посмотрим, что сейчас ближе большинству русских. Вот ты, например, христианином себя считаешь?
- Православным, в России живем…
- И крест носишь?
Сергей кивнул.
-Последний раз давно причащался?
Сергей смущенно промолчал.
- Понятно, я так и думал. Не веришь ты ни в Христа, ни в кого-то еще, а религия твоя по-другому называется. Вещизм, слышал, наверное? – самая распространенная религия конца двадцатого, начала двадцать первого века. На американских деньгах как ведь написано «Мы верим в Бога» - понятно кто Бог - Доллар имя ему, вот он и есть истинный Бог в современном, так называемом, христианском мире. И крест теперь символ вещизма, а не христианства. Надевая крест, человек приобретает преимущественное право перед остальными совершать соответствующие ритуальные действия, которых по большому счету всего два: добыть деньги, и потратить их на приобретение вещи. К кресту конечно хорошо добавить машину определенной марки, костюм от соответствующего кутюрье, спутницу из рекламного ролика и тогда ва-аще вау круто! Деньги и вещи – идолы этой религии. Человеку вбили в башку, что, приобретая вещь, он приближается к Богу. Я даже подозреваю, что человек в какой-то момент во время приобретения вещи чувствует себя Богом.
Возьмем власть. Если раньше власть влияла на людей идеологией, пыталась воздействовать на душу, теперь все проще: хочешь вещь, будь добр играть по нашим правилам.
Человек, продавая свое тело, интеллект, талант, или что-то еще не замечает необратимого процесса, как сам превращается в товар, то есть в вещь - слияние субъекта и объекта в одном лице. И вот такой круговорот получается: движутся вещи, включая людей, по законам вещизма, а не хочешь участвовать - ты изгой - не нужен ты современному обществу. Тебя продать нельзя, купить тоже, сам ты ничего не покупаешь - ну и на хера ты такой нужен.
Ты вот например можешь сесть на электричку и через полчаса оказаться на природе – лес, речка - здорово! красота! отдыхай не хочу – но хрен ты поедешь, а вот если в аквапарк какой-нибудь, или искусственный заповедник за бешеные деньги - с удовольствием, еще в очереди за билетами будешь давится. И все для того, чтобы вещью стать.
Смотри, что в искусстве: раньше художники людей изображали или природу, а потом кубики, квадратики, кружочки – вещи, либо вообще не понятно что – картина стала изображать саму себя – стала не отображать что-то, а сама по себе стала вещью. Или музыка – раньше человек сам старался постичь музыку, чтобы обогатится духовно, познать гармонию, совершенство, идеал. А теперь завернул лабуду в красивую упаковку и давай впаривать ее человековещи. И ведь жрут. Жрут! А ты говоришь джаз-бэнд!
А в личных отношениях. Я тут с одной молоденькой девушкой общался. Говорит (вырву из контекста): «…А, мужик у нее классный: три фирмы собственных…» - а ей двадцать лет, понимаешь Серег, двадцать, а любовь для нее не светлое идеальное чувство, а совершенно конкретный материальный объект, имеющий совершенно четко определенные физические характеристики и главное - цену. Вот так. Грустно.
И осуждать никого за это нельзя - такой принцип существования. Но постараться понять эту постоянно жрущую все что удается, в том числе отгрызающую куски и от самой себя, кучу мусора, думаю можно. Понять, и постараться оставить в стороне, найти другой путь.
- Убедительно конечно. Очень. Только видится мне, что это все разговоры в пользу бедных. Я вот тут по телеку одного мужика наблюдал, вещал он на тему, что ему секс не нужен. Так вот казалось бы не нужен и все. Так нет, он такую теоретическую базу под это подвел, что хрен подкопаешься. Слушаешь его и, кажется, действительно прав он - не нужен человеку секс. А потом начинаешь вдумываться получается: если не нужен секс забудь и не вспоминай об этом, а если столько мыслей у тебя в голове о сексе, вернее почему он тебе вроде как не нужен, значит ты просто импотент или урод и бабы тебе не дают, вот и ищешь оправдания. Психологическая защита. «Нет - не потому что не могу поиметь, а потому, что не нужно мне это». Вот так и ты тоже - денег нет ни хуя - ты и придумал себе пургу какую-то для самоуспокоения и доволен, что оправдание себе нашел – теперь ты борец за идею или идеал там, а не ленивый неудачник. Вот и жить стало легче: можно дальше на печи лежать со спокойной душой и еще на всех сверху поплевывать.
Завелся! А знаешь почему? Говоришь так, потому что не понял до конца о чем речь, но задело тебя сейчас, сомнение появилось. Ты не сомневался никогда, что живешь правильно, и вдруг тебе открывают другое направление жизни, и личность твоя самоуверенная ищет пути к защите - вот ты на меня и нападаешь. Так что защищаюсь не я, а ты. Сейчас я тебе конкретно на твой выпад отвечать не буду. Подумай просто над тем, что я сказал, перевари, тогда поговорим, а не захочешь задумываться и не надо - забудь и все, живи как раньше.
Ты только вот попробуй хотя бы на секунду представить себе, что мир вокруг тебя не такой каким ты его себе всегда видел. Вот представь себе. Вся материя, включая физическую оболочку человека, есть - испражнение идеального мира. Ну, допустим, в нематериальном мире сбои какие-то происходят, и начинает идеальное гадить совершенно материальными какашками. Вот и получается: человек это - какашка. И вот эти какашки копашатся в огромной выгребной яме и, вроде как, радуются жизни и думают: «какой прекрасный мир вокруг» (другого-то не видели). И есть у них два выхода: первый – в конце концов смешаться с остальным говном, раствориться в вонючей субстанции, потеряв всякую индивидуальность и остаться там на веки, для этого им необходимо участвовать в круговороте происходящем по законам вещизма, о котором я только что говорил, и второй – попытаться вернуться в мир откуда их высрали - в нематериальный, идеальный мир – для этого, соответственно, им следует избегать участия в круговороте, очищаясь тем самым. Какашкам естественно легче жить в говне – это их среда, поэтому первых большинство – вторых, которые понимают что жизнь в говне это не то что надо, явное меньшинство они скорее исключения, они стремятся из говна выбраться и готовы терпеть временные трудности в надежде получить великую награду - вернуться в идеальный мир. Может их надежды тщетны, а может кому-то и удастся влезть обратно через идеальный анус в нематериальный мир. Вот так!
Паша торжественно выпил, театральным жестом поставил пустой стакан на стол и закурил с видом измученного тупостью студента профессора.
С минуту молчали. Сергей к этому времени уже пребывал в состоянии благодушного опьянения, и, не очень вникнув в смысл, Пашиных слов решил не спорить, а сказать товарищу что-то приятное.
- Ну, ты выдал! Ты еще гуру какого-то искал ты сам для кого хочешь можешь быть гуру.
Профессор утомленно прикрыл глаза и мудро перебирал в воздухе пальцами.
-А вообще, – сообщал профессор, чувствуя, что имеет успех у аудитории, - если уж такой разговор пошел, скажу: я тут язычеством интересовался: с людьми пообщался. Оказывается и сейчас есть язычники или скорее считают себя таковыми. Называют себя неоязычниками. Почитал кое-чего и, по крайней мере, на данный момент представляется мне, что это ближе всего русской душе.
- Ты чего серьезно думаешь, что сегодня реально верить в Перуна, домовых, леших и русалок, и жертвы приносить во славу Богам.
- Вообще, достоверную информацию о язычестве раздобыть сейчас довольно сложно. Основной материал – христианская литература. Понятно, что на объективность рассчитывать не приходится. Ну и так буквально понимать не стоит, конечно. Естественно необходима адаптация к нашему времени, но сам принцип очень мудр: культ жизни: вера в силы природы, в свой народ. Язычество как раз и происходит от слова «язык», то есть "народ". Язычники – люди, почитающие свой народ, свою землю, хранят традиции предков. Именно этого нам и не хватает, так ведь? И, кстати, главным языческим богом, скорее всего, является не Перун, а Род, который и создал все: из его лица появилось Солнце, из глаз - звезды, из бровей – зори, из груди - месяц, из дум - ночь, из дыхания - ветры, из слез – осадки - дождь, снег, град, из голоса - гром и молния. А Перун стоит ступенью ниже и является богом грома и молнии. Есть еще бог Солнца - Даждьбог, Лада - богиня брака и материнства, бог победы - Свентовит ну и еще… А вот домовые, лешие, русалки, лихо одноглазое, бесы и прочее - это духи.
И вот еще что. Мало кто отрицает, что у человека душа есть, а почему души не может быть у озера, горы, леса, а? Вот и верят в них язычники. Почему бы нет? Тем более, что официальной наукой уже признано, что все вещи обладают определенной энергетикой или даже, что все вещи эти ничто иное как застывшая во времени энергия. А что же такое душа, если не энергия? А на счет жертвоприношений… Надо признать, что скорее имело это место быть… Но принцип был таков – труженик жертвовал богам часть произведенных им благ, веря что за это боги помогут ему произвести еще больше и защитят его имущество. Вот ты например – юрист вот и подготовь для богов несколько исков, жалоб и отзывов – тем самым душу очистишь, и глядишь клиенты в очередь встанут. Принцип на современные налоги похож – платишь государству чтоб тебя охраняли и собственность твою, интересы твои защищали. Все логично.
Слушай а может так - современному цивилизованному человеку религии уже ни к чему, ведь когда-то отпала необходимость в мифах?
Может… Только тогда каждому человеку придется искать свой путь самостоятельно. А на это и так то мало кто способен, а уж без религий так вообще все говном останемся на века. Проблема в другом: отношение к религии изменилось, религия стала не проводником к Богу, а хобби, зачастую модным хобби, вроде футбола, компьютерных игр, кино, книг. Такое отношение к религии это путь в никуда, однозначно. От такой религии пользы никакой. Если сейчас кто-то и следует религии то делает это формально не пытаясь вникнуть в суть. А Иисус Христос именно таких, насколько я понимаю Евангелие, называл лицемерами. Я имею ввиду здесь конечно наш, как принято его называть, христианский мир.
Слушай, давай сегодня на этом закончим разговоры эти. Набрались мы уже крепко - не туда понести может. Хватанем не той энергии, потом мучаться…
Через полчаса приятели вышли на улицу, тепло попрощались и разошлись в разные стороны: Паша из Чертанова шатаясь поплелся в сторону метро «Арбатская», а Сергей решил пройтись пешком до Садового кольца и там взять такси до дома.

***


Под утро Сергею приснился сон. Он – маленький мальчик в синих шортиках желтой маечке и сандалиях выходит из подъезда. Весь двор залит золотыми лучами Солнца. Сергей направляется к песочнице. В песочнице сидит маленький Шаврин: «Сережа, смотри золотой песок привезли: иди скорее, поможешь мне холдинг строить» Сергей подходит к песочнице и видит, что она действительно щедро наполнена золотым песком. В центре песчаная горка с надписью «Голден Сан». Смотреть на золотой песок, отражающий неестественно яркий солнечный свет, было больно. Сергей поднимает глаза на небо: Солнце улыбалось миловидной златовлаской, держащей табличку с надписью: «Корпорация «Голден сан» – официальный дистрибьютор солнечного света на Земле».
Сегрей опускает глаза: вместо Шаврина в песочнице лежит ярко–пестрый мяч. Сергей берет его в руки и как футбольный вратарь сильно выбивает его ногой. Мяч стремительно улетает в направлении рекламного баннера.
«Жертву Богу Солнца приносишь. Молодец! Настоящий язычник», - говорит ему фигура Паши из Чертанова с гитарой в руках, отлитая из чистого золота, стоящая по среди двора на высоком постаменте. Надпись под фигурой гласит: «Он воспевает природу и народ свой. Паша из Чертанова».

Глава 3
Вторая встреча с Шавриным, не последняя

Все было готово. Андрей с Семеном еще вчера доложили, что все исполнено в лучшем виде, из ФСБ позвонили только что. В общем, работа сделана и можно смело ехать к Шаврину за остальными деньгами. Но Сергей медлил. Его мучила дилемма: ехать как в прошлый раз и опять чувствовать себя не в своей тарелке или одеть что-нибудь попроще, но тогда тоже будет неловко, потому что получится, что Сергей прогибается под ситуацию. Идею самому не ехать и послать кого-нибудь забрать деньги, пришлось отбросить сразу: это будет выглядеть неуважительно, что, учитывая значимость клиента, представлялось просто невозможным. Нужно непременно ехать самому. В конце концов, после долгих мучительных раздумий Сергей решил пойти в известной мере на компромисс и одел строгий светлый костюм.
По дороге Сергей продолжал размышлять о странностях нового клиента: «Я полистал устав этого ОАО «Голден Сан», но так и не выяснил, что означает их название. Перевода не было. «Голден Сан» и все. Русскими буквами. То ли это «Golden Son» то есть «Золотой Сын», то ли «Golden Sun» - «Золотое Солнце» звучит-то одинаково и по русски пишется одинаково. Или вообще это что-то другое значит».
Шаврин встретил Сергея как друга детства, чем опять сбил его с толку.
- Сережа здравствуй! Здравствуй, дорогой ты мой человек!
Знакомый пестрый мяч в этот раз еще задорнее скакал по кабинету.
– Давай, присаживайся. Мне тут мои китайские друзья подарили отличный зеленый чай. Сейчас попробуем… Вот Галочка уже несет. Спасибо Галочка. Все-то ты всегда во время, все-то ты успеваешь. За что и ценю тебя.
-Ну, что вы, Петр Антонович… - поддельно смущаясь, выпустила немного геля гусыня и мягко уплыла, оставив на столе два небольших деревянных подноса на которых разместились две чашки - одна высокая узкая, другая низкая широкая, небольшой чайник и сосуд с носиком.
Шаврин продолжал.
-Жаль что у нас времени нет на проведение полноценной чайной церемонии, как ее называют аборигены Поднебесной – гунфуча, что означает «высшее мастерство чаепития», чтобы в полной мере насладиться формой листа, цветом настоя, ароматом и вкусом этого удивительного напитка. Дзяо Жань… Кстати, знаешь кто такой Дзяо Жань?
Сергей отрицательно мотнул головой. Как он ни настраивал себя, как ни старался держать ситуацию под контролем, почва из под ног опять была искусно выбита непредсказуемым клиентом. Он-то думал быстренько рассчитаться и покинуть столь неуютное для него место. Не тут то было! Коварный Шаврин опять завлек его в свои сети.
- Дзяо Жань знаменитый монах эпохи Тан, поэт, философ и большой любитель чая. Так вот, Дзяо Жань говорил, что, выпив чашку чая, чувствуешь себя бодрым и тебя уже не потянет в сон – ты становишься открыт влиянию Небес и Земли, выпив вторую - чувствуешь себя омытым свежим дождём. Замечательно по-моему сказано, не находишь!
Шаврин перелил жидкость из чайника в сосуд с носиком, а из него в высокую чашку, которую тут же накрыл чашкой широкой. Потом перевернул эту конструкцию, приподнял высокую чашку, поднес ее к носу и стал медленно вдыхать и выдыхать, прикрыв глаза. Затем приступил к поглощению напитка из широкой чашки. Все движения его были чинны и плавны. Сергей стал повторять за Шавриным все манипуляции, но, вот досада, все его движения были неуклюжи и со стороны должны были выглядеть комично, от этого он еще более смутился и разозлился. «Не, ну не придурок, а? Гунфуча какая-то, Дзяо Жань – знаменитый чаелюб. Чего он несет-то!?». Да несмотря на меры предосторожности в виде другого костюма Сергей опять, как и в первый раз, оказался в крайне не ловкой ситуации и был зол на себя из-за невозможности исправить унизительное свое положение, и на Шаврина – ведь именно он унижает Сергея, да еще с видом искреннего доброжелателя.
Сергею просто нестерпимо захотелось убраться отсюда, на мгновенье даже посетила мысль плюнуть на солидный гонорар и сбежать, но он удержался – это был бы вообще позор. Желая ускорить процесс, Сергей хотел предложить Шаврину перейти к делу, но тут он обнаружил, что он настолько потерян, что не в состоянии сформулировать свое предложение. Сергей смирился и настроился терпеть и ждать, несмотря ни на что, а Шаврин судя по всему с делами не торопился.
-Замечательный напиток… Про Китай, про родину свою, навевает мысли… Да великая страна, удивительная… Кстати, слышал историю про бессмертного Великого Шуня?
Сергей, молча мотнул головой, в которой пронеслось: «совсем очумел, урод». А Шаврин невозмутимо, как бы не замечая замешательства собеседника, продолжал.
- Дело было в древние времена в Китае. Шунь был юн когда постигло его горе – умерла мать его. Его слепой отец взял в дом другую жену, которая вскоре родила ему сына Сяньао. Сяньао рос гордым и злым, все мысли его были о том, как бы обмануть кого-нибудь, да стащить чего-нибудь. А Шуня ненавидел он более других. Придумал Сяньао как с Шунем разделаться, подговорил мать свою, а она в свою очередь мужа уговорила, поскольку власть над ним имела безграничную, над старым дураком. И вот однажды собралась вся семейка, и мачеха говорит Шуню: «Слышь, Шунь! Слишком много у нас в доме ртов, а еды мало совсем – не прокормиться нам - вон землицы то у нас с гулькин нос, а жрешь ты как дракон трехголовый. Поэтому решили мы, что всем будет лучше, если пойдешь ты целину поднимать на гору Лишань. Сроку тебе даем три года – коли справишься - добро пожаловать в дом родной, а коли нет - то и помирай там!». А отец Шуня сидит и головой кивает, а сводный братец его – засранец подлый и говнюк - в углу посмеивается и газы от удовольствия испускает.
Понял Шунь, что конец ему пришел, потому как Лишань - гора огромная была и одному ее за всю жизнь не вспахать, а тут три года. Но, что делать придется изо всех сил постараться, сделать все возможное и надеятся на лучшее. А тут еще Саньао, говнюк, снарядил Шуня больным волом и сломанным плугом.
Подошел Шунь к горе осмотрелся – совсем ему грустно стало: вся гора была покрыта кустами и густыми сорняками. Но дело делать надо: наточил Шунь нож и стал вырезать растительность, починил плуг и подлечил вола. И только через несколько месяцев начал пахать.
Прошло время. В тот день Сяньао как всегда маялся от безделья и страдал запором, и вдруг про брата своего вспомнил и решил сходить к горе Лишань – проверить, как у него дела идут – позлорадствовать. Подходит Сяньао к горе и глазам своим не верит: пол горы уже распахано, засеяно и злаки всходят. Шунь в это время землю пахал. Увидел брата – обрадовался, стал в гости приглашать, стол накрыл. Увидел Саньяо стол от вина да еды великолепной ломится – зло взяло его, да так пробрало что сжало его всего, да так, что обкакался он. Однако, отказываться от угощения не стал – пожрал все быстро и ушел жопу мыть.
Приходит Саньяо домой грустный-прегрустный, мать его и спрашивает: «Что сынок ты мой любимый – ненаглядный грустный такой? Неужто, обидел кто, радость мою?» Принялся Саньяо рассказывать в подробностях как к брату ходил и что там увидал, только умолчал о том что обкакался. Расплакалась мать: «Что же делать-то теперь?» А Саньяо и говорит: «Есть идея у меня одна: надо весь урожай у Шуня отобрать. Тогда ему есть станет нечего и сил трудиться у него не останется». Посоветовались мать с отцом Шуня и решили - так тому и быть.
Как собрал Шунь весь урожай Саньао и утащил все к себе домой. Погоревал Шунь да и стал еще пуще прежнего трудиться. А трудиться Шунь умел и любил и людей любил- увидит кому помощь нужна так бросит все и на помощь кинется. Потому и люди любили его, и стар, и млад. Вот и не оставили люди Шуня в беде – не дали с голоду помереть - своей едой всякий был рад с ним поделиться. Молва пошла по земле - о Шуне люди истории пересказывали. И стали люди из дальних краев к горе Лишань тянуться, с Шунем познакомиться. Многие жить там оставались. Так, не много времени прошло, а заброшенная гора в многолюдный город превратилась.
А тут вот что случилось. Правитель тогдашний – царь Яо почувствовал, что стар стал и сил былых нет для управления государством. Передать бы дела свои сынам своим ведь, слава богу, девять их у него – но хоть и девять, а все ленивые дураки они были – не справятся с делами великими. Тогда решил Яо на стороне достойного преемника себе искать. Взял он свою дочь Эхуан и отправился ей жениха искать себе - зятя, а народу - правителя.
Пока ходил Яо и до него молва докатилась о Шуне, которого так люди любят. Решил царь убедиться в этом воочию. Добрался до горы Лишань, расспросил местных жителей о Шуне. Оказалось, действительно, все люди с большой любовью относились к Шуню. И позвал тогда царь Шуня на разговор. Долго говорили они о делах великих. Убедился тогда государь, что не только Шунь трудолюб, но и умом наделен щедро. Понял Яо, что именно такой правитель и нужен Поднебесной и отдал свою дочь Шуню в жены. Вскоре царь домой отправился приготовить военных и сановников к передаче дел, а Шуня с дочерью на горе оставил.
Прослышал Саньяо о том, что произошло, и сначала скрючился весь от злости, в штаны кучу наложил, а потом коварный план приготовил и матери рассказал. Мать одобрила план его и в дорогу собрала. Подошел Саньяо к Шуню и говорит: «Скучаю я без тебя, братец и отец и мать скучают. Жить сейчас мы в достатке стали, так что возвращайся в родной дом жить». А Шунь поверил, что родные по нему скучают и домой вернуть хотят, обрадовался и заторопился вещи собирать. Так и отправились Саньяо и Шунь с женой домой. Народ с горы Лишань долго провожал Шуня – грустно им было расставаться.
Дома отец и мачеха всяческую радость выказывали, любезничали с Шунем и женой его, густо потчевали вином и закусками, в отдельном доме поселили. А на следующее утро подошла мачеха к Шуню и говорит: «Шунюшка, чего-то вода у нас в колодце вонючая какая то стала. Думаю, загрязнился колодец. Почистить бы надо». Шунь согласился, взял ведро и полез в колодец. А тут Саньао из-за угла выскакивает, и давай в колодец камни и хлам всякий швырять. Так и забросал весь колодец, а с верху еще навозом все заляпал. Затем, ощерившись злобной ухмылкой, радостно сплясал на колодце задорный китайский танец, и, напевая удалую песню да весело попердывая, вприпрыжку бросился к дому в который вчера Шуня с женой поселили. Скачет говнюк Саньао и думает: «здорово! Наконец-то я бабу трахну, а то мне уже пятьдесят лет, а бабы не было никогда. Да и баба то какая умница красавица, дочь самого царя Яо. А вдруг ей понравлюсь, тогда вообще государем стану!» В таких мыслях подходит Саньао к двери, как вдруг дверь ка-ак шарахнет ему по башке. На пороге появился широко улыбающийся Шунь: «Привет братишка, заходи, будем с женой тебе рады». Тут Саньао подпрыгнул, взвизгнул и убежал.
Как же погребенный заживо Шунь спасся от неминуемой гибели? А произошло это вот как: бог местности Ту-ди узнал о готовящемся злодеянии и решил помочь доброму Шуню: когда тот оказался на дне колодца встретил его и проводил домой.
Прибежал взбешенный Сяньао домой и говорит отцу с матерью: «На сей раз не удалось, но ничего у меня другой план уже готов».
На следующее утро приходит отец к Шуню и просит его прохудившуюся крышу амбара починить. Как только Шунь на крышу залез, Саньао убрал лестницу и поджег заранее разложенный вокруг амбара хворост. И как только пламя начало близко подбираться к Шуню появился рыжебородый старец в желтых семейных трусах и попросил его глаза закрыть, затем схватил его за шкирку и отволок из огня прямо в дом.
А Саньао не видел чудного спасения Шуня и подумал, что сгорел тот, обрадовался и побежал в дом к братцу с женой его развлекаться – надоело ему, говнюку, рукоблудить всю жизнь. Только подбежал, дверь раскрыл, спотыкнулся и полетел кубарем: лежит, чувствует обосрался. Тут Шунь услыхал грохот, подбежал и говорит: «Здорово, брат рад, что зашел, заходи гостем дорогим будешь». А Саньао подскочил, как в жопу ужаленный, пернул и убежал. Но не долго печалился Счаньао: к следующему утру уже новый план готов был: пригласить Шуня на угощенье и усадить его на стул который на циновке будет стоять над колодцем глубоким – как сядет Шунь на тот стул так и полетит в колодец- второй-то раз ему не выбраться! С таким планом и пошел говнюк Саньяо к Шуню. А Шунь парень добрый был, сердечный – обрадовался и пошел. Садится Шунь на тот стул и не проваливается. Отец, мать и Саньао понять не могут в чем дело. Саньао тогда приподнял циновку смотрит, а там драконья голова- глаза сверкают, зубы клацают. Обосрался тогда Саньао от страха, пуще чем в прошлый раз, на пол повалился и покатился кубарем из дома.
Откуда же дракон? Оказалось, узнал про злодеяние царь драконов Лун-ван и голову свою под циновку поставил.
После этого Саньао и мать его поняли, что не загубить им Шуня никак, а от козней своих им самим только хуже, и перестали они Шуня изводить.
А вскоре Шунь стал государем и тогда по доброте своей привез отца, мачеху и братца к себе в роскоши жить. А Саньао даже чиновником своим сделал.
Шаврин замолчал. Сергей за время рассказа несколько воспрянул духом вызывающе посмотрел на него:
И что это было?
- А ты не горячись, подумай над сказочкой-то! Придет время, пригодится. А мораль сей сказки вот в чем: не зря говорят - дуракам везет! Уже вроде бы все и все против него, а ему барану по херу: то так проскочит, то люди помогут, люди не смогут помочь, так сам дракон за него. А у самого даже мозгов не хватает понять всю безысходность своего положения. Поэтому он и выходит из безысходных положений этих. Вот так. Безысходность-то в мозгах. В этой жизни надо быть толстокожим идиотом, и тогда весь мир у твоих ног. Про это кстати фильм есть голливудский - Форест Гамп называется. Видел, наверное. Ну ладно, давай к делу. А то я смотрю, тебе уж невтерпеж.
Сергей облегченно выдохнул.
Значит так, у нас все готово: нету больше фирмочки твоей, многострадальной. Вот бумаги.
Я не сомневался, что ты сделаешь все наилучшим образом.
Держи, – Шаврин поставил перед Сергеем барсетку. Сергей неловко приоткрыл ее и обнаружил несколько пачек стоевровых купюр.
Сергей, не буду лукавить: мне приятно иметь с тобой дело. Хочу продолжить наше сотрудничество, – Сергей уже хотел было отказаться, но Шаврин был цепок, – В четверг одна очень интересная вечеринка намечается. Очень, очень интересная. И я бы хотел чтобы ты там присутствовал. Хочу тебя людям представить – очень, знаешь ли, люди там замечательные будут.
Я… - снова попытался отказаться Сергей, но Шаврин держал все по контролем.
Такой шанс, Сергей, упускать нельзя, это я тебе точно говорю. Такая возможность один раз на десять тысяч жизней выподает, да и то далеко не всем. Понимаешь? Значит, в четверг в восемь за тобой в офис машина заедет. Хорошо? – Шаврин сам же и ответил на свой вопрос, - Ну вот и отлично!
Сергей обреченно пожал Шаврину руку и вышел.

Глава 4
Вечеринка


В четверг в пять часов пополудни Сергей сидел в своем кабинете и рассеяно листал интернетовские странички. Последние дни Сергей не мог ни на чем сосредоточиться, все время мысли перескакивали на Шаврина. Сергей понимал, что его пригласили не развлекаться - ему обязательно предложат дело. И от предложения этого он вряд ли сможет отклонить. Отказываться можно было сейчас – не ехать, потом будет поздно. В этой связи Сергея мучила дилемма: где-то в глубине он слышал голос, говоривший, что безопасней было бы отказаться от предложения Шаврина с той точки зрения, что, согласившись, неминуемо погрузишься в омут новых, до сей поры не виданных, проблем, войдешь в игру из которой уже не выйти, а проигрыш будет фатальным; другой же, более смелый и авантюрный голос что это мог быть шанс достигнуть высот о которых и мечтать не каждому приходится и упускать его ни в коем случае нельзя.
Так что же делать? Отказаться и забыть обо всем и продолжать привычный (совсем не скверный) образ жизни, либо рискнуть и если получится дотянуться до звезд.
Кроме всего, был еще один пунктик – это – Шаврин. Как ему отказать? Сергей чувствовал с одной стороны интерес к личности Шаврина и к его делам, с другой испытывал перед ним какой-то не осознанный и необъяснимый страх. Представлялось даже, что Петр имеет какую-то власть над Сергеем – осознавать это было очень неприятно.
Сергей так и не решил ничего, все решилось само собой. Измученный тяжелыми размышлениями, находясь в прострации, он ровно в восемь часов совершенно машинально сел в задорный оранжевый «Порш».
Шумные дороги мегаполиса сменились тихой загородной аллеей. Затем автомобиль свернул с шоссе вправо. Казалось, ехали прямо по лесу – настолько незаметна была узкая аккуратная, идеально ровная дорожка. Еще минута и «Порш» вкатился во вдруг выросшие прямо из хвойного частокола ворота. Дальше ехали неправдоподобно медленно (особенно для такого авто) по ровненькому травяному газону, несмотря на сумерки сверкавшего изумрудами. Сергею казалось, что он плывет по волшебным облакам, хотя и никогда не плавал по ним. Еще минута и перед взором плавно вырос золотой дворец с колоннами. Фасад архитектурно напоминал Большой театр, только у крайних колонн расположились золотые статуи львов, а треугольную крышу дворца венчало символическое изображение Солнца.
Огромные двери впустили Сергея внутрь дворца и бесшумно сомкнулись, оставив его наедине с непроглядной тьмой. Стало жутковато. Что-то делать дальше не хватало решительности, оставалось только ждать. К счастью ожидание длилось не долго, через две минуты вспыхнул яркий свет, грянула музыка – какая-то жизнеутверждающая мелодия, исполняемая духовым оркестром. Были слышны аплодисменты и ободряющие возгласы. Из-за ослепительно яркого света Сергей не мог видеть происходящего. И только через несколько минут, когда музыка стала затихать, а свет убавил агрессивность Сергей смог рассмотреть окружающую обстановку. Он стоял в начале не очень широкого и нелогично длинного зала, стены, пол, потолок которого были золотыми. В самом центре зала красовались внушительных размеров солнечные часы, судя по всему демонстрировавшие абсолютно точное московское время, не взирая на отсутствие Солнца. Прямо над часами на потолке была изображена свастика, вокруг которой по часовой стрелке кружили золотые птицы, конституционно напоминающие голубей. Вдоль длинной, левой от Сергея, стены стояло сто пятьдесят мужчин, напротив столько же женщин, в противоположном конце зала находился внушительных размеров стол, накрытый золотой скатертью, за которым восседали еще тринадцать мужчин. Все мужчины за столом были облачены в золотые одежды, фасоном напоминающие судейские мантии, на головах у них были надеты рыжие парики. Мужчины, стоявшие слева от Сергея были голыми, лысыми и только широкие золотые нашейники служили единственным их аксессуаром. Все женщины были рыжеволосы и наги. Постепенно все звуки поглотила тишина, которую теперь нарушал только шелковый шелест крыльев золотых птиц. Взоры присутствующих были обращены на оцепенелого Сергея. Сидевший в центре стола, встал.
- Избранные волей абсолютной, высокочтимые Сыны Золотого Солнца, я, слова которого недостойны внимания столь высокого общества, – услышал Сергей тенор, ставший столь узнаваемым с недавних пор, - веруя в Вашу ко мне снисходительность, зная о великодушном милосердии вашем, надеясь на прощение, говорю сейчас. Столько терпели, верили, ждали. Сколько сил потрачено, сколько слез пролито и вот мы в шаге от Великого дня. Мы заслужили это! – Шаврин выдержал солидную многозначительную паузу, – Мы отдавали все, что могли отдать. Мы желали так, как только могли желать. Мы терпели столько, сколько могли терпеть. Мы трудились так, как только могли трудиться. И вот теперь мы знаем - все было не зря. Еще немного и мы достигнем цели. Сейчас мы чувствуем почтение друг к другу и глубочайшее уважение к тому делу, которому мы себя посвятили. Делу, которое несет людям свет, добро и гуманизм. Наша задача стать счастливыми и открыть дорогу к счастью заблудшим. Что же такое счастье? Задаем мы вечный вопрос. Как достигнуть этой, порой кажущейся невозможной, физико-ментальной гармонии? И мы будем отвечать на эти вопросы. Только мы имеем на это право потому, что мы помним главное - в счастливом человеке есть Бог и имя ему…
Тут неожиданно для Сергея все присутствующие хором грянули: «Золотое Солнце».
Шаврин скрючил удовлетворенную гримасу и продолжил:
- Именно тот, кто существует гармонично и счастливо несет в себе Бога. И необходимо стремиться быть счастливым всегда. Построить свою жизнь так, чтобы бы гармония присутствовала в каждом действии, в каждой мысли каждое мгновение. В противном случае ощущение счастья – обман – лжебог – дьявол соблазняет и повергает в дисгармонию. Например: наркоман – получил дозу – случился приход и вот - ощущение счастья – кратковременного, а значит дисгармоничного – и мы видим результат – личность погибает. Так же чувствует себя человек, попавший во власть алкоголя, секса или других дьявольских страстей.
Мы избранные и мы знаем об этом. И наша задача поделиться нашим знанием с другими.
Повторюсь, именно гармоничное счастливое существование личности на продолжительном временном отрезке – Бог - Солнце,
Грянул хор:
- Золотое Солнце!
…- Как этого достигнуть - ответить на этот вопрос смысл жизни каждого. Мы знаем и расскажем другим. От нас ждет Солнце,
Хор:
– Золотое Солнце,
…- помочь остальным найти тот путь, который каждого приведет к счастью – найти Бога – Солнце,
Хор:
– Золотое Солнце.
…-Мы будем счастливы! Да укажет нам путь Солнце,
Хор:
– Золотое Солнце.
… – Да поможет нам наш сегодняшний гость, а завтрашний соратник. Я не могу его вам представить сейчас потому, что у него еще нет имени, но уже скоро он будет наречен. Скажу лишь только: именно он поможет нам сделать последний шаг – он избранный среди избранных, его воля – воля Солнца,
Хор:
– Золотого Солнца,
Теперь прошу нашего драгоценного гостя проводить в сад. Напоминаю, что нас сегодня еще ожидает матч по санболу и праздничный ужин. И на этом позвольте откланяться. Принадлежащий Вам душой, мозгом и согретым солнечным светом сердцем, Савитар.
Откуда–то с боку выскочили четыре рыжих карлика в набедренных повязках. Они тащили носилки, на которых было водружено золотое кресло. Карлики подбежали к Сергею и поставили перед ним носилки. Сергей понял, что это для него и сел в кресло. Карлики тут же схватили носилки и резво побежали в другой конец зала, где случилась дверь, которую Сергей до этого не приметил. Носилки проскочили в дверь, и поскакали по извилистым, довольно узким и темным коридорам. Через минуты Сергей оказался в небольшой уютной овальной комнате с фонтаном. За овальным столом сидел Шаврин, уже успевший переодеться из золотых одежд в более привычный для Сергея, цветастый костюм. Сергей не дожидаясь приглашения, уселся в единственное свободное кресло.
Ну, как? - поинтересовался довольно улыбающийся Шаврин.
- Да, шокировать ты мастер. Я до сих пор в ум прийти не могу. Да… Хм… Очень… Да очень… Впечатляет. И это… Лихо ты про счастье…. Только что-то я не вник, почему это у меня имени то нет. Недавно было, а теперь нет, - Сергей нервно хихикнул, - И ты оказывается Савитар, а я то думал тебя Петей зовут.
Да. Ты извини, что без подготовки. Думал так быстрее все поймешь. И хотелось впечатление на тебя произвести.
Получилось: впечатления незабываемые. Только ясности не прибавилось.
Не беспокойся, сейчас прибавится. Я тебя и пригласил на тет-а-тет что бы внести ясность. На счет имен так: здесь нет гражданских имен, все кого ты здесь видел, и я в том числе, прошли обряд наречения, когда вступали в это общество.
И как же их зовут?
Я представлю их тебе, когда можно будет.
Это когда же? – Сергей откровенно язвил, тем самым пытаясь скрыть трясший его из нутрии страх, порожденный последними впечатлениями и особенно непониманием их значения. Хотя возможно это был не страх, вернее не только страх, а какое-то страхошоковое состояние.
Пройдешь в следующий четверг обряд наречения и станешь членом общества тогда и познакомитесь, - Спокойно, не обращая внимания на тон собеседника, сообщил Шаврин.
С чего ты взял, что я стану членом?
От такого не отказываются… Ты станешь в этой стране всем. Говорят самые соблазнительные ценности в жизни человека - власть и деньги, ты же получишь гораздо большее – настолько безграничную власть, что даже деньги не понадобятся. Представляешь себе жизнь в мире без денег.
Да, жутковато, - теперь, скрывая страх, Сергей пытался шутить, Шаврин, напротив, был непривычно предельно серьезен.
Вот, видишь, ты даже представить себе не можешь. Для тебя нет денег - значит - нищета, а тут все наоборот: любые блага – бесплатно, а власть безгранична. Причем это к тебе относится в двойне: ты будешь самым главным среди нас. Люди, которых ты видел здесь, будут подчиняться тебе.
Кстати, кто они? – Сергей выглядел уже более уверенным: он понял, что опасность ему не угрожает. По крайней мере, сейчас.
Ты видел членов Ордена «Золотое Солнце» в полном составе, а если понятней – тех, кто реально руководит Россией. «Золотое Солнце» руководит всеми социальными и политическими процессами в стране.
Не понял, чего за фигня? А как же Президент, Правительство, Федеральное собрание.
Все эти органы фиктивны. Они сформированы «Золотым Солнцем» и выполняют его волю и изображают народу демократию и федерализм. Их задача притворять в жизнь решения нашей организации. Мы подбираем людей, проверяем их - если они нам подходят – ставим на место в так называемые органы власти. Их единственная задача четко следовать нашим директивам. Помнишь, избрание нынешнего президента? Подумай, разве возможно бы это было, если бы управление в стране осуществлялось Президентом, Правительством и Парламентом? Да и вообще, такое правление в нынешних условиях – утопия, абсурд.
Кому же предоставляется такая великая честь: стать членом Ордена? – Сергей опять начал язвить уж больно неправдоподобно все выглядело.
Шаврин был по-прежнему чрезвычайно серьезен.
- Членство в ордене «Золотого Солнца» передается по наследству.
- Ясно. Только тогда причем же здесь я? – театрально удивился Сергей.
- В том-то и дело, что при чем. Может в какой-то степени больше других. В системе формирования Ордена есть недостатки. Об этом чуть позже. Сейчас позволь провести небольшую экскурсию: наглядность не помешает. А то, я вижу ты не особенно мне веришь… Оно, впрочем, и понятно…
Шаврин два раза неправдоподобно звонко хлопнул в ладоши, и через мгновенье в комнате появились карлики с двумя креслоносками. Шаврин первым влез в кресло, Сергей последовал его примеру. Карлики резво заскакали по тусклым коридорам, пока не очутились в хорошо освещенном, прямом, длинном помещении. По одной стене комнаты были развешены портреты солидных мужчин в изящных золотых туалетах с неизменным головным убором, представлявшим собой символическое изображение Солнца, которое Сергей видел на дворце, противоположную стену покрывали неизвестные символы.
Карлики перешли с галопа на рысь, Шаврин продолжил:
- Структура Ордена неизменна: сто пятьдесят мужчин и сто пятьдесят женщин – рядовые члены - так называемые истанусы; тринадцать мужчин образуют что-то вроде президиума – вивасват, его члены – фарны, один из них председатель – узил – как ты заметил, это твой покорный слуга, и наконец, – креслоноски вдруг остановились на против одного из портретов, – глава - Великий Магистр Ордена… Кстати, никого не напоминает, - Сергей, увлеченный рассказом, не сразу понял, что Шаврин обращает его внимание на портрет, а сообразив, поднял глаза и остолбенел – с портрета на него смотрел, облаченный в золотые одежды и солнцеподобный головной убор, его отец.
- Отец… - после продолжительной паузы изумленно вымолвил Сергей.
- Да, точно так, это портреты глав Ордена - Великих Магистров – Гойтосиров разных времен, а это последний из них - Фаэтон.
- Отец – Фаэтон?!!!
- Да Сереж, у человека, которого ты знаешь под именем Андрей Петрович Коваленов, была вторая жизнь и в ней он Гойтосир Ордена «Золотого Солнца» - Фаэтон.
Сергей потерял дар речи, карлики опять поскакали, а Шаврин продолжал:
- Вкратце со структурой я тебя ознакомил, в остальном со временем, которого, кстати, у нас довольно мало, сам разберешься. А теперь хочу тебе еще один визуальный ряд продемонстрировать - как говорится лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.
Сергей с Шавриным вернулись в комнату с фонтаном. Шаврин подошел к стене, нажал на невидимую кнопку, и стена стала прозрачной.
- Подойди поближе,- Сергей подошел и увидел внизу, метрах в двадцати под собой, длиннющий прямоугольный стол, стоявший по среди залитой ярким светом поляны, поросшей огромными подсолнечниками и одуванчиками, среди которых мирно прогуливались огнегривые львы. За столом сидели уже виданные Сергеем люди. Они были в том же обличии только теперь мужчины и женщины сидели вперемешку и вели себя весело и непринужденно. На почтительном расстоянии от стола стояли официанты, одетые в золотого цвета смокинги.
Через несколько минут Шаврин заговорил снова.
- Так вот, ты пока наслаждайся зрелищем, а я продолжу. Да, кстати, советую поближе присмотреться к обслуживающему персоналу.
Шаврин протянул Сергею театральный биноклик. Сергей приложил к векам прохладные кружочки и к своему изумлению обнаружил, что в золотых смокингах были люди представлявшие так называемую политическую элиту России. Сергею, как и миллионам россиян, приходилось видеть этих людей изо дня в день на экранах телевизоров. Только теперь привычно холеные и надменные лица были искренне халдейскими - подобострастными и услужливыми. Сергей какое-то время отходил от шока и только несколько позже начал различать голос Шаврина.
- Членство в «Золотом Солнце» передается, как я уже говорил, по наследству. Но немного иначе, чем в царских династиях. Ребенок, родившийся от члена Ордена может никогда и не вступить в ряды «Золотого Солнца» и даже не подозревать о его существовании. Такой ребенок живет совершенно обычной жизнью. А Орден пристально за ним наблюдает. И если в человеке обнаружатся подходящие качества, Орден испытывает его. Прошедший испытания становится членом Ордена. Если у члена Ордена несколько детей, то только один может вступит на освобожденное родителем место, остальные смогут претендовать на место в Ордене только в том случае если освободится место, а замены нет. Ну, например, если у скончавшегося, или выбывшего по иному основанию члена Ордена, нет детей. Любой член Ордена может быть истанусом, фарном, узилом, но Гойтосиром может быть только наследник самого Гойтосира и никто иной.
«Что за названия такие дурацкие» - пронеслось в голове у Сергея – «Ладно, сейчас лучше не спрашивать и так голова кругом идет».
- В общем, так, - Шаврин заговорил решительно и резко, - тебе и предстоит стать новым Гайтосиром «Золотого Солнца» - Великим Магистром Ордена. На следующий четверг назначена процедуры наречения и инаугурации. Все ясно?
Сергей помолчал с полминуты, пытаясь поймать хоть какую-то здравую мысль, затем, видимо поймав, произнес.
- А как же отец? Ты же сказал, что он этот… Гайтосир.
- Был им. Но он совершил недопустимую ошибку и был низложен Орденом. Я не хочу останавливаться на этом подробно. Если хочешь, спроси у него об этом сам… Предлагаю на этом сегодня закончить. Давай немного расслабимся. Располагайся поудобней, - Шаврин указал на два огромных лежака которые Сергей до этого не замечал. Увидев лежаки, Сергей мгновенно почувствовал как на него навалилась чудовищная усталость, и подобно измученному жаждой путнику, стремящемуся к роднику, направился к ближайшему из них. Ощутив нежные объятия мягких подушек, Сергей через полуприкрытые веки наблюдал как Шаврин наполнил две глиняные кружки оранжевной жидкостью струившейся из фонтана, подошел к Сергею и протянул ему одну кружку.
- Пей, не бойся.
Сергей сделал небольшой глоток и ощутил вкус подсолнечного масла и пережаренного лука, потом глоток побольше, затем еще больше – стало тепло и спокойно, появилось чувство полного удовлетворения абсолютно всем, непреодолимое желание любить всех и каждого заполнило душу и проникло в каждую клеточку тела, хотелось помочь непременно каждому и непременно сейчас.
- Вот молодец. Отдыхай, а я пока тебе сказочку расскажу. На этот раз Японскую.
Шаврин хлебнул из кружки, расплылся в привычной удовлетворенной улыбке и заговорил небесно-голубым тенором:
- И так! Японская легенда о Солнце. Вернее о богине Солнца. Надеюсь, сейчас тебе понятно, почему именно об этом? Не будешь спрашивать «К чему это ты?» - Сергей благодушно улыбнулся, в ответ и Шаврин продолжил, - Давным-давно в самой глубине небесного свода помпезно и торжественно прошла инаугурация богини Солнца Ама-Теразу. И засветило ее сияние, даря ласку и тепло ирису, орхидеям, рисовым и конопляным полям, а улыбка ее отражалась во всех водоемах.
У Ама-Теразу был брат Сузано-о повелитель океанов и по совместительству выполняющий обязанности бога месяца. Очень завидовал Сузано-о сестре своей, власти ее бескрайней: все земное - каждая пылинка камушек или травинка - все обожали Ама-Теразу за ее нежный, чистый голосок и ласковую улыбку и выполняли все ее пожелания беспрекословно.
Сузано-о терял авторитет, и это его злило. Он постоянно делал Ама-Теразу всякие подлости, но сестра всегда проявляла великую толерантность и все ему прощала.
Как-то шагая по своему небесному дворцу, Ама-Теразу увидела, что перед ней на полу валяются изодранные в клочья ее любимые платья: это Сузано-о злость свою выместил. Увидев эту жестокую картину Ама-Теразу так расстроилась, что заперлась в своем дворце и не выходила, переживая случившееся.
И тогда весь мир погрузился во мрак. Любовь и добро исчезли, злые духи, прятавшиеся до сих пор в темных закоулках, повыскакивали из своих убежищ и стали бродить по всей земле, сея вражду и злобу.
Тогда все восемьсот богов собрались вместе, чтобы предпринять что-то, не дать скатиться миру во мрак, спасти прекрасное. Все понимали, что нужно вернуть Ама-Теразу. Но как? Уж больно она была расстроена.
И тогда боги рассадили вокруг дворца Ама-Теразу роскошный лес, украсили все деревья украшениями из драгоценных металлов и камней. По среди леса установили огромное чистейшее зеркало, которое должно было отражать драгоценные украшения, и излучать свет а-ля Солнце. Затем боги соткали невероятной красоты платье для Ама-Теразу. Так, все было готово. Боги стали просить Ама-Теразу выйти посмотреть на то, что они ей приготовили. Однако, безрезультатно. Тогда боги затеяли великое торжество с песнями, плясками и хороводами. Всем заправляла Уцума – богиня радости. Она лихо играла на бамбуковой флейте, и другие боги ее поддерживали погремушками, геликонами, гитарами с травяными струнами, барабанами, балалайками и синтезаторами.
Вокруг дворца разожгли много огня, которое в купе с драгоценными украшениями отразились в зеркале и, показалось, забрезжило утро. Боги захохотали так, что содрогнулось небо.
И тогда Ама-Теразу выглянула и спросила:
- Что это? Я думала, что все во тьме и скорби, а тут веселье и свет!
Боги отвечали:
- Мы веселимся потому, что теперь у нас есть божество, чья красота подобна твоей! Вон смотри!
Ама-Теразу взглянула в зеркало и обомлела от увиденной красоты. Она вышла, и явился настоящий солнечный свет.
И заорали диким хором все божества:
- Больше никогда не покидай нас Ама-Теразу – богиня Солнца.



Глава 5
Отставной Генерал, низложенный Гайтосир



Сергей очнулся у себя дома в постели отлично отдохнувшим, и непривычно энергичным. Комнату заливал солнечный свет, в лучах которого резвились бесчисленные радостные пылинки. Сергей улыбнулся, вспомнив забавный сон о Золотом дворце и его обитателях. Настенные часы безмолвно сообщили, что скоро полдень и, следовательно, давным-давно пора в офис.
Отворив дверь в ванную комнату, Сергей увидел там Свету, склонившуюся над раковиной. Она медленно повернула голову и взглянула на супруга. Сергей вздрогнул: лицо жены было песочного цвета, его перекосила мученическая гримаса, губы дрожали, слезы градом сыпались из ее глаз. Всхлипнув, она бросилась к Сергею на шею.
Сергей легонько обнял жену и зашептал: «Ну, ну, успокойся. Все в порядке. Слышишь, Светик? Все хорошо». Выплакавшись, Света выпуталась из объятий Сергея и, вглядываясь ему в глаза, тихо проговорила:
- Сереж, что происходит? Расскажи мне, я умоляю. Расскажи мне ради бога, что с тобой происходит. Ты влип в какую-то историю? Ты болен? Ты наркоман? Скажи, я так больше не могу!
- Да, успокойся, ничего не произошло. Все в полном порядке.
- Тебя в пятницу вечером в бессознательном состоянии приволокли какие-то мужики! Ты спишь как убитый трое суток! И заявляешь, что все в порядке!?!?!?
- Как в пятницу? – прервал ее Сергей,- Сегодня же пятница.
- Сегодня – понедельник! Ты проспал почти трое суток. По началу ты бредил, какую-то чушь нес про Солнце, фаэтон свой еще какую-то фигню бормотал – не разберешь. Тебя уже все обыскались… Я сначала думала ты со своими мужиками загулял… А потом… они звонить начали в пятницу… а я и не знаю что сказать… Испугалась… А потом тебя принесли эти…
-Кто?
-Не знаю…
- Как они выглядели?
- Да я их и не разглядела, не до этого было. Да, вот они вот это передали, сказали что твоя… - и Света показала Сергею глиняную кружку, из которой его «во сне» потчевал Шаврин оранжевой жидкостью. Сомнений не было - это была она.
- Так это был не сон, – прошептал Сергей.
- Что? Что не сон, Сереж?
- Потом, все потом… Так, мне пора. Извини, после все объясню.
Сергей быстро собрался и выскочил из дома.
«Ну, я и спал! Это все из-за этой дряни, которой меня Шаврин поил».
Учитывая, что сон оказался явью, а пятница превратилась в понедельник, планы резко изменились: Сергей решил наплевать на работу и ехать к отцу. Теперь было просто необходимо срочно с ним переговорить. По дороге он позвонил в офис «Фаэтона» и через секретаршу передал, что бы его сегодня не ждали, не беспокоились, а завтра в десять ноль-ноль он будет в офисе.

* * *

Отойдя ото всех дел, Андрей Перович Коваленов со своей супругой – матерью Сергея - Анной Андреевной переехали жить на дачу. С той поры отличавшийся всю жизнь отменным здоровьем, Коваленов начал вдруг потихоньку угасать. Пока была жива супруга, поддерживавшая его всегда и во всем, ему был обеспечен постоянный уход, и благодаря этому он неплохо держался. Но вскоре его супруга скончалась, и Коваленов начал хиреть прямо на глазах. Из подтянутого крепкого мужчины он в считанные месяцы превратился в грузного нервного старика. Силы покидали его, мучили страшные головные боли, ночные кошмары, случались нервные припадки и гипертонические кризы, ко всему прочему начали проявляться первые признаки склероза. Пришлось переехать опять в московскую квартиру, поскольку оставаться на даче одному без постоянного ухода и контроля врачей, ему было уже не обойтись, а в Москве регулярное наблюдение у невропатолога, психиатра и кардиолога было обеспечено, легче было найти сиделку, да и сын все-таки где-то рядом.
Сергей отворил дверь отцовской квартиры своими ключами, прошел в гостиную. Напротив распахнутой настежь балконной двери в кресле качалке сидел чахлый старик, закутанный в коричневый клетчатый плед. Рядом с подносом в руках суетилась сиделка Екатерина Михайловна.
Сергей стоял в дверном проеме и сочувственно смотрел отца.
- Как он? – обратился Сергей к Екатерине Михайловне, но в ответ услышал непривычно высокий голос отца:
- В порядке я. Заходи, сынок. Давай хоть обнимемся. Давно что-то не заходил.
Екатерина Михайловна подошла к Сергею:
- Ему действительно сегодня лучше. Вы пообщайтесь, а я, если что, на кухне.
- Здорово, отец! – склонился над отцом Сергей.
Отец обнял Сергея чуть дрожащей рукой за талию, и на его глаза навернулись слезы.
- Здравствуй, сын!
- Как ты, отец?
- Ничего сынок, ничего. Еще повоюем, - Генерал попробовал засмеяться, но вместо этого зашелся в приступе удушающего кашля.
- Екатерина Михайловна! – позвал обеспокоенный Сергей.
В комнату тут же вбежала Екатерина Михайловна, достала аэрозоль и пустила Коваленову старшему струю в рот, следом впихнула несколько таблеток. Генерал перестал кашлять, запрокинул голову назад и рвано часто дышал. Через минуту он промолвил сиплым голосом:
- Сейчас сынок, сейчас, только отдышусь.
Сергей решил на несколько минут оставить отца. Он вышел на кухню выкурил сигарету и вернулся в комнату. Генерал дышал ровно, на щеках зарделся робкий румянец, из глаз выглянула жизнь.
- Я вижу сынок, ты по делу. Наконец-то старый генерал кому-то понадобился. Рад буду помочь тебе… Только уважь старика – давай партеечку. Екатерина Михайловна, голубушка, будьте добры, принесите нарды и заварите нам крепенького чайку, мне с лимоном, - старик смолк и только беззвучно шмякал сухими тонкими губами. Екатерина Михайловна прикатила журнальный столик с разложенными нардами, чайником, чашками и тарелочкой с шоколадными конфетами. Когда кости прыгнули на доску генерал продолжил:
- Ну, выкладывай, чего у тебя там стряслось.
- Да не то чтобы стряслось… Я…
- Отставить! Не мямли, рядовой, выкладывай как есть, - отчеканил привычным нержавеющим баритоном генерал под мягкое шуршание фишек.
- Ладно, – рестартовал Сергей уже много уверенней, - я хотел спросит у тебя… В общем, расскажи мне про Золотое Солнце…
Генерал среагировал мгновенно:
- Солнце, сынок - Солнце - центральное тело солнечной системы. Это обычная желтая карликовая звезда – раскаленный плазменный шар, температура которого достигает четырнадцати миллиардов градусов. У Солнца есть Северный полюс и Южный полюс. Оно вращается вокруг своей оси. При этом полный оборот Солнце совершает за двадцать два с лишним года. В центре Солнца находится твердое ядро, которое обволакивает жидкая прослойка. Сверху Солнце покрывает твердая кора. Кроме того, Солнце окутано горящим газом.
Солнце родилось в сжавшейся газопылевой туманности около пяти миллиардов лет назад. Сначала Солнце в основном состояло из водорода который в ходе термоядерных реакций стал превращаться в гелий, в следствие чего и выделяется солнечная энергия. При этом водород постоянно сгорает, его становится все меньше. Водорода осталось еще на пять миллиардов лет. Все это время Солнце будет постепенно увеличиваться, и когда водород кончится, Солнце станет больше в три раза, превратившись в красного гиганта. А после остынет и превратится в белого карлика… - Тут генерал зашелся удушающим кашлем вновь, видимо произносить такую длинную речь ему было очень трудно. Сергей позвал Екатерину Михайловну и вышел на кухню.
«Да осталась у отца еще профессиональная хватка. И юмор присутствует. Значит не так все плохо». Вернувшись, Сергей присел около отца, и ждал пока он отдышится.
-Спасибо отец за ликбез… Шутку я оценил, но, я так понимаю, что дело серьезное, помоги мне.
-Да, значит, добрались все-таки до тебя. Я то думал так и проживешь спокойно в неведении. Но все логично – альтернативной кандидатуры нет. Шаврин слабеет. Ты ему просто необходим. После того как меня низложили Шаврин решил, что справится со всеми делами сам… Наивный дурак! Но теперь он понял, что без настоящего Гайтосира организация не справится. Члены организации стали беспокоится: Шаврин больше не может найти объяснений тому, почему организация столько времени существует без Великого Магистра. Вот и достал он тебя. Страшный, подлый человек. Правда кое-что умеет, надо отдать ему должное.
- Почему они избавились от тебя?
- Да не они, а он – Шаврин. Я сам дурак назначил его – простого истануса – узилом… Тебя наверное уже ознакомили со структурой Ордена? – Сергей кивнул, – Так вот, став узилом – молодой, энергичный, целеустремленный, умный, хитрый и гордый Шаврин решил не останавливаться на достигнутом, захотел подмять все под себя. Тут и моя вина: к тому времени я потерял бдительность - слишком уверовал в незыблемость своих позиций… Но тут так просто все не объяснишь… Но придется постараться: дело действительно очень серьезное.
Начну из далека: так понятнее будет. За стопроцентную достоверность не отвечаю, поскольку всего не знаю, но кое-что рассказать могу. История Ордена «Золотого Солнца» уходит корнями в восемнадцатый век. Все начиналось благородно. Несколько патриотически настроенных высокопоставленных чиновников решили вершить некоторые, по их мнению, справедливые дела, реализация которых легально была невозможна в условиях существующих условностей светской и церковной власти, своими силами. Дела были не значительны: помощь солдатам, крестьянам, несправедливо осужденным и что-то подобное. Удавалось влиять и на некоторые, особенно принципиальные для целей Ордена, державные дела. Понимаешь о чем, я?
- Не совсем.
Значит, потом узнаешь. В таком виде Орден просуществовал до начала прошлого века. А вот во время гражданской войны Орден обрел ныне существующую форму и способность принятия политических решений. И только благодаря здравому консерватизму и родственной преемственности членства, Орден не вышел из тени, так и остался закулисной структурой. Уникальное надо сказать явление… Впрочем, как и сама Россия. Но особую мощь Орден приобрел в начале девяностых годов. Благодаря известным событиям вся фактическая власть перешла к Ордену, а вся политическая система стала состоять из марионеток, полностью управляемых «Золотым Солнцем». Теперь Орден проникал во все сферы жизнедеятельности России. Так вот, как раз во время расцвета Ордена я и удостоился чести наречься Фаэтоном и инаугурироваться Гайтосиром «Золотого Солнца».
Я был еще молод, горяч и неопытен. Конечно, ошибок много наделал. Но хотел ведь как лучше. Я был настоящим патриотом! Фанатиком. Я верил в то, что делал. Верил! Но верил я и в непоколебимость моих позиций. Я подумать не мог, что кто-то посягнет на Гайтосира. Это была моя главная ошибка. А беда пришла с самой неожиданной стороны. Шаврин, гнус! Шаврин, которому я доверял больше всех, предал меня. Однажды он собрал внеочередное общее собрание членов Ордена и публично объявил меня предателем, украинским шпионом. Бред! Он приготовил блестящую речь о том, что в России происходит такой бардак, потому что я в этом лично заинтересован. А заинтересован я, потому что простимулирован украинскими спецслужбами, которые мечтали ослабить Россию чтобы сколько угодно воровать газ и нефть! Представляешь, какой бред! Но, насколько это бредово звучит из моих уст, настолько все убедительно было озвучено Шавриным, да плюс еще какие-то фальшивки, якобы меня уличающие, приволок.
Тут старика опять начал душить кашель. Сергей хотел позвать Екатерину Михайловну, но отец жестом остановил его. Через три минуты генерал опять спокойно дышал.
- Так вот, Шаврин объявил, что меня необходимо низложить, а может и следует уничтожить. Но затем он «смягчился» и сказал, что уничтожения можно бы и избежать, если я сам во всем признаюсь и добровольно сдам полномочия. Все члены Ордена полностью поверили ему и единодушно согласились. Мне ничего не оставалось делать, как на следующем собрании членов Ордена зачитать подготовленное Шавриным «признание» и покинуть Орден.
Мужчины молчали погруженные в свои мысли. Первым заговорил Сергей:
Так что же мне делать?
Что ты имеешь в виду?
Соглашаться на их предложение или нет?
Я советую согласиться. У тебя появится шанс вырвать Россию из лап этого проходимца, да и за меня поквитаться. С одной стороны я, конечно, огорчен, что твоя безоблачная жизнь закончилась, но с другой, я рад, что тебе предстоит прожить очень значимую жизнь. Отказавшись, ты будешь мучаться всю жизнь, правильный ли ты выбор сделал, а повлиять ни на что ты уже не сможешь а, став Гайтосиром, ты будешь в силах на многое повлиять. Потом, выбора, по большому счету у тебя и нет: в покое они теперь тебя не оставят. Так, что удачи тебе, и будь осторожен, не повтори моих ошибок. Главное - не доверяй Шаврину. Это сейчас он с тобой добр, пока зависит от тебя, но как только хотя бы чуть-чуть почувствует, что имеет на тебя влияние, сожрет с потрохами. Я верю, что у тебя все получится. Дерзай, сынок.
Ладно, бать все ясно. Пока. Я пошел.
Удачи!
Сергей направился к выходу, но как будто чего-то вспомнил и остановился.
Слушай, еще хотел спросить. Откуда названия такие чудные: Гайтосир, фарны и все остальное?
Ух, сынок я думал ты давно догадался. Ну ладно, придется пояснить. Это все название солнечных божеств. Например Гойтосир – бог солнца у скифов и славян, Истанус – восход и заход Солнца в Двурече и Малой Азии, Вивасват и фарн – борьба Солнечного света с тьмой в Индии и Иране, а солнце у них- Савитар. Ну так далее.
А узил?
Узил - солнечное божество этрусков.
Ясно. Действительно, можно было бы и догадаться. Слушай, а ведь и Фаетон это тоже божество Солнца у Греков.
Ну, да и пес твой Атон – бог солнечного диска в Египте.


Глава 6
Принять решение

Сергей доверял отцу. Однако сейчас он не был полностью уверен в правильности его совета. Сергей не мог окончательно решить принимать предложение Шаврина или нет. В то, что выбора у него нет, Сергей поверить не мог, или не хотел. Он думал, что стоит ему сообщить об отказе Шаврину и все – честолюбивый узил почувствует себя уязвленным отказом и в сердцах плюнет на Сергея. Да и в то, что все настолько серьезно Сергей все-таки до конца не верил. Шаврин человек странный, по меньшей мере, и ему полностью доверять нельзя, а отец человек уже пожилой больной, нервная система явно не в порядке, мало ли что ему теперь кажется. Тем более бывший генерал нынче не у дел и чувство собственной значимости некогда раздутое до гигантских размеров уязвлено, а значит, ищет подпитки, вот и выдумывает всякие небылицы. Однако полностью отрицать значимость происходящего тоже никак нельзя, некоторые факты говорят очень убедительно.
Сергей сидел в своем БМВ склонив голову на руль и пытался сосредоточиться, но вскоре понял, что один не в состоянии справиться с задачей. Надо было еще с кем-нибудь посоветоваться. Но с кем? Своих коллег он не хотел посвящать в тайну «Золотого Солнца», жену подавно. Да и вообще в его окружении, как оказалось, нет человека, кому он мог бы сейчас довериться. И тут он вспомнил про недавнюю встречу с Пашей из Чертанова. Он встрепенулся, достал мобильный телефон и судорожно начал перелистывать записную книжку в поисках Пашиного телефона, он твердо помнил, что записывал его во время их последней встречи. Поиск занял несколько невероятно долгих минут. Найдя, он тут же нажал кнопку вызова. «Только был бы дома. Мобильного-то у него нет». В трубке раздались гудки вызова абонента. Сергей в нетерпении ждал. И в тот момент, когда он уже хотел отключиться и впасть в отчаяние, глухой голос сказал в трубку: «ахе».
- Паша, Па-аша, это ты?
- Да.
- Это Сергей. Сергей Коваленов!
Пауза.
- А, Серег здорово. Стряслось что ль чего?
- Да, Паш, нужно встретиться. Очень. Срочно.
- Ну, давай заезжай. Только… Серег возьми чего-нибудь подлечиться… а то я… вообще тоска. Записывай адрес…

* * *

Паша проснулся таким же пьяным, как и был вчера. Только теперь к состоянию тяжелого опьянения добавилось страшной силы похмелье. При этом убийственном для туловища и мысли симбиозе состояний, возникло ощущение только начавшегося зарождаться восторга и… «У-в-а-а-а, какая жопа!»
Двигаться не получалось. Откуда-то из темноты начали всплывать кривые, но несущие кое-какую информацию, мемориальные картинки о вчерашнем: вот он в клубе участвует в джем-сейшене; вот он пьет водку; вот он обнимается с барабанщиком; пьет водку; вот он требует девок и пьет водку… Больше ничего. Вот тут в его раздираемое муками сознание начали проникать назойливые телефонные звонки. Паша не сразу понял, что звонки эти не мемориальные, а совершенно онлайновые. Паша хотел их проигнорировать, но они вонзались в его сознание все глубже и глубже, теребя глубокую рану. Телефон не умолкал. Терпеть стало невыносимо, и Паша не открывая глаз, неимоверным усилием воли заставил себя скатиться с дивана и проползти до стоявшего на полу у противоположной стены телефона. Задачу усложняли спущенные до колен джинсы. И все-таки, несмотря на все трудности, Паше удалось снять трубку.
Закончив разговор, Паша перевернулся на спину, широко раскинул руки в стороны, и замер. Он приоткрыл один глаз и тут же сомкнул веки: свисающая с белого потолка голая лампочка выглядела угрожающе.
В таком положении его и обнаружил Сергей, вошедший в незапертую дверь. Он поднял Пашу, усадил за стол и поставил перед ним банку пива. Пока Паша зализывал раны, Сергей осматривал обстановку: он был здесь в первый раз. Обстановка была крайне аскетична: в углу скособочился старый шкаф, по стене расползся его ровесник диван, ободранный квадратный стол неуверенно стоял на против распахнутого настежь окна, в углу на одном из двух табуретов стоял маленький телевизор. Паша открыл глаза и схватил вторую банку пива. Сделав несколько объемных глотков, он обратил внимание, что Сергей украсил стол коньяком и закусками и оживился:
- О-оо!- Смотрю я, нам серьезный разговор предстоит.
Сергей опрокинул рюмку коньяка и выдохнул:
- Посоветоваться надо.
В следующие сорок минут Сергей выложил почти все, что знал про «Золотое Солнце».
- Ну, что молчишь?
Паша встал и, шатаясь, заходил по комнате.
- Что здесь скажешь? Я вот о чем подумал. Каждый человек рожден для того, чтобы сделать именно то конкретное что-то, ему предназначенное. Выполнить, так сказать, свою миссию. Человек и обладает психофизическими характеристиками необходимыми для этого. Не больше, не меньше. Помнишь, как нас в школе воспитывали: нельзя типа насмехаться над рыжими, ушастыми, и, допустим, очкариками, потому как они такими родились и издеваться из-за врожденных недостатков над людьми подло; с другой стороны если человек ленивый, неаккуратный и, к примеру, недисциплинированный - тогда пожалуйста – таких надо высмеивать всячески и критиковать. И только много бесценного времени спустя понимаешь, что чушь это все полная! Это чудовищно безнравственно! Нас воспитывали на ложных ценностях. А мы тогда верили, что так это и есть. Насколько бы нравственнее могли бы мы быть, если бы с детства понимали бы, что рыжий родился рыжим так же как ленивый родился ленивым, а неаккуратный – неаккуратным, как недисциплинированный недисциплинированным. И осуждать за это человека нельзя… как впрочем, и хвалить.
Сергей внимательно следил за Пашиной мыслью, но понять, куда он клонит, пока не мог.
- Как обычно говорят: вот типа, какой он молодец добился всего сам, потому что хорошо учился и много работал, а вот тот-то, который с ним за одной партой сидел - дерьмо полное – пьет, не работает. И никто не задумывается, что и тот и другой просто выполняют свою миссию и все. Мы же не знаем, для чего наша жизнь создана. А если представить что кто-то знает. Создатель, например. Тот, кто создал нашу жизнь так же как какой-нибудь конструктор автомобиль. Так вот этот создатель только и знает, зачем тут все. Он знает, что мы все детали его механизма, и только он может оценивать качество. И для него деталь «бездельник-пьяница» может быть нужнее детали «трудяга-умница». Если бы для работы механизма нужны были только детали «трудяга-умница», то только из них бы этот механизм и состоял (спроси у любого конструктора). Так что если существуют детали «ленивый дурак» они нужны для работы механизма не меньше других. А мы сами, являясь деталями, берем на себя право судить: вот эта деталь хороша, а эта плоха. То же самое как если бы амортизатор обсуждал бы лонжерон, а аккумулятор блок цилиндра.
- Что-то никак я не пойму, какое это все имеет отношение к нашему вопросу.
- Это я все к тому, что каждому свое. Чтобы субъект не выбрал, все равно это будет выбор объективный. Иными словами человек всегда делает выбор создателя, если даже он уверен, что сделал выбор сам, на самом деле - он был обречен на это, и в любом случае поступил бы так, или с ним случилось бы так, вне зависимости от его желания по известной всем не понаслышке формуле: «Я хотел, но не вышло».
Так что не мучайся выбором – просто делай и все. А мое мнение, если хочешь таково: я думаю это твое. Я чувствую в тебе силу, не израсходованную энергию. Ты создан для большого поступка. Ты, может быть, не отдавая себе в этом отчет, на самом деле всегда этого хотел. И вот твое время пришло - ты готов выполнить свою миссию... Послушай сердце и ты почувствуешь, что это так и есть. Со стороны, просто, иногда лучше видно.
- Как мне сердце-то послушать?
- Попробуй остановить мысли, и ощутить то чувство которое в этот момент придет. Только это трезвому и спокойному надо делать… В общем, на мой взгляд, ты должен согласиться. Ты станешь Великим Магистром Ордена «Золотое Солнце» чтобы... чтобы разогнать всех этих уродов, пудрящих мозги миллионам соотечественников!
Как так разогнать!!? – Сергей удивленно посмотрел на Пашу.
Паша почти кричал:
Да так! Это же лживые, зажравшиеся ублюдки! Ты разве не видишь, что не осталось у них ни патриотизма, ни гуманности! Возомнили себя полубогами! Нет у них никаких высоких целей. А Шаврин этот вообще, редкостный подонок. Нужно избавить народ от этих паразитов! Ты сам подумай: они извратили все! Если целью создания Ордена изначально были гуманизм и справедливость, то сейчас они существуют, захапав весь бизнес и власть! Ты же знаешь, на нашей земле любую самую добродетельную идею могут извратить. Это ведь только идея, не оскверненная практическим применением совершенна, а как дела коснется все - жопа. Особенно у нас. Так что я думаю так: не заслуживают наши соотечественники, чтобы им на столько цинично лгали! Ты должен им, то есть нам помочь. Это мое мнение, а ты думай, решай.
- Ладно, спасибо за совет. Буду думать, решать. Еще время есть. Паш, слушай, я у тебя сегодня переночую, а то домой сегодня не охота, ладно?
- А по мне хоть всю жизнь живи, коль хороший человек! – согласился Паша, процитировав известное изречение.
Друзья еще некоторое время выпивали, перебрасываясь бессмысленными фразами, и рано легли спать.


* * *

Сергей рано проснулся, был бодр и решителен. Сомнения рассеялись: он станет Гайтосиром «Золотого Солнца». «Так, Паше спасибо за гостеприимство, и срочно в офис».

* * *

Сергей примчался в офис рано – на месте был только заспанный охранник, которому он буркнул: «Анна придет сразу ко мне». Сергей быстро прошел в кабинет и зарылся в бумагах.
- Сергей Андреевич. Доброе утро. Вызывали.
- Да, Анечка, привет. Андрея Павловича и Семена Аркадьевича как придут, ко мне давай.
- А-а, Андрей Павлович в мэрию с утра собирался… Только к обеду будет… А Семен Аркадьевич машину новую оформляет… Сказал, что сегодня не будет его… - секретарша тяжело дышала и говорила прерывисто.
- Так, ну и дисциплинка тут без меня. Анечка, солнышко, на вот – премию получи, – Сергей протянул Ане четыре стодолларовые купюры. Она взяла деньги, изумившись щедрости Шефа, открыла рот чтобы выразить благодарность, но Сергей остановил ее, - Деточка, давай скорее, разыщи мне этих бездельников. И срочно, срочно сюда!
Анна с блеском отработала вознаграждение: через час юристы с недовольными и озабоченными лицами сидели в кабинете Сергея. Шеф расхаживал по кабинету и беспрерывно курил.
- Господа! Господа… Извините, что оторвал вас от важных дел, но поверьте это стоило того. Я пригласил вас чтобы… попрощаться, - Андрей с Семеном переглянулись, - Да, господа, да, я ухожу… Я ухожу и оставляю вам «Фаэтон». Теперь вы – владельцы «Фаэтона». В равных долях, разумеется. Я уже документы практически подготовил, основным клиентам сообщил, что дела вы будите вести. В четверг я еще буду, чтобы до конца все оформить, а потом все.
Паузу первым прервал Семен:
- А мы то смотрим, что-то не то с тобой творится… Что решил в политику пойти?
- Считайте так: получил предложение, от которого нельзя отказаться.
- В общем понятно… И не сказать, что так уж неожиданно. Только зачем тебе «Фаэтон» бросать? Мы бы так же работали, и ты бы доход получал.
- Доход этот мне теперь как мертвому припарка. А «Фаэтону» чтобы развиваться дальше, настоящие хозяева нужны, заинтересованные в его процветании. Да и вы же давно мечтаете о собственном деле. Вот вам отличный шанс.
Возражать никто не стал.
- Ну, ты хоть скажи куда ты: в Думу? В Правительство? Может в Кремль?
Легкая тень пробежала по лицу Сергея.
- Не сейчас. Будет случай - все узнаете. Ну вот, а за сим прошу официальную часть считать оконченной. А теперь предлагаю отметить это событие в непринужденной обстановке: едем на Истринское водохранилище - есть там местечко отличное и нас там ждут. Давно мы вообще не общались нормально, все только по делам. А теперь вообще не известно когда свидимся… Так что, пошли - машина ждет.


* * *

Истринское водохранилище встретило университетских приятелей очень гостеприимно: прямо под открытым небом, на песчаном берегу в нескольких метрах от вечерней теплой воды красовался огромный стол, уставленный различной формы и содержанием бутылками, еще более разнообразным содержанием отличались тарелочки, тарелки и блюда; неподалеку шустрый кавказец царил над мангалом, распространяющим аромат, готовый поработить любой желудок.
Отличное местечко! Красота! – Андрей был просто в восторге от происходящего.
Как только гости уселись за стол, кавказец принес три шампура украшенных шашлыком.
«Местечко», - передразнил его Семен, - тебе бы только пожрать.
Приятели чокнулись, выпили и принялись за шашлык.
Я никогда и не отрицал, - продолжил Андрей с набитым шашлыком ртом, - что плотские удовольствия для меня составляют одну из важнейших… хотя, наверное, чего греха таить - самую важную часть жизни. А чего? Я человек со стопроцентным здоровьем, не какой-нибудь хлюпик, который с полрюмки валится, а потом неделю с похмелья корчится и бабу осчастливить он не в состоянии, поскольку пенис исключительно для мочеиспускания ему привешен. Вот такие хлюпики с похмелья лежат и придумывают про нравственность всякую, философствуют. А у меня времени на это нет, я тороплюсь жизнью наслаждаться! У меня здоровый острый ум, здоровые руки и ноги, все внутренние органы тоже здоровые, стопроцентное зрение, и член у меня здоровый во всех смыслах, красивый и стоит всегда! Я в жизни никогда ничем не болел! Ничем – ушибы и ссадины не в счет. У меня насморка даже никогда не было! Я ни разу в жизни не кашлянул! Так не мне ли наслаждаться жизнью в самом полном ее проявлении! Так что меня не переубедишь: еда, выпивка, секс – это все что нужно для счастья, и лучше быть ничего не может. Это самые яркие удовольствия дарованные человеку. И что я должен от этого отказываться? Ни-ко-гда! Человек для того и живет собственно, чтобы эти удовольствия и получать.
То есть ты считаешь, Что человек живет чтобы пожрать?
Ну, а что, не так что ли?
Нет, конечно.
Ах, нет! Ну-ка, давай сюда шашлык! – Андрей сделал резкое движение в сторону шампура Семена, который тут же машинально всем телом защитил свое мясо, - хорош жрать, питайся вон - красотой природы, шелестом листвы и журчанием воды. И водку не пей! А-а, спрятал свою жратву ненавистную. Чего ж? Ты же для другого рожден – для великих дел духовных. И баб тебе не дадим. Мы с Серегой сейчас нажремся и баб позовем, а тебе – хер моржовый. Понял! Вот тогда и пофилосовствуешь!
Как же ты не можешь понять старый трюизм: надо жрать, чтобы жить, а не жить, чтобы жрать. Чего не ясно-то?
Ясно, ясно. Только для чего надо тогда жить-то? Вот по-твоему так: жрать, чтобы жить, так?
Да.
А жить для чего? Молчишь? А, получается жить чтобы что-то делать, так?
Ну, так.
А делать-то для чего? А? Да понятно для чего – чтобы жрать! И все и не надо убеждать сейчас меня что не так это. Все остальное - дурацкие оправдания человеком собственной животной природы. Только не понятно: зачем ее оправдывать-то. Ведь если поставить знак равенства между человеком и животным, то все станет просто как пенек. И не надо будет никакой философии материализма, идеализма и там диалектики всякой. Эта чушь зверю не нужна. А по мне лучше быть зверем. Зверь справедливое честное, благородное, смелое творение, а человек трусливая, лживая, ненадежная тварь. Так ведь а? Серег скажи ты ему что ли!
Не знаю. Но, по-моему, ты, Андрюх, слишком радикален в этом вопросе.
Да ну вас, на хер. Вы боитесь в слух сказать, то о чем думаете, а я это говорю прямо вот и вся разница, а думаем мы одно и то же. Надо признаться себе в том, что поганое существо этот ваш человек, и все тогда станет просто и ясно. И бороться с этим не надо – такими мы уж созданы. Кстати, помните, клиент у нас был - Петрухин? Стройматериалами занимался.
Как не помнить. На редкость мерзкий тип, - скривился Андрей, вспомнив как было неприятно иметь дело с Петрухиным.
А-а, вот ты весь морщишься теперь. А ведь работал на него, и ведь противно было, а ничего общался доброго утра ему желал «Здрасти, Всеволод Рональдович, Всего Вам доброго, Всеволод Рональдович». Лицемерил, в общем. А зачем? Чтобы жрать. Так? Или вот Серегу взять – чего ему спокойно-то не живется, а? Работа – дай Бог каждому, доход – ого-го, друзья рядом всегда, семья – все замечательно. Так нет, неймется ему – в политику полез проблем на свою жопу искать. Зачем? Затем, что поганое человек существо. Жадное и злое. Так? – Андрей с Сергеем промолчали им не хотелось портить вечер решением риторических вопросов, тем более, что эта тема им поднадоела поскольку была обязательной для выпившего Андрея, который и ответил сам на свой же вопрос, - Так. Так, друзья мои. Только я про этого Петрухина другое хотел рассказать. Погиб он.
Как?
А вот так. Работал у него парнишка один молодой. Так вот видать его Петрухин так достал, что тот в один прекрасный день дождался когда Петрухин в офис придет, облил там все внутри бензином, подпалил и дверь с наружи запер.
И что?
Что, что? Одиннадцать трупов во главе с Петрухиным, а парня в психушку упекли. А вы что, не слыхали? По телеку говорили.
- Ну да ладно хрен бы с ним с Петрухиным с этим. Давайте лучше за Серегу выпьем. Я всегда чувствовал – быть ему большим человеком. Давай Серега, за тебя!


Глава 7
Инаугурация


Четверг. Двадцать часов одна минута. Сергей выходит из офиса и садится в, знакомый уже, оранжевый «Порш». Всю дорогу Сергей повел полностью погруженным в свои мысли, лихая езда в суперкаре нынче не занимала его.
В этот раз он входил во дворец не через парадный вход, а через небольшую неприметную дверь, находящуюся с тыльной стороны здания. Его встретили знакомые карлики с носилками, которые за несколько минут доставили Сергея в кабинет с фонтаном. Шаврин приветствовал Сергея с энтузиазмом.
- Здравствуй Сереж, здравствуй! Значит, действуем так: сейчас тебя подготовят к обряду, потом наречение и инаугурацию пройдешь. Когда взойдешь на трон, речь произнесешь – я текст подготовил – он будет на мониторе чуть на верх посмотришь – увидишь. Так что не беспокойся – прочитаешь и все. Потом торжественный ужин, а потом все - отдых. Если что – подскажу - я всегда рядом буду. Шаврин дважды звонко хлопнул в ладоши, и в помещении появились две девушки. Их стройные ножки по щиколотку утопали в уютных золотых башмачках, а тоненькие шейки, казалось, вот-вот дрогнут под тяжестью огромных золотых перьев украшавших их аккуратненькие головки. Кроме башмачков и перьев на них ничего одето не было. Девушки изящно поклонились, подошли к Сергею, взяли его под руки и повели к стене, которая тут же поднялась, впустив их в соседнее помещение, которое оказалось чуть меньше шавринского кабинета, но была гораздо уютней: стены и пол украшали пышные ковры с причудливыми золотыми узорами, по стенам стояли удобные кресла и диванчики, в самом центре находилась огромная золотая ванна, с потолка лился мягкий теплый свет. Девушки раздели Сергея до гола, усадили в теплую, благовонную ванну и не торопясь тщательно его вымыли, затем обтерли его мягкими, пышными полотенцами, положили на лежак и стали втирать в его тело вкусно пахнущую густую жидкость. Сергей блаженствовал: по его телу разливалось приятное тепло, голова обретала легкость, на душе становилось все спокойней. Сергей уже начал было засыпать, как раздался бодрый тенор Шаврина:
- Ну что, Сереж, готов? Давай, вставай! Пора! Шаврин был одет в золотую мантию и рыжий парик.
Сергей нехотя поднялся, девушки тут же обсыпали его золотыми блестками, которые охотно прилипали к обретшему бронзовый оттенок телу. Потом девушки опять взяли Сергея под руки, и они двинулись вслед за Шавриным. Как только они вошли в знакомый Сергею по первому посещению дворца, длинный золотой зал с солнечными часами, раздалась громкая музыка, и зазвенели энергичные аплодисменты. Все было как и в прошлый раз: та же обстановка, те же мужчины и женщины стоящие вдоль стен, и как только Шаврин занял место Узила, вивасват приобрел тот же вид.
Девушки провели Сергея в центр зала, поставили перед солнечными часами и отошли. Торжественной походкой подошел Шаврин. Он постоял с минуту рядом с Сергеем, что-то бубня себе под нос. Потом подбежали карлики, держа здоровое золотое блюдо, наполненное оранжевой жидкостью. Шаврин взял золотой ковш, зачерпнул им жидкость и стал тонкой струей лить ее Сергею на макушку. Жидкость была холодной и Сергею было неприятно ощущать как она льется широкими, частыми струями по всему его телу. Шаврин тем временем звонко говорил:
-Как чист и светел этот солнечный сок, так будет чисто и светло тело твое; как чист и светел этот солнечный сок, так будет чист и светел разум твой; как чист и светел этот солнечный сок, так будет чисто и светло имя твое.
Шаврин во второй раз наполнил ковш жидкостью и повторил:
-Как чист и светел этот солнечный сок, так будет чисто и светло тело твое; как чист и светел этот солнечный сок, так будет чист и светел разум твой; как чист и светел этот солнечный сок, так будет чисто и светло имя твое.
Когда Шаврин проделывал свои манипуляции в третий раз, Сергей еле сдержался чтобы не треснуть ему по роже. Сергею казалось унизительным стоять голым, облепленным дурацкими блестками и поливаемым холодной жидкостью в центре всеобщего внимания. Сначала он от смущения не решался поднять голову, но потом собрался с духом и обвел взглядом присутствующих. Все действительно не отрываясь, смотрели на Сергея, но лица были серьезны и выражали неподдельное уважение. Сергей успокоился.
Тем временем, закончив с поливанием, Шаврин взял с золотой подушечки, которую держали карлики, золотые ножницы и торжественным жестом отхватил у Сергея довольно большой клок волос, затем двинулся по залу, демонстрируя волосы присутствующим. Обойдя зал, Шаврин вернулся к солнечным часам и бросил волосы на циферблат. К удивлению Сергея, его волосы, коснувшись циферблата, мгновенно вспыхнули, и, испустив дымок, исчезли. В момент полета волос Шаврин успел трижды шепотом произнести: «Фаэтон Второй». Карлики тем временем поднесли блюдо с оставшейся жидкостью. Шаврин взял блюдо обеими руками и со словами «Ты наш Гайтосир! Ты - Фаэтон Второй» выплеснул всю оставшуюся жидкость Сергею в лицо. Затем, не дав ему опомнится, взял его за локоть и повел вдоль шеренги где стояли женщины. Те женщины, мимо которых он проходил, целовали его в правое плечо. Потом Сергей вернулся и пошел вдоль мужской шеренги, он испугался, что они тоже станут его целовать, но мужчины только дотрагивались до его плеча правой ладонью. Все время когда Сергей шел, неслось непрерывное хоровое скандирование: «Слава Солнцу Золотому! Наш Гайтосир – Фаэтон Второй!». Пройдя шеренгу мужчин, Сергей остановился перед вивасватом. Фарны по очереди подходили к Сергею, клали руки ему на плечи и склоняли головы. Последним поклонился Шаврин. Когда он занял место Узила, опять появились девушки, проворно облачили Сергея в обтягивающий, но совершенно не сковывающий движения, золотой костюм, а голову увенчали головным убором, представлявшим собой символическое изображение Солнца. Подбежали карлики с носилками и понесли Сергея по лестнице к трону возвышавшемуся над президиумом. Оказавшись на троне, Сергей ощутил, что ему очень удобно. Он посмотрел вниз: члены вивасвата, включая Шаврина, стояли лицом к трону, а остальные стояли на правом колене, приложив правую руку к сердцу. Все преданно смотрели на Сергея. Тут Сергей, аморфный до этого, ощутил эйфорию, которая завладела каждой клеточкой его тела. Это произошло как нельзя, кстати, поскольку настало время произносить речь. Сергей посмотрел наверх: там действительно находился довольно большой монитор с текстом. Сергей стал читать про себя: «Всемерно мною уважаемые члены Великого Ордена «Золотое Солнце»! Я, Гайтосир, обращаюсь к вам! Да озарит наш путь Солнце! Да прибудет с нами сила великая! Достигнем цели нашей! Мы используем всю нашу мощь для продвижения наших ценностей! Мы спасем заблудших! Спасем мир!» Сергей перестал читать: «Что это за бред он тут понаписал! Ага понятно: Шаврин решил меня дурачком выставить, чтобы дать всем сразу понять что я так – декорация, а настоящий вождь – он. Нет уж, Шаврин, обломайся - эту чушь я читать не буду. Раз уж я стал Гайтосиром, то буду все делать по-своему. Попробую наплести чего-нибудь своими словами. Может, конечно, фигня получится, но зато они все и, в первую очередь, Шаврин, поймут, что я ни под чью дудку плясать не собираюсь». Сергей еще некоторое время сохранял молчание, обдумывая как лучше обратиться. О чем он будет говорить, он не знал, надеялся, что что-нибудь само по ходу дела в голову придет. Он начал:
- Глубокоуважаемые истанусы, фарны, Узил. Я, ваш Гайтосир в эту торжественную и волнительную для себя минуту хочу завладеть вашим вниманием. – Сегрей мельком взглянул на Шаврина: было заметно, что тот занервничал - на лбу выступила испарина, верхняя губа нервно подергивалась, глаза выражали недоумение и беспокойство. Сергей мысленно удовлетворенно ухмыльнулся – «получил, сука!» и продолжил, - Нам должно быть несвойственно движение по инерции. Мы должны постоянно прилагать усилия, чтобы двигаться, чтобы двигать. Но не слепо, а скрупулезно оценивая результаты поступательных движений. Мы обязаны отбросить предрассудки, порожденные экзальтированным славянофильством, ксенофобией и мальтузианством. Нам необходимо очистить пораженное язвами популизма тело детерминизма. Хотелось бы конечно хладнокровной эпитафией расписаться над прахом чуждого нам деструктивного этического абсолютизма. Но, должен огорчить вас – мы не готовы. Пока не готовы. Нам необходимо пройти тернистый путь, жертвуя целостностью ментальности в угоду антиномичности прогресса. Возможно, кто-то увидит в моих словах диссонанс, но приобретенное сомнение уже шаг вперед. Нельзя в решении глобальных вопросов ограничиваться постулированием изящных тривиальностей. Нас не поймут. Прошли те времена! Решения должны приниматься с учетом возможных инверсий. В противном случае, что нам останется - мнимонаучные теории? Фидеизм? Нет, нет и нет! – Сергей запнулся. Он оглядел присутствующих – все с неподдельным интересом внимали его словам. Шаврин, видно было, успокоился. Из злобного коварного гнома он опять превратился в радостный, улыбающийся мячик. Он понял, что слова Сергея не таят угрозы: «Пусть порезвиться парень». Сергей перевел дух и продолжил:
- Все уже устали от трюизмов космополитов. Мы – передовые члены общества должны руководствоваться исключительно трансцендентальной интерсубъективностью, не забывая при этом, что познал ли субъект симулякр или это априорная ценность – никакого значения, в конечном счете, это не имеет. Мы будем двигаться в направлении небытия. Да, да. Именно небытия. Именно небытие только и идеально, обладая при этом мириадами вещей и явлений. Наша цель приблизиться к небытию на абсолютно короткое расстояние. И не надо бояться смешивать абстракцию и реальность.
Считаю целесообразным остановиться вот на каком моменте. Нельзя исключать ничто из объектов взаимодействия, поскольку не было бы ничто - не было бы и нечто. А не было бы нечто осталось бы только ничто, которое в свою очередь обязательно породило бы нечто. Зачем? Чтобы быть ничем. В этой связи хотелось бы вспомнить старика Протагора, который говорил: "Человек есть мера всех вещей: существующих, что они существуют, и несуществующих, что они не существуют". Об этом надо помнить всем.
Сергей взял паузу – он не знал как продолжать, в голову ничего не приходило. Тогда он решил, что пора заканчивать. Но чем? Сергей открыл рот и неожиданно для себя выпалил:
- И в заключение хочу объявить, что надо простить обывателя. Да, простить, пожалеть и помочь. Я закончил.
Некоторые мгновения сохранялась гнетущая тишина. Сергей прикрыл глаза и подумал, что допустил какую-то неведомую ему серьезную ошибку и теперь суровая кара неизбежна. Но тут послышались робкие аплодисменты, которые постепенно сменились бушующей овацией, сопровождаемой криками «Viva! Фаэтон Второй, Viva!». Сергей облегченно выдохнул, открыл глаза и с достоинством обозрел ликующую толпу, и даже позволил поприветствовать всех демонстрацией плавно качающейся правой ладони. Через минуту двадцать одну секунду Шаврин повернулся к истанусам, поднял руки вверх, чем быстро их успокоил. Опять воцарилась тишина, только уже торжественная. Тишину нарушил Шаврин: «После такой великолепной речи Гайтосира, от которой мы получили неописуемое наслаждение, - вокруг все одобрительно загудело, - разрешите пригласит вас на финальный матч Кубка «Золотого Солнца» по санболу между командами «Хепри-Атум» и «Гелиос».
Ликование возобновилось с двукратным энтузиазмом.


* * *


Сергей сидел на самом престижном месте V.I.P. ложи, находившейся в центре единственной трибуны крытого спортивного сооружения. Кроме Сергея в этой ложе находились члены вивасвата, которые седели несколько ниже. Справа и слева от V.I.P. ложи располагались еще два сектора, которые занимали истанусы – мужчины и женщины вперемешку.
В помещении было достаточно мрачно: все освещение обеспечивали двенадцать факелов установленных по периметру прямоугольной, размером чуть больше хоккейной, спортивной площадки, которую теперь с любопытством разглядывал Сергей. На поле, которое было абсолютно черным, огненными линиями пылала, причудливая по форме, разметка, при этом пламя горело на удивление ровно - на уровне двух сантиметров над полем. Пламенные линии разметки были разными по цвету - белыми, желтыми, синими и красными, и отличались по ширине - от двух до двадцати сантиметров. На высоте трех метров по середине коротких сторон поля, висели огненные прямоугольники, размером примерно пять на два метра – «это, наверное, ворота» - предположил Сергей. Над центром поля висело табло, демонстрировавшее два нуля – красный и оранжевый.
На поле с противоположных сторон резво выбежали по девять человек – красные – представляли команду «Гелиос», и оранжевые – «Хепри-Атум». Их форма своей геометрией напоминала мультяшных роботов-трансформеров и ярко светилась, это придавало спортсменам футуристический и грозный вид. В каждой команде было по двое человек с досками похожими на скейтборды, только побольше, и всего с двумя колесиками, и двое с полутораметровой длины палками, наконечники которых были выполнены в виде кисти руки с полусогнутыми пальцами, как будто бы готовые что-то зачерпнуть. Первые назывались шапаши, вторые – курикавери, остальные, у которых никаких особенных аксессуаров не было, именовались колоксаями. Санболлеры выстроились в две параллельные линии в середине поля на расстоянии шести метров друг от друга. Несколько секунд они стояли замерев, и, вдруг, дико заорав, бросились на встречу друг другу, изо всей силы врезались каждый в своего оппонента грудь в грудь, после чего трусцой побежали в противоположные стороны. Добежав до ворот, санболлеры выстроились в шеренги и замерли. На флангах располагались шапаши, в центре курикавери, между ними – колоксаи.
Спустя несколько секунд из-под потолка показался огненный шар размером с гандбольный мяч – хвар, и начал медленно планировать на парашютике в центр поля. Как только хвар коснулся поля, парашютик вспыхнул и исчез, грянул гром, яркая вспышка на мгновение ослепила присутствующих. Колоксаи с бешенной скоростью бросились к центру поля, за ними не так спеша двинулись шапаши, позади всех трусили курекавери. Один из гелиосцев оказался чуть расторопнее остальных – он первым дотянулся до хвара, подхватил его правой рукой и откинул назад вправо, в ту же секунду в него со страшной силой врезался херпи-атумец, сильно ударив противника коленом в голову. Тут же подоспели остальные клоксаи: они бесстрашно врезались друг в друга, выставляя вперед локти и колени. Тем временем летящий хвар, ловко подхватил своей палкой-кистью курекавери гелиосцев, сместился на правый фланг и побежал к воротам противника. Его маневр заметил шапаш херпи-атумцев, вскочил на доску, и помчался прямо в соперника. Сблизившись с нападавшим, шапаш высоко подпрыгнул, выбросил вперед ноги и врезался ими в грудь гелиосца, от чего тот пролетел метра три невольно исполняя замысловатые кульбиты и упал на поле. Хвар, избавившись от владельца, высоко подлетел вверх, на мгновенье замер, как бы обдумывая, куда бы приземлиться, потом камнем полетел вниз. Новым обладателем хвара оказался колоксай «Херпи-Атума», который, во избежание его потери, исполнил два прыжка назад через себя, двигаясь в сторону своих ворот, резко присел, потом выпрыгнул вверх и швырнул снаряд, набирающему на своей доске скорость партнеру. Шапаш получил хвар и на бешеной скорости помчался по правой бровке к воротам соперников. Гелиосцы бросались на него, но, тот ловко подпрыгивая, то вместе с доской, то, пуская доску в свободное движение, сам взвивался в воздух, избегая столкновений, пролетал несколько метров и приземлялся точно на доску. Преодолев три четверти поля, шапаш отдал передачу второму шапашу своей команды, который, вырвавшись из-под опеки соперников, мчался в атаку по центру. Подкатывая к лицевой линии шапаш подпрыгнул, отпуская свою доску в заполье, перевернулся в воздухе лицом к своим воротам и выдал исключительный по точности пас своему курикавери, вложив хвар точно в кисть руки, венчавшей его палку. Курикавери практически без замаха, только малозаметно двинув кистью, уже в падении, отправил хвар в ворота. Тут же пятеро гелиосцев погребли бесстрашного голеадора под своими могучими телами. «ГОООООООЛ!» - завопило все вокруг. На табло вспыхнула оранжевая единица, засверкал салют, зрители повскакивали со своих мест и в экстазе выкидывали причудливые коленца. За таким шумом не был слышен хруст ломающихся ребер курекавери, забившего гол, и его сдавленный стон.
Так, ценой четырех сломанных ребер своего товарища херпи-атумцы повели в счете. Травмированного курикавери унесли с поля карлики – из-за серьезных травм он не мог продолжать матч. Замены в игре предусмотрены не были, «Херпи-Атум» остались в меньшинстве.
Сергей, наблюдая за игрой, позабыл обо всем на свете. Зрелище поглотило его полностью. То, что выделывали санболлеры было по истине фантастично: они прыгали на непостижимую высоту, по трое-четверо катились на досках, выстраивались в пятиметровые пирамиды, исполняли такие кульбиты, что если бы это увидел олимпийский чемпион по гимнастике он бы бросил занятия спортом, разуверившись в своих способностях. Хвар летал от одного спортсмена к другому с такой скоростью, что временами визуально превращался в горящую полоску длинной в несколько метров. Единоборства были очень зрелищны, но и очень жестоки: часто практиковались удары коленями, пятками и локтями; игроки, вдвоем несясь с максимальной скоростью на досках, подхватывали своего партнера, подбрасывали его, и тот со всего маху врезался в грудь или голову противника – увернуться было очень сложно и почти всегда такая борьба заканчивалась сотрясением мозга или переломами ключицы и ребер; вдвоем хватали противника и бросали его на выставленные локти.
Команды отыграли два тайма по тридцать пять минут. Матч закончился победой «Гелиоса» со счетом шесть четыре. До конца игры смогли доиграть только четверо гелиосцев и трое херпи-атумцев – остальные выбыли из-за травм.
Сергей вернулся в свое тело только через несколько минут после окончания матча и ощутил, что он весь липкий от пота, его сердце бешено колотится, а руки мелко дрожат. «Да, такого мне видеть не приходилось. Фантастика! Просто потрясающе! Бывал я конечно на футболе – даже на Лиге Чемпионов, и на хоккее – даже на Чемпионате Мира… Но такое! Такое!!» Его мысли прервал резкий шавринский тенор:
- Давайте поздравим санбольную команду «Гелиос» с заслуженным завоеванием кубка «Золотого Солнца», - Шаврин стоял в середине поля с огромным золотым кубком перед четырьмя оставшимися в строю гелиосцами, - Примите мои искренние поздравления и этот великолепный кубок, - Шаврин торжественно вручил приз санболлерам, - А теперь прошу всех принять участие в праздничном ужине, посвященном новому Гайтосиру «Золотого Солнца» Фаэтону второму, - истанусы одобрительно загудели и потянулись к выходу, громко делясь впечатлениями об игре.

* * *

Карлики доставили Сергея на поляну, поросшую огромными подсолнечниками и одуванчиками, ту самую которую Сергею демонстрировал Шаврин из кабинета с фонтаном, когда остальные члены «Золотого Солнца» уже сидели за столом. Сергея усадили во главе стола в золотое кресло - остальные сидели на золотых стульях. Справа от него, на почтительном расстоянии, сидел Шаврин, слева – молодой субтильный фарн с благородным болезненно-бледным лицом. Он носил очки с толстыми линзами в золотой оправе.
Сергей невольно залюбовался, украшавшими стол, золотыми канделябрами, нежно держащими изящно извивающиеся золотые свечи. Канделябры радостно сверкали, наслаждаясь собственной непревзойденной красотой, отражая яркий, теплый свет, щедро заливавший поляну. А свечи плакали от счастья, проливая свои парафиновые слезы радости на канделябры: им выпала судьба свой короткий век провести в окружении сверкающей великолепием гармонии, частичкой которой были и они сами.
Сергей почувствовал справа сзади чье-то теплое дыхание. Он обернулся и вздрогнул: перед ним сидела огромная львица, преданно смотря на него желтыми глазами и по-собачьи виляя хвостом. Их взгляды встретились на несколько секунд, после чего львица зевнула и грациозно отошла. Сергей вытер холодный пот со лба и стал теребить золотую скатерть.
Тут со своего места поднялся Шаврин:
- Дорогие соратники! Пользуясь случаем, присоединяясь полностью к великим словам, произнесенным сегодня нашим Гайтосиром хочу в очередной раз к вам обратиться. Великие сыны Золотого Солнца! Наступил великий день – первый день новой эпохи. Я безмерно рад, что мы вместе вступили в этот архиважный период эволюции. Теперь я знаю, что величайший в истории расцвет нашей величайшей державы близок как никогда. Наше счастье жить в это, в чем-то неоднозначное и противоречивое время великих перемен. Мы, наверное, в своей деятельности наломали не мало дров, многих ошибок мы могли бы избежать – что-то следовало бы сделать быстрее, в какие-то проблемы вникать основательнее, некоторые проекты прорабатывать тщательнее, иногда надо было действовать решительнее. Да, это все так. Но ведь как говорится, не ошибается тот, кто ничего не делает. Поэтому, я считаю, принимая во внимание все минусы, мы все же вправе гордится нашими делами. Мы сделали главное – мы сохранили и приумножили мощь «Золотого Солнца», мы превратили сегодняшний день в реальность. Сегодня с нами новый, я верю, в будущем самый великий из всех, Гайтосир – Фаэтон Второй. Теперь наша задача сплотиться вокруг нашего Гайтосира и все силы направить на исполнение его справедливейших инициатив. Теперь наш путь озарен мудростью Фаэтона Второго, и нам следует только еще больше сконсолидироваться и твердо идти по дороге за ним. Сейчас же, - Шаврин обеими руками поднял над головой здоровенный цилиндрообразный золотой сосуд с тонкой, длинной ножкой, - я хочу пустить по кругу этот бокал солидарности с солнечным соком. Мы все хлебнем из этой посуды, дабы еще глубже прочувствовать свою неотделимость от «Золотого Солнца», друг от друга и от Гайтосира.
Шаврин передал бокал Сергею, который стоя сделал три больших глотка знакомого уже по вкусу напитка и передал его субтильному, очкастому фарну. Бокал сделал круг, дав возможность каждому испить из него. Затем все радостно и шумно стали есть и пить. Через некоторое время официанты-политики расставили перед членами Ордена позолоченные квадратные дощечки на которых в четыре кокаиновые дорожки был насыпан золотой порошок. Справа от дощечек официанты положили золотые трубочки, слева поставили маленькие золотые кувшинчики. Трапезничавшие еще более оживились, брали трубочки и вдыхали в себя золотой порошок. Те, кто вынюхнул четыре первоначальные дорожки, досыпали порошок из кувшинчиков. Шаврин заметил, что Сергей не решается вдохнуть порошок, и обратился к нему с улыбкой:
- Попробуй, мой Гайтосир, тебе понравится, - слово «Гайтосир» Шаврин произнес не с сарказмом, как мог бы предположить Сергей, а с неподдельным уважением. Фаэтону II это очень польстило и добавило уверенности.
Сергей решительно впустил в себя через каждую ноздрю по две золотые дорожки. Не успев вдохнуть все до конца, Сергей почувствовал необыкновенную легкость, его мускулы налилось мощью, он стал спокойным и уверенным в себе. В это время заиграла лихая музыка, и большинство членов Ордена пустились в разудалый пляс.
Сергей посчитал не достойным пускаться в пляс, а чтобы занять себя чем-нибудь, обратился к очкастому фарну.
- Как тебя зовут?
- Авсень, мой Гайтосир, - встал фарн.
- Ты садись.
Фарн сел.
- Ты чего не пляшешь?
- Я этого не люблю.
Тут Сергей заметил, что его дощечка с порошком осталась не тронутой.
- А почему ты не нюхаешь?
- Не нравится.
- А, ты пробовал?
- Конечно, но не мое это.
- А, сколько тебе лет?
- Двадцать три скоро.
-Давно ли ты в Ордене.
-Да, нет около года. Отец умер, вот меня на его место взяли.
- Ну и как тебе здесь?
- Трудно сказать, я здесь новичок все-таки. Остальные все уже более десяти лет в Ордене, а я тут как бы чужой. В общем, пока неуютно как-то.
- А, вообще как тут обстановка. Только рассказывай честно, выкладывай все как есть.
Авсень некоторое время помолчал, как бы решаясь на что-то. При этом он украдкой взглянул на Шаврина, который был занят беседой с толстым бородаты фарном.
- Да вообще странно как-то получается - фактически всем управляет Савитар, остальные просто безоговорочно с ним соглашаются и все…
Продлжить диалог помешали перепившие и перенюхавшие истанусы и фарны, которые за неимением сил на продолжение веселья покидали поляну, предварительно прощаясь со своим Гайтосиром: «до свидания о, Великий мой Гайтосир» произносили они, сопровождая слова глубоким поклоном.
Когда ушел очкастый фарн, остались только Сергей и Шаврин.
- Ну, все, мой Гайтосир, пора отдыхать. У тебя сегодня тяжелый день был.
- Да, Савитар, пора.
- Девушки проводят тебя и уложат спать. Кстати ты можешь поразвлечься с ними, а можешь и с какими-нибудь другими, которых тебе сейчас покажут. Можешь выбрать любую или вообще всех сразу. Приятных снов, мой Гайтосир.
- Пока.
Шаврин удалился, а к Сергею подошли девушки в золотых башмачках и перьях, взяли его под руки и повели в спальню.
Спальня представляла собой довольно большое квадратное помещение с фонтанами, цветами и огромной кроватью в центре. В углу находилась ванна размером с небольшой бассейн. Перед тем как подготовить Сергея ко сну, его проводили в соседнее помещение, где находились девушки, предназначавшиеся для плотских утех Гайтосира. Сергей с удовольствием оценил взглядом три десятка девушек, которые предстали перед ним во всем многообразии женской красоты. Девушки были абсолютно голыми (на них не было даже украшений) и абсолютно разными: худые, полные, высокие, маленького роста, рыжие, блондинки, брюнетки, шатенки, с огромной грудью, со средней и почти совсем без груди, были чернокожие, были азиатки, были даже седые и лысые. Поражало многообразие интимных стрижек – они были разных цветов и форм. Сергей подумал, что девушки от него никуда не денутся – успеет оценить всех, а на сегодня решил остановиться на тех двух, которые его сопровождали – все-таки он к ним более-менее успел привыкнуть. Сергей давно мечтал поэкспериментировать в сексе с двумя девушками. Последнее время он уже начал думать, что мечта останется несбыточной, и даже почти с этим смирился. И вот теперь ему представилась такая возможность да еще с такими ласковыми прелестницами.


Глава 8

Бремя власти

Сергей наслаждался жизнью. Его удовольствия ограничивались только его же фантазией. Он пил солнечный сок, нюхал золотой порошок, не забывал он и про пиво, водку и коньяк, много и вкусно ел, посещал матчи по санболу, и, конечно же, занимался сексом. Солнечный сок давал ему энергию, золотой порошок – ощущение полета. К еде Сергей всю жизнь был достаточно равнодушен. Теперь же, когда на еду можно было потратить сколько угодно времени, при этом не требовалось никаких затрат - ни материальных, ни моральных, ни физических – достаточно было хлопнуть в ладоши, и тут же, как по мановению волшебной палочки, возникал огромный стол, с поражающими воображение своим разнообразием, блюдами, Сергей ел много, долго, тщательно пережевывая, смакуя каждый кусочек. Часто за стол он приглашал своих девушек, и тогда трапеза перетекала в оргию.
В сексе к своему удовольствию Сергей познал все, о чем мечтал и даже то, о чем и мечтать не приходилось. Девушки были не только послушны, но и ненавязчиво инициативны, что придавало Сергею еще больше уверенности и сексуальной энергии.
Санбол. Да, санбол Сергей полюбил всей душой. Он стал отчаянным фанатом «Гелиоса», который начал обыгрывать всех с завидным постоянством и вскоре выбился в лидеры, хотя ранее считался заурядным середняком.
Сергею сделали на заказ эксклюзивную модель «Ламборджини», и он гонял на ней по, специально для него, перекрываемой дороге от МКАД до аэропорта «Домодедово». Затем он приобрел «Порше» и «Феррари». Когда стало приедаться и это, он приказал построить трассу для формулы-1 и закупить в личную конюшню десяток болидов.
Сергей побывал в Лас-Вегасе, Нью-Йорке, Париже, Риме, Амстердаме, Тайланде, где попробовал все развлечения, которые предлагали сорящим деньгами бездельникам. Частенько посещал в сопровождении девушек свой остров в Тихом океане.
В общем, жизнь била ключом. Золотым ключом. Так прошла Осень. Прошла Зима. Прошла Весна…
И вот настал тот момент, который по всей верховной логике диалектики бытия должен был рано или позно наступить обязательно.
В один ужасный вечер на Сергея навалилась жуткая депрессия. Он только что проснулся в своей спальне в окружении восьми девушек, которые вчера были осчастливлены приглашением Гайтосира на ужин.
Золотые часы со стены сообщили, что было шесть часов пополудни. Сергей почувствовал безмерную вину перед всем существующим, было тревожно и страшно. Он вспомнил про отца, жену, детей и стало еще и стыдно: за все это время Сергей даже не думал о них, а если и вспоминалось что-то он цинично гнал эти предательские мыслишки. Помимо того Сергей ни разу не задумывался и о своих обязанностях Гайтосира «Золотого Солнца». Ведь он обещал себе, как только освоится сразу поставить цель и приступить к ее решению. Но хоть освоение происходило бурно, но абсолютно не конструктивно. Да, надо признать, на дела Ордена он вообще плюнул, почти за полгода он не сделал абсолютно ничего. Конечно, можно было оправдываться тем, что его ошеломила такая перемена жизни, но, тем не менее… тем не менее…
Сергей встал, хмуро разогнал девушек и заходил по своей огромной спальне из угла в угол держа голову руками. Он чувствовал себя как проснувшийся с похмелья в чужой квартире, один, запертый снаружи, ничего вчерашнего не помня и понимая только, что он пропустил важную встречу, из-за чего теперь все дело рухнуло. «Ай-я-яй, ой-ей-ей, что же это… что же это со мной происходит! Я же полгода как во сне провел. Устал наверно! Я ведь и в отпуске то толком за всю жизнь не был – неделька и все, опять работать, разве отдохнешь толком. Да и за эту ничтожную недельку телефон все время дребезжит, башка в проблемах. Какой тут отдых может быть. А тут еще сок этот солнечный, порошок, бабы эти! Ой-ой-ё-оо! Как же выгляжу-то я теперь перед всеми: иситанусы с фарнами вообще в недоумении полном наверно - пришел Гайтосир, весь такой – ого-го какой, чего-то наплел, потом наплевал на все и давай пить-гулять; Гайтосир ё-моё! Отец небось вообще думает, что меня убили здесь; Светка, Пашка, Машка… О-оо! Ай-ай-яй! Кошмар какой-то! Мрак! О-уу-О, просто ужас, УЖАС! Да, а Шаврин, сука, небось, довольный! Сволочь! Все по его сценарию вышло: «плохо со мной дела идут, надо вам Гайтосира настоящего? – нате, получите! Ну, где он Ваш Гайтосир? Я то вот он - здесь – дела делаю, а он где - в Африке? В Америке? Где?» Ладно, надо взять себя в руки. Взбодриться надо и план действий составить. Еще не поздно все исправить».
Сергей велел принести себе бутылку коньяка и пельменей. Он немного выпил коньяку, и залез в горячую ванну, попарившись с полчаса, облился ледяной водой и хорошенько растерся вафельным полотенцем. Голова посветлела, тело ожило. Он еще выпил грамм сто коньяку, и съел пельмени. Сергей решал, где бы ему уединиться, чтобы подумать хорошенько. Все места в Золотом Дворце, которые он регулярно посещал, напоминали бы ему о разврате, и на рабочий лад не удалось бы настроиться. Вдруг он вспомнил, что у него есть свой рабочий кабинет! Да точно, он же был там, когда знакомился с Золотым Дворцом.
Кабинет был просторный, уютный. Сергей сел за большой деревянный стол и стал машинально шарить по столу правой рукой - он не сразу понял, что рукой пытался ухватить компьютерную мышь, которой, как оказалось, не было, как собственно клавиатуры, монитора и системного блока. «Невозможно работать». Сергей тут же велел установить компьютер.
Он выпил. Потом еще, еще и еще раз. К этому времени его стол уже украшал компьютер, а в его тело начала мелкими шажочками пробираться уверенность. Тогда Сергей выпил еще, открыл «Word» и уверенно написал «ПЛАН». Он опять выпил, велел принести еще коньяка и закурил, облокотив голову на левую ладонь.
Мысль ворочалась нехотя и постоянно переключалась на различные варианты возможности срелаксировать, рабочий настрой приходилось удерживать какими-то невероятными волевыми усилиями. Так, в муках, родилось и вылилось на монитор следующее.


ПЛАН


Цель: получить реальное влияние в Ордене

1.1. Пригласить Шаврина с докладом (надо войти в курс дела, и ему дать понять, что я приступаю к действию).
2.2. Побеседовать с Авсенем.
3.3. Поговорить с Пашей.
4.4. На основании полученной информации сделать выводы и начать действовать.


Сергею план не понравился, но он понимал, что теперь ему ничего лучше не придумать, а предпринимать активные действия было просто необходимо как можно скорее. Так, несмотря на свое несовершенство, план был утвержден.
Сергей распорядился чтобы завтра утром его посетил Шаврин с докладом, а во второй половине дня - Авсень. После этого Сергей почувствовал сильное утомление и завалился спать прямо на диване в кабинете.


* * *

Как только Сергей проснулся, ему сразу же доложили, что Шаврин уже ожидает аудиенции. Сергей не стал торопиться – «ничего, пусть подождет», искупался в бассейне, не спеша позавтракал, облачился в «рабочий» золотой костюм, который не одевал с момента инаугурации и занял место за рабочим столом.
- Зови!
Вошел Шаврин в золотой мантии и с золотой папкой. Поклонился.
- Рад приветствовать, тебя, мой солнцеподобный Гайтосир! Великий Магистр Ордена «Золотого Солнца»!
- Проходи, присаживайся, - скороговоркой проговорил Сергей.
Шаврин послушно сел.
- Не могу выразить словами радости осознания того, что ты, о, Великий Гайтосир, решил снизойти со своей недосягаемой вершины, оставив великие свершения, до наших, недостойных тебя, бренных дел…
«Издевается, сука. Ну, ладно, заслужил что уж там». Сергею сделалось стыдно и он поспешил прервать Шаврина.
- Все, давай к делу.
Шаврин осекся:
- Хорошо, к делу, так к делу. С чего начнем?
Сергей поморщился.
- Давай в общих чертах – что происходит?
- Да, я понял. Так сказать общую характеристику. Ну что ж, это можно. Так. Основными приоритетными направлениями деятельности «Золотого Солнца» остаются повышение уровня жизни граждан, укрепление обороноспособности страны и безопасности народа, ну, и конечно, увеличение темпов экономического роста.
В последнее время экономика страны развивается высокими темпами, инфляция заметно снижена, курс рубля устойчив, доходы бюджета существенно возросли, и как следствие - стабильность макроэкономической ситуаций.
Одна из важнейших проблем повышения уровня жизни граждан - увеличение реальных доходов. В этой сфере сделаны серьезные шаги для существенного повышения зарплат, пенсий и социальных пособий. При этом безработица минимальна – у кого есть желание трудиться имеют возможность работать и достойно зарабатывать. В сфере развития производства акцент сделан на высокотехнологичные отрасли, такие как разработка программного обеспечения, авиационная, космическая.
Здесь следует отметить снижение налогового бремени и проведенную налоговую амнистию, что позволило увеличить бюджетные поступления, вернуть отечественной экономике уведенные капиталы.
Проведена реформа в сфере здравоохранения, что позволило сделать любое медицинское обслуживание доступным каждому.
Необходимо отметить серьезные подвижки в жилищной сфере. Во-первых, увеличены объемы строительства жилья; во-вторых, долгосрочное ипотечное кредитование стало доступно практически любому работающему человеку; в-третьих, отдельным категориям граждан предоставляется государственное жилье на праве социального найма. Тут следует отметить стабильность банковской системы достигнутой путем возросшего доверия вкладчиков - физических лиц, за счет принятия закона о гарантиях вкладов.
Пристальное внимание уделяется и системе образования. Увеличено финансирование школ, ВУЗов и профучилищ, в связи с чем, образование теперь доступно и малоимущим слоям населения. Повсеместно внедрены передовые образовательные технологии.
Созданы комфортные условия для научных работников для работы на родине. Тут надо отметить, что наблюдается тенденция трудоустройства зарубежных ученых в России. Приток мозгов, так сказать.
Конечно, самой важной экономической составляющей остается экспорт нефти и газа. В целях развития этой отрасли значительно расширена трубопроводная система, что позволило увеличить экспорт.
Привлечение дополнительных инвестиций и создание льготных условий налогообложения позволили превратить сельское хозяйство в прибыльную отрасль хозяйствования.
И все это происходит на фоне политической стабильности и укрепления международных позиций России.
Нам удалось создать и донести до народа положительный образ Президента – молодой, здоровый, энергичный, умный, патриотично настроенный политик. Народ на это прогнозируемо купился, что развязало нам руки и позволило централизовать управление страной, построив вертикаль власти, социально-патриотически ориентировать крупный бизнес. Дипломатические способности Президента позволяют вести энергичную внешнюю политику.
За последнее время существенно улучшилась демографическая ситуация в стране, благодаря государственной политике направленной на материальное поощрение родителей.
В общем, созданы все условия для дальнейшего развития государства.
Понятно, что такие успехи оказались возможными исключительно при максимально эффективной работе Ордена. Действительно сейчас Орден работает как хорошо смазанный механизм, где каждая деталь занимает свое место и занимается там своим делом с максимальной отдачей. Хочу отметить блестящую работу всего нашего коллектива, и, в первую очередь, солнцеподобного нашего Гайтосира, который вдыхает в недостойных своих подчиненных энергию созидания.
Минуту в помещении хозяйничала тишина, потом Сергей произнес:
- Значит, по-твоему, все хорошо в государстве? И Орден работает идеально, по-твоему?
- Нет, проблемы, конечно, остаются, но ведется планомерная работа, которая дает стабильный позитивный результат…
- Ладно, - перебил Шаврина Сергей, поняв, что ничего путного он не скажет, - оставь бумаги, я потом посмотрю, и можешь быть свободен.
- Да, мой Гайтосир, - Шаврин приподнялся, нагнулся вперед и перешел на шепот, - Я…Я слышал, что ты собираешься побеседовать с Авсенем… Так вот я хотел предупредить тебя – не очень ему доверяй… Он очень скрытный, надменный и гордый человек… На таких как он нельзя положиться… Скользкий он тип… Вообще я считаю, что было ошибкой…
- Это все? – грозно обрубил Сергей, сверля твердым взглядом Шаврина, который, стоял, согнувшись и шастал глазами избегая взгляда строгого Гайтосира.
- Да, я только хотел предупредить…
- Все. Свободен.
Шаврин не разгибаясь, задом, неуклюже посеменил к выходу.
Сергей скоро пообедал и сразу же вернулся в кабинет, где и решил ожидать Авсеня. Чтобы скоротать время он раскрыл шавринскую папку и стал перебирать бумаги, в которых оказалось много непонятных графиков и скучных цифр.
Тут доложили, что хоть время не подошло, Авсень уже здесь. «Зови! Зови!» - обрадовался Сергей, томимый ожиданием.
- Приветствую тебя, мой Гайтосир! – в дверном проеме показалась субтильная фигура, очкастого фарна.
- А, Авсень! Проходи, проходи! - Сергей встал и энергично пошел на встречу визитеру, поприветствовал его горячим рукопожатием и усадил в кресло. Такой прием смутил Авсеня, Сергей это заметил и, мысленно отругал себя за излишнее амикошонство.
Внесли кофе.
- Авсень, - глотнув кофе, начал Сергей, - я хочу обратиться к тебе за помощью. Я недостаточно хорошо тебя знаю, но я вижу в тебе настоящего патриота, я уверен, что тебе не безразлична судьба Ордена, судьба России. Поверь мне, в этом мы с тобой похожи - я тоже готов пожертвовать собой ради общего блага… - тут Авсень, до этого сосредоточенно разглядывавший свой кофе, вдруг вонзил в своего Гайтосира вопросительно-укорительный, совершенно не соответствующий его неуверенной конституции, взгляд, - Да, да… Сам не могу себе простить того, что сразу не смог делами заняться. Понимаешь, я как во сне был… Сок этот… порошок… И вообще столько соблазнов… Это, конечно, не оправдание. Признаю, я не совладал я с собой. Слабость проявил. Виноват во всем сам и только сам, очень виноват. Но поверь, теперь все будет по-другому: я полностью освободился от пут и теперь готов исправить свои ошибки, готов работать и работать, делать все на благо Ордена. Мне в одиночку будет очень трудно. Мне очень нужны соратники, люди на которых можно положиться. Я вижу такого соратника в тебе. И я прошу тебя помочь мне. Очень прошу. Не за себя прошу, за Орден наш, за Россию матушку нашу многострадальную! Я хочу найти в тебе соратника и… друга.
Впечатлительный фарн, услышав искреннее (в чем у него сомнений не было) раскаяние Великого Магистра Ордена «Золотого Солнца», впал в состояние щенячьей преданности и восторга. Его глаза увлажнились, а губы мелко затряслись, и казалось, он вот-вот разрыдается от переполнявших его чувств. Он дрожащим голосом с жаром произнес:
- Да, я буду с тобой, можешь на меня рассчитывать, я очень рад, что мое разочарование в тебе оказалось ложным. Только я тебя очень прошу - не отрекайся от своих слов. Никогда. А, я обещаю, я буду делать все, все, что только от меня понадобится. Можешь рассчитывать на меня как на себя самого. Ведь когда мы в день инаугурации с тобой общались, я подумал: «Вот он, кто все изменит, прекратит этот бардак». Теперь я вижу, что не ошибся.
«Впечатлительный юноша» - удивился Сергей пылкости Авсеня.
Сергей встал, подошел к Авсеню, пожал ему руку, обнял и произнес, стараясь придать своему голосу торжественность и естественность одномоментно:
- Я очень рад, рад, что не ошибся, что нашел в твоем лице соратника, - произнес Сергей, смотря прямо в сверкавшие от слез и переизбытка чувств, глаза Авсеня и смутился из-за того, что, как ему представилось, не смотря, или вопреки стараниям, его тон и взгляд вышли слишком наигранными. «Да уж, осталось сказать, что-то типа: «Союз меча и этого как его… орала».
Сергей вернулся на свое место, посмотрел на Авсеня и понял, что тот не уловил фальши и спокойно продолжил.
-Ну, теперь к делу. У меня сегодня был Савитар и…
Здесь Сергей поведал Авсеню о докладе Шаврина, показал принесенные им документы и попросил изложить свое видение проблематики. Авсень, к тому времени более-менее успокоился и мог уже довольно здраво мыслить и излагать.
- Да, это официальный отчет Узила перед общим собранием «Золотого Солнца»,- листая документы начал Авсень, - профанация полная! Юридической силы эта бумага не имеет, отчет должен быть одобрен Общим собранием Ордена и утвержден Гайтосиром. А здесь, как видишь, отчет подписан Савитаром, одобрен и утвержден только общим собранием и все. Конечно, об этом все знали, но не стали перечить Савитару и необоснованно единогласно одобрили документ и совершенно нелегитимно его утвердили. Да и не в этом дело, тут я как раз особой проблемы не вижу – сколько отчетов не лепи, все прекрасно видят истинное положение дел. Проблема в другом: Орден совершенно не в том блестящем состоянии как говорит Савитар, скорее дело обстоит наоборот –Орден находится под угрозой распада. И все благодаря инициативам Савитара. Да. Реальная власть в Ордене принадлежит полностью Савитару, и он делает все, чтобы сделать эту власть абсолютной. Об эффективности функционирования Ордена в таких условиях, понятно, говорить не приходится. Савитар собою сейчас пытается заменить всех, но это же элементарно невозможно! Но у него и выхода другого нет, он сам загнал себя в угол. Ему никто не доверяет, он тоже никому не доверяет. Он бы и рад часть функций переложить на чьи-нибудь надежные, профессиональные плечи, да только нет вокруг него никого. Члены Ордена под руководством Савитара просто отказываются продолжать свою работу, и, предчувствуя конец, накачивают себя деньгами и готовят пути к эмиграции, и Савитар не может с этим ничего сделать, лишь бы против него не шли. Сам он мало что успевает делать, еще меньше он умеет делать, помочь ему некому, отдельные направления деятельности в этой связи заморожены, многие пущены на самотек… Да, все сейчас, по большому счету, без присмотра осталось, вся энергия Савитара пущена на удержание власти, плетение интриг, а остальные, как я уже говорил, не хотят в таких условиях работать.
Конечно, таким положением вещей мало кто доволен – грубо ломается традиция Ордена, что ставит под угрозу его целостность и дальнейшее существование вообще. Однако, в открытую никто пока не выступает против - выжидают. Это вполне объяснимо - жизнь у членов Ордена очень сытая и беззаботная, а перечить Савитару, ставя под угрозу свое благополучие, да еще с призрачными шансами на успех никто не хочет. Все, конечно, члены Ордена патриоты, однако, как говорится своя рубашка ближе к телу. Надо здесь учитывать, что шансов что-то изменить сейчас, действительно, почти нет - время смутное, надежной опоры никто не чувствует, Гайтосира до последнего времени не было, а фактически его нет и сейчас…, - Авсеннь осекся и с тревогой посмотрел на своего Гайтосира, на что тот махнул рукой разрешая продолжать, - А за Савитаром все-таки стоит армия. Цель его понятна – он хочет совершить переворот устоев Ордена, чтобы отныне правил всем не Гайтосир, а Узил. Чтобы сосредоточить власть в своих руках, ведь Гайтосиром-то ему не стать никак – это исключительно наследуемая должность. Сначала должность Гайтосира он хотел упразднить совсем. С этой целью был низложен Фаэтон Первый, в результате блестяще проведенной Савитаром операции. Затем для Савитара все пошло не так гладко. Он постарался тихой сапой прибрать власть себе, якобы временно, а потом, пробить поправки в Устав Ордена и убрать пост Гайтосира, переложив всю власть на Узила. Однако члены Ордена хоть и не выражали протест открыто, стали выражать неудовольствие политикой Савитара кулуарно. Савитар чувствуя, что земля под ногами пошатнулась, решил не усугублять ситуацию, переменил план действий и вернул Гайтосира. Правда, сугубо формально. Решил посмотреть, как общество на это будет смотреть. Надо признать, у него пока все получается: Гайтосир, извини, но буду уж предельно откровенен, чисто номинальный. Видя, что Гайтосир наследный повелитель, непререкаемый авторитет на месте, Орден уже не возмущается, а если кто-то и шепчется, то это уже не носит массового характера и Савитару не угрожает, а пройдет время и они стихнут. Со временем он планирует уладить формальности – переписать Устав Ордена, передав все полномочия Гайтосира на Узила, и все, фактически и юридически власть в руках Савитара.
Да, все получается по плану Савитара. Только он, ослеплен близостью власти и не видит, своей главной ошибки - в таком виде Орден не сможет выполнять свои функции, да и сколь-нибудь продолжительное время существовать тоже. Сила Ордена в особых людях, в четкой структурированности, иерархичности, преемственности, вере, в системе понятий укоренившейся в сознании веками. Если Савитар доведет свой план до конца, то Орден развалится, это однозначно! Орден первое время по инерции, конечно, продержится, потом зашатается под Савитаром, сначала потихоньку, затем все больше и больше, и вскоре просто рухнет под ним, погребя его же под своими обломками. И тогда наступит безвластие, страна рухнет в хаос. Считаю необходимо вернуть Ордену статус кво - сильного надежного Гайтосира, достойного Узила, сильный вивасват, активных истанусов. И начинать действовать нужно прямо сейчас, пока не поздно! Если, конечно, еще не поздно.
Тут Авсень так же как некоторое время назад резко воспламенился, так же резко угас. Он апатично сидел, смущенно шаря по полу щурыми глазами.
- Да грустная выписывается картина. Ну и что же делать?
Авсень укаткой взглянул на Сергея, отвел взгляд и пожал худыми плечами. Видно он был смущен из-за своей пылкой откровенности. Сейчас он осознал, что возможно зря он выложил все Гайтосиру, ведь он его практически не знал, возможно это была провокация.
- Ну, что предложишь? – еще раз обратился Сергей. Авсень опять молча пожал теми же худыми плечами, похоже он выплеснул всю свою энергию без остатка.
- Ладно, я так думаю: с таким положением дел мириться, конечно, нельзя. Но и оголтело бросаться на сложившуюся систему тоже глупо: ничего не добьешься. Все-таки Савитар сейчас чрезвычайно силен, с этим надо считаться. Надо все тщательно спланировать. Значит так, тебе задание: подумай, кого из членов Ордена можно привлечь, на кого можно положиться?
Авсень как будто снова оживился:
- Я вообще-то мало с кем общаюсь, но хорошо знаю Таргитая. Думаю, он подойдет. Он с семьдесят шестого года в Ордене, он был другом моего отца и ко мне хорошо относится, за сына почитает. Конечно он уже не молодой, но опытный, рассудительный человек. Кстати он и твоего отца знает и уважает очень. Думаю, он сможет нам помочь.
- Ну и отлично. Значит, завтра во второй половине дня жду вас у себя. А мне нужно время осмыслить все. Ну а на сегодня все.
Сергей встал, пожал Авсеню руку и взглядом проводил его сутулую, субтильную фигуру до дверей.
Сергей провел остаток дня в рваных мыслях: то он был полон энтузиазма и готов был горы свернуть, то ему вдруг хотелось все бросить и опять начать беззаботную жизнь. То он верил Шаврину и успокаивался: «Почему я должен верить этому сопляку? Шаврин опытный человек он знает что делает. Может действительно так лучше». Тогда где-то в подполье сознания ему что-то подсказывало, что это говорит в нем трусость и лень, и ему просто удобно так понимать ситуацию. И он снова убеждал себя в том, что отступать нельзя.
Тут Сергей вспомнил о Паше из Чертанова и решил, что просто необходимо с ним теперь встретиться, посоветоваться, ведь Паша неоднократно ему дельные мысли подбрасывал. Сергей не раздумывая, скорее по привычке, что все делается по его хотению, достаточно только хлопнуть в ладоши, велел привести Пашу.
Через полчаса в кабинет Сергея вволокли Пашу. Его лицо было скрючено гримасой страха и безысходной обиды. Сергей вышел к нему на встречу.
- Паша, Паша, успокойся! Здравствуй, дорогой! Ты уж прости этих ублюдков!
Сергей понял, что с Пашей не очень церемонились, выполняя его приказ. Он обнял Пашу за плечи и усадил в кресло и дал ему выпить водки.
Выпив, Паша немного успокоился, хотя его все еще трясло.
- Фу… Ухххфуу. Серег это ты,- заговорил Паша, - А, я уж… Фу… Ухххфуу. Налей еще, Хууууц… Ухх Ё-мое…Едрена кочерга… Вот. А я уже хрен знает чего подумал… Стою я как всегда на Арбате лабаю, вдруг… Налей еще Хуууц… Ухх Ё ж ты моё ж… Стою лабаю вдруг джипы черные с мигалками со всех сторон, бугаи… народ в россыпную они ко мне… Скрутили и в машину… Повезли… Ох и обосрался я… Ужас, как обосрался. Думаю, кому ж я, бедный музыкант дорогу-то перешел? Плесни еще. Хууууц… Ухх Ё-ОО… А, кстати, чего за дерьмо-то такое? Это ведь ты велел меня сюда притащить?
- Паш, извини. Не провел достаточный инструктаж. Думал они догадаются нежно и ласково пригласить тебя. Но, дебилы –что с них взять. Ладно, давай примирительную, и, забудем.
- Хууууц… Ухх Ё-О… УУФФФ… Ну, а чего хотел то?
- Как всегда совет… Вообще странно я ведь успешный, а ты вроде как неудачник и почему-то именно мне от тебя чего-то надо, а тебе от меня ничего. Казалось бы, наоборот все должно быть. Да, ладно, не важно… Дело вот в чем…
Дальше Сергей поведал внимательно пьющему водку Паше все, что произошло с ним после их последней встречи, опустив только некоторые мелкие детали, за которые он испытывал особенное чувство стыда.
- Ну, чего ты обо всем, об этом, думаешь?
- Я же уже говорил тебе, что надо разогнать их всех. Ну вот: мое мнение не изменилось. Да и с чего оно должно меняться. Оно только укрепилось после сегодняшнего. Я вообще никогда не понимал, чего этим людям, элите этой, не хватает. Ну, живите там себе хапайте миллиарды, но людей-то, которые хотят просто тихо мирно жить без миллионов, почему им-то житья не дают, почему с них-то последнее еще тянут. Не понимаю! Ну вот, например, у кого-то десять миллиардов состояние ну вложи ты в людей, пусть они в достатке будут жить - ведь это ему ничего стоить не будет то же самое, что я нищему в метро рубль кину - ну не убудет от меня. И от него не убудет, а сколько он мог бы людей осчастливить, да и просто спасти жизней и судеб тем самым, ничего не стоящим, для него поступком. Ан нет, считается, что деньги которые для траты это те копейки которые у обывателя, а которые у миллиардеров – эти для прироста, то есть как ими не распоряжайся их меньше не станет - только еще больше. Их же не тратят, их инвестируют. Вот так. Хууууц… Ухх Ё-моё… УУФФФ… Вот и эти тоже учуяли чуть что-то не так за задницы свои схватились и утухли, выжидают. Патриоты хреновы! Какой от них прок?! Никакого. Они все только паразиты на скорбящем теле нашей родины. Убрать надо этот подгнивший Орден, и создать нормальное цивилизованное демократическое управление в стране – вот это будет дело! Твое дело, Сереж!
- Хм, ну а если так, то… То как ты себе это представляешь?
- В первую голову, конечно, надо избавить Орден от Шаврина. Это будет самое сложное – он, судя по всему, силен и здорово вцепился в Орден. Далее, власть перейдет к тебе, и там ты уже распустишь этот Орден ну или разгонишь – это уже по ситуации разберешься.
- С чего же начать?
- Пока точно не знаю. Ты же сказал, что твои соратники завтра придут?
- Да.
- Вот и давай дождемся. Может кто-то что-то подскажет. И у нас еще время поразмыслить есть. Обсудим, глядишь, что-нибудь толковое и решим.

* * *

Сергей с Пашей пили кофе в кабинете, когда доложили, что Авсень и Таргитай ожидают приема. Сергей велел тут же впустить визитеров.
Таргитай был похож на сказочного мудреца – это был пожилой, тучный человек, с длинной густой бородой. Он носил очки в причудливо изгибающейся толстой роговой оправе и широкополую шляпу.
Соратники поприветствовали друг друга, и расселись за рабочим столом Сергея. Открыл заседание Сергей.
- Уважаемые соратники! Сегодня нам предстоит решить дальнейшую судьбу Ордена. Я так понимаю, что у каждого из нас свой взгляд на развитие Ордена, но есть и то, что нас объединяет – это видение того, что продолжаться так дальше не может – это путь в тупик. А если конкретней, то правление Савитара нас не устраивает. Учитывая то, что скорректировать его политику вряд ли удастся, так как он одурманен властью и не в состоянии реально оценивать происходящее. Исходя из этого, нам в первую очередь необходимо избавить Орден влияния Савитара. Как это сделать нам предстоит решить сейчас. Прошу предложений.
Минуту царило молчание. Первым очнулся Паша.
- Ты-то главнее его, ты же Гайтосир, так ведь? Что прикажешь то и будут все делать, включая Савитара этого. Уволь его и все.
- Узил имеет право вето на любое решение Гайтосира при отсутствии поддержки такого решения всех фарнов или Общего собрания. И учитывая авторитет Савитара решения Гайтосира обречены, – Авсень заглянул в блокнот и продолжил, - Вообще, по Правилам Ордена, Узила может сместить по представлению вивасвата Гайтосир. Или Гайтосир по собственной инициативе при поддержке простого большинства членов вивасвата.
- Реально ли этого добиться в данной ситуации? - Сергей был сосредоточен и внимателен как никогда.
Паша допил кофе и закурил.
- Знаешь Серег, по результатам твоего правления я думаю в вивасвате не много твоих сторонников. Поэтому этот вариант, думаю, не пройдет.
Сергей смутился.
- Да. Похоже, что так. Ну и что ты предлагаешь?
- Я? Ну, я так думаю – в таком деле любые средства приемлемы. Так? – Паша обвел взглядом смотрящих в пол соратников, - Боитесь признаться в этом? Ну ладно, в общем, я предлагаю его грохнуть. Он же невменяемый, переговоры вести с ним бесполезно, лишить власти по-другому никак нельзя, вот и остается единственный вариант… Ну или попытайтесь повлиять на вивасват…
Опять воцарилась напряженная тишина, которую через пару минут нарушил Сергей.
- Ну, будут еще предложения? - Сергей обвел взглядом присутствующих.
Тут впервые заговорил Таргитай.
- Позвольте мне, мой Гайтосир. Орден помимо всего прочего является хранителем Золотой Звезды, которая, в свою очередь, хранит сон Двуглавого Сибирского Медведя с кровоточащим горлом и перебитой правой передней лапой. И здесь Савитар играет огромную роль. Сергей, Паша и Авсень в изумлении взглянули на Таргитая.
- Че-го? – пропело в унисон трио.


Глава 9

Золотая Звезда

Понимаю вас, господа, понимаю,- Таргитай окинул взглядом недоумевающих присутствующих, - несколько терпения и вы поймете, что я не сумасшедший. Попробую все по порядку. И так. Случилось это почти триста лет назад. Мой предок по имени Офаним был изгнан из Ордена Золотого Солнца (теперь не знаю за что). Тогда Орден не имел практически никакого политического влияния и не давал никаких привилегий – одни обязательства, не то что сейчас. Но для Офанима Золотое Солнце было в жизни всем. И Офаним, лишившись смысла жизни, в отчаянии загулял. Пил – не просыхал несколько месяцев. И казалось все, пропал человек – сгинет скоро совсем. Однажды действительно исчез куда-то – день нету нигде Офанима, два, три, неделю…
И вот когда уже самые терпеливые отчаялись его искать, вдруг является он к Гайтосиру тогдашнему - Шимиге и просит выслушать. Посмотрел на него Шимиге - трезвый, благообразный, взгляд серьезный, на умалишенного не похож и решил: «выслушаю». И поведал ему Офаним как очнулся он от пьянства в глухом лесу совершенно один. Похмелья нет; зима, снег вокруг – а ему не зябко; на черном небе звезды, луна – понятно - ночь, а светло в лесу как днем. Подумал Офаним сначала, что сгинул от пьянства и черти его к себе забрали. Стал крестится, потом снегом умылся, решил оглядеться: прошел шагов десять и вконец поразился увиданным: полянка там была – вся травой зелена (это зимой-то), а посреди полянки - звезда пятиконечная золотом сверкает. Струхнул Офаним, стал молиться и кресты на себя класть. Только время спустя Офаним опять соображать стал: «выбираться отсюда надо поскорее». Куда идти он не знал, и пошел куда ноги несли, но что удивительно – не заплутал, а дошел прямо до дому.
Дома Офаним велел сразу баньку истопить – долго парился, затем, не евши, не пивши и не спавши сазу отправился к Шимиге.
Гайтосир не до конца поверил Офаниму – мало ли что в запое померещится, но решил все-таки проверить и велел проводить его к Золотой Звезде. Взяли они еще одного члена Ордена в сопровождение, поскольку опасался Шимиге уединяться с Офанимом, вдруг он специально все это придумал, чтобы отомстить Гайтосиру за то, что его из Ордена прогнали - затащит в лес и убьет. Так они втроем отправились в лес.
Офаним чувствовал, что как будто кто-то ведет его: он не помнил дороги, но знал определенно куда следует сделать каждый последующий шаг. Так, ни разу не сбившись с пути, но, изрядно выбившись из сил, трио добралось до той самой поляны. И увидели тогда все, что все, что рассказал Офаним не бред похмельный, а сама действительность: по средине зеленой поляны сверкала золотым пентаклом звезда, лучи которой были отделены он от сердцевины, находясь на некотором расстоянии от нее.
С тех пор началась новая эра в жизни Ордена Золотого Солнца. Члены Ордена сразу стали видеть в Золотой Звезде некое мистически–судьбоносное значение и считали себя избранными для общения с ней. Сначала около поляны Золотой Звезды учредили постоянное дежурство – соорудили времянку в которой члены Ордена поочередно несли вахту неусыпно наблюдая за чудесной звездой. Тогда обнаружилась странная тенденция – не все могли добраться до поляны, со многими в пути случались разного рода несчастные случаи: кого-то разрывали дикие звери, кто-то погибал от укуса ядовитых змей, кто-то проваливался в подготовленные неизвестным охотником ямы с острыми кольями, кто-то замерзал насмерть, кто-то просто исчезал. Стало ясно: Золотая Звезда подпускает к себе лишь избранных. Такие происшествия еще более утвердили членов Ордена во мнении о значительности Золотой Звезды. Они стали покланяться ей как божеству. Традицией стало проводить ритуальные обряды, безусловным центром которых являлась Золотая Звезда, с целью узнать одобряет она то или иное действие Ордена или нет. Обряды были достаточно долгими и сложными, но как потом оказалось совершенно бессмысленными. Тогда никто еще не подозревал об истинном предназначении Золотой Звезды.
Позже, постоянные наблюдения за Золотой Звездой дали некоторый результат. Сначала было замечено, что лучи Золотой Звезды динамичны: они то приближаются к сердцевине, то отдаляются, но никогда не сливаются с ней в единое целое. При этом никаких закономерностей выявлено не было.
Так прошло лет пятьдесят. Орден, уже набрал определенный политический вес, отдельные его члены, были настолько близки к высшему руководству государства, что реально могли влиять на принятие тех или иных решений. Вот в это время и произошло еще одно архизначительное событие. Дело было так. Глубокой ночью на поляне Золотой Звезды общее собрание Ордена Золотого Солнца проводило один из своих ежегодных ритуалов. Вдруг мгновенно вышло Солнце, буквально за пару секунд достигло зенита, зависло на секунду, и так же динамично исчезло, вернув звездно-лунное небо обратно. Тут все участники ритуала обнаружили, что обладают теперь неким знанием, до того им недоступным. При этом они, не общаясь между собой, поняли, что знание доступно им всем. Знание было во истину велико. Оказалось, что Золотая Звезда выражала путем манипуляций со своими лучами свое отношение к процессам, происходящим в России. Чем дальше лучи находились от сердцевины, тем больше Золотая Звезда была удовлетворена происходящим, если же лучи приближались, значит, она была недовольна происходящим. И самое главное – если лучи окончательно примкнут к сердцевине, то проснется дремлющий Двуглавый Сибирский Медведь с кровоточащим горлом и перебитой правой передней лапой. Он восстанет из своей берлоги и двинется из Сибири через всю Россию к Золотой Звезде, уничтожая по пути все живое. Остановить его уже будет невозможно. Добравшись до Золотой Звезды, он вырвет ее из Земли и тогда планета наша развалится на части.
- Это же легенда! – чужим голосом отозвался Паша.
- Как угодно… - не стал возражать Таргитай, - только мне, ныне покойный старший товарищ, член Ордена, рассказывал, что он видел как лучи приблизились к сердцевине очень близко, почти в плотную, и было это в тысяча девятьсот сорок первом году. А сам я был свидетелем такого явления в шестьдесят втором году… Думаю нет смысла говорить, что происходило тогда… Вот тебе и легенда… Я знаю и о других свидетельствах, но мне о них рассказывали не сами очевидцы, поэтому не буду на них ссылаться.
-А почему у медведя лапа перебита и горло кровоточит?
- Эти раны причинены ему греховным поведением людей, живущих на Земле вообще, на своей земле особенно. Медведь олицетворение своей земли, его раны - раны его земли, страдания земли его страдания. Своей болью он искупает людские грехи. Чем больше грехов, тем ближе лучи к сердцевине Золотой Звезды, тем глубже раны Сибирского Медведя. Но, если перейти предел греха Золотая Звезда сольется воедино, раны Сибирского Медведя станут настолько глубокими, что боль станет нестерпимой, он проснется и пойдет, в бешенстве круша все на своем пути, к Золотой Звезде чтобы уничтожить этот мир, который принес ему и самому себе столько страданий, что стерпеть их стало невозможно, и вместе с миром он уничтожит себя и свою боль.
И так, я продолжу. В ту памятную ночь было принято решение о строительстве на поляне Золотой Звезды Золотого Дворца, где мы с вами имеем удовольствие находиться. Правда, изначально он представлял собой деревянную избу, выкрашенную золотой краской, а нынешний вид он приобрел лишь в конце девятнадцатого века.
- Ты хочешь сказать, что под нами в подвале Золотая Звезда находится, - Сергей был очень серьезен и видимо верил сказанному.
- Не совсем. Золотой Дворец стоит вокруг поляны Золотой Звезды. Так вот, с тех пор Орден стал смотреть на развитие России через призму Золотой Звезды и, по возможности, корректируя в этой связи действия власти. Ну а потом, когда власть перешла полностью к Золотому Солнцу страной стала фактически руководить Золотая Звезда. Поэтому-то и получалось часто, что для любой другой страны было на пользу, России не подходило, и наоборот; поэтому-то политические решения на сторонний взгляд, зачастую, не имели ни логики, ни здравого смысла; поэтому-то политические схемы, разработанные ведущими учеными приводили к предсказуемым результатам на любой другой земле, на русской приводили к самым непредсказуемым последствиям. Получается, развитие российской цивилизации, кажущееся абсурдным, на самом деле являет собой развитие по совершенно четким причинам, но по малопонятным законам.
- Что ты имеешь в виду?
- Попробую пояснить. Тот, кто осознает Землю как единый организм – сама Земля или ее творец - осуществляет руководство социальной составляющей нашего мира посредством Золотой Звезды. Происходит примерно следующее. Человечество в процессе жизнедеятельности вырабатывают определенную отрицательную энергетику - социальный мусор. Этот мусор не может просто исчезнуть и возвращается обратно в социум, но не обязательно на то же самое место, которое его породило. Похоже на круговорот воды: в одной местности влага испарилась – в другом прошел дождь. Возвращается этот мусор в виде социальных потрясений – войн, революций, геноцида и тому подобного.
Если бы избыток социального мусора сконцентрировался бы в определенной местности – общество не выдержало бы этого натиска, и произошла бы социальная катастрофа, например, ядерная мировая война.
Так вот, чтобы не произошла где-нибудь переконцентрация социального мусора, его излишки сливаются в специальную помойку, а именно - в Россию и поглощаются народом здесь живущим.
- Почему же именно России досталось такое счастье? – Паша в отличие от Сергея относился с недоверием к рассказу Таргитая, продолжая считать его сумасшедшим.
- Точно не знаю, но существует мнение, что только этот народ, народ, рожденный на этой земле (говорят, что именно здесь находится сердце Земли) имеет необходимое количество терпения, чтобы с этим жить. Жить, осознавая эту обреченность, подчинение обстоятельствам. Кроме того, эти люди обладают совершенно уникальной творческой энергетикой, которой подпитывают друг друга в трудные периоды жизни -социальные лишения отходят на второй план и они выдерживают то, что другие не в силах выдержать. Другие бы не смогли стерпеть гнет Золотой Звезды и избавились бы от нее, погубив тем самым себя и всех остальных. Кроме того, роль России всегда была и есть настолько велика в мироустройстве, что она могла и может теперь влиять на серьезные политические процессы, ее мнение невозможно не учитывать. Следовательно, Россия всегда в состоянии повлиять на мировой порядок, что для целей Золотой Звезды и нужно.
- А как же Золотая Звезда действовала до того, как Золотое Солнце разгадало ее тайну?
- Судя по всему никак. В этом просто не было нужды. Человечество просто не вырабатывало лишнего социального мусора. А как только появился избыток социального мусора Золотая Звезда и начала действовать.
Так вот, мой Гайтосир, прошу тебя не принимать скоропалительных решений. Убрать Савитара хоть и сложно, но при правильной постановке дела, в принципе можно, но что дальше? Последствия могут оказаться самыми трагичными. Именно он сейчас единственный, кто следит за Золотой Звездой, и, исходя из ее поведения, осуществляет действия, удерживая лучи на более-менее безопасном расстоянии.
А может эта звезда еще на что-нибудь реагирует, а не только на социальные процессы в России? может ей управлять можно как-нибудь, или вообще отключить ее и все? – Паша так и не верил Таргитаю.
Вряд ли, - Таргитай сосредоточенно жевал губами усы.
Ну а сломать или уничтожить? – не успокаивался Паша.
Это невозможно. Да, и если даже возможно, последствия скорее всего будут самыми трагическими.
Ну, Авсень, а ты что скажешь? – по голосу чувствовалось, что Сергей расстроен новостью о Золотой Звезде.
Все так неожиданно… Я… Я… Мне нечего сказать… Надо время… Подумать…
Понятно. Ну, а ты Таргитай, ты сам то, что предлагаешь? Ты наверняка об этом думал.
Думать то я, конечно, думал. Но… чем больше я об этом думал, тем более видится самым лучшим оставить попытки что-либо изменить потому как, скорее всего это невозможно. Лучше все как есть оставить. И вам всем я думаю лучше бросить это дело и жить дальше счастливо – для этого у вас все есть – и не забивать голову вопросами, которые невозможно решить. Я, признаться, жалею, что потратил большую часть своей жизни на это. А мог бы жить и горя не знать. И…
Но! Но! Таргитай, что за упадничество, - Сергей резко оборвал старого фарна, - Как раз мы то и решим этот вопрос. Ясно?!! Да и ты то ведь, Таргитай, ты же пришел сюда, значит и ты лукавишь, когда говоришь, что все бесполезно, а?
Надежда умирает последней, как известно. Не хочется умирать, с мыслью о бесцельно прожитой жизни…
Так, мысли о смерти оставим другим. А мы, за неимением предложений будем действовать по моему плану… А план мой таков – мы должны пробраться к Золотой Звезде и все проверить сами и потом принять решение, что делать дальше. Все согласны?
Ответом было молчаливое согласие.
Как пробраться к Золотой Звезде?
Я ее никогда не видел, - Авсень, пребывал в возбужденном состоянии от свалившейся на него информации и осознания собственной, неожиданно свалившейся на него, значимости.
Таргитай, ты то должен знать.
Да я знаю… Бывал там… Но проход к Золотой Звезде сейчас охраняется людьми Савитара и беспрепятственно туда может попасть только он или кто-то по его приказу, а нас он туда не приглашал, на сколько мне известно.
Ну что ж, придется все-таки применять силу, - проговори все более и более решительный Сергей.
Таргитай сделал жест, как бы просящий не торопится, и продолжил:
Нет. Силой ничего не решить. Сила за Савитара. Следует попробовать вот что. Когда-то любой член Ордена мог беспрепятственно пройти к Золотой Звезде через всем известный проход. Но потом этот проход замуровали и сделали новый, доступ к которому стал известен только избранным. Так вот мы можем попробовать незаметно проникнуть на поляну золотой Звезды через тот старый ход… Заделывали его на сколько я помню второпях, не особенно тщательно… В общем если я вспомню дорогу, то мы там немного прокопаем и сможем пройти к Золотой Звезде.
Ну, так пошли! – Сергей сочился энергией.
Нет мне надо освежить память, покопаться в дневниках… Давно это было… Завтра вечером я думаю будет можно.


* * *

В Золотом дворце, в рабочем кабинете Великого Мастера Ордена «Золотого Солнца», солнцеподобного Гайтосира Фаэтона II томился в ожидании Таргитая Сергей Коваленов, краем слуха время от времени выцепляя кое-что из болтовни доведенного предвкушением встречи с Золотой Звездой до крайней степени эмоционального возбуждения Паши из Чертанова.
Да Серег! Вот не знал бы и жил спокойно… Правильно говорят – «Меньше знаешь - крепче спишь». Правильно! Народная мудрость. Сейчас бы лабал на своей шестиструнке – горя б не знал… Угораздило с тобой связаться, - тут Паша с заискивающим вопросом взглянул на Сергея, как бы вопрошая не перегнул ли он тут палку (несмотря на дружеские отношения все-таки теперешнее положение Сергея вызывало у Паши чувство уважения, граничащее с раболепием и страхом) и не заметив в лице товарища реакции на свою реплику по-идиотски хихикнул, - надо заметить, что Паша теперь очень походил на умалишенного, - Нет, ну конечно, интересно… Ведь мог бы я об этом никогда не знать вообще… Про звезду, про Орден… Да… Оч-чень интересно. А я вот всегда недоумевал: почему это власти наши вечно какие-то совершенно необъяснимые вещи вытворяют. Откуда этот вечно «иной путь» и «Умом Россию не понять…?» А вот теперь все ясно стало - это во всем Золотая Звезда виновата – нельзя в России жизнь строить по воле человеческой, а руководствоваться звездой этой необходимо. Вот, оказывается, на сколько все просто: получается, не может Россия иначе никак. Раздерет ее, в противном случае, и весь мир в придачу, Двуглавый Сибирский Медведь с кровоточащим горлом и перебитой правой передней лапой. Ну, отлично! Просто отлично! Как я рад, что это откровение на меня вдруг свалилось! Очень рад, аж руки трясутся, и холодный пот прошибает!
Двери распахнулись, и в штаб заговорщиков уверенным шагом вошел Таргитай, за ним то семенил, то нелепо как-то бочком, подпрыгивая, передвигался взъерошенный Авсень.
Таргитай имел вид предельно уверенный: немигающий взгляд, прямая осанка, быстрые четкие движения – все выдавало в нем человека настроенного только на решительные действия.
Здравствуй, мой Гайтосир! Все готово, можно приступать.
Ну и отлично, пошли!
Только вот один моментик надо обсудить.
Ну! – Сергей готов был ударить кого-нибудь от нетерпения.
Твой друг… Я, конечно, уважаю его, но он не член Ордена.
Что?
Паша не может идти с нами. Мы и так слишком доверились ему, посветив в тайну Золотой Звезды. Но рассказать одно, а идти с ним в такое место - абсолютно невозможно.
Сергей посмотрел на Пашу, который вжался в кресло и нервно переводил взгляд с Таргитая на Сергея и обратно. Было заметно, что Паша совсем растерялся. Сергей подумал, что действительно не стоит его брать с собой потому, что, во-первых, толку от него не будет - уж чересчур шатко сейчас его душевное равновесие – как бы не усугубить, и, во-вторых, Таргитай в общем-то прав – следует уважать Правила Ордена.
Паша, ты остаешься! Потом подумаем о твоем вступлении в Орден. Ничего, увидишь еще Золотую Звезду.
Паша безвольно кивнул, при этом он почувствовал внезапное облегчение. Его нервное состояние случилось из-за страха перед необходимостью идти к Золотой Звезде: он очень боялся, что Золотая звезда не захочет допустить его к себе, как и многих других, и он погибнет каким-нибудь жутким образом. Он хоть и не очень верил в то, что рассказывал Таргитай, но мысль о возможности угодить в яму с кольями приводила его в ужас. Он бы и сам с радостью отказался от столь «почетной» миссии, но совершенно не представлял, как это сделать – он боялся, что его не поймут, сочтут за труса. А тут все само разрешилось наилучшим образом. «Уффф! Наверно можно сейчас водочки… Пока их буду ждать». Скоро Паше стало совсем спокойно и хорошо.


* * *

Стемнело. Трио заговорщиков, стараясь быть незамеченными, выбралось из Золотого Дворца и стало углубляться в темно-сизый лес. Лес был очень густой, продвигаться сквозь него было чрезвычайно трудно: невидимые ветви хлестали по лицам, невидимые сучья кололи тело, невидимые корни цепляли ноги, часто опрокидывая тела в липкую холодную грязь, внезапные резкие крики каких-то тварей, выражавших таким образом, видимо, недовольство вторжением чужаков в их владения, ввергали в ужас. Идти в таких условиях пришлось довольно долго, часто останавливаясь по инициативе Таргитая, сверяющего путь по одному ему известным ориентирам.
- Вроде здесь! – замер Таргитай.
Сергей огляделся: местность ничем не выделялась –все тот же негостеприимный лес, все та же непроглядная тьма. Таргитай начал потихоньку двигаться, ощупывая ладонями близстоящие деревья. Потом он отмерил несколько шагов и присел на колени, разгребая под собой дерн. Под дерном появились камни, и тогда Таргитай знаком показал сопутникам, чтобы они помогали ему разгребать их. Работа оказалась тяжелой: камней было довольно много, их слепляла между собой какая-то вязкая и неприятная на ощупь субстанция, они имели острые края, резавшие руки до крови. Когда все-таки камни кончились, под ними оказался чугунный люк с двумя ручками. Все трое схватились израненными в кровь руками за эти ручки и начали тянуть, но тщетно - люк не поддавался.
- Да, я это предполагал, - тяжело дыша, Таргитай достал из рюкзака трос и привязал один его конец к ручкам, другой отдал Сергею и велел залезть на соседнее дерево и перекинуть его через толстенный сук который должен был теперь служить рычагом. Потом Сергею пришлось лезть еще на одно дерево, причем на этот раз практически на самую верхушку и крепко привязать к ней трос. Затем Таргитай достал ножовку передал ее Авсеню и велел пилить дерево, к верхушке которого был привязан трос. Пилили очень долго, по очереди: один пилил - двое тащили дерево за канат в противоположную от пропила сторону, чтобы ножовка не застряла. Было очень сложно пилить толстенное дерево небольшой ножовкой. Когда оставалось допилить уже несколько сантиметров, Таргитай с Сергеем изо всех сил потащили дерево на себя, и вскоре оно подалось, затрещало и, чуть наклонившись, повисло на тросе, который был, к тому времени, надежно закреплен на толстом суку-рычаге. Бросить дерево сразу не представлялось возможным, так как сук сразу же обломился бы под его тяжестью. Далее предстояла кропотливая нудная тяжелая работа: надлежало завязывать одновременно на суку-рычаге два узла, потом их развязывая поочередно, освобождать тем самым отрезок веревки и опуская постепенно дерево. Когда дерево уже достаточно опустилось, натянув веревку, узлы были ликвидированы, и дерево всей своей мощью потянуло люк. Раздался железный скрежет и люк начал медленно открываться, демонстрируя присутствующим хранимую им под собой непроглядную тьму.
Таргитай зажег фонарь и осторожно шагнул в низ, за ним робко последовали остальные. Лаз оказался очень узким и низким, и довольно круто кренился вниз. Стены пол и потолок были склизкими и очень холодными. Путники двигались в позе полуприсяда и постоянно поскальзывались. С потолка капала вода, со всех сторон торчали корни деревьев, которые, разозленные тем, что кто-то нарушил их мрачный покой, больно впивались в тела непрошеных визитеров. Воздух был сырой, тяжелый и пыльный. Идти приходилось практически в полном мраке, фонарик высвечивал только совсем небольшой кружочек пространства и постоянно дергался.
Через несколько десятков метров спуск закончился, и начался плавный, затем и резкий подъем. Сергей уже начал было думать, что это путешествие не закончиться никогда и им всем суждено тут сгинуть, как вдруг Таргитай внезапно остановился.
- Все. Здесь, - Таргитай сел на пол и тяжело дышал.
Сергей протянул руку вперед и наткнулся на глухую стену, преграждавшую путь.
- Это тупик? Что же дальше, Таргитай?
- Все по плану, за стеной поляна Золотой Звезды. Стена, на сколько я помню должна быть не очень прочной… Сейчас отдышимся и попробуем ее проломить.
Привал длился три минуты, затем Таргитай достал из рюкзака ломик размером с локоть и начал долбить стену. «Надо же все предусмотрел. Молодец!» Уважительно подумал про Таргитая Сергей. После Таргитая ломик перешел к Сергею, а затем и к Авсеню. Когда ломик в третий раз оказался у Таргитая, стена дала трещину, и путников, уже привыкших к темноте, ослепил луч яркого света. Таргитай бросил ломик и уперся в стену плечом.
- Поддави, - прохрипел Таргитай.
Сергей и Авсень уперлись в Таргитая и стена подалась, раздался треск и все трое вместе с осколками стены рухнули вниз с полутораметровой высоты.
Слепил яркий свет, и было слышно, как кто-то аплодирует.
- Браво, браво! Ну, просто герои! Браво! – говорил насмешливым тоном до боли знакомый тенор. Глаза Сергея постепенно привыкли к яркому свету, и он осмотрелся. Сомнений быть не могло: они находились на той самой поляне Золотой Звезды, и выглядела она именно так, как рассказывал Таргитай: посреди идеально ровного зеленого травяного газона разливала вокруг невероятно яркий свет Золотая Звезда, лучи которой находились на некотором расстоянии от сердцевины. Только теперь поляна находилась не посреди леса, а была окружена колоннами в два яруса, за которыми просматривалась стена со множеством дверей.
В одном из колонных проемов Сергей увидел Шаврина в золотом. В соседних проемах стояли четыре человека в черном, вооруженных короткими автоматами. Шаврин прекратил аплодисменты и подошел вплотную к заговорщикам.
- Сережа, ну зачем же ты так? Попросил бы меня я бы тебя проводил сюда с комфортом, все показал бы, рассказал. А ты с этими, - Шаврин пренебрежительно указал рукой на Авсеня и Таргитая, - связался. Неужели ты действительно думал, что здесь, на территории Золотого Дворца можно что-то незаметно от меня сделать. Неужели ты так наивен?
Тут Сергей действительно понял со всей ясностью, насколько наивно было предполагать провернуть операцию, которая угрожает Шаврину, когда ясно как белый день, что все у него тут под колпаком. Сергея охватило отчаяние и стыд. Чувство своего полного бессилия перед Шавриным, которое он начал испытывать еще с первой их встречи, теперь превратилось в совершенно диких размеров чудовище, которое, вне всякого сомнения, в соревновании по уродству заняло бы первое место среди самых отъявленных инфернальных тварей.
Шаврин тем временем с видимым удовольствием продолжал свою победоносную речь:
- И надо же с кем связался-то, ты посмотри на них: этот,- Шаврин на мгновение бросил презрительный взгляд на грузного, устало лежавшего на боку, израненного, мокрого, грязного, с кровоточащим лицом и руками Таргитая. Походил он сейчас не на сказочного мудреца, а скорее, на старого жирного вонючего гнома у которого отобрали все золото, предварительно с пристрастием отдубасив и облив помоями, - старый, выживший из ума маразматик, помирать скоро, а он туда же - приключений на свою старую жопу ищет. А этот, - Шаврин презрительно усмехнулся и указал на Авсеня, - маленький наивный дурачок! Еще свои мнения имеет. Поглядите-ка не него! Утю-тю-тю. А на тебя Сергей вроде даже впечатление произвел его пылкий доклад, да? У-тю-тю какой умный мальчик, - Шаврин со злой улыбкой посмотрел на Авсеня, который лежал на траве в позе эмбриона и нервно вздрагивал, - Посмотри на него: какой от него толк то, сам подумай? Да, ну и нашел ты себе друзей! – Шаврин особенно презрительно произнес «друзей». - Очень забавно. Ты на что надеялся-то, я все в толк не могу взять, а?
Шаврин выдержал краткую строгую паузу, а потом вдруг от души весело рассмеялся.
Знаете, что, вы меня настолько развлекли: очень было забавно следить за вами. Особенно как вы сюда вывалились. Ха,хи-хи,ха. Да, ой, а что вы придумали, чтобы люк открыть. Ха-хи-ха. Это ведь мудрый Таргитай придумал, не так ли, а Таргитай? – Таргитай взглянул на Шаврина и ничего не ответил. - Ладно, Сергей, вставай не по чину Гайтосиру на траве валяться, да еще в такой компании, - он подал Сергею руку, чтобы помочь встать, но Сергей отверг помощь и поднялся сам. Таргитай хлопнул в ладоши, и появились карлики с креслоноской. - Сергей залезай и двигай, в порядок себя приводи, отдохни, а я зайду завтра - думаю поговорить не помешает, проясним все между нами.
Сергей стоял в нерешительности. С одной стороны, он был опустошен, ему хотелось чтобы поскорее все это закончилось и, откровенно говоря, было наплевать на Таргитая и Авсеня, и даже где-то он был зол на них и винил за неудачу, но, с другой, все таки где-то в глубине подсознания он чувствовал за своих товарищей-неудачников ответственность поэтому он с трудом заставил себя поинтересоваться их судьбой.
- А как же они?
- Не беспокойся, с ними все будет в порядке, обещаю.
Сергей скорее хотел думать, чем на самом деле думал, что заверения Шаврина достаточно, чтобы быть уверенным в безопасности Таргитая и Авсеня. Тем не менее, он залез в кресло и ускакал.
- А вы, два уродца… Ха-хи-Ха. Я вас даже наказывать не стану, клоуны-неудачники. Вреда от вас нет – один смех. Значит так, как сюда добрались, помните? Вот и давайте тем же путем обратно. Все, бегом.
Пришлось Таргитаю с Авсенем забираться обратно в темный, склизкий лаз и проделывать весь путь в обратную сторону.

Глава 10

Разочарование / Пустота

Карлики доставили Сергея не в кабинет, а в спальню. Это было очень кстати, поскольку он настолько устал, что у него не было сил ни есть, ни пить, ни курить, ни даже думать. Сергей заснул спустя мгновение после того как его голова коснулась подушки.
На следующее утро Сергей проснулся в дурном расположении духа. Он мрачно без аппетита позавтракал и уселся в кресло перед телевизором, где и просидел, находясь в полной прострации, несколько часов. Все это время Сергей только курил, скидывая пепел прямо на пол, да изредка хлебал холодный черный кофе из белой чашечки. При этом, телевизор все это время оставался невключенным.
Скоро сообщили, что Савитар ожидает аудиенции. Сергей велел звать.
- Приветствую тебя, мой Гайтосир. Как настроение? Смотрю не очень. Да ладно тебе, не расстраивайся. Что случилось-то, подумай трезво? Ну, ошибся, связавшись с этими придурками. Запудрили они тебе мозги, воспользовались тем, что молод ты еще, опыта у тебя пока маловато и решили использовать тебя в своих целях…
- Что с ними?
- Да ничего, отправились по домам. Ты кстати подумай: если пожелаешь, накажем их. Могу посоветовать как.
- Ладно, по какому поводу визит? – Сергей произносил слова абсолютно ровным тоном. Без интонаций.
- Я же вчера пообещал прийти поговорить о Золотой Звезде, вот и хочу начать с того, чтобы рассказать об одном наипримечательнейшем факте, о котором твои придурковатые друзья не могли тебе рассказать, поскольку не знают ничего об этом.
Воспоминание о вчерашнем вызвало у Сергея волну крупной дрожи по всему телу.
- Существует один документ. Его нашли еще в начале девятнадцатого века на поляне Золотой Звезды. Его составил кто-то из первейших членов Золотого Солнца. Судя по всему, ему удалось разгадать тайну Золотой Звезды. Каким образом непонятно. Но это и не так важно. Человек этот сразу, судя по всему, испугался поделиться тайной, с кем бы то ни было, и изложил все в своем послании, которое спрятал около Золотой Звезды, полагая, что она сама решит, кому предъявить информацию. Послание представляет собой лист сусального золота с очень сложно зашифрованным текстом. Да вот оно, я как раз захватил тебе показать, чтобы не было у тебя никаких сомнений.
Шаврин протянул Сергею дощечку с разложенным на ней листом сусального золота, испещренного мелкими непонятными значками.
- Это послание никто расшифровать не мог. И только когда оно попало ко мне, я сумел найти к нему ключ и расшифровал текст. Да… Надо сказать это было не просто. Несколько лет я бился над разгадкой.
Само послания я тебе оставить не могу, по понятным причинам, да тебе оригинал и ни к чему. Я оставлю тебе его копию, ключ к расшифровке и расшифрованный текст. Вот держи. Не хочу выглядеть голословным, поэтому передаю это тебе, чтобы ты все сам изучил и понял. Я хочу быть предельно откровенным с тобой, Сергей. И я ни коем образом не ограничиваю тебя. Сам подумай если мне что-нибудь реально угрожало, позволил бы я тебе встретиться с Таргитаем и с твоим отцом, который кстати просто оклеветал меня, обвинил неизвестно в чем?
Сергей первый раз за этот день оживился:
- Как это неизвестно в чем? Разве не ты его подставил?
- Конечно, нет. Неужели у него наглости хватило говорить тебе, что я его подставил? Не похоже это на него. Наверное, в болезни дело. Все не так. И дело здесь как раз в этом послании. Я полагаю, он ничего тебе про это послание не говорил, не так ли?
- Не говорил.
- Значит, был смысл скрывать это от тебя. Сейчас поймешь почему. Я ознакомил его со своей расшифровкой послания. Лейтмотив его таков: появится человек, который найдет способ как управлять Золотой Звездой и он избавит Россию от страданий и это будет самая процветающая страна в мире. И там было указано, что человек этот я! Я доказал это ему. И действительно мне удалось разработать систему, с помощью которой я могу манипулировать Золотой Звездой. Ты наверное заметил, что Золотая Звезда больше не требует парадоксальных решений. Россия ведет себя независимо, и все вопросы решает исключительно в свою пользу, в пользу российского народа. Может пока не во всем и не всегда, но это дело времени – пока мне не хватает практики. Да это так, после стольких веков затмения, Россия начинает сверкать новыми гранями. Если не веришь, я докажу тебе это, приведу неоспоримые доказательства. А теперь, вернемся к твоему отцу. После того, как я ему все рассказал, он, испугавшись потерять власть, решил убить меня. Но совершенно случайно его коварный план рухнул: он хотел отравить меня, и когда подсыпал яд мне в чай, это заметил один из членов вивасвата, по понятным причинам имя его я тебе не назову. Так вот, по правилам Золотого Солнца за покушение на жизнь Узила для любого, включая и самого Гайтосира, полагается уничтожение покусившегося, следовательно, твой отец должен был умереть. Но я сжалился над ним, потому что любил его и почитал за своего учителя. Вот я и предложил ему немного наивную, но для него спасительную в этом случае версию его шпионажа, влекшего его низложение. Мы с ним вместе разыграли спектакль с его признанием. Нам удалось убедить в этой нелепейшей ситуации всех членов Ордена, включая фарна, ставшего свидетелем покушения. Так твой отец потерял титул Гайтосира и спас жизнь. Это был единственный способ сохранить его жизнь. Вот так! Я не погубитель, а спаситель твоего отца. А он теперь видимо измученный болезнями, которые совсем затуманили ему мозги, наговаривает на меня. И, похоже, он сам верит в то, что говорит. Да, он очень болен, жаль его…
Сергей, давай работать вместе, мы нужны друг другу. Хватит подозревать меня во грехах разных, я думаю ты достаточно понял, чтобы прекратить считать меня врагом.
- Ну ладно с отцом, допустим, все так как ты говоришь и есть, а как же на счет Таргитая, ему-то тогда зачем все это? И не понятно, зачем тебе я, все-таки?
-Ну, Таргитая злит, что он стал простой пешкой, а ранее он был далеко не последним членом Ордена, вот он и желает вернуть утраченные позиции, кроме того, его, фарна консервативного, раздражает, что руководит Орденом не потомственный Гайтосир. Вот тебе отчасти ответ на второй вопрос – ты титульный Гайтосир ты авторитет для всех. Кроме того, мне одному тяжело, твоя помощь необходима.
- Почему бы не обнародовать текст послания?
- Не время еще. Не все готовы понять. Тот же Таргитай не сможет воспринять, что избранный не Гайтосир. А он такой не один. Поверь мне. Придет время, и мы об этом расскажем.
Сергей и так пребывал не в лучшем расположении духа, а теперь был окончательно повержен. Несколько минут он раздумывал.
- Да Петь, ты конечно прав. Зря я это все затеял и…, - Сергей в нерешительности умолк.
- Вот и отлично. Тогда у меня сразу к тебе дело. Сегодня вечером Общее собрание членов Ордена надо присутствовать и поддержать меня в одном вопросе.
- Что за вопрос?
- Вопрос с одной стороны плевый, с другой – важный. Дело в том, что Золотое Солнце действует на основании Устава, который уже давно устарел и не отвечает современным реалиям. Вот я и предлагаю внести в Устав соответствующие изменения. Их необходимо принять простым большинством голосов. Но я уверен, если ты меня поддержишь, проблем с этим не будет. Сначала ты скажешь несколько слов о необходимости принятия этого документа, потом я выступлю ну и все. Через неделю проведем голосование.
-Хорошо.
Сергей остался один. Его густо посещали тяжелые, не готовые хоть к какой-нибудь структуризации, мысли.
Вечером было общее собрание членов Ордена, где Сергей сделал все как просил Шаврин. На собрании присутствовали Таргитай с Авсенем. Сергей отметил про себя, что с ними все в порядке, как и говорил Шаврин. Общаться с бывшими соратниками Сергей не стал, всячески игнорируя их, всем своим видом демонстрируя, что он их не замечает и замечать не хочет. После собрания проходил очень важный матч по санболу с участием «Гелиоса» и традиционный ужин, но Сергей, сославшись на недомогание, отказался от участия в дальнейших мероприятиях, и направился к себе в спальню.
Оставшись один, Сергей почувствовал невероятную душевную тяжесть, которая стала причинять уже и физическую боль – тело, казалось, сдавлено невидимыми тесками. Сергей серьезно забеспокоился, что если срочно что-то не предпринять такое состояние может повлечь, ни много, ни мало, смерь. Он приказал принести ему солнечного сока и золотого порошка. Выпив стакан сока и пропустив дорожку порошка, Сергей немного взбодрился, понял, что угроза смерти больше не стоит перед ним, и, только теперь вспомнил, что Паша находился один в его кабинете с тех самых пор как они отправились на поиски поляны Золотой Звезды, и тут же приказал его привести.
Паша вошел, зябко поеживаясь.
- Ну, вы, блин, даете! Оставили меня одного. Я уже пытался выйти – не пускают меня никуда, тебя просил позвать – занят говорят.
- Извини, тут такое было! Сейчас расскажу. Присаживайся. Будешь сок или порошка нюхнуть?
- Не, ну их! Лучше водочки и пожрать.
Сергей хлопнул в ладоши и на столе появился графин с прозрачной жидкостью и закуски. В течение следующих сорока минут Сергей рассказывал во всех подробностях о том, что произошло с момента их расставания. Паша тем временем слушал не перебивая, жадно глотая водку и еду.
… и понимаешь, все правильно получается по Шаврину – прав он кругом, не подкопаешься к нему! Все просчитано, все доказано и все он делает правильно. Вот как получается. А все наши домыслы и подозрения – полная чушь. Ну, что скажешь?
Паша внимательно, не торопясь, дожевывал еду. Он совершенно не знал что сказать: в голове крутились мысли довольно неопределенные, порожденные непонятными чувствами и выразить их словами не представлялось возможным. Он уж хотел было отмолчаться, но, посмотрев Сергею в глаза, которые выражали отчаяние, понял, что необходимо помочь другу – надо было срочно что-то придумать. И, Паша, не ведая к каким выводам приведут его слова, начал:
- Да, лихо этот Шаврин вас сделал. Не знаю, что и сказать-то. Вроде гладко он все объяснил. Действительно, все по его получается…
Паша взял тридцатисекундную паузу, затем, собравшись с мыслями, продолжил:
- Знаешь, вот есть такое понятие метемпсихоз. Слыхал? То есть переселение душ. А знаешь, как это понимают ламаисты? Они делят всех живых существ на несколько категорий: боги; титаны; люди; духи, гении; и прэты – чудовища вечно голодные и жаждущие. Они имеют огромный желудок и малюсенький рот, вода при их приближении высыхает, а пищу они не могут поглотить своим ротиком.
Любое из этих существ, во-первых, смертно, во-вторых, своим образом жизни развивает в себе определенные качества, которые предопределяют каким существом он возродится. Так вот, ламаисты предают особое значение изворотливости существ – это главное качество которое позволит возродится и прожить последующую жизнь в наиболее комфортных условиях. Даже поговорка существует такая, что-то типа: «изворотливый и ловкач проживет с комфортом даже в преисподней». Кстати, большинство буддистов так не считают, полагая, что путь к более удобной жизни определяется добродетелями души. Так вот, если спроецировать понимание ламаистов на нашу жизнь, то получится довольно верно: отнюдь не обладающей добродетелями процветает в этой жизни: сильный, добрый, умный - слабак, а вот самый ловкий изворотливый способный приспособляться к любым условиям – вот герой человеческой жизни.
Вот я думаю это как раз про Шаврина – изворотливый он, сука. Не подкопаешься к нему никак. Но я ему не верю. Не верю и все. Хоть и нет у меня фактов никаких. Просто чувствую: не может повелителем Золотой Звезды такой гнус быть.
Да вот сейчас еще вспомнил, есть индийская притча на эту тему, был по ее мотивам даже мудьт советский, видел наверняка. Речь там вот о чем.
Лев – царь затерроризировал всех зверей в свое лесу. Все его боялись, он в любой момент мог схватить кого угодно и сожрать или, будучи сытым, просто поймать зверя и издеваться для своего удовольствия. Звери, измученные вечным страхом, решились на беспрецедентный до сей поры поступок: собрались все вместе и пошли ко льву и сказали: «Лев, ты наш царь, ты самый сильный и мудрый, мы все это признаем. Но ситуация сейчас складывается так, что ты можешь нас всех погубить – ты же без разбора нас ловишь жестоко издеваешься и жрешь. Нас так скоро никого в живых не останется и тебе будет некем руководить и нечего жрать – погибнешь и ты. Мы со своей стороны, конечно, понимаем, что тебе необходимо хорошо питаться, чтобы грамотно всем нашим царством управлять. Мы предлагаем вот что: ты перестаешь на нас охотиться, а мы сами будем выбирать, кого из нас отправлять тебе на обед».
На том и порешили. Жизнь наладилась: лев был сыт и доволен, и справедливо управлял своим царством; звери обрели стабильность, и каждый спокойно занимался своим делом; демографический кризис миновал.
Так и продолжалось пока не настала очередь зайца идти на обед ко льву. Заяц был маленький, слабый, глупенький, трусливый и в общем–то совершенно бесполезный для лесного социума. Но в то же время был он типчиком самовлюбленным, хитрым и изворотливым. Заяц считал совершенно несправедливым погибать в пасти у льва, но звери так решили, и ему пришлось идти. Но он придумал некую хитрость. Заяц намеренно опоздал на обед. Лев был взбешен.
- Ты чо сопляк совсем страх потерял, я жрать хочу, а ты болтаешься неизвестно где?
-Прости лев, я не виноват, что опоздал к обеду.
- Как это?
- По пути мне встретился другой лев и хотел сожрать меня, хотя я ему говорил, что я твой обед. Вот, пока я от него драпал, путая следы, время и прошло, я и опоздал.
-Не ослышался ли я, в нашем лесу есть еще один лев?
-Да, мой царь.
- И где же этот самозванец-засранец?
-Да вон он - здесь недалеко – он же меня до последнего преследовал, пока тебя не увидал. А как тебя увидел - вон – в колодце спрятался.
«Надо грохнуть этого залетного льва, пока он тут свои порядки не начал устанавливать. Заодно и пообедаю им, а зайца на завтра оставлю». Разогнался Лев и со всей дури как прыгнет в колодец – хотел врасплох льва другого застать – и тресть в колодец - выбраться не может. Так и утонул лев – царь зверей. В лесу бардак начался без правления надлежащего, а коварному зайцу по фигу – убежал он в другой лес и бездельничает там себе.
Получается, заяц этот просто самовлюбленная, хитрая, мерзкая тварь, перед которой ни одной благородной силе не устоять, потому что сила такая и представить себе не может, что кто-то способен на такое низкое коварство.
Хм, кстати, кое-что напоминает, не находишь? Ну, вот, смортри, вы все - ты, Таргитай, Авсень, отец твой, остальные члены Ордена, вы - могучий умный, благородный лев, и благородство это мешает льву справиться с мерзким, хитрым, трусливым зайцем - Шавриным.
Вдруг Паша исчез вместе со всем помещением и его убранством. Сергей шел один, абсолютно голый по сумеречным облакам. Хотя нет, он шел не по, а над облаками. Или даже так: он шел над чем-то похожим на облака. Сергею не было холодно, но он знал, что температура очень низкая: «минус сорок градусов» отпечаталось в голове. Он не чувствовал влияния внешних факторов, как будто он был в какой-то оболочке. За каждый шаг он преодолевал расстояние в километр, и хотя никаких ориентиров вокруг не было, он знал это. Сергей не хотел идти и передвигался он вопреки своему желанию, при этом не предпринимая никаких усилий – похоже было на то, что его что-то вело. Сергей различал только темные облака под ногами – остальное - мрак. Эмоции напрочь отсутствовали: не было ни испуга, ни удивления; исчезли все чувства: ни осязания, ни обоняния, ни слуха, нельзя было даже сказать наверняка - осталась ли способность видеть или нет. Была только способность непонятным способом отпечатывать в сознании некоторые вещи.
Вдруг горизонт вспыхнул, и на Сергея со всех сторон хлынула золотая лава. Лава приблизилась и Сергей различил, что это мириады золотых стрел летят в него, на уровне щиколоток. И в тот момент когда стрелы должны были вонзится в ноги, Сергей поднялся на невидимую ступеньку, и стрелы под ним врезались в друг друга, превратились в брызги и исчезли. Облаков уже не было, их место заняли острые колья. Потом произошло то же что и на предыдущей ступеньке, только вместо стрел Сергею в ноги летели топорики. Далее - вместо кольев были сосны, а вместо топориков – пули. Следом – камыши и ядра. На пятой ступени были холмы и ракеты; на шестой - пирамиды – иглы; на седьмой - горы – копья; на восьмой - море – мечи; на девятой - мачты – ятаганы; на десятой - камни – бумеранги.
Так Сергей прошел все десять ступеней и оказался на втором уровне, где повторилось абсолютно то же самое. Единственное отличие второго уровня от первого было то, что все было не таким черным, а как бы чуточку посеревшим.
Следом был третий уровень – то же, только еще светлей. Девятый и последний уровень был абсолютно белым.
Миновав девятый уровень, Сергей перешел в другое пространство, не имевшее ничего общего с девятью предыдущими. Было похоже, что он попал в мир, где все было заполнено малиновым вареньем. Идти Сергей стал… Вернее так – идти Сергея стало медленнее, видимо его ноги было труднее передвигать в пространстве наполненном веществом такой высокой плотности, хотя сам Сергей не чувствовал никакого сопротивления.
Теперь Сергей шел только в горизонтальной плоскости, не поднимаясь и не опускаясь ни на дюйм. Скоро пространство, оставаясь таким же липко-тягучим, резко изменило цвет на бирюзовый, потом на оранжевый, а затем на синий.
Паша с комнатой вернулись так же неожиданно, как и пропали: Сергей только что шел в синем джеме, а мгновением позже опять сидел в кресле за столом. Его ступни были широко расставлены параллельно друг другу, руки лежали на подлокотниках, спина была прямая. Сергей жадно хватал воздух, как ныряльщик после долгого нахождения под водой, и весь дрожал. Сердце его бешено колотилось, и он обильно покрылся холодным потом. Через десять минут все пришло в норму, только тело оставалось напряженным. Сергей посмотрел на кисти рук: они находились в странном положении очень сходным с национальным американским жестом ОК, только указательный и большой палец образовывали не круг, а квадрат, а остальные пальцы были прямыми, максимально растопыренными и вытянутыми назад. Сергей чувствовал, что все его тело было сильно напряжено и затекло, руки и ноги покалывали тоненькие иголочки. Он постепенно расслабился, осторожно пошевелил членами и взглянул на Пашу, который сидел на диване, не отводя выпученные глаза от Сергея.
- Что со мной было? – речевой аппарат двигался с трудом, ощущение было такое, как будто Сергей говорил после стоматологической анестезии.
- Фу, очухался! Ну, Серег, напугал ты меня! Ужас! В общем… Ща налью, а то я даже пить не мог пока ты тут… В общем, говорю я что-то, говорю, смотрю, а ты весь напрягся и застыл. Глаза смотрят прямо, не мигают. Ты и дышать-то практически прекратил, пульс исчез – я проверял. Но по глазам видно – ты где-то далеко, но живой. Да и не только по глазам – ты пердел все время. Вонища, кошмарная! Мрак! Так ты и сидел почти четыре часа – вон уже пять утра. Потом ты обоссался и в себя пришел.
Сергей посмотрел под собой, и точно - под ним была довольно приличная лужа.
- Слушай, Паш, я, по-моему, тут с ума схожу. Надо валить от сюда пока не поздно. Налей-ка мне водки… Не, побольше… Вот. В общем, Паш, сейчас у меня вообще сил никаких не осталось, давай сейчас пойдем выспимся, а завтра рванем отсюда.

Глава 11

Мой дом моя крепость

Сергей проспал весь следующий день и всю следующую ночь. Проснулся он рано утром от жуткого голода, который буквально сворачивал его пополам. Он велел принести еду. Паша спал тут же на диване, он все это время провел здесь: он просыпался, убеждался, что Сергей еще спит, ел, выпивал и ложился спать. Сергей поел и разбудил Пашу.
- Вставай, давай ешь, собирайся, и поехали отсюда.
Паша поел и пошел в рабочий кабинет Сергея собираться. Тем временем Сергей вызвал к себе Шаврина, которому сообщил, что собирается в отпуск, поскольку ему просто необходим сейчас отдых, чтобы привести мозги и нервы в порядок, он будет отсутствовать пару-тройку недель, которые проведет дома с семьей. Шаврин отнесся к инициативам Гайтосира с пониманием, пожелал хорошего полноценного отдыха, сказал что беспокоиться ему совершенно не о чем, поскольку он оставляет Орден в надежных руках, и только попросил являться на общие собрания членов Ордена поскольку это являлось процессуальной необходимостью.
Когда машина въехала в Москву, Сергей почувствовал некоторое облегчение, в него как бы вернулся прежний Сергей, не обремененный значимостью, с обывательскими заботами, потребностями и радостями.
Сергей боялся сразу появляться дома после столь долгого отсутствия, не зная как все объяснить Свете. Он решил немного освоиться с новым старым миром, а уже завтра, хорошенько настроиться, подготовиться, продумать все хорошенечко и уже тогда явиться. Он попросил Пашу сегодня переночевать у него. Паша с радостью согласился, поскольку у него не было ни денег, ни еды, ни выпивки, а так, Сергей все обеспечит.
Друзья приехали к Паше, накрыли стол и включили джаз. Долго молчали, обдумывая каждый свое. Сергей мало пил и практически не ел.
- Паш, расскажи чего-нибудь, ты много баек знаешь, развей тоску.
- Что-то настроения нет, сейчас погоди, запьянею чуть-чуть, язык развяжется, тогда может что и расскажу.
Посидели еще некоторое время молча, потом Паша заговорил.
- Однажды, ясным, теплым днем ожидал великий брамин Удалаки своего сына – Светкету, который сегодня должен был вернуться домой после многих лет обучения у Мастера Яджнавалкьи. С утра был накрыт стол и уже сидели гости, приглашенные на торжество. Удалаки очень нервничал: он всю ночь не спал и уже с утра начал прикладываться к бутылке. Оно и понятно: последний раз он видел своего сына ребенком, а сегодня он увидит взрослого умного сына. Он вспоминал, как когда-то он за ручку привел маленького худенького мальчика – сына – в университет, чтобы тот учился у Великого Мастера, растворил собственное эго и познал вкус существования. Прошли годы и Светкету стал лучшим учеником Великого Мастера, отец очень этим гордился.
И вот во двор вошел долгожданный Светкету. Отец бросился к любимому сыну, обнял его и даже прослезился не в силах сдержать эмоций. Они сели за стол и началось настоящее шумное веселье. Удалаки усадил сына рядом с собой, держал его руку и не отводил от него глаз – так он соскучился по нему. Но чем дольше они общались, тем Удалаки чувствовал все большее разочарование в сыне – он видел в нем, не свойственную до селе гордыню, надменность какую-то. Светеку заметил некую печаль в глазах отца и спросил:
- Отец, я вижу ты чем-то недоволен, чем?
- Скажи сынок, а чему ты сумел обучиться?
- Я овладел в совершенстве всеми науками и искусствами, которым учили в университете. За это можешь не переживать. Я был лучшим учеником!
- Да, все так, ты скажи: а смог ты научиться тому Одному, главному?
Светкету в недоумении и раздражении посмотрел на отца: «Чего ему надо-то еще, старому пердуну, я же лучший ученик, мной гордится надо. А этот еще недоволен чем-то». А в слух произнес:
- Чего ты папаша мой дорогой, загадками со мной говоришь - «Тому Одному, главному». Чему тому? Говори прямо, какая наука тебя интересует. Я то уверен, что все их знаю.
- Попробую объяснить. Вон там огромное дерево, поди, принеси его плод.
Светкету принес желудь – дерево оказалось дубом. Отец взял желудь и спросил:
- Из чего вырастает дуб?
- Понятно из такого вот желудя.
Тогда отец разломил желудь и предъявил его внутренности на обозрение сыну.
- Что ты видишь?
- Немного мякоти.
- И ты хочешь сказать, что из нее вырастает огромный дуб? Нет, конечно. А видишь ли ты эту животворящую Пустоту, которая в желуде находится? Нет? Как же? Именно она дает жизнь дереву. Вот эту творящую пустоту я и имел в виду говоря о том Одном, Главном. Из этой пустоты все произошло и когда-то в ней все и растворится. Вот так! И, судя по всему, ты этой науке не обучился. Иными словами ты не научился ничему, а все науки твои – просто ерунда. Иди обратно к Великому Мастеру и скажи, чтобы он обучил тебя Пустоте – она же источник – она же – цель. Скажи ему, что он не научил тебя Основному и проси учить. И помни – учиться надо пониманию и осознанности, а не зубрить формулы и технику искусства. Только с помощью такого учения можно проникнуть в сокровенную суть. И еще подумай вот над чем: желудь, в нашем примере, есть резервуар для пустоты, когда зерно прорастает, пустота наполняет дерево. Тебе необходимо найти Источник и познать его, став им, а затем позволь Пустоте струиться в тебе.
- Я много и упорно учился, но о подобном никогда не слышал.
- Тем более ты обязан учиться дальше. Я, как и твой дед, и прадед, и прадед деда, и отец прапрапрапрадеда брамины, то есть те, кто познал истину и ты станешь таким.
Так, следующим утром Светкету пришлось идти обратно в университет. Его мучило похмелье и он просил отца дать ему стакан пива, но тот был непреклонен: сказал, что пока тот не научится тому Одному ни капли пива, ни крошки хлеба в этом доме не получит и так должен быть благодарен, что на ночлег оставили глупому бессмысленному человеку.
Так и пошел Светкету обратно в университет с похмелья, мучимый голодом и жаждой. Придя, он сразу направился к своему учителю и сказал:
- О, Великий Мастер, мой старик совсем рехнулся, кормить, поить отказывается, из дома гонит. Говорит, что я за все время обучения у тебя ничему не научился. Требует чтобы я обучился тому Одному, Главному, он еще это называет Пустота или Источник.
- Я честно много лет обучал тебя всему, чему можно обучить. Проблема в том, что этому Одному научить никак нельзя. Этому каждый сам должен научиться. Но я помогу тебе. Сделаешь все как я велю, и тогда может быть тебе покорится понимание этого Одного, то есть Пустоты.
Великий Мастер велел Светкету взять сорок коров и гнать их как можно дальше в лес, а когда коров станет сто, то пригнать их обратно.
Так Светкету и сделал. Несколько лет он прожил в дремучем лесу с одними коровами. Он так одичал, что его в серьез стали посещать мысли о зоофилии, однако в последний момент его все время что-то останавливало, возможно университетское образование. Когда коров стало ровно сто, Светкету уже забыл для чего он пасет этих коров, да и не пас он уже их, не загонял в лес. Коровы сами ходили где пожелают, а Светкету по привычке ходил вместе с ними. Случайно коровы привели Светкету в университет, откуда они о отправились в лес.
И вот выходят они – сто коров и Светкету – из леса, а их ждет Великий Мастер с учениками.
- Видите сто и одну корову?
Тупые ученики несколько раз пересчитали коров и говорят:
- Мы видим только сто коров и Светкету.
- Верно, я так и сказал, сто коров и Один. Того Светкету больше нет. Он стал Пустотой, Источником. Посмотрите – он слился со стадом. В лесу он сольется с деревьями, в пустыне - с песком, в небе – с облаками, в выгребной яме – с дерьмом. Он стал тем - Одним.
Вдруг Паша сменил тему.
- Серег, а помнишь, в каком положении у тебя руки находились, когда ты очухался после припадка?
Сергей медленно выплыл из мира Свектеку.
- А… Ну да… Что-то вроде О.К. А чего?
- Да так сейчас кое-что вспомнил. О.К. этот твой у йогов называется Джняна Мудра, что означает символ или печать знания. Указательный палец здесь символизирует душу субъекта, большой – объективную душу, а их единство и есть символ знания. Это я так, вдруг это значение какое-то будет иметь.
Сергей долго не мог заснуть: репетировал речь, которой он планировал оправдаться перед Светой, когда придет домой. Спал он тревожно и рано проснулся, совершенно не выспавшимся. Он уже позавтракал и привел себя в порядок, и собирался уходить, а Паша все еще спал. Сергей не стал будить товарища, и написал записку: «Спасибо за гостеприимство. Созвонимся. Сергей».
- Ну, вроде все… Прошептал Сергей сам себе и направился к выходу. Тут он вспомнил, что Паша остается совершенно без денег. Сергей посчитал такое положение дел несправедливым, он вернулся к столу, раскрыл чемоданчик, набитый стоевровыми купюрами, вытащил несколько пачек и подложил под записку. Потом подумал и дописал: «Ты это заработал». Затем Сергей решительно вышел из гостеприимного Пашиного дома и захлопнул дверь.
Кстати будет отметить, что чемоданчик этот с деньгами приготовил для Сергея Шаврин и передал через водителя. Теперь Сергей очень был Шаврину за это благодарен, поскольку сам даже не подумал взять денег – он отвык от них. И как бы он теперь обошелся бы в обычной жизни без денег – загадка.
Сергей уже подъезжал к дому. Ему ни ночью, ни утром так и не удалось придумать, что же сказать дома, и он решил ничего не готовить, а действовать по обстоятельствам.
Сергей позвонил в дверь, но никто не ответил. Он стал машинально шарить рукой в карманах и совершенно неожиданно для себя обнаружил ключи – он практически всегда их забывал - то дома, то в офисе, а тут вот они - пожалуйста.
Скрипнул замок, и Сергей переступил порог. И тут на него неожиданно навалилось, чувство, которое его не посещало очень давно: он ощутил, что он наконец-то ДОМА, он был защищен буквально от всего, ему было спокойно и уютно. Сергей мысленно отметил, что подобное ощущение последний раз в жизни он испытывал, пожалуй, в далеком детстве, когда маленький мальчик - ученик начальных классов средней советской школы Сережа Коваленов приходил после занятий домой, где жил с папой и мамой.
Сергей медленно шел по квартире, ощупывая стены, косяки, мебель, разглядывая люстры, посуду, ковры, паркет и все, все, что ему попадалось по пути. «Как же красиво, как же все со вкусом подобрано! Да вот он дом - настоящий дом! Как же я раньше-то этого не замечал!»
Тут Сергей забеспокоился: «Почему дома-то нет никого: ни Светки, ни детей, ни… Атона?» Сергей не помнил номер мобильного телефона жены и решил узнать, может он остался на его бывшей работе. Он заварил себе кофе и набрал номер в ООО «Фаэтон». Он ждал, что ответит Аня, но ответил незнакомый женский голос:
- Консалтинговая корпорация «Фаэтон», здравствуйте.
«Ни фига себе – корпорация!», - подумал Сергей, а в слух произнес:
- День добрый, будьте любезны пригласите к трубочке Андрея Павловича или Семена Аркадьевича.
- Извините, они сейчас на переговорах, когда будут не известно. Хотите оставить для них информацию?
- Передайте, и как можно быстрее, что ими интересовался Коваленов.
- Коваленов? Ой, извините, господин Ковалениов, сейчас я вас переключу.
Через несколько секунд трубка заговорила голосом Семена:
- Здорово, пропащая душа! Как ты? Где ты? Светка беспокоится: думает, что случилось с тобой что-то. Все нас с Андрюхой терзает. А мы и рады ей про тебя рассказать, да ведь сами не знаем ничего, а она обижается – думает, врем.
Ну, ладно, рассказывай!
- Я дома сейчас. Вот только вырвался. Пришел, а дома нет никого, беспокоюсь я. Ты не в курсе, где они все?
- А, вот ты чего. Да не беспокойся – все в порядке. Детей твоих с Атоном теща к себе на дачу забрала, мы их с Андрюхой перевозили. А Светка здесь, в Москве. Наверно в магазин пошла или гулять куда. Так, что ты не беспокойся – сейчас придет.
- Фу, ну хорошо. Спасибо, успокоил, - Сергей не стал спрашивать мобильный жены решив, что звонить не стоит, если уж она должна скоро прийти. Лучше будет объясниться с глазу на глаз. - Ну а вы как?
- А что мы? Отлично все – процветаем.
- Корпорацией теперь представляетесь.
- Да, так для солидности. Звучит же, а?
- Звучит.
- Ну, а ты-то как там, расскажи.
- Да нет, не сейчас, не по телефону. Считай, что вот в отпуск выбрался… Вроде Светка идет. Давай, пока.
Дверь открылась и вошла Света, Сергей встал с кресла и пошел к ней на встречу. Увидев Сергея, Светлана от неожиданности вскрикнула и выронила сумочку и пакет. В следующий момент ее губы затряслись, из глаз брызнули слезы, и она бросилась на шею Сергею. Сергей чувствовал, что она пытается что-то сказать, но слезы душат ее, не давая набрать воздуха, что бы произнести хоть слово. Сергей совершенно искренне очень тепло обнял ее и успокаивающе поглаживал по спине. Немая сцена длилась пять минут, затем Света, обретя дар речи, дрожащим голосом произнесла:
- Есть хочешь?
Но Сергей думал совсем не о еде. Его обуяло нестерпимое желание обладать этой женщиной – любимой женщиной – теперь он это отчетливо понимал, не представляя, как он мог когда-то в этом сомневаться, и даже трудно было представить, что не так давно он желал других женщин и владел ими – это теперь казалось нонсенсом.
- Я тебя хочу! – прошептал Сергей, подхватил легенькое тельце Светы и понес в спальню, целуя ее лицо.
На снова влюбленных супругов набросился и завладел ими полностью совершенно новый, до сей поры им не знакомый, - молодой, задорный, здоровый секс, который соединил их тела и души, сотворив из них нечто единое. Затем он, любовно поглаживая ласковыми ладонями, согревал это нечто, заставляя его быть счастливым. Это не были счастливые мужчина и женщина, это было абсурдно гармоничное творение, имеющее одновременно мужское и женское начало, и было оно абсолютно счастливым.
Вечером они долго гуляли, затемно пришли домой, ужинали. Потом сидели рядышком на диване, перед телевизором, крепко обнявшись. Сергею было очень хорошо – никогда еще он не чувствовал себя так. Все, весь мир с его вопросами и проблемами, включая Золотое Солнце, казалось не более чем сном. А реальность – это только он и Света, и они со Светой и больше ничего. И это был идеальный, идеальный, идеальный, идеальный, идеальный мир. Здесь хотелось быть. Быть всегда. И никого сюда не впускать. Никого, никогда. Они строили этот свой дом по кирпичику, по соломинке. Он был сначала хрупкий и много раз рассыпался практически до основания, но у них хватило терпения и сил достроить это здание. И вот пришел момент, когда предстал дом перед своими строителями во всем своем великолепии, впустил их внутрь и окружил уютом.
На следующий день Сергей навестил отца. Оказалось отец не беспокоился из-за долгого отсутствия сына – он ожидал, что проблемы Золотого Солнца не позволят ему отвлекаться. Отец выглядел очень нездоровым, и Сергей не стал его беспокоить расспросами о том, действительно ли он пытался отравить Шаврина. Отец тоже не затрагивал тему Золотого Солнца. Они сыграли в нарды, Сергей позволил отцу поставить себе марс, чем очень обрадовал отца, а себя удивил, поскольку играл всегда очень азартно и до крайней степени не любил проигрывать, но сейчас он легко поддался, чтобы доставить отцу удовольствие.
Все остальное время Сергей и Светлана посвящали исключительно друг другу: любили, веселились, делали друг другу подарки. В общем, наслаждались жизнью, не в силах оторваться.
Сергея иногда посещала тревожная мысль, что в любой момент в его жизни вновь может ворваться Золотое Солнце и тогда конец счастью. Ко всем событиям своей жизни, связанным с Золотым Солнцем он вообще теперь относился как к пережитому кошмару. Он хотел, скорее позабыть это все навсегда. Сергей потерял всю присущую ему до сих пор амбициозность. Ему не нужно было Золотое Солнце вообще. Ему не нужны были ни огромные деньги, ни безграничная власть, ни осознание своей судьбоносности, величия и исключительности - все то, что могло дать ему Золотое Солнце. Ему теперь была нужна только любовь. Любовь Светланы, любовь отца, детей, друзей, и его любовь к ним. Сергей гнал от себя мысли о Золотом Солнце, и вскоре ему удалось почти забыть о нем. Он был спокойным и счастливым. Не маловажную роль здесь сыграла Светлана, она, вопреки своему обыкновенному поведению, не ругала Сергея, не заставляла его оправдываться и ни о чем не спрашивала, она действовала на Сергея исключительно умиротворяющее. Видимо и в ее чувствах к Сергею произошли существенные положительные метаморфозы.
И вот в то самое время, когда казалось, что мир и счастье теперь бесконечны, и произошло то, чего Сергей опасался.
Сергей шел из продуктового магазина домой. Вдруг из ниоткуда перед ним возник ничем не примечательный человек и ловко вложил в его руку маленький сверток. Сергей развернул сверток – это было послание от Шаврина - он напоминал Сергею о необходимости явиться в Золотой Дворец для участия в Общем собрании членов Ордена.
Светлана заметила, что Сергей пришел домой не в лучшем настроении.
- Что-то случилось, Сереж?
- Да, надо поговорить.
Супруги прошли в комнату и уселись в креслах.
- Понимаешь, то дело, ради которого мне пришлось тебя покинуть, зовет меня обратно.
- Я чувствовала, чувствовала, что это случиться! – Света сделала ударение на слове «это». В ее глазах плавали слезы, Сергей это заметил и поспешил успокоить.
- Да ничего страшного Свет, я быстро сделаю дело и вернусь. Буквально пару дней.
- Эх, Сереж, не пытайся меня успокоить - ничего не получиться, я же вижу, что у тебя на душе твориться.
После такого заявления Сергей уже не знал, что сказать, и только поразился про себя, насколько жена его понимает.
- Когда уезжаешь?
- Завтра, после обеда.
Они оба почувствовали, что хотя разлука еще не произошла, их мир был здорово порушен. Теперь в доме витало напряжение, мешавшее общаться так как раньше. Сергей следующим утром, проснувшись, сразу ушел из дома, он не мог видеть страдания Светланы, не мог больше выносить давившую на него атмосферу. Он побывал в парикмахерской, в торговом центре, потрапезничал в ресторане, потом заскочил на минуту домой попрощаться, и укатил в оранжевом Порше.


Глава 12

Другой Савитар и смерть


Как только Сергей вошел в свой кабинет в Золотом Дворце, ему сообщили, что Савитар ожидает аудиенции. Сергей велел звать его в свой кабинет.
- Здравствуй, мой Гайтосир! Как отдохнул?
- Можно было бы еще…
- Понимаю, но дело не ждет.
- Слушай, а нельзя собрания эти без моего участия проводить. Все равно я ничего не решаю. Я бы появлялся бы на ежегодном собрании и, на чрезвычайных каких-нибудь и все.
- Нет Сереж, здесь ничего нельзя сделать, новый Устав Ордена, за который мы с тобой агитировали в прошлый раз, принят и вступил в силу, а там императив: Гайтосир обязательное действующее лицо каждого собрания членов Ордена – гарант справедливости. Это для дисциплины, для спокойствия рядовых членов Ордена, это просто необходимо!
Здесь Сергей уловил некоторые, на первый взгляд труднозаметные, изменения в Шаврине: пропали былые лоск, уверенность, оптимистическая взвинченность, смех потерял непосредственную веселость.
- Да, понятно все. Это я уж так, брюзжу. Какие новости-то?
- Практически никаких. Все идет своим чередом.
- Ну, а чего пришел-то?
- Да так, тебя поприветствовать. Узнать как здоровье, настроение.
- Ладно, не юли, вижу - что-то случилось.
- Случилось? Да, нет. Так что-то тревога какая-то… Депрессия что ль… Устал, наверное. Хотел вот, поговорить откровенно, по душам так сказать. Знаешь Серег, я ведь в Ордене один совсем. Нет у меня настоящих соратников. Вот даже ты не доверяешь мне. Так ведь? – Сергей значительно промолчал. – Ну, вот не доверяешь, а я ведь со всей теплотой к тебе. Мечтал в тебе соратника найти. С остальными у меня совсем дела плохо обстоят - боятся меня и только. Все на страхе держится. Но тут ведь как - дашь слабину чуть-чуть и все – сожрут в момент. Вот так. Получается я, и остальные члены Ордена в состоянии холодной войны постоянно находимся. Пока я сильней все будет как есть, стоит мне ослабить хватку, меня сразу скинут, и… будет хаос. Ты думаешь, я все полномочия себе забрал, потому что я такой властолюбивый? Уверяю тебя, не так это, просто по-другому нельзя. Мне было бы проще иметь на каждом участке ответственного человека и с них спрашивать, чем всем самому заниматься. Или вообще отлично было бы – исполнять, что Гайтосир прикажет, в рамках своих полномочий, и все. Но уж так случилось, что я избранный, и вся ответственность на мне лежит, а настоящих соратников не нажил еще. Вот и приходится все делать самому. Золотая Звезда эта еще капризная, ух как я с ней намучился! Иногда уже не знаешь, что ей надо, итак с ней и так… Всю голову перевернешь, а она свое - все лучи приближает. Но это мой крест, тут ничего не поделаешь! Конечно, управление при таком положении вещей страдает. Ты думаешь, все это видят, а я этого не вижу? Естественно, естественно, я все недостатки вижу, все понимаю, только изменить в корне пока ничего не получается. Так, тяну лямку, как могу, пока совсем из сил не выбился. А в таком темпе сил не надолго, полагаю, хватит, я же в постоянном напряжении нахожусь, всегда подвоха жду. Это невероятно тяжело и психологически и физически. Я же пытался тебя к делам привлечь, но, видишь, как все вышло. Доверия у тебя ко мне нет, полагаю, даже считаешь меня врагом, коалицию оппозиционную создал даже против меня. Так, конечно, много не наработаешь.
- Да, ладно тебе, может и не все гладко между нами, но уж врагом-то я тебя никак не считаю, будь уверен! Я даже не возражаю, что б тебе помочь. Что делать-то? – Сергей проникся и искренне хотел помочь.
- Спасибо, мой Гайтосир, за теплые слова! Но не знаю я что конкретно можно сделать. Поддержка просто, что ль моральная нужна! Ладно, оставим лирику, сопли подберу сейчас, и снова в бой! Все, мой Гайтосир, до вечера, на собрании увидимся.
Тем не менее Шаврин не уходил, мялся, похоже было на то что он сомневался, раздумывал продолжать разговор или уходить. Сергей это заметил и решил остановить Шаврина, избавив его тем самым от решения деллемы.
- Ага, значит, все-таки за чем-то конкретным явился! Ах, ты, а я почти поверил! Ну, давай выкладывай!
- Да, тут такое дело… Может и ничего. В общем, лучи Золотой Звезды приближаются.
- Что!? – Сергей искренне удивился, - Ты же говорил, что все под контролем у тебя. Ты избранный и система твоя работает безотказно.
- Да правильно. Все так и было. А вот после того как вы там побывали, и началось. Я, конечно, не связываю ваш визит туда с изменением поведения Золотой Звезды – эту совпадение чистой воды. Но на следующий день лучи чуть-чуть приблизились, буквально на полмиллиметра. Потом еще и так изо дня в день.
- Как же ты эти полмиллиметра заметил то?
- Да я и не заметил. У меня там аппарат специальный есть, он и измеряет расстояние лучей от сердцевины.
- А что, сейчас лучи очень близко?
- Да нет, ситуация не критичная, расстояние пока безопасное сохраняется, пугает тенденция. Золотая Звезда никогда так себя не вела, чтобы так долго приближаться, ежедневно преодолевая одинаковое расстояние. Не должно такого быть! Я уже пытался и так и сяк на нее воздействовать, пытался и удалить и, даже приблизить пытался – ничего! Результат нулевой – на полмиллиметра в день ближе и все! Боюсь я на нее уже не влияю. Странно, я строго по системе работаю. Ну, ладно, может, обойдется все. Наверно я зря переживаю. И тебе зря рассказал. Все, пока, до вечера.
Теперь Шаври уже не мешкая, не дав Сергею, отреагировать на услышанной, удалился.
Сергей остался один. Наблюдая за Шавриным Сергей понял, что изменился он достаточно кардинально, а не чуть-чуть как показалось сначала: «Просто другой человек стал. Он даже внешне изменился – он хоть и невеликого роста был всегда, но крепкий был, прямой, двигался как на шарнирах, а теперь как бы расплавилась вся его пластилиновая фигура на жарком Солнце, - Сергей мысленно улыбнулся. - Да, на Золотом Солнце. Неуверенность какая-то во всем. И это у блестящего Шаврина? Может, действительно, история с Золотой Звездой на него так повлияла?» Тут Сергей вспомнил совсем недавно произнесенные Шавриным слова о том, что никто ему не доверяет, а только боятся все. Сергей читал где-то кое-что о неудовлетворенной потребности человека в доверительном общении. Человек испытывающий резкую нехватку общения переживает поочередно три состояния. Сначала они выражают протест всему окружающему, демонстрируя злобу. Не удовлетворив потребность в общении на протяжении довольно длительного периода времени, человек перестает надеется на то, что ему хоть когда-нибудь удастся утолить свою жажду. Тогда человеком овладевает отчаяние и он впадает в депрессию. Лица у таких людей выглядят осунувшимися, фигуры становятся сгорбленными, а глаза - тусклыми.
Если и теперь человек не сможет удовлетворить свою потребность в доверительном общении, то он обособляется от окружающего мира, от людей, замыкается. В такой момент человек находится как бы вне самого себя и вне мира вообще. Часто выходом из этой ситуации бывает – самоубийство.
Шаврин сейчас был похож на человека, переживающего второй этап одиночества. Да это очень походило на правду: Шаврин, управляя миллионами людей, проворачивающий дела непостижимого простому смертному масштаба, и, понятно, постоянно с кем-либо общающийся – человек совершенно одинокий, и в смысле доверительного общения – абсолютно пустой. Да, пустой, а пустота, наполнившая душу (нонсенс ли?) как известно, доставляет индивидууму наивысшие ментальные страдания. Сергею это было очень хорошо знакомо: он был наполнен пустотой до краев, когда однажды очнулся от дурмана свалившейся на него вседозволенности. Пустой не испытывает никаких эмоций по поводу окружающего и окружающих. Такое создание может только страдать и… страдать и… страдания его бескрайние как сама пустота. Вспомнив о тех мучительных для него переживаниях, Сергей вздрогнул, очнулся от раздумий, посмотрел на часы – пора на собрание. Сергей переоделся в служебное и захлопнул дверь в свой кабинет снаружи.
После того как Сергей произнес приветственные слова, он сел в трон и почувствовал, что настроение у него существенно улучшилось. Он думал о том, что скоро все закончится и завтра он сможет вернуться домой, к Свете. Он теперь удивлялся: почему он так расстроился когда получил приглашение Шаврина присутствовать на собрании: «Подумаешь, буду являться сюда пару раз в месяц на один день - и домой. Так даже лучше, - размышлял Сергей, пока шло бессмысленное собрание, - материальное обеспечение на запредельном уровне – работать не надо, все остальное время могу с семьей проводить. Чем не жизнь?»
Так, в своих мыслях нисколько не сосредотачиваясь на происходящем, Сергей присутствовал и на собрании, и на ужине, и на матче по санболу: все связанное с Золотым Солнцем не интересовало его теперь абсолютно, даже то обстоятельство, что он Гайтосир, и в этой связи имеет право пользоваться несметными материальными благами, а так же влиять на судьбы людей и страны, а, опосредованно, и мира в целом, не вызывало в нем никакого чувства ответственности и обязательности, впрочем никакого другого чувства тоже. Когда все формальные мероприятия были закончены, Сергей с удовольствием уединился у себя в спальне. Про девушек он даже и не вспомнил - с удовольствием уселся в кресло перед телевизором с рюмкой коньяка и сигарой.
Утром, когда Сергей уже допивал свой кофе и собирался покинуть Золотой Дворец, ему сообщили, что аудиенции ожидает Таргитай. «Бля, чего его принесло, неужели не понятно, что я всячески избегаю общения с ним? Приперся! Ладно, придется принять, а то уж совсем подло будет: все-таки он похоже искренне ко мне хорошо относится».
- Приветствую тебя, мой Гайтосир! - на лице Таргитая отплясывала, сверкая не прикрытым бесстыжим хозяином срамом, обида.
- Проходи, присаживайся, чего с лицом то? Случилось чего? – Сергей искренне не понимал причину такого настроения Таргитая. Он полагал, что Таргитай после краха их операции должен был потерять всяческий интерес ко всей этой истории – очевидно же, что все в пустую, и, следовательно, общаться им больше ни к чему. Сергей никак не мог предположить, что Таргитай с Авсенем не оставили надежд на продолжение начатого и не понимали почему Сергей, который был инициатором этого всего, ничего не предпринимает и избегает общения с ними.
- Случилось!? И ты еще спрашиваешь! Почему ты избегаешь нас с Авсенем, делаешь вид, как будто не знаешь нас и как будто не мы вместе решили осуществить операцию. Ты даже не объяснился с нами никак. Сначала мы думали тебе что-то мешает сразу выйти на связь, но потом прошло столько времени, а от тебя никаких действий. Объясни, что происходит.
Доложили, что Сергея ожидает машина, которую он заказывал.
- Ты уезжаешь? Куда? Зачем?
Сергей некоторое время собирался с мыслями.
- Я еду домой… Вообще как-то странно: я решил, что все: мы сделали все что могли и теперь бессмысленно что-либо затевать. Тем более Шаврин тогда все объяснил и получается, мы просто глубоко заблуждались.
- Объяснил, что?
- Разве ты не знаешь о послании? Ну тогда извини, надо было тебя посветить. Существует послание… Сейчас покажу… где то оно у меня здесь, - Сергей встал и полез в шкаф, - Вот оно. Здесь копия послания, расшифровка и ключ к шифру. На – взгляни. Так вот, в послании в этом говорится, что появится человек, который найдет способ управлять Золотой Звездой. Савитар и есть тот самый человек, потому как он сумел разработать систему управления Золтотой Звездой. Не верить этому нет никаких оснований – все четко. Почитаешь сам.
- Понятно, - было заметно, что вместо обиды на лице у Таргитая появилось сомнение и некоторая грусть. - Не возражаешь, если я возьму это - изучу не спеша.
- Да, пожалуйста, бери. Мне это ни к чему – я этим заниматься не стану, для меня и так все предельно ясно.
Таргитай попрощался и ушел, а Сергей, подосадовав что задержался, поспешил к машине.
По дороге Сергей приобрел шикарный букет из тридцати трех роз для любимой жены, выбросил из головы Таргитая и наслаждался прекрасным настроением.
Не дожидаясь лифта, Сергей взбежал по лестнице на шестой этаж и позвонил в свою квартиру. У него были ключи, но он хотел произвести своим появлением некоторый эффект: Света открывает дверь, а тут он с роскошным букетом - визги восторга и все счастливы – отлично придумано.
Так было в мечтах, наяву же Сергея ждало разочарование: никто не отворил, в двери торчала бумажка. В животе появился тревожный холод. Сергей положил букет на пол, не заботясь о его презентабельной внешности, и медленно развернул бумажку. Тонким наклонным почерком там было начертано: «Я в 41 городской больнице у твоего отца. Он очень плох. Как сможешь, сразу приезжай. Целую. Света».
«Почему же она не позвонила? Ну, да, у меня же уже давно новый телефон, а номер я ей не давал. Бля, стоило уехать – на тебе».
Сергей выбежал на улицу – Порш уже исчез, да и понятно - чего ему ждать-то, - пришлось бежать до Можайского шоссе и ловить там машину – свою машину Сергей давно уже оставил на платной стоянке и, поскольку давно за нее не платил, забирать ее сейчас было бы неоправданной тратой времени. До Третьего кольца доехали более менее быстро. Кольцо же было забито наглухо: то ехали на первой скорости, то стояли. От нетерпения и отчаяния Сергей потел и чесался, дискомфорт дополнял шофер-балагур - веселый пузатый мужичек лет сорока, постоянно о чем-то болтавший, прерываясь только на заливистый хохот, и постоянно требовал ответной реакции: он обращался к Сергею, заглядывая при этом ему в глаза: «Ну, что, не так что ли?» или «Прав я или нет, а?» или «Любой бы так поступил, так ведь?». Сергей, не балуя собеседника разнообразием, отвечал: «Да» или «Да, уж». Мучительная поездка закончилась, и Сергей вбежал в здание больницы. На входе его притормозил охранник и обязал надеть бахилы и назвал номер палаты, в которой находился его отец. Еще какое-то время пришлось бегать по длинным коридорам, пока не нашлась нужная дверь. Войдя, Сергей очутился не в палате, а в предбаннике, содержащим три двери: первая в туалет, вторая и третья в палаты. В одну палату дверь была приоткрыта, и Сергей невольно заглянув, увидел там четыре койки, на двух из них бездвижно лежали больные, еще одна койка была пуста, а рядом с ней на полу, в луже, предположительно собственной мочи, ничком лежал голый мужчина почтенного возраста, на ближайшей к Сергею койке сидел седой, взлохмаченный старик, одной рукой он опирался о кровать, второй он указывал в направлении лежавшего и смотрел на Сергея.
- Позовите сестру, пожалуйста, - почти беззвучно прошамкал старик однозубым ртом.
Сергею происходящее напомнило какой-то сюрреалистический фильм, ему стало жутко, и он поспешил открыть дверь в соседнюю палату. На ближайшей же койке сидел Андрей Петрович Коваленов в домашнем халате и носках, а перед ним, чуть склонившись стояла Светлана, пытаясь всунуть ему в рот ложку.
Сергей отца узнал сразу и ужаснулся – метаморфоза была чудовищной: тело было бессильным, как у тряпичной куклы, кожа приобрела желто-зеленый оттенок, бросалась в глаза неестественная худоба. Но самое жуткое впечатление производили глаза – они не смотрели, они только были и все. На вошедшего сына Андрей Петрович отреагировал следующим образом: он сказал: «ТТТР_ТТРУ ХЛЮХЛЮ ЮА-А» и затих. Хотя, может быть, это и не была реакция на появление Сергея – просто так совпало.
- Ну, наконец-то, ты пришел! Я уже замучилась тут. Побудь с ним, я пойду, позову сестру и, выйдем поговорим, чтобы не мешать никому. Только ты его придерживай, а то упадет.
Сергей присел на койку рядом с отцом и взял его за локоть. Только теперь он заметил, что в палате кроме отцовской были еще три койки на которых беззвучно и бездвижно лежали люди. Сергей увидел, что над запястьями у отца болтаются окровавленные бинты, под которыми кожа была стерта до крови. Отец как бы заметив на чем Сергей заострил внимание, соединил кисти рук поднес их к лицу и жалобно захныкал. Сергей чуть не закричал от этого кошмара его остановило только то, что он не до конца верил в реальность происходящего – слишком уж другой была его жизнь, чтобы в ней могло появиться такое гнусное пятно-явление.
Вошли Света с сестрой.
- Побудьте с ним буквально несколько минут, хорошо!
Сергей со Светой прошли по коридору, и вышли на лестницу, закурили.
- Что с ним?
- Рак.
- Рак чего?
- Мозга. Он умирает. Врач сказал, что остались считанные дни.
- Как? А операция или что там еще можно сделать?
- Говорят поздно.
- Как же так, он же наблюдался постоянно у врачей?
- Психиатр его считал, что у него психическое заболевание и глушил его таблетками, а на самом деле у него развивался рак. В общем тебе все равно необходимо с врачом поговорить. Вот, - Светлана развернула скомканную бумажку и заглянула в нее, - Анжела Леоновна Чика.
- А как он здесь оказался? Я имею ввиду, почему в такой сраной больнице?
- Ему стало плохо, Екатерина Михайловна скорую вызвала, вот его сюда и привезли, где место было. Она тебе пыталась дозвониться – но тщетно: мобильный не отвечает, дома никого: я же уезжала.
-Куда?
- К детям, навестить, я же тебе говорила.
- А, ну да.
- А почему ты с ним сидишь? Где Екатерина Михайловна?
- Он ей все лицо исцарапал в кровь – она меня на подмогу вызвала – дозвонилась нам домой вчера вечером - я уже как раз приехала. Вот теперь я с ним сижу, со мной он хоть смирный – узнает меня, наверное, хотя учитывая его состояние, конечно, нельзя утверждать что он вообще кого-нибудь узнает. За ним круглые сутки уход нужен, а я еще одну бессонную ночь уже не выдержу надо что-то придумывать. Мне тут предлагали сиделок я телефон записала. Ты иди пока к врачу зайди, поговори, ты сын может с тобой нормально поговорит, а то на меня только гавкает.
- Хорошо, а ты звони этим сиделкам, пусть приезжают скорее.
Сергей постучал в белую дверь.
- Анжелу Леоновну я могу видеть?
- Подождите в коридоре! – проговорил безэмоционально-стальной голос.
Ждать пришлось минут десять, пока не вышла высокая худая женщина в белом халате с лицом выражающем презрение к окружающему миру.
- Вы ко мне?
- Анжела Леоновна?
- Да, а вы…
- Сын Коваленова…
- Какого Коваленова?
- Андрея Петровича, пожилой человек…
- А, помню старик с раком мозга. Что ж вы, сын называется, у отца рак, а вы!
- Вообще-то его врачи постоянно осматривали.
- Ой. Да конечно, у вас у всех врачи во всем виноваты, а сами плюете на стариков родных… В общем говорить не о чем: отец ваш умрет со дня на день… - Чика повернулась уходить, но приостановилась, - а если не умрет – вам же хуже: на следующей неделе выпишем его – дольше держать не имеем права.
- Постойте, неужели ничего нельзя сделать? Ведь онкологических больных оперируют.
- Он не операбелен. Он умрет во время операции. Все - поздно. И оставьте меня – у меня других больных полно.
- Подождите секундочку, буквально последний вопрос: что можно реально для него сделать? – Сергей вытащил пачку стоевровок, и развернув уходящую врачиху, вложил ее ей в руку.
- Что вы себе… - успела проговорить доктор до того как увидела у себя в руке деньги. Потом выражение ее лица вдруг, как по волшебству, стало приветливым и участливым, как и у большинства взяточников, получивших свою мзду и, в этой связи, переключило мозги на непосредственные свои служебные обязанности.
- О, я понимаю, вы очень расстроены болезнью вашего отца и хотите помочь! Пройдемте в кабинет.
Так Сергей был удостоен чести быть приглашенным в кабинет врача, лечащего его отца.
- Чай, кофе желаете?
Сергей мотнул головой.
- Коньяк, минералка… - изо всех сил старалась Чика угодить столь платежеспособному клиенту.
- Нет, спасибо, будьте добры, давайте к делу перейдем.
- Да. Конечно, извините… Я тогда лукавить не буду: прямо скажу. Понимаете, все, что я вам говорила это правда: Анрей Петрович уже не операбелен – медицина здесь бессильна. Он может умереть в любую секунду, максимум - три недели. В наших силах сделать наиболее комфортными его последние дни.
- Конкретней.
- Я сейчас дам распоряжение – его переведут в отдельную палату, обеспечу постоянный уход – медсестра будет там находится круглосуточно, назначу обезболивающее – очень хорошее лекарство – поможет моментально. А вы навещайте его по возможности ежедневно, хотя бы по пятнадцать минут – это все, что вы можете сделать.
Сергей отправил Свету домой, а затем лично проследил на какие чудеса способна наша бесплатная медицина: отца поместили в огромную, светлую, безупречно чистую палату, две медсестры и Чика неустанно суетились над ним, пока он не заснул.
Андрей Петрович Коваленов скончался на третий день, не приходя в сознание, на шестьдесят девятом году жизни.
Сергей был поражен тем обстоятельством, что о болезни отца и о смерти никто не знал. То есть вообще ни кто. Сергей помнил отцовские дни рождения, собиравшие по двести и более гостей. Тогда, не так уж и давно, казалось, что Андрей Петрович Коваленов нужен всем. А теперь, когда отец отошел от дел, оказалось, что у него не осталось ни одного друга, да что там друга – человека который о нем помнил бы, не осталось. Специально выискивать Сергей никого не стал, и в результате на похоронах было только трое провожавших Коваленова старшего: Коваленов младший, его супруга и его друг Паша.
Процедура погребения прошла буднично и быстро. Проводы решено было провести дома у Сергея. Возвращаясь домой на ритуальном автобусе, были закуплены в попутном магазине выпивка и продукты, дома кустарно накрыт был стол. Напиваясь, Сергей все глубже ощущал странное чувство, зародившееся в нем в тот момент, когда он узнал о болезни отца. Сейчас чувство разрослось до возможности его осознания. Так бывает: сначала просто неосознанное незнакомое ощущение, потом безосновательная тревога, и, наконец, когда чувство становится подвластно разуму, понимаешь, что именно тебя мучает. Сергей с ужасом понимал, что смерть это не где-то там далеко как видится в детстве, когда до смерти вечность – не меньше, а совсем рядом, и она может дотянуться до любого в любой момент. Эти формулы слышанные им и читанные уже многократно, сейчас стали не просто декларируемыми чьими-то мыслями, а совершенно четко, абсолютно понимаемыми собственными мыслями. Смерть безжалостна: она не только способна забрать из жизни человека, она гораздо более коварна: она ранит людей живых, переживающих утрату. Однажды в детстве Сергей гостил у своей бабушки, матери матери. Бабушка не так давно – года не прошло - похоронила своего мужа. Маленький мальчик Сережа Коваленов, любимый бабушкин внук играл за письменным столом, скончавшегося деда. От игрушек внимание Сергея отвлек отрывной календарь, висевший на стене. Демонстрируемые календарем число и месяц явно не соответствовали действительности. Мало того было ясно, что это не просто забывчивость бабушки, которая всегда следила за календарем – он показывал семнадцатое апреля, а на дворе был конец октября – забывать столько было невозможно, хотя Сережа сначала именно так и подумал. Сережа решил исправить «недоразумение» и начал отрывать листы календаря, стараясь добраться до текущего дня. За этим занятием его застала бабушка. По одному ее взгляду Сережа понял, что натворил что-то ужасное. Только теперь Сергей окончательно понял, почему бабушка перестала следить за календарем с семнадцатого апреля – это была дата смерти деда, и с этой даты время для бабушки остановилось – смерть деда убила и ее ментальность. Сергей это понял сейчас. Понял, как смерть выжигает место вокруг человека, которого забирает.
Пили и ели долгое время практически молча, обмениваясь только никчемными фразами, обеспечивающими порядок за столом, потом когда утомившаяся Светлана ушла спать, Сергей, который не мог избавиться от мыслей о смерти спросил:
- Слушай, Паш, а как по-твоему, что такое смерть, а? – Паша пожал плечами и промолчал. - Я вот что об этом думаю: смерть - самая чудовищная несправедливость, потому, что человек обречен на смерть и знает об этом всю жизнь. Конечно, вечного нет ничего – Земля тоже умрет, и Солнце, и все звезды, и вообще все. И жизнь как таковая когда-нибудь погибнет, понятно, в настоящей ее ипостаси. На ее месте будет другая жизнь, а может и не жизнь, но что-то будет. Даже если ничего не будет, то будет что-то. Да, дело только времени. Так вот, никто и ничто кроме человека не осознает неизбежности смерти. Именно смерть делает жизнь бессмысленной: живет человек думает, что-то созидает, и осознает значимость этого всего, а потом приходит смерть и все – пустое место - ни человека, ни значимости. В сухом остатке вечный ноль. Получается, человек сам себе выдумывает задачи, их решает, временами титанические усилия к этому прикладывая, да что там усилия – одержимый идеей всю жизнь может потратить на ее реализацию. Например, какой-нибудь ученый всю жизнь будет стремиться сделать открытие и жизнь его будет наполненной – просто через край выплескиваться, а потом – смерть – и все что было: переживания, желания, терзания, все, что делало эту жизнь жизнью – превращается в пустоту. Получается, что человек сам себе устанавливает цели в жизни, и только для того чтобы его жизнь была жизнью – не будет целей – человек умрет. А чтобы человек все время ставил перед собой цели, ну, допустим, в случае, если человек нецелеустремлен, ему судьба подкидывает различные проблемы, от бытовых до проблем со здоровьем. Вывод нет проблем, нет целей – нет жизни. Иначе говоря – жизнь это совокупность проблем, носящих сугубо субъективный характер. Вот такая херня получается.
Паша, как казалось, слушавший Сергея очень внимательно, наконец отозвался.
- Я понимаю Серег, у тебя очень мрачное сейчас видение мира, но… в целом, я думаю, ты прав, конечно. Единственное замечание: ведь ты не всегда так думал, и не всегда так будешь думать. А значит это только одна из сторон мировосприятия, которых бесконечное множество. К примеру, попробуй объяснить это все твоему одержимому ученому. Думаешь, он с тобой согласится? Ну, может быть для видимости только, чтобы в твоих глазах не отчуждать себя от личности, размышляющей над глобальными вопросами бытия. А на самом деле он будет думать иначе: ты – склонный к суициду маргинал, а он – полноправный, здоровый и полезный член общества. Но это только в данный момент, а когда он будет пребывать в состоянии подобном твоему, он вспомнит твои слова, и они будут являть ему истину. Я вот не стал с тобой спорить, хотя я сейчас считаю, что жизнь гармонична музыкой. Я, жизнь, музыка – это цель, смысл, кайф, счастье если хочешь. И мне чужда твоя мысль, пугающая своей логичностью, что это все превратится в пустоту, когда я умру. И не потому, что я в силу своих умственных способностей не могу этого понять, а только потому, что я живу другим и не смогу психофизически ощутить твою правоту. Человек, как бы это парадоксально не выглядело, не в состоянии думать только мозгами – на ход мысли будут влиять самые разные факторы – элементарно: о бутерброде сытый и голодный будут думать совершенно разные вещи. Я просто смотрю сейчас на мир с другой стороны, но это сейчас. Когда-нибудь я буду в состоянии ощутить всю правоту твоей идеи. И тогда это станет моей собственной мыслью.
- Почему это твоей?
- Потому, что до конца человек может понять только свою мысль. Чужую человек может принять, осмыслить, посчитать справедливой, а когда ощутит ее полностью – поймет, она становится его собственной мыслью – она же результат работы его мозга. В отличие от чужой мысли, которая только отражается в мозгу как совокупность смысла слов.
И… еще… что касается данной ситуации. Можешь обижаться, но я все-таки скажу. Смерть твоего отца это безусловно потеря для тебя, но для него это… благо. Он болел, мучался. Теперь он избавился от боли, он больше не мучается. Он обрел мир и покой. Воспринимай это так.
- Ты прав, Паш, прав, сука, как всегда… Наверное.


Глава 94

Сергей машинально отбыл на собрании, и даже не посчитав нужным отговариваться, вместо ужина и санбола, отправился к себе в кабинет, где его ожидал Паша.
Как только Сергей уселся в кресло раздался шум: в помещение ввалился Таргитай, на него сразу же набросились четверо карликов, нужных там для охраны помещения Гайтосира и покоя Великого Мастера Ордена. Карлики повалили таргитая, схватили за руки и за ноги и поволокли вон. Раньше такого не было: карлики всегда очень ответственно исполняли свои обязанности, и никто не мог проскочить в кабинет Гайтосира, а тут, видимо посчитав, что все без исключения находятся на ужине, не ожидали появления кого-либо и проворонили Таргитая, который теперь рыдал от боли, причиняемой безжалостными, усердными сверх меры из-за осознания своей вины и страха наказания, карликами, и орал горловым голосом:
- Гайтосир, останови их! Мне надо сказать! Очень важно!
- Оставьте его! И убирайтесь!
Карлики, бросив жертву, быстро упрыгали, а она – жертва эта перевернулась с живота на спину и глубоко дышала. Отдышавшись, Таргитай встал:
- Приветствую тебя, мой Гайтосир, наслышан о горе твоем, прими соболезнования и извини за столь бесцеремонное вторжение. Если ты выслушаешь меня, станет ясно, что это было необходимо, - Таргитай понурив голову, замолчал – он понимал, что Гайтосир находится не в лучшем расположении духа, а тут еще он таким непозволительным образом ворвался сюда.
- Ну, что Паш, послушаем, что нам скажет Таргитай?
Паша мирно кивнул.
- Давай, присаживайся и выкладывай. Водку будешь?
- Да.
- Паш, налей ему. Ну, говори.
- Ты в прошлый раз дал мне послание, его расшифровку и шифр. Так вот я все проверил, - Таргитай поднес дрожащими от нетерпения поделиться информацией руками рюмку ко рту, мгновенно ее опрокинул, и не успев проглотить до конца водку, продолжил, - так вот… Это, надо сказать, потрясающе, - Таргитай неловко начал доставать из карманов листки бумаги и раскладывать их на столе в одному ему ведомом порядке. В этот момент Таргитай напоминал сумасшедшего ученого, которому удалось после десятилетий кропотливой работы сделать таки открытие века, и теперь он собирался поделится своим открытием с завидующими ему черной завистью коллегами. - Теперь практически все стало ясно…
- Что ясно-то? Давай по порядку.
- Угму, да… В общем, я про это послание знал и ранее. Но по последней известной мне информации так никто и не смог его расшифровать. И то, что ты мне дал это невообразимо. Я очень сомневаюсь, что этот ключ действительно придумал Савитар, но если это так то он просто гений. Да надо признать я тоже пытался разгадать тайну рукописи, но не смог, да что там я – многие, поумней меня, не смогли ничего сделать. Отгадка проста до неприличия. вот, Гайтосир, смотри: тут, - Таргитай подсунул Сергею под нос один из листков и указал в него пальцем, Сергей жестом запротестовал:
- Не надо мне эту чушь втирать. В чем суть излагай, я не хочу в это все вникать.
- Ладно, - Таргитай отодвинул листок с нескрываемым сожалением: уж очень ему хотелось поделиться разгадкой, - Ты, Гайтосир, читал послание?
- Да нет, зачем? Мне Савитар рассказал его суть.
- Ну да. А я с позволения твоего сейчас его зачитаю, - Сергей нетерпеливо вздохнул, Таргитай это заметил и поспешил его успокоить, - оно коротенькое: всего несколько строк. Значит так, цитирую: «Будет так. Звезда указывает вам путь - и следуйте ему. Вы не властны над ней, но только она спасет вас. Слушайте ее беспрекословно. Следите за малейшем изменением ее настроения. Так будет долго. Мои современники не доживут до другого. И их потомки не доживут.
Родится супертварь. Он получит власть после отрекшегося властителя. Он будет властен над Золотой Звездой и сможет управлять ей, как ему захочется». Вот это то, что написано на листке, который ты мне в тот раз дал. Только это в моей расшифровке, я ререрасшифровал все сам ключом, который ты мне дал. Савитар допустил в переводе две на первый взгляд незначительные, но как оказывается, по сути очень важные ошибки. Да странно: Савитар непостижимым образом разработал ключ, а при переводе поленился досконально расшифровать каждое слово. Может ему просто очень хотелось именно так видеть ситуацию. Скорее так оно и есть потому, что его вариант расшифровки очень подходит его версии происходящего. Значит так: во-первых – у Савитара вместо «супертварь» значится «человек», что вполне подходит к его персоне, а в более тщательной и соответственно правильной расшифровке именно «супертварь», в смысле сверх творение, а такой термин в таком значении в то время член ордена мог использовать имея ввиду только Гайтосира. А это значит, что речь в послании идет не о Савитаре. Это факт.
Последние слова как бы пронзили Сергея – он встрепенулся, с неподдельным интересом взглянул на Таргитая:
- Как так? А как же его способ управлять Золотой Звездой, об этом же написано в послании?
- Да написано. Но никакого способа управления Золотой Звездой не существует. Это в расшифровке Савитара «найдет способ управлять Золотой Звездой», а на самом деле: «он будет властен над Золотой Звездой, и сможет управлять ей как ему захочется». То есть будет властен и никаких условий, сможет управлять и никаких способов. Вот так. То есть супертвари никакой способ изобретать не надо: он управляет Золотой Звездой и все. Априори.
Вот так, недостаточно точный перевод исказил суть документа. Но это еще не все, - Таргитай выдержал многозначительную паузу, - Скажи мой Гайтосир. Ты видел оригинал?
-Да.
- Он выглядит примерно так? – Таргитай хитро улыбался, демонстрируя лист сусального золота на дощечке, точно такой же как Шавринский оригинал послания.
- Откуда это у тебя? – Сергей выглядел ошарашенным, а Таргитай тихо посмеивался, довольный произведенным впечатлением.
- Ты думаешь, это то же самое послание, которое тебе показывал Савитар?
- А что какие-то могут быть сомнения? – язвительно вопросом на вопрос ответил Сергей, раздраженный, что с ним разговаривают как с глупеньким.
- А такие, - Таргитай заметил реакцию Сергея, но напора не сбавил, а напротив заговорил тверже и громче, - знаки совершенно другие. Ты то не рассматривал его подробно вот и не замечаешь разницы. Это продолжение послания его вторая часть.
- Вторая часть? Но Шаврин ничего мне о ней не говорил.
- Правильно: не говорил, потому что не знал. До него дошла только первая часть послания, эта – вторая уже довольно давно храниться у меня – именно ее я пытался расшифровать, первой части я никогда не видел, хотя и знал о ее существовании. Но не важно: шифр один и для первой и для второй части.
Если бы Савитар не хитрил и публично заявил бы о том, что ему удалось расшифровать послание, я бы конечно передал бы ему вторую часть, а так я и забывать о ней стал – расшифровать-то не удалось. А Савитар все это хранил в тайне и не знал о второй части послания – и это его главная ошибка. И эта ошибка могла стать роковой – Савитар, сам того не подозревая, вел цивилизацию к апокалипсису. И если бы не случай, и я не узнал бы об этом сейчас, скоро могло бы стать уже поздно что-то исправить. Чудовищно: Савитар обладал ключом и первой частью послания, я - второй и не мог расшифровать текст: до последнего времени никто полной информацией не обладал. А сейчас времени впритык осталось, но оно есть, слава Золотому Солнцу.
- Что ты имеешь ввиду?
- Сейчас я зачитаю вторую часть послания, станет ясно. Я перевел его, воспользовавшись ключом Савитара. И так: «Но надо знать. Золотая Звезда не вечна – когда-то она устанет и покинет нас. Мы к тому времени должны быть готовы жить без нее. Чтобы Золотая Звезда ушла мирно, не разбудив Двуглавого Сибирского Медведя с кровоточащим горлом и перебитой правой передней лапой, ее должно проводить. Супертварь и будет должен подарить Золотой Звезде покой навеки. Золотая Звезда укажет ему момент – она назовет ему число.
Супертварь должен будет обойти Золотую Звезду, держа в каждой руке это число, столько раз, сколько число это значит. Золотая Звезда обретет вечный покой в бесконечной пустоте и заберет с собой Двуглавого Сибирского Медведя с кровоточащим горлом и перебитой правой передней лапой. В противном случае вечный покой в бесконечной пустоте обретет весь мир».
Таргитай замолчал, давая возможность всем, себе в частности, все осмыслить. Первым заговорил Сергей:
- Ну и что это дает? Что мы можем реально сделать? И кто этот спаситель, или супертварь как ты говоришь, если это не Савитар?
- Ты.
- Что?!!
- Да, ты. И странно, что ты это еще не понял. Я еще тогда заметил, когда мы к Золотой Звезде пробрались: Золотая Звезда отозвалась алым переливом, я предположил тогда, что она таким образом отреагировала на тебя, теперь я в этом уверен. Смнений нет-ты титульный Гайтосир, который как получил «…власть после отрекшегося властителя», а отрекшийся Гайтосир за всю историю Золотого Солнца только один – Фаэтон, отец твой, да будет земля ему пухом. Понятно, что правил фактически после Фаэтона Савитар, но как я уже говорил – он не потомственный Гайтосир, следовательно он не в счет. Теперь осталось выяснить пришло время провожать Золотую Звезду или еще нет.
- Как же это сделать?
- Элементарно: если Золотая Звезда уже назвала тебе число, значит – пора.
- Ничего она мне не называла!
- Не торопись. Сосредоточься. Вспомни все подробно с того момента как мы попали на поляну Золотой Звезды. Что с тех пор с тобой произошло нестандартного, может что-то ты почувствовал, видения, воспоминания, еще что-то подобное. То, что невозможно в обычной жизни. Золотая Звезда могла к тебе обратиться совершенно необычным способом. Вспоминай!
Сергей задумался и тут впервые вступил в разговор Паша:
- Серег, а помнишь ты охуевал тогда… Ну, обоссался еще. Расскажи Таргитаю, может это оно и есть.
Сергей с укоризной посмотрел на Пашу как бы обвиняя его, что он при третьих лицах вспомнил постыдный случай. Таргитай же сразу ухватился за подсказку:
- Расскажи, Гайтосир, расскажи скорее.
- Ну, было да… странно это как-то. Я грешу на порошок этот с соком. В общем…
Сергей во всех рассказал о свом путешествии в очень странный мир где ему, потерявшему все человеческие чувства, пришлось преодолеть сначала девять вертикальных уровней - от первого черного до девятого белого, каждый из которых состоял из десяти ступеней, на каждой из которых за Сергеем велась охота с помощью разных видов оружия. Потом Сергей прошел четыре одинаково липко-тягучих горизонтальных уровня: малиновый, бирюзовый, оранжевый и синий. Очнулся Сергей через несколько часов обмочившийся, вспотевший, напряженный, с принявшими странное положение кистями рук.
- …Ну вот с тех пор я не употребляю ни золотой порошок, ни солнечный сок – очень уж страшно было.
Таргитай был настолько сосредоточен все время рассказа, что даже ни разу не шевельнулся. Выдержав паузу он произнес.
- Все верно. Верно! Да, черт возьми! Сомнений нет - это Золотая Звезда с тобой разговаривала. Конечно ни сок ни порошок здесь ни при чем – они не могут дать такого эффекта.
- Допустим. А что оно значит, это обращение, и где число, о котором говорится в послании?
- То, что обращение уже произошло, говорит о том, что пора уже действовать: Золотая Звезда устала и ее пора проводить. Ну я об этом уже говорил… В самом же обращении зашифровано число, которое ты будешь должен держать в руках, когда будешь провожать Золотую Звезду.
Да, число… Попробуй, Гайтосир, еще раз все вспомнить и обратить внимание на то, какие там содержаться числа, цифры, смотри на все что можно сосчитать. Золотая Звезда поможет тебе. Давай, сосредоточься и вспоминай. Воспоминание должно быть цельным: все события и вещи должны быть равнозначными, хронология - четкая, если что-то плохо вспоминается, что-то не вяжется – остановись, пока не восстановишь в памяти абсолютно все и не сложишь это по порядку. Так ты сможешь вспомнить число. Именно вспомнить, потому, что оно было тебе показано – ты просто не помнишь. Говори все что поддается счету, но будь последователен в хронологии, все по очереди. Сергей закрыл глаза и попытался как можно тщательнее вспомнить обращение Золотой Звезды.
- Ступени!
- Так. Сколько?
– Десять ступеней. Отлично – десять. Дальше.
- Уровней девять.
- Так девять. Отлично, что дальше.
- Дальше не двигаюсь. Нет больше.
- Попробуй пошарить в том, что уже вспомнил.
- Нет, бесполезно – больше ничего нет.
-Тогда попробуй арифметическое действие произвести с десяткой и девяткой. Так смотри: девять плюс десять – девятнадцать. Представь девятнадцать и вспоминай дальше.
- Нет, не идет. Не то.
- Попробуем умножение: десять на девять – девяносто.
- Так. Девяносто. Погоди… Ага, отлично. Все складывается в целостную картину. Все есть – девяносто. Пошел дальше. Горизонтальные уровни пошли. Так ну тут нечего и мудрить – четыре уровня и все. Все - четыре. Так только выход не вспомню. Так что с ними делать?
- Попробуй тоже сначала сложить. Девяносто плюс четыре – девяносто четыре.
- Та-ак, девяносто четыре. Да, да все, все вспомнилось, четко как наяву, все детальки одна к одной, без сучка и задоринки. Точно как ты говорил. Ощущение - супер. Все вышел – вот я в кабинете. Ага у меня в руках, вернее в каждой руке девяносто четыре. Да четко видно: девять фаланг растопыренных пальцев и четыре стороны квадрата, который образуют указательный и большой пальцы. Девять рядом четыре. Отлично, как в тетрадке школьной написано: девять и рядом четыре: девяносто четыре… Девяносто четыре!
- Ну, что ж, великолепно. Молодец Гайтосир, потрудился на славу.
- Слушай, а классный способ вспоминания ты мне подсказал, не слышал о нем никогда.
- Да? А я давно о нем знаю и часто использую: часто обращаешь внимание не на те вещи, и когда надо вспомнить оставшиеся без внимания вещи вспоминаешь все что можешь –постепенно, аккуратно, по очереди. Ведь те вещи тоже происходили просто их надо выудить из памяти.
Сергею не терпелось использовать полученные знания.
- Ну, что, значит, мы готовы Золотую Звезду провожать, так?
- В целом ты конечно прав: все основные моменты ясны, и если бы была острая необходимость можно было бы идти прямо сейчас. Однако, это был бы все-таки определенный риск нами сейчас очень во многом руководят эмоции, да и необходимости острой нет – время определенно терпит – мы решили задачу поиска числа довольно быстро. А поскольку так, то хорошо бы все таки сходить к Золотой Звезде и посоветоваться с ней. И сделать это лучше не сегодня, а например завтра, чтобы дать эмоциям поостынуть и немного все мысленно переварить – нет ли изъянов и противоречий.
Таргитаю вторил и Паша, который аргументируя свою точку зрения тем, что, кроме всего прочего они уже прилично выпили, да и вообще был тяжелый день.
- Ладно, - сдался Сергей перед натиском товарищей, - Завтра, так завтра.
- Ну и отлично. Значит, завтра, как в прошлый раз ближе к вечеру я за вами зайду, и пойдем. Авсеня взять?
- Ты что предлагаешь опять идти тем же путем?
- Ну, да, а как иначе? Будем надеется, что в этот раз все пройдет гладко.
- Нет, Таргитай, это исключено. В прошлый раз ничего не получилось, теперь и подавно ничего не выйдет. Завтра с утра вызову к себе Савитара, расскажу ему все и попрошу проводить нас к Золотой Звезде. Я думаю, он должен понять. Он и так, как мне представляется, уже сомневается в своей непогрешимости. Мне, я думаю, удастся убедить его действовать с нами, по нашему сценарию, ведь это его шанс все исправить, поставить жирный честный плюс. А его помощь нам может очень пригодится.
- Я все таки думаю, что не стоит Савитару доверять: не сможет он в одночасье смирится со своей обывательской участью…
- Так все: Савитар нам нужен, я в нем уверен. Я сумею его убедить. Получится – отлично, пойдем все вместе к Золотой Звезде, а нет - будем менять план. Все! А Авсеня возьми - свой человек. А теперь давайте сегодня отдыхать. Паш, наливай.
Возражений больше не последовало.

Глава
Последняя

Последнее общее собрание
членов Ордена Золотого Солнца

Сергей проснулся довольно рано и сразу велел звать Шаврина, который не заставил себя долго ждать и минут через двадцать явился. Сергей завершал свой утренний кофе.
- Здравствуй, Петь заходи, располагайся.
Сергей про себя отметил, что впервые разговаривает с Шавриным превосходным тоном. Такова была ситуация: Сергей был сейчас явно сильнее Шаврина: он знал больше, а как известно, кто владеет информацией, тот владеет миром. При чем Сергей был уверен, что Шаврину в этот раз нечем крыть – у него не осталось козырей.
- Что-то стряслось?
-Да, вот закончил работу над посланием, стоит обсудить.
Сергей предъявил Шаврину расшифровку послания полностью, в двух частях, добавил к этому свои подробнейшие комментарии.
…- Так вот, я думаю, у тебя не осталось сомнений, что в послании речь идет обо мне, а не о тебе?
- Да, похоже, сомнений быть не может, я-то тоже в тот раз, когда вы вывалились на поляну, заметил, что Золтая Звезда вспыхнула. Я все голову ломал – почему? Теперь ясно – она тебя узнала. Ну и в то, что она после этого с тобой общалась, я верю – такое просто так не выдумаешь. Да и потом, все легко проверить - Золотая Звезда тут рядом сходим и проверим, как ты ей управлять станешь.
Шаврин не выглядел ни удивленным, ни расстроенным, у него был такой вид, как будто бы он наконец-то сбросил тяжелейший груз, который очень долго приходилось нести на себе.
- Ну, если я правильно тебя понимаю, ты согласен с нами сотрудничать?
- Знаешь Сереж, ты теперь конечно шибко крутой стал и все такое, но сотрудничать с вами – нет, я не готов. Тебя я, конечно, уважаю и готов с тобой работать вместе, но извини твоих дружков-неудачников меня ничто уважать не заставит. Я с ними ничего общего иметь не желаю.
- Ладно, спрошу так: ты мне поможешь?
- Само собой!
- Ну и отлично. Когда можем сходить к Золотой Звезде, подтвердить нашу версию.
- Да хоть сейчас. Позвать карликов, они мигом нас до поляны домчат?
- Нет, давай чуть позже: после обеда Таргитай с Авсенем подойдут, тогда и двинем.
- Зачем они нужны-то? Пойдем вдвоем.
- Нет, ты относись к ним как хочешь – это твое право, а я без них не пойду – они мне во многом помогли и, убежден, помогут еще. А решаю все теперь я, понятно?
Шаврин не стал спорить.
- Знаешь Серег, а я рад, что так все получилось, веришь? – Сергей скептически пожал плечами. - Зря. Я за последнее время так измучился: с тобой отношения плохие, с остальными тем более, Золотая Звезда все сжимается, кстати, еще чуть-чуть и уже расстояние лучей от сердцевины станет угрожающим… Ты, кстати, поправь сегодня раз уж это в твоих силах. А у меня ничего не получается, я в отчаянии, вот так. Так, что я действительно рад: во-первых: в кои то веки хоть не один, во-вторых: с Золотой Звездой все наконец-то решится… Я, грешным делом, уже подумывал о суициде из-за звезды этой: и так с ней и сяк – ни хуя ничего не получается.
Ровно в два часа все были в сборе. Шаврин хлопнул в ладоши, и появились карлики с креслоносками. Шаврин и Сергей сели в одноместные, а Таргитай с Авсенем – в одну двухместную. Пашу, как единственного типа не являющегося членом Ордена, было решено с собой не брать и оставить дожидаться остальных в кабинете Сергея.
Буквально через минуту четверка ступила на изумрудную травку. Золотая Звезда встретила гостей алым переливом. Теперь на это обратили внимание все, поскольку специально внимательно следили за этим. Четверо подошли к Золотой Звезде и остановились в метре от нее.
- Видишь насколько близко лучи, попробуй, отодвинь их, - Шаврин говорил шепотом не отводя взгляда от Золотой Звезды. – Как же она все-таки великолепна!
Сергей заметил, что лучи были действительно гораздо ближе к сердцевине, чем в прошлый раз. Он сделал шаг вперед, затем влево, обошел Золотую Звезду вокруг и вопросительно посмотрел на попутчиков:
- Ну, что, есть идеи?
Они только вразнобой пожали плечами.
Сергей обошел Золотую Звезду в обратном направлении и проделал пасы руками, как бы таща лучи на веревке – все впустую.
- Может просто взять руками и потянуть?
- Она как скала – силой ее не сдвинешь, – отмахнулся Шаврин со знанием дела.
За неимением других вариантов, Сергей все же решил попробовать. Он присел на корточки, вытянул руку ладонью вниз над лучом, медленно опустил руку, дотронувшись до поверхности луча. Сергей ощутил приятную прохладу. Еще медленней Сергей опустил вторую руку, затем мягко обхватил луч и медленно потянул на себя. Луч подался, и как бы находясь в густой жиже, медленно поплыл на Сергея. Остальные лучи синхронно начали отдаляться от сердцевины Золотой Звезды. Так Сергей оттащил лучи на безопасное расстояние, остановился и встал. Он был не в силах скрыть улыбку, все, что до этого было только пусть очень правдоподобным, но все-таки отдавало скепсисом, стало неоспоримым фактом.
- Получилось! Теперь надо спросить правильно ли мы поняли, как ее проводить.
Сергей подбадриваемый успешным опытом прямого и простого обращения с Золотой Звездой встал к ней лицом, согнул руки в локтях, пальцами изобразил «девяносто четыре» и громко спросил:
- Золотая Звезда, скажи: я должен буду обойти вокруг тебя девяносто четыре раза, держа руки таким образом?
Секунд тридцать ничего не происходило, потом Золотая Звезда ответила троекратным алым переливом, который все присутствующие приняли за положительный ответ.
- Ну, что прямо сейчас попробовать? – Сергей обратился к соратникам.
- Нет Сереж, не спеши надо подготовиться.
Шаврин хлопнул в ладоши, и появились карлики с креслоносками.
Сергей вопросительно взглянул на Таргитая, тот утвердительно кивнул, поддержав тем самым мнение Шаврина.
- Хорошо, - немного разочарованно сказал Сергей и полез в свою креслоноску.
Все вчетвером, вернулись в рабочий кабинет Сергея, где уже в присутствии Паши из Чертанова состоялось рабочее заседание. Председательствовал Сергей.
- Ты говорил о том, что нам необходимо подготовится к решающему ритуалу, что ты имел ввиду?
Шаврин был очень серьезен и сосредоточен:
- До того как проводить Золотую Звезду в вечный покой нам надлежит решить, что делать с Орденом и с его членами, включая нас, и теснейшим образом связанный с этим вопрос: что делать со страной? Орден придется распускать за ненадобностью, правильно я понимаю? – возражений не последовало, все кажется, понимали, что нужды в существовании Ордена больше нет. - Я вижу по сути три варианта роспуска Ордена. Первый – распустить Орден, так сказать, втихаря: на очередном собрании объявить без объяснения причин, что Орден больше не существует и все. Причем мы с Гайтосиром не появимся там вообще, а объявление сделает, например, Авсень. Вариант на мой взгляд не плохой – все понимают, что Орден в сущности зашел в тупик и необходимы перемены - ликвидация Ордена радикальный, но приемлемый в данной ситуации шаг. Второй вариант – объяснить все как есть и после этого распустить. Тоже не плохо, только один минус – слишком сложно будет все объяснить, возникнут, обязательно возникнут, вопросы, на которые нам с Гайтосиром придется отвечать. И один из них я уже вижу: почему не говорили нам ничего раньше? И как на это ответить?
- Ну, понятно, а третий вариант? Ты я так понимаю сторонник третьего варианта?
Пока Шаврин говорил, Сергей испытывал стыд все сильнее и сильнее: «Как же я сегодня собирался провожать Золотую Звезду, не подумав о судьбе Ордена и страны. Хорошо меня остановили, а то страшно представить, что бы было. А ведь я в первую очередь об этом должен был подумать – я ведь солнцеподобный Гайтосир, Великий мастер Ордена Золотого Солнца! Стыдно. Как пацан обосрался! А Шаврин молодец, все-таки!»
- Да, ты прав. Я действительно за третий, но решать тебе. Третий вариант состоит в том, чтобы наврать. Да наврать – придумать какую-нибудь благообразную причину необходимости роспуска Ордена и ее озвучить. И надо чтобы все были герои, всем спасибо и все подобное.
- И почему ты считаешь это лучшим вариантом?
- Люди любят когда им врут и когда им льстят, а особенно когда одновременно и врут и льстят, да еще не одному человеку, а сразу многим. Я за годы правления понял это точно. Поскольку все будут довольны собой и результатом, лишних вопросов не будет, все быстро, с удовольствием, переключатся на новые заботы, гордясь своим прошлым. Ну, кому захочется копаться в прошлом и искать доказательства тому, что он не герой на самом деле, а кинутый неудачник?
И так, подытожим. Во-первых, я уже говорил, что ложь людям нравится, поэтому ничего в этом ужасного нет – скорее проявим гуманизм. Во-вторых, главное результат, а это обеспечит результат оптимальный. В-третьих, решать Гайтосиру. И, наконец, в-четвертых, – предлагайте свои варианты.
Сергей обратился к Шаврину:
- Ну, допустим, а что мы соврем-то?
- Не знаю пока. Таргитай вон любомудрый чрезвычайно, может он чего предложит.
- Что скажешь, Таргитай?
- Думаю здесь ничего особенно выдумывать не надо. Если уж врать, то с особым цинизмом. Надо сказать, что миссия Ордена окончена. Мы добились главного - сделали человечество счастливым и теперь можем заслуженно отдыхать.
- Ну что ж, нормально, пусть так. Таргитай ты тогда подготовь речь и покажи Савитару, он подправит если что. Следующее собрание почти через две недели – успеете. Так допустим это решили… А что же будут делать члены Ордена потом, а?
- Об этом, я думаю, не стоит беспокоится вовсе. Они все очень богатые люди, у каждого свой бизнес и доля в ОАО «Голден Сан». Многие из них, скорее всего, подадутся за границу, знаю - давно мечтают, кто-то здесь останется – они тоже не пропадут, я вас уверяю.
- Ладно, теперь самый главный вопрос. Что же произойдет с Россией, кто ей будет управлять? Ведь останутся только эти марионетки.
И тут снова выступил Шаврин, за что все присутствующие – и ненавидевший его Таргитай, и боящийся Авсень, и презирающий Паша, и испытывающий к нему разнообразную гамму чувств, Сергей прониклись к нему глубочайшим неподдельным уважением:
- Должен признаться: я предполагал, хотя конечно и не знал, что это произойдет именно так, что возможно подобное развитие событий – я имею ввиду, что Ордену придется когда-нибудь прекратить свое существование, и готовился к этому. Я растил будущих топ менеджеров для России, - окружение оратора от изумления раскрыло рты и вытаращило глаза. - Да я понимал, что такой метод правления не вечен. Придет время, и надо будет устанавливать обычное цивилизованное правление. Я по всей территории страны выискивал наиболее талантливых в сфере управления молодых людей. Отобрал из них лучших, дал им великолепное российское и западное образование. Сейчас они достаточно еще молоды, но уже готовы к большим делам. В данный момент одни из них работают в различных политических движениях, не на самых надо сказать выдающихся позициях, другие работают в органах власти, а третьи - топ менеджеры ОАО «Голден Сан». В общем ждут своего часа пока.
Так вот, самое главное заключается в том, что мною подготовлен специальный механизм, который позволит им в кратчайшие сроки возглавить государство. Все отлажено, стоит только отдать отмашку, и понеслось – на следующих выборах будет нужный президент, дума а следом и все остальные политически элитарные посты будут под жопами моих передовых менеджеров. Вот так.
Внимавшие невольно зааплодировали.
- А что будем делать мы?
- А что захотим – мы люди состоятельные. Ну, разве что кроме Паши, но мы ему перебросим валюты на счет – заслужил. Ну а на этом я думаю можно заканчивать – все ясно. Да, Сереж?
- В общем, да… Только… У меня еще вопрос есть… А как же теперь с мировым социальным мусором? Куда же он будет деваться? Таргитай, ты же много об этом знаешь.
- Да, но про это я ничего не слышал, и…
Таргитаю помог, блиставший сегодня, Шаврин:
- Не заморачивайся Серег, не наше это дело, мы свое дело знаем, и исполним все до конца наилучшим образом. Не знаем мы об этом и не узнаем никогда. И, я вам скажу, это к лучшему - нечего этим голову забивать, небось у того кто создавал Золотую Звезду мозгов без наших довольно, разберется как-нибудь. Мы знаем только одно: Россия выполнила свою нелегкую миссию и заслужила спокойное существование.
Сергей помолчал, что-то обдумывая, потом улыбнулся и сказал:
- Объявляю собрание оконченным, его результаты удовлетворительными. Всем спасибо. Встретимся теперь в среду на будущей неделе, накануне последнего общего собрания членов Ордена.

* * *

Сергею хотелось умиротвориться дома, но он решил проявить твердость характера и остаться до конца в Золотом Дворце по двум причинам. Первая заключалась в том, что явись он сейчас домой, он предстал бы перед любимой женой субъектом слабым, постоянно ноющим и жалующимся – Сергей этого не хотел. Вторая причина – слишком трудно было бы возвращаться из дома для участия в последнем собрании Ордена – лучше уж все окончательно решить и вернуться домой навсегда.
Все время Сергей проводил в своем кабинете в обществе Паши. Занятий никаких особенно не было – коротали время просмотром телевизора, игрой в нарды, а вечером друзья выпивали, ели и вели неспешные беседы.
Как и было условлено, накануне дня последнего общего собрания членов Ордена Сергей, Паша, Шаврин, Таргитай и Авсень собрались в рабочем кабинете Гайтосира. Сергей сразу же перешел к сути:
- Ну, как речь? Готова?
- Да, Сереж, Таргитай решил взять за основу твою инаугурационную речь, и, по-моему, получилось очень удачно – я практически ничего не правил. На - взгляни.
Сергей пробежал глазами первые строчки своей завтрашней речи и ностальгически улыбнулся – сразу вспомнилось его инаугурационная речь, когда он не стал читать текст, подготовленный Шавриным, а чтобы ему нагадить стал говорить отсебятину, рождавшуюся по ходу дела. Тогда он считал Шаврина коварным врагом. Нынешний текст, корреспондировавший тому, по мнению Сергея очень подходил к исполнению на прощальном собрании Ордена - смысла никакого, но все серьезно.
Текст обращения был одобрен и все попрощались до завтра и разошлись.
Все было готово к последнему общему собранию членов Ордена Золотого Солнца. Сергей чувствовал волнение, ответственность. На мониторе появился текст, и Сергей начал ораторствовать не особенно придерживаясь текста.
- Глубокоуважаемые истанусы, фарны, Узил. Я, ваш Гайтосир в эту торжественную и волнительную для себя минуту хочу завладеть вашим вниманием.
Друзья, дорогие мои. Сегодня необычный день. Особенный. Не так долго я являюсь Гайтосиром Ордена Золотого Солнца, однако уже теперь можно со стопроцентной уверенностью сказать – мы достигли цели. Миссия выполнена. Вы помните мою речь на инаугурации? Так вот: все задачи, озвученные мною тогда, выполнены.
Мы научились двигаться не по инерции, а, прилагая целенаправленные усилия, двигаться и двигать. Мы смогли отбросить предрассудки, порожденные экзальтированным славянофильством, ксенофобией и мальтузианством. Мы очистили пораженное язвами популизма тело детерминизма. И, наконец – нам удалось хладнокровной эпитафией расписаться над прахом чуждого нам деструктивного этического абсолютизма. Да, друзья, как когда-то мы видели эти цели недостижимыми, и даже непостижимыми, сегодня мы видим – это реальность текущего дня.
Мы можем говорить с гордостью - мы прошли тернистый путь, жертвуя целостностью ментальности в угоду антиномичности прогресса. Мы поняли, что нельзя в решении глобальных вопросов ограничиваться постулированием изящных тривиальностей и принимали решения с учетом возможных инверсий.
Мы не стали вторить трюизмам космополитов, руководствовались исключительно трансцендентальной интерсубъективностью, не забывая при этом, что познал ли субъект симулякр или это априорная ценность – никакого значения, в конечном счете, это не имеет. Мы двигались в направлении небытия. И наша цель -приблизиться к небытию на абсолютно короткое расстояние - выполнена.
Что ж теперь о грустном. Существование Ордена Золотого Солнца, с учетом всего вышесказанного в дальнейшем нецелесообразно. Более того, с учетом некоторых факторов, социально опасно. Сегодня последнее общее собрание членов Ордена Золотого Солнца. Я, пользуясь данной мне Солнцем…
Хор:
– Золотым Солнцем…
…– властью, на основании пункта четыре статьи двадцать шесть Правил Ордена Золотого Солнца ответственно заявляю – с этого момента Ордена Золотого Солнца не существует.
Вам сейчас предстоит срочная эвакуация из Золотого Дворца – он будет уничтожен. Я передаю слово нашему Узилу, который расскажет вам детали эвакуации. А я прощаюсь с вами навеки. Спасибо вам, - Сергей встал, поклонился, помахал рукой и покинул помещение.
Эвакуировать членов Ордена Золотого Солнца в срочном порядке было решено во избежание утечки информации и различного рода протестов. А так, люди будут заняты сбором необходимых вещей, и на остальное им, элементарно, не хватит времени.
Уже брезжил рассвет, когда в кабинет Сергея, где помимо хозяина находились, Паша, Таргитай и Авсень вбежал взмыленный Шаврин.
- Все: последние уехали. Пора. Ху-уу. Посижу, отдышусь. В общем, так Сереж, мы сейчас отбываем на последней машине, - ты останешься один. Как только мы отъедем, иди на поляну и приступай к ритуалу.
- Чего-то я не понял – я думал мы вместе.
- Нет, Сереж мы можем помешать. И… мы можем отсюда не выбраться: неизвестно что произойдет после того как Золотая Звезда уйдет. Тебя она спасет в любом случае, а вот мы…
-Таргитай ты тоже так думаешь?
- Да Гайтосир, боюсь Савитар прав. Скорее всего здесь произойдет локальная катастрофа и у нас не будет шанса выжить, а ты спасешься. Нас ты спасти не сумеешь, а будешь спасать - погибнем вместе. Не волнуйся – ты единственный человек на Земле, который может управлять Золотой Звездой.
Сергей ничего не ответил, а подумал, что они его предали: сами испугались, а его оставляют на погибель, но он решил играть до конца.
Шаврин продолжил:
- Мы тебе Лэнд Круизер оставим – на нем доберешься. Ну, все, счастливо!
Все по очереди обнимали Сергея и говорили теплые слова прощания. Сергей не отвечал им, он не испытывал теперь теплых чувств к этим людям - он считал себя преданным ими.
Сергей услышал как завелся мотор, и последний автомобиль умчался из поля его слышимости. Сергей стоял один посреди своего кабинета. Он обреченно сделал три неуверенных шага к выходу, затем его сознание отключилось, и он уже машинально шагал по тусклым коридорам, приведшим его, в конце концов, на поляну Золотой Звезды.
Золотая Звезда поприветствовала Сергея традиционным алым переливом.
- Привет, привет! – Сергей дружелюбно помахал Золотой Звезде рукой и подошел ближе, - Ну, что? Начнем? – ответа не последовало. Сергей широко расставил ноги, глубоко вдохнул, «взял» в руки число девяносто четыре, громко выдохнул и сделал шаг, потом второй, потом третий. Скоро он прошел круг и пошел на второй. Сергей очень внимательно следил за счетом кругов – он боялся, что собьется и тогда… Неизвестно, что тогда. После тридцатого круга стало уже трудно идти. После сорокового – считать. После шестидесятого круга Сергея залихорадило - он чувствовал жар своего тела, суставы ломило, пот застил глаза. Считать стало практически невозможно, теперь счет велся как бы машинально, по инерции - вне зависимости от мыслей. Только иногда Сергей вспоминал, что необходимо считать круги и тогда в сознании из тумана всплывали числа: «…семьдесят семь, семьдесят восемь, семьдесят девять…» потом снова туман. Сергей здорово ослаб, он еле волочил ноги – почему–то эта простая ходьба отнимала огромное количество сил. Когда стало казаться, что все силы покинули тело и сейчас он просто упадет, Сергей неимоверным волевым усилием вспомнил о счете: «…восемьдесят девять, девяносто, девяносто один, девяносто два, девяносто три, девяносто четыре». Сергей понял, что миссия выполнена и рухнул на траву. Он лежал на спине не в силах пошевелиться, глаза были открыты, но видимость была искажена: Сергей смотрел как бы из-под воды – картинка была нечеткой и плыла. Так Сергей наблюдал как стены Золотого дворца постепенно рассыпались, когда они разрушились до основания стал виден лишь сумеречный лес вокруг и слабое свечение со стороны ног – там была Золотая Звезда. Сергей потерял сознание.
Сергей очнулся и сел. Знобило, голова кружилась, тошнота подступила к горлу, было трудно разглядеть окружающие объекты. Сергей чтобы сфокусировать взгляд резко взболтнул головой и тут же проблевался. Помогло: Сергей смог себя идентифицировать как человека в рваной золотой одежде, сидящего в глухом ночном хвойном лесу, прямо над головой которого насмешливо белел желтый молодой месяц. От Золотого Дворца и поляны Золотой Звезды не осталось и следа. Не было и Лэнд Ровера. Сергей чувствовал слабость, как после тяжелой продолжительной болезни, однако он понимал, что бездействие смерти подобно. Он начал вставать: сначала получилось встать на четвереньки, потом держась за дерево и кусты – на колени, и только потом в полный рост. Прислонившись к дереву, Сергей отдышался, несколько раз огляделся и понял, что никаких ориентиров нет и как выбираться из леса непонятно. Он вспомнил про Офанима, который первый нашел поляну Золотой Звезды он был в подобном положении – не зная дороги, шел по лесу, не сбиваясь с пути. Сергей решил последовать его примеру и, шатаясь от слабости, пошел наугад. Сколько он шел – неизвестно, ему представлялся этот процесс неправдоподобно долгим.
Тут до него донесся шум проезжающих автомобилей, он встрепенулся и из последних сил пошел быстрее. Лес скоро расступился, и перед Сергеем предстала во всем своем величии Московская кольцевая автомобильная дорога.


ФИНАЛ

Так приятно бывает русским зимним вечером подойти к изрисованному морозцем оконному стеклу с пышущей паром чашкой чая и, помешивая символ спокойствия и благополучия мельхиоровой ложечкой, с превосходством сфинкса перед очередным смертным туристом, выглянуть из своего частного уютного мирка в неприветливый мир публичный.
Призванные завлекать клиентов сверкающие вывески аптек, бутиков, игровых клубов и ювелирных магазинов заставляют улыбнуться их наивности: неужели они действительно думают, что в силах заставить кого-то бросить свой локальный эдемчик и понестись сквозь стужу за сверкающим блестками миражем.
Ощущая тепло, продвигаемое по внутренностям горячим напитком, чувствуешь эйфорию. Редкие маленькие фигурки закрученных в одежды сограждан пробегают внизу, вызывая жалость и желание помочь. Причем эти чувства относятся не только к замерзающим людям, но и ко всему вообще.
В такие минуты особенно приятно распространять мысль на что-нибудь тепло-милосердно-великодушное. Можно мечтать например как став миллионером жертвуешь деньги на покупку новейшей вакцины от СПИДа для пациентов тринадцатой городской больницы; или абсолютно безвозмездно передаешь онкологическому центру самую дорогую новейшую медицинскую аппаратуру; или берешь шефство над провинциальным детским домом; или строишь питомник для бездомных собак… А еще в такие минуты понимаешь, что драгоценнее родных и любимых людей, ничего на свете быть не может.
Мм-да… Однако, сейчас был знойный июльский день и все вокруг плющило от жары, и что именно разбудило подобные светло-теплые чувства в душе начальника Правового департамента ОАО «Глден Сан» Сергея Андреевича Коваленова неведомо. Да, да, вы не овиделись Сергей после того как проводил Золотую Звезду в вечный покой вернулся домой, некоторое время наслаждался прелестями обывательского образа жизни и упивался любовью к жене и детям, а потом ответил согласием на предложение Шаврина возглавить правовой департамент в ОАО «Голден Сан». Дело было так.
С одним Сергей уже определился к тому времени точно: он никогда больше не станет стремиться сделать головокружительную карьеру ни в бизнесе, ни в политике, ни в какой другой сфере, например научной, единственное, что он хотел теперь от жизни - спокойно заниматься любимым делом и любить семью. Сергей подумывал возвратиться в ООО «Фаэтон», но опять стать владельцем общества он уже не мог, а работать наемным специалистом у Андрея и Семена представлялось несколько унизительным. Тогда он решил устроиться в любую другую юридическую консультацию и даже разослал резюме в агентства по подбору персонала. В то время и раздался телефонный звонок:
- Здравствуй Сереж!
Сергей сразу же узнал тенор, который уже довольно долго не слышал и в первый раз в жизни обрадовался ему.
- Привет Петь!
- Мне тут доложили: работу ищешь?
- Да, хочу полноценной обывательской жизни.
- Ну, что ж не скажу что вполне, но понимаю тебя. Я, честно говоря, не думал, что ты захочешь вернуться к юридической практике.
- Вообще-то я не плохой специалист, почему бы нет?
- Да я не о том… Ладно, что не делается все к лучшему, не так, ли?
- Возможно.
- Я хочу тебе предложить должность начальника Правового департамента в ОАО «Голден Сан».
- Неожиданно. Мне надо подумать.
- Подумай. График свободный, работать будем вместе, так что моя поддержка обеспечена, кадры сам наберешь, ну и жалование выше мировых стандартов.
Сергей перезвонил через два дня и дал согласие.
…И так Сергей Андреевич Коваленов - начальника Правового департамента в ОАО «Голден Сан» ехал с работы домой испытывая светло-теплые чувства и по-видимому был счастлив. Такое душевное состояние породило довольно неожиданную мысль: «Хорошо бы со всей семьей рвануть за город. Насладиться теплотой общения с родными людьми и природой. И сделать это необходимо именно на электричке как когда-то советовал Паша».
Войдя в дом Сергей тут же объявил о своем желании Светлане, которая в ответ сообщила, что мысль конечно замечательная, но на ближайшие выходные запланированы важные дела и затею Сергея придется отложить.
Сергей спорить не стал, но идею не оставил. Он говорил о поездке за город каждый день и когда Свете стало понятно, что он не отстанет она согласилась, и было решено в ближайшую субботу ехать.
Сергей встал неоправданно рано, собрал вещи, приготовил на всех завтрак и разбудил семейство.
На такси они доехали до Курского вокзала, и Сергей приобрел всем билеты до самого Владимира.
- Зачем так далеко? – поинтересовалась Света, испугавшись, что придется трястись в электричке более двух часов.
- Где понравится там и сойдем.
В электричке было тесно из-за бесчисленных дачников, но Сергей, казалось не замечал дискомфорта он постоянно шутил, обращаясь то к жене, то к кому-нибудь из детей, то к кому-нибудь из пассажиров. Надо заметить, что Света и дети не разделяли оптимизма отца семейства, и часто хмурились, но Сергей не замечал и этого.
Сергей увидел в окно, что пейзаж отвечает всем его требованиям и объявил семейству, что они выходят на следующей остановке.
Туристы спустились к реке и разбили лагерь.
После легкого ланча все играли в мяч. Теперь было весело уже всем. Игра переросла в шутливую потасовку, где Сергей противостоял всем остальным. Сергей мужественно боролся, но, в конце концов, был повержен. Он лежал обездвиженный на лопатках и смотрел вертикально вверх. Солнце стояло в зените. Они встретились - последний Гайтосир Золотого Солнца и Солнце–звезда. Сергей с улыбкой прошептал:
«А ведь ты, действительно, золотое!»