Хроники русского апокалипсиса (хроники последней войны). Часть 2. Пролог и рассказ 1.

ПРОЛОГ
"… Читайте, люди, читайте это... Это было... Хотя поверить в это трудно. Читайте те, кто может читать и слушайте те, кто может слушать. Я — свидетель и участник событий этой войны... Последней войны нашего времени. Кто останется на Земле, когда она закончится?.. Кто будет жить на Земле, когда безумие человеческого разума прекратит свою вакханалию? Я не знаю... Но я пишу эти строки, чтобы наши далекие потомки знали, как это было... Я верю, что пламя тотальной войны не уничтожит все ростки человечества без остатка, как бы оно ни старалось, человечество. Но я знаю, что мне осталось недолго и я тороплюсь, чтобы успеть написать всё. Я знаю, что мне уже не уйти отсюда... Узнает ли кто-нибудь, когда-нибудь — кто я?.. Не знаю... Да мне это и не нужно. Не имеет значения... Главное, чтобы кто-нибудь когда-нибудь это прочитал и задумался над тем, что бывает, когда одно разумное существо считает себя «правильней» другого...
    Идет всеобщая драка. И нет надежды на то, что кто-то победит. Они дерутся не для того, чтобы доказать свою правоту, а чтобы уничтожить друг друга. Торжество разума этого мира наступит тогда, когда люди перебьют друг друга. Множество против одного, сила и вероломство против правды и доверчивости. И, казалось бы, уже нет шансов у большой северной страны... Горит земля, горит воздух и даже вода в городах испарилась от ядерного жара.
   Люди, люди... Бывшие живые люди теперь устилают землю и руины своих городов и сел. И злость и ненависть пресыщает тех, кто выжил... И один заменяет сотню, а сотня заменяет армию. Но нет победы в этой войне... Всеобщая истерия смерти захватила умы и души. Когда ещё искра светлого разума вспыхнет среди людей?..».
                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                       Отрывок из второй части рукописи 


 Рассказ 1.  ЗНАКОМСТВО

    Артемия выбросило из временного пузыря где-то посреди сгоревшего леса. Где именно его выбросило определить сразу было невозможно из-за неизбежного смещения пространственно-временных слоев при перемещении и преобразовании энергии-материи.
    Датчики сразу отреагировали и выдали полную информацию о том, что есть в этой местности в атмосфере, земле и под землёй. «Так вот она — жёсткая радиация» - Артемий невольно испугался, хотя умом понимал, что путём несложных манипуляций с защитными системами своего организма, можно легко избавиться от любых воздействий местной внешней среды.
    Итак, дата по местному календарю — 2 июня 2018 года. Артемий некоторое время просто стоял и смотрел по сторонам. Не потому что он не знал, что делать дальше, а просто для него эта ситуация была слишком уникальна. Это были первые секунды одного из самых величайших экспериментов в истории человечества. Ещё две недели назад он был обычным археологом, занимался своими обычными делами и думать не думал о пространственно-временных перемещениях в «темную эпоху», как её называли. «Что-то принесет ещё мне эта рукопись? - думал он, - хватит ли у меня сил и силы духа, как у местных жителей?».
   Артемий стоял, не решаясь сделать первый шаг по сожженной безумием людей земле, которую и землёй-то назвать трудно было. То, что рисовало ему воображение, теперь можно было сравнить с натурой.
В мозгу возник образ Платона: «Как ощущения, Артем? - Платон волновался, - с местными ещё не познакомился?».
   Артемий ответил: «Платик, для того, чтобы понять, как тут, нужно сюда по¬пасть. Словами и образами этого не передать. Лучше скажи мне, что или кто тут вокруг меня?». Он ещё не мог использовать здесь в полной мере все свои возможности — нужно было время, чтобы адаптироваться к местным условиям.
   Платон, находясь на другом конце временного шлюза, уже обследовал местность на десятки километров вокруг. При этом, он обнаружил людей и технику. Он тут же передал мыслеобраз Артемию. «Слушай, Артем, ты уверен, что не хочешь перебраться в параллельный поток?» - спросил Платон после того, как передал информацию об объектах. «Нет, мне необходимо физическое присутствие - я должен понять их, возможно даже, стать одним из них. Иначе, зачем всё это было затевать?».
    Артемий собрался с духом и сделал первый шаг в том направлении, где должны были находиться люди. Как бы это банально не звучало, но первый шаг всегда самый трудный, ведь он означает начало того, к чему направлен этот шаг. Начало еще никем не изведанного пути...
    Он выбрал группу объектов - людей, находящихся на расстоянии чуть больше десяти километров от него. Идти до них пешком конечно было не обязательно, но Артемий специально решил пройтись по местности, осмотреться. «Да-а, пейзажик вокруг совсем не располагает к пешим прогулкам, но это конечно же не самое ужасное зрелище из тех, которые мне тут придется лицезреть. И тихо-то как вокруг...» - думал Артемий, шагая между обгорелыми столбами деревьев. Как он ни приглядывался, ему так и не удалось заметить какие-нибудь молодые побеги или хотя бы траву. Да это было и понятно — ведь в почве обнаружились химические соединения, не совместимые с какой-либо жизнью. Земля была отравлена на сотни лет вперед. С первых же секунд пребывания в этом времени любому стало бы очевидно, что тот, кто бомбил эту территорию, стремился гарантированно уничтожить всё живое. С первых же секунд Артемий убедился, что война, описанная в рукописи, была в действительности. Платон по этому поводу хранил молчание.
    Небо хмурилось, обещая радиоактивный дождь. Артемий топал по незнакомой земле, прислушиваясь к своим ощущениям, всматриваясь в окружающий его мертвый мир, который теперь уже принимал очертания разрушенного поселения — появились руины строений. Путь ему преградила небольшая речка с мутной от глины водой, естественно, тоже радиоактивной и с большим содержанием химических веществ. Течения почти не было. Он решил перейти ее вброд, справедливо полагая, что тут неглубоко. И действительно — посередине вода дошла только до пояса. А ноги под водой на что-то наткнулись. «Платон, что это?» - спросил Артемий скорее просто от неожиданности. «Это человеческие останки, - ответ был прост и лаконичен, - вот тебе и первый контакт...». Артемий подумал, что это вполне закономерно — в мире, в котором смерть на каждом шагу, первым делом наткнуться на мертвое человеческое тело. Он осторожно перешагнул через препятствие и вышел на берег. До того места, где были люди оставалось ещё километра три. Артемий двигался среди руин навстречу людям, не переставая одновременно и следить за местностью, и удивляться самому факту своего присутствия здесь, и ужасаться тому, что это все на самом деле.
    Люди, к которым шел он, прилетели сюда на вертолете, чтобы снять данные о содержании элементов отравляющих веществ и уровне радиации в земле и воздухе, а тут им вдруг передали сообщение о присутствии какого-то движущегося объекта недалеко от них. Они погрузились в вертолет, и он взлетел, разгоняя вокруг тучи пыли и бетонно-кирпичной крошки.
    Платон, «увидев» признаки опасности, сразу же передал тревожные новости, Артемию. Вертолет уже был в поле видимости, поэтому Артемий постарался, как мог, замаскироваться, придав своему комбинезону цвет горелой земли.
    Из вертолета длинной змеей вывалилась верёвка, и по ней стали спускаться люди. Судя по всему, это были те, кого русские называли «натовцы». А это означало, что нужно было менять место. Не очень удачное начало экспедиции.
    Платон, кто они и какие у них намерения?- послал мыслеобраз Артемий.
  - Намерения у них самые негативные. У них задача найти и уничтожить цель, то есть — тебя, - ответ Платона звучал вполне убедительно, но Артемий решил попробовать договориться.
  - Я попробую войти с ними в контакт... - начал было Артемий, но Платон тут же прервал его.
  - Не вздумай! Они думают, что ты - враг, и, похоже, они тебя уже видят. Я переброшу тебя на пару километров к югу.
    И как в подтверждение слов Платона вертолет выпустил две ракеты в направлении Артемия и открыл огонь из пулемета.
    Почувствовав на себе такой горячий прием, Артемий не стал возражать. Он полностью доверял своему другу и прекрасно понимал, что сейчас тот видит ситуацию лучше, чем он.
    Знакомый гул в ушах. Потрескивание разрядов энергии. Развалины здания.
  - Платон, мне нужна изолирующая оболочка...
 -  Уже получаешь...
    Артемий подождал несколько секунд, пока приёмник-материализатор протестирует принятое содержимое — соответствует ли оно тому, что отправлялось. Эта процедура давно стала формальностью, но все исследователи хорошо знали, что прототипы этих устройств временами преподносили неприятные сюрпризы. Как-то раз, после открытия материализатора тут же последовала цепная ядерная реакция, приведшая к уничтожению всей группы ученых, принимавших участие в испытаниях...
    Артемий достал капсулу с изолирующей оболочкой и нехотя проглотил её. Спустя шесть минут содержимое капсулы, растворившись в желудке, вступило в реакцию со всеми тканями организма, переведя их в некое состояние, которое условно можно описать как что-то среднее между материальной формой и волновой.
    Теперь Артемий в течение примерно 50 часов мог быть уверен, что никто и ничто не сможет его обнаружить. И в то же время, он не находился в параллельном пространстве, а реально существовал в этом мире. Он чувствовал запахи, у него могли слезиться глаза от дыма, его могла настигнуть пуля или осколок, хотя материал костюма вряд ли что могло продырявить в этом мире. Да и Платон не дал бы никакому предмету неожиданно попасть в Артемия.
    Артемий решил подойти к солдатам как можно ближе, чтобы услышать, о чём они говорят, чем они тут живут. Ему было хорошо видно, как солдаты в недоумении замерли на месте, потеряв цель. Посовещавшись, они разошлись в разные стороны. Лишь один из них остался на месте, видимо старший группы, он стоял прислонившись к куску стены и говорил с кем-то по своему переговорному устройству. Артемий подошёл на расстояние вытянутой руки к нему и теперь старался без помощи Платона «прощупать» - о чем тот говорит. Спустя примерно минуту ему это удалось.
  -  База, я «Скоробей-1», база, я «Скоробей-1». Объект пропал из поля видимости и из поля зрения средств наблюдения...
  - «Скоробей-1», вы успели классифицировать объект?..
  - Да..., объект без средств защиты и без оружия...
  - То есть, как без средств защиты и без оружия? Это что — животное?
  - Нет, приборы классифицировали его как человека.
  - Какие-то новые фокусы русских... - недовольно пробурчала рация.- Попы¬тайтесь обнаружить цель в течение часа, затем выдвигайтесь в следующий квадрат.
    Натовский солдат чертыхнулся и стал связываться по внутренней связи со своими солдатами. Те уже успели разойтись на значительное расстояние и периодически переговаривались друг с другом.
Артемий продолжал следить за капралом. Через стекло шлема он всматривался в его лицо, «ковырялся» в его мозгах, то есть мыслях, анализируя его рефлекторику и психо-физиологическое состояние. В общем, через пару минут он знал об этом капрале больше, чем тот сам знал про себя. Он мог даже сказать, что с вероятностью 98% у того зачешется правое ухо примерно через пять минут. Он узнал о нем все, что только можно было узнать, но удовлетворения от проделанной работы не получил, так как получалось, что этот человек вовсе не моральный урод, озабоченный только тем, где бы кого убить. Конечно, уровень его развития был довольно примитивен. Но ожидать от этого времени чего-то большего не приходилось. К тому, чем он тут занимался, он относился как к своей работе, причем работа эта была для него не любимым занятием, а чем-то вынужденно-неизбежным... И в то же время, этот человек без тени сомнения мог бы убить любого другого человека, не относящегося к его соплеменникам или, точнее, сослуживцам. В общем, Артемий узнал про него все и... не узнал ничего, что помогло бы ему сделать какие-либо выводы о том, что этот человек из себя представляет.
    Артемий решил походить за другим солдатом и сделал шаг в сторону от капрала — под подошвой обуви что-то хрустнуло — капрал тут же вскочил на ноги и, выхватив оружие, стал водить им из стороны в сторону. Волну страха, охватившую сознание солдата, уловил и Артемий. Он замер и послал мыслеобраз Платону:
 -  В какую сторону мне лучше отойти, чтобы опять не нашуметь?
 - Шаг вправо и назад, дальше он тебя не услышит
 - Спасибо, я пошёл...
    Ученый сделал так как ему советовал Платон и стал осторожно удаляться в сторону другого солдата.
    В течение следующего часа он изучил ещё двух солдат. Результаты были примерно те же, что и у первого. Они здесь не по своей воле и особого удовольствия от этой работы не испытывают. «Вот бы изучить того, кто их сюда послал...» - подумал Артемий.
    Однако, наблюдая за натовскими солдатами, он получил уйму информации о «правилах и нормах» существования здесь. Он передал Платону образцы материалов этого времени, образы костюмов, в которых были облачены солдаты, некоторых вещей, которыми они пользовались. Теперь Платон сможет синтезировать аналогичные вещи и предметы и предать их, при необходимости, Артемию, чтобы тот, при выходе на контакт, не слишком отличался от местных.
  - Артем, я ухожу из потока... Тебе придется некоторое время побыть там одному. - Платону необходимо было заняться изготовлением вещей.
  - Ничего, ничего... Тебе ведь хватит того времени, пока будет действовать капсула? Да и мне будет полезно побыть здесь без чьей-либо поддержки.
  - Ну... всё, я вышел.
    Внешне для Артемия ничего не изменилось, просто сейчас он был совершенно один в этом мире. И это не могло не быть для него стрессом. Хотя бы потому, что его здесь уже могли пусть не уничтожить физически, но нанести ему травмы — это точно. А с другой стороны, такой непомерный по меркам его времени риск возбуждал в нем тягу к исследованию этого мира, а ведь именно для этого он сюда и явился. «Что ж, начинаю учиться жить в этих реалиях...» - сказал про себя Артемий и прикинул — чем ему заняться, пока Платон не закончит свою работу? Не сидеть же просто так здесь?.. Он решил опять приблизиться к тем солдатам.
    Однако, солдаты уже успели переместиться километров на пятнадцать отсюда — их перебросил вертолет, и Артемию ничего не оставалось, как перейти на бег. Даже если он их и там не застанет, то наверняка увидит что-нибудь новое по пути. Он бежал и вертел головой по сторонам и смотрел на показания датчиков, но ничего нового пока не заметил, кроме иногда несильно меняющихся показаний приборов. А те солдаты опять от него улетели... «Они стараются не задерживаться долго на одном месте. У них, конечно, нет таких средств защиты, как у меня, но тут дело не только в воздействии агрессивной внешней среды. Совершенно очевидно, что они серьезно опасаются своего противника — русских. Они тоже должны быть где-то здесь, если верить рукописи» - размышляя таким образом, он прибыл на то место, откуда вертолет опять забрал солдат. В очертаниях местности мало что изменилось, разве что разрушенных строений прибавилось и невдалеке виднелся искореженный танк. Ноги сами потянули Артемия к подбитой машине. Он ходил вокруг железной некогда грозной машины и пытался представить себе, как этот танк был уничтожен и что стало с экипажем. Забравшись на броню, он обнаружил, что все люки были закрыты, значит, экипаж остался там, внутри. Смотреть, что там внутри, у него не было никакого желания. Да он и не успел бы этого сделать, поскольку датчик показал движение трех человек метрах в восьмистах от него. Судя по тому, как резко они появились, то появились они прямо из-под земли. Приглядевшись, Артемий даже смог их увидеть — еле заметные фигурки на фоне обломков. Он осторожно направился в их сторону.
    Эти солдаты, в отличие от натовцев, никуда не спешили — они просто сидели на развалинах в своих защитных костюмах. Минут через десять Артемий подобрался на достаточное расстояние для того, чтобы можно было приступить к сканированию мышления. Их позы казались расслабленными, но оружие из рук они не выпускали.
    И без сканирования ему было понятно, что это и есть бойцы сил сопротивления — русские. Хотя, двое из них были совсем не русские — один на половину белорус, на половину поляк, а другой считал себя украинцем по матери и наполовину немцем наполовину русским по отцу. Они также как и он «охотились» за теми самыми натовцами, которых вертолет перебрасывал с одного места на другое. Они неторопливо переговаривались друг с другом по внутренней связи, и, как понял Артемий, ждали ещё троих, чтобы выдвинуться дальше. Их защитные костюмы отличались от тех, которые он видел на натовских солдатах, и Артемий решил, что надо бы и этот образец передать Платону. Он подобрался совсем близко к мирно сидящей троице и начал сканировать костюм бойца, сидевшего ближе к нему, одновременно копаясь в его мыслях. Война, пропавшая семья, гибель сослуживцев, уже далекие воспоминания о мирной жизни, отказ от восприятия неизбежности конца, ненависть, вера в правоту своих действий... а ещё — усталость, прежде всего психологическая, мысли о свежем воздухе, о том удастся ли сегодня выловить эту группу, уже начинающее заявлять о себе чувство голода и снова — война... Разум этого бойца был переутомлен, но он не кричал о кошмаре, окружавшем его... Из всего этого Артемий сделал вывод, что эти бойцы будут воевать до тех пор, пока они будут живы. «Конечно же они не воспринимают все происходящее как должное или неизбежное и в их мыслях нет обреченности.., есть лишь осознание факта свершившейся несправедливости и их абсолютная уверенность в своей правоте. Это делает их одержимыми. Так здесь и сейчас выглядит святая вера...» - Артемий мог бы размышлять ещё долго, но тут в поле зрения появились ещё трое, и он вынужден был осторожно отойти в сторону. «Понятно, что они все разные, но мотивация у них одна общая, если не обращать внимания на мелочи...» - он смотрел, как уже шестеро бойцов обсуждают план дальнейших действий - «конечно им сейчас не до высших материй...».
    Тем временем, группа быстрым шагом направилась в одном им известном направлении. То есть, Артемий видел, куда они идут, но пока не понимал — зачем? Поэтому он и пошел за ними. По пути к ним присоединились ещё шесть человек, которые несли на себе гораздо больше оружия. Они опять остановились и начали что-то обсуждать. Один из них был явно старший. Артемий его, естественно, послушал, но этот человек сейчас был слишком озабочен предстоящим делом, да и все остальные тоже. А собирались они, как понял Артемий, напасть на многократно превосходящие силы противника. Так, как и было написано в рукописи.
«Если верить тому, что написано в рукописи, они должны атаковать натовский мотострелковый батальон, ну и так далее по тексту... - думал Артемий, глядя в спину удаляющихся от него людей, — и сомневаться бессмысленно — так оно и будет...». Он последовал за ними, зная наперед, что вскоре произойдет.
    Найти позицию для наблюдения в разрушенном городе можно было бы даже и без изолирующей оболочки, и Артемий расположился метрах в двадцати от командира русских — подполковника Селиванова. Артемий долго с интересом «слушал» этого человека. Его жизнь была одним сплошным боем, это был человек с титановыми нервами и стальным характером, однако не обделенный интеллектом. Артемий тщательно пытался найти в структуре его личности какие-нибудь характерные для человека такого рода занятий отклонения, но ничего, кроме скрытого комплекса вины за своих погибших ранее бойцов не нашел. Этот человек был уникальной находкой для Артемия, и это было одновременно и радостно и огорчительно — ведь судьба этого человека была очевидна...
    Увлекшись своими мыслями, Артемий и не заметил как начался бой. Теперь он видел всё своими глазами, теперь он чувствовал сам, что чувствует человек этого времени, когда нажимает на курок и кусок металла отнимает чью-то жизнь. «Да, эти люди — настоящие профессионалы. Они уверены в своей победе в этом бою как минимум. Их действия продуманы и рассчитаны заранее. Обоснованно жестокий расчет. Теперь нужно послушать противную сторону... Они сейчас несут серьезные потери и вряд ли их действия можно назвать продуманными и спланированными» - он принялся обходить стороной область боя. Заприметив кусок бетонной плиты, он поудобней пристроился за ним и высмотрел польского офицера. Его тоже обязательно нужно было послушать. Чтобы подобраться к нему пришлось покинуть укрытие и спрятаться за корпусом «бункера».
«Этот, безусловно, тоже профессионал в своем деле, но вот уверенности в его, нет, не действиях, а мыслях — не наблюдается! Его сознание грызет червь сомнения и неудовлетворенности» - это для Артемия явилось очень показательным моментом. «Этот человек — командир, и он посылает своих солдат на смерть, не будучи уверенным в правильности отдаваемых им приказов... Но он не дилетант! Да, он поставлен в такое положение приказом вышестоящих командиров... Так, как и написано в книге. Автор рукописи с почти документальной точностью передал всё, что здесь происходило, происходит сейчас вот...» - Артемий вспоминал строки из рукописи, они точно накладывались на происходящее.
    Времени действия изолирующей оболочки еле хватило, чтобы «досмотреть» всё до конца. Он ещё и ещё раз слушал то, польского офицера, то Селиванова, то солдат с той и с другой стороны... Несколько раз его ощутимо стукнуло — сначала дважды пулей, потом осколками. Хотя он и старался лишний раз из-за укрытия не высовываться. Будь он простым солдатом, вот как эти, его убили бы уже несколько раз в этом бою. И в этом не было ничего удивительного — он слишком не приспособлен к этим условиям и к этому времени. Но ему придется терпеть и учиться, если он хочет достигнуть успеха в своей экспедиции.
    Бой завершился, и Артемий вздохнул с облегчением, все это время он был в напряжении, несмотря на то, что прекрасно знал, чем тут все завершится. Хотя... кое-что он увидел такого, чего в рукописи не было. Например, он услышал как застрелился польский офицер, потеряв свое подразделение и почти лишившись ума, он обратил внимание как морщится от боли и трогает рукой голову Селиванов... В чьих руках были судьбы этих людей — в их собственных, или это было во власти высшего провидения — для них самих это было неважно, если они об этом и думали, то вскользь, поверхностно, лишь слегка и ненадолго касаясь рассудком этой темы. Для бойцов группы Селиванова мысли о вечном остались там, до войны, Артемий увидел в их характерах непостижимое сочетание четр обычных, простых людей и совсем не людей, а машин для убийства. Головы солдат польского батальона были забиты пропагандистской ерундой, от которой для них было больше вреда, чем пользы. Артемий не уловил ни у одного из солдат четкого понимания задачи. Они шли на смерть по приказу, а не по собственному убеждению. В этом они бесконечно проигрывали бойцам Селиванова. Каждого ждали дома, умирать не хотелось. Если бы бойцов Селиванова грела мысль о том, что где-то там, дома, их ждет теплый дом, семья, близкие и все остальные радости мирной жизни... Стали бы они сражаться так же дьявольски искусно и самоотверженно? Артемий думал над этим, но не мог найти однозначного ответа. Пока не мог.