Охота на Ромашку

Дмитрий Донской
Охота на Ромашку
Роман




Часть первая.
ТриГаде и Марине посвящается.
Глава 1.

Я очень соскучился по драконам! Если быть точнее, то я их, конечно же, не видел, но это не значит, что по ним нельзя соскучиться! Вы же, в конце концов, можете соскучиться по своей пра-пра-бабушке? Ладно. Не удачный пример.
В общем, я тосковал, и тосковал очень сильно.
Драконы - суть, существа эфемерные… Тьфу, какая гадость, эти ваши логические измышления! Я не понимаю, как можно пытаться логически осмыслить то, что логике не поддается по определению!
За двумя драконами погонишься - ни одного не поймаешь! А я с детства гнался за всеми существующими драконами, а потом узнал, что драконов не существует, и очень на них обиделся.
Вот и тогда я сидел, смотрел на очень красивый закат и тосковал по драконам…
Мимо меня пролетел сюрикен и воткнулся в деревянный, стоявший возле стены, щит, сколоченный из грубых досок. (Для не знающих поясняю: Сюрикен - японское метательное оружие, внешне напоминающее звезду, применявшееся в бою ниндзюцу, они же ниндзя. (Ниндзя-Черепашки такими не пользовались. (Хотя нет, вру, один из этих ниндзя - "чебурашек" ими пользовался, и звали его Серега.))) Как раз он и метнул эту хрень, чуть не угодив ею в меня - драгоценного.
- Ты пить будешь? Или мы опять весь вечер будем лицезреть твою постную рожу?!!! - Съязвил Сергуня.
Сергуня - двухметровая неожиданность с вечно недовольной рожей. Ему просто неймется, если он не сделает кому-нибудь какую-то гадость. После этого он успокаивается… на пять минут!
- Да в натуре, хватит пялиться в окно, ты уже три пропустил! - Сказал Ванька.
Ванька - добродушный, но очень обидчивый человек, прошедший армию в связи с тем, что родители собирались женить его на какой-то мифической даме, которую он категорически не переваривал. Ванька попросту сбежал от нее в армию. Помимо того он обладает повышенной манией преследования, дополненной изрядной манией величия. Он до сих пор думает, что его ищет пентагон, из-за его редкого умения собирать атомные бомбы, имея под рукой только пассатижи и молоток. (По крайней мере, он уверен, что вышесказанное – истина в последней инстанции.)
- И-и-ип, Митяй, задолбал! - Произнес Витек.
Витек - пожалуй, самый добрый и отзывчивый человек в этой компании. У него золотые руки. А еще он может любое изречение уместить в одну фразу "И-и-ип!", и нам окружающим становится все понятно! Единственный его недостаток - если мы покупаем на четверых две бутылки, то одну из них выпивает Витек. После этого он изображает всяческих бабочек и примкнувших к ним зверей. Митяй - я. О себе так много сказать не смогу, хотя бы потому, что это в большинстве случаев будет хвастовством, а хвастаться мне, по сути, нечем.
- Да надоело мне уже пить. - Повернувшись, сказал я. - Серега, неужели ты никогда не задумывался о драконах?
- Похоже, Митяя одолел зеленый змий! - Хихикнул Серега. - Да мы уже и не предлагаем, все закончилось! - Он снова язвительно улыбнулся.
- Как?!!! - Возмущенно выпалил я, но понял свою ошибку и поспешил исправиться. – Как, неужели вы ни разу в жизни не задумывались о том, что где-то там могут жить эльфы, гномы, тролли, хоббиты, гоблины, орки, феи, ведьмы, колду…
- Митяй, хватит поражать нас своей эрудицией в области познания мифологии, - беспардонно прервал меня Сергуня, - я и сам не хуже тебя ориентируюсь во всех этих названиях. А вот пацаны явно хотят еще выпить! Правильно я вещаю?!!!
- Правильно!!!! - Выпалили Ванька и Витек в один голос, после чего Витек уставился в свой мобильный, а Ванька продолжил изрекать (другое слово тут просто не подойдет).
- Нет, конечно же, существование всевозможной нечисти это неоспоримый факт, можно сказать аксиома, вот я, например…
- Так, Нечисть, ты тоже решил углубиться в философию инобытия, подобно Митяю? - Серегу это, похоже, в известной степени задолбало. Он конечно и сам верил в сказки не меньше, чем мы с Ванькой, но его изрядная мера реализма…
Да не было в нем никакого реализма, выпенедривался он, да и только!!!
- В общем как хотите, - сказал он, - а я пошел за наливкой………… ЧТО, НИКТО НЕ ХОЧЕТ НАЛИВКИ?!!! УРРРРРОДЫ!!!!!!!
Мы молча поднялись и поплелись за ним.
Кстати, заметили? Мы не водку употребляем! Это порядочные алкоголики пьют водку. А мы предпочитаем настойку на коньяке, гордо называя ее при этом "наливкой". Но это не от того, что мы считаем себя интеллектуалами, просто "наливка" стоит эдак в 2-3 раза меньше чем водка, пьется приятнее, а в голову дает не на много хуже!!!
Итак, мы вышли на улицу! Там уже стемнело, и мы пошли по нашему поселку в поисках коньячной настойки.
Краткая историко-географическая справка:
Поселок наш называется Приморский, находится на берегу Черного моря в десяти километрах от Феодосии. В принципе его можно назвать курортным. Но вот осенью он становится мертвым, как и все курортные города. Сейчас конец октября, а следовательно, он уже мертв.
Мы шли, на улице как-то очень быстро стемнело и опустело. В домах было почему-то очень мало светящихся окон. Когда мы выходили из Серегиной квартиры, было всего часов шесть вечера, а на вид был уже где-то час ночи. Странно. Может, конечно, мы всем скопом при выходе из квартиры заснули и поспали часиков семь. А может, хм… даже не знаю, что произошло. Все небо затянуло тревожными тучами, и полная луна изредка проглядывала сквозь них. Поднялся холодный северный ветер, а где-то вдали шумело разбушевавшееся море. Мои друзья тоже заметили перемены, и оглядывались по сторонам. Один только Серега шел непоколебимо. Он никогда не любил показывать, что чем-то смущен или чего-то не понимает. Хотя мы и осознавали, что он опять всего-навсего строит из себя героя. Спрашивается, перед кем?!
Мы подошли к первому магазину, но там оказалось закрыто, и не было даже захудалого сторожа. (Сторожа они на то и сторожа, чтобы быть захудалыми. Не захудалый сторож - это уже охранник!) Никто из нас не хотел высказывать свои предположения по поводу наличия отсутствия кого бы то ни было. Мы двинулись к следующему магазину. Когда пришли, он тоже оказался закрыт. Странно! Что же могло случиться?
- Может, война началась, а мы пропустили? - Выдвинул свое грандиозное предположение Ванька.
- Ага, именно! Пропили войну! - Сказал Серега, но даже в его голосе слышались тревожные нотки, поэтому его шпилька никем не была воспринята.
- И-и-ип! Что за хрень?
- Думаю, не один ты озадачен этим! - Сказал я.
Ни в следующем, ни в следующем после следующего магазине не было наливки. А точнее не было открыто. Мы постепенно продвигались к морю.
Увиденное нами там, очень напоминало картины Айвазовского! Безумное, по-настоящему черное, море билось о берег и волнорезы, поднимая огромные фонтаны брызг. Лунный свет делал его еще более мрачным и темным. При таком свете как раз и бывает ощущение, что море скрывает в себе много таинственных и опасных секретов.
Но лишь присмотревшись, я заметил одну странность.
- Смотрите!!! - Крикнул я своим друзьям, потому что ветер заглушал мои слова.
- Что дракон? - Хотел было съязвить Сергуня, но остановился, посмотрев в ту сторону, куда показывал я.
На одном из волнорезов, на самом краю стояла девушка в белом сарафане. Ветер беспощадно трепал ее длинные светлые волосы, а волны так и норовили утянуть ее в свою пучину. Но девушка продолжала стоять, не обращая внимания на опасность. Из такого бушующего моря почти невозможно выбраться, если в него угодить.
- Вот ДУРА!!! - Крикнул Серега и побежал вниз.
Мы рванули за ним, но когда добежали до волнореза, одна из волн буквально слизала девушку в себя. Это было похоже на ужин огромного монстра. Мы добежали до конца волнореза и начали осматривать воду. Девушки, само собой, видно не было.
- Нужно нырять! - Крикнул Ванька.
И пока он пытался стянуть с себя джинсы и куртку, Витек уже скрылся в воде…
Казалось, прошла, вечность пока Витек вынырнул.
- Ее тут нет! - Крикнул он, и не дождавшись ответа, нырнул снова.
Опять прошла вечность, потом еще одна, и еще…
Витек снова вынырнул. На руках он держал девушку, она, была без сознания. (Когда я понял, что Витьку трудно держаться на поверхности с девушкой на руках, он уже собирался, было, тонуть.)
Серега с Ванькой улеглись на край волнореза и, прегнувшись через край, попытались вытащить сначала девушку, но очередная волна накатила на волнорез, и их чуть было не смыло, я ухватил их за ноги и начал тянуть. Таким образом, мы вытащили ее.
Спасенная лежала, прекрасная как из сказки, но вот только без сознания!!! Серега пытался привести ее в чувство, слегка похлопывая по щекам. Ванька предпринял еще более кардинальные меры - сделать искусственное дыхание свежим перегаром, но тут она очнулась…
ЧЕРРТ! Витек!!! Он так и пошел ко дну! Мы про него забыли!!! Идиоты!!!!!!!!
Мы как по команде сорвались с волнореза и нырнули в воду.
Меня окружила странная тишина шумящего моря. Вода миллионами холодных игл вонзились в мое тело, мгновенно пропитала мою одежду и начала тянуть на дно. Я уже говорил, что живем мы не на Гавайях, а на берегу Черного моря и осенью вода становится ледяной. Так вот я впервые за всю свою жизнь ощутил, что это действительно так.
Вода была темной и мутной от водорослей. Особенно крупные из них напоминали чьи-то холодные, неприятные руки которые касались лица.
Витька я не видел. Тут я уперся рукой в дно, воздуха не хватало… Кто-то схватил меня за руку. Я повернулся и увидел лицо Витька. Меня передернуло от ужаса - он был мертвенно бледным. Я ухватил его за ворот куртки второй рукой и посильнее оттолкнулся от дна ногами, но до поверхности мне не хватило каких-то нескольких сантиметров. Мы снова начали погружаться на дно. Легкие безумно жгло от недостатка кислорода. Как же мне хотелось вдохнуть уже все равно что! Я постепенно начал терять сознание. Притупившимися ощущениями я чувствовал, что рука Витька разжимается. Я из последних сил сжал его шиворот, и тьма влилась в меня вместе с соленой водой, обжигая легкие…
Что-то потащило меня наверх…
…в рай, наверное…

***

Рай оказался холодным и промозглым. Я его совсем не таким представлял. А еще в этом "раю" шел дождь, или, что-то вроде того. В общем, ощущение не из приятных.
Я открыл глаза…
Темновато для рая, и ветрено…
Я находился на том же самом волнорезе. Мне было очень плохо, и уверенность, что меня сейчас стошнит, с каждо секундой все возрастала, пока не достигла апогея. Вода вырвалась из меня. Затем, виновато оглядевшись, я увидел, что Серега и Ванька сидели на корточках, пытаясь отдышаться. Витек лежал на спине и смотрел в небо. Единственным, что свидетельствовало о том, что он жив, были изредка моргающие глаза. Наша спасенная сидела, уткнувшись лицом в коленки, и тихо плакала. Об этом я догадался по конвульсивно подергивающимся плечам девушки.
Меня резко обдало холодом. Господи, как же, наверное, холодно сейчас было нашей спасенной, у нее ведь даже обуви на ногах не было. А наши мокрые куртки вряд ли бы чем-то помогли.
Серега поднял голову и посмотрев на меня выдавил дрожащим голосом:
- Да неужели? Наш обморочный очнулся? Вставай, теперь нам точно нужно, чего-нибудь выпить! А особенно нашей суицидально озабоченной. Всех с завершением купального сезона! - Он встал и подошел к девушке. - Зовут-то тебя как?
Она подняла на него полные слез глаза и попыталась, что-то сказать, а потом быстро-быстро начала жестикулировать.
- Та-а-ак! - Протянул Серега.
- Она немая. - Сказал Ванька.
- Я уже заметил! - Зло фыркнул Серега. - И что же нам с тобой делать?
Она снова опустила голову, и заплакала еще сильнее.
- Серега, ну зачем ты так? - Сказал я ему. - Давай как-нибудь более гуманно найдем способ узнать, что же все-таки случилось.
Серега, что-то буркнул и отошел к Ваньке.
Я подошел к девушке и очень "гуманно" спросил.
- Ты писать умеешь?
Она подняла на меня глаза, ярко зеленые, как будто светящиеся и улыбнувшись кивнула.
- Ты пойдешь с нами?
Она снова кивнула.
- Подъем! Пошли отсюда пока воспаление не заработали!
- Куда? - Спросил вечно недовольный Серега.
- К тебе на хату конечно! А куда еще?
Серега пошел первым. Я помог подняться нашей "неразговорчивой", а Ванька Витьку. И мы побрели. Ветер начал постепенно затихать. Странная какая-то погода, странный вечер, да все какое-то странное. Я никогда не видел тут этой девушки. Хотя был на сто процентов уверен, что знаю в этом поселке всех и каждого! Откуда она тут взялась? Это нам еще предстоит узнать. Холодно. До чего же холодно! Как же ей сейчас в этом летнем сарафанчике? Быстрее бы добраться до Серегиного обиталища! Меня просто разрывало на части чувство собственной беспомощности. Вот, наконец, показалась знакомая малосемейка.
Мы вошли внутрь квартиры. Там так и горел оставленный в коридоре свет. Сергуня тут же включил газовый обогреватель и нашел какой-то плед. Как назло ничего подходящего из одежды для девушки не было. Серега виновато протянул ей найденный плед. А она…
Господи…
Она просто сняла сарафан…
Там ничего не было…
Помимо сарафана…
Мы как по команде обильно покраснели (даже невозмутимый Серега) и отвернулись.
Девушка укуталась в плед и села на диван, виновато посмотрев на нас. Спасенная, наверное, даже не поняла, что сделала!!! Да откуда же она ТАКАЯ ничего не понимающая. Пошла же неизвестно с кем, с ЧЕТЫРЬМЯ неизвестно кеми, неизвестно куда, да еще и так опрометчиво раздевается при них … нас…
Серега оборвал мои размышления, и слава Богу, а то неизвестно куда бы завели меня эти мысли.
- Пойдем за сугревом! - Мы строевым шагом двинулись к двери, еле пролезши в дверной проем, чем вызвали откровенную улыбку нашей гостьи, и только выйдя на улицу, осознали, что до сих пор мокрые до последней нитки.
- А девушка то ничего!!! - Протянул было Витек.
- ДАЖЕ И НЕ ДУМАЙ!!! - Хором рявкнули мы. А ведь в глубине своих жалких душонок каждый из нас подумывал именно об этом. О какой великолепный бю-стоп. Она конечно красива, но… Не для того мы ее спасали… А почему не для того?... А потому!!!
Погруженные именно в такие мысли, мы и дошли до первого магазина. И ТАМ БЫЛО ОТКРЫТО!!!
- Нам три вермута на вишне с шоколадом! - Сказал Серега продавщице.
- А может вам уже не надо? - Мило поинтересовалась толстая дама за прилавком, к которой обратился Сергуня.
- Надо, тетя, надо!
- Кстати, - влез Ванька, - а почему у вас было закрыто, где-то полчаса назад?
- По-моему вам точно уже достаточно… - Пробубнила продавщица себе под нос, но бутылки дала. Серега расплатился мокрыми деньгами, на что дама отреагировала вообще неоднозначно - она долго разглядывала деньги на свет. Будто бы мокрые деньги – это явный признак их поддельности. И мы вышли.

Глава 2.

Когда мы вернулись в квартиру, наша гостья спала. Ну конечно, после случившегося только спать… Не очень приятно все-таки тонуть, и после этого нужен всенепременный отдых. Мы тихонько зашли в комнату, переоделись в рабочую одежду, которая была у Сергуни, и сели на второй диван.
Думаю, стоит описать Серегину квартиру, в которой мы находились. На самом деле - это была бетонная коробка, в которой ремонт только подразумевался. Его отец использовал квартиру, как мастерскую. Он занимался столярным делом. По сему в углу рядом со входом на балкон стоял огромный верстак, на котором лежала недоделанная дверь. Скорее всего, этой двери уже не суждено было быть готовой к использованию, и теперь в совокупности с верстаком выполняла роль стола, на котором обосновалась гора хлама, в том числе и рабочая одежда.
С другой стороны от верстака непонятным металло-тряпичным комком валялась поломанная раскладушка. Сломана она была не совсем естественным образом. Привязав веревку к ножкам, мы на ней катались. Один из нас сидел на раскладушке верхом, а остальные тянули. В общем, раскладушка не выдержала.
Рядом со входом в комнату находился "мягкий уголок". На самом деле - это был диван возле стены в углу, на котором сейчас спал наш найденыш, напротив стояла старая, совдеповская кровать с пружинной основой, на металлическую пружину был постелен не менее антикварный матрас, из которого уже торчали куски старой ваты, а на матрасе сидели мы. Между кроватью и диваном стоял самодельный столик. Состоявший из куска фанеры и нескольких ящиков для пивных бутылок. Этот стол был тщательно замаскирован огромной тряпкой, которая одновременно, была и скатертью, что делало конструкцию похожей на стол.
На бетонном полу лежал поеденный молью ковер, непонятного цвета.
Далее располагался вход в комнату. В сущности - обычный проем, по-другому его не назовешь. Просто приблизительно прямоугольная дыра в стене, в которой не было не то что двери, но даже дверной рамы.
Так как на улице холодало, а из коридора тянул пронизывающий сквозняк, мы вбили в стену над проемом два гвоздя и повесили тряпку, которая свисала до самого пола. Там же неподалеку стоял газовый каминчик непонятного происхождения.
Забыл сказать про люстру. Ее сделал я! Она состояла из двух связанных между собой крестом реечек и натянутых на них тряпочек. В общем, выглядело очень даже креативненько… для этой квартиры…
Рядом со входом на балкон стоял тот самый щит, в который недавно воткнулся Серегин сюрикен. Кстати, сюрикен там так и торчал.
На балконе было свалено все, что не помстилось в комнате на верстаке, а на окне стояла решетка. Квартира все-таки находилась на первом этаже, даже в таком обиталище "доброжелатели" могут найти, что утащить.
Впрочем, об остальной квартире рассказывать смысла нет. Мы, кроме комнаты и балкона, в основном больше нигде не появляемся.
Вернемся к нам.
Мы сидели на кровати и смотрели на спящую. Бутылки и пластиковые стаканчики стояли на столе. А мы смотрели на нее. Каждый о чем-то думал. Уж не знаю о чем думали мои друзья, а я думал о том, как она оказалась тут, кто она такая, и почему она такая странная. Конечно, я опять слегка лукавлю, я думал не только об этом. Я прекрасно понимал, что она сейчас лежит тут в кровати под пледом совершенно обнаженная, о том, что судя по всему, она даже не боится того, что мы можем сей навредить. Она наверняка даже не подозревает, об этом! И, на самом деле, абсолютно правильно делает! Ничего мы с ней не сотворим. Мы слишком… даже не знаю как сказать, наверное, восхищены. Видели бы вы эти преданные рожи Ваньки и Витька. Мне казалось, что проснись она сейчас и скажи им идти и снова утопиться, они бы именно так и поступили.
Серега отвернулся, встал и отошел к балкону. Он закурил, Сильно затянулся, задержал дым в легких на несколько секунд, медленно выпустил дым и произнес, просто так, для себя:
- Кто она?...
- Может, она просто случайно приехала сюда, потом заблудилась и решила покончить жизнь самоубийством? - Сказал Витек.
- Логично! - Скептически хмыкнул я.
- А может она какая-нибудь русалка? - Спросил Ванька.
- Еще логичнее! - Сказал Серега. И повернулся. - В любом случае мы не узнаем ничего, пока она не проснется! Наливайте.
Витек разделил стаканчики и налил всем по половине. Мы еще немного посидели, согревая жидкость в стаканах, и все поочередно выпили.
Жидкость потекла по организму, насыщая, окоченевшее тело теплом. Во рту оставалось приятное послевкусие вишни с шоколадом. На пару мгновений я даже забыл о том, что чуть было, не утонул. А ведь и правда, какая разница. Живы - и хорошо! Но потом почему-то вспомнилось бледное лицо Витька, и я автоматически протер глаза. Господи, ЖИВЫ ВЕДЬ! Да только, что делать с нашим, случайно спасенным найденышем? Куда нам теперь ее девать?
Блин, спасли на свою голову!
Да что я такое думаю!!!
- А что теперь дальше будет? - Спросил Витек!
- Ты спасал - ты и решай! - Зло ответил Серега. - Ты что дурак? Или как?
- Серега, ты чего? - Вступился за Витька Ванька.
- Да ничего!... Вы о ней говорите как о вещи какой-то!
И это я слышал от великого женоненавистника Сереги! Я слегка улыбнулся. И тут наша гостья проснулась.
Она открыла глаза, улыбнулась нам, и сладко потянулась. Плед снова сполз вниз, и мы опять уставились в пол. Изучать свои ботинки было делом более приличным. Она понимающе натянула плед по самую шею. И мы снова смогли смотреть на нее. Странно, почему она вызывала у нас такое смущение?
Так, надо что-то решать с тем, хотя бы, откуда она!
- Ты говорила, что писать умеешь?
Она кивнула.
- Витек, налей ей.
Витек послушно налил в чистый стакан наливки и протянул ей. Она послушно взяла стаканчик, одной рукой придерживая плед.
- А нам не надо? - Спросил я у Витька.
Он так же послушно налил в наши стаканчики бардовую жидкость, и бутылка опустела.
- Серега, у тебя тут есть, хоть что-то похожее на листик и ручку? - Обратился я к Сереге.
- Что за мания величия? - Спросил у меня Сергуня. - Я не понял!
- Я пытаюсь хоть что-то понять. Не раздражай меня! - Ответил я.
- Иначе что? За пятку укусишь? Или завозмущаешь меня до смерти?
- Да ладно, успокойся ты! Есть или нет?
- Нету! Топор есть, даже дрель есть, а ручки нет!
- У меня есть, - Отозвался Ванька, и достал откуда-то блокнотик и огрызок карандаша, - держи.
- Ишь ты, герой самоучка! - Не преминул вставить свою лепту Серега.
Я протянул блокнотик и карандаш нашей незнакомке.
- Как тебя зовут? - Спросил я.
Она подумала и написала: - " А что это такое?"
- Еще лучше! - Воскликнул Серега. - Ты издеваешься?
Она посмотрела на него преданными глазами и помотала головой из стороны в сторону.
- Меня зовут - Серега, его - Витек, этого - Ванька. А вот - Митяй. - Он поочередно потыкал пальцами в нас и продолжил. - Это наши имена. Нас так зовут. А у тебя имя есть?
Она снова помотала головой из стороны в сторону.
- Серега, у нее нет имени! Она не знает, что это такое! - Сказал Ванька.
- Я уже понял. - Ответил Серега.
Наша гостья смотрела на нас по очереди и непонимающе хлопала глазками.
- Откуда ты? - Спросил Витек. В его голосе было столько подозрения, как будто он был инквизитором, и подозревал нашего найденыша в ведьмовстве.
Она виновато посмотрела на Витька и пожала плечиками.
- Я все понял! - Воскликнул Ванька. - Она потеряла память. Наверное, она просто жертва какого-нибудь … ну-у-у … не знаю…
- Похоже на правду, да только что-то не вяжется! - Сказал я. Что-то тут все равно не так. Наверное, летний коротенький сарафан в середине осени. Да и внезапная перемена погоды.
- Так, значит, у тебя нет имени? - Спросил Серега.
Она кивнула.
- Значит, я буду звать тебя Ромашка. Согласна?
Она опять кивнула и заулыбалась.
- Значит так, Ромашка, ты не знаешь, откуда ты?
Я подумал, может каждый будет ее об этом спрашивать, а Ромашка тем временем покивала головой.
- А что-нибудь ты вообще помнишь?
Ромашка кивнула.
- Так, это уже хорошо! Что ты помнишь?
Она взяла блокнотик и написала в нем: "Дракона"
Серега сел, уставившись на листик, отложил его в сторону и потерянно произнес:
- Пьем… Все!... По-другому мы не разберемся…
Мы выпили, Витек открыл новую бутылку, налил еще, мы снова выпили, поговорили (если это можно так назвать) и снова выпили. Потом высох сарафанчик, Серега отдал его Ромашке, и мы вышли на улицу покурить, пока она переодевалась. Витек, конечно, рвался обратно, но его не пустили. На улице мы стояли молча, каждый обдумывал то, что он узнал. Девушка была явно не отсюда, не из этого мира! Сначала мы думали, что она притворяется, но потом стало понятно, что все сходится, кроме того, что все это реально.
Пока мы пришли только к тому, что Ромашка была, какой то важной персоной в мире, который она называет настоящим, там ее дядя очень не хотел чего-то связанного с ней, она этого тоже не хотела. Чего она сама не помнит! Потом она сбежала. Ее кто-то поймал, и куда-то унес. Потом ее нес дракон, нес долго! Дракона подстрелили, и он упал в море, но она успела сказать какие-то слова, и провалилась в темноту. Потом она очутилась на том злосчастном волнорезе. Ей показалось, что жить теперь незачем, а дальше мы все знаем.
Это напоминает какую-то сказку, но есть один жестокий факт. Ее какой-то урод лишил способности говорить. Мы были наполнены праведным гневом, но что мы могли? Там какие-то великие маги, драконы, монстры, а мы всего лишь пьяные олухи которые читали про все эти чудеса только в книжках.
Знаете, я как-то сразу перестал скучать по драконам. Когда прекрасное змеевидное существо, становится реальным, со вполне реальными зубами, когтями и огнем, любовь к нему куда-то улетучивается.
Тут в мое сознание закралось подозрение нереальности всего происходящего. Я, как нормальный здравомыслящий человек, начал подумывать о белой горячке. Ведь так часто бывает. Пьешь ты, пьешь от нечего делать, а потом хлоп, и черти по комнате бегают. Не может всего этого быть.
Мы решили вернуться в квартиру. Я даже слегка понадеялся на то, что спасенная исчезнет как мираж, но Ромашка оказалась на месте. Она была прекрасна, ее простой белый сарафанчик деликатно подчеркивал великолепное тело. Красивые черты лица были дополнены большущими зелеными глазами, которые наивно хлопали длиннющими ресницами. Длинные светлые волосы - растрепаны, но это все равно было прекрасно. Она сидела, накинув на плечи плед, и держала стаканчик с наливкой, как держат горячий чай, пытаясь согреться.
Я посмотрел на друзей, в их глазах чувствовалась решимость, может и подогретая изрядной долей алкоголя, но с такой решимостью наверняка можно было порвать любого дракона голыми руками, а великого мага, по крайней мере, закрыть в туалете. Наверняка, в моих глазах была та же решимость.
- Эх, Витек! Себе налей, и мне налей! - Сказал Серега, с какой-то тоской, так, наверное, богатыри говорили, когда скучно им становилось, а тут какой басурманин залетный на Русь войной шел. - Смерти нет! Так ведь? А, пацаны?
- Нет смерти! - Сказал Витек, наливая по стаканам. - И-и-ип!
- Да нам сам Сатана не страшен! - Сказал Ванька, поднимая стакан. - Ну что поможем бедной Ромашке?
- Что нам Сатана, и смерть, и Иже с ними. Поможем! - Воскликнул я. - А как?
Вот умею я обламывать не в тему. На самой, можно сказать, героической ноте. Я увидел в глазах друзей такую ярость, направленную в мою сторону, что создалось впечатление, будто не кто-то там, а я лично Ромашку обидел. Ладно, я каюсь, не геройское это дело думать, но я то не герой, в отличие от этих. Положение исправила Ромашка. Как я ей благодарен! А то бы попрактиковались друзья в укрощении злодеев на мне.
Она взяла блокнотик и, что-то в нем написав, положила в открытом виде на стол. Там было написано:

"Вы мне и так очень сильно помогли, но, ни один герой настоящего мира не сможет противостоять Ему! Я не могу назвать Его имя!
Спасибо вам за все, что вы для меня сделали!
Я должна вас отблагодарить!"

Вы бы видели, как заулыбался Витек, вот ведь тварь озабоченная!
- Как ты можешь нас отблагодарить? – С изрядной долей скепсиса сказал Серега. Он прекрасно понимал, что того, о чем подумал Витек, не будет.
Она снова начала писать в блокнотике, но на этот раз писала чуть дольше. Написав, она протянула блокнотик Сереге. Там было написано вот что:

"Я не знаю, чего вы хотите, но давайте сыграем в такую игру, каждый из вас сейчас напишет на отдельном листике то, что ему нравится, и отдаст мне, а я в свою очередь не буду читать".

Серега посмотрел на Ромашку, а она лишь мило улыбнулась в ответ. Но логики в этих глазах увидеть он все равно не ожидал.
- Зачем? - Спросил Серега.
Она снова написала в блокнотике:

"Это просто игра. Думаю, вам понравится!"

- Ну, давай… - Согласился Серега, а потом обратился к нам. - Напишите на листике то, что вам нравится, и отдайте ей.
- Зачем? - спросил я. - Что за переписка в привате?!
Серега молча отдал нам блокнотик, и мы поняли, что Серега знает не больше чем мы.
- Ну, давай! - Согласился я.
- А чего, игра - это очень даже не плохо! - Поддержал меня Ванька.
- Ага! - не остался в стороне Витек.
Я вырвал из блокнотика листик и начал думать, что же такого написать, в голове вертелось много всего, но почему-то не по теме. Серега с Витьком уже отдали листики Ромашке, а у меня в голове вертелась только белая горячка, бутылки и чертики. Я решил не заморачиваться и написал: "Черт", после чего отдал свой листик девушке.
Ванька же ломал голову посильнее меня, он подошел к наивной непонятной игре как к теореме Ферма. Я уже начал было бояться за Ваньку, но тут он что-то написал и отдал листик Ромашке.
Она сложила каждый листик ввосьмеро, потом зажала в руке, о оттуда вырвалось пламя, мы зажмурились от неожиданности, запахло горелой бумагой. Я открыл глаза. Ромашка сидела перепуганная.
- Что случилось? Ты не обожглась со своими фокусами? - Но она, не обращая на меня внимания, схватила валяющийся на полу блокнотик и начала быстро писать в нем. А потом протянула мне.
Серега тем временем возмущался по поводу того, что ее шутка выльется ссорой с соседями, Витек протирал слезящиеся от дыма глаза, а Ванька пытался узнать у Ромашки, как она это сделала, от шока, совершенно забыв, что она не умеет разговаривать. Но Ромашка не обращала на Ваньку никакого внимания. Она сжалась в углу. Из ее глаз начали течь слезы. Сначала я подумал, что это из за дыма, а потом начал читать в слух написанное в блокнотике.
- "Извините меня! Я не хотела, что бы с вами что-то произошло! Но они нашли меня! Еще чуть-чуть и они придут за мной! Простите меня, пожалуйста! Помогите! На море вы найдете путь ко мне! Больше мне не на кого полагаться! Еще простите меня за игру! Я не успею ничего исправить!" - я повернулся к Ромашке. Все смотрели на нее молча, и ничего не понимали. Честно признаться, я тоже ничегошеньки понять не мог.
- Кто «они»? - тихо спросил я. - За что простить и как помочь?
Но она на отвечала. Ромашка смотрела полными слез глазами на балкон и куда-то дальше. Черт возьми, она не могла ответить! Сейчас она напоминала маленького испуганного ребенка… На улице снова поднялся ветер и как то странно потускнел свет в комнате. Мне стало жутко. Серега, Витек и Ванька начали оглядываться по сторонам. На грани слуха я начал различать противный тихий смех со всех сторон. Этот смех чем-то напоминал лай гиен. Потом я начал замечать быстро двигающиеся тени, наполнившие комнату. Ромашка стала светиться изнутри красивым голубоватым светом. Она в ужасе оглядывалась. Витек схватил с верстака какую-то стальную трубу и был готов бить невидимых гостей по чем ни попадя, но бить, в сущности, было некого, и не по чем. Серега потянулся за, ранее упомянутым топором. Ванька достал откуда-то из несметных карманов большой армейский нож, но все это было бесполезно, и я понимал это как никто.
Смех уже оглушал меня, но звук был не в комнате, а внутри меня. Такого я еще никогда в жизни не чувствовал, и больше почувствовать не хочу!!!
Я снова повернулся к Ромашке и увидел, что ее окружили эти бесформенные смеющиеся тени и уже подняли к потолку, она сопротивлялась, но это было бесполезно. Тут Ромашка отчаянно закричала! Это был первый звук, который мы услышали от спасенной нами девушки. Я вскочил на диван и схватил ее обеими руками.
Я понял, что Ромашку ни за что нельзя отпускать. Там ей не место. Там ее убьют!
В этот момент одна из теней вполне ощутимо укусила меня за руку, но я даже стерпел. Еще несколько теней обвили меня и начали оттаскивать от Ромашки, я не выдержал и разжал руки. Боковым зрением я увидел, что так же в воздухе дерутся с тенями и мои друзья. Витек даже умудрился ухватить одну из них за пасть подобно Самсону. Ванька висел кверху ногами и тыкал ножом в незваных гостей, а Серегу оплели так, что его совсем не было видно!
Я снова посмотрел на Ромашку. В это мгновение ее как будто пронзил электрический разряд. Она растянулась в воздухе подобно кресту, запрокинула голову назад, все тени заорали одним безумным голосом. Потом была яркая вспышка, девичий крик в мозгу: - "ПОМОГИТЕ!!!", я сильно ударился головой обо что-то твердое и все потемнело… С темнотой пришла и тишина…

Глава 3

Что-то сильно звенело, и лицу было очень мокро. Так, лежу я на животе.
Перевернулся. Яркий свет резанул мне глаза даже сквозь закрытые веки… Значит уже день, или по крайне мере позднее утро… Я нащупал голову. Она была… в чем-то влажном и липком, а симметрично на лбу были две шершавые шишки. Похоже, я разбил голову, да еще и так интересно, симметричным само членовредительством я еще не занимался. Глаза я открывать не спешил, я люблю сюрпризы!
Так я полежал с минуту, а потом, когда привык к свету с закрытыми глазами, решил их все-таки открыть! Все было так же, как и вчера, тот же потолок Серегиной квартиры. Я повернул голову налево и увидел Серегины ноги. Господи, Это же надо было так напиться, чтобы заснуть накрытым перевернутой кроватью!
Стоп. Вряд ли бы Серега укрывался кроватью!!! Что вчера было???
Я постепенно начал восстанавливать в голове события вчерашнего вечера, и, о ужас, ЭТО ВСЕ МНЕ НЕ ПРИСНИЛОСЬ!!! Я резко вскочил на ноги, и хотел было шагнуть на помощь Сергуне, но на меня резко накатила волна головокружения и тошноты. Я наклонился, схватившись за живот, чтобы совладать с неприятным приступом, но увидел лужу своей крови, и от этого, скажу вам честно, мне лучше не стало.
Кое-как, подойдя к другу, я начал высвобождать его из кроватного плена. Это у меня получалось с трудом. Честно признаться все, что творилось в квартире, напоминало последствия удачного праздника! Я, конечно, понимал, что праздником происшедшее вряд ли назовешь, но ассоциация стойко висела у меня в голове. Серега тоже лежал лицом в пол. Я поднапрягшись перевернул его…
И сел, так и оставив его лежать…
Он не был мертв, как вы могли бы подумать, ситуация была намного хуже.
Это - был не Серега. Нечто змееподобное находилось в комнате вместо привычного мне Сереги. В голову закралась мысль о том, что я сплю, и пока монстр был в отключке, я решил похлопать себя по щекам, и посильнее. Ни к чему, кроме как к повторному приступу тошноты это не привело. Тут змеюка зашевелилась. Я начал отползать назад, от греха подальше.
Оно подняло взгляд на меня, и вполне по человечески сказало:
- Че, ус-ставилс-ся, х-хмырь порх-хатый?!!! Не видиш-шь, плох-хо мне!!!
- Серега, это - ты?
- Нет - менты!!! А кто же ещ-ще?
- Ты себя в зеркало видел?
- Ой, не надо, крас-саветс-с ты наш-ш, знаю, у меня прыщ-щик под нос-сом, и чщ-щто?
- Да нет, Серега! Тут дела похуже будут!
Тут настала Серегина очередь не понимать, что происходит.
- Слыш-шь, а чщ-щто у тебя с рожей?
- А что с ней не так? - Я пощупал свое лицо, но таких кардинальных изменений как у Сергуни не обнаружил.
- Ещ-ще с-скажи, чщ-щто рога тебе ещ-ще в детс-стве нас-ставили!!!
Я пощупал симметричные шишки на лбу, и постепенно начал понимать. Я резко вспомнил игру, в которую мы поиграли с Ромашкой, свою надпись в листике и то, что Ромашка извинялась перед отлетом в другие миры…
Далее я излил поток ненормативной лексики, расхаживая из стороны в сторону по комнате. Мои копытца ритмично поцокивали по бетонному полу, а хвост яростно метался из стороны в сторону, подобно электровенику.
Серега, похоже, все еще не понимал, что происходит, он просто с интересом наблюдал за странным индивидом в лице меня. ЭТО Я-ТО ИНДИВИД?!!!!! Он бы на себя посмотрел, змей подколодный, точнее подкроватный.
Я остановился, медленно выдохнул, повернулся к Сереге и попытался ему объяснить все так, как понял сам.
- Серега, помнишь вчерашнюю игру с Ромашкой?
- Ну?
- Помнишь все эти надписи?
- Ну?
- Не нукай князю!!! Так вот, я в бумажке "черт" написал!
- Та-а-ак!
- А теперь вспоминай, что ты там написал!!!
- Ну - "змея"…
- А теперь сопоставь рога с копытами и иди смотреться в зеркало!!!
Дальше Сергуня немного помолчал, обдумал, пощупал свою нынешнюю морду, и выдал ту же тираду, которую парой минут раньше произносил я.
На самом деле он был не совсем змеей. Это была какая-то внушительная пародия. Хотя, честно признаться, я даже не знаю, пародией ли был Серега, и не змеи ли пародировали его. Он был венцом эволюции змей.
В общем, начинаю объяснять: он имел в арсенале руки, ноги и главное внушительных размеров хвост. Цвет его, хм, чешуи варьировался от светло зеленого, до абсолютно черного. Помимо того, он и раньше был не самым маленьким представителем рода человеческого, а теперь вытянулся еще где-то на пол метра. Так что при ходьбе ему приходилось нагибаться, дабы не задеть потолок головой. Глаза его были абсолютно желтыми и не моргали. Ну, в общем, он выглядел мрачновато для нашего мира!
При моционе по квартире он со злостью пнул ковер, который теперь валялся в углу бесформенным комком. Оттуда послышалось многозначительное - "И-И-ИП!!!"
- Витек? - Удивленно прошипел Серега.
- Я! - Ответил ковер.
Мы уставились в угол.
- Витек, ты, что стал ковром? - Спросил я обеспокоено. Почему-то не очень хотелось, чтобы наш Виктор стал каким-то ковром.
- Каким ковр-ром! - Прорычал голос Витька, и ковер зашевелился. В этот момент я даже подумал, может, лучше бы Витек был ковром, чем тем, что может появиться из ковра в следующую секунду.
Но от туда вылез наш настоящий Витек. Да он стал чуть больше в габаритах, и на лице у него откуда-то появилась недельная небритость. Но он был тем же самым.
- Что с вами случилось? - Спросил Витек, но, удивившись как-то очень странно, как будто он видел такое как минимум, раз в месяц. Мы вкратце объяснили, как мы все это понимаем, а потом я подозрительно спросил:
- А что ты написал в листике?
- Наверное, "грузин"! - Высказал свое предположение Сергуня, попытавшись улыбнуться, но у него это вышло не совсем улыбкой - скорее даже он показал великолепный змеиный оскал. Уж не знаю, умеют ли змеи скалиться, но Сергуня это определенно умел.
- "Волк". - Ответил Витек, как-то уж очень грустно.
У меня снова потемнело в глазах, когда я понял, кем стал наш Витек, он стал Вер-рвиктором!!! С большой буквы. Короче - оборотнем! А это те самые, которые кусают всех без предупреждения, не контролируя себя. Господи, что же с нами будет, может перестать с ним дружить? Я стал какой-то истеричкой с момента превращения в черта, неужели все черти такие истерички.
Итак, в нашей компании теперь: змеелюд (я где-то слышал, что таких называют серпентами), оборотень и черт. Есть великолепно-надоевший фильм про русских "мафиози" - "Бригада"; а еще была такая не менее великолепная штука, как Триада, по-моему, в Китае. Ну а мы ТриГада! Гордо звучит, правда?
Так, Тригада, то есть три! А где же Ванька? Что же за монстра придумал Ванька? Я даже боюсь представить, что могло породить его больное воображение! Где оно?
Только сейчас мы услышали тихие всхлипы из туалета. Там кто-то плакал, или смеялся. Мы тихо подкрались к двери в туалет. Еще раз прислушались, там точно кто-то был. Сердце бешено колотилось у меня в груди от неизвестности подстерегающей нас за дверью. Я взялся за ручку и потянул ее на себя. Закрыто изнутри. Черт, может, Ванька стал таким ужасным, что боялся причинить нам вред и закрылся. Но его все равно нужно было хоть как-то спасать. К двери подошел Витек и дернул ручку на себя. Дверь слетела с петель, и мы увидели…
На унитазе с полупустой бутылкой наливки сидел ЖУТКО-симпатичный… хомячок! На хомяка конечно он походил только некоторыми признаками.
Нас разорвало от смеха!
Конечно, хомяк, в которого превратился Ванька, был не меньше порядочного бульдога, но он все равно был хомячком! Или каким-то странным гибридом! Хомячиное у него было все кроме глаз, они у Ваньки оказались на пол мордочки. Благодаря этому атрибуту он напоминал какого-то анимэшного зверька.
Ванька еще раз всхлипнул и отвернулся от нас. На спине у него было два маленьких нетопыриных крылышка. Мне стало так его жалко, что я все-таки попытался перестать смеяться, и спросил:
- Ванька, что ты написал в листике?
- Догадайся с трех раз… - Презрительно фыркнул Ванька.
- Х-хомяк? - Выдавил сквозь смех Сергуня.
- Ты просто гений.
- А кр-рылья от куда? - Прорычал Витек.
- Потому что - "хомячок с крыльями"… - Грустно вздохнул Ванька. - Я же думал, что это всего-навсего игра, и уж совсем не собирался хомячком становиться!!!
- Да успокойся ты! Может все очень даже исправимо! - Попытался успокоить его я.
- Что значит успокойся?!!! Вы себя видели? А теперь посмотрите на меня! - Всхлипнул он. - Это натуральная дискриминация!!! - Пропищал Ванька и приложился к бутылке.
Да уж, Ванька теперь не очень вписывался в рамки ТриГады. По тому, что гадом он не являлся. Но Ванька мог ведь стать нашим предводителем. Или, по крайней мере, думать так. Я позвал жестом Серегу и Витька в комнату. И там мы решили, что не очень уж плохо будет, если Ванька будет считать себя главным, это, по крайней мере, повысит его самооценку.
Мы вернулись и провозгласили Ваньку предводителем ТриГады, кстати, идея с ТриГадой очень понравилась моим друзьям! Ванька соблаговолил слезть с унитаза, и, скрывая довольную улыбку, (падок он на различные почести) прошествовал мимо нас в комнату. Мы пошли за ним.

***

Мы сидели в уже убранной комнате и думали, что нам делать дальше. Честно признаться, мы были натуральными заложниками ситуации, в которой оказались. С одной стороны была Ромашка, которая нуждалась в нашей помощи, но даже если учесть, что найдется там какой-нибудь герой, или кучка героев, типа нас, которые решатся спасать нашу Цветочку, и вроде бы все решено, но ни с того ни с сего возникает другая сторона проблемы. В нашем нынешнем обличии не особо-то погуляешь по, совершенно не приспособленному к таким как мы миру. Нас в лучшем случае сдадут на опыты, ну, а в худшем, просто убьют с перепугу. А, следовательно, нужно найти Ромашку хотя бы для того, чтобы она нас расколдовала. А там хоть трава не расти! Пусть выпутывается! Вы можете меня осуждать, но я повторяю - "я не герой!" Тем более я сейчас - черт, и мне положено так рассуждать. Вот стану человеком, и буду думать о человеколюбии и тому подобных благостях бытия и морали, но это тогда, когда стану человеком. И вот вроде бы решение проблемы, хотя и более напряженное, но снова облом, ТриГада не позволит так обойтись с бедной, несчастной Ромашечкой, они ведь все герои! Особенно этот меховой комок! Он ведь вообще - супергерой от рождения! Блин!!! А, по сему, геройствовать придется и мне вместе с ними. Вот такая у меня несладкая жизнь началась.
Итак, выбора у нас (а точнее у меня) не остается! Значит - спасать! Но возникает логичный вопрос - КАК? Она что-то говорила про море, и опять возникает несколько "но". Во-первых: то, что я уже говорил: нас не совсем воспримет этот мир. Именно по этому нам придется выходить только ночью, из чего выплывает дальнейший пункт плана, который призван помешать нам. Называется он: "Найди - не знаю что, не знаю где, не знаю зачем, не знаю как, да еще и в кромешной темноте!!!".
Ну, как вам предлагаемые обстоятельства?!!!
Мне они тоже не очень то нравятся, а что делать?
Я уже говорил, что мы сидели в убранной комнате? Да, говорил. Так вот, сейчас было где-то около двух часов дня, и до темноты оставалось, по крайней мере, часа три. За это время мы должны были подготовить все нужное для успешного освобождения пленной Ромашки. Готовить, в сущности, было нечего, а поэтому мы просто сидели и допивали последнюю бутылку наливки. Конечно, стоило подумать о провизии на первое время путешествия, но денег на нее у нас попросту не было.
- Бутылка уже заканчивается! - Горько сказал Витек.
- Замечщ-щательно… - Прошипел Сергуня, и от отчаяния плюнул на пол. Пол начал шипеть и пузыриться.
Мы удивленно смотрели на аккуратненькую ямку глубиной примерно сантиметров двадцать.
- Ого, - только и сказал Ванька. - Он слез с кровати, смешно перебирая лапками в воздухе, наклонился над ямкой, что-то понюхал, и торжественно произнес, подняв указательный палец вверх. - КИСЛОТА!
- Я уже догадалс-ся!
- Могла быть и щелочь… - Обиженно фыркнул Ванька.
- Да-а-а, Серега, кислотно-щелочной баланс во рту у тебя повышен, срочно покупай Blend`a`Med! - Хихикнул я. - Или Orbit пожуй, может, поможет.
- Щ-ща как плюну в тебя, будеш-шь знать! - Прошипел он в ответ.
- Да ладно, не обижайся ты так! А ведь это хорошая идея, заплевать всех недругов прицельно. - Сказал я с видом святого. Это у меня с трудом получилось, из-за рогов.
Тем временем Ванька ползал под столом, и что-то там творил. А Витек мирно похрапывал, наверное, метаболизм начинает перестраиваться на лунарный цикл.
- Что ты там делаешь? - спросил я у Ваньки пытаясь перевести тему от греха подальше, в роли греха сегодня выступал Сергуня.
- Плюю! - Важно ответил Хомяк.
- ЧТО??? - В один голос выпалили мы, и даже Вервиктор проснулся от неожиданности.
- Плюю. - Спокойно ответил Ванька, в подтверждение мы услышали звук, который свидетельствовал о том, что хомяк там действительно плюет на пол.
- Ванька, мне не нужно мыть полы, это не поможет! - Саркастически сообщил Серега. - А уж ес-сли дейс-ствительно х-хочетс-ся это с-сделать - пойди, возьми в туалете ведро и тряпку.
- Почему у меня не получается? - Невозмутимо бормотал хомяк под столом. - У него получается, а у меня нет.
- Наверное, потому, что хомяков плюющихся кислотой не бывает! - Вполне логично ответил я.
- Я - необычный хомяк! - Гордо сообщил Ванька, выбираясь из под стола. - У меня просто обязаны быть какие-то необычные особенности.
- Ну, попробуй полетать! - Хихикнул Серега.
Мы с Серегой прекрасно понимали, что такие крылья, как у нашего зверька, не поднимут в воздух даже обычного хомяка, а уж "зверя" таких размеров и подавно. Но Ваня воспринял Серегин совет как руководство к действию и для начала принялся усердно махать крылышками. Ничего, кроме приятного ветерка у нашего хомячка не вышло. Но он на этом не остановился (упорства ему не занимать). Ванька бесстрашно полез по шторе к потолку. Ну, блин, космонавт - первопроходец. Мы с Серегой решили Хомяку не мешать.
Витек спал, и на сей раз, похоже, беспробудно. Серега налил мне и себе, и произнес тост:
- За ус-спеш-шное заверш-шение наш-ших начщ-щинаний!
За нашими спинами раздался грохот, как будто упал не хомяк, а одновременно стадо перелетных драконов. Мы медленно повернулись, пытаясь сдерживать улыбки.
Хомяк шел, потирая ушибленный зад, и пища на одной высокой ноте.
- Что уставились?!!! - Пропищал он на той же ноте. - Налейте и мне, что ли.

***

Таким образом и прошли длиннейшие три часа моей жизни. Обычно время тянется долго, когда ждешь чего-то хорошего, еще длиннее оно, кажется, когда ожидаешь плохого, но самым длинным оно становится, когда впереди только неизвестность.
За это время мы успели обсудить многое: например то, что жить там негде, и нужно будет искать, помимо приключений, какой-нибудь реальный способ заработка. Не улыбалось нам подохнуть от голода.
Почему-то мы были на сто процентов уверены в том, что мы попадем в этот другой мир. Понимание того, что это не так просто как попасть на автобус, или в кино, пришло к нам в тот момент, когда хмель начал выходить из крови.
- Ну так чщ-щто будем ис-скать на море? - Задал вполне резонный вопрос Сергуня.
- Наверное, какой-то амулет, или волшебный камень! - Ответил хомяк.
- Оригинальный ход мыслей, - не смог не съязвить я, - но с какой стати этим вещам там делать?
- Ну должен же быть какой-то портал, или что-то типа того! - Возмутился Ванька.
- Когда ты последний раз был в потустороннем мире? - Решил я задавить железной логикой хомяка.
- Ну… - Призадумался Ванька, пытаясь вспомнить, когда же он там был в последний раз.
- Хочешь, отвечу за тебя?! Никогда!!!
- С этим можно еще поспорить. Я, например, считаю, что сны это и есть…
- Тогда, может, давайте вс-се возьмем пример с Витька и вздремнем? - Прочитал мои мысли змей.
- Я уже не сплю! - Проворчал Витек и приподнялся на локтях, уставившись на нас желтыми глазами.
Мы все посмотрели на него с опаской.
- Что с вашими мордами?
- Да так… - ответил Ванька и поудобнее устроился за Серегиной спиной.
- Витек, по-моему, ты превращаешься. - Попытался объяснить ему наше поведение я.
- Да? Ну и че вы так настрополились? Не ем я хомяков, да и от змеятины у меня, скорее всего, изжога начнется! - Улыбнулся Витя, Показывая длинные острые клыки.- Вы лучше скажите, что вы решили с нашим походом на море в таком обличии?
- Ничего… - Поглядывая на Витьковские клыки, с опаской ответил Ванька.
- Ладно, не буду вас напрягать своими метаморфозами, пойду, покурю на балкон.
Ишь, какой он стал заботливый, по-моему, у него единственного совершенно пропало чувство страха перед неизвестностью. Если бы, допустим, я знал, что сейчас буду превращаться в волка, то, наверное, от волнения уже покусал бы какого-нибудь подвернувшегося под челюсть хомяка. А этот совершенно спокойно вышел на балкон, да еще и штору за собой закрыл.
Дальнейшее очень напоминало кадры из фильмов ужасов, с элементом театра теней. На самом деле мы видели все: как удлинялись и ломались очертания привычного нам Витька. За этой картиной мы наблюдали молча, не шевелясь, и, по-моему, даже не дыша.
Через некоторое время (сказать точно через какое я не могу, просто слегка не следил за секундной стрелкой) с балкона вышел огромный серебристый волк, (в холке где-то метр с лишним) и радостно произнес огрубевшим Витьковским голосом:
- Погода на нашей стор-роне, на улице туман! Пр-ричем такой, что я не видел даже того, что находится пер-ред самым стеклом! - Он так странно вытягивал буквы "у", почти незаметно, но очень интересно.
- Витек, а как это - превращаться? - Спросил хомяк.
- А ты что не помнишь?
- Нет…
- Я тоже… Ну так мы идем?
- Идем. - Ответил я. - Только ответь еще на один вопрос. Зачем ты выходил на балкон?
- Я стеснялся… - Ответил Витек и пошел к выходу из квартиры, а я остался стоять как вкопанный, не понимая, пошутил он, или действительно стеснялся.
- Пойдем. - Сказал мне Серега. - Чщ-щто-то я не узнаю наш-шего Витька…

Глава 4

За дверью подъезда нас поджидал нереально густой туман! Витек нам не соврал, видно было, максимум, на пол метра! Наверное, раньше я не видел настолько густого тумана. По крайней мере, я не могу такого вспомнить. Наверное, сейчас на небе не было туч и светила полная луна, я так решил, потому, что туман был пропитан рассеянным белым светом.
Странная из нас сейчас была процессия. Впереди шел Витек, мы полагались на его волчье обоняние, за хвост Витька держал Ванька, чтобы не дай бог не потеряться. Ваньку за ухо держал я, а меня за рог держал Серега. Слава Богу, никто в такую погоду, кроме нас, по улицам не ходит. А то, не дай Бог, кого-то бы схватил сердечный приступ! Ну, вы только представьте себе такую компанию как оборотень, черт, серпент и хомяк размером с бульдога, увиденную в тумане ночью. Если бы я такое увидел, то наверняка бы испугался до поседения волос!
- Я чую, что мор-р-ре р-р-рядом! - Прорычал Витек впереди. Я видел только его волчью задницу, по которой и догадывался о существовании моего друга.
- Чщ-щто-то ты слиш-шком плох-хо чуеш-шь! Море уже полчщас-са назад, как должно было появитьс-ся! - Раздраженно прошипел Сергуня.
- Да уж, Витек, нюхай получше! - Высказал свое "фе", Ванька.
- Я что виноват? - Спросил Витек. - Я на сто пр-роцентов увер-рен, что мы идем в нужном напр-равлении!
Что-то мне вся эта ситуация слегка напоминала игру под названием Silent Hill. (Для незнающих, поясняю: Silent Hill это хоррор игра, в которой действие происходит в тумане, на вас нападают различные монстры, типа нас. В общем, любителям жанра понравится.) Игра это конечно хорошо, но вот оказаться в такой ситуации мне, отчего-то не хотелось! А атмосфера очень уж напоминала мне ужасы, которые я видел в игре. По моей спине пробежали мурашки.
В небе прокричала какая-то птица, я аж подпрыгнул от неожиданности.
- Ты мне так уши оторвешь!!! - Возмутился хомяк.
- Извини.
Витек резко остановился и принюхался.
- Что случилось? - Спросил Ванька.
- Я больше не чувствую запах мор-ря…
- Говорил я тебе, чщ-щто идем не туда!
- Да нет! Он как-то резко пропал… Как будто оборвался…
- Что теперь? - Поинтересовался я.
- Теперь запах леса. Впереди - лес.
- Какой , блин, лес-с?
- А вот такой! - гордо ответил Витек.
Перед нами появились первые деревья. Но вот откуда? Они были огромными, стволы где-то в два моих обхвата! У нас в Приморском таких не было из покон веков!
- Ты куда нас завел, Сусанин хренов, а? - Начал возмущенно верещать хомяк. - Нам Ромашка куда сказала идти? К морю! А мы где? В лесу! Или ты не можешь отличить море от леса? Я тебе объясню: море - оно состоит из воды, вода это такая холодная и мокрая, а лес - ОН СОСТОИТ ИЗ ДЕРЕВЬЕВ, ЭТО ТАКИЕ ТВЕРДЫЕ И ВЫСОКИЕ!!! ТЫ ПОНЯЛ?!!!!!!
- Тише… - Рыкнул Витек.
- Что значит тише?!!!!! Слышь, ты, тварь твердолобая!!!!!! Анну веди нас к МОРЮ!!!!!!!! - Ванька разошелся на славу.
- Тут кто-то есть… - Прошептал вервольф.
- ДА МНЕ ПЛЕВАТЬ НА ТО КТО ТУТ ЕСТЬ!!!!!!!!!!!!! Я НЕ ХОЧУ ВЕЧНО БЫТЬ КРЫЛАТЫМ ХОМЯКОМ!!!!!!!!!!!!!
Серегино движение было по-змеиному молниеносным. Он схватил хомяка одной лапой, а другой зажал рот, и, глядя прямо в глаза хомяку, прошептал:
- Ес-сли ты не заткнеш-шьс-ся - плюну… Понял?
- Понял. - Перепугано вякнул Ванька.
Воцарилась тишина. Вы когда-нибудь слушали тишину в тумане? Если да, то вы знаете, что плотность тумана гасит все звуки окружающей среды. Но сейчас появился какой-то странный шум. Я сначала даже не понял, что это было. А все оказалось очень просто.
Шумел начинающийся дождь. Он слабенько моросил, и туман от этого начал рассеиваться. С каждой минутой мы понимали, что Витек, судя по всему, привел нас именно туда, куда и было нужно. Конечно, моря тут не было, но не было тут и родного нам поселка. Мы стояли посреди густого леса и мокли под дождем. Мы где-то в другом мире. Надеюсь хотя бы в том котором нужно.
Так, теперь надо понять, кого там, в лесу учуял Витек.
- Витя, - как-то уж очень странно было называть огромного волка Витей, но я не знал как его назвать по-другому, - где этот кто-то?
- Там. - Сказал волк и повернул голову налево. По-другому он показывать не мог. - Пойдем, посмотрим?
- Ну, пойдем. - Воодушевленно ответил Серега.
- А может не надо? - Спросил Ванька. - Если это бандюки, или еще кто-нибудь. Маньяк например.
- Я не думаю, что бандюки, или маньяки будут нападать на "беспомощных" черта, волка-оборотня и серпента! - Сказал я.
- А на меня? - Жалобно спросил хомяк.
- Ну только если они не заметят на фоне тебя нас. - Улыбнулся Витек. - Пойдем.
Мы пошли на встречу неизвестности. Я понял одно - у Витька очень хорошее обоняние. Мы шли уже около получаса. А к тому же оборотень, за это время поведал нам, что он один, и он все время приближается. Следовательно тот кого учуял Витек изначально находился как минимум в километре от нас.
Туман рассеялся окончательно, но дождь начался очень не приятный, холодный и жалящий. И наконец мы увидели того кого искали.
Это был человек. На вид лет двадцати - двадцати пяти от роду. Очень странно одетый. На нем был вполне средневековый костюм. Не очень дорогой, но все же внушительный. Металлические, давно не чищеные доспехи были явно великоваты для него. Шлема на голове у него не было. Огромный двуручный меч - фламберг (это такой меч в рост хозяина, очень массивный, требующий умения в обращении с собой и хорошо развитой мускулатуры), который был чуть ли не на пол метра больше парня, он волок за собой по траве. Сам он был невысокого роста, и довольно хлипенький. Короткие, стриженые под горшок волосы были соломенного цвета. А на лице у него была редкая, светлая, трехдневная щетина. Он оглядывался по сторонам, и пытался, что-то рассмотреть. Но это у него с трудом получалось.
Только сейчас я понял, что на улице темно. И человеческому взгляду очень тяжело ориентироваться в кромешной темноте ночного леса. Я понял и то, почему солнечный свет так резал мне глаза утром, даже сквозь закрытые веки. У меня, как и у любого нормального исчадия ада, ночное зрение было развито довольно хорошо (если не сказать - отлично). У Витька, наверняка, было волчье зрение, которое не славится особой остротой. Но у него было сверхъестественное обоняние, которое могло успешно заменять зрение. У Сереги, судя по всему, зрение тоже было ночное. Ну и хомяки тоже ночные животные. В общем, мы могли не напрягаться по поводу темноты. А вот обычный человек ночью чувствует себя несколько дискомфортно. Это мы сейчас и наблюдали
Я мельком посмотрел на Витька и ужаснулся. В его глазах появился уж очень хищный блеск при виде молодого человека. Неужели Витек проголодался, или может у него начали проявляться оборотнические инстинкты? Он весь напрягся и прижался к земле, готовясь к прыжку. В общем я даже не успел предупредить беднягу. Бросок был молниеносным и юноша уже лежал на спине прижатый к земле сильными звериными лапами. В глазах у него читался безумный ужас, от которого он даже не мог произнести ни слова. Витек улыбался, по-звериному. Вы скажете, что такого не бывает? Просто вы не видели Витька в этот момент! С его огромных клыков прямо на лицо молодому человеку капала слюна. Меч лежал в метре от происходящего. От безнадеги парень закрыл глаза.
Я сделал, было, шаг в сторону Витька, честно желая помочь бедному юноше, но тут мимо меня пронесся яростный, как отряд берсеркеров, хомяк. А этот то куда?!!! Ему-то чего неймется?!!! Тем временем хомяк подбежал к юноше и начал строить ему "страшные" рожи. Ваньке было все равно даже то, что парень был с закрытыми глазами.
Блин, да что с ними творится?!!! Или они все резко посходили с ума?
- Тебя как звать? - Спросил Витек.
От неожиданности парень открыл глаза, и собрался, было, терять сознание, но получил сильной волчьей лапой по лицу (наверное, после этого останется синяк) и резко передумал впадать в бессознательное состояние.
- Говори, что тебя спрашивают! - Пискляво рявкнул хомяк, а потом обратился к Витьку. - А зачем?
- Отвали! - Огрызнулся Витя и снова обратился к молодому человеку. - Ну?
- Петер… - Тихо проговорил тот.
- А чего ты, Петер-р, в лесу ночью делаешь?
Похоже, Витя образумился. Петер молчал. Наверное, то, что он делал в лесу, было чем-то таким, чего Вите знать было не обязательно.
- А ну говори, что тебя спрашивают!!!! - Снова заорал хомяк.
- Тебе же с-сказали - "отвали". - Вмешался Сергуня. Парень, увидев змея, опять решил терять сознание, и снова получил по лицу. Я подумал, что лучше не буду афишировать свое присутствие, а то бедняга, в конце концов, получит сотрясение мозга.
- Я ищу … э-э-э … как бы так сказать … чудовищ …
- Тебе повезло, ты их наш-шел… - Криво усмехнулся змей.
- Кор-роче, р-раздевайся. - Мы все недоуменно посмотрели на Витька. Хомяк даже сделал пару шажочков в сторону от волка. Похоже, Виктор, все-таки, сошел с ума. Я никогда не думал, что он настолько озабочен! Бедный Петер, похоже, он скоро поменяет свое имя на похожее, но более подходящее, прозвище. Мне его искренне жаль.
Витек медленно отпустил Петера. И тот начал раздеваться. Он наверняка понимал, что у него нет выбора. Ванька даже деликатно отвернулся.
И вот молодой человек стоял, стыдливо прикрывая интимные места и потупив взор. Он был смиренно готов ко всему, но явно не к такому.
- Лучше убейте меня… - Тихо проговорил он.
- Не хочу. - Ответил Витек. - Можешь идти.
- Куда? - Не понял Петер. - Мы все тоже уставились на Витька.
- Куда-куда? А я знаю? Можешь домой! Можешь дальше монстр-ров искать! В общем, куда хочешь!
Мы (по крайней мере, я) абсолютно ничего не понимали. Зато Петер все понял правильно, и сорвался с места так быстро, чтобы Витек все-таки не передумал и не сотворил с ним ничего плохого.
Немая сцена длилась около минуты. А потом Витек не выдержал:
- Чего вы на меня так уставились!
- На хрена ты бедного Петера раздел? - Спросил я спустя короткую паузу.
- Знаете, скоро утро, и, по идее, я должен снова стать человеком! А мне очень не хочется ходить голым! Прохладненько, знаете ли!
Еще на несколько секунд повисло молчание, а потом оно взорвалось диким хохотом. Витек, оказался, умнее, чем мы все до этого думали.

Глава 5

Наступало утро, на деревьях начинали петь птицы. Наш костер догорал, уступая место утренней прохладе. Сквозь ветви деревьев уже пробивались яркие солнечные лучи. Это была сказочная красота, воздух был свежим, без примесей всевозможных отрав - типа выхлопных газов.
Даже голова кружилась от обилия кислорода.
Витек превратился обратно в человека уже около часа назад. Для этого он ушел в лес, утащив в зубах все нужные вещи. Доспехи он оставил с нами. Не очень удобно носиться с железками в зубах. Потом он вернулся, и мы еще очень долго пытались напялить весь этот металлолом на Витька. Я, конечно, знал про обилие всевозможных ремешков и застежек на доспехах, но никогда не думал, что их так много и одеть все это - целая наука! В конце всех этих мучений, в награду нам, из простолюдина - Вити, у нас получился натуральный сер Виктор.
Теперь мы сидели возле догорающего костра, и подмерзали. Дождь конечно закончился еще часа четыре назад, но с деревьев постоянно капало, барабаня по все тем же Витьковским доспехам, да и одежда у нас была еще очень влажная. А Ванька постоянно жаловался на то, что он не морская свинка, а хомяк, и его мех не предназначен для промокания. Конечно, я сомневался, что морские свинки любят воду и вообще знают, что такое море, но мало ли что бывает.
- Нужно, чщ-щто-нибудь придумать… - Сказал молчавший последние пол часа Серега. - А то уже в желудке урчит, да и холод не лучший друг.
- На счет еды, - улыбнулся я, - у нас есть прекрасный образец "не морской свинки"!
- Что за каннибализм??? - Возмутился хомяк.
- А вот на счет согреться - это уже проблематичнее!
- Тут рядом есть какое-то поселение. - Как бы невзначай сказал Витек. И начал точить свой фламберг, найденным рядом камнем
- А чего ты сразу не сказал?!!! - Взвился я.
- А меня кто-нибудь вообще спрашивал? - Как ни в чем небывало, ответил Витек.
- Ты эгоист! - Подвел итог Ванька, и насупился. Мне явно очень хотелось кушать, потому что кроме как слово "насупился" мне ничего в голову не пришло.
- Вам с-с-с Витьком нужно с-сх-ходить туда, и принес-сти, чщ-щего-нибудь, поес-сть. - Сказал Серега.
- А почему только им? - Возмутился хомяк.
- А почему только нам? - Подтвердил возмущение я.
- А потому, чщ-щто говорящ-щие х-хомяки-перерос-стки, наверняка, не в почщ-щете не только в наш-шем мире. Впрочщ-щем, как и змеелюди. А вот чщ-щерта и замас-скировать можно!
- А с копытами что? - Гнул свое, я.
- С-с копытами … э-э-э …
- Тр-ряпками замотаем, будем р-рассказывать, что р-разбойники огр-рабили. - Невозмутимо Сказал Витек. Звук затачиваемого железа уже сводил меня с ума.
- А хвост?
- В штаны засунем, и к ноге привяжем. - Радостно сообщил Ванька, как же мы все любим, поиздеваться друг над другом!
- А рога?... - Уже не надеясь отмазаться, тихо произнес я.
- Намотаем на голову тр-ряпку? Будешь р-раненым. - Произнес Витек и начал поправлять наплечье доспехов.
И тут я понял просчет моих спутников!
- А тряпки мы, где возьмем? - С героизмом в голосе сказал. А в голове звучало, - "я уже согласился на все, да только всего этого нет. И мне очень жаль, но я не смогу принять участие в столь героическом покорении народо-населения. Извините господа, но…"
- А вон там. - Беспардонно прервал мои размышления Серега.
Я глянул в указанное место и ужаснулся.
В траве, присыпанный опавшими листьями, лежал труп, ранее не замеченный нами. Ну, уж нет. В одежду трупа я одеваться не очень хочу. И не уговаривайте. Это же не гигиенично! Это сущая антисанитария!!!
- Я протестую!
- Это твои личные, интимные подробнос-сти! - Непреклонно заявил Серега.
- Но это же…
Они не дослушали меня и направились посмотреть на усопшего. Это был уже скелет. Он ранее принадлежал рыцарю, или какому-то воину. Честно признаться, я не совсем разбираюсь, чем отличались рыцари от обычных воинов, кроме как тем, что они постоянно слагали рулады, и боролись за прекрасных дам. По-моему, амуниция у них была почти одинаковая, если конечно брать ее назначение. Скелет лежал на земле, раскинув некогда руки в стороны. Голова его отвалилась, и лежала неподалеку, одетая в шлем, с вертикальным выступом, защищавшим нос. Интересно, голова отвалилась естественным образом, то есть после смерти, или была кем-то отрублена? Доспехи были помяты, но вполне могли еще послужить, наверное. Неподалеку от трупа лежал короткий широкий меч - фальчион. Название меча поведал нам всезнающий Серега.
Так или иначе, товарищ в доспехах, был с недавнего времени мертв. Уж не знаю, конечно, на сколько с недавнего, (кости были уже достаточно белы), но мертв он был наверняка. И мои верные вандалы начали раздевать скелета.
Из него посыпали разнообразные жучки и червячки. Ванька от такого поворота событий истошно заверещал, и убежал подальше, твердя, что блох он выводить пока не хочет, а по этому обзаводиться ими тоже желания у него нет. Я представил, что мне эту всю гадость придется одевать, и категорически заявил:
- Я эту хрень одену, только если все тщательно вычистят и постирают!
- Ой, Митяй, не изображай из с-себя девочщ-щку - цивилочку. - Прошипел змей подколодный и помахав мне рукой скелета, продолжил. - Я и так знаю, что ты нытик.
- Чего? - Взвился я. - Да я … ДА Я … ДА Я ХОТЬ СЕЙЧАС ОДЕНУ ВСЕ ЭТО!!!
- Одевай. - Спокойно ответил Серега, а Витек тихо хихикнул. Я понял что попался на эту незамысловатую "удочку".
- Но только поверх своей одежды…
- Да х-хоть поверх-х х-хомяка!
Блин, надо же было так тупо попасться. Теперь придется одевать. Я конечно никогда не был особо брезгливым. Но почему-то мне так не хотелось напяливать на себя всю эту, с позволения сказать, "одежду". И человеком слова я конечно не был, а уж тем более про чертей слова я точно никогда не слышал. Придется стать первым. Вы когда-нибудь спорили с оборотнем и двух с половиной метровым серпентом плюющимся кислотой? Нет! А по этому я утверждаю, мне придется. Вы скажете, - "да ничего бы они тебе не сделали". Э-э-эх… Хотелось бы мне так думать, но с учетом того сколько мне приходилось драться с Серегой по мелочам… Сделали бы, еще как сделали.
Вот я и напяливал эту одежду поверх моей. Вы не представляете, как мне было жалко себя. Мне казалось, что вся эта зараза, которая была на бывшем владельце доспехов, ползла сквозь мою одежду и расползалась по мне, вызывая очень неприятные ощущения. У меня все зудело то там то здесь. Мурашки табунами бегали от шеи до самого копчика. Я предстал перед моими товарищами в виде не очень спокойного рыцаря. Конечным итогом всего был шлем, который водрузил мне на голову "заботливый" Серега с такой силой, что я почувствовал звон в голове.
- Ты что творишь? - Возмутился я. - У меня так голова в штаны провалится!
- Я не с-спецс-сиально! - Сказал Серега, улыбнувшись по змеиному, но по другому он улыбаться и не умел.
Мне так и захотелось двинуть его. Тем более я теперь был в доспехах, соответственно ответный удар должен был быть смягчен. Как-то необычно легко было двигаться в этих доспехах. Зуд прошел. Я почти забыл, что эти железяки были недавно сняты с трупа, и направлялся к Сереге. Он даже сделал пару шагов назад. Мне это понравилось.
- Ты чщ-щего?
- Бить буду! - Произнес я как-то уж очень по геройски. - За все причиненные мне неудобства, ты, отродье змеиное, сейчас получишь в нос.
Серега сделал еще пару шагов назад, а потом, опомнившись, остановился. Это меня слегка выбило из колеи. Я тоже приостановился. Но деваться то уже некуда. Я снова пошел в его сторону.
Витек и хомяк уже устроились поудобнее. Они спорили о том, кто же на кого будет ставить… Никто не хотел ставить на меня. Это меня и подстегнуло.
Я хотел было схватить Серегу, но тот вдруг увернулся, под воодушевляющее улюлюканье Витька и Ваньки. Да уж, моя реакция вдесятеро уступала змеиной. Серегина рука снова опустилась на мою многострадальную голову сзади. Из глаз у меня посыпались искры. Это было последней каплей. Я так захотел оказаться за спиной Сереги. Я весь напрягся. И в этот момент, что-то как будто порвалось, и воздух наполнил неприятный запах сероводорода. Я уж было подумал, что мои друзья не оставят такое без "шпилек" направленных в мою сторону. Но…
"Шпилек" не было! Перед тем как появился звук, я зажмурился от напряжения. Поэтому сейчас мне пришлось открывать глаза. Странно, Серега стоял и смотрел на меня круглыми глазами. У змеи конечно глаза и так почти круглые, но сейчас они были как-то по-особому круглыми. Я обернулся, Витек и Ванька имели то же выражение лица, что и у Сереги.
- Что произошло? - Поинтересовался я у них.
- Нет, это ты объяс-сни нам, что произошло! - Прошипел от чего-то удивленный Серега.
- Как ты это сделал? - Спросил Ванька.
- Что я опять такого натворил?
- Да, в общем, почти ничего. - Почти обрадовал меня Витек.
- Ты телепортировался за спину Сереги, как только тот собирался снова тебя двинуть. - Объяснил мне Ванька.
- Я ничего такого не делал. - Начал, почему-то оправдываться я.
- А как же твой фейерверк, от которого у меня до с-сих пор в глазах-х с-солнечные зайчики прыгают!
Я посмотрел вокруг Сереги и обнаружил, что на месте, где, наверное, стоял я, небольшой участок выжженной травы.
- Это, что, я сделал? - Поинтересовался я, указывая на горелую траву.
- Нет, я! - Неудачно пошутил Серега. - Грин Пис-са на тебя нет!
- Сам ты Грин Писа! - Не сдержался я, и уж очень по дурному хихикнул.
- Пош-шляк! - Прошипел Серега.
- А ты можешь еще раз телепортироваться? - Не унывал Ванька.
- Могу попробовать! - Улыбнулся я.
Я почему-то решил переместиться Ваньке на голову. Я снова закрыл глаза и начал об этом усиленно думать. Снова, что-то треснуло, запахло серой, и раздался дикий визг хомяка. Я открыл глаза.
Не понятно от чего он так верещал. Я все равно промахнулся. Стоял я у него за спиной, а это совсем не означало, что я его раздавил. Но верещал он по моему, не из-за меня, а по другому поводу. Я поднял взгляд туда, куда смотрел хомяк.

Глава 6

За Серегиной спиной стояло "нечто". Это "нечто" совершенно не внушало доверия. Ну а как может внушать доверие то, что ростом превышает три метра, Внешне напоминает смесь гориллы и медведя, и в глазах совершенно не чувствуется доброты и ласки. Я посмотрел на мой меч. Это тот, который раньше принадлежал трупу. Меч лежал на месте. То есть в метрах пятнадцати от меня.
- Серега, берегись! - Крикнул я, еле перекричав орущего хомяка.
Серега обернулся, и моментально отпрыгнул в сторону. Чудище зарычало и кинулось на Серегу, размахивая огромными лапами.
- Что оно от меня хочет?!!! - Выкрикнул вполне логичный вопрос Серега, убегая от твари. Почему-то тварь выбрала в качестве жертвы именно Сергуню.
- Если бы мы знали. - Ответил хомяк, перестав орать. - Может оно змеями питается? Да помогите же ему!
Мы с Витьком мгновенно сорвались с места и ринулись спасать Серегу. Витек конечно сразу, а я побежал сначала за мечем. Как же неудобно вообще передвигаться, когда хвост находится в штанине. Я схватил меч и понял, что совсем не легко размахивать этой оглоблей.
В общем, меч я оставил на месте. И побежал за Витьком.
Витек тем временем преградил дорогу монстру, и даже попытался махнуть мечем, но не успел, получив в грудь огромной лапой. Наверное, если бы на Витьке не было доспехов, все ребра были бы уже поломаны, а так он только отполз в сторону, пытаясь отдышаться. Тем временем процессия, состоящая из Сереги и гориллоподобного медведя, направлялась ко мне. В сторону я отойти не успел. Да вот только со мной монстр решил обойтись не так как с Витьком. Он схватил меня в объятья, как будто мы очень давно не виделись, зарычал, и сжал лапы. Я буквально услышал как начали скрежетать и гнуться мои доспехи. Потом я почувствовал, что мне становится нечем дышать, и даже успел подумать, - "если так будет продолжаться, он меня раздавит"!
Я снова закрыл глаза, и попытался представить, что нахожусь рядом с Ванькой. Уже в третий раз запахло серой и я услышал дикий рев монстра, но уже издалека, тело резко перестало сдавливать. Я открыл глаза. Монстр валялся на земле и бил себя в грудь лапами, При каждом ударе от него отлетал горящий кусок плоти. Монстр горел и не мог себя потушить. Он уже пробил огромную дыру в себе, но продолжал яростно лупить себя по ребрам.
Все заворожено смотрели на эту ужасающую картину, боясь даже пошевелиться. Тут Витек медленно встал, и пошел к монстру, волоча меч за собой по траве.
- ВИТЕК, ТЫ, ЧТО С УМА СОШЕЛ?!!! - Крикнул ему Ванька.
Но Витек шел, не обращая никакого внимания на нас. Тут я присмотрелся и увидел, что по лицу нашего вервольфа, тоненькими струйками текут слезы.
Я снова посмотрел на монстра. Тот продолжал реветь от боли, но бил он себя уже только одной рукой. Наверное, вторую он уже перебил.
Витек медленно подошел к монстру. Так же медленно замахнулся мечем, и опустил оружие на шею монстра. Голова отлетела в сторону, из нее полетели брызги крови, окрасив красным лицо и доспехи вервольфа.
Тело монстра дернулось и перестало уничтожать себя, но по-прежнему горело, хотя уже и не так сильно.
Меч выпал из рук нашего друга, он медленно опустился на землю и закрыл лицо руками. Он сидел рядом с телом монстра и тихо плакал. Я совсем перестал что-либо понимать. Неужели монстр от любви меня чуть не раздавил? Знаете ли, мне было бы уже все равно, в связи, с чем бы меня раздавила эта горилла-мутант.
- Круто ты его! - Воскликнул восхищенный Ванька.
- Что с Витьком? - Ответил я на реплику вопросом.
- Наверное, монс-стролюбие прос-снулось. - Как-то не очень весело произнес змей. Ему, наверное, тоже было жалко Витька, но показывать жалость к кому бы то ни было не в Серегиных правилах. - Витек!
Вервольф поднял голову и странно на нас посмотрел. От такого взгляда у меня мурашки по спине пробежали. В его глазах была такая боль, как будто убили его близкого друга.
- Он был таким же как я… - Через некоторое время прошептал Витек.
- Что?!!! - Опешил Ванька.
- Он был обор-ротнем. - Витек снова посмотрел на тело и исправился. - Она…
Мы тоже посмотрели на тело. Оно в корне преобразилось. Вместо огромного медведеобразного монстра на траве лежало растерзанное тело молоденькой девушки. Мне резко поплохело. Я убил девушку…
ДЕВУШКУ!
Конечно, она чуть было не убила меня, но … меня обуяли те же, что и Витька, чувства.
Я посмотрел на голову. Это была красивая девушка… Подчеркиваю … БЫЛА.
- Витек, - обратился к вервольфу Серега, - она х-хотела нас-с убить, по крайней мере, меня.
- А если я ненар-роком захочу тебя убить за твой длинный язык, - прорычал Витя, - вы со мной так же поступите?
- Витек она тебе, что сестрой была? - Попытался я успокоить Витька.
- ДА! - Рявкнул он. А от его взгляда мне захотелось куда-нибудь спрятаться. - Почти сестр-рой!!!
- Витек, что за с-стайные принципы? Она даже волком не была!
- Вы все р-равно не поймете… Тихо, но уже спокойно ответил Витек и медленно поднялся на ноги. - Нам нужно было куда-то идти…
- Я с ним не пойду, - сказал я, по настоящему опасаясь за свою жизнь, - А вдруг он правосудие вершить вздумает!
- Ничего я не вздумаю… - Прошептал Витек. - Пойдем.
Я зашагал вслед за Витком, оглядываясь на Серегу и Ваньку. Но в их глазах поддержки небыло. Ни капельки.
Мы с Витьком шли по лесу. Он молчал. Мне, честно признаться, было не по себе. Я не совсем понимал, задумчивое это молчание или злое, или может, он просто решил меня убить по тихому? Отомстить за родственницу по крови! Однако, если это так, он ведь мог убить меня еще часа пол назад. Мы все равно были уже глубоко в лесу. Но, что он потом скажет Сереге и Ваньке? Может, конечно, сказать им о каком-нибудь монстре, что тот убил меня, и спасти не удалось. Хорошая конечно отговорка, но друзья в это не поверят! Я, по крайней мере, на это надеюсь. А может Витек и просто исчезнуть, сбежать после убийства. И останутся Серега с Ванькой одни в этом неизвестном мире. Да что я о них то беспокоюсь? Это я, а не они нахожусь рядом с потенциальным мстителем! Как же мне не хочется умирать!
С другой стороны, мне не хочется убивать Витька, пытаясь от него защититься. Я не хочу видеть горящим своего друга…
- Митяй! - От неожиданности я аж подпрыгнул! Снова запахло серой, я даже не успел закрыть глаза. Передо мной вспыхнуло пламя, и я оказался за спиной у Витька.
- Митяй, ты чего? - Удивленно спросил у меня Витек.
- Да так… - Замялся я. Мне было не удобно признаваться Витьку в том, что я его в чем-то заподозрил. Он был снова тем же самым Витьком. Без животной ярости в глазах. Мне стало стыдно. - …Наверно, рефлекс…
- Ор-ригинальные у тебя р-рефлексы! - Улыбнулся Витек. - А если я каждый р-раз в волка р-рефлекторно превр-ращаться буду?
- Нет уж, увольте! - Улыбнулся я в ответ. Но в мыслях ярко нарисовался образ превращающегося Витька, и я решил больше особо не рефлектировать на неожиданности подобным образом, дабы не навлечь на нас "проклятие волка - оборотня". - А, что, собственно говоря случилось?
- Мы уже подошли к деревне!
Я присмотрелся, и увидел за редеющими деревьями группку небольших одноэтажных домиков. В украинских селах такие домики называли мазанками. Кирпичи в них состоят из глины и соломы, а иногда и из чего похуже. В этом небольшом поселении повсюду горели костры. Слышен был звон кузнечного молота. Изредка, то тут то там появлялись люди, тут же скрываясь за домиками, их голоса слились в один гул, похожий на жужжание роя пчел. Уж очень не хотелось сравнивать людей с мухами. Хотя это сравнение мне тогда показалось более подходящим. И все это "благолепие" дополняли различные звуки домашней скотины.
- Ну что, пойдем? - Спросил меня Витек. Странно - бывает за собственными мыслями зачастую не замечаешь реально окружающих тебя вещей. А потом ужасаешься тому, что ты был беззащитен перед реальностью мира.
- Пойдем… У меня к тебе вопрос… - Как-то несмело сказал я Витьку.
- Какой?
- Она ведь была оборотнем?
- Да. - Погрустнев, ответил Витек. Но на этот раз злобы в его словах я не заметил. Только безграничную грусть.
- Но почему она была еще медведем, когда ты уже был человеком? - Через небольшую паузу продолжил спрашивать я.
- Не знаю… - Очень грустно ответил Витек. - …Пр-равда не знаю. Может она была не совсем обор-ротнем… Но я чувствовал р-родство, как только увидел ее еще в личине монстр-ра… Мне интер-ресно другое. Почему она напала на Сер-регу?
Деревня постепенно приблизилась и нас начали замечать.
- Витек.
- Что еще?
- Ты не собираешься меня убивать? - Я понимал, как глупо звучал этот вопрос, но мне нужно было это знать. - Ну, в порядке мести.
- Не собираюсь… уже. - На полном серьезе ответил он.
Блин! Значит, все-таки собирался! По моей спине снова пробежали мурашки.

***

Серега и Ванька сидели рядом с растерзанным трупом девушки, и пытались придумать, что с этим трупом делать.
- Давай, что ли, похороним ее. - Сказал Ванька.
- Ты х-хотел с-сказать зароем? - Ответил Серега. - Да, женщины как цветы, их-х либо в землю, либо в воду. А рыть мы чем будем?
- Ну, можешь поплевать на нее.
- А где я с-столько с-слюны возьму? И вообщ-ще, как тебе не с-стыдно? Плевать на девуш-шек, даже мертвых-х, это…как бы так с-сказать полас-сковее… выражает невос-спитаннос-сть плющ-щего!
Они снова задумались. Ванька начал ходить кругами и причитать.
- Нет! - Верещал он. - Ну и что мы теперь будем с ней делать? А вдруг менты нагрянут?
- Какие менты? Мы в с-средневековье!
- Ну, стража какого-нибудь местного короля!
- Ванька, не мельтеш-ши, меня сейчас-с с-стош-шнит!
Тут Ванька настолько резко остановился, что почти потерял равновесие, и чуть не упал, но, все же устояв на ногах, он воздел указательный палец к небу, и провлзгласил:
- Мне идея пришла…в голову…
- А обычщ-щно она куда тебе прих-ходит? - Съязвил Серега, удовлетворенно улыбнувшись.
- Сжечь!!! - Воскликнул Ванька и указал на труп. Столько безжалостности в глазах хомяков, наверное, никто еще не видел.
- Слыш-шь ты, инквизитор самоучщ-щка, я конечщ-щно понимаю, очищ-щение чщ-щерез огонь, и вс-се такое,но где мы, с-скажи на милос-сть, огонь возьмем?
- Не-е-е! Ну я же не Бог! Теперь ты думай! - Возмутился хомяк.
- Ну, молодец-с, прос-сто умниц-са, возьми с-с полки пирожок! - Вспенился Серега. - Пох-хоже, у тебя произош-шло ох-хомячщ-щение мозгов!
- Давай не переходить на личности! – Нахмурился обиженный хомяк - Ну, предложи, что-нибудь другое!
- Чщ-щего тебе сдалась эта дохлая?
Тут Ванька просто взбеленился. Он начал прыгать на месте и размахивать лапками. Глаза его увеличились до размера двух блюдец. Первое время он даже просто не мог ничего сказать. Хомяк просто пыхтел, судорожно глотал воздух и издавал нечленораздельные звуки. А потом залпом выпалил все, что думал.
- ДА ТЫ, ЗНАЕШЬ КТО? ВАНДАЛ, СКОТИНА, ГИДРА СТРАШНАЯ! ОНА ЖЕ БЫЛА!.. ДА ОНА ЖЕ… ДА ОНА ЖЕ ВИТЬКУ, ПОЧТИ КАК РОДНАЯ БЫЛА! ПОНИМАЕШЬ ТЫ ИЛИ НЕТ?!!! А ТЫ ЕЕ НА ПРОИЗВОЛ СУДЬБЫ! А МОЖЕТ ЕЕ ЗВЕРИ СОЖРУТ?!!! - Ванька запрыгнул Сереге на грудь, уперся задними лапками в солнечное сплетение, а передними ухватился за ворот куртки, и начал трясти. - И ТЕБЕ ЕЕ СОВСЕМ НЕ ЖАЛКО?!!! О ВИТКЕ ПОДУМАЙ!!! - Серега взял Ваньку за крылышки и отстранил от себя, а Ванька продолжал, повиснув в воздухе, изливать потоки брани на Серегу. - БЕССЕРДЕЧНАЯ ТЫ ТВАРЬ! СОВЕСТИ У ТЕБЯ НЕТ НИ КАПЕЛЬКИ! НЕ ДАРОМ ТЫ ЗМЕЕЙ СТАЛ! КОЛОДЫ ТЕБЕ НЕ ХВАТАЕТ! ГАД!
На этом Ванькин запал закончился, он выдохнул и успокоился, повесил лапки и голову, так и болтаясь в воздухе.
- У тебя вс-се? - Спросил Серега совершенно спокойным голосом.
- Да. - Обреченно ответил хомяк, изображая великомученика.
- А теперь объяс-сни! ДУМАЕШ-ШЬ ВИТЕК БУДЕТ С-СЧЩ-ЩАСТЛИВ, И РУМБУ НА РАДОС-СТЯХ ТАНЦС-СЕВАТЬ НАЧЩ-ЩНЕТ, ЕС-СЛИ МЫ ЕЕ С-СПАЛИМ К Х-ХРЕНЯМ?!!! - Повернув хомяка к себе мордой, ответным монологом начал давить Ваньку Серега.
- Нет. Ответил поникший зверек.
- НУ ТАК ЧЩ-ЩЕГО ТЫ ВЫПЕНДРИВАЕШ-ШЬСЯ, И ИЗОБРАЖАЕШ-ШЬ ИЗ С-СЕБЯ НЕУДАЧЩ-ЩНЫЙ КАДАВР МАТЕРИ ТЕРЕЗЫ И ИНКВИЗИТОРА?!!! ТЫ ПОС-СМОТРИ НА НЕЕ!!! - Серега повернул хомяка мордой в сторону трупа, от чего Ванька почему-то начал усиленно дергаться. - ЕЙ УЖЕ НИЧЕГО НЕ…
Тут Серега замолчал. Челюсть у него отвисла, а Ванька (если такое возможно в его положении) упал в обморок.

Глава 7

Странновато было ощущать себя в центре всеобщего внимания. Я лично чувствовал себя звездой мирового масштаба. На меня смотрело влюбленными глазами все женское население этой деревушки, от маленьких девочек до дряхлых бабушек. Вся же мужская часть смотрела на меня глазами, исполненными уважения, и светлой завистью.
Объясните мне на милость, почему именно моей скромной особе уделялось такое внимание? Не мускулистому Витьку, между прочим, тоже закованному в доспехи, а худенькому маленькому мне! Я, конечно, всегда мечтал быть звездой, но это на деле оказалось даже очень обременительным и неприятным. Именно когда я уже совсем покраснел, и этого не мог скрыть даже шлем, из толпы нам под ноги выскочил малец лет семи и, размахивая деревянным мечем, произнес:
- Когда я вырасту, то обязательно стану таким как вы, сэр Александер!
Что?!!! Какой Александер?!!! Не знаю я никаких Александеров!!! Я вопрошающе посмотрел на Витька. Тот пожал плечами. Мальчика забрал с нашей дороги какой-то смущенный поведением мальца мужик, наверняка, его папаша. Так, возникла путаница, мне захотелось провалиться сквозь землю. Это явно были доспехи какого-то известного рыцаря по имени Александер, о котором мне, к превеликому сожалению, известно ничего не было. Мне было жутко стыдно оттого, что приходится выдавать себя за другого человека. А вдруг меня спросят о каких-нибудь его великих подвигах? Я, что, довольной публике буду похождения короля Артура пересказывать? Ну, спасибо, Серега, удружил!
Я уже, было, почувствовал знакомый серный запах, но смог себя проконтролировать и не исчезнуть. А то, кто его знает, где бы я оказался, так захотев провалиться сквозь землю, даже выражаясь фигурально. Нужно держать себя в руках!
В этот момент моих размышлений из толпы послышался очень знакомый голос. Где же я его уже слышал?
- ВОР!!! - Орал голос из толпы. Народ сначала оглянулся на звук, а потом люди расступились и выпустили к нам кого бы вы подумали? Петера! О, Господи, ну зачем так много сразу?! И все на нашу голову…
Петер выглядел совсем не так беззащитно как в лесу прошлой ночью. Он был облачен в рясу священника, и не заурядного служителя церкви, а самого настоящего святого инквизитора! Ну, попали так попали!
- Я, святой отец Петер, утверждаю, - продолжал свой монолог парень, яростно жестикулируя, - Что этот, с позволения Господня сказать, человек - вор! А помимо того, он мерзкий перевертень! - Народ ахнул. - Он подлежит суду Господнему!
Не знаю уж там суду он подлежит, или туду, но я уже говорил, что горящим своего друга я видеть не собираюсь! Знаю я их суды инквизиторские! Сожгут, и поминай, как звали!
Витек обреченно посмотрел на меня. Блин, а что я могу сделать?! На сколько я помню, инквизиция была основной силой мира. А я, к тому же, еще и черт! Из толпы появилось с десяток крепких инквизиторов, не в пример Петеру. Все они были в острых колпаках, и очень напоминали куклукс-клановцев. Что же я могу? Хотя!
- Вы, уважаемый отец Петер, пытаетесь обвинить моего оруженосца в том, что он нечестивое исчадие адово, оскверняющее имя Господне?!!! - Мой голос на удивление прозвучал мощно и величественно.
- Да, сэр Александер! - Так же величественно ответил мне Петер. Лучше бы его в рифму назвали. Он относился именно к этому разряду людей. Не в обиду господам другой сексуальной ориентации будет сказано. - Это мои доспехи. Они принадлежат мне. И носить их могут только святые паладины Божии. А он, и другая нечисть, ограбили меня сегодня ночью в лесу.
Блин, а оправдываться как?
- Но сэр Александер всегда служил во имя Господа нашего! - Раздался голос из толпы. - У него не может в услужении быть нечистая сила!
- Пусть твой оруженосец скажет что-нибудь, а я узнаю голос, если это был он! Если он тот богомерзкий оборотень, то судить его будем! Если нет, я прилюдно попрошу у него прощения! - Произнес настырный инквизитор.
- ПУСТЬ ГОВОРИТ!!! - Заголосила толпа.
- Прошу прощения уважаемые, - решение проблемы пришло ко мне в голову внезапно, - он не может ничего сказать!
- Почему? - Искренне удивился Петер. В его глазах появилась, явно читающееся, недоверие.
- Он нем с детства! - Сказал я, и Витек удивленно посмотрел на меня. Слава, уж не знаю кому, но этого взгляда никто не заметил, а если и заметил, то виду не подал. - Я взял его к себе на службу, когда увидел его в одной из деревень далеко к северу отсюда! - В таких случаях подходит цитата из известной всем, и уважаемой мною книги, - "… и тут Остапа понесло." - Его использовал, в буквальном смысле, один жестокий герцог. Он бил Виктора, так, кстати, зовут моего оруженосца, не кормил неделями напролет, заставлял чистить картошку и драить сортиры зубной щеткой, поил рыбьим жиром, не давал сладкого. - В переднем ряду одна особо чувствительная особа расплакалась и убежала, будучи не в силах более слышать о таких истязаниях. - Я выкупил Виктора за огромную цену и начал обучать тактике боя, владению холодным и огнестрельным оружием. Он бесподобно разбирается в автоматах, и без проблем ориентируется в картах. По крайней мере, черву от трефы отличает. Этот бедолага и так ни за что наказан судьбой. А вы хотите его судить?!!!
Я замолк. Толпа тоже молчала. Молчали и инквизиторы. Было слышно, как в отдаленной части деревни жужжат мухи. И тут люди разразились единогласным скандированием: - "НЕ ВИ-НО-ВЕН!!!"
Святой отец Петер на этот раз потерпел фиаско! Он меня буквально испепелял взглядом, но сделать, почему-то ничего не мог. Наверное, хоть в этом мире демократия была в почете. На моем лице постепенно расползлась торжествующая улыбка. Инквизиторы в колпаках снова растворились в толпе.
Народ теперь скандировал имя Виктор. Витек не знал, куда деваться от внезапно нагрянувшей славы. Он оглядывался по сторонам, но повсюду замечал только доброжелательно улыбающиеся лица.
- ТИХО-О-О!!! - Истошно завопил Петер. Толпа разом заткнулась. Похоже, демократия тут действует не в должной степени. - Я, конечно, признаю, что столь безгрешный человек не мог обокрасть меня вчера ночью, - с предельно поддельным уважением сообщил мне инквизитор, - но как вы, многоуважаемый, - слово "многоуважаемый" прозвучало с прямо-противоположным смыслом, - объясните мне то, что Виктор облачен в МОИ доспехи?
- Э-э-э… - протянул я, пытаясь подобрать подходящее оправдание. -…Сегодня утром, когда мы шли сюда после славной победы над ордами нечисти к востоку отсюда, - это лирическое отступление было направлено в сторону поддерживающей нас, толпы; и незамедлительно люди разразились восхищенными возгласами, - так вот, мы шли сюда, победив орды нечисти и утром в лесу Виктор обнаружил эти чудесные доспехи. Но так как хозяина этих доспехов поблизости не было, - я пристально посмотрел в глаза Петеру, и тот поспешно отвел взгляд, - я разрешил ему взять доспехи себе! По моему это вполне исчерпывающее объяснение!
- Да. - И это все, что смог ответить Петер, но он вдруг опомнился и заявил. - Я прошу его вернуть мне мое имущество.
- Только в том случае. Если вы, многоуважаемый, представите ему не менее хорошую амуницию! - В конец обнаглел я. А мое обращение к нему прозвучало так же едко, как и из его уст.
- Да как ты смеешь?!!! - Возопил священнослужитель, но толпа снова поддержала меня, а я дополнил толпе.
- И так смею, и иначе смею - по разному! На мой взгляд, своими подвигами во имя Господа нашего, я заслужил право требовать столь небольшие уступки в мой адрес. А в частности в адрес моего оруженосца.
- Я подарю ему мои лучшие доспехи! - Послышалось из толпы, а через несколько мгновений на открытое пространство вошел огромный, метра два с лишним ростом, бородатый мужик в кожаном фартуке. - А если кто-то будет против, будет разговаривать с моим молотом.
- Гастон, я тебе не позволяю! - Воскликнул в конец раздосадованный Петер
- Я все еще твой старший брат! - Пророкотал кузнец. - и по этому могу сам решить что мне делать!
Они еще и братья! Оригинальная семейка, но старший определенно мне нравится больше.
- Пойдемте. - Обратился к нам Гастон и призывно махнув нам рукой пошел сквозь толпу. В тот момент он очень напоминал огромный ледокол, идущий сквозь орды пингвинов.
Мы пошли за ним мимо "раскаленного до бела" инквизитора. Похоже первого врага в этом мире мы нашли. Проходя мимо Петера, я вдруг услышал яростный шепот:
- Я все равно доберусь до вас. Я буду неотступно следить за вами…
Вот ведь незадача, враги в образе инквизиции это очень неприятно. А я, уж было, подумал, что так великолепно выпутался из ситуации. Разъяренный Петер остался за спиной. Знаете, враг за спиной, это всегда неприятно. И ничего хорошего не сулит.
Перед нами появилась кузница. Она очень не сочеталась с огромным Гастоном. Домик был небольшой, но в отличие от многих, расположенных здесь домов, он был сделан из камня. Грубого, неотесанного, но все таки камня. Над скошенной крышей возвышалась труба из которой валил клубами дым, а иногда даже появлялись сполохи пламени, это говорило о том, что печь была разожжена на полную катушку. Гастон отворил тяжелую дубовую дверь со стальным коваными углами и головой дракона вместо ручки. Скрипнули массивные петли, и на нас пахнуло теплом протопленного дома, изрядно приправленного запахом раскаленного железа.
Внутри горели свечи, хотя на улице еще был день. Рядом с небольшим окошком стоял скромный, но мощный, как и все в этом доме, стол. Рядом стояли несколько стульев. Однако, какие-то они были слишком новые для обстановки, кроме одного. Он был потертым.
- Не часто ко мне гости захаживают! - Устало сказал Гастон. - По этому извините меня, ничего кроме травного отвара я вам предложить не могу.
- Все хорошо! - Ответил я. А Витек тем временем исправно изображал из себя немого.
- Вы садитесь! - Сказал Гастон и искренне улыбнулся. Мы послушно последовали совету и присели. Я снова огляделся. Мне было непонятно, где была наковальня, молоты и сам горн. Комнатка была небольшая, и дверь - только входная. Тем временем кузнец продолжал говорить.
- Да и за брата меня извините! Он к этим гадам лет пять назад присоединился и вконец зазнался…
- Бывает… - Многозначительно ответил я.
Гастон подошел к центру комнаты, отодвинул потертую шкуру, уже неизвестного происхождения, лежащую на полу и открыл стальной люк. Так вот где скрывалась сама кузница. Гастон спустился вниз.
Витек молчал, и правильно делал. Не дай Бог, было сейчас, чтобы этот громила уличил нас в обмане. Через минуты две Гастон вернулся, широко улыбаясь. В руке у него была бутылка темно-зеленого цвета. Он аккуратно поставил бутылку перед нами.
- Берег для особого случая. - По мужицки ласково пояснил он нам. - Чем не особый случай? Когда еще повезет выпить с самим сэром Александером.
Он отошел к шкафу, который стоял возле стены, и извлек из него три красивых металлических кубка. Кузнец вернулся, поставил кубки перед нами, откупорил бутылку и налил всем вина. По комнате распространился приятный аромат.
- Уважьте работягу, сэр Александер, расскажите, что у вас происходило в последнее время!
И я начал придумывать на ходу истории, наполненные героизмом. Кузнец заворожено слушал меня. Потом рассказывал о себе. Оказалось, что он был воином при дворе короля. А потом ему надоело убивать, и он нашел новое увлечение. Говорил он и о том, как он восхищается борьбой с нечистой силой. Что он вряд ли смог бы жить охотой на проявления зла.
А я подумал, что как раз он, а не я подходит на эту роль, и мне снова стало стыдно изображать из себя народного героя. Мне так захотелось признаться во всем. Но я понимал, что это будет приравниваться самоубийству, зашибет нас кузнец, обоих, одной левой, и даже ни капельки не устанет.
- Хотел бы я встретить того оборотня, который брата моего ограбил. - Вдруг произнес Гастон.
Я глянул на Витька, и увидел, как тот насторожился.
- Я бы этому волколаку все лапы… Пожал! - Рассмеялся кузнец.
Мы с Витьком обменялись непонимающими взглядами.
- Еще никто, за последние четыре года, так не приземлял моего брата. Вы бы видели этого голозадого "святого отца", который прибежал ко мне, пытаясь, чтобы его никто не заметил.
Мы хором рассмеялись, представляя эту картину. А за окошком плавно наступал вечер.

***

Серега так и застыл, держа бессознательного хомяка в вытянутой руке. Наконец, его рука разжалась, и хомяк рухнул на землю, от удара очнувшись. Ванька потряс головой, потер ее лапкой, снова посмотрел в сторону трупа и начал испуганно отползать назад к Сереге. Так хомяк и Серега неотрывно смотрели на труп, находясь в состоянии ступора.
Труп начал шевелиться, сначала конвульсивно, а потом и совсем осмысленно пополз к своей голове. Там он рухнул, и начал более аккуратно состыковываться с обрубком. Голова постепенно приросла к телу. Труп затих.
Ванька сделал несколько шажочков в сторону ожившего и вновь умершего тела.
В воздухе звенела тишина.
Хомяк сделал еще несколько несмелых шагов.
Из разорванной груди трупа фонтаном вырвались вены и артерии, подобно корням впившись в землю. Из земли они начали высасывать кровь, которую потеряла девушка. Хотя называть ЭТО девушкой было не очень корректно. Вены снова вползли внутрь тела и зашевелились под кожей, вставая на свои места. Дыра в груди начала очень быстро затягиваться. Восстанавливались сломанные кости и порванные ткани.
Ванька, тем временем, уже сидел на дереве. Каким образом он туда забрался, для него до сих пор остается загадкой. Страх - великая сила.
Девушка, хотя и выглядела уже довольно целой, все еще имела синюшный оттенок.
Серега стоял не шевелясь. Он наблюдал за столь быстрой регенерацией впервые. Это вызывало в нем спорные ощущения, с одной стороны это ужасало его и так хотелось бежать. Но с другой стороны - это завораживало змея, восхищало.
Тело девушки снова перестало шевелиться. Но отсутствие движения еще совершенно не значило, что опасность прошла. Она скорее затаилась.
Ванька медленно слез с дерева. Это ему далось с гораздо большим трудом, чем залезть.
Тело пару раз дернулось, снова затаилось на некоторое время. А потом неестественно выгнулось. Глаза и рот у девушки открылись. Послышался шумный вдох, а потом она закричала как будто от боли, и потеряла сознание. Щеки у нее порозовели, губы приобрели алый оттенок, да и тело в целом стало довольно живым.
Серега смотрел на девушку, и его снова разбирали противоречивые чувства. Он видел все, что происходило с телом буквально несколько минут назад, и это ни коим образом нельзя было назвать прекрасным, но ему было безумно жаль эту девушку. Кстати, такое у него, наверное, было впервые! Он на самом деле никогда никого по настоящему не любил, а уж тем более не жалел!
С самой школы он был человеконенавистником. Конечно, он может со мной поспорить, и сказать, что он такой на самом деле - весь из себя мизантроп, но я уверен в том, что не все в нем - сплошная ненависть. Но у него были причины найти такой способ защиты, было от чего стать таким. А дальнейшие его действия только доказывают мою правоту.
Одноклассники считали его странным. И он нашел хороший способ защиты от окружающей его действительности. Он много читал, и жил в своем мире - мире фантазий. Наверное, именно по этому мы и сошлись характерами. Но, кстати сошлись не сразу, а где-то в классе десятом. Просто у меня не было таких проблем в общении со сверстниками. В начале я, как и все, его попросту не замечал. А потом, был один дождливый день, в который я брел по улице, и совершенно не знал куда податься. Проходил я мимо Серегиного дома и решил к нему зайти. Уж не помню точно, что там было дальше, по-моему, мы пошли к моей знакомой, или даже девушке, но лучшего друга я нашел. И с этого дня все покатилось как по накатанной колее. Я его познакомил с Ванькой, который к тому времени вернулся из армии. Через некоторое время Ванька познакомил нас с Витьком. Мы с Серегой ему тогда очень не доверяли, но Витек оказался чистой души человеком, и на радость нам, очень простым. Потом мы вечерами напролет страдали изучением мистики и магии (кажется, я об этом уже говорил). В общем, не мудрено, что мы оказались тут.
Кажется, я слегка отвлекся.
Корче говоря, Серега впервые за всю свою жизнь искренне совершил джентльменский поступок! Он подошел к девушке, снял куртку и укрыл ее. Бедняжку била дрожь, но в себя она не приходила.
- Ты чего делаешь? - Обратился к Сереге Ванька. Он был удивлен.
- А ты, что не видиш-шь? - Зло ответил Серега. - Укрываю ее.
- Но она же тебя чуть не убила, а теперь она может повторить свою попытку. Ты видел? Она же - монстр!
- Ты на с-себя пос-смотри, - Сказал Серега, И поправил куртку на девушке. Она оказалась небольшого роста, максимум метр шестьдесят, по этому ее можно было укутать в Серегину куртку полностью. Серега почему-то подумал о том, что, наверное, безумно больно превращаться в трехметрового медведя, а вслух сказал, - ты бы лучше костер разжег, вместо того, чтобы выёживаться!
- По-моему, ты совсем бахнулся на голову! Как я, по-твоему, буду его разводить?
- С-старым дедовс-ским с-спос-собом - бери две палочщ-щки, и три пока не загорятс-ся!
- Серега, ты дурак, или притворяешься?!!! - Искренне возмутился хомяк. - Это же не возможно!!!
- Главное верь и вс-се у тебя получитс-ся, иначе получиш-шь по голове.
Ванька, что-то побурчал, но все-таки взял две веточки и начал усиленно тереть их друг о друга.
А Серега сидел рядом с девушкой, смотрел на нее и думал. Думал он о том, кто же эта черноволосая замарашка? Почему она умерла насовсем, когда я ее убил? Почему она здесь в лесу? Почему она превращается в огромного монстра? Почему она напала на него? Но самый главный вопрос, который не давал покоя Сереге, был, - "почему ему так жалко ее? Ту, которая собиралась убить его"?
А в лесу постепенно темнело. Наступал вечер.

Глава 8

Мы приятно провели с Гастоном эти несколько часов. Он оказался хорошим мужиком, но спешить признаваться в своем случайном обмане мы не спешили. Я начал понимать то, что Серега с Ванькой в отличие от нас сидят в лесу, и им там не особо хорошо.
Словно прочитав мои мысли, Гастон сказал:
- Я совсем забыл о том, что собирался подарить Виктору доспехи! Вот память дырявая! А хотите, я и вам что-нибудь подберу?
- Нет, Гастон, спасибо! - Он конечно был добрым человеком, но вряд ли обрадовался бы, увидев мои хвост, рога и копыта.
- А-а, я все понимаю, это, все-таки, родовые доспехи! Их нельзя ничем заменить! Но я могу их починить! - Гастон так хотел услужить мне, что мне уже было не удобно отказываться, но…
- Нет, Гастон, не утруждай себя! Нам с Виктором уже скоро нужно будет идти! Извини!
Я прекрасно понимал, что Витек скоро превратится в волка, и тогда кузнец может пересмотреть свое желание пожать все лапы сразу оборотню, ограбившему его брата.
- Ладно, на все ваша воля. Пойдем, Виктор, я подарю тебе обещанное. - Гастон даже немного расстроился, по нему это было видно.
Они спустились в подвал. Это слегка напомнило мне схождение в адские глубины, я даже на какое-то время испугался за Витька, но потом понял, что с ним ничего произойти не может. Он все-таки оборотень и гораздо сильнее даже огромного кузнеца, да и Гастон совершенно не такой человек, который будет причинять вред своим гостям.
Потом я посмотрел в окно, и снова вспомнил о том, что Серега с Ванькой сейчас там на улице. О мутное стекло разбились несколько капель дождя. Ну вот, приехали. Снова дождь. Нужно что-то придумать с одеждой для змеелюда и хомяка. Да и еды у нас нет.
Нужно что-то придумать.
Из подвала вышел Витек и кузнец. Заметьте, я поставил Витька в перечислении первым. Все потому, что Витек затмевал Гастона своим видом. Я даже пожалел о том, что не могу попросить у кузнеца доспехи, в связи с рядом обстоятельств.
Витьковские доспехи превышали все мои мыслимые и немыслимые ожидания. Они были абсолютно черны. Покрыты замысловатой орнаментальной гравировкой. На руках у него были шипы чем-то походившие на звериные когти. Когда Витек сжимал кулаки, эти шипы превращались в страшное оружие. Они выдвигались еще сантиметров на двадцать. На левом плече у него красовалось защитное оплечье, на котором было семь длинных лезвий, чем-то похожих на лезвия стилетов. Но больше всего меня поразил его шлем. Он был сделан подобно голове волка, а в пасти виднелось довольное лицо Витька. Теперь даже не знаю, кто из нас выглядел оруженосцем! Скорее, все-таки я!
- Это Волчья Шкура! - Хвастливо сказал Гастон. - Мои лучшие доспехи! Я просто подумал. Вся эта история с моим братом навела меня на мысль, что доспехи должны принадлежать Виктору. И пусть он не знатных кровей, но он достоин, носить их!
Гастон широко улыбнулся. И посмотрел на Витька. Потом мечтательно вздохнул и добавил:
- Как бы я хотел отдать эти доспехи тому оборотню, которого встретил мой брат… Эти доспехи сделаны специально для оборотня… Само собой не для того, а вообще, но именно для оборотня. Вы меня не судите строго, сэр Александер, но я считаю, что оборотни вовсе не порождение ада, они совершенно не виноваты в своем проклятии. Они не виноваты… - Последние слова он произнес с такой грустью, что мне показалось - он сейчас заплачет. Но кузнец поглубже вздохнул и грустно посмотрев на меня неуверенно улыбнулся.
- Вы не ошиблись, выбр-рав того кому отдать Волчью Шкур-ру!
Гастон аж подпрыгнул от неожиданности! А я так злобно посмотрел на Витька, как только мог. Кузнец сел на протертый стул и тяжело выдохнул.
- Витек, ты чего творишь? - Зашипел я на него. - Ты же всю конспирацию разрушил!
- Да хватит возникать Митяй! - Сказал Витек и друг понял, что только что сказал. - И-и-ип!
- Митяй! - Недоумевающее сказал Гастон. - Сэр Александер, почему Виктор назвал вас "Митяй"?
- Ну, это такое обрашение… у них там, на севере… - Я зло посмотрел на Витька и тот вперился в пол. - … Ми Тяй! Означает…э-э-э…мой господин… а если точнее - мой отец! - Я снова испепеляющее посмотрел на Витька, нужно же было снова заставить меня так тупо оправдываться. - У него не было отца… он никогда его не видел, а поэтому относится ко мне как к отцу!
- Что-то мне уже слабо верится! - Недоверчиво сказал Гастон. - А почему вы не снимаете шлем?
- Э-э-э! - Протянул я.
- И-и-ип! - Снова вякнул Витек.
- Снимите, пожалуйста, шлем, сэр Александер, если это вы. Я хочу увидеть ваше лицо.
- А может не надо? - Заискивающе сказал я.
У меня, конечно, был выход исчезнуть, но тогда Витьку, как бы так помягче выразиться, КИРДЫК! Что же придумать? Почему все мои друзья так любят мне удружить, извините меня за вынужденную тавтологию.
- Ну, так вы снимите свой шлем? - Вырвал меня из размышлений кузнец.
- Нет. - Это единственный ответ, который пришел в мою голову.
- Тогда я помогу вам! - Кузнец угрожающе встал, и сжал кулаки.
- Не посмеешь! - Грозно ответил Витек, и встал между мной и Гастоном. - Хочешь обидеть моего хозяина? Для этого тебе сначала придется иметь дело со мной! - Витек многозначительно сжал кулаки, заставив вылезти свои металлические когти из доспехов.
- И это плата за мою доброту? - Спросил кузнец.
- Я пр-рисягнул в вер-рности моему хозяину! И даже если появится мой отец, которого я никогда не видел, я не позволю обидеть сэр-ра Александер-ра!
Ого, как он заговорил! Вот это да! Он что на полном серьезе собирается тягаться с этим великаном рода человеческого?
- Я услышал слова, достойные истинного вассала сэра Александера. И по этому ни коим образом не могу усомниться в истинности слов самого сэра! - Гастон удовлетворенно сел. - Теперь я понимаю, что заставило вас, сэр Александер, скрывать настоящую сущность вашего оруженосца. Прошу всемилостивейшего прощения у вас, благородный сэр. И если вам когда-нибудь потребуется помощь, не премините обратиться ко мне! - Он снова улыбнулся.
- И вы извините нас за такое недостойное поведение! - Сказал я ему, до сих пор не совсем веря в то, что нам так повезло, и мы снова выпутались из такой сложной ситуации. Интересно, что бы он сделал, если бы увидел, что под доспехами великого воина скрывается не сэр Александер, а черт, причем самой наглой наружности.
- Думаю вам уже нужно идти! - Сказал Гастон, и грустно вздохнул. - Как бы я хотел пойти с вами… Но понимаю, не мое это дело - рубить демонов в капусту… не мое… Виктор, я вот что хотел тебе сказать, не обязательно будет снимать доспехи когда будешь оборачиваться. Они превратятся с тобой. - Мы недоумевающе посмотрели на кузнеца, а он пояснил. - Нет, они не магические, не в моих силах сделать что-то, хоть отдаленно напоминающее магию. Они просто, как бы это так объяснить, они растягиваются. Это не совсем правильное слово конечно, но, когда ты превратишься, они превратятся вместе с тобой… Даже шлем…
- Спасибо вам огромное, Гастон, Мы очень вам признательны! - Сказал я. - Но нам и вправду нужно уже идти. Мы поклонились, насколько умели, и вышли за дверь.
Ночь уже целиком вошла в свои права. На улице сильно похолодало. С севера дул сильный колючий ветер. Сквозь тучи затянувшие небо проглядывала полная луна. Наверное, Витек скоро начнет превращаться. Что-то мне не очень хочется наблюдать за его метаморфозами в одиночку. Мы осмотрелись и двинулись, было уже в сторону леса, как вдруг нас сзади снова окликнул Гастон.
- Сэр Александер, можно вас попросить об одном одолжении?
- Ну, попроси. Если смогу, то исполню.
- У меня есть дочь, ей сейчас восемнадцать… -тут Кузнец почему-то замялся.- Она - оборотень. Не могли бы вы найти и привести ее домой. Я очень за нее переживаю. Теперь вы понимаете, почему я так отношусь к оборотням? Помогите мне пожалуйста!
- Хорошо… - Сказал я, но мне ярко вспомнились события сегодняшнего утра. Боюсь, Гастон, я не смогу привести ее домой. Я убил ее. Мне стало очень тяжело на душе. Я просто повернулся и пошел в лес. Витек тоже молча двинулся за мной. Он тоже понимал всю трудность этой ситуации. Не сможет сэр Александер вернуть дочь кузнеца потому, что нет ни сэра, ни дочери.

***

Ванька все-таки умудрился разжечь костер. Не знаю уж, как у него это получилось, наверное, злость на Серегу подействовала воспламеняющее на сырые ветки, но костер горел, и горел даже очень хорошо, приятно согревая и возвращая надежду на то, что все на самом деле не так уж плохо. Хотя желудок, конечно, напоминал об отсутствии наличия еды. Коей не помешало бы и поприсутствовать!
На улице уже совсем потемнело. Серега перенес девушку поближе к огню, и та наконец-то перестала дрожать. В себя она так и не пришла. Было не очень приятно осознавать то, что рядом находится почти бездыханное тело красивой девушки, и в ее бездыханности виноваты именно вы.
- Серега! - Не смотря в глаза другу, сказал хомяк, и начал ковырять коготком землю.
- Чего ещ-ще? - Зло ответил Серега.
- Да ну чего ты сразу возникаешь? - Начал оправдываться хомяк. - Я хотел сказать о том, что мне тоже жалко ее! Ты не подумай, что я очерствел, или стал каким-то не таким! Просто она…
- Знаю, х-хотела нас-с поубивать… у нее наверняка, были на это причины…
- Ну, были,… наверное,… но, что с ней такое сейчас? Она ведь так превосходно в себя приходила. А теперь… она же так и воспаление легких подхватить может!
- Пох-хоже, с-сейчас-с кто-то отх-хватить вос-спаление ух-ха с-сможет, ес-сли много каркать будет! Или вос-спаление нос-са путем рукоприкладс-ства получщ-щит!
- Да ну чего ты, я же ото всей души, а ты ко мне с кетчупом!
- С-с чем?
- Это выражение такое!
- Ты мне тут повыражайс-ся! Где эти гнидеры ш-шатаютс-ся?
Тут девушка зашевелилась и открыла глаза. Посмотрела на змея и хомяка, ойкнула и зажмурилась, предварительно натянув на себя куртку посильнее, как будто та могла ее защитить в случае настоящей опасности.
- О, - весело выпалил хомяк, - наша убийца очнулась!
- Я не убийца! - Пробормотала девушка из-под куртки.
- А кто тогда? - Улыбаясь, сказал Серега. - Это, между прочим, не я гонялся за тобой по лесу, а ты за мной! И что же ты от меня хотела? Явно ведь не расцеловать?
- Извини. - Буркнула она, так и не показав своего великолепного личика, скрываемого курткой. - Я думала ты монстр.
- А я, по-твоему, кто?
- Ну, точно не монстр! - Ответила девушка, открыла лицо и мило улыбнулась. Девушки умеют так делать для того, что бы оправдаться. - Монстры обычно едят свои жертвы, или пытают. А потом обязательно едят!
- Замечательно! - Хихикнул хомяк. - А мы уже и костер развели. Сейчас будем тебя готовить. - Девушка опять побледнела.
За свою шутку он получил подзатыльник от Сереги, и чуть было сам не укатился кувырком в костер. А Серега, как ни в чем не бывало, продолжил беседу.
- А зовут тебя как? Надеюс-сь, у тебя то ес-сть имя?
- Конечно, есть - Элли.
- Очень приятно! А меня С-серега.
- Еще раз извините меня за нападение. - Сказала Элли и улыбнулась, сев поудобнее. - Мне так стыдно. - Тут она разом погрустнела. - Вы меня что убили?
Серега не нашелся что ответить и, уставившись в землю просто, кивнул головой.
- А что нам еще оставалось делать?! - Вставил свою лепту хомяк. - Когда на нас кидается такое вот чудовище… Ты что бессмертная?
Элли погрустнела еще больше, а хомяк получил такой презрительный взгляд от Сереги, что захотел, по крайней мере, раствориться в воздухе. Но в отличие от меня, он этого не умел.
- Теперь уже нет… - Тихо сказала девушка, уткнувшись в колени лицом. - Это была моя последняя запасная жизнь.
- А меня Иван зовут… - Совершенно не в тему вякнул хомяк и опустил взгляд в землю. - Не огорчайся ты так, у меня тоже последняя жизнь осталась.
- За меня уже, наверное, папа волнуется… - Шмыгнув носом, прошептала она.
- Кто?!!! - Аж поперхнулся Серега. - Он тоже нас убивать придет?
- Могу себе представить какой там папа. - Промямлил хомяк. - Он, наверное, таких как ты, Серега, каждый вечер на ужин кушать изволит, а такими как я, на десерт закусывает.
- А почему это именно тебя на дес-серт? - Искренне возмутился Сергуня? – Значит, мы на амбразуру не полезем, пус-сть с-сначала лучш-ший друг попробует? Я опротес-стую это реш-шение через с-суд!
- Да что вы так разволновались? - Вставила свое слово Элли. - Никого он не будет есть. Он - человек. Вполне обычный.
- А, ну с жалким человечишкой наш Сергуня одной левой справится. - Гордо сказал Ванька. - А кто он?
- Он - кузнец.
Воцарилось молчание. Хомяку представилось, как огромный мужичина сворачивает Серегу в симпатичный змеевидный бараний рог. Сереге представилось то, как он сворачивает хомяка, в не менее миловидный рог. А Элли подумала о том, что зря она напала на таких смешных и хороших, на самом деле, монстриков. Хотя они, конечно, сначала и выглядели не совсем добродушными, но и она не была первой красавицей, когда нападала на Серегу и Ваньку.
- Да не будет он ни на кого нападать, и есть он никого не будет. - Сказала Элли извиняющимся тоном. - Вы же не виноваты, что я на вас нападала!
- Точно? - Недоверчиво протянул Ванька, и прищурился. - А то я знаю как вам, девушкам, доверять. Вы сначала рассказываете нам, что, мол, все в порядке, все будет нормально, а потом оп, и мы виноваты во всех смертных грехах, а вы хлопаете глазками и притворяетесь, что ни в чем не виноваты.
- Я не такая! - Искренне возмутилась девушка.
- Все вы так говорите! Типа, я не такая - я жду трамвая! И твоя реплика лишний раз подтверждает мою правоту! - Победным тоном заявил хомяк и упер лапы в боки.
- Да чщ-щто ты так завелся? Детектиф-ф, блин! – Как-то странно спокойно сказал Сергуня, а Элли просто фыркнула и отвернулась от хомяка, ища поддержки в змеиных глазах.
- Да я вижу ты на нее глаз положил! - Подмигнул Сергуне хомяк.
И тут Серега взорвался.
- Да - положил! Вытащ-щил и положил. Специально, чщ-щто бы не потерялс-ся! Чщто за мания прес-следования, приправленная женоненавис-сничес-ством?!!! Я тебе сейчас как дам … больно…
- Ага! Меня легко обидеть, я же хомяк! И не стыдно тебе?
- Мне с-стыдно? Это тебе должно быть с-стыдно!!!
- Тссс… - Вдруг шикнула на Серегу и Ваньку девушка. - Кто-то идет.

Глава 9

Мы с Витьком шли по холодному, темному лесу. На душе был мерзкий комок, который терзал душу не хуже каких-то там кошек. Странно, но Витек шел как ни в чем не бывало. Он что не понимал, что мы убили не в чем не повинную, кроме как в нападении на нас, дочь Гастона? А тот был настолько простодушен, что даже дал нам, такое дорогое снаряжение.
Мы напали на его брата, мы убили его дочь, мы чуть было не напали на него самого в его собственном доме - и это плата за его доброту? Это же Витек несколько часов назад шел понурый, и ему больше всех было жаль того огромного монстра, даже до того как он стал девушкой, и что теперь с ним?
- Митяй. - Прервал мои размышления Витек.
- Что?
- Я не знаю почему, но у меня на душе стало так спокойно.
- Спокойно ему, а как же Гастон? Неужели мы настолько уроды?
- Нет. Просто, по моему, все меняется к лучшему. Побер-регись!!!
Из кустов в течение нашего не долгого разговора доносился глухой утробный рык на который мы не обратили внимания в пылу нашей беседы. А тут раздался треск ломаемых веток. Я повернулся на звук. И…
Прямо перед моим лицом была густая бурая шерсть. Дальше я разглядеть не успел, потому что получил мощьный удар по голове. Пока я летел в близлежащие кусты, успел подумать, - "…опять…".
Сквозь призму затуманенного сознания я увидел как Вервиктор снова принимает личину волка. Все его обмундирование меняется вместе с ним. Из рук-лап выскакивают стальные когти. А монстр … какой то уж очень знакомый монстр. Мы же такого уже убивали.
Стоп. Он ведь такой же.
СТОП…
Витек прыгает на монстра, а тот перестает предпринимать вообще какие либо действия…
- … стоп … - Прошептал я, и меня выключило.

***

Монстр почему-то попятился от Витька. Но тот был уже готов прыгать. Что-то маленькое и мягкое появилось под ногами у оборотня. Раздался визг, или скорее даже писк. Витек взлетел в воздух. Но лезвия на руках воткнулись в землю. И Витька попросту кувыркнуло в воздухе, сильно приложив о землю спиной. Вот так распластавшись, он пролежал на земле секунды три, не в силах вытащить свое оружие из земли, наверное лезвие воткнулось в какой-нибудь не во время попавшийся корень. Витек так и не понял, почему монстр не нападает на него.
Тут он увидел знакомую морду.
- Где такие дос-спехи с-спер?
- Серега, ты? - Удивился Витек.
- Нет - не я!
- Да это же доспехи моего отца. - Послышался приятный женский голос.
- Твоего отца! - Витек попытался извернуться так, что бы увидеть девушку. Но ему это так и не удалось - Ты жива?!!!
Тут появилась гневная физиономия Хомяка.
- Ты мне бок отшиб придурок! - Взвизгнул он. И пнул Витька по голове, наверное, надеясь на то, что тот застрял всерьез и не долго.
Витек от внезапной ярости зарычал, лязгнули лезвия, засовываясь вовнутрь. Витек прижал Хомяка, обеими, пока еще лапами к дереву. Снова лязгнули лезвия, вылетев так быстро, что состригли несколько шерстинок на морде Ваньки.
- Никогда больше так не делай!!! - Прорычал Витек.
- НЕ СМЕТЬ МЕНЯ БРИТЬ!!! – Заверещал Ванька. - Я же говорил, что он - бешеный! Ему надо прививку сделать. Или в клетку. А то, чего доброго, еще сожрет нас ненароком.
Но Витек уже остыл и медленно повернулся к недавно говорившей девушке.
- Слава Богу, ты жива! - Прошептал он.
- Чего? Я не расслышала!
- Да нет… Ничего… Все лучше чем можно представить … - Витек снова стал человеком, на этот раз никуда не уходя! Мне от такого слегка поплохело. Не знаю уж как там остальным, а я отвернулся, у хомяка по крайней мере просто отвисла челюсть, Серега просто смотрел на это как ни в чем не бывало, а Элли глядела на это с искренним восхищением! Совсем, волчара, стыд потерял! Думает раз в доспехах так все можно?!!!

***

Мы сидели вокруг костра и оживленно рассказывали истории из жизни. Ванька яростно пытался нас убедить в правдивости всех своих историй. И даже в том, что он собственноручно заставил, во время службы в армии, взлететь «запорожец», но не без помощи зенитной установки.
- Ага, и на бреющ-щем полете выбривать тонзуры прохожим. - Прошипел Сергуня, нагло улыбаясь.
- Не язви, змей, был бы ты хоть капельку знаком с передовыми технологиями! А так перед кем я распинаюсь? Неуч, одним словом!!!
Серега как-то разом помрачнел и гневно посмотрел на хомяка. Он даже попытался что-то сказать, но у него ничего не вышло, его прервала Элли.
- А у вас в мире, что даже таких как ты в армию берут? - Она удивленно посмотрела на хомяка. Странно, но Серега не сказал ничего, типа, - "молчи, женщина"! При обычном раскладе, он не преминул бы осечь особу противоположного пола, но похоже мы все постепенно начали меняться.
- Я же уже говорил! - Возмутился хомяк. - Я не хомяк на самом деле, а человек! Только вот прокляли меня.
- Ага, прокляли его! Думать надо было, когда пис-сал! - Прошипел Серега.
- Не виноват я!
- Ну не мы же зас-ставили напис-сать тебя - "Хомячок с крылыш-шками"!
- Сам дурак! - Сказал Ванька, и ушел от костра.
- Вот ведь зверюга обидчивая! - Прошипел Серега.
Хомяк, тем временем, пыхтя что-то явно направленное в Серегину сторону, скрылся из виду. Ну, блин, этого нам только и не хватало - рассориться в совершенно не знакомом и, к тому же, враждебном мире.
- Зачем ты так с ним? - Спросила у Сергуни Элли.
- Как!? Я его даже ни разу не обозвал! А ему явно нужно научитьс-ся говорить правду! Он х-хоть с-сам верит в с-свою ох-хинею?
- Думаю, верит. - Сказала Элли. Она, наверное, сказала бы еще, что-нибудь в защиту мехового комочка, но комочек выбежал обратно с выпученными глазами и заорал.
- ПОЛУНДРА!!!
- Чщ-щто, запорожцы атакуют? - Прошипел Серега.
- Хуже - Петер!!!
- Откуда вы знаете моего дядю?
- Да пришлось повздорить с твоим родственничком! - Ответил я Элли.
- С дядей Петером?!! - В ее словах мы услышали испуг. Она резко обернулась, прошептала, - бегите…
Мы разом обернулись в ту сторону, откуда появился Хомяк.
Он не соврал: среди деревьев в темноте со всех сторон начали появляться огоньки факелов которые находились еще на довольно приличном расстоянии. Мы вполне могли еще сбежать отсюда. Но как всегда - блин!
- Я чую знакомый запах! - Сказал Витек и тихонько зарычал.
- Эту вонь и я почщую! - Сказал Сергуня.
И тут неожиданно прямо перед нами раздался треск ломаемых веток. Из леса вышли в круг света нашего костра три огромных инквизитора, следом за ними еще двое, потом еще и еще. Да сколько же их там? Они все наполняли и наполняли нашу полянку. Странно, но почему-то огоньки вдали даже не думали приближаться. Странный у них стратегический ход. Если они хотели нас обмануть, мол далеко еще, то зачем было вообще показывать что они приближаются? Видимо, дикие средневековые нравы… Что-то тут все-таки не так.
Хомяк непоколебимо спрятался за спину Витька. Витек приготовился к прыжку, я постепенно пытался последовать Ванькиному примеру и спрятаться за Серегу, но там уже оказалась Элли! Места заняты согласно купленным билетам. Обидно!
И тут я был шокирован, да что уж там говорить! Не только я! В основном это касалось Элли. На полянку вышел сначала Петер, а за ним еще двое огромных инквизиторов, кажется, я видел их на деревенской площади, хотя не могу сказать точно, они и поныне были в колпаках, закрывающих лицо до половины. Но не в инквизиторах было дело, а в том кого они привели.
Они вели Гастона! Куда делся тот бравый кузнец, некогда солдат армии его Величества. Теперь он еле перебирал ногами. Лицо его было мало-узнаваемым из-за обилия кровоподтеков и синяков. Он дышал очень тяжело, а правая рука висела бесформенной плетью, с моими не очень хорошими познаниями в области медицины я догадался, она была сломана как минимум в трех местах.
Я представил, как эти в белом будут проделывать все то же со мной и у меня заныли суставы.
Гастон поднял голову, это далось ему с очень большим трудом. Он посмотрел на свою дочь и, улыбнувшись окровавленными губами, прошептал.
- Слава Богу, ты жива…
За свои слова он незамедлительно получил под дых от своего братца. Видать удар был неприятным, потому что даже Петер после удара несколько раз тряхнул рукой и потер запястье.
- Как ты смеешь поминать Бога, приспешник Сатаны! - Рявкнул Петер. - Прости меня, Господи, но все это во имя твое! - Незамедлительно обратился он к небесам.
- Папа! - Выйдя из ступора, закричала Элли. Она попыталась рвануть к Гастону, но Серега вовремя схватил ее, иначе красовалась бы уже на мече ретивого инквизитора стоявшего в первых рядах.
Странно, почему они не нападают на нас? Чего они ждут? Неужто, знамения Господнего?
- И после всего этого вы, сер Александер, хотите сказать мне, что не являетесь служителем Ада? - Его голос был наполнен отравленным медом. - Но тогда кто же находится вокруг Вас как не богомерзкие демоны?
Черт, да ведь ничего не ответишь! И что же снова делать? А за Гастона обидно! Но пока я разговаривал сам с собой, Петер уже переключился на Элли.
- Элли, дитя мое, ты единственное чистое здесь создание. Мы не хотим причинить тебе вреда. Подойди ко мне. И мы покончим с ними.
Ах вот чего они ждали. Да чтоб так просто отдать ни в чем не повинную девушку в их грязные лапы - ни за что! Ой, я совсем забыл, что я не герой, иди Элли, там, по крайней мере, живее будешь! Стоп, на самом деле только она тут по-настоящему оборотень и ей все так просто сойдет с рук?! Блин, какая же я все таки сволочь! И не стыдно мне? Я посмотрел на Элли.
Она медленно направилась в сторону Инквизиторов, неотрывно глядя в землю. Потом она коротко глянула на своего отца, он опустил голову и прошептал.
- Они сожгли деревню… Никого не осталось…
За это он снова получил, но на этот раз по лицу, и без того покалеченному ранее. Гастон потерял сознание.
Элли повернулась, посмотрела на нас как-то уж очень извиняющимися глазами. Прощаясь с нами. Ну да конечно, пусть нас поубивают тут к хреням, но в этом взгляде совершенно не было предательства, вот ведь женская натура. Все ведь им позволено! У меня аж челюсть отвисла. Она ведь была той единственной которая сдерживала отряд инквизиторов, зараза!
Я заметил как ближайшие к нам «служители Господа» медленно потянули мечи из своих ножен, как маниакально заулыбался Петер, смотря на приближающуюся к нему племянницу. Знаете, такая улыбка навевает мысли об инцесте, дорогой мой святой отец, а это грех, многоуважаемый. Дальше я снова переключил внимание на мечи, уже наполовину вытянутые из ножен. Серега и Витек единовременно приготовились к броску. У них в глазах горело пламя грядущего боя. И это было вовсе не отражение горящего костра, могу вас в этом уверить. Вот ведь идиоты влюбленные! Неужели не видно - нас кинули самым наглым образом. А вы до сих пор на что-то надеетесь? Или я чего-то недопонимаю?
Элли скрылась за спиной своего дяди, клинки были уже полностью вытащены из ножен.
«Пусть земля мне будет пухом, была ни была!»
И кстати, Господи, кроме того что я ныне черт, против тебя никаких действий я не предпринимал. Это так, на всякий случай!
Дальнейшие действия ускорились где-то раза в три. Серега плюнул в лицо ближайшему ко мне инквизитору, хомяковские уроки не прошли даром. Воин заорал от боли и махнул мечем, но Серега не вовремя отпрыгнул. Не вовремя, потому, что за ним стоял я. Так как инквизитор целился Сереге в грудь, мне он попал в голову. Слава богу я шлем не снимал. Иначе бы мой рассказ закончился именно на этой печальной ноте. Голова, или может быть шлем сильно зазвенел, и последний отлетел в сторону. Пока я опомнился инквизитор уже лежал на земле с сожженной частью головы. На меня смотрел удивленный до глубины души Гастон. Его наверное рога смутили!
- Извини, Гастон, но дочку-то я твою нашел! - Крикнул ему я. И тот улыбнулся в ответ. А я снова получил. На этот раз от Витька. Одной рукой он больно ударил меня в ребра, а второй ткнул в грудь тому святому отцу, который хотел завершить начатое своим собратом. Заскрежетал металл и я понял, что святые отцы не только на Божью защиту надеются, но и доспехи под белыми одеяниями носят.
А улыбки у них самые что ни на есть уголовные. Ну, по крайней мере, зубы чистить их точно никто не учил.
- Витек, в голову бей! - Вервольф, наверное, даже послушался меня, но этого я не увидел, получив подзатыльник чьим-то кожаным сапогом. Последнее, что я успел подумать: слава Богу, они еще не додумались до армейских берцев со стальной чашечкой в носке, иначе бы я на долго потерял сознание.

***

Я очнулся с жуткой головной болью - столько раз за сутки получить по голове не пожелаешь даже врагу. Я задумался над тем, что герои наверное по голове получают, раз ‘lfr в двадцать больше, на то они и герои. Но эти мысли привели к невыносимому приступу режущей боли и тошноты. У меня наверняка сотрясение мозгов. Это радует - мозги, не смотря на все Серегины убеждения, у меня есть.
Я открыл глаза. Передо мной все поплыло. Знаете, такое же ощущение возникает, когда слегка перепьешь и начинает вертолетить. Мне к горлу подкатил неприятный комок, я закрыл глаза, но от этого стало еще хуже, попытался приподняться с закрытыми глазами. Не получилось. Обидно.
Я опять упал, это было предпоследней каплей! Еще один удар головой, и я уподоблюсь вулкану. Извержение, по крайней мере, будет не менее катастрофичным.
Кстати, где мой шлем? Как-то не очень без него уютно. В особенности, когда так часто получаешь по голове.
Кто-то окатил меня холодной водой и я подскочил, как ошпаренный. Ощущения не лучше чем от кипятка.
Надо мной возвышался улыбчивый Сергуня, с моим шлемом в руках. Это какое-то неправильное использование доспеха.
- Вс-ставай, обморочщ-щный! - Прошипел змеелюд и пошел в неизвестном направлении.
Я некоторое время сидел, покачиваясь, перед глазами все еще плыло, но холодная вода все таки оказала должное воздействие. Я постепенно начал приходить в себя. Оглядевшись, я увидел, что Витек сидел и точил свой меч, кстати, на сколько я помню, он им даже не воспользовался, хотя, я наверное, многое не помню. Потому, что на востоке уже начало светать, и горизонт тонкой красной линией отделял небо от земли. Это сколько же я провалялся без сознания? Наверное, около двух часов.
Хомяк лежал на траве и смотрел в небо. Он почему-то был до невозможности отрешенным. Интересно, что же произошло?
Я потряс головой и огляделся по сторонам. Потом присмотрелся повнимательнее в западный угол полянки, и меня снова чуть не стошнило. Там аккуратной кучкой лежало около семи окровавленных бездыханных инквизиторов. У некоторых из них были оторваны части тела! Я в красках представил ту кровавую бойню, которую устроили тут мои верные други, и мой многострадальный желудок не выдержал. Я еле успел повернуться, чтобы не испачкать себя. Вот так вот, блин, все начинается с шуточек и выпивки, а заканчивается криминалом.
Я вскочил на ноги и покачиваясь подбежал к Витьку, все симптомы моего сотрясения постепенно улетучивались.
- Линять нужно отсюда!!! - Заорал я ему, но тот в ответ лишь медленно поднял на меня глаза, в его глазах читался затаенный гнев. Он несколько секунд посмотрел мне в глаза, и снова опустил взгляд на меч, продолжив его точить.
Я побежал к хомяку, рассчитывая на его врожденное чувство самосохранения.
- Ванька, менты ведь нагрянут!!! Ты-то меня понимаешь???
- Не ори! У меня лапки болят. Ты не самый легкий индивид, которого мне приходилось таскать на себе. - Потом он отвернулся, предоставив мне разглядывать его крылышки.
- СЕРЕГА!!! - Заорал я и побежал в ту сторону, куда недавно удалился змей. Паника переполняла меня. Серпент появился передо мной настолько неожиданно, что я даже подпрыгнул на месте.
- Да чщ-щего ты горланиш-ш, х-хмырь недобитый?
- Ну, ты хоть меня пойми! - Затараторил я ему в ответ. - Они ведь снова за нами придут! Мы ведь даже толком не умеем драться! Из нас всех ведь только двое в армии служили, да и то, только Витек может представлять для них серьезную опасность! - Тут меня озарило. - Кстати, а где Элли? Ей ведь ничего не сделали?
- Нет, жива она.
Я тут же заподозрил неладное. Что-то Серега явно недоговаривал.
- Она все-таки сбежала с инквизиторами? - С некоторым презрением сказал я.
- Нет… Не сбежала… - Ответил женский голос за Сергуниной спиной. Такого грустного голоса я не слышал уже давно. Даже Витек в недавнем времени, по сравнению с ней был просто верхом веселости. Мне стало жутко стыдно за то, что я посмел заподозрить ее в предательстве. Элли снова скрылась в лесу.
- Так а чего же все тогда в таком трауре? - Я даже попытался улыбнуться, но не успел.
- Петер убил ее отца. - Сказал Серега и пошел следом за Элли. Я так и остался стоять на месте. Я даже не знал, что делать.
Через некоторое время я все же решился проследовать за ними. То, что я там увидел, было очень тяжелым зрелищем. Рассвет красил красным деревья, на востоке кровавым заревом солнце поднималось в небо. Среди пожухлой влажной травы чернел свежий холмик с грубым крестом, связанным из двух веток, перевязанных кусочком ткани. Рядом с холмиком склонившись, стояла на коленях Элли. Ее плечи изредка подрагивали, а за спиной у девушки каменной гаргульей стоял Серега.
На холмик капнул бриллиант слезы и тут же впитался в свежую землю.

Безжизненное тело скрывается в могиле
Слеза брильянт бесценный дороже всех богатств
Упавшая на тело, уже всего лишь - тело
Не в силах воскресить, не в силах уберечь…

Слегка несуразное стихотворение, но именно оно тогда пришло мне в голову, и застыло на всю оставшуюся жизнь в сердце.

Глава 10

Мы долго сидели и не могли смотреть друг другу в глаза! Я не спрашивал, как убили отца Элли - очень боялся показаться полным дураком. Хотя именно это определение, на мой взгляд мне сейчас и подходило! А потом, ни с того ни с сего, Хомяк предложил все-таки что-то решать! Странно, но Серега даже не предложил в ответ убить Хомяка! Он молчал, где-то в глубине его души был очень неприятный огонек, который жег не хуже лесного пожара, и этот огонек говорил Сереге, что Ванька, в кое-то веки, прав, и прав на все сто процентов!
- Вы пришли сюда найти Ромашку? Значит нужно отправляться ее искать… - Грустно произнесла Элли.
- Но там будет опасно! - Обеспокоено сказал Витек, и даже слегка приподнялся, готовясь останавливать оборотня в юбке, как будто та кинулась бы сломя голову искать какую-то там Ромашку прямо сию же секунду.
- А ты думаешь, мне будет безопаснее дожидаться моего дядю?! - Вспылила Элли, ей это было простительно. - Он просто придет за мной и убьет, точно так же, как убил моего отца, подло - ножом в спину!!! Что ему стоит… - Тут она захлебнулась в слезах. Меня просто разрывало от жалости, а комок в горле мешал дышать. Зато Серега быстрее нас всех понял, что нужно делать. Он слегка приобнял Элли, и так она просидела еще добрых минут десять, уткнувшись в Серегино плечо и беззвучно рыдая.
Витек опустил голову, и не мог простить себе того что сказал Элли, хотя, что такого он сказал? Он ведь просто о ней беспокоился. Беспокоился с самого начала нашего с ней знакомства! И даже не смотря на то, что все так глупо получилось… что-то я заблудился в своих же мыслях. А Серега – сволочь! Даже не буду объяснять почему… просто сволочь, и точка.
Тем временем день вступал в свои права.

***

Мы двинулись на Юг. Не знаю почему на Юг, но по словам Элли именно там находится море, и к тому же она, (опять рассчитывать можно было только на ее правдивость) уже обошла весь Север! Что-то мало в это верится! Но ко всему прочему, мы, не смотря на то, что являемся жителями побережья Черного Моря, все равно глубоко в подсознании на сто процентов уверены в том, что МОРЕ должно находиться на Юге!
Это, наверное, связано с тем, что мы жители северного полушария, а соответственно, там, где южнее - там и теплее. А там где теплее - более подходящее место для курорта. А курорт это - море. Хотя кто нам сказал, что на том море должно быть тепло? На сколько я помню, Ромашка нам ничего подобного не говорила! И обилия девушек в купальниках не обещала!... А жаль…
Так, я отвлекся! Но все-таки мои рассуждения вполне логичны. Когда мы ее нашли, на ней был легкий сарафанчик. Думаю, в таком она попросту окоченела бы в условиях сурового северного холода! А уж тем более при перелете на драконе! Если только она не летела «внутри»! Господи, что за бред?!!! Так, а в каком полушарии находимся нынче мы? А то таким макаром мы благополучно дотопаем не в теплые края, а прямиком, к белым мишкам! Говорят они не очень- то дружелюбны! Хотя в данный момент, это все равно лучше, чем попасть в лапы к Петерасу! У мишек по крайней мере лапы пушистые! И вообще, за меня все уже решили! Чего это я вздумал выпендриваться? Иду покорно и ни о чем больше не думаю! Они все тут все равно считают, что умнее меня! Особенно этот пушистый комок, который нынче шагает впереди всех грозным строевым шагом, и всматривается в каждый куст, дабы оборонять нас от всевозможных особо опасных кузнечиков! А я - замыкающий эту процессию, в конце концов, не выгляжу так глупо!
Следом за Ванькой идет Элли, она любезно предоставила хомяку вести нас на юг, а теперь тихонько хихикает, когда хомяк принюхивается, слюнявит коготок, поднимает его как можно выше, изредка даже припадает к земле ухом, аки исправный индеец, а потом, многозначительно говорит - "Юг - там!" Надеюсь, что таким образом мы не прийдем обратно в деревню, из которой недавно вышли!
Следом за Элли идут бок о бок Витек и Сергуня, они так и не смогли определиться, кто из них будет оборонять спину прекрасной дамы! Как по мне, они следят вовсе не за спиной Элли, а за тем местом, что находится чуть ниже ее спины! Я уже заметил, как воодушевленно они следят за безопасностью ее… Ладно, не будем вдаваться в подробности!
Пару раз Элли оборачивалась, от этого оба охранника тут же вытягивались по стойке смирно и принимались оглядывать "столь опасные" окрестности! Элли улыбалась, и принималась вилять охраняемым объектом с еще большей амплитудой, догадливая девочка! Хотя - не догадайся тут!
Ну а я, как уже было сказано, замыкал процессию и изо всех сил пытался не начать смеяться, а когда было уже совсем невмоготу, и я все-таки прыскал смехом, меня тут же награждали презрительным взглядом все сразу. Я на некоторое время делал вид, что становился серьезным… На некоторое время…
С каждым шагом к Югу я все больше задумывался о том, а на Юг ли мы продвигаемся. Лес закончился около получаса назад! Он оказался не таким уж и большим. Перед нами простерлось во все стороны огромное поле поросшее дикой травой. С наступлением дня стало как-то уж очень холодно! С неба снова срывался мелкий неприятный дождик, да еще и с вкраплениями противной снежной крупы! Доспехи сильно натерли мне плечи и придавливали к земле. Но все же, я не решился бы их сейчас снять, все-таки мышечное напряжение согревает тело, я даже подумал, как же эти бедные рыцари, всю жизнь закованные в доспехи, да еще и моются только несколько раз за жизнь! В рядах рыцарей я наверно чувствовал бы себя как в канализации! От них, извините, разит как от бомжей! Но купаться мне перехотелось! Когда холодная вода срывается с неба, и обжигает холодом без того окоченевшее тело, мысль о купании не внушает никаких положительных эмоций.
Сергуне - то хорошо, он хладнокровная рептилия! Но и ему сейчас тяжеловато, он двигается как сонная муха. Насколько я помню из курса биологии, рептилии от холода впадают в спячку. Сергуня, конечно, разумная рептилия, но борьба со своими рефлексами довольно тяжелое занятие!
Хомяку и Витьку чуть полегче, шерстистость у них повышена. А нашему оборотню судя по всему вообще жарко, от его доспехов поднимаются еле заметные струйки пара, да и доспехи ему попроще нести, сил у него явно больше чем у меня. А вот Элли мне искренне жаль, мы как-то совершенно забыли, что она гордо и непоколебимо вышагивает в одной серегиной куртке… И ВСЕ!!! Босяком по мокрой холодной земле!!! Ну Мы и уроды! Не обратить на такое внимания!
- Всем стоять! - Крикнул я. Все остановились и уставились на меня. Ванька от возмущения даже злобно фыркнул. - Привал.
Все смотрели на меня с недоумением. Элли переступала с ноги на ногу, но все равно не подавала виду, что ей холодно, хотя уже заметно тряслась.
- Чщ-щто, пятку натер? - Прошипел Сергуня, и нагло улыбнулся! Вот двинуть бы ему сейчас в челюсть! Но ведь он меня потом моим же хвостом задушит. А задушенному мне потом будет как-то не очень уютн… или вообще никак… Хм…
- Вы на Элли посмотрите, у нее ведь уже синюшный оттенок. Так она скоро станет свежемороженой. А на улице ведь не май месяц.
Все посмотрели на Элли, а она виновато улыбнулась, пожала плечами и проговорила, клацая зубками.
- Мннне ннне холоддддно…
Она посмотрела на меня злобно, мол, я могу и не такое вытерпеть, но я все-таки заметил в ее глазах проблеск благодарности и этого мне было вполне достаточно.
- Нам будет гораздо хуже если она простудится, тогда мы наверняка надолго застрянем где-нибудь, а это «где-нибудь» может быть совсем нелицеприятным местом, да и парацетамола, мы явно не обнаружим, о нем тут скорее всего даже не слышали. - сказал я друзьям, поочередно глядя каждому в глаза, все кроме Сереги поспешно опустили глаза долу, стыдливо выражая сожаление о своей невнимательности.
- Ты предлагаеш-шь ос-становитьс-ся прямо тут? - Прошипел Сергуня, ему явно было неприятно, что такую промашку допустил он. И заметил это - я.
- Почему же прямо здесь? Вон там растет довольно хорошее густое дерево, под ним можно спрятаться от дождя, ну и развести костер!
- Я больше не буду разводить костер! - Заверещал Ванька. - В прошлый раз я стер себе все лапки, и чуть не опалил усы!
- Тебе давно пор-ра побр-риться! – Утробно прорычал рядом с ним Витек. Он уже стоял в образе волка. Мы даже не успели понять, когда произошло его превращение. А Ванька аж подпрыгнул, когда повернувшись, увидел перед мордочкой оскаленную волчью пасть. Не могу не удивляться какой же все таки огромный волк получается из нашего Витька!
- Садись на спину. - Галантно сказал Витек и даже прилег на землю, чтобы Элли смогла вскарабкаться.
Элли подошла к Витьку, и стыдливо натянув Серегину куртку еще ниже, хотя она девушке была и без того до колен, боком села на огромную покрытую доспехом спину.
- А я могу пристроиться рядом, и погреть Элли ножки. - Заискивающе протянул хомяк.
- Ленивый извращ-щенец. - Прошипел в ответ Сергуня. - Иди с-своими. А то, от такого как ты у Витька с-спина переломитс-ся.
Ванька что-то фыркнул в ответ, но поплелся следом за Серегой. Видать, змей все-таки раскусил подлые планы коварного грызуна.
Оказалось, дерево было не так уж близко. Пока мы до него добирались, прошло не меньше часа. А оно все не приближалось. Это начало слегка настораживать.
- Митяй, блин, я те рога пообломаю, с-советчщ-щик! - Зло прошипел Сергуня.
- Мне они с некоторого времени стали очень дороги, можно сказать, приросли, и вовсе не фигурально, так что я против членовредительства, а особенно против членовредительства меня!
- Ты мне повыдрючивайс-ся, я тебе не только рога поломаю…
- У меня такое ощущение, что дерево от нас постепенно линяет. - Пропищал Ванька, быстро-быстро перебирая грязными по самые уши лапками!
- А мне кажется, что кто-то уже посапывает… - Прохрипел Витек, он был весь в мыле аки заправский конь.
- Я не сплю… - Гордо сообщила девушка со спины. - Я греюсь… - Сопение продолжилось с удвоенной силой. Это она так дышала на руки.
- Я тоже хочу погреться! Я устал и замерз! - Причитал Ванька.
- Такое гр-рязное чудовище как ты я себе на спину не пущу! - Ответил Витек, и прибавил ходу, чтобы увеличить расстояние между собой и хомяком.
- Вот ты значит какой! А если бы я был ранен? А если бы я истекал кровью! А если бы… - Верещал обиженный Ванька.
- Сер-рега, дай ему пендаля, тогда я подумаю, стоит ли его нести.
Ванька так резко отпрыгнул от Сереги, что не удержался на ногах и распластался в грязной мокрой траве. Там пару раз вздохнул, медленно поднялся на задние лапки и поплелся за нами со взглядом великомученика.
К дереву мы подошли уже совсем уставшие и грязные.
Дерево оказалось просто огромным, таких я дома не видел. Так что дерево не удалялось от нас, а просто по ходу приближения становилось все больше и больше. Толстенный как башня ствол, а над головой густым навесом раскинулись переплетенные друг с другом ветви. В высоту дерево было как десятиэтажный дом. Но об этом было трудно судить рядом со стволом из-за лиственного покрова над головой. Под этим деревом можно было бы устроить грандиозную забегаловку. И таких отрядов как наш поместилось бы около тридцати.
Земля под деревом была сухая, но влажность воздуха все равно напоминала о себе
Ванька повалился на землю возле корней и заявил, что если умрет от переохлаждения - пусть его считают героем. Элли все-таки заснула на спине у Витька, и тому пришлось так и стоять рядом с деревом, хотя у него все таки подгибались ноги, но он не мог разбудить спящее «чудо». Я сел и начал собирать веточки, те что лежали на расстоянии вытянутой руки, а Серега уставился на меня немигающим взглядом и слегка пнув Ваньку сказал.
- Ну? И кто будет разжигать кос-с-стер?
- А я что? - Запричитал Ванька. - Я не Бог! Эти мокрые ветки можно было бы разжечь только если у нас было литра два бензина! А веточкой о веточку - это, так сказать, неэстетично!
- Так, эс-стеты, вс-се с-собираем х-хворос-ст.
Как же он мне надоел со своими командными замашками! Витек так и остался стоять, и правильно, он, если начнет собирать веточки, явно разбудит Элли. Мы с хомяком молча поднялись и поплелись шариться возле дерева собирая ветки разного калибра. Как ни странно, Серега занялся тем же самым.
Минут через пятнадцать мы насобирали достаточно веток, чтобы разжечь костер, но вопрос остался не решенным, а как костер-то разжигать без всевозможных спичек, зажигалок и бензина? У нас даже кресала нет, да никто все равно и не представляет, как им пользоваться.
Мы встали вокруг сложенных аккуратной кучкой веток, и гипнотизировали их, как будто бы это могло нам чем-нибудь помочь. Через некоторое время Серега начал поглядывать по сторонам. Ага, ну да, сейчас найдется целая гора всевозможных "зиппо" и тому подобной ахинеи. Магией мы не владеем, и молнии призывать не умеем, хотя…
Мне пришла в голову идея поражающая своей тупостью и гениальностью одновременно.
Я подошел к сваленным в кучу веткам и присел, закрыв глаза.
- Ты чщ-щего твориш-шь? - Заорал Серега.
- Мы не туалет выстраивали, а костер пытались развести!!! - В тон Сереге заверещал хомяк.
Я улыбнулся и представил, как стою за спиной у Ваньки. Вокруг начал распространяться запах сероводорода. Я даже представил, как на меня все смотрят. От этого моя улыбка расползлась еще больше. Раздался знакомый хлопок.
Я открыл глаза как раз в тот момент, когда хомяк поворачивался ко мне. Я стоял в горделивой позе, скрестив руки на груди. Хомяк пискнул и упал в глубокий обморок. Костер уже вовсю горел. Правда, от взрыва, созданного мной, тлеющие угольки разлетелись во все стороны. Надо будет как-нибудь попрактиковаться в умении воспламенять телепортацией. Ого, как я мудро сказал! Костер получился хороший и довольно большой. Мы расселись вокруг огня и уставились на него. В огне чудились замки, которые тут же сгорали, на их месте возникали дивные животные, а потом возникали грандиозные битвы. Каждый наверняка видел что-то свое. Пару раз я видел в огне драконов, которые бились насмерть. Один из них был черным, полностью состоящим из дыма, а другой был ярким - огненным.
Хомяк подкидывал в огонь веточки, или ворошил их палочкой, от этого в небо взмывали стаи искр. Искры напоминали мне танцующих маленьких фей. Которых, я бы всенепременно съел, наверняка феи очень вкусные. Кузнечиков ведь едят. Значит фей можно. Как же захотелось кушать, как только перестали куда-то продвигаться. Неужели им не хочется есть? Не знаю как им, а мне хочется. Да вот только, если я хоть словом обмолвлюсь по поводу того что проголодался меня навеки окрестят нытиком, и заклеймят позором. Ладно буду хотеть молча.
Элли проснулась и позволила Витьку лечь нормально. Превращаться в человека тот не спешил, все-таки в шерсти гораздо теплее. Серега постоянно вертелся, правду говорят, что тепло действует на рептилий ободряюще.
Земля вокруг прогрелась, над головой, движимые потоками теплого воздуха, шелестели листья. Они казались золотыми от света костра.
В нескольких метрах от нас уже вовсю бушевала природа, там был настоящий ливень. Странно, но ветер, который явно был за границами очерченными куполом дерева, к нам не проникал.
Я невольно отодвинулся от костра, когда тот пыхнул жаром в мою сторону. Спиной почувствовал, как прикоснулся к чему-то твердому, обернулся, и понял, что это всего лишь дерево, поэтому со спокойной душой отвернулся, и тут ужас охватил мое сознание! Есть тут же перехотелось.
Я резко отпрыгнул от дерева, и уставился на него круглыми глазами.
В дереве открылось два новых дупла, напоминающие глазницы, из которых невидяще пялились на нас смоляные глаза. Они пару раз медленно моргнули, и под ними разверзся огромный провал рта. От этого вся земля вокруг мелко задрожала.
- КТО ВЫ? - Прогрохотало дерево. Звук был как… как… ну как если бы заговорило огромное дерево. Это был утробный низкий гул, и возможно некоторые звуки мы просто не уловили. Но, возможно, именно они заставили нас поежиться. Я видел, что ВСЕМ нам стало не по себе. А Ванька, так тот снова грохнулся в обморок. Что-то он стал уж слишком ранимым.
Витек, оскалившись, тут же оказался между Элли и деревом. Из лат на передних лапах моментально вылетели лезвия. А на шлеме появились огромные саблеобразные клыки, от такого даже Вервольф на мгновение опешил. Но, тут же взвесил все «за» и «против» и понял, что это только на его стороне. Такими клыками можно распороть даже твердую плоть дерева.
Серега медленно, по-змеиному, начал продвигаться к дереву. Как он двигался я не совсем понял, но то, что он двигался было неоспоримо. Ну а я стоял как полный идиот и смотрел по сторонам, хотя любой нормальный человек в подобной ситуации оказался бы уже подальше от опасности. А кто сказал, что я - нормальный? Я ведь оказался тут, значит нормальности во мне кот наплакал! Я смело сделал шаг на встречу дереву и заявил:
- У нас к тебе точно такой же вопрос!
- НО ЭТО ВЫ ПРИШЛИ КО МНЕ, А НЕ Я К ВАМ! - Пророкотал растительный монстр, и от вибраций, пробежавших по земле, я чуть не упал. Но устояв, я продолжил. Со стороны это выглядело довольно нагло.
- Я - черт, как видишь! Со мной два оборотня, серпент, и очень страшный зверь имя коему - Хомяк. Он, таких как ты, на завтрак вместо масла на бутерброд намазывает.
Земля задрожала снова, из земли вылез огромный корень, обвил Ваньку и поднес поближе к дуплам-глазам, чтобы рассмотреть. Ванька пришел в себя не на долго, наверное, только для того, чтобы глянуть в глаза древесной смерти и впасть в забытье снова.
- ЭТОТ? - Захохотало дерево. - МЕНЯ?
От смеха дерева мы подпрыгивали на трясущейся земле и еле держались на ногах.
- Так вот, если ты сейчас же не представишься, и не отпустишь хомяка. Я лично тебя к хреням спалю! - Во мне откуда-то взялась такая злость, что вопреки разуму, твердившему мне, что я полный дебил, пошел навстречу дереву, сжав кулаки.
- Я - ВЕЛИКЙЙ ЛА-ОРО-АР!!! - Заорало дерево в ярости и сжало хомяка так, что он пришел в себя ,а глазки на мордочке, и без того большие, выпучились до нереальности.
- А я - великий Дмитрий Донской!!! И мне уже плевать на то кто ты такой!!! - Заорал под стать ему я. Запахло знакомым уже сероводородом. Я уже было подумал, что сейчас куда-то телепортируюсь, но - нет. Вместо этого мои кулаки, сжатые до боли в суставах, вспыхнули двумя огненными факелами. Огонь не обжигал меня. Но я увидел, как вокруг моих рук начал шипеть и трескаться воздух. "Нехилая температура" - подумал я, а вслух сказал уже тихим спокойным голосом. - Я тебя предупреждал…
Я ударил в зубы этому древуроду с такой силой, что подумал - "мои кости не выдержат и поломаются как минимум в трех местах каждая", но перелома не произошло. Моя рука прошла сквозь древесину, как раскаленный докрасна нож сквозь масло. Дерево от соприкосновения с моей пылающей рукой моментально обуглилось и превратилось в пепел.
Серега, уже стоящий рядом с корнем, поднявшим Ваньку, как бы невзначай плюнул. Корень от кислоты начал пениться и через пару секунд просто отвалился! Ванька вздохнул свободнее, и начал выкарабкиваться из «радушных» объятий.
Ла-оро-ар смотрел на меня удивленно. Наверное, еще никто ему не давал так в зубы. Но его предупреждали.
- Хочешь в глаз? - Спросил я у него.
- ПОЩАДИ… - Пророкотало дерево обреченно. - ЧТО ТЫ ХОЧЕШЬ ОТ МЕНЯ?
- Чтобы ты сидел смирно, и помалкивал, пока мы тут греемся!
- И ВСЕ? - Удивилось дерево.
- А ты можешь дать еще что-то?
- ВСЕ ЧТО ПОЖЕЛАЕШЬ.
- Ну-у-у… - Попытался придумать что-нибудь я. - Девушку эту видишь? Ей нужна одежда.
- ВСЕГО-ТО… - Ответил Ла-оро-ар, и тут же из ветвей, прямо перед Элли упала туника, штаны, плащ и сапоги. Присмотревшись я понял, что оно все сделано из тончайшей лозы, даже до сих пор остались небольшие листики.
- А ей холодно в этом не будет? - Мягко, но с небольшим нажимом, поинтересовался я.
- В ТАКЙ ОДЕЖДЕ ВСЕГДА ТЕПЛО И УДОБНО! - Сказало дерево не без хвастовства. - А ЕЩЕ ЭТА ОДЕЖДА ПОЛУЧШЕ ВСЯКОЙ БРОНИ! НИ ОДИН МЕЧ НЕ СПОСОБЕН РАЗРУБИТЬ ЛОЗУ ПРАРОДИТЕЛЯ ЭНТОВ!
В этот момент Элли расстегнула Серегину куртку, и мы разом отвернулись в смущении.
- И ты глаза закрой! - Сказал я Ла-оро-ару. Тот послушно закрыл дупла, и даже снова стал похожим на самое обычное дерево, только исполинских размеров.
Костюмчик на Элли сидел как по ней шитый, просто идеально. Подчеркивал все что нужно. А подчеркивать в ней было что. Простенький, но очень стильный.
- Можешь открыть глаза! - Скомандовал я прародителю.
- НЕ БУДУ ВАМ МЕШАТЬ! - Раздалось откуда-то из глубины дерева. - И ВОТ ВАМ ПОСЛЕДНИЙ МОЙ ПОДАРОК.
Из ветвей, что-то снова упало. Я подошел и поднял те два предмета, что упали в траву. Это оказались полностью растительный лук и такой же колчан со стрелами. В колчане их было всего три. Я достал одну и повертел в руках. Идеально прямая веточка, оперенная тремя мягкими листиками. На другой стороне веточки тоже листик, с виду острый. Я прикоснулся к его кончику пальцем, и из пальца тут же выступила капелька крови. "Острый!" - подумал я. Хотел было запихнуть эту стрелу обратно в колчан, но там снова было три стрелы. Ага - значит, запас стрел постоянно пополняется. Это - хорошо. Но из лука стрелять никто наверняка не умеет. Хотя…
- Элли. - Обратился я к девушке.
- Что?
- Из лука стрелять умеешь?
- Да, а что?
- Ну тогда на, играйся.
Я протянул девушке лук и колчан. Она взяла их с каким-то религиозным трепетом. Перекинула колчан за спину. Попробовала тетиву. Та с готовностью поддалась. Ощущение сложилось, что Элли для этого не приложила абсолютно никаких усилий. Судя по удивленным глазам Элли, именно так оно и было.
Девушка достала стрелу и сделала пробный выстрел. Стрела с готовностью ушла куда-то в пелену дождя. И только тетива радостно звенела. Элли обернулась, в ее глазах были благодарность и восхищение.
Я улыбнулся ей в ответ, мол, пользуйся на здоровье, а в голове промелькнула мысль - "а может и я бы справился с этим волшебным оружием?"
- Слышь ты, Лаороар, а у тебя случаем поесть ничего не завалялось? – Вспомнив о пустом желудке, обратился я к дереву. Ответа не последовало, но по прошествии нескольких секунд, откуда-то из кроны дерева упало несколько яблок. – И на том спасибо. – Пробубнил я.
Хомяк тут же бросился собирать яблоки. А потом «зверь» о чем-то задумался, аккуратненько сложил собранное рядом с собой, посмотрел на дерево и спросил:
- Так ты яблоня? – В ответ ему на голову свалилась огромная груша. – Нет не яблоня… - Резюмировал Ванька.


Часть вторая.

Глава 11.

Мы продолжали медленно продвигаться на Юг. Очень сильно хотелось курить. Я ведь уже, столько дней не курил. День, два… в общем много. От этого у всех нас, кроме, само собой, Элли, нервозность была повышена. Серега постоянно срывался на хомяке, тот огрызался, обещал, что когда станет снова самим собой, то всенепременно надает змею по ушам. Витек совсем озверел и не подпускал к себе никого кроме Элли. Обещал сильно покусать. Меня уже не трогал даже Сергуня. После того, что они недавно увидели, у всех поприбавилось уважения ко мне! Я и сам стал себя побаиваться.
Вокруг по-прежнему, уже который день тянулась степь, хотя горы впереди заметно приближались. Дождь шел постоянно, но стал просто моросящим. Хотя именно моросящий дождь обычно выводит из себя сильнее, чем самый сильный ливень.
Элли постоянно практиковалась в стрельбе из новоприобретенного лука. И это у нее выходило, надо сказать, довольно хорошо. Хотя я все больше и больше подозревал, что это вовсе не девушка так искусно обращается с оружием, а сам лук волшебным образом, «понимает», ее намерения, и попадает цель.
Правда, какая собственно нам-то разница? Все равно благодаря кому мы постоянно оставались сытыми. Ведь на завтрак обед и ужин у нас обязательно было жареное мясо разнообразных животных. Помимо того, Элли очень хорошо знала растущие тут травы. Так что на отсутствие специй мы не жаловались. Но как же не хватало банальной соли!
Когда-то, помню, я мечтал о том, чтобы вот так - по рыцарски, блуждать по миру, быть героем, питаться мясом. А вот теперь не отказался бы и от картошечки жареной. Быстро же я пресытился геройской жизнью! А когда я поинтересовался, не растет ли где-нибудь поблизости картошка, Элли посмотрела на меня полными удивления глазами и спросила - "а что это такое?". Я все понял и отстал от нее. Значит помидоров, табака, кукурузы и тому подобного тут тоже нет. Жаль, придется бросать курить.
Хотя один раз мы проходили мимо обширного поля конопли, но, наверное, все-таки к счастью, никто из нас начинающим наркоманом не был. Да не подсели бы мы на что-нибудь более тяжелое, ибо нет тут, наверное, никакого героина и тому подобной дряни. Слава богу. А еще нет СПИДа, на что я тоже искренне надеюсь! Это же вообще замечательно! Хотя, а смысл? Все равно никто не посмотрит, кроме как с отвращением на нас - исчадий ада. А то еще и проклянут, да крестным знамением наградят. И это, кстати, не самое страшное.
Я снова подумал о том, что не мешало бы, в тот злосчастный вечер, в который мы повстречались с Ромашкой, остаться дома и вместо того, чтобы пить портвейн - попивать горячий кофе и любоваться странностям погоды из своего окна на кухне. А там так тепло, уютно, никто не собирается меня убивать, всегда есть, что поесть, да и спать не приходится на сырой, холодной земле. И в данный момент я, наверняка, был бы не среди этих оболтусов, а со спокойной душой прогуливался по набережной, а они, в свою очередь, расхлебывали все это сами. И мне было бы до жути неинтересно! Потому, что они, сволочи, хрен его знает где, а мне осталось бы поминать их "незлым - тихим словом", и голову сломать уже, где они шастают так долго, и почему до сих пор не позвонили! Я даже представить бы не мог, во что они вляпались!
Но посмотрим правде в глаза: вляпались не они, а МЫ! Соответственно, до поры до времени можно забыть о всевозможных прелестях цивилизации и…
- Митяй… - Прорычало что-то рядом. Меня передернуло. Это был Витек. Я сделал вид, что ничего не произошло, но это получилось не очень убедительно.
- О чем задумался? - Продолжил вервольф.
- Да так, грустно как-то. И домой хочется. А помимо того… как бы так сказать… я ведь не привыкший к такой жизни. Это вы с хомяком в армии всего навидались, да и Серега всю жизнь мечтал умереть геройской смертью. А я ведь не такой. Может на словах - да, а на деле… а что такое?
- Да ничего. Пр-р-росто когда мы попали сюда, стали какими-то уж очень злыми… друг на друга.
- Это понятно! Каждый считает что прав именно он… Это закономерно! В каждом из нас скрывается отъявленный эгоист. Причем, очень плохо скрывается!
- Но это - не пр-р-равильно! - Прорычал Витек очень грустно. Странно наблюдать за тем как разговаривает волк. Он старательно пытался выговаривать слова, но это у него получалось как-то уж слишком по-звериному. Странно, что он вообще умеет разговаривать. Я лично читал, что оборотни в зверином обличьи теряют способность говорить. А тем временем Витек, не на долго задумавшись, продолжил. - Должно же быть наобор-р-рот. Мы должны поддер-р-рживать др-р-руг др-р-руга. А мы…
- Да не напрягайся ты так! Все наладится. Вот найдем Ромашку, вернемся домой, снова выпьем родной наливки за победу, и все будет хорошо. - Я постарался, как можно искренней улыбнуться.
- Ты пр-р-равда так думаешь? - Сказал Витек, и посмотрел на меня полными грусти глазами.
- Как?
- Что мы вернемся… все… - Перед словом "все" он протянул очень многозначительную паузу. У меня челюсть упала на грудь от внезапного осознания того, что эта проблема настолько реальна - эта опасность повсюду. Я тут же вспомнил хомяка, которого сдавливало корнями того бешеного дерева. В голове застучали молоточки. А вдруг все повернулось бы совсем не так? Ведь никто из нашей четверки второй жизнью не обременен. А я вел себя так, как будто играл в какую-то "Диаблу". Как будто можно было все начать с запланированного ранее "сейва".
Витек пошел дальше. Как непривычно было смотреть на Витька, который стал совершенно другим, с того момента, как мы попали сюда. Он ведь был простым. Можно даже сказать недалеким. Именно таким я помнил его в нашем мире. Но именно ему пришла мысль поражающая своей правдивостью и жестокостью! Не многомудрому Сергуне, не все-всегда-знающему Ваньке, и не мне, который считает себя не менее многомудрым, чем Серега, а может даже и более, а именно Витьку. Хотя это вполне логично. Мы бы за своей гордыней просто не смогли бы заметить того, что какая-то там смерть угрожает великим Нам… мне стало не по себе.
За этими мыслями я и не заметил, как ткнулся в спину внезапно остановившемуся Сереге. Но он не обратил на это внимания. Я выглянул из-за его спины и прозрел.
Перед нами открылся просто неимоверный вид. Мы стояли почти на краю обрыва. Он начинался где-то за горизонтом с одной стороны, и заканчивался все так же за горизонтом, с другой. Я подошел к краю, и у меня тут же закружилась голова. Странное место: внизу, на расстоянии где-то метрах двухстах была земля, но обрыв был настолько отвесен, что о спуске даже и думать нечего. Внизу было такое же поле как и тут, видно, было что там справа начинается лес, и даже есть какие-то населенные пункты. Возможно, это были деревушки, а может даже и огромные города, отсюда трудно различить. У меня сразу сложилось впечатление, что мы оказались на стыке двух тектонических плит.
А вдали начинались горы, над которыми уже краснели тучи, что не могло не напомнить нам о приближающейся ночи. Мы огляделись по сторонам: благо дождь на время прекратился и было видно значительно лучше.
- Чщ-щто-то ты не говорила нам о том, что тут такой вот с-с-сюрприз. - Прошипел Серега, даже не глядя в сторону Элли. Та виновато пожала плечиками и ответила.
- Я сама не знала. Я так далеко никогда не заходила. Извините.
Тем временем раздался радостный крик Ваньки, который с интересом исследовал обрыв.
- Эй, там замок!
Мы посмотрели в ту сторону, куда указывал Ванька. Там и правда, на самом краю обрыва, оказался замок, или что-то в этом роде. Но не замок был тем, что могло бы нас заинтересовать, мы скорее обошли бы его стороной, мало ли какая инквизиция там скрывается, а то, что из него вниз по обрыву вели ступени, вырубленные прямо в отвесной естественной стене. Их можно было заметить, только посмотрев прямо с границы обрыва.
Странно было другое: почему мы не заметили это строение сразу? Хотя, конечно, оно чем-то напоминало обыкновенную скалу, да и дождь моросил. Но не на столько же, чтобы не заметить такое строение в столь видимом месте!
Тут я заметил, что Элли начало трясти, она с ужасом смотрела в сторону этого странного замка.
- Элли, что с тобой? - Спросил я, начиная волноваться.
- Это мертвый монастырь! - Проговорила она как будто сама себе. - Монастырь призрак! Он появляется там, где ему нужно. Он показывается только тогда, когда кто-то должен умереть.
По моей спине пробежал табун мурашек, но совладав с собой, я сказал.
- Значит, там кому-то придется умереть!
Все уставились на меня как на полоумного, и мне пришлось пояснить свои слова.
- Кому-то, но не нам! Идем! - Я пошел первым.

***

Когда мы подошли к монастырю, ночь уже полностью вступила в свои права. Здание оказалось просто огромным, мы дошагали до ворот метров пятнадцати высотой. Со стены наверху на нас смотрели с дикой злобой в глазах разнообразные горгульи. Мне казалось, что они живые и могут, ни с того ни с сего, кинуться, и разорвать нас на части своими огромными каменными когтями. Но ни одна из них даже не шевельнулась, когда мы постучали в ворота.
Из глубины здания раздался грохот. Мы даже не сразу поняли, что это всего лишь стук в ворота разнесся по зданию, многократно отражаясь от стен, вместо того чтобы затихнуть, вырос в мощный звук и вернулся в ворота, заставив их содрогнуться.
Я дрогнул тоже.
- Мрачщ-щновато! - Сказал Серега, озвучив мои мысли.
- Да уж! - Сказал Витек.
- А может, пройдем как-то по-другому? - Застенчиво попросила Элли.
- Да чего ты так испугалась? Это же всего лишь звуковые искажения огромных залов. Так всегда бывает. - Обнадежил ее хомяк. Хотя по нему было видно, что он сам не поверил в то, что сказал.
- А кто полезет в окно? Чщ-щерез двери мы явно не пройдем. - Прошипел Серега.
- А давайте самого умного. - Предложил я и многозначительно посмотрел на Ваньку.
- Э-э-э нет! Я маленький и не предназначен для лазанья по стенам! - Тут же опротестовал мое предложение хомяк.
- Митяй, а давай ты по стене шарахнешь, так же как по тому дереву! - Предложил Витек.
- Ну, попробую. - Ответил я, хотя почему-то не был уверен в том, что это получится. Я напрягся изо всех сил, попытался представить, что кулаки у меня воспламеняются, но ничего не получилось. Я совершенно не был зол на эти стены, а тогда кулаки у меня загорелись именно из-за того, что я был просто в ярости, да и как-то уж очень глупо было злиться на стены. - Не получается. - Грустно признался я.
- Серега, а сможешь залезть? Ты ведь вроде как рептилия! - Предложил наш многомудрый грызун.
- Я - змея, а не геккон! Может, вс-се-таки ты попробуеш-шь взлететь, ты же с-с-с крыльями! - Огрызнулся змей.
Ванька все понял и больше никаких предложений не делал. Он направился к стенам, и начал деловито ощупывать камни, заглядывать везде, и вообще делать вид, что он чем-то может быть полезен.
- Так, что же мы будем делать? Нам все равно надо проникнуть внутрь! - Сказал я.
- А зачем, с-собс-ственно вс-сем?
Мы уставились на Серегу, а его морда начала растягиваться в улыбке. Не люблю я таких вот его улыбочек!
- Туда может проникнуть кто-нибудь один, и прос-сто открыть нам ворота изнутри. По-моему, логичщ-щненько.
- Да, но кто туда проникнет? – В ответ на мой вопрос Серегина улыбка растянулась еще больше.
- Ты. - Коротко ответил Серега.
Теперь я наверняка знаю, почему так ненавижу Серегины улыбочки! Потому, что когда он так улыбается, козлами отпущения оказываемся или Ванька или я. А, так как единственный рогоносец в этой компании - я, то и отдуваться именно мне!
- И как? - Резонно спросил я.
- Телепортация!!! - Прокричал Ванька, на бегу к нам, и размахивая всеми лапками! - Я все понял, Митяй телепортируется на ту сторону стены, и мы все окажемся внутри! Потому, что мы…
- Гений… - Зло прошипел Серега.
- А вдруг я… - Хотел, было опротестовать скоропалительное решение я, но меня нагло прервал Сергуня.
- Так, Митяй, не отмазывайс-ся. Одной ногой тут, другой там, и назад. У тебя, надеюс-сь рас-стяжка х-хорош-шая.
Я поник, закрыл глаза, и начал представлять, как я оказываюсь на той стороне стены.
Знакомо запахло сероводородом…

***

Честно признаться, я никогда не думал, что могу производить столько шума. Я, если говорить прямо, рухнул с потолка на какую-то меблю, судя по всему это был стул. Стул не выдержал. Нет, мой то стул был в полном порядке, а вот мебля, стоявшая внутри комнаты, в которой меня угораздило оказаться разлетелась в дребезги. Ну, кто придумал потолки на уровне земли?! А точнее, чуть выше ее уровня.
И так, я развалился на полу, изображая упавшую звезду, и мысленно начал проверять себя на наличие переломов. Так, переломов вроде бы нет, но шевелиться, когда дыхание самым наглейшим образом выбило из тела, почему-то не хочется. Интересно, почему это? Я немного полежал, приходя в себя, а заодно дожидаясь, когда придет в порядок зрение. Мне составило огромных усилий заставить себя сесть, а голова все еще шла кругом.
Приземлился, так приземлился! Я даже начал понимать, почему товарищ Люцифер такой злой. Вот не скинули бы его с небес, а спустили бы на лифте, так возможно и не было бы на земле такого обилия зла! Но в те времена о лифтах даже не подозревали, и посему нынче творится такое бесчинство!
На Серегу я был зол как десять Люциферов вместе взятых. Это ж из-за него у меня сейчас все болит, как будто я только с милицейского допроса.
Я осмотрелся. Вокруг хлама - мама не горюй. Надо ж было так загадить все вокруг! В основном это - поломанная мебель и просто прогнившие доски, все затянуто густой паутиной, пол и хлам покрыты толстым, мягким слоем пыли. А если такое творится во всех комнатах здания, то я не удивлюсь, что тут могли пропадать люди. Тут ведь черт ногу сломит, слава богу, меня эта участь обошла стороной.
Прямо передо мной дверь, если я все правильно понимаю, то мне нужно идти вправо, как только я из нее выйду.
Я кое-как поднялся на ноги и начал продвигаться к выходу. Нога у меня сильно болела, и поэтому я вспомнил всю родословную Сереги, и заодно, почему-то, Ванькину. Дверь поддалась с трудом, и открылась настолько, что я смог протиснуться в проем лишь боком.
Когда я вышел, ожидаемого прохода направо я не обнаружил, (вот же ж блин!) только влево вел длиннючий темный коридор. Мне сразу стало не по себе!
В голове тут же всплыли истории о привидениях, которые звенят цепями и ужасающе воют в проклятых замках. Насколько я понимал, ни одно из этих привидений не может причинить человеку никакого вреда, но это человеку, а я - черт!
Я медленно двинулся по коридору, другого выбора у меня не было. Если бы я вдруг решил телепортироваться обратно, то, кроме того, что на всю оставшуюся жизнь прослыл бы трусом, мог бы еще и под землей оказаться, чуть-чуть не рассчитав место приземления. А это, скажу я вам, гораздо хуже, чем вариант первый! Да к тому же, я бы тут такой пожар устроил, вокруг ведь все сухое, как специально для пожара собрано, и воспламениться может даже от небольшой искры.
Во времени я окончательно потерялся, когда перед глазами показалась лестница ведущая наверх. К тому же, там, наверху явно было светло, точнее, гораздо светлее, чем в подвале. Как все-таки хорошо, что у нечисти типа меня есть ночное зрение. Иначе я тут просто с ума бы сошел в полной для человеческого зрения темноте.
Я поднялся по лестнице и оказался в небольшой комнатке, которая скорее напоминала предбанник, но зарешеченное окно тут все-таки было, а помимо того из этой комнатки вели две двери, обе сделаны из грубо обструганных досок. Одна вела прямо, другая направо. Окно было слева.
Я посмотрел в окно, но честно признаться, не понял в какую сторону мне нужно идти. Там было чистое поле. Я мог оказаться в любой части монастыря, ибо проход, из которого я только что вышел, петлял так, как будто его строил пьяный крот. А через полчаса такого блуждания становится совершенно не понятно где, все-таки, скрывается Юг, и чем он в данной ситуации отличается от Севера.
Из чувства противоречия, не знаю уж кому, я пошел прямо. Тут и дверь не так скрипит. Да и как-то не по чертовски идти направо.
Как только я открыл дверь, прямо на меня глянуло злое, но в тоже время напуганное лицо молодой девушки. От неожиданности у меня перед глазами помутнело и все приняло расплывчатые формы. А в лицо больно ударил каменный пол.

Глава 12

Первое что я увидел, когда открыл глаза, это снова - то же лицо. Мне захотелось снова обратно в обморок. Нет, она была не настолько страшной, как вы могли бы подумать. Скорее даже наоборот. Большие зеленые миндалевидные глаза смотрели на меня с жесткостью и немым вопросом. Красивые идеально очерченные губки были поджаты, а темно-русые волосы были туго затянуты в хвостик, и только две пряди впереди выбились, и мешали ей строить из себя бесстрашного палача, который и глазом не поведет, чтобы перерезать мне горло.
Кстати, про горло, в него уперся короткий, что не делало его менее острым, элегантный дамский кинжал с двухсторонней заточкой. Та-а-ак, шевелиться не стоит, а то сам себе горло перережу, а она потом в суде будет хлопать глазками, и говорить - "это он сам, я не виновата!"
- Кто ты? - Спросила она голосом, который не терпит пререканий. Но этот голос был таким мелодичным и звонким, что я совершенно не в тему спросил:
- Ты - Ангел? Я что уже умер?
- Если тебе этого так хочется, то я тебе помогу! Я далеко не ангел!
- Как видишь я тоже… - Сказал я и, насколько мог, мило улыбнулся.
- Вижу… - Холодно ответила она, и я почувствовал, что нож вдавился мне в шею настолько, что тонкая струйка крови щекотно побежала мне за шиворот.
- Дмитрий. - Вякнул я, и попытался протянуть ей руку. Ну, типа, познакомиться. В ответ на это она больно придавила коленкой мои пальцы к каменному полу. Готов поспорить, что я даже услышал, как они хрустят.
- Что "Дмитрий"? - Совершенно бесстрастно сказала она. Я даже подумал, что, наверное, стоит все-таки ее испепелить, но потом вспомнил Элли, и резко передумал!
- Дмитрий. - Снова прохрипел я. - Зовут меня так. Дмитрий Донской. Друзья зовут Митя, или Митяй.
- И? - Спросила она, но давление ножом на шею слегка уменьшилось, что позволило мне сглотнуть.
- Ты же сама спросила кто я! - Не выдержал я, она же вроде не блондинка. Хотя может крашеная?
- Мне не интересно, как тебя зовут! Я спросила кто ты! - Блин, она опять нажала на нож! Что за манеры?
- Человек. - Прохрипел я. - Но если так будет продолжаться дальше, то это будет уже не важно… Не дави так сильно…
- Что-то не похож ты на человека… - Сказала она, а в глазах появилось что-то такое инквизиторское-инквизиторское.
- Ты когда-нибудь видела нечисть, которая падает в обморок? - Это был мой последний аргумент, но, как ни странно, он подействовал. Она задумалась. А потом убрала нож и встала.
Знаете, мне захотелось полежать еще немного.
Она была идеальна: точеная фигурка затянута в некое подобие корсета, который делает ее грудь очень… как бы так выразиться, выразительной, на плечи накинута коротенькая накидка с капюшоном, длинные ноги в сапогах выше колена из мягкой темной кожи, но что меня поразило больше всего так это мини-юбка! Неужели они тут уже есть? Тогда мне уже начинает нравиться этот мир.
Девушка медленно засунула кинжал в ножны на поясе. Огляделась и снова посмотрела на меня. Я тут же сказал ей, попытавшись принять как можно более непринужденную позу.
- Я-то представился. А тебя как зовут?
- А это что - так важно?
- Собственно говоря - нет… Буду звать тебя Ангелом.
- Нет уж. - Сказала она, и что-то промелькнуло в ее глазах, но я не успел понять что. - Я - Мари.
- Чудесно!
- Слышишь ты, чудо, вставай, давай! - Иногда обращение "чудо" звучит очень даже приятно, но из ее уст это прозвучало даже обидно. - Мне нужно идти, а ты закрываешь собой единственный выход!
- А у тебя неплохая кофточка, она изящно подчеркивает линию гру…
- Так!!! - Ей явно не понравился мой комплимент. И я даже снова почувствовал у горла нож.
- Что? - В этот мой вопрос я попытался вложить как можно больше невинности и непонимания. А помимо того снова улыбнулся во все тридцать два зуба. - Я просто хотел пройтись с тобой по этому чудесному памятнику архитектуры, пообщаться на тему искусства и э-э-э… погоды, а ты…
- Если ты не перестанешь говорить, я оставлю тебя здесь.- Сказала - как отрезала. Все они такие.
- Ладно - молчу! Больше ни слова! Вот честное слово, ты больше от меня даже звука не услышишь, даже не пискну!
Мари так зло посмотрела на меня, что дальнейшая тирада по поводу молчания застряла у меня в горле, и я чуть было не подавился. Я поднялся на ноги, которые у меня уже успели затечь, попрыгал на месте, чтобы кровь распространилась по телу, приоткрыл дверь, и поклонился, приглашая ее пройти вперед.
Она фыркнула, но все-таки пошла в открытую дверь.
Кстати, это обратно к подземному ходу.
И еще, вот что мне интересно, каким образом она оказалась в этой комнате? Тут и правда всего одна дверь. И именно в нее вошел я…
Странное дело, как только я попал сюда, в смысле в монастырь, меня обуревал страх перед монстрами и духами, скрывающимися в этом здании. Но как только я встретил Мари, у меня этот страх куда-то пропал, а точнее трансформировался в нездоровый героизм. Хотя, вдобавок к героизму, у меня появилась раздражительность, направленная на все ту же Мари. Когда я слышал про стервозных девушек от моих друзей, то считал, что это все зависит от правильного подхода, но когда я встретился с этой – понял, подход не всегда помогает. Этой особе могли бы позавидовать все феминистки моего мира. Ей ведь слова не скажи. Она все воспринимает как прямой наезд и ущемление ее женских прав.
Мы шли молча уже около получаса, она впереди, а я как хвостик позади. Мне ведь всего-то надо открыть ворота ТриГаде, и попасть на ту сторону монастыря, что ведет к лестнице. Но я боюсь даже спросить у этой, не буду выражаться, где тут выход к воротам. Да и не очень-то хочется ее тут оставлять одну. Она ведь откажется от помощи такой нечисти как мы. А потом просто погибнет в лапах какого-то особо оголодавшего монстра. А гибель таких вот симпатичных особ ведет прямиком к деградации человечества в целом. Генотип становится все более и более уродливым. И мы имеем то, что сейчас происходит в странах, где наиболее зверствовала инквизиция. Там ведь теперь красивая девушка на вес золота!
Что это я, собственно говоря, про генотип и его деградацию? Мне ведь не страну жалко, и не человечество, а эту симпатичную стервочку, которая поверила в то, что я человек, даже не смотря на наличие у меня рогов, и прочих чертовских атрибутов, которые к моему счастью сейчас скрыты под одеждой, или тщательно задрапированы.
Мы шли через множество комнат, комнатушек, залов и коридоров. Наши шаги гулко отражались от каменных стен, либо тонули в толстом слое пыли. В основном Мари шла непоколебимо, даже не пытаясь посвятить меня в то, куда мы идем. Хотя пару раз, когда перед нами было несколько дверей, она останавливалась в раздумьях, я пытался ей подсказать что-то, и она делала все строго наоборот. В конце концов я не выдержал.
- Ну и как тебя после всего этого называть? Дура! Самонадеянная дура! Ой... это я сказал?
Она посмотрела на меня как на врага народа.
- Ты же меня игнорируешь на каждом шагу!!! Я, между прочим, изо всех сил пытаюсь тебе помочь! Вот, например дверь.
- Ну и что? Если ты не заметил, этот монастырь просто напичкан дверьми! - Теперь настала ее очередь выйти из себя. - И вообще, скажи спасибо, что я не убила тебя, как только встретила! Не в моих правилах оставлять в живых такую нечисть как ты!
- Я НЕ НЕЧИСТЬ!!!- Заорал я и нелепо замахал руками. - Я, блин, жертва ситуации! Меня заколдовали!
- Наверняка было за что! - Нагло оборвала меня Мари и принялась осматривать комнату, в которой мы оказались.
Я в ответ надулся и тоже начал исследовать все вокруг, демонстративно выискивая что-нибудь интересное в противоположной Мари стороне. А как только она пересекала невидимую границу, я сразу же шел на противоположную сторону, давая ей понять, что и сам могу найти что-нибудь полезное.
Тут мой взгляд уперся в большой кусок сыра, который так неосмотрительно был оставлен его хозяевами на столе! Хотя, кто тут его сопрет, кроме случайно попавших сюда нас?
- О, смотри! Это же сыр! Давай с собой возьмем немного! А лучше весь кусок!
- Не стоит… - Вполне миролюбиво ответила Мари.
- Почему? – Негодующе сказал я. – Я, между прочим, ничего не ел целых три дня. – Тут я, конечно, преувеличил, но нужно же было как-то убедить ее, что это правда, и я демонстративно откусил огромный кусок, начав интенсивно его жевать. На вкус он оказался вполне приемлемым, если не сказать большего. Такого сыра я не ел никогда в жизни. Он был просто божественно вкусным. Я спешно проглотил то, что уже жевал и откусил снова. А потом, вспомнив, что я тут не один, протянул сыр Мари. Она брезгливо отвернулась и сказала.
- Если бы он не был ядовитым, то мог бы оказаться вполне полезным.
Я аж поперхнулся от такого заявления, и откашлявшись, выдавил из себя:
- Не понял…
- Я сказала: если бы этот сыр не был отравленным, он был бы вполне съедобным. Понял?
- Отравленный? – Я глупо хихикнул. – Не может быть…
- Там было совсем немного яда, но его достаточно, чтобы свалить с ног лошадь.
Тут я почувствовал легкую резь в желудке, которая постепенно начала усиливаться. Похоже, что сейчас придется помирать, а это - неприятно. Я умоляюще посмотрел на Мари, и прохрипел:
- Что это?
- Мммм… - Протянула начинающая садистка, отвернулась от меня, и чеканя шаг медленно двинулась в сторону камина в стене. При этом она старательно изучала носки своих сапожек. – Пожалуй, я расскажу, как ты будешь себя чувствовать…
Я невольно согнулся от непереносимой боли в желудке…
- …приблизительно через полчаса ты престанешь чувствовать свое тело…
«Спасибо за информацию» - подумал я, но тут и в правду почувствовал, как мои ноги начали неметь.
- … если ты очень быстро не найдешь противоядие, то обязательно умрешь…
Я упал на колени и согнулся, голова уже шла кругом, я простонал:
- А может, ты поищешь где-нибудь это противоядие?
- Возможно… - Сказала она.
- Ах, ты ж зараза… - Уже еле прошептал я, уперся головой в пол, заорал от невыносимой боли и повалился на бок.
Тут Мари как будто опомнилась и спешно подошла ко мне.
- Я сейчас попытаюсь тебя вылечить, но ты должен мне кое-что пообещать, ты не проклянешь того, кто отравил тебя, и не попытаешься ему отомстить.
Она, что дура? Да я сейчас что угодно пообещаю, лишь бы остаться в живых. Я молча кивнул из последних сил. Мари присела рядом со мной на корточки и начала рыться в поясной сумочке.
Последнее что я запомнил это свой собственный крик. Кажется, в этот момент я умер, передо мной появился длинный светящийся туннель, ведущий к яркому свету, по-моему, именно такое видят после смерти.

***

- Да где он ш-шаритс-ся?!!! – Неистовствовал Серега. Он метался из стороны в сторону, осознавая, что был не прав.
- Ты же сам его туда отправил. – Ничего не понимая проговорил Хомяк, и как бы извиняясь, пожал плечами.
- Я пош-шутил. А этот идиот поперс-ся с-сам не зная куда!
- У тебя шутки в последнее вр-р-ремя слишком непонятные! – Парировал Витек.
- А надо понимать! – Выпалил Серега и зло воззрился на вервольфа.
- Серега, и-ип! – Витек тоже принял угрожающую позу и оскалил клыки. – Ты его туда отправил, ты его оттуда и вытаскивай.
Серега осмотрелся по сторонам. Все смотрели на него с укором.
- Чщ-щто, бунт на корабле? – Растерянно прошептал Серега. – Полундра… Ну ладно. Вы правы. Пойду его оттуда вытас-скивать.
У Ваньки аж челюсть на грудь упала от такого поворота событий. Серега по собственной воле идет вытаскивать какого-то там Митяя, да к тому же еще и признает, что был не прав. Это уже что-то из ряда вон выходящее.
Серега начал осматривать стены, заглядывал в окна. Но окна на первом этаже были в основном заложены камнем и о том, что они тут были, свидетельствовали только изящно выполненные, тоже каменные, рамы. Чуть дальше, там, где по идее можно было беспрепятственно пройти монастырь, словно нарочно был, как будто продолжением обрыва. А в некоторых местах так вообще нельзя было разглядеть границу, где заканчивается земля и начинаются стены.
Серега еще раз прошелся возле стен, но ничего снова не обнаружил и тут из монастыря раздался крик. Серега резко глянул на остальных. Все оказались не менее встревожены, чем он. А Элли даже вздрогнула и отвернулась. Она-то знала, что появление этого монастыря ни к чему хорошему не ведет.
- Это Митяй. – Тихо и нерешительно сказал Ванька.
- Да я уже понял. – Ответил Серега. – Витек, ты сможешь подсадить меня? Мне нужно добраться хотя бы до второго этажа.
- Но, там решетки на окнах. – Непонимающе ответил Витек.
- Какой ты проницательный и вообщ-ще замечщ-щательный! Мне нужно добратьс-ся до второго этажа. Поможеш-шь или нет?
Витек молча начал уменьшаться в габаритах, но при этом он встал на задние лапы, которые постепенно стали ногами. Последнее что произошло, это морда волка стала мордой Витька. Он поежился, все-таки на улице не солнечный летний день, а холодная осенняя ночь, и подошел к Сереге.
С неба снова начала срываться водяная пыль.
Серега вскарабкался на плечи Витька, это он сделал как-то уж очень легко, как будто и в правду был гекконом. Элли ушла за угол, как будто не хотела видеть как ее новоявленные друзья по собственному желанию сами лезут в ад. Витек стоял как вросший в землю памятник, с виду он даже не почувствовал изменения веса килограммов на восемьдесят. Сказывается сущность зверя, которая в корне поменяла нашего Витька на Вервиктора. Серега тянулся изо всех сил к решетке, которая все равно была еще, по крайней мере, в метре от него. Но он все равно продолжал тянуться - не в его правилах было признаваться, что он не сможет сделать того, что задумал. Внизу тихо пискнул хомяк и тут же заткнулся. Никто не обратил на это внимания.
Тут Серега начал резко подниматься вверх вместе с Витьком, от такого вервольф даже чуть было не уронил змея.
- Витек, бдя, ты чщ-щего там твориш-шь? – Серега, глянул вниз, цепляясь за стыки между камнями, и прозрел сам. Их вдвоем медленно поднимало вверх огромное медведеобразное чудовище, в котором Серега не сразу узнал Элли.
- Мое ты золотцс-се. – Ласково прошипел Серега и улыбнулся.
В ответ чудовище тоже улыбнулось, обнажая при этом огромные острые клыки.
Серега ступил на каменный подоконник и попробовал решетку на прочность. Это оказались ржавые, толщиной в два пальца вертикальные прутья. И пролезть внутрь оставалось невозможным. Было видно, что они глубоко уходят в камень, а там они, наверняка, с течением времени уже буквально вросли. Разогнуть такие тоже не представлялось возможным.
Змей заглянул внутрь, но разглядеть там ничего не смог.
- И что дальше? – Послышался голос Витька снизу.
- Поплюю чщ-щерез левое плечо, и все получитс-ся! – Огрызнулся Серега. – Именем Гос-спода отвались! – Велел он решетке и плюнул на нее. Она начала шипеть и истончаться в том месте, куда попала Серегина слюна. Он плюнул на тот же прут внизу, там начала происходить та же самая реакция. Потом раздался скрежет и металлический прут полетел вниз на улицу, змей только успел крикнуть – «ПОБЕРЕГИС-СЬ!!!». Внизу все разбежались в стороны, а тяжелый прут мягко вошел в землю до половины.
- А мы? – Спросил хомяк.
- А вы бдите! Ес-сли этот экс-страс-секс-с-самоучщ-щка появитс-ся, звоните, пиш-шите пис-сьма!
- Куда? – Крикнул в ответ Ванька, но Серега уже спрыгнул вниз.
Серегу постигла почти та же участь что и меня. Наверное, мои проклятия направленные в сторону змея все-таки подействовали. Он начал падать в темноту. Что-то задело его ноги, он перекувыркнулся, и его сильно приложило об пол. Дальше темнота набросила пелену и на его сознание тоже.

Глава 13.

Я с трудом разлепил глаза. Мари смотрела на меня с каким-то странным интересом. В руке она держала свечу в простом медном подсвечнике.
- Ты чего, некрофилией страдаешь? – Не понял я. Ибо недавно я попросту был мертвым, а она мною в таком виде любуется.
- Чего? – Искренне не поняла Мари.
- Ну-у-у… - Я попытался сложить в голове пояснение, но все было как-то уж очень похабно, и я прекратил тщетные попытки. Но ощущение было какое-то непривычное, но уже знакомое. Только не помню, когда было, что-то похожее? Вроде бы все так же, да не так.
- Ты себя видел? – Спросила Мари.
- А как ты думаешь?
- Ну так посмотри еще раз. – Она порылась в сумочке на поясе, и извлекла неотъемлемый атрибут каждой уважающей себя девушки – зеркало. (Кстати, каждая уважающая себя девушка будет называть себя именно так, даже если ей уже восемьдесят с гаком лет!) Мари протянула зеркало мне. Я опасливо взял блестящий кружочек, и даже подумал, а может у меня еще и третий рог вырос? Повременил еще немного, и, собравшись с духом, глянул в блестящую поверхность. Дополнительного третьего рога у меня не было… как, впрочем, и предыдущих двух. Хотя волосы, из почти черных, стали абсолютно белыми, что меня, честно говоря, не красило, по крайней мере, на мой неискушенный в мужской красоте взгляд. Но, куда они делись?
- Похоже, ты, все-таки, умер, - не веря своим словам, произнесла Мари, - но я вытащила тебя буквально с того света.
- Премного благодарен, ма шерри! – Съязвил я, но девушка, углубленная в свои раздумья, похоже, просто не заметила этого подтекста, и продолжила говорить.
- Не за что, но заклятие, которое было на тебе после твоей смерти, рассеялось, проще говоря, если не на ком заклятью висеть, то и незачем. А потом я тебя воскресила. Вот за это можешь меня поблагодарить, теперь тебя не убьют, перепутав с нечистой силой. А, уж поверь мне, осиновый кол в сердце убивает не только нечисть!
Тут до меня начал доходить смысл ее слов. Я постепенно закипал от злости к ней. Потом, я переключился с мыслей о том, как я душу эту «спасительницу» на мысли как я оказываюсь у нее за спиной, но, как ни сосредотачивался я на этой мысли, знакомого уже запаха серы не появилось. Все пропало, как же вовремя она решила избавить меня от столь «обременяющего» заклятья, с которым я чувствовал себя хоть как-то защищенным. Да и костер без меня теперь никто не разведет. Вот же ж блин!
Я на всякий случай ощупал задницу… свою, и поник полностью. Только в сапогах стало тесно от намотанных тряпок. Я медленно снял сапоги, намотал пару тряпок на манер портянок, одел сапоги и медленно поднялся на ноги с диким желанием все-таки задушить эту… кхмм.
- А почему ты просила меня не мстить тому, кто отравил тот сыр?
- Это я его отравила… - Ответила извиняющимся голосом, и мило так улыбнулась. И тут же поспешно добавила. – Но ты обещал не мстить! Тут просто крысы размером с собаку бегают. Это единственные твари, которых я боюсь. Вот и хотела их потравить. Но теперь-то я знаю, что ты – человек. Извини.
Она снова обворожительно улыбнулась, я даже захотел было ее простить. И уже даже простил, как вдруг за дверью в дальнем углу комнаты раздался грохот и тут же все стихло. Мы, как по команде обернулись на звук. Сердце у меня стучало со скоростью пулемета. Мари начала медленно доставать из ножен короткий кинжал. Я пошарил в своих ножнах и… там нет меча! Блин, еще лучше, я меч потерял. Это ж надо! Да меня даже хомяк засмеет! А скорее всего именно он засмеет меня в первую очередь.
- Что такое? – Спросила Мари, посмотрев на мое встревоженное, явно не по поводу шума за дверью, лицо.
- Я меч потерял! – Виновато сказал я, а она в ответ хихикнула, но тут же ее глаза наполнились состраданием ко мне. Что-то уж слишком быстро она изменила отношение ко мне. Уж больно похоже на издевательство! Я поднял с пола какую-то доску, с виду крепкую и двинулся в сторону двери.
Мари посмотрела на меня, как на полного идиота! (О! Уже узнаю ее!), и пошла за мной.
Я осторожно приоткрыл дверь. Мне тут же вспомнились слова Мари о гигантских крысах.
Свет от свечи осветил комнату оранжевым контрастным светом. В комнате плавно оседала пыль, повсюду были расставлены ящики. Судя по всему, эта комната была самой высокой в здании, ибо она занимала, по крайней мере, два этажа, если не больше. Вверху пересекались деревянные балки, а еще выше были решетчатые окна. На полу бесформенной массой что-то лежало. Внезапно оно шевельнулось. По моей спине пробежали мурашки. И тут Мари сделала то, за что мне по сей день стыдно: она отодвинула меня, спрятав за свою хрупкую спинку, и выставив перед собой нож, грозно спросила.
- Ты кто?
- Побольш-ше уважения, леди, это бы я х-хотел узнать у вас-с! А то, я таких ледей… - Прошипел очень знакомый змеиный голос.
- Серега, ты?
- Не, бдя, менты! – Ответил он своей коронной шуткой, и кряхтя поднялся.
Если надо мной он возвышался на полторы головы, то над Мари на все две с половиной.
Она удивленно смотрела на него снизу вверх. И даже опустила подрагивающую руку с кинжалом от удивления.
- Правильно, перо с-свое подальш-ше убери! А то знаешь куда зас-суну? – Тут он привык к свету и разглядел, что девушка собирается падать в обморок. Даже в свете свечи ее лицо казалось неестественно бледным. – Да ладно, не принимай близко к с-с-сердцу, ш-шучу я так! Митяй, ты где эту обморочщ-щную откопал?
- Меня зовут Мари! Собравшись с духом, твердо заявила она.
- А мне, до подх-хвос-стья, как тебя зовут! – Отрезал Серега и снова обратился ко мне. – Я вижу ты тут не с-скучаеш-шь. Кс-стати, куда рога дел? Рогонос-сец белобрыс-сый!
- Да пошел ты! - Ответил я змею. Но все же был рад его видеть. А Мари смотрела на нас с растущим недоумением в глазах. То на одного, то на другого. Потом топнула ножкой, и в сердцах спросила:
- Так ты что же, все-таки демон? – Вопрос был адресован мне, в ее глазах появилось столько детской обиды, (мол, деда мороза на самом деле нет, а мне подло врали) что мне стало неловко, а Серега разразился шипящим хохотом.
- Вс-се, Митяй, с-собирай манатки, целуйс-ся на прощ-щание, и говори с-своей новой девуш-шке «пока»! – Резюмировал Серега. – Нам пора отс-сюда выбиратьс-ся, а то зверье уже наверняка заждалос-сь!
- Но… - Договорить мне как всегда не дали.
- Я не его девушка! – Взвизгнула Мари, и грозно сжала кулачки.

***

Дождь разошелся не на шутку. Витек, Ванька и Элли ютились под воротами, благо навес был выступающим метра на полтора. Ванька сидел, обхватив задние лапки передними, и шмыгал носом.
- Им сейчас наверняка хорошо, - говорил он, - они, по крайней мере, под крышей, а мы тут, как мокрые крысы.
- Хомяк! – Прорычал, уже доведенный до белого каления, Витек.
- Что? – Ванька поднял на вервольфа полные отчаяния глаза , и выразительно шмыгнул носом.
- Хочешь, я тебя закину туда, куда залез Серега? Одной мокрой крысой станет меньше!
- Не хочу, - грустно ответил хомяк и поплелся под дождь, чтобы показаться еще более забитым судьбой и нами зверьком. Крылышки на его спине поникли, и висели мокрыми тряпочками, изредка нервно подергиваясь. Так он постоял с минуту, а потом посмотрел в небо и погрозил ему малюсеньким кулачком. Потом он постоял глядя в небо, на усах у него блестели капельки, потом вытер глаза тыльной стороной руки и снова опустил голову. К нему подошла Элли и, положив руку Ваньке на голову, ласково сказала:
- Ваня, пойдем под навес, а то простудишься. – Хомяк глянул на нее полными гнева глазами и заявил:
- И ты меня считаешь только никчемным домашним зверьком! А я на самом деле… - Он отмахнулся и побрел к воротам. Элли посмотрела на Витька, пытаясь найти в его глазах поддержку, но тот только пожал плечами. Элли последовала за хомяком.
- Ванька, да что тебе надо-то? – Искренне ничего не понимая спросил Витек.
- Это ты, у тебя кровь собачья…
- Волчья! – Обиженно сообщил Витек и насупился.
- Ну пусть даже и волчья, все равно из отряда Canis? Что значит – собачьи. Пусть ты даже не Canis canis, а Canis lupus в душе, это ничего не меняет…
- Ванька, не тяни! Вон, от твоих измышлизмов, Элли уже совершенно потеряла курс и скоро впадет в ступор. – Сказал Витек, а Элли и правда не поняла, похоже, ничего.
- Не перебивай. Ты из волчьего рода, а это значит, что ты готов сидеть и ждать хозяина, - тут Витек тихо зарычал, и показалось даже, что начал менять форму, от чего хомяк спешно исправился, - ну… или друга. А я из отряда Simplidentata, то есть - грызун, а проще – хомяк. У меня метаболизм быстрее, я не могу на месте сидеть. Хотя, я не уверен, что я именно хомяк, но все-таки, на него я похож в большей степени, чем скажем на крысу. – От последних слов Ваньку передернуло. Ну что понял?
- Понял! – Сказал Витек. – Раз не можешь сидеть на месте – бегай кругами.
- Ничего ты не понял! - Грустно заявил хомяк.
- А что это ты говорил? Это магические слова? – Спросила Элли. Эти слова на нее очень сильно повлияли.
- Нет, - ответил Ванька, - это просто латынь.
- А как будет большой и страшный? – Спросила Элли.
- Grandis Monstrum, или Dino Grandis на сколько я помню. А что?
- Тогда, для врагов мы будем называть тебя Симплидэнтата Грандис Монструм! Звучит грозно! И никто не поймет! Да, Виктор?
- Да-а… – Протянул Витек. А Ванька благодарно посмотрел на Элли.
Она улыбнулась в ответ.
И тут Витек резко припал на все четыре лапы и рванул с места так быстро, что никто даже не понял, что произошло. А вдали растворился в мареве дождя силует бегущего волка.
Элли и хомяк удивленно смотрели вервольфу вслед.
- Что произошло? – Непонимающе спросила Элли.
- Не знаю. – Протянул хомяк. Но в глубине души он знал.

***

Мне кое-как удалось убедить Серегу, что оставлять тут эту самонадеянную девчонку, приравнивается ее смерти. Легче просто взять и убить ее сразу! Конечно, Серега не преминул предложить именно этот вариант, но, оценив сначала ее всю, а потом и в глаза заглянув, (в глазах Мари читалось – «попробуй ко мне только прикоснуться, и будешь иметь дело с моим кинжалом, который я запихну тебе по самые гланды самым коротким путем») пересмотрел свое решение.
Мы шли по длинному петляющему коридору из ветхого красного кирпича. Повсюду валялись его же обломки, по углам висела толстая пыльная паутина, а мы олицетворяли страшный сон пожарного (шли с горящей свечой через все это легковоспламеняющееся «великолепие»).
Мари шла чуть впереди, делая вид, что не слушает нас. А мы с Серегой разговаривали обо всем, что произошло с нами в последнее время.
- Нам нужно пос-скорее добратьс-ся до ворот и открыть их-х. – Говорил Серега. – Нас-с там, между прочщ-щим, ждут Элли, х-хомяк и Витек.
- Но мы даже не знаем, куда нам идти! А Мари…
- Да она, пох-ходу, тоже не знает, идет напролом! Ты х-хоть знаешь, куда она направляетс-ся?
- Э-э-э… нет. – Ответил я и понял, что понятия не имею, куда мы вообще идем, я просто иду за этой юбкой, а Серега, за неимением альтернатив, идет со мной. Я обратился к Мари. – Ангел, а куда мы идем?
- Не называй меня ангелом! – Зло, почти по слогам, проговорила она. Но тут остановилась. Ее взгляд замер на одной точке, там впереди что-то было. – Что за...
Я посмотрел в ту же сторону, по моей спине пробежал холодок, забравшись во внутренности. В коридоре перед нами стояла тень. Очень маленькая, ростом максимум мне до пояса.
Мари сделала нерешительный шаг в ее сторону, свеча осветила маленькую девочку. На вид ей было всего лет пять или шесть. Девочка была в красивом голубом платье, на ножках почти игрушечные красные туфельки. Ее пышные, длинные до пояса волосы, украшал бант. А в руках она держала куклу – будто бы свою уменьшенную копию. Я повнимательнее всмотрелся в очертания этой девочки и ужаснулся. На фарфорово-белом лице были огромные черные глаза которые смотрели на нас с дикой злобой, лишь только непослушная прядь упала на один глаз, как будто пытаясь спасти нас от испепеляющего взгляда. Девочка даже не обращала на нее внимания. Мари сделала еще один шаг в сторону девочки, но та невозмутимо повернулась и пошла за угол.
- Эй! Куда ты? Подожди! – Крикнула Мари и побежала за ней, оставляя нас в полной темноте.
- Вот дура! – Прошептал я и рванул за ней.
Я еле успел ухватить ее за руку: еще бы шаг и она сорвалась бы в, зияющий черной пастью, пролом в полу. Мари злобно глянула мне в глаза, а потом испуганно посмотрела себе под ноги и перевела взгляд на девочку.
Она висела над пропастью и смеялась. Смех ее был детский и невинный, будто это была озорная игра. Ну и шуточки у нее! За такие отправляют в детскую колонию на пожизненное с последующим переведением в колонию строгого режима. А так как она бессмертна, то и пожизненное заключение для нее было бы очень длительным. Сквозь девочку просвечивалась дверь в стене напротив. Она посмотрела на Мари, рот которой был приоткрыт от удивления, улыбнулась, и произнесла довольно неприятным голосом (я даже заметил легкую реверберацию):
- Не веришь?
На побледневшем лбу у Мари выступили маленькие капельки пота.
Девочка снова «мило» улыбнулась и произнесла:
- Вы умрете! Вы все здесь умрете!
Она пронзительно рассмеялась и растворилась в тяжелой дубовой двери. Смех девочки звучал еще около минуты.
Мари все еще находилась в шоковом состоянии, когда я легонько потянул ее за руку, намекая на то, что нужно идти дальше. Она повернулась ко мне и, как завороженная, произнесла:
- Призрак?
- Да… - Безжалостно ответил ей Серега.
- Но ведь она была совсем как живая. Она… я никогда не видела привидений.
Я попытался успокоить ее, и ласково сказал, как ребенку, когда он не может прийти в себя после ночного кошмара:
- Пойдем, Мари.
- Но… - В Голосе девушки послышался легкий протест.
- Пойдем… - Более настойчиво сказал я, но про манеру разговора с испуганным ребенком не забыл.
- Не знаю как вам, а мне нужно идти… - Мотнув головой, как будто отбрасывая наваждение, сказал Серега. – Нужно идти.
Мари повернулась к Сереге и сказала со злостью в голосе.
- Не знаю, как ты, а я хочу узнать, какого черта тут твориться! Она ведь еще совсем девочка.
- К чщ-щерту девочщ-щку! – Яростно ответил Серега.
Мари посмотрела на меня в поисках поддержки.
- Думаю, мы еще найдем ответ на этот вопрос. – Это все что я смог придумать, лишь бы они с Серегой не ссорились. Не знаю почему, но я чувствовал себя виноватым перед ними обоими за то, что они друг друга не понимают. Мое положение сейчас напоминало положение между молотом и наковальней. Вдобавок я подмигнул Мари.
Она фыркнула, стиснула зубы, и пошла вперед, как бы нечаянно толкнув Серегу плечом. Серега зло глянул ей вслед, но смолчал. Следом за Мари пошел я. Обернулся.
Серега все стоял. В желтых глазах у него пылала ярость. Но обернувшись на дверь в которой недавно исчезла девочка-призрак, он наверное, осознал, что оставаться в этом здании одному может быть довольно опасно, и решил пойти за нами.

Глава 14.

Элли и Ванька сидели возле ворот и совершенно не знали что делать. Они остались вдвоем, но это вовсе не то положение, в котором остаться вдвоем ночью – это очень даже романтично. Это была пронзительно холодная ночь, в которую лучше бы сидеть возле окна с чашечкой кофе, курить и смотреть на непогоду, как бы свысока. Но они были в эпицентре этого разбушевавшегося погодного катаклизма. Элли изредка вздрагивала, когда небо разделяла на части светящаяся трещина, а за ней следом гром, мириадами пушечных выстрелов слившихся в один громкий залп, заставлял вжиматься в деревянную поверхность ворот.
Хомяк смотрел невидящим взглядом в ту сторону, куда убежал Витек и считал себя самым виноватым в этом мире существом. Он прекрасно понимал, что Витек был влюблен в Элли по самые уши. Оборотень ревновал ко всему движущемуся, даже к камням и деревьям. Как ни странно, но к хомяку, судя по всему, он ревновал больше всего. Конечно, с другой стороны вполне понятно, Ванька – почти плюшевая игрушка, которую так и хочется потискать и прижать к груди, но в то же время эта игрушка, с огромными милыми глазками имеет внутри мужское естество, которое проснется, как только его прижмут к девичьей груди, и сделает все, чтобы оттуда его не отпускали.
К Сереге и мне он не ревновал только потому, что ни я, ни даже Серега не сравняться в силе со зверем. Выносливости Витьку тоже не занимать. К тому же Серега – змея, а к змеям у девушек, даже таких как Элли, подсознательная боязнь, если даже не отвращение. Холодная, почти металлическая, чешуя не вызывает ощущения уюта и тепла.
А черт, он и есть черт, к нему не может быть никакого доверия, просто потому, что он черт, а это не маловажный фактор!
Ко всему прочему, не стоит забывать о том, что Элли, как и Витек – оборотень. Пусть даже Витек – не настоящий оборотень. Но в данном случае это ничего не меняет.
Ваньку всего трясло, он уже не мог понять от чего, то ли от холода, то ли от злости на самого себя. Он уткнулся в свои коленки и пытался успокоиться.
Элли придвинулась к Ваньке, и слегка приобняла его. Хомяк отпрыгнул как ошпаренный.
- Ты чего? – Удивилась Элли.
- А ты что не понимаешь?! – Ни с того ни с сего взвился хомяк.
Элли непонимающе хлопала глазками.
- Ты просто ничего так и не поняла! – Продолжал вопить хомяк. – Я не могу быть с тобой, понимаешь? У меня разовьется комплекс неполноценности от того, что моя девушка будет в три раза больше меня ростом. Тебя все будут называть зоофилкой. А я буду кем? Кем я буду после этого? Просто подумай. Да и дети у нас какие будут? Ты представь себе таких милых кентаврикав с хомячиным, вместо лошадиного, телом! Да над ними же все в школе будут смеяться и издеваться! И вообще тебя Витек любит! А мне от тебя нужно только красивое тело. Я ведь смотрю на тебя только как на…
Но дальше Элли уже не слушала. После слов, что оборотень в нее влюблен, она не обращала внимания на инсинуации хомяка. Как же она этого не замечала? Он ведь и в правду всегда пытался ее оградить от всех опасностей, он вез ее на спине, когда ноги у нее уже не могли идти по обжигающе холодной земле. И именно он вздрагивал при упоминании его имени из ее губ. А теперь он убежал. Убежал просто потому, что она слишком много внимания уделяла хомяку. А вдруг он какую-то глупость совершит?
Она посмотрела в ту сторону, куда убежал Витек. И рванула туда же.
Хомяк, продолжавший все это время говорить всякую ахинею, оборвал себя на полуслове, и ошалело смотрел на исчезающую в струях дождя Элли.
- Эй, а ты куда? – Уже просто так спросил Ванька и сел с ошарашенным видом.
***

Витек бежал довольно долго и, в конце концов, перестал понимать, где он вообще оказался. Вокруг сплошной стеной шел дождь. Слева слегка проглядывался лес, но был сильно размыт стеной воды. А иногда вода попадала в глаза, и тогда начинала щипать, как будто в ней была примесь кислоты. Но тут наверняка еще не слышали о кислотных дождях, да и загрязнения атмосферы тут быть не должно.
Витек снова приобрел человеческий образ. Он сидел на земле, а из его латной перчатки периодически вылетали лезвия-когти. Вполне возможно, глаза его щипало вовсе не от воды, но в этом Витек не хотел признаваться даже самому себе.
Оборотень был в ярости, которая переполняла его, и готова была уже выплеснуться наружу, если бы он не убежал, то не известно на кого бы она обрушилась. А теперь он в гордом одиночестве и может успокоиться, но…
Неподалеку раздался волчий вой, следом за ним, уже с другой стороны, его подхватили еще несколько волков, а через несколько мгновений со всех сторон были слышны постепенно приближающиеся волки. Похоже, Витек попал.
Говорят, волки тоже не любят оборотней, как и люди, потому, что оборотень, это и не волк и не человек. Оборотни находятся на грани, а тот, кто на грани – автоматически становится изгоем!
На месте Витька я бы уже беспокоиться!
Со всех сторон появлялись, светящиеся желтым, огоньки. Витек огляделся, и на его лице появилась улыбка, кажется, такую называют маниакальной. Он медленно встал на четвереньки, и так же медленно, демонстративно, начал снова превращаться в волка. Слава уж не знаю кому, что меня в тот момент не было рядом! Я бы, наверняка, до конца жизни просыпался бы ночью в кошмарах, зная, что мой друг может с такой рожей превращаться в монстра, с трудом подходящего под описание волка, и думающего как раз о том, как он будет убивать все движущееся в округе.
На поляну вышел огромный серебристый волк, по всей видимости, вожак этой стаи. Один глаз у него был выбит, но это не стоило считать его недостатком. Такое вселяло животный страх, и придавало еще большее уважение. Витек уже стоял в образе зверя, ничем не уступающего в габаритах вожаку. Шерсть у оборотня на загривке вздыбилась, а металлический панцирь лоснился в струях дождя.
За главарем на поляну выходили волки, всячески подлизываясь к нему, но тот не обращал на них никакого внимания. Взгляд единственного глаза был направлен на Витька.
Витек огляделся по сторонам, оценивая ситуацию: поляну наводнили волки. Их было, по меньшей мере, около сорока. Теперь наш оборотень понимал, что он слегка погорячился, настроившись на драку. Силы были явно не равны. Но отступать было поздно, да и некуда. Он снова глянул на вожака, и тот утробно зарычал, вздыбив шерсть на загривке.
Все волки мигом навострили уши и тоже посмотрели на Витька. Одни прижимались к земле, готовились к прыжку, другие, поджав уши, обходили его по сторонам. А некоторые, меньшинство, начали вальяжно подходить прямо к оборотню. Наверное, они были особо приближенными к вожаку, самыми сильными и смелыми, своего рода элитой.
Только вожак стоял и не шевелился, напоминая серебряную статую с янтарным глазом.
Витек не делал лишних движений, стараясь не обращать внимания на приближающихся волков, по крайней мере, так можно было подумать, увидев эту картину.
Главарь издал тихий резкий лай, два ближайших волка взвились в воздух, и попытались нанести смертельные удары оборотню. Одного Витек поймал на вылетевшие из передних лап лезвия, и швырнул в сторону волков, находившихся сзади. Раздался визг. Второго он поймал за шею зубами, и сжал что было сил, но шерсть забила глотку. Волк уже почти вырвался, но тут сработал механизм шлема. И шею зверя пронзило насквозь длинными стальными клыками. Витек разжал челюсти и на землю извиваясь, упал умирающий зверь. Вокруг волка быстро образовывалась лужа горячей крови.
Наступила пауза. Даже самые смелые застыли в ожидании. Они смотрели на вожака, пытаясь понять, стоит ли продолжать нападение на такого опасного противника.
Одноглазый сделал осторожный шаг в сторону оборотня. Его единственный глаз неотрывно смотрел в глаза Витьку. Потом последовал еще один шаг. Рык начался снова, и как будто усилился. Витек принял удобную позу, чтобы отразить нападение.
В этот момент все покатилось с оглушительной скоростью, когда не понимаешь, где находишься и, что будет дальше. Только тело делает инстинктивные движения, стараясь сберечь себя. В такие моменты грешно думать о смерти, иначе улыбчивая с косой всенепременно явится.
Вожак сделал рывок, это движение все остальные волки оценили как руководство к действию. Вся волна хлынула на Витька. Перед его глазами периодически мелькали волчьи клыки, и со щелканьем кастаньет пасти захлопывались в нескольких сантиметрах от назначенной цели.
Витек рвал все, что находилось к нему ближе, чем на полшага. А таковых было много. Лапы скользили по мокрой от дождя и крови траве.
Потом была острая боль в незащищенной задней лапе. Кто-то все-таки умудрился добраться туда, и сомкнуть челюсти так, что захрустели кости Витька. Оборотень резко развернулся, и перегрыз нападавшему глотку. Дальше боли не было, он больше ее не чувствовал, хотя количество укусов не уменьшилось, а скорее даже наоборот. Это как в любой драке, после первого удара боль исчезает, и остается только пылающая ненависть.
Периодически Витек видел перед собой одноглазого, но тот поступал обдуманно, и не лез на амбразуру, он выбирал слабое место Витька, или просто выжидал, когда тот ослабнет, чтобы нанести решающий удар.
Раненая задняя лапа у Витька подкашивалась, но он продолжал держаться, хотя и чувствовал, что силы постепенно покидают его тело вместе с, текущей из нескольких разорванных мест, кровью.
Силы у вервольфа были уже на исходе. Очертания окружающих Витька волков плыли перед глазами кровавым маревом. Как вдруг из леса раздался громогласный рык, а потом и кроткое скуление. Рык приближался с невероятной скоростью. Рядом с Витьком упало безжизненное тело одного из волков, придавив собой другого. Прямо перед Витьком взмыл в небо, не успев ничего понять, еще один волк, и упав с высоты, больше не шевелился.
Прямо перед Витьком бушевало огромное чудовище, раскидывая в стороны волков, и проламывая им черепа огромными лапами.
Лапы у вервольфа подкосились, и он упал. Перед глазами стало темно.
«Элли…» - успел подумать Витек, уже не видя за кровавой пеленой громившего всех монстра.
В этот момент одноглазый волк и осмелился нанести решающий удар.
***

Мы вошли в комнату, которая когда-то наверняка была спальней; под заколоченным окном была огромная кровать, наверняка девичья, потому что подушки и покрывала, хоть и были покрыты густым слоем пыли, но казались опрятными и давным-давно были застелены. Слишком аккуратно для мужчины. В некоторых местах эти атрибуты постели уже прогнили, но время старательно замаскировало тление все тем, же слоем пыли. Рядом с кроватью стоял небольшой письменный столик, на котором поселились навечно горы бумаги, но что-либо прочитать на них уже не представлялось возможным. Среди обилия никому же не нужной макулатуры как-то уж очень одиноко стояла керосиновая лампа. Я взял ее, сдул пыль и поболтал. Внутри, что-то было. Как дитя современности я конечно не должен знать, как зажигать керосиновую лампу, но в детстве у нас в поселке часто выключали электричество по вечерам, а посему некоторые навыки в этом деле у меня все-таки имелись. Я взял у Мари свечу, и пламя в лампе занялось красивым чадящим пламенем. Когда я надел стеклянный колпак, оно успокоилось и стало еще более ярким, даже не смотря на пыль, налипшую на стекло.
А еще я подумал: «были ли в средневековье керосиновые лампы?… хотя тут не совсем средневековье». (Насколько я помню, все в том же времени платье выше щиколотки считалось почти что порно). А на Мари вообще-то надета «мимо-юбка», и она себя чувствует вполне нормально.
Кстати, на счет «нормально»: она присела на пыльную кровать, что ни одна, нормально чувствующая себя девушка, себе не позволит. Это как же, измарать так тщательно выстиранную юбку?
Мари взялась за голову и тихо прошептала.
- Голова болит… Она как-то так резко разболелась.
- Извиняй, цитрамона у нас-с нет! Как-то не запас-слись. – Холодно заявил Серега. Что-то с ним явно произошло. Я прекрасно знал его вкусы, и Мари явно под них подходила, но почему-то он совершенно не испытывал к ней симпатии.
А Мари тем временем, совершенно не обращая на змея внимания продолжила говорить. Но теперь это было больше похоже на бред душевнобольного.
Может Серега подозревал, что она не совсем нормальная? Но тогда ей тем более нужно помочь.
- Холод и темнота… смерть… о нет… Их здесь так много… это настоящий ад…
Она раскачивалась, сидя на краешке кровати держась за голову. Я подошел к ней, переборов естественный страх перед сумасшедшими, и встал на колени, чтобы видеть ее лицо. Мне было так жалко ее. Она морщилась от боли.
- Все будет хорошо. – Тихо прошептал я.
- … Их закрыли здесь и… пытали…
Я попытался протянуть к ней руку, чтобы погладить, но тут она глянула на меня полными безумного гнева глазами и сказал густым мужским басом. Я тут же отпрыгнул от нее - не сразу понял, что она не видит меня. Точнее говорит и смотрит не она вовсе!
- Я убью их! - Она указала в мою сторону, но это была не она. Я не могу объяснить этого. – Они сломали мне руки, сломали ноги. – Она повернула руку в сторону Сереги.
- Ес-с-сли ты не ус-с-спокоиш-ш-шься, я с-с-сам с-с-сломаю тебе руки и ноги… - Прошептал Серега, но так, чтобы услышал эти слова только он.
Тем временем мужской голос продолжал говорить из тела хрупкой девушки.
- Они пробили мне голову,… они все забрали у меня, они разрезали мое тело на куски…
Но тут она снова схватилась за голову, и душераздирающе закричала женским голосом, но он тоже не принадлежал Мари.
- О, Боже мой, мои глаза, мои уши… прекратите, не надо, помогите! На помощь!!! – Мари снова села на кровать и заговорила… на этот раз говорила Она. – Ужасно… Похоже это место было тюрьмой… Их запирали здесь… И убивали…
Осознав, что приступ прошел, я медленно подошел к ней. Она вся дрожала. Я погладил ее и успокаивающе произнес.
- Все хорошо, все уже закончилось.
Тут она снова вскочила на ноги и заорала на меня все тем же мужским басом. Я снова отпрыгнул. Теперь трясло и меня.
- Не трогай меня! Отвали! Иди к дьяволу! – Она снова закричала своим голосом. Ноги у нее подкосились, и она упала на колени. Потом свернулась в комочек и начала тихо плакать.
- Мари, Ангел, с тобой все нормально? – Обеспокоено прошептал я из-за угла.
- Я не Ангел! – Со злобой в голосе ответила она.
- Значит нормально. – Резюмировал Серега.
- Что значит, нормально? – Так же зло спросила Мари. – Тут люди умирали! И возможно еще умрут! А ты…
- А тебя это кас-саетс-ся? – Спросил Серега, сощурив глаза.
- Нет. – Коротко ответила девушка, встала и начала отряхиваться.
- Ну, вот и вс-се! С-спокойс-ствие, главное с-спокойс-ствие.
- Нам нужно спускаться вниз. – Сказала Мари так, как будто не нам. Как будто нас тут не было вовсе.
- Не понял? – Поднимаясь, сказал я.
- Что тут непонятного? – Она глянула на меня таким взглядом, что я поежился, вспомнив, как она говорила чужими голосами. Тогда у нее было примерно такое же выражение лица. – Духи, которые вселились в меня, были в подвалах. А значит, нам нужно спускаться вниз.
- Нам… или тебе? – Переспросил Серега.
- Мне. - Сказала Мари.
- Ладно – нам. – Завершил их диалог я, и грозно посмотрел на Серегу. – Но у нас нет даже веревки, чтобы спуститься туда.
- Ну, вот и реш-шено! Я не гребаный ямакас-си, и ломать ноги не с-собираюс-сь. Возвращ-щаемс-ся на волю, открываем двери и вс-се живут долго и с-счас-стливо! – Напоследок Серега изобразил подобие улыбки, от которой мне очень сильно захотелось двинуть его в челюсть.
- Можешь идти! – В моем голосе было злости на сто таких вот Серег. – А я иду с Мари.
Серега смотрел на меня расширенными от удивления глазами. Он не мог поверить, что трусливый, малохольный я, могу по собственному желанию отправиться к привидениям в подвал.
- Мари, ты знаешь где брать веревку?
- Нет… - Ответила она, на ее лице было то же удивление, что и на Серегином. Она-то наверняка считала, что я первым сбегу отсюда.
- Это тебе духи сказали, что нам нужно идти вниз? – Я пытался говорить как можно небрежнее, мол, мне совершенно не страшно, но на самом деле у меня тряслись все поджилки!
- Да.
- Думаю им можно попытаться поверить, по крайней мере, они единственные, кто помог нам в этом чертовом монастыре! Но повторяю, прыгать я туда не собираюсь, я не так часто бился в детстве головой! Хотя, если бы этих призраков заставляли прыгать оттуда, то есть туда, и они ломали себе шеи… ну какой порядочный призрак прыгнет солдатиком, конечно, все ныряли вниз головой… э-э-э… я отвлекся… я бы тоже посоветовал кому-нибудь…
- Дмитрий! – Взвизгнула от злости Мари.
- Что?
- Заткнись!
- Я ее поддерживаю! У тебя чщ-щего с-словес-сный…
- Ты тоже заткнись! – Оборвала на полуслове Серегу Мари.
- Молчу, иду искать. – Примиряюще сообщил я, и действительно пошел искать, а напоследок добавил. – Можно меня и просто «Митя» называть. «Дмитрий» - уж как-то слишком пафосно.
Недалеко от меня был шкаф, туда я и пошел. Пусть другие говорят, - «не ищите легких путей», но я человек двадцать первого века, а соответственно, вместо того, чтобы идти к телевизору, я нажму кнопочку на пульте. Поэтому я и пошел как можно ближе. И перед тем как распахнуть его, я повернулся к остальным, и вызывающе сказал.
- Спорим тут!
Я дернул дверцы на себя.
На меня глянул череп. К черепу прилагался еще и скелет в свадебном платье. Я оцепенел от ужаса, а он, то есть, все-таки она, как раз наоборот. Начала крениться в мою сторону. И наконец, упала. Я упал вместе с ней. Как «мило»! Я, конечно, понимаю, что в каждом старом доме должен быть свой скелет в шкафу, но не настолько же буквально!
Я уперся в ее плечи руками и попытался ее отстранить. Но когда увидел перед собой все тот же череп – пришел в себя и сделал то, что сделал бы каждый нормальный человек – заорал.
- Аааааааааааа!!! Черт!!! Черт!!! Черт!!! – Я оттолкнул ее в сторону, вскочил на ноги и, продолжая чертыхаться, начал отряхиваться. А вдруг она заразна и трупный яд уже просочился мне под кожу, если конечно такое возможно. – Она на меня напала!
- Она на тебя У-ПАЛА! – Исправила меня Мари, сделав акцент на букве «У».
- Да какая разница? – Серега бесстрастно перешагнул через труп и пошел к шкафу. Но в шкафу, кроме скелета больше ничего не оказалось. Змей закрыл шкаф, и посмотрев с высоты своего роста нет ли чего на нем, удивленно сказал.
- Митяй, ты конечщ-щно олух-х-х, но ты был прав…
Серега обошел шкаф с дугой стороны, засунул за него руку и, кряхтя, вытащил длинную доску.
- По ней мы вполне с-сможем перейти на ту с-сторону! А там за дверью может быть и с-спус-ск вниз! Идем, нам ведь вниз нужно? – Последнее он сказал с очень неприятным подтекстом, направленным в адрес Мари.
Все вышли за дверь. Серега от чего-то, гордый, Мари, как всегда гневная, а я взял лампу и напоследок оглянулся. Там все так же лежала мертвая невеста. На мгновение мне показалось, что она шевельнулась. Это наверняка была игра тени, приправленная больной фантазией, но я все равно поспешил закрыть дверь поплотнее.

Глава 15

- Ну и как это называется? – Причитал Ванька в гордом одиночестве, расхаживая из стороны в сторону. – Одни поперли в монастырь, и наверняка развлекаются там по полной программе, другие смылись, хрен его знает куда, и тоже, я уверен, развлекаются там. А я? Я – Бедный никому не нужный зверек. Эх!
Хомяк сел, и продолжил разговаривать с умным человеком, то есть с самим собой.
- Кстати, интересное растение – хрен. Он все знает, но молчит. К нему всегда идут, наверное, получить ответы на свои сокровенные вопросы, а он молчит. И тогда его перетирают, обливаясь слезами. Жалко ведь такое всезнающее растение. При этом он бьет в нос. Но, его продолжают тереть, а потом и вовсе есть, в надежде на то, что им передастся знание обо всех тайнах мироздания!
Хомяк огляделся, пытаясь понять, не подслушивают ли его. Но, никого не обнаружив, продолжил.
- А может и правда в ферментах хрена содержится память о многом, ну как в кристаллах воды. И если рассмотреть повнимательнее его ДНК. – Тут хомяк осекся и задумался, он был уверен, что думает в правильном направлении. – Ведь древние всегда были правы, ну например ацтеки. А чем славяне хуже ацтеков? Они даже лучше! Они все-таки из арийского рода! А арии, как известно…
На этих словах хомяк попытался вспомнить, что же ему известно об ариях, но ничего, кроме великой отечественной войны, в голову не лезло. Он почесал затылок и с надеждой посмотрел в ту сторону, куда ушел Витек, а следом за ним и Элли, но там кроме дождя никто не шел.
Хомяку стало очень грустно от того, что он остался совершенно один. Он всхлипнул, уткнулся в колени носом. И начал вспоминать, что было в нашей жизни, до того как мы попали в этот неприветливый мир.
Ему вспомнилось, как мы вырядились в самодельное подобие средневековых доспехов, и пошли зимой на замерзшее озеро изображать из себя великих воинов. На нас все пялились как на сумасшедших, и как я тогда умудрился сам себе ранить нос своим же мечом.
Потом он вспомнил, как мы часто, в такую же холодную погоду сидели у Сереги в квартире (той с которой все и началось) и играли в «мафию». Это такая карточная игра, знающие поймут, насколько это весело. Тем более, что мы играли под веселящий вермут.
Вспомнил он и то, как мы решили организовать свою мафиозную группировку, но это закончилось только тем, что напились, как истинные бандюки, и все.
Потом он вспоминал летние похождения на море. Вот там-то мы бесились и радовались своей простой жизни. А вечерами мы сидели у костра и пели такую душевную песню о казаках, что у всех приятно щемило сердце. И так хотелось подвигов! На этой мысли он еще раз всхлипнул, вытер скупую хомячиную слезу, и тихо запел своим высоким голосом.

Как за черный Ерек, как за черный Ерек
Ехали казаки – сорок тысяч лошадей.
И покрылся берег, и покрылся берег
Сотнями порубанных, пострелянных людей…

***

Витек выставил вперед руки, уже руки, он чувствовал, как жизнь постепенно покидает его. С тонким звоном вылетели лезвия, оборотень почувствовал, как легко они входят в тело, совершенно оказалось не серебряного, а сделанного из плоти и крови волка. Рык огромного зверя перерос в скуление, и неимоверная тяжесть придавила Витька к мокрой от собственной крови земле. Вервольф из последних сил открыл глаза, около лица была уже мертвая одноглазая морда.
Витек впал в забытье.
Дальше он чувствовал, как резко стало легко. Потом его подняло в воздух какой-то силой. Он долго летел. Периодически ему становилось больно, и тогда он снова проваливался в темноту, в которой никаких ощущений не было.
Когда он выныривал обратно, резко становилось холодно, а неведомая сила заставляла его лететь. Он чувствовал, как ноют раны. Но постепенно они ныли все меньше и меньше. К нему возвращалось все больше и больше сил. Это мог быть и простой болевой шок. Хотя, при болевом шоке притупляются все ощущения, а он отчетливо чувствовал, как иногда ветки бьют ему по лицу.
Так! Веток по дороге в рай, вроде бы, быть не должно. Если только это не райские кущи. Хотя, с какой стати он должен попасть в рай? Если это дорога в ад, то вполне понятно, почему все так неприятно.
Потом он почувствовал, как земля снова уперлась в спину. Наверное, все-таки уже принесли. Наверное - все. Все…

***

Мы снова вернулись к тому месту, где была девочка-призрак, я взял у Сереги доску и начал медленно, чтобы не выронить, перебрасывать ее на ту сторону пролома. Наконец доска оказалась на другой стороне. Я установил ее я рядом со стеной, чтобы, когда мы будем идти по ней, можно было бы за что-нибудь держаться.
Первым пошел я, хотя и было очень жутко оказаться первопроходцем. Темнота внизу как будто звала меня, чтобы проглотить, по спине табунами побежали мурашки.
- Мари, - сказал я, - можешь идти. Я был уже почти на середине «мостика».
- Доска может не выдержать. – Ответила она.
- Выдержит! – Для демонстрации крепкости доски, я слегка подпрыгнул на ней, и чуть было не свалился вниз. – А если будешь падать, то я тебя подстрахую.
- Я, в отличие от тебя, точно не упаду. – Сказала Мари с вызовом, но идти начала.
Мари шла аккуратно, она была уже почти рядом со мной, но тут раздался хруст. Я испуганно посмотрел на доску. В этот момент она переломилась и я упал вниз.
- Черт! – Заорала девушка, и рухнула на меня.
- Подс-страх-ховал, блин! – Прошипело наверху.
- Митяй, ты дурак – каких свет не видывал! – Зло простонала Мари. (Как будто это я на нее упал!)
- Зато мы теперь внизу, как ты и хотела. – Ответил я, и всмотревшись в то, что лежало на полу, чуть было не заорал.
Весь пол был усыпан костями. То есть, пола даже видно не было. Это были сплошные кости. Если бы не мои доспехи, грохотом которых я огласил весь монастырь, то наверняка обломки сухих старых костей уже воткнулись бы в меня.
Ой, теперь до меня дошло, почему Мари так сказала. Упасть на меня было подобно падению на наковальню.
Тут свет наверху начал удаляться. Я не сразу осознал, что Серега уходит, оставляя нас в полной темноте с этой горой скелетов.
- Серега, м-м-мать твою, помоги! – Истошно заорал я, не веря в такое подлое предательство лучшего друга. Но свет продолжал удаляться. – Серега!!!
Свет наверху исчез.
- Ур-р-род! – Со злостью прошептал я.

Мы сидели в темноте уже минут пять, но за это время я успел применить к Сереге все известные мне оскорбительные эпитеты и прилагательные, а то и существительные в сложноподчиненных предложениях.
- Лучший друг, как же! Змей паршивый!... А я ему доверял… Козел… Кретин… Выберусь – убью! Мари, у тебя есть, что-нибудь, чем можно зажечь огонь?
- Есть. – Ответила она.
- Так чего же ты сидишь, и до сих пор не зажгла свечку?!
- Свечки нет! – Обиженно ответила она.
- Давай сюда. – Сказал я в темноту.
- Держи… - Ответил равнодушный голос.
Я начал шарить руками в поисках протянутого мне огнива. Или что там у них в этом времени? Через некоторое время я что-то нащупал, такое мягкое и округлое, тут же залился краской, наверное, начав светиться в темноте, и получил по раскрасневшимся щекам пощечину. Кхм, а мне даже понравилось, ну в смысле не пощечина…
Тут же мне в лицо ткнулась коробочка, чуть не выбив глаз. Я аккуратно взял ее, пытаясь не касаться пальцев Мари. А то мало ли, получу снова.
Коробочка оказалась на удивление увесистой, не смотря на свои размеры – чуть больше спичечного коробка. Наверное – металлическая, подумал я. С одной стороны она была шершавой.
- Что это? – Спросил я.
- Спички. – Ответила Мари, в голосе чувствовалось отвращение к распустившемуся, по ее мнению, мне.
- Спички?! – Искренне удивился я. Неужели они уже изобретены тут? Я начал старательно перебирать в памяти все связанное с историей изобретения спичек. Вот что удалось откопать: в нашем мире они изобретены где-то в двадцатых годах девятнадцатого века, если я ничего не путаю, то изобретателя звали Джон Волкер, и назывались они тогда - Люциферами. Но они содержали белый фосфор, который очень ядовит. (По всей видимости люди тогда умирали не ОТ курения, а до!) Вот какой я иногда умный. Но, благодаря этим спичкам я совершенно запутался! В каком же времени мы оказались? Тут чудесным образом смешались различные эпохи человечества. И теперь я не удивлюсь, если вдруг найду станковый пулемет! Наверное, не удивлюсь! Ванька бы на это сказал очень мудрую по его мнению фразу, - «Это все - альтернативная история человечества!» Но легко все объяснять непонятными наукообразными терминами. А вот разложить все по полочкам…
- Ты что не знаешь как спичками пользоваться? – Презрительно спросила Мари.
- Знаю! – С достоинством ответил я, чиркнув спичкой по коробку.
Я сидел перед толстой металлической решеткой. Повсюду валялись кости и черепа, на стенах цепи, в которых, наверное, раньше были закованы узники этой камеры. Кстати, в некоторых местах оказались еще и сравнительно свежие изуродованные тела. Меня передернуло. Неподалеку сидела Мари, она смерила меня испепеляющим взглядом, и я снова посмотрел на решетку.
Прямо в лицо мне глянула девочка-призрак. От страха и неожиданности я отпрыгнул назад и спичка потухла. Почему они всегда так делают, эти привидения? Нет, чтобы предупредить заранее, смску прислать, что мол, ждите - идем, а они вот так - резко и беспардонно!
- Ты так все спички потратишь! – Крикнула на меня, взбешенная моим расточительством, Мари. – Их там и так мало! А знаешь, сколько они стоят?
Тут Мари резко замолчала. По камере прокатился веселый детский смех.
- Не хорошо так шутить со взрослыми! – Напустив побольше серьезности в голос заявил я, а самого трясло как травинку на ветру. Смех прекратился.
Я трясущимися руками зажег вторую спичку, но за решеткой девочки не было. Мари сидела побледневшая, как будто вылепленная из гипса. Я огляделся по сторонам в поисках привидения. Тут из темноты снова появилось ее лицо, и она задула спичку.
Смех разразился с еще большим весельем.
Руки у меня тряслись, как у алкоголика утром, на лбу, не смотря на подвальную прохладу, появилась испарина. Я пытался ватными пальцами, снова выковырять из коробка еще одну спичку, но она не поддавалась. И оставалось их там не много. А сознание голосило, - «Может, пошалит и перестанет?»
- Как жаль… - Прозвучал в темноте холодный детский голос. – Как мне вас жаль…
Я наконец справился с пальцами и спасительный огонек все-таки затрепетал, слабо освещая помещение. Девочка снова стояла за решеткой.
- Меня зовут Шеррил, но это ничего не значит. Никто вас не спасет. Никто.
Мари медленно поднялась на ноги и подошла к решетке.
- Так ты тоже здесь умерла? – Спросила она у девочки. Ну кто учил ее так разговаривать с особо опасными призрачными детьми маньяками?
- Да. Сегодня у меня день рождения. С днем рождения меня! Но никто даже не знает кто я. Никто. – Тут ее голос снова стал очень злым и холодным. – Вам не выбраться отсюда! - Она рассмеялась жутким призрачным смехом. – Вы сейчас умрете!
- Где твоя мама? А ну бегом к ней, а то она уже точно обыскалась тебя! – Стараясь хоть как-то успокоить, даже не знаю кого, себя или ее, произнес я.
- Моя мать?! – Заорала она. – Я не помню ее имени, я не помню, как она выглядела… Я не помню ничего… И ты мне говоришь… - Она замялась, но тут же собралась с мыслями. – Со дня моего рождения по день моей смерти меня никто не любил… Да я и не хотела этого… Просто умрите! Все вы умрите!
Блин, не умею я с детьми общаться!
Шеррил медленно растаяла в воздухе.
За спиной у меня что-то зашевелилось. Волосы на затылке поднялись дыбом. Я медленно повернулся.
Метрах в трех от меня вставал на ноги мертвец. Я конечно не раз видел такие кадры по телевизору. Но тогда меня охраняло тонкое стекло экрана и понимание того, что это всего лишь ухищрения создателей фильмов, направленные на вызов моего страха. Однако все это было лишь вымыслом. А тут все слишком реально.
У мертвеца напрочь была стесана одна сторона головы, и оттуда вывалился кусок разлагающегося мозга, удобно устроившись на плече. А в уцелевшей глазнице выпучен второй глаз, который смотрел на меня с холодной и острой как лезвие, яростью.
Изначально у него руки были связаны, но теперь одна из них отломалась в районе локтя, так и оставшись висеть на веревке. От движения из культи у него потекла противная жижа, густая и черная. В целой руке мертвец держал изогнутый толстый металлический прут, который тоже изрядно полит черной липкой кровью. Мертвяк медленно, хромая приближался ко мне. Еще я успел заметить, что одна нога у него совершенно не обременена мышцами: там была только кость.
Короче, стилисты над ним поработали на славу.
Но тут спичка прижгла мне пальцы, я автоматически потряс рукой, и нас окружила темнота.
За моей спиной коротко вскрикнула испуганная Мари.
Я, как можно быстрее нащупал спичку, зажег и посмотрел на мертвеца.
Расстояние между нами значительно сократилось. Он уже замахнулся трубой.
А где же волшебные слова – «Улыбнитесь, вас снимали скрытой камерой»? Да уж, камера тут точно скрытая!
Удар пришелся мне в солнечное сплетение. Дыхание перехватило. И я упал уже в полной темноте.

Я открыл глаза. Рядом со мной стояла Мари с зажженной спичкой, а из-за спины у нее появлялся все тот же неупокоенный труп. Вот ведь зомбя настырная, я тебе покажу, как мирных граждан ломом! Милиция ничего не видит, а ежели, что – то я в порыве аффекта!
Я выхватил у Мари из ножен кинжал, вскочил на ноги, и всадил лезвие ему в оставшийся глаз по самую рукоять.
Труп взревел непонятно от чего, то ли от боли, то ли от обиды. Скорее от второго, ишь какой обидчивый попался, и принялся размахивать своим ломом наугад. Даже чуть было не угадал Мари, но та увернулась, и мы снова оказались в темноте. Можно сказать на равных с зомбёй.
Хотя странно, я вполне отчетливо видел мертвеца, даже мог от него уворачиваться, прям Нео какой-то. Неужели я снова приобрел ночное зрение? Но Мари тоже видит ревущего мертвеца, значит…
Я обернулся, со стороны пролома снова появлялся свет. А вместе с ним и Серега с какой-то хреновиной на горбу. Он начал быстро опускать эту хреновину вниз. Я не сразу понял, что это лестница. А Серега посмотрел в сторону орущего мертвеца с видом Наполеона. Засандалить бы этому Наполеону русским таким волшебным пендалем. Я ж в самом деле решил, что эта гада зеленая нас бросила, и решила спасать свою драгоценную чешую!
Труп снова начал приближаться к нам с Мари. Как будто ощутив, где мы находимся каким-то шестым чувством. Мы медленно пятились и наконец, уперлись спинами в решетку.
Серега смерил взглядом расстояние до двери напротив. Глянул на лестницу, и изо всех сил толкнул ее. Лестница упала на другой край пролома. Труп от грохота остановился и прислушался. Я боялся даже дышать, ощущая нашу беспомощность. Мари тоже затаила дыхание. А Серега прыгнул вниз, но прыжок оказался неудачным – серпент подвернул ногу и повалился на бок.
Керосиновая лампа разбилась, и ее содержимое выплеснулось на кости, которые тут же вспыхнули. Огонь осветил все это мрачное «великолепие».
- Быс-стрее! – Заорал Сергуня Мари и указал на лестницу.
Мертвец резко остановился, и повернувшись на звук, угрожающе направился в Серегину сторону.
Мари глянула сначала на мертвеца, потом на Сергуню, который уже поднимался на ноги, кивнула ему, и бросилась к лестнице.
Я сначала попытался побежать к Сереге, но тот раздраженно зашипел.
- К лес-стницсе, придурок!
Я послушно бросился за Мари.
Та была уже наверху. С середины лестницы я оглянулся назад. Там пламя бушевало как в геенне огненной. А мертвец уже замахнулся на Серегу своей железякой. Он попытался ударить, но Сергуня отклонился и нанес ответный хук правой, тут же выдернув из мертвого глаза кинжал.
От такого поворота событий мертвец растерялся и упал.
Серега, прихрамывая, двинулся к лестнице. А я полез быстрее. Когда мне все-таки удалось оказался наверху, мертвец снова встал и размахивая ломом, направлялся в сторону Сереги, который уже начал подниматься по лестнице.
Серега уже почти залез, и тут мертвец ударил по лестнице. Она упала вниз, а мы с Мари еле успели ухватить Серегуню и вытащить наверх.
Внизу среди огня бесился труп с ломом, а мы, пытаясь отдышаться, наблюдали за ним уже с безопасного расстояния. В некоторых местах он уже начал дымиться, и даже обуглился.
Рядом с ним появилась уже знакомая нам фигурка Шеррил, она смотрела на нас с лютой ненавистью, потом коротко взмахнула рукой, и пламя враз погасло, а мертвяк упал как марионетка, которой разом обрезали все нити. Шеррил исчезла тут же. Не так как в прошлый раз - растворяясь, а просто исчезла. Похоже, я зря вспомнил про ее маму, прийдет ведь, и начнет мстить за обиженного ребенка.
- Спасибо. – Прозвучал из темноты угнетенный и усталый голос Мари. «На здоровье!» - подумал я, хотя понял, что это было направлено в адрес нашего «предателя». Пнул камешек ногой, и чуть было не сверзился вслед за ним обратно.

Глава 16

- Кудри мои русые, очи мои светлые
Травами бурьяном да полынью зарастут.
Кости мои белые, сердце мое смелое
Коршуны да вороны по степи разнесут.

Любо, братцы, любо! Любо братцы жить!

Хомяк разошелся, стоял гордо, с оставленным Элли луком, и орал тонким писклявым голоском эту старую казачью песню во все горло, когда в пелене дождя появилась огромная фигура монстра, тащившего что-то на руках. Хомяк, смутившись, осекся, и положил лук на место. Элли он узнал сразу, а вот Витька, толи просто не узнал, толи не хотел признавать, что это тело и есть бравый вервольф.
- Что с ним?! – Запищал обеспокоенный Ванька.
Монстр сначала опустил Витька на землю, а потом коротко пророкотал.
- Волки.
- Но, он же тоже, в какой-то степени, волк!
- Это ты тем волкам объясняй, если найдешь, хоть одного живого! – Зарычала Элли, да так, что Ванька весь сжался и попытался раствориться, или провалиться сквозь землю.
Монстр удалился за угол монастыря, а вернулась уже девушка.
- Извини. – Тихо сказала она хомяку. – Просто я очень за него волнуюсь.
- А я типа – нет! – Почувствовав доминирующее положение, того перед кем извиняются, фыркнул он.
- Он должен поправиться, должен - сегодня еще полнолуние. Луна должна вылечить его. – Почти плача твердила Элли как заклинание.
И на самом деле хомяк с удивлением обнаружил, что самая большая рана на ноге Витька постепенно затягивается, а девушка счастливо улыбается.
Маленькие раны по всему телу затянулись минут за пять. А на ноге заживала около пятнадцати, оставив толстый синеватый валик шрама.
Витек все не приходил в себя. Но опасность миновала. Ванька и Элли сидели и ждали, когда оборотень очнется.
Дождь постепенно прекращался: сменился мелко моросящим, а потом и вовсе закончился. Где-то через час Витек зашевелился и что-то простонал. От чего Элли с хомяком моментом оживились, и начали суетиться вокруг больного.

Витек открыл глаза и посмотрел на своих спутников слегка затуманенным взглядом.
Хомяк смотрел на оборотня с уважением и завистью, даже не потому, что он почти в одиночку одолел, целую стаю волков, а скорее из-за того, что у него такая классная регенерация.
Элли смотрела на Витька с обожанием в глазах и с трудом сдерживала слезы. Но ничего сказать не могла. В конце концов она не найдя подходящих слов просто припала к губам оборотня. Тот чуть снова не потерял сознание. А Хомяк явно хотел что-то съязвить по этому поводу в стиле Сергуни, но застеснялся, покраснел даже сквозь густой мех, поперхнулся словами и отвернулся.
Красивая, в общем, получилась картинка. Ночь. Двое влюбленных романтично целуются после героической победы над ордами недругов на фоне замка. Постепенно начинают подмигивать среди расползающихся туч озорные звездочки. И только хомяк как всегда мешает этой идиллии своим присутствием.
Похоже, и сам Ванька понял, что мешает. Он попытался спрятаться в тени. Но его все равно было видно. Тогда он тихо прокрался мимо влюбленных, но его все равно никто не заметил.
Зато это заметил он.
Тогда он протопал сильнее в обратную сторону, но на него опять никто не обратил внимания. Тут ему стало обидно за то, что никто не замечает того, как он пытается быть незаметным.
На такую наглость со стороны Элли и Витька он решил ответить тоже нагло, просто усевшись рядом с ними, и беспардонно вылупившись на зарождение великой любви.
Однако и на это не последовало никакой реакции даже через пять минут созерцания! Это хомяка вывело вконец.
- Я ПОЙДУ, ПРОГУЛЯЮСЬ, ЧТОБЫ ВАМ НЕ МЕШАТЬ! – Нарочито громко сказал хомяк, чтобы его заботу, наконец, заметили. Минула еще минута ожидания ответа, за которую хомяк успел насупиться, упереть руки в боки и начать притопывать лапкой.
И вот на него, все таки отвлеклись, скорее всего для того, чтобы просто перевести дыхание, и Витек сказал.
- Прогуляйся, если тебе это так нужно.
- Ты нам не очень мешаешь. – Улыбнувшись, дополнила Элли.
Ванька округлил глаза. Как это?! Он им такую услугу хотел оказать, а они даже не обратили на его старания внимания?! Да как они могли?!!! Если бы это было возможно, то из ушей зверька уже валил бы пар, как из мини-паровоза.
Он резко развернулся и, чеканя шаг, направился прочь от этого бесчинства.
- Я им, видишь ли, не мешаю! Да кто они после этого? Это ж уму непостижимо! Я к ним со всей душой, а они ко мне, они… они… а они… целуются! Да это же я, так сказать, их любовь воспламенил. Я ж почти что амур! Даже крылушки у меня есть! А лук я у Элли одолжу! И как засандалю этому волчаре позорному куда попаду. А уж я постараюсь, так сказать, попасть куда надобно! Он ведь меня благодарить должен!!! Извращенцы они в томатном соусе – вот они кто! Я им еще все припомню!
За своими разглагольствованиями хомяк сам не заметил как ухнул в яму.
- Блин, понарыли тут, кроты переростки, землеройки, чтоб их, так сказать!...
И тут до хомяка начала доходить вся суть его случайного открытия. Это была не совсем яма, а скорее нора, или даже подземный ход, который вел…
Хомяк, выглянул из ямы, при этом очень напоминая суслика, только слегка разжиревшего, и сверился с курсом. Все сходилось как нельзя кстати! Ход вел как раз в сторону монастыря. А это значит, что он герой, и наконец-то добьется всеобщего уважения и признания!
- Ну, блин, я просто таки молодец, которых мало! – Гордо объявил он, и даже повесил бы себе медаль «за заслуги перед отечеством», если бы такая была в наличии.

Обратно хомяк несся со скоростью, граничащей с реактивной. Оказывается он забрел довольно далеко.
Добежав, он застал Элли и Витька сидящими в обнимку и смотрящими на звезды. «Вот ведь романтики доморощенные!» - подумал Ванька, и не успев отдышаться, решил все выпалить прямо с «порога».
- Там это… ну, в общем,… так сказать… я в нее хлоп,… а она сюда… короче оттуда и дальше… в смысле внутрь… короче вы меня поняли!
- Нет. – В один голос сказали влюбленные.
- Куда внутрь? – Спросил Витек.
- Кого хлоп? – Дополнила вопрос Элли.
- ИДИОТЫ! – Взмолился Ванька, и начал театрально драть на себе мех, благо этого добра у него хватило бы на неделю.
- Ну, так объясни нормально! – Сказала Элли вполне спокойно. Похоже, счастья в ней было столько, что она готова пропустить мимо ушей любые обиды.
- Там ход!
- Куда? – Снова не понял Витек.
- ТУДА! – Ответил хомяк, и красивым жестом указал на монастырь.
- Ну, так бы сразу и сказал.
- А я как будто постепенно!
- Да у тебя же скорость двести пятьдесят четыре слова в секунду, а полезной информации – ноль!
- Это я-то бесполезный? – Хомяк дошел до точки кипения. – Это у меня ноль полезной информации?! Да пока вы тут лобзались, я нашел, так сказать, выход из безвыходной ситуации! Правду говорят, что даже если вас проглотили – у вас есть два выхода, либо через рот, либо в задний двор! И пусть это больше похоже на второй вариант, но зато это выход! А точнее вход! Или даже проход!
На последних словах хомяк прыгал как бешеный, лапки у него мелькали как вертолетный винт, а глаза выпучились настолько, что казалось, вот-вот выпадут.
- Ладно, успокойся и пойдем посмотрим, что ты нашел. – Элли встала и погладила бешеного хомяка по голове.
- Вот, - хомяк незамедлительно попытался уличить Витька в невнимательности, - бери с нее пример! Она у тебя умнее, чем ты!
Ванька вовремя отвернулся и зашагал в сторону найденного хода. Ему очень повезло, что он не увидел лица Витька, которое от злости уже начало приобретать звериные черты.

Лаз он нашел не сразу, благодаря чему наслушался от Витька всяких нелицеприятных, а то и вовсе нецензурных слов. Теперь и сам хомяк чувствовал, что зря так торопился сообщить о радостной вести. Он даже не запомнил ни одного ориентира.
- Ну и где твой подземный ход, Сусанин? – Спросил злобный Витек.
- Не дави на него! – Сказала Элли таким тоном, как будто вервольф ругал их родного сына.
- Он должен быть где-то…
На эти словах Ванька исчез.
-Тут! – Донеслось из под земли.
- Хомяк, тебе нужно было быть сыщиком! Оригинальный у тебя способ нахождения того, что потерял. – С трудом сдерживаясь от смеха, выдавил из себя оборотень.
- Поёрничай мне тут! – Сказал весь замотанный в паутину Ванька, когда выбрался наверх. На этот раз он провалился гораздо глубже. – Ну так что, мы идем? Только, надеюсь, там нет крыс!
- Да ты сам как крыса! Только хвоста не хватает.
- Волченок, ну чего ты с ним так?
- Да, Волченок, нельзя так при девушках, а то можно и по заднице получить! – Ехидно пискнул хомяк.
- Ах, ты ж, и-и-ип!!! – Взревел Витек и кинулся к хомяку, но тот уже скрылся в глубине норы. Из подземного хода доносилась ругань, направленная в адрес паутины, но обратного пути уже не было. Иногда нужно думать, «что», «кому», и «в каких обстоятельствах» говорить.
***

Мы вошли в комнату, которая напоминала химическую лабораторию. Рядом со входом стояла деревянная вешалка, на которой висели белые халаты. В середине комнаты расположились два стола. На одном из них было обилие колбочек, реторт, инструментов непонятного назначения, газовых горелок и множества предметов, которым я и названия-то подобрать не могу. Второй стол напоминал… тут я пришел в ужас… стол был очень похож на операционный стол в морге, но было одно отличие – в него были встроены ремешки для рук, ног, торса и шеи.
Перед глазами у меня помутнело, я перевел взгляд на халаты, дрожь пробежала по телу. Красные пятна, которые я не сразу заметил - были пятнами крови. И я точно осознал, что это вовсе не кровь подопытных животных. У меня к горлу подступил неприятный комок.
В это время Серега и Мари обошли меня и подошли к столу в дальнем углу комнаты. Он отличался от предыдущих двух не только габаритами, но и предназаначением. Он был завален горами свитков и пергаментов.
Серега подошел к столу с колбочками, взял одну, внимательно посмотрел на нее, сдул пыль и произнес.
- Интерес-сно, и чем тут занималс-ся этот юный х-химик?
- Похоже, не тем, о чем ты мог подумать. – Ответил я, взглянув снова на окровавленные халаты.
- Пош-шляк! – Прошипел Серега.
- А причем тут пошлость?
- Он давно тут ничем не занимался. – Задумчиво сказала Мари. Она смотрела на стол, где лежала открытая запыленная тетрадь. Лист с последней записью был вырван. Я подошел к Мари, а Мари тем временем взяла тетрадь в руки и сдула пыль как раз в мою сторону.
Я начал нарочито громко кашлять и даже задыхаться, изображая из себя астматика. Это продолжалось около минуты, и все это время она смотрела на меня, не сделав ни движения. Когда же я закончил она равнодушно спросила.
- Ты что – больной? – И в этом вопросе не было ни единого намека на то, что она волнуется о моем здоровье. Я смутился.
- По-моему, он прос-сто придурок. – Безо всякой эмоциональной окраски заявил Серега, и снова углубился в исследование посуды для экспериментов.
- Тебя никто не спрашивал. – Сказал я в ответ, но меня уже никто не слушал.
Серега разбирался со всеми этими орудиями пыток - я всегда знал, что в нем есть что-то от маньяка. Мари увлеченно читала дневник неизвестного химика. А я стоял как истукан и пялился по сторонам.
Самое неприятное положение, в котором может очутиться человек, это когда он никому не нужен. Почему-то в этом положении постоянно оказываюсь именно я. Объясните мне пожалуйста, почему Серега всегда выглядит таким уверенным в себе, и невозмутимым, в то время как я…
- Потому что ты ведешь себя как придурок. – Сказал Серега не отрываясь от своего занятия. Похоже, последнюю мысль я произнес вслух.
- Послушайте! – Обратила на себя внимание Мари, и начала читать. – «Впереди еще очень много работы. Но я смогу провести этот ритуал. Я не остановлюсь ни перед чем».
Она читала с выражением. Ей бы в театре играть, а то и вовсе в кино. Я заслушался, а перед глазами появлялись картины. Но это не те радостные картинки, которые обычно предстают в мечтах и приятных воспоминаниях, а мрачные, наполненные древним нечеловеческим ужасом. Ужасом перед всем непонятным и неизвестным.
Сначала в голове появился образ прикованной к операционному столу девушки. Ремни впились в ее руки, ноги и шею, она кричит, но не может ничего сделать. Тут на ее руку опустился огромный мясницкий топор, который, держит женщина преклонных лет. Крик, возникший в моей голове был почти реальным. Я вздрогнул и помотал головой. Но картинки снова начали наполнять мой разум.
Теперь это была темная улица. По ней шел человек. Он был пьян. Его качало из стороны в сторону. Он постоянно оглядывался. И вдруг получил по голове огромной дубиной и упал у ног пожилого человека. Тот наклонился, чтобы взять пьяницу за голову. Я снова попытался выкинуть из головы жуткую картинку и обратился к Мари.
- А там сборника анекдотов нет? Криминальной хроники мне хватало и дома! – Но на меня уставились две пары глаз с таким презрением, что я замолчал. Что-то у них обоих с психикой не в порядке! Неужели, такое чтиво может доставлять удовольствие.
В голову начала заползать очередная картинка.
На этот раз она была довольно приятной. В комнате горит камин. Рядом с огнем в кресле сидит молодой человек – хозяин дневника, исходя из прочтенного Мари его зовут Скотт. Если хотя бы половина описанного им правда, то я вполне согласен с его матерью, которая дала ему такое подходящее имя. На коленях у него свернулась калачиком девочка. В ее описании есть что-то очень знакомое, но я пока не понял что.
Потом снова поползли жестокие картинки, на которых я даже не хочу заострять внимания. А потом наступила короткая пауза и Мари расстроено произнесла.
- Здесь не хватает последней страницы.
- Нас-сколько я понял, он вс-се-таки с-соверш-шил с-свой ритуал. Он убил дес-сятки людей. – Задумчиво проговорил Серега и почесал подбородок.
- Скорее всего, он это делал ради той девушки, его невесты, которая умерла! Он хотел воскресить ее! – Выдвинула свое предположение юная детективша.
- Он это делал ради с-себя. – Поправил Мари змей.
- А как же та девочка?
- А ты не понял? - Удивилась Мари. – Это была Шерилл! Она выдала себя за не родившуюся дочь Скотта, чем ввела его в еще большее заблуждение! Ей это было зачем-то нужно!
- Скорее всего, для того, чтобы получить больше сил. – Выдвинул свое предположение наш зеленый мудрец.
- Ух, если я еще раз ее встречу! – Меня переполняла злость. Этот монастырь точно притягивает всех маньяков в округе. Но, причем тут тогда я?
- Что-то мне подсказывает, что мы ее уже не встретим. – Многомудро проговорила, как будто самой себе, Мари.
- Почему?
- Не знаю…

Глава 17

Лезли Хомяк, Элли и Витек очень долго, хотя под землей, в абсолютной темноте время определять довольно трудно. За пять минут может показаться, что прошло пять часов. Так что, сказать точно, сколько они ползли по туннелям никто все равно не смог бы. Хомяку было одновременно проще и труднее всех. С одной стороны, он шел, в отличие от Элли, которая ползла, и уж тем более Витька, которому приходилось вовсе протискиваться через узкий проход. Благо, хомяковские габариты были на его стороне. А с другой стороны, именно хомяк собирал всю паутину, которая накопилась тут за прошедшие года, а то и тысячелетия.
-Бедный я хомяченька! – Причитал Ванька. – Я же теперь больше похож на куколку! Интересно, долго нам еще ползти?
- Ничего, вот выбер-ремся, и бабочкой станешь! А я тебе в этом помогу! – Угрожающе пропыхтел сзади Витек.
От этих слов Ванька, вопреки логике, прибавил ходу. И отплевываясь, заявил.
- Нам еще наверняка долго ползти. Так что…
По туннелю прокатился гулкий звон, свидетельствующий о пустотах в голове хомяка. Но это даже очень ничего, что у Ваньки в голове пусто, значит есть где разойтись разуму.
Ванька, со всего маху выбил деревянный люк, и вывалился на каменные плиты. Следом за распластавшимся Хомяком, вылезла Элли, и стряхнула с себя ту паутину, которую не успел нацепить на себя первопроходец.
В завершение вылез Витек, и победно заявил:
- Вот и пришел судный день. Молись Дездемон пухнастый – душить буду.
Ванька обмяк, и смиренно прикрыл глазки. Но вставать он не спешил, надеясь на то, что лежачих, все таки, не бьют.
Так он пролежал минуты две, но не почувствовав обещанного удушения, решился все-таки открыть глаза. Элли и Витек оглядывались по сторонам.
В сущности это была каменная коробка, с одной стороны которой была металлическая ржавая дверь, а с другой поворот в темноту. Посередине довершала всеобщую картину прикованная к стене, на длинную цепь за шею мертвая девушка (и как бы это кощунственно не звучало по отношению к ней) довольно свежая.
Элли и Витек присели рядом с ней, а Элли с состраданием произнесла (при этом ее все равно передернуло):
- Бедняжка! Какой же изверг мог с ней так поступить?
Тут рядом присел Ванька, и с видом знатока заявил:
- По крайней мере – мертвая, и маниакального блеска в глазах не наблюдается.
- Хомяк, - со злобой посмотрев на Ваньку, пророкотал вервольф, - я тебе не говорил, что ты сволочь?
- Спасибо! – Удовлетворенно ответил хомяк.
Элли резко встала, и пошла к двери, лишь бы только не смотреть на бесчувственного хомяка. Витек пошел за ней, напоследок наградив хомяка презрительным взглядом.
- Что я такого сказал? – Заверещал хомяк.
Витек молча подошел к двери и дернул ручку на себя. Закрыто. Тогда он потолкал ее плечом, пнул, сплюнул на пол и отвернулся. Элли наблюдала за его действиями, нарочито не обращая внимания на Ваньку.
- Ну и что там? – Спросил хомяк вставая.
- Дверь. – Раздраженно ответил Витек.
- Я и сам вижу что дверь! – Сказал хомяк, и подняв с пола какую-то проволочку, начал ее с интересом разглядывать. – Она открывается?
- Нет.
- А вот посмотрим! – Зверек деловито направился к двери. – Вряд ли ты, волчара, сможешь тут что-нибудь сделать. Твоей грубой силы тут не хватит. Тут нужен профессионал с чутким проницательным умом.
На лице Витька снова проступили звериные черты.
Хомяк подошел к двери, привстал на цыпочки, еле дотянулся до замка, и грозно сказав, - «Тс-с-с!» начал ковыряться в замке проволочкой, иногда прислоняясь к двери ухом. Раздался громкий щелчок, и глаза у хомяка сузились.
Он достал из замка сломанный кусок проволочки.
- Профессионал говоришь? – Злорадно улыбнулся вервольф, а Элли хихикнула в кулачок.
- Че ты лыбишься!!! – Вспенился хомяк, и обрушил весь свой гнев на Витька. - Та дохлая на цепи и то лучше чем ты!
Он подошел к мертвой девушке, присел рядом, и с издевкой в голосе спросил ее на ухо.
- Да, милашка?
Тут у нее резко открылись глаза, и она повернувшись, глянула в испуганные глаза зверька. Тот моментально отпрыгнул и зашептал.
- А предупредить не могла?
Витек сделал шаг назад и закрыл собой Элли.
Мертвая девушка встала на четвереньки, и по-звериному прижавшись к земле, неотрывно смотрела на хомяка. А Ванька, медленно отползая назад, уперся в стену. Но он продолжал делать бесполезные движения, пытаясь вползти внутрь стены, только бы избавиться от гипнотического взгляда.
Она резко рванула с места, звякнула и натянулась цепь, а лицо мертвой девушки остановилось прямо перед перепуганной мордочкой хомяка. У того от ужаса вздыбилась, наверное, каждая шерстинка, от чего Ванька стал похож на шерстяной клубок. Девушка продолжала смотреть прямо в душу хомячка. А душа его сейчас съежилась и пыталась не дышать, как и все присутствующие. В комнате повисла напряженная тишина. Тут ее хищный взгляд сменился умоляющим выражением лица.
Она прошептала очень жалостливо.
- Вы ведь меня не обидите?
- Нет, конечно. - Сказала Элли.
Мертвая девушка снова озверела и прыгнула в сторону Элли и Витька. Но цепь снова не дала дотянуться до намеченных жертв. Одной рукой Витек отодвинул назад Элли, а из другой, с лязгом вылетели лезвия. Но применять он оружие пока не спешил. Он повернулся к Ваньке и тихо прошептал.
- Твоя дурость поднимет даже мертвых.
- Сам дурак. – Ответил Ванька, отползая в сторону на безопасное расстояние.
Лицо девушки снова поменялось на испуганное.
- Вы хотите меня убить? – Она умоляюще смотрела на Витька, и его готовые к кровавой схватке лезвия. Ему даже стало как-то очень стыдно за свою реакцию на девушку. Какая бы она не была мертвая. Но она как то странно сделала акцент на слове «хотите», как будто она просила об этом всей своей отсутствующей душой. Странное ощущение, когда кто-то просит его, или в данном случае ее, убить. Причем так завуалировано, что понять, просьба это или нет, почти невозможно.
Хомяк глянул на Витька и рванул с места в противоположную сторону.
Мертвая девушка заметила движение за спиной, глаза ее вспыхнули мертвым зеленым светом, и она рванула за Хомяком.
Витек, пользуясь случаем, схватил Элли за руку, и побежал вдоль стены туда же.
Хомяк убежал за поворот, но не успел сориентироваться в пространстве и, не заметив несколько ведущих вниз ступенек, покатился по ним кубарем. Через него перепрыгнул Витек, потом Элли, и они побежали к приоткрытой двери впереди. Хомяк, потирая ушибленный бок и хромая, заковылял следом.
Витек уже отворил обшитую сталью дверь, запихнул туда Элли и повернулся назад. Там хромал Хомяк. Из-за угла донеслась ужасающая смесь женского крика и звериного рыка.
- Быстрее!!! – Заорал Хомяку вервольф.
Тем временем мертвая девушка рвалась изо всех сил за ускользнувшей добычей. И крепеж в стене начал, истошно скрипя, поддаваться.
Хомяк был уже в двух метрах от двери, когда из-за поворота раздался звон и грохот оторвавшейся от стены цепи. Тут же из-за поворота выбежал на четвереньках обезумевший труп девушки.
Витек схватил Ваньку за загривок, и зашвырнув его внутрь, захлопнул дверь.
Спустя секунду в дверь, что-то глухо ударило, петли заскрипели, а за преградой раздался разочарованный вой перерастающий в хрип.
Они оказались в комнате с одним только шкафом, наполненном книгами и всяким хламом.
Хомяк, пытаясь отдышаться, облокотился на него, от чего шкаф закачался и на хомяка посыпалось все его содержимое. В заключение всему, на голову Ваньки обрушилась увесистая шкатулка, из которой высыпались письма.
- Вашу мамашу! – Воскликнул хомяк, потирая ушибленную голову. – Ненавижу письма! Они никогда не приносят ничего хорошего! И от них всегда болит голова!
- Это письма какой-то маленькой девочке по имени Шерилл, - Быстро просмотрев содержимое шкатулки, сказала Элли, - от ее матери. Но что они делают в этом кошмарном месте?
- Если они хранятся тут, то они наверняка стоят денег. – Заявил хомяк, выдирая из рук Элли стопку старой желтой бумаги. – А раз я нашел их, значит они мои! Всем все ясно?
- Ну ладно, забирай. – Ответила слегка обиженная такой алчностью Элли. – Но я не совсем поняла твою логику.
- Куда тебе? – Гордо фыркнул хомяк, почему-то уверенный в том, что он уже несметно богат. Похоже, что он уже совсем охомячел. Странно еще, что он не засунул эти письма в рот, и не спрятал за щеками. – И вообще, это я тут особо морально пострадавший!

***

Все время, которое мы шли по коридорам мрачного здания, мне не давала покоя мысль о девочке Шерилл. Кто она такая? Что она тут делает? И почему ни одно подобное место не обходится без девочки призрака?! Вспомнить хотя бы фильмы ужасов: там же обязательно есть призрак маленького ребенка! Хотя может именно дети в такой ситуации страшнее, чем всевозможные порождения больной фантазии производителей хоррор-продукции.
Помимо всего прочего меня не покидало ощущение, что Шерилл непрестанно следит за нами. А по сему я оглядывался по сторонам, ну и конечно замечал ОЧЕНЬ странные тени, которые ОЧЕНЬ странно вели себя. Ну, например, дергались неестественно, как мне казалось. Или сидели в углу. Хотя, почему собственно тень не может сидеть в углу?
Периодически мне мерещились огоньки в темноте, которые напоминали глаза. На деле эти огоньки оказывались отблесками металлических болтов в стенах, или еще чем-нибудь совершенно обычным. Но страшные мысли все равно не покидали меня. Ну, а как эти мысли могут не преследовать человека в доме наполненном призраками и ожившими мертвецами?
Как уже неоднократно происходило со мной, за своими размышлениями я не заметил того, что все остановились и на что-то уставились. Ну а я врезался на полном ходу в Мари.
- Смотри куда прешь! – Шикнула она на меня и снова посмотрела на стену. Машинально я тоже перевел взгляд.
Мы стояли перед портретом девушки в полный рост, одиноко висящим на стене. Девушка на портрете была прекрасна, но значительно отличалась от тех, что встречались нам до сих пор. Она была облачена в красивое закрытое платье голубого с белым цвета, которое оставляло открытыми нашему взору только лицо и кисти рук.
- Чщ-щто-то мне подс-сказывает, чщ-щто это та с-самая невеста маньяка по имени С-скот! – Заворожено проговорил Сергуня.
- Был бы я на его месте, наверное, поступил так же.
Мари презрительно посмотрела на меня, но ничего не сказала.
И тут в портрете что-то затрепетало, и от картины отделилась прозрачная, абсолютно идентичная нарисованной, девушка.
- Так, - строго заявил я, - если ты тоже попытаешься нас убить, то крепко об этом пожалеешь.
- Я вовсе не собираюсь вас убивать! Но вижу вы уже столкнулись с этой неугомонной девчонкой Шерилл.
- Столкнулись, и не раз. – Прищурился я. А на ухо мне зашептала Мари.
- И о чем же она пожалеет, если попытается нас убить?
- Ну, этого я еще не придумал. Но обязательно придумаю, ежели че! – Так же заговорщицки прошептал я.
- Простите меня за мою невоспитанность. – Хрустальным звенящим голосом проговорила прозрачная. – Меня зовут Летиция.
- Как? – Переспросил Серега.
- Летиция.
- А то мне пос-слыш-шалос-сь милиция… Так-то лучше. И чщ-щто от нас-с требуетс-ся?
- Не знаю. – Ответила она и пожала плечами.
- Оригинально… - Выдохнул я. - Обычно призраки остаются в этом мире из-за неоконченных дел… У тебя такие есть?
- Ну… - Она замолчала, пауза затянулась.
- А вы можете поконкретнее? – Спросил Серега.
- Или уже обдумываете как нас убить? Я-то вас призраков уже знаю! - Дополнил я, но тут же получил пинка от Сергуни и презрительный взгляд от Мари.
- Нет, что вы! Я даже подумать об этом не могла! – Начала оправдываться Летиция.
- Тогда что? – Не смог смолчать я.
- Ладно, извините, что потревожила вас.
Призрак начал постепенно таять в воздухе.
- Эй-эй-эй, дамочка, подождите-подождите! – Закричал я, но она уже растворилась окончательно.
Я постучал по стене рядом с портретом как в дверь, но реакции не последовало. Я повернулся к моим спутникам и пожал плечами. Они смотрели на меня с таким презрением, что мне снова захотелось исчезнуть, и я может быть, даже исчез бы, но чертом я быть перестал, а потому только покраснел.
- Поздравляю, Ш-шарик, ты – балбес-с! – Зло прошипел Серега. – И что теперь с-с тобой делать прикажеш-шь?
- Не надо со мной ничего делать!
- Я, конечно, против насилия, но теперь у меня снова появилась мысль пополнить этот бестиарий закрытого типа, еще одним… - Проговорила Мари, но Серега закончил за нее:
- Ф-фальш-шиво поющ-щим привидением!
- Это я-то фальшиво пою?! – Но тут до меня начал доходить смысл сказанных ими слов. – Вы что, собираетесь меня убить?
- Ну, мне-то вс-се равно, а вот девуш-шке ты пох-хоже только что вс-се перепортил… - Он многозначительно показал на кипящую от злости Мари.
- Тихо, Ангел, Тихо… Все будет хорошо, мы все и без нее узнаем!
- Теперь я тебя точно убью!!!
Я еле успел увернуться от удара нацеленного в челюсть, потом получил по шее и побежал в коридор, подальше от расправы. Но там оказалось темно и страшно. Поэтому я остановился и снова увернулся от нападающей на меня Мари.
- Ну, давай все-таки без членовредительства, пожа-алуйста! – Я попытался сделать страдальческие глаза, но получил в нос. Слава богу, вовремя подоспел Сергуня, и поймав мстительницу за руки, можно сказать, спас меня от лютой смерти.
- Отпусти меня, надоело! Давай я его убью, и успокоюсь!
- Вс-стань в очередь. Знаеш-шь с-сколько добропорядочных людей х-хотят его убить?
- Спасибо, Серега…
- Вс-сегда пожалуйс-ста… - Прошипел мой друг, но в глазах у него блеснул недобрый огонек, который заставил меня заподозрить что-то неладное, а он тем временем продолжил. – Х-хотя, может мне отпус-стить ее? Она убьет тебя, я с-спокойно пойду ис-скать Ромаш-шку дальше. А Мари, в гордом одиночес-стве, вс-се-таки разгадает свою тайну, ес-сли, конечно, не повстречается попути с-с монс-стром пос-сильнее ее…
На этих словах он отпустил Мари. Я сжался в комок и закрыл лицо руками. Так мне пришлось простоять где-то минуту. Но бить меня не начали. Я осторожно открыл лицо и посмотрел на спутников.
Мари почесала затылок, что-то прикинула и произнесла:
- Ладно, пока я его убивать не буду… но…
- Что «но»? – Спросил я у нее, ожидая любой подлости со стороны, как Мари, так и Сергуни.
- Но - вот! – И я таки дождался подлости, которой боялся, снова получив по носу. – Теперь моя душенька спокойна… - Победно произнесла девушка. – Никогда больше не называй меня «Ангелом»! Ну что, пойдем дальше?
Это она обратилась к Сереге, как будто меня тут вовсе и не существовало. И они пошли. Нет, я, конечно, понимаю, что они и должны были пойти, но Серега-падла, мог бы и позвать меня! Я понимаю, что Мари на меня обиделась, ну а этот-то чего? Ему ж не интересно, что тут творится!
И снова я виноватым оказался, и плелся теперь за ними, как побитая, но все-таки верная собака. Я ж не о себе беспокоился (точнее не только о себе) когда так с призраком этой Летиции разговаривал. Ну, вот посудите сами: с какой радости я должен доверять первому попавшемуся призраку? Она ведь не даром призраком стала! Может она серийный маньяк-убийца, который и устроил тут всю эту сказку? Да, понимаю, верится в это с трудом, но откуда нам знать истинное положение вещей? Вот Шерилл – тоже вполне милая девочка, да к тому же еще и маленькая, но что творит, вы уже знаете. А эта, раз взрослая, значит наверняка еще и хитрая! Мы теперь идем не пойми куда, а Летиция тем временем строит козни против нас!
В этот момент, что-то как будто лопнуло, и прямо перед удивленными нами снова появилась наша недавняя собеседница.
- Лучше возвращайтесь домой! – Сходу заговорила она обеспокоенным голосом. Ути, какая заботливая.
- Что случилось? – спросила Мари у Летиции. «Что-что?! По дороге обратно она нам наверняка ловушку устроила!» - подумал я, но в слух только фыркнул, боясь снова получить по носу, и скрестил руки на груди.
- Дальше будет слишком опасно!
- Так что там дальш-ше-то?
- Просто поверьте мне, и уходите отсюда… - Проговорила она, и в ее голосе появилось нечто напоминающее грусть, или горечь, я так и не понял.
- Ну, хоть объясните нам… - Проговорил все-подозревающий я, потом глянул на Мари с Серегой, и мне пришлось добавить: - Пожалуйста!
- Ладно, я все-таки расскажу вам, но обещайте, что после этого вы поможете мне… а лучше просто покинете монастырь. Я не хочу, что бы из-за меня снова кто-то умирал…
- Пос-смотрим… - Многозначительно прошипел Серега.
- Много лет назад меня убили воры, которые ворвались в мой дом… Скотт был занят и никто… никто не мог мне помочь…
- Похоже, леди, вы обратились не по адресу. Мы мало похожи на киллеров. А поэтому… - Но мне как всегда не дали завершить начатую мной фразу.
- Я не прошу вас никого убивать. Точнее почти никого…
- Вот так я и знал. Во всех отсутствиях просьб всегда кроется какое-нибудь «но».
- Дайте мне договорить, пожалуйста. А дальше я предоставила вам выбор.
- Митяй, заткнис-сь! Мы вас-с внимательно слуш-шаем.
- Так вот, Скотт не мог смириться с моей смертью. Он тратил годы и годы на то, чтобы изучить мистицизм… И пытался вернуть меня к жизни. Он воспринимал свою затею очень серьезно, и в конце концов он нашел ключ, чтобы сделать воскрешение возможным. Это был документ «эмигре». Документ, в котором подробно описывался обряд воскрешения у друидов. Он начал процедуру воскрешения в этом монастыре. Все потому, что до того как это место стало монастырем, тут был неметон – святилище друидов. В этом месте заключена огромная сила древних, которую и пытался использовать Скотт.
- Но, что-то пошло неправильно. Так? – Спросила Мари.
- Ему удалось воскресить только мое тело… это тело очень похоже на меня, но это не я… пожалуйста, верните мое тело к покою.
- Ага, так значит все-таки надо кого-то убить? Я протестую! – Категорично заявил я.
- Митяй, заткнис-сь в конце концов! – Отрезал Серега, и снова обратился к привидению. А я категорически был против кого-то или что-то убивать. В конце концов, это мне просто надоело.
– Продолжайте. Но, насколько я понимаю, вы тоже умрете вместе с телом?
- На самом деле, Скотт зря пытался воскресить меня. Это противоречит слову Божьему. Если человек умирает, значит на это воля Всевышнего. Я прошу уничтожить мое тело, его существование мешает мне попасть в рай, оно не должно существовать в этом мире.
На этих словах Летиция исчезла.
- Как-то это странно, если Бог хочет смерти людей. – Заключила Мари.
- А что тут собственно странного? Помнишь, например, великий потоп? Он тогда почти все человечество уничтожил. И ничего! Все равно Богом остался.
- Но тогда он уничтожил всех потому, что они погрязли во грехе, а Летиция больше похожа на праведницу, так за что же ее?
- Неисповедимы пути Господни! – Ответил я стандартной отмазкой богословов.
- Ну, так чщ-щто, потрудимс-ся вольнонаемными киллерами?
- Она даже цену не назвала! – Растерянно ответил я.
- В нос-с с-нова хочеш-шь?
Что-то я совсем не могу понять в последнее время Сергуню. Такое ощущение, что ему просто нравится делать все поперек мне, даже если это грозит ему неотвратимой гибелью. Ну, идем - так идем. В конце концов, это я решил остаться тут с Мари.

Глава 18

Со скрипом отворились тяжелые двухстворчатые двери и в огромный церковный зал вошли Витек, Ванька и Элли. Они оглядывались по сторонам. От стен отражались звуки шагов, и казалось, что кто-то шевелится в темноте. Очень неприятное ощущение! Холодок пробегал по загривку у каждого. И непонятно было, от страха это или оттого, что в таком огромном зале на самом деле одиноким призраком блуждает сквозняк.
Внимание всех привлек огромный крест на стене. Он висел на высоте около двух метров, а сам был не менее полутора метров ввысь. В нем была мощь, которая заставила невольно перекреститься Ваньку и Витька, а Элли - так та вообще встала на колени.
И тут огромный гвоздь, вбитый в стену над головой Христа начал выпадать из стены. По залу разнесся оглушающий скрежет, и крест начал, постепенно ускоряясь, переворачиваться. Он остался висеть кверху ногами, раскачиваясь на последнем – нижнем гвозде.
Элли от ужаса вскочила на ноги.
Последним штрихом к этому ужасающему зрелищу было совсем невообразимое. Голова деревянного Христа (у которого от времени вместо рта, образовалась огромная трещина, превратившая лицо в ужасную гримасу) отвалилась, и с глухим ударом ударилась об пол. Из головы тут же поползли противные прозрачно-белые черви.
От такого зрелища Элли испуганно отвернулась и уткнулась в плече Витьку, а тот сказал.
- Тут Бога больше нет.
- Ну, блин, успокоил. – Проворчал хомяк.
И тут произошло самое неожиданное, хотя что может быть еще более неожиданным, чем отпавшая у деревянного Христа голова, но все же по залу разнесся звон колоколов.
- Что это значит? – Перекрикивая звон, спросил Витек.
- Может, это Митяй с Серегой устроили? – Спросил в ответ Хомяк с затаенной надеждой в голосе.
- Да уж, им больше делать нечего.
- Господи! – Воскликнула Элли. – Сегодня же день всех святых!
- И что? – Задал вполне логичный вопрос Ванька.
- А это значит, что мертвые и демоны приходят на землю за живыми.
- И кто же это звонит? – Спросил Витек, хотя он подсознательно уже знал ответ.
- Духи! Те духи, которые живут в этом проклятом монастыре!
- Исходя из, так сказать, теории межгалактической трансгенерации… - Начал было блистать своим умом Хомяк, но тут его нагло прервал Витек.
- Ты хоть сам понимаешь то, о чем говоришь?
- Конечно, понимаю, и пытаюсь вам объяснить…
Вверху, прямо под сводом церковного зала появилась маленькая светящаяся точка. Она начала очень быстро разрастаться, и через минуту стало огромным, гудящим как ураган шаром. Гул уже заглушал звон колоколов, а друзья наблюдали за этим, боясь пошевелиться.
Шар вращался и чем-то напоминал солнце. В нем периодически вспыхивали протуберанцы. У хомяка от такого зрелища даже челюсть упала на грудь.
И тут настала абсолютная тишина. Как будто резко выключили громкость, а шар раздулся до неимоверных размеров. Это очень напоминало то самое затишье перед бурей. Когда даже воздух замирает в ожидании буйства стихии.
- Какая мощь… - Восторженно и одновременно испуганно прошептал Витек… - это как…
- Энергетический всплеск, вызванный взрывом расщепленного атома? – На полном серьезе спросил хомяк, прижимающий к груди «драгоценные» письма.
- Нет. – Твердо сказала Элли. – Это – портал.
- Что??? – одновременно воскликнули вервольф и хомяк.
Шар взорвался на миллиарды миллиардов светящихся разными цветами брызг, а в эпицентре взрыва оказалась огромная крылатая фигура, которая плавно опустилась на пол.
От взрыва друзей раскидало в разные стороны.
Витек и Элли отлетели обратно к дверям, в которые они недавно вошли, а хомяка отшвырнуло вдаль по коридору, и он еще проехался на спине, наверняка повредив свои маленькие крылышки.
Мебель в зале тоже разлетелась в стороны, а огромные основные ворота, которые находились за хомяком, целиком отлитые из металла, попросту погнуло ударной волной.
Существо, так феерично появившееся из портала, оказалось натуральным демоном. Оно сидело почти на четвереньках со сложенными за спиной огромными кожистыми крыльями. Зеленовато-черная кожа поблескивала неприятной влагой. Оно еще не замечало присутствия в зале кого-либо, кроме себя.
Витек потряс головой и начал медленно вставать на ноги, Элли отряхнула руки, быстренько поднялась, и спряталась за Витьком. Оказалось, что демон в сидячем положении чуть ли не вдвое больше Витька в полный рост.
- Какого хрена? – Тихо прошептал вервольф. И сделал это зря.
Демон медленно поднял голову, и повернул ее в сторону звука. Глаза вспыхнули абсолютно белым светом. Морда его напоминала череп обтянутый кожей. Рогов на его лысой голове не было. Единственное, что портило столь величественную картину, это слишком длинный, крючковатый нос.
- Этого не может быть… - Прошептал Витек и подтолкнув Элли, рванул с места сам, потому, что демон расправив крылья, взмахнул пару раз для пробы, и полетел в сторону оборотней.
Сначала в дверь влетела Элли, следом, перекувыркнувшись через плече – Витек, завершил действие демон. Он так сильно ударил в дверной проем, что стены здания содрогнулись, а свод дверного проема обрушился, забаррикадировав вход.
- Нет! Ванька! – Заорал Витек и ринулся обратно. Но было уже поздно. Вход в зал оказался безнадежно заблокирован.

***

Хомяк постепенно, чтобы не привлекать лишнего внимания, отползал в сторону, то есть назад. Мордочка его была до смерти перепугана, он даже дышал через раз. Именно сегодня ему умирать как-то не очень хотелось. Были у него дела и поважнее. Например перепродать раритетную переписку какому-нибудь скупщику антиквариата, так что внезапная смерть в его планы на сегодня просто не входила. Демону придется подыскать свободное время в расписании хомяка, а то и встать в очередь тех, кто хочет расправиться с ни в чем не повинным зверьком. Тем более, демон пока что стоял к нему спиной, и все его внимание было направлено на разрушенную дверь, а поднявшаяся в воздух пыль хорошо скрывала перепуганного хомячка.
Но именно скрывающая Ваньку пыль и сыграла с ним злую шутку – он чихнул. Тихо так – почти незаметно. Но все-таки привлек к себе внимание. Демон прислушался и начал медленно поворачиваться.
Тут Ванька понял, что терять уже нечего, все и так потеряно, истошно заорал и ринулся к погнутым металлическим створкам.

***

Элли услышала вопль, который мог принадлежать только хомяку и, подбежав к завалу, начала отчаянно разгребать камни. Но это не приносило абсолютно никаких результатов. Она отчаянно стукнула по одному из особо крупных камней кулачком и закричала.
- ВАНЯА-А-А!!!
А потом она медленно опустилась на колени и начала тихо всхлипывать. Прошло несколько мгновений и она повернулась к Витьку.
Тот сидел на камне, спрятав лицо в ладонях, и, не двигаясь, молчал.
- Мы должны ему помочь! – Нервно проговорила Элли, вытирая слезы. Но Витек не реагировал. – Чего ты сидишь?! – Взорвалась девушка. – Мы должны ему помочь!
Витек безразлично поднял взгляд и посмотрел в глаза Элли.
- Кто-то должен был умереть тут. Ты сама это говорила.
- Да что ты такое говоришь? Кто угодно может умереть тут, но только не один из нас!
- Но только не один из нас… - Просто так повторил Витек, и снова опустил голову. – Только не один из нас…

***

Хомяк со всех ног несся к погнутым воротам церкви. Он спотыкался, падал, поднимался, снова падал, но все-таки стремительно продвигался к намеченной цели. Ванька уже углядел, что между створками ворот есть щель, в которую вполне может пролезть такой как он. За ним все громыхало, и было понятно, что демон настигает свою малохольную добычу. Но это был как раз тот случай, когда не смотреть на опасность страшно, а смотреть – еще страшнее.
Только хомяк протиснулся сквозь щель в воротах, и снова упал в спасительную лужу на улице, как за спиной раздался грохот. Это демон, не сбавляя скорости, врезался в створки. От этого звука Ванька вскочил на ноги, и схватил в лапки первую попавшуюся под руки палку.
Ворота погнулись от удара еще сильнее, но выдержали атаку. За металлическими створками, что-то рычало и билось. И это что-то, только что чуть не убило хомяка. Думаю, если бы оно все-таки догнало зверька, то только тормозного пути хватило бы на то, чтобы раздавить зверка в лепешку.
Хомяк, осознав, что уже находится в безопасности, слегка расслабился, и дал волю врожденному любопытству. Он тихонько подошел к воротам, и заглянул в щель. На него глянул абсолютно белый, светящийся глаз. От страха Ванька ткнул туда палкой. Из церкви донесся оглушающий рык боли и ярости, в этот момент купол не выдержал и обрушился на демона, который был внутри. Настала тишина, от которой даже начало звенеть в ушах, но никто из под завалов уже выбираться не собирался.
Ванька пособирал разбросанные по всей луже «драгоценные» письма, и тут его внимание привлек блестящий в воде предмет. Он наклонился, и достал из мутной воды красивый медальон на цепочке. Похоже, что даже золотой, с красивым красным камнем в центре.
- Интересно, и кто же тут такое разбрасывает? Ну, свезло - так свезло! – Ванька, незамедлительно напялил себе на шею найденный подарок судьбы, и даже не заметил скользнувшую рядом легкую тень.
- Если все будет продолжаться так же, то меня просто не хвати, чтобы вынести все эти драгоценности отсюда. Придется делиться с остальными, хотя, может я какую сумку еще найду… побольше!
Что-то сильно ударило хомяка по голове, в ушах зазвенело, а перед глазами появился рой искр. Затем земля больно ударила Ваньку в лицо, и он провалился в темноту…

***

Мы снова шли по одинаковым помещениям, они тянулись сплошной вереницей, иногда мы не могли открыть очередную дверь, и тогда приходилось возвращаться на несколько комнат назад, а там находилась еще одна дверь. И мы продолжали свой путь. Мне очень хотелось спать, было очень жутко и порой казалось, что мы идем по компьютерной игре, а где-то там нами управляет, пока что довольно удачливый игрок. Но в любой момент все может измениться и настанет нежелательный «Гейм Овер». Поверьте мне на слово – это очень неприятное ощущение.
Наконец мы вышли к небольшому внутреннему дворику. В сущности, это была очередная комната, только в ней не было потолка и в небо стремились редкие деревья. А за деревьями ступени ступени ведущие к красивым массивным дверям. Я подошел первым и подергал за ручку, но створки даже не пошевелились.
- Врядли есть другой выход. – Отчаявшись, сказал я. – Мы похоже прошли уже все возможные помещения в этом проклятом монастыре!
Мари подошла, тоже подергала дверь, топнула ногой, показывая всем своим видом свое недовольство, и насупилась. Так, наверное, делают все девушки во все времена. Даже если что-то опробовали, изначально более сильные особы мужского населения, они все равно подойдут и попробуют все сделать сами, а вдруг получится. А потом расстраиваются, и кричат про неравенство прав.
- Да этот замок даже пуля не возьмет. По-моему тут дело даже не в замке, что-то держит эти створки внутри. – Завершил свою очевидную мысль я.
- Раз уж я приш-шел с-сюда, то я точно войду внутрь. – Грозно прошипел Серега и со всей дури долбанул в дверь кулаком. Наверняка, при этом он отшиб руку, но вида не показал.
- Митяй, Серега, теперь вам нужно уходить обратно. Я не имею права просить вашей помощи и дальше. – Грустно заявила Мари, а в глазах у нее стояли слезы.
- Прошу заметить, ты нас и до этого не особо-то просила. Мы сами свалились на голову, как снег посреди летнего дня. – Сказал я.
- Но все равно, с этого момента я все буду делать сама.
- Эй, ты чщ-щто думаеш-шь, чщ-щто мы приш-шли с-сюда из-за тебя? – Серега умиленно засмеялся. Я зло глянул на Серегу и попытался исправить это обидное для любой девушки заявление.
- Мари, Ангел, тебе нужно уходить отсюда. За этой дверью наверняка будет очень опасно… по крайней мере, я так думаю.
- Что?! – Искренне возмутилась Мари. – Митяй, ты – тот, кто должен пойти домой. Тебе тут больше нечего делать. Врядли ты найдешь то, что искал здесь…
- Откуда ты знаешь, что я искал? А может я уже нашел! – Но она не поняла моего намека.
- Никому неизвестно, что будет дальше. А ты, если посмотреть правде в глаза, единственный из нас, кто к этому не подготовлен. Я должна была войти в эту комнату. Это моя судьба.
Тут я разозлился окончательно. Она же меня считает каким-то дигенератом.
- Слышишь ты, самовлюбленная, хватит читать мне нотации. Не-ет, я не волнуюсь о том, что случится дальше. Я буду делать только то, что считаю нужным. Жизнь – игра! И лучше вам сделать ставки, иначе вы умрете!
- Крас-сиво с-сказано! – Хихикнул Серега. – Ты прямо таки оратор.
- Митяй, ты – сумасшедший.
- Я знаю. – Гордо заявил я, восприняв эту фразу как комплимент.
Серега устало осмотрел пространство окружающее нас, подошел к дверям, еще раз оглядел их более внимательно и резюмировал.
- Делайте как х-хотите…
- Так и сделаем. – Сказал я, и почему-то меня наполнило воодушевление. Я начал оглядываться по сторонам в поисках чего-нибудь увесистого, такого, чтобы этим самым можно было вышибить двери. Но отыскать чего-либо подобного все равно не удалось.
- А что, интересно, вы чувствуете, когда не можете справиться даже с обыкновенной дверью? – Как будто самой себе сказала Мари.
- Гори оно синим пламенем! – В сердцах выпалил я.
- Точщ-щно! – Прошипел Сергуня и в глазах его затрепетал огонек надежды.
- Что? – Одновременно спросили мы с Мари.
- Точщ-щно! В лаборатории С-скотта должно х-хватить ингридиентов… а кис-слота – вот она… - Серега сплюнул на землю и та зашипела, от такого зрелища Мари даже вздрогнула. – Я думаю, чщ-щто с-смогу с-сделать взрывчатку. Для этого нужно ацетон и ещ-ще … э-э-э… перекис-сь водорода…
- Ты чего двери продезинфицировать решил?
- Я тебя с-сейчщ-щас-с продезинфицирую.
- Тих-тих! Я тут просто интересуюсь.
- Корочщ-ще!
- Короче, рвануть тут все к такой-то матери. И не заморачиваться! Правильно?
- Ну, ты прос-сто гений! – Съязвил Серега. – Кс-стати, ЕС-сли мы по дороге уроним то, чщ-щто я с-сделаю, то с-стучатьс-ся будем уже в ворота рая…
Тут зазвонили колокола, и всем стало как то уж очень не по себе.
- Колокол зовет меня. Обратного пути нет… - Сказал Сергуня с выражением. Прям Шекспировский Гамлет, ему бы еще Ерика в руки, так вообще не отличить. Только к чему это он? Он-то тут при чем?
- У тебя завышенное самомнение… - Хихикнул я, но Серега смолчал и пошел первым.

Глава 19

В голове у хомяка гудело, и он не мог пошевелиться. Что-то не давало ему двигаться, все его лапки затекли. А сквозь гул в одеревеневшей голове звучала какая-то удалая песня. Голос, напевавший ее, был старчески хриплый.
- Хей хо! Хей хо! – Звучало в голове у хомяка. Но тут голос резко перестал петь, стал нервным и заорал. – Давайте ребята, быстрее… Это страшно. Мы не сможем выдержать этого… Небо становится темным… Это то, что мы думаем… Он горит! Горит! Нет, он не работает! Не работает! Эй! Эй!! Ты куда идешь? Куда ты идешь?! Клара!
На фоне этого голоса звучал постоянный высокий противный звук. Ванька не сразу понял, что это металлом скребут по точильному камню.
Хомяк открыл глаза и попытался сфокусировать взгляд. Через несколько секунд ему это удалось, и он увидел потолок. Неимоверных усилий стоило хомяку повернуть голову, в черепе тут же закопошилась боль и тошнота подкатила к горлу. «Ну вот», - подумал хомяк, - «сотрясение мозга».
- Ты очнулся? – Спросил старческий голос. – Хомяк ничего не ответил. Ему было попросту не до этого. Он снова пытался сфокусировать взгляд.
Неподалеку от него стоял пожилой мужчина крепкого телосложения, с седой окладистой бородой. Но вот, что больше обеспокоило хомяка чем сотрясение мозга, так это то, что мужик точил огромный топор, а сам хомяк был прикован к разделочному столу, на котором багровели остатки запекшейся крови.
Ванька изо всех сил завертелся на столе, пытаясь освободиться, но его приковали очень хорошо. А тут еще на старика снова напал приступ безумия.
- Это оно! Прекрати это! У тебя нет совести! Если бы только она была спасена. Нам бы не пришлось торчать здесь! – Крича, старик отмахивался топором от воображаемых противников.
Ванька заерзал еще интенсивнее, а глаза его округлились от страха.
- Что вы собираетесь со мной делать? – В ужасе заверещал Ванька. - Я вовсе не подопытная крыса. Я - хомяк! А хомякам нужны льготы! Или вы – прости Господи, так сказать, зоофил. Тогда я с уверенностью заявляю, я – человек! Может, конечно, в это и трудно поверить, но уж поверьте мне на слово. А еще за мной придут друзья, и…
Но старик его не слушал и продолжал свое.
- Я не виноват! Там был корабль! – Старик посильнее сжал рукоять топора и сделал шаг в сторону прикованного зверька.
- Конечно, вы не виноваты! – Отчаянно орал Ванька. – С кем не бывает. Корабли они такие! Это вовсе не ваша вина! Но я того корабля не знаю! И не видел! У меня есть очень хороший знакомый психолог!!!
- Он появился из ниоткуда! Вдруг стало темно! Я ничего не мог сделать. Летиция! Бедная, бедная Летиция! Если бы я тогда был с ней…
Старик уже стоял рядом с хомяком и замахнулся топором, но вдруг остановился, опустил свое оружие, и повернувшись в сторону заорал, грозя кулаком.
- Эй! Ты! Ты! Стой! Да, это ты! Я точно знаю!
- Да… Вот так-то лучше… Это все он… А я тут не причем… - Лепетал, в полуобморочном состоянии хомяк и трясся всем своим небольшим телом, представляя в красках как его маленькая, но очень умная голова отделяется… дальше он представить просто боялся.
- ЗАТКНИСЬ!!! – Заорал старик, и яростно замахнулся топором.
- ВЫ – МАНЬЯК!!! – Заорал в ответ Ванька и крепко зажмурился.
Лезвие топора громко лязгнуло рядом с ухом хомяка, а сам топор, свистя, упал на пол. Старик что-то прохрипел, потом застонал и глухо повалился на пол. «Сердечный приступ», - подумал Ванька, но глаза открывать не решился.
- Дорогой, давай прекратим это. – Послышался женский голос. Хомяк открыл глаза и оторопел. На месте старика стояла пожилая полная женщина в фартуке и косынке на голове. Старика хомяк со своего положения не видел, но примерно представлял, что с ним произошло. – Пришло Время остановиться. – Она наклонилась и погладила мужа по голове.
- Правильно, гражданочка. – Не найдя ничего другого ляпнул хомяк. – Так и надо, маньяков прям на корню.
- Все хорошо. Все закончилось. Прости. – Тихо шептала женщина, но слова эти адресовались явно не в сторону Ваньки. По щеке у нее прокатилась слеза и она посмотрела на зверька. – Мой муж много лет назад был капитаном корабля. Это был огромный корабль. Он им так гордился.
- Но это вовсе не оправдывает криминальные действия вашего мужа! А если я в суд подам?
Но женщина как будто не слышала хомяка.
- А потом произошел несчастный случай. Много людей погибло. Все обвиняли моего мужа…
- А-а-а, ну тогда все понятно, вот откуда у него сдвиг по фазе. Так вы меня освободите или нет?
- Ему было так тяжело…
- Я не понимаю, вы что тоже не особо вменяемая! Я требую освободить меня.
- Глупо, правда? Неважно сколько ты выпил – трагедию забыть невозможно. Он встретил Летицию. Она верила, что он не виновен.
- Конечно, не поверь такому…
- Она помогла ему пережить все это. Но… она умерла. Почему люди умирают так быстро? – Женщина встала и подошла к хомяку.
- Э-э-э, дамочка, я надеюсь, вы не собираетесь повторять подвиги вашего мужа?
Но она аккуратно открыла замки, сковывающие Ваньку, и положила связку ключей на стол. Хомяк потер онемевшие руки и посмотрел на женщину, та была просто сама не своя от горя, она каким-то макаром только что убила своего мужа. Ванька осмотрелся по сторонам, и обнаружил рядом с собой наполовину отпитый стакан воды.
- Выпейте гражданочка, вам от этого должно полегчать… - Сказал хомяк и протянул стакан женщине. Та благодарно кивнула, осушила стакан залпом, а потом испуганно посмотрела на Ваньку.
- Что ты мне дал?!
- Воды… - Удивился хомяк. – На водку вроде не похоже, да и вообще запаха постороннего там не было! Вы уж мне поверьте!
- Там был яд… - Обреченно прошептала она.
- Вот блин! – Взвизгнул хомяк и зажмурился снова, а потом тихонько прошептал: - Извините, я не хотел…
- Это ключи от дверей монастыря. – Как-то не очень в тему заговорила она. Перед смертью обычно не это говорят. - Мой муж ждет меня. Он такой нетерпеливый! Вы знаете? Спасибо вам, я бы сама не решилась…
Последние слова она уже прохрипела, а потом раздался глухой удар об пол. Ванька подозревал, нет – знал наверняка, что это. От этих мыслей ему стало очень плохо как на душе, так и в желудке.

Хомяк нервно ходил по комнате, но никак не мог понять, как ему отсюда выбраться. Единственная дверь, которая была в комнате, оказалась заперта, а до замочной скважины он не дотягивался, да и подставить было нечего. Еще больше его волновал вопрос, что же все таки тут происходит, и кто такая Летиция, раз за нее отдают жизни как чужие, так и свои. Ну, и наконец, соседство с трупами вгоняло его в состояние паники. На всякий случай он вооружился ножом, который нашелся среди всевозможных инструментов, но и для этого он потратил как минимум минут пятнадцать. Он просто опасался того, что кто-то вскочит за его спиной, и напугает тем самым его до смерти. Поэтому хомяк постоянно оглядывался.
Потом он сел. Покричал немного, сорвал голос, откашлялся немного и покричал снова. Но это тоже ни к чему не привело, а еще он представил, что на его крик может заявиться какой-нибудь внучок этой милой парочки, а его и так пытались за сегодня убить несметное количество раз. Подумав, он покричал шепотом и начал перебирать всех кто за сегодняшнюю ночь пытался его убить.
- Итак. Сначала был Витек, но ему простительно, он все-таки друг. Потом была мертвая, или не совсем, но выглядела-то она как мертвая, короче, не зря ее, так сказать, посадили на цепь. Ей этого я не прощу. Потом было это чудо с крыльями. Тоже мне, злодей переросток, и нечего было так орать, не задавило бы потолком. Ему-то я точно не прощу! Хотя, ему мое прощение уже врядли понадобится. Затем, не спросивши дозволения, по голове и в кусты, в смысле на стол. За что не понятно! Слава богу, что хоть ретивая женушка блюдет правила морали. А то Бог знает, чем бы все это закончилось, хорошо, что даже в бессознательном состоянии я все-таки понимал ценность писем и прихватил их с собой…
- Ванька, это – ты? – Послышался за закрытой дверью знакомый голос Витька. Хомяк аж подпрыгнул от неожиданности.
- Да. Конечно, я! – На глазах у него начали наворачиваться слезы. Он подбежал к двери, и начал бы вилять хвостом, если бы таковой у хомяка имелся нормальной длинны. – Помогите, Витенька, Эллинька, со мной тут такое! Ну, просто не описать! Вытащите меня отсюда!
- Как? – спросил Витек.
- Ну, стену поломайте, только вытащите меня отсюда!
- Ага, если сейчас начнем, то к утру следующего года справимся. Там что, нет больше выходов?
- Нет! – Ванька огляделся и вдруг зацепился взглядом за люк под столом. – Хотя…
- Что – «хотя» - Послышался знакомый голос Элли.
- Тут есть люк. Но я туда боюсь.
- А ты притворись бесстрашной канализационной крысой и лезь туда. – Раздраженно сказал Витек.
- Но только ползи в том же направлении, куда двигаемся мы, понял?
- Эх, понял… - Вздохнул хомяк, взял керосиновую лампу стоящую рядам с точильным станком, и открыл люк.
- А там мы тебя как-нибудь найдем. Только не забывай про направление. – Внесла последние коррективы Элли.
- Да лезу уже, лезу… - Обреченно сказал хомяк, перекрестился и полез.


Ванька шел по узкому коридору, выкопанному прямо в земле и совершенно не отделанному. Этот коридор чем-то напоминал нору. Письма он перевязал веревочкой, которую нашел рядом с точильным камнем в комнате старика, и повесил на шею рядом с амулетом. В левой руке он нес керосиновую лампу, а в правой сжимал нож, для хомяка он был, как меч. Пламя в лампе трепетало от сквозняка, гуляющего по туннелю. Ветер создавал странные звуки, и появлялось ощущение, что за очередным поворотом зверька ожидают ужасные чудовища, он трясся, но шел, никого там не обнаруживал, а они как будто перебегали за следующий поворот.
Не смотря на то, что поворотов в этом коридоре было предостаточно, туннель все равно, насколько понимал Хомяк, вел сравнительно прямо, просто вырыт был как будто огромной извивающейся змеей.
Лицо девочки появилось внезапно, в нескольких сантиметрах от мордочки хомяка. Он отпрянул назад и выставил перед собой нож. А она грустно произнесла.
- Я тоже умирала в одиночестве!
- Ты кто?! - Заорал на нее Ванька.
- Шерилл, но это уже ничего не значит. – Ответила она.
- Если и ты попытаешься меня убить, то я за себя не ручаюсь. И пусть меня потом обвиняют в детоубийстве. – Хомяк храбрился, пытаясь не броситься назад сломя голову от ужаса.
Тут письма на шее у хомяка поднялись в воздух и начали тянуть Ваньку за собой, как будто Шерилл и листочки бумаги были двумя магнитами.
- Эй, а ну не балуй, а то я… - Погрозил хомяк, но Шерилл смотрела на письма с таким же удивлением, как и сам зверек. – Это мои письма! Как ты сказала, тебя зовут?
До хомяка постепенно начало доходить, что эти письма адресованы девочке, и стремятся попасть к ней. Тут даже сама Шерилл не виновата.
- Шерилл. – Повторила девочка удивленно. Впервые за несколько сотен лет не ее боялись, а она сама боялась.
От упоминания имени письма рванули с новой силой, и тонкая веревочка на шее хомяка лопнула. Письма стаей влетели в девочку и Шеррил, вспыхнув ярким белым светом, начала покачиваться в воздухе, поднятая неведомой силой.
- Другие? Письма? Их так много? – Удивленно промолвила девочка.
- Да, и они могли принадлежать мне. Это же письма королевы. И за такую переписку можно было получить огромные деньги, а теперь они испорчены. Ты знала, что после твоего рождения твою мать заперли в темнице замка? А она отправила тебя в монастырь, чтобы спасти. И оттуда она тоже писала тебе! Теперь-то ты понимаешь, каких денег меня лишила? – Хомяк перешел на обреченный визг. – Она не видела тебя, но представляла, как ты выглядишь. Она не знала, что ты умерла, и поэтому продолжала писать. От этого письма приобретают двойную цену. А это – целое состояние. А ну отдай мне их обратно! – Уже в полный голос орал хомяк.
- Что? Нет! Почему мне больно?! – начала говорить девочка. – Что? Она любила меня? Нет! Нет! Мне страшно!
- Так отдай письма обратно!
- Что происходит? – Схватившись за голову, кричала девочка, а ее все дальше и дальше уносило вверх. – Нет! Помоги мне! Нет! Я ненавижу тебя! Не бойся меня! Ты… Ты… - Она коротко взвизгнула и исчезла.
Хомяк расстроено сел, поставил рядом с собой лампу и долго смотрел в то место, где только что была девочка-призрак по имени Шерилл, и куда только что канули столь драгоценные письма, а потом тихо произнес.
- Шерилл, а что это за чувство, когда тебя любят?

***

Мы с Мари сидели возле горящего камина, и пили найденное там же вино, которое уже изрядно разогрело кровь и ударило в голову приятным дурманом, пока Серега колдовал в лаборатории Скотта. Он сказал нам, что мы ему будем только мешать, да и я был не против некоторое время провести с Мари наедине. Я развалился на полу, опершись о стену спиной, а Мари сидела на корточках и грела руки у огня. Я как раз рассказывал одну из своих историй про мои неудачные похождения по девушкам.
- Так и что же с тобой потом произошло? – Весело спросила она.
- Я проснулся утром, и понял, что все что со мной произошло, была лишь удавшаяся шутка Сереги.
Она засмеялась, а я любовался ею, как будто мы были не в проклятом монастыре, а в приятном ресторанчике, в котором и беспокоиться-то не о чем, кроме счета в конце вечера.
Я сделал глоток из бутылки и передал ее Мари. Она тоже сделала глоток и игриво сказала.
- Тебе повезло! Было не так много людей, с кем бы я проводила так много времени! Я всегда одна, даже если с кем-то. Я почти всю жизнь была одна. – Она снова сделала глоток, поморщилась и продолжила. – Смерть близких людей всю жизнь преследовала меня.
- Это – неприятно… А как насчет твоего детства?
Она не на долго задумалась и грустно произнесла.
- Да… у меня было детство… но не долго… я слишком быстро повзрослела… Я родилась в небольшом городке неподалеку отсюда… Но это было трудное детство… не хочу об этом говорить…
- Ладно, значит не будем.
Она улыбнулась, и от этого у меня по телу разлилось приятное тепло.
- Помнишь, когда я тебя увидел вначале. Какой-то странный свет в твоих глазах. Он буквально заворожил меня.
- А может я колдунья? – Хихикнула Мари.
- Ну, это уж тебе решать. Но я не могу забыть этот взгляд… Чтобы жить надеждой нужно не бояться предначертанного! – Не в тему, но очень философски завершил я.
Мари горько усмехнулась, а потом вдруг неожиданно спросила:
- Я ведь нравлюсь тебе? Правда?
От такого прямого вопроса я замялся как школьник, пытающийся признаться в любви.
- Э-э-э… ну-у-у… да…
Мари смущенно отвернулась, но я успел заметить как краска залила ее щеки, и то как она улыбнулась.
Я взял уже стоящую на полу бутылку, сделал глоток, вздохнул и заговорил.
- Меня нужно классифицировать как романтика. Мой брат - очень строгий человек и прагматик, не мог простить мне мою неудачу в академии (тем более если учесть, сколько его денег ушло на то, чтобы я в нее поступил) а я жил в мечтах об утопичных ландшафтах и фантастических существах. Я верил в них всем своим сердцем. Но мечты всегда оставались мечтами. Все эти вещи я любил, когда был ребенком, и еще больше влюбился в них, когда повзрослел. Но все это было пустой тратой времени. Я жил в придуманном мире, а в реальности у меня не было ничего, чего бы я добился сам. В моем мире нет места мечтаниям. А потом я постепенно потерял интерес ко всему. Вот так. И вот я тут… знаешь Мари, я завидую тебе. Моей судьбы не заслуживает никто. Ты же свободна, а это значит выбирать… выбирать как жить. – Я снова отхлебнул из бутылки, и только после этого заметил злой взгляд Мари.
- А кто дал тебе право вести себя так, как будто ты меня вырастил? Ты хоть немного представляешь, как я росла? Ха – приключения! – Она всплеснула руками. – Это – смешно! Ты хоть представляешь какую боль нужно пережить, чтобы по собственной воле отправиться в такое место как это?!!! - Она вскочила и испепеляла меня взглядом. – Мой отец умер когда я была еще ребенком, я жила в трущобах, а моя мать была…

***

Серега заперся в лаборатории Скотта и нас туда не пустил. Он зажег газовую горелку, и некоторое время смотрел на синее пламя. Оно напоминало ему огонь на газовой плите в столь родном мире. Всего лишь маленький огонек, а как заболела душа. Где-то в ее глубине кошки скребли. Так хотелось оказаться в родном Приморском. Но нет, приходится почти каждую минуту бороться за свою жизнь. А до попадания сюда, жизнь казалась такой сложной и проблематичной. А ведь в сущности проблем-то и не было.
Серега еще несколько минут смотрел на огонек, а потом резко повернулся и начал водить по колбочкам пальцем в поисках нужных ингредиентов. Наконец он остановился на одной из баночек, открыл ее и понюхал содержимое. Такой запах ни с чем спутать невозможно, это был ацетон, хотя, опять же странно, он, вроде бы изобретен гораздо позже, но факт остается фактом.
Потом он достал из ящика бумажную упаковку с порошком белого цвета и добавил его в нагреваемый ацетон, жидкость начала бурлить и пениться. Когда реакция унялась, он аккуратно плюнул в содержимое колбочки. Содержимое стеклянного сосуда, чуть не попало обратно в морду Сереге. А потом он долго наблюдал за тем, как жидкость постепенно меняет цвет, как ползет красная полоска термометра, и тогда он прикручивал огонь.
Руки у Сереги тряслись от напряжения, но он был максимально сосредоточен.

***

В небольшой полуподвальной комнате горел тусклый свет. Всего одна небольшая керосиновая лампа, с почерневшим от сажи стеклом, на столе, возле небольшой кровати - освещала ее. Окно в стене давно треснуло от мороза, и поэтому было закрыто грязной тряпкой. А в кровати лежала укутанная, много раз латаным, одеялом девочка по имени Мари, ей тогда было десять лет. Рядом с ней на кровати сидела красивая женщина и заканчивала рассказывать сказку. В ее голосе было столько нежности, а Мари смотрела на нее глазами полными доверия.
-… и вот, девочка нашла все-таки своего принца. Он приехал к ней на белом коне, и увез ее далеко-далеко, туда, где нет злых колдунов. В свое огромное королевство. А там они жили долго и счастливо, и никогда-никогда не грустили… Ладно, доченька, мне уже пора идти.
- Мам, - сказала Мари, - а колдуны бывают?
- Нет, конечно, Ангел. Это все только сказки.
- А дядя Себастьян?
- Глупышка. – Мама Мари нежно улыбнулась и погладила ее по голове. – Дядя Себастьян просто очень мудрый человек, но он не колдун. И уж тем более не злой.
- Ну а хотя бы принцы-то бывают?
- Принцы бывают, но не всегда и не у всех. – Она тяжело вздохнула и посмотрела на кусочек окна, не закрытый тряпкой, задумавшись о чем-то очень приятном, но давно потерянном. А из окна тянуло прохладой осеннего вечера. Прошло несколько длинных секунд и она снова продолжила говорить. – Но у тебя он обязательно будет. Я тебе обещаю. А теперь закрывай глазки и засыпай, мне пора…
Мари улыбнулась и послушно закрыла глаза. А мама задула лампу и тихо вышла из комнаты.
В другой комнате были слышны мамины шаги, скрип открывающейся двери, на несколько секунд комната наполнилась звуками вечерней улицы. А потом послышалось, как закрылась дверь.

Но сон Мари, несмотря на добрую сказку, рассказанную мамой на ночь, был обрывочным и страшным.
Во сне маму Мари кто-то тащил в страшный темный замок. Во второй руке у него топор. Лицо мамы было покрыто синяками, брови, и губа были рассечены. Она кричала, но вырваться - сил у нее уже не было.
Следом Мари увидела искаженное страхом и болью лицо мамы. На лице у нее появилась тень.
Кто-то замахнулся топором.
Глаза мамы.
Топор опустился.
Раздался хруст.
И напоследок Мари увидела постепенно расползающаяся на полу лужу крови.

Мари вскочила на кровати с криком, - «МАМА!!!» На щеках у нее блестели слезы, она вся дрожала и оглядывалась по сторонам. Ее била истерика. Она быстро слезла с кровати и на ощупь нашла спички. С четвертого раза у нее получилось зажечь керосиновую лампу, и она пошла к двери, ведущей из комнаты, она зашла в другую комнату, которая считалась гостиной, но, не смотря на это, была маленькой и бедной. В центре комнаты стоял стол, накрытый пожелтевшей от времени скатертью, рядом со столом находились три грубо-сколоченных стула. Больше в комнате, кроме шкафа в углу, ничего не было.
Мари тихо прошептала.
- Мама, мамочка, ну где же ты, мама…
Потом она села в угол рядом со шкафом, обхватила колени руками, предварительно поставив перед собой лампу. И продолжила тихо шептать, - «… мама …» - ,постоянно вздрагивая от душащих ее слез.
Керосиновая лампа постепенно погасла, и девочка осталась в полной темноте.

Открылась входная дверь, и в комнату вошла мама Мари. А из-за ее спины вместе с холодными порывами ветра слышался пьяный мужской голос:
- Ты, конечно, всего лишь шлюха, но что-то в тебе определенно есть!
Мама Мари игриво засмеялась и закрыла дверь.
Она повернулась в сторону шкафа. И ее лицо резко стало из искусственно игривого очень взволнованным. Она резко сбежала вниз, подбежала к Мари и, обняв ее, обеспокоено спросила:
- Почему ты здесь? Что случилось?!
- Мамочка, - Прошептала Мари, - как хорошо, что ты пришла. Я так волновалась.
- Так что же произошло?
- Мне приснился очень плохой сон. Не оставляй меня больше. Хорошо?
- Хорошо, Ангелочек мой, хорошо. Это был всего лишь сон. Все хорошо. – Твердила мама, непонятно, кого успокаивая: себя или дочку. Но в душу Мари закралось плохое предчувствие и осталось там навсегда.

Настало утро. Слышалось, как за окном шла жизнь. Колеса проезжающих карет громыхали по мостовой. Крики прохожих чем-то напоминали карканье воронья. И кто-нибудь постоянно проходил за окном. Мари сидела на кровати и смотрела на то, как мама прихорашивалась у зеркала.
- Мам. – Проговорила Мари.
- Что, Ангелочек? – Ответила мама, не отрываясь от своего занятия.
- А тебе обязательно нужно сегодня куда-то идти?
- Да, малышка.
- Но ты же говорила что больше никогда не оставишь меня одну.
Мама повернулась к Мари и очень и ласково посмотрела на нее.
- Ангелочек, но нам ведь нужны деньги.
Мари что-то обдумала, а потом, решившись, сказала.
- А можно я поеду с тобой? Я тебя буду охранять.
Мама опустила голову, и тихо засмеялась, потом медленно поднялась и подошла к дочке. Присела рядом на кровати и, обняв, сказала.
- И от кого же ты будешь меня охранять? – Ее голос был очень теплым и ласковым.
Мари же смело и на полном серьезе ответила, насупившись.
- От злых людей!
Мама снова засмеялась и ответила.
- От каких злых людей, Солнышко? Не волнуйся ты так, меня никто не обидит!
- Мам, но я все равно боюсь за тебя!
- Повторяю – не бойся. – Мама улыбнулась и снова села к зеркалу прихорашиваться.
- Мам, - Через некоторое время снова обратилась к ней Мари, - мне сон вчера нехороший приснился… - девочка долго подбирала слова, как описать сон, а потом все-таки решилась и сказала очень медленно, - … в нем тебя убили.
Мама резко перестала что-либо делать. И тут Мари снова вспомнила сон во всех ужасающих подробностях.

Глаза мамы.
Топор опустился и раздается хруст.
Постепенно расползающаяся на полу лужа крови.

Мари снова начала плакать, вскочила с кровати, подбежала к маме, обняла ее и сквозь слезы выдавила.
- Мама, пожалуйста, не уезжай, я очень прошу тебя! Я буду всегда тебя слушаться! Только не уезжай! Пожалуйста… Хотя бы сегодня…
Мама тоже обняла Мари и вместе с ней заплакала.
- Все будет хорошо, Ангел. Все будет хорошо. Я скоро перестану работать по ночам. Я обещаю тебе. Это был всего лишь сон. Всего лишь сон, Ангел. Успокойся, Солнышко, Ангелочек мой.
- Так ты не поедешь сегодня никуда? – Воодушевленно спросила Мари.
- Мне нужно, Ангелочек, нужно!

На улицы города опустился вечер. По улице все еще сновали люди. Кто-то шел с работы, кто-то на работу, а кто-то и вовсе просто вышел прогуляться под руку с дамой или подышать свежим воздухом. В одном из домов открылась дверь в подвальчик и оттуда вышла мама Мари. Она аккуратно поднялась по ступенькам, приподняв подол платья, чтобы не испачкать, и пошла по улице, слившись с потоком людей. Через некоторое время дверь приоткрылась снова, и оттуда осторожно показалось лицо Мари, она осмотрелась по сторонам, увидела маму, и крадучись, последовала за ней.
Мама подошла к карете, которая остановилась неподалеку, и из нее вышел бородатый мужчина. Он взял маму Мари под руку, и галантно помог подняться по ступенькам внутрь кареты, когда женщина села в карету, игриво виляя бедрами, бородач осмотрелся по сторонам и мельком глянул в сторону Мари.
Мари узнала мужчину. Это он был во сне. Это у него был топор. Девочка испуганно вздохнула и затаила дыхание, приложив ладошки ко рту.


Она снова вспомнила сон, в котором ее маму кто-то тащил в замок. Лицо ее было покрыто синяками. Мама кричала, но вырваться уже не могла.
А потом кто-то замахнулся топором и…
Мари, не отводя ладошки ото рта, прошептала.
- Мама…
Бородач сел в карету следом за женщиной. Кучер прикрикнул на лошадь. Послышался щелчок кнута и карета тронулась с места.
Мари несколько мгновений не в силах сойти с места. Руки ее медленно опустились, а перед глазами снова появилось искаженное страхом и болью лицо мамы.
Мари сорвалась с места и побежала за каретой, на бегу крича:
- МАМА!!! ПОДОЖДИ!!! ЭТО ОН!!! МАМОЧКА!!! ЭТО ОН!!!
Мари споткнулась и упала в грязь, приподнялась на трясущихся руках, и подняла глаза полные слез вслед удаляющейся карете.
По перепачканному лицу Мари катились слезы, размывая грязь, а она продолжала твердить:
- Мамочка, это он… - Мари опустила голову и начала слегка вздрагивать от слез.

Мари сидела на улице в углу между домом и какой-то деревянной коробкой, ее платье было испачкано, лицо тоже вымазано грязью размазанной от вытирания слез. Истерика у нее закончилась, она просто сидела и смотрела в одну точку. Но из глаз все равно продолжали течь слезы. Периодически мимо нее проходили люди, но они совершенно не обращали внимания на замарашку. Но тут перед ней остановился какой-то человек, и присев на корточки, спросил.
- Мари, что случилось? Почему ты тут? - Голос у него хриплый, низкий, но приятный.
Девочка удивленно подняла глаза, а потом узнала мужчину и, обняв его, тихо заговорила.
- Маму увезли, дядя Себастьян… Ее увезли… - говорила она очень серьезно и обреченно.
- Не волнуйся, малышка, у нее такая работа. Она скоро приедет. – Попытался успокоить Мари дядя Себастьян. Он выглядел как настоящий бездомный бродяга, бородатый, одет в лохмотья, один глаз завязан грязной повязкой, а через щеку, из под повязки, виднеется огромный доходящий до лба шрам.
- Нет… ее больше не привезут… - Мари выдержала небольшую паузу, а потом тихо прошептала, глотая слезы, - … ее убили, или убьют, но очень скоро… - Глаза Мари были грустными, но только одна слеза скатилась по перепачканной щеке.
- Как? - Удивленно спросил дядя Себастьян. – Этого же не может быть. Она… - тут он что-то понял и произнес скорее для самого себя, чем для девочки. - …Или может…
- Дядя Себастьян, про вас говорят, что вы колдун, это правда?
- Нет, девочка моя, но я много знаю. Много страшных вещей, которые не должны знать другие.
- Научите меня, и я отомщу тем, кто убил мою мамочку.
- Ты еще ребенок, Мари.
- Но больше никто этого не сделает.
- Ладно, Ангел, пойдем. Может все не так уж и плохо…
Дядя Себастьян протянул руку Мари. Та схватилась за нее как за спасительную соломинку и поднялась на ноги.
- Не называйте меня Ангелом, так меня может звать только моя мама.
- Хорошо, Мари, хорошо. – Он грустно улыбнулся.

Мари снова стояла на том же месте, откуда увезли ее маму, с того момента прошло уже восемь лет, но она все равно приходила в немыслимой надежде, что мама вернется и обнимет ее как прежде. Но кареты всегда были не те. Да и надеяться было не на что, но она все равно провожала каждую взглядом полным надежды.
В этот вечер она снова вернулась с ежедневного ожидания. За столом сидел дядя Себастьян и что-то писал. Мари тихо подошла к нему. А он, не поворачиваясь, произнес.
- Ты снова ждала ее?
- Да, дядя Себастьян.
- Ты же понимаешь, что это – бесполезно. – Он сказал это с плохо скрываемой горечью в голосе.
- Понимаю, но есть какое-то непонятное чувство, что вот-вот она приедет. Выйдет из кареты, обнимет меня и все окажется просто дурным сном.
Дядя Себастьян медленно повернулся, тяжело вздохнул и произнес.
- Вся жизнь это – сплошной дурной сон! Не тебе ли это знать, Анг… Мари?
- Знаю…
- Нужно начинать жизнь с нового листа. Тебе так не кажется?
- Нет. – Твердо заявила Мари и глаза ее наполнились яростью.
- Эх… - Тяжело вздохнул дядя Себастьян. – Ты неисправима и уперта. Это конечно хорошо иногда, но, поверь мне, не всегда.
- Я найду того, кто убил мою маму, и сделаю так, чтобы последние минуты его жизни показались для него адом! – Окончательно вспыхнув праведным гневом, произнесла Мари.
- Верю… - Ответил дядя Себастьян. – Сделаешь… я видел, как ты тренируешься в одиночку.
На лице Мари появилось удивление и смущение. Тем временем дядя Себастьян продолжил.
- Но зачем? Что ты этим изменишь?
Мари молчала, но было видно, что, несмотря на довольно весомые доводы, она упрямо не собирается менять своего решения.
- Ладно. Ты уже слишком взрослая, и не мне говорить, что тебе делать, но как ты собираешься его искать?
- Не знаю!
- И я не знаю. Ты, все же, еще раз хорошенько подумай, нужно тебе это или нет. Я за свои амбиции поплатился глазом. Ты можешь поплатиться жизнью… Но повторяю снова. Принимать решение все равно тебе.
На последних словах он снова повернулся к своей рукописи и продолжил писать. Мари стояла за его спиной еще некоторое время. Видно было, что она хотела что-то спросить, но не решалась. Затем она молча развернулась и вышла из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь.

На улице моросил мелкий дождь. Время близилось к вечеру. В окнах домов загорался свет. Из одного из них слабо доносился женский смех и вульгарные хлесткие мужские выражения. Мари немного постояла на пороге, решительно открыла дверь и зашла внутрь. Над дверью висела вывеска «Дом мадам Ле Борде»
Внутри повсюду горели свечи. По залам сновали проститутки в вызывающих нарядах и заигрывали с клиентами.
Мари огляделась. Мимо нее прошла одна путана. Девушка остановила ее легким прикосновением к плечу и спросила.
- Как попасть к мадам Ле Борде?
Девушка мимолетом ответила и пошла дальше.
- Вверх по лестнице.
Мари посмотрела на богато украшенную лестницу, решилась и пошла по лестнице наверх.

На мягком диванчике возле окна сидели две проститутки и смотрели вслед Мари. Одна из них с горечью в голосе произнесла.
- Еще одна девочка попала в лапы мегеры! Эх, знала бы она на что идет!
- Похоже, я знаю эту девочку!... – Произнесла задумчиво вторая.

Комната была заполнена приглушенным интимным светом нескольких свечей. Но обстановка была чрезмерно напыщенна и пафосна. В центре комнаты находилась кровать с балдахином. А углы комнаты были почти не видны из-за слабого освещения. Единственное окно было завешено тяжелой шторой ярко бардового цвета. На кровати вальяжно возлежала полная женщина лет сорока. На ней была одета изящно вышитая ночная рубашка. Видно было, что в молодости она была очень красива, но вся красота была заменена отталкивающей наигранностью и фальшью, которая выражалась даже в позе. Раздался стук в дверь, и мадам возмущенно повернулась на звук, но не успела она и слова сказать, как дверь открылась и в комнату вошла Мари. Она, совершенно не церемонясь, произнесла.
- Вы – мадам Ле Борде?
Дама возмущенно ответила.
- Я! Деточка, а ты кто такая?!!!
Мари продолжила свой допрос:
- У вас работала Аманда Жезант?
- Ты что из полиции? – Растерянно ответила вопросом на вопрос мадам. – Ты думаешь, я помню, кто у меня работает? Кто ты вообще такая?
- Она пропала восемь лет назад!
- Ты меня что, совсем не слышишь? Я спросила кто ты такая?!!! – Совсем рассвирепев, закричала женщина и приподнялась на локтях.
- Я ее дочь. – Совершенно спокойно ответила Мари, и продолжила атаковать: – Мне нужно знать, кто и куда увез мою мать! – На этой фразе Мари тоже начала закипать.
Тут хозяйка борделя весело рассмеялась и произнесла.
- Ты бы еще лет через десять пришла! Если ты думаешь, что я что-то знаю – ты глубоко ошибаешься! Я что за каждой своей шлюхой следить должна?
Эта фраза как кнутом ударила Мари и ее глаза зло сузились.
- Значит, придется вспомнить! – Проговорила девушка сквозь зубы.
Мари медленно вытащила из-за пояса нож и сделала шаг к женщине.
- Э-э, деточка, так не пойдет… - Мадам стала серьезной. – Жак, Сэм, выведите ее отсюда и научите хорошим манерам. А еще, я не хочу, чтобы такие появлялись впредь в моих покоях.
Из темных углов пояились две огромные фигуры охранников и направились в сторону Мари.

Двери публичного дома резко распахнулись и Жак с Сэмом буквально выбросили Мари под дождь.
Она вытерла кровь медленно текущую из разбитой губы.
- Сукина дочь, скажи спасибо, что я тебе шею не свернул! – Зло прокричал тот, которого звали Сэмом.
- Еще раз хоть глазом увижу, сделаю то, что Сем не сделал! – Дополнил Жак. – Вот ведь - сука. – Сказал он себе под нос, и они зашли обратно.
Девушка медленно, с трудом встала, держась за живот и, хромая, начала уходить, но тут сзади послышался женский голос.
- Подожди!
Мари обернулась.
На пороге «дома Мадам Ле Борде» стояла красивая женщина в вызывающем наряде. Она спустилась по лестнице, и подошла к Мари.
- Я не сразу узнала тебя. Ты так выросла. Ты же дочка Аманды?
- Да. – Растерянно ответила Мари.
- Как же ты все-таки похожа на свою мать! – Сказала женщина и осторожно провела по щеке девушки кончиками пальцев.
- А кто вы?
- Меня зовут Лиза, мы с твоей мамой были очень хорошими подругами. Господи, как же ты выросла. Где же ты была все это время? Я думала, что тебя уже нет в живых. – Грустно произнесла она и запнулась.
- Так вы можете сказать, куда увезли мою маму? – Воодушевленно спросила Мари.
- Вот зачем ты приходила сюда? – Грустно сказала Лиза и отвернулась.
- Да! Вы знаете, куда ее увезли?
Лиза грустно вздохнула и продолжила.
- Знаю… Туда увезли многих… И никто не вернулся…
- Скажите же мне, где это место! – У Мари на глаза навернулись слезы.
- Это старый монастырь за городом. Сюда всегда приезжал слуга человека который поселился там. – Тут Лиза заговорила встревожено. – Мари, милая, что ты собралась делать?
- Найти его! Для начала хотя бы найти. Спасибо Вам. – Твердо произнесла Мари и, развернувшись, пошла по улице.
- Она такая же, как ее мать! – Грустно проговорила Лиза. – Буду молить Бога, чтобы она не повторила ее участи. Храни тебя бог, Мари!

Дядя Себастьян сидел за горой книг в своей комнате и что-то увлеченно читал. На столе горела керосиновая лампа. Мари тихо зашла и прикрыла за собой дверь.
- Здравствуй, Мари. Ну как твои дела? – На последней фразе он повернулся к девушке, и его лицо стало взволнованным.
- Что с тобой случилось? Кто это сделал? - Он поднялся, подошел к Мари, погладил ее по щеке рядом с разбитой губой и сказал с отцовски праведным гневом в голосе. - Скажи мне кто это сделал и я вырву ему руки.
Мари ответила, слегка улыбнувшись, но скривилась от резкой боли.
- Дядя Себастьян, это не важно.
- Как это - не важно? А что тогда важно?
- Я узнала, куда увезли маму! – Сказала она победным тоном.
Дядя Себастьян тут же помрачнел, и медленно усевшись на стул, тихо произнес.
- И что ты теперь собираешься делать?
- Я собираюсь поехать туда, дядя! – Сказала Мари, и присела рядом с ним, нежно взяв его руку, – дядя Себастьян, вы же понимаете, я должна отомстить за маму.
- А ты мне стала как родная дочь. Будь я твоим отцом, то имел бы право сказать, что ты никуда не поедешь. – Грустно прохрипел Себастьян.
- Вы и так стали моим отцом. Но даже будь Вы моим настоящим отцом, я ослушалась бы Вас.
- Я знаю. – Совсем погрустнев, сказал Себастьян и начал снимать что-то с шеи. – Возьми это. Он помог в трудной ситуации мне, а теперь он должен не дать погибнуть тебе.
Себастьян протянул Мари золотой медальон с рубином. И она тут же надела его на шею.
- Спасибо.
- Мари, только пообещай мне, что ты вернешься, не оставляй старика одного.
- Обещаю. – Ответила Мари, и ласково улыбнувшись, поцеловала Себастьяна в щеку.

***

- Вот так вот я и попала сюда. – Грустно завершила Мари. – А тебе приключения подавай. Я подозревала, что ты дурак, но не думала, что настолько! – Она резко замолчала. В глазах ее стояли слезы, готовые вот-вот вырваться на волю, но она сдерживала их.
А я чувствовал себя хуже некуда. Надо же было выставить себя настолько идиотом. А ведь все шло так хорошо. Ее слова пронизывали меня холодным ветром. Они до сих пор звучали в моей голове. Нашелся, блин, искатель приключений. Как же я был зол на себя в тот момент.
Но тут открылась дверь, и к нам вошел Серега.
- Готово! – Торжественно произнес он. – Я с-сделал взрывчатку и теперь за это точщ-щно нужно выпить… - Потом он оценил ситуацию и спросил. – А чщ-щто с-собс-ственно с-случщ-щилос-сь?
- Да ничего… - отмахнулась Мари, вытерла лицо тыльной стороной ладони, и не поворачиваясь, пошла к выходу.
Серега так и стоял, непонимающе смотря то на меня, то на Мари, а потом пожал плечами, и пошел вслед за ней.
Я тоже встал, посмотрел им вслед, и со всей злостью, переполняющей меня, швырнул бутылку в стену. Она разлетелась с громким звоном на миллиарды стеклянных брызг, оставив на белой стене кровавые потеки.

Глава 20.

Мы вошли в библиотеку. Кажется, тут мы еще не были, а соответственно, мы заблудились. Вот и доверяй после этого всяким змеям. А ведь он шел с такой уверенной мордой, и даже если где-то заподозрил, что идет не туда, то наверняка в тот момент просто не подал виду. А я то думал, что мы обошли все в этом здании, а вот, оказывается, и нет. Но не то удивило меня, что мы заблудились, (это, если вы еще не успели заметить, в нашей ТриГаде в порядке вещей). Меня удивило совершенно другое. На полу, среди разбросанных по всему полу книг, сидел ни кто иной как Ванька! Хомяк даже не обратил внимания на то, что мы вошли. Мари при виде такого странного зрелища потянулась к кинжалу на поясе, но Серега беззвучным движением остановил ее, и подмигнул.
- Это Майлз, и Лендбриг, и Майкл Мирр… - Твердил себе под нос Ванька, просматривая книги с заинтересованностью настоящего книжного червя. – Невероятно! Это же все известные мистики и алхимики средневековья! Просто удивительно, как они все и тут! Вот «как сделать золото из свинца», а вот «как создавать жизнь посредством магии». Здесь собрано практически все!
- Чщ-щто ты тут ищ-щеш-шь? Объяс-сни мне пожалуйс-ста! – Прошипел Сергуня на ухо хомяку, тихонько подкравшись сзади, и улыбнулся.
Ванька подпрыгнул по меньшей мере на метр в воздух, в воздухе развернулся на сто восемьдесят градусов, и не приземляясь провалился в глубокое забытье.
Но в этот момент я сам чуть было не рухнул в обморок.
В комнату влетел разъяренный рыцарь, послышался треск натягиваемой тетивы и вот Мари уже на прицеле у… Элли!
Черт, да что же это такое они все тут вытворяют?!!!
- Вы же должны быть на улице и дожидаться нашего прихода! – Гневно заявил я Витьку.
- А вы на время смотрели? Я лично, мягко говоря, устал вас ждать под дверью! И зачем так хомяка-то пугать? Он и так очень много пережил, пока вы тут по девушкам ходите! – Вервольф многозначительно посмотрел на Мари.
Бедная Мари была просто в шоке от такого скопления нечисти в одной маленькой монастырской библиотеке, и удивленно хлопала глазками.
Я медленно подошел к Элли, и попытался аккуратно опустить стрелу вниз, но тут она сорвалась с лука, и чуть было не подстрелив Сергуню, до половины вошла в каменную стену.
- Вы чщ-ще, с-совс-сем одурели?!!! Так ведь и лучщ-шего друга лиш-шиться ненароком можно! А ну поброс-сали вс-се оружие и внятно объяс-снили мне, чщ-щто вы тут вс-се делаете!!!
Элли виновато смотрела на Серегу, но сказать ничего не успела. Очнулся хомяк.
- Ну вот, скажите мне, чем я вам так насолил? – Заскулил хомяк. – Ну за что вы меня так? Сначала Витек, потом эта мертвая, демон, и наконец этот Бородатый с топором! А теперь ты, Серега! Ну что я вам сделал?
- Ты его видел? – Удивленно спросила Мари, и тут же вцепилась в него, закричав прямо в мордочку. – Где он? А ну говори!
- Да умер он! У него жена строгая! Она наверняка в грин пис записана, а откуда ты, так сказать, взялась? Митяй это кто такая? Она чего бешенная, или у нее особая любовь к бородатым?
- Ну-у-у… - Протянул я, пытаясь придумать, как же ему объяснить все это покороче, но потом, поразмыслив, я решил не утруждать себя объяснениями - пусть сами разбираются. Тем более, что Серега решил взять эту ношу на себя.
- Итак, теперь давайте вс-се-таки с-сопос-ставим рога с-с копытами. Что мы знаем? – Он оглядел нас суровым взглядом, а мы стояли с тупыми, ничего не понимающими лицами, ну прям, как студенты на экзамене. Серега тяжко вздохнул и продолжил. – А знаем мы вот чщ-щто: некий С-скотт пыталс-ся вос-скрес-сить с-свою возлюбленную по имени Летиция.
Тут хомяк начал трясти лапкой как примерный школьник за партой.
- Ну, чщ-щто?
- Про Летицию я слышал от жены бородатого, но кто такой этот ваш Скотт я не знаю.
- Да придурок он! Я ему руку не жал, и на брудерш-шаф-фт не с-с ним пил. Не знаю я кто он. Да это и не важно.
- Важно. – Грозно сказала Мари и сделала шаг вперед. – Я должна знать кого буду убивать за свою маму!
- Ну, вот когда вс-стретиш-шь его, тогда и с-спрос-си, кто он такой, и про пас-спорт не забудь, перед тем как вс-садить свой кинжал в его нечес-стивое горло.
- Про что?
- Я вижу тут вопрос-сов больш-ше чщ-щем ответов. Давай про пас-спорт-то х-хоть не будем, он точно тут не при чщ-щем. На чщ-щем я ос-становилс-ся? Ах да! Душа Летиции заказала нам ее тело. Находитс-ся оно, судя по вс-сему, в колокольне, куда мы попас-сть так и не с-смогли. Из этого с-следует - рванем двери к Едрене-Ф-фене. И х-хрен с-с ним. Но кто такой этот бородатый с-с топором и его жена, вот это ос-стаетс-ся вопрос-сом.
- Я могу ответить на этот вопрос. – Вмешался я. – Если я правильно понимаю, то бородатый, это слуга Скотта, который брал непосредственное участие в добыче людей для проведения ритуала. Так, Мари? – Она кивнула в ответ. – А помимо того, он еще был и палачом по совместительству, это я понял опять же из рассказа Мари, а в придачу он еще и хомяка чуть не того…
- Ни фига себе «того»! – Заверещал возмущенный преуменьшением его героизма хомяк. – Да он ведь меня чуть не того-этого!!!
- Ладно, допустим, мы теперь знаем всю историю этого места, и примкнувших к нему людей, но на кой нам они все сдались? – Спросил, доселе молчавший, Витек.
Все задумались.
- Не знаю как вам, - сказал я, - но я должен помочь Мари. Просто должен. – Мари смерила меня оценивающим взглядом, и еле заметно улыбнулась. Даже если у меня и были до этого сомнения в правильности принимаемого решения, то они моментально развеялись от этой улыбки. – Вы можете идти, если считаете, что это вам не нужно… а я остаюсь… ну так что, кто со мной?
Несколько длительных мгновений царило напряженное молчание. А потом Серега подошел ко мне и занес руку для удара, я думал, что получу подзатыльник, но он дружески хлопнул меня по плечу, от чего я, аж присел, (в конце концов, я теперь был обычным человеком) а он произнес:
- Я с-с тобой, нужно же ус-смирять ос-собо разбуш-шевавш-шиес-ся трупы, ЕС-сли они так обнаглели в пос-следнее время.
- Ну и про меня не забывайте, куда вы, тупые, без моего здравого ума? – Сказал Ванька поднимаясь на задние лапки и решительно трепыхая крыльями.
- Я тоже с вами. – Добавила Элли. – Мне ведь вы тоже не обязаны были помогать, но помогли, а к тому же это так романтично.
- Ну, куда я Элли отпущу-то? – Промямлил Витек, но по нему было видно, что он соглашался на это не только из-за Элли. Он шел на это потому, что ТриГада снова по настоящему в сборе, и каждый друг за друга порвет пасть любому трупу, да что там трупу…
- Не понял, прош-шу пояс-снить! Вы чщ-щто с-с Элли уже вс-стречаетес-сь? – Непонимающе помотал головй Серега. От этого вопроса влюбленные покраснели и вперили взгляды в пол как нашкодившие дети.
- Ага! – Подтвердил Ванька. – А ведь я оставил их всего на пол часика. А они уже! Ишь быстрые какие, ну прям не оборотни, а кролики какие-то!
- Кролики? – Удивленно воззрился я на Витька, вспомнив, чем славятся эти милые зверушки.
- Оборотни? – Не менее удивленно спросила Мари, она наверняка не могла даже представить, что будет находиться в столь странной компании когда-либо.
- Митяй ты все неправильно понял! Они ни-ни! – Поспешил исправиться хомяк. – По крайней мере, при мне. А вот твоя девушка поняла все правильно.
- Я не его! – Грозно заявила Мари, но посмотрела на меня уже безо всякой неприязни, и это вселило в меня надежду на хорошее, безоблачное будущее.

***

Мы все стояли рядом с дверьми в колокольню. Серега уже приготовил заряд, поджег длинный фитиль и стоял вместе с нами на безопасном, как нам казалось, расстоянии. Все смотрели как маленький огонек, похожий на бенгальский подбирается к увесистому заряду, мне даже вспомнился новый год в кругу семьи. Каждый думал о чем-то своем, а я размышлял о том, что уж теперь нам точно никто не страшен. Ну кто сможет победить бравую ТриГаду, да еще и двух отчаянных девушек? Даже если бы у нас не было сверхъестественных сил, нам достаточно было верить в то, что мы вместе стоим целой армии, а по сему сможем победить и тело Летиции, и Петера со всей его инквизицией, да хоть самого Сатану! И теперь эта вера приятным теплом разливалась по телу, заставляя его дрожать. Но дрожать не от страха, а от предчувствия такой долгожданной и упоительной драки.
Рядом со мной стояла Мари, и от этого я чувствовал себя еще лучше, она была очень сосредоточена, потому, что не знала, что произойдет с зарядом, когда огонек подберется к нему. Эта сосредоточенность давала мне возможность вволю ей любоваться и я совершенно не чувствовал времени. Оно как будто остановилось. Мне ничего больше не требовалось, кроме как вот так любоваться Мари – сильной и нежной одновременно девушкой. Девушкой моей мечты. Вдруг я заметил на себе взгляд Элли, она по доброму улыбалась, смотря на меня, и я тут же смутившись, опустил глаза долу (чуть ножкой шаркать не начал, но не успел…)
Громыхнуло так, что я оглох на пару секунд, а потом в ушах начало звенеть. Нас разметало, как щепки. Я даже увидел пролетающего надо мной хомяка. В этот момент он напоминал мне подбитый «Мессер-Шмит». Когда я пришел в себя и начал различать хоть какие-то звуки, то услышал голос Сергуни, он звучал как будто издалека.
- Ну, с-слегка переборщ-щил! С-со вс-семи бывает! Зато, какой эф-фект!
- Нифига себе эффект, да я чуть летать не научился! – Верещал как всегда возмущенный до потери совести хомяк.
- Тебе это полезно! Давно бы пора. – Невозмутимо ответил Серега.
- Да у меня ключ был! – Заорал хомяк, и в доказательство помахал перед Серегиным носом связкой.
- Ну, так надо было раньш-ше говорить! – Странно, что Серега не захотел убить Хомяка, мне лично очень хотелось сделать это, но вставать было лень.
Мы все кое-как поднялись на ноги. В данный момент мы больше напоминали, шахтеров, или, на худой конец, кочегаров. Серегина взрывчатка дала столько копоти и пепла, что хватило бы на вторую Помпею.
Но эффект был ошеломляющим: от дверей не осталось и щепки, а по своду расползлась огромная трещина, и большой кусок каменной кладки, отвалившись, рухнул вниз.

***

Внутри было одновременно мрачно и красиво. Мы шли по осколкам камней и звуки наших шагов отражались от каменных стен. За окнами уже начинался рассвет. Со всех сторон на нас смотрели жуткие статуи изображающие все связанное с религией: от святых и апостолов, до прекрасных ангелов и ужасных демонов. Моя душа сжалась в комочек от такого возвышенно-мрачного великолепия.
Тут Мари споткнулась обо что-то, и это что-то с металлическим звоном полетело в сторону. Она подняла с пола не вовремя подвернувшуюся штуковину, которая оказалась мечом. Но это был не просто меч, а МЕЧ.
Сделанный из черного металла, он все равно сиял, чем слегка напоминал глянцевый пластик. Лезвие тонкое, слегка загнутое к концу, как у катаны. Небольшая гарда изображала двух сплетенных между собой змей, а рукоять, оплетенная черной кожаной тесьмой, была рассчитана на две руки, не смотря на визуальную легкость меча.
Мари пару раз взмахнула мечем, от чего Серега покривился, хотя я уверен, что и сам бы он лучше не смог. Наверное, ему не нравилось то, что меч такой удивительной работы достался не ему, а Мари.
- Думаю, он мне пригодится, когда я встречусь со Скоттом. – Решительно произнесла она.
- Только с-смотри не с-сделай с-случайно х-харакири. – Не преминул вставить шпильку Серега. Хоть Мари и не знала, что такое харакири, зато поняла, что это был вовсе не комплимент в ее адрес. Она фыркнула и пошла вперед.
- Мари, - вдруг сказала с неким восхищением Элли, - А можно глянуть вблизи на этот меч?
- Конечно! – Ответила Мари, и подойдя к Элли, аккуратно протянула ей оружие.
Девушка-оборотень долго исследовала клинок, а потом с восторгом произнесла:
- Это Лайфдринкер, меч пьющий жизнь – легендарное оружие! Никто не знает, откуда он появился, но говорят, что он находит хозяев сам, и это обязательно достойные люди! Мне об этом папа рассказывал.
Но не успела Мари улыбнуться, как змей снова пренебрежительно бросил в ее сторону.
- Ага. Но каждый когда-нибудь с-соверш-шает ош-шибки! Даже меч!
Мари злобно сощурилась, взяла меч и пошла вперед, подальше от невыносимого Сереги, перед этим глянув на меня с молчаливым укором, мол «чего не защищаешь?»
В центре зала расположилась винтовая лестница, которая вела как вверх, так и вниз.
- Ну, и куда дальше? – Спросил Витек.
- Наверх, конечно! – Сказал я, уверенный в своей правоте.
- А давайте сначала вниз? – Неуверенно вякнул хомяк.
- Зачем? – Удивленно воззрились на него мы.
- Ну как-то не очень, так сказать, приятно, если мы все вверх пойдем, а снизу какая-то гада нам, ничего не подозревающим, прямо в спину.
Странно, но хомяк был прав, согласившись с ним, мы молча двинулись вниз по лестнице. Кстати, хомяку, который уже наверняка разуверился в своей полезности, это очень польстило, и подняло его самооценку. Вы бы видели, с какой мордой он пошел, «во главе процессии».
Правда, первым он шел недолго: чем темнее становилось вокруг, тем ближе к середине процессии подбирался и он сам.
Через некоторое время пришлось даже зажечь керосиновую лампу, слава Богу, у нее разбилось только стекло, а у Мари все еще были спички. Конечно, она чадила, но все-таки это было лучше, чем продвигаться в полной темноте.
Внизу нас ожидала довольно неприятная картина: разгневанно пища, по углам разбежались крысы, открывая нашему взгляду старый, побелевший от времени скелет. Серега подошел к нему первым и присел рядом. Он достал из костяной руки клочок бумаги, развернул, прочитал и очень торжественно произнес:
- Мари, х-хочщ-щу тебя познакомить, это – С-скотт. – Он указал на скелет и продолжил. – Теперь можеш-шь с-спраш-шивать у него про пас-спорт и начщ-щинать мс-стить! Он в твоем рас-споряжении.
Девушка раздраженно выхватила у Сереги из рук клочок бумаги, затем бегло пробежала по нему глазами, и разочарованно, прочитала написанное вслух.
- «Это – не Летиция. Это – только ее тело. Это – чудовище! Оно может только убивать! На иное оно не способно… Ее душа, наверное, уже в раю. Я больше никогда ЕЕ не увижу! Я совершил слишком много грехов! Слишком много! Да простят меня души убитых мною! Всемилостивейший Боже, прости душу мою грешную! Летиция, я люблю тебя. Прости… Прошайте! Скотт.»

Мы сидели на полу, расположившись вокруг лампы. Мари смотрела в одну точку. А остальные, даже Серега, не смели ничего сказать. Мари не осталось, кому мстить. Уже мертвы все, кто был причастен к смерти ее матери. Она не смогла выполнить того, что пообещала сама себе. Хотя, конечно, каждый получил то, что заслуживал. Но на глаза у Мари наворачивались слезы, и быстро стекали по щекам.
Потом она медленно посмотрела на каждого из нас, и тут ее взгляд остановился на хомяке:
- Что?! – Ничего не понимая, спросил Ванька, он даже ощупал себя на всякий случай.
- Где ты взял этот кулон?
- Какой? Ах, этот? Да нашел, перед тем как меня чуть не зарубили! Так, пустяковая штуковина – наверняка подделка! – Отмахнулся он.
- Что значит подделка?!!! Это мой амулет!!! Его мне подарил дядя Себастьян!!! – Закричала она на хомяка. - Я его потеряла когда попала сюда.
- Тихо-тихо! – Замахал руками Ванька. – Даже если он твой, все равно: «что упало – то пропало»! У меня и так уже забрали очень драгоценные письма.
- Если ты не вернешь его, то я сама сниму, даже если придется убить тебя, и всех, кто помешает мне это сделать.
- Дамочка, спокойнее! – Залепетал хомяк, но Мари уже встала.
- Ангел, успокойся, сейчас все решим без кровопролития! – Попытался успокоить ее я, но неудачно.
- Я уже сто раз говорила, не называй меня Ангелом, или не понятно?!!!! – Переключилась на меня девушка.
- Хомяк, я конечно понимаю, что ты – хомяк, но пожалуйста, верни чужое хозяйке, пока твоя шкурка не украсила здешнее великолепие.
- Не-а! - Буркнул хомяк, уже спрятавшись за спиной Витька, но тут Элли молниеносно сняла амулет с шеи Ваньки и протянула Мари.
- Я протестую! – Заорал раздосадованный хомяк, и совершил прыжок достойный Сергея Бубки, пытаясь вернуть награбленное. Но он все равно не достал до золотого кулона, и с грохотом рухнул на пол.
Мари, грозно глянув на хомяка, надела на шею амулет, погладила его со всей нежностью и решительно двинулась к лестнице наверх.
- Эй, ты куда? – Спросил я, совершенно ничего не понимая.
- Я не просила у тебя помощи! Это моя проблема, и никто не должен умирать вместе со мной!
- Нет уж, - поднимаясь, проговорил я, - так дело не пойдет! Я иду с тобой.
Вместе со мной поднялись и все остальные, кроме… хомяка.
- А ты что не идешь? – Спросил у него Витек.
- А мне и здесь хорошо, в обществе дохлого Скотта. – Обижено пробубнил хомяк. – Да и крыски тут очень милые… Конечно я с вами!
Хомяк тоже поднялся, взял лампу, и расталкивая всех вокруг, гордо зашагал к выходу. Тоже мне – мистер ущемленное самолюбие.

Глава 21.

Мы вошли в округлую комнату почти на самом верху здания, и увидели ту, которую искали. Она лежала в центре на столе. Ее тело было исписано различными рунами, и магическими формулами. Я смотрел на нее, как на палача перед казнью, но тут раздался высокий голос снизу. Я даже не сразу понял, что это пропищал хомяк.
- Это и есть то тело, которое мы должны были убить? Так оно ведь – мертвее некуда!
От слов хомяка тело вдруг начало медленно подниматься, и наконец, село на столе, оно осмотрело нас невидящим взором, ее рот неестественно открылся, я даже подумал, что она собирается закричать, но там начал разгораться яркий свет. Мари выбежала вперед, расталкивая всех, и, сорвав с шеи амулет, выставила его перед собой. Изо рта тела Летиции ударил луч яркого, горячего света. Хомяк от страха закрыл мордочку лапками, все же остальные так и застыли в прежних позах. Мы смотрели на этот луч, как бараны на бойне – испуганно, но покорно.
Яркий упругий свет отражался от амулета и рассеивался, словно вода о камни. Это был не совсем свет, а скорее пучок энергии, по мощности сравнимый разве что с ядерным взрывом, (надеюсь, хоть радиации в нем нет.) Когда Летиция перестала магичить, а может у нее просто закончился заряд, она посмотрела на нас глазами полными удивления и даже слегка наклонила голову набок.
Мари упала на колени, как только сопротивление закончилось. А Летиция, немного нас изучив, вдруг резво прыгнула на потолок и побежала по нему, ну прям как таракан. Знаете, что было неприятнее всего? Тараканы обычно бегут от человека, а она бежала именно в нашу сторону.
Элли, чуть замешкавшись выхватила лук и стрелу, быстро выпустив ее в приближающееся, не побоюсь этого слова, чудовище.
Стрела нашла именно то место, куда целилась девушка, со свистом прошила тело насквозь в районе сердца, и застряла в каменном потолке. Раздался оглушительный крик, похожий на птичий, и тело Летиции рухнуло на пол.
Мы молчали и ждали. Но ничего не происходило.
- Что это – все? – Почти разочарованно спросил Хомяк. – Теперь по домам? В смысле с победой дальше побеждать! Это уж точно похоже на «пришел, увидел, победил»! Причем с такой же скоростью.
Элли аккуратно подошла к телу Летиции, и для проверки пнув ее, заявила.
- Все.
- Элли! – Заорал Витек. – Назад.
Элли развернулась. Тело Летиции начало ломаться во всех суставах, напоследок поднялась голова и зашипела. Теперь тело было больше похоже на ужасного четвероного паука. Мы все бросились к лестнице, ведущей в колокольню, а за нами следом бежало ужасное чудовище. Да уж, общаться с призраком Летиции было гораздо приятнее…
Элли, бежавшая последней, на ходу развернулась, и выпустила стрелу почти в упор. Тело с шипением отлетело назад, и кувыркаясь, полетело вниз по ступеням, а мы продолжили бегство.
Витек дождался Элли и решил замыкать процессию. Но снизу уже не было слышно погони.
Вся наша компания оказалась наверху, над нами болтался огромный колокол. Отсюда открывался величественный вид, но я не узнавал место, в котором мы оказались. Монастырь стоял на скале, на берегу моря. Вдали горизонт уже окрасило золотой полосой еще не вышедшее солнце. Но тут за спиной у хомяка, прямо по стене выползла Летиция. Хомяк оглянулся, и дико завизжав, ринулся в противоположную сторону, наверное, он решил оглушить потенциального противника, а заодно и нас.
У Витька тут же, со звоном, вылетели лезвия на руках. Мари натянула лук. Мы с Серегой просто сжали кулаки. Хомяк встал позади нас. А Мари уверенной походкой пошла навстречу монстру, медленно занося меч для удара.
Летиция угрожающе зашипела, и начала вставать на ноги.
Я попытался сделать шаг вслед за Мари, но она глянула на меня взглядом, в котором явно читалось, - «не подходи, это моя месть!»
Я пожал плечами и сделал шаг обратно.
Мари ударила снизу вверх, чуть наискось.
Летиция, удивленно посмотрела на распоротый живот, из уголка губ у нее начала течь кровь, но она еле заметно улыбнулась.
Мари смотрела на нее со всей злобой, которая только может быть у человека, однако что-то знакомое промелькнуло на лице Летиции. Мари на мгновение показалось, что на нее очень нежно смотрит мама. Девушка начала бессильно опускаться на колени, опершись на меч. Летиция протянула руку к щеке Мари, от этого все мы двинулись вперед, чтобы помочь нашей боевой подруге, но девушка сама слегка наклонилась к Летиции, чтобы позволить прикоснуться к себе.
В этот момент Летиция умерла окончательно. Ее тело начало медленно клониться набок и упало вниз с колокольни, а потом море с шумом поглотило ее.
Мари молча склонила голову и закрыла глаза. Меч выпал, а она уперлась руками в пол и тихо заплакала, потом яростно ударила кулаком в каменную кладку под ногами, и посмотрела влажными глазами в небо. Небо молчало. А мы боялись подходить к девушке - это была ее месть, но насколько больно оказалось довести начатое до конца. Она рассчитывала, что когда отомстит, боль уйдет, и настанет долгожданное облегчение. Но боль предательски нахлынула с новой силой.

***

Над морем в чистом безоблачном небе медленно вставало яркое горячее солнце. Мы лежали на холодных плитах и просто отдыхали от пережитой, с Божьей помощью, ночи. Ну кто еще кроме него мог нам помочь в такой безвыходной ситуации? Хомяк подергивал лапкой во сне, он выключился, как только лег. Хотя именно он за эту ночь больше всех терял сознание. Элли лежала на боку и ковыряла плиту пальчиком, Серега сидел, прислонившись к каменному ограждению, и как будто дремал. Мари, как и я, лежала на спине и смотрела в небо, а Витек, сидел на каменных перилах, свесив ноги вниз, и грустно смотрел куда-то вдаль, в то место где вода и небо встречаются друг с другом.
- Серега, а сокровищ тут так и не оказалось, хотя… - Я вспомнил про Мари и понял, что ошибся. Я повернулся к ней и спросил. – Эй, Мари, а что ты скажешь по поводу этих людей, я имею ввиду…
- Я ничего не буду говорить, эти люди – всего лишь новые воспоминания.
- Ну, и что теперь будет, э-э-э… - Я замялся, вспомнив, как она реагирует на слово «Ангел», которое так и хотело сорваться у меня с губ.
- Ангел? - Спросила она и улыбнулась.
- Ну да, но это не я сказал!
- Да ладно… Все будет хорошо…
- Воспоминания? – Очнулся Витек, и грустно усмехнулся. – Кто-то говорил, что после смерти остаются только воспоминания – это все, что остается нам после смерти…
- Хорошие слова. – Поддержала его Элли.
- Да, неплох-хие… - Даже не пошевелившись, дополнил Серега.
Тут резко проснулся хомяк и ошарашено затараторил, как будто его осенило во сне.
- Так это что, так сказать, получается? Если бы мы остались тогда на улице, и я не нашел бы этот подземный ход, то утром монастырь должен был исчезнуть, и мы бы никогда больше не увиделись?
- Получаетс-ся так… - Сказал Серега. – А ты бы плакал?
- Отвали! – Огрызнулся хомяк, и устроился поудобнее, а через мгновение снова сладко засопел.
- А что значит твое – «все будет хорошо»? – Спросил я у Мари.
- Все будет хорошо… - Снова улыбнулась она очень грустно, и встала на ноги. – У нас у всех будет все хорошо… - Она нерешительно подошла ко мне, я сел. – Возьми этот меч, это в знак благодарности за то, что помог мне, и всем за это спасибо. Но приключение закончилось, по крайней мере, мое. И теперь мне нужно идти.
- Но… - Остолбенел я от такого поворота. – Но… как?
- Я обещала дяде Себастьяну вернуться, понимаешь, обещала. Помнишь, ты мне сказал, что я тебе нравлюсь? Так вот, ты мне тоже очень нравишься! – Она наклонилась ко мне, и ласково поцеловала меня в щеку. – Но я должна вернуться, просто обязана… и еще… если мы когда-нибудь встретимся, то я разрешаю называть себя Ангелом.
На этих словах она ушла. Да что же это за женская логика, а? Так ведь нельзя! Я ведь проведал бы, вместе с ней дядю Себастьяна. Ей стоило только сказать об этом. Но она просто взяла и ушла, оставив глубокую рану в моем сердце.
Я бессмысленно вертел меч в руках, а в голове был только ее образ.
- Мы встретимся, Ангел, обязательно встретимся… - Тихо прошептал я.

***

Итак, мы были на берегу моря, куда, волей случая нас перенес заколдованный монастырь, но что теперь? Куда идти? Мы, по всей видимости, перенеслись на много километров, и брели вдоль побережья. Мои мысли были только с Мари, которая шла сейчас в неизвестном направлении, мне так хотелось просто взять и догнать ее. Но было уже поздно. Кошки скребли душу, как же я не люблю кошек!
И тут где-то впереди раздался отчаянный девичий крик, первое, что мне пришло в голову – имя Мари. Я, не осознавая своих действий, ринулся на помощь, грозно потрясая, подаренным ею мечем.
Через некоторое время я понял, что это была вовсе не она. Нам навстречу бежала девушка в порванном платье, а ее преследовали… как вы думаете кто… те самые тени, которые украли Ромашку.
Сначала я даже приостановился, но когда даже хомяк, грозно пыхтя, пробежал мимо меня, я решил все-таки догнать своих друзей.
Девушка упала на песок и отчаянно отмахивалась от противно кричащих в мозгу теней, они несколько раз даже приподняли ее в воздух, но она вырывалась и снова падала на песок.
Как-то странно получается, мы собирались спасти только одну девушку, а спасаем каждую встречную. Я конечно не жалуюсь, но как-то это уж очень странно. Скоро это станет нашим хобби.
Когда мы приблизились, тени заорали еще громче в наших головах, и переключили внимание на нас. Одна тянула хомяка в воздух, еще две вцепились в Элли, а вокруг Сереги и Витька, так вообще вертелась целая стая. Я подбежал к девушке, и встав между ней и свободными тенями, угрожающе, взмахнул мечем.
На мое удивление, одна из теней развалились пополам и начала извиваться на песке в предсмертной агонии. Я удивленно воззрился на свой меч. Все остальные смотрели на меня. Даже тени прекратили свою атаку, и, наверное, осознав, что были неправы, начали медленно растворяться в воздухе.
- Спасибо вам, за помощь, но кто вы?
- С-сергей Манжос-с, - прошипел змей, галантно протягивая даме руку. Она сначала взялась за нее, было видно, насколько измучена девушка,которая толком даже не понимает КТО ее спас. Но когда она прикоснулась к шершавой чешуйчатой руке Сергуни, то резко пришла в себя и в ужасе отдернула ладонь обратно. Она снова посмотрела на нас, но я, Витек и Элли подозрений не вызывали.
- Не бойтесь, его заколдовали, но на самом деле он – человек, как впрочем и эта забавная зверушка по имени Ваня. Меня все зовут Митяй, а их Виктор и Элли.
- Виктор, - с легкой мечтательностью произнесла спасенная, за что получила испепеляющий взгляд Элли.
- А вас-с как зовут, и почему эти… э-э-э… тени напали на вас-с?
- Я леди Ассен О`Медхартс, но честное слово, даже не подозреваю, чего хотели от меня эти отвратительные создания. Можно попросить вас еще кое о чем? – С надеждой и легким стеснением в голосе проговорила она. Но в нем же чувствовалась властность. Наверняка у нее множество слуг дома, но что она тогда делает тут одна?
- Ну, попросите. - Разрешил хомяк, и улыбнулся, продемонстрировав ей огромные резцы.
- Раз уж вы спасли меня, то не могли бы проводить в дом моего друга - Велика, он живет тут неподалеку. Эти твари напали на мою карету, когда мы ехали к нему. Они перебили всех моих слуг, а я спаслась благодаря вам. Мне очень страшно.
- Одного спасения с вас хватит, леди Ассен! – Решительно сказала Элли.
- Да чщ-щего ты, проводим и вс-се. – Сказал Серега, не отрывая взгляд от порванного платья, где виднелась белая кожа упругой груди.
- Нет! – От чего-то строго сказала Элли.
- Ну, только проводим, раз недалеко… - Просящее прапищал Хомяк, он любовался бедром леди Ассен, которое выглядывало из еще одного разрыва на платье.
- Ладно… Но только до замка! - Согласилась Элли, надувшись.
Честно признаться, мне тоже не хотелось никуда провожать эту избалованную хорошей жизнью ледю. Но раз друзья настаивают…
Я просто не мог не думать о Мари, поэтому меня совершенно не привлекало то, что так понравилось Сереге и Ваньке.
Мы пошли по песку вдоль линии прибоя. Знаете, а тут море совершенно не отличалось от нашего, ну ни капельки! У меня даже возникло ощущение, что мы снова попали домой.

***

Как и подобает любой уважающей себя девушке, Ассен нас обманула, и в замок лорда со странным именем Велик мы попали только с закатом. Замок был огромен и внушителен, уж тем более на фоне заходящего солнца.
Перед нами открылись ворота, и в них показался огромный мужик, с красноватой кожей, невероятной гривой черных как смола волос и в, не менее черных, доспехах. Он презрительно окинул нас взором и спросил у леди Ассен:
- Что это за голодранцы с тобой?
- Чщ-щего?! – Разъяренно зашипел Сергуня. – Слыш-шь ты, Велос-сипед, да я ж тебе рога вмиг отш-шибу, и не с-с такими трехколес-сными с-стрелки забивал!
Оскорбленный Велик, начал тянуть из ножен огромный меч. Блин, ну хоть раз бы прикусил наш змей язык. Хорошо хоть хозяин замка перчатками швыряться не начал, они у него латные.
- Не сердитесь милорд. – Тут же залепетала Ассен, они спасли мне жизнь.
- Ну, только если это правда, я прощаю их дерзость, которая достойна, либо героев, либо дураков. Но дураками они вроде не выглядят. Прошу вас в свою скромную обитель.
Ни хрена себе скромная, подумал я, проходя внутрь.
- Я думаю, что мои гости устали с дороги, и не откажутся отправиться в опочивальню, туда же им принесут и еду и питье, а уж поутру они расскажут нам, куда путь держат, и о своих славных подвигах.
От этих слов на меня тут же навалилась дикая усталость. В голове загудело, и ноги начали подкашиваться. К нам сразу подбежали шустрые слуги, и, раскланиваясь, показали дорогу к комнате, в которой нам можно отдохнуть. Странные бывают все-таки личности, вот попытайся я сейчас вспомнить, как они выглядели, так не получится. Они были абсолютно безлики и непримечательны.
Как и обещал Велик (кстати, очень странное имя для такого амбала, ему скорее подошло бы имя Танк, или хотя бы Трактор, но уж никак не Велик) еду нам принесли прямо в комнату. К тому же, комната была хоть и не царскими покоями, но вполне сносная, и прямо как специально, в ней стояли четыре застеленные кровати.
- Ну чщ-щто, за удачу? – Провозгласил тост Серега, разливая по кубкам красное терпкое вино.
- За удачу! – Хором подтвердили мы. Дальнейшего я просто не помню. Заснул я, по-моему, даже не успев поставить кубок на стол.
Сны были дурными, сумбурными и тревожными. Мне снилась Мари, танцующая вальс с трупом Скотта. Потом снился Велик на игрушечной лошадке. Снилось море, бурлящее и беспокойное, из которого в небо взлетали гигантские медузы. Затем мне снилось, что стены замка, в котором мы оказались, были полностью облеплены мухами, а когда я начал их прогонять оказалось, что они и состоят целиком из мух. Потом я сам был мухой и летал по замку. В одной из комнат Велик разговаривал с Ассен о нас. Все что я помню из разговора, это то, что он не верил что мы – это мы. Затем я снова видел Мари, а потом все смешалось и я начал просыпаться…






Часть третья.

Глава 22

Я лежал в кровати, и мне было так хорошо, знаете, бывает такое состояние, когда просыпаешься, а все просто идеально. Кровать кажется самым мягким на свете предметом, просто созданным для неги, под одеялом тепло и уютно, ни холода, ни жары, а именно приятное тепло, которое впитывается в сонное тело мягким волнами наслаждения. И лежал я так удобно, что… даже не знаю с чем сравнить. Я сладко потянулся и зевнул.
Во всем этом великолепии была только одна проблема – я совершенно не помнил, что со мной произошло до того как я заснул.
Я потянулся еще раз и сел в кровати.
В этот момент как будто кто-то ударил меня по голове огромным молотом боли, я даже скривился и схватился за голову. Вместе с головной болью ко мне вернулись все воспоминания. Тошнота подкатила к горлу. Я хотел снова завалиться на подушку, но так сильно приложился головой о стену, что боль увеличилась раз в десять, а перед глазами поплыли разноцветные круги.
- Ну чщ-щто, прос-снулос-сь, чудовищ-ще х-храпящ-щее? – Прошипел неподалеку знакомый змеиный голос наполненный страданием. Я просто нутром чувствовал, как тяжело сейчас Сереге, но он не мог упустить случая, применить в мой адрес очередную свою шпильку, которая помогала ему пережить собственное тяжелое состояние. Нутро мое, кстати, изо всех сил пыталось вырваться на волю, и подышать свежим воздухом, а не уничтожающим все перегаром.
Я с огромным усилием повернул голову, взглянул на эту чешуйчатую хрень, и понял, что данная классификация к нему в данный момент очень даже подходила!
Он сидел на своей койке, и боялся даже пошевелиться, глаза его не имели никакого, хоть капельку осмысленного взгляда, и только полопавшиеся в них сосуды красной сеткой обрамляли ярко желтую радужку. Мне даже показалось, что Серега стал почти белым, хотя я не слышал, что чешуя рептилий может бледнеть от перепоя. Но если посмотреть с другой стороны, я не слышал и про в зюзю напившихся ящериц.
Теперь про «зюзю»!
Наверное, ему было хуже всех. Ну, еще бы, ведь он, как минимум раза в три меньше меня. А ведь пил он с нами на равных, а то и больше. Он валялся на полу, и казалось даже, что совсем не дышал. Лапки раскинуты в разные стороны, взгляд отсутствующий, внимательно рассматривающий какую-то точку на потолке. Глазки красные, как у быка. Единственное, что говорило о том, что он пока еще жив, это изредка моргающие опухшие веки. Рядом с ним было то, что описывать вообще как-то уж очень не литературно, но оно было, все-таки физиологию отравленного организма еще никто не отменял. В общем, хомяк представлял собой очень жалкое зрелище.
- Ванька, ты жив? – Послышался из угла, хриплый голос Витька.
Ответом Витьку было странное писклявое мычание (и поверьте мне, такое бывает, сам слышал), а потом возмущенное бульканье.
- Жив значит… - Успокоено пробурчал Витек и закончил стоном. – И-и-ип!
- А Элли где? – Прохрипел я, с трудом повернув свинцовую голову.
Витек сидел в углу, и смотрел жалобно-щенячьими глазами на пустую тару, в которой нам вчера принесли злосчастную паленую выпивку. Но выглядел он все же гораздо лучше чем все остальные.
Короче говоря, система «долби-сутраунд» работала на все двести процентов. И единственная мысль вертелась в голове. Именно эта мысль и появляется у любого, оказавшегося на нашем месте – «Все! Больше ни капли!» Но это обещание, как известно, забывается, как только проходит страшное состояние.
Ответ послышался с неожиданной стороны.
- Надеюс-сь за водичщ-щкой пош-шла. У-у-уф!
Мысль о воде вселила в меня надежду, что сегодня все-таки выживу. Я медленно, аккуратно, чтобы не потревожить голову начал подниматься с кровати.
Через пять минут, мои усилия увенчались успехом, и я все-таки сел. Голова при этом снова пошла кругом, и так неприятно начал плясать пол.
Серега посмотрел на меня с таким видом, как будто говорил, - «Бесполезно, я сам пробовал, у меня не получилось, да и у хомяка, собственно, тоже!», но, как вы прекрасно понимаете, говорить ему было слишком тяжело, а уж тем более такую длинную фразу, поэтому он ограничился только многозначительным взглядом.
Однако минут через пять, не дождавшись Элли со спасительной водичкой, я предпринял попытку встать. Не могу сказать, что это у меня получилось с первого раза, я даже чуть было не оказался в положении хомяка, но борьба с не пришедшим в себя вестибулярным аппаратом прошла успешно. Я стоял на ногах, нетвердо, покачиваясь, но все-таки стоял.
Серега и Витек, смотрели на меня с неподдельным уважением, и даже хомяк изволил отвлечься от изучения потолка, и посмотреть мутным взглядом на меня – великого победителя зеленого змия. (Я не Серегу имел ввиду!)
Покачивающейся походкой я прошел к Сереге, и протянул ему руку, но тот еле заметно, отрицательно мотнул головой, и решил повторить мой подвиг самостоятельно, уж если я смог. Только сейчас я заметил, как трясутся у меня руки. Они не просто тряслись, они жили собственной жизнью, что меня в тот момент дико возмутило.
Сереге, на самом деле, встать было гораздо легче, чем мне. У него был хвост, который служит довольно хорошей третьей опорой. Но даже у него, со всеми преимуществами хвоста, подвиг занял несколько мучительных минут.
Витек был подобен истинному скалолазу, он цеплялся за стену рукам, скользил: ноги не держали его, но он, как настоящий военнослужащий, пусть даже бывший, боролся до победного конца. Наконец ему надоело изображать из себя геккона-неудачника. Лязгнули лезвия на его руках, и он начал карабкаться по стене. Но уже стоя на ногах почти ровно, он допустил ошибку, всадив клинки слишком глубоко в камень. Короче говоря, он застрял.
Несколько раз он подергался, а потом приложил слишком много сил, и с грохотом, распластался на полу подобно хомяку. Это был проигрыш в борьбе с похмельем: упасть в нашем состоянии на спину, это значит, не подняться без посторонней помощи. Я уж даже не знаю, как это удалось мне, наверное, потому, что я вырубился раньше всех, а соответственно, выпил меньше.
Мы с Серегой двинулись на помощь другу, всего за каких-то минуты две преодолели комнату, и принялись помогать. Это чуть было не закончилось нашим полным фиаско. Просто наклоняться в таком положении категорически не рекомендуется. А мы пренебрегли правилами безопасности: падали мы по очереди, но, все же, смогли поднять «бойца», при этом я даже порезался о Витьковские лезвия и проклял все и вся, само собой про себя. В слух буду проклинать, когда станет полегче.
Итак, мы трое стояли. Но остался хомяк. В голову мне даже закралась крамольная мыслишка, оставить его так. Но, глядя в грустные глаза Ваньки, мы все же решили помочь.
Серега «ласково» стукнул хомяка, и тот перевернулся, чуть было, не угодив в собственное «произведение искусства». Послышались знакомые булькающие звуки, и хомяк, преодолев силу гравитации, встал на четвереньки. Потом он видать решил, что он все-таки какой никакой зверь, и ему будет не зазорно ходить на четвереньках, по крайней мере пока.
Таким Макаром мы вышли из комнаты, ну прямо «Трое встельку, не считая хомяка!»
За дверьми все оказалось очень знакомым.
Нет, вы наверняка не правильно меня поняли. Конечно, мы только вчера попали сюда, и наверняка должны были запомнить это здание, даже если бы совершенно не сосредотачивались на его исследовании. Но оно казалось совершенно не таким, как вчера. Оно было знакомым совершенно по-другому, как будто я тут бывал уже неоднократно. Однако пока что, я не мог определенно сказать, что меня так насторожило.
Судя по выражению, если так можно выразиться, обескураженных лиц моих друзей, у них было то же самое ощущение. Но в данный момент нас беспокоило совершенно другое, и поэтому мы решили разобраться с этим ощущением чуть позже.
Из огромных окон светило солнце, там на улице радостно щебетали птицы, вызывая в наших головах пульсирующую боль.
Нам пришлось спускаться по «бесконечной» лестнице в целых двадцать четыре ступеньки. Их сосчитал хомяк, кубарем скатившись вниз. Он так и пропищал, оказавшись внизу.
- Двадцать четыре.
Искомая уборная оказалась за углом внизу, но, честно признаться, уборной ее можно было назвать с трудом. Просто она была больше похожа на общественный туалет, со всеми прилегающими к этому определению миазмами. Что не совсем вязалось с образом средневекового замка. Хотя, средневековье – дикие нравы.
Приятно удивило нас, и наличие самого что ни на есть водопроводного крана, которого тут совершенно не должно быть. Но и по этому поводу мы решили не заморачиваться. В конце концов, тут уже есть и спички, и еще Бог знает что, ну и кран.
Вода вливалась в нас подобно живительному эликсиру. Каждый знает, как приятно с похмелья попить простой воды из под крана. Она кажется просто нектаром каким-то. Именно в эти моменты понимаешь, что вода даже в кране может быть святой.
Хомяк, помимо того, что вдоволь попил, еще и вынужденно принял холодный душ, ему пришлось стоять под струей.
Теперь нам стало легче. Конечно похмелье далеко не исчезло, но стало значительно терпимее. Теперь можно было узнавать, куда все подевались, и почему все тут нам кажется таким знакомым?
Мы пошли по гулким коридорам, залитым дневным светом. С улицы, помимо гомона птиц, доносился еще и стандартный шум толпы.
Периодически выкрикивая фразы, «Элли, ты где?», «хозяева, отзовитесь!», «Лю-у-у-уди!» и «Велик, какого тут никого нет… и маму твою с праздником!» мы продвигались по лабиринтам здания. За это время хомяк даже проэволюционировал от четвероногого до прямоходящего. Но ответа нам не было, только эхо разносило наши слова по пустым коридорам.
И вот, наконец, показались двери, наверняка ведущие на волю, но мы до сих пор не нашли Элли. Да собственно мы никого не нашли, а еще это противное чувство, что все слишком знакомо.
И тут нас привлекло зеркало рядом с выходом. Нет, я не правильно выразился. Зеркало нас как раз наоборот не привлекало, нам совершенно не хотелось лицезреть свои опухшие рожи. Наше внимание привлекла надпись на зеркале, написанная чем-то красным.
Она гласила.

«Не смейте даже пальцем прикоснуться к Наследнице, иначе будете иметь дело со мной! Забудьте о ней! Одной никчемной душой вы уже поплатились!
Вельзевул »

- А где «с уважением»? – Язвительно прошипел Серега. – Да кто он такой вообщ-ще?
И тут глаза змея округлились, он снова перечитал послание на зеркале и впал в легкий ступор.
- Вельзевул – верховный демон тьмы, повелитель мух! – Ошарашено прошептал хомяк.
- Похоже, это и есть тот самый колдун который украл Ромашку, а она оказывается какая-то наследница! Во блин!!! – Находясь в таком же, состоянии пролепетал я. Мне очень захотелось домой.
- Них-хрена с-себе колдун! – Зашипел Серега. – Вот я вс-сегда говорил, - «От женщ-щин одни неприятнос-сти!»
- И-и-ип! – Выдал Витек, но что-то испуга в этом «И-и-ип» я не уловил. Скорее там читалась разгорающаяся ярость. Мы все вытаращились на вервольфа. – Это кого эта падла рогатая никчемной душой назвал? Элли?
Он снова глянул на послание, тут в его глазах тоже появился испуг, но совершенно другого характера, лязгнув, вылетели лезвия на его руках.
- Это кровь? – Сам не свой спросил он, пытаясь не думать о плохом. Но ужасные мысли подло проникали в его, все еще больную, голову.
Серега мазнул пальцем по надписи, понюхал, попробовал языком, и с видом знатока-дегустатора заявил.
- Нет… Помада! – Потом подумал, его глаза округлились еще больше, и он удивленно продолжил. – Так что он еще и голубой?!
Воцарилась короткая пауза. Этот факт вселил в наши души надежду на то, что все не так уж плохо как кажется! Витьковская ярость постепенно начала вселяться и в нас.
- Так чщ-щто же мы, какого-то велос-сипеда ис-спугаемс-ся! – Почти как лозунг изрек Сергуня. – Ну чщ-щто, потрогаем Ромаш-шку?
У всех на лицах расползались решительные улыбки. Вот нельзя спорить с теми, кто так улыбается. Это чревато последствиями, чес-слово чревато!
- С-смерти нет!!! – Воскликнул Серега.
- С нами Бог!!! – Подхватил я.
- Потрогаем, кого захотим!!! – Грозно пропищал хомяк. И мы с Серегой осуждающе глянули на Ваньку, мол, опошлил идею, а он только виновато пожал плечами.
- За Элли! – Пророкотал Витек, и до скрипа сжав зубы, двинулся к дверям.
Двери беспрепятственно отворились нам на встречу, в глаза ударил яркий свет и шум улицы. Именно в этот момент мы и осознали, почему все казалось столь знакомым.
На зеркале был не последний сюрприз, оставленный нам Вельзевулом.
Когда мы вышли на улицу, я снова впал в ступор. И, уж не знаю как остальные, а я подумал, либо я все еще слишком пьян, либо я уже сошел с ума…

Глава 23

Мы стояли на улице нашего родного Приморского. То есть мы вышли из Дома Культуры. Это было очень неожиданно. Впереди перед нами был вездесущий после эпохи СССР памятник Ленину. За ним расположилась небольшая аллея, которая вела к лестнице на набережную, где даже виднелся кончик пирса. А мы, как дебилы стояли, кто в полном и не совсем обмундировании рыцарей, а кто и вовсе был сам на себя не похож. Но вот только не это смутило меня. Конечно, была бы приятная неожиданность, что Велик оказался столь «добр» доставить нас, почти что, по домам, но было одно «но».
Перед нами стоял чертенок, маленький такой, и удивленно хлопал глазками. Не знаю, сколько ему там было на самом деле лет, но если бы он мыл нормальным человеческим ребенком, то я дал бы ему года четыре, максимум – пять. Ну, прям маленький мальчик, если бы не рожки, копытца и хвостик. И смотрел он не на Серегу, Витька или даже хомяка, а на меня. Тех он воспринимал вполне нормально. А я, наверное, в его глазах оказался прямо-таки настоящим монстром из фильмов ужасов.
Я испуганно перевел взгляд на «людей» которые ходили по улице, и пока что не обращали на нас внимания. Повсюду сновали разнообразные, как бы это правильнее сказать, что бы классифицировать их одним словом, или хотя бы выражением, скорее все-таки исчадия ада. Я с ужасом перевел взгляд на памятник, который поначалу показался мне таким знакомым. Его одежда была точно такая же, поза тоже, даже бородка сохранилась, только вот вместо привычной лысины, на его плечи спускались длинные прямые волосы, а из под них торчали огромные бараньи рога, да еще хвост был изящно закручен вокруг ног.
Я обернулся и глянул на вывеску Дома культуры, и прочел «ДК Шторм» (вроде бы раньше он назывался «Бриз»). А на дверях, из которых мы только что вышли, висела табличка «ремонт». Блин, да наш ДК не закрыли бы из-за какого-то там ремонта. Это же немыслимо! На ремонт ДК вечно денег нет!
Да что же это такое тут творится? Это же наш поселок! Или уже не наш?
Тем временем чертенок так неожиданно заорал, что мы, как по команде, подпрыгнули. Истерика чертенка совершенно не вписывалась в наши планы! Тем более, что от этого крика все, кто шел по своим делам, тут же уставились на нас.
- ПА-А-А-АПА-А-А-А-А!!! – Голосил чертенок.
И мы услышали, как сбоку к нам кто-то приближался. Мы повернулись. В нашу сторону, цокая лакированными копытами, бежал довольно представительный черт, с кожаной папкой в руках. Завидев нас, он достал из кармана мобильный телефон, с двумя короткими, похожими на рога, антеннами, и не сбавляя ходу набрав короткий номер, заорал в трубку.
- Але, але, милиция? Это вам председатель бесполкома Криворогов звонит! Я нашел их! Как кого? «Их» - это похитителей рецидивистов! Да! Да! Понял!
Не сбавляя ходу, он схватил голосящего сынишку подмышку, и рванул прочь от нас в сторону моря. Разношерстная толпа смотрела на нас и не шевелилась, не зная, что мы – рецидивисты можем предпринять в столь не удобной для нас обстановке.
А с какой это стати мы - рецидивисты? Мы вроде никого не крали! Тем более, сегодня! Я посмотрел на доску объявлений, и увидел, что она почти полностью обклеена нашими рожами, да еще и с такими выражениями, что нам самим захотелось бы нас поймать, и начистить табличие. Вот же ж влипли!
В этот момент слева раздался вой сирен! Ну да! Вообще-то наш милицейский участок находится как раз возле ДК. Только что-то быстро они! Обычно у них нет бензина даже для того, чтобы такое короткое расстояние проехать, или, по крайней мере, они будут ехать полчаса, а то и час! А тут так быстро, видать, мы что-то серьезное натворили.
Я выглянул за угол, и увидел, что это не «бобики» вовсе выехали по нашу душу, а вооруженные автоматами Калашникова черти ехали, на подражающих милицейским сиренам волках.
- Вирги. – Сказал, тоже выглянувший хомяк, по поводу волков. И мы, переглянувшись, приняли единственно верное решение в такой ситуации - рванули со скоростью курьерского поезда дворами, слава богу, этот поселок мы знали, как свои пять пальцев. Впереди нас несся хомяк. Давно не видал в нем такой прыти. Но оказалось, это не граница его скорости, когда по нам начали стрелять, он прибавил как минимум в половину. Теперь я понял, что сдавать кросс в рыцарских доспехах не так уж и просто! Похоже, Витек это тоже понял, хотя он и рассказывал нам про страшное наказание «десять кругов в химзащите»!
Но бежали мы, все равно, как горные… э-э-э… козлы. Резво так бежали. Сначала мы расталкивали ничего не понимающих прохожих, а потом прохожие, наверное, начали что-то понимать. И нам пришлось уварачиваться, не самым лучшим образом подражая героям небезызвестной матрицы, от кулаков огромных демонов, и сумочек клыкастых дамочек. Кстати, от сумочек увернуться было гораздо труднее.
А потом был настоящий сюрприз. Я так «обрадовался»!!! Хомяк почувствовал радость своим лбом, так как несся впереди. Он влетел в стену и тихо постанывая, сполз по ней. Мы оказались в тупике, причем не в каком-то там эфемерно-риторическом, а вполне физически ощутимом. Хомяк, так тот вообще, ощутил его по полной. Какая же сволочь построила тут дом, прямо на узкой улочке? А сзади уже раздавались рогато-завывающие менты.
Некоторое время мы стояли в замешательстве, но потом Серега взял палку с земли, у Витька на руках уже привычно вылетели лезвия, а я покрепче ухватился за рукоять меча, и выставил его перед собой. Даже Ванька, подобрал увесистый кирпич, который, по его мнению, был просто непобедимым оружием. Но я-то прекрасно понимал, что у служителей правопорядка автоматы, и мы собираемся вступить в заранее неравный бой. Тут даже наша с Витьком броня врядли поможет, может от одной шальной пули и спасет, но вот от очереди – никаких шансов.
Однако Серега начал тихо шипеть песню, мы сразу узнали ее, и кто на что горазд начали подпевать, грянув нестройным, но все же героическим хором.

Хэ-эй, хой, да конь мой вороной,
Хей, да обрез стальной,
Хэ-э-эй да ты густой туман
Хей, ой, да батько атаман!!!

Сначала мне показалось, что где-то неподалеку раздается топот копыт. А потом моему удивлению просто не было границ. Перед нами в полном вооружении предстал атаман, на лихом вороном коне, его закрученные усы и залихватски заваленная на бок кубанка, вызывали трепет и уважение. Он был с шашкой наголо в правой руке, и, уже упомянутым в песне, обрезом в левой. Конь был воистину огромный, можно было сказать даже, что богатырский, а энергия от него перла, как от активного урана, вот-вот взорвется, и тогда всем мало не покажется.
- Ну что, братка, кого валить то будем. Неужто нечисть должна землю святую топтать? – Глянув на меня, спросил бравый казак. Он даже сначала глянул на Серегу, но тот вовремя перекрестился, и даже правильно, после этого казак понял, что Серега не нечисть, ну просто… до казака конечно так и не дошло, кто же Серега такой, но он все равно все понял, мельком глянул на Ваньку, но тот с перепугу выдал такое, что мы все ошалели:
- Любо, братцы! – Писклявым голоском крикнул он, и тоже на всякий случай перекрестился.
- Любо… - ошарашено поддакнул атаман, не ожидал он, что зверушка с кирпичом такое орать будет. – А из-за угла уже затрещали автоматные очереди.
Атаман развернул своего коня навстречу опасности, там уже показывались ухмыляющиеся рожи наших противников. Их было шестнадцать. То есть, восемь чертей, на восьми виргах. Конь начал бить копытом оземь, у меня возникло ощущение, что земля треснет и проломится, но она выдержала.
Менты остановились, и недоумевающее смотрели на нас, да и куда им там доумевать, они ж наверняка два и два сложить не смогут, это ж на их рожах написано.
- А ну все перекрестились! – Гаркнул на них атаман.
- Чего? – Вякнул один из блюстителей порядка.
- Перекрестись, тварь! – Заорал на него атаман. – А то я тебя вот этим перекрещу!!! – Он потряс шашкой, и на ней весело заиграло солнце.
Черти, вместе с, как их там, виргами разом обомлели. Этим мы и воспользовались. Свистнул кирпич, угодив прямо в голову задумавшемуся виргу в центре, от попадания кирпича, его мозговая активность замедлилась окончательно, и он скинул с себя наездника. Тот, пролетая над своими сослуживцами, выпустил очередь в воздух, и рухнул под ноги казачьему коню вниз головой, а потом, посмотрев на огромные копыта, решил притвориться мертвым.
Мы ринулись в атаку, казак, глянув на нашу удаль, дунул в ус, присвистнул, и тоже двинулся вперед. Двое виргов, которые были дальше от нас, развернулись, и дали стрекача. Передние, при виде наших озверевших морд, попросту не знали что делать, отступать не получается, мешают сослуживцы, а наступать – опасно, можно маникюр попортить. Тем временем засвистела шашка атамана, в этот момент мы начали понимать, что мы уже проиграли. С виду вполне осязаемое лезвие проходило сквозь чертей, и не причиняло им никакого вреда. Во блин! Да к тому же, и хомяка на переднем фланге не было, соответственно он где-то сзади. Я оглянулся в поисках Ваньки, и оказалось, что он был умнее, чем мы: внес суматоху кирпичом, а сам на поиски выхода. Вот только, сволочь, промолчал. Однако дверь он нашел, неказистую такую, она чем-то напоминала груду досок, сколоченную кое-как. Такую сразу не заметишь, да и «не сразу» тоже.
А хомяк уже приоткрыл ее, и начал карабкаться внутрь, я дал сигнал остальным, мол, отступаем, и мы тихо смотались с поля боя, и аккуратно затворили за собой замаскированный проход.
Оказались мы в какой-то огромной кладовой, там на полках валялась уйма всяких вещей. Описывать их было бесполезно, потому, что тут было слишком много всего, а точнее тут было все! От пеньюара с кружевами, до штурмового пулемета. Оглядываясь по сторонам, мы продвигались все дальше и дальше от той двери, в которую вошли. И наконец, мы вышли из кладовой, оказавшись в небольшом, по сравнению с предыдущим, помещении. Это оказался маленький магазинчик. За прилавком стоял старый евреистый вампир, (о том, что он еврей мы догадались по пейсам).
- Здгасте и вам, а шо ви таки не с пагадного? – Спросил он, улыбаясь во все свои «сто пятьдесят два» вставных зуба.
- Времени обх-ходить не было! – Буркнул в ответ Сергуня.
- А! Ну так чего же ви нам не сказали, шо такие сегьёзные люди пожаловали. Я би таки на стол накгыл. И шо ви хотели купить у стагого Мойши?
- Это мы еще посмотрим. – Ответил, подражая Сереге, Витек.
- Я вас однозначно где-то видел, вы случаем не агтисты?
- Ага, - сказал Серега, - гас-стролеры!
Тут вампир глянул вниз, его лицо стало из наигранно добродушного, безумно перепуганным. С визгом он вскочил на прилавок и, закрыв лицо руками, начал шептать.
- Убегите эту звегюгу! Такое покусало меня, когда я был совсем маленьким вампигенышем. Шо же ви его сюда пгивели? На двегях же гусским по белому написано, с собаками нельзя!
Мы удивленно посмотрели на вампира, потом на хомяка, потом снова на вампира.
- Это не собака! – Удивленно пояснил я. – Это – хомяк.
- Шо ви мне такое вешчаете! Да будь он хоть тгижды хомяк, таки все гавно он собака, тока собаки кусают так, как эти хомяки!
И тут хомяк, почувствовав силу, решил взять дело в свои руки.
- А-а, боишься? Значит уважаешь!
- Уважаешь, это сильно сказано, я вас пгосто боюсь. – Ответил Мойша, так и не убрав руки от лица.
- Я хомяк, и это звучит гордо! А ну говори где у тебя тут огу… оружие и деньги?
- Ви шо, таки, тупой? – Сказал вампир, убрав одну руку от лица. – Деньги у любого уважаюшчего евгея всегда в сейфе. А огужие вон оно. Так ви што и есть те ужасные похитители гецидивисты?
Он указал нам на одну из витрин.
- Таки они и ес-сть! – Ответил под стать вампиру Сергуня.
Витек разбил одно из стекол, там было поистине обилие всего. Вервольф взял себе шестиствольный пулемет, предварительно сняв с себя доспехи, в них мы и правда выглядели, как «три тополя на плющихе», таких попробуй не заметить. Я тоже снял с себя все это обилие стали. А когда освободился, оставшись только в моей старой одежде, которая была грязной и помятой от доспехов, огромное облегчение снизошло на мое тело. Только вот дырка на штанах сзади меня слегка смущала. Тем временем Витек уже обмотался лентами патронов, а Серега, с ехидной улыбкой, завязал нашему вервольфу черную тряпочку на голову. От этого Витек стал окончательно похож на эдакого Рембо.
Сергуня достал себе трехлинейку и навинтил на нее штык.
- Все погяточные сегпенты – коммунисты! Они даже пагтию огганизовали.
В ответ на это Серега одел висящую на вешалке шинель, и даже буденовку со звездой напялил.
- Вот, тепегь вы ну пгосто вылитый генегал сегпентагия! – Восхищенно сказал Мойша, но потом вспомнил про хомяка и спешно закрыл лицо руками.
- А по-моему, ты больше на придурка похож. – Сказал я Сереге.
- Нужно доверять мнению месс-стных-х жителей. – Авторитетно заявил Серега, но по нему было видно, что и самому ему идея с коммунизмом не очень-то нравилась. Мне он нашел дамский пистолет «бульдог» и пару гранат Ф-1, которые незамедлительно вручил, со словами:
- Этими ш-штуками, в с-случщ-щае чщ-щего, очень удобно делать х-харакири.
- Спасибо. – Возмущенно ответил я, но оружие все-таки взял.
- Мне что-нибудь подыщите! – Крикнул Ванька. – А то я тут слегка занят.
Мы переглянулись, заговорщицки улыбнулись друг другу и кинулись искать. Ох, и нашли же мы!
Первое – немецкий автомат шмайсер, потом Витек вытянул из кучи разнообразной одежды бронежилет детского размера, его мы тут же натянули на хомяка, со словами, - «такое золото как ты беречь нужно!». Итогом издевательства над зверьком была немецкая каска с надписью «SS» на лбу, она оказалась слегка великовата, но хомяку очень понравилась. Увидев перед собой такое зрелище, бедный вампир вполне натурально упал в обморок. Мы пытались привести его в чувства, но нам ничего не удалось.
- Так, - сказал Серега, - с-сейф вот. И чщ-щто нам с-с ним теперь делать?
- А давайте мы его просто рванем гранатой! – Сказал радостно Ванька и потер лапки, представляя, как красиво все взорвется.
- Ага, а потом мы будем обгорелыми деньгами расплачиваться? – Спросил Витек, и это заставило Ваньку задуматься.
- Да, взрывать – не пойдет. – Согласился хомяк. И, почесав каску, провозгласил еще более грандиозное решение: – Тогда давайте его пытать, и он сам признается, где ключи от сейфа.
- Не нужно никого пытать, это непгиятно. Я вообще не пегеношу пыток! – Тут же очнулся вампир. – Но ви таки тупые. У сейфа нет ключа. У него код.
- Какой? – Зло сказал Ванька, и погрозил Мойше автоматом. От чего тот чуть снова не упал в обморок, но совладал с собой и продолжил.
- Если ви конечно сможете, уважаемые, запоминайте. Тгинадцать, это то, что после двенадцати, шесть, шесть, шесть, и снова, не удивляйтесь так, тгинадцать.
Потом вампир красиво взмахнул руками, и картинно погрузился в забытие.
Мы набрали нужный код, и сейф открылся. Там, были свежие упакованные в простые банковские ленточки, пачки купюр, которые мы незамедлительно начали распихивать по карманам. Когда место в карманах закончилось, а пачек в сейфе все еще было много, мы начали запихивать их за пазуху и вообще, везде где только было можно.
Кстати о деньгах, на первый взгляд они были похожи на наши обычные гривны, но вот на второй, а впоследствии и на третий… портреты были совершенно другие! Да и назывались они не «гривны», а «греховны»!
Мы с интересом рассматривали их, прямо как в детстве наклейки из жевачек. Итак, на купюре номиналом в одну греховну был изображен тот же демон, что и изображенный в памятнике вместо Ленина. Длинноволосый, с огромными бараньими рогами, красивым римским профилем и изящной острой бородкой. Мы поспешили прочесть, кто же это такой, но положенного удивления не последовало. Это был – Люцифер I Светоносный. Теперь вполне понятно, почему именно он стоит вместо Ленина на площади и красуется на первой греховне.
На двух греховнах вместо Ярослава Мудрого был не менее мудрый демон с ослиной головой по имени Астарот. В доказательство своей мудрости, он держал в руках книгу, правда та была перевернута, но это уже не важно, раз с книгой – значит умный.
На пяти греховнах был какой-то бородатый, с небольшими рожками, но как нам пояснил многомудрый хомяк, это был очень воинственный демон по имени Намбротх.
Вместо Ивана Мазепы на десяти гривнах красовался всем известный Иуда Искариот. Уж не знаю, в чем там у них параллель, но видать была. Иуда оказался даже с петлей на шее, и она чем-то напоминала галстук.
На двадцати-греховенной купюре был изображен довольно симпатичный, если бы не небольшие рожки, демон по имени Асмодей.
И наконец, на пятидесяти греховнах не менее известный, чем Иуда, усач по имени Владислав Цепеш Дракула.
Почему-то у вампира по имени Мойша в сейфе купюр большим номиналом не оказалось, но впечатлений хватило и от этого.
Кстати о Мойше, пока мы распихивали по карманам деньги, этот, с виду пожилой вампир, довольно таки, прытко, оделся, и уже собирался надеть шляпу, но мы его заметили. Он все понял безо всяких намеков с нашей стороны, медленно поднял руки и отошел подальше от двери.
- А разреш-шение на нош-шение огнес-стрельного? – Спросил Серега с нажимом.
- И с какого же такого седьмого неба ви, уважаемые, такие тупые свалились на мою седую голову. Таки не смешите мои тапочки. Про шо ви говогите? Какое газгешение. Любой уважающчий себя демон носит с собой свое вегное огужие. Даже моя мамочка, вечного ей здоговья, говогит, - «без патгонов силы мало!»
Я увидел, как на Серегиной морде начала расползаться довольная улыбка от осознания того, что в этом другом Приморском можно носить все, что тебе заблагорассудится.
- Ну шо, ви все вибгали? Теперь давайте посчитаем, во что это вам обойдется. – Вампир неизвестно откуда достал калькулятор, и начал резво стучать по кнопкам.
- Чщ-щто? - Спросил Сергуня. – Ванька, фас!
Ванька неспешно подошел к вампиру, тот с ужасом смотрел на приближение маленькой бестии.
- Бу! – Сказал хомяк, и вампир снова рухнул на пол. У него, наверное, такое хобби – падать в обморок. Мы переступили через тело, и вышли из магазина, предварительно прихватив с прилавка еще какую-то старую потрепанную, но довольно таки увесистую книгу. Ну, раз переть, то переть побольше.
На улице вовсю сияло солнце, а мы теперь стали ворами, пусть конечно и не рецидивистами, как гласят объявления, но все-таки. Какая-то приятная радость наполняла тело, странное ощущение. А ведь всегда были вполне законопослушными гражданами, мелкий пьяный дебош и хулиганство не в счет.

Глава 24

На улице стояла солнечная погода. Теперь, когда я присмотрелся повнимательнее, то понял, что тут не только нечисть ходит по улицам, а это в принципе мифический поселок, в смысле того, что тут живет не нечисть а сказочные существа. Тем более, что на ад, обстановка вокруг не очень-то походит. Ад тут был только для нас. Вот по улице пробежал спешащий куда-то минотавр, но не заметил двух разговаривающих о чем-то возвышенном слизистых лужиц, ползущих ему навстречу, и в одну из них наступил.
Минотавр – огромный и мускулистый, попросту провалился в нее, лужица смачно отрыгнула, а потом застенчиво извинилась перед своей спутницей и они поползли дальше.
Теперь нужно внимательно смотреть себе под ноги, а то можно не только упасть, но и пропасть вовсе.
По небу пролетело такси, или таксист. В общем, это был огромный дракон, чешуя которого была в желто-черную шашечку, на спине он вез кого-то, разглядеть этого кого-то было довольно тяжело из-за расстояния. Оказалось, что таких вот автобусов, такси и маршруток в небе было просто несметное количество. Отличались они в основном только размерами, хотя на некоторых была нарисована, а то и просто приклеена реклама.
Странное ощущение царило в моей душе, от него голова просто шла кругом. С одной стороны, я все-таки увидел драконов по которым так «соскучился за всю свою жизнь», но с другой стороны, в этом мире каждый шаг – опасность, для заурядного, неподготовленного к этому человека. Ведь, именно таковыми мы и являлись. Хотя и прошли короткий курс молодого бойца в средневековье.
Несколько раз я краем глаза заметил фей, которые как бабочки порхали в деревьях, но из-за яркого солнца эти светящиеся создания совершенно терялись. А неподалеку от нас шла довольно интересная парочка, это была дама весьма и весьма преклонного возраста, очень напоминавшая нашу, истинно славянскую бабу Ягу, которая что-то объясняла молоденькой смазливой ведьмочке, молоденькая была в широкополой, высокой шляпе, непременном атрибуте всех европейских ведьм. А лохмотья были сшиты, очень интересным образом, наверное, ни один дизайнер потрудился над тем, чтобы эти лохмотья выглядели столь привлекательно, в руке она держала метлу. До нас долетел обрывок их разговора.
- Дафния, ты же понимаешь, что он пройдоха… - Проскрежетала старуха.
- Но, Яга Филимоновна, он такой милый и обходительный. – Ответила ведьмочка по имени Дафния, в ее глазах виднелась такая влюбленность, что ни какие разумные доводы не могли бы наставить ее на путь истинный. Кстати, на счет старухи я не ошибся, она и правда была бабой Ягой.
- Он – черт, у них в крови обходительность, но он тебя обманет и глазом не моргнет! – Стояла на своем Яга.
- Он не такой! Он – хороший. – Не сдавалась Дафния.
- Я тебя предупреждаю, деточка моя, я ведь тоже была такой как ты – молодой и наивной. – Ностальгически проговорила Яга. От чего молоденькая ведьмочка округлила глазки и удивленно посмотрела на старуху. – Да-да! – Подтвердила Яга. – А ведь у тебя в классе есть такой хороший, молоденький колдун, как его, Небель?
- Вот видите, вы же его даже не помните, он – зануда, и зовут его Нобель, к тому же он с арифметической астрологией не ладит, а это мой любимый предмет!
Ведьмочка ловко села на метлу и взмыла в воздух, а уже оттуда радостно прокричала:
- До свидания, Яга Филимоновна!!!
- До свидания. – Тихо прошептала Яга, и медленно направилась дальше. – Ну, дуреха… ну, дуреха!
Я заворожено смотрел на это действо, странно, но именно разговор двух ведьм привлек столь пристальное мое внимание. Может потому, что там была настоящая баба Яга, о которой я так много слышал в детстве, а может и из-за смазливой ведьмочки. Тут перед моим мысленным взором появилась Мари, и мне стало немыслимо грустно от этого.
- Митяй, ты идешь? – Спросил Витек, видимо уже не в первый раз.
- Куда?
- Где ты был все это время? – Возмутился Ванька, скрестив не груди лапки.
- Тут. – Извиняющимся тоном ответил я.
- Мы собираемся идти к Сереге на хату. – Пояснил мне Витек. И посмотрел ввысь, где уже превратилась в еле заметную точку ведьмочка по имени Дафния. Он догадался, где я был. Хоть кто-то меня понимает. А Серега уже шел к улице Керченской, но на доме было написано «Корчинская - 36».
Улица Южная, на которй и жил Серега, теперь называлась Адская. Итак, мы пришли на Адскую – 13. Все время оглядываясь по сторонам, но пытаясь при этом вести себя вполне естественно, что удавалось нам с трудом. Откуда нам-то знать, как ведет себя нормальная нечисть? И как бы мы не пытались, у нас все равно получалось слишком нормально. Поэтому, как только мы начинали привлекать излишнее внимание, приходилось как можно скорее ретироваться. Вообще-то мы были слишком странной компанией. Просто серпентов типа Сереги мы видели не очень много, они в основном вышагивали строевым шагом по двое, и никого, как бы так выразиться, другой породы с ними рядом не наблюдалось. Они отдавали честь Сереге, тот старательно копировал их движения, и они радостно удалялись, наверное, Сергуня вырядился в слишком уж высокопоставленную шишку. Ну, хомяк - тот мог сойти и за домашнюю зверушку, пусть и слишком странную. Вервольфы, конечно присутствовали тоже, но ходили они стаями, причем довольно веселыми, и почти, всегда пьяными. Они радостно махали руками Витьку, а наш стеснялся, он совсем не был похож на нормального в этом мире оборотня. Ну а я так вообще, на улице не встретил ни одного человека (похоже их тут вообще не было) и это меня сильно напрягало. Для оборотня у меня не хватало мускулатуры, а для вампира так и вовсе, солнцезащитных очков, зонтика от солнца и аристократичной бледности. Поэтому на меня все смотрели с предельной подозрительностью.
- Серега, - спросил я и змеелюда. – А ключи у тебя где?
- Бдя! – Воскликнул Серега, но, тут же взял себя в руки и продолжил. – Придем и разберемс-ся. Я эту дверь с-ставил, я ее и открою.
Однако когда мы пришли, нас снова ожидал сюрприз, надо сказать даже приятный.
- Привет, Серега, - сказала дверь приятным женским голосом и открылась, - что-то ты неважно выглядишь, зеленый какой-то, ты сегодня что-нибудь ел? Или ты заболел?
- Вс-се с-со мной нормально. – Буркнул Серега и вошел в нашу знакомую квартиру.
Тут все было, так как всегда, все тот же творческий беспорядок. Я с удовольствием бухнулся на диван и расслабился. Все как всегда валялось на своих местах. Как это все-таки приятно оказаться дома, пусть даже и в совершенно другом и враждебном мире.
- И что будем делать дальше? – Спросил хомяк, сидя в кресле.
- Хомяк, во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа, заклинаю – сдрысни! – Ответил ему я. – Дай расслабиться хоть на минутку.
- И все-таки… - поддержал Ваньку Витек. Я вспомнил, что у вервольфа пропала возлюбленная, и понял, что расслабиться мне сегодня не светит.
- Ладно, и что будем делать? – Спросил я нехотя, смотря на всезнающего Серегу.
- Для начщ-щала нам надо тебя замас-скировать. А то твоя рожа не с-совс-сем впис-сывается в общ-щес-ственнос-сть!
- Чем тебе моя рожа не нравится?! – Взорвался я.
- Это ты спросишь у своей Мари! – Ответил мне Сергуня с присущей ему невозмутимостью. А у меня даже не нашлось, что ответить этому… этому… в общем, «этому». – Чщ-ще ты там за книгу у Мойш-ши упер?
Ой, я говорил, что мы украли у старого вампира книгу? Ну-у, слегка оговорился, это я ее спер. Но прошу без излишнего осуждения! Я не виноват, она сама. Чес-слово! Я даже не пытался… сопротивляться. И на что она мне сдалась? Я посмотрел на книгу, которая, к тому же была нереально тяжелой. На обложке красивыми витыми буквами было написано.

«Пособие для актеров.
Том 8.
Магический грим.»

По-моему, я спер как раз то, что нужно. Не утруждая себя ответами, я тут же открыл фолиант. В начале книги было оглавление. Я нашел главу под названием: - «Практические занятия» и открыв на нужной странице, слегка расстроился.
Там все было написано на латыни, по крайней мере, я так определил тот язык, которым были написаны заклинания. Не придумав ничего другого, я начал читать написанное, пытаясь придать себе, как можно более, серьезный вид.
- Ashkh, Azag Toth, Homo ves Ceras Malum, vez Validus, Com Somolis, Grandis, Iktus! Amen! Amen! Domini! Amen! En nomine Satanis Ceras Malum! Amen!
Похоже, для начала нужно было прочитать хотя бы правила безопасности, но моя вечная спешка привела к легкому головокружению, приправленному взыгравшими старыми алкогольными дрожжами. Я попытался встать, но это мне удалось только с третьего раза. Перед глазами плясала комната. Из разреза в штанах сзади вывалилось что-то, и я уже начал было стесняться. Но зрение приобрело былую резкость, или даже лучшую. Гудение в голове слегка поутихло, и я понял, что это гудение – голоса за окном, которые я стал слышать гораздо отчетливее. Лоб у меня жутко чесался, а когда я его почесал, то заметил, что там появились два небольших рога.
Что-то мне подсказывало, что история повторяется. Все смотрели на меня с каким-то странным выражением лиц. Это было даже не удивление, а точнее удивление, но не такое которого можно было ожидать. Я сделал пару шагов, и копытно зацокал по бетонному полу.
- Наш-ш черт вернулс-ся! – Ехидно сказал Серега, и поаплодировал.
Я оглядел себя, и даже чуть расстроился. Нельзя было, что-нибудь помощнее выбрать, а то - опять черт! А это слегка надоедает. Я снова сел в кресло, и заметил, как все-таки мешает сидеть проклятый хвост.
Ванька тут же забрал у меня книгу и принялся листать ее.
- А может, я все-таки превращусь во что-нибудь, так сказать, лучшее, чем хомяк с крылышками? – С надеждой в голосе пролепетал хомяк.
- Почитай правила безопасности! – Спешно сказал ему я. – Они там в начале.
Ванька нехотя открыл начало книги, пару раз листнул страницы, и начал читать.
- …Не рекомендуется совершать обряд трансформации, если вы не дезактивировали предыдущий, это грозит непредсказуемыми, а то и летальными последствиями. Результат такого еще не выявлен до конца… - Хомяк посмотрел на нас умоляющими глазами, и тихонько спросил. – А может все-таки я, так сказать попробую.
- Да, Ванька, пробуй. – Прошипел Сергуня. – А ес-сли что, то мы тебя пох-хороним с-со вс-семи почес-стями, и на надгробии намиш-шем: - «Он был хорош-шим х-хомяком и другом…»
Ванька обреченно захлопнул книгу, и раздраженно отбросил в сторону. Это ему далось с большим трудом, но все-таки удалось. Он насупился, и обиженно сложил лапки перед собой.
- Кстати, я кое-что понял… - Пробурчал он.
- И что же? – Спросил Витек.
- Но я вам этого не скажу.
- Почему? – Удивленно, в три голоса спросили мы.
- Потому, что все слишком нечестно! – Заорал Ванька, и тут у него началась истерика, он рыдал так громко, что мы начали бояться, что какие-нибудь соседи решат вызвать милицию, которой нам сейчас как раз и «не хватало».
Серега тут же начал искать что-нибудь, чем можно оглушить хомяка, или, по крайней мере, заткнуть ему рот. И нашел, (не поверите!) не початую бутылку наливки на вишне с шоколадом. Он одним движением руки свинтил с бутылки пробку, первым делом приложился сам, ибо головы у нас до сих пор болели. На змеиной морде тут же начала расползаться нега. Затем он одной рукой нажал на щеки хомяка, тот невольно открыл рот, а второй рукой заткнул горлышко бутылки поглубже в хомячью глотку. Сначала некоторое время Ванька сопротивлялся, но потом, по-видимому, осознав, ЧТО в него вливают, хомяк расслабился, только еще некоторое время пытался кашлять. По мере того, как в бутылке уменьшалось количество темно-красной жидкости, наши глаза увеличивались, а Ванькина истерика прекращалась.
Наконец, Серега попытался выдернуть бутылку изо рта хомяка, но тот вцепился в нее всеми лапками и зубами, а поэтому чуть последних не лишился. Нам с Витьком досталось чуть больше четверти. Но головы у нас все равно успокоились. А Ванька расползся по креслу пьяным половичком.
- Так что ты нам сказать-то хотел? – Напомнил я хомяку тему разговора.
- Да, так… ик… сказать, ничщ-е! Я это… мне… ну я все время об этой думал… ну-у… ик… как ее? Ассен так сказа… ик… О`Медхартс.
- Да мы уже заметили, как ты на нее тогда смотрел! – Съязвил Витек, хотя язвить, это – Серегина прерогатива.
- Да ну не-е-е! Она меня не интересуит, как это… эта… женщина… во!!! Имя мне ее не понра… ик… вилось!!!
- И чем же? – Я совершено не мог уловить пьяную логику хомяка.
- А вы его напишите!
- Зачем? – Спросили мы его все втроем.
- Напишите!!! – Начал буянить хомяк, и даже махать лапками.
Мы решили не противоречить зверьку-алкоголику, но и то, что наливать ему больше нельзя, тоже решили твердо. Целых пятнадцать минут мы потратили на то, чтобы найти огрызок карандаша и клочок бумаги. А когда, наконец, змей написал, за этим неотрывно следил Ванька, он, победно, развалился в кресле и сделал пьяно-удовлетворенную рожицу.
- Ну? – Спросил Серега, тупо уставившись на надпись.
- Напи… ик… сали?
- Да!!! – Не вытерпели мы все.
- Не орите на меня, так сказать… ик… читайте задом наперед.
Я взял у Сереги листик и начал читать вслух.
- С-трах-де-мо-не-сса… Страх Демонесса? – Удивленно поднял глаза на хомяка я глаза.
- Вот именно! – Поднял он вверх указательный палец, и скорчил серьезную рожицу. – А знаити, что это значит? Ик! Это значит что она… ик… была к нам заслна спецально… ик! Вельзьвул знал про нас всссе! Вот! И щас… ик… знаит!
На этих словах хомяку поплохело, он скоренько свалился с кресла, закрыв лапками рот, добежал до туалата, и оттуда тут же донеслись просто душераздирающие звуки. Мы стояли ошарашенные. До нас только дошло, что нас так красиво «обвели вокруг пальца». Это ж надо быть настолько олухами! Пока мы так вот обдумывали все, вернулся хомяк. Ему явно полегчало.
- Вот так вот! – Гордо сказал он. – И еще, вот что мне пришло в голову, пока я был в туалете. Раз дверь так безоговорочно узнала Серегу, значит, в этом мире мы тоже есть, и что же нам мешает прийти сюда, чтобы выпить ту бутылку, которую мы припасли на сегодня, и уже выпили!
Это ошарашило нас еще больше. А ведь, правда! Что им, то есть нам мешает прийти в эту хату? А тут мы! И если верить всяким там «Назад в Будущее», то это чревато очень неприятными последствиями. А уж зная нас, у них норов еще тот. И они, мы, попросту перебьем друг друга, а если кто-то из нас пропадет в этом мире, то и в другом мы тоже пропадем. А соответственно победителей не будет. То есть, нам ни при каких обстоятельствах нельзя встречаться с нами. Хотя, с другой стороны, мы можем нам и помочь. Но представьте. Вы приходите домой, а там кто-то, да еще и выпил вашу наливку. Не знаю как уж вы, а Серега церемониться не станет, и уж тем более, неизвестно, кто тут Серега. А ведь он может оказаться очень опасным монстром. А уж Ванька точно покрупнее, чем наш.
Решение было единогласное. Линять надо. Период линьки у таких как мы, наступает тогда, когда слишком сильно начинает пахнуть жареным. Но остается один вопрос: - «КУДА?»
- В бар! – Нисколько не шутя, заявил Серега.
- Ты чего, совсем дурак? – Поинтересовался у него я. И даже, еле дотянувшись, потрогал его лоб.
- Легче сразу к ментам постучаться! – Подтвердил мое предположение Витек.
- Вот именно! – Сказал Серега. – Какой нормальный милицс-сыонер будет ис-скать нас-с, с-скрывающ-щих-хся от закона рецидивис-стов, в баре? Это ж надо быть такими дибилами как мы, чщ-щто бы предпринять такое. Тем более я с-сильно проголодалс-ся. А дома нам явно рады будут мало.
- Но там ведь народу, мягко говоря, много. – Попытался образумить друга я.
- Да кому мы там наф-фиг сдались? Каждый с-сидит и пьет в с-свое удовольс-ствие!
- Но… - Хотел было что-то дополнить хомяк.
- Никаких-х но! Пос-следний аргумент. Именно в баре мы можем ус-слыш-шать пос-следние с-слух-хи о нас-с. Тем более с-сейчщ-щас-с мы мало пох-хожи на те рожи, которые вс-се разыс-скивают.
- Ладно. – Сказал Витек.
- Допустим. – Продолжил мысль Ванька.
- Убедил. – Закончил я, и мы все двинулись из квартиры. А мне было так грустно расставаться с этой уютной и знакомой обстановкой. К тому же перед глазами снова появился образ Мари, и от этого мне стало еще более грустно.
Кстати говоря, мы вышли вовремя, потому, что когда мы поворачивали за угол дома, издалека послышались знакомые голоса, это были голоса Сереги и Ваньки. Так странно было их слышать. За последнее время я так привык, что Серега шипит, а Ванька пищит тоненьким фальцетом, поэтому голоса мне показались голосами из далекого прошлого, а то и из другой жизни.
А еще очень сильно хотелось посмотреть на то, какие же мы в этом мире. Но страх остановил меня и всех остальных, а то мало ли, что. Какие-нибудь пространственно-временные завихрения, и оп – нас больше нет.

Глава 25

На улице еще только начало смеркаться, но в некоторых домах уже горел свет. Рядом с рынком как всегда была уйма народу. Конечно, это не те люди, которых мы привыкли видеть на улицах нашего родного поселка, но все-таки, это столпотворение очень напоминало нам родной Приморский.
Я с грустью посмотрел на свой дом. Тут он назывался «Поражения 10», хотя в моем мире улица именовалась «Победы». В моем окне, на родном третьем этаже, как всегда тепло горел свет. Рядом с единственным незастекленным балконом, от легких порывов ветра покачивалось дерево. Я помню как его, еще маленьким саженцем посадил дедушка сосед. Странное ощущение: когда все, что постоянно было на виду, и ты привык к этому «всему» с самого детства, оказывается совершенно не твоим, а чьим-то чужим. А в окне моей кухни тем временем промелькнула тень, которая навела меня на мысль, что нужно поскорее убираться с улицы, иначе я сильно рискую встретиться с самим собой. Конечно, Серега и Ванька уже пришли на хату, но я обычно приходил чуть позже. А соответственно…
Тем более дверь, ни капельки не слукавив, расскажет истинному хозяину квартиры, что он уже там был. Что возьмешь с двери, пусть у нее и приятный девичий голос, но она все равно – дверь. А потом они обнаружат отсутствие бутылки, которая была явно заготовлена специально на сегодня, и этот факт их явно не обрадует, а значит, они пойдут искать нас. Уж я-то их знаю!
- Нужно идти туда, куда мы ни за что не пошли бы! – Сказал я друзьям.
- Да мы уже и бес-с тебя догадалис-сь! – Раздраженно прошипел Серега.
- Предлагаю в «Под Крышкой Гроба»! – Сказал Ванька. И мы все согласились.
«Под Крышкой Гроба» в народе назывался бар «Удача». Под таким названием в нашем мире слыло это заведение из-за того, что потолок напоминал именно ту самую крышку. Он был небольшой, и там мы никогда не появлялись. Честно признаться, мы вообще недолюбливали всевозможные бары. Но в некоторых вообще-то иногда бывали, а их тут, как и в любом курортном городке, было просто немеряно.
Каково же было наше удивление, когда, придя к искомому, мы напоролись на вышеупомянутое название. Значит народ, прозвавший так это место в нашем мире, все-таки выходил на связь с космосом, или каким-нибудь астралом, когда пустела последняя бутылка.
Итак, бар «Под крышкой гроба» выглядел почти так же, как и в нашем мире. За исключением того, что стена напротив двери напрочь отсутствовала, а вместо нее там простирался ночной лес. Странно, что там была ночь, в то время как на улице было еще достаточно светло. Хотя, чего тут странного, это явно магия, без которой тут ничего не обходится, как и в нашем мире без электричества.
Контингент в баре подобрался, самый что ни на есть разношерстный. В центре сидело четыре разноцветных демона, с огромными рогами. Пили они какую-то странную жидкость, огненную в прямом смысле этого слова. Она горела в бутылке, и цвет ее менялся, от ярко-оранжевого, до насыщенно-алого. А над рюмками, в которых она была налита, периодически появлялись синие сполохи и дымок.
За другим столиком сидели грустный шут и фарфоровая балерина, шутовская разноцветная шапка с бубенцами тихо лежала на столе, а он пил водку и на что-то жаловался балерине. Она же сидела, ровно держа спину, и смотрела на собеседника черными кукольными глазами, настолько огромными, что будь эти глаза еще чуточку больше, это превратилось бы в уродство.
В самом дальнем углу сидела и вовсе невообразимая парочка: черт и ангел. Черт был на удивление сдержан, он пил из маленькой чашечки кофе, и, изредка кивая в такт рассказа ангела, грустно смотрел в лес отсутствующим взглядом. Черт был одет в изящный, черный костюм тройку. Ангел же напротив, был уж слишком импульсивным. Он размахивал руками, что-то повествуя своему «собеседнику», рядом с ним стояли три опорожненных бокала пива, и еще один на треть пустой, к которому крылатый периодически жадно прикладывался. Нимб над головой ангела уже потускнел и немного покосился.
Еще за одним столиком сидели те, кому и подобает сидеть в баре с подобным названием – вампиры. Они были как на подбор бледны и аристократично-красивы. Их, как и нас, оказалось четверо, пили они что-то красное, но из черных каменных кубков. Я смутно догадывался, что это было.
Но это оказались далеко не все странные на наш взгляд атрибуты данного общепита. По всему заведению сновали странные уборщики, они чем-то напоминали привидений: такие полупрозрачные существа, размером с нашего хомяка. У них были разных размеров дырки вместо глаз, и одна большая дырка заменяла рот. В общем, эти довольно милые существа сновали везде с тряпками, и тщательно все вытирали. На них, к тому же, совершенно не действовала гравитация. Они периодически появлялись и на потолке. Похоже, что на них не обращал внимания никто, кроме нас, даже если они появлялись прямо на столе. Просто кружку, в случае чего, можно было взять и сквозь призрачного уборщика.
Довершал обстановку огромный, не в смысле мускулатуры, а жира, красный, как рак, демон-бармен в фартуке, с несуразными маленькими, относительно его самого, рожками на голове. К тому же он был еще и лысым.
Мы выбрали столик понезаметнее и обосновались там. Хомяк смешно перебирая лапками вскарабкался на свое место и многозначительно положил рядом автомат. Витек сел рядом с Ванькой, а мы с Серегой на оставшиеся места, которые расположились ближе к проходу.
Над барной стойкой беззвучно работал телевизор. Там как раз показывали конное поло. В роли коней и наездников одновременно выступали кентавры. Честно признаться, я не совсем понимаю правил этой игры, да и за пять минут просмотра мои познания в ней ни капельки не увеличились. Хотя наблюдать за этим делом, нужно сказать, было все равно интересно.
К нам подошла официантка. Униформа ей очень шла. Это был узкое короткое платье, темно-синего цвета, на молнии спереди. Светлые, (что, на мой взгляд, довольно странно для демонессы) слегка вьющиеся волосы у нее закрывали грудь, а сзади доставали аж до пояса. Она была очень красива. Я даже не сразу заметил, что у нее из-под копны волос выглядывают небольшие, идеально белые рожки, а длинный изящный хвостик мечется из стороны в сторону как у недовольной кошки. Хотя с чего тут быть довольной. Мы ведь все бессовестно пялились в ее декольте. А у Сереги, так вообще челюсть упала на грудь, слава Богу, хоть на свою.
- Ну, так вы будете заказывать, или нет? – Уже не в первый раз задала вопрос демонесса.
- Можно, э-э-э, меню? – Спросил я, не найдя ничего лучшего.
- На столе! – Коротко ответила она, и удалилась, виляя бедрами. Хвостик так и продолжал метаться из стороны в сторону, только тут я заметил еще одно дополнение к ее образу – маленькие нетопыриные крылышки, как у хомяка. Но, знаете, ей эти крылышки, в отличие от Ваньки, шли.
Я открыл меню, пытаясь хоть на миг стереть из воображения только что увиденное. Но это с трудом у меня получилось. Тогда я начал мысленно рисовать образ Мари, только тогда мне все-таки полегчало. Все придвинулись ко мне, и мы пытались выбрать из огромного списка, что же нам все-таки заказать. Мне тут же бросилось в глаза наименование «грудинка в лимонном соусе». Помимо обилия всего-всего съедобного, там было еще и много всякой выпивки, но большинство, мы просто не рискнули бы выпить, судя по тому, что пили демоны за столиком неподалеку.
В конечном итоге мы все же определились, и подозвали официантку, которая уже скучала возле барной стойки. Она даже сделала вид, что это не мы ее подозвали, а она сама соизволила подойти и осведомиться, не соизволили ли «бояре» чего-либо заказать. Точно так же виляя бедрами, она подошла к нашему столику, и хомяковский взгляд невольно прошелся по стройному стану официантки.
- Вы определились? – Спросила она.
- Да. - Сказал я с видом знатока. Предварительно подсчитав количество денег, которые у нас имелись, осознав, что у нас их мягко говоря дохрена, и учтя все заказы моих друзей я начал перечислять. – Мясо теленка в ананасовом соусе, чипсы, картофель жареный, куропаток, штук, эдак, двадцать, яичницу из пяти яиц, салат «Оливье», шашлык, на всех порции по две. Так, теперь – выпивка. Витьку, пиво – «Черновысь светлое» два литра, мне и Сереге Шато ля Фит тысяча восемьсот шестьдесят седьмого три бутылки…
- Но у нас только две! – Ошарашено ответила официантка, у нее явно изменилось мнение относительно нас, да и все посетители бара, до того делавшие вид, что не замечают нас, смотрели удивленно. Блин, конспирация разрушена. Ну раз так, то ее нужно добить окончательно.
- Тогда - две. Этому, - я указал на хомяка, - бутылочку шнапса. Ну и там всякие кетчупы и майонезы. А-а, чуть не забыл! Еще коробку лучших сигар.
Бедная официантка и так не отличалась особой загорелостью, но тут побледнела окончательно, ноги у нее уже подкашивались, а губы нервно подергивались, она уже в уме подсчитывала то, сколько она получит с этого заказа только на процентах, а ведь такие клиенты обычно оставляют и неплохие чаевые. Тут она опомнилась, и спешно рванула к барной стойке.
Мы расселись с видом новоявленных царей, только взошедших на престол.
Буквально через пять минут к нашему столу шли три официантки, во главе с нашей, процессию замыкал красный бармен, он нес огромный поднос с мясом. После того, как все это оказалось на нашем столе, все кроме нашей официантки разошлись по местам. Она аккуратно положила на стол маленькую папочку, в которой лежал счет, и елейным голоском спросила:
- Что-то еще?
Я открыл папочку, глянул на счет, и мои глаза округлились от удивления. Поначалу я даже не мог выдавить ни звука, от такой реакции официантка насторожилась, а мои друзья пытались, отталкивая друг друга, посмотреть, сколько же там нам загадали денег. Наконец я пересилил себя и просипел:
- Сто шестьдесят семь греховен, и четырнадцать копеек?
- А вас что-то не устраивает? – Уже с готовностью позвать охрану, бармена, а заодно и вызвать милицию, проговорила официантка.
- Э-э… нет! – Я порылся в карманах. Достал деньги, пересчитал их так, чтобы никто не видел, и положил на стол четыре купюры с изображением Дракулы, номиналом в пятьдесят греховен. Остальную толстую стопку я запихнул обратно в карман. Произнеся тоном, достойным самого богатого в мире человека. – Сдача на чай…
Наступила очередь официантки жадно глотать воздух (лишь бы она не задохнулась.) Хотя при этом грудь у нее так эротично вздымалась, что я захотел достать еще пятьдесьт греховен, но сдержал себя. Транжирство – плохо! До меня, а потом и до всех остальных дошло, что мы можем купить все продовольствие в баре, сам бар, всю прислугу, гостей, Приморский, Феодосию, а заодно и Крым. А на сдачу, ну-у, к примеру, виллу на Карибах, или как они тут называются! Блин, да мы просто чертовски богаты! Вот только теперь у меня в голове жужжал вопрос: какого такие деньги делали у старого евреистого вампира? А он сидел в своем старом прогнившем магазинчике, и ничего с этим состоянием не делал! Или просто боялся показать кому-то, что он настолько богат? Но почему тогда он так просто отдал нам эти деньги? Странно. Хотя, какая теперь, собственно говоря, разница? Мы богаты!!!
- Что-нибудь еще? – Спросила официантка, она еле выдавила из себя эту фразу, понимая, что говорит глупость, но в таких случаях как с нами, наглеть нужно. Тем временем, хомяк закурил сигару, что-то заметил на ее груди, которую все это время разглядывал, затянулся слишком сильно и начал кашлять, показывая нам на то, что он заметил, но все так и не смогли понять, что же там было такое, даже сама хозяйка груди посмотрела туда, но ничего не нашла. Хотя хомяк и показывал на грудь, как будто увидел на ней огромного кубинского таракана. Задыхаясь в клубах густого ароматного дыма, он не придумал ничего лучшего, кроме как одним движением свернуть голову бутылке своего шнапса, и выпить его залпом, чтобы задавить, удушающий кашель. Теперь мы уставились на Ваньку. «Поллитру» залпом, это – да! Такое редкий алкоголик повторит. Когда хомяк осознал, что сделал, было уже поздно, он покраснел как демон за барной стойкой, выпучил глаза, пару раз взмахнул крылышками, и рухнул под стол.
Все находящиеся в баре взволнованно смотрели в нашу сторону. Даже меланхоличный черт отвлекся от созерцания деревьев. Но тут из-под стола выполз вновь пьяный в дюбель хомяк и провозгласил:
- Все нормально, я жив! Ик! Еще шнапсу! Ик!
Он снова взгромоздился на свое место и дополнил.
- Кажется, я что-то хотел, ик, сказать! Э-э-э! Не важно!
Официантка посмотрела на меня, я кивнул, и она пошла за добавкой для хомяка.
Вернулась она довольно быстро, хомяк уже начинал буянить. Он смотрел на меня жадными глазами, и пытался добраться до моего уха. Но я, заподозрив что-то неладное, уворачивался, а хомяк падал под стол. Но его упертости могли позавидовать многие. Да что же он такое нашел в моем ухе? Ему точно не хватает женского общества. Наконец он все-таки умудрился ухватить желанное ухо обеими лапками, и яростно зашептал.
- Лилит! Ты мея панимаишшь? Она жи эта! Как ие? Ик! Ну Лилит! – Тут до меня дошло. Я вспомнил про бейджик на груди девушки, резко повернулся в ее сторону, официантка аж отпрянула. А хомяк, чуть не упав под стол снова, схватил поставленную перед ним бутылку, снова скрутил ей пробку, и с чувством удовлетворенности, присосался к горлышку. Сделав пару глотков, он начал храпеть. Бутылка упала под стол.
- Какое красивое у Вас имя. – Сказал я.
- Спасибо! – Ответила Лилит, и очаровательно улыбнулась. От этого я почувствовал себя комплиментарным снайпером.
- А откуда оно?
- Так мою маму зовут. Еще будете что-нибудь заказывать?
- Нет… - ответил Серега, но тут, же дополнил. – Х-хотя, может с-сос-ставиш-шь нам компанию?
- Не могу. – Ответила Лилит. – Хозяин будет ругаться, а может и вообще выгнать с работы.
- Я вс-се улажу. – Сказал Серега, вставая с места, и пододвигая свой стул официантке, вот ведь засранец, но она сделала отрицательный жест, щелкнула пальцами, и прямо рядом с ней прямо из пола вырос еще один удобный стул. Лилит элегантно села, а я посмотрел на бармена. Тот покраснел еще сильнее, на голове у него появился устрашающего вида гребень, а сам он стал, чуть ли не вполовину больше ростом, да и жирок куда-то делся.
Серега вальяжно подошел к барной стойке, и протянув хозяину пятьдесят греховен одной купюрой, сказал.
- Дай ещ-ще один бокал, пожалуйс-ста.
Я заметил, как бармен начал сдуваться, у него на морде даже появилось некое подобие улыбки, больше напоминающее оскал.
- А-а, и ещ-ще, она пос-сидит с-с нами? – Скорее утвердительно чем вопросительно сказал Серега, и протянул еще пятьдесят греховен.
- Кто? Она? – Пророкотал бармен, не совсем подходящим утробным голосом. – Лита? Конечно-конечно! Приятного вам вечера! Все хорошо! Пусть отдыхает! Она за сегодня отработала все на год вперед!
- Ну, вот и ладнеько! – Сказал Серега, поворачиваясь, и пошел так же важно обратно. А еще он небрежно вертел бокал, и улыбался Лилит! Сволочь!
Я налил ей вина, и, пока наливал, спросил.
- Лилит, расскажи о себе.
- Не называйте меня, пожалуйста, Лилит, лучше Лита! – Ответила она, после того, как сделала нерешительный глоток.
- Почему? – Спросил, очнувшийся от размышлений об Элли, Витек.
- Меня так назвали в честь моей мамы, а она всю жизнь хотела, чтобы я, как и она, стала королевой вампиров, конечно у нее есть еще много других достоинств, но именно это она считает самым важным. – Она всхлипнула и сделала еще один глоток. – А мне никогда не хотелось пить кровь людей, они такие же как мы!
- Да, - поспешил успокоить ее я, - мы тоже не пьем кровь людей, они же люди!
- Вот и я так думаю! Они почти такие же как мы, ну и пусть, что чуть-чуть глупее. Я даже хотела организовать фонд защиты людей, но никто меня не финансировал. А я бы держала их, как домашних животных.
- Что?! – Удивились мы все. Даже хомяк всхлипнул во сне.
- А где тут люди? – Спросил Витек.
- Где их город? – Дополнил его я. Мне все-таки хотелось оказаться среди своего, э-э, вида.
- Откуда вы такие взялись? Вы что с солнца свалились? Какие у людей могут быть города? Они же дикие! Они в поле живут. Они как коровы, хотя, нет коровы – умнее.
- А ты ещ-ще говориш-шь о человеколюбии. – Возмутился Серега. – Ты прям как наш-ш гринпис-с. Пытаеш-шьс-ся спас-сти комаров, а при этом давиш-шь людей.
- Да комаров-то и спасать не надо. У нас целая стая гончих комаров дома… Была… Пока я там была… - Она снова шмыгнула носиком, и сделала глоток вина, которое, к слову сказать было просто великолепным.
- Так, а что случилось? – Снова подал голос Витек, опередив нас с Серегой.
- Мой папа – Сатанаил IV, мэр этого города. Он тоже очень добрый, но моя мама… эх… я уже про нее говорила. Мой папа влюблен в нее с самого детства, и поэтому прощает ей все. Кстати, говорят, что я на нее похожа как две капли воды.
- Тогда – не мудрено, чщ-щто он так влюбилс-ся. – Прошипел Серега, и Лита, смущенно улыбнувшись, продолжила.
- Так вот, когда я решила организовать фонд защиты людей, он отказал мне в помощи из-за мамы. А мама пригрозила мне, что выдаст меня замуж за Велезевула.
В ответ на это, хомяк яростно всхрапнул, а нас это, мягко говоря, ошарашило.
- Да он же просто сволочь! – Гневно сказал я.
- А вам, что приходилось с ним сталкиваться? – Удивилась Лилит.
- Прих-ходилос-сь… - Расплывчато ответил Серега.
- Говорят, он научился путешествовать по мирам. – Продолжила свой рассказ официантка. – Этот секрет давно утерян нами. И поэтому он теперь важная шишка, почти на уровне Люцифера первого Светоносного, который тоже так умел. Но это было очень давно. Теперь никто не знает, так ли он выглядел, как изображен в памятнике.
Она прыгала по темам как… ну прям, не знаю как кто.
- А ты что-нибудь знаешь о похитителях рецидивистах? – Напрямую спросил Витек. Мы с Серегой так глянули на него, что он аж покраснел, и пожал плечами.
- Нет. – Извиняющимся тоном ответила Лита. – Известно только то, что они что-то украли у Вельзевула. А зачем вам это нужно? – Она хитро прищурилась.
- Да прос-сто так, - ответил Серега. – Интерес-сно! Мы же тут проездом. Вот новос-сти и с-собираем.
Лита разочарованно сделала еще один глоток, и я обновил ей бокал.
Тут бармен включил звук на телевизоре, и весь бар уставился в экран. Там начала вещать вампиресса-дикторша с очень интересной прической. Я даже успел подумать, - «Ну, слава Богу, мы хоть немного узнаем о том, что же тут на самом деле твориться! А то от этой официантки, мало толку! Она ж сама не знает, о чем хочет говорить!»
- Приносим свои извинения любителям поло кентавров, но поступили экстренные новости. В прямом эфире наш корреспондент из Феявдостали, Моисей Вампиргольд. Моисей.
На экране появился ни кто иной, как недавно ограбленный нами вампир. Я попытался вжаться в кресло посильнее. Это же попыталась сделать и вся ТриГада.
- Здгаствуйте! Сегодня в час дня я был оггаблен подлыми похитителями гецидивистами. Они укгали у меня четыге шмайсега, семь пулеметов шестиствольных, одиннадцать гганат Ф-1, четыге дамских пистолета «Бульдог», трехлинейку… тги, со штыком, шинелей генегальских с буденовками – много, четыге бгонежилета детских, патгоны – не считал, и что самое главное устгоили поггом, взяв наличными двадцать шесть тысяч ггеховен. Они воогужены и очень опасны. Особенно их звегюга. Спасибо! С вами был Моисей Вампиггольд.
Дальнейшего мы не слышали. Похоже, что нас сейчас будут бить, и кажется даже ногами. Вот так вот слово за слово, носом по столу… эх… А как все хорошо начиналось! И кто же берет таких, как этот Мойша на телевидение? У него же дефекты речи!
На нас смотрел весь бар с такой злобой и интересом, что мне стало очень неудобно. Хотя нет, не весь бар смотрел на нас со злобой, в глазах Литы читалось восхищение. Я даже удивленно глянул на нее. Но она готова была визжать от счастья, что повстречала нас. Ну конечно, ведь за нас дадут огромные деньги.
В это мгновение, когда я осмысливал сколько же я стою, столик демонов перевернулся, и самый рослый из них заорал.
- Это же они! Возьмем гадов!
- Прош-шу не перех-ходить на личщ-щнос-сти! – Прошипел Серега. Но в змеином шипении уже не было испуга, осталась только решимость.
- Ах, ты ж, тварь! – Взревел демон, и начал разгоняться как паровоз. Серега сузил глаза. Витек сжал кулаки и тихо зарычал.
- Ты на себя посмотри, морда!
Демон уже приблизился к нам: в первую очередь он явно решил зашибить Витька, но мне показалось, что он попросту снесет остальных нас как кегли. Тогда мой хвост обвился вокруг ноги «паровоза», меня это самого удивило, а уж как это удивило демона. Вы бы видели. У него от неожиданности и подлости моего поступка выпучились глаза, и он начал размахивать руками как пропеллер. Одной рукой Серега выхватил с пути падающего «паровоза» и прижал к себе Литу, а другой он схватил за рога демона, и швырнул его через стол. Тем временем как спасенная смотрела на змея влюбленными глазами, он, удивленно, пялился на свою руку. Витек поймал «рогатый снаряд», и со всей силы приложил его мордой о коленку. Демон дернулся и обмяк, так и оставшись лежать на нашем столике. Наш ужин был безнадежно испорчен.
Вся нечисть, которая присутствовала в баре, начала подниматься со своих мест. И даже ангел потирал кулаки в предчувствии хорошей драки. Но тут проснулся еще один «свирепый зверь». Хомяк потянулся, зевнул, глянул на прикорнувшего, на столе демона, потом на остальных посетителей, проговорил что-то невнятное, потом схватил автомат и, вскочив на спину демона, заорал пьяным голосом.
- Всем стоять! Хенде хох, демониш швайн!!! – Для подтверждения серьезности своих намерений он выпустил автоматную очередь в лес над головами у всех.
Все, включая ТриГаду, замерли, повинуясь Ванькиному приказу. В воцарившейся тишине раздался треск, и луна, висевшая над магическим лесом, разлетевшись на куски, упала в гущу разом потемневших деревьев.
Я медленно повернулся в сторону хозяина бара.
Он снова увеличился в размере и омускулатурился, опять на его голове угрожающе поднялся гребень между двух коротеньких рогов, а за спиной выросли огромные крылья. Такого в прошлый раз не было. Он пару раз взмахнул ими и зло заорал.
- МОЯ ЛУНА!!! ДА ВЫ ПРЕДСТАВЛЯЕТЕ ХОТЬ, СКОЛЬКО ОНА СТОИТ?!!! – В его глазах появились сполохи гневного пламени, и это вовсе не фигурально выражаясь.
- Сколько? – Спросил я совершенно спокойно.
- Тысячу греховен. – Подумав, ответил бармен. Я нащупал в кармане пачку денег и, не глядя, бросил ее под барную стойку. Но демон не обратил внимания на украденные у честного вампира деньги: ишь, какой добропорядочный нашелся!
Находящаяся в баре нечисть уже приходила в себя. Это было совершенно не в нашу пользу.
- За мной! – Вдруг крикнула Лита, и потянула Серегу за рукав в лес. Я рванул за ними. Но тут воспротивился хомяк.
- Да мы же их, ик, так сказать! – Заверещал он пьяным голосом.
Витек не стал переубеждать Ваньку, взвесил все «за» и «против», сунул зверя подмышку, и рванул вслед за нами. Однако, даже ничего не видя, хомяк умудрился попасть рукоятью автомата в челюсть какому-то зазевавшемуся вампиру.
Из-за спины послышался крик бармена:
- Лита, ты уволена-а-а!!!
Мы неслись, как олени по лесу, (не в смысле красоты и проворности, а в совершенно противоположном - ломая подвернувшиеся в темноте ветки, и создавая столько шума, сколько не создает даже стадо бешеных кабанов.) Не знаю уж, сколько мы там бежали, но через некоторое время звуки погони все-таки стихли. Только теперь стало слышно нескончаемый поток брани из подмышки Витька.
- Витя, простите, конечно, но Вы, откровенно говоря, воняете. А это не то чтобы некультурно, а, по крайней мере, не эстетично, так сказать. Виктор, прошу Вас, перестаньте вонять, или, по крайней мере, дайте мне противогаз, иначе я просто задохнусь! Кстати, если это метод вытрезвления, то я уже трезв, честное – хомячье! Виктор, я могу передвигаться и сам. Ой, шерстка моя шерстка, да мне же придется мыться неделю, не меньше. Потом дезодорантом и снова мыться!
- Тебе это не помешает! – Буркнул обиженный Витек, и на бегу, не сбавляя ходу, выронил хомяка на землю.
Наконец Лита раздвинула кусты перед нами, и в глаза ударил яркий свет закатного солнца. Оказывается, на улице все еще не стемнело. Лита резко развернулась и спросила у нас запыхавшимся голосом.
- Так вы и есть – те самые рецидивисты?
- Да! – Выдохнул я. На большее меня просто не хватило. С такой-то отдышкой!
- Классно! – Радостно заявила она. – А можно с вами? – Мы даже не успели ответить, как она затараторила снова. – Ну раз никто не против, то я сейчас вернусь! Подождите меня тут, и никуда не уходите, я только за сумочкой обратно смотаюсь! Ладно?
Она тут же шмыгнула обратно в кусты, а мы так и остались с открытыми ртами.
Из кустов вышел хомяк, обвешанный репейником как наградами за боевые заслуги, и спросил:
- А куда это она так помчалась?
- За с-сумочкой… дура…- Многозначительно ответил Серега. Непонятно только осталось, кого именно он назвал «дурой»: Ваньку или Литу.

Глава 26

Мы сидели на скамейке возле того места, куда нас вывела Лита. Оно чем-то напоминало окраину Приморского. Точно тот же дом по улице «Просвещения», единственный в поле, кстати, тоже девятиэтажный, только назывался он «Нищих духом - 5». Где были остальные четыре – непонятно до сих пор. И еще, те кусты, из которых мы вылезли, оказались не очень-то большими. Так – средних размеров кустики. Единственное, что отличало этот район, от такого же только в нашем мире, тут вместо вышеупомянутой, высилась, упираясь прямо в небо, устрашающая цитадель. Над ней, как в фильмах ужасов или сказках, кружили два огромных черных дракона.
Вообще-то я совершенно не мог понять, зачем мы ждем эту «ретивую», но Серега уперто сидел. Хотя, совершенно недавно, точно так же упирался. Я снова вспомнил Мари, и мне стало очень тоскливо. Ну, вот объясните, почему любовь приносит такие душевные страдания?
Подождите, я сказал «любовь»?! Неужели наш змей соизволил влюбиться? Что-то мне в это слабо верится!
- Серега, какого мы тут, так сказать, ждем? – Спросил Хомяк.
- С-сиди и молчщ-щи! – Возмущенно ответил змей.
- Да не могу молчать я, когда Витьком воняю! Ты вообще, когда последний раз мылся? – Переключился он на бедного вервольфа.
- Тогда же, когда и ты! – Ответил Витек, с превеликим трудом сдерживая себя, чтобы не придушить наглого зверька. – И вообще, не нравится – не нюхай!
- Да как же ж тут не нюхать-то! Я же при каждом вдохе чувствую что воняю твоей подмышкой!
- Тогда не дыш-ши! – Проговорил Серега.
- Я ведь тогда задохнусь! – На полном серьезе ответил хомяк, потом понял, что это было не прямое руководство к действию, и надулся.
- Я, между прочим, тебе жизнь спас! – Взревел Витек, и вскочил со скамейки.
- Ой-ой-ой, какой герой! – Начал ерничать хомяк.
- Не буди во мне зверя! - Предупредил хомяка Витек.
- Да не боюсь я тебя! Лучше бы я там героически погиб с автоматом в руках, чем тут нюхать себя после твоей подмышки.
Зубы Витька заскрипели, и он прыгнул на хомяка, на лету превратившись в волка. Ванька запищал на одной громкой высокой ноте. Но хомяку повезло. Серега поймал Витька прямо в воздухе, и аккуратно поставил на землю. Волк еще пару раз дернулся, потом посмотрел на змея, и, успокоившись, принял свой человеческий облик. А хомяк так и продолжал пищать, пока не получил пинка от Сереги.
- Серега, - обратился я к змею, - а чего мы ждем?
Серега молчал.
- Мы что, эту вертихвостку ждем? Ты что влюбился? Да она же дочка мэра! – Продолжил я, конечно, она и мне понравилась, но не на столько же! Тут я понял, что сказал это зря.
Одним молниеносным движением Серега выхватил у меня из-за пояса пистолет и, прицелился в мою голову.
- Серега, ты чего! – Замахал я руками. И отошел от него подальше. – Ты выстрелишь в меня из-за нее?
- Да. – Коротко ответил он. И взвел курок. – Ты кого, вертихвосткой назвал?
- Э-э-э, Серега, успокойся!
- Дуэль! Дуэль! У вас будет настоящая дуэль! Ура! Можно я буду секундантом? – Радостно заверещал хомяк, размахивая лапками, чтобы привлечь к себе внимание.
- Можно… - Ответил Серега, не сводя с меня неподвижного взгляда.
- Но, это же не честно! – Возмутился я. - У меня же нет оружия.
- Возьми у Ваньки аф-фтомат…
Хомяк послушно снял шмайсер, и протянул его мне. Я принял оружие дрожащими руками.
- Расходитесь на десять шагов, а потом на счет «три» - стреляете. Всем понятно? – Пояснил нам правила дуэли комок шерсти.
Да откуда же у них столько кровожадности? Серега же меня убьет. А он шутить не любит! Это же просто нечестно! Он же в спичку с двадцати метров попадает, а я в арбуз в упор промажу! Да и из-за кого? Он же ее, от силы, час знает. А меня почти всю жизнь! Ну, подумаешь, смазливая девочка! Я же его из-за Мари не убивал! Эх, Мари… А Витек-то чего молчит! Он ведь тут единственный в своем уме остался! Но Витек молчал, а Серега уже начал отсчитывать шаги. Ладно, если уж помирать, то не заклеймив себя званием труса посмертно. И вдруг, мне пришла в голову мысль.
- Стоп! Стоп! Стоп!
- Чщ-щто? – Спросил Серега возмущенно. – С-сдрейф-фил?
- Нет! Не дождешься! Просто как-то не честно получается! Я с автоматом, а так, любой – снайпер! А ты всего-лишь с револьвером. Давай по честному!
- Как?
- Ну-у, Ванька заряжает один паторон в барабан, и мы по очереди стреляем в висок. Идет?
- Идет! – Ответил Серега, и послушно отдал револьвер хомяку.
Хомяк посмотрел на меня вопрошающим взглядом, я подмигнул ему, он в ответ подмигнул мне и начал возиться с револьвером. Слава Богу, он меня, похоже, понял.
Наконец хомяк закончил, и протянул оружие обратно Сереге. Серега бесстрашно взял револьвер, крутнул барабан и приложил ствол к виску. Хомяк зачем-то зажмурился, а Витек по прежнему бездействовал.
Серега нажал на курок. Звонко щелкнула собачка. И все. Ничего не произошло. Слава мне умному! Змей улыбнулся и протянул револьвер мне. И тут, у меня в голове зазвенела очень неприятная мысль: «А вдруг хомяк не понял моего намека»! Меня начала бить мелкая дрожь.
Постепенно дрожь передалась и рукам. Все смотрели на меня с ожиданием. Я мило улыбнулся, поднес пистолет к виску и… опустил его снова.
- В чщ-щем дело? – Спросил Серега ехидно.
- Да ни в чем. – Нервно хихикнул я. – А можно я это… в кустах и на счет «три»?
- Можно! Вали! – Прошипел Сергуня, сволочь, в его словах чувствовалось презрение. Он уже заранее окрестил меня трусом. Ну уж нет! – Ладно, не в кустах! Но на «три»!
- Раз! – Сказал Серега.
Вот какие они быстрые. Я поднял пистолет к виску, и почувствовал, как холодный ствол прижался к коже. Дрожь начала бить меня с новой силой. Какие же они, блин, кровожадные! Да еще и кого?! Меня! Друга! Заслуженного ТриГадовца! Ну, я им это припомню… если выдастся возможность.
- Два! – Произнес Витек.
Руки у меня сильно вспотели, а рукоять револьвера пыталась выскользнуть. Я слышал, как в голове работала камнедробилка. Да что же они, не понимают, что я сейчас могу вышибить себе мозги, если Ванька меня понял неправильно? А ведь он не зря зажмурился, когда была Серегина очередь! Не зря!!!
Как птички поют! Красиво! И жить так хочется! Мари, теперь я может и не выполню свое обещание! Как же хочется еще совсем немного пожить! И закат очень красивый! Красный, как кровь…
- Три! – Пропищал зажмурившийся Ванька.
Рядом с ухом громыхнул ствол, и мое тело полетело в кусты, куда до этого я хотел направиться своим ходом…

***

- Х-хомяк, ты, что с-совс-сем дебил, или притворяеш-шьс-ся? – Прошипел Серега, осуждающе глядя на Ваньку.
- А че я? Это же вы дуэль затеяли!
- И ты патрон вставил? – Присоединился к Сереге Витек.
- Ну да.
- Так это чщ-щто, мои мозги могли изящ-щно вис-сеть на вот том деревце?! – Осенило Серегу, и глаза его покраснели от злости.
- Э-э, ну да. – Тихонько пропищал хомяк, и тут же получил пендаля.
- Ты вс-се-таки не притворяеш-шьс-ся!
- Без членовредительства, пожалуйста! – Заорал хомяк, почесывая зад.
- Да мы из-за тебя Митяя порешили только что! – Зарычал на Ваньку Вервиктор.
- Не только из-за меня!
- Ну, вот теперь иди и пос-смотри, чщ-щто с-случилос-сь с-с наш-шим чертом.
- Я не пойду, у меня аллергия на трупов.
- Ах, у него аллергия? Ну, я тебе помогу! – Взревел Витек, и схватив Ваньку за шиворот, собирался уже бросить его в кусты, где лежало мое бренное тело. Но бренное тело, покачиваясь, вышло из кустов. От головы у меня шла тоненькая струйка дыма. Хомяк, так и висевший в Витьковской руке, даже, на всякий случай, перекрестился.
- Извините. – Сказал я. – Промахнулся, рука сильно дрожала. Могу попробовать еще раз.
- Ни х-хрена с-себе промах-хнулс-ся! – Удивленно прошипел Серега.
- Не понял…
- Да ты теперь не черт, а единорог! – Попытался объяснить мне змей, с трудом сдерживая улыбку.
Хомяк гулко бахнулся о землю.
Я пощупал рога, и обнаружил наличие отсутствия одного из них.
- Это я чего, теперь вот таким однорогим уродом буду? Мне они даже нравились! А теперь?!
- Да ты и раньш-ше крас-савцем не был. – Хихикнул Серега.
- Щас снова дуэлировать будем, или как там – дуэлянтить!
- Ты же сам себе рог отстрелил. – Недоуменно проговорил Витек. Я подумал и заявил:
- Ну, так пойду и застрелюсь…
Но на самом деле я сел на лавочку, вздохнул поглубже, и уставился на красивый закат. А я уж грешным делом подумал, что это был последний закат в моей жизни, ан нет, не тут-то было, жив Курилка, Мари, мы все-таки еще свидимся! Я невольно улыбнулся.
Рядом со мной на скамейку вскарабкался Ванька, от него и правда сильно несло, но лучше не напоминать ему об этом, иначе Витек убьет его окончательно. Пожалуй, на сегодня хватит членовредительства.
С другой стороны сели Витек и Серега.
- А ведь и в правду красиво… – Скорее самому себе сказал Витек, сидящий на краю скамейки.
- Да-а-а… - Протянул Ванька. – Давно мы не смотрели по сторонам просто так, а не в поисках врагов.
- Хорош-шо с-сш-шибла… - Проговорил Серега, глядя на обломок моего рога.
Но мне уже было не до рогов. В конечном итоге не в них ведь счастье. Меня наполняла такая нега, что хотелось петь. И я запел.
- По-олные карманы
Ма-арихуаны
Ты что, начальник, не серчай
Какая трава, какая трава, я ваще не знаю что такое трава
А это, а это – зеленый чай…
Не знаю, почему именно эта песня пришла мне в голову в столь романтичный момент, но я все-таки начал петь именно ее. За что незамедлительно получил от Сереги в нос и рухнул на спину. Сначала я не понял, с чего такая реакция, но потом меня осенило. Карманы наши начали быстро наполняться чем-то. Я, лежа, засунул руку в карман, и вытащил из него, как вы думаете что?
Ага, это был вовсе не зеленый чай, хотя определенное сходство с ним у этой мелко-нарезанной сушеной травки все-таки имелось.
- Серега, что я такого сделал? Ты что так коноплю не любишь? – Проговорил я, лежа, тщательно прощупывая нос. Вроде бы не сломал.
- Я ненавижу коноплю!!! – Зло зашипел он.
- Ну а я-то тут причем? Не нравится – выкинь! Зачем меня избивать?!
- Нет, я тебя прос-сто убью! Х-хотя нет, не прос-сто, - с некой доле садизма прозвучала Серегина угроза, - я тебя убью, потом вос-скреш-шу, потом прокляну, и с-снова убью!
- Зачем же так жестоко? Мне одного раза хватило… - И тут я понял, почему змей так отреагировал на мою песню, и появление конопли в карманах.
Из кустов вышел рогатый мент. Он не совсем понимал того, как тут оказался, но мне сразу захотелось притвориться мертвым, чтобы у Сереги не возникло желание убить меня окончательно. Блин, да что за мир-то такой, в котором даже песню спеть просто так нельзя!
Мент не долго был в смятении, буквально через несколько секунд он пришел в себя, повернулся к нам, и проговорил противным визгливым голосом:
- Ваши документики. Что в карманах?
- Начальник, а в чем дело? – Спросил Витек.
- Ты мне тут поразговаривай! – Резко ответил милиционер. – Документы!
- А может, как-нибудь… - Пропищал хомяк.
- Я тебе щас как дам как-нибудь!
Тут хомяк не выдержал, взял в руки свой шмайсер, и пискляво рявкнул на рогатого милиционера.
- А ну руки за голову, и лечь лицом вниз!
- Че?! – Не понял мент, достал рацию и проговорил. – Срочно подкрепление в район башни! «Нищих духом – 5»! Да! Вооруженное нападение!
- Ты чщ-щто не с-слыш-шал х-хомяка? – Спросил у мента Серега и перезарядил винтовку. – Он у нас-с ш-шутник, а вот я не люблю ш-шуток! Можеш-шь с-спрос-сить у рогатого под с-скамейкой.
Тут до меня дошло, что «рогатый под скамейкой» - это про меня. Я слегка приподнялся на локтях, в голове у меня еще все шло кругом от удачного Серегиного удара. Так это значит у меня спрашивать нужно как Серега расправляется со своими недругами? Про недругов Серега конечно не говорил, но меня змеева фраза почему-то очень сильно задела, и я нашел в ней аж несколько скрытых смыслов. Я медленно снял с пояса гранату, встал, выдернул чеку, и произнес голосом, каким говорят в боевиках:
- Если ты, ублюдок, - это я обращался не к Сереге, боже упаси его нервировать, когда он и без того нервный, - сейчас же не ляжешь рылом в землю, я тебе этот подарок через задний двор засуну так, что поперхнешься.
Тем временем Витек уже поудобнее перехватил пулемет, и все шесть стволов уставились милиционеру в грудь.
До служителя правопорядка начало постепенно доходить, что он оказался не в нужном месте – не в нужное время. Тут его совершенно не ждали, а раз не ждали, значит нужно делать ноги, а то сделают полностью. Он уже даже развернулся, было, уходить, но тут вдруг вспомнил, что только что вызвал подкрепление, и подкрепление расстроится, что не застало героя вызвавшего их. А так может медаль дадут… посмертно… Он снова повернулся к нам.
- Что, «до свидания» сказать забыл? – Поинтересовался Витек, и нажал на какую-то кнопочку. Стволы начали медленно и угрожающе раскручиваться.
- Именем ада, вы арестованы! – Несмело сказал рогатый.
У меня начала уставать рука, и граната как-то потяжелела.
- Серега, а чеку обратно засунуть можно? – Поинтересовался я шепотом.
- Можно, только это тебе не поможет…
- Почему?
- А вс-се равно рванет…
А я уж понадеялся на то, что в третьесортных боевиках правду показывают.
- И что же мне теперь делать с этим счастьем?
- Можешь выполнить обещание, данное нашему многоуважаемому оппоненту. – Сказал хомяк, и гаденько улыбнулся.
И я сделал самую необдуманную ошибку за последнее время. Я просто бросил гранату под ноги менту.
- ЛЯГАЙ!!! – Заорал Витек, и мы все попадали на землю.
Прошло несколько секунд, потом еще несколько, а взрыва так и не было. Сначала встал на ноги рогатый милиционер. Потом начали подниматься остальные. Не рванула. А издалека уже донослись знакомые звуки завывания оборотней в погонах. Итак, у нас остались считанные минуты. Обидно! Хотя обиднее было бы, если бы взорвалась граната. Я огляделся по сторонам: из окон дома, рядом с которым мы оказались, на нас пялились все кому не лень. И тут что-то промелькнуло в ярко красном небе. Знакомые шашечки не спеша плыли среди закатных облаков. Я засвистел так, что у самого уши заложило.
Дракон в шашечку начал снижаться, и оказалось, что он просто огромен. Это не такси, это же целый летучий «Камаз»! Он приземлился на удивление мягко, и первым на холку динозавра закинули хомяка, тот даже не успел вякнуть что-либо противоречащее. Следом залез Серега, затем я. Мент начал было доставать из кобуры пистолет, но хомяк направил в его сторону дуло автомата и отрицательно покачал головой.
Пистолет милиционера глухо ударился о землю. Последним вскарабкался Витек.
Дракон повернул к нам голову размером с башню танка, и спросил (сначала я чуть было не рассмеялся от такого дефекта речи, но потом, глянув на огромные острые зубы, подавился собственным же смехом - Дракон напрочь не выговаривал букву «Р». И это величайшее создание природы которое уже не одну тысячу лет не дает покоя умам человеческим!):
- Куда путь делжим?
- Подальш-ше от с-сюда!
- А-а, погоня? Понимаю! Двойной талиф! – Ответил дракон и взмахнул крыльями. Мы настолько быстро взмыли ввысь, что меня вжало в твердую чешую, да к тому же еще и прищемило хвост. На глаза невольно навернулись слезы. Я посмотрел вниз.
Там рогатый мент, сначала что-то орал в рацию, потом махал в нашу сторону руками, что-то угрожающе кричал, но свист воздуха в ушах не давал расслышать, что именно. Наверное, оно и к лучшему.
Затем он схватил гранату, валяющуюся на земле, и хотел было кинуть в нашу сторону, но сделал это зря. Она все-таки рванула. Пусть земля ему будет пухом, и медаль ему посмертно. Сознание тут же нарисовало мне картину того, что бы с нами случилось, не заметь я дракона, или он нас, или, на худой конец, если бы он попросту начал торговаться на счет цены. Я спешно постарался стереть эти образы из разгулявшегося воображения и посмотрел в сторону поселка, от которого мы на данный момент удалялись в дикое желтое поле.
Со стороны поселка на нас двигалась целая лавина: к моему несказанному удивлению, это была не только милиция, но и военные. Кстати, удивило меня и то, что там, среди всего прочего, присутствовали и обыкновенные танки. А я уж подумал, что от машин в этом мире совсем отказались. Потом я перевел взгляд с земли на воздух, и меня постигло разочарование, от чувства собственной гениальности, по поводу того, как я лихо придумал уйти от погони, не осталось и следа. Все небо чернело от летучих преследователей, которые, конечно, находились еще далеко, но все-таки были быстрее нас. Там были все кого только можно представить: разнокалиберные драконы, горгульи, пегасы, просто крылатые демоны, и еще полно всякой летучей живности вооруженной до клыков.
Тут в нас начали стрелять (слава Богу, что попасть по такой далекой мишени как мы, довольно трудно, а от бронированной чешуи дракона пули отлетали как от металлических пластин). Но это грозило нам быть раненными рикошетом. «Камаз» вилял в воздухе, вытворяя всевозможные пируэты, а меня откровенно начало тошнить. Серега, что-то орал на ухо дракону, подобравшись к голове, изображая бравого штурмана. Витек пробежал по спине динозавра, благо размеры ящера позволяли сделать это почти безопасно, устроился на крупе и принялся строчить из пулемета в преследователей. Периодически в черноте гнавшейся за нами появлялись прорехи, и что-нибудь обязательно падало вниз, преграждая путь наземным войскам, а то и попросту придавливая кого-нибудь особо ретивого.
Ванька побежал к Витьку, залег рядом с ним, натянул каску на глаза, и начал помогать верврльфу. А мне было плохо. Конечно, я признаю, стыдно, когда даже хомяк умудряется помогать справиться с преследователями, причем довольно таки успешно, а я с трудом справляюсь с собственным желудком. Но что поделаешь, я в армии не служил, да и не выжил бы там с моим-то хлипеньким здоровьем.
Тут стрекот, как автомата, так и пулемета смолк, я испуганно повернулся назад, но там попросту закончились патроны. И это меня надо сказать даже обрадовало. Нет, меня обрадовало не то, что патронов больше нет, я не совсем дурак, обрадовало то, что все живы, и вон даже хомяк несется как олень к Сереге. Наверное, за советом.
Вдруг что-то дзынькнуло, Ванька схватился за задницу, оглушительно заорал, и понесся в три раза быстрее. Он пробежал мимо меня, потом мимо удивленного Сереги и лихо побежал по воздуху, когда дракон уже закончился. Честно признаться, такое я видел только в мультиках. Хомяк был подобен истребителю взлетевшему с авианосца. Но вот только бежать по воздуху у него получилось не долго.
Он замолчал, осознал, что же все-таки с ним произошло, оценил ситуацию снова, и теперь заорал так, что я даже почувствовал кожей звуковую волну.
Хомяк стремительно летел вниз, Дракон пытался догнать его, но почему-то это получалось у него с трудом. Рядом с нами свистели пули. Ванька махал всем, чем только мог: крыльями, лапами, даже головой, и тут произошло чудо – хомяк полетел. Конечно, не сокол! Скорее – шмель, но он все же летел!
Однако даже когда дракон понял, что опасность его пассажиру больше не угрожает, он не перестал снижаться, а даже наоборот ускорился. Я грешным делом подумал, что тот ранен, но нет, жив-здоров, он просто сознательно шел на посадку.
Дракон сделал пару кругов над невысоким холмиком, сел на нем и встряхнулся как настоящая собака. От этого телотрясения мы разлетелись как незадачливые блохи. Снизу я посмотрел на хомяка, тот наверное вспомнил, что «смертельно ранен» и падал на землю как порядочный «мессер Шмит» подбитый русскими авиаторами.
- Плостите, у меня жена, дети, яйца! Я за такие заказы не белусь! Удачи вам! – Прогремел «Камаз» и взмахнув крыльями взлетел.
- У нас-с тоже яйца… - Негодующе прошипел Серега.
Мы смотрели на удаляющееся от нас спасение, которое было так близко. Рядом упал хомяк. Благо, что упал он с небольшой высоты. А то бы не только потерял сознание. Небо над головой уже синело, и даже появлялись первые звездочки. Наверное, последние в нашей жизни. Хотя, может нам дадут не такой большой срок. А уж тем более надеюсь, что в этом мире тоже отменили смертную казнь.
Мы сели в кружок и с высоты холма наблюдали за приближением врагов. Может конечно врагами бы они нам небыли, если бы не воля судьбы, но… Хотя, при чем тут судьба, это ведь все злобный «Велосипед»!
Ни с того, ни с сего, со спины к нам начали приближаться, кто бы вы думали? Люди! Теперь-то я понял, почему все местные так не любят здешних людей. Они тут скорее напоминают неандертальцев. Такие дзикие-дзикие, и явно не настроенные на длительную беседу за чашечкой горячего чая! И вот объясните мне, несведущему, почему вся эта ахинея происходит именно с нами? Вот теперь-то точно нас будут бить, и просто так похоже нам не отделаться!
Первым запел горькую песню я, а потом, как ни странно ее подхватили и все остальные, кроме Хомяка, тот похоже впал в глубокую кому, по случаю ранения в зад. Итак, мы пели а враги приближались.

«Мне бы в небо, мне бы в небо,
Здесь я был, а там я не был…»

Что-то в последнее время, творчество группы «Ленинград» постоянно вертится в моей голове. Но именно эта песня и спасла нас от неминуемой участи, познакомиться с демоническими зеками.
Мы поднимались в небо, сверху просто ударил яркий луч, и мы начали воспарять. Наверное, неандертальцы тут же пришли к открытию религии, а демоны вспомнили, что в мире есть еще и божественные силы. Мне стало так спокойно, что просто дальше некуда. Уже с высоты птичьего полета я увидел, как разразилась битва между людьми и демонами. Но нам уже было все равно, наверное, мы отправлялись в рай. Хотя так иногда похищают и всякие там НЛО, но всегда хочется верить в лучшее.

Глава 27.

Знаете, когда проблемы становятся на уровне, как бы так правильнее выразиться, - «Между жизнью и смертью», начинаешь задумываться о том, как бы было все-таки приятно, еще немного, хоть бы капельку, ПОЖИТЬ!!! Однако именно в эти моменты все оказывается не так как бы нам хотелось… Это я клоню к тому, что в нашем случае все произошло именно так, как я описал ранее…
Просто когда мы возносились на небеса, от высоты (я очень сильно боюсь высоты) короче, я потерял сознание, а когда очнулся, окружающая атмосфера не придала мне новых сил. Похоже я снова ушел в дебри, простите меня, но как-то язык не поворачивается сказать, что мы умерли… Вот собственно и то, к чему я так долго вел, аж на душе полегчало… Нет не от того, что мы умерли, а от того, что я все-таки смог это сказать…
Приключения – они чем-то схожи с банковскими кредитами: сначала все так привлекательно, и, казалось бы, просто, но с каждым месяцем ты понимаешь, что они все сильнее и сильнее затягивают тебя, да и радость от них, так, ни ждано ни гадано, свалившихся на твою голову куда-то подло улетучилась, на прощание, извиняясь, отсалютовав, и вот ты сидишь по горло в г… извините, приключениях, тебе мило улыбается или суд или старуха с косой, и эх… да что уж о больном-то?
Все было в лучших традициях жанра, мы, точнее я, лежу на облачке, а облака красивые-красивые, они такие оранжево золотистые, прям как в голливудских сказках. Причем то, на котором лежу я, не знаю уж как там остальные, такое мягкое-мягкое, даже вставать не хочется, прямо из облачка растут ромашки, и всякие другие «гладиолусы». Впереди, передо мной, если конечно можно говорить так, но с моей точки зрения, (куда я смотрю, там и «перед»). Короче, там, куда я смотрел, были неописуемо красивые золотые ворота. И если бы не настырные хомяковские пинки в бок, и какой-то ЗЕК рядом с золотыми воротами, то было бы все хорошо, но, как говорится, «не все коту масленица».
Не успел я об этом как следует поразмыслить, как меня снова пнули, и на этот раз Серега. Лучше бы пинал хомяк, у него, по крайней мере, лапки мягкие. Я перевернулся на живот, и заметьте, не по собственному желанию, а по наглому принуждению.
- Серега, какого вы меня пинаете?
- Ты ко мне на Вы? – Удивленно прошипел Сергуня.
- Нет, к вам с хомяком…
- А-а-а, ну тогда с-сам обяс-сняй, этому с-сторожу, кто ты, и какого с-сюда припер с-свою рогатую копытос-сть.
- А кто он такой, чтобы я перед ним распинался?
- Я - апостол Петр! – Не заставив себя долго ждать, пояснил ЗЕК. Дружелюбия в его голосе было столько же, сколько бывает сострадания у палача к жертве… Он угрожающе закатал рукава, и только теперь я понял, что разводной ключ у него в руках, это тот самый ключ от рая, я бы сказал, большой ключ, таким и убить можно. Помимо того я успел разглядеть татуировку на костяшках пальцев, гласившую - «ПЕТЯ», и еще одну, на всю грудь, «НЕ ЗАБУДУ БОЖЬЮ РАТЬ», а под ней красовалось восходящее солнце, такое рисуют дети в школе, а потом очень сильно гордятся своим произведением искусства.
Он уже замахнулся в мою сторону ключом, и даже ударил бы, если бы не голос, который заставил вибрировать все вокруг.
- ПЕТР, ПРОПУСТИ ИХ…
- Но, Господи… - Умоляюще воззрился куда-то за ворота апостол с ключом.
- ДА Я БОГ ИЛИ НЕ БОГ, В КОНЦЕ-ТО КОНЦОВ?! - Пророкотал Глас Господень. – ПРОПУСТИ, СКАЗАЛ ТЕБЕ!
- Так точно, Ваш бродь… - Ответил в никуда Петя, и расстроенный поплелся открывать ворота.
Те со скрипом отворились, хотя было видно, с каким усилием они поддаются Петру. Наверное, не часто их открывают. А когда мы проходили в Рай, так я и вовсе разочаровался, оказалось, это чугун, покрашенный золотой краской, просто в некоторых местах окрашенная поверхность потрескалась от времени, и там проступила чернь. Что-то в этом раю, не очень-то хорошо обстоят дела с экономикой. Хотя, может мы другого и не заслуживаем. Псевдо-героям положен только псевдо-рай. Я посмотрел на хомяка. Тому было еще хуже, он ведь глаз не отрывал от ворот, боялся даже дышать, когда увидел столько золота, а оказалось… в общем он расстроился ни на шутку. Теперь впадет в глубокую депрессию, а психотерапевтов поблизости не наблюдается…
За воротами перед нами открылся небольшой дачный участок, если это можно так назвать. Из облака росли вишни и яблони, Уютный двухэтажный домик совершенно не напоминал нам обитель Господа, а неподалеку от домика стояла изящная беседка, куда мы тут же и направились. На душе при этом было так спокойно, как будто мы находились в раю. Конечно, мы именно в раю и были, да только вот нам в это не до конца верилось. Как-то уж очень странно понимать, что ты все-таки жив, но уже там, куда живым путь заказан. С другой стороны, а чем мы хуже всех этих святых, а? Ну и что, что мы слегка грешные, так и они же не всегда святыми были! Как по мне, так я очень даже подхожу на роль святого. За этими мыслями я не заметил, как мы ступили в беседку, а там…
Там, за деревянным столиком, сидел дедушка в белых брюках и тельняшке. Если бы не белая, как снег борода, то Господа Бога я в нем признал бы едва ли.
- Присаживайтесь, господа, - обратился к нам Бог, - чего желаете?
Не знаю уж как там остальным, но мне стало как-то уж очень неловко, и я послушно сел, сложив руки на коленях, потом подумал, решил, что это как-то не очень подобающим образом выглядит, и положил руки перед собой, но получилось все равно как у первоклассника за партой. Вот что значит авторитет. Я решил не бороться с собой и остался сидеть в такой позе. Витек тоже чувствовал себя не в своей тарелке, это было видно по его напряженной позе. Хомяк предпочел стоять, ибо сидеть ему было не очень удобно. Все-таки, шальная бандитская пуля не преминула познакомиться с его задницей. И только Серега, казалось, чувствовал себя абсолютно нормально в сложившейся ситуации.
Господь оглядел молчаливых нас, и повторил свой вопрос. Но ответа снова не последовало. Только Ванька почесал задницу и скривился.
- Ну тогда не побрезгуйте тем, что я сам предпочитаю… - Перед нами на столе появились четыре белоснежные чашки с каким-то темным варевом.
Мы опасливо воззрились на чашки появившиеся перед нами. Было слегка страшновато пробовать божественный напиток, а что если это ловушка или проверка, мы же все-таки нечисть, хоть и не настоящая. А вдруг, выпив этого, мы тут же забурлим и превратимся в какую-нибудь зловонную жижу, или, в лучшем случае в пепел.
Заметив нашу реакцию, Хомяк, находившийся под столом, тоже решил посмотреть на то, что так нас озадачило. Он, кряхтя, и ругаясь, залез на лавочку, посмотрел на чашки, потом на нас, потом снова на чашки, почесал голову, взял в руки, принюхался, и со значимостью провозгласил:
- Похоже на чай!
- Ну рас-с, похоже, то пей… - С опаской сказал Серега.
- А вот и выпью. – Угрожающе сказал Ванька, и … выпил. Тут его глаза округлились, он засопел, что-то попытался сказать, но у него это не вышло. В заключение, что-то стукнуло о дерево скамейки, и все тут же посмотрели на то что упало.
Это была пуля. Пуля выпавшая у хомяка из задницы.
- Ванька, как тебе не с-стыдно?! – С сарказмом прошипел Серега. - Гадить за с-столом! Плох-хой – плох-хой х-хомяк.
- Это – чефир… - Довольно прошептал Ванька. – Это самый вкусный чефир, который я когда-либо пробовал.
Мы все тоже приложились к чашкам. Хомяк сказал правду. Ничто не могло бы сравниться со вкусом этого чефира. Даже самые дорогие вина в мире. Это было просто … божественно, да, именно БОЖЕСТВЕННО! Мы моментально забыли об усталости, в нас постепенно начала вливаться сила, которая приятно покалывала на кончиках пальцев. У нас на мордах расползлись блаженные улыбки.
- Теперь я уверен, что вы не нечисть, - спокойно сказал Бог, и сделал глоток чефира. – Это чефир на святой воде!
- ЧТО?!!! – Встрепенулась вся наша ТриГада и вылупилась на Господа.
- И что бы с нами произошло, если бы мы оказались нечистью? – Дополнил вопрос Витек.
- Вы что фильмов не смотрели? – Добродушно улыбнулся дедушка в тельняшке. – Со всеми происходит это по-разному. Кто просто растворяется, а кто в муках. Но для всех это летально.
Я громко сглотнул представив, что могло с нами произойти, а потом что то ударило мне в грудь, поначалу я даже испугался, но оказалось, что это всего-навсего моя челюсть. - А теперь, чщ-щто? – Взяв себя в руки, но все же с дрожью в голосе, произнес Сергуня.
- Ничего. – Будто бы все было в порядке, произнес Бог. Такое ощущение, что он только что совершенно не думал о том, что собирается наглым образом кого-то убить. Да ведь и не кого-то там, а нас! Которые, между прочим, тут.
– Папироску? – Как ни в чем не бывало дополнил он и протянул нам пачку самого что ни на есть «Беломорканала». Там, как и всегда, красовалась карта. Да только что-то с ней было все же не так. Я присмотрелся, и понял, что меня смутило: это была не просто схематическое изображение какого-то места земли, а вполне реалистичная земля. Если хорошенько присмотреться, то на этой карте можно было разглядеть все, что происходит в данном месте планеты. Бог терпеливо ждал, когда мы перестанем любоваться картой, и все же соблаговолим взять папироску.
- Или вы спортсмены? – Удивленно спросил Господь, уже убирая пачку.
Но тут я вспомнил, как давно мы не курили, и пагубная привычка, вцепилась в мозг подобно дикому зверю. Я трясущимися руками взял папироску, дунул в картонный мундштук, и Бог щелкнул рядом с ней зажигалкой. Как же неудобно стало, я покраснел до кончиков ушей, но все же затянулся.
На вкус эти папиросы напоминали скорее дорогой ароматизированный табак для трубок. Перед глазами у меня все поплыло, сказывалось то, что я уже давно не курил, меня качнуло, и я оперся спиной о спинку скамейки, даже забыв выдохнуть приятный ароматный дым. ТриГада уже тоже вовсю пыхтела аки паровозы. Да что там паровозы по сравнению с нашим достопочтенным хомяком. Тот пускал кольца, создавал вокруг себя и соседей туманности, ну в общем наслаждался по полной программе. Странно, подумал я, и откуда же такие причуды у Всемогущего Господа Бога? Неужто, ему так нравится совдеп, который так опровергал Его существование. Я огляделся по сторонам.
Мы оказались на небольшом облачке, на котором и умещалась-то только наша беседка. Под нами медленно проплывали реки и горы, на горизонте виднелась зеленая масса леса. Рядом с которой удобно расположилась небольшая деревенька. Город был вдалеке, и над ним висела огромная грозовая туча. Только присмотревшись, я понял, что эта туча на самом деле, летающие твари кружащие, как воронье над крышами домов. Приступ головокружения охватил меня снова, но уже по другому поводу, оказалось, что у меня все-таки есть боязнь высоты.
- Извините, - начал было я, но запнулся, не зная как обратиться ко всемогущему в тельняшке, - Господи, а можно глянуть на пачку папирос поближе?
- Конечно, - радостно ответил он, и протянул мне пачку. – Заметили? Это мое изобретение, на самом деле это карта той местности на которой мы находимся, но пока что я не совсем знаю все возможности этого изобретения. Вы же знаете, как мои создания поступают, сначала я их создаю, а потом они творят что хотят. Взять того же Люцифера. С какой любовью я его создавал, а он… эх… А вас людей… Адама создал, а он мне и говорит, мол скучно. Ну создал я ему Еву. А они что? Поразмыслили, нахавались груш.
- Простите, - не преминул встрять в монолог хомяк, - я думал, что они съели яблоко.
- Ты думаешь, что я бы поднимал такую бучу из-за одного захудалого яблока? Они же все мои груши пожрали! А знаешь как долго я их селлекционировал. Я же днями и ночами не спал, придумывал как бы сделать их посочнее, да побольше! А эти троглодиты, все за один присест! – Он грозно стукнул кулаком по столу, но тут же успокоился. – Да ладно, дело прошлое, дело давнее.
Я не стал вдаваться в подробности того, почему же все-таки груша, а не яблоко стала хм… плодом раздора, в данный момент меня больше интересовала карта, которая в точности повторяла все, что находилось под нами. Чем-то мне эта карта очень нравилась, но чем, я пока понять не мог. Я задумчиво выпустил в пачку струйку дыма, и «прозрел». Под нами появилась огромная черная туча, которая по мере растворения дыма в воздухе превратилась в легкий туман, а потом и вовсе исчезла, напоследок полыхнув молнией.
Все смотрели на меня, включая и самого Создателя.
- Круто. – Произнес он, окончательно поразив меня.
- А можно нам будет парочку таких пачек с собой взять? – Застенчиво спросил Витек. Кажется, он тоже начал понимать, что они нам могут помочь в дальнейшем квесте.
- Куда? – Искренне удивился Бог. – Я думал, что вы со мной останетесь, а то мне тут скучно. Со своими апостолами я уже наговорился, а людей у меня в этом мире нет, это у вас там Бог по настоящему великий, а я тут уже растерял все свое могущество. Как видите землю населили демоны и прочая нечисть. Вот и сижу я тут, создаю «Беломор»… эх…
Мне стало очень жаль Бога, но оставаться с ним, вечными его собеседниками, мне от чего-то не очень хотелось, к тому же у нас оставалось незаконченное дело.
- Однозначно - продолжил Бог – я вас никуда не отпущу!
- Но Господи, у нас есть дела, а с тобой мы еще успеем свидеться. – Начал было уговаривать его я.
- Нет, нет, и еще раз нет!!! – Запротестовал Бог и начал размахивать руками.
- Гос-споди, да мы не собираемся бросать тебя. – Отчаянно пытаясь оправдаться, начал было Сергуня. Слово «Господи», вовсе не было обращением, но Бог воспринял это именно так, а поэтому замолчал и начал слушать. – У меня ес-сть к вам другое предложение…
- И какое же? – Не выдержал Хомяк, когда повисла короткая пауза.
Серега видать и сам не знал, что бы такое предложить, но пути к отступлению уже не было. Мне аж самому стало интересно, как же он будет выкручиваться в сложившейся ситуации. В этом он всегда был мастером.
Серега еще недолго почесал голову, а потом в глазах его, и без того ярко оранжевых, на мгновение вспыхнул огонек прозрения и он с важным видом произнес:
- А давайте мы с-станем ваш-шими паладинами? Это же круто, иметь с-собс-ственных рыцарей! У нас-с ес-сть вполне праведная цель – ос-свободить из плена богопротивного Велика, чистую душ-шу. Ну а даже ес-сли эта душ-ша не с-совс-сем чис-ста, то потом мы прос-сто пос-стираем ее с-с Тайдом, говорят, он очень хорош-шо отс-стирывает въевш-шиес-ся пятна. И вс-се прос-сто замечщательно! Все с-счас-стливы – поют и пляш-шут, а у вас-с былой авторитет и… Ну в общ-щем, по-моему, неплох-хой план! Да?
Бог на мгновение задумался, мы все смотрели на него, как на, ну короче, как на Бога. Ведь именно он решает нашу дальнейшую судьбу, а это мгновение тянулось так долго. Ванька тем временем курил уже картон папиросного мундштука, совершенно не обращая внимания на то, что вкус уже изменился. И тут Господь грохнул о стол кулаком, и радостно провозгласил.
- А ведь и вправду, почему бы нет! Давно у меня не было собственных паладинов! Да и этот Вельзевул мне порядком поднасолил. Все демоны как демоны, а он… даже с Люцифером мы порой в шашки играем, хороший мужик Люцик, да только занятой очень. Но вот Вельзевул… - Тут в глазах Господа возникло что-то напоминающее грусть или отчаяние, он даже глаза вытер тыльной стороной ладони. -Короче, по рукам!
Бог протянул пятерню Сереге. Тот улыбнулся, и пожал руку в ответ. В этот момент мне показалось, что у Сереги над головой появился нимб. А тем временем Бог пожал руку каждому из нас. Ну, или лапу, у Ваньки это по-другому просто не назовешь. Теперь-то я понял, что мне совершенно не показалось, у нас над головами и вправду появились нимбы. Святой змей, - это куда ни шло, да и святой хомяк, хоть и смешно, но все же. Святой вервольф – это как-то странно, но все-таки тоже пойдет. А вот святой черт, это, по-моему, уже перегиб палки. Я пощупал над головой, но ничего не нащупал, хотя и не мудрено. Однако я не сомневался что оно там есть.
Хомяк же от осознания того, что у него над головой теперь кольцеобразная лампочка, лыбился во все свои четыре зуба.
- Господи, - обратился я к Богу, - нимб это конечно хорошо, но нельзя ли их как-то все-таки убрать?
- Зачем? - искренне удивился Бог. И все уставились с такими же непонимающими физиономиями на меня.
- Понимаете, это как-то совсем разрушит конспирацию. – Как-то не вяжется мягко говоря моя рогатая голова с этим нимбом. Фасончик не тот – моветон. Это же все равно, что ходить в фашистском лагере с табличкой на груди – «я – партизан!». Давайте все-таки притушим свет над головами. А чтоб нас все-таки узнавали свои. Ну, сделаем ксивы – « Подразделение «Святая ТриГада»» или пароли и явки придумаем. Или хотябы выключатели к ним какие-нибудь придумайте.
У Бога было настолько озадаченное лицо, что у меня возникло впечатление, что нас просто выгонят сейчас из рая пинками, а то и еще чем покрепче. А помимо того отключат свет над головами посмертно, чтобы не выпендривались. Это ж надо, сам Господь Бог соблаговолил дать нам высокие звания Паладинов Господних, а мы тут еще и вздумали выражать недовольство по поводу атрибутов. Я перевел взгляд на друзей, ища в их глазах хоть какой-то намек на поддержку, но не тут-то было, судя по их лицам, они как раз и будут первыми, кто скинет меня с облака, даже не спросив, хочется мне этого или нет.
- Да он же дебил!!! – Заорал Хомяк. – Вы видели когда-нибудь такого дебила?!!! Правда ведь?
Хомяк оглянулся и посмотрел на Сергуню. Серега молча кивнул. Ванька повернулся в сторону Витька. Но тот выражал полное спокойствие.
- Да не такой уж он и дебил. – Сказал Виктор.
Все воззрились на него, как на врага народа, который в открытую завернул свежекопченую селедку в газету со Сталиным на первой полосе. Ну слава уж не знаю кому, но Витек, принял мою сторону (хоть кто-то в этой компании, которую, я так опрометчиво называю друзьями, имеет зачатки логического ума). До сих пор не знаю, как этот змееобразный не плюнул мне в стакан ядом. А что говорить про мелко-пушистого, так тот и вовсе может ночью перегрызть мне горло. Тоже мне инквизиторы, ну Витек, давай, гаси их железной логикой, теперь нас, по крайней мере, двое!
- Он не дебил. – Повторил Витек. – Он дибилообразный имбицил! У дебила, хоть какие-то зачатки ума имеются. А этот… - Тут Витек переключился в мою сторону. – Тебе что каждый день выпадает возможность стать святым? По моему нет. А раз нет, то и носи свой нимб молча!
Вот я думаю: мне самому прыгать с облака, или все таки дождаться пока меня скинут? Ситуацию спас ни кто иной как сам Бог. Ну, блин, тут уж и я уверовал в Божественное вмешательство.
- А ведь он правду говорит… - Сказал старик в тельняшке, и почесал белоснежную бороду. – Если каждый там внизу будет знать, что вы не такие как они, то попросту… ну, далеко вы точно не дойдете. А нимбы, это же всего-навсего маячки, которые нужны только для того, чтобы знать, где находятся наши агенты в данное время. Но ведь можно и без них обойтись. Моей скудной армии просто не хватит, если начнется серьезная заварушка.
Все смотрели на него такими глазами, что он аж покраснел. Но продолжил вещать.
- Так что мы лучше поступим вот как… - и он поманил нас вслед за собой. От облачка, на котором мы находились начал выстраиваться мост из натуральной радуги. Вы когда-нибудь ходили по радуге? Знаете, даже прыжок с парашютом, с этим не сравнится, во первых радуга – она прозрачная. И если бы я шел по ней на высоте не больше метра, то, наверное, испытывал бы только благоговение, но вот на такой высоте… Меня качало как матроса в увольнении. К тому же и схватиться тут было не за что. Больше такого повторять не собираюсь.
Минут пять мы шли по радуге, и я уж думал, что это мучение не закончится никогда. Пока, наконец, впереди не показался дачный особнячок Бога и уже знакомые деревья. Только теперь я увидел, что одно из них огорожено. Это было самое большое и красивое дерево. По мере приближения я смог разглядеть на нем плоды. Это оказалась ГРУША. Та самая груша. Да только вот плоды были воистину райскими! Во первых, всех цветов радуги, а во вторых они светились. Знаете, мне аж самому захотелось их попробовать. Потому что на вкус они наверняка тоже были божественными.
- Даже и не думай! – Оборвал мои мысли Господь. Я и не заметил, как уже шагнул на облако и неосознанно направлялся к дереву. Хотя нет, вполне даже осознанно, потому что я думал о том, как же перелезть через высокую ограду, да еще и так, чтобы меня никто не заметил, а заодно не заметили моей пропажи.
Я тряхнул головой, чтобы избавиться от наваждения и зашагал вслед за всеми в сторону особнячка.
Домик внутри оказался самым обычным. Местами захламлен, на стенах картины - в основном портреты, один из них был даже портретом Люцифера, но немного поразмыслив я решил, что это вполне нормально, все же Люцифер был любимым ангелом Бога. И почему бы тогда не висеть ему тут на стене? Мы проследовали за Господом на второй этаж, он завел нас в какую-то неприметную с виду комнатку, но тут я допустил ошибку в описании – неприметной была только дверь, а вот за дверью…
Это оказалась божественная кладовая! Чего там только не было. И оружие и доспехи всевозможных фасонов, в одном углу я даже заметил скафандр космонавта, но не советский со стеклянным шаром шлема, а скорее напоминающий что-то из «звездных войн».
- Я думаю, вам понадобятся боеприпасы. – Резюмировал Бог, и ловко кинул мешкообразный рюкзак Витьку, тот от неожиданности чуть было не упал. Когда мы заглянули внутрь, обнаружили там всевозможные патроны. Причем лишних не было, только то, что необходимо именно нам. Помимо того там лежала пара гранат, ну и всякая мелочь, типа дымовых шашек.
- Спешу заметить, что это неиссякаемый запас… - Дополнил Господь, и подмигнул, мы благодарственно кивнули, а хомяк, так тот вообще разъехался в реверансе. – Так-так-так, ну где же он, а-а, вот.
Всевышний достал из ящика стола мобилку и протянул нам. Мобилка была золотая, и я тут же ее схватил, хотя Ванька уже подпрыгнул, чтобы вцепиться в нее, но не успел. Он даже отчаянно махал крылышками. На вес мобила была доволи увесистой.
- Если будет уж очень туго, звоните по номеру «777» и вызывайте подмогу.
- Так точно! - сказал я, и тут же схлопотал подзатыльник от Сергуни.
- Не фамильярничщай… - Прошипел он. А тяжелая у него все-таки рука, подумал я.
-А-а-а, чуть было не забыл. – Хлопнул себя по лбу Бог. – Папиросы которые вы у меня просили.
Он снова зарылся в какой-то шкафчик, и достал блок папирос. Витек сунул их в рюкзак, а хомяк надулся еще больше, ибо ему не досталось ничего.
- Ну, удачи, мои верные паладины! – Сказал Всевышний, и по отечески улыбнулся. Наши рожи тоже невольно расползлись в улыбках, но что-то ярко вспыхнуло, резко ослепив нас.

Глава 28.

Мы оказались в центре города. Причем оказались именно рядом с Башней. То есть далеко нас все-таки не забросили. Над башней по-прежнему кружили стаи демонья. А мне было как-то не по себе. Нас ведь разыскивают, а мы, как и подобает истинным преступникам, безрассудно возвращаемся на место преступления, да еще и так тупо.
- Так, перекурим, и решим, что делать дальше. – Сказал я. И со мной все согласились.
Мы стояли и курили, решений никаких ни от кого не поступало. От чудесного аромата божественных папирос мы попросту позабывали, зачем вообще собрались перекурить. Просветление оно нужно в меру, а сильно просветленный мозг – это уже прочищенный.
Ситуацию разрешил газетный киоск стоявший неподалеку. На нем краской было написано «Шабаш-печать». Хотя именно это к делу не имело абсолютно никакого отношения. Значение имели газеты, первые полосы которых пестрили заголовками: «Дочь Люцифера под стражей», или «Лилит снова влипла по самые рога». На фотографиях красовалась наша недавняя знакомая, которую то сажали в милицейский «бобик», который на удивление был таким же точно «бобиком» как и в нашем мире, то она глядела печальными глазами из-за решетки.
Я впервые за последнее время увидел, как Серега краснеет от, переполняющих его, негодования и злобы.
В киоске сидела «прелесть», которую цензура не должна пропускать на улицы города ни при каких обстоятельствах. Это чревато появлением неспокойного сна у детей, да и у взрослых тоже, мне допустим спать точно перехотелось, не могу утверждать, что до того я пылал желанием поспать, но после увиденного…
Внутри «Шабаш-Печати» сидело нечто обрюзгшее до безобразия, к тому же и обладающее кожей болотного цвета. Открытое декольте, на тоненьких бретельках открывало вид на три висящие груди, которые мирно покоились на огромном раздутом животе. Что было ниже я не увидел, да и слава Богу. Мне хватило. Из головы у Этого торчали три щупальца, «изящно» заплетенные в косу, которая располагалась, мирно соседствуя с пятнадцатым подбородком на уже упомянутой мною груди. В середине того места, на котором должно быть лицо, был один вылупившийся на меня глаз, обрамленный миллионом накрашенных маленьких шипов. А прямо под глазом располагалась дыра, которая, судя по всему, была ртом. Эта дыра пульсировала, и периодически сокращалась. Добавьте к этому великолепному образу неимоверное количество бородавок и белесых вздувшихся прыщей и получите то, что сидело вместо продавца в киоске и читало газету.
- Многоуважаемая, а не подскажете ли Вы как нам найти Вельзевула? – Преодолев отвращение, обратился я к нечту.
Дыра изобразила нечто напоминающее улыбку, и пробулькала.
- Дык, вы пш-ш-ше нах-х-ходитесь рядом с резиденцией его Велиш-ш-шия.
- Где? – Сначала не понял Серега булькающего шипения баБУЛЬки. А затем мы переглянулись, и посмотрели на Башню. Рядом с дверью висела табличка на которой огромными буквами было написано: «ЗАО СМЕРТ и КОмпания».
- А если быть точнее? – Вскарабкался на прилавок Хомяк, но тут же сверзился обратно, с трудом подавив, чуть было не вырвавшийся из него крик ужаса. Он-то доселе не видел, что именно булькало из киоска.
Оно снова улыбнулось, подумав наверняка, что такая реакция вызвана ее неотразимой, в буквальном смысле этого слова, красотой.
- Трлинас-с-сатый эташ-ш-ш. Админис-с-стрлацс-с-сыя.
Тут ее морда исказилась в недоумении, она глянула в газету, которую читала, потом на нас, снова в газету. Витек беспардонно, что ранее за ним не наблюдалось, сунул руку в окошко ларька, и буквально вырвал газету из рук продавщицы. За секунду до того как жабо-баба разразилась противным гортанно булькающим ором, мы успели увидеть в газете фотороботы себя родных, кстати, довольно неплохие фотороботы. Конечно, мускулатура Витька, там изрядно превышала истину, у Сереги морда оказалась намного злее, чем в реале, а мои рога были вдвое больше, да и морда оказалась откровенно криминальной, но все же. Касательно же Ваньки, это вообще отдельная история, он может повесить свой фоторобот на стенку, и любоваться тоскливыми осенними вечерами. Так как хомяков в этом мире по всей видимости не видели, его наделили крысоподобной мордой, к тому же не лабораторной мелкой крыски, а конкретного такого крыса, такого наверное можно отыскать только в катакомбах Чернобыля, и то чернобыльские крысы-мутанты просто белочки по сравнению с этим. К тому же за спиной у него были не жалкие подобия крыльев, а самые что ни на есть Крыла!!! Причем, подходящие разве что дракону, или местным авторитетам демонической наружности, но уж никак не хомяку.
Однако даже в этой гиперболе нас узнали.
- ТАК ЭТО ВЫ! ТВАРИ! – На себя бы посмотрела, у нас по сравнению с ней просто модельная внешность. – СОВРЛАТИЛИ ДЕВОЧКУ! – Так, о совращении пока мы даже не думали, по крайней мере я. Да она кого хошь сама… - ДА Я Ж ЕЕ НА КОЛЕНЯХ НЯНЬЧИЛА! – Ох и трудное же было у Литы детство… - МИЛИЦИЯ!!! – А вот этого, гражданочка, не надо, мы на них уже насмотрелись…
Припустили мы, как на раз-два-три.
Милиции в этих краях нужно отдать должное, завывать где-то неподалеку они начинают, как только заслышат о себе любимых. Что там супергерои, те появляются, когда дело зашло уже в край. А эти, даже опомниться не успеешь, они тут как тут.
Бежали мы очень быстро. И не просто очень быстро, а плавно переходили на первую сверхзвуковую. Это я определил потому, что я уже не слышал как матерится Хомяк бегущий впереди. Больше всего я не завидовал Витьку, ведь именно он продолжал нести на себе основной наш общий и его собственный груз. А помимо всего прочего Ванька начал производить попытки запрыгнуть на Витька, мотивируя это тем, что у него до сих пор болит недавняя травма, и ноги у него не фотомодельные, бежать на таких ногах очень трудно. Все Ванькины сетования и прыжки заканчивались лишь тем, что он в очередной раз получал газетой, спертой в киоске, по морде. Ладно, специально для Ваньки, напишу – «по мордочке», хотя такого определения в данном случае он точно не заслуживает. А вот «наглая хомячья морда» - это как раз про него.
В конечном счете, благодаря тому, что мы неслись по непроходимым переулкам, которых у нас в Приморском, к слову сказать не так уж и много, но все же находятся, звук завывающих сирен от нас отстал.
И как вы думаете где мы оказались?
Над нами красовалась очень знакомая вывеска: «Магазин любезного М. Вампиргольда». Мы переглянулись, я видел как радостно щерит свои зубы Хомяк, ему явно понравилось быть сильнее, чем он выглядит. Раздумья были не долгими, и мы шагнули внутрь.
- Шо ви хотели купить у стагого Мо… - Тут улыбчивый вампир заметно изменился в лице, достал из под стола дробовик, и знаково направил в нашу сторону. Это было знаком тому, что нас тут совершенно не рады видеть. – Ви опять пгипеглись?!!!
- Ну х-хоть на «Вы», и то радует. – Прошипел Серега. – Ванька, фас-с!
- Я его больше совегшенно не боюсь! Я пгошел кугс геабилитации.
- Так быстро? – Удивленно спросил Витек.
- Уже между пгочим, месяц пгошел! – Удовлетворенно сказал Вампир, и взвел курки. – Я вашу звегушку, на чучело пущу, и пгодам как ваши доспехи. – Ванька быстро оценил ситуацию, и спрятался за ногу Витька.
- Мои доспехи!!! – Он поднял свой пулемет, и шесть стволов начали угрожающе раскручиваться.
- Ви жи не устгоите тут бесполезную стгелянину. Я вампиг, мне не стгашны пули.
- Я тебе сейчас устрою «бесполезную стр-р-релянину»! Ты, гад, мои доспехи пр-р-родал!!! – Начал рычать Витек, и над его головой праведным светом начал разгораться нимб. И это, надо сказать, произвело впечатление на вампира. У него отвисла челюсть, он наверняка давненько не видел святых оборотней.
- Потуш-ши лампочку Витек, не пугай дедуш-шку. – Улыбаясь прошипел Серега. – А на с-счет патронов, я думаю что они помогут в ваш-шей многоуважаемой с-ситуации. Они из чис-стого с-серебра, и вдобавок освящ-щены с-самим Богом!!!
- У нас есть крыша! – Вякнул хомяк, так и не выглядывая из-за Витька. Ему очень не хотелось стать милым чучелом на полке.
- Так что, вы говорите, случилось с Витьковскими доспехами? Они были дороги ему как память. – Внес свою лепту в общественное мнение я. А стволы шестиствольного пулемета уже крутились, как пропеллер, к тому же палец вервольфа нервно подрагивал на спусковом крючке. – Он сегодня очень нервный, как впрочем и всегда…
- Пг-годал… - Обреченно заикаясь, произнес вампир, и потупил взгляд как нашкодивший мальчишка.
Тут произошло то, чего я, по крайней мере, просто не ожидал. Витек все же нажал на спуск. И пулемет застрекотал так, что заложило уши, а хомяк упал в обморок. Судя по всему, довольно глубокий. Очередь прошла по стеллажу с дамскими аксессуарами и вазочками.
- Не-е-ет!!! – Заорал вампир, хватаясь за сердце. Я уже было подумал, что тут сейчас будет инфаркт в осложненной форме, но вспомнил, что у вампиров сердце не отвечает за жизнедеятельность настолько, чтобы кто-то из них умер от его разрыва. – Вы что твагите, это же очень ценные вазы самого Лао Цунь Хуня!!! Не все я пгодал! Не все! Шлем и пегчатки никто не захотел покупать. Газмегчик у вашего дгуга не тот.
Витек остановился и посмотрел на вампира с нарастающим интересом.
- Где они? – Грозно спросил он, и угрожающе выставил вперед пулемет.
- За вашей многоуважаемой спиной, будь она… - Тут вампир осекся, дабы не ляпнуть чего лишнего.
Витек обернулся, и увидел промасленную тряпицу, из которой выглядывали знакомые латные перчатки. По его лицу сразу стало видно, что он вспомнил все, что касалось этих доспехов: и монстра в которого он так сильно влюбился, и отважного кузнеца Гастона, который умер из-за знакомства с нами. И многое другое… В его глазах можно было все это смотреть прямо как по телевизору. Потом он ласково надел перчатки на руки. Перед этим отсигналив, нам, что бы мы внимательно следили за Мойшей. Мне даже показалось, что если бы мы не ощетинились оружием в сторону евреистого вампира, он все равно не предпринял бы никаких мер, чтобы как-то помешать нам. Он олицетворял беззащитность и смирение.
Витек так же аккуратно и торжественно надел шлем, и повернувшись к нам, снова выставил в сторону вампира шесть огнестрельных стволов.
- Что ви от меня хотите? – Жалостно промямлил Вампиргольд.
- Да ничего, собственно говоря. – Подумав, ответил я. - Но доспехи ты все-таки верни, когда мы в следующий раз придем, то церемонится, не будем.
- Найду… - Обреченно сказал он. А по его виду стало понятно, что продал он доспехи какому то уж очень серьезному индивиду. И не известно, кого теперь нужно бояться, индивида, или нас. У нас все-таки нимбы.
Кстати о нимбах, они предательски вспыхнули над нашими головами, от чего вампир щурился и закрывался рукой, но незаметно по его мнению, чтобы не спровоцировать нас на незапланированную экзекуцию, но в этот момент нас озадачило совершенно другое:
- Конспирация разрушена,- орал Хомяк, и носился по всему магазинчику, судя по вампиру, у него вновь проявилась боязнь перед Ванькой, хотя я тоже начал побаиваться, а может наш друг заболел бешенством, - нас ведь теперь каждый узнает за несколько километров, да мы как маяки.
- Не маячь. – Сказал Серега Хомяку, и повернулся в нашу сторону, мы, наверняка, показались ему более вменяемыми. – А ведь и правда, что нам делать с-с этими лампочками? Это ж с-соверш-шенно не вх-ходило в наш-ши планы.
- Успокойся, Серега. – Ответил просветленный Витек. – Ты что еще не заметил, что нас узнают все кому не лень! Наши морды во всех газетах. Так что с нимбами мы или без, это уже ничего не решает.
- Вас еще и по телевизору показывают. – Подал голос вампир, но понял, что болтнул лишнего, и поспешил, замолчав, ретироваться под прилавок.
- Тем более. – Кивнул Витек. – Мы ж теперь звезды мирового масштаба. Уже месяц, как не сходим с верхушек всех известных чартов. Так что забей!
- Кстати о газете, - вспомнил я, - давайте хоть узнаем, как обстоят дела.
Все молча согласились и уселись прямо на полу, даже хомяк вроде успокоился и примкнул к нам, хотя его до сих пор изрядно подергивало. Вампир не мешал, а тихо поскуливал под прилавком, что конечно сбивало, но все же это было лучше, чем если бы он решил вызывать милицию. Так что через некоторое время мы просто перестали обращать на него внимание.
Довольно обширная статья в газете поведала нам о том, что Лита уже целый месяц находится под стражей в районном отделении милиции по обвинению в помощи преступникам, то есть нам, а мы, то есть преступники, скрылись в неизвестном направлении, и до сих пор нас не могут найти, что в принципе мы и так знаем. Однако поиски продолжаются. Помимо того, в газете было написано, что мэр города так и не может освободить свою дочь из-под стражи, не смотря на все свои полномочия. Все потому, что Вельзевул, под чьим ведомством находится это отделение милиции, категорически против, и на контакт, после своего последнего заявления неделю назад, не выходил. Единственное, чего смог добиться Люцифер, так это того, что бы Лита находилась в отдельной камере. Ко всему прочему к статье прилагалась душераздирающая фотография Литы, на которой она тихонько сидела за решеткой и смотрела в пол.
- Она уже целый мес-сяц там! – Злобно прошипел Серега, грохнув кулаком в стену, от чего скуление под прилавком на некоторое время прекратилось, а потом продолжилось с новой силой.
- А что мы можем сделать? – Спросил я у Сереги. Ответом мне был испепеляющий взгляд его огненных глаз, и я поспешил исправиться. - Я имею ввиду, как именно мы сможем ей помочь?
- Похоже, я знаю… - Заговорщицки подмигнул Хомяк, но Серега видимо посчитал это издевкой и пнул Ваньку. – Ты чего???
- Знаю я, что у тебя вечно в голове…
- И что же?
- Давай, выкладывай свой гр-рандиозный план! – Вмешался Витек.
- Не буду, он пинается. – Насупился Хомяк и скрестил лапки на груди.
- Щ-щас-с ещ-ще раз пну!!!
- Да ладно, ладно. Вечно вы так с маленькими. – Потупил взор Ванька и пошел в сторону прилавка, за которым и скрылся.
Оттуда еще некоторое время доносились голоса, и спешу заметить, что на пытки с применением огня и раскаленного металла это похоже не было. Да и дыба там, собственно говоря, не использовалась. Скорее это было похоже на задушевный разговор двух интеллигентов. Спустя где-то минуты две, нашего нетерпеливого ожидания хомяк вышел и совершенно спокойно сказал:
- Танка у него нет…
После этих слов я посчитал, что Серега не только пнет Ваньку, но и сотворит с ним чего похуже. Однако хомяк вовремя догадался что его ожидает, и театральную паузу тянуть не стал. Дабы не стать попранным своими же друзьями.
- Но он подсказал где его можно достать.
- Кого, Мойшу? – Не понял Витек.
- Витя, я по-моему уже говорил Вам, что Вы дебил? Так вот, я повторюсь снова…
От этих слов хныканье под прилавком затихло, а вервольф начал медленно, и нарочито угрожающе подниматься. При этом его мышцы как-то уж очень сильно напряглись и уже начали деформироваться, а следовательно, если хомяк еще хоть слово против нашего волкообразного скажет, то повторит подвиг красношапочкиной бабушки.
- Так вот, я повторюсь снова, - как ни в чем не бывало продолжил Внька, - нам нужен танк. И этот почтенный вампир поведал мне, где достать сие чудо техники.
После этого хомяковского опуса я понял, что нашему крылатому зверю, не стоит общаться с евреями, пусть они даже и вампиры. Конечно, ничего против иудейской нации я не имею, но вот против хомяка, который начинает излагаться столь витиевато, я имею очень много. Это ж невозможно, слушать того, кого понять удается только с третьего с половиной раза!
Но, видимо только я оказался таким непонятливым, потому что Виктор сел на свое место, а Серега спросил:
- И где же нам дос-стать этот твой танк?
- Как где? Конечно же в военной части!
- Ну прос-сто гениально. А точнее?
- Тут неподалеку есть военная часть серпентов, в которой ты, - хомяк указал коготком на Серегу, - вполне прокатишь за своего.
- Идем! - Решительно сказал Сергуня, и нам не осталось ничего другого, как пойти вслед за ним.
С этого момента моими друзьями овладело странное чувство, которое понемногу стало проникать и в мою душу. Это было похоже на отчаянье, но не то отчаянье, когда складываешь руки, и готов добровольно лечь в могилу, а то, когда уже все равно, что будет дальше, главное всеми возможными силами добиться поставленной впереди цели. А цель светит впереди, как звезда, до которой вроде бы и не так уж далеко, но все же невозможно добраться.
Это чувство появлялось у нас постепенно, мы приближались к «Серпентарию» (так называлась военная часть, в которой нам нужно было украсть танк) и с каждым шагом наша походка становилась все увереннее и увереннее, а в душе появлялся какой-то боевой задор. В конце концов, сколько мы прошли для того, что бы совершить то, что было уже совсем близко. И теперь нам уж точно никто не помешает! Мы - паладины Господни и это звучит гордо!
Ко всему прочему мы шли со взведенным оружием, что, по-идее запрещено даже в этом мире. Только теперь я понял, почему тут можно было ходить с оружием. Просто напросто, то оружие, а точнее те патроны, которые есть в этом городке не могут причинить, как такового вреда местным жителям. Все они обладают бессмертием, или повышенной регенерацией. Но вот только наш боеприпас, для всех них был более чем смертельным, и это внушало уверенность и трепет.
А теперь поведаю о том, к какому же плану мы пришли по выходу из магазинчика вампира Мойши. Итак, все просто как утренний расстрел: сначала мы направляемся в серпентарий и угоняем оттуда танк, как мы это сделаем, пока не знаем и сами, но этот пункт плана непоколебим, ибо если не выполнить его, то все остальные пункты пойдут крахом. Так вот, угоняем танк, на нем мы врывемся в отделение милиции, в котором находится Лита и освобождаем ее. Далее все еще веселее. На том же танке, мы отправляемся к Вельзевулу в башню, а там «отчебучиваем чучу», которую Велик не забудет еще очень долго, освобождаем Ромашку и Элли. Ну а дальше – все счастливы, все домой пить наливку в честь грандиозной победы. По-моему план просто безукоризненный, и даже не смейте сказать, что что-то в нем не так, это в данный момент чревато.
Старый вампир не обманул нас, серпентарий оказался и правда неподалеку, то есть минут через пятнадцать мы стояли на разумном расстоянии от него и делали вид, что просто стоим, и совершенно не собираемся красть у них танк, на самом же деле мы пытались придумать, как же все-таки нам проникнуть внутрь.
Рядом с воротами скучал один из серпентов, по всей видимости рядовой. К моему стыду я совершенно не разбираюсь во всех этих званиях. Серпент стоял, опершись на длинную винтовку, и внимательно изучал листву на дереве растущем рядом с ним. На нас он не обращал совершенно никакого внимания, наверное, оно и к лучшему… для нас. Знал бы он, что мы задумали, так поднял бы по тревоге все возможные войска, а если бы он узнал НАС, то наверное появились бы и невозможные, (артиллерия там всякая, и флот в том числе). Но к нашему счастью, этот флегматичный солдат, наверняка не читал газет, это все же не по уставу. А как известно, по уставу положено читать только устав, и как в библии находить в нем новые тайные значения.
Все это время мы спорили о том, что же все-таки делать, Хомяк предлагал просто взять штурмом «Серпентарий», и при этом кричать – «СМЕРТИ НЕТ!». По его мнению, они тогда все испугаются и попрячутся, а мы спокойно возьмем танк и уедем. Но он так и не смог понять, почему все оказались против такого «великолепного» плана. Витек многозначительно молчал и поглаживал свой пулемет, периодически выпуская лезвия из латных перчаток, чем очень сильно нервировал Серегу. А я, в свою очередь, уже начал подумывать о том, что идея с танком была попросту глупой, как и все Ванькины идеи.
Но тут Серега лихо закинул трехлинейку за плечо, сдвинул буденовку на затылок, и храбро направился к дежурному. У меня екнуло в груди.
- Рядовой, - заорал он сходу на постового, - почему не по ф-ф-форме одет?!!!
- Не рядовой, а младш-ший лейтенант. – Флегматично ответил серпент, так и не отрываясь от созерцания листвы.
- Теперь – рядовой! – Рявкнул Серега.
Тут до солдата, только что пониженного в должности, что-то дошло, он вытянулся по стойке смирно, и резво отдал честь «явно старшему по званию». Хотя он так и не мог разглядеть, Серегины погоны, просто потому, что наш друг оказался как минимум на две головы выше служивого. Именно поэтому, бедняга на посту не мог увидеть даже того, что у Сереги погон просто нет.
- Тебе что не докладывали, что с-сегодня начальство приезжает?!!! – Все тем же тоном орал на беднягу Серега.
Мы постепенно приближались к назревающей трагедии, при этом Ванька шагал впереди, и старательно строил из себя важную шишку.
- Никак нет! – Ответил «пониженный в звании» когда мы уже подошли.
- Всех-х на кол, то есть на губу!!! Три наряда вне очереди!!! – Распинался Серега. – А ты, взял лом, и подметать плац!!! Понятно?!
- Да… - Совсем растерялся змеевидный солдатик.
- Не «да», а «так точно»!!!
- Так точно!
- Пш-шел вон! Ш-шагом арш-ш! – Рявкнул Наш друг, и постовой припустил со всех ног на поиски лома.
Итак, благодаря Сереге мы беспрепятственно прошли на территорию части. Ванька, само собой вышел вперед, ну как же иначе, ведь это он тут типа самый главный, и именно он посоветовал нам украсть танк, хотя я все же решил считать, что мы не крадем бронетехнику, а одалживаем, с последующим возвращением. Мимо нас маршировали роты змеевидных солдат, а мы делали вид, что слишком важные по чину, и это, надо сказать срабатывало. Все как один отдавали нам честь, в хорошем смысле этого слова. И мы продвигались дальше. Но что-то поиски наши никак не приводили к искомому.
И вот, когда я уже решил, что старый вампир нас снова обманул, Ванька прошептал:
- Он…
Впереди перед нами стояло нечто накрытое брезентом, а рядом прохаживался, периодически воровато оглядываясь по сторонам, еще один серпент. Но только вот, в отличие от предыдущего, этот был раза в два больше самого Сереги. Это меня и смущало.
- А с этим ты так же? - Спросил я у Сереги, надеясь все же на то, что у него есть более вразумительный план.
- А ес-сть другие варианты? – Вопросом на вопрос ответил змей, и не дождавшись ответа направился прямиком к дежурящему.
- Так-так-такс-с-с, - прошипел Серега, - курим на посту?
- Ты х-хто такой? – Спросил нас чешуйчатый амбал, и выпустил Сереге в морду клуб дыма. Ему только «спортивок», «семачэк» и «барсэтки» не хватало.
- Ах ты ш-ш с-сос-сунок, ёмть, тебе че жить надоело? – Рявкнул Серега, в этот момент я понял что его сейчас будут бить.
- Че?!!! – Рявкнул в ответ детина. – да я тя…
- Ты, падла, гнида, гада подколодная давно бычки не хоронил?!!! – Заорал Серега, но как-то уже не так уверенно. Потом он повернулся к нам, а в глазах я впервые увидел слова – «ну делайте же что-то!» В слух же Серега произнес: – Виктор Владимирович, дайте-ка папироску.
Витек быстро достал из рюкзака пачку папирос и подошел к Сереге, на ходу выуживая из картонной коробочки просимое. Когда вервольф подошел к Сергуне, я понял, что даже Витек кажется маленьким мальчиком рядом с таким, не побоюсь этого слова, драконом. К слову сказать, у «дракона» тем временем заиграли желваки, сузились глаза, а кулаки сжались так, что я услышал, как что-то хрустит. Мне сразу представилась Серегина шея. Еще я успел увидеть, как Серега, подкурив, шепнул что-то вроде – «не ведется». Потом он повернулся к нам, пытаясь взглядом дать сигнал, знать бы еще какой. А потом он снова глянул на вояку, и дунул дымом на пачку папирос.
Вокруг нас все моментально заволокло густейшим туманом. Такой я в последний раз видел тогда, когда мы впервые попали в другой мир. Я почувствовал, как Ванька дернул меня за штанину и мы понеслись с ним к танку. Танк я нашел очень быстро. Лбом! При этом я подумал, что и второго рога я лишился, так сильно загудела голова.
Однако не было времени приходить в себя - туман начал рассеиваться. Витек уже сдернул брезент с танка, уж не знаю как ему это удалось, ведь это вам не со столика скатерть стянуть. А танк оказался воистину монстром. И пока я пытался определить к какой же марке он относится, Ванька уже открыл люк в башне и орал, чтобы я лез за ним. Я решил что, раздумывать нельзя и полез. Еще я увидел как «дракон» занес руку для удара. Глаза у Сереги округлились, и он снова дунул на пачку дымом. Я снова перестал что-либо видеть кроме белесой пелены. Однако звука удара я тоже не услышал. Соответственно Сергуня еще жив.
В тот момент, когда я попытался втиснуться в танковый люк, машина заревела, как бешеная и дернулась. К моему превеликому сожалению, влезть в танк я так и не смог, точнее я залез туда только наполовину, а мои ноги остались торчать из башни подобно двум антеннам.
- Поехали! – Заорал хомяк, и потянул на себя какой-то рычаг. В мониторах я увидел, что Сереги пред машиной нет, а стоит только ошарашенный «дракон». Этот момент был, последним, который он смог бы запомнить. Машина рванула прямо на него. Дальше все происходило как в компьютерной игре, именно такое ощущение было у меня. Просто как-то не хотелось осознавать, что все это происходит на самом деле. С нескольких сторон одновременно завыли сирены, а на нас бежали полчища змееподобной нечисти, которые ко всему прочему еще и стреляли! Они скрывались под гусеницами танка, а с двух сторон от нас стрекотали пулеметы, приделанные к танку. Значит Серега все-таки с нами. А серпенты в мониторах падали стреляли, и снова появлялись со всех сторон.
Потом впереди показалась стена, но Ванька так и не собирался останавливаться, а скорее даже наоборот. Я приготовился к боли. Что-то грохнуло впереди. И в стене образовалась огромная дыра, от взрыва в стороны полетели зеленые солдатики. Кто-то орал. У меня все смешалось в голове, а мы уже оказались за пределами военной части. Серпентарий был повержен ТриГадой. Я уже просто видел перед глазами заголовки утренних газет. А ведь это еще не все! До следующего утра предстоит еще столько наворотить. Держись, городок демонов, мы в ярости! И даже не смотря на то, что моя задница в данный момент находилась снаружи, а мой хвост развевался подобно флагу, что ставило меня в не совсем геройское положение, меня переполняла гордость! Гордость за нас!
- ТриГада форева!!! – Заорал я. А потом меня поддержал хомяк. И даже снаружи послышались голоса Сереги и Витька, которые орали это вместе с нами.
Похоже, наша мечта начинает сбываться.

Глава 29.

Мы мчались по дороге, нас периодически огибали разнообразные виды транспорта, при всем том, что мы видели драконов такси, и волков изображающих милицейские машины. Оказалось, что тут присутствуют и обыкновенные машины. Конечно, особым разнообразием они не отличаются, но и подобных этим в нашем мире я тоже не видел. Они дымили и тарахтели как, наверное, это происходило в начале двадцатого века. Сзади наверх у них выходила выхлопная труба, и судя по тому, сколько они производили чернючего дыма, работали эти машины точно не на бензине. Скорее всего, на угле, или… тут меня осенило – на сере. Точно на сере. А на чем же работать машинам в адском городке. Погоня за нами прекратилась, по крайней мере, на время. Но мы мчались, как оголтелые. Кстати, вообще-то странно, почему в этом мире оказалось такое чудо техники как тот танк, который, ко всему прочему, был в части серпентов всего один, иначе бы нас уже догнали. И почему на нем везде написано «U.S.Army»? Правда, в этом мире все очень странно.
Из мыслей о странностях этого мира меня вырвал хомяк, точнее танк, который он вел. Но это впрочем, не важно, кто именно вывел меня из мыслей. Просто танк на полном ходу все же встретился с незадачливым водителем местной серной машины. Я почувствовал только легкий толчок, который лишь немногим уступал всей тряске и неудобству перемещения в военной технике. А вот машине, которая соизволила оказаться у нас на пути, повезло гораздо меньше. Ее просто смяло в лепешку. Прямо перед столкновением из нее, как в голливудских боевиках, выпрыгнул хозяин, в лучших традициях жанра крича – «НЕ-Е-ЕТ!!!»
То, что некогда было машиной, лежало на асфальте свеже-металлической лепешкой. Для того, чтобы посмотреть на это я даже вылез из люка, в котором так неудобно торчал. Хозяин лепешки смотрел на нее с самым обреченным видом. Внешне он даже очень напоминал человека. Если бы не кошачий хвост, такой же рыжий, как и его усы, он вполне мог бы сойти за английского джентльмена. Потом он резко повернулся в нашу сторону. Теперь он выглядел очень маленьким. Замахал на нас кулаками, и прокричал что-то типа, - «Гребаные пьяные хиппи!!!» Может, конечно, он кричал и не совсем это, но слышно уже небыло.
А мы мчались дальше. Первым по нашему злокозненному плану было отделение милиции. О, бойтесь нас служители правопорядка, мы вконец потеряли совесть! Об этом вам может рассказать хвостатый обладатель груды покореженного металла.
Дальше все происходило вроде бы без особых происшествий, если не считать, что наш танк занимал почти всю дорогу, а Хомяк даже и не пытался додуматься до того, что танку вовсе не обязательно ехать по трассе. Поэтому он периодически извинялся перед обладателями разнообразного транспорта, сворачивающими на обочину. Но им от этого точно лучше не становилось… Они ругались, а Ванька делал виновато извиняющуюся морду, которую все равно никто бы не увидел, и продолжал выжимать из танка всю возможную скорость. Я до сих пор удивляюсь, что Серега и Витек держались на месте, а не потерялись по дороге, на очередном крутом повороте. Ваньке бы в цирке выступать с номером «Хомяк на танке».
Постепенно на городок опустилась ночь, и так же постепенно загруженность на дорогах стала значительно меньше. Хомяк нащупал какой то тумблер, и дорогу перед нами осветили несколько мощных прожекторов. Милиция была уже близко. Когда до нее оставалсь несколько районов, хомяк сбавил скорость, максимум, до пяти километров в час, и танк тихо начал пробираться по улицам со скоростью никуда не спешащего пешехода. Нечисть, которая попадалась нам на глаза шарахалась в стороны, и пыталась, как можно быстрее ретироваться от такого монстра.
Если бы мы были героями книги «Алиса в стране Чудес», то наверняка сказали бы, что становится все страньше и страньше, но мы оказались героями совершенно другой истории. Тут все и правда становилось странно именно в тот момент, когда уже думаешь, что страннее некуда. И вот нате вам. На улице ночь – самое время для всевозможной нечисти. А ее то почти и нет. То есть, те, которые попадались нам, за время нашего путешествия на танке были явно случайно оказавшимися на улице. Хотя с другой стороны все объясняется вполне логично. Мы злостные нарушители правопорядка и спокойствия, похитители рецидивисты, и еще много чего могли приписать нам – незлобивым. Так вот, мы же на свободе. А соответственно нас бояться надо. Возможно, и ввели своего рода комендантский час, или комендантскую ночь, когда все сидят по домам, боятся, и рассказывают своим некрещеным детишкам страшные истории о нас, чтобы те в свою очередь тоже нас боялись. Нужно же пугать детей, какими-нибудь бабайками. А если ты сам бабайка, и семья у тебя полностью состоит из бабаек, то кем же тогда пугать. Конечно нами!
Итак, мы подъехали к милицейскому участку. Тут все было, как в нашем родном Приморском. Но не стоит забывать, что находились мы не в родном, а скорее даже наоборот, в очень враждебном нам месте.
На пороге стояли два милиционера. Судя по всему, это прерогатива чертей в этом городке. Хотя, чему тут удивляться? Все вполне логично. В аду блюстителями правопорядка тоже являются черти. А кто же там поддувает огонь под котлами, помешивает суп из грешников и вилами подпихивает нерадивых обратно. Они самые, именно те, чья это преРОГАтива.
Только тут они почему-то были не такими зловещими. Стоят себе и курят на крыльце, хотя, с другой стороны, они же все-таки – милиция!
Один из них был толстый и маленький, чуть выше пояса другому, длинному и худому. Рядом с ними валялось неимоверное количество окурков. Менты стояли и, по всей видимости, уже длительное время разговаривали на какую-то очень занимательную тему. Мы слезли с танка, и только хомяк не соизволил из него вылазить, сказав, что ему приятнее находиться в этом сейфе, а к тому же он сильно породнился с танком и никому его отдавать не собирался.
Когда мы подошли поближе, стала ясна тема разговора двух рогато-хвосто-копытных милиционеров. Они спорили о том, что приятнее хорошенько наесться, или провести безумную ночь с симпатичной чертовкой. Думаю, не стоит уточнять, кто из них какую позицию отстаивал. Но когда мы подошли настолько, что нас можно было бы и заметить, они уже были настолько увлечены своим разговором, что непринужденная беседа начала перерастать чуть ли не в драку. Толстый орал, что ни одна «телка», как он выразился, не сравнится с хорошо приготовленным мясом молодого теленка. Второй же, явно эстет, сжав кулаки, орал про какие-то свечи, музыку и обнаженное тело.
В это время Витьку надоело, и он начал превращаться в волка, даже не постеснявшись нас. Помните, я как-то в начале сказал, что мне было неприятно смотреть, как он превращался за ширмой, так вот, то неприятное ощущение, не идет ни в какое сравнение с тем, что я увидел в этот раз. Описывать это мне просто не хочется, да и особо впечатлительные, просто потом ночами спать не смогут…
- Витек, ты чщего… - Прошептал Сергуня, и от этого его шипение стало еще более зловещим.
- А вы что так и собир-р-раетесь сидеть в кустах, и дожидаться того, пока Лита сама выйдет? Мне между пр-р-рочим еще Ар-р-риэну спасать…
Блин, ну вот так и думал, что это ничем хорошим не закончится, до меня наконец начало доходить то, что до недавнего времени нас только называли преступниками, а теперь мы и на самом деле преступили черту и… воистину говорят – «Как вы яхту назовете, так она и поплывет».
А Витек совершенно не собирался раздумывать о том, преступник он в данный момент или нет. Он просто настолько резко выпрыгнул из кустов, что привыкшие ко всевозможным оборотням блюстители порядка, порядком офигели, да так и замерли в тех позах в которых все это время и находились.
«Длинного» Вервиктор повалил на землю, и оскалил клыки ему прямо в лицо, если эту рожу можно лицом назвать. Помимо того, он выпустил из латных перчаток когти, и те, проткнув китель милиционера, хорошенько пригвоздили его к земле. Бедолага побледнел, и моментально потерял дар речи.
Толстый тем временем упал на землю сам, безо всякой посторонней помощи, и притворился мертвым (что-то это у всех в привычку начинает входить). Слава Богу, хоть вонять не стал, а то мало ли… Но Серега на всякий случай подошел к нему, нарочито медленно, и приставил штык винтовки прямо к бездыханно толстому горлу черта в погонах. Но тот вовсе и не думал предпринимать какие-либо попытки к сопротивлению. Какие-то они слишком уж хлипенькие оказались. А мы их все время боялись и куда-то убегали. Господи, аж стыдно за себя!
- Ты, мур-р-рзилка стр-р-рашная, а ну говор-р-ри где Литу дер-р-ржат!!! – Зарычал Витек, периодически щелкая зубами.
- Какая Лита? – С превеликим трудом выдавил из себя черт.
- Дочь Люцифера! Лилит! – Рявкнул на него издалека Серега.
- Ах, она? Вон там… - он указал на стену с решетчатым окошком на высоте двух с лишним метров.
- Так бы ср-р-разу… - Рявкнул Витек, и со всей силы двинул мента в челюсть. Тот обмяк.
- Ты что делаешь? – Обеспокоено вскрикнул я.
- Отключаю свидетелей.
- А ты думаешь, что никто не поймет, что это были мы?
- Да какая, собственно, разница?
- Ну, - продолжил я свою тираду, - и что дальше? Мы ворвемся внутрь, поотключаем всех там, найдем ключи, освободим Литу, и текать? Так?
- Нет… - Многозначительно ответил Сергуня.
- Надеюсь, вы не собираетесь никого убивать, я лично этого не собираюсь делать! Вы ведь не собираетесь? – С надеждой в голосе заскулил я.
- Нет… - Снова прошипел Сергуня, и уголки его рта поползли в стороны.
- Так что же вы собираетесь делать-то?!!!
- Хомяк!!! – Заорал Серега.
- Чего? – Послышался голос, как будто из консервной банки.
- Ты видел, куда показывал мент?
- Так точно!
И тут я понял, по крайней мере, одно - хомяк оказался гораздо догадливей меня.
Зарычал танковый мотор. И из кустов, сминая все на своем пути, выехал танк, медленно, но уверенно направляясь к указанной стене.
Витек тем временем подбежал к окну и крикнул:
- Лита, ты здесь?
- Да! – Послышался удивленный, но очень знакомый голос.
- Тогда отойди от стены подальше…
Витек еле успел отскочить из под гусениц танка, как тот въехал в стену. Многослойная кирпичная кладка проломилась как картонная. Свет замигал, потом что-то вспыхнуло, и отделение милиции потонуло во тьме.
Сначала тишина была просто неописуемой, никто не двигался, пытаясь привыкнуть к ситуации. Потом изнутри здания послышались крики одумавшейся милиции. Судя по всему, их там было немало. Из пролома выбежала Лита, изрядно похудевшая, но все еще очень привлекательная. Она огляделась по сторонам, увидела сияющего Серегу. Улыбнулась ему в ответ. Но тут из люка вылез Хомяк, и скомандовал:
- Всем по коням, точнее на танк! Лита, ты небольшая, лезь внутрь!
Демонесса послушно залезла в танк, и люк закрылся изнутри, на что Серега отреагировал, само собой не очень радостно. Да и мне в танке места тоже не осталось. Все запрыгнули на рычащую машину.
Танк лихо развернулся на месте, при этом еще больше повредив стену. В еще одной камере открылся лаз, и оттуда немедленно хлынул поток заключенных. К этому времени из дверей показались первые перепуганные рогатые менты.
Хомяк так резко дал по газам, что мы с Витьком и Серегой чуть было кубарем не сверзились с танка. Но благо все же удержались на местах. Витек, который уже снова стал человеком, даже не могу сказать, когда он это успел сделать, вспомнил свою многозначительную фразу, которую он так давно не произносил:
- И-и-ип!!!
- Х-хомяк, ты че там с-совс-сем с-сбес-силс-ся? Вот вылезешь из танка, я тебе… - Дальше не буду цитировать того, что говорил Сергуня. Но, судя по всему, Ваньке лучше вообще не высовываться из танка лет эдак десять. Ну а к тому же он наверняка еще и не слышал ничего из того, что орал Серега в его адрес.
Теперь наш путь был прямиком в Башню «Смерт и Компания». А там… Ох, уж даже не знаю что. Там, судя по всему, Вельзевул сидит. Но только это меня снова не радует. Чего-то я совсем не уверен, что товарищ Вельзевул примет нас с распростертыми объятьями, накормит, напоит и спать уложит. Скорее, на этот раз он предпримет гораздо более действенную попытку убить нас. А это, знаете ли, никогда приятным времяпрепровождением не было…
Оказалось, что до башни Смерти, буду ее так называть, не так уж и далеко, но что самое интересное, горизонт постепенно светлел, наверное, прошло довольно много времени, просто я не заметил этого за тем экшном, который с нами происходил в последние несколько часов. То есть налет на милицию мы совершали всю ночь?!!! Кстати, за сбежавшими заключенными менты будут гоняться еще довольно долго. И кто его знает, может мы ненароком освободили и на самом деле очень опасных преступников, но пусть это будет на совести незадачливого Хомяка.
Серега продолжал дуться на своем месте рядом с пулеметом. Периодически он направлял ствол оружия в сторону башни танка, наверняка представляя, что вместо башни там находится Ванька. Но от этого мне становилось не по себе просто по тому, что танковой башне ничего не будет, да и Хомяк от этого не пострадает, а вот я, находящийся в непосредственной близости от цели, могу пострадать, причем очень сильно, змею для этого достаточно просто нажать на гашетку.
Витек был непоколебим как танк, на котором он и сидел. В его глазах отражалось краснеющее небо. И это только добавляло адского блеска в его взгляд. Там было столько ненависти, сколько наверняка не выдержит и верховный демон ада. К которому мы сейчас, собственно, и направлялись. Похоже, что Витек наш будет драться подобно загнанному хищнику, которому и так уже нечего терять. Хотя, если подумать, дело так и обстоит.
Подумать только, ведь все начиналось с того, что мы просто хотели выпить, а теперь? Может нам кто и позавидует, но уж точно не я. А с какой спрашивается стати мне себе завидовать? Это они тут во всю освобождают девушек, которых похитил злой дядя Велик. А я тут при чем, та девушка, которая останется в моем сердце навсегда в данный момент находится где-то далеко, наверняка уже рядом со своим дядей Себастьяном. Эх, Мари, почему ты так поступила? Знать бы. Хотя, а что я могу ей дать? Я тут, по-моему, самый трусливый из всей ТриГады. Хомяк, конечно, тоже не отъявленный герой, но ему можно, в его-то положении. К тому же он это довольно хорошо скрывает.
Стоп! Как это я ничего не могу ей дать? А любовь, в конце концов, это что совсем ничего? Да ладно, Митяй, не парься, все равно ты не сможешь дать ей эту свою любовь, ее все равно нет рядом… Нет… И вряд ли она рядом появится… Забудь… Но как?...
Я повернулся в сторону светлеющего горизонта, и увидел роковую башню, которая неумолимо приближалась к нам… У меня засосало под ложечкой, но, как ни странно, это было вовсе не чувство страха, а скорее даже совсем наоборот. Мысли о Мари придали мне сил и мужества, которого мне так не хватало в последнее время. Но вот только одно неописуемо неприятное чувство не оставляло меня, очень неприятное предчувствие… Нет, я точно знал, что все не так хорошо как мне кажется. Да что я зациклился на неприятных чувствах, сам ведь знаю, что я паникер еще тот!
В этот момент люк танка открылся и наружу высунула свое смазливое личико Лита.
- Митяй, там тебя Ваня зачем-то зовет.
- Зачем? – Удивился я. Башня тем временем была уже совсем близко.
- Ну не знаю…
- А с-с каких-х это пор ты его Ваней называеш-шь? – Зло прошипел чешуйчатый ревнивец. – И на с-сколько блис-ско вы там ус-спели познакомитьс-ся?
- А как мне его называть? – В Литином вопросе было столько искренности и удивления, сколько не бывает даже у маленьких детей, для которых мир это только то, что они видят, и ничто иное.
- Можеш-шь Ванюш-шей! Или Ванечщ-щкой! – Прошипел Серега и замолчал, многозначительно глядя на пулемет.
- Серега, ты чего? – Удивился Витек.
- Ничщ-щего… - Прошуршал Серега в ответ, но в интонации читалось понимание того, что он глупит, и глупит сильно.
Я попытался залезть внутрь, но на этот раз у меня это получилось еще неудачнее. Просунуть удалось только голову и плечи.
- Что ты хотел? – Спросил я у Ваньки.
- Ты видел, что у Сереги и Витька на пулеметах стоят защитные пластины? – Многозначительно спросил Хомяк, не отрываясь взглядом от монитора, на котором уже четко виднелись двери в башню. – А у тебя таких нет, я о тебе беспокоюсь…
- Что ты собираешься делать?! – Я еще не совсем понял, замысел подлого зверюги, но мои подозрения постепенно становились уверенностью в необратимости судьбы. – Хомяк, ЖМИ НА ТОРМОЗА!!!!! – Истошно завопил я. Что-то дернуло нас – мы влетели на ступени.
- У танка нет тормозов. – Сладко проговорил хомячина, и улыбнувшись, потянул на себя два рычага. Танк заметно прибавил в скорости.

Глава 30.

Я почувствовал такой приток боли, что даже начал терять сознание. Хомяк на полном ходу влетел в стеклянные двери башни, и огромные осколки прошлись по моей спине, оставляя долгую память о себе, в том числе и на том, что находится пониже. Как будто из сновидения я слышал крики Витька и Сереги – «Да что ты творишь, дебилище несусветное!!!». Но от боли эти крики казались какими-то уж очень далекими и нереальными.
Танк резко остановился. И я начал приходить в себя.
- Что, тормоза все-таки нашлись? – Прошептал я и не узнал свой голос.
- Нет, - как ни в чем не бывало, ответил Хомяк, и начал поворачивать башню танка, - горючее закончилось…
Последнее он произнес с какой-то досадой в голосе. В этот момент заглохла и башня. Но она довольно удачно остановилась. Ствол танкового орудия оказался многозначительно направленным в сторону огромного амбала с рогами, одетого в черный костюм тройку, с таким же черным галстуком. Судя по всему, это был охранник, который дремал в столь ранний час, как мы вдруг решили потревожить его «младенческий» сон. Как мы, блин, могли? Но он был настолько озадачен и ошарашен, что и слова произнести не мог. Да что уж там слова, ему и шевелиться-то было не по себе. Его буквально «парализовало».
- Офис Вельзевула на тр-р-ринадцатом? – Довольно вежливо прорычал Витек, тоном не терпящим пререканий. Охранник молча кивнул.
- С-спасибо… - Прошипел Сергуня. Блин, он бы еще перекрестил беднягу. – Вылезай, мохнатая падла! Это я не тебе Литочка. – И снова переключился на Хомяка. – Твой танк в лифт не поместится.
Сначала кое-как вылез я. Хотя мне и было очень больно шевелиться. Затем из недр танка очень грациозно выбралась Лита. Наверное, именно это и спасло Ваньке жизнь. Просто Серега отвлекся на столь красивое появление объекта любви, что простил хомяку абсолютно все, что придумал несколькими минутами ранее. Ну а затем из танка вылез и Хомяк, на нем не было морды. Ему так не хотелось расставаться с танком, в котором он чувствовал себя более чем защищенным, что казалось, он сейчас разрыдается. Но он держался.
Хотя мы уже и направлялись к лифту, охранник все еще был под впечатлением направленного на него ствола танковой башни. А поэтому каким-либо образом мешать нам у него мысли не возникало.
Серега нажал на кнопку, и лифт послушно открылся перед нами, будто бы он только этого и ждал. Я замялся, хотя и стоял самый первый перед дверьми, но почувствовал толчок в бок, который и заставил меня невольно шагнуть внутрь кабины. Следом зашли и все остальные. Но, когда внутрь решила зайти Лита. Сергуня аккуратно остановил ее, она непонимающе посмотрела в змеиные глаза.
- Не надо идти туда с-с нами, возвращайся домой. Отец тебя наверняка заждалс-ся. Ес-сли вдруг мы не появимся в течение с-следующ-щего дня, звони в с-службу с-спас-сения.
- А как же?...
- Вс-се будет нормально…
- Ну, скажи хоть что-нибудь хорошее… - Чуть ли не со слезами на глазах произнесла Лита.
- Оливье… - Прошипел Серега, и нежно улыбнувшись ей, стер слезинку с ее щеки.
А потом он нажал на кнопку с номером «13», рядом с которой было написано – «АДминистрация».
Двери медленно закрылись. Внизу шмыгнул носом растрогавшийся хомяк, и вытер полные слез глаза. Кабина лифта медленно двинулась вверх.
- «Оливье», как это романтично… - Съязвил я, но Серега молчал. Возможно, он даже не обратил никакого внимания на мои слова. Похоже, что наш змей-женоненависник впервые кого-то по настоящему полюбил…
Витек сбросил на пол рюкзак, и мы начали доставать патроны и заряжать оружие. Только теперь я пожалел, что взял револьвер. Ведь в нем помещается только восемь патронов. Хотя с другой стороны, Сереге еще хуже, у него винтовка, но на ней по крайней мере есть штык. Хомяк покрепче затянул ремешок на каске и уже приготовился стрелять без предупреждения. Но больше всех нас поразил Витек. Он положил пулемет на пол лифта.
- Ты чего? – Удивился Ванька, озвучив наш всеобщий вопрос.
- Я эту падлу р-р-руками пор-р-рву!!! – Прорычал Вервиктор, и глаза его наполнились гневом.
Лифт «дзынькнул» и двери неожиданно открылись за нашими спинами. Мы резко развернулись. Честно признаться, я ожидал чего-то подобного. Но не совсем этого.
Зал, в котором мы «почти» оказались не имел никакой мебели. В центре горела пентаграмма из свечей. Вокруг нее стояло тринадцать фигур в черных мантиях с капюшонами. На стенах без окон горели факела, и висели гобелены, изображающие не очень приятные сцены, в которых самым невообразимым образом убивали и насиловали людей. Весь потолок был залеплен мухами. Ну а как же без них в кабинете их повелителя?
Все повернулись в нашу сторону…
В этот момент лифту надоело ждать, и двери его снова закрылись. Блин, вот конфуз-то.
Витек снова решительно нажал на тринадцатую кнопку, и дверь опять открылась. Мы вошли в помещение.
Дальняя от нас самая большая из всех фигура скинула мантию, та красиво опустилась на пол. Так может падать только шелк самого лучшего качества.
Это был ни кто иной, как Вельзевул. Он пафосно расхохотался, от чего его огромные мускулы начали переливаться под красноватой кожей, которая, казалось, вот-вот лопнет от напряжения. Еще я подумал: «и не тяжело ему с такими рогами?» Ведь каждый из них наверняка весит килограмм по тридцать.
- Милости просим в мою скромную обитель! – Прогремел он. – А то мы уже заждались! Особенно некоторые! Вы же за этим пришли?! – Он резко, но не менее театрально сдернул мантии со стоящих рядом с ним фигур. Так сдергивают ткань на открытии памятников.
По левую сторону от него стояла Элли, а по правую та из-за которой мы и ввязались во всю эту историю… Ромашка. У обоих были завязаны рты. Хотя это, наверное, было незачем, ведь они находились в каком-то колдовском оцепенении. А к тому же Ромашка, на сколько я помню, вообще не могла говорить.
Витек не выдержал этого зрелища и резко сжав кулаки, из которых моментально с хищным звоном вылетели смертоносные лезвия, ринулся на Вельзевула. Но тут ближайшая к нам фигура сделала пас рукой, от чего ее мантия тоже упала на пол. Витька подняло над землей, и он застонал. Его лицо исказила гримаса боли. Было видно, как Элли хотела оказать помощь любимому, но кроме слезы ничего у нее не получилось. Как вы думаете, кто так жестоко обошелся с Витьком? Сюрпризы для нас только начинались…
Это была леди Ассен О`Медхартс – тварь! Я сам не понял, как это произошло, но моя рука резко поднялась, я нажал на спусковой крючок. И во лбу у леди почернела дыра, из которой медленно потекла не менее черная жидкость… наверняка кровь… Вы бы видели ее удивленные глаза, перед тем, как она медленно начала крениться набок. Да что там ее удивление. Искренне удивлен был и сам Вельзевул. Он не ожидал такого.
Витек упал на пол и скрутился в судороге.
Тут еще одна фигура, которая находилась рядом с Ассен, сбросила мантию. Вы не поверите! Это был Петер! Святой инквизитор называется, падла! Он подхватил на руки падающую Ассен, а потом глянул на меня. В его глазах не было предела ярости. Но тут оклемался Витек и медленно пополз в сторону Вельзевула. Велик не заставил себя долго ждать и шагнул навстречу Витьку, но не из жалости, а лишь для того, что бы наш вервольф получил огромным копытом в челюсть. От этого Витек откатился в сторону и не на долго замер.
Ванька не выдержал такого обращения с другом и решил действовать. Он выпустил две очереди по остальным фигурам в мантиях. Но те так и остались стоять на месте. Мантии начали сползать с них… И тут воздух вокруг наполнился криками… я помню эти крики… я слышал их когда мы впервые повстречали Ромашку – крики внутри головы… Мантии попадали на пол, а комнату заполнили еле заметные, но вполне ощутимые тени…
Меня подняло вверх, а потом резко приложило об пол…
Темнота…
Очнулся я, наверное, спустя пару минут.
Первое, что я увидел – это прыгающего на Вельзевула Витька, который был уже в волчьем обличьи. Серега пытался добраться до Петера, но тени не выпускали его… Ванька лежал в углу… а Ромашка и Элли так и стояли, не шевелясь.
Передо мной появилась прозрачная морда тени… я снова услышал крик, вызывающий нестерпимую боль в голове…
Темнота…
Я снова очнулся… Буквально рядом со мной сцепились Витек и Велик. У Сереги одна рука повисла плетью, по ней ручьем текла зеленая кровь… Ванька так и лежал не поменяв позы… Я услышал, как лязгнули лезвия, а по плечу Вельзевула потекла лава… И тут…
Я ВСПОМНИЛ!!!
Порывшись в карманах, я отыскал то, что именно сейчас было необходимо.
Телефон, который нам дал Бог!
Я быстро набрал непослушными пальцами три семерки и прошептал пересохшими от боли губами в трубку…
- Нужна помощь…
Прошла секунда. Потом что-то ярко вспыхнуло. И в комнате стало светло, как днем. Пред нашими взглядами предстали Два воистину божественных содания. Одним словом АРХАНГЕЛЫ!!! В мускулистых руках у них были огромные огненные мечи. Я даже на мгновение залюбовался ими.
Они молча оглядели обстановку вокруг. А потом битва продолжилась с новой силой. Теперь тени стали не такими неуязвимыми. Они рассыпались в прах от ударов священного оружия.
И вот картинка остановилась, хотя, наверное, это мне показалось.
Оба архангела замерли, подняв мечи направленные в сторону Вельзевула. От сильного удара в живот, который нанес ему верховный демон, Витек так и повис в воздухе, не успев упасть. Серега стоял рядом с Великом. Штык его винтовки упирался демону в горло, а палец уже наполовину нажал на спусковой крючок. Элли смотрела на Витька влюбленным взглядом. А Ромашка потупила взор. Хомяк так и лежал неподвижно, что меня теперь очень сильно пугало. Лицо Вельзевула исказила гримаса ярости.
И тут я услышал внутри себя грохочущий голос демона.
Готов поклясться, этот голос услышали все присутствующие тут.
- Я предупреждал вас!!! И вот вы снова поплатились еще одной душой!!!
Он исчез. Он снова исчез! Вместе с ним исчезли Ромашка и Элли. Но самое главное, пропал и Серега.
ЭТО УЖЕ СЛИШКОМ!!! (Честно признаться, я подумал, что поплатились мы Хомяком.)
Темнота…
***

Мы сидели на голом полу среди разбросанных по нему потухших свечей и порванной ткани. Дверь лифта Мишаня, (он же архангел Михаил) заварил своим мечом, так что никто проникнуть внутрь этой комнаты не мог. Но и мы оказались в добровольном заключении. Все планы рухнули, не успев, как следует воплотиться. Гаврик, то есть Гавриил оказался довольно милым и приятным в общении, да вот только я начал подозревать его в том, что он не совсем традиционной ориентации. Правда, если вспомнить, что ангелы на самом деле это бесполые существа, то в принципе бояться нечего, хотя не известно, на сколько они бесполые в этом мире.
Хомяк пришел в себя, хотя его очень сильно тошнило, видать все же зверюга получила не хилое сотрясение мозга. Поэтому он в основном молчал, и иногда издавал недвусмысленные звуки бунтующего желудка воюющего с горлом.
Витек помрачнл еще больше. А я как всегда не в тему успел задуматься о том, что не мешало бы побриться. Хомяку это незачем. Витьку небритость придает звериные черты, которые ему очень, надо заметить, идут. А вот небритый черт… Конечно тоже вариант. Да вот только растительность на моем лице растет не очень-то равномерно, и это начинает меня смущать. Потом мои мысли забрели куда-то очень далеко. Там далеко была Мари.
Мари…
Эх…
А потом я вспомнил почти звериный оскал Вельзевула, перед тем как он исчез, прихватив с собой Элли, Ромашку и Сергуню. Считайте меня кем угодно, но спасение Ромашки и Элли для меня остается только определенным геройством, которое нужно лишь для того, чтобы потешить свою мужскую гордость. Но вот пропажа друга, которого я знал с первого класса школы, совершенно не входила в мои планы. И его нужно…
- Как мы теперь их вытаскивать будем? – Прохрипел Витек, озвучивая мои мысли в данный момент. Он ритмично то высовывал, то засовывал лезвия на руках. И это начинало порядком раздражать. Но не дай Бог, сейчас было раздражить Вервиктора.
- Да что там вытаскивать, для начала нужно хотя бы узнать ОТКУДА их вытаскивать. – Грустно проговорил я, и тут меня осенило.
– Мишаня, Гаврик, как вы так быстро узнали что мы тут?
- Ну не знаю… - Почесал голову Мишаня. – Может ментальная связь. Хм…
- А вы можете так же обнаружить Серегу?
- Не уверен… В этом мире его нет… - Томно проговорил Гаврик.
- Хотя… - щелкнул пальцами Мишаня, - если вы подождете минуток пять, то…
- А куда нам деваться? – Подал голос Хомяк, но от это ему стало дурно. А архангелы, которым была адресована столь короткая речь, уже исчезли.
Это были очередные, неимоверно длинные пять минут в нашей жизни. Правда точно сказать не смогу, были ли это на самом деле пять минут, а может и пол часа. Странная штука – время. Одни и те же пять минут могут длиться один миг, а могут тянуться целую вечность. За это время мой воспаленный мозг успел нарисовать самые неприятные картины, которые только могут быть связны с Серегой, и тем, что с ним сейчас может происходить. Его же наверняка пытают, или еще что похуже. Хотя, что может быть хуже? Но уж точно он там не веселиться. Конечно, было бы приятно осознавать, что на самом деле ему там не очень-то и плохо. Но такого просто не могло быть.
Витек ходил из стороны в сторону. Наверное, он намотал уже несколько километров. Хомяк постепенно приходил в себя, и уже мог сидеть не раскачиваясь. Вот только не хватало Сергуниной язвительности по этому поводу. Очень не хватало. Теперь наша ТриГада была не в полном составе. Да, конечно, теперь нас на самом деле три гада. Но вот только какие мы гады по сравнению с нашим змеем?
Снова все вокруг озарилось ярким светом. И не успел я прийти в себя, как тут же услышал голос Мишани.
- Мы нашли вашего змея!
- Не льсти себе, Михаил. – Пожурил его Гаврик. – Это заслуга только Господа. А тщеславие – смертный грех!
- Прости, Господи! – Перекрестился Мишаня, и начал было читать какую-то молитву.
- Да говор-р-рите вы уже где он!!! – Заорал на святую двоицу Витек.
- Простите. – Сказал Михаил. – Сергий находится в замке Вельзевула, как мы и говорили в другом измерении.
- И что нам теперь делать? – Я начал очень сильно расстраиваться.
- Это то измерение, в котором вы уже были… - Дополнил Гаврик.
- Мы там были не по своей воле, или нам позвать Велика и сказать, - «а давай ты нас в свое измерение закинешь, что бы мы тебе по рогам настучали?» Так что ли?
- Вызов верховного демона – грех! После такого вы никогда не сможете попасть в рай… - Продекламировал Гавриил с важным видом.
- Гаврик, тебе никто не говорил, что ты зануда? Мишаня скажи ему!
- ДА КАК ЖЕ НАМ ПОПАСТЬ К СЕРЕГЕ?!!! – Сам не свой заорал Витек.
- Ярость тоже смертный грех… - Несмело сказал Гаврик и потупил взор.
- Ну, собственно за этим мы к вам и вернулись! – Сказал Михаил, не обращая внимания на Гавриила, и щелкнул пальцами. Нас снова ослепило…
Не могут они, что ли придумать какой-нибудь другой способ перехода по измерениям? Лифт, например, ну или самолет.

***

Мы стояли в чистом поле, перед нами высились стены замка. Прям такси, блин. Надеюсь, они хоть ничего не перепутали, и мы стоим рядом с тем замком, который нам нужен. Прямо за замком начиналась густая стена леса. За нами пригорок, а день был такой солнечный. Надеюсь это хороший знак. Да вот только эти, с позволения сказать, архангелы. Забыли вместе с нами телепортировать еще и оружие. Хорошо хоть мой меч, который я нашел в проклятом монастыре, был со мной. А то я бы чувствовал себя совершенно голым. Повезло с огнестрельным только хомяку. Да и забронирован он был лучше всех нас. Он-то свой шмайсер все время при себе держит. Вот увижу еще раз этих двоих – все им выскажу, что о них думаю… надеюсь что я их еще увижу…
Теперь у нас не оставалось выбора, (хотя, а был ли у нас с момента встречи с Ромашкой выбор? Похоже, что только в самом начале), кроме как идти в ворота замка, к тому же они были открытыми, и, судя по возгласам, доносившимся изнутри, там намечался какой-то праздник.
- Ну что, на абордаж? – Неуверенно спросил Хомяк, и как ни странно пошел первым. Что-то меняется в этом мире. Или просто мы стали другими.
С каждым шагом до нас все отчетливее доходил смысл выкриков толпы, и от этого мы начали ускорять шаг. В итоге мы бежали…

***

Пробуждение было не из лучших: где – Серега не знал, темнота вокруг кромешная, тело слушалось с трудом, голова болела – будто на протяжении всей последней недели она служила в качестве наковальни. Руки связаны чем-то крепким. Змей приподнялся и огляделся. Смысла все равно не было никакого. Кто сказал, что к темноте можно привыкнуть, тот наверняка никогда не был в абсолютной темноте. Сергуня, чтобы убедиться, что он не с закрытыми глазами пару раз попытался моргнуть, но тут же вспомнил, что он не умеет моргать. Вторая мысль, которая пришла ему в голову, своей пессимистичностью и обреченностью вогнала Серегу в состояние паники, - «а может я ослеп?». Он кинулся, куда и сам не понял и через пару шагов со всей дури вписался во влажную каменную стену. Как и подобает в таких случаях – упал.
Тут змеелюд услышал, если так можно выразиться, сзади шаги. Когда он оглянулся, глаза ему резанул свет… «Не ослеп» – подумал Серега – «радует».
- Встань исчадие ада, когда с тобой служитель Господа разговаривает! – Провозгласила одна из фигур стоявших в дверном проеме. Судя по всему, говоривший был священником, об этом свидетельствовала ряса с откинутым на спину капюшоном. Остальные двое были явной стражей с алебардами в руках.
Серега, молча, встал и поплелся к выходу. За порогом его ожидал конвой. Змей сделал еще пару шагов и остановился перед лестницей ведущей наверх, но тут острие алебарды ткнуло его в спину, и кто-то сказал пропитым голосом, - «Иди – иди, тебя там уже все заждались!».
- И куда ш-ш вы меня незлобивого? – Спросил Сергуня, не поворачиваясь.
- Казнить… - чуть удивленно произнес другой, более юношеский голос.
«М-мать!» -, подумал змей, - «… и нате вам, на блюдечке с голубой каемочкой, а может я жить хочу? У меня например Ванька не кормленый… И вообще, хватит меня тыкать, энтомологи хреновы…» - с этими мыслями он вышел на улицу.
«Народу море. День просто чудесный. На небе ни облачка. А меня, фашисты, на расстрел ведут, может и не на расстрел конечно, но это не суть важно» - размышлял Серега на ходу. Расталкивая толпу, стражники вели его к эшафоту. Вспомнив, что на казнь нужно идти гордо, не показывая страха толпе, он подумал и запел самую подходящую для этого случая песню, которая пришла ему в голову.


Привет вам тюрьмы короля
Где жизнь влачат рабы
Меня сегодня ждет петля
И гладкие столбы

В полях войны среди мечей
Встречал я смерть не раз
Но не дрожал я перед ней
Не вздрогну и сейчас

Так весело отчаянно
Шел к виселице он
В последний час в последний пляс
Пустился Макферсон

Разбейте сталь моих оков
Верните мой доспех
Пусть выйдет десять смельчаков
Я одолею всех

Прости мой край весь мир прощай
Меня поймали в сеть
Но жалок тот, кто смерти ждет
Не смея умереть

Последний куплет он допел уже на эшафоте. Палач поставил Серегу на колени перед плахой, что далось рубаке с превеликим трудом, для этого пришлось двинуть змея под колени обухом топора, и то это помогло только с третьего раза. Сергуня ошибся, сегодня его будут не вешать, а обезглавливать, но от этого как-то легче змеелюду не стало.
Удивительно. Доселе ликовавшая толпа, за время Серегиной песни заткнулась. Он оглядел их и увидел в первых рядах среди уродливых лиц маленькую крестьянскую девочку с соломенной куклой в руках. Последовавшего далее он совершенно не ожидал.
- Отпустите дракончика! – В слезах закричала она. – Он – хороший! У него глаза добрые! И толпа, как ни странно, поддержала ее революционным ревом. Но, к сожалению, никто не спешил освобождать Серегу.
- Ты обвиняешься в убийстве шестерых королевских стражников, хуле на достопочтенного епископа Петера третьего, и в том, что ты, исчадие адово, посмел обрядиться в рясу монашескую, чем осквернил имя Господа нашего! – Орал на всю площадь герольд. – Начинай! - Скомандовал он палачу.
«Ну вот», - подумал Серега, - «почему несправедливость – во все времена несправедливость? Не убивал я никого. Хотя, может, я не совсем помню, но вот рясу я точно не одевал, этого я бы не совершил ни при каких обстоятельствах! Ложь и клевета».
А в слух он произнес:
- А как же пос-следнее желание?
Палач, вопросительно глянув на герольда, опустил топор. Тонкий кожаный ремешок, стягивающий Серегины запястья, больно врезался ему в кожу, даже не смотря на броню из чешуи.
- И каким же будет твое желание? – Спросил, откуда ни возьмись, появившийся Петер. Толпа при его виде ахнула.
- Товарищ-щ прокурор, подойдите поближе, я открою Вам один с-секрет. – Обратился Серега к инквизитору, и тот, перекрестившись, медленно подошел к змею. Он даже слегка наклонился.
- Какой?
- А вы знаете, как кис-слота дейс-ствует на кожу лица?
- Ну и…
В ответ Серега плюнул. По крайней мере, половина лица, визжащего от боли Петераса, начала шипеть и пениться, открывая всеобщему взору белые кости.
Ремешок на запястьях у змея лопнул…

***

Мы вбежали на площадь, на ней бушевала толпа. Мы видели воодушевление в глазах Сереги. Он порвал ремешок, стягивающий руки и выхватил топор из рук палача.
А-а-а, падлы, не рассчитали, что нас голыми руками не возьмешь? Ну и пусть, что вы с мечами. Сергуня зарубил пару стражников, но топор предательски выскользнул из его онемевших рук и змей попросту сломал ближайшему стражнику шею. Спустя мгновение меч солдата оказался в Серегиных руках.
Мы прорубались сквозь толпу подобно озверевшим берсеркерам. Не знаю, как остальные, а я рубил всех без разбору. Мой магический меч разил всех безо всякого намека на магию. Уроды, я вам в лицах покажу, что значит казнить моего брата, пусть даже и не родного! Твари, вы меня вывели!!!
Серега видел нас, и это придавало ему сил. Глаза его горели праведным желтым огнем боя. Стража на помосте разбегалась от одного его взгляда. Он подошел к краю эшафота, поднял меч вверх и запел.
- С-смело мы в бой пойдем!!! – Я всегда знал, что голоса у него нет, но сейчас…
Он прыгнул…
Мир замер вокруг, мы остановились, толпа застыла, боясь даже дышать. Серега всем своим весом насадил себя на вовремя выставленное копье. Оно прошило его живот насквозь. Он обмяк и опустил руки…
Спустя, казалось, тысячелетия, он все же поднял голову. Это было его лицо. Его настоящее лицо. Из уголка губ у него потекла кровь. Тонкая – тонкая струйка, но эта струйка и есть начало конца.
Серега, уже настоящий Серега, посмотрел на меня грустно, но как всегда с издевкой. В его глазах мелькнул желтый змеиный огонек.
- Вот и отплясал я… - прошипел Серега, но по-человечески, по-своему. Этот голос был глух и тих, однако прозвучал громом над площадью. – Не посрамим отечество?...
Он зарычал, и еще больше насадив себя на копье левой рукой, отрубил копьеносцу голову, и та покатилась по каменным плитам. В Серегины бока воткнулись еще два копья.
Мы взревели и с удесятеренной силой начали прорубаться к Сереге. Было уже поздно – да. Но это нас не волновало.
Серега изогнулся от боли и крови изо рта у него начало течь гораздо больше. Меч выпал у Сергуни из рук.
- Будьте вы прокляты!!! – Заорал он. Еще три копья вонзились в него. Он был еще жив, когда его поднимали над головами толпы на копья…
Но глаза его медленно потухли, и он обмяк…
Это был наш друг…
Слезы и ненависть вырвались из сердца и дали себе волю… за тебя, БРАТ…

***

… Мы были уже за границей города. Каждый из нас был просто сам не свой от горя.
День все то же солнечный, вокруг зеленеет лес, поют птицы, но мы потеряли друга, да что уж там говорить – Брата. Брата с большой буквы. Серега, сволчь, ну что же ты наделал?! У меня комок в горле и слезы катятся сами по себе.
Могилу мы рыли моим мечом, а потом и вовсе руками. Я Совершенно не чувствовал боли от того, что руки мои были разбиты в кровь.
Боже, как больно смотреть на могилу лучшего друга. БОЖЕ!!!
Витек ушел в лес, он… я понимаю его, только в одиночку можно, не стесняясь, поплакать вволю. А он слишком горд, чтобы давать волю чувствам при всех. Он в ярости. Как я его понимаю!
А теперь, Серега настолько смиренен… Елки-палки, что я мелю?!
Покойся с миром, друг.
Мои глаза блестят… Проходит еще мгновение и по щеке быстро сбегает вниз тоненькая змейка бриллиантовой влаги. Черт, снова змея!
Мои глаза постепенно наполняются слезами, но я вытираю их руками, а как же хочется разрыдаться.
Ванька совсем поник. Он сидит возле могилы и молча, производит совершенно бессмысленные действия. Он глотает из бутылки крепкое вино, а затем плескает на могилу, знать бы, где он успел его спереть? Хотя какая собственно разница… Это продолжается уже на протяжении получаса. Рядом с хомяком валяется уже три опустошенных сосуда.… Наконец-то он серьезен, но пьян.… На мой взгляд, и то, и другое – слишком. А он все сидит и пьет.
Возвратился Виктор. Он мрачен. Правая рука у него покрыта коркой запекшейся крови. Наверное, какое-то дерево в лесу сильно пострадало. Глаза его пылают желтоватым огнем злобы.
Я резко поднимаюсь на ноги.
- Нам нужно идти. – Сипло сказал я и вытер глаза от слез. – Я не думаю, что Серега хотел бы, чтобы мы сидели тут и хныкали. Мы должны отомстить за нашего друга и завершить начатое. – Все молча встали. Я подошел к могиле и поднял на ноги Ваньку. Тот непонимающе воззрился сначала на меня, потом на Витька. Затем о чем-то подумал, смахнул слезинку и обреченно, пошатывающейся походкой побрел, сам не зная куда.
- Покойся с миром, брат! – Сказал хомяк, не поворачиваясь и не останавливаясь, мы нестройным хором поддержали его. А я еще подумал, - «Что подумают его родители?». Какие же иногда дурные мысли лезут в голову…

Глава 31.

Мы шли мрачнее, чем сам Мрак! Теперь нам уж точно было все равно, что произойдет дальше. Мы потеряли Брата! И теперь нашим единственным желанием была месть – жесточайшая месть. Даже если для этого придется умереть нам самим. Будь Вельзевул хоть трижды бессмертным, он все равно умрет! Мы пытались не оглядываться назад, просто потому, что это было слишком больно. Хомяк шел первым. И теперь, хочу вам сказать, его стоило бояться, даже не смотря на то, что он всего лишь хомяк с крыльями. Что уж говорить про Витька, тот вообще был самой яростью, которую не остановит никто на пути к поставленной цели.
Одна только мысль крутилась у меня в голове. Мысль о Лите. Нет не то, о чем вы могли ненароком подумать. Я просто представлял нашу встречу. Что говорить ей? А еще слово «Оливье» почему-то не покидало голову. Я вспоминал, как Сергуня сказал это тогда в лифте. Подумать только – это последнее что услышала девушка, которую Серега полюбил. Как же больно…
Мы вышли из леса…
Мягко говоря, у меня отвалилась челюсть.
Прямо с пригорка постепенно спускалась лавина света. И только присмотревшись, я понял, что это не просто свет. Это армия! Божественная армия. Во главе которой были наши знакомые архангелы Михаил и Гавриил. Как же вы, блин, «во время»! Первые ряды ангелов уже были рядом с замком, а из-за горизонта появлялись все новые и новые.
Я огляделся по сторонам.
Сначала я не совсем понял, что появилось слева от нас.
Тьма двигалась, закрывая собой все.
Армия тьмы?
Похоже, что сейчас тут будет нехилое побоище!
Знаете, от этой мысли я даже улыбнулся и поднял над головой меч. По бокам я услышал звуки вылетающих из Витьковских латных перчаток лезвий с одной стороны и взводимого затвора с другой.
Армия тьмы и армия света сошлись.
Тьма и свет смешались!
Но…
Я не услышал, ожидаемого звона метала о металл. Они не начали битву, они просто смешались и двинулись на замок. Ворота не выдержали натиска и рухнули. Послышались первые крики умирающих.
Я растерянно опустил меч.
Что, черт возьми, происходит?!!!
И вот тут то я осознал самое неприятное, что могло произойти… Есть вещь, которая хуже даже чем смерть нашего друга.
ОН УМЕР ЗРЯ!!!
ЗРЯ!!!
Все могли прекрасно обойтись и без нас!
Мои ноги подкосились, и я сел на траву.
Голова у меня кружилась от осознания бесполезности всего происходившего с нами в последнее время. Бесполезности наших усилий.
Мы вовсе не герои… не герои мы… а так – хрен его знает что…
Рядом со мной сел на траву Витек.
Он печально смотрел вдаль. Представляю сколько мыслей сейчас было у него в голове… Я абсолютно уверен, что думали мы об одном и том же.
С другой стороны от меня сел Хомяк. Он тоже молчал и думал.
Теперь нас осталось всего трое.
Только три гада…
Так мы сидели еще очень долго. Похоже, даже, что битва закончилась.
Наши наверняка победили.
Да какие они «наши»?
Как же неприятно чувствовать себя стандартной марионеткой, которую можно сломать и выкинуть, и не вспомнит больше никто о ее недавнем существовании.
За спиной послышался знакомый голос.
- Эй!!! – Похоже, что Лита пыталась обратить на себя внимание уже очень давно. – Где Сережа?
Мы молчали. Никто из нас не решался сказать это вслух.
Прошло еще несколько секунд, и Ванька не поворачиваясь указал в сторону леса.
- Что это значит? – Спросила Лита дрожащим голосом, она уже понимала, что значил этот жест, но боялась в это поверить.
- Он умер. – Прошептал Витек, и опустил голову.
Лита медленно развернулась и пошла в указанную сторону. Я видел, как подергиваются ее плечи.
Мы кое-как поднялись и пошли вслед за ней.

***

Рядом с Серегиной могилой мы сидели до самого заката, и каждый надеялся на то, что это всего лишь сон. Но, к сожалению, сном это не было. Лита очень долго плакала. А потом свернулась калачиком рядом с могилой и заснула.
Витек аккуратно, чтобы не разбудить, взял ее на руки, и мы пошли в замок.
Там нас ожидала ликующая толпа. Каждый пытался прикоснуться к неудачникам, бросившим вызов самому Вельзевулу. Все улыбались, до сих пор не понимая, почему не улыбаемся мы.
На эшафоте, который еще помнил, как умирал наш друг, стояли Бог и Люцифер. Они-то победили…
- Спасибо что спасли мою дочь! – Проговорил Люцифер.
- И мою племянницу. – Дополнил, улыбнувшись, Бог.
Тут только до нас дошло, что девушка, которую он так нежно обнимает и гладит по голове это – Ромашка.
- Племянница? – Проговорил Витек.
Мы были удивлены.
- Да. - Ответила подошедшая к нему Элли, и обняв его уткнулась в плечо вервольфу, даже не обратив внимания на то, что он держит на руках спящую Литу.
- Похоже, что я забыла снять с вас чары! – Проговорила Ромашка.
- Да уж… - Зло буркнул я. Но в этот момент осознал, что рогов, хвоста и копыт у меня нет. Рядом со мной стоял Ванька. Настоящий, от которого я уже успел отвыкнуть, и прикрывал все, что было возможно, покраснев до кончиков ушей. Но тут же подбежали какие-то люди и принесли одежду, в которую он поспешил одеться. Вервиктор стал Витьком, мускулатуры у него поубавилось, и сразу стало видно, как тяжело ему держать на руках Литу. Но он не мог ударить в грязь лицом перед таким количеством народу, а по этому не отпускал.
- А где?... – Но договорить фразу Ромашка не успела.
- Нет его больше! – Рявкнул Витек.
Повисла звенящая тишина.

***

С тех пор прошло около месяца. Мы жили в альтернативной версии Приморского. Нам выделили персональный дом.
Оказалось, что Вельзевул действительно бессмертен, и от этого его наказание было еще более жестоким. Велика заковали глубоко под землей на пожизненное. Все это началось, оказывается, с того, что он влюбился в Ромашку, (которую, к слову сказать, зовут Лариэль) и решил ее похитить. Но она сбежала в наш мир, надеясь, что там ее не найдут. А дальше вы все прекрасно знаете.
На этот день назначено аж две свадьбы. Витек женится на Элли. А Ванька на Лариэль. Оказалось, что Хомяк, еще, не будучи Хомяком, ей понравился с самого начала. Проходить бракосочетания будут у Люцифера на даче. Дача, конечно, мягко сказано. Это огромный двухэтажный особняк со внутренним двором, в котором я частенько сижу глядя на море.
Мы желанные гости в доме Люцифера.
Сереге поставили памятник в центре города, и провозгласили его национальным героем. Хотя от этого, честно признаться легче не становится. Кстати, серпенты частенько устраивают рядом с ним митинги и возлагают цветы.
А еще там очень часто можно увидеть Литу. Она целыми днями грустит, и почти не разговаривает. Их с Серегой любовь оказалась взаимной, очень жаль, что не очень долгой.
В этот раз я тоже сидел на скамеечке и смотрел на море, абсолютно такое же, как и в НАШЕМ Приморском. В зале вовсю шло застолье. Но у меня снова был приступ грусти.
Вспоминалось все пережитое нами.
Да, кстати, я больше не мечтаю о драконах. Насмотрелся я на них.
Мельком глянув на окно, за которым царило веселье, мне на миг показалось, что рядом с подоконником парит Серега, и готов поклясться, что в этот момент он хитро улыбался. Но видение тут же растворилось, и я снова повернулся к шумящему морю.
- Тоже грустишь? - Лита появилась настолько неожиданно, что от этого я аж подпрыгнул на месте.
- Вижу, ты еще не привык, что я демонесса. – Грустно улыбнулась она. – О чем думаешь?
- О доме. – Честно ответил я и глубоко вдохнул чистый морской воздух.
Она на некоторое время задумалась, а потом неожиданно сказала.
- Если хочешь, я могу это организовать.
- Что? – Как всегда не понял я.
- Отправить тебя домой. В твой настоящий дом.
- А как же Витек и Ванька?
- Они нашли свое счастье тут. Ну, так что?
- Думаю что все-таки…
Я задумался. Это было воистину тяжелое решение. Тут я был героем, хоть и не чувствовал себя таковым. А там… Там я - никто. Но там дом, по которому я очень скучаю. Лита меня не торопила, она просто молча смотрела на море, и была очень спокойной. Я тоже хочу успокоиться. Загостился я тут. Кажется, что все-таки…
- Да. – Прозвучал мой ответ.

Я проснулся дома. Одетый. Сколько же я вчера выпил? Да вроде бы и похмелья нет. На кухне мама разговаривает с сестрой и готовит что-то вкусненькое. Я потянулся и подумал, что такой сон нужно точно рассказать Сереге Ваньке и Витьку. Это ж надо было такому присниться!
Я сел на кровати, нащупал ногами тапки и вышел на кухню.
- Доброе утро! – Сказала мама. – Есть будешь?
- Доброе! – Ответил я. – Да нет, наверное. Нужно к Сереге сходить.
- К кому?
- К Сереге.
Мама посмотрела на меня непонимающим взглядом. А я засунул руку в карман и достал оттуда золотой телефон…
«Для этого мира их не было…» - подумал я и поспешно убрал мобилку обратно в карман, пока ее никто не заметил.
Для этого мира ТриГады не было.
Но для меня они есть…

27 октября 2006 – 3 августа 2008