Летающая тарелка Бимба, или куда пропадают дети? Часть 3.

Акулов Владимир Владимирович

Нападение.

Однако иногда лучше подглядывать в щёлочку, чем перепрыгивать.
Вдруг за заборчиком, за дальними хрустальными берёзками послышались непонятные шумы и крики. Кока и Мока увидели в щёлочки огромную тёмную птицу, которая стремительно металась по звёздному небу, страшно хлопала крыльями и кричала: «Бу-бу-бу! Ага-а! Попались!»
Таинственная птица пролетела над высокими башнями дворца, громко каркнула, развернулась и спикировала на головы перепуганных космонавтов. Неведомый дракон сбросил на головы разведчиков широкое корыто с водой, облив водой собак и сверкающую голову солнца. Раскалённая лысина светила зашипела, ужасно затрещала, будто на ней жарилась яичница.
Четвероногие охранники, защищая солнце и детей, грозно зарычали, оскалили алмазные клыки, стали высоко подпрыгивать, пытаясь схватить зубами летающую птицу. Но не смогли. Тогда неведомая птица снова спикировала на разведчиков и посыпала мокрые головы ребят белым гусиным пухом, превратив детей в лохматые огородные пугала.
– Воздушная тревога! – закричал красноглазый начальник алмазных охранников. – Нас атакует неведомый птичий бомбардировщик! Все должны бегать зигзагами!
Совет опытного бойца оказался правильным: никогда не надо стоять, как столб, если в вас целятся и что-то бросают. Нужно бегать кругами или зигзагами, перепрыгивая все заборы; надо прятаться под скамейки или теннисные столы; можно вообще переехать в другой город, если вас в родном городе начинают бомбить. Маневрирование – великая сила.
Отчаянно крича, солнце Тибо, дети, окружённые преданной охраной, принялись бегать по спортивной площадке, увёртываясь от летающей над их головами чёрной ширококрылой птицы. Казалось, солнце, земляне и тявкающие собаки, бегая кучей, играют в футбол. Дружно перепрыгивали через теннисные столы, деревянные скамейки. Перемахнули несколько раз через заборчик с дырками, сами того не заметив (от страха можно легко и огромный дом перепрыгнуть!). Потом стремительно бежавший Кока пробил головой деревянные доски заборчика и бегал некоторое время с дощатым щитом на плечах, нагоняя на всех ещё больше страху. Когда крыловидный щит на плечах мальчика поддуло ветром и подняло Коку вверх на метров пять, Маша и Оля взвизгнули, полезли прятаться под теннисный стол. Девочки подумали, что вместе с чёрной птицей на землян напал новый дощатый инопланетянин. К счастью, Кока недолго летал по небу вместе с ужасной, атакующей разведчиков птицей. Скоро Кока с грохотом свалился на широкий теннисный стол, под которым прятались девочки! Трах!
Отважные алмазные псы стойко защищали солнце Тибо, из последних сил бегавшее по зелёной лужайке футбольного поля, прикрывавшее огненную голову сверкающими руками. Мужественные охранники окружили солнце со всех сторон, грозно лаяли и рычали на метавшуюся в воздухе птицу. Собаки высоко подпрыгивали, звонко щёлкали зубами, пытаясь дотянуться до чёрного коршуна, но не доставали противника. Не умевшие летать алмазные псы падали на землю и с пронзительным звоном разбивали свои хрупкие тела на мелкие кусочки. Дзынь! Дзынь! На поляне вокруг солнца Тибо стоял нестерпимый стеклянный звон. Преданные четвероногие охранники превращались в стремительные маленькие звёздочки, которые быстро уносились в бездонную глубину космоса.
Очень скоро солнце Тибо осталось без своих верных защитников. Загадочная птица, кружившая над парковой поляной, немедленно воспользовалась этим и сбросила на голову светила увесистый фанерный ящик с сырыми опилками.
– Спасите! Помогите! – испуганное солнышко побежало к хрустальному дворцу, чтобы спрятаться в своей спальне под кроваткой, но нечаянно плюхнулось в просторный бассейн с голубой водой. Бултых!
Маша и Мока бросились на помощь к плескавшемуся в бассейне солнцу, однако сзади на бегущих ребят налетел чёрный коршун, толкнул разведчиков в спины – и Маша вместе с Мокой тоже плюхнулись в тёплую воду! В суматохе никто не разглядел загадочную ширококрылую птицу. В действительности, космонавтов настигли оторвавшиеся во время взрыва…огромные рыбьи усы! После удивительного превращения громадного океанского чудища в маленькую девочку учительницу, синие Микины усы остались беспризорные, безработные. Во время пожара усы сильно закоптились, стали чёрные, словно ворона. Поэтому дети их сразу не узнали.
Оставшись около дымящейся проруби совершенно одни, закопчёные рыбьи усы сначала очень обрадовались своей свободе. Теперь они могли делать что хотят! Самостоятельные усы начали весело прыгать по сугробам, стали петь геройские песни про то, что теперь не надо мыться и ходить в школу! Усы сделали себе огромную рогатку и принялись снежками обстреливать ближайшие сугробы.
Потом усы вдруг сообразили, испугались: усы не могут жить самостоятельно! Ведь усы – самая важная часть любого организма! Важнее любого копыта, хвоста и даже головы! «Что будет в мире, если вдруг все усы, все копыта, рога станут самостоятельными?» – подумал чумазый сирота с ужасом. «А вдруг все усы сразу начнут стрелять из рогаток?».
В общем закопчёный сирота не захотел оставаться беспризорным. Словно неровный кусок обгоревшей фанеры, усы полетели над пустынным бесконечным снежным простором в поисках достойного хозяина. Встретив покосившийся телеграфный столб, усы с радостью приклеились к столбу. Но столб не захотел быть красивым и усатым. Тогда беспризорные Микины усы кривым бумерангом вылетели в космос на орбиту планеты и погнались за землянами, которые гостили у солнца Тибо.
Усы неправильно сделали, когда, прилетев к хрустальному солнечному замку, сразу о себе всё честно не рассказали. Поэтому дети не узнали отклеившиеся рыбьи усы, приняли их за грозную чёрную птицу.
Спасаясь от закопчёного пернатого инопланетянина, Кока почему-то залез на тонкую верхушку хрустальной космической берёзы. Тогда усы (Кока считал их птицей) ловко уселись мальчику на голову. Кока испугался ещё больше, взвизгнул и, ломая стеклянные ветки, свалился с дерева. Трах!
Продолжая убегать, Кока кубарем закатился под теннисный стол, под которым сидела бледная дрожащая Оля.
– Ну, что! – Оля толкнула локтем мальчика в бок.
– Что-что? – Кока испуганно посмотрел на Олю. – На нас напал усатый дракон!
В укрытие, под стол прибежали мокрые, только что вытащившие солнышко из бассейна Мока и Маша.
– Плохо дело, братцы! – горячо зашептал Кока. – Усатое чудище село мне на голову!
Бах! Трах! Бум! На широкий теннисный стол, под которым прятались земляне, кто-то запрыгнул, затопал ножками, загремел железом. Сделалось ещё страшнее. Оля приказала Коке высунуться из укрытия и посмотреть, кто прыгает на столе. Но Кока отказался идти в разведку, сказав, что он «не дурак подставлять голову ужасному дракону». Мока не побоялся выбраться из укрытия и увидел странную картину: испуганное солнышко сидело на яркоосвещённом теннисном столе, прикрыв сверкающую голову широким медным тазиком! Похожее на солдата в медной каске солнце отчаянно моргало Моке левым изумрудным глазом, подавая разведчику какие-то таинственные непонятные знаки. Грозные летающие усы, раскорячившись, сидели на детских качелях, придавая им необычный усатый облик.
– Что?! – Мока тоже принялся моргать глазами и шевелить ушами.
– Кажется к нам усы прилетели, – проговорило солнышко, задыхаясь!
Мока наклонился под стол, где прятались друзья и прокричал:
– Говорят, это чьи-то усы летают!
– Как усы?!
– Почему усы? – ещё больше растерялись сидевшие под столом разведчики. Солнышко, прыгавшее по краю теннисного стола, вдруг свалилось на землю. Бум! Медный тазик, накрывавший светило, виляя, покатился к качелям. Усы испугались тазика и перелетели на футбольные ворота, стоявшие неподалёку.
– Уже тазиком пугать начали! Нам, усам, это очень не нравится? – воскликнули усы, прыгая на верхней перекладине футбольных ворот.
– В жизни всегда будут недовольные…кр-р-р…хр-р-р… – заскрипели, закачались футбольные ворота. – Но недовольные – это хорошо! Они двигают жизнь вперёд! Кр-р-р…
Никто не ожидал, что старые футбольные ворота начнут разговаривать и умничать. Усы, каркнув по-вороньи, перелетели на тонкую верхушку высокой хрустальной ели. Солнце Тибо, изумлённо открыв рот, смотрело на усатое сверкающее дерево, думая, что оно скрипит и разговаривает.
Уставшие прятаться Кока, Маша и Оля смело выкатились из-под теннисного стола и потребовали объяснений.
– Неужели вы нас, рыбьих усов, не узнаёте? – обиженно спрашивал пернатый незнакомец, покачиваясь на верхушке ели. – Залетели в гости к солнцу и зазнались?!
Вздыхая и плача, беспризорные Микины усы рассказали детям и солнцу свою грустную историю.
– А паспорт у вас есть, что вы усы – сирота? – спросил недоверчивый Кока.
– Какие паспорта могут, быть у усов? – обиделись усы и перелетели с верхушки ели на верхнюю перекладину мудрых футбольных ворот, которые в юности много лет проработали в библиотеке.
– Кр-р-р, – закачались, заскрипели футбольные ворота. – Паспорт для усов можно получить у Бимбы. Но Бимба улетела на время из текста этой книжки…
– Разве мы в тексте находимся? – удивился Кока.
– Весь космос и все книжки – это общий для всех Текст…Потому что всё вокруг – это таинственные Мысль, Слово, Логос, – проговорили скрипучие ворота что-то непонятное.
Снова экспедиция попала в трудное положение. Летающие по небу рыбьи усы, скрипучие говорящие ворота – всё выглядело странно, подозрительно. Космонавтам пришлось использовать старое, испытанное средство определения реальности жизни. Оля ущипнула Машу за нос. Маша шлёпнула Моку ладонью по лбу – бац! Сделалось больно.
– Жизнь настоящая! Мы существуем! – обрадовался Мока, запрыгав вокруг девочек.
Кока решил более точно определить реальность происходящего. Он подошёл к солнышку, лежавшему на травке, записывавшему какие-то умные мысли в маленькую записную книжку. Кока попросил солнышко не вертеть головой, никуда не убегать и ловко плюнул на сверкающую лысину светила – тьфу! Слюна запрыгала, затрещала на пылающей голове звезды, словно на раскалённой сковородке и мгновенно испарилась – пшик!
– Лысина настоящая, горячая! Можно не сомневаться! – улыбалось солнышко.
– Но почему усы по небу летают? – продолжал во всём сомневаться Кока. Беспризорные рыбьи усы перелетели на медный тазик, задумчиво стоявший около детских качелей. Тазик сразу сделался усатым и красивым.
– Неужели вы не понимаете? Мы, усы, не можем жить сами по себе! Мы должны кого-то украшать, – объясняли, прыгали на тазике закопчёные растопыренные усы. – Мы могли бы приклеиться под симпатичным Олиным носиком, – сказали усы.
Оля подпрыгнула от удивления.
– Зачем мне трёхметровые немытые усы?! Я не хочу быть похожей на таракана!
– Тогда мы смогли бы приклеиться к Маше…Где-нибудь сзади, – робко предложил инопланетянин.
– Мне не нужны усы на попе! – Возмущённо проговорила Маша. – Усы должны носить мальчики!
Но Кока и Мока не соглашались приклеивать под свои юные носы огромные рыбьи усы, которые постоянно болтают и балуются. Мальчики правильно сообразили, что в школе самостоятельные усы будут проказничать, а отвечать за все проделки придётся невиновным носителям усов.
Однако земляне пожалели беспризорного сироту и вместе с солнышком стали думать, куда бы приклеить бедолагу.
Мне кажется, что в будущем инженеры станут приклеивать пышные рыбьи усы к носам белых океанских кораблей! – протянув руку вперёд, восторженно воскликнул Мока.
– И к велосипедам, и к самолётам! – закричал Кока.
Но девочки заспорили с мальчиками.
– Усы надо приделывать к холодильникам на кухнях! – сказала Оля.
– В будущем обязательно будут делать усатые двери в подъездах домов! Будут усатые кастрюли на кухнях, усатые ботинки и портфели школьников! – захлопала в ладоши Маша, радуясь возможности помечтать.
Улыбаясь своему счастливому будущему, рыбьи усы спрыгнули с медного тазика, забегали, будто длинноногий ворсистый циркуль, вокруг детей, закричали:
– В будущем усы станут висеть на носах кораблей не только для украшения! Усы будут управлять кораблями! Усы станут капитанами!
Но всеобщий восторг охладили старые футбольные ворота, которые были слишком занудливые из-за того, что были слишком умные, потому что в своей прошлой жизни прочитали слишком много книг, работая в библиотеке. Ворота выдернули свои деревянные ноги-столбы из земли и стали важно прохаживаться рядом с разведчиками.
– Кр-р-р…Ддр-р-р, – громко скрипели ворота. – Усы никогда не станут капитаном океанского корабля. Потому что они сами по себе не имеют никакого смысла…Др-р-р…Резиновая подошва ботинка не имеет смысла без целого ботинка, – загадочно проскрипели футбольные и убежали за хрустальный бугорок.
Не зная, как получше устроить судьбу покинутых одиноких усов, Маша, всплакнув, проговорила.
– Нам, землянам, легче жить. У нас есть мамы, которые нас любят. У нас есть мальчики, с которыми весело дружить…А у вас этого нет. Чтобы не быть одинокими, вам надо…жениться, – посоветовала Маша. Неожиданное Машино предложение всех очень насмешило. Солнышко Тибо от смеха закатилось под качели. Оля захохотала. Мальчики повалились на землю и задрыгали ногами в воздухе.
– Где это видано, чтобы усы женились? – смеющаяся Оля изумлённо посмотрела на Машу, подозревая её в том, что она сама мечтает поскорее выйти замуж…
– Мы, усы, не можем жениться, – проговорили усы чуть не плача. – Потому что мы и так состоим из двух разных половинок! Мы, усы – вечное множественное число…Как двустворчатые ворота или плоскогубцы…
– Вам надо жениться на ножницах! – посоветовала Оля.
Но усам почему-то не понравилось Олино предложение. Оттого, наверное, что все усы немного недолюбливают острые ножницы и бритвы…
Беспризорные рыбьи усы побегали немного по просторному футбольному полю, покатались, громко взвизгивая, на качелях, а потом снова залетели на макушку хрустальной ёлки ,чтобы в тишине подумать о своей будущей работе (теперь усы мечтали стать космонавтом).
Возвращение с орбиты.
Каждому приходилось прыгать с забора или с крыши сарая. Любой разведчик не побоится прыгнуть и с самолёта, если дадут парашют и пообещают за этот подвиг вкусную шоколадку или новый велосипед. Но не каждый школьник отважится прыгать из космоса на снежную макушку чужой планеты без парашюта и даже без зонтика.
Взволнованные разведчики стояли на обрывистом краю летающей хрустальной скалы и смотрели вниз, в жуткую звёздную пропасть. Солнце Тибо бегало на тонких ножках рядом с космонавтами, предлагало не спрыгивать с орбиты, приглашало погостить в роскошном хрустальном дворце, где все кроватки, телевизоры и ванные комнаты сделаны из чистого золота. Разведчики, может быть, согласились бы переночевать одну ночь в сказочном солнечном дворце, но назойливые рыбьи усы помешали остаться. Чумазый сирота циркулем бегал между ребятами, толкался, нахально запрыгивал на головы девочкам, предлагал Маше и Оле свою вечную усатую дружбу.
– Надо спрыгивать с орбиты! Иначе мы не найдём Бимбу и навсегда останемся в космосе! – решительно заявил Мока, делая быстрые разогревающие приседания (разогретый организм легче совершает подвиг).
Девочки подошли к сверкающему краю обрыва и осторожно заглянули в чёрную космическую пропасть. Девочкам стало страшно, они почувствовали жуткий холод в груди.
– Я не буду прыгать! – Маша отпрянула от опасного края, закрыв лицо руками.
Кока вдруг приревновал девочек.
– Хотите нас с Мокой бросить! Хотите остаться во дворце, чтобы дружить с усами!
Маша и Оля завертели головами, замахали руками, стали говорить, что не хотят расставаться с мальчиками.
– Просто страшно прыгать без парашюта! – сказала Оля, сгоняя рукой севшие на голову назойливые усы.
Кока решил первым спрыгнуть с неба, показав девочкам, что он самый смелый. Втайне разведчик надеялся на прочность своего волшебного скафандра, на его способность к мягкому приземлению на чужие неведомые планеты.
– Прощайте Маша и Оля! – повернувшись к девочкам, проговорил Кока, сурово сдвинув брови к носу. – Ищите меня в сугробах! А если я погибну, передайте всем галактикам, что я совершил подвиг ради всех землян! Пусть знают, что земляне иногда бывают смелые…
Маша, Оля и Мока вдруг расплакались, рассопливились. У всех почему-то носы сделались красные, словно морковки. Всплакнуло и солнышко Тибо. Горячие слезы текли по раскалённым щекам звезды с громким треском и шипением. Беспризорные, стоящие на краю обрыва буквой «Л» усы тоже расчувствовались, всхлипнули, а потом полетели во дворец за зонтиками, которые иногда могут заменить парашюты (на других планетах).
Маша и Оля стали упрашивать Коку не прыгать с высокого неба без парашюта.
– Прыгать с парашютом не будет подвигом! – отвечал мальчик, принимая геройскую позу застывшего на одной ноге бегущего лыжника (такие трудные позы возможны только в сказочной реальности!).
Неожиданно подобревшие девочки смотрели на героя необычайно нежно. Оля пообещала никогда больше не обзывать Коку «рыжим пельменем». А Маша даже по-дружески обняла героя за узкие плечи.
Космонавт помахал друзьям рукой, разбежался и прыгнул с верхушки таинственной космической хрустальной скалы, на которой жило солнышко Тибо (эти волшебные летающие горы не видны в обычные бинокли и телескопы).
Кока стремительно полетел вниз, быстро превратился в оранжевую кувыркающуюся точку и пропал совсем.
– Нам всем надо поскорее отсюда спрыгивать! – крикнул Мока и, раскинув руки в стороны, полетел с обрыва вниз, вслед за Кокой.
Все девочки любят говорить, что им без ребят лучше. В действительности, девчонки не могут долго оставаться без мальчиков. Тем более – если рядом бегают какие-то подозрительные усы, предлагающие «удочерить» девочек…
Маша и Оля взяли в руки яркие зонтики, зажмурились и неуверенно ступили за край опасного космического обрыва.
Тот, кто падал с огромной высоты, знает, как это страшно. Но Мока решил преодолеть страх, не плакать и не хныкать. Мока стремительно падал вниз, пронзительно свистел в воздухе, оставаясь совершенно спокойным. Космонавт настолько успокоился, что даже заснул и захрапел! Во сне мужественному парашютисту приснилось, что он подает и горит в воздухе, словно подбитый самолетик! Мока в ужасе проснулся и заметил, что его шуба и сапоги, действительно, загорелись от трения о плотный раскалённый воздух! Космонавт летел в золотистом небе на огромной высоте и ужасно дымил!
Мока не ожидал, что задымится, и очень испугался, закричал: «А-ау-а-а! Парашютист кричал необычайно громко, широко открывая рот. В этот момент рядом с мальчиком пролетали какие-то непонятные противные мухи, за которыми гналась странная шестикрылая птица, похожая не серенькую утку. Мока забыл, что при падении нельзя слишком сильно открывать рот, Мока расширил рот до размеров велосипедного колеса. Рот кричащего мальчика стал больше его головы! Конечно, мухи, за которыми гналась серая утка, залетели в распахнутый рот космонавта и спрятались от преследования!
– Тьфу! Тьфу! – Мока принялся плеваться, но нечаянно наплевал на хвост пролетавшей мимо шестикрылой утки.
Неведомая инопланетная птичка страшно обиделась на разведчика.
– Проглотил моих мух да ещё плюёшься! – кричала, хлопала крыльями серая утка, кружась над головой падающего космонавта.
– Тьфу! Тьфу! Я их не проглатывал! – кричал, оправдывался Мока, выгоняя противных козявок пальцем изо рта.
Но мухи не хотели вылетать изо рта мальчика: они боялись, что шестикрылая утка снова нападёт на них. Нахальные букашки собирались поселиться во рту разведчика на годика три, громко хихикали, непрерывно дразнились. Мока тысячу раз пожалел, что широко и неосторожно открывал свой рот. Мальчик решил никогда больше не совершать такой глупой ошибки.
К счастью, Моке скоро удалось выплюнуть всех посторонних из своего рта ещё до того, как меленькие инопланетяне начали проводить пионерские сборы, выпускать стенгазеты и жечь костры!
За Мокой летели девочки, державшие зонтики в руках. Девочкам было почти не страшно: они падали медленно. Чтобы всегда оставаться красивой, Оля достала из карманов круглое зеркальце, расчёску, яркую помаду и начала прихорашиваться. Оля крикнула летевшей рядом Маше: «Девочка всегда должна быть красивая!»
В морозной стратосфере, на стокилометровой высоте разведчицы встретили маленьких атмосферных вирусов с треугольными зеленоватыми головами, с тонкими ледяными ручками, ножками и хвостиками. Вместо шляп на головах симпатичных козявок были надеты разноцветные воздушные шарики, позволявшие вирусам миллионы лет летать за облаками, не опускаясь на землю. Вирусы были так малы, что их невооружённым глазом было невозможно рассмотреть. Чтобы сделать себя заметными, бедные козявки постоянно таскали с собой мощный электронный микроскоп, соединённый с широким телевизионным экраном. Этот микроскоп плавал по небу на специальной пушистой тучке.
Маленькие вирусы были очень недовольны тем, что им надо себя увеличивать с помощью микроскопа, чтобы кому-нибудь показаться. Они не понимали, почему, например, корову или бегемота не надо увеличивать…
Прыгая на ярком телевизионном экране микроскопа, плывущего на белой тучке, симпатичные вирусы жаловались Маше и Оле, что их никто не понимает.
– Мы, вирусы – самые главные в космосе!
– Мы существуем миллиарды лет!
– От нас произошли все коровы и бегемоты! – кричали вирусы с экрана электронного микроскопа.
Девочки, как могли, утешали маленьких безобидных козявок:
– Не надо расстраиваться, – заявила Оля, с улыбкой глядя на кран микроскопа. – Вы, может быть, совсем неживые…
– Как неживые!
– Мы очень живые и мыслящие, – заспорили инопланетяне с девочками.
– Мы тоже мечтаем купить себе новые джинсы! Хотим сходить на танцы!
– Но нам запрещено опускаться на землю!
– Мы высотные стратосферные вирусы и должны вечно летать за облаками, передавая снегам и океанам важную космическую информацию, которую сами не понимаем…
– Мы честно делаем свою работу в стратосфере, но нас кто-то использует, – жаловались вирусы девочкам.
Маша и Оля пожалели маленьких невидимых козявок:
– Мы тоже не знаем, для чего светит солнышко, для чего живут люди, – проговорила Оля задумчиво. – Но мы смело путешествуем, чтобы всё разведать…
Маленькие стратосферные вирусы давно ни с кем не разговаривали. Поэтому, встретив землян, они старались высказать девочкам все свои обиды:
– Мы честно трудимся за облаками, но мы хотим быть более счастливыми, – заявил с экрана зеленоголовый вирус, размахивая тонкими ледяными лапками.
– Но когда мы начинаем мечтать о счастье, нам говорят: «Не ваше собачье дело быть счастливыми!» – жаловались невидимые козявки.
Маша и Оля начали горячо доказывать, что в космосе должны быть «права вирусов» и что каждый вирус имеет право на любовь и счастье…
– Счастье – это приманка…Счастье – вечно убегающая за горизонт желаний недостижимая волшебная конфета, – неожиданно проговорила железная тумба микроскопа, установленная не белой тучке.
Чтобы маленькие вирусы были счастливее, девочки подарили им вкусные шоколадные конфеты. Инопланетяне с радостью приняли угощение. Маша протянула несколько конфет стальному ящику электронного микроскопа, весело мигающего разноцветными огоньками. Но железное устройство вежливо отказалось от сладостей, объяснив, что питается не конфетами, а умными мыслями.
Поговорив немного с симпатичными стратосферными вирусами и с рассудительным микроскопом, летающем на мягкой тучке, девочки продолжали плавно опускаться вниз на маленьких зонтиках.
На двадцатикилометровой высоте Маша и Оля неожиданно налетели на странного крылатого розового поросёнка, имевшего серебристый рыбий хвостик. За поросёнком стремительно гнался небольшой деревянный скрипучий сарайчик, из которого, наверное, поросёнок сбежал. Оказалось, у розового инопланетянина в этот день случились две большие неприятности: он получил в школе двойку по пению и потерял билет в баню. Поросёнок обиделся на свои неприятности и решил убежать из своего родного хлева. В общем, сарайчик помчался за поросёнком, но налетел на девочек! Бах! Трах!
Зонтики-парашюты вырвало из рук разведчиц. Маша и Оля начали стремительно падать. Крылатый поросёнок, которого звали Хряпа, радостно захрюкал, засмеялся и скрылся в облаках вместе с сарайчиком.
Снова на полюсе.
Всякое падение рано или поздно заканчивается. Маша, Оля и Мока упали с огромной высоты на гладкую поверхность огромного ледяного озера.
Страшный удар о лёд на миг превратил ребят в плоские квакающие блины. Оля, звонко щёлкнув зубами, прокусила насквозь свои красные сапоги. В следующую секунду телам разведчиков вернулись их прежние формы, но у Моки на голове выросла огромная шишка, похожая на арбуз. А из распахнутых испуганных глаз Маши посыпались фонтаны огненных брызг. Мока бросился искать ведро с водой, чтобы залить опасные глазные молнии. Однако они исчезли сами, как и шишка на голове мужественного разведчика.
Приземление получилось не очень мягким, но космонавты остались живы и были рады этому. После всех пережитых волнений дети стали добрее друг к другу. Мока охотно помогал девочкам встать на ноги, отряхнул их шубы от снега. Девочки переживали, что у Моки под правым глазом появился громадный синяк, а шапка разведчика крепко обгорела и закоптилась.
Было светло и морозно. Солнышко в небе приклеило беспризорные усы себе на макушку, приобрело пушистый торчащий чубчик, стало очень красивым и уверенным в себе. Солнышко непрерывно разглядывало себя в круглое зеркальце, приглаживало чубчик расчёской, но усатый чубчик не подчинялся расчёске, весело прыгал по сверкающей голове звезды, торчал и топорщился, как ему хотелось.
Долго смотреть на небо дети не могли. Они стояли на гладком ледяном зеркале, ноги ребят непрерывно скользили, разведчики часто падали на лед. Путешественники пробовали бежать по гладкой ледяной поверхности, но не смогли. Ноги бегунов страшно скользили, доставали до затылков ребят, разъезжались в стороны. Земляне бежали изо всех сил, но оставались на месте. Скоро на месте бегущих ног Моки появились тонкие Олины ножки! А на месте Машиной головы возникли…две бегущие Мокины руки! Оказалось, что пространство над волшебным замёрзшим озером совершенно кривое и непонятное. Стоило разведчикам остановиться – их сразу потащила по льду неведомая инерционная сила! Получалось, чтобы бежать, здесь нужно было стоять и не шевелиться! А чтобы говорить – надо было молчать!
Однако хорошо изучить необыкновенные свойства нового искривлённого пространства космонавты не успели. Под прозрачным льдом появилась странная рыба-кровать с острыми пилами вместо плавников и хвоста, с разноцветными мигающими лампочками на квадратном носу и голове. Увидев бегущих детей, коварная рыба сразу начала пилить лед всеми своими зубастыми пилами. Жик-жик! Под ногами разведчиков появились огромные проруби, в которых бурлила и плескалась тёмная студёная вода. Квадратноголовая рыба-кровать с шумом высунулась из проруби и стала ругать разведчиков, что те слишком громко топают ногами по льду.
– Как же нам не топать ногами, если мы путешественники? – отвечала Оля, падая на сверхскользкий лёд.
Опасная рыба, имевшая острые пилы вместо плавников и хвоста, постоянно тренировалась на дне океана в распиливании камней, бетонных столбов, толстых железнодорожных рельсов. Увидев скользящего, бегущего Моку, рыба скривила квадратную физиономию и предложила мальчику:
– Давай побоксируем!
Мока, немного занимавшийся боксом, не стал трусить перед девочками и сразу согласился.
– Я согласен, – отвечал Мока, принимая боксёрскую стойку.
Но Маша и Оля не дали мальчику сразиться с коварной рыбой. – А как вы собираетесь боксировать? – спросила Маша у чудища. – Гы-гы! – засмеялась рыба, уверенная в своей победе над землянином. – Я вашего Моку распилю на мелкие кусочки! На мелкие кубики! – Так нечестно! – закричала, замахала Маша кулачками. – Распиливание боксёра пилой – это не бокс, – уверенно проговорил Мока и отказался от нечестного состязания.
Во время разговора с опасной рыбой, дети всё делали для того, чтобы убежать от размахивавшей острыми плавниками незнакомки. Но бежать на волшебном зеркальном льду – означало стоять. Оля первая догадалась, что всем надо остановиться, замереть в неподвижных позах, чтобы убежать. Так и сделали. Сели на влажный лёд – и сразу неведомая могучая сила отнесла ребят с середины волшебного озера к заснеженному берегу. Рыба-кровать с пилами вместо плавников удивлённо крякнула, не понимая, куда улетели дети!
Полярников забросило в глубокий снег, воткнуло головами в пушистые сугробы. Дрыгающиеся ноги разведчиков снова торчали к небу. Маша и Мока первыми выбрались из сугробов, вытянули за ноги помятую, разлохмаченную Олю, начавшую сразу причёсываться и прихорашиваться.
Пока Оля смотрелась в зеркальце, Маша и Мока лазили по ближайшим сугробам, искали пропавших Коку и Бимбу. Но их нигде не было видно. Путешественников окружала неописуемая зимняя красота: сверкающие под солнцем снега, причудливые, похожие на замёрзшие папоротники, изогнутые торосы. Казалось, разведчики попали в волшебную заиндевевшую плоскость разрисованного морозом сказочного стекла, в его чудесные ледяные узоры.
– Где Бимба? Где Кока? – спросила Оля, закончив причёсываться и подкрашивать реснички.
В этот момент над головами полярников послышался громкий нарастающий свист. В высокий торос рядом с Мокой ударила яркая белая молния и сверху в сугроб свалилась раскалённая Бимба. Трах! Никто не видел, как на мгновение тяжёлая летающая тарелка задержалась на длинном козырьке закопчёной Мокиной кепки, а потом, спружинив от козырька, упала на снег! Возможно, Мокина геройская кепка спасла Бимбу от расплющивания!
Горячая воздушная волна взрыва сбила разведчиков с ног. Ребята снова зарылись носами в снег. Но быстро вскочили и бросились к дымящейся Бимбе обниматься и целоваться: дети были рады возвращению доброго робота.
Однако обниматься с летающей тарелкой, вернувшейся из дальнего космоса, было невозможно: Бимба сыпала во все стороны раскалёнными искрами, дышала горячим паром, словно кастрюля с кипятком. Бимба была сильно закопчена, боковые прожекторы робота кто-то крепко повредил, словно рубил их острым топором, под правым телевизионным глазом машины расплылся огромный синяк. Левую гусеницу робота заклинило, отчего Бимба вертелась на одном месте, будто подбитый танк. Но не смотря на все повреждения, Бимба выглядела бодрой и счастливой.
– Ура! Мы нашли Бимбу! – радостно прыгал вокруг машины Мока.
– Где ты была?
– Где пропадала? – спрашивали, заботливо суетились вокруг дымящейся летающей тарелки девочки. Оля оттерала закопчёные бока машины снегом, Маша мазала робота йодом и зелёнкой, щедро клеила белые кусочки пластыря на сталь дверей и гусениц. Но обычная земная медицинская помощь не нужна летающим тарелкам, которые сделаны из необыкновенных космических материалов. Скоро сверкающие ссадины на корпусе сами-собой разгладились и пропали. Забота девочек о железном друге, конечно, ускорила «выздоровление» Бимбы.
Пока Бимба остывала и приводила себя в порядок, она рассказывала детям, где была. Оказалось, что после взрыва рыбы Мики в проруби Бимба переносила новую железную Микину душу на далёкую розовую планетку и превращала Мику в умную синеволосую девочку-учительницу...
Потом Бимба стремительно возвращалась обратно, на планету Рету, однако роботу пришлось отклониться в сторону и залететь на маленькую жёлтую планетку УП 87, где начиналась страшная война. Там несмышленые стеклянные кубики в красных штанишках собирались воевать с забавными стеклянными шариками в зелёных штанишках. Кубикам казалось, что в шариках мало угловатости. А шарики враждовали с кубиками из-за того, что в кубиках было мало округлости. Кроме того, стеклянные инопланетяне по-разному понимали слово «ум». Для кубиков самым умным был самый толстый. Для шариков умный был тот, кто быстрее всех бегал. Отсюда и разница в цвете штанов, которые носили инопланетяне...
– Ха-ха-ха
– Разве можно воевать из-за цвета штанов? – смеялись, спрашивали разведчики.
– Стеклянные инопланетяне готовы были воевать из-за любого пустяка, – рассказывала Бимба, протирая колпак кабины чистой белой тряпочкой. – Но я проучила чудаков Огненным Ремешком Космического Возмездия…
– Ой! – испугались дети, представив Бимбу с отцовским кожанным ремешком в сильной стальной руке.
Но Бимба успокоила разведчиков.
– Космический Ремешок не похож на земной ремень, каким некоторые папы лупят непослушных маленьких проказников. Космический Ремешок невидим, он прилетает незаметно...Он опаляет сердца драчунов огнём «случайных» неприятностей и страданий, которые наказывают того, кто делает зло…
Кто быстро бегал и до крови разбил колено о камень, другой раз будет бегать осторожнее...
– Чему ты могла научить стеклянных инопланетян за короткий час? – засмеялась Оля.
– Для вас на планете Рете прошёл только час. Но жёлтая планетка и её стеклянные драчливые жители просуществовали за это время два миллиона лет! У них было время поумнеть и чему-то научиться, – отвечала Бимба, весело сияя просветлёнными прожекторами. – И мы, летающие тарелки, тоже учимся вместе со всеми...
– Ого! – Мока вытаращил глаза от изумления.
Кока нашёлся.
Пока отмывали Бимбу от чёрной копоти и сажи, ни на секунду не забывали о пропавшем Коке. Мока тщательно обыскал все ближайшие сугробы, но друга не нашёл. Зато Маша нашла под снегом сверкающую золотую украшенную драгоценными камнями крышку от таинственной шкатулки. Но Оля сразу забрала драгоценность у подруги, объяснив, что находка является...обыкновенной крышкой от алмазного унитаза из солнечного хрустального дворца. Оля сказала, что крышку ей подарили летающие усы на память о пребывании в гостях у солнца, и Оля взяла подарок, чтобы начинать богатеть с детства. Моку возмутила Олина мелочность. Мока швырнул в Олю снежок и сказал, что экспедиция полетела в космос не для того, чтобы богатеть, а чтобы совершать подвиги…Маша заспорила с Мокой и заявила: «Мы в космосе, чтобы делать добрые дела и обо всех заботиться!» Тогда Бимба тоже начала размахивать руками, бросаться снегом, говоря, что всё делает для развития и эволюции планет (как будто кто-то подозревал Бимбу в краже золотой унитазной крышки!). Затем солнце Тибо, упорно воевавшее с усатым непокорным чубчиком на своей сверкающей голове принялось кричать:
– Нехорошо раздаривать чужое имущество!
После этого усы, завязавшись в синюю косичку на солнечной огненной макушке, стали возмущаться и давать клятвы, что никаких унитазных крышек Оле не дарили…В общем, всё запуталось, никто не знал, что говорить. В этот момент откуда-то сверху послышался приглушенный Кокин голос:
– Спасите! Помогите!
Из стального шара на куполе машины выдвинулась серебристая чаша акустической антенны. Кокин слабый голосок стал слышан отчётливее.
– Я застрял в каких-то перьях! На меня напал червяк по имени Чиря! Веду неравный бой!
Мока подумал, что Кока застрял в далёкой неведомой пуховой галактике, где на него напали огромные чудища. Мока принялся уточнять обстановку!
– Точнее скажи, где ты находишься? – громко крикнул Мока.
– Ничего не видно! Белые перья лезут в глаза и нос! – пропищал Кока откуда-то с высоты.
– А червяк, напавший на тебя, большой? – испуганно спросила Оля.
– Нет! Червяк маленький плюгавенький, меньше спички!
– Так чего ты его боишься? – удивлённо воскликнул Мока.
– Я не боюсь! Я от него отбрыкиваюсь! Но он тут бегает в грозной форме прокурора и щекочет меня за бока! – кричал, жаловался откуда-то Кока.
Разведчики подняли глаза к небу и обомлели от удивления. В сияющем небе, закрыв солнце, висела белоснежная пузатая подушка, из которой торчали дрыгающиеся ноги Коки. Голова кричащего космонавта, пробив тонкую ткань постельной принадлежности, застряла в подушке, отчего Кока не мог видеть ничего, кроме мягких перьев и пуха. По подушке бегал на задних лапках маленький, но важный червячок Чиря, одетый в синюю форму водителя троллейбуса, со множеством золотых пуговиц на пиджаке, с огромной форменной фуражкой на слюнявой мышиной головке. Инопланетянин Чиря тянул Коку за ноги, хватал мальчика за бока, стараясь вытащить разведчика из пуховой западни. Но Кока не видел, что ему хотят помочь. Кока отчаянно брыкался, взвизгивал от щекотки, вопил, что «его хотят съесть». С неба на головы путешественников летели хлопья белого пуха, перемешанного со снегом.
– Уже подушки по небу летают! – удивлённо проговорила Оля.
Мока от изумления сел в сугроб, а Маша удивлённо захлопала длинными ресницами, будто крыльями. Наверное, девочка хотела подняться в небо, к Коке на помощь.
Разведчики совсем растерялись, когда вдруг белая подушка, висящая в небе, заговорила приятным женским голоском.
– Я не подушка и не тучка! Я добрая и ласковая тётя Катя! То есть я раньше была тётей Катей и работала в хлебопекарне, я пекла там вкусные мягкие булочки…Я тоже была мягкая и добрая…Но потом я стала лёгким белым облачком. А затем превратилась в мягкую подушку, чтобы спасти падающего с неба Коку. Ведь подушки всегда защищают детей и их сладкий сон…
Не поняв сразу, что Коке никакие опасности уже не угрожают, Мока запрыгал по сугробам, принялся лепить снежки, стал бросать их вверх, закричал:
– Кока, держись! Не сдавайся! Мой дедушка, с одной гранатой в руке поднимался против сотни вражеских танков! И дедушка не плакал...
Но Мокины снежки не долетали до облачной подушки Кати, в которой застрял Кока. Снежки падали обратно на стеклянную кабину Бимбы, на головы Моки и девочек.
– Коке ничто не угрожает! – сказала Бимба. – Наоборот, Коку все спасают и защищают!
– Как булочница тётя Катя превратилась в белое облачко, а потом – в мягкую подушку, – спрашивала Оля, пристально глядя в небо.
– Всё очень просто! Мысли, сознание тёти Кати – это вечная неуничтожимая информация. А информация может легко перелетать с планеты на планету, может превращаться в белое облачко и в мягкую подушку, защищающую всех детей...
– Ура! – закричал Мока. – Летающая подушка Катя совершила подвиг, спасая Коку! Но непонятно, откуда прибежал червяк Чиря...
– Почему червяк одет в форму прокурора? – спросила Оля, любившая рассматривать разные военные мундиры.
– Я не прокурор, а водитель троллейбуса! – вдруг закричал звонким пионерским голосом маленький червячок, помогая Коке выбраться из дырки в подушке. – Неужели вы меня не узнаёте?
Кока с трудом выбрался из мягкой пуховой западни, сел, свесив ноги с висящей в небе подушки. Лицо мальчика облепили белые перья. Кока тер физиономию ладонями и отчаянно чихал – апчхи!-апчхи!
– Здравствуй, Бимба! – червяк помахал с неба круглой форменной фуражкой. – Помнишь, мы встречались с тобой на земле 300 миллионов лет тому назад? Я тогда плакал, жаловался на темноту и бессмысленность жизни дождевого червя…Я мечтал стать водителем троллейбуса…
– Помню, – отвечала Бимба, помахав Чире железной рукой. – Я тогда объяснила тебе, что каждый должен добросовестно делать порученное ему дело. Веник должен подметать, лыжи – хорошо скользить по снегу, а дождевые червяки должны добросовестно рыхлить землю под корнями деревьев, чтобы деревьям было легше дышать...В этом цель и смысл жизни…
– Ты обещала, что я стану водителем троллейбуса, если буду правильно рыхлить землю! – радостно прыгал по подушке рядом с Кокой маленький червячок. – И вот моя мечта сбылась! Я ещё 100 миллионов лет тяжело трудился на тёплой болотной планетке, но я стал водителем троллейбуса!
Кока, сидевший на подушке рядом с Чирей, начал поздравлять инопланетянина:
– Это хорошо, что ты умеешь мечтать, – проговорил Кока, пристально вглядываясь в слюнявую мышиную мордочку червяка, узнавая в ней старого знакомого. – Кажется, мы с тобой, Чиря, раньше встречались? Я узнал твоё червячое «лицо».
Чиря очень обрадовался, что его, наконец, узнали. Он начал возбуждённо прыгать по облачной подушке, принялся стыдить изумленного Коку за прежние нехорошие поступки.
– Ага! Попался! – забегал Чиря вокруг мальчика, грозно сверкая медными пуговицами парадного мундира. – Помнишь, как засовывал меня, маленького червяка в железную консервную банку, чтобы на рыбалке скормить рыбам?!
– Это не я! Это Мока любит рыбачить с червяками, – тоненько проблеял испуганный Кока, не ожидавший, что в далёком космосе с него спросят за все обиды, причинённые неприметным червякам.
– Ага! Теперь тебе стыдно, что обижал маленьких беззащитных червяков! – возмущался, подпрыгивал на подушке Чиря, бросаясь перьями.
– Мы не виноваты, что рыба не клюёт без червяков! – закричал Мока.
Бимба завертелась не снегу, задумчиво поскребла железным пальцем стеклянный колпак кабины и сказала.
– Это мы, летающие тарелки, виноваты в некоторых земных несправедливостях…У землян неправильный способ питания...
Маша и Оля забегали вокруг Бимбы, закричали:
– Надо было всех рыб делать на атомных батарейках, чтобы им не надо было проглатывать червяков!
– Тогда бы рыбаки не были виноваты перед червяками, и на Земле не было бы несправедливости! – воскликнула Маша.
Кока чихнул два раза – тонкие пушинки щекотали в носу – и сказал, обращаясь к червяку:
– Если бы ты сразу, когда мы выкопали тебя лопатой из земли, был одет в форму водителя с блестящими пуговицами...Мы бы не запихивали тебя в консервную банку...
– У меня на Земле ещё не было формы водителя троллейбуса! Тогда я ещё не заработал костюма – объяснял Чиря.
– Надо создавать Общество защиты червяков! – радостно предложила Маша. – В это общество смогут вступить все червяки, которым не нравится, что их скармливают рыбам!
Однако Мока заспорил с Машей.
– Если все червяки будут партийные, тогда все рыбы помрут с голоду!
Снова экспедиция столкнулась с трудной жизненной загадкой. Никто не знал, как её разрешить.
– Если бы вы знали, как трудно создавать планеты, – вздохнула Бимба. – Хочется сделать всё получше, но не получается. Всегда кто-то остаётся недовольным. Дети должны сами улучшать жизнь...
Бимба подняла обе руки вверх, дотянулась до висящей в небе пухленькой подушки, взяла Коку за пояс скафандра и осторожно опустила мальчика на снег, рядом с Мокой и девочками. Кока был весь облеплен белым пухом и перьями, разведчик напоминал пушистого цыплёнка.
Словно заботливая железная мама, Бимба начала чистить Коку от перьев гудящим пылесосом, который вместе с пылью и мусором умел засасывать в себя разгильдяйство школьников, их неприятности и грусть. Бимба, на всякий случай, пропылесосила волшебным пылесосом и остальных разведчиков. Скоро все путешественники стали чистые и красивые. Весело гудя пылесосом, Бимба рассказывала разведчикам удивительные истории о том, что весь космос – маленькая стеклянная пробирка, в которой сверкают, живут миллиарды звезд и планет. В этой космической пробирке с помощью летающих тарелок проводится Важный Эксперимент. Цель эксперимента – Добро, Совершенство, Красота...
– Мы, летающие тарелки, сами наперёд не знаем, что получится, – говорила Бимба, пряча пылесос в железный карман. – Поэтому иногда у нас получаются ошибки...
Червяк Чиря запрыгал на летающей подушке, закричал:
– Бимба правду говорит! Жизнь постепенно улучшается! 300 миллионов лет назад я был тёмным необразованным червяком! А теперь на мне красивый мундир с блестящими пуговицами и я летаю по небу!
– Уф-ф! Уф-ф! – сказала облачная подушка Катя. – Теперь жить веселей! Раньше я кроме пекарни и раскаленной плиты ничего не видела. А сейчас я летаю среди звёзд, куда хочу...
Мока, любивший паять разные электродетали, решил смастерить где-нибудь в заброшенном сарайчике свою собственную Вселенную из старых телевизоров и компьютеров. Мока стал спрашивать у Бимбы, как всё получше сделать.
– Непонятно, как звёзды связаны с планетами? И как дождик капает из тучки? – спрашивал, скрёб будущий инженер в затылке. – Наверное, надо всё соединить проводками?
– Ха-ха-ха! – засмеялся Кока. – Соедини всё резинкой от трусов!
– Никаких проводков и резинок в космосе нет, – отвечала Бимба очень серьёзно. – Весь космос, все планеты постоянно просвечивает насквозь невидимое излучение золотистого Логоса. Оно всему даёт цель и смысл. Благодаря золотистому излучению Логоса каждый кот знает, что ему надо мяукать, если кота потянули за хвост...А каждый палец на руке школьника «знает», что ему будет больно, если этот палец прищемить, например, дверью...Невидимое золотистое излучение «сообщает» капелькам дождя, что они должны падать с тучки вниз, на землю, а не вверх, на небо...
Дети внимательно слушали удивительные слова летающей тарелки, ездившей по глубоким сугробам вокруг разведчиков. Но не всё было понятно землянам.
– Откуда приходит волшебное золотистое излучение? – поинтересовалась Оля.
– Источник излучения – за пределами Вселенной. Об этом надо спросить у квазара Шиши, – сказала Бимба.
Как только вспомнили о квазаре Шише, червяк Чиря и летающая подушка Катя (это она всегда старается незаметно поймать падающих с заборов и деревьев ребят) стали кричать, что таинственный Шиша – их лучший друг. Однако земляне не успели узнать, кто такой Шиша.
В ярком небе поднялся сильный ветер. Над головами разведчиков начали летать подозрительные клочки старых газет, но потом выяснилось, что это странные бумажные птицы. Затем на космонавтов посыпались белые листовки с грозными призывами: «Сдавайтесь! Руки вверх!». Летающую подушку вместе с Чирей отнесло куда-то в сторону. В небе снова появилось улыбающееся солнце Тибо…с огромными рыбьими усами под носом! Усам надоело быть неприметным чубчиком на сверкающей голове светила, усы решили опять стать усами!
Увидев необыкновенное усатое солнце, Мока и Кока от удивления сделали стойку на голове. А Оля, запрыгнув на поднятые к небу ноги мальчиков, села на гимнастический «шпагат». Наверное, взволнованные ребята хотели показать усатой звезде цирковую «пирамиду». Однако, когда тяжёленькая Маша вскарабкалась на голову Оле, «пирамида» рассыпалась, превратившись в визжащую детскую кучу-малу!
Грозное небесное усатое явление повалило все заборы и телеграфные столбы. Из кранов на кухнях стали выпрыгивать розовые снежные лягушки. Телевизоры в комнатах инопланетян часто замигали, захрюкали, стали показывать непонятные кружочки и крендели. Все заики, жившие на полюсе Реты, вдруг избавились от заикания!
– Мне с усами гораздо красивее, правда? – спросило солнышко у землян, весело глядя на разведчиков с высоты. – Почему любой невзрачный тараканишка имеет усы, а я, лучезарная звезда, должна висеть в небе безусая, с босым лицом?
– Вам с усами лучше, – сказала Маша, вылезая из-под сидящего на ней Коки.
Однако усы, гордо топорщившиеся под носом солнышка, опять что-то себе возомнили, вообразили солнечный диск круглыми сверкающими часами. Усы представили себя стрелками часов, начали крутиться по огненному лику звезды, показывая то полшестого вечера, то двенадцать часов ночи. Усы требовали от разведчиков ложиться спать (потому что «поздно»), то кричали «подъём!» (потому что «утро»).
Дети и Бимба с интересом смотрели на небо – никто никогда не видел такого забавного усатого представления!
Поиграв в «часы», капризные солнечные усы совсем разбаловались. Они объявили себя Главной Частью любого организма, сказали, что они могут светить лучше любого солнца! Усы вдруг начали крутиться перед носом светила, словно пропеллер. Солнце закачалось в вышине, а потом стало носиться по небу, будто огненный пропеллерно-усатый блин! Звезда Тибо страшно гудела и свистела в небе, на снег сыпались раскалённые искры, падали кривые трескучие молнии. Затем солнце принялось пикировать на головы испуганных разведчиков, словно горящий усатый истребитель. И всё – из-за шаловливых безответственных усов! Стремительно вращаясь, будто пропеллер самолётика, перед носом солнышка, усы повсюду таскали солнце за собой, бросали на головы разведчиков страшные листовки с нарисованными чёрными черепами и скрещёнными костями, а также тяжёлые фанерные щиты с загадочными надписями: «Не влезай – убьёт! Заминировано!»
– Воздушная тревога! – закричала Бимба и стала обстреливать летающее по небу солнце крупными снежками.
Кока и Мока бросились прятаться под железное днище робота, но там уже сидели девочки, не пускавшие мальчиков в своё укрытие (словно у них там была девчоночья секретная баня!). Мальчики обиделись на разведчиц и закидали их какими-то деревянными дощечками. Тогда девчонки запищали стали жаловаться Бимбе, что мальчики кидаются и вообще «бяки».
В поисках укрытия мальчики зигзагами забегали по сугробам, начали по-собачьи зарываться в снег.
Пропеллерные усы на сверкающем лике перепуганного солнышка совсем обнаглели. Они объявили себя «усатым солнечным внучком»,стали требовать в наследство богатые хрустальные дворцы и летающую алмазную скалу, на которой жила звезда Тибо.
Вращаясь, словно острая циркулярная пила, волоча за собой икающее от испуга солнце, усы подлетели к мальчикам и надавали им по щекам огненных шлепков. Шлёп-шлёп! От близкого раскалённого солнца сугробы вокруг ребят, зашипев, растаяли. Кока и Мока шлёпнулись в дымящуюся лужу!
Затем усатый огненный блин солнца, громко воя, стремительно взлетел в высоту. Усы перестали вращаться, словно пропеллер, снова начали изображать из себя стрелки часов. Однако солнце неожиданно чихнуло – апчхи! Яркое пламя вырвалось из огненного носика солнца. «Пшик!» – сказали непослушные усы и мгновенно сгорели, превратившись в лёгкое белое облачко.
– Апчхи! – еще раз чихнуло солнце в небе. – Никогда больше не буду приклеивать себе под нос чужие рыбьи усы!
– Вот и нету усатого пропеллера! – сказал Мока, вылезая из замерзающей на морозе лужи.
Девочки на животах выползли из-под плоского днища Бимбы, встали на ноги, посмотрели на улыбающееся солнышко.
– Усам не надо было браться не за своё дело, – Оля отряхнула шубку от снега.
– Усы не должны становиться пропеллерами, – сказала Маша.
Однако непоседливость и смелость беспризорных рыбьих усов были щедро вознаграждены на другой планете. Превратившись в белый световой луч, а потом став отважным гусаром, скачущим на горячем коне в лихой кавалерийской атаке с острой саблей в руке, усатый воин Мик погиб в том смертельном бою...Но вскоре став серебристым световым лучом, усатый гусар Мик ожил на новой кристаллической планете в виде важного усатого сома, одетого в золотистую форму пилота летающего ракетного крейсера. Усатый командир не помнил о своих усатых приключениях, не помнил, что миллион лет тому назад он встречался с Бимбой и землянами. Но его смелая Мечта летать и командовать грозным космическим ракетоносцем сбылась (ведь Мечту незаметно забрасывают в наши головы стремительные летающие тарелки...). Усатый генерал Мик многого не помнил и не знал. Но часто, по воскресеньям, дома его тянуло рисовать необыкновенные усатые танки и самолёты, а также усатых скачущих коней с голубыми усатыми пропеллерами вместо хвостов...
Дразнилка Моп.
Солнышко Тибо очень поумнело после того, как встретилось с разведчиками. Оно схватило огромный веник и принялось подметать комнаты своего хрустального дворца, с неба на головы землян посыпался мусор: фантики от конфет, сгоревшие спички, поломанные линейки. Закончив уборку, солнышко пообещало никогда не шалить, стало в небе по стойке «смирно», ручки – «по швам» и начало светить миру, как положено по Космическому Закону, хорошо и ярко. Однако скоро солнышку надоело стоять в высоком небе неподвижно.
– Играться интереснее, чем работать! – заныла звезда Тибо в вышине. – Когда играешься и подпрыгиваешь, – чувствуешь себя свободнее...
– Игру начинают и заканчивают по собственному желанию. Поэтому, конечно, играться легче, – отвечала Бимба, выдавая детям лыжи для нового похода. – Но настоящий разведчик способен делать то, что Надо, а не только то, что Хочется...Это и есть Сила Воли...
Земляне поддержали Бимбу.
– Всё время играются и балуются только безвольные слабаки, – заявил Мока, вставляя ноги в лыжные крепления, беря в руки длинные лыжные палки. – А чтобы совершить подвиг, нужна Сила Воли, нужно взять себя в когти...
Продолжая интересный разговор, разведчики на лыжах двинулись за Бимбой по глубокому снегу.
– Когда я беру вкусную шоколадку и её с аппетитом кушаю, я показываю всем свою Силу Воли? – неожиданно спросил Кока.
– Сила Воли – это когда ты откладываешь шоколадку в сторону и сначала делаешь трудные уроки! – смеясь, объяснила Оля.
Но Кока, бодро шагая на лыжах за лязгающей железом Бимбой, никак не мог понять, что такое Сила Воли. Маленькое Кокино сердце звонко стучало в груди разведчика от напряжённых размышлений. Мальчику вдруг показалось, что все вокруг вообще ничего не понимают в жизни.
– Отчего рыбы живут в воде, а не в облаках? – неожиданно спросил Кока у Бимбы, желая проверить сообразительность робота. – Почему квадрат не круг? Отчего круг не треугольник?
На трудные Кокины вопросы ни Маша, ни Оля не знали ответов. Девочки посмотрели на Коку уважительно, словно он стал профессором геометрии.
Но Бимба, продолжая весело катиться по сугробам, заявила, что у Коки в голове «каша» и он не умеет правильно задавать вопросы.
– Почему ты, Кока, не валенок? – смеясь, поинтересовался Мока у друга.
– Не знаю, – топал на лыжах Кока, размышляя над тем, что в космосе ещё много неразгаданных тайн.
– Неправильно заданные вопросы имеют только глупые ответы, – проговорила Бимба, объезжая высокую ледяную горку.
Со смехом и шутками, интересно беседуя, разведчики прошли по таинственной снежной целине ещё километров двадцать. Раскрасневшиеся, запыхавшиеся путешественники остановились около ветвистого ледяного дерева, на макушке которого торчал большой деревянный скворечник, присыпанный снегом. Воздушный домик имел несколько маленьких стеклянных окошек, каменное крылечко и высокую железную трубу, из которой в морозное небо поднимался белый дымок, вкусно пахнущий домашними котлетами. Скворечник имел толстую дубовую дверь, на которой кривыми буквами было написано: «Моп!».
Путешественники остановились, стали внимательно разглядывать заиндевевшее ледяное дерево, принялись гадать, кто живёт в аккуратном зимнем скворечнике.
– Сейчас выскочит какой-нибудь страшный инопланетянин и объяснит, кто из нас «валенок»! – пошутил Кока.
Но шутить на далёких незнакомых планетах всегда надо очень осторожно. Не успел Кока договорить – маленькая квадратная дверь домика открылась и на каменное, припорошенное снегом крылечко выбежал сам Моп. Моп был маленькой серенькой птичкой, очень похожей на перевёрнутый детский валенок (вот почему при Мопе было опасно упоминать о валенках). Птичка-валенок имела маленький жёлтый клювик, тонкие лапки, тощий хвостик и смешные цыплячьи крылышки, на которых никуда нельзя было улететь. Моп сам не понимал, зачем нужны крылышки, которые не летают. Инопланетянин жаловался на свои хилые крылышки в газеты и домоуправления требовал сделать их летающими. А если это невозможно, просил заменить бесполезные крылышки на рожки, чтобы иметь возможность бодаться, когда захочется. Мопу отвечали, что он сам должен развивать свои крылышки, тренировать их чугунными гантельками. Тогда крылышки станут сильными и полетят по небу быстрее самолёта...
Не умея летать, Моп временно использовал свои крылышки для чесания за ухом, ковыряния в носу, для игры в шашки и домино.
Моп был очень трудолюбивый и аккуратный. Он любил, чтобы в доме было много богатства: телевизор, пушистые ковры, дорогие тарелки, квашеная капуста в дубовых бочках, сушёные грибы на печке...Всё это богатство у Мопа имелось. И Моп был доволен жизнью. Огорчали инопланетянина только нахальные мыши, бегавшие по стенам и потолку скворечника, топавшие, как слоны. Писклявые мыши без спроса включали по ночам телевизор, громко читали старые газеты, сидя в холодильнике, падали с потолка в вёдра с молоком.
Птичка-валенок, которую повстречали разведчики, в общем, была неплохая, незлая, зажиточная, но у неё имелась нехорошая привычка всех с высоты дразнить. Моп был самым сильным дразнилкой на снежном полюсе Реты, никто не мог переспорить маленького инопланетянина.
Увидев отважных полярников, Моп очень обрадовался возможности подразниться. Не поздоровавшись, птичка-валенок запрыгала на каменном крылечке, захлопала маленькими крылышками. С верхушки сверкающего кристаллического дерева на головы разведчиков посыпался снег.
– Подходите ближе! Сейчас я буду вас крепко дразнить! – пропищал Моп тоненьким голоском.
– Здравствуйте! – вежливо поздоровались с инопланетянином девочки. – Зачем дразниться? Вы бы лучше весёлую песню с макушки дерева прочирикали, – Маша удивлённо смотрела вверх, на Мопа.
– Я не умею петь. Но умею дразниться лучше всех. Значит, дразниться с дерева – мое Призвание, – отвечала птичка-валенок, радостно хлопая крылышками себя по животу.
Моп никогда раньше не видел лыж. Лыжи на ногах полярников Мопу не понравились, и он принялся дразнить ни в чём не виноватые лыжи.
– Вы не знаете своих лыж! Ваши лыжи – это два солёных качана капусты, смешанных с прошлогодними жареными макаронами без лука! Они потерялись в высокой крапиве, и плачут, потому что никому не нужны! Вот что такое ваши кривые пыжи!
Неожиданные оскорбления инопланетянина крепко обидели лыжи полярников. Лыжи всхлипнули, заскрипели – др-р-р – и вдруг согнулись в неровные деревянные колёса. Земляне, вскрикнув, упали носами в снег. Никто не ожидал, что глупые бессмысленные слова могут так сильно подействовать на бесчувственные деревяшки.
– Ура! – радостно запрыгал Моп по веткам ледяного дерева. – Лыжи я передразнил!
– Так нечестно! – воскликнула Маша, скидывая деревянные колесики с ног.
– Почему вам не нравятся наши лыжи?
– А почему собакам не нравятся велосипеды и велосипедисты? – неожиданно спросил Моп. – Почему собаки всегда лают на велосипеды?
– Мы не собаки, мы не знаем, – пожимали плечами разведчики.
– Вот и я не знаю, почему мне не понравились ваши лыжи. Какие-то они кривые...
Кока и Мока забегали вокруг толстого ледяного дерева, собираясь чем-нибудь перепилить массивный ствол. Но это было невозможно: сверкающее дерево, на котором жил Моп, являлось сверхпрочным ледяным кристаллом.
Маша и Оля начали стыдить инопланетянина, объясняли ему, что нехорошо говорить грубые слова. Тогда Моп принялся дразнить девочек:
– Все девочки – это летающие по небу сладкие конфетные булочки, вымоченные в пахучих духах? Девчонки каждый день мажут свои носы красной медовой помадой, а губки – шоколадом! Они мечтают быть красивыми, а у самих только куклы на уме! – хихикал, прыгал на ветке Моп.
Девочки очень обиделись на Мопа, доказывали ему, что хотят быть не только красивыми, но и умными. Говорили, что для этого изучают в школе иностранные языки и компьютеры.
Пока дети спорили с Мопом, Бимба просвечивала необычное кристаллическое дерево, на котором крепился скворечник инопланетянина непонятными мигающими приборами. Бимба не хотела связываться с Мопом, потому что не умела дразниться: компьютеры летающей тарелки не умели придумывать обидных слов. Когда Моп стал обижать девочек, Бимба заступилась за Машу и Олю, сказав, что дразниться глупо. Тогда проказник напал на Бимбу:
– Ваша Бимба не летающая тарелка, а обыкновенная кастрюля! – заявил дразнилка, бросив сверху сосульку, ударив по стеклянному колпаку Коки. – Сам кастрюля! – отвечала Бимба.
– Ваша Бимба – это кофемолка на гусеницах! – продолжал словесную атаку Моп.
– Сам кофемолка! – защищалась Бимба.
С первых же секунд горячего словесного поединка стало ясно, что речевые компьютеры Бимбы не умеют придумывать обидных дразнилок. Компьютеры перегрелись, задымили. Из-под гусениц робота повалил синий дым. В воздухе запахло подгоревшими компьютерными блинами.
Защищать Бимбу от незаслуженных оскорблений бросились Кока и Мока.
– Никакой ты не Моп! – Кока швырнул в инопланетянина снежок, но не попал. – Ты бесхвостый летающий валенок, у которого мыши украли телевизор!
– Почему? – удивился Моп, не ожидавший получить отпор от землян.
Кокин стеклянный шлем, недавно пристукнутый сосулькой, тоже решил защищаться.
– Моп – самый настоящий электрический пельмень, заснувший на подоконнике, – решительно заявила защитная сфера, ярко вспыхивая и мигая.
– Почему? – вытаращил глаза Моп, готовый заплакать от обиды!
Всегда дразнившийся безнаказанно шалун не знал, что оскорбления очень неприятны, когда касаются самого Мопа.
– Моп – это печальная прокисшая дырка в старой соломенной шляпе, через которую всё время идёт дождь! – махнув рукой, победно заявил Мока.
– Я не шляпа! – затопал ножками по толстой ветке Моп, но поскользнулся и свалился с дерева на острый ледяной пенёк. Шмяк! Моп больно ударился хвостом о лед, жёлтый клюв дразнилки распух, скривился набок.
– Мы победили! – кричали, подпрыгивали Кока и Мока.
Девочки и Бимба бросились вытаскивать проказника из сугроба, стали мазать инопланетянина зелёнкой, заклеивать скривившийся клюв пластырем. Оля достала зеркальце, чтобы Моп смог увидеть свою распухшую физиономию и тощий расплющенный хвостик. Осмотрев себя в зеркальце, Моп заплакал, стал ругать зеркальце за то, что показывает кривой распухший нос и выдранный хвостик. Всхлипывая, Моп жаловался на «скользкую погоду», на Коку и Моку, которые дразнятся, на, свои неудачи...Маленький инопланетянин так и не понял, что наши Беды – лучшая наша Наука...
Обзывая мальчиков «валенками» (хотя сам был похож на валенок), обвиняя девочек в том, что вымазали нос зелёнкой, Моп подошёл к Бимбе и потребовал для себя миску кислой капусты.
– Я не виноват, что всех оскорбляю! – заявил Моп, с аппетитом склёвывая выданную Бимбой капусту. – Последний миллион лет я жил на дикой тюремной планете, где вместо неба – топкое грязное болото, вместо облаков – мотки колючей проволоки, вместо звёзд – зелёные лягушки, а вместо солнца – бетонное летающее копыто...На этой невесёлой планете я привык дразниться, потому что там все дразнятся, – оправдывался Моп, доедая капусту.
– Значит, вам понадобится ещё миллион лет, чтобы отучиться от грубости, – вздохнула Маша, забирая у Мопа пустую миску.
Тото.
Оставив Мопу в подарок дубовую бочку с солёными огурцами, мешок картошки и бутыль с хлебным квасом, экспедиция продолжила трудный поход. Долго шагали по холмистым снежным полям, весело скатывались с крутых ледяных горок, на которых железный корпус Бимбы пронзительно звенел. В конце одного из стремительных спусков путешественников высоко подкинул неожиданный трамплин и все, прокувыркавшись в воздухе метров сто, рухнули в мягкий сугроб.
Когда поднялись на ноги, отряхнулись от снега и осмотрелись, увидели, что рядом вьется лёгкий голубой дымок. Мока решил немедленно проверять источник задымления, рассчитывая открыть новый инопланетный вулкан. Мока смело бросился к дымящему сугробу и сразу наступил на чей-то маленький лохматый хвостик.
– А-а-а! – громко закричал торчащий из сугроба хвостик, похожий на висячее ухо собаки.
– Что случилось?
– Кто кричал? – к Моке подскочили Кока и девочки.
Побледневший, взволнованный великим открытием Мока тыкал пальцем в лохматого незнакомца и сбивчиво объяснял:
– Из сугроба идёт дым! Значит, под снегом огненный вулкан! Но у него есть хвост!
–Значит, мы открыли хвостатый вулкан! – догадался Кока.
Оля заспорила с кокой.
– Нет, мы встретили хвостатый сугроб!
– А-а-а! – снова закричал хвостик, отчаянно виляя сугробом. – На меня наступили!
Мама и Оля начали ругать и воспитывать разведчика.
– Зачем на хвосты наступаешь? – Оля влепила Моке подзатыльник.
– Мы полетели в космос не для того, чтобы на хвосты наступать! – заявила Маша, доставая из походной аптечки зелёнку (как будто все жизненные проблемы можно решить только с помощью зелёнки!).
На шум и крики детей, звеня железом, подъехала Бимба. Мальчики бросились к летающей тарелке, стали оправдываться:
– Хвост сам виноват, что на него наступили!
– Если ему хочется торчать на дороге, надо было специальный дорожный знак выставить, что, мол, «Стой! Осторожно хвост!».
Девочки снова заспорили с мальчиками.
– Где вы найдёте хвостатый дорожный знак? Их вообще не бывает! – рассмеялась Оля.
– А может, этот пушистый хвостик кто-то потерял? Или он вообще не тот, за кого себя выдаёт? – шёпотом проговорила Маша, сделав испуганные глаза.
Видевшие много опасных неожиданностей разведчики растерянно смотрели на таинственный дымящийся хвостатый сугроб, не зная, что делать. К счастью, рядом с путешественниками стояла, мигая огоньками, отважная Бимба (всегда берите в поход летающую тарелку!). Бимба протянула железную руку, схватила незнакомца и ловко вытянула его из подтаявшей снежной кучи.
Земляне вскрикнули от изумления. В руке робота висел, отчаянно трепыхался маленький симпатичный зверёк, похожий на пушистый пропеллер. Он имел круглую головку, похожую на голову белки и пять плоских лохматых хвостов, с помощью которых, видимо, мог летать. Инопланетянина звали Тото.
– Ты кто? – Бимба встряхнула пятихвоста в воздухе, чтобы с него осыпались снежинки, и осторожно положила незнакомца на лёд.
– Я Тото, – отвечал инопланетянин, разглядывая путешественников маленькими искрящимися глазками.
Оля подошла к пушистому незнакомцу, присела рядом с ним на корточки и спросила:
– Зачем тебе пять хвостов?
– Это не хвосты! – инопланетянин завертелся пропеллером на снегу, поднялся в воздух и пролетел над Олей. – С помощью своих лохматых пропеллеров я могу быстро мчаться в невидимых потоках времени…Могу этими хвостами слышать, будто ушами…
– Значит, ты имеешь пять хвостатых ушей? – обрадоввлась Маша, присевшая около инопланетянина рядом с Олей.
– Не знаю, – отвечал Тото. – Я своими пятью ушами отлично вас вижу…
Мока тоже имевший большие, похожие на теннисные ракетки уши, очень удивился.
– Как можно видеть ушами, если ушами ничего не видно?! – воскликнул Мока.
– А вы знаете, как видят ваши глаза? – спросил Тото.
– Не знаем! – отвечали разведчики.
– Вот и я не знаю, как видят мои уши, – честно сознался Тото.
Земляне совсем растерялись, когда Тото начал бегать на своих забавных пропеллерных ножках по сугробам, стал гладить лапками маленькую голову и даже бросаться снежками. Казалось, вокруг разведчиков бегает живая лохматая звёздочка, похожая на вентилятор!
– Вот эдорово! – воскликнул Мока. – Я тоже хочу научиться бегать на ушах!
Земляне не ожидали встретить на планете Рете весёлого пропеллерного зверька, умеющего летать на своих хвостах, а также видеть, слышать и бросаться снежками этими же хвостами. Кока позавидовал необыкновенным талантам и способностям пятихвостого Тото.
– Ты учишься в какой-нибудь школе или работаешь? – спросил Кока, осторожно погладив мягкое шерстяное ухо инопланетянина.
– Работаю? – удивился Тото, юлой завертелся на снегу, поднялся в воздух, словно маленький детский вертолётик. Инопланетянин не понял вопроса мальчика.
– Может, вы охраняете какую-нибудь железнодорожную будку? – предположил Мока, не зная с кем имеет дело.
Пролетев над головами детей, Тото плавно опустился на стеклянную кабину Бимбы, украсив колпак робота симпатичной шерстяной звёздочкой. – Уже тысячи лет я воин. Я был гоплитом, тяжеловооружённым пехотинцем в армии Александра Македонского, в его непобедимой фаланге. Потом я сражался в самом лучшем десятом легионе Юлия Цезаря. Затем был охранником Марка Аврелия, мудрого римского императора. Я всегда шёл в бой в первых атакующих шеренгах…Я умирал бесстрашно и всегда меня переносило яркое золотое сияние в изумрудный океан планеты Реты…
Разведчики изумлённо смотрели на пушистого пропеллерного Тото, непринуждённо ходившего по прозрачной кабине летающей тарелки. Теперь никто не понимал, кто такой Тото и какую «будку» он охраняет...
– Всё ясно! – сказала Маша. – Тото бесстрашный солдат! Он работает героем!
Кока и Мока, на всякий случай, подбежали к Бимбе, по кабине которой прогуливался лохматый, похожий на пятихвостого пуделя, Тото и по-военному отдали честь герою (героев надо чтить!). Оля встревожилась, схватила Машу за рукав шубы. – Непонятно, где мы находимся! – взволнованно проговорила Оля. – Если Тото убили ещё во времена Цезаря, две тысячи лет назад, значит, мы прилетели туда, где все неживые!..
Маша побледнела от испуга, прикрыла рот рукой, чтобы не вскрикнуть. Встревожились и мальчики.
– Скажи честно, ты, Тото, живой или неживой! – потребовал объяснений Мока. – Конечно, живой! – весело отвечал инопланетянин, пропеллером взлетая над задумчивой Бимбой.
Кока, не умевший в школе решить даже простую задачку, совсем запутался. Разведчик пожалел, что мало занимался на Земле ботаникой и химией.
– Как же ты, Тото, живой, а говоришь, что погиб ещё во времена дяденьки Македонского?
– Откуда я знаю! – Тото надоело вертеться в воздухе и он шлёпнулся в сугроб. – Когда воюю, я закованный в стальные латы солдат...Когда убьют, сразу превращаюсь в шерстяной пропеллер и лечу на Рету. Потом снова становлюсь воином...
Мока решительно повернулся к Бимбе. – Ты куда нас привезла? Или мы тоже неживые?
Кварцевые глаза Бимбы ярко вспыхнули, улавливая таинственное излучение Прошлого. Теперь Бимба ясно видела все прежние жизни Тото, все его подвиги и ошибки.
– Когда Тото был воином, он имел быстрые ноги и сильные руки. Когда нужно было стремительно лететь среди звёзд в спиральных временных потоках, Тото превращался в бестелесный информационный пропеллер...форма тела не имеет большого значения...Главное, что в космосе навечно остаются наши Мысли...
Пока Бимба объясняла что-то очень умное, Тото весело летал над головами разведчиков, садился на плечи девочек, на стеклянный шлем Коки. Играться с лохматым пропеллерным инопланетянином было интересно. Не верилось, что раньше Тото был могучим грозным воином.
Потом Тото улетел. Землянам было жаль расставаться с храбрым вечным солдатом. Мока начал спрашивать, где путешествует отважный Тото. Кока отвечал, что не знает. Девочки задумчиво пожимали плечами.
– Все мы бесконечно долго путешествуем внутри космического Замысла о нас...это наше Главное Странствие, – проговорила Бимба, сверкая хрустальными глазами.
Критик Нюм.
После расставания с Тото километров тридцать ехали, тряслись в кабине летающей тарелки по неизведанной, ярко освещённой солнцем снежной целине. Мальчики сидели на двух передних креслах, девочки – на задних. Жуя огромную шоколадку, сочно чмокая, Кока попросил Бимбу включить телевизор и показать интересный мультик.
– Мы прилетели на другую планету не для того, чтобы смотреть мультики! – подпрыгнул в кресле Мока. – Мультики можно и на Земле посмотреть!
Но Бимба снова удивила путешественников.
– Внимание! – сказала Бимба, продолжая быстро катиться по необъятной снежной равнине. – Я включаю Радар Предвиденья! Сейчас мы узнаем, что нас ждёт через десять минут.
Перед носами мальчиков, на пульте управления вспыхнул широкий компьютерный экран, на котором разведчики увидели самих себя, подъезжающих к высокой непонятной башне. Затем из башни выскочил какой-то веник на тонких ножках и запрыгнул на голову Моке…
– Выключайте телевизор! – закричала, затопала ножками Оля, не любившая мультики-ужастики.
Бимба выключила Радар Предвидения, цветной экран на пульте погас.
– Неужели это наше будущее? – удивилась Маша.
– Любое важное событие, летящее из Будущего нам навстречу, мчит перед собой невидимую квантовую волну, предупреждая об угрозах. Излучение Будущего можно предчувствовать заранее...
– Разведчик может предчувствовать своё будущее? – забеспокоился Мока, которому не нравилось, когда ему на голову запрыгивают таинственные веники.
– Все земляне имеют радар Предвиденья в своей голове, только редко им пользуются, – говорила Бимба, продолжая быстро ехать вперёд. – Чтобы его включить, надо успокоиться, сесть на мягкий диван, закрыть глаза и, потерев пальцами лоб, хорошо подумать о своей жизни...Волшебный радар Предвиденья называется Разумом...
Бимба не успела объяснить, как работают Радары Будущего. Впереди перед машиной появилась высокая ледяная башня, имевшая форму боевой гранаты с длинной ручкой. Но башня, на которой жил Критик Нюм не была гранатой. Она являлась секретной космической водокачкой, но перекачивала не воду, а разную космическую Критику и Бяку. Водокачка стояла на крутой снежной горе, по склонам которой морозный ветер носил мятые белые бумажки, исписанные кривыми каракулями. Критик Нюм любил писать в тетрадках, что «все хвостики поросячьи и козявки несмышлёные», но потом сам не мог разобрать написанное, кричал: «Какой дурак так пишет, что ничего непонятно!». Топая ножками, критик Нюм вырывал записи из тетрадок и выбрасывал листочки на снег.
Секретная ледяная водокачка не имела входа и окон, откуда можно было бы бросаться критическими листочками. Поэтому Нюм жил на плоской, припорошенной снегом, открытой ветрам крыше башни. Нюм сделал на крыше гнездо из веток и жил в нём, словно аист.
Инопланетянин Нюм был похож на длинный, тощий соломенный веник, расширенный, крепко разлохмаченный вверху, всегда одетый в серый костюм, галстук, чёрные старомодные ботинки. Вытянутую, заострённую книзу физиономию критика украшали круглые профессорские очки, которые почему-то ярко блестели ночью, заливая окресности таинственным лунным светом. Нюм имел тонкие соломенные ножки и ручки, которыми размахивал, когда злился. А злился и раздражался соломенный критик очень часто (поэтому будьте осторожнее с вениками, вежливо с ними здоровайтесь!).
Бимба остановилась около сверкающей на солнце ледяной башни, Мока открыл дверь и первым выскочил из машины, забыв предупреждения Радара Предвиденья. И сразу сверху из своего писательского гнезда на голову мальчику спрыгнул очкастый, одетый в серый костюм веник Нюм. Шмяк! Мока и Нюм кубарем покатились по снегу.
– А-а-а! – кричал Мока.
– Ага-а! – вопил Нюм.
Из кабины вездехода выбрались изумлённые Кока и девочки. Маша сначала растерялась, увидев похожего на веник человечка, но потом обрадовалась.
– Очень хорошо, что мы встретили настоящий веник, – сказала Маша, подходя к Нюму знакомиться. – В кабине давно надо подмести.
Но Нюм не любил подметать, не хотел грязной работы. Инопланетянин обиделся, замахал тонкими ручками, закричал:
– Вы не знаете, кто я такой! Я Критик!
– Как это критик? – к забавному маленькому человечку подошли Кока и Оля.
– Я всё критикую! – объяснял, тряс соломенным чубчиком Нюм. – Если, например, кто-то строит круглый дом – я сижу на дереве и незаметно за строителями подглядываю, умные мысли в записную книжку записываю. Потом, когда круглый дом построили, я быстро из-за забора выпрыгиваю, подбегаю к работягам и смело их критикую за то, что дом круглый, а не треугольный! Если построят дом ровный, я подскакиваю и кричу: «Надо было кривой дом строить!».
Земляне, улыбаясь, смотрели на бегающего по сугробам критика.
– А вы сами умеете построить хотя бы скворечиик? – спросила Оля.
– Ничего я не умею делать! – крикнул Нюм. – Зачем мне что-то делать, если я великий критик! Только критиковать надо, стоя на каком-то возвышении, на заборе или на крыше сарая! Чаще надо говорить солидное «э-э-э» или «мэ-э-э». Тогда все очень бояться моей критики, – сказал Нюм и ловко запрыгнул на стеклянную кабину Бимбы, чтобы быть повыше.
Разведчиков изумила необыкновенная самоуверенность Нюма. Кока решил задать инопланетянину трудную математическую задачку, чтобы проверить сообразительность Нюма.
– Вы умеете считать до пяти? – обратился Кока к гордо стоявшему на кабине вездехода инопланетянину.
– Я презираю вашу глупую математику! – стекла очков Нюма ярко вспыхнули. – Вас неправильно учат в школе! Сколько будет 1+1?
– Будет 2, – Кока пожал плечами.
– Ха-ха-ха! Неправильно! – засмеялся, чуть не свалился с кабины Бимбы критик. – Если к одной мышке прибавить одну кошку, останеться одна кошка! 1+1=1! А если к мышке и кошке прибавить одного тигра опять получится только один тигр! Значит, 1+1+1=1!
Разведчики были потрясены неожиданной критикой всей школьной математики. Девочки изумленно хлопали ресницами, мальчики озадаченно шевелили носами и ушами.
– Придётся переписывать школьные учебники, – решительно проговорил Кока. – Эти учёные что-то пишут в книжках и сами не понимают, что пишут! А бедные школьники должны изучать всякие глупости...
Озадаченные разведчики не знали, что сказать в ответ на критику Нюма. Умный веник, расхрабрившись, принялся танцевать на кабине Бимбы, звонко стуча истоптанными каблучками по стеклу.
– Ваша Бимба слишком железная и пузатая! – критиковал Бимбу Нюм.
– А вот не пузатая! – спорила Бимба, отчаянно выворачивая свои стеклянные глаза к небу, пытаясь увидеть танцующего на кабине критика.
Маша и Оля, уперев руки в железный бок машины, принялись раскачивать Бимбу, желая сбросить Нюма с кабины. Тогда Нюм начал критиковать девочек:
– Девочки тоже неправильно устроены! Их надо переделывать, потому что девочкам надо больше рук. Для каждой работы – отдельная рука. Для шитья, мытья посуды, для стирки пелёнок – нужны три руки. А еще для откручивания водяных кранов на кухне, для выпечки блинов, для подзатыльников мальчикам, для подкрашивания ресниц...
Нюм не договорил, поскользнулся и свалился с кабины на голову Маше. Маша, мяукнув, села в сугроб. Кока подскочил к прыгающему вокруг Маши соломенному критику и спросил испуганно:
– А если девчонки теми руками, которые для пелёнок и блинов начнут мальчиков за уши крутить?
Поправляя узкий селёдочный галстук, надменно сверкая круглыми стеклами очков, соломенный чудак повернулся к мальчикам и проговорил:
– Мир устроен неправильно! Поэтому мальчиков тоже надо переделать! Надо, чтобы у каждого мальчика был длинный обезьяний хвост!
Кока и Мока подпрыгнули от удивления.
– Зачем нам хвосты?
– Чтобы ребята могли свешиваться на хвостах вниз головой с балконов и так отдыхать после школы...И вообще, просушиваться на свежем воздухе от сырости, если кто-нибудь отсырел!
Необычные планы переустройства мира не понравились разведчикам. Бимба сказала, что хвосты у землян лишь недавно (три миллиона лет назад) отвалились. Поэтому не надо снова приклеивать устаревшую конструкцию. Но переспорить Нюма было невозможно. Таинственная ледяная башня, около которой находилась экспедиция, вдруг затрещала, заскрипела, закачалась, вспыхнула ярким зеленоватым светом. Являясь, видимо, мощным источником Критической Энергии, башня стала излучать в пространство какую-то непонятную кислятину. Соломенный чубчик Нюма, будто антенна, отлично улавливал сверкающие клубящиеся энергетические потоки. Критик вдохновился ещё больше, замахал ручками, запрыгал на снегу.
– Надо сделать так, чтобы небо было под ногами вместо земли!..Надо, чтобы детей не заставляли ходить в школу, а на занятия вместо школьников пусть ходят бабушки ребят! Бабушкам всё равно делать нечего! И свою пенсию пусть отдают детям на конфеты! – кричал критик Нюм.
Смешные заявления инопланетянина про бабушек и конфеты развеселили путешественников. Но когда Нюм стал критиковать «неправильные» пуговицы на шубах девочек, предлагая заменить их огромными амбарными замками, – улыбки исчезли с лиц разведчиков: Нюм нечаянно оторвал две пуговицы от белой Машиной шубки.
Оставаться рядом с критическим инопланетяниным стало опасно: можно было лишиться всех пуговиц на шубах и штанах. Тем более, что круглые стёкла очков критика ярко вспыхнули, будто два маленьких зеркальца, пускавших солнечные ослепительные зайчики. Это означало готовность Нюма критиковать весь мир ещё решительнее и строже.
– Бежим! – Маша выхватила из соломенной ладони Нюма свои пуговицы и бросилась наутёк. Оля, мальчики и Бимба с хохотом и визгом помчались за Машей.
Опасные игры.
С некоторыми инопланетянами спорить невозможно. От них лучше убежать. Но бегать на других планетах надо очень осторожно, надо высоко поднимать ноги и внимательно смотреть, куда бежишь.
Сначала впереди всех бежала Маша. Распахнутая белая шуба девочки трепыхалась на ветру, словно пропеллер. Последней на железных утиных лапках прыгала Бимба. Раскрытые двери машины громко хлопали по бокам робота, будто стальные уши. Сами не заметили, как перепрыгнули несколько высоких каменных заборов и упали на какие-то непонятные собачьи будки, около которых лежали огромные лохматые собаки, охранявшие что-то важное и секретное. Трах! Бах! Дощатые будки с треском разломались! Сторожевые псы от испуга забыли, что они умеют гавкать. Лохматые охранники поднялись на задние лапы, передние лапы вытянули к небу и стали кричать:
– Не стреляйте! Мы сдаёмся в плен!
– Нашу секретную базу захватили бандиты!
Кока и Мока, пробегая на четвереньках мимо остроносых, нацеленных в небо ракет, кричали рогатым часовым: – Мы не бандиты! Мы космонавты!
–Мы хорошие! Мы разведчики!
Мальчики правильно сделали, что назвали себя «хорошими». Иначе рогатые, похожие на быков, часовые обязательно начали бы стрелять по бегущим землянам и Бимбе, хлопающей дверцами, словно ушами. Ведь разведчики неосторожно забежали на строго охраняемую базу грозных ядерных ракет!
По секретной военно-пулемётной базе бегали очень долго. С криками и визгом перепрыгивали через угрюмые железные боевые машины и серые бетонные бункеры, попадали в бочки с водой и глубокие окопы, вырытые в снегу. Потом запыхавшиеся мальчики выбежали к белому квадратному зданию с широкими стеклянными окнами и нечаянно ввалились внутрь сооружения, пробив головами звенящее стекло.
И сразу солнечный свет погас для Коки и Моки. В кромешной темноте мальчики падали в гулкий пустынный подвал, цепляясь за дребезжащие железки, невидимые во мраке тазы и кастрюли. Трах! Дзынь! Громко щёлкнув зубами, больно прикусив языки, упали на пыльную угольную кучу. Шмяк!
– Апчхи! – сказал невидимый в темноте Мока.
– Апчхи! – отвечал другу Кока.
– Здесь очень громкое эхо, – проговорил Мока. – Оно чихает, как я.
– Это Кока чихает, – прокряхтел из темноты Кока.
– Зачем ты меня передразниваешь? – обиделся Мока и, нащупав у себя за спиной дырявую плетёную корзинку, швырнул её в сторону Коки.
Корзина бумерангом пролетела по просторному бетонному бункеру, сделала крутой разворот и, вернувшись к Моке, стукнула разведчика по лбу. Бац! Мока кубарем скатился с угольной кучи, отчаянно чихая и сморкаясь. Наверное, корзина, со свистом летавшая по таинственному темному погребу слегка пристукнула Коку, ползавшего где-то около стены. Защитный шлем космонавта громко закудахтал, замычал. Му-у-у! Стало очень страшно.
– Это ты, Кока, мычишь? – послышался из темноты испуганный Мокин голос.
– Не я! Это мой шлем! – тоненько проблеял Кока.
– А чего он мычит?
– Не знаю.
В этот момент старый велосипед, висевший на стене, сорвался с ржавого гвоздя и упал на голову Коки. Трах! Бах! Му-у-у! Шс-с-с! Резиновые шины велосипеда громко лопнули, начали ужасно шипеть.
– Ты чего шипишь?! – Мока не понимал, что происходит.
– Это не я...Шс-с-с! Оно само шипит! На меня напали две круглые резиновые змеи с педалями! – закричал Кока и бросился бежать, но тут же зарылся носом в пыльную угольную кучу, которая, как показалась Коке, свисала с тёмного потолка подземного бункера.
С теми, кто неосторожно бегает по территориям инопланетных военных, всегда происходят опасные истории. Не успели ребята понять, где находятся, как в погреб прибежало загадочное светящееся зеленоватым светом чудище. Оно имело квадратную голову, горящие, словно красные угольки, глаза. Тело призрака напоминало размазанную кляксу зеленой туши с шестью кривыми ножками и двумя, похожими на грабли, длинными руками. Чудище умело выстреливать из своих горящих глаз огненные ракеты.
Увидев квадратноголового призрака (его звали Ук), земляне немного струсили и одновременно осмелели: ведь стало светлее. Теперь можно было осмотреться. Разведчики обнаружили, что находятся в просторной подземной мастерской с множеством разобранных мотоциклов и велосипедов, но стены таинственного бункера показались ребятам ненадёжными, расплывающимися, скрытыми в искрящемся зеленоватом тумане. В одном из углов загадочного подземного пространства монотонно зуммировал, лихорадочно мигал таинственный хронометр, стремительно отсчитывавший годы, словно секунды...
– Наконец-то я вас поймал! – закричал громовым голосом ужасный призрак и бросился на ребят.
Мальчики отскочили в сторону, спрятались под низкий стол, на котором стояли ящики с инструментами, начали обстреливать чудище увесистыми кусками угля. Однако куски антрацита, попадая в желеобразное тело чудовища, пролетали сквозь него беспрепятственно. Мальчики слышали только звонкое влажное хлюпанье и чавканье.
Грозно фыркая и бормоча, стреляя лазерными ракетами из горящих глаз, зеленоватый призрак запрыгнул на широкий стол, под которым прятались мальчики.
– Мы пропали! – заплакал Кока. – Сейчас нас съедят!
– Не съедят! – подбадривал друга Мока. – Это чудище прозрачное, будто холодец!
Квадратноголовому огненноглазому призраку не понравилось, что его назвали «холодцом». Чудище подняло стол, под которым сидели разведчики, зашвырнуло стол куда-то в темноту, закричало:
– Я не холодец! Я железный и страшный! Я царь царей!
Лишённые укрытия, прижатые к каменной стене, мальчики были вынуждены принимать неравный бой. Ловко уворачиваясь от выстрелов лазерных глаз Ука, Кока и Мока швыряли в противника погнутые велосипедные рамы, старые колёса, мотоциклетные шлемы...Потом мальчики вступили в рукопашную схватку. Конечно, шестиногому граблерукому чудищу было легче боксировать, заляпывая ребят какими-то неприятными соплями. Но всё равно отважные космонавты боксировали с грозным инопланетянином очень долго. Когда Мока уставал сражаться, на смену другу приходил боксировать Кока. А Мока ложился на кучу угля отсыпаться. Затем Кока ложился вздремнуть на угольную кучу, а неравный бой с сопливым призраком вёл Мока. Так сражались три дня и три ночи. Наконец, призрачное чудище притомилось размахивать своими огромными похожими на грабли ручищами.
– Так нечестно! – рявкнул призрак, выстреливая в ребят огненными ракетами. – Двое напали на одного.
Пропуская стремительные ракеты над собой, мальчики ничком упали на бетонный дымящийся пол.
– Зато у тебя руки-грабли! – не поднимая головы, пожаловался Кока.
– И вы весь какой-то сопливый, словно холодец! – напомнил Мока, осторожно выглядывая из-за горящего стола.
Призрачный шестиногий Ук обиделся, забегал по мастерской, перепрыгивая через опрокинутые закопченые мотоциклы.
– Я не сопливый! Я железный и страшный! Я грозный царь!
Мальчикам было непонятно, почему желеобразный, похожий на кисель Ук считает себя могучим железным царём. Вскарабкавшись на угольную кучу, разведчики стали подробно обо всём распрашивать изумрудного призрака.
Оказалось, мальчики неосторожно провалились в искривлённое нереальное компьютерное пространство. Кока и Мока упали внутрь мощного военного компьютера, управляющего запуском тысяч опасных ядерных ракет. Бетонный бункер с кучей угля, опрокинутые поломанные мотоциклы, погнутые велосипеды, полупрозрачный шестиногий Ук были нереальны! Они существовали лишь в электронном Воображении Компьютера! Квадратноголовый призрак являлся сопливой электронной Выдумкой, электрическим Охранником внутренних сетей компьютера от посторонних вирусов. Граблерукий Ук напал на мальчиков, подумав, что они – зловредные компьютерные вирусы. Однако самого Ука, в действительности не было. Ни железного, ни даже кисельного, о чём Охранник не догадывался.
– Я защищаю свой могучий военный компьютер от таких вирусов, как Кока и Мока, – размахивая руками, бегал по бункеру светящийся Ук. – Поэтому я страшный и железный!
Оставаясь сидеть на дымящейся угольной куче, мальчики закричали:
– Ты не железный! Ты кисельный!
– Кисельный? – не поверил электронный инопланетянин.
– Ты липкий холодец!
В этот момент за спиной сидящего на полу призрака неожиданно растаяла бетонная стена и разведчики увидели, что находятся внутри электронной компьютерной панели с множеством разноцветных проводков, убегающих в бесконечность.
– Всё понятно! – Мока кубарем скатился с угольной кучи. – Мы находимся в нереальной компьютерной игре!
– Значит, вы обыкновенные компьютерные взломщики! – Ук подскочил до потолка, приготовившись стрелять в мальчиков ракетами.
– Мы не вирусы! – закричал Кока. – Мы настоящие земные разведчики!
– Зато тебя, Ук, вообще не существует! – Мока смело подошёл к призраку, глаза которого пылали огнём. – Ты компьютерная программа, неосязаемая информация!
– Значит, я нежелезный? – проговорил Ук, чуть не плача.
– Киселём тоже быть хорошо! – успокоил призрака Кока.
Но Ук не хотел считать себя липким электронным киселём, обыкновенной компьютерной программой. Призрачный инопланетянин доказывал, что он существует, потому что часто ходит на рыбалку, где пишет стихи, мечтает и плачет...Мока возражал, что умение плакать ещё не признак настоящей жизни. Кока сказал, что любая огородная лейка, поливая грядки, тоже как бы плачет, хотя она неживая. Ук обиделся на мальчиков.
– Сначала вы говорите, что я нежелезный. Потом называете меня киселём, а затем доказываете, что я даже не кисель, а огородная лейка!
От обиды Ук запрыгнул на потолок призрачного бункера, повис вниз головой, возмущённо прокричал.
– Кока и Мока тоже ненастоящие разведчики! Если бы они были настоящие, у них было бы по шесть ног, руки-грабли и глаза, стреляющие ракетами! И Земля, с которой они прилетели, всего лишь воображение одного Хитрого Шарового Компьютера, моего хорошего знакомого...
Кока и Мока рассмеялись, стали доказывать бегающему по потолку призраку, что они настоящие земные мальчики, с которыми дружат настоящая летающая тарелка Бимба и красивые девочки Маша и Оля. Кока предлагал кисельному инопланетянину прилететь на Землю, чтобы посмотреть, что земляне действительно существуют. Но компьютерный призрак от путешествия отказался, сказав, что не может выйти из компьютерной игры.
– Всё равно ваша голубая эемля – это лишь яркий цветной сон могучего Шарового Компьютера, который иногда является в облике золотой пирамиды,.. – проговорил компьютерный охранник, спрыгивая с потолка и растаивая в воздухе.
Призрачные стены таинственного бункера посветлели, отодвинулись в стороны и вдруг раскололись с мелодичным стекольным звоном. Темнота, окружавшая разведчиков, исчезла. В глаза мальчиков хлынул яркий солнечный свет, на головы ребят посыпались искрящиеся снежинки и сосульки. Кока и Мока снова оказались на просторной снежной равнине, неподалёку от Бимбы и девочек.
Лица изумлённых полярников, их одежда были крепко перемазаны чёрной угольной пылью, снегом и липкой зелёнкой. Разведчики внимательно разглядывали друг друга, удивляясь тому, что в нереальных компьютерных подвалах можно вымазаться по-настоящему, как чушка!
Измена.
Выбравшись из рыхлого сугроба, Кока и Мока пошли к девочкам и Бимбе, чтобы поскорее рассказать друзьям о своих открытиях и подвигах. Подойдя поближе, увидели странную картину: Маша и Оля весело бегали вокруг Бимбы...с двумя незнакомыми мальчиками! Было совершенно непонятно, откуда появились новые земляне и почему они запросто гуляют с чужими девочками, хохоча при этом, как бегемоты. Потрясённые Кока и Мока остановились в метрах двадцати от коварных изменниц, согнулись, словно печальные вопросительные знаки, безнадёжно повесили носы книзу. Но Маша и Оля совершенно не обращали внимания на покинутых ребят, будто те стали невидимками.
– Я всегда говорил, что девчонки – народ ненадёжный! – проговорил Мока, шмыгнув носом.
– Мы сражались, воевали с зелёным призраком, а девчонки нас предали! – всхлипнул Кока.
– Стоило нам пропасть на пять минут, а они уже дружат с другими мальчиками, – вздохнул Мока и сел в сугроб, отказываясь путешествовать и совершать новые подвиги.
В неизъяснимой тоске Кока посмотрел на небо. Огромное сияющее небо показалось мальчику маленькой тряпичной заплаткой на драных штанишках огородного пугала, с которым никто не хочет дружить. Опечаленному Коке вдруг захотелось, выставив руки вперёд, бежать по сугробам до самого горизонта, чтобы там, в неведомой дали залезть на макушку высокой ёлки, притворившись сверкающей новогодней звёздочкой, которую мечтают найти все девчонки...
Но разведчик не имеет права тосковать слишком долго. Мока встал на ноги, замахал кулачками в воздухе и воскликнул:
– Наши рожицы чумазые и страшные! Мы незаметно подползём к девчонкам, а потом выскочим, закричим, что мы ужасные драконы! Мы крепко напугаем изменниц и их новых кавалеров!
– А если Бимба станет заикой от испуга? – Кока посмотрел на Моку.
– Не станет! – отвечал Мока, выглядывая из-за сугроба.
План незаметного подползания и выпрыгивания казался разведчикам очень хорошим. Но ребята не учли новой необъяснимой кривизны снежного пространства вокруг себя и девочек. Кока и Мока не догадывались, что пока они находились в нереальном тёмном бункере, их тела раздвоилось. Поэтому теперь вокруг девочек вертелись...два Коки и два Моки! Девочки разговаривали с настоящими смеющимися Кокой и Мокой и не знали, что к ним незаметно, на четвереньках подползают ещё один Кока и Мока, вымазанные чёрной сажей и зелёнкой.
Оставляя в рыхлом снегу две глубокие борозды, чумазые герои подползли к девочкам на метров пять и обомлели от удивления: рядом с Машей и Олей бегали весёлые улыбающиеся Кока и Мока. Ни девочки, ни чистенькие двойники мальчиков, не видели приближающихся грязнуль (грязнули почему-то стали невидимками для «чистюль»).
Грязнули, стоя на четвереньках, изумлённо открыв рты, переглянулись. Они не понимали, почему появились двойники, отчего подползающих разведчиков никто не замечает, даже Бимба, имеющая зоркие глаза и радары.
– Чудеса! – невидимка Мока сел на снег. – У нас появились двойники!
– Пока мы воевали, кто-то украл наши лица! – огорчился Кока.
– Зато девчонки нас не предали, – обрадовался Мока. – Они прололжают с нами дружить.
– Не с нами они дружат! Мы для них, наверное, сейчас невидимки, – Кока потер снегом сажу на лице, но физиономия стала ещё грязнее. – Надо было лучше изучать физику в школе. Тогда было бы понятнее, почему мы стали раздвоенными призраками.
Чумазые невидимки подскочили к своим чистеньким двойникам, крикнули «ура» и стукнули тех сзади…пониже спин, как ударяют ногой по футбольному мячу.
– Мы не разрешаем подходить к своим девочкам!
– Это нечестно красть чужие лица! – громко кричали невидимки.
Но результат атаки получился неожиданный. Нападавшие невидимые грязнули почувствовали, что сами себе надавали пинков под зад! Бац! Бац! Как так получилось – не известно! Чумазые невидимки упали на снег, но их не заметили ни девочки, ни двойники. Маша, увидев таинственные глубокие следы на снегу, взвизгнула:
– К нам подкрался кто-то невидимый!
Двойники Кока и Мока, получившие сзади крепкие пинки, испуганно вертелись на снегу, потирая руками ушибленные места, стараясь увидеть нападавших.
– Какой-то осёл лягается!
– Они тут брыкаются, кричат «ура», но никого не видно! – все начали возмущаться и жаловаться.
Включив прожекторы и радары, лязгая гусеницами, Бимба завертелась на льду, просвечивая пространство серебристым мю-мезонным излучением. Бимба обнаружила невидимок в опасном спиральном гравитационном разломе. Чумазые невидимки прыгали вокруг изумлённых девочек, нежно брали их за руки. Невидимый Кока кричал хлопающей ресничками Маше: «Это я, Кока!». А невидимка Мока, дёргая Олю за рукав шубы, пытался втолковать ничего не понимающей разведчице: «Это я, Мока!». Девочки слышали голоса друзей, чувствовали прикосновения чьих-то тёплых рук, но не знали, что происходит.
– Нам что-то пытаются сказать! – Маша повернулась к Оле. – Но голоса звучат глухо...
– Наверное, кто-то залез в бочку и мычит, – предположила Оля.
Снова экспедиция отважных землян попала в трудное положение. Казалось, Кока и Мока заснули, превратились во сне в чумазых невидимок, стали прыгать по сугробам, давая себе крепких пинков под зад. Такое опасное положение не должно продолжаться долго. Ведь потом будет совсем непонятно, где настоящий разведчик, а где поддельный!
Желая всё поскорее исправить, Бимба протянула руки в искривлённое пространство, схватила брыкающихся невидимок за шиворот и вытащила ребят из западни. Но стало ещё хуже. Теперь около изумлённых девочек бегали, подпрыгивали, размахивали руками четыре мальчика – два Коки и два Моки! Двойники были совершенно похожи, только Кока и Мока, недавно воевавшие с компьютерным призраком выглядели более помятыми и чумазыми.
Внимательно осмотрев друг друга, мальчики сразу начали спорить и толкаться, выясняя, кто из них настоящий.
Оля обрадовалась, что мальчиков стало больше. Оля предложила поделить ребят между девочками поровну, но потом передумала и решила взять себе всех четверых мальчиков, чтобы те аккуратно сдували с «принцессы» все пылинки и снежинки и переносили капризную Олю на руках через лужи, если они появятся…Маша не стала спорить с алчной подругой, а только спросила, улыбнувшись, не собирается ли Оля коллекционировать мальчиков, как почтовые марки или сушёные листочки для гербария...
Неизвестно, чем закончилась бы эта таинственная неразбериха с мальчиками-двойниками. Наверное, опять получилась бы драка. Однако Бимба все исправила. Она схватила спорящих двойников за шиворот, крепко столкнула их лбами. Бах! Трах! Дрынь! Бабахнуло очень громко! В стороны полетели быстрые золотистые молнии. Фигурки двойников соединились. Около девочек снова стояли прежние Кока и Мока, единственные, неповторимые!
Чтобы не проваливаться в тёмные компьютерные подвалы и не раздваиваться, некоторое время ехали в тёплой кабине вездехода. Разведчики почистили шубы, хорошо покушали. Девочки вздремнули на задних сиденьях монотонно гудящей, мягко покачивающейся летающей тарелки. Маше приснился какой-то неясный короткий сон про быстро бегущих по сверкающему снегу встревоженных коней, с трепещущими на ветру шелковыми длинными гривами. Но Маша сразу проснулась, когда Бимба подскочила на высокой ледяной кочке. Увиденные во сне скачущие кони исчезли. Маша улыбнулась, сладко потянулась, подумав, что было бы интереснее, если бы сны всегда оставались с нами.
Быстро мчаться на летающей тарелке по таинственной снежной равнине было очень весело. Мока попросил Бимбу включить в кабине хорошую музыку, чтобы радостней путешествовать. Бимба начала проигрывать для землян какую-то незнакомую, очень нежную космическую мелодию. И разведчикам почему-то стало очень грустно. Моке вдруг показалось, что космос слишком большой, а сам Мока маленький, словно пылинка. Такую кислую музыку Мока не хотел. Он попросил включить что-нибудь громкое и ритмичное, чтобы можно было попрыгать. Когда заиграла весёлая музыка, Мока и Кока, взвизгнув, забегали по кабине, словно лошадки, начали баловаться, приглашая Машу и Олю «танцевать», а потом, расшалившись, вообще запрыгнули девочкам на головы! В салоне поднялись суматоха, визг и шум. Кто-то влепился головой в мигающий компьютерный экран на приборной панели. Трах! Баловство, прыжки и крики надоели Бимбе. Резко остановившись, машина открыла двери и выкинула шалунов из кабины на снег.
– Настоящие разведчики путешествуют пешком! – воскликнул Мока и смело побежал вперёд по глубокому снегу.
Ярко светило солнышко. Морозное небо было чистым и прозрачным. Снег сверкал ослепительно.
Через некоторое время, натужно урча мотором, Бимба въехала на невысокую горку и остановилась, мягко покачиваясь на рессорах, юные разведчики, громко пыхтя, вскарабкались на холмик вслед за машиной. Оказалось, что экспедиция забралась на присыпанную снегом крышу старого заброшенного склада, вырубленного во льду, у которого были выбиты двери и окна. Но осмотреть пустую заброшенную постройку не успели.
Вдруг путешественники почувствовали дуновение лёгкого ветерка. И сразу весёлое настроение ребят переменилось на грустное. Радостное героическое странствие по заснеженному полюсу незнакомой планеты показалось Моке слишком длинным и утомительным. Мока подумал, что напрасно он всё время подпрыгивает и балуется и, наверное, надо быть в походе посерьёзнее. Кока с тоской вспомнил, как глупо и невыгодно променял дорогой папин бинокль на маленькую невкусную конфету. Это было давно, ещё в первом классе. Коку облапошили во дворе собственного дома какие-то нехорошие взрослые мальчики. Дело было давнее, но Кока вдруг затосковал о любимом потерянном бинокле, нос мальчика покраснел от обиды, рассопливился. Внезапная перемена погоды повлияла и на девочек. Оля начала фыркать на мальчиков, словно кот. Оле вдруг показалось, что ее все предали и никто не любит…Даже всегда спокойная Маша начала о чем-то тревожиться и волноваться. Маша стала переживать, что мало подметала кабину Бимбы веником…
Бимба сразу заметила, что разведчики поскучнели, и быстро определила причину ухудшения настроения детей.
– Атмосферное давление резко упало! – ярко вспыхивая прожекторами, объявила Бимба. – Нас накрыла невидимая элекромагнитная волна, которая всегда идет впереди могучего снежного урагана!
– Мне бинокля жалко! – принялся всхлипывать Кока. – Я его еще в первом классе выменял на конфету…
– Твое настроение ухудшилось не из-за бинокля! – заявила Бимба, размахивая железными руками. – Резкая перемена погоды всегда вызывает тоску!
Мока забегал вокруг девочек, закричал, показывая свой героизм:
– Разведчик не должен грустить! Не должен поддаваться душевной кислятине!
Слишком увлёкшись беготнёй, Мока выскочил на край сугроба, свисавшего с крыши ледяной постройки, и свалился куда-то вниз. Но через несколько секунд Мока, облепленный снегом, снова вскарабкался на крышу, продолжая подпрыгивать и кричать, что «никогда не надо сдаваться!».
В этот момент с неба послышался страшный визг, треск и скрип. Перепуганные путешественники посмотрели вверх. Окружённое дрожащими взволнованными облачками солнце старательно обкладывало себя глиняными цветочными горшками, крепко приклеивало себя к небосклону широкими полосками ленты-липучки.
– Ты снова начинаешь баловаться? – спрашивала Бимба у солнышка.
– Сейчас начнёться страшный ураган! – отвечало солнце, прикрывая голову железным тазиком, становясь похожим на сверкающий небесный гриб. – Вы не знаете наших снежных буранов! По воздуху будут летать тяжёлые грузовики, будто пушинки!
– А лентой-липучкой зачем приклеиваться? – смеясь, поинтересовался Кока.
– Чтобы ветром с неба не сдуло!
– А горшки с цветами зачем? – не понимала Оля.
– Горшки для тяжести, чтобы за них держаться, – объяснило солнышко, придвигая горшки к себе поближе.
Неожиданно крыша ледяного сарайчика, на котором находились путешественники, с треском провалилась. С криками и визгом разведчики рухнули вниз, на головы маленьким длиннохвостым розовым мышатам, тащившим из склада огромную коробку с конфетами. На усатых мордочках воришек были надеты круглые стеклянные маски для подводного плавания, чтобы никто не мог увидеть физиономий налётчиков (маски были украдены в этом же ледяном складе).
Когда Бимба и земляне, в облаках снежной пыли с грохотом провалились в склад, розовые мышата подумали, что их поймала милиция. Воришки бросили картонную коробку с конфетами на пол, подняли лапки вверх и закричали писклявыми голосами:
– Мы хорошие! Мы больше не будем!
– Что вы тут делаете? – испуганно спрашивала Оля, поднимаясь с четверенек.
– Мы гуляли по складу, нашли коробку с конфетами и решили её отсюда унести, – отвечал один из двоих мышат, который был постарше, имевший имя Ыш.
– Значит, вы воришки? – сказала Маша, отряхивая шубу от снега.
– Нет, мы хорошие! – не согласился меньший мышонок по имени Иш, продолжавший держать лапки кверху.
Кока и Мока, удивлённо осмотревшие огромную дырку в потолке ледяного сарайчика и маленьких мышат, стоящих с поднятыми лапками около похищенной коробки, начали воспитывать малышей:
– Воровать конфеты в складе нечестно! – строго проговорил Мока, нависая над головами перепуганных инопланетян.
– Пи-пи-пи...А вы из милиции? – осторожно спросил у Бимбы мышонок Ыш.
– Нет! – замахала железными руками Бимба. – Я летающая тарелка...
– Ха-ха-ха! – засмеялись, опустили лапки мышата.
– Мы летающих тарелок не боимся!
Маленькие налётчики сняли маски с остреньких мордочек.
– Розовые мышата не умеют делать вкусных конфет и красивых картонных коробок!
– Поэтому мы тащим сладости из чужих складов! – объясняли налётчики.
– Неужели и на других планетах есть воришки! – громко возмутился Кока.
– А разве ты сам никогда ничего не стибрил? – неожиданно спросил у Коки мышонок Ыш.
– Нет!
– Конечно нет! – дружно закричали, завертели головами мальчики, сильно покраснев.
Поняв, что Бимба и земляне не милиционеры, розовые мышата попросили разведчиков отойти в сторону и не мешать заготовке сладостей. Мышата схватили коробку передними лапками и куда-то убежали вместе с добычей.
Звеня железом, Бимба выехала через широкую дверь на улицу. За машиной побежали девочки, не спеша, виновато опустив головы, вышли Кока и Мока. Мальчикам было почему-то грустно. Мока подошёл к Бимбе и спросил:
– Почему иногда становится тоскливо?
– Грусть приходит для того, чтобы разведчик задумался о жизни, – отвечала Бимба, тревожно вглядываясь в потемневшее небо.
Но размышлять о жизни было некогда. Ветер усиливался. Начал падать снег. По небу летели клочки старых газет.
Вдруг где-то вдали послышалось лошадиное ржание и грохот копыт. Из-за мглистого горизонта стремительно выскочило огромное стадо диких необыкновенных коней и помчалось прямо на разведчиков. Инопланетные кони выглядели очень странно. Они имели рыбьи чашуйчатые тела, рыбьи пучеглазые задумчивые морды, пышные гривы, длинные акульи хвосты и стройные сильные лошадиные ноги с серебристыми копытами. Это были самые настоящие лошадиные рыбы, каких не встретишь на Земле!
У лошадиных рыб была привычка бегать в сильный ветер наперегонки, устанавливая рекорды скорости. Чудесные скакуны летели по ветру, размахивая шелковистыми гривами, как крыльями, вращая хвостами, будто пропеллерами. Стремительные рыбокони прыгали по сугробам очень быстро, бежали иногда быстрее звука и света, разбивая головами и копытами ледяные торосы на мелкие сверкающие кусочки. Но напрасны были все скоростные рекорды забавных инопланетян: бежать по ветру не разрешают правила соревнований...
Вздымая к небу облака снежной пыли, огромное стадо с пронзительным ржанием налетело на разведчиков. Серебристые кони со свистом перепрыгивали через головы зажмурившихся ребят, гремели копытами, словно барабанами, бились чешуйчатыми головами о стеклянный колпак кабины робота, перевернув Бимбу набок. Несколько стремительных животных пробили насквозь толстые ледяные стены склада, в котором ещё находились мышата-воришки. Склад взорвался, превратившись в белую сияющую пыль. В воздух поднялись разбитые холодильники, тарелки и чашки, погнутые тазы, вёдра, поломанные лыжи и кроватки.
– Ура! – закричал, запрыгал на дымящихся обломках здания мышонок Ыш. – Склад развалился! Но мы спасли от взрыва, несколько коробок конфет! (Мышонок думал, что он герой, а не воришка, радовался, что иногда воровство спасает имущество от уничтожения.)
Испуганные земляне спрятались от бегущих коней за перевёрнутой машиной. Когда Кока высунул голову, чтобы разведать обстановку (ведь разведчик постоянно должен всё разведывать!), Кока сразу получил острым копытом по губе. Бац!
– Вы что тут бегаете и топаете, как слоны! – обиженно закричал Кока, потерая рукой распухшую верхнюю губу (губа стала похожа на ослиное ухо).
– Ага! Попался!
– Бегают тут всякие рыбы! – кричали разведчики.
– Я не рыба! – отвечал разгорячённый инопланетянин, выдёргивая хвост из железной руки робота.
– А кто ты? – спрашивала Оля, удивлённо разглядывая необыкновенного зверя.
– Я конь! – гордо отвечало животное, покачивая пучеглазой рыбьей головой. – Я умею громко ржать!
– Я тоже умею громко ржать! – топнул ногой Кока.
– Значит, мы оба с тобой рыбокони! – инопланетянин дружески похлопал серебряным копытом Коку по спине.
Давясь от смеха, Мока с интересом разглядывал нового Кокиного друга, в сверкающую чешую которого можно было смотреться, как в зеркало.
– Вы чего бегаете по головам путешественников? – Мока с опаской посмотрел на раздвоенный хвост лошадиной рыбы, вертевшийся в воздухе, словно пропеллер.
– Иго-го? – заржал рыбоконь, поднимаясь на дыбы. – Сейчас налетит страшный ураган! Спасайтесь, братцы, кто как может!
Рыбоконь (которого звали Но) ударил копытами в лёд, шлёпнул хвостом Моку по физиономии – не стой под хвостом! – пронзительно заржал и пулей помчался по бесконечной снежной равнине.
– Мы пропали, – скис Кока. – Если начинают бегать и лягаться по губе лошадиные рыбы, то дело плохо...
Отлетевший на метров пять в сторону Мока встал на ноги и начал успокаивать всех, что, мол, ничего не надо бояться...
Но в этот момент над мглистым горизонтом быстро поднялась огромная чёрная туча, похожая на ужасного сказочного дракона. Грозное чудище стремительно приближалось, заслоняло собой всё небо, страшно нависая над головами изумленных полярников. Тёмный облачный крылатый змей имел сотни шевелящихся голов с острыми изогнутыми клювами и тысячи когтистых дёргающихся лап. Из мрачной тяжёлой тучи к земле жадно тянулись вращающиеся щупальца смерчей, с воем засасывающих в себя тонны снега и льда. Могучие крутящиеся вихри били по торосам, будто чугунные молоты, разбивая ледяные обелиски в пыль.
Обжигающий морозный ветер усилился, начал свистеть и выть. В лица разведчиков летели быстрые колючие снежинки. Стало трудно дышать. Чтобы устоять на ногах, землянам приходилось сильно наклоняться вперёд, почти ложась на стремительную ураганную струю. Стало очень опасно: ветер мог легко поднять ребят в небо.
– Прячьтесь в кабину! – крикнула Бимба, тревожно мигая прожекторами.
Но четвёрка отважных разведчиков не хотела отступать перед грозным снежным бураном.
– Мы не боимся урагана! – отвечал Мока, беря за руки Машу и Олю, чтобы всем вместе, дружно противостоять натиску приближающейся стихии.
Проверяя смелость разведчиков, ураган сбросил на головы ребят несколько цветочных горшков, за которыми пряталось солнышко Тибо. Бам! Бац! Уклоняясь от горшков, дети принялись бегать вокруг Бимбы, прикрывая головы руками.
Ветер стал ещё сильнее, и с неба посыпались деревянные лавочки из парков, разбитые автомобили, огромные деревья, вырванные с корнем. На снег, Оле под ноги с гудением свалился большой матерчатый мешок с деньгами, Оля обрадовалась, что разбогатела. Но оказалось, что деньги в мешке инопланетные, напечатанные на серебристой фольге, с непонятными поросячьими рожицами. Чтобы эти деньги потратить, надо было лететь на далёкую чумазую Поросячью планетку. Ясно, что ребята не могли сейчас этого сделать.
Моке повезло больше: стремительный ревущий ветер забросил за шиворот шубы самую настоящую...Атомную Бомбу, которую ураган стибрил у местных военных, с их Главной Базы. Бомба была выкрашена красным цветом, имела заострённый блестящий носик, в котором всё время что-то громко тикало. Бомба была очень красивая, она была больше самого Моки. Мальчики обрадовались находке и сразу попытались развинтить опасный ядерный заряд. Но тяжёлый боеприпас не поддавался раскручиванию. Тогда разведчики, шатаясь от порывов ветра, кряхтя и сопя, покатили увесистый снаряд к стоящей неподалёку Бимбе. Минёры хотели спрятать бомбу в кабине летающей тарелки, чтобы потом завезти находку на Землю и кому-нибудь ее подарить на день рождения...Однако Бимба забрала у мальчиков опасную игрушку и где-то её надёжно спрятала, чтобы Мока не стукнул Атомной Бомбой по лбу Коку.
Крутящийся облачный гриб опасно приблизился к разведчикам, гром и грохот ветра усилились. Словно разъярённый тигр, ветер рвал одежду полярников. Куда-то унесло Мокину лохматую шапку. С треском разорвалась и птицей улетела вдаль беленькая Машина шубка. На руках у Маши остались только клочья рукавов.
Воздух внутри танцующего смерча движется с огромной скоростью и способен поднимать в небо огромные каменные дома, железнодорожные вагоны, океанские корабли. Над головами разведчиков вдруг пролетела дружная семейка длинноухих кроликов, сидевших у себя на кухне, азартно игравших в домино на щелчки. Кривоухий папа-кролик всё время проигрывал, и его со смехом шлёпали мягким домашним тапком по носу весёлые дочки-крольчата.
Таинственный ураган нёс по небу и большую львиную семью, смотревшую дома интересный мультик. Кино было очень страшное. Маленькие львята вместе с родителями-львами спрятались под диван и смотрели мультик из укрытия, в страхе прикрывая глаза лапами и хвостами (зачем выпускают такие мультики, которые даже львы боятся смотреть?).
За пугливыми любителями мультяшек в облаке снежинок летел одинокий перевёрнутый троллейбус, рожки которого были похожи на раскоряченные шевелящиеся ножки. Голубой троллейбус был наполнен несерьёзными хохочущими зайчатами, у которых не было денег на билет. Поэтому никто не мог понять – это настоящие зайцы или просто безбилетники.
За голубым троллейбусом высоко над землёй летел огромный магазин с яркоосвещёнными витринами, с симпатичными продавщицами, с толпами беззаботных покупателей, которые не догадывались, что путешествуют по небу...
Упругий загадочный ветер нёс в облаках взволнованного летающего лыжника, прыгнувшего с высокого трамплина ещё три года тому назад, одетого в серебристый костюмчик и белую шапочку. Отважный лыжник не понимал, почему он так долго не может приземлиться на землю. Проголодавшийся спортсмен не терял времени даром и пил горячий чай из блестящей фарфоровой чашечки. За летающим лыжником тянулся шлейф горячего пара. А все астрономы, наблюдавшие героя в телескопы, удивлялись тому, что в космосе появилась новая чайно-лыжная летающая звёздочка!
Вслед за лыжником в тёмной облачной пелене быстро летела маленькая хрупкая голоногая девочка в короткой балетной юбочке с сверкающими коньками на ногах. Очаровательная фигуристка стремительно кружилась, высоко подпрыгивала на невидимом льду, часто падала, до крови разбивая коленки и локти. Юной танцовщице было очень трудно, но она поднималась снова и снова, начинала свой прекрасный танец, кружилась, свободно парила в бело-голубых лучах ярких прожекторов...
Отважную артистку ветром отнесло в сторону и, по пояс присыпанные снегом, разведчики увидели летящее по небу просторное футбольное поле, покрытое изумрудной травкой и лужами. На стадионе была игра в футбол, которая чем-то похожа на балет. (Тоже все бегают и подпрыгивают!).
На летающем футбольном поле рогатые, одетые в жёлтые трусики футболисты играли против хвостатых, одетых в зелёные штанишки спортсменов. (У рогатых игроков, впрочем, тоже имелись хвосты. Но хвосты жёлтых трусов росли на их лошадиных носах! Поэтому будет нечестно называть эти симпатичные хоботы хвостами!)
Нормальная игра у футболистов никак не получалась из-за того что у них был квадратный непослушный мяч. Мяч не хотел, чтобы его лягали копытами и бодали острыми рогами. Резиновый шалунишка прыгал по полю, убегал от игроков, размахивал белой бумажкой с «Правами футбольных мячей», где объявлялся запрет на удары по футбольным мячам!
– Как же играть в футбол, если по мячу нельзя ударить копытом?! – удивлялся толстенький, одетый в белые трусики судья, имевший красивый изогнутый рог на носу. Судья пронзительно свистнул в свой пластмассовый свисток – и сразу на поле сверху полил проливной дождь, а непослушный футбольный мяч запрыгнул на ворота, стал дразниться, показывать язык и фиги.
Кока и Мока, никогда не видевшие летающего по небу стадиона, крякнули от удивления. Квадратный непослушный мяч изумил мальчиков.
– Зачем нужен футбольный мяч, который убегает от футболистов?
– Да еще сам себя называет судьёй?! – хохоча, спрашивали у Бимбы разведчики.
– Вести себя правильно в космосе могут только неживые предметы, – отвечала Бимба, разгребая руками снег вокруг себя. – Кому летающие тарелки дают разум и свободу – сразу начинает баловаться…
– Потому что дурачиться интереснее, – объяснил Кока, любивший иногда все объяснять.
Но поговорить и поспорить о том, как ум незаметно превращается в глупость и баловство не успели.
Налетел новый порыв ветра. В небе послышался ужасный гул и свист. Бах! Трах! Бух! – на кабину Бимбы начали падать плоские каменные плиты. Они с воем отскакивали от прочного стеклянного колпака робота, с треском проламывали толстый лёд, с шипением застревали в испуганных сугробах. Раскалённые плиты напоминали таинственные страницы, вырванные из волшебной каменной книги, с загадочными огненными буквами. Каменные тексты были очень тяжелы, они падали на разведчиков со скоростью метеоров. Если бы многотонная плита упала кому-нибудь на голову, каждый из землян мгновенно превратился бы лепёшку…Чтобы защитить ребят, Бимба быстро выдала разведчикам специальные розовые критические зонтики.
– Осторожнее! – крикнула Бимба. – Ураган швыряет в нас бетонные странички, на которых написаны опасные мысли-зашибайки! Это очень коварные афоризмы-убийцы. Они могут быть написаны необычайно красиво, золотом. Но им не надо сразу верить. От мыслей-зашибаек надо надёжно прикрываться Критическими Зонтиками.
У-у-у!!! – в небе послышалось тяжёлое приближающееся гудение. Бах! На бегающего вокруг Бимбы Моку рухнула новая каменная страница. Горячая воздушная волна сбила с ног Коку и девочек. Но розовый зонтик, прикрывавший Мокину голову, выдержал страшный удар. Критический зонтик спружинил, мяукнул и отбросил раскалённую плиту в сторону. Держа защитный зонтик над головой, Мока подбежал к дымящейся каменной странице и прочитал пылающие буквы: «Счастье – в свободе!».
– Правильно написано! – Мока обернулся к стоящей за спиной мальчика Оле.
Но розовый критический зонтик, который Мока держал в руке не согласился с разведчиком.
– Мяу-у! – словно кот мяукнул розовый защитник. – Все мысли-зашибайки кажутся очень умными и красивыми. На самом деле они требуют правильного понимания. Что будет, если, например, «свободно» размахивать поленом? – спросил розовый зонтик у Моки.
– Набьёшь много шишек! – отвечал за Моку Кока.
– Значит, чем больше шишек на лбу – тем больше свободы и счастья? – спрашивал электронным голосом критический зонтик.
– Мы не знаем, – пожала плечами Оля.
У-у-у! – в небе снова страшно загудело. Трах! – на защитный Кокин зонтик с грохотом упала ещё одна каменная «зашибайка». Мяу! – зонитк отбросил пылающую страницу в снег. Снег вокруг каменного метеорита зашипел, потемнел, начал таять. Плотная ударная воздушная волна забила разведчиков по пояс в лёд. Но ребята быстро выбрались из звенящих ледяных ям, подбежали к дымящейся каменной плите и прочитали новое послание, написанное выпуклыми гранитными буквами: «Счастье – в свободном путешествии!»
– Правильно написано! – закричал, забегал вокруг уходящей под лёд плиты Мока.
– А если разведчик будет «свободно» путешествовать по тонкому льду? – спросил, мяукнув, Кокин защитный зонтик.
– Если неосторожно ходить по тонкому льду, – провалишься под лёд и утонешь! – сказала Маша. – А если разведчик утонет – он потеряет и свою свободу, и путешествия, и счастье! – проговорила Маша, радуясь, что сама раскритиковала опасную «зашибайку».
– У-у-у! – ужасно воя, на Машин защитный зонтик свалилась новая каменная страница. Шмяк! Мяу! – защитная сфера, спружинив, отбила опасный бетонный удар. Бешенно вращаясь, тяжелая плита отлетела в сторону и упала рядом с Бимбой.
“Смерть солдата должна быть подобна закату солнца”, – прочитала Маша сверкающие золотые буквы, дышащие жаром и огнем.
– Неправильная мысль, – сказала Маша. – Войны не нужны…
Забрасывая путешественников тяжёлыми каменными плитами, ураган (его звали Петя) стремительно приближался и скоро накрыл разведчиков. Все вокруг бешенно завертелось, запрыгало, стало кидаться снегом, загудело, завыло, словно тысяча голодных волков. Глаза, уши и рты ребят залепило обжигающим холодным снегом, снежинки попадали за шиворот, в сапоги и даже в штанишки! Мальчиков и девочек повалило на землю, они принялись кататься по сугробам, словно мячики.
– Прячьтесь в кабину! – крикнула Бимба, включая жёлтый противотуманный свет.
Но отважные путешественники не хотели сдаваться.
– Мы не боимся бури! – с трудом выкрикнул Мока, у которого всё лицо было залеплено снегом.
Огромное снежное облако, накрывшее экспедицию, завертелось еще сильнее, завыло, засвистело ещё ужаснее. Ураган Петя вдруг ожил, грозно сверкнул глазами, затопал туманными ногами, замахал в воздухе кулаками ярких молний.
– Я могучий космический тайфун Петя! Неужели меня не боятся маленькие земляне? – спрашивал, воя и присвистывая, грозный буран.
– Мы маленькие, но мы смелые! – пропищал Кока, кубарем прокатившись по головам девочек, ползавших в снегу.
Оле не понравилась самоуверенность урагана. Оля поднялась на ноги и сказала:
– Все ураганы завывают, как волки! Они поют неправильно, берут неверные ноты!
– Маленькие двуногие козявки критикуют моё прекрасное пение?! – подпрыгнул облачный Петя, швыряя в разведчиков плотную тучу танцующих снежинок. – Я не виноват, что у нас на севере нет хороших музыкальных школ! Я учился пению, как мог, у других зимних ветров и буранов!
Почти целиком засыпанная снегом Бимба рванулась с места, скидывая с себя высокую гору снега, и сказала:
– Самообразование – лучшая наука!
Но ураган почему-то обиделся на разведчиков. Петя подумал, что его считают неучем, не знающим даже таблицы умножения.
– Выть, гудеть и свистеть, бросаться снегом – это мой любимый музыкальный стиль! – объяснял облачный клубящийся инопланетянин, летая над головами разведчиков. – Вы не понимаете прекрасного ураганного пения!
Разозлившись на полярников, губатый Петя задул ещё сильнее, повалил ребят на снег, стал щекотать всех за бока сверкающими молниями длинных рук. Железная Бимба не боялась щекотки. Поэтому ураган не долго атаковал робота, а только надавал Бимбе «пощёчин», перевернул машину гусеницами кверху. Прижав ребят спинами к земле, клубящийся Петя щекотал разведчиков очень долго и очень умело. Сразу выяснилось, что земляне от щекотки отчаянно визжат, хохочут, смешно дрыгают ногами в воздухе. Оказалось, что Маша во время щекотки кричит: «хо-хо-хо!». Оля кричит: «Хи-хи-хи!». Кока: «Гы-гы-гы!». А Мока: «Хрю-хрю!». (Каждый может захрюкать, если его крепко защекочут!).
Ураган Петя атаковал ребят, Бимба перевернулась на гусеницы. Наверное, Бимбе стало интересно, захрюкает ли сам Петя, если и его пощекотать за его облачные снежные бока. Бимба протянула железные руки вперёд и крепко пощекотала туманный Петин хивотик. Оказалось что грозный зимний буран тоже очень боиться щекотки. Петя взвизгнул, словно сирена пожарной машины, а потом громко зафыркал, забулькал, захрюкал: «Хрю-хрю-хрю!».
Никогда раньше могучий снежный тайфун не получал такого смелого отпора, не встречал таких отважных разведчиков. Желая проучить экспедицию, ураган Петя неожиданно превратился в огромный…облачный летающий танк с длинной закопчёной пушкой на клубящейся метельной башне! Пете было нетрудно превратиться в снежную боевую машину: ведь летающие по небу ураганные облака легко меняют свои дымчатые очертания. А с пушкой на башне вообще не было проблем – Петя ещё в прошлом году стибрил высокую железную трубу у маленького заводика, выпускающего кирпичи. Ураган постоянно носил ржавую трубу у себя за пазухой и доставал ее лишь тогда, когда нужно было кого-то попугать, притворившись грозным облачным танком.
Увидев перед собой огромный белый танк с длинной пушкой, из которой валил чёрный дым (словно пушка уже выстрелила в разведчиков), путешественники растерялись. Мальчики, девочки и Бимба, на всякий случай, подняли руки вверх.
– Ага! Попались! – закричал ураган Петя. – Я не люблю, когда критикуют моё прекрасное мелодичное завывание!
Оля сразу поняла свою ошибку: на далёких неведомых планетах никогда не надо критиковать некрасивое пение местных жителей. Чтобы не поссориться с ними.
– А мы что? Мы – ничего, – проговорила Оля, открывая дверь кабины Бимбы.
Не желая, чтобы Петя, превратившийся в грозный облачный танк, выстрелил по разведчикам из своей чёрной закопченой пушки, Бимба протянула руку и отломила пушку от башни танка. Хряп! – и танк остался без своего ржавого железного хобота.
– Ура!
– Мы победили! – радостно закричали Кока и Мока, швыряя в облачного Петю снежки.
Но мальчики напрасно радовались победе. Ураган Петя был вовсе не тот, за кого себя выдавал. Лишившись железной трубы, через которую Петя очень любил плеваться жёваными бумажками, метельный Петя решил, что без трубы даже лучше.
– Ах так! – обиделся ураган на разведчиков. – Сейчас вы меня узнаете!
Снова задул сильный ветер. На ребят и в открытую кабину Бимбы полетели белые облака снега. Ураган Петя изменил свой облик, став похожим на многорукого тысячехвостого взвихренного снежного дракона, в каждой из рук и хвостов которого со свистом вертелась острая ледяная сабля.
– Мама! – испугалась Маша и бросилась прятаться в кабину Бимбы, где уже сидела Оля, вся белая от снега.
Кока и Мока начали швырять в приближающегося многорукого дракона снежки, прикрывая отступление девочек. Мальчики смело вступили в рукопашную схватку с воющим метельным чудищем.нанося ему чувствительные боксёрские удары, делая дракону ловкие борцовские подножки. Однако подножек приходилось ставить слишком много – для каждого из тысячи хвостов (на хвостах Петя бегал как на ногах) нужна была отдельная борцовская подножка. Мальчики запыхались, притомились. Тем более – приходилось отбиваться руками, ногами и головами от свистящих в воздухе сверкающих ледяных сабель, которые, к счастью, оказались очень хрупкие. Сабли со звоном разбивались о головы храбрых мальчиков. Дзынь-дзынь!
Пока Маша и Кока под ударами ветра, в облаках колючих снежинок залезали в открытую кабину Бимбы, Мока и Бимба прикрывали отступление друзей. Зажмурив глаза, Мока изо всех сил месил кулачками ревущий, рвущийся навстречу морозный метельный воздух. Казалось, Мока отчаянно сражается с могучим, бешенно вращающимся ледяным пропеллером. Мигающая разноцветными огоньками Бимба, помогая Моке, швыряла навстречу урагану огромные пуховые подушки и мягкие домашние тапочки (Бимба была чемпионом по метаниям разных неожиданных предметов).
Получив подушкой по голове, а тапком – по носу, буран Петя пронзительно взвизгнул:
– Вы тапками кидаетесь! – и крепко стукнул по кабине робота громадной чугунной сковородой – дрынь-нь!
Затем многорукий облачный Петя, выхватив из метельной мглы дубовый бочонок со .сметаной, ловко надел бочонок на голову прыгающему боксёру. Облитого липкой сметаной Моку совсем не стало видно. Из-под бочонка торчали только ноги мальчика, облепленные сметаной и снегом. С деревянной кадкой на голове Мока сделался совершенно непохожим на себя. Разведчик выглядел теперь круглоголовым бочоночно-сметанным инопленетянином, у которого не было ни рук, ни головы.
– Ха-ха-ха! – засмеялся, швырнул в разведчиков тучу снега танцующий в мглистом небе ураган Петя. – Будешь теперь и в школу ходить с бочонком на голове!
Радуясь победе над Мокой и Бимбой, многорукий туманный снежный призрак принялся выбивать ледяными саблями громкую барабанную дробь по деревянному дну кадки, под которой прятался перепуганный Мока. Тра-та-та!
Каждый знает, как делается тоскливо и страшно, когда тебя накрывают сырой тёмной посудиной, а потом колотят по ней сосульками, словно по гулкому барабану. Бум-Бум! «Я пропал! – подумал Мока. – Но зато я совершил великое путешествие!». С темнотой перед глазами, не видя дороги, с грохочущим бочонком на голове Мока бегал вокруг Бимбы, мечтая поскорее забраться в тёплую кабину летающей тарелки.
Бум-бум! Мока бился деревянной головой о железные бока робота, пытаясь нащупать открытые двери кабины. Наконец, Моке это удалось, и разведчик с грохотом ввалился в засыпанный снегом салон машины, где сидели перепуганные Оля, Маша и Кока. Однако разведчики не узнали облепленного снегом и сметаной бочоночноголового Моку. Оля подумала, что в кабину лезет ужасный дубоголовый инопланетянин, девочки начали пронзительно визжать, колотить по кадке кулачками, принялись лягаться, словно две перепуганные лошадки.
– Я свой! Я Мока! – кричал из-под бочки космонавт, продолжая ломиться в кабину. Но визг девочек и грохот ветра заглушали голос разведчика. Из-под дубовой кадки на Мокиной голове доносилось только пугающее бу-бу-бу-бу!
Не видя ничего перед собой, Мока бодал деревянной головой высокую спинку кресла, на котором вертелся встревоженный Кока. Кока не узнавал Моку, требовал у друга какой-то «пароль» или хотя бы «билет» для посадки в кабину летающей тарелки (наверное, Кока от страха вообразил себя билетёром в кинотеатре!). Маша и Оля, сидевшие на двух задних креслах, продолжали самозабвенно визжать, дрыгать ногами в воздухе, стучать кулачками по заиндивевшему бочонку, нахально ломившемуся в кабину.
В этот решительный момент ураган Петя дал Моке крепкого пинка под зад – бах! Мока пулей влетел в кабину, запрыгнув на голову Оле! Оля струсила, вскрикнула и на четвереньках выскочила из кабины на снег. Стремительная воздушная струя (один из гибких хвостов урагана) радостно подхватила Олю, подняла её высоко в небо и понесла Олю в клубящуюся белую неизвестность.
На Бимбу налетел могучий порыв ветра, сверху на кабину робота рухнула огромная заряженная электричеством глыба льда – трах! Вспыхнула яркая молния. Кока вылетел из кабины и воткнулся головой в сугроб. Бимбу снова опрокинуло на кабину, стало быстро засыпать снегом. Мощный электрический разряд неведомого происхождения отключил все компьютеры летающей тарелки, остановил работу всех энергетических сетей робота. Свет в кабине Бимбы, где оставались Маша и Мока, погас. Двери вездеходе заклинило.
Кока остался совершенно один в студёных инопланетных снегах под могучими ударами грозного бурана. Страшный ветер валил разведчика с ног, колол Коку острыми стремительными снежинками. Мальчик не знал, что делать: бежать за пропавшей Олей или откапывать засыпанных снегом Бимбу, Машу и Моку.
Новый полёт.
Ураган усиливался. Шершавые воздушные струи, ударяясь о ткань Кокиного скафандра, высекали из скафандра плотные пучки ярких искр. Одинокая наклонённая против ветра фигурка космонавта сияла золотистым светом.
Каждый замечал, что в трудные минуты сомнений у нас внутри начинает звучать таинственный умный голос. Этот голос всегда защищает нас, желает нам добра, даёт хорошие советы. Если бы все прислушивались к доброму голосу своей души, то все, конечно, сразу стали бы героями и совершали по нескольку подвигов в день!
К стоящему на ураганном ветру, плачущему от тоски и бессилия Коке вдруг обратился ласковый женский голос:
– Хвостик ты поросячий!
– Почему я хвостик?! – Кока от удивления сел в сугроб.
– Чего ты плачешь? – спросил голос.
– Гы-гы, – плакал Кока, стремительный ветер подхватывал горячие слезинки со щёк мальчика и быстро уносил их за горизонт. Бимбу засыпало снегом, Олю унёс ураган. И я сам, наверное, не очень смелый, – жаловался Кока, осматривая накрытые непроницаемой пургой ближайшие сугробы.
Скоро Кока догадался, с кем разговаривает. Оказалось, снова включились речевые компьютеры круглого Кокиного шлема. Стеклянная сфера над головой мальчика ярко светилась и вспыхивала, принялась воспитывать и поучать разведчика, словно строгая учительница.
– Уф-ф! – облегчённо вздохнул Кока, сидевший в глубоком сугробе. – Я испугался, что заговорила моя совесть!
– Совесть защищает разведчика изнутри, а я, умный стеклянный колпак, защищаю тебя, Кока, извне! – радостно сообщил сияющий шлем.
Поговорив с умными микрокомпьютерами, Кока приободрился, повеселел, подполз на животе к засыпанной снегом Бимбе, которая находилась в глубоком электронном обмороке. По-собачьи раскопав снег, Кока увидел сквозь стекло кабины Машу и Моку, радостно махавших руками и головами. Без дубового бочонка на голове Мока был гораздо красивее, меньше походил на сметанного инопланетянина, с Мокой теперь можно было поговорить, хотя шуба и лицо мальчика были ещё крепко вымазаны вкусным молочным продуктом.
– Ты почему весь в сметане? – спросил Кока у Моки.
– Я не в сметане! – отвечал Мока.
– Как же не в сметане, если в сметане! – обиделся на друга Кока, за то, что Мока отрицает правду.
Маша схватила Моку за шиворот и оттащила спорщика от окна вглубь затемнённой кабины.
– Какие мальчики глупые! – воскликнула Маша. – Как можно спорить о сметане, если пропала Оля?!
– Она не пропала! Просто её унесло ветром в небо, – сказал Кока, разгребая руками снег вокруг опрокинутой неподвижной Бимбы.
Возмущённая Маша принялась громко стучать ладонями по стеклу кабины.
– Ищи Олю, пока её не занесло слишком далеко! А мы с Мокой будем чинить Бимбу!
Подчиняясь приказанию, Кока стал бегать вокруг заваленной снегом Бимбы, разыскивая пропавшую Олю. Кока, сложив ладони трубочкой перед ртом, кричал: «О-Оля-я! А-у-у!».
Но грозному урагану не понравились отчаянные призывы мальчика.
– Ты чего ту раскричался? – возмутился буран Петя. – Или грибы в снегу собираешь?
Ветер дунул изо всех сил, заревел, подхватил мальчика хвостами снежных вихрей и понес Коку в облаках с невероятной космической скоростью. Очень скоро космонавт настиг свои летящие слезинки, которые превратились в сверкающие ледяные капельки. Кока быстро обогнал замерзшие слезинки и помчался дальше. Ещё через несколько секунд полёта со сверхскоростью в призрачных серо-голубых облаках космонавт встретился...со своим прошлыми! Кока отчётливо увидел себя, маленького первоклашку, с цветами и новым портфелем в руке, первый раз идущим в школу вместе с улыбающейся прекрасной мамой!
Таинственный снежный ураган нёс Коку всё дальше и дальше. Изумленный мальчик пролетал над широкими ртутными морями, над огромными шумными городами, легко пробивая своим светящимся телом бетонные стены высотных домов. Не чувствуя ударов, Кока проносился по комнатам и кухням, в которых находились неведомые инопланетяне. Оставаясь невидимкой, Кока пробегал по плоским головам инопланетян, по тарелкам с горячим супом на кухонных столах, словно внезапный холодный ветерок из форточки. Тарелки со звоном падали на пол, начинали раскачиваться люстры и лампочки на потолках, с ужасным скрипом открывались двери полированных шкафов – но бегущего за Олей Коку никто не замечал (как не замечают пулю, выстреленную из винтовки).
Огромная скорость изменила свойства Кокиного тела. Космонавт чувствовал удивительную лёгкость, а после столкновения с высокой гранитной скалой вообще изменил свои очертания, превратившись в симпатичный рыжий бублик! Но мальчик не заметил, что стал стремительным оранжевым бубликом. Когда летишь быстрее света среди сияющих звёздочек-снежинок – совсем не интересуешься: бублик ты или не бублик…
Кока почувствовал неладное, приблизившись к длинному пассажирскому поезду, в котором ехали смешные инопланетяне-молотки (их тела напоминали деревянные палки, а головы – железные насадки молотков). Увидев летящего в звёздном небе Коку, инопланетяне стали показывать на космонавта пальцами и радостно кричать:
– Бублик!
– Оранжевый бублик!
Кока не ожидал догнать в звёздной черноте открытого космоса загадочный скорый поезд с зелёными вагонами, из которого станут кричать и дразниться.
– Я не бублик! – воскликнул Кока, летя рядом с таинственным поездом, из-под колёс которого сыпались фантаны ярких искр и молний. – Я землянин! Я ищу Олю, которую унёс ураган...
Однако пассажиры зелёного космического поезда видели космонавта сплющенным дырявым диском. Инопланетяне-молотки не могли понять, что Кока – это Кока и что мальчик ищет пропавшую разведчицу.
– Если ты не бублик, значит, ты летающий оранжевый блин!
– Блин!
– Летающая тарелка! – кричали инопланетяне, разглядывая Коку в бинокли и зрительные трубы.
Кока внимательно осмотрел свои руки и ноги, не понимая, почему для постороннего глаза он выглядит летающей тарелкой. Но потом разведчик подумал: «Пусть хоть горшком назовут! Лишь бы понять, куда меня занесло и где находится Оля!».
Кока на огромной скорости мчался рядом с открытыми окнами таинственного космического поезда, весело дрыгая ножками, размахивая руками. Но инопланетянам казалось, что плоская оранжевая летающая тарелка радостно шевелит золотистыми огненными рожками.
– Скажите, куда я залетел? Где планета Рета? Где Земля? – спрашивал незнакомцев Кока.
– Здесь Иная Молоточно-Морковная Вселенная! – кричали инопланетяне, фотографируя стремительного Коку из открытых окон вагонов.
– Планета Рета находится в другом Квантовом Пространстве!
– А про Землю мы ничего не слышали. Наверное, вообще нет такой планетки!
– Поняв, что заблудился, Кока схватился руками за пролетающий мимо светофор, на котором горели три красных тревожных огонька. Началось резкое торможение – тр-р-др-р-фр-р-р! Штанишки неразрываемого Кокиного скафандра чуть не порвались, но выдержали страшный рывок. Космонавта повернуло влево, и он помчался в сторону накрытого горячим паром запретного Банного Созвездия, где любили париться и мыться маленькие голенькие утята, ученики Музыкальной Космической школы.
На огромной скорости, пробив головой беломраморную стенку одной из банных планеток, Кока влетел в наполненную влажным паром душевую, где мылись будущие скрипачи. На миг разведчик увидел чьи-то изумлённые прекрасные глазки с длинными ресничками, какие-то очаровательные радужные полоски с округлыми краями...Кока сразу сообразил, что попал куда-то не туда, и зажмурился, чтобы не увидеть чего-нибудь секретное. Кока поступил очень правильно и честно, как хороший воспитанный мальчик. Но инопланетяне не оценили Кокиного благородства. Они начали отчаянно визжать, бросаться мочалками и мыльницами, принялись колотить Коку тазиками и скрипками по спине (очень опасно вваливаться без разрешения в чужие парилки!).
Пуля Муля.
Крепкие удары тазиками и мыльными скрипками ускорили волшебный полёт разведчика. Кока пулей выскочил из влажного Банного Созвездия с треском провалился в новое Фиолетовое Пространство и сразу оказался рядом с грозным снайпером, похожим на облезлого петушиного рогатого кота, по имени Ам. Инопланетянин Ам спрятался на верхушке высокого дерева. В лапах военного была длинноствольная винтовка с оптическим прицелом, нацеленная в беленького зайчика, стоявшего на тесном балконе, на третьем этаже серого каменного дома. Винтовка только что выстрелила, её воронёный ствол был ярко освещён пороховым пламенем. Вспышка выстрела отразилась красноватым блеском в круглом стекле оптического прицела и гладких коротких рожках злого снайпера Ама.
Быстро пролетев мимо стрелка на дереве, Кока догнал стремительную остроносую пулю, выпущенную в ничего не подозревающего зайца. Пулю звали Муля. Она имела медную заострённую мордочку, узкие напряжённые глазки, тонкие, строго поджатые губки. Пуля Муля носила медную косичку и короткую медную юбочку. Пуля Муля была очень серьёзная и никогда не улыбалась.
Подлетев к жужжащей раскалённой пуле, Кока подумал, что встретил бронзового шмеля. Но пуля, строго взглянув на Коку, рассказала, что она – на секретном задании. Объяснила, что ей надо обязательно сразить зайца-поэта за то, что он в школьной стенгазете написал какую-то поэтическую чушь, будто красное закатное солнце похоже на морковку...
– Заяц правильно написал! – начал заступаться за поэта Кока, холодея от ужаса и несправедливости происходящего.
– Как же правильно! – обиделась пуля, поворачивая острый медный носик на разведчика. – Все морковки оранжевые, а не красные!
– Разве можно стрелять в поэтов из-за такой ерунды?! – возмутился Кока.
– Но ведь заяц написал ещё хуже! – воскликнула пуля Муля, быстро подлетая к балкону, на котором прохаживался, шевеля ушами, не видящий опасности поэт. – Он написал, что было бы неплохо, если бы утром на небо вместо солнца поднималась огромная сверкающая морковка!
– Ну и пусть будет морковка на небе! – пожимал плечами Кока, летя рядом с грозной пулей.
– Тогда каждый напишет, что на небо утром вместо солнца поднимается качан капусты или рваный ботинок! – доказывала пуля, сурово прищуриваясь.
Кока летел так быстро, что строгая Муля приняла разведчика за такую пулю, какой была сама. Поэтому Муля и выдала Коке все секреты, хотя пули делают свои нехорошие дела тайно, незаметно. Кока и Муля со свистом приблизились к тощей груди длинноухого зайца (по имени Зо). Бедный поэт не чувствовал опасности. Восторженный заяц радостно улыбнулся, схватил передними ланками две увесистые морковки и стал поднимать их над головой, словно спортивные морковочные гантели. Заяц делал утреннюю зарядку на своём балконе, откусывая при каждом взмахе лапок по кусочку от каждой из морковок. Длинноухий физкультурник сам придумал это полезное морковочное упражнение.
– Неужели тебе не жалко зайчика? – вдруг всхлипнул Кока, сам как-то заострившись от стремительности полёта и переживаний.
– Конечно, жалко! – отвечала Муля. – Но мы, пули, народ военный, подневольный! Мы не можем нарушить приказ. Снайпер нажимает курок – боёк бьёт в капсуль – капсуль загорается – порох взрывается – и я, пуля, со свистом лечу в цель...
– Так нечестно! – воскликнул Кока, испуганно глядя на зайца, делающего зарядку на своём балкончике.
– Конечно, нечестно! – Муля скривила тонкие бронзовые губки. – Мы, пули, очень подлое изобретение!
– А ты хочешь исправить своё поведение? – поспешно спросил Кока. – Я столкну тебя с опасного нехорошего пути и тебе никого не надо будет обижать!
К счастью, пуля Муля сразу согласилась исправиться и начать новую правильную жизнь. Но не потому, чтобы стать скромной монашкой. Муле давно надоело летать, сломя голову, на нехорошие задания, выполняя подлые приказы глупой снайперской винтовки. Муля мечтала сходить на танцы в дискотеку, на рыбалку, хотела записаться в клуб любителей шашек...
Впервые в жизни пуля Муля улыбнулась и хитро подмигнула Коке левым бронзовым глазом. Кока протянул руку и столкнул горячего бронзового шмеля с его опасного пути. В нескольких сантиметрах от тощей груди зайца стремительно летящие пуля и Кока резко свернули в сторону. Заяц на балконе ничего не увидел, но услышал пронзительный свист, почувствовал толчок горячего воздуха в грудь. Длинноухий спортсмен продолжал безмятежно подпрыгивать на балконе, размахивать своими сочными огрызенными морковками. Заяц 3о не догадывался, что мгновение тому назад невидимый Кока спас спортсмена от покушения.
Увидев, что промахнулся, петушинокошачий снайпер Ам громко закукарекал на ветке и свалился с дерева, с треском ломая сухие сучья. Дымящаяся винтовка упала с верхушки ёлки на голову стрелку, отбив полированные рожки Ама. Ствол винтовки завязался в тугой узелок, став похожим на забавный железный крендель!
Отвернув от балкона, Кока и пуля Муля некоторое время летели над огромным, засыпанным снегом городом, над высокими телевизионными башнями и дымящими заводскими трубами. Кока влюблёнными глазами смотрел на золотистое заострённое личико подружки, на её распушившуюся трепещущую на ветру медную косичку (все мальчики влюблены в красивые и блестящие пульки). Бронзовая инопланетянка снова стала серьёзная и задумчивая. Не желая расставаться с прекрасной незнакомкой, Кока предложил:
– Ты можешь путешествовать со мной и Бимбой по космосу...Я положу тебя в свой карман, где прячу самые любимые винтики и гайки...
– Я не согласна, – отвечала прекрасная инопланетянка, грустно глядя на мальчика. – Я впервые стала свободной...Я хочу заняться новым полезным делом...
Кока не знал, как удержать инопланетянку. Поэтому он вдруг ляпнул:
– Я могу на тебе жениться!
– Ха-ха-ха! Хо-хо-хо! – звонко засмеялась бронзовая приятельница. – А потом у нас родятся маленькие детки-пульки?!
– Не знаю, – смущённо крякнул Кока, чувствуя, что сказал лишнее. Пролетев по мглистому небу ещё несколько километров, Кока и Муля почувствовали какую-то непонятную неловкость и начали прощаться. Инопланетянка нежно улыбнулась, помахала мальчику рукой и нырнула в большое снежное облако.
Неприятности.
Незаметно для себя Кока совершил два геройских поступка: уговорил пулю Мулю оставить нехорошую работу и спас жизнь поэту, видевшему вечную космическую Красоту в обыкновенной морковке (хотя, возможно, заяц был просто голоден, отчего ему везде мерещились морковки...).
Однако после совершения двух добрых дел с Кокой начали происходить неприятности, оттого, наверное, что он не имел права вмешиваться в чужую жизнь...
Могучий ураган перебрасывал разведчика из одного звёздного пространства в другое. Скорость полёта увеличилась настолько, что Кока неожиданно обогнал...собственный нос! А потом вообще начали происходить необъяснимые чудеса. Кока бежал по облачному небу так быстро, что пятки его ног легко доставали до носа мальчика (того носа, который убежал!). При этом – удивительное дело! – ноги и нос разведчика хитро делали вид, что никуда не убегали, притворялись, будто остаются на своих местах. Руки космонавта тоже вели себя странно. Они как-будто находились рядом и в то же время постоянно забегали вперёд, показывали Коке фиги, дразнились, требовали, чтобы Кока бежал быстрее, потому что надо было искать Олю.
Наблюдая эти чудеса, Кока понял, что ноги, руки и носы нужны нам только на Земле. А при сверхсветовых скоростях от них нет никакой пользы, потому что наше тело становится лёгким золотистым облачком...
Когда стремительный ветер забросил разведчика в клубящееся снежное облако, Кока вдруг выскочил из сапогов и своего оранжевого скафандра. Сапоги, тоненько хихикнув, куда-то убежали. Скафандр, размахивая пустыми рукавами, словно крыльями, улетел по своим делам. Бедный Кока остался только в жёлтых трусиках на лютом космическом морозе.
Колючий ветер, будто кипятком, жёг покрасневшую кожу отважного бегуна. Но мальчика согревал его быстрый безостановочный бег. Руки разведчика бежали вместо ног, а ноги вертелись, будто руки. Но Кока не обращал на это внимания. Космонавт был огорчён изменой скафандра и сапогов, покинувших разведчика. И в то же время Кока радовался, что на нём остались любимые жёлтые трусики, без которых вообще никуда нельзя сунуться!
Однако напрасно мальчик ругал свою одежду. Скоро скафандр и сапоги вернулись, наделись на Коку. Оказалось, сапоги бегали в разведку, а летающий скафандр ими руководил. Забежав на тысячу километров вперёд, сапоги-разведчики обнаружили симпатичное беленькое облачко, крепко пахнувшее разлитыми духами и губной помадой. Было ясно, что где-то по близости находится Оля. Вернувшись к Коке, умная одежонка указала космонавту правильную дорогу.
Пролетев по взвихренному снежному небу ещё несколько секунд, Кока, словно маленький самолётик, спикировал в бело-розовое облачко нежных Девчоночьих Мечтаний, в котором находилась Оля. Такие розовые облака окружают каждую земную девочку. Сразу в голову Коки стали залетать странные девчоночьи мысли про куклы, про губную помаду, про цветочки и про мальчиков, которые все «очень глупые»...«Бр-р-р! Фр-р-р! – Кока зафыркал, затряс головой, словно лошадь, прогоняя непонятные мысли. К Коке сразу вернулись обычные мечтания мальчиков: про пули, автоматы, сражения, героические походы...
Рядом с Кокой со свистом пролетели Олины зеркальце и расчёска выточенная из сибирского кедра. В следующую секунду Кока выскочил в широкую светлую промоину между облаками, увидел Олю совсем близко и тут же свалился Оле на голову – шмяк!
Мальчик и девочка были очень рады встрече. После долгой разлуки им очень хотелось поговорить. Но от волнения минут пять разговаривали так:
– А-а-а!!!
– О-о-о!!!
– О-о-о!!!
– А-а-а!!!
Потом Оля, радуясь, что встретила друга на чужбине, Коку обняла, даже поцеловала мальчика в щёку, красную от мороза. Кока, не ожидавший такой теплоты и душевности от девочки, которая постоянно с мальчиками воевала, чуть не расплакался и сильно покраснел (покраснели даже жёлтые Кокины сапоги!).
Но первые радостные минуты встречи в облаках, на огромной высоте быстро прошли, Оля стала снова раздавать подзатыльники, командовать, заявила, что с мальчиками надо быть очень строгой.
– Ты почему меня так долго не находил? – спрашивала Оля, летя по небу словно ласточка.
– Меня самого ураган носил неизвестно где! – оправдывался Кока. – Кажется, я побывал в космосе и ещё в какой-то новой вселенной! Но я всё время о тебе думал...Я хотел тебя спасти, – сказал Кока и его жёлтые сапоги снова покраснели...
Когда хорошие друзья встречаются, они всегда испытывают необыкновенную лёгкость. Наверное, Кока и Оля от радости стали весить меньше, воздушные потоки быстро подняли полегчавших космонавтов на несколько километров выше, в стратосферу.
Сумерки снежной бури растаяли. Вспыхнуло яркое солнце. Белые шапки облаков остались далеко внизу. Дети свободно парили в чистом морозном воздухе, наполненном радужными алмазными искорками изморози.
Увидев солнышко Тибо совсем близко на золотистом небесном куполе, земляне начали весело махать руками, дрыгать ногами, приветствуя лучезарного приятеля. Солнце Тибо, накрытое медным тазиком, спряталось от ураганного ветра под маленькой кроваткой и что-то сосредоточенно писало в тонкую ученическую тетрадку. Алые губки писателя были сложены в трубочку, сверкающий лобик светила сморщился от глубоких размышлений.
– Что вы тут летаете и шумите, как кофемолки? – закричало солнышко на землян, перестав скрипеть пером по бумаге. – Нам задали в школе трудное сочинение «В начале было слово...».
Оля, считавшая себя талантливой поэтессой, и Кока, любивший сочинять всякую чушь, стали подсказывать солнцу, что обязательно нужно написать про суффиксы и сказуемое…Однако звезда Тибо отвечала, что всё гораздо сложнее и таинственнее.
– По-гречески «слово», то есть «логос» обозначает «мысль». А это значит, что «слово» было раньше «мысли» и даже самой вселенной! – прошептало солнышко, сделав таинственную испуганную физиономию.
– Понятно! – сказал Кока, тоже испугавшись страшной тайны.
– Что тебе понятно? – Оля удивлённо посмотрела на Коку.
– Понятно, что ничего не понятно! – уточнил разведчик, задумчиво скривив нос к левому уху (Кока всегда, когда крепко задумывался, сворачивал свой нос на затылок).
– В моей тетрадке написано: «Кока и Оля летят за облаками». И вы действительно, летите по небу! – воскликнуло солнце.
– Это случайное совпадение! – махнул рукой Кока.
Нет, это не случайность! – проговорило солнышко восторженно. – Здесь скрыта великая тайна! Вот сейчас я напишу в тетрадке: «На голову Коке упала арбузная корка». – солнышко принялось старательно выводить заветные буквы на белом листе, скрипя железным пером, будто несмазанной дверью. И сразу откуда-то сверху на Коку свалилась настоящая арбузная корка, огрызенная со всех сторон мышами! Бах!
– Ой! – удивился Кока. – Значит, сначала говорятся слова об арбузной корке, а потом она сама появляется…
Продолжая интересные опыты со словами и мыслями, солнышко с ногами запрыгнуло на свою кроватку и написало в школьной тетрадке: «Оля получила в подарок новую шубу. Потом прилетела сковорода с блинами. А затем Кока немного поиграет на гармошке...».
Не успело солнышко написать и проговорить новые слова, как на Олю откуда-то из космоса спикировала лохматая рыжая шуба. Делая бодрые взмахи пустыми рукавами, шубёнка коршуном летала вокруг девочки, просилась на плечи к разведчице, требовала, чтобы Оля «удочерила» шубу. Летающая рыжая незнакомка честно признавалась, что она немного...блохастая. Но объясняла, что блохи от героизма, оттого, что жертвенно согревала на морозе, под крылечком одного бездомного одноухого пса.
– Зачем мне блохастая шуба? – отбивалась Оля от подарка. – И вообще, мне обещали новую шубу!
– Я новая! Я очень даже новая! – доказывала, трясла широкими полами залётная обновка. – Но при этом...В жизни не всегда всё гладко получается...
С большим трудом Оля и Кока прогнали рыжую шубу и она куда-то улетела. Но сразу из школьного солнечного сочинения с гудением выскочила раскалённая чугунная сковорода с румяными блинами. Блины весело прыгали на сковороде, брызгаясь горячим жиром, приветствовали землян тонкими ручками, посылали разведчикам воздушные поцелуи, хвалились, что они, блины, очень дружные и смелые!
Скоро разведчики убедились, что в жизни всё происходит именно так, как написано. Получалось, что все звёзды, все планетки были сначала словами и мыслями, а уж потом появились в реальности! Постигнув эту великую мысль, Кока, подлетев к кроватке, на которой сидело солнышко, потребовал для себя гармошку – ведь было пророчески сказано в сочинении: «…Кока немного поиграет на гармошке». Космонавту было интересно, как он будет играть, если он ни на чём играть не учился и не умеет!
Не успел Кока ничего сообразить, как в руках у мальчика оказалась тяжёлая чугунная батарея парового отопления, горячие рёбра которой были выкрашены салатовой весёленькой краской. Батарея была очень похожа на гармонь, но поиграть на ней Кока не мог: железные рёбра не растягивались. Их можно было только развинтить специальным разводным гаечным ключом, если бы мальчик умел слесарить.
– Ты что пишешь в своей тетрадке?! – обиделся Кока. – Зачем мне батарея парового отопления? Как играть на чугунной железяке?
Солнышко и Оля удивлённо смотрели на Коку, летающего по небу в обнимку с отопительным прибором.
– Батарея очень похожа на гармошку. К тебе прилетело скрытое сравнение, то есть метафора! – оправдывалось солнце.
– Я не умею играть на метафоре! – Кока оттолкнул от себя ребристую железяку.
Оля захохотала.
– Ты будешь слесарем, а не музыкантом, когда подрастёшь! – Оля подлетела к Коке и влепила ему нежный дружеский подзатыльник.
Разговаривая с солнцем, разведчики продолжали стремительно лететь на огромной высоте. Скоро космонавты нырнули в громадную серую тучу, перестав видеть в плотном тумане чистое небо, солнце и самих себя. В густом тумане полагается подавать громкие гудки, чтобы не столкнуться с каким-нибудь автомобилем или корабликом. Не умея гудеть, дети начали переговариваться, чтобы было не страшно.
– Кока, ты где? – кричала Оля.
– Я здесь! – отвечал невидимый во мгле Кока.
– Что ты делаешь?
– Лечу.
– И я лечу.
– А куда мы летим?
– Не знаю.
– А вдруг мы летим в туманном тибином сочинении? – испугался Кока.
– Не может быть!
– Апчхи! – сказал Кока, успокоившись.
Каждый знает: в тумане путешествовать опасно. Можно стукнуться о бетонный телеграфный столб, упасть через лавочку, можно нечаянно заскочить на спину злого здоровенного пса, гуляющего по улице, можно вместо школы зайти в кино. Но в тысячу раз опаснее лететь в плотных снежных облаках на далёких таинственных планетах!
Неожиданно разведчики увидели перед собой огромный остроконечный ледяной небоскрёб, поднимавшийся выше облаков, имевший круглые незастекленные окна. Исполинская белая башня была накрыта старинной, позеленевшей от времени листовой медью. Конусная крыша башни напоминала острый нос ракеты, нацеленной в небо. На верхушке здания торчал длинный бронзовый шпиль с плоским стальным флюгером, изображавшим какого-то важного царственного индюка. На верхних этажах небоскрёба и на его медной крыше располагались громоздкие телевизионные антены, со множеством скрещённых ржавых перекладин, обтянутых тонкой стальной проволокой.
На огромной скорости Кока и Оля влетели в проволочные сети антен. Тр-р-р! Др-р-р! – страшно затрещала модная Олина шуба. И-а! И-а! – закричала неразрываемая ткань Кокиного скафандра, сопротивляясь перегрузке разрушения. Кокин волшебный скафандр выдержал удар, но в алой шубке девочки кое-где появились дырки, словно в бублике!
– Ах! Ох! Моя дорогая шуба! – переживала, размахивала руками Оля, висевшая на ржавом крючке вниз головой.
– Надо было что-нибудь покрепче надевать, собираясь в опасное путешествие! – сказал Кока, тоже висевший вниз головой, запутавшийся в тонких стальных тросиках.
В этот момент мутную серую тучу, накрывавшую космонавтов, порывистый ветер отнес в сторону и разведчики с ужасом обнаружили, что висят над бездонной пропастью, на огромной высоте, запутавшись в густой проволочной паутине. Толстая ледяная стена высокой башни, сужаясь в далёкой перспективе, отвесно падала к земле. Из круглых тёмных окон небоскрёба, похожих на крысиные норы, выглядывали подозрительные кривоносые рожицы.
– Попались!
– Мы их поймали! – из окон здания, из секретных медных люков конусообразной крыши стали вылетать чёрные кривоносые длиннохвостые птицы, похожие на гордых индюков. Пернатые обитатели таинственной ледяной башни ужасно галдели, громко хлопали крыльями, летали вокруг бронзового шпиля на крыше башни чёрным пульсирующим облаком, рассматривая застрявших в проволочных сетях ребят. На перепуганных разведчиков летели птичий пух, перья, капало что-то непонятное...
Отметив удачную охоту геройскими Полётами Победы вокруг бронзового шпиля, дружная стая пернатых инопланетян, хлопая крыльями, расселась на стальных рейках антенн и принялась с интересом разглядывать застрявших в ловушке землян.
– Хорошие рыбки попались сегодня в наши сети!
– Нет, это летающие грибочки к нам прилетели!
– Их надо поджарить, посыпать перчиком и лучком!
– Их надо запихать в стеклянную банку, посолить, замариновать! – кричала, каркала, пускала голодные слюнки стая, искоса поглядывая на беспомощных космонавтов.
– Мы не грибочки! – не согласился Кока.
– Мы не рыбки! – заявила Оля, барахтаясь в стальной сетке.
Услышав голоса землян, шумная стая очень удивилась.
– Чудеса!
– Эти летающие рыбки умеют разговаривать!
– Конечно, мы умеем разговаривать! – сказал Кока, освобождаясь от проволоки и садясь на ржавое ребро ловчей снасти. – Мы земляне! А все земляне очень умные! Они умеют играть в футбол, могут хорошо подметать веником тротуары около своего дома...
– При чём тут футбол и веники! – закричала Оля, тоже успевшая выпутаться из сжимавших её ноги сверкающих стальных растяжек. – Ум не в этом! Ум в том, что все земляне красивые! Особенно девочки!
Сообразив, что в высотные сети случайно ввалились отважные земные космонавты инопланетные индюки крепко струсили. Подняв несусветный галдёж, будто на птичьем базаре, индюки начали извиняться перед разведчиками, стали объяснять, что своими ловушками они ловят крылатых стратосферных рыбок.
– А почему вы нас сначала грибочками назвали? – не понимала Оля, не верившая ни единому слову крикливых инопланетян.
– У нас здесь, мимо нашей высотной башни, действительно, летают крылатые маринованные грибочки!
– Их вывел наш местный северный Мичурин!
– Они вырастают и маринуются под снегом, в специальных теплицах!
– А потом крылатые грибочки, словно ласточки, летят в тёплые края! – кричала, хлопала крыльями проголодавшаяся стая, сидевшая на медной крыше ледяного небоскреба и на качающихся металлических перекладинах над головами землян.
Необыкновенная история про крылатые перелётные грибочки крепко взволновала Коку. Разведчик запрыгал на тонкой перекладине, будто акробат в цирке и восторженно заявил, что свободно путешествовать по космосу и открывать новые формы жизни – это прекрасно! Кока попытался выяснить у индюков, есть ли среди летающих маринованных грибов талантливые скрипачи и футболисты? Оказалось, что среди перелётных грибочков, как и везде, есть свои гении, полководцы, драчуны и воришки...
Оле было страшно сидеть на огромной высоте на трясущихся от ветра тонких металлических растяжках. Девочка крепко держалась руками за холодные скрещёные перекладины ловушки и старалась не смотреть вниз, чтобы не сорваться с верхушки исполинского небоскрёба.
Привыкшая всегда выглядеть красиво девочка очень переживала, что в ее шубе сзади появилась огромная дырка, в которую с завыванием залетали студёный ветер и быстрые снежинки.
– Я расскажу Бимбе, что вы ловите землян стальными сетками и рвёте ржавыми железками новые шубы! – сказала Оля, болтая в воздухе ногами. Пышнохвостые индюки испугались Олиной угрозы. Некоторые из них с громким карканьем сорвались с железных перекладин и принялись, как угорелые, носиться вокруг заострённой медной крыши небоскрёба. А несколько других индюков, умевших хорошо слесарить, взялись за починку Олиной порванной шубы. Красноносые инопланетяне, весело каркая, слетали на чердак и притащили оттуда огромный моток пыльной пакли. Затем индюки, не обращая внимания на протесты разведчицы, заткнули паклей дырку в шубе. Девочке сразу стало теплее, под шубу перестали залетать снежинки. Но Оля всё равно была недовольна, что у неё сзади появился рыжий пушистый хвостик, как у лисы.
– Я буду жаловаться Бимбе! – возмущалась модница. – Сначала рвёте незаконными ловушками шубы космонавтов, а потом приклеиваете хвосты из пакли!
Инопланетные индюки стали горячо оправдываться, раскрывая все свои тайны.
– Это не только стратосферные сети для летающих рыбок!
– Свои ловушки мы используем как телевизионные антенны! – Антенны? – удивился Кока, осторожно поднимаясь вверх, усаживаясь на круглую железную трубу рядом с Олей. – А что вы передаёте со своих антенн?
Громко хлопая крыльями, к землянам подлетели два тощих синеносых индюка с огромными наушниками на маленьких вертлявых головах – это были опытные телевизионные инженеры.
– Наша высокая ледяная башня достаёт своим острым носом стратосферу. Телевизионный сигнал наших антенн покрывает отсюда все снега на полюсе Реты. Пользуясь этим, мы постоянно передаём во все телевизоры, что снежные индюки, живущие в ледяной башне, самые умные, самые красивые! – объясняли инженеры в наушниках.
– А ещё мы передаём с помощью своих антенн, что все остальные, кто не индюк, – бяки! – похвалились синеносые электронщики.
Коку и Олю рассмешила однобокость инопланетных телевизионщиков.
– Почему вы считаете себя умными? – спросила Оля насмешливо.
– У нас, индюков, самые пышные хвосты!
– Поэтому мы самые умные в космосе! – закричала, загалдела стая, хлопая крылышками, разгоняя по воздуху перья и птичий пух.
Оля начала спорить.
– По длине хвоста нельзя судить об уме индюка! – заявила Оля, завертевшись на узкой перекладине, чуть не сорвавшись в жуткую пропасть.
Стая снова начала каркать, кричать, летать кругами вокруг бронзового шпиля на конусной крыше башни. Некоторые нервные индюки даже принялись кидать в землян какие-то погнутые оловянные миски. Всем инопланетянам хотелось доказать, что они умные.
– В космосе нет никого умнее снежных индюков! – решительно заявил синеносый инженер в наушниках. – Мы первые создали многоцелевую телевизионную антенну на башне! Наша антенна может ловить в свои сети летающих рыбок, может передовать гимны про героизм индюков и в то же время на этой антенне можно просушивать штанишки после стирки!
– Ха-ха-ха!
– Хо-хо-хо! – смеялись, дрыгая ногами в воздухе, Кока и Оля.
– Чтобы сушить штанишки на антенне, ума не надо! – сказала Оля. – А кроме того, все индюки, я вижу, летают без штанишек!
Стая опять загалдела, начала бросаться оловянными мисками и прокисшей паклей.
– Сразу понятно, что все земляне не очень сообразительные!
– У нас рядовые, обыкновенные индюки не носят штанишек из экономии!
– У нас только царь имеет право носить штаны, которые после стирки просушиваются на антенне-ловушке! – кричали, хлопали крыльями инопланетяне, удивляясь непонятливости землян (как-будто легко сразу разобраться в странных обычаях забавных снежных индюков!).
Царь индюков.
С громким скрипом отворилась потайная медная дверь, ведущая на тёмный чердак таинственной башни, и на маленький балкончик вышел царь всех снежных индюков по имени Риз. Только Риз имел право носить жёлтые царские шаровары из блестящего шёлка, только Ризу разрешалось красить гнутый острый клюв золотистой краской и носить на маленькой голове красивую золотую кастрюлю, украшенную драгоценными камнями. Для большей важности тщедушный вожак индюков приклеил себе под нос пышную рыжую бороду из старых тряпок.
Но не сразу маленький Риз стал царём всех индюков. В школе Риза никто серьезно не воспринимал из-за его маленького роста. На физкультуре в колонне спортсменов карапуз всегда стоял последним, целиком накрытый своей жёлтой спортивной кепкой. Если колонна начинала маршировать на каком-нибудь торжественном параде, то в хвосте шеренги всегда топала жёлтая шапочка Риза, а самого малыша из-под кепки не было видно. Все так привыкли, что Риза не видно под кепкой, что перестали этому удивляться. Сообразительный ученик немедленно воспользовался своей незаметностью, начал накрывать жёлтой кепкой своего домашнего хомяка, отправляя в школу хомяка вместо себя.
Но школьные занятия Риз прогуливал не часто. Будущий царь индюков понимал, что свой маленький рост, слабость тела и крыльев он может победить только Силой Ума. А в школе Риз был, действительно, очень слабый и дохлый! До пятого класса Риза могла крепко придавить к полу, словно тяжёлый камень, любая невесомая промокашка или кусок газеты! Тогда слабак начинал пронзительно пищать, будто на него наехал грузовик, дрыгал в воздухе лапками, бил крылышками по сверкающему паркету школьного коридора. На помощь дохляку сбегались все учителя, все ученики. Они вытаскивали слабака из-под газеты, не понимая, как лёгкая бумажка может крепко прижать к полу пятиклассника! Над Ризом постоянно посмеивались, называя будущего царя дохлым комаром!
Слабосильный индюк очень переживал, что его никто в школе не уважает. Стараясь поумнеть и развить в себе непобедимую Силу Ума, Риз быстро выучился считать до десяти, старался прочитывать все объявления на столбах и заборах, все бумажки, летящие по небу или плавающие в лужах. Скоро маленький инопланетянин приобрёл волшебную Силу Ума, но её пока никто не замечал. Риз по-прежнему получал от друзей в школе по сто подзатыльников в секунду!
Стая пышнохвостых северных индюков жила в то время в маленьких снежных домиках и очень страдала от ночных набегов коварных северных котов, похожих на обезьянок. Кошачьи обезьяны занимали тогда все этажи таинственной ледяной башни, стоявшей неподалёку от скромного поселения индюков. Нападая на индюков, усатые разбойники забирали все учебники, все тетрадки школьников, а так же их игрушки и последние штанишки.
Сообразительный Риз сразу догадался, как разбойников лишить добычи. Маленький Риз предложил все книжки и тетрадки выкинуть, а штанишки отменить совсем, чтобы снежным котам нечего было украсть. Риз объяснил индюкам выгодность своего предложения: не будет тетрадок – не будет и двоек; не будет штанишек – они меньше будут рваться, меньше стирки!
Когда длиннохвостые разбойники снова пришли грабить индюков и не нашли никаких ценностей, коты страшно огорчились, начали громко плакать и мяукать, а потом вообще передрались между собой. Целую неделю в высокой ледяной башне стоял дикий кошачий вой, а с верхних этажей небоскрёба, из круглых окон вылетали кривоногие дубовые столы и пустые флакончики из-под валерьянки...
После первой победы над врагами все индюки очень зауважали маленького Риза, назначили карапуза Учителем Математики в шестой класс, вручив Ризу огромную пластмассовую линейку, чтобы лупить непослушных разгильдяев по лбу. Но Риз не захотел стать учителем, размахивающим линейкой. Риз сказал соплеменникам: «Волшебная Сила ума сильнее пластмассовой линейки и даже волосатых кулаков!».
Поверив в себя и в свою сообразительность, Риз стал думать над тем, как прогнать коварных котов из высокой ледяной башни. Два дня изобретатель не спал, три ночи не ел, придумывая грозное противокошачье оружие. Наконец учёный смастерил невиданную антиразбойничью мину, похожую на обыкновенный чайник с тикающими часами на боку.
Талантливый инженер сделал сто блестящих серебристых минных чайника – по одному чайнику на каждый этаж огромного небоскрёба. Затем Риз пошёл в гости к котам, вежливо с ними поздоровался и подарил разбойникам все свои мины. Коты, очень любившие подарки, с радостью растащили блестящие чайники по этажам небоскрёба, сразу начали определять точное время по круглым часам, мелодично тикающим на стальных боках чайников. Но в этот момент из тикающих часов выскакивали тонкие железные руки и крепко хватали короткими пальцами усы перепуганных котов! При этом пронзительно звонил будильник, а чайник истошно вопил: «Ага! Попались!».
Секретные чайные мины Риза работали безотказно на всех этажах ледяного небоскрёба, нагоняя страх и ужас на усатых разбойников, некоторых заставляя выпрыгивать из окон с раскрытыми зонтиками.
Оставшиеся в башне коты пробовали перехитрить чайные мины Риза. Стараясь не смотреть на стрелки часов, коты открывали крышки чайников, чтобы наполнить посудину водой. Но и эта военная хитрость не удавалась! Из чайника с грохотом высовывалась...босая железная нога, грозно шевелившая толстыми стальными пальцами, умевшая складывать эти пальцы в обидную фигу, визгливо кричавшая: «Я покажу! Я буду жаловаться!».
Благодаря умному изобретению Риза снежные кошачьи обезьяны проиграли войну с индюками. Коты выпрыгнули из окон небоскрёба и разбежались (и сейчас, наверное, бегут безостановочно кто – куда).
Победив усатых разбойников, индюки оставили свои маленькие снежные домики и начали жить в белой ледяной башне. Сообразительного Риза избрали царём всех индюков, наградили изобретателя широкими жёлтыми шароварами, украсили умную голову карапуза сверкающей золотой кастрюлей, осыпанной драгоценными рубинами и изумрудами.
Когда со скрипом открылся тяжёлый медный люк царского чердака и Риз, окружённый здоровенными охранниками, вышел на небольшой балкончик, царь индюков сразу увидел Коку и Олю, сидевших на ржавых железных рёбрах антенны-ловушки.
– Что здесь? Почему тут? – закричал Риз тоненьким писклявым голоском и сразу получил от охранников несколько увесистых подзатыльников: охрана не разрешала царю разговаривать тонким комариным слабым голоском, требуя от Риза грозного львиного рыка, чтобы все индюки царя боялись и уважали. – Кто тут висит в наших антеннах?! – понизил свой голос, заревел, будто могучий бульдозер, маленький царёк.
– Это инопланетяне Кока и Оля!
– Они почему-то летели по небу и попали в наши сети! – загалдела, захлопала крыльями взволнованная появлением царя стая.
– А почему у Коки и Оли лица плоские, как блины? Почему у этих инопланетян носы похожи на маленькие красные вишни? – важно спрашивал царь с балкона, тряся тряпичной бородой, поблескивая кастрюльной короной на резко дёргающейся вправо-влево голове.
– Мы не блины!
– Мы не красные вишни! – заспорили с царственным индюком земляне, крепко держась за стальные перемычки антенны, чтобы не сорваться с макушки небоскрёба вниз.
Царь Риз очень любил задавать всем незнакомцам разные трудные вопросы, чтобы показать свой ум, скрывая тем самым слабость и тщедушность своего дохлого организма.
– Скажите, зачем на планетах придумано разделение на мальчиков и девочек? Почему, например, у машин и велосипедов нет такого различия?
Растерявшиеся земляне не знали, как ответить на этот трудный вопрос, а поэтому ляпнули первое, что пришло в голову.
– Планеты устроены очень сложно и непонятно, – сказала Оля. – Но я бы никогда не надела кастрюлю на голову, потому что так никто не носит!
Кока тоже доказал, что умеет задавать инопланетянам трудные вопросы.
– Если вы такой умный царь, тогда скажите, как звать нашу учительницу химии?
– Откуда я могу знать вашу химичку?! – подпрыгнул от удивления царь индюков, величественно распушив яркие перья своего огромного хвоста.
Почувствовав угрозу авторитету и власти царя, здоровенные охранники Риза (в стальных касках и бронежилетах) перелетели с балкона на покачивающиеся трубы антенны поближе к космонавтам и стали швырять в разведчиков продолговатые индюшьи яички, которые застревали в расстёгнутых карманах Кокиного скафандра, попадали за ворот Олиной шубы. Индюки не любили высиживать свои яйца, предпочитая подкидывать их в чужие гнёзда.
Кока и Оля, которым на Земле приходилось, часто и подолгу, зацепившись одеждой за ржавый гвоздь в заборе, висеть в воздухе, быстро привыкли к тому, что застряли в антенне индюков. Но когда за шиворот космонавтов, стали закатываться тёплые индюшьи яйца, земляне начали возмущаться. Однако пернатые инопланетяне, не обращая внимания на протесты разведчиков, принялись строить огромные (как у аистов) гнёзда на головах Коки и Оли. Космонавты ничего не могли поделать с этим незаконным строительством: онемевшие от напряжения руки ребят крепко держались за стальные секции антенны-ловушки.
От бессилия и злости Оля стала кричать Ризу, что она никогда не согласилась бы сделаться царём прокисшего тёмного чердака, в котором пахнет обыкновенным курятником. Высказываясь так резко и неосторожно, вспыльчивая Оля нарушила ещё одно важное Правило разведчика: если ты застрял в капкане, на огромной высоте – никогда не критикуй чужой курятник и его кислые запахи...
Кока и Оля становятся «папой» и «мамой».
Подбрасывая яйца в карманы разведчиков, индюки поступили очень умно: они отвлекли космонавтов от споров с царём Ризом.
Очень скоро пятнистые яички индюков начали громко трескаться и хлопать, будто Новогодние хлопушки из оттопыренных карманов землян стали появляться маленькие желторотые птенчики, которые принялись весело бегать по коленкам, плечам и головам изумлённых разведчиков. Оля, как все девочки, любящие всё маленькое и пушистое, сразу начала нежно сюсюкать с желторотиками и даже целовалась с ними. Птенчики отблагодарили девочку, закапав коленки разведчицы какими-то непонятными капельками...
Царь Риз, стоящий на балконе вместе с охранниками, и остальные индюки очень обрадовались рождению птенцов. Но когда желторотики потребовали дорогих подарков по случаю дня рождения, вся стая сделала вид, что ничего не слышит про подарки. Индюки принялись внимательно смотреть в небо, стали сосредоточенно чистить свои перышки, а синеносые инженеры в наушниках солгали, что настоящими родителями птенцов являются Кока и Оля.
Птенцы обрадовались, что нашлись их родители.
– Здравствуй, мама! – радостно защебетали жёлтенькие пушистые комочки, прыгая на Олиных коленках. – Купи нам мятной жвачки!
– Купи шоколадку!
– Купи золотых колечек!
Новорождённые симпатичные малыши тоже очень полюбили «папу» Коку.
– Папка, купи велосипедик!
– Хотим селёдки! – громко щебетали, прыгали на голове у мальчика пушистые крохотули.
Коке очень не понравилось, что он должен кому-то покупать велосипедик. Во-первых, Коке больше нравилось подарки получать, а не дарить. Во-вторых, у астронавта сейчас совсем не было денег на прокорм оравы писклявых индюшат.
– Я не ваш папа! – воскликнул Кока, дрыгая ногами, мотая головой, словно лошадь, сгоняя с себя непрошенных родственников. – Я не индюк!
– Нет! – не соглашались, прыгали по перекладинам антенны желторотые цыплята. – Ты наш папка!
– Ты очень похож на индюка!
– Почему я индюк! Я совсем не индюк! – возмутился Кока. – Вы сами индюки! А я самый настоящий героический космонавт! Со мной даже Бимба дружит!
Скоро огромная телевизионная антенна на крыше ледяного небоскреба превратилась в высотный птичий интернат, в котором «папа» Кока и «мама» Оля работали воспитателями маленьких индюшат. Оказалось, что быть папой и мамой очень трудно. Птенчики постоянно баловались: бросались разным мусором и опилками, громко стучали поленом по стеклянному шлему Коки, ударили футбольным мячом по физиономии разведчика; а Олин нос и шубу вымазали белой зубной пастой...
Минуты через две прибежали индюшата-школьники с крохотными портфельчиками и радостно сообщили «родителям», что получили на занятиях целую кучу двоек.
– Зачем мне ваши двойки! – закричал Кока. – У меня у самого тысячи двоек на Земле!
Но индюшата-первоклассники, весело прыгая по головам Коки и Оли, пискляво доказывали, что земные двойки на других планетах не засчитываются: теперь Кока и Оля должны строго отвечать за двойки своих маленьких «деток». Выходило, что разведчики должны были получать ремня за плохую учёбу индюшат.
Царь Риз и вся стая взрослых индюков во всём поддерживала двоечников, говоря, что за невоспитанность желторотиков отвечают настоящие «родители», то есть космонавты.
Кока и Оля, застрявшие в огромной антенне, не соглашались с инопланетянами, спорили с ними. Но бесполезно.
Ещё через минуту примчались, размахивая портфельчиками, индюшата-второклассники и радостно сообщили, что разбили рогатками почти все окна в школе. Когда Кока и Оля заглянули в дневники нерадивых учеников, то увидели в дневниках строгие записи красными чернилами, в которых предлагалось «родителям» немедленно застеклить разбитые окна или заткнуть зияющие оконные проёмы…задними местами безответственных «родителей».
– Как же мы с Олей сможем заткнуть собой целую сотню разбитых окон? – недоумевал Кока, просматривая школьные дневники двоичников. – Этих самых задних мест не напасёшься!
Дальше – хуже. Разведчикам повстречались очень невоспитанные индюшата. Они не желали учиться, предпочитая баловаться (ведь баловаться легче). Желторотики сбросили школьные портфельчики с высокой крыши небоскрёба, запрыгали, весело чирикая, на коленках и руках космонавтов, а потом незаметно залезли в глубокие карманы Олиной шубы и Кокиного скафандра. В карманах разведчиков опасно запахло керосином и ацетоном, послышалось коварное хихиканье, громкое чирканье спичек. Потом что-то загорелось. Повалил черный удушливый дым. Затем в заднем кармане Кокиного скафандра что-то страшно бабахнуло. За спиной у космонавта появился длинный огненный факел, словно у взлетающего реактивного самолётика. Могучая реактивная тяга швырнула Коку к Оле. Разведчики успели крепко схватиться за руки, чтобы не потеряться, и стремительно взлетели в небо, вырвавшись из опасной высотной ловушки.
Громкий взрыв в кармане Кокиного скафандра вызвал возгорание другого, ещё более мощного заряда, спрятанного в нижних этажах таинственного небоскрёба. Высокая ледяная башня задрожала, грозно загудела, полыхнула огнём, словно могучая космическая ракета. Оказалось, белая остроносая башня, в которой жили инопланетяне-индюки, на самом деле, была секретной ледяной ракетой, волшебным космическим астероидом, выполнявшим очень важную работу во Вселенной. Загадочная ракета-башня миллионы лет летала среди звёзд, сея на планетках умную плесень, из которой потом вырастали сообразительные вирусы, микробы, всякие козявки, букашки, коты и даже лошади...
Таинственный башенный астероид стоял на полюсе Реты последние сто тысяч лет, притворяясь обыкновенной ледяной башней. Но мощные компьютеры огромной ракеты не дремали. Они непрерывно подзаряжались новыми знаниями и энергией. Снежные коты и индюки, жившие в башне, не догадывались, что они никакие не коты и не индюки, а вечные космические странники...Такие же, как Кока и Оля.
Когда с грохотом заработали могучие двигатели ракеты, неуклюжие антенны слетели с верхушки башни. Перепуганная стая поднялась в воздух, хлопнула себя крыльями по лбу, вдруг вспомнив, что снежные индюки тоже космонавты.
Индюки с громкими криками бросились в круглые иллюминаторы стартующей ракеты, которые плотно задраивались за спинами космонавтов толстым бронестеклом. Каждый из членов экипажа, вспомнив своё полётное задание, бежал на своё рабочее место. Царь Риз занял кресло капитана корабля в просторной кабине звездолёта перед множеством телеэкранов и включённых компьютеров. Охранники Риза сели на места запасных пилотов, штурманов и стрелков лазерными ракетами. Техники на скоростных лифтах опустились вниз, к грозно рокочущим двигателям взлетающего звездолёта. Повара помчались в сверкающую чистотой столовую, включили электрические печи, стали кашеварить, поднимая к потолку столовой вкуснопахнущий голубоватый дым.
От своего пилотского долга никто не посмел уклониться. Даже те индюшата, которые всегда баловались, получив задание драить беломраморные туалеты звездолёта, с радостью делали порученное дело: на Астероиде Судьбы никто не может уклониться от выполнения приказа – там нет свободы...
Грохот могучих двигателей звездолёта усилился. Ракету накрыли облака яркого бело-голубого пламени. Задрожали земля и небо. Снежные тучки испуганно метались по небу, пытаясь спрятаться. В рассеявшихся облаках появилось солнышко Тибо, накрытое блестящим медным тазиком для защиты от урагана. Поднявшаяся ввысь огненная ракета сбила своим острым бронзовым носиком звонкий тазик с круглой головы светила, сдула раскалённым ветром все солнечные тетрадки и дневники со стихами.
– Эй! Осторожнее!! – закричало солнышко и влепило сверкающей ножкой крепкого пинка взлетающей ракете. – Летают тут всякие...
Огуречный самолёт.
После неосторожного баловства со спичками несмышлёных птенчиков и поджога одежды разведчиков, за спинами Коки и Оли вспыхнули длинные огненные факелы. Взявшись за руки, чтобы не потеряться, отважные космонавты летели в облаках, будто две стремительные маленькие ракетки.
Ветер снова усилился. Рядом с Кокой и Олей проносились лохматые полотенца, жужжащие кофемолки, непонятные любовные записочки: Ух+Ах=Дружба. Ловкая Оля поймала одну из летящих по воздуху бумажек, внимательно изучила загадочные каракули, и ничего в них не разобрав, передала записочку Коке. Кока, хихикнув, взял белый листочек и принялся читать: «Отважный серый воробей решил стать космонавтом. Но денег на скафандр у него не было. Тогда воробей взял банку с маринованными огурцами, огурцы выбросил из окна на улицу, а стеклянную банку надел себе на голову вместо скафандра...».
– Какая-то глупость написана! – разочарованно проговорил Кока, отбрасывая листочек из ученической тетрадки.
– А вдруг эта бумажка вырвалась из Тибиного сочинения?! – побледнев, проговорила Оля. – Ведь всё, написанное солнцем, сбывается!
Не успела Оля проговорить эти слова, как из серой тучки слева от воздухоплавателей вылетел взъерошенный маленький воробушек, на голове которого была надета стеклянная трёхлитровая банка, крепко пахнущая чесночным рассолом. Прозрачная банка на голове воробья, действительно, делала птичку похожей на космонавта. Но летать в тяжёлом просторном «шлеме» воробью было неудобно, голову птички увесистая посудина тянула книзу, а тощий хвостик, наоборот, задирался к небу.
– Что происходит? – возмущённо чирикал серенький воробушек, подлетая к изумлённым Коке и Оле. – Кто-то написал, что я мечтаю стать космонавтом! И сразу откуда-то прилетела банка с огурцами, наделась мне на голову! Но я не хочу быть космонавтом! Я мечтаю работать дворником! Это самая мирная профессия и всегда, когда метёшь улицу, можно на тротуаре найти копеечку...
Летевшие на огромной высоте, за облаками Кока и Оля удивлённо смотрели на воробушка с громадной стеклянной банкой на голове.
– Ты, наверное, сам нацепил себе посудину на голову? – смеясь, проговорил Кока.
– Нет! Банка с огурцами выскочила неизвестно откуда! – чирикнул «космонавт» стаскивая лапками и крылышками неудобный «шлем» с головы.
Оля посерьёзнила, задумчиво прикусила нижнюю губку.
– Получается как-то странно и очень опасно...Слова, написанные солнцем Тибо, вмешиваются в нашу жизнь...
Однако Коку, очень любившего маринованные огурчики, интересовало совсем другое.
– Где огурчики, которые были в банке? Неужели ты их все слопал? – Кока строго посмотрел на тщедушного воробушка, порхавшего рядом.
– Не знаю, – чирикнула перепуганная птичка. – Огурчики куда-то пропали...
В этот момент из белого кучерявого облачка, справа от космонавтов вынырнул чудесный зелёный самолётик, которого не увидишь даже во сне. Он был сделан из крепеньких маринованных огурчиков! Самолётик имел пузатый огуречный корпус, отставленные назад стремительные огуречные крылышки, маленький огуречный хвостик. Два свистящих реактивных двигателя под крылышками, выбрасывающих в пространство длинные огненные струи, также были сделаны из упругих маринованных огурчиков! (Земные инженеры ещё не скоро научатся строить могучие авиационные турбины из маринованных овощей!).
Таинственный огуречный самолёт, грозно рокоча моторами летел прямо на космонавтов, быстро увеличиваясь в размерах.
– Вот эти огурчики из банки! Я их не стибрил! – радостно закричал воробушек-космонавт, порхая над Кокой и Олей.
Серый воробушек полетел навстречу огуречному самолёту, желая поговорить с авиалайнером и подружиться с ним. Маленькая птичка считала, что все самолёты, в некотором смысле, тоже воробьи: ведь самолёты также летают по небу, хотя не умеют красиво чирикать. Но увидев, что подлетающий авиалайнер слишком большой, воробушек испугался и куда-то спрятался.
– Маленькие коротышки не могут дружить с огромными толстяками! – чирикнула птичка на прощание.
Подлетев совсем близко к разведчикам, пузатый огуречный самолёт выключил реактивные двигатели и стал падать на голову Коки и Оли. Казалось, чудесный зелёный авиалайнер собирается совершить посадку на макушках изумлённых землян (что строго запрещают все авиационные инструкции).
Летя на огромной высоте, дети отчаянно замахали руками, задрыгали ногами, стараясь уклониться от приближающегося закруглённого носа таинственного самолёта. Но избежать столкновения не успели. Бах! Трах! Кока и Оля со свистом влетели в открытые квадратные форточки на стеклянной кабине авиалайнера! К счастью, смертельного лобового удара о бронестекло кабины не получилось: пилоты огуречного самолёта всегда путешествовали с открытыми форточками. Лётчики любили высовываться из окон кабины, показывая всему миру свои блестящие форменные пилотские фуражки, любили переговариваться с пролетающими мимо воронами и петухами, швыряясь в них огрызками яблок. Ещё пилотам странного огуречного самолёта нравилось смотреть с высоты, как испуганно разбегаются в стороны квохчущие деревенские куры, принимавшие самолёт за сказочного огуречного дракона. Ясно, что лётчики (их звали Ис и Ик) были не очень дисциплинированные.
С грохотом и треском разведчики влетели в кабину необыкновенного авиалайнера. Зацепившись за белые форменные фуражки пилотов-инопланетян, Кока и Оля, пронзительно, визжа, шлёпнулись на мягкий узорчатый ковёр, застилавший пол просторной кабины.
Потерая ушибленные коленки, разведчики встали на ноги и принялись удивлённо рассматривать забавных Иса и Ика, пилотов чудесного самолёта. Инопланетяне выглядели очень необычно. Их тонкие тела напоминали пластиковые бельевые прицепки, ноги были похожи на маленькие игрушечные грабельки, руки выглядели как мягкие акварельные кисточки. Лица пилотов казались круглыми румяными блинами, вымазанными снизу белой сметаной, которая, в действительности, являлась сметанной инопланетной бородой. Пилоты огуречного самолёта были одеты в серые слегка помятые форменные костюмы с золотыми пуговицами, на головах лётчиков сверкали золотыми кокардами широкие фуражки.
Лётчики Ис и Ик были большими чудаками. Они всегда всё делали неправильно. Они, например, могли во время полёта выключить все приборы в кабине, отключить реактивные двигатели огуречной машины. Прищепочных инопланетян не беспокоило, что самолёт с выключенный двигателями начинает падать, глупых пилотов не волновало, что все пассажиры авиалайнера могут погибнуть.
В просторной кабине самолёта кроме множества приборов стоял широкий теннисный стол, стеклянный аквариум с маленькими рыбками и горячая электрическая плита, на которой вечно жарились аппетитные грибочки с мелко порезанным лучком.
Когда Кока и Оля, разбив оконное стекло, со звоном влетели в кабину, лётчики Ис и Ик весело играли в настольный теннис, успевая при этом кормить хлебными крошками рыбок в аквариуме и поворачивать огромными ложками потрескивающие грибочки на раскалённой сковороде. Землян очень удивил внешний вид инопланетян. Но ещё больше разведчиков изумило несерьёзное поведение пилотов, играющих в теннис, когда приборы в кабине выключены и самолёт падает.
– Ха-ха-ха! – увидев влетевших в кабину землян, инопланетяне перестали играть в теннис и начали с интересом рассматривать разведчиков, принимая их за самолётики.
Космонавты быстро объяснили пилотам, что они не самолётики, а отважные путешественники, которых нёс по небу ураган и которые случайно ввалились в кабину огуречного самолёта. Оля смело выразила пилотам-прищепкам протест:
– Без вашего дурацкого самолёта мы свободно летели за облаками и не падали! Стоило нам с Кокой оказаться в самолёте – мы сразу полетели вниз!
Пилоты Ис и Ик спокойно положили теннисные ракетки на пустующие пилотские кресла, подошли к электропечке, съели по ложке жареных грибочков, задумчиво посмотрели за окна стремительно падающего самолёта и удивлённо проговорили:
– Неужели мы и в самом деле падаем с огромной высоты?
– Этого не может быть!
Кока и Оля возмущённо закричали.
– Моторы самолёта не работают! – Слышите, какая тишина?
Пилоты, продолжая кушать вилками аппетитные грибочки с чёрной чугунной сковороды, отвечали, смачно чавкая:
– Мы отключили реактивные моторы лайнера, чтобы они не шумели!
– Чтобы они не мешали нам играть и обедать!
Кока и Оля удивлённо переглянулись.
– Вы, наверное, отмороженные валенки! – начал дразниться Кока, сбивая ногой чугунную сковороду с плиты на ковёр.
Олин тонкий носик позеленел от злости. Девочка растерянно забегала по кабине, размахивая руками, словно крыльями.
– Если выключить моторы самолёта – самолёт падает! А если мы все упадём – мы сразу погибнем! Разобьётся даже аквариум с рыбками! Сгорят ваши жареные грибочки!
Но несмышлёные пилоты-прищепки не понимали взаимосвязи событий, не верили, что после выключения двигателей все самолёты падают и разбиваются.
– Нет, – сказал лётчик Ис, крутя плоской блиноподобной головой. – Если моторы выключить, самолёт полетит быстрее и выше!
Бестолковые пилоты взяли теннисные ракетки, собираясь продолжить игру на широком теннисном столе. Но Оля не позволила безответственным инопланетянам заниматься ерундой. Оля схватила нерадивых лётчиков за шиворот и потащила их к пустующим пилотским креслам. Девочка хотела силой усадить прищепок за оставленные рули падающего авиалайнера, требовала, чтобы пилоты включили на пульте управления все приборы и компьютеры. Тащить упирающихся лётчиков на их рабочие места помогал Кока. Разведчик обстреливал инопланетян скользкими грибочками, разбросанными по кабине, щедро раздавал пилотам-разгильдяям пинки и подзатыльники. Бац-бац!
Кое-как с большими трудами усадили брыкающихся пилотов за штурвалы гибнущего самолёта, который стремительно падал с огромной высоты на необъятное снежное поле, исчерченное узкими полосками разбитых асфальтированных дорог. В открытые форточки кабины со свистом влетал морозный ветер, заглядывали страшные рогатые птичьи рожицы, которые коварно хихикали и визгливо кричали:
– Ужо вам!
– Сейчас рухнете на снег!
Настроение у терпящих бедствие космонавтов было кислое. Слушать неприятные предсказания от разных рогатых инопланетян не хотелось. Кока бросился закрывать форточку, но получил острым копытом по лбу и упал на пол, закатившись под теннисный стол.
Пока Кока воевал с рогатыми летающими кикиморами, носившимися вокруг гибнущего авиалайнера, пилоты Ис и Ик оттолкнули Олю, выскочили из пилотских кресел, забегали по кабине, словно футболисты, закричали.
– Зря усаживаете нас в пилотские кресла!
– Мы не умеем управлять самолётом, потому что никогда не учились на летчиков!
– ??? – от удивления лица землян растянулись, словно резиновые.
Кока на четвереньках выполз из-под теннисного стола, встал на ноги и спросил:
– Чтобы кататься на велосипеде, надо долго учиться. А чтобы стать пилотом пассажирского самолёта учиться не надо?
– Конечно не надо! – хором отвечали глупые прищепки, весело брызгая на землян холодной водой из аквариума.
Потрясённая непонятливостью инопланетян Оля растерянно села на подлокотник пустующего пилотского кресла, облокотившись левой рукой на массивную красную тумбу Главного авиационного компьютера, отключённого как и все приборы падающего корабля.
– Вы понимаете, что ваше поведение – настоящая глупость?! – спросила Оля у лётчиков.
– С точки зрения Вечности, ум и глупость неразличимы, и равны, – отвечал Ис, усаживаясь на теннисный стол.
– Кто вам разрешил летать на пассажирских самолётах, если вы не учились на пилотов? – возмущалась Оля.
Прищепок развеселил Олин вопрос. Лётчики, смеясь, забегали по кабине, а потом начали пускать бумажные кораблики в воде просторного аквариума.
– Пусть бы попробовали не разрешить нам стать пилотами!
– Ведь мы Принцы!
– Мы сыновья Главного короля всех прищепок!
– Если бы лётная комиссия не разрешила нам летать, эту комиссию посадили бы в тюрьму! – сообщили с важным видом инопланетяне.
– А кроме того в любом огуречном самолёте есть железный автопилот, – лётчик Ис указал ногой на массивную стальную тумбу, стоявшую между двумя пилотскими креслами. – Этого железного робота звать Мяк. Он может поднять самолёт в воздух, может его автоматически посадить на землю. Но мы всегда отключаем Мяка во время полёта...
– Почему?! – от удивления Оля свалилась с полированного подлокотника кресла.
– Автопилот Мяк слишком умный!
– Он много из себя воображает! – хором закричали прищепки. А лётчик Ик поставил на квадратную голову молчаливого компьютера чугунную сковороду с грибочками, показывая выключенному Мяку, что не он самый главный на корабле.
Странный огуречный самолёт продолжал стремительно падать, заваливаясь на левое огуречное крыло. Инопланетяне Ис и Ик вели себя неразумно – не желая включать реактивные двигатели, не давая автопилоту Мяку вывести самолёт из штопора.
В этот момент открылась тяжёлая стальная дверь и в кабину к лётчикам вбежала упитанная, одетая в военный пятнистый костюм прищепка с чёрной береткой на плоской голове. Это был секретный авиационный полицейский.
– Самолёт падает! – выкрикнул полицейский, встав по стойке «смирно» – Пассажиры в панике! Что делать?
– Ваши лётчики плескаются в аквариуме вместо того, чтобы управлять самолётом! – пожаловалась Оля, лягнув одного из пилотов ногой.
Полицейский в военной форме с надеждой в голосе спросил у землян:
– А вы умеете управлять самолётами?
Оля и Кока пожали плечами, покрутили головами.
– Уже пять лет ходим в школу, учим там какие-то суффиксы, а самолетами управлять не научились, – пожаловался инопланетянину Кока.
– Бежим в пассажирский салон! – Оля толкнула Коку в спину. – Надо искать какого-то умного взрослого! Может, кто-нибудь из пассажиров включит автопилот!
Вслед за коренастым воздушным полицейским, через распахнутую бронированную дверь Кока и Оля бросились в просторный пассажирский салон гибнущего авиалайнера, заставленный длинными рядами мягких кресел с высокими спинками. В креслах сидели перепуганные инопланетяне-прищепки с бледными блинными физиономиями. От страха пассажиры даже не удивились, что между рядами кресел бегают полицейский и земляне.
– Это правда, что наш самолёт падает? – спрашивала девочка-прищепка в розовом платьице, державшая на коленках маленькую лохматую собачонку.
– Это правда, что самолёты лучше летают, когда моторы отключены? – из разных рядов салона доносились глупые вопросы.
Кока и Оля запрыгнули с ногами на свободные кресла в первом ряду (чтобы быть повыше) и принялись объяснять инопланетянам, что лётчики в кабине несерьёзные, безответственные, что реактивные турбины отключены и огуречный самолёт скоро разобьётся. Полицейский в чёрной беретке и Оля просили кого-нибудь из пассажиров, кто умеет управлять самолётами, пройти в кабину и сесть за штурвалы авиалайнера. Но никто не захотел (а может, не смог) спасать самолёт и самого себя. Оказалось, что в таинственном огуречном самолёте летели только гениальные поэты, певцы, актёры, художники, йоги и собиратели почтовых марок. Среди пассажиров не было ни одного специалиста по железякам (инженера или слесаря).
Поэты, актёры и танцоры презирали разную непонятную технику, считая, что искусство «выше» любой реактивной турбины. Хотя все «художники» очень любили ездить на автомобилях и летать на реактивных авиалайнерах.
Сообразив, что самолёт, заваливаясь на бок, неотвратимо падает и скоро разобьётся артисты – их было в салоне около сотни – начали громко кричать, драть волосы на своих головах, принялись горько плакать. Кто-то из прищепок от волнения закурил огромную сигару, но она сразу вывалилась из распахнутого в крике рта пассажира и упала на толстый ковёр рядом с креслом. Ковёр задымился. Вспыхнул огонь. Не мешкая ни секунды, воздушный полицейский (его звали Ро) бросился на яркое пламя ничком, закрыв огонь грудью. Пламя погасло, но сам отважный полицейский исчез, испарился, превратившись в лёгкий золотистый дымок.
От лившихся из глаз плачущих пассажиров слёз в самолёте начался горячий проливной солёный дождь. По салону падающего авиалайнера с громким писком порхали чёрные летучие мыши. Спасаясь от дождя и юрких мышей, многие из инопланетян раскрыли над собой широкие зонтики.
В круглые иллюминаторы гибнущего самолёта снова начали заглядывать грозные противные рожицы с колючими хвостами вместо носов, с острыми рогами вместо глаз. Эти неприятные призраки беды всегда крутятся около попавших в беду путешественников (от злобных рогатых одна защита – спокойствие и разумное поведение).
Но не все пассажиры плакали и накрывались зонтиками. Некоторые прищепки хотели успеть до того, как погибнуть, закончить своё важное дело, чтобы оставить о себе память в веках.
Какой-то перемазанный краской художник, раскрыв у себя на коленках ящик походного этюдника, стремился поскорее дорисовать свою любимую Главную картину, на которой были изображены (очень похоже) три блестящих никелированных утюга...
Мускулистая прищепка-гимнаст, во втором ряду пробовала сделать на высокой спинке кресла стойку на голове...
Молоденькие симпатичные стюардессы в беленьких кофточках бегали между рядами кресел с огромными тряпками в руках и вытерали ручьи горячих слёз, журчащих под ногами плачущих пассажиров...
Кока и Оля с тревогой смотрели на пассажиров гибнущего самолёта, не зная, как объяснить инопланетянам, что они всё делают неправильно. Что пользы плакать, крича «а-а-а, у-у-у, ы-ы-ы» если плачем делу не поможешь!
Кока повернулся влево и увидел инопланетянина-йога, сидевшего на полу, около первого ряда кресел. Йог был полуобнажён, в тонкой набедренной повязке, с алой чалмой на голове и длинным страусиным пером за правым ухом. Йог сидел в позе «лотоса» с закрытыми глазами и выглядел спящим.
Безмятежно дремавший йог показался землянам самым умным на падающем огуречном самолёте. Разведчики подбежали к невозмутимому инопланетянину, принялись его толкать и тормошить.
– Дядя йог! Дядя йог! Караул! – Кока запрыгал вокруг сидящего на полу пассажира.
– Самолёт падает! – звонко крикнула Оля йогу прямо в ухо. – Как можно спать во время катастрофы?
Оставаясь сидеть на полу, мудрый йог медленно открыл свой левый всезнающий бездонный глаз и равнодушно посмотрел на испуганных детей.
–Падение самолёта – не повод для беспокойства, – проговорил инопланетянин. – Самое мудрое поведение во время катастрофы – крепко спать...
– Спать неправильно! – затрясла кулачками перед носом йога Оля.
– Если всё время спать, всё проспишь! – поддержал Олю Кока.
– Никто не знает, где сон, а где явь, – отвечал невозмутимый йог, закрывая левый глаз, снова погружаясь в Нирванну... Оля, нервно ломая руки, повернулась к Коке.
– Какой-то странный огуречный самолёт! Здесь одни чудаки!
– Надо поскорее разбивать стекло иллюминатора и выпрыгивать из этого глупого самолёта, пока не поздно! – Кока изо всей силы стукнул кулаком по круглому окну – бах! Но бронестекло не разбилось.
– Бежим в кабину и попробуем включить Автопилот! – скомандовала Оля и бросилась к открытой стальной двери, ведущей в кабину пилотов. Кока помчался за Олей.
Не успели пробежать и двух шагов, как Оля нечаянно наступила на хвост какого-то непонятного визгливого зверька, называвшего себя поросёнком Хрю. Хотя этот странный Хрю был скорее похож на округлую блестящую резиновую галошу, имевшую маленькие ножки с копытцами, маленькие ушки и закрученный в спиральку симпатичный хвостик. Инопланетянин Хрю всегда мечтал стать почтальоном, потому что любил разносить газеты по квартирам.
Вот и сейчас почтальон Хрю стремглав бежал в пилотскую кабину с очень важным сообщением, поросёнок вопил: «вчерашние газеты сообщили, что огуречный самолёт, в котором летели Кока и Оля упал на берегу океана!». Новость была трагичная. Поэтому почтальон кричал изо всей силы. Когда Оля и Кока неосторожно запрыгнули поросёнку на голову, почтальон принялся визжать ещё пронзительнее: «Караул! Самолёт падает! Горим! Режут!». (Хотя инопланетного поросёнка, похожего на галошу, конечно, никто резать не собирался!).
Бегущие земляне, споткнувшись о почтальона Хрю, упали на пол. Но вскочили на ноги и начали ругать резинового инопланетянина:
Ты чего визжишь, как полоумный?! Мы тоже умеем визжать и хрюкать, если нужно! – возмутился Кока.
Почтальон достал из пухлой кожанной сумки у себя на боку вчерашнюю газету «Снежные новости» и протянул ее Оле.
– Почитайте, наш огуречный самолёт ещё вчера рухнул на лёд! – хрюкнул поросёнок.
Оля взяла газету и, холодея от ужаса, стала читать вслух: «Из-за глупости пилотов огуречный самолёт упал и загорелся! Отважные космонавты Кока и Оля превратились в лепёшки!
Услышав неприятную новость, Кока не удержался на ногах и сел на голову инопланетянина. Почтальон принялся недовольно визжать и хрюкать:
– Вы должны мне сказать спасибо за то, что я разношу газеты! А вместо благодарности вы садитесь мне на голову!
Оля подскочила к поросёнку, сунула ему газету под нос и спросила:
– Ещё вчера в газете написали, что мы упали и разбились! Но сегодня мы ещё в воздухе, мы летим?!
– Все газеты врут! – заявил Кока, спрыгивая со спины поросёнка.
Но Оля, отлично разбиравшаяся в математике и геометрии, заявила, тонко сжав губы.
– Наверное, в огуречном самолёте время течёт в обратную сторону... Здесь будущее приходит из прошлого...
Однако смелый разведчик не боится трагических предсказаний. Оля, почтальон Хрю и Кока побежали в пилотскую кабину, чтобы как-то включить двигатели авиалайнера и поднять падающий самолёт в небо. Но земляне потеряли слишком много времени. Опасно снизившись, огуречный самолёт летел над небольшим заснеженным городком, сбивая носом и крыльями какие-то вышки и башни, печные трубы с крыш одноэтажных домиков, срывая драное бельишко, сушившееся на узких балкончиках, цепляясь за электрические рожки редких городских троллейбусов, ломая деревянные заборы и голые зимние яблони в садах, сдувая плотной воздушной волной широкополые шляпы с квадратных голов некоторых прохожих-инопланетян… До страшной катастрофы оставалось несколько секунд.
Заскочив в кабину, разведчики увидели, что бестолковые пилоты занялись рыбной ловлей в аквариуме. Летчики, сделав маленькие удочки из карандашей, азартно пытались поймать золотистых рыбёшек на голые крючки. Но хитрые аквариумные рыбки не хотели ловиться на обыкновенную алюминиевую проволоку. Длиннохвостые рыбки спокойно и важно плавали за зеленоватым стеклом аквариума и, пуская пузыри, обзывали рыбаков «глупыми ослиными прищепками».
– Самолёт падает, а лётчики рыбачат! – воскликнула Оля, вырывая удочки из рук безответственных пилотов.
Почтальон Хрю, тревожно взвизгивая, носился по кабине, размахивал вчерашними газетами и кричал:
– Надо срочно включать Автопилот! Мяк включит двигатели и спасёт нас!
Но как включается красная бронированная тумба Автопилота земляне не знали. Лётчики Ис и Ик вообще вели себя странно, не желая ничего делать для спасения самолёта. Может быть, поросёнок Хрю умел работать с Автопилотом. Однако в кабину вихрем влетели строгие стюардессы с мокрыми тряпками в руках. Стюардессы закричали, что посторонним почтальонам не разрешается находиться в пилотской кабине, нашлёпали поросёнка мокрыми тряпками по пятачку и вытолкали визжащего инопланетянина из кабины.
Хотя бортпроводницы относились к землянам вежливо, всё же одна из мокрых прокисших тряпок крепко шлёпнула Коку по лицу. Коке это очень не понравилось. Разведчик разозлился, стал быстрее соображать, в голову космонавта пришли умные мысли: «Надо сковородой стукнуть по железной тумбе Автопилота! – пронеслась в голове землянина спасительная мысль. – Если крепко трахнуть сковородой – любая машина включится и начнет работать!»
Автопилот Мяк размахивает Ремешком Космического
Возмездия.
– Берегись! – заорал Кока, поднимая с пола чугунную сковороду, липкую от подсолнечного масла.
Испуганные лётчики спрятались за столом, на котором стоял аквариум. Стюардессы в белых кофточках, побросав половые тряпки, с криками и воплями выбежали из кабины. Оля, опустившись на четвереньки, залезла под штурманское кресло.
Размахивая сковородой, будто булавой, Кока подскочил к красному стальному ящику Автопилота и крепко стукнул сковородой по квадратной голове Сверхкомпьютера Мяка – трах!!!
Сразу включились и тревожно замигали разноцветные огоньки на электронных панелях Автопилота Мяка. Бронированная тумба пронзительно зазвенела, запрыгала по кабине, начала стрелять во все стороны яркими трескучими молниями.
– Размазни! Глупые картофелины! – сразу принялся ругаться и кричать Автопилот. – Зачем моторы отключили? Почему посторонние в кабине?
– Мы хорошие! – тоненько пропищал Кока, осторожно выглядывая из-за белого шкафа электроплиты.
– Мы земляне! Мы смелые космонавты! – заявила Оля, спрятавшаяся под пилотским креслом.
– Мне надоело терпеть глупости отсталых Прищепочных Галактик и некоторых неразумных землян! – Автопилот выпрыгнул на середину кабины, замахал тонкими огненными ручками, ловко разбил толстое стекло аквариума – дзынь! Острые стеклянные осколки, звеня, посыпались на пол. Освобождённые аквариумные рыбки, словно ласточки, дружной стайкой вылетели в открытую, сквозящую морозным ветерком форточку. – Уже миллионы лет, тысячи раз наш несчастный огуречный самолёт поднимается в воздух, а потом падает и разбивается! – жаловался Автопилот Мяк, прыгая по кабине.
Осмелев, летчики Ис и Ик поднялись из-за стола, на котором стоял разбитый аквариум. Форма пилотов была мокрая, покрытая липкими зелёными водорослями.
– Вы Мяку не верьте!
– Автопилот всегда нас, лётчиков, обвиняет, что самолёт разбивается! – спешили оправдаться перед землянами глупые прищепки.
– Конечно, вы, лётчики, делаете так, что самолёт падает! Вы не хотите учиться лётному делу! Не хотите браться за штурвалы, когда мы мчимся за облаками! И меня, Автопилота Мяка, вы всегда отключаете, – припоминала красная компьютерная тумба вечные ошибки нерадивых инопланетян.
Красный стальной куб, часто мигая огоньками, юлой завертелся в центре кабины. В железном теле таинственного компьютера тревожно звенели невидимые колокольчики, грозно громыхали какие-то железяки, играя грустную мелодию авиационной катастрофы. Из бронированной квадратной головы Мяка вертикально вверх, громко хлопнув, выстрелила ослепительная бело-зелёная шаровая молния. Яркий, стреляющий молниями шар сплющился, превратившись в огненный вращающийся диск, а потом вдруг стал тонким огненным шнуром, свёрнутым в колечко. Раскалённый, пышущий жаром шнур, плавающий под потолком кабины гибнущего самолёта, напоминал петлю ковбойского лассо, каким ловят диких необъезженных скакунов...
– Вот огненный Ремешок Комического Возмездия! – строго проговорил Мяк, показывая молнией руки в потолок. – Этот раскалённый шнур Наказывает глупость и разгильдяйство...
Услышав про какой-то космический ремешок, Оля вылезла из-под штурманского кресла, стала в грациозную позу балерины и заявила:
– Воспитывать ремешком непедагогично!
– Воспитание не должно основываться на Понимании для тех, кто не способен Понимать! – отвечал хитрый компьютер, летая по кабине.
Кока, любивший всякую непонятную технику, спросил, запрыгивая с ногами на пилотское кресло.
– Как работает Ремешок Возмездия? Можно ли его раскрутить отвёрткой?
Неожиданный вопрос землянина смутил Мяка. Летавший по кабине Автопилот громко чихнул, стрельнул молниями и грохнулся на пол от удивления.
– Ремешок возмездия работает в автоматическом режиме. Каждая глупость или плохой поступок наказываются Неотвратимо. Наказание за плохой поступок – это закон, то есть информация, знание. А знание отверткой не раскрутишь, – отвечала красная компьютерная тумба, летая под потолком кабины вместе с огненным стремительно вращающимся загадочным лассо Судьбы.
– Ничего не понимаю! – покрутил головой Кока.
– Всё очень просто, – сказал железный Мяк. – Помнишь, как ты в прошлом году замотал клейкой лентой бедную морду соседского пса Шарика, чтобы собака не могла лаять?
– Ха-ха-ха! – засмеялся Кока, вспомнив забавный прошлогодний случай, когда соседский Шарик с замотанной мордой не мог ни лаять, ни есть колбасу.
– Но после этого некрасивого случая ты ехал на велосипеде, врезался лбом в деревянный забор – забор повалился, а ты, Кока, упал в какую-то глубокую яму. И твой погнутый велосипед свалился тебе на голову, – напомнил Мяк забытую историю.
Кока подпрыгнул от изумления.
– Всё так и было! Откуда в космосе про это известно?!
– В космосе всё про всех известно! – стальная тумба Автопилота плавно опустилась на пол рядом с разведчиком.
– Значит, меня наказал этот огненный шнур?! – Кока с опаской посмотрел вверх на стреляющее молниями золотистое летающее колечко.
– Конечно! Только на вашей Земле эти плазменные петли Неприятных Случайностей действуют, как невидимки, – объяснял Мяк, начиная скучать (ему надоело воспитывать несмышлёнышей…) – Но сейчас огненный шнур отлично виден, потому что наш самолёт падает и скоро взорвётся...
– Это нечестно!
– Мы не виноваты, что мы глупые! – лётчики-прищепки начали возмущаться, прыгая по кабине, словно две маленькие шустрые обезьянки.
– Нет, каждый сам виноват в своей глупости, – сказал Мяк. – Надо было больше читать хороших умных книжек...
Но инопланетяне заспорили с Автопилотом, доказывая, что весь мир и космос гораздо больше любой головы. А поэтому, кричали лётчики, учиться бесполезно – всё равно останешься дураком...
В беготне по кабине гибнущего самолёта, в отчаянных визгах и криках и Оля приняла участие. Взволнованная, отлично тренированная гимнастка с лёгкостью бегала по стенам и потолку кабины, по головам пилотов, по носу и плечам Коки. Оля не понимала, какие плохие поступки она совершила, что теперь должна погибать из-за бестолковых прищепок в их глупом огуречном самолёте.
– Я всегда была хорошей! Я отлично училась в школе! Я всем давала списывать математику! – в отчаяньи ломая руки, кричала девочка, глядя вверх на раскаленное кольцо, похожее на золотистый нимб.
– А кто пластмассовой линейкой бил мальчиков по лбу? – ехидно спросила красная тумба таинственного Всезнающего Сверхкомпьютера, плавно летая по кабине обреченного авиалайнера. – За все нехорошие поступки, Оля, надо строго отвечать!
Кока, которого Оля очень часто лупила линейками и толстыми книжками, сообразил, что сейчас невыгодно рассказывать про Олины привычки драться и толкаться. Кока стал защищать девочку:
– Оля линейкой мальчиков не била! Наоборот, ребята сами стукались головами об эти глупые линейки...
Гордая Оля очень не любила, когда её воспитывали. Девочка разозлилась на Мяка и сказала, указывая на компьютер пальцем:
– Если вы такой умный, то почему вы такой железный и похожи на сейф с бумажками?!
Оля, больше всего ценившая красоту внешности, не понимала, почему неуклюжий железный шкаф взялся всех поучать и воспитывать. Но для Сверхкомпьютера Мяка, напротив, внешний облик машины ничего не значил: Мяк мог легко изменять свою форму. Объясняя землянам, что внешность – это всего лишь иллюзия, стальная тумба Автопилота вдруг превратилась... в трёхколёсный детский велосипедик, в симпатичного неповоротливого пингвина, в журчащий горный ручеёк, в сверкающую ледяную сосульку...
– Теперь понятно?! – весело спрашивал Автопилот Мяк, снова превратившись в красный железный мигающий огоньками куб, медленно плавающий под потолком кабины падающего самолёта.
Чудесные превращения Сверхкомпьютера ничего не разъяснили юным разведчикам. У землян появились новые неразрешимые вопросы. Но времени на поиски ответов не оставалось – таинственный огуречный самолёт с грохотом рухнул на обрывистый морской берег! Бабах!!! Трах!!!
От страшного удара хрупкий корпус самолета сплющился в лепёшку. Огуречные крылышки и хвостик лайнера, пискнув «мама» отлетели в стороны и развалились на мелкие кусочки. Огуречные реактивные турбины самолёта, отломившись от крыльев, сорвались с высокого ледяного обрыва в бурное студёное море, но в воду не упали. В моторах оставалось немного керосина и два зелёных реактивных огурчика, сделав крутой вираж над тёмными волнами, стали с радостными песнями подниматься в облачное небо, вообразив себя свободными смелыми ракетками.
– Ура!
– Мы можем летать сами! Отдельно от самолётов и пилотов! – кричали отважные огуречные двигатели.
Однако скоро горючее закончилось. Реактивные моторчики выключились, полетели кувырком, стали падать с огромной высоты в плещущий океан. Тогда моторчики поняли, что без целого самолёта они – никто, нули. Бултых – огуречные двигатели рухнули в холодные волны. (Для того, чтобы самостоятельно летать, недостаточно иметь в запасе пол-литра случайного керосина...).
Но необыкновенный огуречный самолёт и его странные пассажиры не погибли. Превратившись в невесомое световое облачко, пробив толстый лёд темноту океана и всю планету Рету, отважный зелёный самолётик на огромной скорости помчался к далёкой бело-голубой звёздочке Сиуб. Новый полет проходил удачнее и легче, потому что инопланетяне-прищепки меньше баловались, оставив на горящем снегу, на месте катастрофы самые тяжелые свои несовершенства и поступки.
На ледяном обрывистом берегу валялись дымящиеся огуречные обломки, почерневшие пассажирские кресла, рваные сапожки, прожжёная насквозь кожаная сумка почтальона Хрю с интересными новостями. Новости, похожие на ярких бабочек, весело хихикая, вылетели из дымящейся сумки почтальона, толкаясь и переговариваясь:
– А что это было?
– Почему бабахнуло?
– На планете Рете не соскучишься!
Неподалёку от горящей квадратной дырки во льду (пробитой головой железного Мяка) стояли в изогнутых изумлённых позах, одетые в грязь и лохмотья Глупость, Разгильдяйство и Бестолковость инопланетян-щепок. Эти тяжёлые свинцовые недостатки преобразившийся огуречный самолёт не взял в новое звёздное странствие. Глупые Ошибки всегда остаются в дымящихся воронках опасных жизненных катастроф.
У края обрыва, на почерневшем снегу задержались Смелость стюардесс, гонявших поросёнка Хрю мокрыми тряпками по кабине и мужественная Стойка на Голове, которую пытался сделать на спинке кресла инопланетянин-гимнаст за мгновение до взрыва самолёта. Смелость выглядела стальной сверкающей статуей, державшей в вытянутых руках бронзовую тряпку. Стойка на Голове тоже была прекрасная, величественная, блестящая, с гордой улыбкой на перевёрнутом кварцевом лице! Стойка жила вечно, не погнувшись, не закоптившись, хотя самого гимнаста, делавшего трудное спортивное упражнение поблизости не было! Оказалось, что наши повседневные дела, мечты и подвиги не гибнут в авиакатастрофах!
Отважные земляне тоже остались невредимыми, хотя лица разведчиков сделались чёрными от копоти, а одежда космонавтов ужасно дымилась. Добрые дела, совершённые раньше Кокой и Олей, смягчили страшный удар воздухоплавателей о твёрдый лёд. Кока, например, два раза помыл для мамы посуду на кухне. А Оля, часто дравшаяся с мальчиками, всё же была совсем не жадная и всегда делилась конфетами с друзьями. Добрые дела ребят в момент падения самолёта превратились чудесным незаметным образом в мягкие снежные подушки, спасшие разведчиков.


© Copyright: Акулов Владимир Владимирович, 2006
Свидетельство о публикации №1604210179