Изумрудная книга

* * *
Я – свет, несущая во тьме.
Навстречу миру я бреду.
Я – челн, бегущий по волне.
По краю лезвия иду.

Я – свет, влекущий за собой,
Иду вперед, за шагом шаг
Походкой верной и прямой.
Я – факел, растворивший мрак.

Интро.

Когда за днем приходит ночь, на волю выходят людские фантазии, мечты и сны. Их многообразие поражает воображение. Они также многочисленны, как и людские жизни. Но фантазий больше, ибо у каждого человека существует она не одна, их бесконечное мно-жество.
Ночью все чувствуется острее. Если днем мечта имеет плот-ную оболочку, закрывающую ее от реальности, то ночью она стано-вится все прозрачнее и прозрачнее. Как восточная красавица, испол-няющая танец покрывал, мечта извивается, кружится, смеется и пла-чет, скидывает одну за другой свои оболочки; прогибается и следует таинственной мелодии под названием «фантазия». Музыка звучит все томнее, каждый ее перелив заставляет сердце биться быстрее; она ма-нит и обнимает душу. Появляется ощущение погружения в мягкую душистую воду. Она принимает тебя в свои объятия, ласкает тело и дух. Только это другое погружение. Как только ты достигаешь дна, обнаруживается, что паришь в облаках.
День проходит, а вместе с ним и суета сует. Одних это не устраивает. Но другие - люди пустыни - ждут наступления ночи. За-бираясь на скалистые вершины, каждый раз наблюдая за закатом, они желают лишь одного, чтобы солнце поскорее зашло. И солнце, как будто повинуясь этому желанию, скрывается за горизонтом, оставляя за собой кровавые полосы на небосклоне. Свет мерцает и гаснет. Лишь теплый песок помнит о дне, но и он уже покрывается темной тенью прохлады. Приходит ночь и вступает в свои права. Люди раз-жигают костры. Их тени отбрасывают причудливые видения на песке и камнях. Они играют, танцуют свой мистический танец. Люди выно-сят музыкальные инструменты и заводят мелодию жизни. Жесткий и волнующий ритм выходит из-под барабанчиков. С каждым ударом он становится все сильнее и насыщеннее. Он заставляет кружить, изви-ваться в диком танце жизни. Так стучит испуганное сердце. Так зву-чит душа, наполненная любовью. И нет ничего прекрасней музыки и пламени в ночи. Начинается волшебство, длиною в жизнь.
Танцы заканчиваются, и усталые, но счастливые люди рас-саживаются вокруг костра. В дело вступает рассказчик – самый глав-ный человек ночи. Ночью кажется, что все легенды существовали на самом деле. Они сходят с уст рассказчиков и оживают, представая пе-ред слушателями в совсем ином свете. Вот прекрасная дева идет с глиняным кувшином за водой. Вот мужественный герой едет покорять дальние страны. Вот озорные дети весело играют в мяч. Все исполня-ется под действием невидимого и магического желания.
Кто мечтал? Каждый, кто живет. Но кому удалось соеди-ниться со своей мечтой? Единицам. Все дело не в том, какая мечта. Все дело в истинном и чистом желании и стремлении. Бывает, случа-ются и чудеса. Но так происходит очень редко. У каждой мечты есть своя грань, перейдя которую она перестает существовать, а, следова-тельно, приносит страдания. Мечта либо исполняется, либо становит-ся навящевой идеей - идеей фикс.
У каждого народа есть своя священная книга, где записаны самые невероятные истории и чудеса. Якобы они существовали на самом деле. Кто-то на это скептически улыбнется. Но в этом мире все возможно. Он наполнен чудесами и мгновениями, за которые и жизни отдать не жалко. Наш мир безграничен и велик. Он идеален. Никто еще не познал его полностью.
С каждым человеком хотя бы раз, но случалось что-то осо-бенное, что он будет помнить всю оставшуюся жизнь. Некоторым по-везло больше – все их существование наполнено и пронизано чудеса-ми. Они, словно, живут в большой книге легенд.
У Древних зверей было предание об одной мистической книге. Она называлась «Изумрудная книга». Странное название, не правда ли? Но разве легенды подвластны логике? А в этой книге были собраны именно легенды обо всем мире. Как гласит предание, «Изум-рудная книга» была создана предками Древних зверей. Она была сво-его рода законом для их жизни. В ней предписывалось соблюдать по-желания предков. Кроме того, самое главное - в книге была записана СУДЬБА каждого кого-либо из живших, живущих и будущих жить существ. Это была своего рода религия. «Круг жизни» - называли ее Древние звери.
Но предки вымерли, вымерли и их потомки – Древние звери; ушли в небытие их наследники – Зандера и Бруненджи. Так и «Изум-рудная книга» исчезла из виду. От нее остались лишь воспоминания и легенды, передаваемые из уст в уста.
Мало, кто помнит эти легенды; их было множество. Но все же одна из них осталась жива. Она об одном Древнем звере, который изменил свою судьбу.
«Его звали Престон. Он жил вместе со своими многочислен-ными мохнатыми сородичами и подчинялся заведенным правилам. У него было все, что могло быть у Древних зверей. Однако ему казалось, что чего-то ему не хватает. Однажды настало время, когда Престон задался вопросом «почему он не чувствует себя счастливым». Он спрашивал своих родственников, что же такое «счастье». Но каждый отвечал по-своему. Чужие советы и правила не приносили ему радо-сти. И тогда Престон решил, что его счастье выглядит совсем не так, как у остальных Древних зверей. Он стал его искать по всему свету.
Однажды ему повстречалась Старейшая из всех Древних зве-рей. Она грелась на солнышке и радостно виляла хвостом. Престон спросил ее, почему ей так весело. Она ответила, что просто счастлива. Он спросил, в чем же причина? И ему был дан самый важный совет: «Надо слушать свое сердце. Никто, кроме тебя самого, не знает, что тебе необходимо для счастья».
Престон был в раздумии. Это было слишком просто, чтобы быть правдой. Но все-таки он решил попробовать. Каково же было его удивление, когда он обнаружил, что Старейшая из Древних зверей оказалась права! Счастье всегда было рядом с ним, просто он его не замечал».
Прошло очень много времени. Когда эта таинственная «Изумрудная книга» снова появилась в мире, люди, посвященные в древнюю религию - хранители, спрятали ее в священной горе Шанта-ле. Никто не должен был знать свою судьбу. Никто не должен был нарушать Круг жизни. Ключи от горы, которые располагались в виде определенных символов на телах, хранители раздали семерым ода-ренным Богом людям. Это были родинки строго определенной формы на лбу, шее, туловище, руках и ногах. Когда отмеченные люди соби-рались вместе у горы и соединяли ключи, Шантала открывалась. Что-бы обезопасить сокровища священной горы, эти люди были растеряны во времени. Хранители знали, что те, кто захочет открыть гору, смогут миновать все препятствия; время не удержит их. Многие пытались найти священную гору; каждый хотел узнать свою судьбу. Но никто не мог понять, что изменить ход событий невозможно. Свою судьбу не надо искать – она всегда рядом, как и счастье; стоит лишь протя-нуть руку и наслаждаться данным.
Глава 1. Пробуждение.

Луна исчезла из виду. Ночь закончилась и спряталась за го-ризонт. Стало светать. Снова наступило утро. Орэ , Кароз , третий «Город на воде» после Тайясаля, столицы анженского Царства, про-сыпался от долгого сна. В воздухе витало ощущение, что начавшийся день готов подарить все свои сокровища всем живущим под солнцем. По городу распространялся запах озона. Океан мерно покачивал вол-нами и заливал водой набережную, насыщая воздух свежестью. Вос-ход солнца озарил улицы города и встретил своим теплом жителей - «жаворонков», вышедших на утреннюю пробежку. Это было своего рода традицией.
Утро медленно, но верно вступало в свои права. Солнце, вы-плыв на небо и распространяя всюду свет и тепло, заглянуло в комна-ту на двадцатом этаже высокого розоватого здания и осветило спя-щую на кровати девушку. Тонкий лучик весело пробежался по ее ли-цу, оставляя на щеках теплые солнечные полоски. Он ласково погла-дил ее медные волнистые волосы и уселся на тонком аккуратном носу. Девушка чихнула и проснулась. Она раскрыла свои миндалевидные зеленые глаза и потянулась.
Ее звали Имплоисн Авеста Тавера дэ Майкл ди Дайэмонта. Странное имя для девушки, не правда ли? Но, тем не менее, оно нра-вилось ее родителям. Авеста считала, что в молодости они просто до одури начитались анженского эпоса и поверили сказкам. Хотя вери-лось в это с трудом. Ее родителей нельзя было назвать легкомыслен-ными. Во всем Царстве они считались одной из самых консерватив-ных семей. Ее отцом был тот самый Майкл Тавера черноволосый и кареглазый плечистый красавец из Семьи Тавера , хладнокровный, расчетливый, но святочтущий анженские традиции, человек. Хотя со стороны это выглядело очень мило. Но все же его побаивались. Ее мать, Дайэмонта, миниатюрная и гибкая блондинка с васильковыми глазами была дочерью одного из первых рыцарей Тома Лайта и друи-ки Мэри Лин Ву. Если бы не появление Майкла в Герцогской Доли-не , она сама стала бы рыцарем. Но в результате родилась славная де-вочка, которую назвали Имплоисн Авеста. В общем, семейка еще та!
Ее нельзя было назвать красавицей. Экзотическая внешность, не присущая анженцам и делающая ее сошедшей с картинок земных книжек, в которых писали про рыжих и зеленоглазых ведьм, отличала Авесту от своей семьи. Анженка часто задавала себе вопрос, почему она не похожа на своих родственников? У Тома были светлые волосы и синие глаза, у Мэри Лин – синие (!) волосы и карие глаза. У нее не было сходства и с родителями. Ответ был невероятен, но очевиден – кто-то по отцовской линии ответственен за ее пламенные волосы и изумрудные с примесью солнечных зайчиков глаза. Но к ее сожале-нию, никто с ней не хотел разговаривать на эту тему.
Даже, несмотря на весь военный потенциал семьи и всю его родословную, Имплоисн Авеста была далека от сабуру и рыцарства. Девушка отличалась от своих родителей и родственников не только внешностью, но своим внутренним миром. Конечно, защитить она себя могла, но все же не хотела сделать это занятием всей своей жиз-ни. Ее не прельщало сражаться с врагами Царства и получать ранения на поле брани. Она выбрала себе другую профессию – спокойную и стабильную. Авеста работала в Администрации Тайясаля, в отделе обработки информации. Ее работа заключалась в том, чтобы сортиро-вать поступающую информацию со всего Царства и следить за пра-вильным ее распределением. Девушка справлялась с этим отменно. У нее это получалось как нельзя лучше. Аналитическая работа нрави-лась ей больше тупого махания мечом и стрельбы из парализатора.
Имплои , как ласково называла ее бабушка Мэри Лин Ву-Лайт, была самой обычной анженкой, хотя в ней текла кровь друики и рыцарей. Ее наследственная генная информация (НГИ) не превышала обычного уровня – пяти единиц. Она не имела каких-либо способно-стей и желания их развивать. После смерти от несчастного случая в возрасте пяти лет, ей установили телепатическую защиту, чтобы по-токи чужих мыслей не проникал в ее сознание. Это хоть как-то помо-гало ей общаться с людьми, а не забиваться в угол, как это происхо-дило в раннем детстве.
Всю свою не долгую жизнь, а именно двадцать два года, ей приходилось прятаться от навязчивого желания родственников и учи-телей развить ее потенциал. У нее не было друзей. Она боялась их за-водить. Ведь каждый из ее новых знакомых считал делом чести нау-чить девушку хоть чему-нибудь «очень анженскому». А она хотела жить так, как ей хочется. Поэтому и взвалила на себя груз доброволь-ной изоляции.
Но было и то, что захватывало ее целиком и полностью – Глобальная информационная система (ГИС) Земли. Девушка прово-дила за компьютером все свободное время. Именно там, в информа-ционном пространстве, она брала все то, чего не могла получить в Анженском Царстве. Только в ГИС Авесте удавалось стать безликой и общаться с такими же людьми, как она сама. Только из ГИС она вы-бирала музыку – ту самую, которую не слышал ни один анженец. За много лет пребывания в виртуальном мире у нее скопилась приличная коллекция музыкальных шедевров.
Авеста закрыла глаза и свернулась клубком, пытаясь скрыть-ся от надоедливого солнечного зайчика. Сегодня у нее был выходной день. Поэтому ей хотелось подольше поспать. Теплые объятия сна стали снова затягивать ее в свой плен. Но вдруг произошло то, что случалось каждое утро – громкие звуки проснувшейся семьи, и это окончательно разбудило девушку. За стеной послышались шаги мате-ри. Дайэмонта включила радио на полную громкость. У нее была странная привычка будить дочь по утрам. Она считала, что семья должна жить по правилам рыцарей – «Всегда будь готов ко всему». Имплоисн чуть не подпрыгнула на кровати и зажала уши руками. «Но сегодня же воскресенье!», - от обиды чуть не прокусившая свою губу, подумала Авеста. – «Зачем так рано вставать? Что за дурная привыч-ка шокировать! Когда же это кончится?!»
Хорошенько подумав, она решила, что исправить мать ей не удастся. Лучшее, что можно было сделать в данной ситуации и не по-ругаться с родителями, это встать, умыться, позавтракать и уйти до-сыпать в килису (благо в выходные дни анженцы туда редко ходи-ли). Через некоторое время Авеста привыкла к звуку, встала на колени и убрала руки с ушей. Среди жесткого ритма, она услышала и саму мелодию. В это время Дайэмонта уменьшила громкость.
Имплоисн прислушалась и замерла. Это была не обычная анженская песенка. Такой мелодии она никогда не слышала. Странное ассорти из древней кельтской музыки с примесью этнической страсти и современных музыкальных инструментов производили неизглади-мое впечатление. Звуки лились неторопливо, ласкали слух, создавая причудливый узор в сознании. Музыка повела девушку по неведомым тропинкам фантазии. Она затягивала ее в свои сети, дурманила, сво-дила с ума, разливалась по всему телу и рисовала перед глазами при-чудливый узор, какой бывает на восточных коврах. Все смешалось: и реальность, и видения. Внезапно мелодия закончилась, а Авеста все еще находилась «в ударе», стояла на кровати на коленях. В этот мо-мент в ее комнату заглянула Дайэмонта.
- Ты чего стоишь как статуя? – усмехнулась она и подмигну-ла ей. – Приходи в себя, пора завтракать.
- Мама, что это за мелодия? – тихо спросила Имплоисн.
- Мелодия? – удивилась Дайэмонта. Она на секунду задума-лась. – Что-то земное. Ах, да! По-моему, это Энджи Веласкес. Да, это современное новое дарование, каких нынче пруд пруди. Убойная ве-щичка, не правда ли? Как только можно это слушать?
- Но ты же это слушаешь, – коварно заметила дочка, пытаясь заметить в глазах матери растерянность.
- Для будильника сгодится, - выйдя из положения, торжест-венно произнесла анженка. Она не доставила удовольствия дочери и удалилась, громко хлопнув за собой дверью.
Авеста со всего размаху плюхнулась в кровать и уткнулась лицом в подушку. Затем, перевернувшись на спину, она задумчиво почесала подбородок. У нее и раньше были предположения насчет того, что мать все силами пытается расшевелить дочку на проявление бурных эмоций. Теперь эти подозрения оправдались самым отврати-тельным способом. «Этим она никогда ничего не добьется», - реши-тельно твердила себе Авеста, намеренная держать оборону. Она была возмущена поведением своих родителей, особенно матери. – «Я не собираюсь ни кричать, ни ногами топать. Она только себе да отцу де-лает хуже. Ах, эта извечная проблема отцов и детей. Почему же роди-тели не хотят понять, что их отпрыски совсем не похожи на них? Ни-чего хорошего не получится, если они будут стараться перекроить их по своему образу и подобию. Не лучше ли предоставить детям право самим выбирать свой путь? Почему же мои родители хотят меня из-менить? Я не могу стать ни воином, ни ученым, ни общественный деятелем. Я есть такая, какая есть. Есть, конечно, вещи, которые я бы хотела изменить. Но и они очень сильно отличаются от родительских чаяний. Уж лучше промолчать; себе дешевле».
Из головы у нее никак не выходила причудливая утренняя мелодия. Маленький внутренний голосок нашептывал ей самые неве-роятные вещи. Что-то сжало ее сердце и дыхание. Авеста давно нау-чилась прислушиваться к голосу своих инстинктов и присматриваться к знакам жизни. Сейчас все ее естество кричало на ухо, что в сущест-вование девушки со странным именем Имплоисн Авеста вошло Его Величество Чудо. Она еще до конца не могла понять, что же это озна-чает, но напряглась всем телом и сознанием.
Анженка встала с кровати и подошла к зеркалу. На нее смот-рела заспанная девушка со всклоченными медными волосами, в кото-рых запутался солнечный зайчик, горящими изумрудными глазами в ночной рубашке с длинными рукавами в розовый цветочек до пола. На ее щеке осталась вмятина от пальцев руки, на которой спала. Она пригляделась и увидела свою хищную улыбку.
Глава 2. Неожиданное открытие.

Высказывание «Понедельник – день тяжелый» распростра-нялось и на жителей Анжении. Начало трудовой недели, как никак. Все приходилось начинать сначала: забыть про отдых и включаться в бурные трудовые будни под лозунгом: «Движение – это жизнь!»
Едва из глубин вод Тайясаля в шесть часов утра прозвучала песня-гимн, как абсолютно все жители Анженского царства, незави-симо от их проживания, стремительно, начали свой день. Все стали спешить: кто на работу, кто на учебу, а кто - опустошить все полки в магазинах. Как будто если бы они опоздали хоть на секунду, свет по-мерк бы, и жизнь провалилась в тартарары. Но выходные прошли, и наступили будни. У каждого немедленно появился свой план на но-вый день. Все оказались занятыми своими делами. И никто не заме-тил, как прекрасен наступивший день, как красивы распустившиеся цветы, как свеж воздух и …как наступил вечер.
По мнению Авесты, ее день выдался трудноватым. Впрочем, и выходные прошли не ахти как. Ей не удалось сбежать из дома по-спать в килису. Мать прихватила ее с собой в магазин за покупками. После марш-броска по пятнадцати этажам и всем отделам силы Имп-лоисн были на исходе. Она не понимала, зачем нужны вазы в китай-ском стиле, если интерьер дома выдержан стиле модерн, и верблюжьи пледы, если в Орэ никогда не бывает зимы. А зачем запас продуктов на месяц? Но Дайэмонта никогда не отличалась рациональностью. Де-вушке оставалось лишь смириться с недостатками матери.
Остаток дня прошел за приготовлением к предстоящей вече-ринке. Вечером следующего дня пришла уйма гостей. После обильно-го застолья и танцев на всю ночь, они разбрелись только под утро. В итоге Авесте снова не удалось поспать. Еле живой, с красными глаза-ми ей предстояло идти на работу.
Она вспомнила древнюю поговорку про то, что «понедель-ник - день тяжелый» только после окончания дня и шумно выдохнула. Действительно, проблемы посыпались с самого утра. Дайэмонта, как всегда, спозаранку врубила радио. На завтрак Авесте пришлось за-пихнуть в себя бутерброды (от месячных запасов продуктов поле на-шествия гостей остались рожки да ножки) с ненавистным шоколад-ным маслом. Уговоры в пользу сыра не увенчались успехом. Его в хо-лодильнике просто не оказалось. Иногда ей казалось, что мать специ-ально над ней издевается. Дайэмонта часто говорила, что надо при-учать себя к трудностям и быть готовым ко всему. Авеста никак не могла сопоставить, причем здесь трудности и шоколадное масло.
Перед выходом на улицу как назло сломалась застежка на туфлях. Имплоисн пришлось в срочном порядке копаться в кладовке, откуда на свет появились прошлогодние стоптанные туфли. В резуль-тате она опоздала на бас . Следующий пришел через десять минут, битком набитый спешащими анженцами. На работу она тоже опозда-ла, за что получила замечание от слишком пунктуальной начальницы. После десяти часов информация посыпалась как из рога изобилия. Авеста еле успевала распределять ее в нужном направлении. Во время долгожданного перерыва – обеда она опрокинула на себя чашку кофе. Пострадало не только ее любимое шелковое фиолетовое платье, но и панель управления ее компьютера. Наказание в виде долгой лекции «О внимательности» последовало незамедлительно. А под конец ра-бочего дня, когда Имплоисн решила, что неприятности закончились, в кабинет как ураган ворвалась Кэтин Эстел и скинула на весь отдел увесистую кипу дисков с послеобеденными результатами медицин-ских опытов. Начальница уперла руки в боки и сказала, что сверх-урочной работой будет заниматься самая невнимательная особа (то бишь Авеста), которой необходима дисциплина. Все протесты девуш-ки были отметены враз. Уставшая, злая и голодная Имплоисн Авеста пришла домой только к девяти вечера. В довершении всего родители устроили ей выволочку за то, что она не поставила ненавистное шоко-ладное масло в холодильник, и оно растаяло. Скрыться девушка смог-ла только заперевшись в своей комнате.
Имплоисн пожелала родителям спокойной ночи и выключи-ла свет, сделав вид, что легла спать. Она действительно свернулась калачиком в постели, но сон все не шел. Перед глазами постоянно прыгали картинки сегодняшнего дня, приводя ее то в бешенство, то в уныние, то, доводя до ироничного смеха. «Просто это не мой день», - уговаривала себя анженка. – «Это простая истерика. Такое бывает. К счастью, все кончилось, прошло. А завтра все будет лучше. Я в этом полностью уверена. Кого я обманываю?! Я могла все исправить с са-мого начала. Вот только не люблю я ругаться. Зачем это мне? Лишние потраченные нервы. Что там говорила Кики из Объединенной Южной Европы по этому поводу? Умная девочка, подружка из ГИС сказала, что нервные клетки не восстанавливаются и их надо беречь, хотя вы-сказывания на повышенных тонах нецензурными словами никто не отменял и их следует иногда применять на практике. Кстати, может, она мне уже письмо прислала?»
Ее взгляд упал на компьютер. Авеста выбралась из постели и прошла на цыпочках к столу. Она включила «своего единственного друга» и вошла в ГИС. Писем не было. Друзья по переписке, в том числе и Кики, забывали про нее вот уже четыре дня. Зайдя на одну из страничек общения, она поболтала полчаса с какой-то девушкой из Объединенной Южной Европы. После чего та отключилась.
Имплоисн уже собиралась отключить компьютер, как ей в голову пришла идея. Она набрала в поле поиска «Энджи Веласкес». Агрегат заурчал и высветил новую страничку. На весь экран расплы-лось изображение молодого человека. На нее смотрел довольно сим-патичный музыкант. У него были короткие всклоченные темные во-лосы с каштановым отливом, густые прямые брови, карие с золоти-стыми искорками глаза, гордый прямой нос, пухлые чувственные, чуть смеющиеся губы, а на щеках играли забавные ямочки. Его смелая и задорная улыбка, словно, бросающая вызов, смутила Авесту. Он не был идеальным красавцем, но что-то приковывало к нему взгляд. Он был какой-то особенный. Улыбка незнакомца действовала на анженку поистине магнетически. «Уж не ошиблась ли я?» - засомневалась Им-плои, вглядываясь в лицо мужчины. – «Да, нет. Неужели это он напи-сал такую замечательную музыку? Так Энджи Веласкес – это мужчи-на? Дела…»
Девушка пробежалась глазами по тексту, находящемуся под изображением. «Карлос Энджел Веласкес. Гениальный музыкант и композитор… Виртуоз игры на бертрити …. Привнес в музыку новое дыхание. Этнические мотивы и молодая страсть…. Только здесь вы можете прослушать новые произведения Энджела». «Ну надо же!» - невольно восхитилась анженка. - «Дела…. Вот заинтриговали. Гений, виртуоз. Почему же я ничего о нем раньше не слышала? Все равно! Но музыка у него замечательная. Послушаем, что он там играет».
Авеста надела наушники, чтобы не было слышно ни звука из ее комнаты, и включила музыку. С первых же аккордов у нее закру-жилась голова. Кто-то медленно и ласково сжал ее горло. В груди ста-ло очень тепло. Вихрь таинственной мелодии затянул анженку в водо-ворот и заставил раствориться в потоке нот. Каждая из них проникала в самое ее сердце. Тихая и волшебная музыка окутала все пространст-во и растворилась в ее теле. Каждый удар тамтама отзывался магиче-ским прикосновением к душке анженки. Мелодия, как транс, уводи-ла сознание по тропинкам небытия в мир другой реальности. Авесте показалось, что она слышит журчание ручья, шелест листвы, пение птиц, прикосновение ночи и дыхание огня. Казалось, музыка ожила и к ней можно прикоснуться; еще чуть-чуть и она сольется с девушкой в единое целое.
Тишина. Пронзительно звенящая тишина отозвалась внутри Имплоисн. Она очнулась и открыла глаза. Музыка давно кончилась. Часы показывали два часа ночи. В комнате было темно, лишь экран компьютера показывал лицо музыканта. На память Авесте пришла картинка из прошлого. Это было три года назад. Она гостила у своей бабушки Мэри Лин Лайт Ву в Герцогской долине на Меркурии. Там жили рыцари в красивых белых домах. А в лесу поставила свой шел-ковый шатер Волшебница Доропи Лерой. Однажды гуляя по лесу, Авеста не удержалась и заглянула к ней. Доропи лежала посредине шатра с закрытыми глазами и улыбалась. На миг Волшебница открыла глаза и пронзительно посмотрела на Авесту. Она спросила ее, что за любопытство заставило помешать ее удовольствию. Авесте в свою очередь спросила, что за удовольствие лежать на земле? И тогда До-ропи ответила, что она слушает музыку, звучащую у нее внутри.
Теперь Имплоисн понимала мудрую Волшебницу. Невиди-мая и неслышимая музыка жила в ней самой. Что-то произошло, но она не могла понять что именно. Авеста посмотрела на картинку с изображением Карлоса Энджела и задумалась. Он по-прежнему ей улыбался, словно, бросая вызов. «Разве этот человек мог написать та-кую чарующую музыку?» - засомневалась девушка, покусывая губы. – «Но это похоже на волшебство. Ни одна мелодия не затрагивала так моего сердца. Это магия звука».
Имплоисн почувствовала, как цепенеют ее пальцы. Она по-пробовала их разжать, но они безвольно заскользили по панели управ-ления. Это был знак. С ней всегда такое происходило, когда телепати-ческая защита давала сбои. В такие моменты могло произойти все, что угодно. Но на этот раз ничего плохого не случилось. Компьютер при-глушенно пискнул и выдал страничку с информацией. Глаза Авесты расширились. Надпись сообщала, что через месяц, двенадцатого сен-тября состоится концерт Карлоса Энджела Веласкеса в Барселоне в Объединенной Южной Европе. А также предлагалось бронировать билеты через ГИС.
Девушка склонила голову набок и хмыкнула. В ее голове промелькнуло стадо мыслей, но лишь одна из них крепко вонзилась в сердце. «Я должна во всем разобраться», - подумала Авеста, разгля-дывая свои пальцы. – «Сегодня что-то произошло. Я хочу понять, по-чему эта музыка «звучит внутри меня». Трудности, конечно, есть. Это тяжело, но все же преодолимо. Пусть я никогда не совершала «по-ступков с большой буквы»; это не беда. У меня есть шанс все испра-вить. Риск, конечно, колоссальный. Но дело того стоит. Я никогда не была трусихой и поэтому должна, во что бы то ни стало, попасть на этот концерт!»
Авеста перевела взгляд на сообщение и задержала дыхание. Чтобы не упустить случая и приступа смелости, ее пальцы быстро за-стучали на клавиатуре. Через мгновение у нее был забронирован би-лет на концерт. Все остальное она решила обдумать на следующий день. Анженка выключила компьютер и со спокойным сердцем пошла спать.
Глава 3. Приключения начинаются!

Имплоисн Авеста потратила почти месяц, чтобы разработать план побега на концерт. Именно побега! Анженцам уже многие годы было запрещено появляться в городах Земли. Ева, правительница Царства отозвала из них даже наблюдателей. Если и проводились во-енные операции на территории какого-либо государства, то по очень веским мотивам. Таким, например, как разборки между различными Царствами или другими противниками. Такие меры предосторожно-сти были продиктованы простейшим инстинктом самосохранения. Обстановка осложнялась с каждым годом. Спецслужбы Земли были настороже и были готовы в любой момент начать охоту за незадачли-выми анженцами. Эта массовая истерия охватила не только саму пла-нету, но и близ лежащие станции. Вероятно, в памяти была еще жива станция «Безмятежная», которую сперла сама Лиза три с половиной века тому назад. Конечно же, главная причина была в самих анжен-цах. Вернее, в том, что находилось внутри них. Военные хотели запо-лучить душку – субстанцию, дающую вечную жизнь.
Ева была обеспокоена таким положением дел. На ней лежал груз ответственности за весь анженский народ. Поэтому она строго-настрого запретила приближаться к земным владениям и их обитате-лям. Последствия и наказания могли быть суровыми.
А теперь тихая «серая мышка» Авеста собиралась поехать в земной город и познакомиться с музыкантом - совершить почти что преступление. Впрочем, она основательно подготовилась. Всю необ-ходимую информация ей удалось почерпнуть из ГИС. Да к тому же анженка хорошо знала идо, один из официальных языков Земли. Она решила, что без труда сможет добраться до Барселоны.
Авеста тщательно продумала свой план. Ей надо было поки-нуть Царство и стать невидимкой. За две недели до поездки она ста-щила проходную карточку у своего отца. Он немного повозмущался, поругал себя за растерянность и скоро забыл, сделав себе дубликат. Девушка с облегчением вздохнула и спрятала карточку под матрас кровати.
Чтобы попасть на концерт, ей надо было совершить голово-кружительное путешествие через половину галактики. Для начала надо бы пройти через «Звездные врата» на станцию «Ми» . Если бы стали проверять списки пассажиров, то нашли бы только имя Майкла Тавера. Потом она должна была попасть на любую станцию Рихан-цу . Оттуда ее путь лежал бы на военном корабле до Луны. Через ГИС Авеста заказала себе билет на экспресс с Луны до Земли, до Ми-лана. Там ей оставалось купить билет на поезд до Барселоны. Пробле-мы с деньгами не существовало, хотя оные в Царстве вообще не име-лись. У ее отца было много друзей, которые участвовали в наземных операциях. Весь месяц Авеста ходила по гостям и выпрашивала раз-ноцветные бумажки на «сувениры». В итоге у нее скопилась доволь-но-таки приличная сумма. Уж как добраться до концертного зала в самом городе она не знала, но все же решила, что это поправимо; можно спросить у людей.
Авеста последний раз взглянула на схему поездки и резко выдохнула. У нее захватывало дух только от одной мысли, что сделает что-то запрещенное. Она тщательно стерла данные на компьютере. А то вдруг ее матери придет в голову покопаться в личных вещах до-чурки. «Вот это будет скандал!» - радостно усмехнулась анженка, по-ражаясь своим мазохистским наклонностям. – «Не сносить мне голо-вы. Что ж, буду надеяться на лучшее. Все равно мне удастся побывать на концерте. А что будет потом, безразлично».
Пролистав в ГИС подшивки модных земных журналов и одевшись поприличнее, Имплоисн была готова к подвигу. Все ее вещи уместились в небольшом рюкзачке. Оставалось только покинуть город под благовидным предлогом. Родителям она что-то наплела про отдых в Городе в Облаках. В общем-то, они поверили.
И вот в пятницу вечером с замиранием сердца смелая анжен-ка на негнущихся ногах почти бежала к «Звездным вратам». Весь путь от дома до пункта назначения ей удалось проделать за рекордное вре-мя в десять минут. Немного отдышавшись и приведя в порядок мыс-ли, она зарегистрировала свою собственную карточку на проход в Го-род в Облаках и села на первый попавшийся стул. Это было сделано для конспирации. Возвращаться ей предстояло по «легенде» именно из Города в Облаках. Сказывались родительские гены.
Авеста чувствовала, как рвется на волю ее сердце; ноги и ру-ки стали ледяными. Неизвестно откуда взявшийся страх ворвался в ее душку и посеял семена сомнений. Ей казалось, что еще чуть-чуть, и она откажется от безумной идеи с концертом. Но вокруг было все спокойно. Сама ситуация благоволила беглянке. «Чего я так разволно-валась?» - старалась успокоить себя Авеста. – «Я и раньше путешест-вовала одна. Просто это поездка немного длиннее и необычнее дру-гих. Там такие же люди, как и здесь; только говорят они на другом языке и живут по-другому. Кроме того, я раз и навсегда пойму, могу ли я стать независимой и самостоятельной личностью».
Зычный механический голос оторвал девушку от размышле-ний, объявив об открытии «Звездных врат» на Город в Облаках. Нахо-дящиеся в зале анженцы мигом выстроились в очередь. Авеста тоже встала со своего места и сделала вид, что ожидает перехода. Когда подошла ее очередь шагнуть в бездну, на ее лице отразилась тревога. Анженка манерно схватилась руками за лицо.
- О, Лэксембургиз! Совсем забыла! – воскликнула Авеста и отошла в сторонку. – Проходите, я отправлюсь другим рейсом.
С чувством собственного достоинства и с осознанием своей мудрости Имплоисн вышла из зала на улицу. Начальный этап был пройден. Она прижалась к стене и отдышалась. Девушка заметила, как трясутся ее руки, и сунула их в карманы. «Пока все идет нормально», - констатировала анженка. – «Надеюсь, что и дальше будет также. До территорий Риханцу у меня еще есть выбор. Потом будет поздно».
Подождав еще несколько минут, Авеста снова зашла в зал. Стараясь быть незаметной, анженка села в самый дальний угол и ста-ла ждать объявления. Ей казалось, что время тянется бесконечно. Что-бы хоть как-то отвлечься, девушка стала считать секунды. На триста двадцать второй она сбилась и сдавленно кашлянула. Сглотнув под-ступивший к горлу комок, анженка достала из рюкзачка журнал и за-ставила себя погрузиться в чтение.
Через десять минут встроенный в стену динамик ожил. Ус-лышав заветный голос, Авеста сунула журнал обратно в рюкзачок и вытащила из него легкую военную куртку. Одевшись, она достала из кармана отцовскую карточку и зарегистрировалась на проход на стан-цию. Сжимая в руках свой рюкзачок ледяными от страха пальцами, она смешалась с толпой военных, отправляющихся на «Ми». Когда подошло время и открылись врата, ей ничего не оставалось сделать, как шагнуть навстречу своей судьбе.
Субстанция, похожая на воду, обняла ее и потянула за собой. В один миг Имплоисн увидела все звезды галактики. Они сомкнулись над ней и толкнули по заданному маршруту. Путешествие походило на безумные гонки по всем направлениям. Космический холод остры-ми иглами впился в ее кожу. Она затаила дыхание и зажмурилась. В этот момент вся жизнь пролетела перед ее глазами. Ей казалось, что переход никогда не закончится.
Перемещение закончилось внезапно. Авеста вывалилась из врат на что-то мягкое. Она открыла глаза, но ничего не видела. Чьи-то заботливые руки подхватили ее, посадили на стул и накрыли одеялом. Она поняла, что уже находится на станции «Ми».
Авеста редко путешествовала через «Звездные врата» и по-этому не привыкла к побочным эффектам. Через некоторое время она пришла в себя и согрелась; зрение восстановилось. Рядом с ней сиде-ли и грелись такие же неопытные переходчики. Девушка вздохнула и встала со стула. Ей надо было торопиться. Корабль на военную базу «Норге» уходил через час.
Ей почти сразу удалось обнаружить местную электричку – несколько овальных капсул-вагончиков, скрепленных между собой электромагнитными замками. Она протиснулась сквозь ее узкие двери и заняла место у окна. И вот, через несколько минут петляя по много-численным коридорам станции, бас увозил Имплоисн к докам. Ан-женка тоскливо смотрела в окно, наблюдая, как на станции кипит жизнь. «Почему я никогда не путешествовала по Царству одна?» - спрашивала она себя, разглядывая интерьер станции. – «Это ведь так увлекательно! Если после этого концерта родители и Ева не отправят меня на Малютку , обязательно объеду все наши территории. Хватит жить затворницей!»
Станция «Ми» впечатляла своими размерами и стилем. Она была похожа на светящегося осьминога, раскинувшего свои щупальца по космосу. В круглом «тельце» находились центр управления стан-цией, жилые и торговые помещения, учебные заведения. «Отростки» играли роль доков и складов. Биомеханический «осьминог» органично сочетал в себе несовместимые на первый взгляд вещи. Лаконизм и роскошь, прошлое, настоящее и будущее, гармония и хаос царили на станции. Здесь соединились две культуры и два мира.
Это было совместное строительство Анжении и Риханцу. Ра-нее ненавистные и непримиримые враги по воле случая оказались ли-цом к лицу и заключили мир. Именно так они назвали свою общую станцию. Для обеих рас она была выгодна. Найдя оптимальный вари-ант сотрудничества, враги стали союзниками. Со временем Риханцу органично вросли в Царство и в некоторой мере стали анженцами. В их тела были вживлены душки. Теперь они подчинялись Еве. На них уже не смотрели как на врагов. Заключалось и немало смешанных браков.
На станции «Ми» проводилось много важных исследований в различных областях науки. Она превзошла даже «Бетельгейзе». Ка-ждый ученый считал рабочий перевод сюда пределом своих мечтаний. Кроме научных лабораторий здесь еще существовал учебный центр Корпуса Особого Назначения . Не стоит и говорить, что трудились на «Ми» не покладая рук.
Авеста уткнулась носом в холодное стекло и задумалась. Ро-дители и все ее родственники были военными. Все они служили Цар-ству своей силой и храбростью. Имплоисн единственная из всей семьи была гражданской и занималась офисной работой. Она-то и школьные занятия по сабуру прогуливала, поедая мороженое в кафе. Воин из нее совсем не получился, несмотря на надежды родичей, особенно дедушки Тома Лайта. Авеста всегда думала, уж не потому ли родите-ли относятся к ней как к нерадивому ребенку, что она не пошла по пути своей семьи?
Где-то в глубине душки она понимала, что имеет право са-мой выбирать свою жизнь; от нее зависит, какой эта жизнь будет. Для маленькой революции не хватало всего лишь одного толчка. По иро-нии судьбы ее мать, сама не подозревая, толкнула дочь на решитель-ные меры. Сейчас Имплоисн были безразличны последствия ее по-ступка. Всем сердцем она желала попасть на концерт музыканта и снова испытать на себе волшебство его музыки.
Электричка остановилась. Какая-то женщина коснулась ее плеча и сказала, что это конечная остановка – доки. Авеста улыбну-лась ей и вышла из электрички. Перед ее глазами предстала картина, потрясшая до глубины душки. Это было огромное помещение, разме-ром с половину города Орэ. Под огромным куполом горели мощные лампы дневного света. В доках было множество кораблей. Она насчи-тала их двенадцать. Это были не те маленькие кораблики - импульты. Это были кораблища! Авесте показалось, что в одном таком запросто может уместиться Административное здание анженской столицы Царства – Тайясаля. Она никогда не видела таких кораблей. «Навер-ное, это военные корабли, в которых еще помещается множество ис-требителей и штурмовиков», - догадалась Авеста. – «Поразительно! Какие они большие! Наверное, мой отец и дядюшки летали на таких кораблях. Интересно, такая махина действительно может летать?
Повсюду сновали люди. Это были техники, военные и пас-сажиры. Авесте было непривычно видеть столько много народу во-круг себя. В Орэ, наверное, было столько же жителей, как в этих до-ках. Все они куда-то спешили, чем-то занимались.
- А какой корабль летит на базу «Норге»? – спросила Авеста у проходившего мимо техника.
- Вон тот с синей полоской, - ответил техник. – Но ты все-таки спроси у них самих. А то кто знает…
Авеста посмотрела в указанную сторону и ахнула. Это был самый большой корабль. Сглотнув, анженка взяла себя в руки и на-правилась к трапу. «Надеюсь, что дело стоит всех моих приключе-ний», - хмыкнула она, прогоняя остатки страха. – «Жди меня, Карлос Энджел! Я уже иду!»
Глава 4. Все позади или нет?

Тук-тук. Деревянный молоток с глухим стуком опустился на стол. За жестким невыносимым звуком последовала звенящая тишина. Все присутствующие в зале суда замерли. Ева поднялась из-за своего массивного стола и обвинительным жестом ткнула пальцем в Авесту.
- Ты нарушила наш закон, - огласила правительница, склонив голову набок. – Ты подвергла опасности все Царство и всех анженцев. Ты подвела своих родителей. А сим я навсегда запрещаю тебе пользо-ваться ГИС и приговариваю к заключению на триста лет на Малютке. Отвезите ее в тюрьму.
- Но я не сделала ничего плохого! – упрямо возразила Имп-лоисн Авеста. – Я лишь осуществила свою мечту. Это вы все во всем виноваты! Вы постоянно меня провоцировали на неадекватные по-ступки. Вы твердили мне, что я должна быть сильной и отстаивать свои желания.
Ева удивленно изогнула брови и дико расхохоталась. Затем ее лицо постепенно стало изменяться и превращаться в уродливую каменную статую, как будто сошедшую со страниц исторических книг. Деревянный молоток вырвал из рук правительницы и призем-лился на лоб Авесте. Бах!
Девушка с криком проснулась и обнаружила себя лежащей на полу. Авеста поняла, что упала во сне и стукнулась лбом о сиденье напротив. Она растерянно огляделась по сторонам, лелея надежду, что не привлекла к себе излишнего внимания. Ей повезло; вокруг нее поч-ти не было людей. А та горстка, что сидела впереди, даже не оберну-лась на ее крик. Имплоисн облегченно выдохнула и села на свое ме-сто. Она покрепче застегнула ремни безопасности и растерла ушиб-ленный лоб. «Успокойся, это был просто сон», - приказала себе де-вушка. – «Это только сон. Просто сон. Остается надеяться, что меня не выловят до приезда в Барселону. Только бы синяк на лбу поскорее прошел. Хороша же я буду с громадной шишкой!»
Анженка посмотрела на часы. Еще оставалось двадцать ми-нут езды до заветной цели. Прошло тридцать восемь часов, с тех пор как она покинула Орэ. Были позади и база «Норге», и Луна, и Милан. Чем ближе Авеста была к часу Х, тем страшнее были ее сны. Вчераш-ней ночью, которую она провела на корабле, на пути к «Норге», Ева только грозила муками на работе без выходных. А сегодня это был приговор суда.
Впрочем, наказание почти не пугало Авесту. Это во снах все выглядело страшным. В действительности она знала, что теперь смо-жет справиться со всем. Страшным был самый первый шаг, который открыл ей путь к свободе; второй и другие последующие дались даже с некоторым предвкушением веселья. Кроме того, оставалась надежда на то, что ее путешествие закончится успешно. Все к этому и вело.
Вся поездка с самого начала складывалась для смелой ан-женки более чем удачно. Во-первых, родители не стали расспраши-вать ее о программе отдыха. Во-вторых, ей удался трюк с карточкой отца. А дальше все пошло как по маслу. Переход через «Звездные вра-та» на станцию «Ми» закончился без осложнений. На корабль Авеста успела как раз во время. Проведя в полете пятнадцать часов, она чув-ствовала себя отдохнувшей и еще больше преисполненной решимо-сти.
База «Норге» ей очень понравилось. Даже больше чем «Ми». Здесь было мало анженцев, в основном Риханцу. Все они, дисципли-нированные и предельно вежливые, отнеслись к появлению дрожащей от страха Авесте безразлично. Однако один из них, с которым она случайно столкнулась в доках, был столь любезен, что рассказал ей вкратце историю базы и провел по ней ознакомительную экскурсию. Его звали Орсон. Он был пилотом и прекрасно разбирался в истории Риханцу. Из его быстрой и сбивчивой речи Авеста узнала, что эта база не самая большая по сравнению с другими, как, к примеру, «Лайд-рон». «Норге» была построена не для защиты границ, а служила «под-садной уткой». Противникам позволялось нападать на базу. А тем временем Риханцу окружали со всех сторон триумфаторов и быстро с ними расправлялись. Именно поэтому для оборудования базы сюда направлялись лучшие техники и сильные защитные экраны, чтобы потом не пришлось собирать ее по кусочкам.
После продолжительной беседы Авеста поблагодарила рас-сказчика и пообещала в следующий раз задержаться на базе на не-сколько дней. Орсон, как галантный джентльмен, посадил ее на шаттл до Луны и пожелал удачи.
Шаттл был намного меньше того корабля, на котором она приехала на «Норге» и менее удобным. Единственное его преимуще-ство заключалось в том, что он был втрое быстроходен. И этот полет, занявший десять часов, прошел удачно. Никто даже не поинтересо-вался, зачем Авеста летит на Луну. Никому не было до нее дела. Как будто Высшие Добрые Небесные Силы выделили особое покрови-тельство маленькой бунтарке.
На Луне ей пришлось воспользоваться своим знанием идо, чтобы пересесть на другой шаттл, следующий до Земли, до Милана. Персонал космопорта просто принял ее за иностранку, и доброжела-тельно ответил на все интересующие вопросы. Здесь девушка обнару-жила, что выпрошенных у друзей отца денег у нее было очень много. На билет она потратила всего лишь одну двадцатую от всей суммы. Однако гулять по Луне Авеста не рискнула и сразу же заняла свое ме-сто на корабле.
Шаттл разочаровал анженку. Ни скорости, ни комфорта и по-стоянная раздражающая вибрация. За три часа полета она так и не смогла отдохнуть. От жесткого сиденья у нее разболелась спина, а от съеденного обеда чуть не стошнило. Но все же Имплоисн мужествен-но вытерпела полет и справилась с очередной тошнотой уже при по-садке.
Объединенная Южная Европа в лице города Милана встре-тила путешественницу солнечным деньком. Стояла осень. Погода бы-ла замечательная. Во влажном от прошедшего ночью дождя воздухе витал запах листьев и жареных каштанов. Расчувствовавшись, Авеста с удовольствием позавтракала в уличном кафе, а затем немного про-шлась по улицам Милана. Потом, расспросив местных жителей, она нашла электричку, следующую до вокзала, и переехала на другой ко-нец города. Милан настолько очаровал девушку, что она позволила себе сверх плана посидеть в привокзальном парке на скамейке и риск-нула съесть местное мороженое.
После полудня анженка села на поезд до Барселоны. Мерное гудение и покачивание транспорта на воздушной подушке заставили ее забыть обо всех проблемах. Именно там, довольная собой, земной пищей прогулкой и обстоятельствами путешествия, она и заснула.
Поезд уже подъезжал к станции. Авеста посмотрела в окно. Пейзаж изменился. Вместо необитаемых виноградников и апельсино-вых садов появились первые здания, первые люди, первые впечатле-ния. Это была Барселона – конечный пункт назначения. Девушка уди-вилась, как здешние здания похожи на дома Барстат . Повсюду – нео-готический стиль. Пастельные тона зданий. Правильные и изящные линии. Ничего вызывающего. Строгая роскошь и высокомерная акку-ратность. И все это на фоне бесконечно голубого неба и бессчетного количества деревьев и цветов. Город просто утопал в зелени. В какой-то момент Авесте показалось, что она дома. В ГИС она узнала, что Барселону называют «Городом утонченного искусства». Анженка по-няла, что город оправдывает свое название.
Поезд остановился. Авеста взяла свои вещи и вышла на пер-рон. Она все еще не могла поверить, что исполнила свою мечту. Ей осталось совсем немного, чтобы понять, насколько она сильна.
Был вечер. Имплоисн подставила лицо теплому ветру и улыбнулась. Она прошла трудный путь, и сердце ее радовалось. Что-бы не привлекать к себе внимания, девушка смешалась с толпой и стала продвигаться к выходу из вокзала. Авеста чувствовала в себе необычайную легкость. Казалось, ноги сами несли ее в правильном направлении. Все виделось ей милым и поразительно знакомым.
Дело оставалось за малым. Чтобы завершить свой путь, ей все же пришлось спросить у прохожих, где находится нужный кон-цертный зал. На нее посмотрели как на сумасшедшую и посоветовали «поймать такси». Что такое «такси» и зачем его ловить Авеста не зна-ла. Она задумалась, и уже было решила впасть в панику, как дело спас один старичок. Он увидел маленькую желтую машинку с цветной надписью на дверях, похожую на импульт и закричал: «Такси!!!» Ма-шинка остановилась рядом. Старичок в нее сел и уехал.
Авеста набралась смелости и последовала примеру старичка. Увидев желтую похожую машинку, она, что есть мочи, прокричала непонятное слово. Прохожие удивленно посмотрели на крикунью и попятились назад. Но машинка все же остановилась рядом с анжен-кой. Авеста осторожно открыла дверь и села в нее. Впереди сидящий мужчина обернулся к ней и что-то спросил.
- Я вас не понимаю, - сказала Имплоисн. – Вы говорите на идо?
- Конечно, говорю, - кивнул мужчина. – Я спросил, куда вас нужно отвезти?
- Отвезти? – переспросила анженка.
- Ну да, - подтвердил водитель, откровенно разглядывая ее. - В какую часть города вы хотите попасть?
- А! - быстро сообразила Авеста. - Мне нужно попасть в Большой концертный зал. Вы знаете, где это находится?
- Уж мне-то не знать! – заважничал мужчина. – Вы, небось, на концерт едите?
- Как Вы догадались? – простодушно удивилась девушка.
Водитель лишь усмехнулся в ответ и пообещал довезти за считанные минуты, если не будет пробок. Это слово тоже было не из-вестно Авесте, но она решила промолчать. Излишняя подозритель-ность советовала ей держать рот на замке. Что она и сделала.
Глава 5. Концерт.

Водитель такси сдержал свое слово и, ловко маневрируя меж других машин и пешеходов и минуя один за одним кварталы и парки, доставил Авесту по указанному адресу за пять минут. Девушка даже не успела разглядеть город получше, но все же, чтобы не показаться слишком странной, не решилась пожаловаться. Она подумала, что на обратном пути, если будет время, то обязательно осмотрит Барселону. Таксист подвез ее к входу в концертный комплекс и назвал цену. Аве-ста с горем пополам расплатилась с водителем и вышла на улицу.
- Эй, сеньорита, Вы, что, из деревни приехали? – крикнул ей таксист вдогонку.
- Ага, - поспешно кивнула анженка и, стараясь отделаться от назойливого водителя, помахала ему рукой на прощание.
«О, Лэксембургиз!» - тряслась от страха девушка, разгляды-вая, куда ее привез таксист. – «Вот ведь влипла в историю! Чуть было не провалила всю свою миссию. Оказывается, здесь большую роль играют эти разноцветные бумажки под названием «деньги». За все приходится платить! Как они здесь так живут?! Уму не постижимо!
Так, надо успокоиться! Я уже на месте. Похоже, что это и есть концертный зал. Теперь дело осталось за малым. Правило номер один: когда на меня смотрят в ожидании, надо платить деньги. И во-обще, мне стоит приглядеться к местным женщинам, чтобы знать как себя вести».
Авеста стояла перед большим красивым зданием высотой в несколько этажей, переливающимся разноцветными огнями. С афиши на нее смотрел Карлос Энджел Веласкес и призывно улыбался. Де-вушка подозрительно покосилась на плакат и потянула на себя ручку двери.
Она вошла в здание. Справа от нее образовалась очередь в окошко с надписью «Касса». В памяти Авесты всплыли указания из ГИС: «Поздравляю, Вы забронировали билет на великолепный кон-церт. Оплатить его стоимость Вы можете по безналичному расчету, в наших концертных представительствах или в кассе зала». Она встала в очередь и достала деньги. Перед окошком отчетливо слышались сте-нания и уговоры. Это кому-то не досталось билета.
Когда подошла очередь Авесты, она протянула в окошко деньги. Женщина, сидевшая за стойкой, удивленно подняла брови и раскрыла рот, чтобы возмутиться.
- Я хочу заплатить за билет, который заказала через ГИС, - остановила ее Авеста, первой заговорив на идо.
- А, - протянула билетерша и успокоилась. – На какое имя за-казан билет?
- Мария Санчес, - ответила анженка. Это имя она нашла так-же в ГИС, а свое настоящее поменяла на псевдоним опять же из-за предосторожности.
Женщина сверилась с компьютером, взяла деньги и выдала Авесте цветную бумажку.
- Все, можете идти в зал, - нетерпеливо сказала билетерша анженке, которая не понимала, что делать дальше.
Имплоисн поспешила отойти от кассы. Она догадалась, что цветная бумажка и является билетом – пропуском на концерт. «Как же здесь сложно!» – подумала девушка. – «Столько много препятствий, чтобы зайти в зал и послушать музыку! Определенно, деньги и всякие билеты, вещи совершенно ненужные. Они только усложняют жизнь. Все-таки в Царстве живется намного лучше и проще, без осложнений. А здесь народу много, условностей выше крыши. Ума не приложу, как они разбираются в своем обществе и в этой системе. Как только я, во-обще, сюда добралась?! Совсем другой вопрос, как успешно добрать-ся до дома. Ну не буду думать об этом сейчас. Как там говорит мой дедушка? «Будет день – будет пища?» Всему свое время. Я еще успею поволноваться».
Авеста проходила мимо людей, здешнего интерьера и раз-личных предметов. Некоторые вещи были ей неизвестны. Памятуя, для чего они сделаны, анженка на всякий случай состроила знающее лицо и старалась не обращать ни за что внимания. Однако это получа-лось с трудом; ее голова как будто сама крутилась во все стороны, пы-таясь все разглядеть и запомнить. Интерьер поражал воображение: красивые картины, висящие на обитых красным бархатом стенах; скульптуры, как будто сошедшие со страниц учебников истории и расставленные на мраморных пьедесталах; красные кожаные диваны, на которых сидели мужчины и женщины, и пили что-то из бокалов; бархатные портьеры, открывающие мозаичные стекла окон. Все во-круг переливалось, сверкало, манило. Новые впечатления с головой накрыли Авесту.
В здании было очень шумно. Толпы людей постоянно разго-варивали и двигались в разных направлениях. У Имплоисн разболе-лась голова. Столько много людей она видела лишь однажды на Празднике Перемирия , куда оправилась с родителями. Но там было намного тише. Разговаривать с представителями других рас строго запрещалось, а найти своих было трудновато.
Подавив в себе желание убежать, Авеста подошла к группе людей, сидевших на высоких стульях за одним длинным столом. Они что-то пили из больших стаканов. Тут же перед ней нарисовался муж-чина в черном костюме.
- Что будете пить? – осведомился мужчина. – Соки, воды, пиво, вино, коньяк?
Имплоисн мысленно шлепнула себя по голове. «О, Лэксем-бургиз!» - воскликнула она. – «Это же бар! Алкогольные напитки! А может быть мне стоит что-нибудь выпить? Никто же за мной не сле-дит. Никто ничего не узнает».
- Пиво, - почти дрожащим голосом выпалила Авеста и про-тянула ему цветную бумажку.
Бармен тут же налил в стакан светлую пенную жидкость и протянул его анженке. Отметя последние сомнения, Авеста приняла стакан и отпила глоток. Ни на что не похожая горьковатая жидкость приятно согрела горло. Немного подумав, девушка залпом осушила стакан и отдала его ошалевшему бармену. Ничего особенного она не почувствовала. «Не понимаю, почему в Царстве запрещается пить пи-во и прочие алкогольные напитки?» - удивилась она. – «Какой с него вред? Странный вкус. Однако ничего не происходит. Не могу сказать, что пиво мне нравится».
Ее размышления прервал голос из микрофона. Авеста не по-няла ни слова из всей речи. Однако все люди поднялись со своих мест и направились в неизвестном направлении. Девушка решила последо-вать за ними.
Поток людей, неся с собой анженку, прошел через большие двери внутрь. Это был сам концертный зал. Авеста огляделась по сто-ронам. Внутренним строением зал был очень похож на своего тезку из Тайясаля. Отличие было в размерах и оформлении. От самого входа до вдалеке видневшейся сцены проходила красная ковровая дорожка. По обе стороны от нее находились красные бархатные кресла с рез-ными подлокотниками. По мере приближения к сцене кресла опуска-лись все ниже и ниже. Это напомнило Авесте о древних греческих те-атрах и римских цирках. Выше над входом тремя ярусами располага-лись и опоясывали весь зал ложи. Высоко над куполом находилась громадная хрустальная люстра, освещая весь зал тысячами ламп. Кроме того, множество светильников, похожих на маленькие звездоч-ки, располагались на стенах.
По билету Авеста нашла свое место, которое находилось близко к сцене и села. Перед ее взором раскинулась большая площад-ка. На ней уже стояло множество музыкальных инструментов и уси-лителей звука. По всей стороне сцены, обращенной к залу, были рас-ставлены приспособления неизвестного назначения.
Наконец, люди заняли свои места. И люстра, и светильники стали гаснуть. Через мгновение в зале воцарилась тьма. Внезапно на сцене вспыхнули снопы света, и зазвучала музыка. Прожекторы осве-тили площадку разноцветными лучами. В самом центре сцены появи-лась маленькая мужская фигурка. Это и был Карлос Энджел Веласкес. В руках он держал бертрити. Внутри сцены вспыхнул свет. Показа-лись и другие музыканты. Столь эффектный выход понравился зрите-лям, и они разразились аплодисментами.
Музыка все нарастала. Авесте захотелось заткнуть уши ру-ками. Но тут вступил Веласкес, и она забыла о своем желании. Как будто произошло волшебство. Все ее внимание было приковано к мужчине. Таинственные и проникновенные звуки очаровали анженку. Какая-то волна непонятной радости и торжества накрыла ее с головой. Музыкант все играл и играл. Каждая его нота притягивала взгляд Им-плои к сцене. Веласкес лихо отплясывал и одновременно играл на бертрити. Анженка следила за каждым его движением. Все ее мысли были устремлены к музыке и ее исполнителю.
Заканчивалась одна композиция и начиналась другая. Авеста не могла пошевелиться. Живая музыка произвела на нее большее впе-чатление, чем компьютерная из ГИС. Эта музыка не была похожа ни на какую другую. В какой-то момент Авесте показалось, что Карлос Энджел принадлежит к расе Волшебников. В его музыке было столько силы, столько жажды жизни! Он, словно, сражался с невидимым про-тивником и выходил победителем. Анженка ни на секунду не раскаи-валась в своем побеге из Царства.
В какой-то момент многие зрители повставали со своих мест и рекой потекли к сцене. Словно, повинуясь массовой истерии, Авеста проследовала за ними. Вокруг нее оказалось много людей. Они что-то кричали, прыгали, кидали на сцену цветы и плюшевые игрушки. Му-зыкант ловко уворачивался от «снарядов» и продолжал играть. Впер-вые за весь концерт анженке стало по-настоящему страшно. Она не знала, как ей поступить.
Авеста повернулась к сцене. Теперь она отчетливо видела музыканта, даже капельки пота на его лбу. Он был прекрасен. Девуш-ка не шевелилась; музыка снова взяла ее в плен. И тут произошло не-вероятное. Музыкант заметил ее. Энджел пронзительно посмотрел на нее и подмигнул. Губы Имплоисн непроизвольно расплылись в улыб-ке. Он улыбнулся ей в ответ.
Вокруг девушки снова раздались крики. Живое кольцо людей больно сдавило Авесту со всех сторон. Ей стало нечем дышать, и она из последних сил выбралась из толпы. В зале стало слишком жарко. Покачиваясь на негнущихся ногах, Авеста вывалилась через двери. Прижавшись к холодной стене лбом, она постаралась дышать глубже. Ее голова шла кругом, и девушка решила выйти на улицу.
Глава 6. Ночное знакомство.

Было уже темно. В небе виниловым светом отливала полная желтобокая луна. По обе стороны улицы города зажглись яркие круг-лые фонари, как будто соперничая с ночным светилом. Авеста села на ближнюю скамейку и навалилась на спинку. Головокружение и жар стали проходить. Девушка с трудом дышала, шумно втягивая ноздря-ми прохладный ночной воздух. Перед ее глазами все еще стоял Карлос Энджел Веласкес; он все еще ей улыбался.
Из самых потайных закоулков сознания маленькой анженки стало пробиваться осмысление ситуации. Всеми фибрами своей ис-кусственной души – душки она стремилась попасть на концерт, и, на-конец, это произошло. «Почему же так сильно бьется мое сердце?» - удивилась Имплоисн. – «Почему трясутся мои руки и ноги? Неужели на меня такое неизгладимое впечатление произвел концерт, что я не могу унять дрожь? Нет, все дело не в концерте. Причина во мне. Я совершила запретный поступок. Я так долго «спала» и подчинялась размеренному темпу жизни, что в один прекрасный момент последняя капля перевесила чашу терпения. Я проснулась. Все-таки моим роди-телям удалось меня расшевелить; правда, не в том направлении, в ко-тором они желали. Это же настоящий бунт! Побег! Пусть на короткое время, но это только начало моей новой жизни. Теперь все будет по-другому».
Авеста закрыла глаза и улыбнулась темноте. Через минуту двери концертного комплекса открылись, и весь народ, сполна насла-дившийся таинственной музыкой, высыпал на улицу. Анженка поня-ла, что концерт закончился. Она сидела и разглядывала восторженных людей.
- Энджи был сегодня в ударе, - ликовала миловидная девуш-ка в вечернем лиловом платье.
- Ну что ты! Он выкладывается по полной программе на каж-дом своем выступлении, - возразила ее подруга в черном костюме. – А после каждого концерта Энджи устраивает грандиозную вечеринку у себя на вилле. Фотографии оттуда печатаются в самых модных жур-налах. Вот бы мне попасть туда!
- Мечтай больше! У него девушек больше, чем у тебя волос на голове. Неужели ты хочешь стать одной из них? Только тебя там не хватало!
Вторая девушка обреченно вздохнула и обняла свою подру-гу. В следующий момент они затерялись в толпе.
Этот подслушанный разговор почему-то заинтересовал Имп-лои. Она снова вспомнила улыбку Веласкеса. Ей совсем не хотелось думать о нем как о бабнике.
Авеста решительно мотнула головой и встала со скамейки. Концерт закончился – ее мечта сбылась, и ей надо было возвращаться домой. Она посмотрела на часы. Было еще только одиннадцать часов вечера. Поезд на Милан отправлялся в четыре утра. У нее была в запа-се еще целая уйма времени. Не долго думая Имплоисн решила погу-лять по городу.
Она направилась за уходящими людьми. Авеста шла по ноч-ной Барселоне и во все глаза рассматривала город. Повсюду были раз-личные магазины с красивыми и призывными витринами. Здесь мож-но найти все что угодно. Рядом находились уютные кафе и изыскан-ные рестораны. Несмотря на позднее время в них было много людей. До Имплоисн донесся запах крепкого свежесваренного кофе. На всех зданиях располагалась яркая и соблазнительная реклама, поражая своими размерами и выдумкой. По улицам гуляли нарядные люди, наслаждающиеся прекрасной погодой и выходными днями. Неизвест-но откуда звучала тихая и приятная музыка.
Незаметно для себя Авеста свернула на маленькую улочку. Здесь было тише и меньше света. Занятая своими мыслями, девушка шагала по древней мощенной камнем дороге. Внезапно перед ней вы-скочил человек.
- Поздновато гуляешь, красотка, - заметил мужчина.
Авеста резко остановилась и подняла глаза на незнакомца. В лицо ей было направлено дуло лазерного пистолета. Девушка удив-ленно посмотрела на оружие. У нее не было страха, только растерян-ность тяжким грузом осела где-то в районе желудка.
- Что Вам нужно? – тихо спросила Имплоисн.
- Ну что за народ пошел?! – возмутился мужчина. – Чего строишь из себя святую невинность? Что мне нужно? Ты и твои день-ги.
- Зачем? – простодушно поинтересовалась анженка. Она и понятия не имела о том, что такое ограбление и насилие.
- Давай сюда деньги, дура! – заорал разъяренный грабитель. – Иначе я тебе башку отстрелю!
В этот момент произошла вспышка. Авеста поняла, что это плазменный выстрел. Она непроизвольно зажмурилась. За короткое время в ее голове промелькнули все мысли о побеге и все плохие ру-гательства, которые она знала и, которыми теперь себя обозвала. Прошло еще мгновение, но боли не было. Осторожно девушка откры-ла сначала правый глаза, а потом левый. Перед ней стоял ошеломлен-ный несостоявшийся грабитель. В руках он держал оплавленный ог-рызок пистолета. Его взгляд был обращен сквозь Авесту.
- Ну, я пойду, - прошептал грабитель и осторожно попятился назад.
Имплоисн обернулась назад. В тени одного из зданий она за-метила движение. Мягкой и бесшумной походкой к ней навстречу вышел мужчина в черном плаще с капюшоном, надвинутым на глаза. В его руках анженка увидела плазменную винтовку. Незнакомец по-равнялся с ней.
- Вам тоже нужны деньги? – спросила Авеста у своего спаси-теля, внимательно разглядывая его.
- Нет, - облегченно усмехнулся мужчина. – Но тебе не следу-ет гулять ночью одной в этом районе.
- Почему? – удивилась анженка.
- А разве не ясно? – звонко рассмеялся незнакомец. – Он ведь чуть тебя не убил.
Авеста задумалась над его словами. Она не понимала, поче-му мужчина смеется над ней. Но слова о смерти заставили ее напрячь-ся.
- Странная ты, - подытожил спаситель с винтовкой. – Из ка-кой же глуши ты выбралась?
- Это далеко, - развела руками Авеста.
- И у вас можно свободно разгуливать по ночам?
- Можно.
- Жаль, что тебя не предупредили насчет нашего города и здешней преступности. Тебе повезло, что я проходил мимо.
- Вместе с плазменной винтовкой?
Незнакомец не ответил. По его вздоху Авеста определила, что тот смутился. Он скинул капюшон и провел рукой по непослуш-ным каштановым волосам. Имплоисн почувствовала, как сотни ма-леньких ледяных иголочек впились ей в ладони. Она его узнала. Перед ней стоял Карлос Энджел Веласкес собственной персоной. Но девуш-ка постаралась не подать виду, что разгадала его инкогнито.
- Но все равно спасибо за то, что заступился за меня, - преда-тельски потеплевшим голосом произнесла анженка. – Да и выстрел был очень меткий.
- Не за что, - промурчал довольный музыкант. – Может, уй-дем отсюда? А то тот парень может притащить своих дружков.
- Пойдем, - согласилась Авеста.
Веласкес спрятал винтовку под плащ и пошел вперед. Имп-лоисн побрела за ним. Что-то ей подсказывало, что не стоит упускать возможность поговорить с мужчиной, музыка которого вызывала в ней священный трепет. Она смотрела на него и не понимала, почему он ходит по ночному городу, когда должен присутствовать на своей вечеринке. Девушка пришла к выводу, что Веласкес такой же обыч-ный человек, как и те, что сидят в уютных кафе или прогуливаются по улице. Он, определенно, напоминал ей Волшебницу Доропи Лерой. Она тоже ничем не отличалась от прочих анженцев. Лишь во время проявления ее талантов, женщина становилась особенной.
- Ты всегда носишь с собой оружие? – вдруг спросила Аве-ста. – Я считала, что это запрещено законом.
- У меня есть разрешение, - ответил музыкант. – В наше вре-мя надо уметь себя защитить. Там, где ты живешь, люди не носят оружие?
- Нет, не носят, - покачала головой Авеста. – У нас нет пре-ступности.
- Ты не шутишь? – удивился Веласкес.
- Нет, - твердо ответила анженка.
- Тогда тебе очень повезло, – сказал музыкант. - Но что же ты делаешь в Барселоне?
Авеста промолчала. Они уже вышли на набережную искусст-венно созданной реки. По залитой фонарным светом дорожке неторо-пливо прогуливались люди. Где-то вдалеке ночное небо озарялось красивым фейерверком. Девушка оперлась на поручни ограждения и устремила свой взгляд в темноту. Почему-то ей захотелось рассказать ему о своем путешествии. Непонятно почему она доверяла музыканту.
Веласкес последовал ее примеру и навалился на решетку. Авеста кожей чувствовала распиравшее его любопытство. Она по-смотрела на него и ощутила на себе настойчивый взгляд. Его теплые карие глаза, словно, клещами впились в нее.
- Я приехала на твой концерт, - отводя глаза, сказала Авеста.
- Мой концерт… - эхом повторил Энджел, подавляя в себе волнение. – Так ты меня сразу узнала?
- Сразу, - кивнула девушка.
- А почему не кинулась? – удивился музыкант.
- Кинулась?
- Ну да. Все мои фанатки при одном моем появлении визжат от удовольствия и кидаются обниматься или оторвать клочок одежды.
- Я не твоя фанатка.
- Правда? А что же ты делала на моем концерте? Я ведь ви-дел тебя в самой середине безумной толпы.
- Мне просто нравится твоя музыка. Очень нравится.
- А я значит, тебе не нравлюсь?
Имплоисн не знала, что и ответить. До этого момента она и не задумывалась над самой личностью музыканта. Ей было известно, чем заканчиваются охи-вздохи по смазливому парню. После того, как одноклассник Грег, отверг ее чувства, Авеста запретила себе думать о любви.
Веласкес, видя ее растерянный вид, снова рассмеялся. Незна-комка его заинтриговала. Было ясно, что она не местная, иностранка, быть может, из далекого забытого Богом места. Ее выражение лица, речь, движения, жесты, манера говорить, поведение внушало Энджелу некое чувство легкого шока. У него было ощущение, что она свали-лась на него с далекой планеты. Он упрямо твердил себе, что эта де-вушка – всего лишь сон. Но видение не рассеивалось. Она была так близка ему, открыта и честна; ее чистосердечный восторг вызвал в нем бурю эмоций. Его эгоистичный внутренний голос настаивал: «Я хочу ее здесь, сейчас и насовсем». «Заткнись!» - приказал себе Энд-жел. – «Она живой человек. Кроме того, такая наивная. Я не могу по-ступить с ней плохо. Начну с конфетно-букетной стадии, а там по-смотрю. Чем больше затрачу усилий, тем слаще будет награда. Терпе-ние, только терпение. Я не могу ее спугнуть». На мгновение он заду-мался, а потом стукнул себя ладонью по лбу.
- Совсем забыл! – воскликнул Энджел. – У меня дома пол-ным ходом идет вечеринка. И раз уж ты не моя фанатка, приглашаю хорошо повеселиться. Поедем?
- Твоя знаменитая вечеринка? – спросила Авеста, вспоминая разговор двух девушек. – Повеселиться вместе с твоими многочис-ленными подружками?
- Не ревнуй, - отмахнулся он. - У меня есть еще и друзья.
Авеста посмотрела на часы. Было около полуночи. Ей жуть как хотелось поехать в гости к Веласкесу. После беседы с ним она по-няла, что ей нравится не только музыка, но и он сам. Отметя все со-мнения, анженка решилась на поездку. Имплоисн убедила себя, что перед отъездом в вечно сонный Орэ надо насладиться оставшимся свободным временем.
- Поедем, - кивнула Авеста. - Но в четыре часа утра отправ-ляется мой поезд.
- Я отвезу тебя на станцию во время, - пообещал мужчина.
Карлос Энджел взял ее за руку и повел за собой, словно, по-дозревая, что в последний момент она сбежит. На его лице анженка заметила ту самую «концертную» улыбку.
Он подвел ее к красной машине без верха и открыл ей дверь как истинный джентльмен. Имплоисн села на мягкое сиденье. Вела-скес бережно захлопнул дверцу, обошел машину и сел за руль. Он включил зажигание и тронулся с места. Машина взмыла в воздух и стала набирать скорость. Внезапно музыкант надавил на тормоз. Аве-ста подпрыгнула в воздухе и чуть не стукнулась о ветровое стекло.
- Ой, прости, я веду себя непозволительно, - спохватился Энджел. – Мне показалось, что я знаю тебя всю вечность. Да так, что я не спросил твое имя. А как же тебя зовут?
- Имплоисн Авеста Тавера дэ Майкл ди Дайэмонта, - выда-вила из себя настоящее имя анженка.
- Хм… А можно тебя называть как-то покороче?
- Можно. Имплои или Авеста, как тебе нравится.
- Хорошо, Авеста.
- А как мне называть тебя?
Музыкант почему-то растерялся. Никто и никогда не задавал ему подобных вопросов. Девушки называли его Ангелочком, Энджи, а друзья и вовсе по фамилии. Никто и не думал спрашивать, какое имя ему приятнее. А эта девушка со сложным экзотическим именем окон-чательно сбила его с толку. Еще немного подумав, он ответил.
- Называй меня Энджел или Карлос, как тебе больше нравит-ся, - сказал он ее тоном.
Авеста в ответ рассмеялась. Впервые за всю поездку она по-чувствовала себя свободной и беззаботной. Ей захотелось отдаться своим ощущениям без раздумий и получить все то, чего была лишена долгие годы.
Энджел снова завел машину. На этот раз все прошло без экс-цессов. Мягко и плавно машина набрала скорость. Авесту слегка вда-вило в сиденье. Ей это напомнило полет в импульте, правда на более низкой высоте. Энджел был хорошим водителем. Авеста подумала, что он отлично справляется со всем, за что берется. Он умело манев-рировал в потоке машин на большой скорости. Теплый ветер обдувал Авесту, развевая ее волосы. Мимо пролетали здания и вывески. Все слилось в полосы света. Анженка почувствовала, как комок восторга подбирается к горлу. Она подскочила и схватилась руками за ветровое стекло. Девушка запрокинула голову назад и подставила лицо ветру. Она наслаждалась этой поездкой.
- Быстрее, еще быстрее! – кричала Авеста.
Энджел надавил на газ. Ее возбуждение передалось и ему. Эта девушка опьяняла его. Он не хотел, чтобы эта поездка заканчива-лась. Лишь только мысль блеснуть перед Авестой на вечеринке согре-вала ему душу.
Глава 7. Вечеринка.

Веласкес проехал через аллею из тисовых деревьев и остано-вил машину перед своим домом. Это был большой красивый трех-этажный особняк, построенный в старинном стиле. Дом был полно-стью увит плющем. От того казалось, что он живой. Все пространство у дома было залито светом от шарообразных фонарей. К дому вела песчаная дорожка. По обе стороны от нее располагались клумбы с пе-стрыми цветами. Перед домом находилось множество разношерстных машин.
Энджел помог Авесте выбраться из машины и повел ее к до-му. Она заметила, что во всех окнах горит свет. Гости не дождались Веласкеса и начали вечеринку без него.
Он открыл перед ней дверь и пропустил вперед. В лицо Аве-сте ударила смесь громкой музыки, запаха алкоголя и вибрация тан-цев. Эта гулянка не была похожа на анженские «посиделки».
Энджел снова взял ее за руку и потащил вглубь дома. Гости, заметив музыканта, встретили его оглушительным ликованием. Перед Авестой проплыли полуголые девицы и кинулись его тискать. Не об-ращая на них внимания и таща за собой Авесту, Веласкес, добрался до огромного белого дивана. Сидевшие на нем гости мигом освободили места. Музыкант плюхнулся на диван, увлекая за собой необычную гостью. Тут же кто-то поставил перед ними высокие бокалы со свет-лой жидкостью.
- Твое здоровье, - прокричал в ухо Авесте Карлос и залпом осушил бокал.
Авеста недоверчиво взяла бокал в руки хрупкий сосуд с не-известной жидкостью и последовала его примеру. Вино обожгло ее горло. Девушка резко выдохнула. Непонятное тепло волной разлилось по всему телу. Энджел засмеялся и предложил ей бутерброд. Импло-исн приняла его и откусила большой кусок. Вино ей совершенно не понравилось. Бутербродом она старалась заглушить неприятный вкус. В ее голове вертелась одна навязчивая мысль о том, почему Энджелу может нравиться такая гадость.
Музыка не утихала. Гости танцевали. А через какое-то мгно-вение Имплоисн поняла, что вечеринка ей нравится. Даже эти назой-ливые девицы стали симпатичными. Рядом сидел Энджел и кивал в такт музыке.
Анженка захотела присоединиться к танцующим. Ее посети-ла большая самоуверенность. Она встала и чуть покачиваясь, напра-вилась к столу. Одним движением Авеста схватила скатерть и потяну-ла на себя. Тарелки и яства с грохотом посыпались на пол. Гости ос-тановились и удивленно посмотрели на пьяную анженку. Не обращая на них внимания, она забралась на стол и накинула себе на плечи ска-терть. Краем глаза Имплои заметила, что к ней приближается Энджел с отвисшей челюстью и заинтересованным взглядом. Не дожидаясь пока он стащит ее со стола, она стала двигаться в такт музыке. Изви-ваясь всем телом и вертя во все стороны скатертью, анженка танцева-ла в свое удовольствие. Ее движения напоминали древний восточный танец покрывал. Гости сгрудились вокруг стола и аплодировали ей.
Энджел был несколько раздосадован. Не то, чтобы ему не нравился ее танец; он был бы рад этому, оставшись они наедине. В нем говорил эгоизм. Ему совсем не улыбалась мысль, что эту экзоти-ческую незнакомку рассматривают его гости.
«Она выпила всего один бокал вина», - задумался Карлос, терзаясь сомнениями. – «А что с ней будет после второго? У меня та-кое ощущение, будто она никогда не пила спиртного. И откуда же та-кая штучка?! К ней нужен особый подход. Надо держать себя в руках. О, нет! Она раздевается?! Так не пойдет!»
Авеста уже было решила скинуть с себя последние ненужные элементы одежды, как к столу пробрался Энджел. Под всеобщие воз-гласы разочарования он снял ее со стола и, повесив себе на плечо, по-нес вглубь дома.
Свешиваясь вниз головой, она не сопротивлялась. Ей было даже весело. Перевернутый мир вызывал у анженки живое любопыт-ство. Наверху, теперь уже на потолке, странным образом прикрепи-лись стулья, тот самый стол и диван. Где-то вдалеке танцевали люди. Имплоисн считала каждый подскок – его шаг. А вместе с ним подпры-гивал и весь мир. Ее разобрал смех, когда она вдруг представила, что так все навсегда и останется.
На тридцать пятом шаге Энджел остановился. Он поставил ее на ноги и заволок в ванную. Это была большая белая комната с множеством зеркал. На потолке и на всех стенах были вмонтированы светильники. Вся ванная производила впечатление залитой светом софитов сцену.
Разобрав и пригладив ее волосы, Карлос вгляделся в лицо де-вушки. В ее глазах он увидел зеленые искорки интереса.
- Ты пьяна, - констатировал Энджел.
- Скорее всего, - кивнула девушка. – Хотя я не знаю, что та-кое «пьяна». Но это так интересно, так необычно, ни на что не похоже. Мне нравится.
- Умойся, - приказал он.
Авеста послушно последовала приказу. Она повернулась к умывальнику и открыла кран. Подставив ладони, девушка зачерпнула холодной воды и плеснула себе в лицо. Это неожиданно привело ан-женку в чувство. Она посмотрела на себя в зеркало. Вид был неуте-шительным. По щекам текли влажные ручейки; у нее были воспален-ные глаза и дурацкое выражение лица. Позади нее стоял Карлос Энд-жел и улыбался. Он внимательно наблюдал за происходящим. В его улыбке присутствовала ирония.
- Что тебя так развеселило? – спросила Авеста.
- Ты, - ответил Энджел и ткнул пальцем в ее изображение в зеркале. – Ты выпила всего один бокал вина, а твой вид сообщает, что ты пьянствовала целый день.
- Очень смешно, - хмуро пробормотала анженка. – Кстати, мне пора на вокзал.
- На вокзал? – рассмеялся мужчина. - В твоем-то состоянии? Да ты там всех распугаешь одними своими красными глазами. Тебе надо хорошо выспаться.
- Ты обещал отвезти меня на вокзал! – настаивала Авеста.
- Потом, все потом, - музыкант был категоричен. – Тебе нуж-но выспаться. Давай-ка я отведу тебя в спальню наверх. Ты поспишь, а завтра я отвезу тебя на вокзал.
Слова музыканта мигом отрезвили анженку. Перед ее глаза-ми пронесся уходящий поезд до Милана, рассерженные родители и небо в клеточку на Малютке. Чувство опасности спровоцировало вы-брос в кровь адреналина. Пусть у Авесты НГИ и равнялась пяти, но сейчас активизировалась каждая единица. Ее голова лихорадочно рас-сматривала вариант побега. «О, Лэксембургиз!» - спохватилась она. – «Это уже входит в привычку. Захотела острых ощущений? Получила. Не зря Ева говорила, что людям нельзя доверять. И чего это я купи-лась на его обещания? Хорошо. Ладно, нечего себя ругать. Пора дей-ствовать».
- Хорошо, - согласилась Авеста. – Только оставь меня на ми-нутку. Мне надо привести себя в порядок. Ты понимаешь?
- Понимаю, - кивнул Энджел и вышел из ванной.
Еще раз, обругав себя за доверчивость, Имплоисн прислони-лась к двери. Тяжело дыша, она лихорадочно соображала, как сбежать из этого дома. Пьяный туман начисто развеялся из ее головы, остались только воспаленные глаза. Случайно ее взгляд упал на окно. Вздох облегчения вырвался из груди анженки.
Авеста подбежала к окну и открыла его. В лицо ей ударил свежий порыв ветра. Она поблагодарила Высшие Добрые Небесные Силы за то, что ванная находится на первом этаже. Перекинув ноги через подоконник, анженка спрыгнула вниз. Она приземлилась на клумбу с желтыми петуниями, но ничуть не пожалела уничтоженных цветов. Не помня себя от радости, девушка побежала прочь от дома музыканта. Она и не подозревала, что когда-нибудь пожалеет об ук-лонении от уроков физкультуры.
Выбежав из ворот дома, Авеста остановилась. Она огляде-лась по сторонам, пытаясь припомнить в какую сторону нужно идти. Сюда ее привез Карлос Энджел. К концертному комплексу она прие-хала на такси. Где находится вокзал девушка не знала. Взвесив все «за и против», Имплоисн решила просто пойти по дороге и поискать так-си. «Если я могла сделать это раньше, смогу и сейчас», - рассудила она. – «Главное – идти по освещенной стороне улицы и смотреть во все глаза; мне нужна желтая машина с зеленым огоньком на ветровом стекле». Взяв себя в руки, девушка зашагала по тротуару.
Через двадцать минут ходьбы Авеста так и не встретила так-си. Уже было почти два часа ночи. Изредка проезжали машины. Про-хожих совсем не было.
В тот момент, когда Имплоисн уже решила было запанико-вать, возле нее затормозила машина. Анженка остановилась. Дверца открылась, и из машины вышел Карлос Энджел Веласкес. Авеста бы-стренько прибавила шагу. Она бы перешла и на бег, если бы он не схватил ее за руку.
Анженка хоть и пропускала занятия по сабуру, но все же могла нейтрализовать противника. Однако она решила, что для начала выслушает его. Авеста круто повернулась в его сторону и встретилась с ним взглядом. На его лице она прочитала неподдельное беспокойст-во.
- Ты зачем сбежала? – выпалил Энджел.
- Мне нужно на вокзал, - твердым голосом ответила Авеста.
- С ума сошла?! Нельзя ходить одной ночью по улицам. За то время, пока я тебя искал, с тобой могли сделать все, что угодно!
- Это не твои заботы. А я могу за себя постоять.
Мужчина растерялся, не зная, что ей ответить. Когда он об-наружил, что необычная гостья сбежала, то бросился ее искать. Сам не понимая, что движет им, он оставил друзей, девушек, развлечения и пошел за той, которую знал всего чуть больше часа. Он беспокоился за нее, и это расстраивало его. Энджел и не подозревал, что его может покинуть женщина. Впервые ему захотелось вернуть ее и больше ни-куда не отпускать.
Авеста внимательно посмотрела на мужчину. Его встрево-женный и растерянный вид слегка озадачил анженку. Она не могла понять, почему он искал ее, почему беспокоился о ней. Видимо ее удивленный взгляд тронул струнки души музыканта, и он смутился.
- Не смотри на меня так, - тихо сказал Карлос. – Мне жаль…
- Жаль? – взвилась Авеста. – Ты обманул меня; обещал от-везти на вокзал, но не сделал этого.
- Извини. Мне очень жаль. Но все же тебе не следует ходить по улицам. Поедем ко мне.
- Не поняла.
- Я хочу, чтобы ты вернулась со мной.
- Мне нужно на вокзал. Мне нужно ехать домой.
- Ты можешь уехать на другом поезде. Один день ничего не изменит.
Авеста освободилась от его хватки и пошла по тротуару. В ее голове творился кавардак. Она решила уйти, только бы не видеть его глаза. Его простая просьба навела шороху в ее мыслях. Все смеша-лось. «Вроде бы все просто: я остаюсь здесь и прощай Царство» - рас-суждала она. – «Нет, не просто. Царство – это Царство. Меня очень скоро найдут. Что будет потом? Я даже не хочу об этом думать. По-том никому не поздоровится. Милая, включи воображение! Я не могу здесь остаться! О, Лэксембургиз! Ну почему мне не сиделось дома!?»
- Авеста! Постой! – догнал ее Энджел и преградил ей дорогу. – Ты не можешь так просто уйти.
- Могу, - с некоторой дрожью в голосе сказала девушка. – Я должна.
- Ты ничего и никому не должна. Если ты побудешь еще не-много в моем доме, мир от этого не рухнет. Пожалуйста, поедем.
- Зачем тебе это?
- Просто я так хочу. И ты хочешь.
- С чего ты это взял?
- Мне сказала твои глаза.
Имплоисн вспыхнула. Она почувствовала, как пунцовые пят-на покрыли ее лицо. Воспользовавшись ее замешательством, Энджел подошел к ней вплотную. Он обнял ее и поцеловал в губы. Авесте этот поцелуй показался вечностью. Его теплые и ласковые губы свели ее с ума. Она ответила на поцелуй и растворилась под прикосновени-ем Энджела. «Девятый вал» накрыл ее с головой, «крыша» медленно «поехала вниз». Это был первый поцелуй Имплоисн. Перед ее глазами запрыгали разноцветные искорки, а маленькие острые иголочки впи-лись в кожу.
В какой-то момент анженка поняла, что Энджел ее больше не целует, а она стоит как статуя в неестественной позе, раскинув руки в стороны. Авеста задохнулась от смущения. Столбняк отнял у нее спо-собность мыслить и действовать.
- Ты в порядке? – осторожно спросил Карлос.
- Угу, - промычала Авеста, не в силах пошевелиться.
- Тогда поедем? – тихо предложил Энджел. – Если ты хо-чешь, я всех гостей отправлю по домам.
- Я не могу, - сквозь слезы прошептала Авеста.
- Можешь, если хочешь. Чего ты хочешь?
Имплоисн и сама не знала, чего хочет. Одна ее часть рвалась к Энджелу, а другая взывала к здравому рассудку и приказывала бе-жать на вокзал пока не поздно. Дилемма. Где-то вдалеке маячила грозная Ева. А сейчас перед анженкой стоял музыкант с умоляющим взглядом золотистых глаз. Авеста закрыла лицо руками. В темноте возникли воображаемые весы. На одной чаше лежала Малютка, на другой – белый диван Веласкеса и его бертрити. Очевидно то, что два предмета тяжелее одного. Малютка оказалась в меньшинстве. Окон-чательно сделав выбор, Авеста открыла глаза.
- Я хочу, чтобы ты выгнал своих гостей, - сказала анженка. – А ты будешь всю ночь играть для меня на бертрити.
- Отлично, - улыбнулся Карлос. Не давая ей возможности пе-редумать, он подхватил девушку на руки и понес к машине.
Глава 8. Музыка.

Энджел действительно сдержал свое обещание. Как только он привез Авесту в свой дом, тут же объявил гостям, что вечеринка закончилась и их здесь больше не держат. Без недовольного ворчания люди подчинились ему и почти мгновенно разбрелись по домам.
- Я выполнил часть нашего уговора, - заметил музыкант, ко-гда последние гости скрылись за дверьми. – Теперь ты мне веришь? Останешься?
- Да, - невольно улыбнулась анженка. - Ты умеешь уговари-вать девушек.
- И не только их, - поспешил добавить Энджел. - Я обладаю большой властью и очень яркой харизмой. Неужели не видно?
- Какое самомнение! – рассмеялась девушка. К своему не-удовольствию она понимала, что в его словах есть доля истины. Имп-лоисн давно заметила, что Веласкес умеет находить с людьми общий язык. Стоило ему лишь произнести слово, как все старались испол-нить его желание. Он имел на них сильное и незримое влияние. И ан-женка уже испытала его на себе.
- Проходи, - предложил Энджел. – Будь как дома. А я немно-го освежусь.
Авеста кивнула ему и вошла в гостиную. Она осмотрелась по сторонам. Дом как-то неприятно опустел. О бурной вечеринке напо-минал лишь окружающий хаос. На полу толстым слоем смешались мусор, серпантин и остатки еды. Анженка никогда в жизни не могла представить, что здесь за пределами Царства люди на вечеринках пре-вращают дом хозяина в свинарник. Под потолком все еще продолжал кружиться большой зеркальный шар, отбрасывая по комнате яркие блики. Слева у стола девушка заметила скатерть, с которой она танце-вала. Когда-то (с начала вечеринки) это кружевное творение людских рук было белым. Сейчас же оно походило на грязную тряпку.
Имплоисн вспомнила, с какой свободой и непринужденно-стью она танцевала на столе, собираясь раздеться, и ей стало стыдно за свое поведение. В своем обычном состоянии она никогда бы не от-важилась на подобный шаг. «Наверное, во всем виноват алкоголь», - подумала она. – «Вероятно, поэтому он запрещен в Царстве. От одно-го глотка я чуть было не сошла с ума. А что было бы, если бы я выпи-ла бокал? Не хочу об этом думать! Клянусь, что больше никогда не буду пить алкоголь!»
- Ты выглядишь потерянной, - услышала она голос музыкан-та за спиной.- Что-то случилось?
Девушка повернула голову на его голос. Карлос Энджел, стоя в дверях, откровенно рассматривал ее и пил вино из длинного узкого бокала. Музыкант прошел в комнату мимо нее и сел на стоя-щий одиноко в правом углу белый диван. Он похлопал рукой по по-душке рядом с собой, приглашая сесть.
- Я устала, - откровенно призналась Авеста.
- Так иди сюда, - позвал Энджел. – Садись и отдыхай.
Имплоисн подошла к дивану и внимательно посмотрела на музыканта. К своему удивлению она увидела собственное отражение в его глазах и грустно усмехнулась. Это открытие привнесло непонят-ный тягучий осадок в ее душку, терзая и одновременно лаская разум, но она что есть силы воспротивилась странным чувствам. Старясь не выдать своего состояния, девушка с некой небрежностью сняла туфли и забралась с ногами на диван.
- Ты хочешь спать? – спросил Энджел и последовал ее при-меру, складывая ноги в позе лотоса.
- Не думаю, что это стоит сейчас делать, - ответила анженка, скрывая дрожь в голосе и поудобнее устраиваясь на диване. – Ты обещал мне музыку.
- Хочешь, чтобы я поиграл для тебя на бертрити? - удивился мужчина. – Сейчас?
- Хочу, - утвердительно кивнула Имплоисн.
Энджел к своему сожалению, убедившийся в ее намерении услышать «ночной концерт», с серьезным видом убрал диванную по-душку и достал из тайничка небольшой саквояж. Он напоминал один из тех древних саквояжей, которые выставлялись в музее. Когда-то лакированный и блестящий, он стал потертым со всех сторон и выгля-дел рухлядью. Вскоре из него на свет появилась бертрити.
- Никому об этом не говори, - полушутя–полусерьезно пре-дупредил Карлос. – Это антикварная вещь и очень дорога моему серд-цу. Она принадлежала еще моему прадедушке.
Удостоверившись, что Авеста кивнула в знак согласия, Энд-жел взял несколько аккордов. Музыкальный инструмент проснулся и запел, выпуская из маленьких тонких трубочек струи воздуха впере-мешку с пылью и древней мелодией. Глубокий и насыщенный звук прошел через кожаный мешок и вырвался наружу, наполняя комнату чарующей музыкой. Вслед за аккордами полилась и сама песня.
Авеста почувствовала, как по коже дружной толпой побежа-ли мурашки. Она слушала каждую ноту, смаковала, стараясь материа-лизовать ее в сознании. Девушка видела, как пальцы Энджела переби-рали отверстия на дудочке, ведущей к кожаному мешку-основе, и за-мирала от удовольствия. Его движения напоминали замысловатый танец. Это походило на волшебство. Ей казалось, что она видит, как из деревянных трубочек вырывается наружу песня. Волшебство му-зыки мягким облаком окутывало анженку. Перед ее глазами стали всплывать красочные видения. Вот горит костер. А языки пламени касаются ночного неба. Вокруг костра сидят мохнатые Древние звери, подставляя свои мордочки огню. Пламя отбрасывает на них причуд-ливые тени. В какой-то момент Авесте показалось, что в ее сознании ожила легендарная «Изумрудная книга», в честь которой ее и назва-ли.
Картина сменяла другую. Теперь сама Авеста плыла по ноч-ному озеру. Вода была теплой, как молоко. В небе ярко светила луна. Мириады звезд прыгали в воду и танцевали вокруг анженки.
- Авеста, ты спишь? – потормошил ее за плечо Энджел. – Ты в порядке?
Имплоисн заморгала. Картины растворились в воздухе, и сон наяву закончился. Она находилась в доме Энджела. Он сидел рядом с ней. В его глазах сквозило беспокойство.
- Нет, все в порядке, - пробормотала девушка. – Я просто те-бя слушала.
- Никто еще так не реагировал на мою музыку, - усмехнулся Энджел. – Похоже, что я нашел самую идеальную слушательницу, о которой только могут мечтать исполнители.
Авеста посмотрела на него с некоторым недоумением и за-мерла. Именно сейчас она нашла его привлекательным. В нем все бы-ло прекрасно: и всклоченные темные волосы, и золотистые искорки в шоколадных глазах; его лицо, его тело. Из глубины своего сознания она услышала его голос: «Что в ней такого особенного? Почему она так смотрит на меня?» Имплоисн поняла, что активизировалась ее НГИ. Еще чуть-чуть и она услышит все его мысли; установленная за-щита лопнет как мыльный пузырь, и ее жизнь снова превратится в ад.
Авеста относилась к тем немногим анженцам, которым уста-навливали блокировку от телепатии. Она не могла сдерживать поток чужих мыслей и впитывала их в себя как губка. До пяти лет (до уста-новки блокировки) ей приходилось прятаться дома. Напрасно родите-ли ждали, что она привыкнет и справится сама. Недостаточно высокий уровень НГИ не позволял ей контролировать свой мозг; чужие мысли проникали в головку маленькой девочки, как вода в землю, и отравля-ла ее существование.
Сейчас наступила критическая ситуация. Авеста теряла над собой контроль. Изо всех сил она сжала большие и указательные пальцы рук вместе и представила зеркало.
- Значит, тебе повезло, Энджел, - прошептала Имплоисн. – Пожалуйста, играй дальше.
- Играть? – удивился мужчина. – Ты хочешь только музыку? И больше ничего?
- Ничего. Играй и ни о чем не думай.
Энджел взял несколько аккордов, а Имплоисн достала из своего рюкзачка зеркало и впилась у него глазами. Анженка устреми-ла свой взгляд в глубину черных точек. Ее неподвижные глаза и впрямь казались стеклянными. Постепенно она успокаивалась, но не-избежно открывала для себя, что погружение в музыку Веласкеса де-лает ее уязвимой.
- Авеста, что с тобой? – спросил Энджел, отложив бертрити на диван.
- Все нормально, - оторвалась от зеркала девушка. – Теперь все в порядке. Я просто замечталась.
- Замечталась? – усмехнулся музыкант. – И о чем же ты меч-тала?
- О многом, - развела руками Имплоисн. – О костре, о ноч-ном озере, о Древних зверях…
- Кто такие Древние звери? – поинтересовался музыкант.
Имплоисн открыла рот и внутренне ахнула. Проговорив-шись, ее охватила паника. Пока она лихорадочно соображала, за ней насмешливо наблюдал Карлос.
- Кто они такие? – повторил свой вопрос мужчина.
- Ну… - протянула Авеста. – Это существа из одной очень древней легенды. Это долго рассказывать.
- Я никуда не тороплюсь. Мне нравятся легенды. И вся ночь еще впереди. Рассказывая, я весь внимание.
- Хорошо, но только в общих чертах. Когда-то давно, когда родилась Вселенная, мир населяли только Древние звери. Они были похожи на кошек, но только гораздо большего роста. У них были раз-ноцветная шерсть и непредсказуемый характер. Они постоянно враж-довали между собой. Но те, кто проявлял миролюбивость, постепенно превращался в людей. Со временем все Древние звери перевоплоти-лись. Однако остатки их сущности остались в людях. Поэтому когда человек сердится, его Древний зверь просыпается, и тогда тот стано-вится агрессивным.
- Интересная легенда. И довольно-таки своеобразная трак-товка людской сущности. Я никогда ничего подобного не слышал. Чья это легенда?
- Моего народа.
- И у вас есть еще подобные легенды?
- Есть; их очень много. Но большинство из них – быль, чис-тая правда. События, описываемые в них, действительно происходи-ли.
- Ты интересная особа. Кто ты?
Энджел придвинулся к ней поближе. По его виду анженка поняла, что отговорок и молчания он не примет. Карлос был из тех, кто всегда получал желаемое. Авесте показалось, что это качество он выработал как привычку. Веласкес напоминал ей нож, проходящий сквозь масло. В какой-то мере она завидовала ему.
- Кто я? – усмехнулась Имплоисн. – Я - обычная закомплек-сованная девушка, которая собрала по крупицам все свои уверенность и смелость, копившиеся годами и совершила Поступок с большой бу-квы. Все было продумано и спланировано до мелочей. Но тут вмешал-ся ты, и мной план полетел в тартарары.
- И тебе это чем-то грозит?
- Если я все-таки доберусь к двум часам в Милан, то, воз-можно, ничем. Ну, а, если нет.… Не хочу даже думать об этом.
- Почему ты позволяешь кому-то контролировать себя? Ты взрослая женщина и можешь сама решать, как тебе жить.
- Все не так просто. Я знаю, что сделала и в чем моя ошибка. Все дело в том, что я позволила себе нарушить правила. Если раньше я не понимала последствий своих поступков, то сейчас мне стыдно. Я думала только о себе.
- Кто же еще подумает о тебе, если не ты сама? Не терзай се-бя угрызениями совести. Мы один раз живем на этом свете. Надо прожить эту жизнь так, чтобы потом не корить себя за нерешитель-ность. Слушай свое сердце. Только оно знает, что тебе нужно.
- А ты всегда его слушаешь?
- Всегда.
Авеста посмотрела на Энджела и улыбнулась. Поразмыслив над его словами, она нашла их в какой-то мере разумными. Имплоисн всегда поступала так, как того ожидали родители; жила так, как было положено в Царстве. Но что ей это дало? Разве была она счастлива? Нет. Решительно нет! Ее жизнь была похожа на существование амебы. Маршрут «дом – работа – дом» стал автоматической привычкой. Ут-ренние материнские побудки плавили мозги похлеще кипятка из чай-ника. Даже отпуск были спланирован родителями.
Окинув пристальным взглядом свою пресную жизнь, Импло-исн обратила свой взор на Веласкеса. Вот уж где был пример для под-ражания. Он брал от жизни все. Каждый его день был праздником. Красивый, талантливый, добрый и простодушный музыкант был всем тем, чем хотела стать Авеста. Карлос покорил анженку своей непо-средственностью и жаждой жизни.
Незаметно для себя Имплоисн проникла в его биополе. Оно пульсировало, переливалось всеми цветами радуги. Авеста обнаружи-ла в нем даже частичку себя. Это говорило о том, что Энджел к ней очень хорошо относится. Анженка видела, как маленькая зеленая кап-сула все ближе и ближе приближалась к его сердцу. Это означало лишь одно: Авеста ему нравилась. Только почему-то в районе сердца расплылось небольшое темное пятно.
- Опять мечтаешь? – прервал ее наблюдения Карлос. – О чем на этот раз?
- С чего ты взял? – смутилась Авеста.
- У тебя глаза снова стали стеклянными.
- Я просто задумалась над твоими словами. Наверное, ты прав. Но все же домой я должна вернуться во время. Некоторые пра-вила надо соблюдать.
- Вернешься, я обещаю.
- Хорошо. Только поиграй для меня еще.
Энджел таинственно улыбнулся и взял в руки бертрити. Волшебная мелодия снова наполнила комнату. Имплоисн расслаби-лась и откинулась на диванную подушку. Она решила больше не фан-тазировать и просто наблюдать за музыкантом. В этот раз Авеста на-слаждалась не музыкой, а Веласкесом.
Глава 9. Прощай, а может быть, до свидания.

Ровный и шепчущий звук двигателя вертолета успокаивал Авесту. Энджел вез ее в Милан. Сегодня он был не особенно разго-ворчив. За пару часов полета он перекинулся с ней всего парой фраз. Его молчание досадно щекотало анженке нервы. Разительные переме-ны всегда настораживали ее.
Имплоисн мучительно раздумывала над историей последних дней. Почему-то все мысли обрывались, когда ее взгляд касался Кар-лоса. Еще ночью он вел себя с ней очень дружелюбно. Анженка мирно заснула под звуки бертрити на белом диване. Проснувшись утром она обнаружила ораву прислуги, разгребающей отходы вечеринки. Они не обращали на нее никакого внимания. Однако одна милая особа лет двадцати в белом фартучке проводила Авесту в огромную кухню и предложила завтрак.
Так как анженка была жутко голодна, то с удовольствием проглотила тосты с маслом и медом и запила все зеленым чаем. Но более всего ей понравилось то, как ней относились слуги Карлоса. Из ГИС она знала, что такое «слуги», но не понимала, зачем они нужны. Теперь Имплоисн на собственном опыте убедилась, что приятно, ко-гда кто-то за тебя что-то делает. Но ее интересовал вопрос, почему девушка в фартучке приготовила для нее завтрак, если оплачивал ее услуги Карлос, а не сама анженка. Авеста не решилась ее спросить – под утро в ней проснулась и осторожность.
Энджела не было видно. Все утро Авеста провела слоняясь по дому, пока на нее не наткнулся коренастый человек лет сорока и очень подозрительного вида. Девушка кожей почувствовала исходя-щую от него опасность. Мужчина злобно окинул ее взглядом и что-то прошипел под нос. В это время и показался Энджел.
- Сэмми, ты пришел очень рано, - обратился он к мужчине. – Кстати, познакомься, это Авеста.
Сэмми презрительно покосился на анженку и что-то сказал Энджелу. После чего он развернулся и ушел вглубь дома.
- Авеста, это был мой помощник Сэмми, - запоздал с пред-ставлением Карлос. – Извини его за грубость. У него в последнее вре-мя слишком много работы.
- Недружелюбный тип, - констатировала Имплоисн. – Как ты с ним ладишь?
- Он здорово мне помогает. Ты уже завтракала? – решил сме-нить тему музыкант.
- Да.
- Отлично. Ты не передумала насчет поездки в Милан?
- Нет. Мне надо возвращаться.
На этом разговор был окончен. Энджел замкнулся в себе. Он отвез Авесту на аэродром, откуда они вылетели на его личном верто-лете.
Скорость этого летательного аппарата была приличной. Ко-нечно, она не шла и в сравнение с импультом , но все же двигался вертолет довольно быстро. По подсчетам Имплоисн в Милане она бу-дет во время. Ее поездка подходила к логическому концу. Ведь стоило ей оказаться на военной базе Норге, как ее не смогут привлечь за по-бег. Никто больше не сможет ничего доказать. Все закончится.
Но вот этой мысли девушке стало не по себе. Она представи-ла себе, что снова окунется в свой привычный ритм жизни, и ее обуял ужас. В какой-то момент ей захотелось, чтобы Энджел развернул вер-толет обратно в Барселону. Авеста сжала пальцами тонер на правой руке и вздохнула. Она понимала, что не может остаться в Барселоне; не может быть с Карлосом. Всемогущие лапы Царства не позволят ей этого сделать. Тонер всегда посылал сигнал в Информационный центр Тайясаля, определяя местонахождение его хозяина. Снять прибор бы-ло почти невозможно. Этим занимались только опытные программи-сты Анжении при наличии личного кода.
Судьба Авесты была предопределена с самого рождения. Возможно, кто-то с удовольствием поменялся бы с ней местами, узнав какие возможности открываются перед ним. Взять, к примеру, вечную жизнь и материальный достаток. Но Имплоисн знала также, какой груз ответственности на ней лежит – сохранять тайну душки, остава-ясь в «золотой клетке». И ей придется его нести самой. Кроме того, ее семья всегда маячила за спиной.
По материнской линии все ее родственники были чистокров-ными рыцарями и служили высоким идеалам. Ее отец принадлежал к военной семье Тавера, которая использовалась по личному распоря-жению Евы. Однако Авеста не торопилась становиться воином. До поры до времени она не думала об этом. Только повзрослев, девушка все чаще стала задавать себе вопросы, почему ее не тянет на приклю-чения как всю остальную семью?
Имплоисн провела свое собственное расследование. В семье Лайт не было ни единого пятнышка на их стерильной репутации. Ос-тавалась семья Тавера. Для начала она проверила группы крови всех родственников по отцовской линии. Результат ошеломил ее. Все чет-веро братьев и двое сестер не были друг другу родными. Анженка пошла дальше и сравнила генокарты . В семье Тавера никто не был родственником даже отдаленно. Имплоисн, с трудом переварив ин-формацию, отправилась в архив за не редактированными экземпляра-ми «Анженской мадонны» . Вскоре она нашла интересующие ее све-дения. Это был удар.
Сорока пяти человекам, отбывающим наказание на Малютке за преступления против Царства, была предложена новая жизнь. Два-дцать человек согласились. После некоторых процедур им были даны новое имя, жизнь, работа; полностью уничтожены память и личность. Это были новорожденные люди, из которых, как из глины, можно бы-ло слепить все, что угодно. Вот чем был ее отец.
В какой-то мере Авеста испытывала к нему уважение. Пре-одолев все, Майкл Тавера заново построил всю жизнь, много добился. Он смог даже увести дочку рыцаря из-под неусыпного родительского ока. С другой стороны, девушка ощущала презрение за то, что он по-зволил сделать из себя робота. Как бы не было трудно, но Имплоисн постаралась все забыть. Также ей пришлось смириться с тем, что она - дочь преступника.
Сейчас, вспомнив эту историю, Авеста почувствовала, как к горлу подбирается холодок страха. Ей стало по-настоящему страшно. Она подумала, что может также, как и отец, предать Царство. Воз-можно, и Майкл хотел сбежать, но его поймали. Но от Царства не убежишь. Если с отцом такое сотворили, то и с ней не будут церемо-ниться. «Хотя, вдруг мой отец родился на Земле?» - подумала она. – «Тогда объясняется мое стремление к этой цивилизации. Жаль, что он не помнит о своей прошлой жизни. Я могла бы все разузнать, если бы связалась с центральным компьютером информационного центра. Но это очень опасно, и я не так хорошо умею заметать следы своего при-сутствия в компьютерной сети».
Дело осложнялось и тем, что в Авесту была вживлена душка. В земных городах вели жестокую охоту на анженцев. Если бы ее пой-мали, под угрозой были бы не только секреты вечной жизни, но и все жители Царства. Островки анженской цивилизации были бы мгновен-но уничтожены, как это случалось ранее. От Древнего города, Небес Обетованных и Эдем-Феникса тогда остались одни руины. Авеста не хотела, чтобы по ее ничтожной прихоти Царство превратилось в прах. Она не желала, чтобы ее имя было поставлено в один ряд с масуоти , которые послужили причиной Всемирной катастрофы.
Как бы Имплоисн не хотелось пожить в Барселоне, ей следо-вало заткнуть свои желания куда подальше и возвращаться домой. Приключение закончилось.
Энджел все еще молчал. Авеста посмотрела на него и еще больше призадумалась. «Что с ним происходит?» - терзала она себя размышлениями. – «Еще вчера он болтал без умолку, а сегодня слова из него не вытянешь. Я ему надоела? Так всегда поступают известные земные личности?» Что-то в нем смущало девушку. Имплоисн решила воспользоваться НГИ и понять, что же происходит. Она напряглась и проникла в первые слои его биополя. Ее брови поползли вверх – Энд-жел на нее сердился! «Но за что?!» - удивилась анженка. – «Что я сде-лала? В чем причина его злости?»
- Карлос, почему ты на меня сердишься? – удивленно спро-сила Авеста.
- Я? – встрепенулся музыкант. – Ты ошибаешься.
- Нет, ты сердишься, - упорствовала девушка. – Я знаю. Я чувствую. Но мне не понятна причина.
- Думай как хочешь, - отмахнулся он.
Энджел изобразил на лице оскорбление святой невинности и отвернулся от анженки. Авеста подумала, что, возможно, она действи-тельно ошиблась и постаралась проникнуть в более глубокие слои по-ля. Нет, ошибки не было. Энджел злился и на нее, и на себя. Но тут еще присутствовало чувство безысходности, невозможности. Он ощущал первое в своей жизни поражение и ему было больно. Он хо-тел, чтобы Авеста осталась. Карлос с усилием воли вел вертолет. Ан-женка все поняла.
- Иногда все происходит не так, как нам хочется, - заговорила Авеста и осторожно коснулась его руки. – Жизнь – сложная штука. Все мы привыкли к чему-то. А когда это что-то меняется, нам стано-вится больно. Но это проходит со временем.
В какой-то мере я завидую тебе. Я не могу похвастаться та-ким же, как у тебя усердием, талантом, умением доводить все до со-вершенства. Я восхищаюсь твоей жаждой жизни. Я же – совсем дру-гая. Но в одном мы с тобой схожи – мы не умеем ценить то, что име-ем.
Музыкант не ответил, но сжал ее руку. Авеста почувствова-ла, что он успокаивается.
- Жизнь – удивительная вещь, - продолжала анженка. – В ней очень часто происходят чудеса. Мой народ говорит: «Предначертан-ное да сбудется». Это означает, что все, что должно произойти, обяза-тельно произойдет. Я верю в это. Также я верю в то, что, если было плохо, то потом будет хорошо. Баланс. Понимаешь? И все, что проис-ходит, все к лучшему. Мне повезло, что я встретила тебя. Но так должно было произойти. Круг жизни ведет меня по моему пути.
Пусть мы с тобой знакомы всего сутки, но мне кажется, что я знаю тебя всю жизнь. Ты самый лучший человек, которого я когда-либо встречала. Ты многому меня научил. Теперь я знаю, что мне нужно изменить в своей жизни и как это сделать. Я благодарна тебе, Карлос Энджел Веласкес. Я никогда тебя не забуду.
- И ты никогда не вернешься? – тихо спросил музыкант.
- В Барселону, возможно, никогда, - покачала головой Аве-ста. – Я не могу всего тебе рассказать, извини.
Энджел грустно вздохнул и сосредоточился на управлении транспортом. Оставшийся путь они провели в тишине. Авеста знала, что он переваривает ее длинную речь и не стала подслушивать его мысли.
Вертолет приземлился поблизости с космодромом Милана. До отлета челнока на Луну оставалась около часа. Энджел настоял на том, что проводить Авесту. Она не сопротивлялась и охотно взяла его под руку.
В здании космодрома было много народа. Оно было явно ма-ловато, чтобы вместить всех желающих. Его даже отдаленно невоз-можно было сравнить с залами «Звездных врат» в Царстве. Пассажи-ры, обслуживающий персонал; все куда-то спешили, суетились. Не-смотря на выходной день, люди торопились покинуть Землю. Венти-ляторы работали в половину мощности, заставляя всех изнывать от жары.
Пробравшись через толпы народу по огромному холлу, Аве-ста и Энджел оказались у стойки регистрации. Анженка протянула билет сидящей там чопорной даме. Та от души проштамповала его с таким видом, что делает для нее большое одолжение и подала обрат-но. В билете значился выход номер двенадцать.
Энджел отвел девушку в сторону, чтобы ее не смыла волна сзади стоящих новоявленных пассажиров на Луну. Он взял ее руки в свои.
- Я не знал, что ты живешь на Луне, - как бы ни впопад ска-зал Карлос.
- А я там и не живу, - улыбнулась Авеста. – На Луне у меня пересадка. А потом будет еще одна.
- Ты – инопланетянка?! – с тихим восторгом спросил Энд-жел.
- Не совсем, - кокетливо усмехнулась девушка. – Я – человек. Просто живу в другом месте.
- Мне будет тебя не хватать, - признался музыкант.
- Мне тоже, - согласилась анженка.
Авеста высвободила свои руки и пошла к выходу номер две-надцать на посадку. Она знала, что он смотрит ей вслед. Каждый шаг эхом отдавал в ее сердце.
- Авеста! – услышала она за спиной.
Анженка остановилась и обернулась. Энджел подбежал к ней. Он впился поцелуем в ее губы и крепко обнял. Жесткий и стре-мительный поцелуй вырвал девушку из действительности и заставил тихо таять в крепких мужских объятиях. Авеста судорожно вцепилась пальцами в его куртку. Она мечтала, чтобы сейчас он похитил ее; пе-рекинул через плечо и увез к себе домой. Но этого не произошло. Энджел оторвался от ее губ.
В этот момент он стащил с нее рюкзачок и стал в нем рыться. Вскоре на свет появился маркер, который применялся в технических целях. Авеста и сама не знала, зачем его прихватила с собой. Этот маркер она использовала в работе, когда подписывала диски с инфор-мацией. Такие чернила было очень непросто смыть.
Когда девушка перестала раздумывать над своей забывчиво-стью, то обнаружила, что Энджел закатал рукав платья на ее левой руке до локтя и тщательно, высунув язык, что-то записывает на коже.
- Что ты делаешь? – возмутилась Имплоисн. – Эта штука почти не стирается.
- Вот и хорошо, - развеселился Энджел. – Это номер моего личного видеофона. Так я буду знать, что ты его не потерешь. А если не позвонишь, мне будет известно, что ты не хочешь меня видеть.
Авеста расплылась в улыбке и обняла его за шею. Ей было радостно, что сможет продолжить знакомство с Карлосом. Она ото-рвалась от него. Имплоисн сняла с себя цепочку с кулоном в виде бу-квы «А», под нижней перекладиной которой размещались три верти-кальные планки. Это был символ Анжении и ее столицы Тайясаля. Девушка протянула цепочку музыканту.
- Это тебе на память, - сказала Авеста. – Этот кулон изобра-жает мой мир. Пусть его частица будет всегда с тобой.
- Спасибо, - улыбнулся Карлос, крепко сжимая ее подарок в руке. - Я сохраню его.
Авеста посмотрела в несчастные глаза музыканта. Золотые искорки в них потухли. Анженка провела рукой по его щеке и улыб-нулась. Что-то ей подсказывало, что эти глаза она увидит снова.
Девушка взяла себя в руки и отошла от музыканта. На про-щание она помахала ему рукой. Авеста развернулась и решительным шагом отправилась на выход к шаттлу. Как ни странно, но на сердце у нее было спокойно. Только одинокая слеза то ли печали, то ли радости лениво поползла по ее щеке. Ей предстоял долгий путь домой.
Пройдя по длинному коридору-рукаву, Авеста оказалась в салоне челнока. Здесь не было иллюминаторов, и она не могла уви-деть, как Энджел возвращается к своему вертолету. Но она знала, что он уже завел двигатель.
Все интерьер шаттла был выдержан в темно-синем цвете. По обе стороны прохода в пассажирском отделении располагались по две пары широких и высоких кресел с подлокотниками, полностью повто-рявших анатомическое строение человека. Над входом был встроен голографический проектор. Все было предназначено для удобства пу-тешественников. Анженка заняла свое место и пристегнула ремни. Рядом с ней по соседству оказался пожилой мужчина с добродушным выражением лица.
- Волнуетесь? – поинтересовался добрячок.
- Немного, - улыбнулась Авеста.
- Что это у вас на руке? Замарались?
- Нет. Один знакомый записал свой номер видеофона на моей руке вместо редактора.
- Как романтично! Видать, он сильно в вас влюблен, если прибег к таким мерам.
- Я надеюсь.
Собственная фраза показалась Авесте довольно смелой. «Как я могу об этом думать?!» - посетовала она на саму возможность меч-тать о музыканте. – «Мы – люди разных миров. Разве возможно, что-бы мы когда-нибудь будем вместе? Хотя в практике Царстве такие эксцессы случались. Но ведь я его не знаю! А когда мое общение с Карлосом всплывет у вод Тайясаля, будет грандиозный скандал. Хотя, если подумать, моя нервная система может пережить и это. Трениров-ки, однако, бывают полезны. Но что мне делать? Позвонить Карлосу? Снова сбежать к нему? Но это невозможно! На Земле – да. А если по-пробовать за ее пределами? Скажем, на Луне, на станции «Яркая» или «Новая земля». На Луне, вообще, мало кто уделяет внимания людям; идешь себе, да иди. Стоит попытаться. Только надо все продумать. Хорошо, что опыт у меня уже есть. Дело за малым – избавиться от не-усыпного ока родителей».
Из размышлений Авесту вырвал старт шаттла. Ее всю вмяло в кресло. В голове мягко зашумел «ветер перемен». На этот раз тош-ноты она не почувствовала. Меткая и дерзкая идея зацепилась за из-вилины мозгов. Губы анженки растянулись в улыбке, обнажив хищ-ный оскал. Теперь она знала все ответы на свои вопросы.
Глава 10. Путь домой.

Обратный путь в Анженское царство прошел более, чем ус-пешно. Авеста и не заметила, как оказалась дома. Но все же поездка была примечательной.
Всю дорогу до Луны девушка наслаждалась обществом и бе-седой со своим соседом по кресле - с милым старичком по имени мис-тер Блэз. От него она узнала множество интересных вещей о земной жизни, в том числе и о знаменитостях, концертах, таксистах и слугах. Мистер Блэз оказался коренным жителем Объединенной Швейцар-ской Республики и жил в городе Марселе. Этот добрячок имел жену – искусную повариху, четверо сыновей, занимающихся торговлей и трех внуков школьного возраста. Сам мистер Блэз выращивал цветы и продавал их. На Луну он ехал по делам, купить гибридные лилии и тюльпаны, так как они были более морозоустойчивы, чем земные.
Авеста тоже поделилась со старичком своими насущными делами в общих чертах. Рассказать всю правду она не решилась. Веж-ливо выслушав ее, мистер Блэз пригласил анженку к нему в гости и вручил визитную карточку.
После прилунения мистер Блэз также вызвался показать Аве-сте достопримечательности окрестностей. Анженке оставалось четыре свободных часа до шаттла на военную базу Норге, и она приняла предложение любезного старичка. Только перед этим проверила его намерения посредством НГИ. Они оказались самыми наичистейшими. Мистер Блэз видел в ней дочку, о которой он всегда мечтал.
Авеста была им очарована. Она впервые общалась с челове-ком, которого коснулась старость – в Царстве все были вечно молоды. Ее удивляло то, что мистер Блэз не боялся приближающейся смерти и принимал свой возраст как данное. Он был жизнерадостным и общи-тельным человеком. В какой-то мере анженка ему завидовала.
Экскурсия по луне превзошла всякие ожидания Авесты. Ме-стность, накрытая прозрачным защитным куполом, как тарелкой хотя и была немного пустынной, но все же дело исправляли невысокие двух- и трехэтажные здания с необычной архитектурой. Все углы бы-ли закруглены. Вот где рай для китайца! Мистер Блэз пояснил, что это сделано из-за низкой лунной гравитации; чтобы люди не наталки-вались на острые углы, их скосили.
В одном из таких зданий находился Ботанический сад. У не-го было звучное название «Гидропонический зал Вселенной». Сад был огромен. Здесь были собраны все растения с Земли и местного садо-водства. Авеста никогда в жизни не видела такого количества цветов. Они были всех цветов радуги и самых разнообразных форм, в основ-ном гибриды. К искусственно созданной атмосфере на Луне, покры-той прочным куполом, могли привыкнуть не многие представители растительного мира.
А какой запах был в этом Саду! Авеста чуть не сошла с ума. Она бегала от одного цветка к другому; и нюхала, и трогала. Весь ее эстетический голод был удовлетворен с лихвой. Это можно было на-звать «перееданием».
Даже на пресловутой Сефу-Ра-Сантья , знаменитой своими лесами и темпо , не было столько превосходной зелени. В Саду по-близости с кленами цвел розовый олеандр. Над зарослями можже-вельника спускались лианы мясистых гибридов традесканции, подве-шенные к куполу Сада. Покрывшиеся пахучими цветками апельсино-вые деревья стояли в окружении королевских орхидей самых разно-образных цветов. На коротко подстриженном салатном газоне то тут, то там располагались клумбы с тюльпанами и ландышами. Кусты жасмина вперемешку с шиповником образовывали аллею, сводя с ума посетителей Сада своим ароматом.
Пребывающая в эйфории Авеста купила здесь большую фио-летовую орхидею. Мистер Блэз сказал, что фиолетовый цвет – маги-ческий, цвет мудрости и помогает своему хозяину, а орхидея – коро-лева цветов, несмотря на все возмущенные возгласы любителей роз. Кстати, в Саду было много роз, но запах у них, как ни странно, на-прочь отсутствовал.
На остальные достопримечательности Луны у Авесты не хватило времени. Она распрощалась с великодушным мистером Блэ-зом и поспешила на шаттл. Девушка пообещала себе, что не забудет его. К сожалению, она знала, что больше никогда его не увидит.
На базе «Норге» Имплоисн снова встретилась со своим зна-комым Риханцу Орсоном. Они мило поболтали ни о чем за чашечкой кофе в одном хорошем ресторанчике. Анженка там же и пообедала, но уже в одиночестве – Риханцу вызвали по рации на корабль.
Через пару часов Авеста уже летела на станцию «Безмятеж-ная». Полет прошел нормально. Ей даже удалось немного вздремнуть. На этот раз вместо кошмаров она видела цветы из Ботанического сада. После прилета у нее было ощущение, что напряжение спало. Она бы-ла на территории Царства, дома. Пусть станция не была такой боль-шой как «Ми», но все же более удобной.
Авеста решила прогуляться. Взглянув на свою чудесную ор-хидею, она поняла, что не может привезти ее домой. Это было бы сродни самоубийству. Сам факт существования прекрасного цветка в ее руках ставил под угрозу все путешествие. Поэтому анженка отне-сла ее в местный гидропонический зал и подарила ошалевшей от ра-дости работнице.
Следующим пунктом культурной программы значились ма-газины. На станции они были самыми лучшими в Царстве. Сюда сво-зились товары со всех миров. Никогда в жизни Имплоисн не получала удовольствие от покупок, как сейчас. После посещения несколько де-сятков магазинов она стала счастливой обладательницей пяти ультра-модных платьев, шести блузок, четырех юбок, пяти брюк, трех пар туфель, семи шарфиков, двух ремней, угрожающе увесистого пакета косметики и парфюмерии, горы нижнего белья, серебряных с сапфи-рами серег и двух золотых колец с малюткинскими кошачьими кри-сталлами. Можно сказать, что Авеста сменила гардероб и имидж. Все покупки не влезали в ее рюкзачок, и поэтому она воспользовалась уменьшителем из тонера. Все вместилось в маленьком изящном паке-тике.
Анженка продолжила путь домой. Она прошла сквозь «Звездные врата» и оказалась в Городе в Облаках. Это была сфера, размером с Луну, разделенная внутри на уровни и немного походила то на станцию, то на механическую планету. В Городе в Облаках все-гда было много света. Казалось, он светится изнутри. Вся внутренняя обшивка в довершении всего была выдержана в серебристо-серых то-нах. Город в Облаках был назван так из-за скопления некой туманно-сти вокруг сферы. Этим он походил на Сатурн.
Город не был создан анженцами. Его просто нашли в одном из путешествий. Анженка по имени Кэссиапена из рода рыцарей приехала сюда со своими друзьями Волшебниками и основали свой город, который впоследствии примкнул к Анженскому Царству. Тогда жители в Городе в Облаках отсутствовали. Единственным его обита-телем был дух Себастьен. Он рассказал, что ранее город принадлежал могущественной инопланетной расе. Но однажды пришла болезнь. Почти все жители погибли, а оставшиеся в живых уехали. Прошло много лет, но город оставался пустым. Только приехавшим анженцам было суждено населить Город в Облаках. Со временем он сменил свой облик. В городе появились килиса, рыцарский храм, театр, обсервато-рия. Он стал центром искусства Анжении.
Авеста некоторое время послонялась по городу и посмотрела одну нудную пьесу про завоевание Мадри. Перед тем как она собра-лась домой, анженка посетила местную достопримечательность – бас-сейн-убийцу – единственное, что напоминало о прежних владельцах Города в Облаках. Имплоисн снялась на фоне опасной сине-зеленой воды и поспешила к «Звездным вратам». Здесь, из предусмотритель-ности и по намеченному плану, она воспользовалась своей проходной карточкой.
Глава 11. Есть контакт!

Прошло два дня, как Авеста вернулась домой. Родители встретили ее встревожено. Их дочка никогда не путешествовала одна и так долго. Похоже, что до сих пор они не верили в то, что она спо-собна прожить несколько дней без родительской опеки. А она, надо же, вернулась веселой, счастливой, здоровой и с горой покупок! Се-мья была озадачена. Впрочем, скоро жизнь вошла в прежнюю колею.
Однако ни от кого не скрылась та уверенность в движениях и словах Авесты, которая ранее отсутствовала. Она изменилась. Для всех анженка вела себя, по крайней мере, странно.
В первый же рабочий день на вопрос начальницы о затянув-шихся каникулах Имплоисн довольно прямо посоветовала ей следить за своим свободным временем. Нельзя передать словами как были удивлены и начальница, и коллеги.
В этот же день на Авесте была новенькая сиреневая блузка с длинными рукавами. Жилет-безрукавку она не решилась одеть из-за надписи маркером, сделанным Карлосом Энджелом. Мало того, что ей пришлось тщательно скрывать ее от родителей; теперь номер видео-фона как огнем жег ее руку. Ее так и подмывало позвонить.
Немного подумав, анженка удалилась в туалет с электронной записной книжкой. Задирать при всем честном народе рукав и обна-руживать тем самым странную надпись в необычном месте она не хо-тела. Заперевшись в кабинке, Авеста обнажила руку и переписала но-мер видеофона в записную книжку, озаглавив его «Энджи». Завершив эту процедуру, она с удовлетворением вернулась на рабочее место.
Информации было мало. Она поступала буквально по крупи-цам. Свободного времени было предостаточно, что позволило Импло-исн предаться воспоминаниям о поездке, ничуть не заботясь об окру-жающих. Девушка думала о музыканте. Защита оберегала ее и от чу-ждого проникновения, и от большиства любителей читать чужие мыс-ли. Обойти защиту могли только анженцы с очень высокой НГИ. Та-ковых в отделе Авесты не наблюдалось.
Как оказалось, нетерпение почти прожгло дырку в записной книжке. Авеста не находила себе места. Ей казалось, что время тянет-ся неимоверно долго и не будет ему конца. И поэтому, когда наступил обеденный перерыв, она осталась в кабинете. Ее руки сами потяну-лись к панели управления видеофона. С замиранием сердца она на-брала заветный номер и задержала дыхание. К ее недоумению в труб-ке послышалось, что такого номера не существует. Раздосадованная девушка попробовала ее раз, но ее опять постигло разочарование. «О, Лэксембургиз!» - возмутилась девушка, вытирая о юбку мокрые от пота руки. – «Этого не может быть! Так нечестно! В чем дело? Неу-жели он посмеялся надо мной? Он обманул меня?»
Авесте показалось, что небеса рухнули на землю. Она обхва-тила голову руками, ожидая приближения потока слез. И тут ее осе-нило. «Вот дура!» - вспыхнула она. – «Как же я сразу не догадалась?! Энджел написал номер земными цифрами. А у нас-то эти цифры име-ют совсем другое значение! Правильно! Два – это девять, четыре – это семь, девять – это два, пять – это шесть, шесть - это пять, семь – это четыре, три – это восемь, восемь – это три, ноль – это один, один – это ноль. А ну-ка, попробую еще раз».
Анженка перевела цифры. Получился иной видеофонный номер. Имплоисн набрала его. Подключение произошло успешно. На экране появился Карлос Энджел в темно-красном свитере.
- Привет! – обрадовался музыкант. – Рад тебя видеть.
- Привет! – чуть не подпрыгнула от радости Авеста.
- Ты уже дома?
- Дома. Сейчас нахожусь на работе. Маркер до сих пор не стерся; вот я и решила тебе позвонить.
- Хорошее решение. Как дела? Как доехала?
- У меня все хорошо. Доехала тоже хорошо, без всяких «при-ключений». Заодно побывала на различных экскурсиях и совершила набег на магазины. А как у тебя дела?
- Я рад за тебя. У меня тоже все хорошо. Вчера прошел еще один мой концерт. Вот теперь готовлюсь к следующему, который бу-дет через два дня в Мадриде.
- Жаль, что я тебя не услышу. Я без ума от твоей музыки.
- Только от музыки?
Авеста смутилась. Энджел увидел, как ее лицо покрылось красными пятнами. Музыкант весело рассмеялся.
- И все же, какое впечатление произвожу на тебя я? – коварно спросил Карлос.
- Самое лучшее, - уклончиво ответила Авеста и, немного по-думав, добавила. – Ты мне тоже нравишься.
- Спасибо, но я надеялся на большее. Мне было бы приятнее услышать, что ты сходишь от меня с ума, готова порвать на клочки всех моих фанаток, как Тузик тряпочку и танцевать на столе только для меня.
- Ну что же, насчет танцев я не возражаю. Вот только с тол-пой поклонниц я не могу справиться. Я не такая сильная. А для того, чтобы свести меня с ума, тебе нужно усердно постараться.
- Хм… постараться? Я это могу. Как насчет ужина при све-чах и танго?
Авеста пригорюнилась. Она понимала, что не сможет вер-нуться в Барселону. Риск, конечно, благородное дело, но голову на плечах тоже надо иметь. Девушка не могла еще раз рисковать безо-пасностью Царства. Анженка грустно покачала головой.
- Да постой отказываться, - заупрямился Энджел. – Я говорю не о Барселоне. Через две недели у меня будет концерт на станции «Яркая». Что ты об этом думаешь?
Анженка напряглась. Станция «Яркая» находилась непода-леку от «Безмятежной» и отличалась свободой нравов. На ней часты-ми гостями были и инопланетяне. Авеста слышала, что анженцы тоже иногда заглядывают туда. По крайней мере, на «Яркую» можно было без труда прилететь на импульте, взятом на «Безмятежной». Путь на станцию можно было проделать за сорок минут. Авеста могла совер-шить эту поездку в любой день.
Разум и чувства вступили в грубую схватку. На одной чаше весов лежало Царство, на другой – Карлос Энджел и его музыка. По-сле недолгой и безрассудной борьбы разум уступил чувству. Кроме этого, Авеста решила, что возьмет с собой парализатор и попотеет в спортивном зале, так на всякий случай.
- Я думаю, что смогу приехать на эту станцию, - согласилась Имплоисн.
- Отлично, - замурчал от удовольствия музыкант. – Ты не пожалеешь об этом. Я тебе это обещаю. Записывай, третье октября, в семь часов вечера, синий концертный зал. Записала? Обратись в отдел администрации зала. Я оставлю там билет на твое имя. Хорошо?
- Да, - согласилась анженка. - А ты помнишь мое имя? Оно очень сложное.
- Обижаешь, - шутливо оскорбился Карлос. - У меня отмен-ная память. Имплоисн Авеста Тавера дэ Майкл. Правильно?
- Совершенно верно, - удивилась Авеста. - Мне пора. Уви-димся на концерте.
- Жаль, а то я могу разговаривать с тобой всю вечность, - грустно посетовал музыкант и вздохнул. - Кстати, пора бы и тебе ос-тавить мне свой номер видеофона.
- У меня строгие родители, - предупредила девушка. Перед ее глазами появились разъяренные родители, и она поскорее стерла эту картину. - Я не хочу потом с ними разбираться. Лучше я тебе сама позвоню.
- Такая большая девочка живет с родителями? – воскликнул Энджел. - Но почему ты позволяешь им вмешиваться в твою личную жизнь? Никто, кроме тебя, не знает, что тебе необходимо. Ты сама должна решать за тебя.
- Энджел, это не просто, - покачала головой Имплоисн. - Воспитание накладывает свой отпечаток. Я не могу открыто с ними воевать.
- Мне кажется, что тебе просто не хватает смелости и жела-ния изменить положение вещей, - констатировал музыкант. - Тебе только стоит захотеть. Это только поначалу трудно; потом будет легче сделать шаг к своей независимости.
- Можно сказать, что первый шаг уже сделан, - поспешила заверить девушка.
- Тогда делай второй, - упорствовал Энджел. - В следующий раз, когда позвонишь мне, он должен быть сделан.
- Кого ты хочешь из меня сделать? – насмешливо склонила голову Авеста.
- Самую счастливую на свете женщину, - предположил он. - Учти, у меня все получается. Счастливо оставаться, звони!
Имплоисн об этом хорошо знала. После разговора с Карло-сом она уже чувствовала себя счастливой. А предстоящая встреча с музыкантом делала ее еще счастливее. От пришедших с обеда коллег не скрылась ее глупая довольная улыбка. Авеста была похожа на кош-ку, объевшуюся сливками. Ее душка пела песню Энджела, а сердце отплясывала ей в такт.
Глава 12. Виват переменам.

Еще до окончания рабочего дня Имплоисн успела позвонить в «логово» Евы. Ее секретарша Джессика, ответившая на звонок, явно пребывающая в хорошем расположении духа, без вопросов записала анженку на прием к правительнице Царства.
После разговора с Энджелом Авеста приободрилась. Приехав домой из Города в Облаках в ее голове созрел план, похожий на бунт. Теперь от Евы зависело, осуществится он или нет. Впрочем, у девуш-ки был еще и второй вариант.
Все дело в том, что Имплоисн решила обзавестись своим жильем и съехать от родителей. Об этом она пока им не сказала, что-бы уберечь себя от дальнейших расспросов и возмущений. Ей каза-лось самым разумным поставить их перед фактом в день отъезда. Ос-тавалось за малым – уговорить Еву на разрешение поселиться в одной из свободных квартир в Барстат , втором мироз Царства, соседст-вующим с Орэ. Жить в одном городе с родителями анженка не хотела. Если бы Ева не согласилась, то Авеста поехала бы «на поклон» на станцию «Безмятежная» к командору Даниеле Гарибальди. Правда, в этом случае Имплоисн пришлось бы очень долго добираться до рабо-ты.
Часы на стене показывали ровно четыре часа дня. Анженцы оставили работу и стали собираться домой. Авеста тоже последовала их примеру. Через полчаса у нее была назначена встреча с Евой. Ей не пришлось выходить на улицу; отдел Имплоисн находился в Админи-стративном здании. Она зашла в лифт и просто поднялась с пятнадца-того на двадцать четвертый этаж. Здесь ей пришлось сделать переход по стеклянному коридору из одного крыла в другое, которое было по-строено в форме буквы «Г». Административное здание было самым большим и высоким строением, как в Тайясале, так и во всем Царстве. Оно достигало сорока пяти этажей. На самом его верху развивался огромный стяг, на белом фоне которого была изображена буква «Т». Само здание светло-серого цвета было похоже на лабиринт. Новичок мог с легкостью в нем потеряться.
Но так как Авеста не была этим новичком, то быстро нашла заветную дверь, совершенно не отличавшуюся от других остальных. Анженка повернула ручку и вошла в приемную. Комната была не-большая, размером около восемнадцати квадратных метров. Слева от входа находилась секретарша. Джессика сидела за светло-золотистым столом и что-то печатала. Домой она уходила только после того, как разбредутся все Евины посетители. Напротив нее было большое окно с четырьмя створками. У окна располагались кресла для посетителей. Позади секретарши всю стену от пола до потолка занимали шкафы.
Джессика лениво посмотрела на вошедшую анженку и без лишних слов вязалась с правительницей. Видимо она увидела знак согласия на своем компьютере, потому что кивнула Имплоисн в сто-рону двери напротив входа.
Девушка ответно кивнула секретарше и вошла в предложен-ную дверь. Комната была немного затемнена, как дань традиции и уважения первой правительнице и основательнице Анжении Лизе, в кабинете которой всегда было темно. Кстати, это был тот самый каби-нет, а Ева приходилась Лизе сводной сестрой. Напротив входа немно-го справа у окна, задернутого темно-зелеными бархатными шторами, стояло массивное бюро из красного дерева. Около него стояло два кресла. Слева находилась стена шкафов. Справа от двери стояли восьмиугольный стол со стульями. Между бюро и столом было другая дверь, которая вела в личные апартаменты Евы. О том, что там есть, не знал никто, кроме особ, приближенных к правительнице.
Именно эта дверь открылась, и в комнату вошла Ева. Эта была блондинка среднего роста, волосы которой были собраны на ма-кушке в «конский хвост» и доходили до ключицы. На вид ей можно было дать около двадцати пяти лет, но только спокойные ярко зеле-ные глаза – гордость и отличительная черта семьи Голо – выдавали ее истинный возраст. В черных зрачках светились мудрость и некоторая отрешенность. На овальном лице были чуть покатый лоб, тонкий пря-мой нос и немного узкие губы, уголки которых были приподняты. На ее стройное и мускулистое тело были одеты светло-желтое платье-футляр, которое опоясывала прозрачная шифоновая шаль и бежевые туфли на низком каблуке.
- Здравствуй, Имплоисн Авеста, - сказала Ева мягким груд-ным голосом и села в одно из кресел. – Чем могу помочь?
- Здравствуй, Ева, - ответила анженка и села в кресло напро-тив. – У меня есть к тебе небольшая просьба.
- Какая же это просьба?
- Мне нужна квартира.
- Ты решила уехать от родителей? Что-то случилось? Мне всегда казалось, что у вас хорошие отношения.
- Ты права, у нас хорошие отношения. Но я уже большая де-вочка. Не пристало мне вечно сидеть на родительской шее. Кроме то-го, мне уже давно пора повзрослеть и стать более ответственной, са-мостоятельной.
- Но разве в этом причина?
Авеста вздрогнула. Она знала, что Еве нельзя лгать; она сра-зу все поймет. Поэтому анженка решила рассказать половину правды.
- Понимаешь, - начала Имплоисн, - Родители у меня хоро-шие. Но мы разные. У них свое мнение на вещи, у меня – другое. И это относится даже к мелочам. Я хочу жить своей жизнью, а не роди-тельской. Мне нужна свобода.
- Понимаю, - задумчиво произнесла Ева, - И что, так все пло-хо? Например?
- Например? Например, завтраки с шоколадным маслом, ут-ренние побудки радио по выходным дням, родительские вечеринки; да еще много чего. Я могла бы взбунтоваться, но ссориться с родите-лями не в моих правилах. Я знаю, они меня любят, желают лучшего, но только я сама определяю, что для меня лучше.
- Что ж… вот только в Тайясале нет свободных квартир; есть только в Барстат и Орэ.
- Я хочу жить в Барстат.
- Хм… твое дело. Обратись завтра в администрацию Барстат за ключами.
- Спасибо, Ева. Огромное спасибо.
Глаза Авесты заблестели от радости. В данный момент она была готова расцеловать Еву. Не мешкая ни минуты, девушка попро-щалась с правительницей и буквально выпорхнула из кабинета.
«Моя собственная квартира!» - парила на крыльях счастья анженка. – «Какое счастье! У меня будет МОЙ дом! Вот и начинается новая жизнь. Я смогу дать домашний номер видеофона Карлосу. Я буду делать все, что захочу: завтракать булочками с сыром, просы-паться под звон будильника, спать сколько угодно в выходные и мно-гое другое. Родители… с родителями поговорю завтра перед переез-дом».
Имплоисн вышла из Административного здания и направи-лась в поблизости стоящий магазин. Сколько раз она приходила сюда с матерью! Теперь же анженка открыла дверь и торжественно вошла внутрь с видом триумфатора. Ей предстояло делать покупки только для себя, для своего нового дома.
Походив около двух часов по этажам магазина, Авеста при-обрела кучу нужных вещей. Она брала только все самое необходимое. Остальные предметы интерьера ей хотелось поискать на станции «Безмятежная».
Анженка купила большую кровать, шкафы для одежды и по-суды, обеденный стол, стул, головид, компьютер, зеркало, посуду и будильник. Все покупки занимали много места, и ей было некуда их доставить, так как в квартиру можно было въехать только завтра. По-этому Имплоисн воспользовалась техническим уменьшителем. То, что стало с мебелью, она оставила в камере хранения магазина. Покончив с этим, удовлетворенная анженка оправилась домой.
Однако дома ее ожидал неприятный сюрприз. Ева, общаю-щаяся с ее отцом, сообщила о том, что отдала ей квартиру. И Майкл, и Дайэмонта были более чем рассержены на свою дочь. В адрес Авесты полетели допросы, упреки, возмущения. Повинуясь выработанной привычке, она спокойно выслушала родителей и пошла в свою комна-ту собирать вещи.
Глава 13. Понимание.

Незаметно наступил вечер. Темно-розовая полоса заката на-висла над горизонтом. На улицах и в окнах соседних домов включили освещение. В Орэ темнело рано из-за близкого расположения к эква-тору и специфических особенностей мироз. С моря доносился разме-ренный шум волн, разбивающихся о сваи города. Вдалеке играла му-зыка. Это открылись вечерние кафе на набережной. В воздухе пахло озоном и морской солью.
Имплоисн посмотрела на часы. Было около половины вось-мого. Ее сборы находились в самом разгаре. По всей комнате были разбросаны вещи. Оказалось, что все они не уместятся в двух чемода-нах. Поэтому анженка решила воспользоваться уменьшителем. Она и не думала, что сборы займут у нее так много времени. В один чемодан она хотела положить одежду, а в другой – прочие безделушки. Авеста и не представляла, что у нее столько много вещей.
Когда чемоданы были упакованы, девушка занялась компью-тером. В нем находилось слишком много компрометирующей инфор-мации (план побега в Барселону был тут же). Большая ее половина была немедленно и безжалостно уничтожена. Зная характер своих ро-дителей, Авеста решила лишний раз себя обезопасить.
Девушка грустно усмехнулась и продолжила работу. В кото-рый раз она убеждалась, что так на них похожа – дочь своих родите-лей – гены берут свое. Оставшуюся часть информации Имплоисн Аве-ста переписала на чипы. В основном это были программы, документы, книги и музыка и могли пригодиться в будущем.
Начиная новую жизнь анженка не хотела брать в нее вещи из прошлого. Кроме того, этот компьютер мог понадобиться родителям. Девушка последний раз взглянула на своего механического друга и выключила его. Чипы уютно разместились в дамской сумочке.
Дверь открылась, и в комнату вошла Дайэмонта. Авеста ин-стинктивно почувствовала, как по спине побежал холодок.
- Значит, ты все-таки решила переехать? – скорбно спросила Дайэмонта. – Зачем? Тебе плохо живется?
- Нет, мама, - мягко произнесла Авеста. – Дело не в этом.
- Так в чем же?! – голос Дайэмонты сорвался на крик. – Объ-ясни мне!
- Все очень просто, - развела руками девушка. – Я уже взрос-лая. Мне двадцать два года. Еще десять лет назад я имела право пере-ехать и жить одна. В моем возрасте у тебя уже была я. Мне давно пора начать свою собственную жизнь
- Ты считаешь, что это произойдет, если будешь жить одна? – иронично спросила анженка.
- Да, - кивнула Имплоисн. – Я считаю, что именно так и бу-дет.
- Неправда! – воскликнула оскорбленная мать. – В первую очередь ты должна изменить саму себя. Кроме того, ты не приспособ-лена к жизни, ничего не умеешь. Прежде, чем менять место жительст-ва, ты должна хоть чему-нибудь научиться.
- Я знаю это, - вздохнула Авеста. – Именно поэтому я буду жить одна в Барстат. Я уже изменилась и сделала шаг к своей само-стоятельности. Я буду учиться. Пусть я «набью шишек», но это мое право.
- Ты можешь совершить столько ошибок! – воскликнула женщина. – Тебе будет больно!
- Это будут мои ошибки, - не отступала анженка. – Но среди моих поступков будут и те, которые станут единственно правильны-ми. Больно всем, и я не исключение. Но мне будет больнее, если оста-нусь маленькой маминой дочкой. Тебя тоже предупреждали, когда ты выходила замуж за моего отца и уезжала из Герцогской долины. Ты не знала его. Все его прошлое было покрыто мраком. К нему относились очень осторожно. Но ты поступила так, как считала нужным. И я горжусь твоим поступком.
Дайэмонта посмотрела на свою дочь так, как будто увидела ее в первый раз. Она ничего не ответила и просто обняла Авесту.
- Все будет хорошо, мама, - мягко сказала девушка. – Если я буду жить в Барстат, это не означает, что мы не будем видеться. Вы с папой навсегда останетесь моими родителями. И я люблю вас.
По-видимому, растроганная до глубины своей душки, Дайэ-монта пожелала дочери спокойной ночи и вышла, оставив на ее лице глубокую печать удовлетворения.
Авеста задумчиво растерла виски. Вся ее прошлая жизнь сейчас медленно проплывала перед глазами. Она не могла понять, по-чему битва за свободу с родителями приносит уважение последних. Весь ее мир переворачивался сверху вниз как песочные часы. Когда Имплоисн строго следовала заведенным дома правилам и была тихой маминой дочкой, ею были постоянно недовольны. Стоило ей устроить «бунт на корабле» и отстаивать свои права, как путь к свободе покры-ла красная ковровая дорожка. А там впереди ее уже ждет перевязан-ная атласной ленточкой на блюдечке с голубой каемочкой долгождан-ная и заветная мечта – быть принятой и одобренной своими родите-лями. «Нет, теперь эта мечта постепенно отодвигается на задний план», - решила она. – «Вдалеке замаячил парень с бертрити напере-вес. О, Лэксембургиз! И что я в нем нашла?! Ничего у нас не получит-ся, мы из разных миров. Незачем забивать себе голову всякими глупо-стями! Надо все забыть. Тогда почему же меня так и тянет набрать его номер?»
Девушка подошла к окну и открыла его. В комнату ворвался свежий соленый ветер и растрепал ее волосы. Ей показалось, что ми-риады капелек океанической воды окутали ее кожу как плащом. В воздухе пахло приближающимся дождем.
На улице стало совсем темно. Только миллионы маленьких огоньков таинственно мерцали в ночи. Орэ не был похож на Барсело-ну. Родной город Авесты не был также красив, как тот далекий земной кусочек рая. Но все же Орэ был частью ее мира, ее жизни. И она не могла вырвать эту страницу из своей «Изумрудной книги». Имплоисн понимала, что не сможет изменить Предначертанное и уйти из Царст-ва. «Всегда из любой ситуации должен быть выход», - настойчиво шептал ей на ухо чей-то сладкий голосок. – «Ничего не происходит просто так. На все есть своя причина. Жаль, что мне не дано это по-знать. Может быть со временем я все пойму. Не случайно же я встре-тила Энджела!»
Авеста легла на кровать и закрыла глаза. Впереди ее ждал новый день. Сквозь подступающий сон она услышала доносящуюся с Тайясаля Вечернюю песню . Город находился так далеко, а песня звучала так четко. Анженка улыбнулась и свернулась калачиком. Она сочла это хорошим знаком.
Сон подкрался незаметно и увел девушку по извилистым тропкам подсознания к небытию. Авеста уже понимала, что засыпает и находится на границе между сном и бодрствованием. Еще миг. Еле уловимое дыхание ветра стерло эту грань.
Анженка почувствовала холод на своей коже и поежилась. Она стояла на высокой горе, окруженная туманом. На ней вместо мяг-кой и уютной пижамы было длинное белое прозрачное платье из шел-ковой струящейся ткани. Ветер подхватывал полы платья, стремясь разорвать их.
Постепенно туман отступал. Через него стали проглядывать лучи солнца. Перед взором девушки открывалась удивительная кар-тина. С горы вниз вела широкая мраморная лестница. Внизу у подно-жия горы находилось озеро, сверкающее синей рябью. Недалеко от озера находился город. Авеста знала, что этот город не принадлежит Царству. В нем все было по-другому: высокие здания, тенистые изви-листые улочки, большая восьмиугольная площадь в центре, цветники, оросительные каналы – все было чужим и одновременно родным. Как ни странно, но там не было людей.
Имплоисн всем сердцем рвалась в этот город. Однако что-то ее удерживало наверху горы, словно, кто-то связал по рукам и ногам. С трудом, преодолевая таинственную силу, девушка сделала шаг впе-ред. Внезапно воздух всколыхнулся. За ее спиной послышался голос.
- Не ходи, - прошелестел ветер.
- Но я хочу спуститься вниз. Я хочу пойти в этот город, - воз-разила Авеста.
- Ты не знаешь, что ожидает тебя впереди, - не унимался ве-тер. – Если тебе будет там плохо, ты не сможешь вернуться.
- В таком красивом и спокойном городе не может быть пло-хой жизни. Это мой город.
- Хорошо там, где тебя нет! Иди! Как же мне хочется увидеть твои слезы отчаяния! Ты захочешь вернуться, но будет поздно.
Имплоисн разозлилась по-настоящему. Причем впервые в жизни. «Вот еще!» - возразила она. – «Какой-то ветер будет меня учить жить! Я сама знаю, что мне нужно. Это мой город! Во что бы то ни стало я попаду в него! Мне будет там хорошо»
Ветер попытался снова удержать Авесту и потянул назад. Анженка фыркнула. Ее возмущение достигло предела. Она со всей силы выдернула руку и пошла вперед. Шаг вниз. Еще шаг. Вот еще одна ступенька позади. А красивый и таинственный город все ближе и ближе. Теперь идти все легче и легче. Туман рассеялся. Солнце вы-глянуло из-за туч и осветило город. Сейчас он показался Авесте еще более прекрасным.
Глава 14. Новый дом.

Имплоисн проснулась довольно рано. Еще никогда в жизни она чувствовала себя такой отдохнувшей и выспавшейся. Сон принес ей спокойствие и моральное удовлетворение. На ее губах играла улыбка.
Она не хотела вставать и будить родителей. Поэтому, натя-нув одеяло на голову, девушка решила полежать в постели до побуд-ки. Из головы не шли сновидения. Мысленно перебирая их фрагмен-ты, Авесте удалось полностью восстановить всю картину. «Ветер – это мое прошлое, мои страхи», - рассуждала девушка. – «Они держали меня и не давали жить. Таинственный город – мое будущее, моя новая жизнь. Лестница – это путь, который я должна пройти. В начале будет трудно, а потом легче».
Внезапно все стало по своим местам. Авеста будто бы со стороны посмотрела на себя. На миг ей показалось, что она листает свою «Изумрудную книгу». Все стало понятно. Усмехнувшись своей догадке, анженка повернулась на правый бок и снова заснула.
На утро к великому удивлению Авесты мать разбудила ее сама; утреннего крика радио не последовало. Родителей как будто подменили. На этот раз не было ни упреков, ни уроков. Одевшись и позавтракав пирожными, анженка пошла на работу. На этот раз бас пришел на удивление быстро. А, добравшись до работы, она обнару-жила, что Ева распорядилась освободить ее после обеда.
В этот день ее работоспособность взлетела до небес. Пальцы птицами летали по клавиатуре. Казалось, связь шла с максимальным ускорением. Даже голова Имплоисн работала лучше; как будто кто-то сделал там уборку и навел идеальный порядок.
Еле дождавшись часа дня, Авеста вспорхнула из кабинета и почти полетела на транспорт до Барстат. Покупки из камеры хранения она собиралась перевезти после осмотра квартиры.
- Авеста! – услышала она за спиной.
Девушка обернулась и застыла. Перед ней стоял Грег, ее бывший одноклассник и первая любовь. Она не верила своим глазам. Однажды разбив ее сердце, он стал символом боли, которую она ста-ралась избегать. Даже сейчас острый коготок страха впился в душку и оставил в ней царапину.
Он совсем не изменился. Это был высокий светловолосый и кареглазый мужчина крепкого телосложения. Его резкие черты лица выдавали в нем масуоти. Он приходился правнуком Тонио Маури и Рурике-Рунис Гуд, а, следовательно, праправнуком самой Лизе. Мо-лодой человек гордился этим родством.
- Что, не узнала меня? – усмехнулся Грег. – Куда же ты так бежишь?
- Узнала, - еле пришла в себя Авеста. – Я тороплюсь.
- Так торопишься, что не замечаешь своего одноклассника? – съязвил анженец. - Чем же, интересно, ты занята?
- С каких пор тебя интересуют мои дела? – передразнила его девушка, сама не понимая, откуда взялась смелость.
- Да ладно тебе! – мирно протянул Грег. – Неужели ты до сих пор обижаешься на меня? Брось! Это же были детские шутки! Нельзя быть такой злопамятной!
- Я незлопамятная, - выдохнула анженка. – Я действительно тороплюсь. Поговорим в другой раз.
- Хорошо, - протянул Грег. – Ловлю тебя на слове. Я тебе по-звоню.
Его последние слова звоном ударили по ее ушам. Перед гла-зами нависла темная пелена. Авеста постаралась поскорее уйти. Ее ноги, как чужие, сами несли к пневмовокзалу. Все внутри клокотало и тряслось. «Нет, только не это!» - защищалась анженка от нахлынув-шего страха. – «Только Грега мне не хватало для полного счастья! За-чем он встретился на моем пути? Правду говорят, что от любви не умирают, но раны никогда не заживают. Хватит о нем думать! Позво-ню! Вот еще! С каких пор он мной заинтересовался? Вот ведь счастья привалило! От него можно ожидать только гадостей. Мне надо дер-жать от Грега подальше. Какой кошмар! Как там Кэти говорит? Смени пластинку? О, Лэксембургиз! А если все-таки позвонит? Пусть назва-нивает! А я отвечать не буду. Вот так!»
До пневмовокзала она добралась, не помня себя от ужаса. К счастью, садясь в мягкое кресло, Авеста уже обдумала план маскиров-ки от Грега. На самом интересном месте мысли вдруг перестали ее тревожить, потому что сила движения прижала тело к сиденью. Де-вушка облегченно вздохнула и отдалась скорости. Пейзаж вытянулся в одну линию и медленно пополз назад. Раздался еле слышный щел-чок, и картина за окном из одной, расплываясь, перешла в другую. Пневматический бас за считанные секунды доставил Авесту до горо-да. Еще секунда ей потребовалась, чтобы ступить на землю Барстат.
Этот город не походил ни на Тайясаль, ни на Орэ. Таким он задумывался еще самой Лизой на заре становления столицы Анжении. По сути, он числился спальным районом Царства. Почти все здания в нем были жилыми. Исключения составляли администрация, детский сад, школа, несколько кафе и магазины. За всем остальным приходи-лось ехать в другие уголки Анжении.
Всю архитектуру Барстат можно было назвать неоготиче-ской. Почти каждое здание венчала башенка и резные каменные фи-гурки крылатых горгулий. На администрации красовалась «роза» , как на древнем Соборе Парижской Богоматери. Из цветов здесь при-сутствовали все оттенки серого и бежевого. Город можно было на-звать мрачным. Это сказывалось на его жителях. Они были более спо-койны, чем другие анженцы. Здесь даже воздух был другой. Так пах-ла только свобода. Та самая, которой катастрофически не хватало Авесте.
Острые и резкие очертания построек, уходящие в небо шпи-ли, простота и лаконичность в сочетании с завершенностью поражали стороннего наблюдателя. Здесь все казалось строгим и консерватив-ным. Создавалось впечатление, что часть Средневековья взяли и пе-ренесли в настоящее. Вокруг зданий четкими и стройными рядами высились ровно подстриженные деревья.
Планировка города тоже поражала своей простотой и четко-стью. Барстат имел форму квадрата, по всем сторонам которого шла набережная. На южной стороне города находился пневмовокзал. Сле-ва от него располагалась администрация, чтобы новички, попавшие в город, могли хорошо в нем ориентироваться. Кафе находились вблизи набережной. В центре Барстат были детский сад, школа и магазины, чтобы жителям было одинаково удобно добираться до них. А все жи-лые здания располагались вокруг них ровными рядами; улицы были параллельны друг другу. По городу ходили басы. Вернее, его ветки были расположены под городом, также как и в Тайясале. В Барстат было просто невозможно заблудиться.
Авеста окинула взглядом город и направилась к администра-ции. Это было пятиэтажное здание цвета слоновой кости, фасад кото-рого был украшен мраморными колоннами. Окна были только на нижнем этаже. На верхние этажи свет проникал через большую «ро-зу».
Имплоисн взяла ключи в приемной администрации и без труда нашла здание серого цвета под номером сорок три. Теперь это был ее дом. Она поднялась на восьмой этаж. Девушка с замиранием сердца открыла дверь и вошла внутрь. Авесте показалось, что она бы-ла здесь раньше. Такое знакомое и родное чувство. Она находилась в широком коридоре. Девушка взяла на заметку, что здесь может уме-ститься куча вещей, в том числе и миниатюрная вешалка для зонта, которую она вчера видела в магазине. По коридору справа была кух-ня. Окно выходило на солнечную сторону и срочно требовало плот-ных занавесок. А рядом стоящая плита так и обещала много всяких вкусностей. Немного дальше кухни находилась ванная. В ней одна стена была полностью зеркальной. Это показалось Авесте слишком смелой идеей дизайна. Сама ванна была круглой в форме цветка и за-крывалась шторами как лепестками. В конце коридора был большой светлый зал с двумя окнами, выходящими на лоджию. Девушка реши-ла, что поставит на ней диванчик, где будет сидеть и любоваться ви-дами ночного города попивая кофе. Из зала дверь справа вела в спаль-ню. Здесь было одно большое окно. На северной стороне комнаты слева располагались встроенные шкафы. Напротив них располагался маленький альков с балдахином для кровати. Имплоисн интуитивно догадалась, что сон в этом месте будет самого лучшего качества.
Вся квартира была просторной и светлой; в ней дышалось легко и свободно. Стены везде были окрашены бледно-розовым цве-том, а на пол, по старинке, уложен паркет из орехового дерева. Солнце будто бы насквозь проходило через всю квартиру, оставляя впечатле-ние радости, несмотря на мрачную архитектуру города.
Авеста осмотрелась в своем новом доме. Он ей очень понра-вился. Она подумала, что прежняя хозяйка любила эту квартиру. Это-го нельзя было не заметить. Все комнаты были ухожены и аккуратны. Здесь чувствовалась женская забота. Каждая комната излучала сияние радости. Имплоисн даже показалось, что та анженка была здесь очень счастлива.
Девушке на глаза попался видеофон. Непреодолимая сила потянула ее набрать номер Энджела. Какое-то время она смотрела на аппарат, но потом заставила себя выйти в другую комнату. Она реши-ла, что сначала надо обустроить квартиру и установить зажимы безо-пасности на видеофоне. Зная плохие привычки Евы и ее подчиненных, Авесте не улыбалась возможность быть прослушанной в Информаци-онном центре.
Девушка еще раз прошлась по своему новому дому и вышла на улицу. Солнце пригревало. Авеста решила немного прогуляться по Барстат и поближе познакомиться со своим теперешним местом жи-тельства. Она вышла на набережную. Море мирно покачивало волна-ми и играло с солнечными зайчиками от витрины близстоящего кафе. Постепенно первое впечатление мрачности и классицизма стало про-ходить. На душке становилось спокойнее. Авеста, как и все жители Царства, быстро привыкала к переменам. У анженцев это было в кро-ви (ведь у большинства из них не было родины). Она знала, что стоит ей провести здесь несколько дней, как этот город станет родным, а жизнь в Орэ покажется ночным кошмаром. «Это легко», - уговаривала она себя. – «Я могу это сделать. Только в этой моей новой жизни, в моем новом родном городе будет по-прежнему чего-то не хватать. Но если раньше я не знала, то теперь знаю, чего мне не хватает. Энджела. И того чувства, которое, он помог мне испытать – как великолепно быть собой - быть свободной, немного взбалмошной и любимой».
Имплоисн грустно улыбнулась вдаль. Она решила, что нау-чится быть собой и добьется поставленных целей. Ей хотелось, чтобы Карлос Энджел гордился своей ученицей.
Глава 15. Маленькие радости жизни.

Усталость приковала Имплоисн к кровати. Девушка натянула на себя одеяло и закрыла глаза. Она чувствовала, как сон медленно подкрадывается к ней, и удобнее устроилась в постели. Проходящий день принес ей много забот и работы. Остатки сил съела последняя обработка гигантского объема информации из инженерного отдела со станции «Бетельгейзе». Но все же ее сердце без устали отбивало радо-стную дробь. В голове вертелась уйма мыслей. Все они были только об одном – о завтрашней поездке на «Яркую», на концерт Карлоса.
За последние дни жизнь Авесты круто изменилась. Измени-лась и она сама. С самого переезда в новую квартиру в ее жизнь проч-но вошли перемены и, похоже, не собирались уходить.
Обустройство жилья заняло у девушки несколько дней. При-чем с первого же дня у нее нашлись помощники – семейная пара из соседней квартиры – Скотт и Лендра Рено. Скотт, спокойный, рассу-дительный и простодушный интеллигент был гениальным компью-терщиком и работал в Информационном центре. Лендра, взрывная, темпераментная, очаровательная и мускулистая женщина, служила в Корпусе Особого Назначения, обучала новобранцев различным пре-мудростям. Несмотря на разницу в характерах, они были очень гармо-ничной семьей. Причем у них было двое замечательных дочерей. У Рено царил дух свободы, именно то, чего никогда не хватало Авесте.
Эти весьма странные на первый взгляд анженцы помогли Имплоисн перевезти мебель и расставить ее по местам. Тем же вече-ром Лендра уволокла ее в местный магазин и заставила приобрести несколько ковров и светильников. А уже около полуночи они все вме-сте пили кофе на низком диванчике на лоджии. Заводная и странная соседка очень напоминала Авесте Энджела. Анженка посчитала это знаком судьбы.
На работе у Авесты тоже произошли разительные перемены. Сослуживицы больше не пытались взвалить на нее дополнительной работы и стали относиться к ней дружелюбно. Ее производительность труда возросла в несколько раз. Ее жизненная энергия била ключом. Имплоисн даже пару раз похвалила начальница. На девушке сказыва-лись здоровый сон и свалившаяся свобода.
Но все же не это было причиной разительных изменений с бунтаркой. Она впервые в жизни взглянула на ситуацию изнутри. И как ни парадоксально, этому послужил разговор с матерью в один из дней, когда Дайэмонта пришла навестить свою дочь в новой квартире. Она осмотрелась и сказала, что теперь ее дочь выросла. Эти слова глубоко задели Авесту. Вполне вероятно, что ее мать не умела выра-зить свои чувства в нескольких фразах, но они являлись большой по-хвалой с ее стороны. Она поняла, что Дайэмонта смирилась с тем, что ее дочь имеет право повзрослеть. На прощание Имплоисн была при-глашена на семейный обед. Это было знаком того, что родители видят в ней равную себе.
Авесте нужен был совет со стороны. Подруг у нее, кроме Лендры, не было. Эта женщина покорила ее сердце своей заботой и темпераментом. Она внушала ей доверие. Поэтому Имплоисн решила обратиться к ней за помощью. Она рассказала Лендре, у которой те-перь была постоянной гостьей, о разговоре с матерью. Умудренная опытом анженка серьезно задумалась.
- По правде говоря, я не могу понять и прочувствовать ту ат-мосферу, в которой ты обитала до недавнего времени, - сказала Ленд-ра. – Для меня это в новинку.
- Но мне нужен твой совет, - умоляющим голосом просила Авеста. – У тебя большой опыт. Ты смогла уйти от родителей в ран-нем возрасте и поступить в военную школу.
- Ну что ты! – усмехнулась анженка. – Все дело в том, что у меня была другая семья. Мои родители занимались исключительно делами станции «Безмятежная». Слышала про Альберта Гарибальди? Это мой отец. А мою мать зовут Сесилия-Анна Лиотта. С детских лет я была предоставлена сама себе. Можно сказать, что я жила самостоя-тельно лет с семи. Поэтому они совершенно спокойно восприняли мое поступление в военную школу.
- Как же тебе повезло! – воскликнула девушка.
- Это еще неизвестно, - грустно улыбнулась Рено. – Мне хо-телось семьи, как у всех детей. Дома я этого не получала. Семью мне заменил Корпусе. Теперь моя семья – это Скотт и девчонки. В какой-то мере я тебе завидую.
- Поверь, тебе нечему завидовать, - положа руку на сердце, сказала Имплоисн.
- Не спорю, - согласилась анженка. - У каждого есть свои скелеты в шкафах и свои тараканы в голове. Какой совет я могу тебе дать? Прими все как данное. Нам дается ровно столько, сколько мы можем вынести. Ты справилась – поздравляю. Живи дальше. Ты из-менила свой взгляд на вещи. Сначала ты спала, а потом проснулась; оглянулась и увидела все в истинном свете. Смотри пристальнее, уви-дишь много еще чего интересного.
- Если признаться честно, то мне помогли, как ты называешь «проснуться», - старательно подбирала слова девушка. - Это не моя заслуга. Просто на моем пути встретился человек, который показал мне другой мир; объяснил, что можно жить по-другому.
- Мужчина, - протянула Лендра. – Вот что я тебе скажу. По сути мужчины – это совершенно отличные от нас существа. У них все другое, даже, если мы имеем ввиду одну и ту же вещь. Но все же мы не можем жить друг без друга. Ты говоришь, что тебе помог мужчина. Это хорошо. Этот говорит о том, что это хороший мужчина. Но не умаляй своих достижений! Ты нашла этого мужчину! Ты его выбрала. Женщина всегда сама выбирает мужчину. Ты сделала первый шаг. Это означает, что внутри ты была готова к переменам. Что я могу еще сказать? Не отталкивай его от себя. Когда я встретила Скотта, то он мне не понравился. Он был мне совершенно неинтересен. Я, привык-шая общаться с высоченными и мускулистыми мужиками без мозгов, не обратила внимания на тщедушного мальчишку с «высокими идеа-лами». Авеста, понимание приходит со временем.
- По-моему я не спрашивала у тебя совета насчет моих взаи-моотношений с мужчинами.
- А, по-моему, все сферы жизни взаимосвязаны. Наладишь одну, вторая идет следом.
- А если я совершу ошибку? Или еще хуже – вещь, против-ную Царству?
Лендра задумчиво хмыкнула и потерла подбородок. Затем она внимательно посмотрела в глаза Авесте и криво усмехнулась. Ре-но покачала головой и придвинулась к анженке поближе.
- Это надо пережить, - таинственно сказала Лендра. – Зна-ешь, Скотт – не анженец. Он родился на Земле. Я могу сказать боль-ше; любящая женщина, а тем более анженка, может свернуть горы.
Больше Лендра не разговаривала на эту тему. Очевидно, что она знала о работе Информационного центра и службы безопасности. Неосторожно слово могло поднять бую в стакане воды. Имплоисн только могла догадываться о том, что она перенесла. Без сомнений, Лендра, эта сильная и своеобразная женщина, совершила за свою жизнь много ошибок, но все же достигла цели и была счастлива. Раз-говор с ней еще больше укрепил решимость Авесты в необходимости поездки на «Яркую».
Она позвонила Энджелу из своей квартиры поздней ночью и пересказала отчет о проделанной работе над собой. Девушка в красках расписала свою нынешнюю новую жизнь и прочие достижения. Му-зыкант был вне себя от радости и попутно выпросил номер ее домаш-него видеофона. Авеста сдалась. Теперь каждую ночь они проводили в разговорах. Иногда Карлос играл для нее на бертрити.
Именно завтра она хотела снова увидеть его на «Яркой». С утра Авеста решила навестить родителей, а вечером быть на концерте. К этой поездке, также как и к первой, девушка основательно подгото-вилась. Были приготовлены «алиби» для родителей, Лендры и обслу-живающего персонала на станции «Безмятежная», откуда она собира-лась позаимствовать импульт – «прокатиться, развеяться, улучшить свое качество управления летательным аппаратом». По крайней мере, все звучало довольно убедительно. Все-таки чем же еще заняться ан-женке в выходной день?
Авеста уже засыпала, как раздался сигнал видеофона. Позев-нув девушка выбралась из постели и подошла к аппарату и нажала на кнопку ответа. Каково же было ее удивление, когда на экране показа-лась картинка. Это был Грег.
- Привет! – поздоровался анженец.
- Привет, - ошарашено повторила Авеста.
- Я тебя разбудил? – поинтересовался Грег. – Извини, я ду-мал, что ты еще не спишь. Насилу тебя нашел.
- А зачем меня искать? – удивилась девушка.
- Да так, хотел повидать и поговорить, - ответил парень. – А ты, похоже, совсем не рада меня видеть? Чем я заслужил такое отно-шение?
- С чего это вдруг ты захотел со мной поговорить? – ирони-чески заметила Имплоисн.
- Да ладно, не заводись, - мирно сказал Грег. - Я прошу про-щения, если чем-то обидел. Я согласен загладить вину. Давай сходим в танцы в «Берлогу» в Тайясале?
- На танцы?! – воскликнула анженка. – Грег, какие танцы мо-гут быть в полночь?
- Это самое время для танцев! Собирайся! – не унимался он.
- Не думаю, что это хорошая идея, - покачала головой Аве-ста. - Кроме того, я хочу спать. Спокойной ночи, Грег.
- Нет-нет, подожди! – взмолился Грег. – Если не сегодня, то давай в другой день. Согласна?
- «Будет день – будет пища», - процитировала девушка Еву и отключила видеофон.
У Авесты испарился весь сон. Звонок Грега вывел ее из рав-новесия. Бежать за советом к Лендре было слишком поздно. Она, на-верняка, уже спала. Девушка снова легла в постель и уставилась в по-толок. Она старалась заснуть, но сон все не шел. Проворочавшись около часа, Имплоисн встала и включила запись музыки Энджела. Мелодия, как лекарство, целительным бальзамом легла на старую ра-ну и успокоило душку. Анженка улыбнулась мысли, что Энджел даже на расстоянии помогает ей жить.
Глава 16. Встреча на «Яркой».

Авеста медленно шла по мрачным коридорам космопорта. Каждый шаг отзывался в ее сердце странным гулом. Страха не было. Было странное ощущение, которое девушка не могла объяснить; словно кто-то тянул ее назад. Она сосредоточилась и отогнала это да-вящее чувство.
Всего полчаса назад Имплоисн совершила посадку на стан-ции «Яркая». Все прошло без проблем. Ее маленький импульт приня-ли за прогулочный челнок с находящейся вблизи Луны и дали разре-шение на посадку. Выйдя из импульта Авеста также не встретила лю-бопытных глаз. Девушка за свою последнюю поездку научилась вы-глядеть как землянка, и ее приняли за свою. В первый момент это ус-покоило девушку, но потом природное чувство осторожности заняло главенствующее место в ее сознании. Она понимала, что как бы к ней не относились местные жители, ей все же стоит быть как можно более осмотрительнее. Пусть на «Яркой» и царствуют свободные нравы, но здешняя Служба безопасности работает по указке Земли и с распро-стертыми объятиями встретит любого анженца.
Непонятный холодок пробежал по ее коже. В какой-то мо-мент ей показалось, что за ней следят. Имплоисн резко обернулась. Ее пристальному взгляду не укрылась ни одна деталь. Но старательное обследование не принесло результатов; на станции каждый занимался своим делом и никто не интересовался анженкой. «Это паранойя!» - заключила девушка. – «Надо было напиться успокаивающих таблеток. Что ж, сейчас ничего не поделаешь. О, Лэксембургиз! Если я не пото-роплюсь, то опоздаю на концерт. Энджел уже, наверняка, меня ждет. Странно, но почему-то сейчас меня меньше волнует его музыка. За те дни, что я провела с ним и ночи бесконечных видеофонных перегово-ров, он стал мне ближе. Какой кошмар! Что я делаю?! Да еще Лендра со своими намеками! Зачем мечтать о несбыточном? Может мне раз-вернуться и уехать домой? Нет, я не должна так поступать. Энджел не заслужил такого отношения. Я обещала ему, что встречусь с ним. Ес-ли к тому моменту с ума не сойду! Ладно, если я приехала сюда, пой-ду на концерт. Это моя маленькая тайна. В любом случае моя дружба с Карлосом Энджелом будет продолжаться, пока не наступит крити-ческий момент, когда станет невозможно с ним общаться».
От этой мысли Авесте стало спокойнее, и она повернула к транспорту. Девушка зашла в маленькую капсулу, рассчитанную на двенадцать человек и села на свободное место. Двери закрылись и транспорт стал подниматься на верхние уровни станции. В прозрач-ных окнах замелькали причудливые картинки. «Яркая» чем-то напо-минала станцию «Безмятежную». Впрочем это было неудивительно. Они обои были созданы инженерами Земли.
В любой другой день любопытная анженка рассматривала бы станцию во все глаза, но только не сегодня. Что-то необычное и зна-комое тревожило ее. Авеста попыталась найти причину своих волне-ний и мысленно отлистала страницы своих поступков начиная с мо-мента пробуждения. «Я встала рано утром без будильника», - замети-ла она. – «Это не может быть странным, если учитывать с каким не-терпением я ждала этой поездки. Что было потом? Ах, да! Я пошла прогуляться с Лендрой и ее дочерьми Эласн и Демианой. Мы погу-ляли, поболтали, а затем искупались в океане. Затем в полдень я по-ехала к родителям на обед. Мама испекла мой любимый черничный пирог. Мы поговорили. Я сказала им, что собираюсь на «Безмятеж-ную», а потом на «Бетельгейзе» за покупками. Затем я прошла через «Звездные врата»… Стоп! О, Лэксембургиз! Папа помог мне одеть куртку. Он дотронулся до моего тонера! Неужели сканировал меня?!»
Холодный пот прошиб Имплоисн. Она судорожно закатала рукав куртки и осмотрела тонер. На панели безопасности горел яркий зеленый огонек, означающий, что в организм носителя не было не-санкционированного проникновения. Девушка подавила истерический смешок в горле. Вздох облегчения растекся по всему ее телу. Она за-метила как трясутся ее руки и спрятала их в карманы куртки. Авеста кожей чувствовала, что, если отец проявил к ней такое внимание, зна-чит он в чем-то ее подозревает. «Да, в последнее время я дала много поводов для подозрения», - усмехнулась анженка. – «Я изменилась, стала жить отдельно от родителей, на работе у меня хорошие резуль-таты – все это для него более, чем странно. Не зря же мой отец – при-надлежит к военной элитной Семье! Мне надо было быть осторожнее! Кто знает, что творится у него в голове?! Он, наверняка, устроил за мной слежку. А я ничего не заметила. Стыд и позор! Минуточку. Хо-тя, если серьезно подумать… Мой тонер в порядке. Я, как и говорила отцу, перешла через «Звездные врата» на станцию «Безмятежную». А уж на ней затеряться в толпе – пара пустяков! Кроме того, я взяла им-пульт просто так, не зарегистрировавшись. Когда вернусь обратно на станцию, сотру из памяти импульта весь мой курс на «Яркую» и за-ложу другой, скажем на Сефу-Ра-Сантья. О, Лэксембургиз! Все-таки голова у меня работает как надо».
Капсула остановилась на верхнем уровне. Это была конечная остановка. Авеста вышла из транспорта и направилась к большому строению в помпезном стиле с блестящей вывеской «Прима-опера». Именно так назывался концертный зал, о котором говорил Энджел. Девушка зашла внутрь и направилась к стойке с надписью «Админи-страция».
- Здравствуйте, - поздоровалась Авеста с сидящем за стойкой мужчиной средних лет в черном костюме.
- Здравствуйте, мисс, - ответил мужчина. – Чем могу Вам помочь?
- Мое имя Имплоисн Авеста Тавера дэ Майкл, - представи-лась анженка. - Дело в том, что у Вас мне оставили билет на сего-дняшний концерт.
- Ах, да! – засуетился администратор. – Вот, пожалуйста, держите. Приятно провести вечер, мисс.
Авеста взглянула на билет. У нее было лучшее место – пер-вое в правой ложе у сцены. На таких местах всегда сидела элита зем-ного общества. Девушка улыбнулась заботе Энджела.
При входе в сам концертный зал Имплоисн встретил учти-вый юноша в синем форменном костюме и проводил на ее место. Ка-ково же было ее удивление, когда она обнаружила, что эта ложа пред-назначена только для нее одной! Рядом сидящая за тонкой перегород-кой дама, с ног до головы увешанная драгоценностями, довольно не-вежливо посмотрела на нее и недовольно фыркнула. Имплоисн не придала этому значения.
Она сняла куртку и повесила ее на кресло. На ней было по-лупрозрачное шелковое вечернее платье цвета морской волны. Оно свободно облегало фигуру и очень выгодно оттеняло цвет ее изумруд-ных глаз. Переодеваться ей пришлось уже в импульте по пути на «Яркую». Не могла же она прийти на обед к родителям в таком сногсшибательном платье! Девушка поправила прическу, немного примявшуюся под капюшоном куртки. С недавнего времени она стала завивать волосы в крупные локоны, которые ей очень шли. Спохва-тившись, Авеста достала из сумочки аквацентритовые сережки и вде-ла их в уши. Осмотрев себя в зеркало и оставшись довольной, она уст-роилась в кресле.
До начала концерта оставалось несколько минут. По привыч-ке Авеста стала рассматривать зал и зрителей. Перед поездкой она уз-нала из ГИС, что «Прима-опера» (по другим источникам она называ-лась «Синим залом») является одним из самых красивейших концерт-ных залов. Теперь же перед ее глазами раскинулась картинка, сошед-шая с компьютера. Своим строением этот зал напоминал своего «бра-та» из Барселоны. Отличие было в декоре. Вся «Прима-опера» похо-дила на сверкающий сапфир в драгоценной золотой оправе. Повсюду был темно-синий бархат. Из него были сделаны и занавес, и портьеры на ложах; им были обиты все кресла. Золоченая лепнина на стенах, изображавшая сцены из древних мифов, медленно переходила на по-толок, который венчала огромная хрустальная люстра с тысячью от-дельно взятых и причудливым образом собранных вместе светильни-ков. Весь зал был полукруглым и походил одновременно и на древне-греческий театр, и на древнеримский цирк. По крайней мере, такое впечатление получила Авеста, прочитавшая в ГИС кучу литературы о древнем искусстве землян. Сцена была немного приподнята. Кресла ровными рядами постепенно спускались к сцене. От самых дальних рядов вверх полумесяцем поднимались пять этажей лож.
Зал был полон зрителей. Это была разношерстная публика. На самых дорогих местах восседала элита общества – владельцы мно-гочисленной собственности, актеры, певцы и представители власти, с презрением поглядывая на представителей рода человеческого, стоя-щих ниже их по социальной лестнице. Расфуфыренные и разряжен-ные в пух и прах дамы и их кавалеры, облитые литрами благовоний наводили на Авесту смех и иронию. На местах средней стоимости расположилась публика рангом пониже. Это были бизнесмены, чи-новники, мелкие политики со своими семьями. Они старались подра-жать и угодить элите. На оставшихся дальних рядах сидели мелкие торговцы и жители станции, позволившие себе посетить этот концерт. Среди присутствовавших Авеста разглядела и представителей ино-планетной расы. Как ей показалось, это были андалузцы, давно поки-нувшие свою планету и жившие на станциях Земли. Они особняком заняли небольшую ложу на втором этаже.
Зазвучала музыка. Занавес раскрылся. На сцене вспыхнул фейерверк, и в облаке разноцветных огней и дыма появился Карлос Энджел и другие музыканты, выполняющие роль оркестра. Зрители зааплодировали. В миг весь зал наполнился томным и вязким звуком бертрити. Оркестр подхватил мелодию. Карлос увидел Авесту в ложе и подмигнул ей. Началось представление. Музыка лилась как из рога изобилия. Его пальцы уверенно и быстро летали по музыкальному инструменту. Он играл и лихо отплясывал в такт. Заведенная публика рвалась к сцене. Но Энджел, как будто в трансе уже не замечал их; он был поглощен, почти одержим своей музыкой и игрой. Изредка, вы-ходя из этого состояния, он поглядывал на Авесту, словно проверяя, что она находится рядом.
Глава 17. Самое долгое ожидание.

Музыка стихла. Энджел поклонился со сцены. Бурные апло-дисменты наполнили весь концертный зал неимоверным шумом. Зри-тели неистовали и пытались пробраться поближе к музыканту. Особо буйных поклонников сдерживала местная служба безопасности. Охапки разноцветных душистых цветов полетели на сцену. Карлос стоял на краю сцены и скромно улыбался. По его лицу текли ручейки пота. Музыкант тяжело дышал.
Имплоисн это зрелище напомнило старые хроники Царства, которые она смотрела в Архиве Тайясаля. Одна запись тогда очень взволновала юную анженку и глубоко запечатлелась в ее памяти. 2400 год. Истинная смерть Лизы – основательницы и первой правительни-цы Анжении, правившей Царством около полутора тысячи лет. Ее са-моубийство. Она отравилась ядом собственного производства, не вы-неся разлуки с истинно погибшим мужем Майклом Уинтерсом. Тело не могло принять душку. Это был траур во всем Царстве. Похороны горячо любимой правительницы проходили в Тайясале.
Город не мог вместить всех желающих попрощаться и отдать последние почести великой Лизе. Вокруг Тайясаля скопилось огром-ное количество лодок и импультов. Все анженцы одели черные каба-ле . На глади океана образовалось одно сплошное черное пятно. Ко-гда началась церемония и тело Лизы стали опускать под город на дно, поднялся дикий шум. На фоне церемониальной песни «А-а Лоло-дэ-Луна», слышались крики, плач, вой. Авесте даже пришлось умень-шить громкость. Но все же этот шум еще долго снился ей по ночам.
Когда же опустили могильную мраморную плиту и большой крест, все анженцы у кого была душка устремились на дно океана к своей правительнице последний раз к ней прикоснуться. Имплоисн видела как одна девушка обняла крест и никто не мог ее оторвать от него. Ее подняли только тогда, когда она потеряла сознание.
Вода около города стала красная от цветов. Повсюду плавали лепестки и бутоны. Анженцы вылавливали их и забирали с собой. Авесте довелось в живую увидеть эти лепестки в засушенном виде у своей бабушки Мэри Лин Ву Лайт, которая присутствовала на тех по-хоронах. Она рассказывала, что такого сумасшествия не видела со времен войн с Йохо .
Авеста разогнала грустные мысли. Ее взгляд был прикован к музыканту. Сейчас он принимал поздравления и слова признательно-сти от командора станции. Но в какой-то момент анженка увидела, что Энджел изменился в лице, побледнел, словно, ему не хватало воздуха, а глаза стали стекленеть. На сцену быстро вышел верный Сэмми и от-вел его за кулисы. Имплои показалось, что Карлос не может идти, и помощник волочит его за собой как игрушку. Она ни на шутку взвол-новалась.
Волна восторга публики стихла, и все стали расходиться. Как по мановению волшебной палочки они мгновенно забыли про музы-канта, который два часа без передышки услаждал их слух невероятно прекрасной музыкой. Никто даже не обратил внимания, что с Эндже-лом что-то произошло. Постепенно зал опустел. Имплоисн все еще сидела в ложе и не знала что ей предпринять. Девушка не понимала, почему зрителям нет дела до самочувствия музыканта. Четкий расчет купли-продажи развлечений не укладывался в ее голове.
Пришел вежливый юноша в синей униформе и попросил ан-женку уйти из «Прима-опера». Она попыталась расспросить его о Карлосе, но тот ничего не знал. Девушке ничего не оставалось, по-слушно выйти из здания.
Наконец, собравшись с мыслями, Имплоисн направилась в отель «Лагуна», где должен был остановиться Карлос. Она зашла в красивый холл и прошла к администрации. Подняться в его номер ей не разрешила охрана. Когда же она позвонила в его комнату, к видео-фону подошел Сэмми. Он в довольно резкой форме ответил, что Вела-скес чувствует себя замечательно, не принимает поклонниц и отклю-чил связь. Помощник просто не захотел разговаривать с анженкой. Вероятно он считал, что Авеста является такой же однодневной под-ружкой музыканта, каких у него хватало с лихвой.
Анженка взяла себя в руки и решила подождать. Она зашла в кафе напротив отеля и заказала кофе. Именно здесь Карлос уговорил ее встретиться после концерта. Ее пальцы нервно отбивали такт по столешнице. «О, Высшие Добрые Небесные Силы!» - молилась Аве-ста. – «Что же с ним произошло? Карлос заболел? Но почему же Сэм-ми ничего мне не сказал? Этот человек просто ужасен! И как Карлос может с ним работать?! Что же с ним случилось? Какая жалость, что я не пошла учиться на медика! Ладно, еще есть время. Мне надо просто подождать. Не стоит наводить панику. Надо надеяться на лучшее. Ес-ли он заболел, то его вылечат. Все-таки он музыкант, известный чело-век, его обязательно должны вылечить».
Неизвестный мир землян, его обычаи, поведение и мышле-ние местных жителей доводили анженку до исступления. Дома Авеста могла совершено спокойно подойти к правительнице, поговорить с ней о делах насущных, и никто не мог ей в этом помешать. Никому бы в голову не пришло предпринять подобное. Здесь же она не могла приблизиться к обыкновенному музыканту. Всюду охрана, службы безопасности и одержимые фанатики. Авесте казалось, что все земля-не зациклены на своей защите. Сейчас она прекрасно понимала, что никогда не смогла бы здесь жить. Пусть Царство и отличалось кон-сервативными взглядами на некоторые вещи, но дома, как говорится, и стены помогают.
Выпив две чашки крепкого кофе и не находя больше сил для ожидания, девушка вышла на улицу. Авеста не находила себе места. Она ходила из стороны в сторону, мечась, как зверь в клетке, судо-рожно сжимая и разжимая маленькие кулачки. Ей так и не удалось узнать что-либо о Карлосе. Воображение рисовало самые страшные картины. Она попыталась найти его телепатически, но у нее ничего не получилось. Ее уши заложило и везде слышался шум. От этого у нее только разболелась голова.
Имплои тревожно посмотрела на часы. Она договорилась встретиться с Энджелом в восемь часов после концерта. Уже было без пяти минут восемь, а он все не шел. Авеста боялась, что с ним про-изошло что-то серьезное.
- Это какой-то танец? - услышала она за своей спиной голос Энджела. – Тогда где же музыка?
- Карлос! – закричала Авеста и бросилась к нему на шею. - О, Лэксембургиз! Где ты бы?!
- Тише! – с напускной серьезностью предупредил ее музы-кант. - А то вдруг сбегутся мои поклонники.
- Что случилось? Как ты себя чувствуешь? – накинулась де-вушка с расспросами.
- Все в порядке, - развел руками Энджел. - Да что еще со мной могло произойти? Абсолютно ничего. Не волнуйся. Извини, что опоздал. Я просто выжидал, чтобы разошлись мои фанаты.
- Хм… просто… Я видела, что тебе стало плохо. А Сэмми помог уйти со сцены. Что произошло?
- Пустяки. Все хорошо. А ты решила, что я не приду? Как ты могла подумать, что я пропущу наше свидание? Я думал, что ты меня достаточно знаешь.
- Свидание?
- А как это еще называется? По-моему, другого названия на-шей встрече нельзя придумать.
- Я думала, что ты пригласил меня на концерт.
- Авеста, скромность тебе не к лицу. Времена простушек прошли. Будь проще!
- Энджел, для тебя все всегда слишком просто.
- Не надо усложнять себе жизнь.
- Хорошо, я исправлюсь. Кстати, я рада тебя видеть.
- Узнаю прежнюю Имплоисн Авесту Тавера дэ Майкл. Кста-ти, ты великолепно выглядишь. Мне нравится твое платье. Пойдем, а то ужин остынет. Наверное, он и так совсем остыл. Что ж придется есть холодным.
- Ужин?
- Дорогая, ты меня оскорбляешь? Пригласить девушку на свидание и не повести ее ресторан? Стыдись! Я же воспитанный мо-лодой человек, пусть даже и музыкант.
- А я и не знала, что ты такой старомодный. С каждым разом я узнаю о тебе все новые вещи. Что же мне еще ожидать от тебя?
- Признаться честно, этого не знаю даже я сам. Прими меня таким, какой я есть. Это будет проще и для тебя, и для меня. Идем?
- Что же, идем; свидание, так свидание. Веди!
Энджел галантно поклонился и манерно предложил ей руку. Авеста подыграла ему и сделала реверанс. Он звонко рассмеялся и с важным видом повел ее по извилистым коридорам станции.
Глава 18. Романтическое свидание.

Ресторан оказался на редкость милым и уютным. В его ин-терьере присутствовали нотки ностальгии по старине. Стены украша-ли пестрые картины, изображавшие мифические персонажи и дары природы. Ресторан был похож на театр и делился на две половины. На первой половине находилась сцена, в глубине которой на старинных музыкальных инструментах играл оркестр. Ближе к краю стояла мо-лодая элегантно одетая девушка-певица и пела сентиментальные пес-ни про любовь. На второй половине по кругу располагались столики. В центре зала на небольшой площадке оставалось пространство для танцев. Там уже кружились несколько пар под незатейливую мело-дию. На небольших круглых столиках, покрытых кремовыми скатер-тями, стояли светильники в виде свеч. По залу ненавязчиво сновали официанты в старомодных иссиня-черных фраках. В воздухе витала странная смесь из дамских духов, алкоголя и деликатесов.
Зал был полон, как всякое заслуживающее популярности и уважения заведение. Кроме того, это был выходной день, когда люди старались хорошо провести время и отдохнуть от трудовых будней. Впрочем, посетители ресторана были состоятельными людьми и по-мимо всего приходили сюда, что называется «себя показать и людей посмотреть». Сегодня здесь можно было увидеть и «сливки общест-ва».
Если бы Авесте сказали, что она будет обедать в компании влиятельных людей Земли, то она посчитала бы это шуткой. Ей всегда казалось бредом, смешной историей социальное разделение землян. Утверждение, все люди равны и одновременно одни выше, а другие ниже по положению в обществе не укладывалось в ее голове. Столк-новение с действительностью показалось анженке дурным сном. Она старалась не придавать этому значения, но все же ощущение того, что ей удалось прикоснуться к чему-то лучшему, вдохновляло ее.
Сейчас девушка сидела за одним столиком со знаменитым музыкантом и ловила каждое его слово. За последнее время ее отно-шение к Энджелу резко переменилось. Если раньше Авеста воспри-нимала всерьез только его музыку, то теперь она видела в нем живого человека со своими мыслями, желаниями и потребностями. Музыкант перестал быть для нее чем-то нереальным и превратился в интересно-го собеседника и прежде всего в мужчину, который ей нравился. Хотя она и общалась с ним по видеофону, личное его присутствие на рас-стоянии вытянутой руки производило на девушку впечатление пре-красной сказки, сошедшей со страниц книги.
Имплоисн почти не ела. Она внимательно слушала Карлоса и при каждом удобном случае рассматривала людей и ресторан.
- Ты где витаешь? – спросил Энджел.
- Извини, - потупила взгляд девушка. – Я впервые в таком месте. Здесь довольно-таки интересно. Но я тебя все равно слушаю.
- Место как место, - растерянно осмотрелся музыкант. – Обычный ресторан. Хочешь сказать, что ты никогда не ходила в рес-торан?
- Почему же? – возразила Имплои. – Но наши рестораны от-личаются от ваших. У нас нет официантов. И туда может зайти каж-дый, кто захочет есть.
- Наши, ваши…, - задумчиво произнес Энджел. - Ты полна загадок. И что подогревает мой интерес - это то, что ты не отвечаешь на мои вопросы. Нет, ты уходишь от ответов. Это очень раззадорива-ет. Я полон решимости узнать о тебе абсолютно все.
- Любопытство не порок, - усмехнулась анженка. - Но где есть гарантия, что у тебя получится?
- У меня все получается, - уверенно сказал Энджел. - Итак, мне не терпится узнать где ты живешь?
- Энджел, я не хочу об этом говорить, - покачала головой Авеста. - Разве имеет значение где я живу?
- Имеет, - настаивал юноша. - А если я захочу тебя навес-тить?
- Это невозможно, - испуганно прошептала анженка. - Мой дом – это очень закрытое место. Кроме того, ты не опасаешься толпы поклонниц, которые будут тебя встречать?
- Очень смешно! – выдохнул Карлос. - Каким бы закрытым местом оно не было, стоит мне постараться, как я там буду. Меня ма-ло что может остановить.
- Вот этого я и боюсь, - со слезами на глазах сказала девушка. – Давай поговорим о чем-нибудь другом.
Энджел взял рукой за ее подбородок и так пронзительно по-смотрел ей в глаза, что она захотела убежать. Ее сердце было готово вырваться из груди. Если бы он был анженцем, то Авеста посчитала бы, что он читает ее мысли. Ее знакомство «поближе» становилось слишком опасным. Она мучительно выбирала, как же ей поступить в этой ситуации. Поняв ее состояние, музыкант сменил тактику.
- Если ты не голодна, пойдем танцевать! – предложил Энд-жел. – Живо! Вставай!
- Я не хочу, - сопротивлялась Авеста.
- Я не принимаю отговорок, - настаивал музыкант. – Вальс – самое лучшее лекарство от грусти. Вот увидишь, как повысится твое настроение.
- Я не умею танцевать вальс, - отпиралась девушка.
- Замечательно! – обрадовался Энджел. – Я тебя быстро нау-чу. Поверь мне, я хороший учитель.
Не принимая отговорок анженки и не давая ей опомниться, Энджел взял ее за руки и вывел на танцевальную площадку. Сначала Авеста порывалась уйти, но потом сдалась на милость победителя. В который раз она признавала его силу. Да, Энджел всегда добивался своего.
- Урок номер один – расслабься, - менторским тоном начал обучение Карлос. – Почувствуй музыку, услышь ее ритм. Ты это мо-жешь, я знаю. Умница!
- У меня не получается, - возразила Авеста. – Я слишком волнуюсь. Это бесполезно.
- Прочь негативные мысли! Урок номер два - не торопись, - терпеливо настаивал музыкант, кружа ее по залу. - Все движения про-сты. Их три. Ноги двигаются по кругу по счету раз-два-три. Смотри, чтобы они не запутались. Потом все повторяется. Это просто. Смотри, у тебя все получается.
- Ты действительно так считаешь или просто мне льстишь? – умирая от стыда простонала анженка. – На меня все смотрят. Это очень неприятно.
- Забудь! У тебя все получается, - успокаивал Энджел.- Надо только потренироваться. Урок номер три - я веду, а ты позволяешь себя вести. Все должно быть согласованно, плавно. Правильно! Еще чуть-чуть темпа. Великолепно! Ты – прирожденная танцовщица!
Авеста рассмеялась в ответ. Ей было приятно слышать ком-плименты от целеустремленного и самодостаточного человека. Она старалась. Почему-то его одобрение стало для нее желанным. Она ощущала тепло его рук, слышала его дыхание. Он становился для нее все ближе и роднее. От него веяло силой и той живительной, заводной энергией, которой ей так отчаянно не хватало. Его живые карие глаза, как два магических кристалла, зачаровывали девушку. Имплоисн Аве-ста тонула в них и не искала спасения. Кроме всего прочего, она ув-леклась танцем и теперь с удовольствием кружила по залу, как будто всегда этим занималась.
Анженка не заметила как пролетело время. Как сказочная зо-лушка, она пришла в себя, когда старинные настенные часы пробили полночь. Щемящее чувство неотвратимости возвращения домой тяже-лым камнем поселилось ее груди. Разгоряченный Энджел понял ее настроение и отвел за столик.
- Почему ты загрустила? – спросил музыкант.
- Мне грустно потому, что все закончилось, - печально отве-тила анженка. – Жаль, что время нельзя остановить.
- Его и не надо останавливать, - улыбнулся Карлос. - Только от нас зависит, как мы будем использовать наше время. Не надо гру-стить. Улыбнись!
Авеста посмотрела на Энджела и непроизвольно улыбнулась. Она ощущала на себе его взгляд и ей было это приятно. С ним она могла быть самой собой. Но все же обстоятельства складывались не в ее пользу. Вечер закончился и ей надо было возвращаться домой, об-ратно в суровую действительность. Но делать этого совершенно не хотелось. Поэтому она мучительно отыскивала в уголках своего соз-нания разумные причины остаться с Энджелом. Не понимая всей сущности происходящего, ей хотелось верить, что она держит ситуа-цию под контролем. Но это было не так.
Музыкант придвинулся к ней поближе и взял ее за руку. Де-вушка не сопротивлялась. Он склонился над ней и поцеловал ее в гу-бы; сначала осторожно, трепетно, как целуют в первый раз; затем все уверенней и сильней, сменяя роль застенчивого влюбленного на охот-ника и исследователя. Его руки обвились вокруг ее тела и прижимали к своему. Авеста сделала над собой огромное усилие, чтобы поднять температуру своего тела заставить сердце биться быстрее. Ее ноги стали ватными, а мысли увязли в голове, как в болоте, и стали тонуть в его объятиях. Не помня себя от несравнимого удовольствия, девуш-ка с трепетом ответила на поцелуй. Она ощущала его дыхание, теплые губы, настойчивый язык. Всепоглащающий, ранее не ведомый, вос-торг разливался по всему ее телу. Его мягкий и нежный поцелуй эхом отозвался в глубине душки и напрочь уничтожил ее старания. Сердце анженки остановилось, а кожа поледенела.
- Что с тобой? – спросил Энджел отрываясь от ее губ.
- Мне никогда не было так хорошо, - честно призналась Аве-ста. – Давай уйдем отсюда. Мне нужно подышать свежим воздухом.
- Мы на станции, - усмехнулся музыкант. – Здесь воздух вез-де одинаковый. Но если ты хочешь уйти, просто скажи об этом.
- Да, я хочу уйти, - выдохнула анженка.
Энджел помог Авесте подняться и вывел ее из ресторана. Они оказались в просторном коридоре, символизировавшем улицу. Пройдя несколько метров, девушка увидела скамейку и поспешила на нее сесть. Музыкант сел рядом с ней. Давящая тишина повисла в воз-духе.
- Спасибо за прекрасный вечер, - нарушила молчание Авеста. – Уже поздно. И мне нужно возвращаться домой.
- Всегда, пожалуйста, - тихо сказал Энджел. – Но может быть ты останешься? Завтра выходной день; у тебя, наверняка, он свободен. Пойдем ко мне. Если захочешь, я поиграю для тебя на бертрити.
- Ты знаешь как соблазнить девушку, - рассмеялась анженка. – Но я не могу остаться. На это есть свои причины. Те, что не зависят от меня, грозят большими неприятностями. Кроме того, некая опас-ность исходит и от тебя.
- Я никогда не причиню тебе вреда, - возмутился юноша. - Ты можешь мне доверять как самой себе.
- Я говорила не об этом, - уклончиво ответила Имплоисн и покраснела. - Кроме того, я не могу доверять самой себе.
- Ах вот оно что! – догадался Энджел. – Все, что происходит с нами – это нормально. Это простые человеческие отношения. Я ни к чему тебя не принуждаю. Все будет только так, как захочешь ты.
- Я не знаю, чего хочу, - призналась девушка. – В моей голо-ве все перемешалось. Там сейчас такой хаос! Столько противоречий! Я боюсь себя и своих желаний. Я боюсь последствий своих действий. Я чувствую, что перехожу границу. Это и радостно, и больно.
- Ты знаешь, - взял ее за руку Энджел. – Это просто страх. Отпусти его. Все путается только в самом начале. Потом это приходит в порядок. Приходит свобода и наслаждение ею. Помнишь ту радость, когда преодолеваешь свой страх? Взгляни в глаза своему страху. Так как? Теперь ты знаешь чего хочешь?
Авеста внимательно посмотрела ему в глаза и постаралась навести порядок в своей голове. Сквозь дебри удушающего страха, проступали первые ростки разума. Она понимала, что глупо терзать себя, если все равно желание одержит верх над долгом. «Лучше при-нять свою натуру, чем дурачить себе голову», - задыхаясь от нежно-сти, приняла она свое желание. – «Что я теряю? Уместнее было бы спросить, что я приобретаю. Если я смогла вырваться из Царства, для меня ничего не стоит довериться Энджелу».
- Хорошо, пойдем, - улыбнулась Имплоисн. – Но будет все так, как я захочу.
Глава 19. Пробуждение.

Выбираясь из сна, Авеста постепенно осознавала, где нахо-дится и что с ней происходит. Ей снилось, что она обыкновенная зем-лянка и живет в Барселоне. Нет Царства, но есть Веласкес. Все еще не открывая глаз, она попыталась понять что было сном, а что реально-стью. Девушка вспомнила древнюю историю о китайском мудреце, который после красочного сна не мог понять то ли он человек и ему снится, что он бабочка, то ли он бабочка, которой снится, что она че-ловек. Из пустоты стали отчетливо выделяться детали. Сначала это был запах – запах кожи, волос и остатков древесного одеколона с примесью мускуса, жасмина и сандала. Потом к чувствам обоняния присоединился слух. Имплоисн четко слышала размеренное дыхание и ритмичное сердцебиение в районе левого уха. Наконец, проснулись и тактильные рецепторы. Девушка почувствовала, что лежит на чем-то мягком на левом боку; ее голова покоится на кожной поверхности – грудной клетке, которая вздымается и опускается при дыхании. Это человек. Ее правая рука обнимает его.
Имплоисн с трудом восстанавливала в памяти вчерашний ве-чер. Сначала она гуляла Энджелом по верхней палубе станции. Он держал ее за руку. Когда анженка попросила его рассказать о своей жизни, он без колебаний начал рассказ. Его история поразила девушку до глубины душки. Энджел родился в маленькой деревушке на окраи-не Объединенной Южной Европы. Такие места принято называть за-холустьем, задворками. Когда ему исполнилось семь лет, его родители погибли в автокатастрофе. Энджела и его младшую сестру Марию взял на воспитание их дед. Мальчик рос болезненным и поэтому ему не разрешали играть в подвижные игры со сверстниками. Чтобы хоть как-то себя занять он начинает играть на старой дедовской бертрити. Скука повернулась страстью к музыке и к этому неказистому музы-кальному инструменту. Он стал сам сочинять композиции. В шестна-дцать лет Карлос Энджел начал работать в магазине, чтобы скопить денег на учебу. Через два года вопреки запретам деда он уехал в Бар-селону и с первого раза поступил в Национальную музыкальную ака-демию. С этого момента началось триумфальное шествие Карлоса Энджела Веласкеса. Он сделал себя сам.
Имплоисн знала, что ее спутник сильный духом человек, но после этого рассказа щенячий восторг уступил место глубокому ува-жению. Возможно Энджел ждал от нее ответной истории, но анженка упорно хранила молчание.
После долгой прогулки Энджел привел ее в свои апартамен-ты. Потом… Потом, словно, туман опустился на Авесту. Темнота. Пустота. Но то здесь, то там сквозь черную пелену прорывались раз-ноцветные картинки и не испытанные доселе ощущения.
«Я отдалась ему!» - ликовала она. А к чувству беспредельной свободы примешивался запах страха. – «О, Лэксембургиз! Я хотела его! Он стал моим первым мужчиной! Я не могла контролировать ни мое тело, ни мой разум. Он повелевал мной, и я была счастлива. Он любил меня, и я любила его. Вот куда приводят мечты! Глупая анжен-ка! Уж не влюбилась ли ты в него? Всему есть предел, свои границы. А я перешла край дозволенного и рухнула в пропасть. Что будет дальше?! У нас нет будущего. Но Энджел был так близок ко мне, что я почти готова переступить еще одну черту. Я сама толкаю себя на пре-ступление! Вот как сказывается острая нехватка «сердечных дел»! Те-перь я с лихвой наверстываю упущенное. О, Лэксембургиз! Образумь-те меня!»
После того, как девушка пожаловалась самой себе на себя, ей стало легче. Она открыла глаза и села на кровати. Энджел все еще спал. Он лежал на спине и был полуприкрыт одеялом. Авеста впервые видела его без одежды и старалась запомнить каждую черточку. Вче-рашний вечер она не принимала в расчет из-за временного помутне-ния рассудка. Энджел казался ей немного худее и беззащитнее, чем в одежде. У него была широкая гладкая грудь, мускулистые руки и но-ги. Имплоисн вспомнила, что он рассказывал, что занимается в спор-тивном зале со специальным инструктором. Но больше всего ее пора-зили его кисти рук и немного удлиненные пальцы. Сейчас, когда Кар-лос спал и не жестикулировал, девушка могла рассмотреть руки, соз-дающее волшебную музыку. Это были красивые сильные руки с пря-мыми натруженными пальцами. В какой-то момент Авесте захотелось целовать эти руки, но вовремя остановилась.
Энджел пошевелился. Авеста осторожно слезла с кровати, чтобы его не разбудить, и подошла к нему с другой стороны кровати. Девушка склонилась над музыкантом стараясь получше рассмотреть его лицо. Во сне он выглядел еще прекраснее. Все мышцы были рас-слаблены, только угловатые черты лица говорили о силе воли этого человека. Его темные волосы небрежным каскадом обрамляли безмя-тежное лицо, а тяжелые веки закрывали золотистые глаза. При каж-дом вздохе крылья носа почти незаметно раздувались и слышался ровный и тихий звук. На щеках играл чуть уловимый румянец.
Девушка оторвалась от созерцания спящего мужчины и по-шла в ванную. Она наполнила ванну очень горячей водой и высыпала туда горсть порошка из коробки с названием «Облака из пены». Пена, действительно получилась отменная.
Авеста погрузилась в воду еле сдерживаясь от того, чтобы не выпрыгнуть из кипятка и не закричать. Постепенно ее тело привыкло к температуре воды. Еще из школьного курса она помнила, что ничто так не активизирует душку, а следовательно, все функции организма, как горячая вода. И чем горячее, тем лучше. Девушка закрыла глаза.
Наверное, она задремала. Потому что, когда Авеста открыла глаза, на краю ванной сидел Энджел, одетый в плюшевый красный халат, и смотрел на нее. Это был тот же изучающий взгляд, которым некоторое время назад на него смотрела анженка.
- С добрым утром, - улыбнулся Энджел. – Ты знаешь, что спать в ванной опасно и можно утонуть?
- С добрым утром, - эхом ответила Имплои и почему-то отве-ла глаза.
- Что-то случилось? – спросил музыкант.
- Ничего. Все в порядке, - тихо ответила девушка.
- Ты сожалеешь о прошлой ночи? – осторожно осведомился Карлос Энджел.
- Нет, - покачала головой анженка. – Просто для меня это не-привычно. Я не знаю как себя вести, что говорить.
- Ничего не надо делать, - он погладил ее по голове. – Будь собой. Ты не против, если я присоединюсь к тебе?
- Не думаю, что тебе это понравится, - усмехнулась Авеста.
В ответ Энджел звонко рассмеялся. Мигом скинув халат он забрался в ванну. Но только сейчас до него дошел смысл ее слов. Если бы ни его самолюбие, он бы тот час выскочил из воды. Увидев его страдальческое выражение лица, Авеста закрыла рот руками, чтобы не засмеяться.
- Как ты можешь сидеть в таком кипятке? – удивился музы-кант. – Тут не долго и свариться.
- Я уже привыкла, - ответила анженка. – Горячая вода помо-гает телу активизировать все защитные системы. Это полезно.
- Хм. Ты увлекаешься медициной?
- Нет. Я просто это знаю.
- Просто так ничего не бывает. Тебя этому учили. Я о свойст-вах горячей воды мало что знаю. Значит наши образования очень от-личаются. Это очередная тайна Имплоисн Авесты?
Анженка не успела ответить, как раздался звонок. Энджел вылез из ванны, одел халат и пошел на звук. Открылась дверь. Девуш-ка услышала голоса. Двое мужчин говорили с Карлосом не на идо. По их тону она поняла, что дело серьезное. Но Карлос сказал что-то по-вседневно и закрыл дверь.
Через несколько секунд он уже стоял напротив Авесты и по-жирал ее взглядом. Она никогда не видела его таким серьезным. Его глаза стали узкими и колючими. Где-то в глубине душки у нее зазве-нел маленький колокольчик об опасности. Энджел сел на край ванны и угрожающе подпер рукой подбородок.
- Я не люблю, когда меня обманывают, - ледяным тоном на-чал Карлос. – Объясни мне это.
Он протянул Имплоисн карточку. На ней была изображена анженка собственной персоны и с каким-то невероятным послужным списком суперагента, написанным на оборотной стороне. Первой ее реакцией было чистосердечное удивление. Она никак не могла пове-рить своим глазам. Девушка беспомощно переводила взгляд с карточ-ки на Энджела и обратно, что у нее закружилась голова. Вторая и за-поздалая мысль больно ударила по мозгам. «За мной следят Спец-службы?!» - ужаснулась девушка. – «Что я натворила?! Вот дура! А Энджел? Куда подевалась его влюбленность? Сейчас придут люди в черной униформе и заберут меня? Он предал меня? Спокойствие! Я что-нибудь придумаю». Инстинктивно ее рука потянулась к тонеру. В голове моментально созрел план. Она могла достать уменьшенный парализатор из тонера и обезвредить кого надо; потом уменьшится самой, отрастить крылья и попытаться добраться до импульта.
- Отвечай! – в голосе Энджела послышались стальные нотки. – Это правда?!
- Нет. Но разве мои слова что-нибудь для тебя значат? – вдруг спросила Авеста. – Ты уже все для себя решил.
- Я не знаю чему верить, - устало ответил музыкант. – Ты ни-когда о себе не рассказываешь. Но в твоих словах проскальзывают очень невероятные вещи. Тебя ищет полиция. У них есть на тебя умо-помрачительное досье. Я хочу знать правду какой бы она ни была.
- Но ты уже поверил им! – горестно воскликнула девушка.
- Если бы я до конца им поверил, то не сказал бы, что рас-стался с тобой вчера вечером. А сейчас ты могла бы находиться в по-лицейском участке. Я имею право знать правду.
Авеста вздохнула и вылезла из ванны. Она прошла в комнату и стала одеваться. Где-то внутри рыдало все ее существо. Ей хотелось рассказать Карлосу о том, кто она и откуда, но за ней все еще следил его колючий взгляд.
Первым не выдержал Энджел. Он схватил ее за плечи и рыв-ком усадил на кровать. Два золотистых огонька впились в ее лицо. Девушка старалась не смотреть ему в глаза. Больше всего на свете ей хотелось услышать, что ему безразлично кто она; оказаться в его объ-ятиях. Но Энджел молчал.
- Мои слова ничего не изменят, - всхлипнула Имплоисн. – Правда еще невероятнее этой лжи. Ты мне не поверишь. Кроме этого, эта правда может принести тебе кучу неприятностей.
- Я большой мальчик, - потеплел голос Энджела. – И мне ре-шать кому и во что верить.
- Хорошо, - ответила девушка. Она понимала, что отпираться не имеет смысла. А правда могла ей помочь восстановить свое доброе имя в глазах Энджела. – Я расскажу все так, как знаю. Начну с самого начала. Это похоже на легенду, но только не перебивай меня.
В начале была одна из могущественных рас – Зандера. Они вели войны и покоряли другие расы и народы. Но постепенно и они стали вымирать из-за междоусобиц. Тогда, опасаясь за свои жизни, Зандера выкупили у другой расы секрет бессмертия – душку – суб-станцию, дающую жизнь. Одна из Зандера покинула дом и поселилась на Земле. Ее звали Элоиз. На Земле она создала свое Царство по обра-зу и подобию дома. Но ее подданными стали люди – земляне. С ними она поделилась секретом бессмертия. Царство стало существовать в тайне от других людей. Это случилось в 1245 году. Никто никому не мешал. Никто ни во что не вмешивался. Но с развитием на Земле тех-ники Царство было обнаружено. С тех пор на его жителей началась охота.
Меня зовут Имплоисн Авеста Тавера – Лайт дэ Майкл ди Дайэмонта. Мне двадцать два года. Я – анженка. Я живу в Барстат, во втором городе Царства. За мной приходили не полицейские, а агенты Спецслужб Земли. Им нужна не я, а то, что находится внутри меня – душка.
Признаюсь, я совершила ошибку, когда вышла из пределов Царства. Более того, я поставила под угрозу не только мою жизнь и жизни моих родных, но и наш великий секрет. Теперь опасность кос-нулась и тебя. Забудь все, о чем я сказала и никогда и никому об этом не упоминай.
- Твой рассказ, действительно похож на сказку, - выдохнул Энджел. – У меня это как-то в голове не укладывается. Разве бессмер-тие возможно?
- Возможно.
Авеста подошла к столу и взяла нож. На глазах у растерянно-го музыканта она легким движением провела острым лезвием по запя-стью. Первые капельки крови бесшумно упали на пол. Энджел еще не отошел от шока, но все же бросился к ней и зажал рану рукой.
- Сумасшедшая! – закричал он. - Что ты делаешь?!
- Все в порядке, - остановила его девушка. - Крови уже нет. Рана зажила. Посмотри!
Карлос разжал руку и отошел от Имплоисн. Там, откуда со-всем недавно текла кровь, не было ни намека на порез.
- Как ты это сделала?
- Это не я. Это душка.
Глава 20. Откровенный разговор.

Несколько минут Энджел сидел в кресле и смотрел куда-то в пустоту. По его лицу невозможно было догадаться о чем он думает. Сейчас он был похож на каменное изваяние. Это беспокоило Импло-исн. Тонкую ниточку доверия так бережно сотканную, кто-то, как три старые вёльвы - «Урд, Верданди диа Скульд» , перерезал ржавыми ножницами. Девушка одела куртку и пошла к двери.
- Ты не должна уходить, - остановил ее Карлос. – За отелем, наверняка, следят.
- Я не могу находиться здесь с чужим мне человеком, - скорбно произнесла Авеста.
- Я для тебя чужой человек?! – закричал музыкант. – Как ты можешь так говорить?
- Я вижу твои глаза, - тихо ответила анженка. – Они говорят мне больше, чем твои губы.
- Ты не понимаешь! – с отчаянием произнес молодой мужчи-на. – Твой рассказ… Этот нож… Впервые в жизни я в растерянности. Дай мне время прийти в себя. А как бы ты вела себя на моем месте?!
- Не знаю, - честно призналась девушка. – Но мне сейчас нельзя оставаться здесь. Это опасно для нас обоих.
- Ерунда! – возразил Карлос. – Я смогу тебя защитить. Я имею вес в обществе. Я хочу быть с тобой.
Непрошеная слеза сползла по щеке Имплои. Она подошла к Энджелу и обняла его. Уткнувшись носом ему в шею, девушка с жа-ром шептала слова любви на анженском языке. Авеста знала, что он не понимает ее признаний. Но тем самым ей было легче сказать вслух о своих чувствах. Ее руки все сильнее обвивались вокруг его тела. На смену словам пришли трепетные поцелуи. На нее снова опустился сладостный туман и заволок ее сознание. Но на этот раз все было по-другому, почти осознанно. Авеста отпустила на свободу свой разум и позволила действовать телу. Лишь чуткие кожные рецепторы сообща-ли к сведению мозга, что она сама раздевает Энджела, а он несет ее на руках в постель и долго нежно любит.
Когда по всему ее телу прошли волны сладостных конвуль-сий, заработала голова. Она повернулась на бок и встретилась глазами с Карлосом. Это был уже другой взгляд, полный нежности и любви. По его лицу Имплои поняла, что он что-то придумал.
- Мне все равно придется уехать, - опередила его анженка.
- Сначала послушай меня, - прервал ее музыкант. – У меня есть хорошие знакомые, которые сделают тебе новые документы. Я перевезу тебя в Барселону к себе домой. Никто не посмеет усомниться в том, что настоящая землянка.
- Ты не понимаешь. Спецагенты – это страшные люди. От их рук пострадало много моих соотечественников и тех, кто им помогал. Они не остановятся ни перед чем. С другой стороны, даже, если слу-чится чудо и спецслужбы оставят меня в покое, меня не отпустит Цар-ство. У нас строгие правила. Никто не может уйти из Царства. Это золотая клетка. Если кто-нибудь узнает, что я нахожусь здесь, меня жестоко накажут. Кроме того, они могут причинить вред тебе.
- Это несправедливо. Ты – живой человек и сама вправе вы-бирать как и где жить. Наверняка, есть какой-нибудь выход.
Авеста тяжело вздохнула. Слова Карлоса больно резанули ее по сердцу. В какой-то момент она колебалась, но потом все-таки ре-шила рассказать всю правду до конца.
- Все дело в душке, - начала девушка. – Это священная тайна моего народа, потомков древнейшей расы, при одном упоминании о которой до сих пор многие жители дальних планет приходят в ужас. Царство не может позволить, чтобы душка стала всеобщим достояни-ем.
- Но почему? – спросил Энджел. – Если у всех будет душка, то больше никто не будет умирать. Больше не будет боли утраты.
- Подумай! Люди не готовы к такому подарку. Сначала душ-кой будут торговать. Цена на бессмертие будет велика. А значит, у кого есть деньги, тот бессмертен. Как же те, у кого нет денег? А вой-ны? Как победить противника, который неуязвим? А если у кого-то нет душки? Это будет бойня. Люди не хотят жить так, как живем мы.
- И как же живете вы?
- У нас все равны. Нет денег. Каждый берет только то, что ему, действительно, нужно. Запрещены убийства, даже случайные. Для нас жизнь – это самое священное.
- И тем не менее вы несвободны.
- За все приходится платить. Даже за жизнь.
- Но зачем тебе бессмертие, если ты живешь, как узница? Не проще ли отказаться от душки и стать свободной? Не лучше ли было бы прожить отведенный тебе срок именно так, как угодно тебе без всяких ограничений?
- Я не могу.
- Можешь, если захочешь.
- Нет, за меня давно все решено. Мне нет пути назад. Я про-сто не могу это сделать физически. Я кое-что упустила из своего рас-сказа. Не думаю, что тебе это будет приятно услышать.
- Во всяком случае это будет правда. Я не люблю недомол-вок.
Взвесив все «за» и «против», девушка обреченно вздохнула. «Наши отношения с Энджелом вышли на качественно новый уро-вень», - трезво рассудила Авеста. – «Я все равно не смогу долго скры-вать, что мертва. Ложь хуже, нелицеприятной правды. Если я хочу, чтобы Энджел мне верил, то должна сама ему доверять».
- Хорошо. Я говорю «Царство», но это не совсем полное на-звание. Моя родина называется Анжения. А Анженией называется Царство Мертвых. Почти все мы мертвы, то есть у нас уже нет души. Душа уходит из тела, и ее место занимает душка. Моя душа покинула мое тело, когда мне было пять лет. Несчастный случай при кодирова-нии и установке внутренних телепатических барьеров. Без душки мне нет места в жизни.
Анженка закончила рассказ и осторожно отодвинулась от Карлоса, чтобы дать ему время все переварить. Музыкант, действи-тельно, всерьез задумался. Она с опаской поглядывала, как он време-нами менялся в лице, тревожась за его реакцию. Спустя несколько минут Энджел потянулся к прикроватному столику. Он открыл двер-цу, достал несколько таблеток и проглотил их.
- Весело вы живете, - выдохнул Карлос. – Или так не принято говорить? А ты выглядишь как живая.
- Я и есть живая, - осторожно заметила Имплоисн. – Душка дает второй шанс. Многие, кто нас знает, думает, что мы – живые мертвецы без разума и желаний. Это не так. Но необязательно уми-рать, чтобы получить душку. Когда нам исполняется около двадцати пяти лет, мы вживляем душки, чтобы больше не стареть и не умирать. Кроме того, у нас начинают развиваться способности. Мы умеем чи-тать мысли, передавать их, двигать предметы, предсказывать будущее и многое другое. Наверное, поэтому нас боятся еще больше. Но мы не претендуем на мировое господство. Мы просто хотим жить.
- Ты тоже умеешь читать мысли?
- Умею. С детства. Вернее, я их слышу. Но я была слаба и не могла их контролировать. Поэтому родители установили мне блок-защиту. Я могу попытаться прочитать мысль. Но это может нарушить мою защиту. А я больше не хочу испытать тот ад. Поэтому не рискую.
- Это так сложно?
- Для меня, да. У меня нет ни талантов, ни способностей. Это придет с возрастом.
- Тебе могут навредить?
- Да. Царство – наказать. Спецслужбы – разрезать на мелкие кусочки в надежде найти душку.
- Но что такое «душка»?
- Ты видел когда-нибудь медузу? Представь себе похожий на нее шарик бледно-розового цвета. Когда его вживляют в тело, он на-чинает вытягиваться во всех направлениях, заполняя собой каждую клеточку организма. А собрать обратно в шарик почти невозможно. Для этого требуется специальное оборудование и лаборатория. При-чем тело должно быть целым и живым.
- Значит, спецслужбы могут просто тебя убить, так и не по-лучив желаемого?
- Если им очень сильно повезет, они могут обнаружить хи-мический состав душки. Поэтому мне нельзя попасть им в руки. По-этому я должна сейчас уйти.
Авеста собиралась встать, но Карлос притянул ее к себе и больно сжал в объятиях. Она положила голову ему на грудь и от всей душки произнесла грозную тираду в адрес Евы и спецслужб Земли на анженском языке, все, что она о них думала.
Спустя полчаса, выговорившись, анженка выбралась из цеп-ких объятий музыканта и стала одеваться. Энджел тоже встал с крова-ти и последовал ее примеру. Они одевались в полном молчании, слов-но, все слова уже были сказаны. Они понимали друг друга без слов. Только лишь тогда, когда Авеста достала из тонера крошечный пара-лизатор, который на ее ладони вырос до своих настоящих размеров, Карлос издал возглас изумления.
- Ты полна сюрпризов. С каких пор ты носишь оружие? – спросил он.
- Ты тоже гуляешь по городу с винтовкой, - усмехнулась де-вушка. – Не волнуйся, это парализатор. Он никому не причинит вреда, лишь на время обездвиживает противника.
- Какая предусмотрительность!
- Это гены. У меня всегда есть план про запас.
- Гены? С этого места поподробнее. Ты никогда не рассказы-вала мне о своей семье. Кто они?
- Мои родители? По меркам Царства – они самые обычные анженцы. Моя мать работает в администрации города Орэ, занимается всеми поставками со станции Бетельгейзе. Ее родители – мои бабушка и дедушка принадлежат к военной касте рыцарей. Мой отец – тоже военный. Он не был анженцем от рождения. Хотя он и не распростра-няется, но я думаю, что когда-то он жил на Земле. Братьев и сестре у меня нет. Это обычная семья.
- И после этого ты говоришь, что у тебя нет ни наследствен-ных способностей, ни талантов? Ты не права. Ты особенная. Понятно, откуда у тебя такая сообразительность! У тебя это в крови. Я сразу это заметил.
Глава 21. Дилемма.

Авеста рассмеялась в ответ. Его слова придали ей уверенно-сти. Она поцеловала его в губы на прощание и открыла дверь. Но Энджел последовал за ней.
- Ты не должен идти со мной, - остановила его Имплоисн.
- Ты считаешь, что я оставлю тебя в такой момент? – огрыз-нулся Энджел. – Я сам знаю, что я должен. Я иду с тобой. Я так ре-шил. И будь у меня оружие, я бы взял его с собой. Не забывай, это по моей вине за тобой охотятся.
- Это неправда. Ты не виноват. На моем месте мог оказаться любой анженец.
- Конец разговорам, я иду с тобой.
Анженка вздохнула и не стала с ним спорить. Это было бес-полезно. Если Энджел принимал решения, то никто не мог его разубе-дить. Его твердолобость и целеустремленность порой выводили Аве-сту из себя. Ей всегда казалось, что он походит на истинного анженца. Сейчас она в этом лишний раз убедилась.
Он отодвинул ее в сторону и пошел первым. Девушка по-слушно проследовала за ним. Подвергать его авторитет сомнению ей не хотелось. Она уважала его решения. В первые дни их знакомства Авеста не понимала, почему земные мужчины, в том числе и Энджел, считают своим долгом оберегать женщин. В Царстве все были равны: и мужчины и женщины, каждый заботился сам за себя. На ее наивный вопрос по этому поводу, музыкант ответил, что это долг каждого мужчины. В тот момент она поняла, почему ее мать вышла замуж за неизвестного землянина, а не за знакомого анженца.
У выхода из отеля их встретили охранники. Авеста почувст-вовала, как у нее подгибаются коленки. Первой ее мыслью было дос-тать парализатор и открыть огонь на поражение. Энджел же, напро-тив, не растерялся и даже не был взволнован. Он превосходно держал себя в руках. Музыкант что-то сказал двум громилам и засунул им в нагрудные карманы по несколько бумажек. Анженка догадалась, что это деньги. Затем, не давая опомниться охранникам от неслыханной наглости, Энджел взял девушку за руку и вывел из отеля. Здесь на улице он остановил местное такси и приказал (именно приказал!) ехать в доки.
Вся поездка заняла минут десять. За это время они не разго-варивали. Имплои чувствовала как гулко бьется сердце Карлоса. Ее же почти выскакивало из груди. Она тщетно пыталась себя успокоить, но усилия проходили даром, стоило ей лишь взглянуть на свои трясу-щиеся руки. Музыкант заметил ее состояние и взял ее руки в свои. Девушка лишь вымученно улыбнулась в ответ.
Подъехав к докам Энджел расплатился с таксистом и повел Авесту к кораблю. Сообразив что да как, анженка вырвалась из сталь-ной хватки музыканта и теперь уже сама взяв его за руку повела к месту стоянки своего импульта. Как ни странно, он не сопротивлялся. То его былое доверие к ней снова вернулось. Она почувствовала это своим естеством. Он ничего не говорил, но Имплои знала, что он пой-дет за ней на край Вселенной. Карлос Энджел Веласкес не страшился перемен; он смело шел вперед. В какой-то момент Авеста невольно сравнила его со своим отцом. «Они так похожи!» - удивлялась она. - «У Энджела анженский дух. Насмешка судьбы, что он не родился в Царстве. Как жаль! Сейчас, когда он так близок мне, нам надо рас-статься. Возможно мы больше никогда не увидимся. Это несправед-ливо!»
Они подошли к импульту. С виду он напоминал маленький неказистый прогулочный челнок, на котором можно лишь разок-другой обогнуть станцию.
- Ты прилетела на этом? – удивился музыкант. – Эта штука, вообще, летает?
- Внешность часто бывает обманчива, - улыбнулась Авеста. – Эта штука, как ты выразился, развивает скорость, превышающую ско-рость света. И кроме того, оснащена отличной пушкой и системой за-щитных экранов. Это летающая крепость.
- Что ж, поверю на слово, - усмехнулся Веласкес. - Жаль, что тебе надо уезжать. Я надеялся провести с тобой пару деньков в месте, где бы нам никто не мешал.
- И что же это за место, если не секрет? – спросила девушка, заглядывая ему в глаза.
- Не секрет. Я хотел свозить тебя на Луну познакомить с мо-ей сестрой. Она вышла замуж и живет там теперь со своей новой семьей. Вы бы друг другу понравилось.
Авеста замерла как вкопанная. «Он хочет познакомить меня со своей сестрой?!» - закричало ее естество. – «Вот это новость! Наши отношения развиваются слишком стремительно. Вообще-то, я могла бы позвонить на работу и взять дня два отгула. Я и Энджел, вместе. Стоп! Какая Луна?! За мной спецагенты бегают! Я не могу так риско-вать. Энджел не до конца понимает кто я такая и какова ситуация. Может он специально хочет умилить меня, чтобы побыть со мной не-сколько дней? Но влюбленным людям это простительно. Кто сказал, что он меня любит? Я, что, защиту свою обошла и вклинилась в его ощущения? Надо быть осторожнее.
А идея неплохая… Я и он, несколько дней вместе. Вот если бы не эти агенты! Минуточку! Но почему обязательно Луна? Ведь есть же места, где нет спецслужб Земли! А где эти места? О, Лэксем-бургиз! Только не это! Ну, конечно же, только в Царстве! Остановите меня! Это же самоубийство! А вот если заехать куда-нибудь в захолу-стье, где нет наших… Что-то вроде Принцессы Майджергиль, Заве-щанной долины или Фетяски. Слишком уж захолустье. Сефу-Ра-Сантья! В это время года там никто не отдыхает. Только одни местные жители, которые ни во что не вмешиваются. А Карлос ведет себя на-гловато и самоуверенно. Его примут там за анженца. Главное, чтобы он рот не раскрывал. Можно сослаться на тяжелую травму в военном походе или выдать его за Риханцу, который ни бельмеса не понимает по-анженски. Как я рискую! Но если умирать, так с песней!»
- Карлос, - осторожно позвала Имплои. – Ты, действительно, хочешь провести со мной несколько дней?
- Да, всем сердцем, - утвердительно кивнул музыкант.
- Даже если это будет сопряжено с риском для нас обоих?
- Нет. Я не хочу, чтобы рисковала ты.
- А ты готов рискнуть собой?
- Не понимаю.
- Если я предложу тебе сейчас сесть со мной в эту штуку, по-лететь на край Вселенной и провести два чудесных дня в одном из райских уголков моего дома, соблюдая некоторые правила, ты согла-сишься?
- Я все больше замечаю, как мы с тобой схожи. У меня такое чувство, что я знал тебя всю свою жизнь. Мне это нравится. Поехали!
Анженка внимательно посмотрела на Карлоса. Он сказал именно то, что она хотела услышать. Девушка подумала, что ради это-го человека не раздумывая покинула бы Царство.
Энджел помог Авесте забраться в импульт и сел рядом с ней. Он внимательно наблюдал за каждый ее движением, стараясь все за-помнить. Анженка неторопливо закрыла прозрачный купол, завела двигатель и выбрала уровень высоты. Затем она проложила прямой курс до планеты с чудным названием «Сефу-Ра-Сантья». Не дожида-ясь разрешения покинуть доки, ей удалось проскочить через крошеч-ную щель створок. Это было легко. Со дня своего совершеннолетия она без труда проделывала куда более опасные трюки. Ее учил отец.
Выйдя в открытый космос, Имплои улыбнулась своему спут-нику и перешла на программу выбранного курса. Безбрежные черные просторы расступились и вытолкнули маленький импульт на задан-ный путь. Приключение началось.
Глава 22. Сефу-Ра-Сантья.

На планете Сефу-Ра-Сантья был полдень. Два крошечных солнца-близнеца дарили тепло ее обитателям, простирая по планете матовые лучи света. Ветер стих и было слышно, как в изумрудном лесу за поселением анженцев пели птицы. Узкие дорожки-тропинки были покрыты плотным ковром из разноцветных листьев. В воздухе витали запахи пряностей и моря, которое находилось на другой сто-роне Сефу-Ра-Сантья. Это был один из самых обычных осенних дней.
Эта планета немногим отличалась от других своих сестер во Вселенной. Своими размерами она скорее походила на земную Луну. Только вместо безбрежных пустынь и кратеров здесь буйно цвели цветы и росли леса. Сефу-Ра-Сантья была маленьким раем для своих обитателей. Местное население было разнообразным. Преимущест-венно здесь жили анженцы, но все же встречались и представители инопланетных цивилизаций, которые нашли приют на этой планете во время ее колонизации Царством.
Впервые Сефу-Ра-Сантья была упомянута в Анженских хро-ника – в «Анженской мадонне» еще при жизни Лизы в 2347 году. Эту планету открыл ее сын Джеффри Уинтерс дэ Майкл и вскоре основал поселение с одноименным названием. Но каким прекрасным ни было это место, оно все же считалось окраиной Царства. В основном здесь жили анженцы старшего возраста, прошедшие военную службу, ус-тавшие от суеты городов и станций. Лишь в весеннее и летнее време-на года сюда приезжала молодежь провести свой отпуск в комфорта-бельном отеле на лоне изумительной природы.
Первобытно дикой и загадочно красивой предстала взору Карлосу Сефу-Ра-Сантья. Он не мог поверить, что такой райский уго-лок может сохраниться в настоящее техногенное время, где природа и экология стояла на почти последнем месте. Авеста посмотрела на него и невольно рассмеялась.
- Нравится? – спросила она.
- Это случайно не галлюцинация? – решил удостовериться музыкант.
- Добро пожаловать на Сефу-Ра-Сантья! – провозгласила до-вольная Имплоисн.
- Красивый у вас язык, - заметил Карлос. - Это название что-то обозначает? Ты можешь перевести?
- «Небесная мечта». У нас много подобно названий. Наш язык отражает нашу философию и мышление.
- А вы, я погляжу, оригиналы.
- Спасибо за комплимент. Но сейчас нам надо обговорить де-тали. Ничему не удивляйся. Не разговаривай в присутствии посторон-них лиц. Если что спросят, я отвечу сама; у меня есть пара идей. И самое главное – не ходи в лес, когда стемнеет. Все понятно?
- Да, дорогая. Теперь ты играешь мою роль?
- Ирония здесь не уместна. Малейшая ошибка, и мы можем серьезно пострадать.
- Я все понимаю. Веди!
Они вышли из импульта и пошли по песчаной дорожке в го-род. Энджел с трудом сдерживал свое обещание не крутить головой, бросая жадные взгляды по сторонам. Природное любопытство распи-рало его на части. По пути им встречались анженцы, которые не об-ращали на них никакого внимания. Здесь каждый жил своей жизнью и не вмешивался в дела соседей. Именно поэтому Авеста выбрала эту планету, чтобы показать Энджелу свой мир, подсластить ту горькую пилюлю-рассказ об изнаночной стороне ее жизни.
Пройдя тенистую аллею и увитый зеленью парк, они вышли на центральную площадь. Здесь находились отель, административное здание, магазины и учебные учреждения. Авеста без труда узнала вы-сокое здание с массивными деревянными дверьми и двумя фигурками химер, стоящих перед входом, где не раз проводила с родителями школьные каникулы. Она взяла Энджела за руку и повела внутрь оте-ля.
Внутри это здание совсем не походило на те отели, в которых бывал музыкант. Слева от входа на уровне груди висел стеклянный шкафчик, где стройными рядами висели тонкие металлические пла-стинки размером с ладонь. Справа располагался лифт. Ничего больше в просторном холле не было.
Авеста открыла шкафчик и достала одну пластинку. Затем она взяла под руку Энджела и завела в лифт. Он хотел что-то сказать, но девушка закрыла ему ладонью рот. Имплои знала, что хотя Сефу-Ра-Сантья и захолустье, но все же здесь везде была понапрятана уйма микрофонов и видеокамер. Все данные немедленно поступали в Ин-формационный центр в Тайясаль. За изображение анженка не волно-валась. Ее беспокоил звук. В центре услышав речь на идо, примут не-замедлительные меры. Энджел не сопротивлялся.
Лифт остановился на пятом этаже. Они вышли в широкий коридор, по обе стороны которого находились двери номеров. Авеста все рассчитала. На этом этаже были заняты все две комнаты на проти-воположных концах коридора. Их номер был в центре. Она достала карточку-пластинку, которая была ключом и открыла дверь. Энджел зашел за ней в комнату.
Это также был необычный для землянина номер. Просторная светлая комната размером около пятидесяти квадратных метров. Ши-рокое окно, выходящее на балкон. Недалеко от окна у правой стены большая двухместная кровать с балдахином и четырьмя высокими поддерживающими его столбиками в старинном стиле. По обе сторо-ны кровати находятся высокие круглые напольные лампы, похожие на китайские вазы. Напротив кровати - уютный диван и восьмигранный столик, на котором в прозрачной вазе стоят красные и синие цветы. Рядом - туалетный столик на резных ножках. Над ним - большое круг-лое зеркало в деревянной раме. Справа от входа – шкафы и складная ширма. На потолке висела красивая люстра в виде букета синих коло-кольчиков. Слева - дверь в ванную.
Авеста остановила Карлоса у шкафов и прижала палец к гу-бам. Следующие несколько минут он наблюдал как анженка со знани-ем дела обследовала каждый сантиметр комнаты, а затем и ванной. Ее усилия были вознаграждены с лихвой. Она нашла два микрофона в напольной лампе и вазе с цветами, видеокамеру во входной двери и еще один микрофон в ванной. Авеста не стала их уничтожать, а про-сто отключила и спрятала под матрасом кровати; на всякий случай, если они включатся автоматически. Опять же на всякий случай она достала из сумочки шумоподавитель и вставила его в люстру.
- Вот теперь все в порядке, - выдохнула Имплои и плюхну-лась на диван.
- Я чувствую себя героем шпионского фильма, - признался Энджел и сел рядом с ней. – У вас везде так?
- Везде, - кивнула анженка и тут же добавила, словно оправ-дываясь. - Но это продиктовано необходимостью. Безопасность Цар-ства прежде всего. И несмотря на это, шпионов, как ты выразился, на наш век хватает. Мы вынуждены устанавливать эту аппаратуру. И мы уже привыкли так жить.
- Такая жизнь хуже, чем золотая клетка, - грустно усмехнул-ся мужчина. - Я бы так не смог жить.
Словно маленькие иголочки со свистом впились в сердце анженки. Ей показалось, что земля уходит из-под ее ног. Его нечаянно оброненная фраза в миг разбила все ее надежды. «О, Лэксембургиз!» - простонала она. – «Какая глупость! Конечно же, он никогда не оста-вит свой дом и свою жизнь. Кем бы я не была для него, он не согла-сится принять мой мир. Бесполезно что-то ему объяснять. Да и Ева не примет его. Хотя… С Евой можно разобраться полюбовно, постепен-но. А Энджел… Насильно мил не будешь. Но если он полюбит Царст-во…» Лицо Имплоисн просветлилось улыбкой.
- Ты в порядке? – спросил Энджел.
- Да, все хорошо, - прижалась к его плечу девушка. – Все очень хорошо, а будет еще лучше. Я знаю, что тебя, мягко говоря, смущают некоторые вещи; ты многое не понимаешь. Но я уверена, что тебе здесь понравится. Тебе нужно только немного акклиматизи-роваться.
- Ты меня заинтриговала. Будут еще сюрпризы?
- О, они на каждом шагу. Например, эта кровать. Необычная конструкция, раритет, надежна как банковский сейф. Пойдем, я пока-жу.
Энджелу не надо было повторять дважды. Он затащил ее на кровать и стал снимать с нее блузку. Но Авеста остановила его реши-тельным жестом.
- Нет-нет. Позже, - сказала она повелительным тоном.
Девушка добралась до изголовья кровати и открыла малень-кую панель. За ней находились несколько кнопок. Она нажала на одну из них, и кровать со всех сторон скрыла решетка.
- Хорошая штука, - задумчиво произнес Энджел. – А что еще может эта кроватка?
- Здесь есть бронированные ставни, кислород, свет, музыка и шелковые портьеры, - объяснила Имплоисн.
- А летать она умеет?
- Нет. Но сегодня ночью я покажу тебе как в ней летают.
- Очень соблазнительно. Почему бы сейчас не попробовать?
- Сейчас не получится. Скоро будет темно, а я хочу показать тебе много интересных вещей. Кроме того, надо пообедать. Здесь за-мечательная кухня. А еще надо сходить в лес до темноты.
- В лес? Но почему именно до темноты? Мне кажется, что лесные сумерки – это романтично. Или ты боишься темноты?
- Ночью в лесу опасно. Просыпаются его ночные жители – темпо. Жутко кусачие и ядовитые.
- Тогда может быть вообще не ходить в лес?
- Мне казалось, ты ничего не боишься. Извини, я пошутила. Днем в лесу очень красиво. Там растет удивительная трава – «трава успокоения». Мы используем ее как вы сигареты. Только эффект от нее совсем другой. Мысли становятся чистыми, тело обновляется, на сердце восстанавливается покой. Ее также можно есть. А еще я хочу показать тебе один фокус.
- Какой фокус?
- Это сюрприз. Тебе понравится.
Глава 23. Тяжкие предчувствия.

На прощание анженка помахала рукой Энджелу и поспешила улететь со станции. Долгие проводы – лишние слезы. Она дала себе слово, что не будет смотреть ему вслед, но все же не сдержалась и краем глаза метнула взгляд в его сторону. Он удалялся не оглядываясь назад танцующей походкой закинув куртку на плечо. Это снова была яркая «звезда» мировой величины, музыкант знающий себе цену. В какой-то момент Имплоисн усомнилась, что знает его. Энджел оста-вался для нее загадкой. Он был изменчив, как погода; свободен, как ветер. Такого человека нельзя было удержать против его воли. Однако его внешняя мишура стойкости и самоуверенности скрывала рани-мость, эмоциональность, потребность в ласке и любви. Это Имплоисн поняла еще с первой их встречи.
Импульт вырвался из пасти «Яркой» и лег на курс к станции «Безмятежная». Авеста откинулась на кресло и закрыла глаза, стара-ясь заснуть. Последние два дня пролетели как один миг, оставив за собой след очарования. Все смешалось. Яркая кутерьма веселья и безудержного счастья ворвалась в ее жизнь и поставила все с ног на голову. Она все чаще ловила себя на мысли, что думая о Карлосе и о себе, употребляет слово «мы». От ее мирного любопытства (пару раз анженке в нарушение всех медицинских показателей удавалось про-читать его мысли) не укрылось и то, что он считает ее своей девуш-кой.
Засыпая, Авеста листала дни назад. Воспоминания будора-жили ее чувства, отзываясь в сердце знакомым звуком бертрити.
Ей удалось соблазнить Карлоса на поход в лес. Заведя его в непроходимые кущи, она продемонстрировала свойства тонера, пока-зав, что умеет летать и уменьшаться. Ее ход оказался верным. Сле-дующие два часа он как ребенок баловался тонером, стараясь взлететь как можно выше и поднять вместе с собой Авесту. От предположен-ной «травы успокоения» Карлос также не отказался. Лишь страшный рассказ о кусачих темпо позволил анженке вывести его из леса.
Обед в ресторане под тенистым навесом из живых деревьев продолжил экскурс в очарование планетой. Авеста старалась предло-жить ему свои самые любимые блюда, обильно сдобрив их историями о Царстве. Она рассказывала ему древние легенды о Лизе и об обыча-ях Анжении. Вперемешку с ними ей приходилось вставлять истории о своей семье и о противостоянии между рыцарями и анженцами.
Опустившаяся ночь на Сефу-Ра-Сантья принесла отличный вид на звездное небо, прогулку по спящему городу и поистине пре-красную любовь на раритетной кровати. Особый настрой создавали запах ночных цветов, прочная кованая решетка и слова любви на ан-женском языке. Энджел оказался способным учеником и заучил не-сколько фраз, предварительно попросив перевода.
На следующий день уступив просьбам Энджела Авеста учи-ла его летать на импульте. Ему потребовалось около часа, чтобы сори-ентироваться в нехитром оборудовании и понять принцип работы. А часом позже, набрав приличную высоту, он уже лихо кружил над го-родом и тем самым восхищал свою учительницу.
Имплоисн могла бы с уверенностью назвать эти несанкцио-нированные каникулы удачными и безбрежными, если бы не одна де-таль, заставившая ее задуматься о том, что Энджел от нее что-то утаи-вает. В самый разгар веселья он побледнел и как-то неуверенно поса-дил импульт на пустынном пляже. Прикусив губу ему с трудом уда-лось дотянуться до куртки, лежащей на заднем сиденье, и достать из нее те самые таблетки, которые он принимал на «Яркой». Авеста уви-дела пот на его лице, и как тяжело он дышит. Своими расспросами она ничего от него не добилась. Карлос лишь отвечал, что это простые витамины.
Звук перехода на сверхзвуковую скорость вывел девушку из размышлений. Тишина. Лишь мелкие брызги звезд посыпались на им-пульт. Странное щемящее чувство вошло в сердце Авесты. Это заста-вило ее внимательнее отнестись к подобному сигналу. Это ощущение было похоже на то, что ее предали, втоптали в грязь. Она сосредото-чилась и попыталась понять почему это чувствует. Медленно погру-жаясь в глубины своего подсознания, ей было необходимо осмотреть каждый уголок естества. Но тщетно! Перебирая в голове людей и со-бытия, анженка не могла обнаружить причину своих тревог. «Что же происходит?» - спрашивала себя девушка. - «Почему мне так тяжело на сердце? Предательство? Кто может меня предать? Карлос? Нет, этого не может быть! У него было множество случаев выдать мою тайну, но он этого не сделал. Карлос не может меня предать. Я дорога для него. Быть может, он даже любит меня. Тогда почему меня всю трясет? Кто-то из моих знакомых? Но мне всегда удается держаться от всех на расстоянии. Как все странно. А может, позвонить Энджелу?»
Имплоисн выровняла скорость импульта и потянулась к ви-деофону. Она набрала заветный номер и задержав дыхания стала ждать ответа. Наконец-то на экране появился музыкант.
- Привет, маленькая шпионка, - обласкал ее Энджел и удо-стоил одной из своих самых обворожительных улыбок.
- Не надо так говорить, - обиделась Имплоисн.
- Я же пошутил, - сказал он примирительным тоном. – Ты уже соскучилась по мне?
- Мне было необходимо увидеть тебя, - начала анженка. – Что-то происходит. Я не знаю, что именно, но тревожно на сердце. С тобой все в порядке?
- А что со мной может произойти? – усмехнулся музыкант. - Все замечательно. Если бы сейчас рядом со мной была ты, мне было бы намного замечательней. Может быть ты слишком впечатлительна?
- У меня такое ощущение, что меня предали; как будто вы-рвали мое сердце и сдавили его в руке, - попробовала объяснить де-вушка.
- Ты меня беспокоишь, - осторожно сказал Карлос. - Тебе на-до хорошо отдохнуть. Обещай мне, что полежишь в пенной ванне, примешь успокоительное и обкуришься своей «травкой». Потом обя-зательно позвони и доложись.
- А что если мы видимся в последний раз? – тихо спросила Авеста, с ужасом понимая, что озвучила свой самый жуткий страх.
- Ах, вот оно что! – облегченно вздохнул музыкант. – Даже и не надейся! Я тебя достану с края Вселенной.
- Я люблю тебя, - вдруг вырвалось у анженки.
- Что? – живо заинтересовался мужчина. – Почему же ты раньше молчала?!
- Я говорила, - потупила глаза Имплои.
- Вот что значили те слова, которые ты шептала во время за-нятий любовью, - протянул Энджел. – Могла бы перевести. Повтори-ка еще раз.
- Ла фиро ку мачи мо , - повторила девушка.
- Красиво, - улыбнулся музыкант. – Ла фиро ку мачи мо… Но это еще не все. Во сне ты говорила еще кое-что. Что значит «Кас ма-садат ки кит ан »?
Авеста почувствовала, как остановилось ее сердце. Мириады светящихся разноцветных огоньков стройным хороводом заплясали перед глазами. Ледяной космический холод наполнил все тело и ско-вал движения. Она побледнела. Как каменное изваяние девушка сиде-ла и мысленно молила Высшие Добрые Небесные Силы о том, чтобы больше никогда не слышать эту фразу.
- Что с тобой, Авеста? – встревожился Энджел, видя, что она стала белее снега. – Я сказал что-то плохое?
- Наверное, в то время мне снился кошмар, - пришла в себя анженка. – Все нормально. Я тебе еще позвоню.
Не дожидаясь ответа Карлоса, Имплоисн отключила связь и зарыдала. Слезы текли в три ручья, и она не могла их унять. Как буд-то бы ответ на ранее поставленный вопрос инстинктивно нашелся сам собой. Едва сдерживая дрожь, она уселась на кресле в позу, принятую для килисы и стала взывать к Высшим Добрым Небесным Силам.
Чем ближе импульт Авесты приближался к станции «Безмя-тежная», тем жесткое предчувствие тяжелым грузом опускалось на сердце. Разговор с Карлосом еще более усугубил ее подозрения. Ко-гда-то она не придавала значения ни предсказаниям, ни снам. Но все изменилось, с тех пор как ей повстречался музыкант. Теперь Имплои верила в свою судьбу, нависшую над ней грузной тенью. Девушка вознесла самую горячую молитву Высшим Добрым Небесным Силам и направила импульт на посадку.
Все прошло без сучка, без задоринки. Девушка заглушила мотор и открыла купол импульта. Прежде чем выйти, она огляделась по сторонам. Ничего подозрительного не попалось ей на глаза, и она облегченно вздохнула. По-прежнему вокруг нее сновали анженцы, занятые лишь своими делами. На Авесту никто не обращал внимания. Но вот как раз это обстоятельство показалось ей подозрительным. «О, Лэксембургиз!» - вздохнула девушка. – «Это паранойя! Детка, ты медленно, но верно сходишь с ума. И кто всему причиной? Конечно же, Энджел. Как все запущено. Надо срочно лечиться. И чего это я не захватила с собой охапку «травы успокоения»? Развела бы костерок и надышалась бы до «розовых слоников». По крайней мере, было бы чем себя занять. Пересчитывать слонов – занятие, отнимающее боль-шое количество времени. Сама виновата! Сказки захотелось? Вот, по-лучай! Только почему-то эта сказка обернулась ночным кошмаром?»
Тем временем, размышляя об отсутствии благоразумия, Аве-ста добрела до «Звездных врат» и прошла через них в Тайясаль. Щуря глаза от яркого света, она почувствовала, как ее кожа покрывается то-ненькой корочкой льда, а ее сердце сдавленно охнуло и опустилось поближе к пяткам. Настал ее «час икс».
Освоившись в холле, девушка отчетливо увидела три фигуры – отца, мать и Еву. «Вот оно, предательство», - кто-то коварно про-шептал ей на ухо. Авеста стояла и не могла пошевелиться, будто ее приклеили к полу. Перед глазами огромными скачками пролетали картины. Вот, она в суде; вот, уже живет и трудится на планете-тюрьме триста лет; вот, Энджел, не дождавшись ее, женится и играет с дюжиной своих детишек. Ей стало дурно. Тошнота комом подступи-ла к горлу девушки. Разноцветные пятна лихо закружились хороводом у нее перед глазами, и стало темно.
Имплоисн очнулась в кабинете Евы. Она увидела, что ее ро-дители и правительница сидят за столом и что-то негромко обсужда-ют. Девушка невольно поежилась от невидимого холода. Ее заметили.
- А вот и наша преступница вернулась в мир реальности, - съязвила Ева. – С возвращением! Совесть-то хоть мучает или нет?
Девушка молчала. Зная характер Евы и своих родичей, она предпочла безропотно выслушать все, что они о ней думают. Прави-тельница только этого и ждала. Обрушившись грозной тирадой на скорчившуюся в кресле анженку, она наступала на нее тенью. Авеста сжала кулаки и приготовилась к самому худшему. Она понимала, что сама виновата в происходящем и, что никто не сможет ей помочь, да-же родители. В этот момент она эгоистично пожалела, что не сбежала из Царства к Энджелу. Не находя дополнительных вариантов, девуш-ка решила во всем сознаться. Скрывать от Евы правду не имело смыс-ла; ложь только бы усугубила положение провинившейся анженки.
- Что ты скажешь в свое оправдание? – спросила выдохшаяся из сил правительница, закончив обвинительную речь.
- В чем меня обвиняют? – поражаясь своей смелости, пари-ровала Авеста.
Ева замерла с отвисшей челюстью. Через секунду последова-ла запоздалая реакция в виде истерического хохота.
- В игрушки захотела поиграть? – спросила Ева с сарказмом. – Ну, что же, поиграем. Вот обвинения: ты нарушила запрет и отпра-вилась на станцию, принадлежащую Земле и, как я полагаю, завела знакомство с землянином.
- У меня нет оправданий насчет моей поездки, а вот мои зна-комства ты не можешь доказать, - пошла в ва-банк Имплоисн, благо-даря Лэксембургиз, что Ева не узнала о поездке в Барселону. – Я на-рушила запреты и без всяких возражений понесу любое наказание.
- Вот и замечательно! – задохнулась от гнева правительница. – Надеюсь, заключение под стражу пойдет тебе на пользу.
- Как скажешь, - равнодушно ответила девушка.
- Идиотка! – закричала Дайэмонта и подскочила с кресла. – Ты хоть понимаешь, что наделала?! Ты понимаешь, какие тебя ожи-дают последствия?! Ну, конечно же, ты как всегда витала в облаках! А я-то думала, что ты, наконец-то взялась за ум! И в кого ты пошла, та-кая дура?!
Имплоисн невольно сжалась в комок. Дайэмонта виртуозно могла избить ее словами. Девушка забилась в кресло и постаралась отвлечься от матери. Только где-то в закоулках подсознания пульси-ровало: «Предательство, предательство, предательство!» «Ева не мог-ла что-то узнать сама», - кое-как рассуждала она. – «Только отец при-нимал участие в слежке за мной. Он рассказал все матери. Вместе они решили сдать меня Еве. Неужели они не могли просто поговорить со мной, сами наказать меня? Я виновата. Но почему они даже не захоте-ли узнать, почему я это сделала? Они не должны были так со мной поступать! Я же их единственная дочь! А Ева? А что Ева? Она забо-тится о Царстве. Я подчинюсь любому ее решению».
- Я думаю, что сейчас поздно что-то говорить, - оборвал жену Майкл Тавера. – Уже ничего не изменишь. Так что не надо бросать слова на ветер.
Дайэмонта замолчала и удивленно посмотрела на мужа. Она хотела что-то ему возразить, но ее опередила Ева.
- И что мне с тобой делать, смелая, ты, наша? – вздохнула правительница.
- Делай, что хочешь, - упавшим голосом ответила Авеста.
- Тебе до такой степени наплевать на себя? – искренне уди-вилась Ева. - Ты готова поставить на своей жизни жирный крест?
- К чему все эти вопросы? – неожиданно для себя перешла в наступление девушка. - Ты уже и так решила, как со мной поступить. Кроме того, честно признаюсь тебе, лучше прожить один яркий мо-мент, чем постоянно влачить жалкое существование в Царстве как в золотой клетке с людьми, которыми нет до тебя никакого дела; не го-воря уже об уважении.
- Поосторожнее с такими словами, - грозно предупредила Ева. - Почему же тебе так плохо в Царстве, если ты рвешься в руки спецслужб Земли?
- Неужели трудно догадаться? – усмехнулась Имплоисн. - Кому я здесь нужна? Что меня здесь ждет?
Дайэмонта было возмущенно раскрыла рот, но Ева так на нее посмотрела, что та икнула и отступила назад. Авесте показалось, что будь ее мать чуть потрусливее, то она немедленно покинула бы эту комнату.
- Что ж, - констатировала Ева, - раз ты согласна с любым на-казанием, мне ничего другого не остается как…
Авеста похолодела от страха. Ожидания ее не обманули. Де-вушка, опустив глаза и тяжело вздохнув, приготовилась к самому худшему.
- …посадить тебя под домашний арест, - закончила прави-тельница, стараясь скрыть играющую в уголках губ улыбку. – Отда-вать тебя под суд нет смысла, потому что свою вину ты не осознаешь. Придется тебя изолировать по-другому. За пределы Тайясаля – ни но-гой, только, если я сама тебе не разрешу. Кроме того, ты лишаешься права пользоваться любым видом связи, даже на работе. Только по-пробуй нарушить запрет, и я тебе собственноручно оторву голову. По-том пришью ее обратно и отошлю на Малютку. Поняла?
- Поняла, - прошептала ошеломленная анженка. – Я могу ид-ти к себе домой?
- Иди, - кивнула Ева.
Имплоисн вышла из Административного здания на улицу и неспешными шагами побрела к набережной, где находилась станция пневмобасов. Все еще не до конца осознавая свое положение, она прокручивала в голове слова Евы.
Шокированная девушка села в пневмобас и через пару се-кунд вышла в Барстат. Но домой она не пошла. Все еще пребывая в состоянии глубокого шока, анженка медленно бродила по улицам. Мысли как яркие бабочки непрерывно порхали в ее голове. «Не может быть!», - гневно кипел ее разум. – «Такого не может быть! Как все глупо получилось! Я ничего не понимаю. Больно… Энджел… Я ведь его больше никогда не увижу! И не услышу! Катастрофа! Что же он подумает? Он подумает, что я его бросила, забыла? Или, что меня больше нет на свете? Он будет волноваться… А потом меня забудет; женится на какой-нибудь фанатке-красотке, которая родит ему кучу детишек. А может, так и должно быть? Все равно… Но я с самого на-чала знала, что этим все и закончится. Не хочу ничего знать! Нико-гда!»
Глава 24. Без страха и упрека.

За последние три месяца жизнь Авесты круто повернула в сторону, но уже в совершенно другую. Ей казалось, что она спит и не может проснуться. А страшный сон все длится и длится. Все еще не отойдя от полученного шока, девушка старалась понять, что же про-изошло с ней на самом деле. Нет, ее не беспокоило наказание Евы. Жгучая тоска по теплой руке, по древесному запаху одеколона, по детской непосредственности разрывала ей сердце. Порой она сравни-вала себя с рыбой, выброшенной на берег.
Она по-прежнему жила в своей квартирке; этой малости ее не лишили. Но теперь это, когда-то счастливое, гнездышко стало для нее тюрьмой. Видеофон молчал, отдавая гробовой тишиной в ушах. Само существование в подобной атмосфере сводило ее с ума.
Имплоисн по-прежнему ходила на опостылевшую работу и как заведенная кукла-марионетка выполняла порученные задания. Коллеги по офису мгновенно заметили в ней разительные перемены и старались вызвать на откровенный разговор. Но это не принесло ни-каких результатов. Если и ранее замкнутая Авеста не подпускала к себе людей, то теперь она избегала любого общения.
Это касалось и ее родителей – Майкла и Дайэмонты. Они пытались с ней поговорить, объяснить, предупредить о последствиях ее маленькой забастовки. Но девушка просто перестала с ними разго-варивать и избегала встреч. Лишь одно упоминание о них вызывало у нее приступ тошноты. Авеста избегала их любыми способами, скры-ваясь, то на работе, то заперевшись дома. Она даже перестала общать-ся со своей соседкой Лендрой Рено и ее семьей.
За три месяца Имплоисн превратилась в свою тень. Бессон-ные ночи, страх, подозрения, отказ от еды и нескончаемая боль сдела-ли свое дело. Она напоминала ходячий труп. Но порой анженка как будто просыпалась ото сна и не могла поверить, что так безрассудно влюбилась в земного музыканта, который навсегда изменил ее жизнь. В такие моменты она выходила в ГИС и искала хотя бы малейшую информацию о нем. Энджел был целиком погружен в работу: писал музыку и давал концерты. Но каждая его новая мелодия была пропи-тана болью. Авеста это чувствовала и снова погружалась в свой «сон».
Ее день начинался в шесть часов утра, независимо от того, спала она в эту ночь или нет. Она принимала ледяной душ, выходила на набережную и бегала до изнеможения. Затем шла домой, снова принимала душ, но уже нестерпимо горячий и шла на работу. Там Авеста изображала из себя из себя послушного робота, разговаривая лишь при острой необходимости. Придя домой, она закрывала все двери, окна и сидела в темноте широко раскрыв глаза. Где-то подсоз-нательно она понимала, что медленно, но верно убивает себя. И это ее радовало.
Лишь по истечении трех месяцев, девушка проснулась с мыслью, что должна снова увидеть Энджела. В ней как будто слома-лось старое и прогнившее деревце, утратило свои корни, а на расчи-щенном месте стали пробиваться новые ростки – гибкие и сильные. Период депрессивного психоза закончился и начался новый – безрас-судный – без рассудка и без страха. Почти мгновенно у нее в голове созрел план действий. Малютка ее больше не страшила.
Как бы трудно ей не было встать с постели, но она собрала в кулак остатки своей воли и сил и превозмогла себя, подойдя к зеркалу. Сквозь темные шторы не проникал свет, и она их раскрыла. Солнеч-ное утро скользнуло по Авесте и отобразило ее в зеркале. Девушка в ужасе отшатнулась. «О, Лэксембургиз!» - вырвалось из глубин ее соз-нания. – «Кто эта женщина? Неужели это я? Что я с собой сделала?»
На нее смотрела совершенно чужая особа; худая как палка, с ввалившимися глазами, походившая на саму Госпожу Смерть. Она издала невнятный звук и оторвалась от зеркала. «О, Лэксембургиз!» - вторило ее сердце. – «В кого я себя превратила? Неудивительно, что все от меня шарахаются, как от привидения. Хорошо, что родители меня не видят. Тогда бы я точно не смогла от них избавиться. Нет, мне срочно нужно что-то с собой делать. Так больше нельзя жить. Похан-дрила и хватит! Чего доброго отправлюсь прямиком на тот свет. А этого нельзя допустить. Я должна увидеть Энджела. Я должна ему все объяснить. Он, наверняка, обо мне беспокоится. Я это кожей чувст-вую. Мой Энджел! Я никому тебя не отдам! Я сбегу. Если он снова предложит мне остаться с ним, я это сделаю. Надо только все тща-тельно продумать».
В глазах Авесты блеснул опасный огонек. Сама идея побега придала ей сил и решительности. Она накинула на остатки фигуры халат и пошла открывать все окна. Впустив в дом свет, ей удалось ос-ветить и все потаенные уголки своего сознания. Затем девушка при-няла душ и быстро оделась. Пристально оглядев себя в зеркало, ан-женка решила расчесать волосы и наложить макияж. Второй взгляд на себя удовлетворил ее больше первого. Она взяла сумочку и вышла из дома. Теперь ее путь лежал вовсе не на набережную, а в ближайшее кафе. Она твердо пообещала себе завтракать, обедать и ужинать каж-дый день.
«Скоро я приведу себя в порядок», - утешала она себя. – «Нельзя, чтобы Энджел увидел во что я превратилась. Я должна хо-рошо выглядеть. Ему незачем знать о моей боли. Ему хватает и своей. Я смогу вернуть себе блеск в глазах.
Надо будет основательно подготовиться. Для начала надо убедить всех, а в первую очередь Еву, что я начала обо всем забывать и приходить в себя. Чтобы никто не смог прочитать мои мысли, мне следует установить двойную блокировку. Скажу, что прежняя дала большую трещину, и я схожу с ума – не могу остановить поток посто-ронних чужих мыслей. Собственно этим можно объяснить мое стран-ное поведение. А если Ева спросит, почему я не пришла раньше, ска-жу, что пыталась справиться сама и думала, что она мне не захочет помочь.
Дальнейшим пунктом программы следует мое прежнее, но осознанное отношение к окружающим. Я должна поддерживать амп-луа нелюдимки и дикарки. Стоит помириться с родителями, но только постепенно и очень осторожно. А еще надо сыграть полное и чисто-сердечное раскаяние. Когда-то в школе я играла в спектаклях. У меня это отлично получалось. Значит, получится и сейчас. Должно полу-читься. От этого зависит мое счастье с Энджелом. Я должна это сде-лать ради Энджела и меня.
Потом я должна как можно лучше изучить систему слеже-ния. Придется покопаться в учебниках для техников. Ничего страшно-го, награда слишком велика. Сначала я займусь расположением камер слежения в Барстат, затем в Тайясале. Я уверена, везде можно найти места, которые не просматриваются.
Следующий шаг – избавиться от тонера и переход через «Звездные врата» на станцию «Ми». Хорошо, что я все еще храню от-цовскую карточку. На «Вратах» тоже есть камеры, но это не пробле-ма. Я переоденусь; парик и несколько деталей преобразят меня до не-узнаваемости.
Затем я перейду на баз «Норге». А оттуда смогу повторить мой самый первый побег на Землю.
О, Лэксембургиз! Как же замечательно, что Ева знает только о моем посещении станции «Яркой»! Ведь она понятия не имеет о мо-ей цепочке переходов и поездке на Луну и Землю. Она не знает ни о Барселоне, ни о том, кого я люблю, ни о том, что возила его на Сефу-Ра-Сантья. Это дает мне большие преимущества. У меня должно все получиться! От этого побега зависит моя дальнейшая жизнь».
В душевном порыве Авеста яростно вгрызлась в бутерброд с колбасой. Проглотив один, она принялась за другим. Жуя через си-лу, анженка уговаривала себя, что это поможет ей быстрее увидеть Энджела. Его имя возымело на нее надобное воздействие, и она потя-нулась за стаканом яблочного сока.
«Мне остается только продумать, как сначала незаметно скрыться из Царства, а впоследствии замести следы на Земле», - про-должала она обдумывание своего плана. – «Мне надо будет с Луны позвонить Энджелу и попросить его меня встретить у шаттла. Потом я буду просто осторожно себя вести; некоторое время не буду выходить на улицу. Ева не сможет меня найти. Земля большая и людей на ней много. Я останусь с Энджелом навсегда.
О, Лэксембургиз! Как же я сразу об этом не подумала?! У не-го нет душки. Мой Энджел состарится и умрет. Наши дети со време-нем разделят его участь. А я буду жить…»
Сердце Авесты сжалось в комок. По ее щекам потекли про-зрачные слезы. Она была не готова к такому повороту событий. Де-вушка смахнула непрошеные слезы рукой и облизала пальцы.
«Вот он – вкус боли», - горестно заметила Имплоисн. – «За все приходится платить. Тем не менее разлучить меня с Энджелом может только Госпожа Смерть, но никак ни Ева и ни мои родители. Я выбрала свой путь и свой крест. И с этого пути я не сверну. Меня мо-жет остановить только небытие.
Бедные мои родители! Они столько времени потратили, ожи-дая, когда в их дочери проснется рыцарский дух! Они так мечтали, чтобы я стала похожей на них: сильной, смелой, рассудительной, рас-четливой, умной. Они даже не подозревают кого из меня сделали. Пусть моя физическая сила далека от совершенства, но мой дух кре-пок как скала. Да, я похожа на них. Но я сильнее. Меня никто не оста-новит. И откуда взялась эта сила? Мой бойцовский дух всегда был со мной, но спал в глубинах подсознания, как тот самый Древний зверь Зандера.
В меня никто не верил. Родители считали меня ошибкой природы. Только Энджел разглядел во мне настоящую сущность и помог ей проснуться. Он сильнее меня, но я буду стараться походить на него. Ха! И родители, и Ева будут сильно удивлены. Пусть! Может быть, тогда они поймут, как сильно недооценивали меня.
Со мной нельзя обращаться жестоко. Всему приходит конец, даже такому ангельскому терпению, как у меня. С меня хватит! Древ-ний зверь проснулся и жаждет крови! Я обязательно сбегу из Царства. К моему Энджелу. Он любит меня, я это знаю. Он поможет мне за-быть обо всем. Я навсегда вычеркну из памяти эти дни!»
Авеста смачно ударила кулаком по столу в поддержку своих мыслей. На нее обернулись, но она их проигнорировала. Девушка встала из-за стола и четким решительным шагом отправилась к пнев-мобасу. План побега придал ей сил и уверенность. Но пройдя не-сколько метров, она почувствовала, как огненный вихрь охватывает всю ее сущность изнутри. Веки стали слипаться, но спать ей не хоте-лось. Она вся покрылась крупными каплями пота.
Девушка добралась до ближайшей скамейки и рухнула на нее. Внутренний жар не проходил. Зрение стало давать сбой; в миг все поделилось надвое. В ушах зазвучали тысячи голосов.
«НГИ! У меня повышается НГИ!» - только и смогла поду-мать Авеста. Где-то сквозь долгожданный туман она услышала голос Грега. Но сейчас ее уже ничто не волновало. Анженка всецело отда-лась своим ощущениям. Раньше с ней такое никогда не происходило. Повышение НГИ только лишний раз подсказывало ей, что она на вер-ном пути.
Глава 25. Удар.

Придя в себя и открыв глаза, Авеста обнаружила себя лежа-щей на кровати. Она огляделась по сторонам и поняла, что находится в больнице. Комната была небольшая, выкрашенная в бледно-голубой цвет. Из полуприоткрытого окна просачивался яркий свет и свежий ветер. Ее кровать находилась напротив окна. Рядом был стол и два стула. «Значит, сейчас день», - констатировала девушка. – «Интерес-но, сколько я здесь пробыла? И как прошло повышение НГИ? Хотя, зачем эти вопросы? Если бы все было хорошо, я бы сейчас не находи-лась в больничной палате. Ах, да! Мой внешний вид, наверняка, напу-гал Еву, и поэтому она решила подержать меня в больнице. Так ли?»
Дверь неслышно распахнулась, и в комнату вошел Грег. В руках у него Имплоисн увидела букет белых махровых хризантем. Чуть смущаясь, он подошел к ней мягкой поступью и сел на рядом стоящий стул.
- Привет! – сказал Грег глупой с улыбках на губах и положил цветы на стол. – Это тебе.
- Привет, - удивилась Авеста. – Чем обязана? По какому по-воду цветы?
- Просто я пришел тебя навестить, - опустил глаза анженец. - Я подумал, что тебе будет приятно получить цветы. Мне помнится, ты всегда любила хризантемы.
- Спасибо, конечно, но не стоило так себя утруждать, - еле сдерживая раздражение ответила девушка.
- Я чем-то тебя обидел? – вдруг спросил Грег.
- Обидел? – возмутилась Авеста. - Нет. Только мне интерес-но, с каких пор ты записался в мои друзья? Цветы не дарят просто так, без причины.
- А если ты мне нравишься? – тихо предположил мужчина.
- Тогда у тебя большие проблемы, - громко объявила анжен-ка, от всей душки желая поскорее от него избавиться.
- Зачем ты так? Я пытаюсь быть «хорошим мальчиком». Пусть когда-то мы… не понимали друг друга, но я изменился. Я хочу загладить свою вину и все исправить.
- Тебе не кажется, что ты малость припоздал? Прошло много времени; все изменилось. И я тоже изменилась. Сейчас ты напрасно тратишь и мое, и свое время. Тебе лучше уйти.
Грег тяжело вздохнул, но ничего не ответил. Он бросил на Авесту долгий, полный укора, взгляд и вышел из палаты.
Анженка всерьез задумалась. Приход Грега только добавил множество вопросов к списку находящихся в ее голове без ответов. «С чего это вдруг Грег решил за мной ухаживать?» - возмутилась она. – «Сначала я ему не нравилась, а теперь он от меня без ума? Это подоз-рительно. Неопределенность выводит меня из себя. Выводит?! Раньше в моем лексиконе не было такого слова. Я очень изменилась. И эти изменения нравятся даже Грегу. Наверное, я всегда такой была, толь-ко изображала из себя «спящую красавицу». А потом «мой принц на белом коне» - Энджел - разбудил меня поцелуем.
Надо что-то сделать. Первым делом пора отсюда уходить. Нельзя, чтобы меня здесь обнаружила Ева. Зайду на работу, скажу, что у меня повышалась НГИ. Затем надо будет позавтракать и пойти домой поспать».
Девушка поднялась с кровати и вышла из комнаты. На вся-кий случай она прихватила с собой хризантемы. Еще немного поша-тываясь, Авеста дошла до гардероба и отыскала свою одежду. В кар-мане пиджака она обнаружила миниатюрный плеер. Внутри стоял диск. Анженка нажала клавишу воспроизведения. Из встроенного ди-намика полилась незамысловатая и простая древнейшая песенка шес-тидесятых годов двадцатого века Бена Кинга «Будь со мной». Роман-тичная и запоминающаяся мелодия мигом подняла ей настроение. Имплоисн почувствовала, как ее губы расплываются в улыбке. Она сообразила, что это Грег положил ей в карман плеер. За это стоило сказать «спасибо».
Слушая песню и с улыбкой на губах девушка вышла из боль-ничного корпуса. Пройдя через верхний переход и спустившись на несколько этажей вниз, она оказалась в своем офисе. Там ей и по-встречалась ее начальница.
- Авеста, как ты себя чувствуешь? – тревожно спросила Бей-та.
- Со мной все хорошо, - ответила анженка. – В эти дни у меня повышалась НГИ, и я лежала в больнице. Я сегодня немного отлежусь дома, а завтра выйду на работу.
- Ева сказала мне, что ты в больнице и что это твое первое повышение НГИ, - вздохнула женщина. - Не волнуйся, отдыхай столько, сколько будет угодно. Теперь я понимаю, почему ты так себя вела в последние месяцы. Вначале это всегда тяжело. Но тебе лучше?
- Конечно, Бейта, - согласилась Авеста, в тайне вздохнув с облегчением. – Я чувствую себя намного лучше. А я-то не могла по-нять, почему у меня так резко испортилось настроение и аппетит! Те-перь все изменится. Я отдохну, отосплюсь и отъемся. Все будет хоро-шо.
- Я на это надеюсь, - искренне обрадовалась Бейта. – Может, ты возьмешь отпуск на пару недель?
- Спасибо, это было бы здорово, - поблагодарила ее анженка, стараясь не расплыться в широкой улыбке.
Распрощавшись с начальницей, Имплоисн обнаружила, что для нее складывается все как нельзя лучше. Выходя на улицу, она снова включила плеер, подаренный Грегом. Музыка в последнее вре-мя помогала ей думать. Напоследок взглянув на свое отражение в стекле Административного здания, Авеста с удивлением отметила, что изменился даже внешний ее облик. На нее смотрела сильная и уверенная в себя женщина; в зеленых глазах пылали два холодных огонька; а улыбка в пол-лица внушала смешанное чувство ужаса и довольства. «Как только Бейта не заметила перемен во мне?» - удив-лялась довольная девушка. – «Она не слепая. Надеюсь, что это моя заслуга. Что ж, они хотят получить свою нелюдимку-Авесту, пусть получают. Никто не хочет замечать кем я стала. Представляю себе их удивление, когда они обнаружат мое исчезновение!
Иногда я боюсь сама себя. Это похоже на сумасшествие! Па-ранойя! Пусть так. Но им меня не удержать. Я все равно увижу Энд-жела. Я не могу его оставить».
Подпевая плееру, Имплоисн за двадцать минут оказалась у себя дома. Легкой танцующей походкой девушка вошла в квартиру и отправилась на кухню. Там вытащив на свет божий все содержимое холодильника, она впервые за три месяца приготовила себе празднич-ный обед из трех блюд.
Покончив с обедом, Авеста занялась уборкой дома. Откуда только взялись силы! Из всех комнат методично полетели старая оде-жда, ненужные вещи и бумаги. Это походило на ритуал. Избавляясь от вещей, она как бы избавлялась от своего прошлого. Протирая стекла на окнах, анженка стирала из памяти все негативные воспоминания своей прошлой жизни. В какой-то момент ей пришла в голову идея выбросить всю мебель и приобрести новую, но потом хорошенько по-думав передумала. Она не собиралась прожить в этой квартире так долго, чтобы заново обустраивать свое жилище.
Когда с уборкой было покончено, взгляд Авесты упал на компьютер. Словно повинуясь древнему заклятию, она включила его и вошла в ГИС. Девушка набрала заветный адрес и подключилась к блоку новостей. Окаменев, как статуя, и не имея возможности дви-нуться с места, Авеста отказывалась верить своим глазам. То, что она прочитала, повергло ее в шок. Черные и безжалостные строчки прыга-ли, расплывались и заставляя сердце сжаться в комок. «…восьмого февраля Энджи Веласкес был госпитализирован в Центральную боль-ницу Барселоны… сердечный приступ… на грани жизни и смерти… врожденное заболевание… какая потеря для мира музыки!… возмож-но никогда не взойдет на сцену…»
Имплоисн почувствовала, как у нее перед глазами плывет вся комната и сильнее ухватилась руками за выдвижную панель стола. «О, Лэксембургиз!», - прошептала она. – «Этого не может быть! Энджел болен и может умереть! У него всегда болело сердца, но он это скры-вал. Даже от меня! Те таблетки! Как же я не догадалась! Почему не просканировала его?! Я не могу его потерять! Я должна ему помочь. Энергожидкость!!! Это поднимет его на ноги. Только действовать на-до очень быстро. Энджел! Я так люблю его! Если он умрет, нет жизни и мне. Он должен жить. Я сделаю все, чтобы его спасти. Но сейчас я не подготовлена к побегу! Пусть! Сейчас или никогда! Я сделаю все очень осторожно. Мне нужен один день. У меня все получится. Толь-ко бы Энджел дождался меня!»
Глава 26. Взятие больницы.

Все последние двенадцать часов пролетели для Авесты как одно единое мгновение. Она вот уже два часа ходила вокруг больницы Барселоны, где лежал Карлос и никак не могла попасть внутрь. Цен-тральный вход был атакован преданными поклонницами таланта Ве-ласкеса. Здесь же стояли мрачные широкоплечие охранники, лениво переминаясь с ноги на ногу, и пропускали только пациентов этой пре-стижной клиники. Черный вход перекрывал наряд полиции. Монолит-ное белое здание, призванное сохранять человеческие жизни, казалось анженке тюрьмой и неприступной крепостью.
Имплоисн тяжело вздохнула и села на скамейку. От местных фанаток она узнала, что Энджел находится в прежнем состоянии и подключен к аппаратам, поддерживающим его жизнь. Кто-то из мед-сестер продавал информацию обезумевшим от горя девушкам. Ан-женка понимала, что медлить нельзя и дорога каждая минута. Ей во что бы то ни стало, было необходимо попасть к Энджелу как можно скорее. Препятствия вызывали у нее священный трепет. Но дело было не только в плотном окружении больницы.
Покидая Царство, Авеста не слишком заботилась о конспи-рации. Весь ее тщательно продуманный план побега полетел в тарта-рары. У нее не было времени. Открыв свой тайник под кроватью, за-маскированный под обувную коробку, анженка извлекла оттуда все содержимое. В походный рюкзачок полетели ампулы с энергожидко-стью, земные деньги, карта Барселоны и отцовская карточка перехода через «Звездные врата». Наспех переодевшись в удобную одежду, Имплоисн побежала в магазин, где раздобыла черный парик. Она сра-зу же одела его в дамской комнате. Затем анженка стремглав броси-лась к пневмобасу. За те короткие секунды поездки от Барстат до Тай-ясаля, в ее голове созрел новый план побега. Пусть он разительно от-личался от первоначального, но это не имело значения для отчаяв-шейся от горя девушки. Для нее главным было добраться до Барсело-ны и спасти Энджела; сама ее безопасность в расчет не бралась.
Выйдя из пневмобаса, Авеста как можно спокойной поход-кой добралась до «Звездных врат». Она воспользовалась украденной карточкой и перешла в «Город в Облаках». Взяв в доках импульт и зарегистрировавшись под именем своей бывшей одноклассницы, де-вушка полетела на Землю в Мадрид. Оттуда она поехала поездом до Барселоны.
Пошел дождь. Авеста не могла сдвинуться с места послушно подставляя лицо крупным теплым каплям. Ее парик намок. Она сняла его и выбросила в урну. Время было на исходе. Вернее, у анженки оно уже кончилось. У нее сжалось сердце. Соленые капли слез смешались с дождем и заструились по ее щекам. Она понимала, что не сможет во время вернуться в Царство. Теперь для нее все было кончено. «Через пару часов обнаружится, что меня нет в Барстат» - сказала она, не скрывая от себя своего обреченного положения. – «Через час или два Ева проверит все видеозаписи Царства и увидит меня надевающей парик. Все остальное – пустяки. Она проверит программу моего им-пульта. Потом… Потом Ева пустит по моему следу своих ищеек. Ча-сов через пять они меня найдут. О, Лэксембургиз! Я в ловушке. У ме-ня в запасе все лишь несколько часов, чтобы навестить Энджела и спасти ему жизнь. Я должна успеть! Любым способом!»
Анженка нащупала под рубашкой парализатор и сжала его рукой. Дождь уже почти кончился. Стало темнеть. Она снова посмот-рела на здание больницы и вздрогнула от неожиданности. Юркая до-гадка пронзила ее мозг. С левой стороны здания находилась пожарная лестница; правда, первая ее секция находилась на уровне второго эта-жа. Но это не сметило девушку. На ее губах заиграла хищная улыбка.
Она резко встала со скамейки и подошла к лестнице. Осмот-ревшись по сторонам и обнаружив, что за ней никто не следит, Авеста разбежалась, сделала сальто в воздухе и зацепилась за перекладину лестницы. Она похвалила себя за то, что не в пустую потратила три месяца, занимаясь физическими упражнениями. Девушка подтянулась и полезла вверх, как можно ближе прижимаясь к стене, чтобы ее не заметили снизу. На восьмом этаже она открыла окно и влезла внутрь; по сведениям фанаток, палата музыканта находилась именно здесь.
Вскоре Авеста убедилась в этом воочию. У двери находились два уродливых «шкафа». Девушка достала парализатор и выстрелила в охранников. Мужчины, не произведя ни звука, медленно сползли по стенке на пол. Имплоисн подошла поближе и открыла дверь. В глуби-не комнаты она увидела опутанного проводами Карлоса. Острые иголки впились в ее сердце и заставили тихо застонать.
Анженка тряхнула головой и закрыла дверь. В начале она решила спрятать парализованных охранников. В конце коридора Аве-ста видела кладовку и поспешила ее проверить. К ее счастью комнатка оказалось открытой и пустой, если не считать машины для мойки по-лов.
Авеста вернулась к палате Энджела и по одному перетащила мужчин в кладовку. Посчитав, что одного заряда для них маловато, она выстрелила из парализатора еще раз. Закрыв за собой дверь кла-довки, девушка на цыпочках поспешила к музыканту.
Имплоисн вошла в палату и поставила к ручке двери стул, чтобы никто не смогу ей помешать и войти в комнату. Она подошла к кровати. Мужчина, окутанный проводами и датчиками, лишь отда-ленно напоминал ей жизнерадостного музыканта – ее любимого чело-века. Энджел был неимоверно бледен. Он даже не мог самостоятельно дышать. За него это делали аппараты. В какой-то момент анженке по-казалось, Госпожа Смерть уже протянула к нему свои костлявые руки.
Девушка покачнулась, но успела схватиться за спинку кро-вати. Чтобы не упасть, она опустилась рядом на колени. Сняв рюкза-чок, Авеста достала из него ампулы с энергожидкостью и разложила их на полу.
- Авеста, это ты? – услышала она слабый голос музыканта.
- Конечно, это я, - страстно зашептала анженка и придвину-лась к нему ближе. – Я приехала сразу, как только смогла. Прости, что меня не было с тобой рядом все это время.
- Что-то случилось? – спросил Энджел.
- Нет, все в порядке, - спрятала глаза девушка.
- Не лги мне, милая, - мягко сказал музыкант и погладил ее по голове. – Ты исчезла. Я думал, что ты обо мне забыла.
- Как ты мог так подумать?! – горячо возмутилась Авеста. – Я никогда тебя не забуду. Я так сильно люблю тебя! В тот день, когда я перестану тебя любить, я перестану жить.
- Тогда скажи мне, что произошло? – настаивал Карлос.
Авеста опустила глаза. Она не знала, можно ли рассказать ему правду. Энджел находился в критическом состоянии и плохие но-вости могли причинить вред его сердцу. Он, словно, поняв ее мысли, протянул руку и нежно провел пальцами по ее щеке.
- Не волнуйся, я в порядке, - мягко сказал Энджел. – Я могу вынести любую жуткую историю. Ведь ты рядом со мной. Говори.
- Меня поймали, - старалась не вдаваться в леденящие сердце подробности Имплоисн. – Они узнали, что я была на «Яркой». Меня посадили под домашний арест и отключили мой видеофон. Но как только я узнала, что ты заболел, то сбежала. Я привезла тебе лекарст-во.
- Бедная моя, девочка, - ласково протянул мужчина. – Ты – мое лучшее лекарство.
- Почему ты никогда не говорил мне, что у тебя больное сердце? – с болью в голосе спросила Имплоисн.
- Разве бы это что-то изменило?
- Конечно, нет!
- Болезнь – это не повод замыкаться в себе. Я знал очень много людей, у которых диагноз был менее серьезен, чем у меня. Но сейчас их уже нет в живых. А знаешь почему? Потому, что они прида-вали большое значение своей болезни и рассказывали о ней на каждом углу. В детстве мне с лихвой хватило жалости и нездорового внима-ния. Сейчас я стараюсь не замечать моей болезни. Я просто живу и радуюсь жизни, каждому отпущенному мне дню. Если бы все мои доктора узнали какие вечеринки я закатываю дома, у них бы волосы встали дыбом. Мой лечащий врач до сих пор удивляется, что я вообще живу. Познакомившись с тобой, я не хотел, чтобы ты принимала меня за инвалида.
- Ты совсем не похож на инвалида. И мое лекарство тебе дей-ствительно поможет.
- У тебя могут быть неприятности?
- Нет. Я сбежала навсегда. Я решила остаться жить с тобой.
- Обещаешь?
- Обещаю. Но сейчас тебе надо принять лекарство.
Имплоисн открыла три ампулы и вылила энергожидкость ему в рот. Оставшиеся шесть она положила в ящик прикроватной тумбочки. Энджел вопросительно посмотрел на нее.
- Это на потом, - пояснила анженка. – По одной ампуле в день. Если меня не окажется рядом, ты примешь это лекарство сам. С ним ты очень быстро поправишься.
- Если тебя не окажется рядом…, - повторил Энджел. – Ты хочешь уйти? Тебя ищут?
- Дело не в этом, - замялась Авеста. – Ты не представляешь, каких трудов мне стоило пробраться в эту больницу! Я забралась сюда по пожарной лестнице. Мне пришлось парализовать твоих охранников и спрятать их в кладовке.
- Хорошая работа, секретный агент Имплоисн Авеста Тавера дэ Майкл ди Дайэмонта! – рассмеялся мужчина. – А ты еще говорила, что тебя не за что разыскивать спецслужбам Земли! У тебя такой та-лант! Но ты могла бы просто подойти к Сэмми. Я предупредил его насчет тебя.
- Я как-то об этом не подумала, - развела руками анженка и тоже засмеялась. – Я скучала по тебе, Энджел. Мне так не хватало те-бя. Я жалею, что не согласилась остаться с тобой.
- Но ты передумала, и я этому очень рад, - сказал Карлос. - Как ты там говорила? «Ла фиро ку мачи мо»?
- «Ла жиска», - кивнула девушка. - Это означает «я тоже».
Глава 27. Семейные разборки.

Тонкий и едва слышный звук, похожий на шуршание разно-цветных конфетных фантиков, потревожил Авесту. Девушка очнулась после непродолжительной дремы и пошевелилась, стараясь не разбу-дить Энджела. Ее тело затекло и отозвалось на движение ноющей бо-лью в ногах и спине. Она все еще сидела на полу, но ее голова покои-лась на краешке кровати. Музыкант обнимал ее за шею правой рукой. Тонкий красный проводок запутался в ее волосах. Анженка подняла голову и осторожно освободилась от него. Она отползла от кровати и прислушалась. Звук походил на легкое дуновение ветерка. Неприят-ное предчувствие овладело девушкой. Какой-то липкий и непонятный страх сковал ее тело и разум.
Анженка кое-как встала на ноги и на цыпочках подошла к двери. Она прижалась ухом к холодному дереву. «Что же это за звук?» - поинтересовалась она. – «Откуда он исходит? Может медсестры от-крыли окно и несчастные фанатки на улице устроили демонстрацию? Да нет, все люди в это время спят. Как я сама могла заснуть?! Какой стыд! Сколько же сейчас времени?»
Имплоисн по привычке взглянула на левую руку, но тонера там уже не было; он остался в ее квартире в Барстат. Ей пришлось достать из кармана куртки медальон-часы на цепочке и открыть его крышку. «О, Лэксембургиз!» - вздохнула девушка. – «Уже почти че-тыре часа утра! Охрана Энджела! Они уже или очнулись, или их кто-то нашел. Тогда почему так тихо? Здесь должно быть шумно! О, нет! За мной пришли! Быстро работают. Мне надо поскорее бежать. Найду Сэмми и пережду мои поиски в доме у Энджела. Надо только Эндже-ла предупредить».
Как только Имплоисн сделала шаг к кровати, снаружи раз-дался характерный стрекочущий звук. Входная дверь разлетелась в щепки. Звуковая волна всколыхнула воздух и наполнила комнату жа-лобным стоном. Взрывной волной анженку отбросило к окну. Она больно ударилась головой о стекло и свалилась на пол. «Поздно!» - с сожалением пронеслось у нее в мыслях.
В палату ворвались четверо дюжих молодцов в серой уни-форме. Имплои сразу узнала их. Это были Пол, Стивен, Кайл и Майкл Тавера. «Отец!» - с сожалением прошептала анженка. – «О, Лэксем-бургиз! Ева послала за мной семью Тавера, как за опасной преступни-цей! Мой отец пришел меня арестовать. Пощады лучше не ждать. Что подумает Энджел?! Эта картина может ему навредить. Нет. Я буду вести себя хорошо. Второго приступа он не выдержит. Это я виновата и сама должна расплатиться».
Майкл подошел к Авесте и поставил ее на ноги как игрушку. Их глаза встретились. Она почувствовала, как земля уходит у нее из-под ног. Леденящий холод пронзил ее сердце. Ко всему ужасу анжен-ки он больше не был ее отцом; это был воин, выполняющий приказ правительницы Анжении.
- Не смей ее трогать! – услышала Авеста слабый, но полный решимости голос Энджела. – Убери от нее руки. Немедленно!
Тавера как по команде повернули головы и посмотрели в сторону больного музыканта, срывающего с себя провода и датчики и пытающегося встать. Затем все также одновременно перевели взгляд на Имплои. Анженка отдала бы свою бессмертную жизнь и душку, лишь бы ее здесь не было. Комок подступил к ее горлу и ее затошни-ло. Она не вырывалась и бесшумно повисла в руках отца.
- Все в порядке, Энджел, - стараясь не выдавать дрожь про-шептала на идо Авеста. – Все хорошо. Мне не причинят вреда. Не ше-велись, прошу тебя. Сейчас мне нужно уйти с моими родственниками, но потом я вернусь. Обещаю.
- Не лги мне! – звенел прежний сильный голос музыканта.
Энджел все-таки встал с кровати и решительным шагом на-правился к Майклу. Казалось, болезнь мгновенно отступила. По его лицу Авеста поняла, что он намерен вырвать ее из рук отца чего бы это ему не стоило. Анженка еще никогда не видела его таким агрес-сивным. Про таких как Энджел в Царстве говорили, что они могут перейти океан пешком. И сейчас он намеревался сразиться за свою девушку с четырьмя мужчинами.
Если бы Авеста не знала, кто такие молодцы Тавера, то с уверенностью могла сказать бы, что они испугались. Но нет, по их выражению лиц можно было сказать, сейчас они крайне удивлены.
Анженка почувствовала, как напрягся ее отец. «Энджел, по-жалуйста, не делай этого!» - от всего сердца молилась она. – «Они же тебя убьют! Моему отцу стоит лишь толкнуть тебя пальцем…Это моя вина! Прости меня, Энджел».
- Не трогайте его! – изо всех сил закричала Имплоисн. – Он тяжело болен. Не смейте его трогать! Я не посмотрю, что вы мои род-ственники. Никогда вам этого не прощу! Кайл, останови их! Прошу тебя!
Кайл Тавера - дядя Кайл – всегда был Авесты родным сердцу человеком. Он единственный из всей семьи относился к ней с лаской и нежностью. Она знала, что может рассчитывать на него в трудную минуту. В создавшейся ситуации, ей хотелось верить, что он не оста-вит свою любимую племянницу.
Анженка не прогадала. Кайл двинулся к Майклу и опустил руку ему на плечо. Авеста облегченно вздохнула.
Послышался тупой стук. Все повернули головы в сторону звука. Энджел свалился на пол без сознания. Глаза Авесты расшири-лись от ужаса. Она услышала дикий оглушающий крик, непроизволь-но шедший из ее собственного горла. Анженка изо всех сил оттолкну-ла от себя отца и бросилась к Энджелу. Приземлившись рядом с ним, ее руки судорожно старались нащупать пульс у него на шее. Ничего не получалось. Жгучие слезы брызнули у нее из глаз.
Имплоисн не понимала, что делала. Какая-то мутная пелена закрыла ее глаза. Свои действия она ощущала только тактильно, как будто бы смотрела странный кинетический фильм. Вот ее руки опус-каются на грудную клетку Карлоса и стараются возвратить его слабое сердце к жизни. Это не помогает. Авеста тащит его к аппаратуре. Ободрав с проводов защитную оболочку, она прикладывает оголен-ные металлические нити к груди музыканта. Разряд электрического тока пронзает его тело и задевает ее. Сердце Энджела начинает бить-ся. Дрожа от высокого напряжения, анженка скрюченными пальцами открывает прикроватную тумбочку и достает оттуда ампулы с энер-гожидкостью. Она открывает две и вливает в рот музыканта. Пелена начинает спадать.
Авеста обнаружила себя сидящей на полу. Она так крепко прижимала к себе Энджела, что у нее побелели пальцы. Ее тело сотря-сали рыдания, по щекам текли в три ручья слезы. Но на душке поче-му-то стало спокойно. «Это истерика», - догадалась она. – «Временное помутнение рассудка. У Энджела останутся синяки. Что я с ним дела-ла? По-моему, такие приемы используют корпусовцы во время воен-ных операций. Откуда я это знаю? Тавера в ударе. Не ожидали, что маленькая Книжечка может быть такой строптивой? Ничего. Главное, что Энджел жив. Да, это самое главное. Синяки и следы от проводов скоро пройдут. А для меня все кончено. Прощай, мой любимый музы-кант».
Девушка поцеловала в лоб Карлоса и освободила его от сво-ей мертвой хватки. Она бережно положила его на пол и встала на но-ги. «Я всегда буду тебя любить, Энджел», - пообещала Авеста. – «Прости, что причинила тебе боль. Это непростительно. Но если бы ты знал как больно мне! Живи и забудь меня. Будь счастлив и прости свою маленькую анженку». Последний раз посмотрев на любимого мужчину, она повернула голову в сторону семьи Тавера. Чуть покачи-ваясь, Авеста подошла к Кайлу на негнущихся ногах, а не к отцу.
- Поедем домой, - тихо сказала ему анженка.
Глава 28. Взаперти.

Тишину нарушил молодой священник, облаченный в длин-ное черное кабале. Он дал кивком знак двум могильщика. Зазвучала траурная музыка.
Авеста обнаружила себя сидящей на белом складном стуле среди множества людей, одетых также во все черное. Однако на ней самой было белое кабале, перетянутое широкой зеленой лентой. Она ощущала себя белым перышком посреди черного осеннего океана.
Анженка находилась в парке. Здесь было много высоких де-ревьев и кустарников. Повсюду слышались переливчатые голоса птиц, скрывающихся в тени веток. С юга дул прохладный ветер, наполняя лес странным запахом леденцов с примесью хаомы . Среди буйной зелени и белых цветов в самом его сердце была сооружена высокая широкая поленница из сухих веток и коры деревьев. На ней лежал че-ловек, покрытый белым покрывалом. Вокруг него плотным кольцом толпились люди. Авеста знала, что это похороны.
Снова заговорил священник. Анженка не понимала его речь; это был не анженский язык и не идо. К поленнице подошли могиль-щики с факелами и подожгли ее. Ветки вспыхнули необычным синим огнем и стали медленно плавиться. Белое покрывало растворилось в пламени и вознеслось в небо вместе с едким дымом. Внезапно мерт-вец очнулся и сел. Он поднял руку и показал пальцем на Авесту.
- Ты убила меня! – обвинил он ее знакомым голосом.
Дым стал медленно рассеиваться. Анженка подскочила на ноги. В мертвеце она узнала объятым пламенем Энджела.

Авеста проснулась от собственного крика. По ее лицу текли крупные капли пота, смешанные со слезами, горло саднило от хрипа. Девушка села на кровати и обхватила голову руками. Перед ее глаза-ми все еще стояла жуткая и нелепая картина – Карлос, сгорающий в синем пламени; Карлос, обвиняющий ее в своей смерти. Из ее горла вырвался истерический смешок.
Все еще не веря, что сон кончился, Авеста вцепилась руками в одеяло. «Почему это со мной происходит?» - ужаснулась она. – «В чем моя вина? В том, что я полюбила и захотела быть счастливой? В том, что я полюбила не анженца, а землянина – человека из другого мира? Это несправедливо».
Девушка всхлипнула и позволила себе заплакать. Почему-то на ум ей пришла самая первая книга «Анженской Мадонны»; вернее ее Интро – вступительная глава. Еще в детстве Имплои прочитала ее, но запомнила навсегда. В книге говорилось, что быть анженцем – это судьба. В ней Лиза писала, что анженцы – это избранные существа, которым она подарила вечную жизнь. Но избранность также предпо-лагает и большую ответственность, от которой нельзя отказаться, что бы это ни стало. У всех анженцев искалеченные и израненные сердца; это их отличительная черта. Лишь Царство может подарить им долго-жданное счастье и пролиться целебным бальзамом на их раны. Однако нельзя получить что-то ничего не дав взамен.
Именно здесь, в хрониках Анжении единственный раз упо-миналось наследие Древних зверей – «Изумрудная книга». Лиза гово-рила, что в это великой книге у каждого анженца также есть своя соб-ственная страничка; только исписанная особыми чернилами, которые можно стереть «ластиком» и написать заново.
Авеста задумалась. Ее сон растаял. На смену ему вернулась жестокая реальность. Анженка находилась в самой настоящей тюрьме в Тайясале. Она сидела на кровати в своей камере. Это была малень-кая квадратная комната размером три на три метра без окна. Высокие стены были выкрашены в унылый серый цвет. На потолке постоянно горела лампа дневного света, из-за чего Имплоисн потеряла счет вре-мени. Помимо кровати в камере стояли скамейка и стол.
Еще несколько месяцев назад Авесту приводила в ужас мысль о том, что когда-нибудь она может оказаться здесь. Теперь же эта камера и положение арестантки не производило на нее никакого впечатления. И страх, и ужас куда-то исчезли. Их место заняло спо-койствие. Пережив за последние месяцы всю гамму чувств и эмоций, девушка устала и покорилась судьбе. Навалившаяся неизбежность подкосила ее. Она решила не сопротивляться и принять все как данное свыше.
Однако в ее планы вмешался сегодняшний сон. По подсчетам Имплоисн прошло около трех дней с того момента, как она последний раз видела Энджела. И до сих пор у нее не было возможности узнать о его состоянии. Но несмотря на это, она заставляла себя верить в то, что с ним все хорошо и он будет жить долго. Авеста понимала, что больше его не увидит. Она даже клятвенно пообещала себе, что ни при каких условиях не будет наводить о нем справки. Счастье в неве-дении! Ей казалось, узнай она, что Карлос умер или женился, весь ее мир превратится в кромешный ад. Теперь Имплоисн больше всего на свете боялась собственного безумия, своих действий и их последст-вий. Она просто не могла отвечать за себя. Своими поступками ан-женка могла сделать хуже не только себе, но и Энджелу, и своей се-мье, и всему Царству.
«Я опасна», - трезво рассуждала Авеста. – «Это мое прокля-тие. Здесь мое место. Ева правильно со мной поступает. Еще чуть-чуть и будет в пору отправлять меня в сумасшедший дом. О, Лэксем-бургиз! Что я с собой сделала?! Моя жизнь была такой тихой и разме-ренной. По-своему я была счастлива. Кто стер мою страничку в «Изумрудной книге»? На кого я стала похожа? Хорошо, что здесь нет зеркала.
Меня надо изолировать. Только вот не думаю, что Малютка сможет что-то изменить. Мне нечего терять. Было бы лучше, если бы Ева стерла мою память и сделала из меня послушное и довольное жизнью существо. Как из отца. Отец…»
Последний раз Авеста видела Майкла, когда Тавера привезли ее в Тайясаль и передали службе безопасности. В тот момент ей каза-лось, что у нее больше нет отца. Но сейчас это не имело для нее ника-кого значения. Как не имело значения и то, что на ее семью падет тень позора. Она понимала, что, если бы у нее был выбор, он пал бы на Энджела. Впервые в жизни анженка четко осознавала, что может бро-сить к ногам любимого мужчины все, что потребуется.
«Я повторяю судьбу моих родителей», - грустно усмехнулась девушка. – «И я иду по пути моего отца. Он тоже был преступником. Но моя мать последовала за возлюбленным. Судьба моих родителей у меня в крови. То, что со мной произошло, должно было произойти. Теперь я понимаю своих родителей. Кажется, еще в Библии было ска-зано, что женщина должна оставить свою семью и последовать за сво-им мужем».
Внутренний голос настойчиво нашептывал Авесте, что те-перь настало ее время уйти из семьи и последовать за своим мужчи-ной. Если бы она сейчас не находилась в этой камере, то без промед-ления бросилась к музыканту.
У нее не было другого выбора. Другой жизни она для себя не желала. Родившись в семье Тавера, Имплоисн жалела об этом. Ее дет-ство было покрыто мутной пеленой беспамятства. Лишь изредка то тут, то там всплывали расплывчатые воспоминания, но ни в одном из них она не видела себя счастливой. Авеста помнила настойчивые и шумные голоса в своей голове, превращающие ее жизнь в круглосу-точный ад. Она помнила и свою смерть; было больно. Отец и мать сливались в одно пятно. Они всегда были вместе. И в этом единении не находилось места для Авесты. Иногда она задавала себе вопрос, зачем они произвели ее на свет.
Дверь камеры открылась. Авеста повернулась на звук. В комнату вошла Ева. На ней было надето строгое черное платье, под-черкивающее ее дурное расположение духа. Она села на скамейку и сложила руки на груди. Взгляды анженок встретились.
- Как тебе тюрьма? – ядовитым тоном спросила Ева. – При-выкаешь?
- Это хорошее место, - откровенно ответила Имплоисн. – Мне здесь нравится. Я благодарна тебе.
- Надеюсь, Малютка понравится тебе больше, - выпалила правительница.
- Не думаю, - спокойно продолжала арестантка. – Мне лучше только в изоляции. Боюсь, что на Малютке я могу натворить больше глупостей.
- А может тебе лучше прогуляться на Ландрию ? – удивлен-но подняла бровь Ева.
- Это не поможет, - покачала головой девушка. - На свободе я опасна и для себя, и для окружающих.
- Авеста, что происходит? – вкрадчиво спросила анженка, сменив гнев на милость.
- Я и сама хотела бы это знать, - вздохнула Имплои, разводя руками. - Хотя, наверное, знаю. Это гены, НГИ. Мой отец ведь тоже совершил преступление. Он был на Малютке, а потом ты сделала из него Тавера. Может быть, тебе стоит также поступить со мной?
- Что за бред?! – задохнулась от возмущения правительница. – С чего ты взяла…
- Я – дочь своих родителей, - прервала ее арестантка. – Я давно об этом знаю. Это было легко. Я ведь работаю с компьютерами. Работала…
- И ты хочешь стать такой, как он? – спросила ошалевшая женщина. - Послушным роботом?
- Зато у меня не будет чувств, и я все забуду, - грустно улыб-нулась Имплоисн.
- Ну и дура! – выпалила правительница.
Ева подскочила на ноги и стала нетерпеливо ходить из сто-роны в сторону. Сквозь стук ее каблучков Авеста слышала яростные и грязные ругательства; Ева обзывала последними словами почему-то свою мать и Лизу.
- Ева, - тихо позвала Имплоисн. – Скажи мне, что совершил мой отец? Какое преступление?
- Ты действительно хочешь это знать? – таинственно спроси-ла Ева, снова садясь на скамейку. – Только это тебя сейчас интересу-ет? Хорошо. Он был человеком, землянином из спецслужб. Он хотел уничтожить Царство, но я ему помешала. Впечатляет?
- Я подозревала это, - задумчиво произнесла Авеста.
- Это все, что ты можешь мне сказать? – удивилась анженка, разглядывая свою собеседницу, будто увидела ее в первый раз.
- Что есть слова? – рассуждала девушка. – В них уже нет смысла. Один ветер. Ничего уже не изменишь. Я такая же как и мой отец. И я готова ко всему.
- Готова ко всему?! Нет, ты действительно сумасшедшая! За-чем ты, скажи на милость, вообще поперлась на Землю?
- Ты знаешь.
- Нет, не знаю. Объясни мне. Я всегда считала, что ты разум-ная девушка, у которой впереди большое и счастливое будущее. Я возлагала на тебя большие надежды. Зачем ты все испортила?
- Счастливое будущее? Я хотела быть счастливой здесь и сейчас. Но никто в Царстве не мог мне этого дать! Я получила свое счастье только на Земле, в Барселоне. Я влюбилась и любима. Ради этого я готова на все. Я узнала, что он умирает, и мои ноги сами по-несли меня к нему.
- Этот человек плохо на тебя повлиял. Из-за него ты потеряла разум и втоптала в грязь свою родину.
- Он – моя родина. Он изменил меня и показал, какой может быть жизнь, если встать на свой собственный путь. Я ни о чем не жа-лею.
- Земные мужчины не постоянны. Очень скоро ты бы ему на-скучила, и он бы тебя выкинул как ненужную вещь. Он – музыкант, пресыщенный женским вниманием, богатством и славой. Это не про-ходит бесследно. Кроме того, он скоро умрет.
На этот раз подскочила Авеста. Как раненный зверь, загнан-ный в угол, она тяжело дышала сжимая кулаки. Понимая всю неиз-бежность действительности, ей невыносимо сильно хотелось бросить-ся на Еву и заставить ее взять свои слова обратно.
- А ты не думаешь, что я переломаю тебе все кости? – усмех-нулась Ева, прочитав ее мысли.
- Я теперь ни о чем не могу думать, - простонала Имплоисн и села рядом с правительницей.
- Ну-с, что мне с тобой делать?
- Все, что угодно, только не оставляй меня на свободе. Я не могу обещать, что опять не сбегу.
Ева покосилась на свою пленницу и нахмурила брови. Пра-вительница напряженно думала.
- Он не выживет, - наконец сообщила Ева. – Его нельзя спа-сти; Пол прихватил кое-какие документы из больницы, и я на досуге их просмотрела. Это конец. Современная земная медицина не способ-на ему помочь.
Авеста замерла как статуя. Слова правительницы обруши-лись на нее снежной лавиной и накрыли с головой. Девушка лихора-дочно соображала. У нее перехватило дыхание. Миллионы маленьких ледяных иголочек пронзили ее тело.
- Тогда умру и я, - закрыла глаза Имплои. – Я найду способ.
- Дура! – взревела Ева.
- Конец ему, конец мне. Как ты не понимаешь, Ева? Для меня лучше умереть, чем вернуться к прежней жизни. Пока жив он, жива моя вера.
Правительница уронила голову на руки. Она молчала и не шевелилась. Авесте стало ее жаль.
- За что мне такое наказание? – простонала Ева.
- Отпусти меня, - попросила Авеста. – Возьми мою душку и отпусти.
- Ты хотя бы понимаешь, насколько эгоистично себя ведешь?
- Зачем я тебе? Избавься от меня и исчезнут все проблемы. Всем будет без меня лучше.
- Ты действительно ничего не понимаешь. Я не могу тебя от-пустить и лишить жизни. Ты – анженка! Избранная! Ты уже та, кем хочешь стать. Ты не принадлежишь себе. Ты знаешь что-нибудь об эгрегорах? Царство – это мощный разумный и живой организм. Пом-ни о Царстве и оно никогда не забудет о тебе. Чем больше ты ему дашь, тем больше оно даст тебе. Если ты отречешься от Царства, по-страдают другие анженцы. Но ведь они не виноваты, что ты не смогла найти свое место. Хотя бы на секунду подумай не только о себе, а о детях, которые любят жизнь. Помнишь, что случилось, когда ушла из жизни Лиза? Ты хочешь, чтобы уничтожили всех анженцев? Тогда спецслужбы Земли победят. За нами в небытие уйдут рыцари, гуру, риханцу, авхратани, андалузцы, масуоти. Потом и земляне. Мы все связаны. Это удел всех цивилизаций и миров. Так погиб мой народ. Чтобы выжить, мы должны быть единым целым.
Напрасно ты недооцениваешь себя и своей роли. Ты – также звено в цепи жизни. От тебя многое зависит.
Ева замолчала, предоставив Имплоисн время и возможность переварить ее слова. Арестантка поняла; по ее лицу потекли слезы.
- Я люблю его, - рыдала Авеста. – Я хочу, чтобы он жил!
- Это поправимо, - мягко сказала правительница.
- Что ты имеешь в виду?
- Заключим сделку. Он будет жить. Мы сделаем ему опера-цию. Ты будешь жить в Царстве и поклянешься его счастьем, что ни-когда его не увидишь.
У Авесты мгновенно просохли слезы. Она недоверчиво по-косилась на Еву. «Жизнь Энджела в обмен на мой плен?» - подумала она. – «Как же я это перенесу? Но у Энджела появится шанс. Он мо-жет все забыть и стать счастливым. Ева права, я – эгоистка. Пришло время подумать о других. Об Энджеле».
- Я согласна на эту сделку, - услышала свой голос Авеста. – Я клянусь тебе счастьем Энджела, что никогда его не увижу и не буду пытаться узнать о нем что-либо.
- Заметано! – деловым тоном провозгласила Ева.
Глава 29. Новая жизнь.

Был полдень. Двадцать первое марта. День рождения Лизы – всеобщий анженский праздник, отмечаемый в каждом уголке Царст-ва. Все жители Анжении готовились к большому празднеству, укра-шая свои дома и улицы. Также этот день ознаменовал начало сезона дождей в наводных городах – в Тайясале, Барстат и Орэ. С самого ут-ра было пасмурно. Серые свинцовые тучи закрыли все небо и обещали долгие дождливые дни. В воздухе уже пахло дождем. Очевидно ветер принес этот запах. Океан недовольно ворчал и разбивал волны о сваи Тайясаля, превращая их в мелкую рябь.
На набережной стояла девушка в легком сером плаще обло-котившись на перила. Ветер трепал ткань и ее медные волосы, стяну-тые в конский хвост алой лентой. Но она, похоже, этого не замечала. Ее взгляд был устремлен за горизонт. Хотя она и стояла на каменных плитах, ее мысли были далеки от «Города на воде».
Ветер все усиливался. Брызнули первые капли дождя. Где-то вдалеке вспыхнула молния и послышались раскаты грома. Девушка очнулась. Теперь ее глаза жадно следили за разрядом электрического тока на небосводе, как за невиданной красной змеей, извивающейся в причудливом танце. Девушка закрыла глаза и опустилась на колени. Она прижалась лбом к металлическим перилам, желая снова ощутить в своем теле разряд тока. Но напрасно; Тайясаль, как и все наводные города, был надежно защищен энергетическим куполом. Если бы молния попала в него, то она растворилась бы во всеобщем потоке энергии.
Девушку звали Имплоисн Авеста Тавера дэ Майкл ди Дайэ-монта. За последнее время она изменилась. Нет, она не изматывала себя голодом и физическими нагрузками как раньше. Сейчас ее жизнь была другой. Анженка свято соблюдала данную Еве клятву. Тем не менее, ее облик обрел другие черты.
Авеста стала взрослой во всем смысле этого слова. Измене-ния были виды и внешне, и внутренне. Ее прекрасные волосы распря-мились и стали тусклыми; глаза наполнились изумрудной зеленью, но исчезли те солнечные рыжие блики, делающие ее ближе к Энджелу, а вместе с ними и блеск; некогда живой и подвижный взгляд стал дол-гим и чуть отсутствующим.
Она честно пыталась жить без Энджела, старалась его за-быть. Авеста помирилась с родителями и теперь каждое воскресенье ходила к ним на обед. На работе она тщательно старалась быть милой и улыбчивой. Пару раз ей удалось позволить себя уговорить пойти на служебные вечеринки. Она стала общаться с другими анженцами. Как нельзя кстати на ее пути снова появился Грег. Иногда они встреча-лись; ходили в кино или в кафе. Одно время ей казалось, что она смо-жет научиться жить заново и быть может когда-нибудь станет счаст-ливой.
У нее было спокойно на сердце. Ева выполнила свою часть уговора. Похитив Энджела из больницы, она привезла его в Мадрид, где и была произведена операция на сердце. Приехавший по вызову правительницы верный Сэмми, увез музыканта домой в Барселону. Энджел быстро выздоровел и пришел в норму. Это все, что знала Аве-ста. Большего она и не хотела. Энджел был жив и здоров. Этого было достаточно, чтобы наступить на горло своим чувствам и сдержать клятву.
Имплоисн верила клятвам; верила силе слова и мысли. В глубине своей душки она надеялась, что ее клятва не напрасна.
Дождь все усиливался. Авеста подставила лицо теплым кап-лям и зажмурилась. «Не смей плакать!» - приказала она себе. – «Дер-жи себя в руках! Сколько еще времени будет продолжаться это без-образие?! Я же обещала быть хорошей девочкой. А свои обещания всегда нужно сдерживать. Я потеряла Энджела, но он жив. Если я по-теряю еще и себя… Ему бы это не понравилось».
Имплоисн представила себе как Карлос недовольно щурит глаза и качает головой. От нее не укрылось, что она улыбается, думая о нем. От осознания собственной беспомощности девушка ударила рукой по перилам и скорчила гримасу от боли.
- Ты решила вымокнуть до нитки и переломать себе руки? – услышала она за спиной.
Анженка обернулась. В двух шагах от нее стоял Грег. На нем был одет черный плащ, а в правой руке он держал зонт.
- Привет, Грег, - проигнорировала вопрос девушка.
- Пойдем отсюда, - предложил анженец. – Скоро станет со-всем холодно. Ты можешь простудиться.
Авеста хотела сказать, что ей все равно, и она была бы толь-ко рада свалиться в постель с высокой температурой, окунуться в спа-сительный бред, лишь бы не быть такой одинокой, но сдержалась. Грег хотя и был в некотором роде ее другом, но все же она решила держать язык за зубами. В последнее время ее мания преследования достигла апогея. Ей постоянно казалось, что она находится под не-усыпным наблюдением Евы. Грег мог оказаться ее шпионом.
- Пожалуй, - нехотя ответила Авеста.
- Может, заглянем в килису? – предложил Грег. – Там сейчас не так людно. Да и ты сможешь высохнуть.
- Пойдем, - с некоторой тенью сомнения согласилась анжен-ка.
Грег не терял времени даром. Он помог Авесте подняться на ноги и обнял за талию, делая вид, что спасает ее от дождя. Анженка напряглась всем телом. До нее очень давно никто не прикасался. В любой другой момент она бы оттолкнула Грега, но сейчас у нее было до такой степени мерзопакостное настроение, что ей пришлось сде-лать вид, что не заметила этого движения.
Килиса находилась неподалеку. Поэтому весь путь до нее за-нял около минуты. Грег открыл перед девушкой дверь и пропустил ее первой внутрь, при этом галантно раскланявшись. Авеста невольно рассмеялась. В этом жесте было до боли много знакомого.
- Мне нравится, когда ты смеешься, - сказал Грег, усаживаясь рядом с Авестой на левом мате. – Что мне сделать, чтобы ты всегда была веселой?
- У меня трудный характер, - уклончиво ответила девушка. – Ты же знаешь.
- Знаю. Ты изменчива, как вода в океане. Но с тобой что-то происходит, и я не могу этого понять. Это выводит меня из себя. Аве-ста, я хочу тебе помочь.
- Мне не надо помогать. Я со всем справлюсь сама.
- Ты ведешь себя глупо.
- Если не нравится, то не общайся со мной. Тебе никто не на-вязывает мое общество.
- Извини.
Грег попытался ее обнять, но Авеста отстранилась от него, всем своим видом давая понять, что не желает продолжать этот разго-вор. Он посмотрел ей в глаза и вздохнул.
- Знаешь, ты всегда мне нравилась, - тихо сказал анженец. – Даже тогда, когда я отказался пойти с тобой на выпускной вечер.
- Неужели? – удивленно подняла брови Имплои. – Что ж, ты умело это скрывал.
- Я был молод. В моей голове гулял ветер. Я подчинялся об-щепринятым нормам, стереотипам. Мне казалось, что, если нас увидят вместе, меня осмеют. Я просто испугался! Когда ты подошла ко мне, я испытал ужас. Пойми меня. Ты всегда держалась особняком, у тебя не было друзей, ты вела себя очень странно. Я считал, что у тебя вообще нет никаких чувств. Тем не менее ты мне очень нравилась. Прости меня.
Авеста ошарашено смотрела на своего спутника. Ее только что унизили и одновременно признались в любви, но это не произвело на нее ровно никакого впечатления. Как ни горько ей было осозна-вать, что когда-то она зря мечтала о Греге, но этот разговор расставил все по своим местам.
- Все в порядке, - бесцветно произнесла Авеста. – Что было, то прошло.
- Я рад, что ты так думаешь, - обрадовался Грег. – Но мы можем все исправить.
- Каким образом?
- Выходи за меня замуж.
Имплоисн застыла пораженная, как громом среди ясного не-ба. У нее красноречиво отвисла челюсть, и она поспешила вернуть ее на место. Смешанная гамма чувств отразилась у нее на лице. Девушка судорожно сглотнула.
- Я тебя не люблю, Грег, - осторожно ответила Авеста и ин-стинктивно отодвинулась назад.
- Полюбишь со временем, - не до конца осознавая ее отказ продолжал анженец. – Нам будет хорошо вместе.
Не дожидаясь ее ответа, Грег придвинулся к девушке и по-пытался поцеловать. Авеста что есть силы оттолкнула его от себя и вскочила на ноги. Внутри у нее клокотала слепая ярость. «Если он по-вторит свою попытку, я его убью», - пообещала она себе. – «Цело-ваться с Грегом?! Нет уж, увольте. Замуж за него?! Уму непостижимо! Какого же он о себе мнения! Я принадлежу только одному мужчине – Энджелу. Только ему позволено ко мне прикасаться».
- Авеста…, - обиженно позвал Грег.
- Никогда больше так не поступай, - еле сдерживая ярость прошипела анженка. – Я никогда не выйду за тебя замуж. С этого дня не смей ко мне подходить.
Девушка круто повернулась и выбежала из килисы. По ее щекам текли слезы. Все дальше удаляясь к северной набережной, она не замечала дождь. «Грег – не Энджел» - твердила Авеста. – «Такого, как Энджел, не сыщешь на всем белом свете, ни в одной вселенной. Он – единственный. Энджел бы никогда так со мной не поступил. Ему бы в голову не пришло обращать внимание на то, что подумают дру-гие люди. Пусть Энджи Веласкес – избалованный вниманием каприз-ный ребенок. Но это только часть того Карлоса Энджела Веласкеса, которого я знаю. Со мной он совсем другой. Но я люблю его всяким. Мой Энджел. Он навсегда останется в моем сердце.
Зачем себя обманывать? Прошло столько времени, но я до сих пор помню каждую его черточку. А его музыка звучит в моем те-ле. Надо признаться, что я его никогда не забуду. Не стоит и пытаться.
О, Лэксембургиз! Спасите меня от ошибок. Оградите меня от глупостей. Я должна сдержать клятву. Как же мне удержать себя от шага, который вобьет последний гвоздь в крышку моего гроба? Как мне перестать быть эгоисткой? Как заставить себя не думать о нем?»
Глава 30. Разговор по душам.

- Положите его сюда, - скомандовала Ева двоими анженцам. – Да, на кровать. Так лучше. А теперь валите отсюда. Мне еще надо поболтать с нашим новым знакомым.
Едва анженцы скрылись за дверью, взгляд Евы остановился на стоящем около окна молчаливом и хмурым Сэмми. Хотя этот не-высокий и невзрачный мужчина средних лет и старался вести себя невозмутимо, его выдавали дрожащие руки. Под глазами у него обра-зовались темные круги, свидетельствующие о многих ночах, прове-денных без сна. Ева усмехнулась.
- Не вижу ничего смешного, - вдруг сказал Сэмми.
- Очень плохо, - скривила губы правительница. – Мне наобо-рот очень смешно. Тебе бы тоже не помешало улыбнуться. Твой па-рень жив.
- Это вопрос времени, - подался вперед мужчина. – У меня нет оснований вам доверять. Если Карлос до сих пор жив, это не гово-рит о том, что он будет жив завтра.
- Карлос? Мне казалось его зовут Энджел.
- Его зовут Карлос Энджел Веласкес Гарсия.
- Понятно.
Ева снова усмехнулась, видя как напрягся Сэмми. Она подо-шла поближе к музыканту и посмотрела на его бледное лицо. «Симпа-тичный мальчик», - подумала она. – «Неудивительно, что Авеста от него без ума. Впрочем, и этот взрослый мужик печется о нем как о сокровище. Что-то я пропустила».
- А он случаем, не твой сын? – наобум спросила правитель-ница, исподтишка подглядывая за мужчиной.
- Как Вы могли такое подумать?! – возмутился Сэмми. – Я служу Карлосу.
- Ну-ну, конечно, - иронично протянула Ева. - Я просто так спросила,
- Когда вы покинете этот дом? – высокомерно поинтересо-вался мужчина.
- И это твоя благодарность? – усмехнулась анженка.
- Пока я не знаю, за что благодарить.
- Тебе надо сказать «спасибо» за то, что я вытащила этого мальчишку с того света и отремонтировала ему сердце. Теперь у него вся жизнь впереди.
- Спасибо. Теперь можете уходить. Я сам позабочусь о Кар-лосе.
- Нет.
Сэмми удивленно посмотрел на хрупкую блондинку. Когда ему сообщили, что его драгоценного Карлоса похитили из больницы, он пришел в ужас и приготовился к самому худшему. Но опасения не оправдались. На следующий день его остановила на улице эта мило-видная девушка с пронзительными зелеными глазами и предложила проехать с ней в Мадрид забрать музыканта. По дороге она сообщила, что Карлосу была сделана операция и теперь он будет жить долго и счастливо. Сэмми действительно увидел своего любимца в послеопе-рационной палате в частной клинике на окраине Мадрида. Оттуда че-рез несколько дней в сопровождении этой девушки представившейся Евой и ее свиты, музыканта доставили в его дом в Барселоне.
- Что вы хотите еще? – спросил Сэмми.
- Я хочу понаблюдать за состоянием своего пациента, - улыбнулась Ева. – Я, конечно, доверяю своим людям, но всякое может случиться. Я должна убедиться, что с этим мальчиком все будет хо-рошо, и он выздоровеет.
- Кто Вы? Какая вам от этого выгода?
- Не имеет значения кто я. Выгода? Выгода для меня есть. Скажем так; я пообещала одной глупой девчонке, что он будет жить.
Энджел пошевелился. Датчик жалобно пискнул, но затем снова продолжил отмерять удары сердца. Ева быстрым шагом подо-шла к музыканту и взяла его за руку. Легким усилием она проскани-ровала все функции организма. Его состояние ее успокоило и удовле-творило. Но все же шумный выдох Энджела насторожил Еву. Ей по-казалось, что он что-то говорит. Она склонилась над ним и отчетливо услышала имя «Авеста».
- И этот туда же, - обиженно отстранилась от музыканта Ева и надула губки. – Какой ребенок! А мне опять возиться.
- Что-то случилось? – встревожено спросил Сэмми.
- Ничего! – взорвалась Ева.
- Тогда не кричите, - упрекнул ее мужчина. – Кстати, кто та глупая девчонка, которой Карлос обязан жизнью?
- Ты ее не знаешь, - с горечью отмахнулась правительница. - Ее зовут Авеста.
- Авеста?! – округлил глаза Сэмми. - Как же, знаю. Эта она разбила сердце Карлосу и перевернула всю его жизнь. Она его погу-била!
- Да?! – возмутилась Ева. – Тоже самое я могу сказать об этом мальчишке. Стоило ей с ним познакомиться, как ее словно под-менили. Бедная девочка из-за него столько глупостей натворила! Она своей жизнью рисковала! Это он ее погубил! Испортил всю жизнь! А она на коленках ползала, когда просила сделать ему операцию.
Разговор внезапно прервался. Ева и Сэмми стояли напротив друг друга и пыхтели от возмущения, каждый стараясь выгородить своего подопечного. Еще чуть-чуть и в ход пошли бы кулаки. К сча-стью этого не произошло.
- Сэмми, в таком тоне нельзя разговаривать с женщиной, - услышали противники.
И Ева, и Сэмми обернулись на замечание, исходившее от то-го, который по идее должен был находиться в бессознательном со-стоянии еще несколько дней. Но Энджел все-таки пришел в себя, ско-рее всего от громкой ссоры, и пытался сесть. Ева удивленно подняла бровь.
- Карлос! – воскликнул Сэмми и бросился его обнимать. – Хвала Всевышнему! Ты жив! Какое счастье!
- Да уж, - выдохнул музыкант. – Мадам, я прошу прощения за моего помощника. Иногда он ведет себя непозволительно.
- Хм, - задумчиво произнесла Ева. – Все в порядке; просто он за тебя переживал. А я не мадам. Меня зовут Ева.
- Рад нашему знакомству, Ева, - обворожительно улыбнулся Энджел. – У тебя очень красивое имя.
- Спасибо. Но оставим любезности. По-моему тебе еще нель-зя двигаться. Я прописала тебе полный покой.
- Ты доктор?
- Что-то в этом роде.
- Почему я здесь, а не в больнице?
Ева открыла рот, но не знала что ему ответить. Сообщать о том, кто она такая и что здесь делает, ей не хотелось. Из глубины душки шел настойчивый сигнал; музыкант начинал ей нравиться. От него исходила притягательная аура. Он не мог не нравиться. Почему-то Ева знала, что Энджел не хотел причинить вред Авесте; как она ему дорога и как им любима. Правительница грустно вздохнула.
- Это по милости одной твоей знакомой! – выпалил Сэмми, но тут же притих ощутив на себе яростный взгляд Евы.
- Авеста, - грустно протянул Карлос. – Она в порядке? Она не пострадала?
Правительница заметила в его глазах боль. Датчик снова надрывно запищал. Что-то колыхнулось в душке Евы. Он напомнил ей Джека Эстела, мужа ее сестры.
- Сэмми, выйди, пожалуйста, - словно почувствовав колеба-ние анженки, попросил Энджел. – Мне надо поговорить с Евой.
Мужчина покачал головой, но все же послушался своего мо-лодого начальника и вышел из комнаты, плотно закрыв за собой дверь. Ева в который раз поразилась с какой легкостью он манипули-рует людьми.
- Ева, - обратился к ней музыкант. – Скажи мне правду: на-сколько плохо положение Авесты? Я могу ей чем-нибудь помочь? Во многом виноват только я. И будет правильным, если я смогу загладить эту вину.
- О, Лэксембургиз! – звонко рассмеялась правительница. – Ты понимаешь, что говоришь? После операции ты собираешься за-щищать эту дуру?
- Она не дура! – возразил Энджел. – Постой… Какая опера-ция? Врачи сказали мне, что еще не создана такая операция, которая бы спасла мое сердце.
- Значит, Авеста все-таки не дура, - констатировала Ева. – Она не рассказывала тебе о возможностях своего народа?
- О, нет! – простонал музыкант. – Какую цену заплатила Аве-ста? Ответь мне!
- Она согласилась быть хорошей девочкой и не напрашивать-ся на неприятности.
- Я ее больше никогда не увижу? – затаив дыхание спросил Карлос.
Ева опешила, восхитившись быстротой мышления своего па-циента. Уж слишком он был хорош, чтобы быть искренним. Энджел был открыт для нее. Все свои чувства, мысли, эмоции он преподнес ей в дар. Правительница была в тихом замешательстве. Она слишком давно не встречала людей, подобных ему. «Еще чуть-чуть и я брошусь его обнимать» - усмехнулась женщина. – «Или заплачу. Не могу ви-деть этот пронзительный взгляд. Не удивительно, что Авеста наделала столько глупостей стремясь к нему. Что-то в нем есть; определенно есть. Я колеблюсь? Совсем на меня не похоже. Я становлюсь похожей на Лизу. Что же делать с этим мальчишкой? Он и так знает слишком много. А, была не была!»
- Это зависит от тебя, - уклончиво ответила Ева и протянула ему пластиковую карточку. – Вот мой номер видеофона. Как только поправишься и полностью придешь в норму, позвони мне. Мы с тобой обо всем договоримся. А теперь отдыхай. До свидания, Карлос Энд-жел Веласкес Гарсия.
Ева вышла из комнаты, ощущая на своей спине цепкий взгляд заинтересованных карих глаз. Если еще некоторое время назад она сомневалась в своем решении, то сейчас эти сомнения растаяли как снег жарким весенним днем. Что-то подсказывало ей, что она сде-лала правильный выбор. Даже ее Древний зверь довольно урчал в предвкушении «десерта».
Глава 31. Новая «Изумрудная книга».

Прошел год. Разговор с Грегом плохо повлиял на Авесту. Все ее старания рассыпались в прах. Как ни печально ей было осознавать, но Энджел никак не хотел уходить из ее сердца. А она не хотела его отпускать.
Нарушив данное себе слово, она снова заходила в ГИС, что-бы хоть чуточку ощутить рядом с собой его присутствие. Он выздо-равливал и собирался давать новые концерты. Он начинал новую жизнь. Это немного успокоило ее. Но все же непонятная грызущая тоска съедала ее сердце и разум. Она твердила себе, что мужчина, ко-торого любит жив и будет еще долго жить, с ним все будет в порядке. Но разлука щемящая боль заглушали голос разума.
У анженки начался новый кризис, только менее разруши-тельный, чем в прошлый раз. Авеста стала походить на свою тень. Она почти не ела, осунулась. Девушка потеряла сон. Ее волосы потеряли блеск, а глаза потухли. Имплои заставляла себя ходить на работу. Там она просто существовала. Ее методичные и отточенные движения де-лали свое дело. Разум не позволял ей уйти из реальности. Только кол-леги по офису сочувственно вздыхали о том, что бедняжка так плохо переносит подготовку к повышению НГИ.
Одной Еве была известна причина этих перемен. Сердце Авесты было далеко от Тайясаля. Ее существо было в Барселоне ря-дом с Карлосом и его прекрасной музыкой. Лишь одно удерживало ее в мире плоти – Ева выполнила часть их сделки и Энджел жив. А клят-вы надо держать.
В прошлый месяц у Имплои снова начала подниматься НГИ. Девушка не могла спать, не могла бодрствовать. Она находилась на грани двух миров – сна и реальности. Повышенная температура не согревала ее душку. Все показатели организма зашкаливали. НГИ ко-лебалась от восьми до четырнадцати. Тринадцать – был критический уровень. Немногие анженцы переживали его. Обычно, если человек оставался в живых, все три последующих уровня проходили очень быстро. Колебания в теле Авесты заставили поволноваться не только ее родителей. К такому тяжелому случаю присоединились Ева и Кэ-тин. Им было необходимо остановить нестабильный процесс повыше-ния НГИ. Авеста выжила и жалела об этом.
Иногда ей казалось, что Энджел где-то рядом. Она почти фи-зически ощущала его. Как-то сидя в кафе, куда ее вытащили родители Имплои почувствовала его запах; ту самую смесь красного вина и до-рогого мужского одеколона с древесными нотками. На миг в ее глазах загорелись огоньки неподдельной радости, а сердце почти выпрыги-вало из груди. Она обернулась и разочарованно вздохнула. ЕГО не было. Мертвые и жесткие тиски отчаяния сковали ее разум. Имплои поднялась из-за стола и побежала к океану. Столько раз ей хотелось подчиниться воле воды! Но обещание, данное Еве, удерживало ее от решительного шага.
Приближался Праздник открытия Тайясаля . Следом за празднованием дня рождения первой правительницы Лизы , который прошел на ура, Ева готовила торжественную церемонию дня рожде-ния города на воде. В этот день она хотела устроить феерический праздник, отличный от всех других. Никто не работал. Украшение го-рода возобновилось с большей силой. Девушки опустошали магазины одежды и парфюмерии. В килисе несколько дней подряд проходили торжественные мессы. Город был переполнен приезжими со всех кон-цов Анженского Царства. Гостиница не вмещала всех желающих. Ан-женцы ютились у своих родственников и друзей. Места в концертном зале были распределены за долго до празднования Нового года. Для тех же, кому не досталось билета, на улицах города были установлены массивные голографические экраны.
Концертная программа была неизвестна и держалась в стро-гой тайне. Через своих знакомых в Информационно центре анженцы узнавали лишь крупицы. Было известно только то, что в программе будут принимать участие певцы, танцоры и музыканты. Кроме того, обязательно должен был быть исполнен древний анженский танец ог-ня. Все жители Анжении были в предвкушении великого праздника.
Следом за концертной программой предполагались крытые фуршеты прямо на улицах города. В Тайясаль свозились экзотические кушанья Андалузии, Башры, Дома Гуру, Риханцу; готовились изы-сканные анженские блюда. Город был готов к натиску гурманов.
Помимо этого по городу устанавливались странные установ-ки. Анженцы были обескуражены. Одни предполагали, что это пушки для фейерверков, другие считали, что это новые разработки для пере-дачи изображения.
Смех, радость, веселье и ожидание грандиозного праздника будоражили Царство и людей его населяющих. Было грустно только одной Авесте. Ее не прельщало предстоящее веселье. Как она могла радоваться, если Энджел находился так далеко от нее? На ее неудо-вольствие, родители умудрились достать билеты на концерт, да еще в первый ряд. Имплои отказалась идти на концерт. Но Дайэмонта нажа-ла на тайные рычажки, пригрозив все рассказать Еве. И Авеста сда-лась на милость победителя. Ей было все равно, где провести еще один день, такой похожий один на другой.
Наступило двадцать третье марта – день основания Тайясаля. Город разбудил высокий и мягкий голос Евы, лившийся из встроен-ных динамиков:
- С праздником, анженцы! – провозгласила Ева. - Просыпай-тесь и радуйтесь! В этот день в двухтысячном году Лиза закончила строительство Тайясаля – нашего любимого города, столицы Царства. Пусть с тех пор Тайясаль перестраивался, изменялся, но его первона-чальный дух присутствует и поныне.
Сегодня нас ожидает большой праздник. В килисе с ночи го-рят ритуальные свечи, благословляя нас на долгую вечную жизнь. Че-рез два часа мы все будем с радостью наслаждаться творчеством ан-женцев, одаренными Высшими Добрыми Небесными Силами. К вече-ру мы все соберемся на улицах городах, чтобы вкусить лорку и дру-гие дары природы. Мы будем славить жизнь. Мы будем танцевать и веселиться. Я надеюсь, что в этот день исполнятся наши сокровенные мечты. Предначертанное да сбудется. Амэн !
Авеста без выражения прослушала приветствие Евы и натя-нула на глаза одеяло. Ей не хотелось вставать. Вчера она поддалась уговорам родителей и осталась спать у них дома, а не в своей кварти-ре. За стенкой она слышала, как Майкл и Дайэмонта собираются в ки-лису. Они не смогли ее уговорить пойти молиться. Авеста больше не верила в спасение Высшими Добрыми Небесными Силами. Девушка дотянулась до комода и нажала кнопку радио. Комната наполнилась музыкой Энджела. Из ее глаз непроизвольно потекли горькие слезы. «О, Лэксембургиз!» - простонала девушка. – «Почему его музыка пе-редается по анженскому радио? Карлос! Ах, Карлос Энджел Веласкес! Для чего я слушала твою музыку? Зачем я встретила тебя на своем пути? Почему меня никто не остановил, когда я поехала к тебе на концерт? Почему ты обратил на меня внимание?» Из горла Имплои вырвались сдавленные рыдания. На звук в ее комнату зашла Дайэмон-та.
- Имплоисн Авеста, ты опять плачешь?! – упрекнула ее мать. – До каких пор это будет продолжаться?
- Мама, оставь меня, - попросила Авеста. – Ты прекрасно знаешь, что мне очень тяжело.
- Прекрати себя жалеть. В твоей жизни были хорошие мо-менты. Цени их! Будут и другие.
- Ты ничего не понимаешь! Я люблю его! Что было бы с то-бой, если бы тебя разлучили с папой? Как бы себя чувствовала на мо-ем месте?
- Хвала Богу, что я не на твоем месте. Ты – анженка. У ан-женцев непростая судьба. Но в конце концов все заканчивается хоро-шо. Кстати, тебе звонил Грег и предложил проводить тебя на концерт.
- Мама, прекрати! Оставь меня в покое! Мне не нужен ника-кой Грег. Мне нужен только один Энджел!
- Хорошо, оставим этот разговор. Мы с твоим отцом идем в килису. К нашему приходу будь готова к концерту. Порази Еву своим самообладанием. Заставь ее верить тебе. Может быть она разрешит тебе когда-нибудь снова его увидеть.
Авеста прекратила плакать и удивленно уставилась на мать. Ее слезы просохли. Идея, преподнесенная матерью, потрясла ее до глубины душки. Дайэмонта улыбнулась дочери и погладила ее по го-лове. В ее взгляде Имплои уловила загадку. Дайэмонта что-то отчаян-но скрывала, но маленькие сверкающие частички проглядывали сквозь ее напускное равнодушие. Она поспешила выйти из комнаты, оставив озадаченную дочку.
Еще некоторое время Имплои лежала в постели, но потом решила встать. Она подошла к зеркалу. На нее смотрела зареванная девушка. «Нет, я должна выглядеть хорошо», - уговаривала она себя. – «Однажды мне удалось взять себя в руки; получится и на этот раз. Еве нельзя видеть мою боль. Она должна увидеть, что я честно выполняю нашу сделку». Авеста решительно направилась в ванную. Проведя под контрастным душем полчаса, она выглядела и чувствовала себя на-много лучше.
Девушка вытащила из шкафа свое любимое атласное зеленое платье с золотыми цветами и надела его. Как нельзя к стати на туалет-ном столике оказались изумрудные серьги, подаренные отцом на Но-вый год. Свои медные волосы она просто расчесала и стянули их зе-леной лентой. Легкий макияж закончил дело. Теперь из зеркала на нее смотрела красивая женщина с грустными глазами. «Это бы понрави-лось Карлосу», - подумала она с сожалением. – «Видел бы он меня сейчас!»
Хлопнула дверь. Авеста поняла, что пришли ее родители. Их тихие голоса звучали в коридоре. Они о чем-то переговаривались. Она поспешила к ним.

Концертный зал был забит до отказа. Сегодня здесь собра-лись все сливки высшего анженского общества. Все заняли свои мес-та. Поднялся занавес. Все глаза были устремлены на сцену. Зазвучала музыка. Вышли четыре девушки в свободном огненно красном одея-нии. Все поняли, что сейчас начнется танец огня. Танцовщицы заняли места, образовав квадрат. Аккорд и девушки легкими уверенными движениями стали приближаться друг к другу. Яростные переливы; они встретились у центра. Почти не останавливаясь под убыль музыки девушки, словно, прошли сквозь друг друга и разошлись по углам квадрата. Вихрь музыки закружил их в элегантном магическом танце. Они действительно были похожи на языки пламени. На сцене за-жглись тысячи свеч, устремляясь ввысь. Небывалое зрелище притяги-вало к себе как магнит. Анженцы затаив дыхание наблюдали за че-тырьмя девушками-огоньками, среди множества свеч. Танцовщицы снова образовали квадрат и, теперь уже под аплодисменты зрителей, повторили свой танец.
За древним танцем последовали певцы и музыканты. Каждый номер объявляла сама Ева. Это были новые песни и композиции. Ка-ждая из них вызывала бурю оваций и восторга. Такого концерта Тайя-саль не видел очень давно.
Опустился занавес. Это означало, что следующий номер сюрприз для анженцев. Все притихли в ожидании. Ева таинственно улыбнулась и снова подошла к микрофону.
- А сейчас, нас ожидает маленький подарок. Вы знаете, что каждый номер исполняется впервые. Но этот музыкант также впервые выступает на нашей сцене. Я не буду называть его имя. В основном это – неожиданный сюрприз для одной девушки. Этой композицией он признается ей в своей любви. Прошу принять его в наш мир и на наш праздник. Аплодисменты!
Зазвучала музыка. Волнующая и магическая волна накрыла концертный зал. Мягкие и чарующие нотки заставили зрителей за-держать дыхание. Волны накатывали и расходились по всему залу. Что-то древнее и гипнотическое заставляло сердце биться все быстрее и быстрее. Авеста схватилась за подлокотники и напряглась. В мело-дию органично влилась другая – яркая, энергичная, заводная. Это зву-чала бертрити! Поднялся занавес. Все увидели на сцене симпатичного темноволосого юношу, лихо играющего на странном музыкальном инструменте, похожем на волынку. Его задор заводил зрителей, под-чинял себе их внимание. И вскоре зачарованные анженцы уже хлопа-ли в ладоши в такт музыке.
Авеста рывком поднялась с места. Ее дыхание сбилось, серд-це выскакивало из груди, глаза расширились; ей все еще не верилось в происходящее. Имплои узнала Энджела. Она стояла как вкопанная, очарованная Карлосом и его музыкой. Он, заметив ее состояние, под-мигнул ей и улыбнулся.
Мелодия закончилась. Зал разразился оглушающими апло-дисментами. Энджел галантно поклонился и подошел к краю сцены. Он подхватил Авесту и поставил рядом с собой. На глазах у изумлен-ной публики Карлос заключил ее в объятия и смачно поцеловал в гу-бы. Ей казалось, что прошла целая вечность. Но поцелуй прервался. Оставив восторженных его поступком зрителей, он увел Имплои со сцены. Она пошла за ним, как околдованная.

Карлос Энджел и Имплоисн Авеста сидели в тишине килисы. Это было единственное спокойное место в Тайясале. В это время ан-женцы веселились на улицах города, весело отплясывая под музыку новоявленного анженца.
- Это действительно ты! – прошептала Авеста.
- Я. А кто же еще может быть? – лукаво улыбнулся Энджел.
- Я не верю своим глазам! Я так долго и усердно молилась Высшим Добрым Небесным Силам о том, чтобы увидеть тебя хоть раз. А ты сейчас здесь, рядом со мной. Я безумно счастлива!
- Ты явно им льстишь. Я-то считал, что это мои молитвы бы-ли услышаны.
- Ты как всегда шутишь!
- Такой уж я человек. Бери от жизни все и пользуйся в свое удовольствие. Вот мой девиз.
- Мне нравится твой девиз. Энджел… ты останешься?
- Здесь в Тайясале или где-нибудь в другом месте Анжении? Хм… Я не люблю сидеть на одном месте. Ты составишь мне компа-нию в качестве жены?
- Ты предлагаешь мне выйти за тебя замуж?
- А то как же? Ева же сказала в начале представления, что музыкой я признаюсь тебе в любви. Ты не слышала?
- Она не назвала моего имени.
- А ты не догадалась?
Авеста засмеялась. Она крепче прижалась к нему всем телом и обняла его за шею. «Мечты сбываются…», - эта мысль разлилась по ее телу сладостным теплом. – «Ева все знала, но ничего мне не сказа-ла. Что ж, сюрприз удался».
- У меня есть для тебя подарок, - загадочно сказал Энджел.
Он протянул Авесте большой сверток в подарочной бумаге с сердечками. Имплои осторожно взвесила его на руках и испытывающе посмотрела на Карлоса. Она сняла бумагу. Перед ней лежала большая увесистая книга в бархатной зеленой обложке. На обложке было на-писано «Изумрудная книга». Глаза Авесты восторженно вспыхнули. Она открыла книгу и замерла. Из горла вырвался удивленный возглас. Все листы были чистыми.
- Я не понимаю, - растерянно произнесла Имплои.
- Это твоя «Изумрудная книга», - терпеливо пояснил Энджел. – Помнишь, ты говорила мне что-то о древней книге, в которой запи-саны судьбы людей. Я решил, что у тебя должна быть своя. И тебе решать, что в ней будет написано. Перестань жить прошлым и стары-ми легендами. Это твоя жизнь. Начни ее с чистого листа. В ней будет только то, что ты захочешь. Если захочешь, на страницах твоей книги буду присутствовать и я. Ты сама должна решить что тебе нужно.
- Я хочу, чтобы ты был в этой книге. Я люблю тебя. Мне нравится твой подарок.
- Так ты выйдешь за меня замуж?
- А ты сомневаешься?
- О, Авеста! Ты крадешь мои привычки.
- Просто поделись ими со мной. Взамен я подарю тебе мой мир.
- С каждым днем жить становится все интереснее и интерес-нее. Скажи, а обряд свадьбы у вас тоже такой насыщенный?
- Ты даже не представляешь что тебя ожидает!
Энджел рассмеялся. Он притянул ее к себе и заключил в объ-ятия. Сквозь его смех она услышала как радостно и четко бьется его сердце. Авеста снова почувствовала запах его древесного одеколона и зарылась носом в его волосах. Она ощутила поцелуй на своей шее и ответила ему тем же.
Эпилог.

Ева тщательно расчесала свои густые волосы цвета спелой пшеницы и отбросила их тяжелым каскадом назад. Она поступала так всегда, каждую ночь. Это был своего рода ритуал, обычай. Ей каза-лось, что не сделай она этого хотя бы один раз, разверзнутся небеса.
Ночь уже вступала в свои права. Было около полуночи. Се-годня она задержалась в своем кабинете дольше обычного; приходи-лось подготовить несколько контрактов с Риханцу с базы Норге. Ее всепонимающий и всепрощающий бедолага муж – Максимус Ант (в простонародье – Макс) - уже тихо посапывал в постели, и Ева решила его не будить, прокравшись в спальню. Только она присела на кро-вать, как раздался видеофонный звонок. Макс пошевелился во сне и что-то пробормотал на родном латинском языке сквозь сон. Прави-тельница от всего сердца грязно выругалась, добавив к проклятьям Лизу, изобретение Эдисона, и свой нрав трудоголика.
Ева прошла в свой домашний кабинет и села за стол. Она сделала несколько глубоких вдохов в надежде сохранить спокойствие и усилием воли включила средство связи, отвлекающее ее от сна.
- Да! – гаркнула Ева, увидев на экране лицо новенькой де-журной ночной медсестры из Центральной больницы Тайясаля. – Что за дела? В отличие от тебя, я ложилась спать.
- Значит, я тебя не разбудила? – обрадовалась анженка, не реагируя на дурное расположение духа правительницы. – Вот и заме-чательно!
- В чем дело? – вопрошала желающая вздремнуть женщина, понимая, что звереет.
- Эти полоумные поставили на уши всю больницу, - чуть не плакала медсестра. - Я не знаю, что мне делать!
- Кто?! – взревела Ева.
- Да их тут целая капелла! – развела руками девушка и стала загибать пальцы. – Местный виртуоз Веласкес, семья Тавера в полном комплектовании, плюс делегация Лайтов. Ты бы видела, что они здесь натворили!
Ева открыла рот и тут же его закрыла, не в силах высказать все, что у нее накопилось в душке в связи с этой семейкой. С появле-нием в Царстве музыканта и Тавера, и Лайтов словно подменили. Бук-вально за несколько месяцев он ухитрился не только перетянуть их на свою сторону, но и помирить с ними Авесту. Мало того; от него была в восторге почти что половина всей Анжении. «А что будет когда пройдет года два-три?» - простонала Ева. – «Станет всеобщим лю-бимцем? И так повсюду слышно: Веласкес то, Веласкес сё. Тошнит от одного его имени! Впрочем, парень он неплохой».
Все началось в первый же день прибытия в Царство Карлоса Энджела Веласкеса Гарсии и его памятного музыкального номера. Анженцы тепло приняли сначала его искусство, а потом и его самого. После длительного разговора с Авестой, он пожелал быть представ-ленным ее семье. Конечно же, Майкл и Дайэмонта не ожидали такого быстрого появления новоявленного зятя! Но Энджел оказался на вы-соте. В этот же день, а вернее вечером, он почти мгновенно нашел общий язык и с хмурым будущим тестем, и с немного диковатой бу-дущей тещей. Они были им очарованы. И как думалось Еве, тщатель-но старались скрыть чувство вины, насчет их плохого отношения к нему. А через пару месяцев и вся семейка Тавера была подвергнута насильственному влюблению в музыканта. Как-то Ева услышала от Пола красноречивую фразу по этому поводу: «Карлос – это нечто. Из него получится классный анженец. Мне кажется, что я знаю его всю жизнь. Он так подходит нашей Книжечке!»
Следующим этапом адаптации для Энджела стало знакомст-во с рыцарями, точнее с семьей Лайт. Он умел находить подход к лю-дям и искренне их любить. Это было взаимно. Через два дня Тома и Мэри-Лин объявили его на совместном ужине своим любимым вну-ком и подарили в счет будущей свадьбы шикарную стальную катану с фантастической инкрустацией.
Ева надула губки. Она только могла представить, что уст-роили Тавера и Лайты под руководством Веласкеса. И не удивитель-но! Сегодня вечером Имплоисн Авеста родила чудесного мальчонку: весом в четыре кило с блестящими карими глазками-бусинами, темно-синими волосами – наследством прабабули Ву и непредсказуемым характером от отца. Кстати, Энджел и тут оказался на высоте, назвав сына, конечно же, предварительно согласовав с женой, Тома Мигель Веласкес Тавера и удовлетворив этим прадеда и деда одновременно. Вот хитрюга! Вероятно, обезумевшая семейка решила не дождаться утра и нагрянула, чтобы посмотреть на своего наследника и счастли-вую мать. «И кажется, я знаю, кто их на это подбил!» - догадалась Ева, стукнув кулаком по столу. – «Мать его! Что они там учудили? Брали больницу штурмом? А жертвы есть?»
- Ева, ты меня слышишь? – оторвала ее от размышлений мед-сестра. – Что мне делать с ними? Они не дают отдыхать другим паци-ентам!
- А что они делают? – поинтересовалась Ева.
- Это что-то ужасное! - воскликнула девушка и манерно об-хватила лицо руками. - Веласкес битый час играет на своей дуделке, а Тавера и Лайты отплясывают в коридоре: в палате им места не хвати-ло.
- Тебе не нравится его музыка? – вдруг спросила правитель-ница.
- Конечно, нравится. Кому же она не нравится?! Но люди ус-тали и хотят спать. Ева, что мне с ними делать? – казалось, что еще чуть-чуть и девушка расплачется.
- А ты еще с ним не беседовала?
- С кем?
- С Веласкесом?
- Нет. А что?
- Ничего, потерпи пару минут. Скоро ты сама пустишься в пляс, а вместе с тобой и вся больница. Так что приготовь ноги, чтобы отстукивать риверданс. Но учти, что никто тебя от дежурства не осво-бождал.
Лицо девушки с экрана расплылось в недоумении. Ева ус-мехнулась и отключила связь. «Хорошо, что я сбежала из Админист-ративного здания до появления там Веласкеса», - обрадовалась своему спасению анженка. – «А то снова бы провела бессонную ночь. Не ус-тояла бы и пустилась в пляс. А на утро у меня много работы. Вот и плюс моего Макса – по ночам мне гарантирован здоровый сон».