Мать химика

VIII глава
Немного свыкнувшись на новом месте и обустроившись в нём на правах полноправных хозяев, Менделеевы занялись бытом. Тем временем Мария Дмитриевна, набравшись сил после всех тяжёлых дорог и переживаний, вновь отправилась в сторону завода, у которого велела созвать всех тех крестьян, что изъявили желание трудиться на производстве за денежную плату. В сопровождении Прокофия Акакиевича и старосты деревни, непраздная, бледная, с тёмными кругами под глазами, но при том стараясь держаться как можно спокойнее, она встретила толпу мужиков, одетых бедно, в поношенных, залатанных одеждах, оглядела каждого из них, внимательно всматриваясь в эти незнакомые черты. Лица крестьян выражали насмешки, гордые, непокорные, они явились символом настоящих сибиряков, сила которых, храбрость переходили из поколения в поколение, от отца к сыну, и поняла она лишь теперь, какую стену предстоит ей разрушить, дабы достучаться до их сердец. Встав между Прокофием Акакиевичем и старостой, словно ища в них защиту, впитывая уверенность, которую ей так не хватало, Мария Дмитриевна рассказала, для чего собрала их здесь, вскользь поведала о деда и отца своих и закончила речь просьбой в работе на заводе, что должен был бы быть в короткий срок приведён в порядок.
- А платить нам кто будет? - ут же спросил малый с хитрым веснушчатым лицом.
Это вопрос застал Менделееву врасплох - ранее она не задумывалась на сей счёт, предполагая, что крестьяне с радостью приступят к производству стекла, а там уж за прибылью последует и оплата, но все её мечты разбились вдребезги от одного лишь вопроса - верного и справедливого, её заминка не укрылась от взора хитрых селян, а ныне они равнодушно ждали от неё ответа. Немного призадумавшись, собираясь с мыслями, Мария Дмитриевна проговорила, в волнении теребя пыльцы рук:
- Я понимаю ваши ожидания, и будьте уверены: слово я сдержу и выплачу вам принадлежащее сполна - как только завод начнёт приносить прибыль.
В толпе крестьян поднялся гвалт возмущённых голосов, несогласных с таким положением дел. Менделеева испугано обратила взор на Прокофия Акакиевича, затем искоса взглянула на старосту, осознавая, что они - единственная её поддержка посреди негодующей толпы.
- Как мы можем быть уверены в оплате нашего труда, коль у барыни нет денег? - крикнул один мужик, плечистый, огромного роста, с большими, сильными как у медведя руками.
- Он прав. Нам нужны деньги! - раздался иной голос.
- Да где это видано, чтобы баба дело вела? - воскликнул мужичок среднего роста, суховатый, с тёмно-рыжей бородой.
Его вопрос поддержали остальные селяне, а на глазах Марии Дмитриевны навернулись слёзы: как, если дело провалится, так и не начавшись? Тогда каково будет её семье? Неужто дети её станут голодать, а она, дав им надежду на лучшую долю, не исполнит данного обещания? Все эти горестные мысли в одно мгновение пронеслись в голове; а рядом стояли безмолвный, несколько раздосадованный Прокофий Акакиевич и обозлённый на своих односельчан староста - и все они ожидали в нетерпении её окончательного решения. В такие моменты, у края бездны, когда земля вот-вот развернется и поглотит несчастного, откуда-то берутся несметные силы и в последний миг спасительный прыжок и вот - опасность миновала. Глубоко вздохнув. беря остаток сил в свежем осеннем воздухе, Мария Дмитриевна проговорила как на духу уверенным ровным голосом, не узнавая саму себя:
- Я собрала вас, чтобы предоставить вам работу на заводе, принадлежавший некогда моему деду. Ныне завод пришёл в упадок и потребуется немало сил и терпения, дабы восстановить его. Покуда у меня нет денег, но есть дети и больной супруг, которые ждут и надеются на меня. В том, что я буду вам выплачивать обещанное, станет порукой не только на словах, но и в письменном заверении с печатью - это и станет вашим щитом пред законом.
Крестьянские мужики, услышав сие слова, принялись перешептываться меж собой, а в их взорах, некогда злых, хитрых, читалось изрядное любопытство. Самый старший из них поднялся, сказал за всех мнение большинства:
- Ну, коль так, то ин ладно, послужим барыне на совесть!
Громкие возгласы одобрения огласили округу. Мужики, уже пересчитывая денежную плату в уме, готовы были хоть сейчас приступить к работе, а бледное уставшее лицо Марии Дмитриевны впервые за долгое время украсила лёгкая, счастливая улыбка.