Том 1. Смерть Иерусалима, рассказы, эссе

ПОГРЕБНЯК НИКОЛАЙ
СОЧИНЕНИЯ В ЧЕТЫРЕХ ТОМАХ

Том 1
СМЕРТЬ ИЕРУСАЛИМА, РАССКАЗЫ, ЭССЕ
- - - - -

Литературный корректор: Флегонтова Галина.
Published in Canada by Altaspera Publishing & Literary Agency Inc.
ISBN 9781312887589

О книге
В книгу вошла историческая повесть "Смерть Иерусалима", избранные рассказы и эссе.
События повести "Смерть Иерусалима" происходят в древнем Иерусалиме, во время осады его армией Вавилонского царя Навуходоносора. Жизнь, мысли и переживания героев показаны настолько явственно, что читатель эмоционально целиком погружается в то тяжкое время. В рассказах отражена жизнь наших современников: детей и взрослых, верующих и неверующих, живых и… мертвых. А эссе вводят читателя в удивительный мир живого общения со Священным Писанием.
- - - - -


ОГЛАВЛЕНИЕ

От автора
СМЕРТЬ ИЕРУСАЛИМА
Смерть, смерть…
Год тому назад
Праздник кущей
Геула
Могущество Вавилонское
Да будет по воле господина моего!
Никакой надежды
Олдама
Город умер

РАССКАЗЫ
Наташкин дневник
Войнушка
Ты уже получил награду свою

ЭССЕ
Древнейшая феерия (Всем песням песня)
Любовный угольник Иакова
И снова про любовь, – про другую любовь
Все мы обязательно умрем и обязательно воскреснем
Первопричина русского пьянства, или коварство язычества

СНОСКИ
БИБЛИОГРАФИЯ
-----



ОТ АВТОРА

Собрание сочинений… – прислушайтесь, как солидно звучит, и сразу же вспоминаешь выстроившиеся на книжных полках ровные шеренги книг… под цвет обоев. Не приведи Господи, чтобы и мои сочинения… под цвет обоев!

Хорошо настоящим писателям, они пишут, чтобы было увлекательно и захватывающе, а некоторые, даже чтобы было смешно. И читают их книги как угодно и где угодно: – и лежа на диване, и в метро, и в больнице…
Но как быть богослову? Скажите, разве ему позволительно писать увлекательно и даже захватывающе? Некоторые строгие религиозные граждане, особенно из тех, кто говорит о себе: "Я раньше был коммунистом, а теперь православный," – так вот эти граждане велят: "Обо всем, что относится к Богу и к жизни народа Божьего говорить только с благоговейной строгостью и даже скорбью на лице, и только цитаты".
Подумал я, подумал и вспомнил, что Иисус Христос рассказывал притчи – самые простые истории из быта слушавших его людей. И решил: постараюсь писать так, чтобы было интересно и даже захватывающе читать, причем, не только верующим, но и неверующим.
Согласитесь, человеку неверующему, человеку с улицы лучше один раз рассказать притчу или историю такую, чтобы пробудились самые глубинные, духовные струны его сердца, чем сто раз заполонить уши и мозги труднопонимаемыми для него цитатами из Писания и Отцов.
Но лучше всего, мудрее будет положить все на свое место: и притчи, и истории, и богословские исследования, и Божьи откровения. Приняв такое решение, я составил собрание сочинений по принципу: от историй и рассказов к откровениям и богословским исследованиям. Составил так, чтобы первый том было удобно и интересно читать и лежа на диване, и в метро, и даже в больнице.

Серьезный читатель спросит: "Но какой же ты тогда богослов, если не рассматриваешь серьезные вопросы?".
Какой богослов, решать, безусловно, ему, а вот насчет серьезных вопросов – тут неверное суждение. С самых первых страниц речь идет об очень серьезных вещах, в том числе и по богословским вопросам.
Только, уважаемый "серьезный читатель", понимая, что можно относиться к богословию, как к теоретической науке, а можно, как к мудрости жизни, черпаемой из беспредельного источника Истины, я не хочу, больше того, очень боюсь превратиться в умствующего теоретика.
От тома к тому, если будет на то Божья воля, разговор с читателем будет более и более серьезным, и в то же время более и более откровенным, даже, я бы сказал, сокровенным.
Делясь суждениями даже по сугубо богословским вопросам, я постараюсь внести новое, а не просто собирать в книги наборы цитат учителей Церкви.
Например, о некоторых вопросах учения Православной Церкви попытаюсь поговорить с протестантами на их языке, с их точки зрения. Чтобы побудить их к расширению своего, именно своего христианского мировосприятия, а не просто утруждать их православной точкой зрения (как непрошеный советчик), и тем более навязывать ее через убеждение, как бы споря с ними.
Рискованно? Конечно.
Но это все же лучше, чем ругаться на других "из-под своей подворотни" и беседовать с теми, кто во всем с тобой согласен.
И потом, услышанное или прочитанное легко забывается, но если человек как бы "переоткроет" истину лично для себя, то запомнит ее навсегда, потому что это будет уже его открытие, его откровение.
Если у меня получится, и кто-то из читателей захочет исследовать еще и другое мнение, кроме своего, привычного, – тогда, пожалуйста – есть много прекраснейших книг учителей Церкви, начиная с Апостолов и Отцов Церкви. Истинных учителей.

Такой подход к исследованию истины, надеюсь, будет интересен и Православным верующим, и протестантам – каждому со своей стороны – ведь я предлагаю на время как бы слезть со своей "колокольни" и сделать экскурсию, залезть "на колокольню" своего собеседника.
Заметили?! – уже не говорю, оппонента.
Нам-то это зачем, спросит строгий читатель? Потому что иначе мы никогда не сможем понять другого человека, а, не понимая, никогда не сможем ни полюбить его, ни помочь ему познать истину. Да и самим это полезно…
-----



СМЕРТЬ ИЕРУСАЛИМА

СМЕРТЬ, СМЕРТЬ…

Пятые сутки, как она, истощенная от болезни и многомесячного недоедания, которое в последние два месяца уже переступило ту условную черту, что разделяет недоедание и голодание, не могла уже даже глотать: не было сил на такое, вроде, совсем естественное, рефлекторное сокращение мышц. Тело ее исхудало так, что, казалось, почти не осталось уже ни одной мышцы, не то что жиринки. Кожа умирающей была хотя и сухой, но нежно-светлой, лишь лицо и кисти рук были воспалены, обожжены злым для голодного человека солнцем.
Ее родные, сын Йосеф и его жена Олдама, тоже изможденные от голода и лишь великим усилием воли заставляющие себя по утрам вставать и спускаться к южным городским стенам, ибо там еще давали горсть, – да, всего лишь горсточку ячменя в день тем, кто ломал близстоящие дома и воздвигал баррикады и завалы у ворот и на внутренних улицах Верхнего города. Так вот, родные ее в последние два дня даже не переворачивали с бока на бок свою мать: не было смысла беспокоиться о пролежнях, о связанных с ними страданиях почти бесчувственного тела. Они молчаливо ждали, когда умрет их мать, … – что они могли для нее сделать? Когда были дома, намочив в воде тряпочку, прикрывали рот умирающей: теперь уже не закрывавшийся рот с тонкими шкурками губ. Они пробовали немножко вливать воды из ложечки, но это приводило лишь к хрипению захлебывавшегося человека. И язык, … язык почернел, стал страшным, как иссохшаяся пропавшая морковка.
Говорят, что без воды человек не живет более трех-пяти суток; шли уже пятые сутки: пожилая женщина умирала и никак не могла умереть. Она уже не приходила в себя; лишь изредка приподнимала веки затуманенных, ничего не видящих больших глаз. Эти глаза с впавшими глазницами, кажущимися полупрозрачными из-за своей голубизны на фоне почерневшего лба и щек – их никогда не забудешь.
"Скорее бы!" – такая мысль поселилась, нет, даже не в умах, а в сердцах ее родных, – "Господи! Доколе мучиться нашей матери? Яви Свою милость и сострадание!"
Под утро она умерла. Умерла тихо, не издав ни звука, ни даже тяжкого вздоха: просто перестала дышать, и остановилось сердце. Сердце… в последние дни оно очень явно чувствовалось под рукой через каркас из ребер и кожи, – и вот оно остановилось. Умерла, и никто не читал над ней "Живущий под покровом Всевышнего…", никто не зажигал свеч, никто не рвал на себе одежд, даже плакать никто не плакал. Была не печаль, не давящая сердце скорбь, а лишь тихая грусть по ушедшей. Так бывает, когда, восходя в беззвучную темноту смерти, человек уносит с собой бесплотный эфир прощения и любви, а не жажду отмщения, не ненависть к врагам своим. Лишь прощение и любовь, и… мир. Воистину, умерщвляемые мечом счастливее умерщвляемых голодом, потому что последние истаивают от недостатка пищи.

Йосеф и Олдама обмотали тело покойной куском холста из груботканого хлопка и обвязали веревкой.
Пока обессиленные, они час за часом по очереди долбят крепкую почву с пластинами песчаника, роя небольшую могилу в глубине двора своего дома, я немного расскажу вам, дорогие читатели, о героях повествования. Йосеф был плотником, поэтому и жили они на улице строителей у Ворот Долины, на окраине, далеко от источника питьевой воды – пруда Силоам. Он был среднего роста, худощавый, суетный в движениях и сумбурный в речи. Привлекли же мое внимание к нему и выделили среди многих страдальцев Святого города его глаза. Помните, как был описан Псалмопевец Давид: "Он был белокур, с красивыми глазами и приятным лицом". Хотя Йосеф был совсем не белокур, а, наоборот, черноволос и даже с пролысиной на макушке, но мудрые глаза его с добрым прищуром сразу же вызывали уважение и доверие.
Жена его, Олдама, была среднего роста, стройна и рыжеволоса. Типично еврейские черты совсем не искажали красоты лица, а наоборот, подчеркивали её самобытность. При кажущейся хрупкости она была довольно сильной и выносливой женщиной: раньше, в мирное время, она легко приносила тяжелый кувшин с водой от Гихона.
Война и голод наложили глубокий след не только на манеры поведения, но и на их внешность. Йосеф исхудал, даже ростом стал меньше, весь ссутулился, даже сгорбился. Обтянутый загоревшей дочерна кожей череп с редкими волосенками. Даже взгляд его болезненно помутнел, и только когда заговоришь с ним, когда всмотришься, то у самых кончиков глаз увидишь знакомые морщинки, и в глубине проступает прежняя теплота взгляда. Олдама от голода и испытаний внешне кажется меньше пострадавшей, только сильно похудела, обгорели лицо и руки, да кожа стала сухой, в трещинках и коросточках. Движения её стали медленными, экономными, но, несмотря на это, каким-то чудом сохранилась в ней прежняя стройность.
К полудню выдолбили могилу и похоронили мать, обложив камнями и присыпав землей. А вечером, собравшись с силами, втащили на могилу небольшой камень и побелили его известью, и растопленным асфальтом написали имя: "Ханна".

Не имея возможности похоронить мать в семейном склепе по иудейским обычаям, они сделали максимально возможное для нее в той обстановке, что царила в осажденном городе Иерусалиме. В Великом Городе Иерусалиме, который некогда был князем над областями, а сейчас источал к небесам неимоверный смрад от трупов, стремительно разлагавшихся в летнюю жару под руинами разрушенных и сгоревших домов. От трупов, валявшихся на улицах, пока не наступит ночь, когда можно будет подтащить их и выбросить за крепостные стены, не боясь самому быть убитым стрелой. Такая очистка улиц производилась иудеями еженощно, кроме суббот.

Хочу отметить не только беспримерную, воистину фанатичную стойкость защитников Иерусалима, но и их скрупулезность в соблюдении суббот, жертвоприношений и ритуальных омовений, даже когда испытывали жестокую нехватку продовольствия и воды. Откуда это в них? Почему город, превращающийся в груды горящих развалин под непрерывной бомбежкой из десятков катапульт, мечущих камни до ста килограмм весом и сосуды с горящей смесью, несмотря на это, жил своей обычной религиозной жизнью?
Если я скажу, что во время сверхиспытаний в нас, людях, пробуждается, нет, не духовность, а религиозность – упрямая, даже агрессивная религиозность, то этим я ничего не скажу о мировосприятии древних Иудеев (как и древних Вавилонян).
Страх? – Нет, со временем он наоборот притупляется.
Чувство близкой смерти? – Тоже нет, ибо через несколько месяцев уже настолько привыкаешь к виду мертвых на улицах, что без всякого сожаления, вообще без каких-либо эмоций проходишь мимо них, просто стараясь не наступить.
Может, религиозность была лишь лицемерной маской сверхзлобы, порожденной вседозволенностью войны и непомерной алчности от легкодоступности мародерства? Может, в грехах и похотях человеческих сокрыта причина религиозности людей, переутомленных осадой и голодом, особенно голодом? А может, через религиозность реализовывалась последняя возможность погибающих людей сохранить свою самоидентичность в этом мире? Ведь, по сути, кто все мы без своей религии, без своих традиций? – Прах, который будет развеян и исчезнет в никуда, а так – часть своего народа, часть его истории, часть его гордости, которая останется в веках.
Во всех вышеперечисленных предположениях, безусловно, есть доля истины, и, скажу, даже большая доля истины, но все мои рассуждения – это рассуждения современного человека с его мироощущением. В наше время некоторые люди не признают никакой религии, другие исповедуют религию, но все равно подавляющее большинство из нас живет по принципу: жизнь сама по себе, а религия сама по себе. В древнем же мире невозможно было представить жизнь людей вне их религии. Религия была не просто обязательным дополнением к жизни, а одной из составляющих самой жизни.
Хотя нет! Даже и в нашем современном мире довольно сложно, почти невозможно выдержать грань между непосредственно жизнью и различными суевериями, прогнозами гороскопов, исполнениями неких религиозных предписаний или религиозными праздниками. Сложно прожить, не идентифицируя свой народ, а значит, и себя с некой традиционной религией. Сложно. А в древнем мире это было вообще невозможно. Религиозная жизнь, по сути, была и этикой, и законом, и даже государственным устройством в те времена. Предписания религиозных законов, гадания жрецов или пророчества Божьих пророков направляли пути всех людей, даже царей: предопределяли, когда и что им делать.
Чтобы вы, уважаемые читатели, могли наиболее наглядно представить себе, как это могло быть, вспомните о мусульманских странах, например, Саудовской Аравии, в которой и сегодня жизнь идет по Шариату: живут же там люди, и, кстати, неплохо живут.
Поэтому в древнем Иерусалиме раз люди жили, то жили в первую очередь своей привычной религиозной жизнью. Жили, несмотря ни на какие бомбежки, несмотря на тараны, подведенные к высокой северной стене города и своими однообразно-периодичными, не прекращающимися ни днем, ни ночью ударами предвещавшие неизбежную гибель, причем, уже скорую гибель Великого Города Иерусалима и всех их.

Ни в день похорон своей матери, ни на следующий день Йосеф и Олдама не пошли на строительство баррикад: не было ни сил, ни желания, ни смысла. Утратила всякий смысл работа, когда пришло осознание, что через неделю-другую будет уже некому защищать те баррикады.
На другой день Йосеф узнал у одного из соседей, что на работе им уже не дают даже прежней скудной горсти ячменя – ничего не дают. В городе осталось только немного овса для боевых коней.
– Значит, пришел и нам конец. Голодомор!
Собственно, острый недостаток продуктов ощущался в городе уже с год, почти сразу же после того, как войска Навуходоносора-II вновь осадили город.


ГОД ТОМУ НАЗАД

В прошлом году весной Вавилонская армия сняла осаду с Иерусалима и стремительным маршем выступила навстречу Египетским войскам, собравшимся было на помощь Иудеям. Но, увидев мощь Вавилона, египтяне трусливо ретировались. И вот, когда в Иерусалим к храму стеклось множество паломников на праздник Жатвы (позднее он будет называться: праздник Пятидесятницы), город был снова "захлопнут". За неделю-другую жители и гости Столицы съели весь хлеб с улицы хлебопеков, и пришлось открывать царские и храмовые закрома.
В то еще относительно сытое время Йосеф вместе с другими плотниками трудился на территории царского дворца. Они восстанавливали казармы царской стражи, разрушенные камнями из катапульт. Во дворе стражи он увидел старца, сидевшего в темнице. Изможденный физически старец являл духом своим свет надежды и истины для многих приходивших, в том числе и для сильных мира сего.
В час еды работникам раздали по лепешке на двоих, но Йосефу не хватило, и стражник, приставленный смотреть за работой, подозвал и нащипал ему обжаренных колосьев. Они сели рядом.
– Не скажет ли господин мой, что это за старец, к которому подходил сегодня с таким почтением господин мой, а он сидит под стражей?
– Это великий пророк Божий, – так, чтобы другие не слышали, ответил стражник.
Йосеф удивился: Если он пророк Божий, то почему его держат в темнице и почему за советом приходят со страхом, украдкой?
– Еще много лет назад он предвозвестил, что за грехи наши придут Халдеи и окружат, и возьмут Иерусалим, и сожгут огнем город и храм. И пророчества его не понравились ни царю, ни князьям, ни первосвященникам. Зовут же этого пророка Иеремия. За то, что он говорил слова обличения от Всевышнего, князья сначала били Иеремию и заключили в темницу в доме Ионафана писца, где морили голодом, потом вообще бросили в яму с помоями, где он стоял по плечи в вонючей жиже. И если бы не Божий промысел, которым было воспалено сердце царя нашего, пророк сей был бы уже мертв.
– А господин мой не боится рассказывать: вот мы сидим и едим хлеб, а вдруг раб его донесет князю или священнику?
– Мир тебе, я вижу, что все, что предвозвестил нам пророк тот, уже сбылось или сбывается. Да и не похож ты на злого человека. Ну а ежели и ты, плотник, окажешься жестокосердым, то воистину достойны мы самого строгого суда Божьего, о каком возвестил нам пророк. Тогда не достойны мы жить на земле сей – Богом обетованной земле.
– Необычно вы говорите! Я никогда не слышал, чтобы человек исповедовал уместным и справедливым наказание Божие на душу свою. Люди просят Всевышнего о здоровье, богатстве, о детях, но чтобы соглашаться с судом?!
– Чудными мои слова кажутся тебе потому, что доселе не думал ты об истинном покаянии перед Господом Богом своим. Но вот и обед закончился, пора за работу приниматься.
– Если угодно господину моему, то имя раба его Йосеф, я с улицы строителей у Ворот Долины.
– А я Эвэд-Мэлэх, Ефиоплянин.
И разошлись случайные собеседники по своим жизненным путям-дорожкам, – разошлись с надеждой, что еще увидятся. Но одному Богу было ведомо, что ожидало их впереди.
И было от Бога слово Эвэд-Мэлэху: "Так говорит Господь Саваоф, Бог Израилев: вот, Я исполню слова Мои о городе этом во зло, а не к добру; и исполнятся они в тот день пред тобою, но тебя спасу Я в тот день, – сказал Господь, – и не будешь ты предан в руки тех людей, которых ты боишься, ибо дам Я тебе спастись, и ты не падешь от меча, и добычей тебе будет душа твоя, потому что ты уповал на Меня."
Больше Йосеф не видел ни святого старца, ни Эвэд-Мэлэха, потому что после того дня плотники уже ничего не восстанавливали, а наоборот, разрушали дома близ крепостных ворот и создавали баррикады и завалы. Город, Великий Город Иерусалим, перестал жить, а крепкие стены его лишь продлевали агонию умирания. Но люди еще жили, даже на базарах шла торговля. Правда, легко можно было заметить, что суета и многолюдность восточных базаров буквально день ото дня испарялась: настоящих покупателей и продавцов было мало, зато возросло количество праздно шатающихся зевак и мелких воришек.

Пройдемся и мы по городу, тем более что и попутчица есть: Олдама собралась идти за водой. Слева по ходу на холме сияют золотом и полированным мрамором Божий храм и царский дворец, правее их возвышается древняя башня, воздвигнутая еще царем Давидом. То тут, то там видны двух и трехэтажные богатые дома из камня, тоже отделанные кедром и даже кое-где покрытые золотой и серебряной фольгой. Хотя город все более и более разрушается под градом камней и "зажигалок", но в первое полугодие после начала осады его горделивый вид еще не померк, не покрылся копотью и пылью.
Чтобы не погибли от случайного камня, выпущенного из катапульты, Олдама ведет нас по узкой извилистой улочке, состоящей из глинобитных стен два – три метра высотой. Для нас, европейцев, улицы Восточных городов кажутся дикими и пустынными: ни одного окна, лишь изредка лепятся сбоку ступеньки, ведущие к небольшой двери.
Мы стараемся держаться южной стены, так как с юга наибольший обстрел. С северо-востока Верхний город защищают постройки храма, царского двора и длинные помещения конюшен.

Вскоре подошли к Царскому саду и в тени деревьев, мимо Ворот Источника вышли к колодцу, ступеньки которого ведут к темной прохладе водного резервуара, пробитого в горе – это пруд Силоам – единственный не иссякающий в летнюю жару источник пресной воды. Набрав кувшины, возвращаемся в дом Йосефа, где нас уже ждет его мать (напоминаю: осада еще только началась, все еще живы…).
Зерна ячменя уже перетерты в муку на домашней мельничке. Смешав муку с водой и старой закваской, старуха-мать оставила тесто в теньке, чтобы оно немного поднялось, потом испекла четыре плоские лепешки. Сегодня у них шикарный стол: ночью удалось "выторговать" немного чечевицы, чеснока и даже горсточку изюма. Поэтому на обед будет лепешка с чесночным уксусом.
Сидим на циновках вокруг низенького столика, и я, попробовав кусочек лепешки, обмакнув его в чашку с чесночным уксусом, спрашиваю старшую женщину в доме: "Не скажет ли матушка Ханна, откуда у них овощи-фрукты в осажденном городе? Неужели Халдеи настолько великодушны, что позволяют мирным жителям выходить из города к своим огородам?".
– Нет, конечно, нет! Никого они не выпускают и никого не жалеют. Их сребролюбие – вот причина сегодняшнего изобилия.
В разговор вступила Олдама, сноха ее: "Я таки скажу. Да позволено будет объяснить рабе вашей: город обстреливают только днем, ночью не видно куда стрелять, и некоторые жители поднимаются на городскую стену в укромных местах, где она не сильно высокая. Так как Иерусалим издревле торговал с окрестными народами, то многие из жителей могут общаться и с Вавилонянами, и с Аморреями, и с народами Ассирии, и сейчас сговариваются обменять драгоценности на продукты. Они спускают на веревке мешочки с серебряными или золотыми изделиями, а поднимают их уже с зерном или овощами. У нас был браслет, сплетенный из серебряных нитей, вот ночью рабы ваши его и выменяли."
– За браслет дали мешочек чечевицы да пять головок чеснока?!
– Мы не в обиде, ведь и те солдаты рискуют, вдруг командир увидит…
– …Ничем они не рискуют! Такая "торговля" ничем не отличается от грабежа. У нас (в наше, современное время), помню, тоже было подобное: хулиганы, подкараулив в укромном месте какого-нибудь тихого интеллигента в очках, предлагали купить кирпич за 10 рублей (полтора литра водки). И наседали, и вымогали деньги. По закону, тоже не грабеж, а на самом деле самый что ни на есть циничный грабеж.
Тут мать Йосефа тихой фразой мигом сдула мой разошедшийся праведный гнев и вернула к действительности: "У нас вчера камнем из катапульты оторвало соседу голову; остались жена и маленькие дети. Они, как и мы, не богатые, наверно зимой умрут от голода и болезней".

Недолго продолжалась та ночная торговля. Узнав о нарушении дисциплины, военноначальник и зять царя, Нергал-шар-уцур, сделал рокировку в своем войске. Отряды рекрутов из городов империи он отвел назад для выполнения инженерных работ и сбора фуража для армии, а вперед к насыпям и в пикеты поставил Алхамеев – арийцев-кочевников из областей Миттани. Они издревле перешли с Дона и степей нынешней Руси и кочевали вдоль южного побережья Черного моря. Иудеи не знали их языка, да и предлагаемые осажденными драгоценности не слишком привлекали новых караульщиков. Алхамеи охотнее брали оружие, рабынь и вино. Так благодаря мудрым действиям, Нергал-шар-уцур добился того, что спустя полгода, весной, в Иерусалиме наступил страшный голод.

Но до весны еще далеко, а пока Иудеи совершали отчаянные ночные вылазки против Вавилонян, воздвигавших насыпи для подведения таранов, и своей отчаянной храбростью, несмотря на большие потери, уже дважды преодолевали заслоны осаждавших и сжигали их инженерные сооружения по подведению насыпи, сожгли также башню и несколько катапульт. Но осаждавшие заново устанавливали изгороди и щиты для строителей – щиты, сплетенные из веток и обтянутые воловьей кожей: их поливали водой, чтобы разбухшая кожа не воспламенялась от горшков с горящей смолой, бросаемых со стены, и защищала строителей от стрел. Они упорно делали насыпь для подведения стенобитных орудий к городской стене. При этом вели интенсивный обстрел по защитникам стены. Кочевники, отличные лучники, стреляли со второй оставшейся деревянной вышки, возвышавшейся над городской стеной, а с холмов верхи стен обстреливали градом камней из двух десятков катапульт.
Обстрел был настолько меткий и плотный, что погибал почти каждый, кто осмеливался подняться на стену. И только издалека, с башни Давида, осажденные могли с отчаянными воплями ко Всевышнему беспомощно взирать, как враги медленно, но неуклонно приближают их погибель.


ПРАЗДНИК КУЩЕЙ

Наступил месяц Тишри [1] , приближался праздник Сукко?т – Праздник кущей. Один из трех великих праздников Израиля; он назывался также праздником собирания плодов, так как совпадал с окончанием земледельческих работ и знаменовал наступление нового года. "Что будет в следующем году? Каким он будет для нас?" – с тревогой и надеждой все жители Святого города ожидали ответа на этот вопрос.
На крышах домов то тут, то там начали ставить палатки. Жители тратили свои последние средства, но непременно желали купить лимон для праздника и хотя бы половину каба [2] зерна для жертвоприношения в храме.
Для Йосефа предпраздничные дни были наполнены радующими душу трудами (хотя они и не приносили много заработка): он помогал, строил кущи [3] у жителей Иерусалима. Каждый вечер он приносил заработанную снедь, а накануне праздника, потрудившись два дня, вечером, усталый, но с довольным и таинственным видом, по-детски сияя от распиравшей его гордости, вынул из-за пазухи лимон. Это был совсем невзрачный, маленький и кривой лимончик, но это был праздничный лимон. У них не было детей, и он каждый год покупал и приносил для своей жены на праздник лимоны. Уповая, пусть даже бессознательно, но все же уповая на народное поверье, что если подаришь на Суккот жене лимон, то в следующем году она родит.

На следующий день, в первый день недели, он вместе с другими мужчинами с их улицы собрался на праздник. С музыкой и танцами, держа в руках факелы, с разных улочек стекались мужчины к храму. Вокруг радостно суетились ребятишки, обливая всех водой. Некоторые из идущих несли ветку лимонника или финиковой пальмы. По обычаю приписывалось носить в левой руке лимон, а в правой лував – пальмовую ветвь, перевитую миртовыми и ивовыми ветвями, но где взять такое богатство в осажденном городе?
Чтобы священники не подвергались обстрелу из катапульт во время жертвоприношений Богу, напротив жертвенника еще во время первой осады была воздвигнута стена. Семь дней в установленном порядке приносились в храме жертвы. Семь дней приходили многие мужчины в храм. И в эти дни, кажется, даже Халдеи вместе с ними праздновали и славили Бога Авраама, Исаака и Иакова: обстрел города прекратился, только работы по подведению насыпи продолжались и даже усилились.
После полудня, ближе к вечеру, семья собралась для праздничной трапезы. В общепринятом смысле ее нельзя было назвать праздничной: ни мяса, ни оливкового масла, ни салатов не было. Не было и пресной халы [4] , но на столике в шалаше лежали лепешки, была соль, стоял кувшин с водой, а украшением стола являлся лимон.
Посовещавшись, Йосеф пошел и торжественно пригласил на праздник соседку и ее ребят. Все чинно уселись вокруг столика, и глава дома произнес благодарение: "Благословен Ты, Бог, Всесильный наш, Владыка вселенной, освятивший нас Своими заповедями и повелевший нам жить в шалаше!".
Глазенки голодных мальчуганов, как завороженные, прилипли к лимончику, от одного вида которого текли слюнки. Мать Йосефа аккуратно нарезала лимон на тонюсенькие дольки и подала каждому вместе с кусочком хлеба. И мирно и тепло было у всех на душе, и вкушали сию простую пищу и благодарили Бога.
Стемнело. Зажгли лучину. Ребятишки, впервые за последние дни действительно насытившиеся, посапывали в шалаше, свернувшись калачиком. Поначалу они с интересом прислушивались к тому, о чем говорили взрослые, потом уже "клюя носами", а с наступлением вечера им постелили у стенки шалаша, и они тут же уснули.
Был Праздник кущей.
Вопреки обычаю, в маленькой палатке в ту ночь не вспоминали о прошлом, не вспоминали о сорока годах странствия в пустыне, когда Господь вывел Израиль из Египетского рабства. Женщины, было, завели речь, как предписывает традиция праздничного застолья, но вскоре застопорились: вспомнили про виноградную ветвь с одной кистью ягод, которую несли на шесте двое из разведчиков, посланных Моисеем, чтобы они высмотрели землю обетованную...
– То? сделает Всевышний с домом этим (храмом), что с Шило, а город этот сделает проклятием для всех народов земли – робко, сам отстраняясь от сказанного, передал Йосеф слова пророка, услышанные им от Эвэд-Мэлэха.
Женщины подались вперед, вслушиваясь и как бы повторяя в себе раз и еще, и еще раз слова, сказанные главой дома, взращивали их в сердцах своих. Тогда Йосеф рассказал о том, что видел пророка Иеремию и об Эвэд-Мэлэхе.
Он долго не отваживался даже в семье упомянуть о былом разговоре, и так и эдак обдумывая услышанное. Беспросветно страшными показались пророческие слова о том, что если они не отвратятся от идолов своих и от злых путей своих, то неизбежно, и, главное, скоро ждет их позор и погибель. Он не мог не принять слов пророка, ибо сердце горело в нем от услышанных слов. Но его робкая душа не могла безоглядно согласиться со словом Божьим; ибо много лет слышал он от священников и от князей народа увещания о мире городу, где стоит храм. Глазами своими видел, что нет мира, видел, как бьют снаряды по городу и храму, но не смел усомниться в сказанном начальниками Иудейскими, так как считал себя благочестивым иудеем. Не могла его гордыня принять, что Всевышний оставит храм, что с ними, с коленом Иудиным, поступит так же, как с коленом Ефремовым – отдаст на поругание врагам и, что было для него, иудея, еще хуже, унизит перед другими коленами Израиля. Ведь царь Седекия – великий царь, помазанник Божий, надежда народа – был с ними. Ведь первосвященник Сарея – защита народа пред Богом – был с ними, и вместе с ним священник Софония и священники, охранявшие святилище, все были с ними в Иерусалиме, – рассуждал в себе Йосеф.
– Что же нам делать? Да научит нас господин мой! – вдруг вспыхнула ожиданием непонятной надежды соседка – Геула ее имя. Отчаяние дало ей смелость и упование на милость Божью, отчаяние и тревога за детей. Да и остальные женщины на удивление сразу приняли и положили на сердце слова пророка. Ах, женщины, женщины! Все-то у вас сходу, слету, все-то у вас по интуиции!
– Храни всех вас Всевышний, но мне не ведомы пути спасения, – продолжая сомневаться о своем, машинально ответил Йосеф.
В продолжение семи дней праздника он старательно ходил в храм, надеясь среди мужчин увидеть пророка Божьего или Эвэд-Мэлэха. Но все поиски были тщетны. Йосеф ждал встречи и боялся ее, ибо осознавал свою неготовность. Нет, не неготовность к разговору или задать вопрос, который так их волновал, а неготовность принять слово пророка Божьего, как слово от Бога. Неготовность довериться Богу.

Закончились дни праздника, и после показавшегося просвета надежды город вновь погрузился во тьму отчаяния. Еще горше было возвращаться сознанию к реальности, к осаде, к разрушениям и пожарам, к смертям. Жители улицы строителей по-прежнему разрушали дома и строили баррикады и восстанавливали верхи стен.
Как-то вечером в дом постучались, и вошел воинский начальник. Йосеф, увидев, узнал Эвэд-Мэлэха и побежал навстречу ему, и поклонился, и сказал: "Господин! Если я обрел милость пред очами твоими, то войди в дом раба твоего. И принесут немного воды, и омоют ноги твои, и отдохнешь. А я принесу жареных зерен, подкрепишь сердце свое".
И сказал воинский начальник: "Мир вам! Мы охраняем городские ворота, и я не могу остаться в доме твоем. Я пришел, чтобы передать тебе слова пророка Иеремии: "Так сказал Господь: "Вот, Я предлагаю вам путь жизни и путь смерти: тот, кто останется в этом городе, умрет от меча, от голода или от мора, а кто выйдет и сдастся Халдеям, осаждающим вас, тот останется в живых, и добычей будет ему душа его".". Это путь спасения для ищущих спасения из города погибели." Сказав, Эвэд-Мэлэх поклонился, повернулся и вышел к поджидавшим его воинам. Жильцы же дома так и остались стоять на месте, точно только что увидели Ангела небесного.
Утром, чуть свет, Олдама побежала к соседке и рассказала ей о вечернем визите и словах Господа, переданных им. Геула благодарила за свидетельство о милости Божьей и слагала в сердце услышанные слова. С этого дня она стала готовиться к бегству и обдумывала, как покинуть город.


ГЕУЛА

Пришел сезон дождей, а там и зима подоспела со своими холодами и сыростью, … шел одиннадцатый год царя Седекии.
Если кто не знает, то расскажу: климат в Иерусалиме сильно отличается от окрестных областей. Зачастую бывает, когда в Иерусалиме идет дождь или даже снег, а ночью и заморозки упадут, всего в семидесяти километрах, в Иерихоне, людей ласкает солнце, и даже стоит жара.
Зимой в городе начались эпидемии. Истощенные, без медицинской помощи, люди начали умирать. Это были первые предвестники грядущего повального мора, когда среди многих умерла и Ханна. Но горе было еще впереди, а сейчас, – сейчас Геула действовала.
Днем она собирала на развалинах камни и поднимала их наверх, на стену, туда, где каменщики восстанавливали кладку. Это были самые опасные участки работ, так как строители нередко подвергались обстрелу кочевников. Но здесь, на стене можно было заработать до четверти го?мора [5] ячменя, чтобы накормить детей и самой не умереть с голода. Хотя бы малое время продержаться, ибо молодая женщина чувствовала, как день ото дня ее покидают силы. Но, главное, только здесь, на стенах можно было высмотреть путь к бегству из города.
Поработав на северо-западной стене Верхнего города, она пошла в Терапеонскую долину, в Нижний город. Но здесь, хотя стены были ниже, шли наиболее интенсивные сражения, по ночам Иудеи часто совершали вылазки, и поэтому выбраться, и не быть сразу же убитой, шансов было мало.
Наконец был найден участок, где ночью можно было незаметно пробраться на стену и спуститься наружу.
После работы Геула захватила с собой плетеную корзину, в какой таскают кирпичи и камни, и по вечерам стала играть с детьми "в грузики". Постепенно мама приучила детей не бояться, когда их по одному спускают с крыши дома. Спустившись, старший торопился вылезть и ждал, когда мама спустит в этой же корзине младшего, чтобы и ему помочь выбраться наружу.
За поисками места побега на городской стене, заботой о хлебе насущном и подготовкой детей к предстоящему путешествию не успевала оглянуться, как пролетал день за днем, и только по субботам время текло мучительно долго. Никто не работал, и, соответственно, не выдавали пайки зерна, а накопить достаточный запас за неделю уже не получалось. Схрумав кусочек маленькой лепешки, дети просили добавки, но где ее взять, когда все хоть мало-мальски ценное давно уже было продано.

Дети спрашивали маму, почему Всевышний не пошлет и им с неба манны, как Он посылал народу, когда они жили в кущах. Что на это сказать бедным малышам?
И мама рассказала им сказку: "Случилась эта история много лет назад. Жил тогда в Земле Израильской один пожилой человек, был тот человек праведник, и звали его Ханина. Но он был бедняк и жил в маленьком покосившемся домике, а в домике этом ничего не было: ни мебели никакой, ни посуды хорошей, ни постелей на полу. И даже еды досыта не было у них в доме: немного зерна ели в доме Ханины всю неделю и запивали водой, и в субботу трапеза состояла из зерна и холодной воды. Жена Ханины была очень грустна оттого, что даже в субботу у них не будет хорошей трапезы.
– Муж мой, – сказала она супругу со слезами на глазах, – что с нами будет? До каких пор мы будем так голодать, что даже в субботу у нас нечего поесть и попить, нечем поддержать душу?
Ответил ей Ханина: "Что же делать? Нет у меня денег, чтобы купить на субботу еды и немного вина."
Выслушала его жена и сказала: "Мне рассказывали, муж мой, что на небе праведники сидят в раю вокруг стола из чистого золота. А на столе серебряные блюда с манной небесной и нефритовые чаши [6], а в чашах красное вино. Это правда?".
– Да, так говорят, – сказал Ханина.
– Может быть, ты помолишься, – предложила жена, – и попросишь, чтобы нам дали что-нибудь от стола праведников? У них всего много, а у нас нет ничего. Наверное, чего-нибудь из того, что у них остается, хватило бы нам, чтобы наесться досыта, – так просила жена мужа своего, и слезы текли у неё из глаз.
Не мог Ханина смотреть спокойно на слезы своей жены. Что же он сделал? Вышел из дому, стал во дворе под зеленое дерево и стал молиться, прося хоть что-нибудь от стола праведников. И вдруг с небес протянулась белая рука и раздался голос: "Вы просили чего-нибудь от стола праведников, вот вам! Держи, Ханина!".
Ханина увидел, что получил в подарок с неба ножку от стола праведников, что на небесах. Очень красивую ножку, украшенную цветами и стеблями из чистого золота, сверкающую чудесным сиянием.
Удивилась жена и сказала: "Ножка от стола! Что мы с ней будем делать? Мы ведь просили еды и немного вина на субботу!".
– Может быть, можно отрезать кусочек от золотой ножки и купить немного чего-нибудь на субботу? – предположил Ханина. Но тут же отказался: отрезать от подарка с неба – это великое кощунство. Он взял подарок и занес в свой маленький покосившийся домик. Не успел он переступить порог, как дом вдруг наполнился светом и превратился во дворец с красивой мебелью, на полу много ковров, а посреди комнаты стоял стол, покрытый белой скатертью, а на нем – субботняя трапеза в золотых и серебряных сосудах. И новые одежды оказались вдруг на Ханине и eго жене. И все это благодаря золотой ножке от стола праведников, что дали им в подарок с небес!
Счастливыми, веселыми и сытыми были Ханина и его жена всю ту субботу. И вот суббота кончилась, и Ханина взошел на ложе свое и уснул, и приснился ему странный сон. Приснилось ему, будто все праведники сидят в раю за золотым столом. На каждом из них надето по восемь разных одежд из белоснежных облаков, на голове золотые венцы. Около каждого праведника стоит ангел и подает ему кушанья и напитки. Но только едва наполнит ангел изумрудно-зеленую нефритовую чашу, и ax! – она скользит и падает наземь. Вино выплескивается и попадает на белые одежды праведников, потому что стоит стол праведников всего на трех ногах. Одной ноги нет, и праведники не могут ни есть, ни пить.
Проснулся Ханина и весь трясется. Рассказал он жене свой сон и говорит: "Праведники услышали мои мольбы и отдали мне часть от своего золотого стола – одну из его ножек, но теперь стол у них перекосился, и они не могут насытить свои сердца."
– Ой-ой-ой! – возопила жена, – надо, чтобы праведники сидели за хорошим столом, как этот.
– Я буду молиться Господу и просить изо всех сил, чтобы Он забрал обратно ножку золотого стола. Как ни тяжело получить подарок с неба, но отдавать его обратно в семь раз труднее, – вздохнул Ханина.
Просил Ханина и просил, пока молитва его не была услышана. С небес вдруг протянулась белая рука. Он вложил в нее золотую ножку от стола праведников, и рука вмиг исчезла. Из дома Ханины тоже исчезли еда и мебель, посуда и красивые одежды. И опять не было пищи всю неделю, и даже еды и вина для субботней трапезы не было тоже. Но Ханина и его жена не грустили и не печалились. Они радовались, что там, высоко в небесах, сидят праведники вокруг золотого стола, и все четыре ножки у этого стола на месте," – добрым тихим голосом закончила Геула свою грустную сказку.
"Высоко на небе сидят праведники вокруг золотого стола, и все четыре ножки у него на месте, а вместе с праведниками сидит и наш папа, – ведь правда, мама?" – спросил старший мальчишка, прижавшись посильнее к матери.
– Правда, милые мои, ответила мать, – и слеза медленно поползла у нее по щеке. Солёная-пресолёная слеза.
С этого дня каждый вечер перед сном дети просили, чтобы им рассказали именно эту сказку. "Про папу," – так называли они ее меж собой.

Собрав по развалинам волокна и тряпки, Геула сплела длинный крепкий канат. И в одну из промозглых дождливых ночей, укутав ребятишек, она повела их к Воротам Источника. Но, не доходя, взяла вправо и, скрываясь за развалинами дома, вошла в аллею пирамидальных тополей, а оттуда было уже рукой подать до кустарников Царского сада. Сад, некогда бывший гордостью Иерусалима и местом отдохновения знатных горожан от летнего зноя, изломали и разорили (как почти все в городе, куда можно было беспрепятственно добраться). Но для наших беглецов, чем разрушеннее и пустыннее, тем было лучше. К счастью, на ночь проход на стену не был закрыт. Наверху из-за ветра все было в дождевой пыли и тумане. Завернув за колено стены, чтобы случайно их не увидели с ближней башни, женщина достала канат из корзины…
И тут перед глазами, как молния, промелькнуло видение: как будто её увидели стражи ворот и схватили, и тащат прочь, … а дети уже внизу, на площадке между стеной и обрывом горы Сион. "Они погибнут!" – трепещет ее сердце, и руки нерешительно замерли. Но в духе, там, где мы слышим голос совести, нет, не заглушая голос страха, а нежно, еле слышно сквозь бурю в душе прозвучали слова: "Так сказал Господь: вот, Я предлагаю вам путь жизни и путь смерти: тот, кто останется в этом городе, умрет."

Привязав канат к корзине, мать по очереди спустила детей наружу. Осталось самой спуститься с пятнадцатиметровой высоты. Она не раз видела, как ее муж и другие строители спускались на веревке, перемахнув себя по диагонали через плечо и не думала, что это вызовет затруднения. Но тут, … – о Боже! Ведь им предстоит еще спуск с узкой площадки у основания стены – спуск по скользкому, почти отвесному склону горы. Ее аж в жар бросило. Как?
Мозг лихорадочно искал решение новой, непредвиденной задачи. Геула согнула рулоном корзину и, используя ее как перекладину между двух зубцов стены, сложила канат вдвое и, привязав один конец к руке, спустилась со стены во тьму. Сырой канат впился в тело, с непривычки женщину закрутило и ударило о стену. Но она не пискнула, не взвизгнула, а только молча заплакала. Двойной длины каната не хватило и пришлось прыгать. Хорошо, что эта самая "зловредная веревка" задержала падение: перехлестнутая через валик из корзины она разматывалась за своей хозяйкой (та совсем забыла, что один конец был привязан к ее руке).
Всё, внизу! Дети, было, радостно заплакали, загалдели, но мать прикрывала своими поцелуями их рты и, прижав к себе, шептала: "Тише, тише!".
Первый шаг в неизвестность сделан, нужно идти дальше. Но корзина осталась на стене. И снова вопрос: как? И снова лихорадка мыслей. Геула сняла с себя шерстяную тунику (единственную свою верхнюю одежду, несмотря на зимние холода) и, завязав ее канатом, чтобы получилось подобие мешка, посадила в нее старшего сына и спустила вниз, к подножию горы. Потом спустила младшего сына, а следом… – И снова, кажется, неразрешимая задача: как на скользкой голой площадке закрепить конец каната? Пробовала затолкать и камнем зажать узел между блоков городской стены – ничего не вышло: нечем забить, намертво заклинить щель. Стала шарить во тьме рукой, ища хоть какой-нибудь кустик, но попадалась только увядшая прошлогодняя трава.
Найдя плоский камень, Геула лихорадочно скребла и била неподатливую землю с песчаником, чтобы сделать канавку на краю обрыва и затем обвязать своеобразную рукотворную "голову" канатом и спуститься вниз. В двадцати метрах ниже потихоньку хныкали перепуганные и замерзшие малыши, но было уже не страшно, что их услышат: до башен, где прятались от дождя стражники, было далеко. Наконец, через два часа, спустилась в долину и мать. И снова слезы, и снова обнявшись не верилось, что всё еще живы.
Взяв детей; одного на руки, а другой ухватился за полу туники, Геула пошла через долину в сторону Елеонской горы. Она шла и боялась – боялась не врагов, а своих, боялась, что вот удар – и стрела вопьется между лопаток.

Только прошли долину, их окружил кавалерийский патруль. Всадники доставили женщину с детьми к своему командиру. Увидев ее, – в измятой грязной одежде, грязную, с исцарапанными руками и ногами, – командир отряда, Курди-Ашшур, сначала хотел отправить на сборный пункт, где набирали партию пленников для отправки в Вавилон, но присмотревшись к перемазанной физиономии Геулы с шишкой над бровью и обиженно надутыми хорошенькими губками, он покатился со смеху. Потом велел отмыть пленников, переодеть в чистое и определить в обоз: пусть женщина стирает, готовит пищу и исполняет другие хозяйственные работы.

А в Иерусалиме всю ту ночь стояла на коленях и простирала руки к храму с мольбами к Всевышнему другая женщина. Чтобы не потревожить сон родных, она плакала и молилась одними только устами, так, что со стороны могло показаться, будто она спьяну бубнит непонятное себе под нос. Это была Ханна (только ей доверилась Геула, что сегодня ночью она с малыми детьми попытается уйти из Города Погибели, а там как Бог усмотрит: жить им или умереть). Всю ночь пожилая женщина стояла на коленях и умоляла Спасителя, чтобы Он оградил мать и детей от козней охраны стены, чтобы даровал разум и силы при переходе, чтобы расположил к ним врагов, но, самое главное, чтобы укрепил веру Геулы в милость Свою.
Под утро она встала с колен с миром в сердце и поблагодарила Всевышнего: "Слава Тебе Господь, видящий меня!".


МОГУЩЕСТВО ВАВИЛОНСКОЕ

Через неделю, увидев Геулу – уже входящую в тело, опрятную, стройную женщину с приятным округлым лицом и внимательным, даже более – с заботливо-материнским взглядом, Курди-Ашшур подозвал ее к себе и через переводчика расспрашивал о муже, о родителях: живы ли? Потом поинтересовался, как она выжила после смерти мужа и как отважилась бежать из осажденного города одна с двумя малыми детьми: случай невиданный. Его, закаленного воина, поразила смелость и находчивость еврейской женщины. Но больше всего его заинтересовал рассказ о пророке Иеремии и пророчестве, что Вавилон является орудием в руках Божьих для наказания нечестивого народа. За то, что они оставили веру отцов и стали поклоняться чужим богам, Иерусалим и храм будут преданы огню. Господь будет судить народ Свой за идолопоклонство, но не истребит его, а лишь в меру накажет его.
То, что Вавилон избран Богом для наказания нечестивых Иудеев, молодого командира нисколько не удивило: кому, как не им усмирять взбунтовавшийся город. Вопросы вызвала причина наказания Божьего: не за восстание против своего царя, а за то, что поклонялись идолам. Курди-Ашшур хотел подробнее узнать об этом Боге и Его народе, но расспрашивать какую-то пленницу было ниже его достоинства. Он и так, не ожидая сам от себя такого, явил ей милости сверх меры. Подожду более подходящего случая, чтобы узнать всё – решил он и на том успокоился.

Дорогие читатели, не забывайте, что большое видится лишь на расстоянии. Для нас, живущих более чем два с половиной тысячелетия спустя, захват и разрушение Иерусалима и сожжение храма – знаменательное событие в мировой истории. Сейчас мы понимаем, что Вавилонский плен Иудеи стал новым этапом в жизни Израиля, апогеем которого стало первое пришествие Христа Спасителя и возникновение Церкви. Для царя же, Навуходоносора-II, эта война, по сути, не являлась даже войной в полном смысле слова, так, – один из городов-вассалов взбунтовался, вот и все.
Восстания в бескрайней империи происходили довольно часто, но в большинстве случаев все обходилось бескровно. Из Вавилона поступал приказ окрестным областям призвать рекрутов. Затем подходил основной костяк Вавилонской армии: не более 10-20 тысяч профессиональных воинов – телохранителей царя, и все войско окружало восставший город.
Обычно царь или глава окруженного города выходил на поклон и сдавался на милость победителям с просьбой сохранить город от уничтожения. Там меняли правителя, чаще на сына или брата восставшего царя и налагали на город штраф, а дальше все шло, как и прежде.
Подобное бывало и в Иудее. Царь Иехония отложился от Вавилона. Слуги Вавилонские за это окружили Иерусалим, потом пришел царь Навуходоносор-II со своим войском. Иехония с семьей и князьями, евнухами и слугами вышли из города и сдались на милость царя Вавилонского. Тот взял сокровища из храма и золотые сосуды и выселил князей и войско, и кузнецов, художников и плотников в Вавилон, всего десять тысяч. И воцарил Матфанию, дядю Иехонии, вместо него, и переменил имя его на Седекию.
Как правило, вассальные цари правили самовластно и имели свои воинские гарнизоны. Естественно, они обязаны были платить Вавилону установленную дань и по приказу выступать со своим войском на войну, и выполнять еще ряд требований, предусмотренных договором. В каждом городе-вассале был представитель верховной имперской власти, кипу, без присутствия которого, например, нельзя было вскрывать документы, пришедшие из Вавилона.
В противном же случае, когда бунтовщики упорно сопротивлялись Вавилонской империи, их ждала неизбежная и жестокая, зачастую очень жестокая расправа (дабы другим было неповадно).

Основную массу Вавилонской армии составляли рекруты и ополченцы из разных областей. Каждый отряд был одет и вооружен по обычаям своего народа, поэтому внешне войско представляло собой довольно пестрое зрелище. Чего нельзя было сказать об управлении и дисциплине, так как все командиры подразделений армии были преданы царю и прошли хорошую школу. Еще юношами они получили образование при царском дворе: они учились искусству писцов, математике, астрономии, механике, закону и другим наукам, а также их усиленно готовили как воинов и будущих командиров. Потом служба в свите царя, в рядах его пешей тяжеловооруженной охраны, и в конце – всадниками придворной кавалерии. Лишь после участия в нескольких военных походах молодого офицера отправляли в отдаленные области (где было неспокойно) помощником командира гарнизона или отряда кавалерии.
Такую же школу в свое время прошел член знатной семьи выходцев из города Ашшура, Курди-Ашшур.
Вавилонская армия включала в себя также и специальные подразделения, которыми руководили инженеры. В их обязанности входила прокладка дорог там, где это было необходимо, наведение временных мостов и переправ, возведение пандусов при ведении осады. Но, главное, они изготавливали, доставляли к месту и монтировали стенобитные орудия (тараны), катапульты и осадные башни.
Уважаемые читатели, я специально уделил так много внимания описанию Вавилонской империи и ее армии, чтобы вы увидели, что не ордам "диких Халдеев" пришлось противостоять защитникам Иерусалима, а величайшей в мире и наиболее организованной "военной машине". К тому же хорошо оснащенной технически.
Да, падение города Иерусалима было лишь делом времени.

К счастью, а может, наоборот, к несчастью жителей Иерусалима с наступлением зимы большую часть войска царь Вавилонский расквартировал по окрестным городам, а кого и домой отпустил. Инженерные работы прекратились. Лишь продолжался лениво-привычный обстрел города, да вокруг сновали конные патрули кочевников (им не привыкать жить зимой в походных условиях). Кочевники в основном были заняты тем, что, как охотники дичь, вылавливали беглецов из города и продавали их в рабство заезжим купцам-работорговцам из Едома, Моава и других соседних царств.
Последнее для Иудеев было даже хуже голода и болезней осады, ибо "братские" народы вели себя с рабами очень жестоко: держа впроголодь, они насмехались и всячески издевались над ними. Кто был покрепче – отправляли в район Петры, на медные рудники, где те через несколько месяцев умирали. Остальных продавали: кого кочевникам Аравийской пустыни, кого в Египет.
Над Иерусалимом тяжелой беспросветной тучей зависла зима.


ДА БУДЕТ ПО ВОЛЕ ГОСПОДИНА МОЕГО!

На другой день после побега Геулы из города, Ханна рассказала обо всем сыну и снохе.
Они зашли во двор соседки. В глубине стоял поврежденный домик, в котором было две квадратные комнаты. Используя навыки, приобретенные еще во времена Египетского рабства, евреи чаще всего строили из глиняных кирпичей (самана) – дом соседки тоже был из них.
Особенное впечатление производят на людей дома, навсегда покинутые хозяевами. Еще вчера в них была жизнь, а сегодня, хотя внешне почти ничего не изменилось, даже вода мирно капает, стекая по водостоку в емкость, вырытую в земле, но жизни уже нет. Нет жизни, осталось только тление и разрушение: как тело умершего человека: он умер, и вроде внешне еще все по-прежнему, но уже вступили во власть другие силы – силы смерти, а не жизни.
Дом был мертв. Йосеф и Олдама в смущении поспешно покинули соседний (уже соседний, а не соседский) дом: и как это Геула отчаялась всё бросить и бежать в неизвестность?
Они пытались жить, как раньше. Молодые с утра уходили на строительство оборонительных сооружений города, но по вечерам, … о чем бы они ни пытались заводить разговор, неизбежно возвращались к словам пророка Иеремии, переданным им через Эвэд-Мэлэха.
Зима набирала силу; одетые в ветхие халаты поверх туник, в сандалиях на босу ногу они брели по утрам, меся грязь и подморозь, в Нижний город: там надстраивали стену напротив горы Мориа. Прилагая неимоверные усилия, часто падая на скользких от грязи ступенях, они уже не могли делать и половины летней нормы. И так скудные пайки всё урезались день ото дня.
Когда заболела мать, Олдама стала все настойчивее просить мужа бежать из осажденного города.
Бежать! Хотя теперь вы уже это знаете, уважаемые читатели, беглецов из города поджидало рабство на медных рудниках или в пустынях Аравии. Так что и бежать, по сути, было уже поздно: попадешь из огня да во полымя.
Ханна болела все сильнее, страшный кашель разрывал ее, особенно по ночам, щеки покрылись румянцем. Она истаивала на глазах. Знакомые женщины, вздыхая, судачили меж собой и вспоминали, что пожилые всё-таки легче переносят такие болезни, молодые больше терзаются от жара и даже кашляют с кровью. Что они, простые жены каменщиков и плотников, могли понимать в болезнях и их лечении? Действуя больше по принципу "хуже не будет", чем осознанно ведя лечение, одна из соседок собрала со смоковницы, растущей тут же во дворе, немного листьев и молодых веток с соцветиями и соплодиями, истолкла в ступке и заварила кипятком. Олдама поила свекровь таким настоем, и кашель мучил ее меньше, и даже жар спал. Но болезнь не ушла, она пожирала и пожирала жизнь: Ханна исподволь худела и слабела.

Тяжело, тягуче, преисполнившись болезнями и первым "урожаем" массового мора жителей Иерусалима, уходила госпожа-зима. На смену ей вместе с веянием теплого ветра с востока, вместе с ореховым запахом розово-белых цветов миндаля предвещала жизнь матушка-весна. Жизнь пробуждалась везде, даже в осажденном Иерусалиме зазеленели молодой травой крыши домов.
Трава, трава! Окрест города виднелись поля и огороды. Незасеянные, они всходили клочками самосевом, кое-где уже набирали колос околки ячменя и пшеницы. Изголодавшиеся жители с великой тоской взирали на свои незасеянные участки. Но печаль их была не о том, что не смогут вкусить с них урожая, а потому что земля бесхозно пропадает, что сады зарастают и дичают неухоженными. Потому что стосковались руки по мирному труду, потому что уходит время позднего сева проса, гороха, дынь и огурцов.

Приблизилась середина месяца Нисана. [7] В тот страшный год в Иерусалиме чрезвычайно скромно праздновали великий праздник Пе?сах. Ни кошерной, ни некошерной пищи у людей почти не было.
Насколько хватило сил, Олдама и Ханна навели в доме порядок, удалили перед праздником старую закваску (просто съели ее), потом испекли мацу.[8]
В пасхальный вечер, когда стемнело, семья собралась за столом. Йосеф возблагодарил Всевышнего за избавление их из рабства, и, стоя, они ели мацу с кусочком марора – горькой травы (Ханна специально для этого случая приберегла корешок хрена). Запивали еду водой. Потом Йосеф торжественно прочитал из Торы: "А ты возгласи и скажи пред Господом, Богом твоим: Арамейцем – скитальцем был отец мой и спустился в Египет, и проживал там с немногими людьми, и стал там народом великим, сильным и многочисленным. Но худо поступали с нами Египтяне и притесняли нас, и возлагали на нас работу тяжкую; и возопили мы к Господу, Богу отцов наших, и услышал Господь голос наш, и увидел бедствие наше и труды наши, и угнетение наше. И вывел нас Господь из Египта рукою сильною и мышцею простертою, и страхом великим, и знамениями, и чудесами."
Очень скоро закончилась та праздничная трапеза. Трапеза закончилась, но ощущение праздника так и не пришло. Да и в городе никто не пел веселых песен в ту ночь, никто не танцевал в хороводах. Традиция в умирающем городе еще жила, но праздника уже не было.

В течение всей зимы Йосеф никак не мог решиться, – нет, не бежать: он не был трусом и если бы пошел, то, думаю, смог бы выбраться из города. Он не мог решиться предать, именно так он воспринимал бегство из родного города. Сколько Олдама ни увещевала, что ему были сказаны слова от Всевышнего, сколько ни просила за себя и за мать, Йосеф упрямо молчал. Поначалу и мать пыталась уговаривать сына. Когда же заболела, все больше молчала и лишь вопросительно ждала: когда ты ответишь: да или нет?
И вот, наконец, Йосеф решил: "Мы остаемся, и лучше умрем вместе со Святым городом, чем предадим его бегством," – объявил он во время пасхальной вечери. Услышав решение, Ханна заплакала: "Сын мой, Йосеф-Покойник, умерший при жизни!". Олдама же приняла слова мужа удивительно спокойно: "Да будет рабе господина моего по воле господина её."
Потом мать тяжело встала, принесла еще одну миску, налила в нее соленую воду и поставила на стол рядом с первой, которую евреи ставят на пасхальный стол, как символ слез древнееврейских женщин, у которых по приказу фараона отнимали первенцев.
Слова приветствия, в этот раз впервые сказанные в завершение пасхальной вечери во многих домах Иудеев: "В будущем году – в Иерусалиме!" – в ответ вызвали лишь скорбное молчание. Все понимали, что будущего года у них уже не будет.
Не будет! И как жить с расплющившим душу камнем такого знания? Забыться в вине? Так и вина нет, – есть только смердящая страхом и смертью действительность.

Кавалерийский отряд Курди-Ашшура квартировался в семидесяти километрах севернее Иерусалима, в городе Сихеме. Вместе с ними зимовала и вдова Геула со своими мальчишками. Она по-прежнему днем помогала на обозной кухне, а по вечерам стирала солдатскую одежду. Работы было много, и по ночам часто ломило руки, раскрасневшиеся и распухшие от холодной воды и щелока. Но сильный молодой организм справлялся легко с любой немощью. Дети тоже, хвала Всевышнему, были здоровы. И, самое главное, Геула теперь не боялась, что они помрут с голоду.
Хозяева дома, принявшие на постой вдову с детьми, сначала с осуждением восприняли то, что она работает на врагов, убивших ее мужа. Но видя, что она трудится исключительно, чтобы не быть никому в обузу и чтобы дети были сыты и одеты, смирились с ее работой: ведь, в конце концов, и праотец Иосиф со всяким усердием трудился на фараона Египетского, и царь Давид служил царю Гефскому, когда бежал к нему от Саула.
Дети же сошлись и подружились очень быстро. И хотя хозяйские были старше – не обижали малышей вдовы, наоборот, защищали, как родных. Да и было интересно с ними дружить, так как пока жили в обозе с Вавилонскими солдатами, малыши немного выучили аккадский язык. И второе, пожалуй, самое привлекательное для вездесущей ребятни: сыновей вдовы знали в отряде и не прогоняли, когда те вместе с друзьями просились посмотреть лошадей и, особенно, выездку боевых колесниц. Столько новых, доселе невиданных впечатлений!
Теплая, по сравнению с голодным и холодным Иерусалимом, зима быстро улетучивалась вместе с тучами, плывущими на запад. Одни сезонные сельскохозяйственные работы сменялись другими. В месяце Адаре [9] многие женщины и старшие дети вышли убирать лен. Рано утром, по росе, они рвали его руками с корнем, затем, набрав пучки, связывали снопы для сушки. Когда стебли высыхали, их свозили во дворы и, разложив, околачивали лен колотушками. На время эта работа становилась для ребятни главным развлечением. Колотушки в их руках "превращались" в мечи и палицы, которыми они героически
срубали голову Голиафу, крушили неисчислимые полчища Халдеев, сбивали на лету или, прокравшись в стан врага, ломали пучки стрел кочевников, стрелявших в защитников Иерусалима, – беспредельна детская фантазия, способная превратить даже тяжелую однообразную работу в увлекательную игру.

С приходом весны кавалеристы получили команду возвращаться к Иерусалиму, где, как только земля немного просохла после зимних дождей, возобновили свою захватническую работу рекруты инженерных подразделений. За неделю ими была построена новая осадная башня, после чего уже никто не мог препятствовать отсыпке насыпи для подведения таранов.
Захваченных Иерусалимских пленников давно, еще в начале зимы, отправили в Вавилон. Осталось лишь несколько человек, которые были задействованы этой зимой в обозе; в основном это были специалисты: кузнецы и плотники. Идя в поход, Вавилонские кавалеристы забрали их с собой.
Оставалась Геула со своими малышами: в походе она была не нужна, продать подвернувшемуся купцу было недосуг (получен приказ выступать), да и жалко. И командир, и воины за зиму уже полюбили ее за добрый нрав и умелую работу. Видя, как она готовит пищу, как моет и скребет походные котлы, как грациозно ходит за водой, как стирает, – глядя на мальчишек, весело галдящих возле нее, суровые сердца воинов оттаивали: всплывали в памяти, оставленные где-то там далеко их родные дома, их жены и дети.
Курди-Ашшур во всем боевом снаряжении, сидя на боевом коне, подозвал пленницу к себе. Геула спешно подбежала и приложилась лбом к ноге всадника; сердечко ее трепетало, как у цыпленка: Боже, Всемилостивейший не оставь нас, как Ты и ранее хранил нас!
"Я дарую тебе свободу. Прощай!" – сказал Курди-Ашшур совсем обыденным тоном. Ни возгласов типа: "Я верю, что милость вашего Бога не оставит тебя, как она хранила до сего дня!", ни: "Радуйся благодатная!" – ничего этого не было, только: "Я дарую тебе свободу." Но эти слова, многократным эхом отразившись в ее сознании, зазвучали как гром; оглушенная женщина так и стояла, держась за ногу своего освободителя. И лишь когда он тронул своего коня с места, тихо промолвила: "Да будет рабе господина моего по воле господина её."
Геула осталась жить в Сихеме, в доме у добрых людей, приютивших их зимой. Впереди ее ждала новая жизнь, – какая она будет?

Осада Иерусалима продолжалась – вдовствующего, сиротствующего Иерусалима.


НИКАКОЙ НАДЕЖДЫ

Йосеф, словно кукла-марионетка, безвольно болтая руками и повесив голову, скрябал по пыльной дороге с работы домой. На повороте дымились развалины дома какого-то знатного человека. Стена двора была разбита, в доме колоннада завалилась в кучу, словно кегли, сбитые метким шаром. И на вершине этой свалки, среди кострища из обломков кедровой обшивки и домашнего хлама, дымился истукан Шамаша: ярко раскрашенная в красные и желтые цвета деревянная скульптура мужчины с длинной бородой, в высокой остроконечной шапке. Он держал в руке "пламенеющий меч" и ногой попирал стилизованное изображение огня. И меч, и руки, и голова свалившегося с крыши идола уже обгорели и превратились в черные головешки.
"Достойная кончина бога света и огня," – беззлобно, мимоходом заметил попутчик, тоже возвращавшийся с работы. Йосеф в ответ лишь грустно улыбнулся.

После Пасхи родные все меньше и меньше общались между собой. Нет, не гнев и не обида были тому причиной, а бессилие: каждый гнулся под своей ношей боли и тяжких мыслей и не хотел переваливать даже малую часть её на других. Все держались из последних сил.
Ханна уже почти не вставала: надорвалась она, – духовно надорвалась после того, как сын избрал непослушание Богу ради своего "Адамовского" понимания добра и зла. Нет, мать-старушка и раньше не мечтала о бегстве из Города Погибели: похоже, думала она, ей так и суждено умереть здесь. Ханна мечтала об еще одной ночи перед Всевышним, видящим её, какую пережила, когда убегала Геула. После того, как заболела, своим умом она уже согласилась и с тем, что сын ее тоже останется – останется уже ради нее, но сердце горело словом Божьим, сердце горело той счастливой ночью на коленях в присутствии Всевышнего.
Невозможно жить по вере, не доверившись безоглядно слову Божьему, не бросившись по-детски в объятия Его благодати. Опираясь на человеческие рассуждения, жить по вере ни один из вас, уважаемые читатели, не сможет, – даже и не пробуйте: миллиарды уже пробовали до вас – ни у кого не вышло.

Весной по городу поползли слухи, что, как было в прошлом году, когда Вавилонская армия внезапно сняла осаду и ушла от Иерусалима, так будет и теперь: через месяц-другой Господь снова чудесным образом избавит их от Халдеев. При этом самые убежденные даже находили пророческое подтверждение своим словам. Они вспоминали, что когда-то некий пророк Анания из Гаваона предвещал, что через два года Бог сокрушит ярмо Вавилонское и царь Навуходоносор вернет назад сосуды дома Господня.
И люди верили. И даже князья и священники верили, хотя отлично знали, что Анания говорил тогда, десять лет назад, о царе Иехонии, что тот вернется из Вавилонского плена. И видели, что ни через два года, ни через десять лет пророчество не сбылось. Знали, что пророчество ложное, и все равно верили, и все равно шептались при встрече про "два года". Последняя надежда – она, как соломинка для утопающего: не ищите в ней ни логики, ни даже смысла.
Седекия – царь Иудейский – тоже поддался обольщению ложной надежды, и, чтобы, … нет, не удостовериться в истинности давнишнего пророчества Анании, а на всякий случай: чем чёрт не шутит (по-еврейски: некошный пошутит, чего не нашутит).
Царь тайно призвал Иеремию пророка к себе при входе в дом Господень и сказал: "Спрошу я у тебя нечто, не утаи от меня ни слова".
– Ведь ты убьешь меня, если я скажу тебе, и ведь не послушаешь ты меня, если я дам тебе совет! – ответил Иеремия. Царь поклялся, что не причинит ему зла.
И сказал пророк Божий: "Так сказал Господь Бог Саваоф, Бог Израилев: если ты выйдешь к сановникам царя Вавилонского, то жива будет душа твоя, и не будет город этот сожжен огнем, и будешь жить ты и дом твой. А если не выйдешь ты к сановникам царя Вавилонского, то предан будет город этот в руки Халдеям, и сожгут они его огнем, и ты не спасешься от рук их. Если же ты не захочешь выйти, то вот что показал мне Господь? Вот, все жены, что остались в доме царя Иудейского, выведены будут к сановникам царя Вавилонского; и скажут они: "Подстрекали тебя и одолели тебя приятели твои, а когда ноги твои увязли в грязи, они покинули тебя". Всех жен твоих и сыновей выведут к Халдеям, и ты не спасешься от рук их, ибо схвачен будешь рукою царя Вавилонского, и из-за тебя город этот будет сожжен огнем."
В ответ царь предупредил Иеремию: "Пусть никто не узнает об этих словах твоих, дабы не умереть тебе". И оставался Иеремия во дворе стражи до тех пор, пока не был взят Иерусалим.
Йосеф тоже с жадностью впитывал слухи про два года, отмеренных Вавилону. Он считал и пересчитывал месяцы и дни от первой осады до поворота Навуходоносора против Египтян, затем месяцы от возвращения и начала второй осады Иерусалима до текущего дня. И по его подсчетам получалось, что ждать уже не больше двух месяцев. Всего два месяца!
Йосеф, суетясь, размахивая руками и громко доказывая, все говорил и говорил жене и матери о своей новой спасительной версии. Те не спорили, но их мудрое молчание словно окунало его в ледяную воду.

Голод усугублялся, ужесточался. Олдама безуспешно пыталась хоть как-то сытнее сделать тот мизерный объем ячменя, что им удавалось заработать за день на строительстве оборонительных сооружений. Зерна они уже не мололи, а разбивали в ступке и смешивали…
Олдама, как и другие жители Иерусалима, смешивала зерна со старой половой. Не стало половы, смешивали с мелко нарезанными корнями, цветами и листьями одуванчика. Съели этот сорняк (некогда сорняк, а теперь ценный пищевой продукт, уважительно называемый: "еврейская шапочка"), рвали чертополох и тоже толкли его листья и молодые побеги и смешивали с зернами. Из смесей варили супы. Насытить такие "супы", конечно, не могли, но голод на малое время утоляли. Объев траву, жители Иерусалима толкли кору деревьев и из этой "толченки", добавив перетертых зерен, у кого сколько было, варили варево, которое даже условно нельзя было назвать супчиком – путря [10] какая-то, бурда-мурда. Но ели. Не было сил варить, ели сырым.
Мор в городе!
Мор в городе! И кто спасет несчастный Иерусалим, если Господь Бог против него?!

Иерусалим потонул в жаре, даже ночи не приносили жданной прохлады.
В те дни Ханна совсем слегла и уже почти ничего не ела. Нет, не специально, чтобы детям больше досталось (они ни за что и не приняли бы такую жертву), а из-за болезни. Сначала у нее пропал аппетит, потом исчезло ощущение голода, и чтобы поесть, ей уже приходилось усилием воли принуждать себя это делать, заставлять себя силой. А сил становилось все меньше и меньше.
Был конец месяца Ияра [11] – месяца жатвы – когда умерла Ханна.

Х а н н а у м е р л а.
Йосеф и Олдама еще страдали.
После похорон матери в доме уже не было зерна. Обессиленные, они почти не вставали и все более и более впадали в отупелое, равнодушное состояние прострации.
Ах, эти "два года"! Эх, эти "два года"! Даже если бы было так на самом деле, то кто доживет? Но, что самое горькое, Йосеф теперь это понимал и смиренно принял, россказни про "два года" были всего лишь россказнями, сказкой, надувательством, бреднями для тех, про кого говорят: "Народ, вы шо, совсем?".
Надежды не стало.
Никакой надежды у люда Иерусалимского уже не осталось.


ОЛДАМА

Надеясь купить хоть какую еду, Олдама вышла на базарную площадь у Ворот Долины. Раньше там был далеко не главный и не самый большой рынок Иерусалима, но был настоящий Восточный базар.
Был!

Сейчас распласталась пыльным одеялом захламленная, почти безлюдная площадь. С одной стороны возвышались глиняные кучи – все, что осталось от некогда красовавшихся каменных домов. В глубине полукругом охватила башни городских ворот новая стена, подпираемая баррикадой: ее построили уже во время осады.
Был торговый день, но рыночная площадь молчала. Восточный базар молчал…
Даже глухонемые не молчат, они мычат, смеются, стонут, гневаются, наконец.
…То, что было некогда Восточным базаром, погрузилось в кому.
С одного края два человека сидели, как наседки на яйцах, на своем драгоценном товаре. Они продавали куски голубиного помета. Да-да, дорогие мои читатели, на базаре продавали голубиный помет в пищу людям. И цена его в голодающем городе доходила до пяти сиклей [12] серебра за четверть каба (около 0,5 л.). Напротив "наседок" несколько личностей явно бандитского вида предлагали ослиную голову за восемьдесят сиклей серебра. Хотя я очень сомневаюсь, что покажи какой покупатель такую большую сумму, он благополучно донесет до дома не то, что ослиную, но и свою голову.
Олдама нерешительно приблизилась к одному из продавцов пометом, в руке потела Финикийская серебряная монета [13] – та самая монета, которую Йосеф подарил ей на свадьбе, как залог своей любви. Последняя ценная вещь, которая у них осталась. Но священник, обойдя ее, стал шепотом торговаться с продавцом и вскоре купил четвертушку каба за свою священническую одежду из белого тонкого льна. Он уже выходил на прилегающую улочку, прижимая к груди грязный пакет с пометом, как из-за дома выскочили четыре подростка лет двенадцати и сбоку, с вывертом ударив сучковатой палкой по лицу, подхватили покупку и тут же исчезли.

В последние месяцы, помимо обстрелов и голода, Иерусалим постигла еще одна беда: он безмерно страдал от бандитов. Взрослые банды действовали в основном по ночам и грабили дома знатных горожан. Грабители, как правило, убивали своих жертв, убивали безжалостно и цинично. Подразделения царской охраны патрулировали эти кварталы и довольно успешно боролись с бандитами, поймав которых тут же беспощадно карали на месте.
Но истинной напастью города стали банды беспризорных подростков. Они днем и ночью везде шныряли и воровали все, что могли украсть. Внаглую отбирали все, что могли отобрать. Если это было хоть чуточку съедобным, разделив, тут же пожирали без всякой предварительной обработки. Зачастую, забравшись в дом к истощенным, они, как крысы, ползали по телам и выковыривали изо рта, то последнее, что те спешили съесть, увидев грабителей. Никакие мольбы, никакие угрозы о каре Господней не действовали на них, – только сила. Только силу они уважали, больше того – боготворили ее.
Всеобщее ожесточение сердец, всеобщее одичание, всеобщее озверение. Если до определенной меры испытания сплачивают людей, пробуждают в них лучшее, то, переступив некую грань страданий, люди немеют сердцами: их уже не трогает вид близкой смерти, не волнует страдание ближнего (сам так же страдаю). Но горе тому человеку, который во время испытаний в страдании своем переступит черту жестокости. В мирное время еще есть время и возможность вернуться назад, к человеческому образу. В тяжкую же, военную пору ни времени, ни возможности уже нет. Преступивший черту жестокости стремительно падает от зла к еще большему злу, от убийства к еще более изуверскому убийству – помешательство от жестокости: кровь пьянит.
Иерусалим пребывал уже во второй и даже в третьей стадии страданий.
И жара!
Воистину, скорее бы конец. Хоть какой, но конец!

Пройдут годы, и новые поколения уже не будут знать про всё позорящее облик человеческий. Защитники Иерусалима станут былинными героями, – все как один, истинными героями без страха и упрека. И это правильно: мы имеем право гордиться своими предками и должны ими гордиться. Но тем, кто сейчас у руля жизни, нужно знать и помнить о страшном разрушении тел, и не только тел, но и душ человеческих во время войны или другой массовой беды. Знать, чтобы не допустить, а если уж пришла беда, то встать в духовный пролом: ибо ничто так не помогает выстоять, как духовная чистота вождей, и ничто так не разлагает, не разрушает в тяжкую пору, как их духовная низость, подленькие, шкурные поступки.

Олдаму пошатнуло, как будто в одно мгновение перед ней пролетело и увиденное преступление, и вся глубина понимания того, что сейчас происходит в ее городе. Сначала за трудами о хлебе насущном, потом, в период безвольной прострации ее разум был зашоренным, глаза видели, но ничего не замечали, а тут прозрение! Оглушенная, ослепленная откровением пережитого и познанного ужаса, ее психика не выдержала. Это было как возвращение чувствительности раненому телу – чувствительности, а с ней вместе и боли, вплоть до болевого шока.
Она схватилась руками за голову и осела на землю. Сами по себе текли слезы, и болит – го-ло-ва бо-лит! Боль перешла в охватившее обручем онемение головы, потом всего лица, и… черная пустота.

Из черноты Олдама вынырнула, именно как бы появилась из ниоткуда посреди той же самой площади, но это была другая площадь. Вовсю кипела жизнь Восточного базара. Овощные ряды. – Подходите, попробуйте сочные дыни! Ай, мед, а не дыни! Пробуйте, покупайте. А здесь пирамида гранатовых яблок: посмотрите, как напиталась солнцем, покоричневела их корочка. Продавец тут же выдавливает красный сладкий сок: попробуй, нектар, истинный нектар мои гранаты! Инжир, виноград, финики – от изобилия аж дух захватывает. Пройди, Олдама, порадуй свою душу ароматом оливкового масла, ароматом миндаля. Стройными рядами стоят пузатые кувшины. О, пряности! Всеми красками и оттенками Востока играют пряности из Индии, Аравии, Эфиопии. Олдама, подойди к лавкам с улицы хлебопеков! Тут и листы пресной мацы, и лепешки с тмином, и пирожки, и сладкие плетенки и булочки… – Неужели, все это правда? – Правда, ведь я всем этим наслаждаюсь.

Олдама с открытыми, но видящими другой, свой мир, глазами, ловко маневрируя между "наседками" с голубиным пометом, бегала по пустой замусоренной площади и ликовала, и смеялась, и пела веселые песни.
Потом она замерла и, как бы прислушиваясь, начала пророчествовать собирающейся уже толпе, подошедшей поглазеть на сумасшедшую: "Так сказал Господь, Бог Израилев, о домах этого города и о домах царей Иудейских: они будут разрушены секирами Халдеев, которые пришли воевать и наполнить дома трупами тех людей, которых поразил Я в гневе Своем и в ярости Своей. Людей города сего, от которых скрыл Я лицо Свое.
Но придет время, и Я дам Иерусалиму исцеление и избавление, и излечу Я жителей его, и открою им обилие мира и истины. И возвращу Я пленных Иудеев и пленных Израильтян, и устрою Я их, как было прежде. И очищу Я их от всего греха их, которым они согрешили предо Мною, и прощу Я все грехи их, которыми грешили они предо Мною и из-за которых восстали они против Меня.
В городах Иудеи и на опустевших улицах Иерусалима еще будет слышен голос радости и голос веселья: ликование жениха и ликование невесты, голос говорящих: "Славьте Господа Саваофа, ибо благ Господь, ибо вечна милость Его", когда будут они приносить жертву благодарности в доме Господнем."
Произнеся свое пророчество, женщина смутилась и, глупо хихикнув, убежала к городской стене, где забилась комочком в угол.
Толпа рассосалась, и только мальчишки, найдя новое развлечение, скакали, окружив юродивую. Она пугалась от их скачков и криков, а им было смешно. Потом стали бросать пылью, женщина щурилась, как загнанная в угол кошка, и сильнее вжималась в щель. Наконец, заметив в кулачке монету, они отобрали ее и убежали.

Только на другой день Йосеф смог найти свою жену. Взял ее за руку, и Олдама покорно посеменила за ним. Дома он отмыл ее и уложил на ложе из старого халата, постеленного на высоком деревянном полу, вернее, на настиле шириной метра два, перекрывавшем заднюю часть комнаты. Под полом хранился плотницкий инструмент, глиняные горшки да кувшин с водой.
В том году необычайно рано, на месяц раньше срока стали плодоносить смоковницы. И у них во дворе полусломанное, обглоданное дерево даровало четыре прекрасных почти спелых плода. На другой день еще, потом еще. Каждое утро Йосеф осматривал невысокое деревце и, к своему удивлению, всегда что-то находил, хотя вчера, кажется, собрал все, что было пригодным в пищу. Забота о жене и это чудо-дерево вывели его из безвольного оцепенения, дали волю к жизни, а с ней и силы.
Олдама "вернулась", но только глазами своими, только ушами своими. Душа же пребывала там, в мире грез. Она узнавала мужа и радовалась, видя его, но стоило взгляду уйти в сторону, тут же забывала о его существовании. Ни своего дома, ни покойную Ханну, ни Геулу, никого из соседок она не помнила. Имени своего тоже не помнила, но радостно отзывалась, услышав мужа, позвавшего ее: "Олдама!".
Иногда она уходила из дома и бродила по улицам Иерусалима. Юродивая утешала плачущих, изредка пророчествовала вопрошавшим ее. Пророчества сбывались, и люди не обижали женщину, почитая ее за благословение Господне.
Йосеф находил свою жену и, взяв за руку, уводил домой. Но в один день, когда он хотел, как обычно забрать ее, она выдернула руку и, упершись, ответила, что ей нужно здесь стоять. Ни уговоры, ни сила не действовали, юродивая вырывалась и бежала на свой перекресток.
Неожиданно из ворот царского дворца выступила группа всадников в дорогом боевом облачении. Олдама тенью бросилась к одному из них (стражники даже мечи не успели выхватить) и, ухватившись за ногу, стала громко пророчествовать скороговоркой: "Именем Всевышнего! За то, что ты закрыл глаза на страдания и смерть народа своего, ты увидишь страдания и смерть сыновей своих и будешь слепым до скончания дней своих!".
Охранник хотел убить дерзкую женщину, но царь, – а это был царь Седекия – вспомнив слова Господни от пророка Иеремии: "Из-за тебя город этот будет сожжен огнем!" – мертвенно побледнел, выдернул ногу, и крикнув: "Она сумасшедшая, оставь ее!" – рванул вперед.
В тот день царь Иудейский осмотрел Навозные Ворота и велел сделать в завале проход для выхода конников наружу. Но сделать это так, чтобы жители Иерусалима ничего не узнали.


ГОРОД УМЕР

Неистово жарил месяц Сиван [14] . Иудеи прекратили свои ночные вылазки, даже лучники вяло, изредка постреливали в копошащихся у таранов или с боевыми кликами и гиканьем скакавших вдоль городских стен Халдеев. Запершись, завалив свои ворота, Могучий Город Иерусалим взирал, как враги в поте лица пробивают его крепкую стену. Неодолимо стоял Иерусалим, несмотря на то, что жители его, утратив надежду, уже проиграли эту войну – в сердцах своих проиграли.
Иудеи проиграли, но Халдеи еще не выиграли: Могучий Иерусалим своими стенами встал на их пути к победе.

Мерно били два тарана, от их мощных ударов гул стоял над городом. То тут, то там горели развалины домов. Пристрелявшись на местности, Вавилонские инженеры изменили тактику: теперь они били тяжелыми снарядами (округлыми камнями) из нескольких катапульт по одной намеченной цели, как правило, близко стоящим большим каменным домам в определенном квартале города, пока существенно не повреждали их, а затем забрасывали сотнями, тысячами горшков с горящей зажигательной смесью. Обломки деревянной обшивки, полов, перекрытий мгновенно превращались в мощнейшие костры, быстро переходящие в огромный единый пожар целого квартала. Воздух, извне втягивающийся в этот пожар, закручивался в огромный вихрь огня: в пламени горело всё, даже металл плавился. Через несколько часов от квартала не оставалось ничего, только обгорелая груда обломков. Тушить такие вихри огня под обстрелом катапульт (а они теперь вели обстрел россыпью камней для поражения людей) не было никакой возможности. Оставалось только плакать от бессилия и отчаяния.
Особенно эффективной такая тактика показала себя на горе Сионе, в Верхнем городе, который был наиболее густо заселен. Большая же прочность строений храма и царского дворца пока что сохраняла их от разрушения в Халдейском адском пламени – пока сохраняла.

Осаждавшие особо не торопились. Они знали о своем мощном союзнике – голоде, который в месяце Сиване "пожирал" уже не только мирных жителей, но и воинов Иудейских. Поэтому Халдеи спокойно, деловито били пролом в северной стене, которая хотя и была высокой, но еще не была соединена в единый монолит с внутренней стеной, храмовой. А наскоро возведенную баррикаду, пробив кладку, недолго было и растащить.

Война, война! Где же твои сомкнутые ряды копьеносцев, укрывшись за щитами которых лучники и пращники сеют смерть в рядах противника, когда он еще только выходит на поле брани? Где же твои дерзкие фланговые атаки и охваты кавалерии, когда мастер рубака, прикрываемый сзади парой верных друзей, как нож в масло, врезается в ряды противника и сечет со свистом направо и налево, и только части тел человеческих летят и заливают кровью, нет, не его, он уже впереди, а его друзей помощников, яростно отбивающихся от мечей и копий тех, кто растерянно-запоздало пытается удержать оборону? Но уже поздно, в образовавшийся прорыв врываются новые рубаки, круша и смешивая строй…
Нет, в Иерусалиме была другая война. Война строительного и инженерного мастерства: одни строили так, чтобы невозможно было сломать, другие старались сокрушить несокрушимые громады, разломать неломаемое. Долгая, нудная и невыносимо тяжелая война.

Луна завершила свой цикл, наступил месяц Таммуз [15]. Вскоре под ударами большой стенобитной машины, которую сами евреи окрестили "Победителем", стена подалась. Камни, утратив монолитность, расселись и стали входить вовнутрь, теперь уже сами, круша все позади себя. Расшатав и расширив пролом, Вавилонские воины напряженно ожидали приказа к штурму города.
Царь Седекия, как мог, организовал отпор. На внутренней, храмовой стене он поставил лучников и пращников. Тяжеловооруженных копьеносцев из царской охраны во главе с их командирами он выстроил в боевые порядки справа и слева от пролома. Ополченцы поднимали на стену горшки со смолой, камни – всё, что можно будет потом бросать в Халдеев. Вместе с ополченцами трудился и плотник Йосеф. Он делал поворотную машину, чтобы сбрасывать камни весом до нескольких сот килограмм на врагов, когда они подступят к стене – благо, снарядов, наметанных Вавилонскими катапультами, было предостаточно.
В напряженных трудах, в напряженном ожидании закончился день восьмого Таммуза. Штурма не последовало. Прошла бессонная ночь. Штурма не последовало. Девятого числа Вавилонская армия постороилась в боевые порядки, затрубили трубы, и… на приготовившихся к отражению атаки Иудеев обрушился ураган камней из десятков катапульт. Камни в мгновение смели тех, кто был наверху, на стенах, убивали и калечили тысячи столпившихся на узком участке людей. Но еще больше погибло, когда еврейские солдаты бросились обезумевшей толпой по узкому проходу между стен прочь от пролома. Люди бежали по телам упавших, спотыкались и сами падали, и уже их растаптывали напиравшие сзади. А сверху били и били камни.
Ай да Нергал-шар-уцур! Великий полководец! Еще не начав боя, он уже выиграл его. По заслугам в Вавилоне его будут торжественно величать: Покоритель Иерусалима.

Ночью девятого Таммуза (18 июля 586 года до н.э.[16]), на одиннадцатом году царствования Седекии, в Иерусалим ворвались Халдеи. Отряд за отрядом воины, каждый с мечом, палицей, секирой или коротким копьем в одной руке и горящим факелом в другой, устремились по улицам города, неистово убивая все на пути и сжигая дома вместе с запрятавшимися там людьми. Лишь с наступлением утра немного спал угар убийства. Халдеи занялись грабежом: они методично обыскивали уцелевшие дома и развалины, обшаривали трупы в поисках золота и серебра. Но даже привычные ко всему кочевники зачастую не выдерживали и выскакивали прочь, когда вторгшись в дом за добычей, находили там целые семейства умерших от голода.
Умершие от голода… – Халдеи даже представить не могли, насколько страшен в реальности их "союзник" по осаде – голодомор.
С наступлением дня в войска поступил приказ всех оставшихся в живых жителей Иерусалима согнать на внешний двор храмовой площади.

В ту страшную ночь Олдама сладко спала. Спасаясь от духоты, она вышла из дома и легла под смоковницей. Под мирный шелест листьев, окруженная ароматом цветов и плодов, она свернулась калачиком и крепко-крепко уснула. И не слышала, как ночью входили в дом захватчики, как подняв доски, искали под полом поживу и, выругавшись, ушли восвояси, второпях бросив открытой входную дверь и даже забыв поджечь дом. Другие, видя двери настежь, понимали, что здесь уже все обшарено.
Утром, проснувшись и увидев над собой смокву, Олдама засмеялась, съела ее и стала ходить по двору, по дому, как ни в чем не бывало. Смутно она чего-то или кого-то ждала, но так и не вспомнила Йосефа, мужа своего.
Когда, ища пленников, во двор вошел халдей, она весело засмеялась, подбежала и поклонилась ему. Видя, что женщина сумасшедшая, воин, было, задумался: тащить ли такую в храм? Но раз приказ был: "всех", сгреб ее за шиворот и поволок.

А Седекия, царь Иудейский! Где он был в ту страшную ночь? Почему его нигде не видно?
Как только Халдеи с севера ворвались в город, он вместе с сыновьями своими, князьями своими и телохранителями сел на коней и удрал с противоположной стороны через заранее подготовленный пролом в Навозных Воротах. Легко сбив малочисленный Вавилонский пост, они всю ночь скакали в сторону Иерихона. Только на следующий день их настигли кочевники Алхамеи – опытные следопыты и неутомимые всадники.
Увидев, что преследующие уже близко, царские охранники, оставив своего царя, бросились врассыпную: спасайся, кто как может!

И взяли Седекию, и скрутили его, и привели к Навуходоносору-II, царю Вавилонскому в город Ривлу, в земле Емаф, где он произнес суд над ним. И заколол царь Вавилонский сыновей Седекии перед его глазами, и всех вельмож заколол перед его глазами, и первосвященника Садока, сына Сареи, заколол перед его глазами. Потом царь Вавилонский повелел выколоть Седекии глаза и заковать в оковы, чтобы отвести его в Вавилон.
Так сбылись все слова Божии о царе Иудейском.

Иерусалимских пленников и перебежчиков, которые перешли к Халдеям во время осады, Навузардан, начальник телохранителей царя Навуходоносора, отправил в Вавилон.
В числе пленников навсегда покидавших родину был и Эвэд-Мэлэх. Раненый, он только на другой день очнулся и вылез из под груды тел солдат, раздавленных во время бегства от каменного урагана Халдейских катапульт. На этапе они держались вместе с пророком Иеремией. Но вскоре пришел приказ от Навузардана: Иеремию взять из среды пленников и со всяческим вниманием и охраной вернуть назад, в Иерусалим.

Посадив пророка Иеремию на колесницу Курди-Ашшур с тремя всадниками (его отряд был в числе конвоя), заботливо повез его назад.
Во время штурма Иерусалима он со своим кавалерийским отрядом стоял на горе Мориа, напротив Нижнего города. Видя, как волнами проплывали с севера на юг по городу огни их армии, они, молодые воины, горячились и сожалели, что не пришлось участвовать в сражении, ставящем победную точку в долгой войне.
В дороге, узнав, что Иеремия и есть тот самый пророк, о котором рассказывала Геула, Курди-Ашшур много и с интересом расспрашивал его (спрашивать у гостя, пользующегося благосклонностью самого царя, не унижало его офицерского достоинства, это не то, что какая-то пленница). Офицер спрашивал о Боге Иудеев, о том, почему Он прогневался на народ Свой за то, что они чтут иных богов, ведь их Вавилонские боги не только не гневаются, а часто сами дружат друг с другом и даже находятся в родстве.
Отвечая на вопросы, пророк Божий как-то заметил: "Вот ты печалишься, что той ночью не убил ни одного врага. Пройдет время, и ты увидишь, что и на войне есть убийство и убийства, есть захват добычи и грабежи. Увидишь и еще возблагодаришь Господа за то, что Он сохранил душу твою в чистоте. Знай же, что сохранил ее ради дщери Иерусалима и детей ее, которым ты явил милость."
По прибытии в Иерусалим, Навузардан с уважением принял пророка Божьего и спросил его, где он пожелает жить. Иеремия избрал остаться в своей несчастной стране и плакал о нечестии народа, и молился Господу своему о немногих живущих в Иудее – опустелой, вымершей стране.

Некоторых бедняков-евреев, которые ничего не имели, Навузардан оставил на родине ухаживать за виноградниками и полями. Вместе с ними осталась и Олдама. Со временем разум ее просветлел, она вспомнила про мужа своего и про свекровь свою, но не могла вспомнить, почему их теперь нет, ибо период осады Иерусалима навсегда остался в ее памяти под покровом забвения. Если же кто заговаривал о бывшей войне, внимание ее уходило и рассеивалось.

Спустя месяц, по приказу царя Вавилонского, Навузардан начал планомерное разрушение и сожжение храма, царского дворца, крепостных стен и всего Иерусалима. Вскоре от города – гордости Иудеев – остались лишь кучи сгоревшего мусора, глины и камней.
Город умер – НЕЧЕСТИВЫЙ ГОРОД ИЕРУСАЛИМ УМЕР.

Умер, чтобы возродиться вновь, но уже возродиться городом Спасителя, Мессии Израиля – СВЯТЫМ ГОРОДОМ ИЕРУСАЛИМОМ.


- - - - -

РАССКАЗЫ

- - - - -


НАТАШКИН ДНЕВНИК

– Галя, здравствуй!
– Коля?! Неужели это ты?! – оглянувшись на оклик и вглядевшись, громко и радостно воскликнула женщина, деловито шедшая вдоль поезда, только что прибывшего из Кисловодска.
"Коля, дорогой, как я рада видеть тебя!" – с восклицанием, нет, сильнее, – с радостным воплем бросилась она на шею; при этом ее пустое ведро со всего маху треснуло меня под лопатку.
"Ой, сколько лет мы не виделись?! Лет пятнадцать, не меньше!" – затараторила она, отступив на шаг и беззастенчиво разглядывая меня. Пред её взором предстал стареющий мужчина с профессорской бородкой и поавторитетневший на… – не стану уточнять на сколько килограмм.
Галя же ничуть не изменилась, как была стройной, порхающей болтушкой-веселушкой, так и осталась. Пожалуй, только взгляд повзрослел.
– Ты кого-нибудь встречаешь здесь? – спросил я.
– Да нет, пришла к поезду купить вишни. Раньше никогда не ходила, а тут как будто кто позвал… вот и встретились. А ты, вижу, приехал с юга, – был в отпуске?
– В отпуске. Только не на море, а в деревне у родителей. Дом им снаружи подштукатурил, побелил, да к зиме…
– Как я рада! Ведь как вы переехали, я ни адреса, ни телефона ни у кого не могла узнать, а потом и мы переехали, – весело перебила меня Галя, – ты не торопишься?
– Нет, но чем мешать людям здесь на перроне, или так, наскоком, приезжай лучше к нам в гости; мы с Верой будем очень рады.

Так волею случая возобновилось наше старинное знакомство. Наверно, даже больше, чем знакомство, ибо двадцать лет назад… – нет, лучше расскажу об этом по порядку, так как не в силах передать громадье переживаний одной фразой. Много воды утекло с той поры, мы живем в другом городе, а увидел Галю, как будто вчера расстались.
Когда приехала жданная гостья, началось: "А помнишь?! А слышала?...".
"Коля, а ты слышал, что Наташка, которая жила у меня, оказывается вела дневник?" – когда мы углубились в воспоминаниях до середины девяностых годов, воскликнула Галя. – Вот было бы интересно узнать, о чём она писала, и, вообще, о чём думают наркоманы.
– Не только слышал, но и читал. Я ведь тогда помогал её маме с похоронами, забирал из морга и вообще, – ответил я, и тут же подумал, что с тех пор почти не вспоминал про Наташку, ведь при жизни почти не знал её, так, пару раз виделись у общих знакомых; больше был знаком с её мамой, которая иногда заходила в Православную Церковь.
– Ой! Как бы и я хотела его почитать,– вспыхнула, но сразу же угасла, обмякла Галина. И я подумал, что понял почему: сколько бы лет не прошло, но ни радость, ни тем более причиненная душевная боль не исчезают бесследно. Текущие житейские хлопоты могут припорошить память, но стоит дунуть ветру воспоминаний, и вот они – верхушки "глыб" былых переживаний.
Обмякла и погрузилась в себя наша Галка – бойкая женщина, закаленная трудностями жизни. Как она иронично охарактеризовала себя: женщина с замороженной молодостью.
– А зачем тебе – ради удовлетворения бабьего любопытства?
– Не обижай меня, ведь её жизнь оставила в моей жизни очень глубокий след. Я тогда не понимала, насколько глубокий.
– Хорошо, дам почитать; только дневника у меня нет, есть что-то типа его сокращенной копии или записей, наскоро набросанных с дневника. Сейчас отсканирую и распечатаю тебе.

Дальше по традициям литературного жанра должен появиться пыльный чердак, и с трудом найденный в сундуке (желательно, на самом дне сундука) блокнот и прочая экзотика. Но ничего такого не было. Оставив Галю и свою жену, Веру, пощебетать о своем, о женском, я вышел в другую комнату. Быстро нашел в книжном шкафу нужную папку-скоросшиватель и достал из нее мультифору с записями из дневника.
У меня в руках пожелтевшие листы дешевой бумаги с напечатанным на печатной машинке текстом. Перелистываю их, глаза пробегают по страницам, но душа не рвется читать. Вместо чтения воспоминания. Даже про сканирование забыл.
Как уже сказал, дело было в середине девяностых. Неистовых девяностых! Люди постарше помнят, как тогда мы всей страной не получали зарплаты, как жили на одной лапше, разбавляя ее тем, что не успели спереть с наших дачных участков "добрые люди". И вот в ту "золотую пору" в протестантскую церковь, в которую зазвала Галю её подружка, приехал из Америки некий директор и предложил организовать Центр реабилитации наркоманов и алкоголиков. Пастырь и епископ тут же согласились, подсобрали деньжат (сумму, равную примерно полутора тысячам долларов – по тем временам казалось, что это большие деньги), за мизерную зарплату призвали троих верующих работать в Центре и привели шестерых наркоманов – четырех парней и двух девушек. Ни помещений, ни даже средств на пропитание у них не было, поэтому перебивались натуральными пожертвованиями членов церкви. Для парней сняли комнату, а девушек пустила к себе наша Галя-Галочка (мы с ней познакомились и подружились уже позже). Как объяснил ей пастырь, надо пустить тех девушек ради странноприимства по слову Господа. Естественно, вскоре авантюра развалилась, наркоманы разбежались, работников уволили, а Галя хватилась – украдены все зимние вещи – всё, что было поновее.
Что на это сказать? Если с грустной иронией, то наркоманы обворовали её еще милостиво, не всё вынесли из дома: проявили "милость" за гостеприимство и хлеб-соль. Но то были наркоманы, а как назвать "церковнослужителей" втянувших людей в такую авантюру? Вопрос?... Наверное, уже не вопрос.

Старые листочки с машинописным текстом всколыхнули душу и сам не заметил, как я погрузился в чтение.
"Мы верим" – так Наташка назвала свой дневник. Само название дневника звучит обнадеживающе. Звучало...
Вспомнились, как будто предстали перед глазами старательные буквы на обложке дневника: тонкой школьной тетрадки в клеточку, по контуру обведенные красной пастой.
"15 октября.
Так получилось по милости Божьей, что я здесь, в Программе. Когда дошла до края, когда ничего уже не приходило в голову, как покончить со своей никчемной жизнью, я оказалась здесь.
Я искала любви везде и по-всякому, но не нашла. Не нашла! Хотела заглушить боль души наркотиками, но вскоре получила новые боли, моральные и физические. Тогда решила заработать много денег, чтобы красиво выглядеть: может, в этом счастье? Но вышло так, что все деньги ушли на то, чтобы колоться.
Два раза лечилась в наркодиспансере. Претерпевала ломку, но оставалась психическая зависимость, и голос внутри говорил, что нет спасения. Чтобы забыть кайф, нужно отрубить себе голову, тогда точно не будешь об этом думать. Когда выходила из больницы, ласковый голосок внутри внушал: "Вспомни, как было здорово! Тем более с одного раза с тобой ничего не случится. Вспомни всё, ведь это твоя судьба", и я снова и снова поддавалась на обман. Так или иначе, но всё шло к смерти. После очередного… приходила домой и плакала в отчаянии, но что-то удерживало, на давало покончить с собой. И я стала откладывать свое решение: всё, завтра точно. Но пока промотаешься в поисках, день уходит и снова на завтра…" – так Наташка начала свой дневник – небольшой по объему, но так много вместивший в себя – целую жизнь.
Может, кому из читателей и не понравится, что я отвлекаюсь, не цитирую дневник полностью (раз не сохранилось оригинала, дневником назову свои листочки), – увы, я сам перечитывал его с остановками, с размышлениями.
Для кого она писала – для себя или для посторонних глаз? Наверное, для себя, но и для других, как некую апологию. Апологию даже не столько за себя, сколько за сотни тысяч юношей и девушек, в те годы наполнивших своими телами кладбища нашей страны. Если не так, то не только не стоит, а даже преступно обнародовать её мысли, её переживания.
Итак, апология! Решено, вовлекаю и вас, уважаемые читатели, в стихию эмоций, мечтаний и неразберихи, творившихся в голове и сердце героини рассказа. В её суждения, взятые, с одной стороны из горького жизненного опыта, а с другой – из проповедей, услышанных в той церкви.

Продолжу чтение: "21 октября.
Господь услышал мои мольбы о смерти, я говорила: "Господи возьми меня, в смысле на тот свет" – и Он взял, только не в смерть, а к Себе. Может, не хотел, чтобы я пошла в ад. Спасибо Господу Богу! Он свел меня с людьми, которые привели меня в церковь и в Программу.
Если бы не Бог, я бы даже ломку не выдержала, сразу же ушла бы. Но мы молились, и её как таковой не было. Дьявол тоже не дремал, он нагнетал воспоминания и желания, чтобы увести назад, в грех и в смерть, но у Бога, видимо, все же есть план для меня, поэтому я здесь, я осталась…
Теперь я расскажу о моей жизни в Программе (в Центре). Уже больше двух месяцев, как я молюсь, но еще не очень хорошо получается – в основном языком говорю, а сестра из церкви учит, чтобы уста от сердца говорили. По мирской музыке и телевизору сильно скучаю: не считаю, что мне это может помешать. Курить не курю, материться не матерюсь – слава Богу. Даже не ругаюсь, сердиться приходится иногда, но быстро остываю. Чувствую конкретные изменения и на самом деле думаю, что всё это заслуга Духа Святого. Аллилуйя! Все так же крашусь (как в миру), но здесь некого привлекать, просто осталась привычка к макияжу и желание одеваться по своим вкусам. Шутки остались, иногда за них мне стыдно перед братьями и сестрами в церкви.
Всё это я записываю, чтобы увидеть изменения во мне.
У меня в церкви чудесные сестры и братья, но в голову лезут всякие мысли: да вот они… или да вот ты… Грешные мысли.
С сегодняшнего дня я решила делиться с Господом всем, даже тайным, тем более, что Он и так всё видит и слышит, что бы я не думала. Я люблю Бога, но на втором месте (мне нравится…). Буду и дальше вести дневник, а сейчас откровенный разговор с Богом (молитва), во всяком случае, я на это настроена.
24 октября.
Сегодня не было занятий. Потом взяла и обиделась на всех, и было так плохо, и я не пошла на вечернее служение в церковь. Хочу побыть с Богом, Он у меня единственный друг, Который выслушивает и воспринимает меня такой, какая есть.
Оставшись одна, поняла, что только Он не оставил меня из-за моего психа. Почувствовала Его тепло и начала понимать, что начинаю Его любить всё крепче и крепче, и меня это не пугает, а радует. Он меня не бросит, что бы ни случилось.
В последнее время мне стало страшно общаться с кем-либо. Шутки мои неуместны, и к братьям я не имею права подходить – так нам сказал директор Программы. Я с этим не согласна, ведь я подходила поговорить без всяких таких мыслей."

Посмотрите, какие разные настроения! Сначала я читал и радовался – радовался, даже зная, что произошло потом, в конце. Так было заразительно настроение Наташки 21 октября. Но прошло три дня, и уже одиночество и унылое нытье.
По вере ли была её жизнь? Нет. И дело совсем не в перемене настроения, а в хрупкости взаимоотношений и с людьми, и с Богом. Пока Господь готов терпеть её такой, какая она есть – полная готовность поддерживать взаимоотношения и даже некое нежное чувство к Богу, но как только Он воззвал: "Освятитесь, ибо Я свят!"…

Четвертая и, к сожалению, последняя запись была сделана спустя месяц.
"28 ноября.
Как и думала, что, перечитав свою писанину, надолго отобью желание писать. У меня и сейчас его нет, но чувствую, что надо.
Как рано я обрадовалась добрым переменам, но стоило бросить читать Библию и молиться, как сразу же поняла, что не смогу идти "узким путем". Думала, что самоконтроля и силы воли хватит, но, Боже мой! Я спохватилась слишком поздно!
Сначала дьявол (а может, моя похоть, не знаю) предложил посмотреть телевизор – я смотрела все подряд – "ела его глазами"; тем более, что мы жили на квартире у Гали и телевизор был под рукой. Появились мысли о том, что всё-таки там, в миру, здорово. Стоило мне разоблачить, что телевизор делает работу сатаны и помолиться, пришло следующее испытание. Занятия у нас прекратились, стало много времени, а телевизор не хочу. И тогда, подловив момент, дьявол подослал мне парня, ушедшего из мужской Программы. Он позвонил, и когда я выглянула в подъезд, сидел у окошка и делал себе укол и не мог, все вены попробивал. Может, ждал, что попрошу, но у меня обратная реакция – такая неприязнь, как он посмел прийти и дразнить?! Потом он попросил уколоть его, не знаю зачем, но я согласилась и потом об этом сильно пожалела. Вечером в памяти чувственно ощущалась та "машина" в пальцах, тот холодок от дозы. Это было мучительно. Я опять молилась, но молитва не шла: слова как будто прилипали к языку.
На другой день, когда инструктор вышла по делам, снова звонок в дверь. Открыв дверь, увидела, как потом поняла, "дьявола во плоти" – это был мой любимый парень из мира. Он пришел уколотый и принес дозу, и произошло то, чего я так боялась…
Я даже не пыталась отказываться: второй раз он бы не предложил, но главное, второй раз уже не пришел бы никогда.
Почему я решила, что это от дьявола? Да потому, что после первого укола он вышел и через пять минут, если не меньше, принес еще два куба. Нам стало хорошо, никаких проблем. Закрылись, закурили. В дверь звонили, стучали, но я не хотела открывать, я боялась, что всё закончится – закончится эта тишина, покой и целая пачка сигарет. Курила одну за другой – такое ощущение, что я ими дышала.
Представляю, как Бог на все это смотрел.
Теперь я мучаюсь, мне стыдно, даже не знаю, как выразить. А еще я не знаю, как быть дальше. Тогда, когда была с Господом, казалось, я летала, а теперь хоть бы голову поднять. Обидно, попалась в смертельную ловушку дьявола, как мышь на кожурку от семечки.
Боюсь, что начну сомневаться в своем возвращении к Богу, боюсь обратиться к сестрам из церкви. Буду молить Господа о пощаде."

Я дочитал последний листочек и аккуратно, даже с каким-то внутренним трепетом, положил его на место.
Дальше Наташка дневника уже не вела, наверное, утратила надежду.
За свой проступок она была исключена из Реабилитационного Центра. И вскоре вернулась к наркотикам, вообще перестала общаться с верующими. Через полгода она умерла – покончила жизнь самоубийством, выпив таблетки. Перед этим они с подругой купили наркотики, и Наташка уколола ей "передозировку", от которой та скончалась.
Когда мы забирали Наташку из морга, там лежало еще семь молодых людей, умерших от наркотиков. В гроб, по принятому в мире обычаю похорон незамужних девушек, её положили в белом подвенечном платье. Но мне запал в память её паспорт – он был совсем новый, еще почти никаких отметок, ей шел двадцать первый год – самое начало жизни…
Если оценивать Наталью буквой закона, то какая будет запись в книге её жизни? Наркомания, воровство, проституция, непреднамеренное убийство и, наконец, самоубийство – столько грехов да еще каких грехов на одну юную душу. Неужели и её любил Бог? Ладно, Бог – Он всех любит – и её тоже любил. Но люди – неужели такУю могли любить люди? И могли, и любили. Не потому что написано: "Возлюбите!", а потому что её легко было любить. Душевная искренность и отзывчивость в Наташке непостижимейшим образом умудрились совместиться с эгоизмом и злыми делами. Как выразился герой одного мультфильма: "Ну и что, что жадничаю, зато от чистого сердца!".
Она заразительно хотела любви, беззаветной любви, но сама не могла, да, наверное, никогда и не думала подарить такую беззаветную любовь. Она заразительно хотела счастья и радости, но пожертвовать чем-то своим для счастья и радости других ей даже не приходило в голову. Скорее всего, за стремление к светлому, за мечты и любили Наташку окружающие.

На стол собрали во второй раз и позвали меня ужинать. Действительно, что-то я засиделся, и стало неудобно перед гостьей: столько лет не виделись, а я всё не выхожу из своей комнаты. Галя, наверное, думает, что никак не могу найти обещанный дневник. Ладно, пусть лучше так думает, а то совсем бестолково получилось, нашел время читать.
После ужина, быстро отсканировав и распечатав, передал копию Гале. Она, взяв листочки, тоже не удержалась и тут же стала читать и перечитывать. И лицо её то освещалось внутренним светом, то помрачалось.
Галя, дорогая Галя, теперь я понял, почему, узнав, что у меня есть записи из Наташкиного дневника, так дрогнул твой голос. Нет, не обиду ты вспомнила, а шебутную красавицу Наташку и встрепенулась, надкололась твоя душа. Поверь, дорогая Галина, мне было бы легче видеть, что ты всплакнула, как все бабы.
-----
Конкретный человек был прообразом героини рассказа, или это собирательный образ, думаю, не принципиально, – главное, чтобы она ожила перед вами. Если да – то жила Наташка и радовалась, и плакала, и дневник свой вела.
Я рассказал про девушку, всего лишь про девушку. Пожалуйста, не делайте обобщений, не ищите морали. Но когда случится у себя в городе ли, в деревне ли побывать на кладбище, пройдитесь вдоль могил последней четверти века – сколько там лежит молодых. И взглянув на одну из таких могилок, подумайте, может, эта девушка была прообразом Наташки? Только подумайте, и ваша душа станет добрее.




ВОЙНУШКА

Нет более тяжкого преступления, чем ненужная война. Лион Фейхтвангер

Мы – собирающаяся со всей улицы ватага ребятишек и девчонок от восьми до двенадцати лет, вот уже вторую неделю с упоением играли в войнушку в заброшенном доме без крыши. Постоянных "армий" у нас не было, а каждый раз перед началом игры командиры выбирали, кто с кем будет. Разделившись на пары примерно одинакового возраста, в сторонке мы загадывали, кто будет левой, а кто правой рукой. Затем подходили и загадывающий спрашивал: "Какая рука?". – "Эта!" – ударив по кулаку, отвечал один из командиров. Кто выпал по жребию, шел в команду.
Одна команда защищала дом, другая нападала. Читателям, думающим, что обороняться за стенами легче, чем атаковать снаружи, скажу: это совсем не так. Оборонять полуразрушенный, без крыши, дом было гораздо труднее. Дело в том, что с одной стороны подступали густые заросли смородины, за которыми росли старые клены и тополя. С другой стороны стояла почти целая банька, у которой не было только дверей, окошек, да нескольких досок в крыше – идеальное место для обстрела дома. А с третьей стороны завалившийся погреб и дальше посадки картофеля. И кругом заросли бурьяна, высоких лопухов да дикой конопли. Все это создавало идеальные условия для того, чтобы подкрадываться и стрелять по оборонявшимся.
Да, еще нужно рассказать про оружие. Мы были уже большими (по крайней мере, так о себе думали), чтобы просто бегать с игрушечными автоматами и пистолетами и громко "та-та-такать". Поэтому у каждого из нас было самодельное ружье, выпиленное из деревянной лопасти от жатки комбайна. Стреляло ружье с помощью "авиационной" резинки (от резиномотора модели самолета) пульками, накусанными и выгнутыми из алюминиевой проволоки. На близком расстоянии стреляли такими же пульками из рогатки с "авиационной" резинкой. В кого попала пулька, тот считался убитым.

И вот во время одного из "боев" обороняющиеся поменяли обычную тактику и еще раньше напали на нападавших. Победа была почти мгновенной: застигнутые врасплох противники были "убиты": и те, кто еще даже не успел спуститься в погреб, и сидевшие под кленами. Осталась только наша троица: Саня, я да еще маленький Сашка. Мы успели влезть на чердак баньки.
Получилось так, что нападающие теперь сами оказались осажденными со всех сторон. Благо, банька крепкая, и нам было достаточно следить за дверным проемом да проломом в крыше. Влезть же на крышу было довольно сложно, только если взобраться по углу сруба. Но преимущества нашей позиции, в силу численного превосходства оказались больше на руку противнику, чем нам. Они непрерывно почти в упор стреляли по щели на крыше и через дверь, по лазу на чердак. Вскоре нас осталось уже двое. В Саню попали, когда он высунулся подбить одного стрелка, вызывающе открыто стоявшего метрах в пяти от баньки и непрерывно пулявшего из рогатки (и откуда у него столько пулек?). Потом на чердак полетели "гранаты". Вчера на мусорную кучу возле "нашего дома" кто-то из взрослых выбросил несколько гусиных "болтунов" – протухших яиц. И одна девчонка нашла эти "болтуны" и забросала ими крышу, попав и на чердак. Разбиваясь, они брызгали во все стороны неимоверно вонючей тухлой жижей. Одним из яиц забрызгало спину маленькому Сашке, другое разбилось рядом со мной, обильно обдав содержимым штанину.
После этого ни о какой игре никто из ребят уже не думал, а мы с Сашкой, задыхаясь от вони, побежали домой отмываться и отстирываться. Помню, как бежал рядом со мной восьмилетний парнишка и плакал от нестерпимой вони, облепившей рубашку и пропитавшей через нее спину, а еще больше от обиды.
Дома, возле бочки, я разделся, и раз за разом намыливался большим куском хозяйственного мыла, и омывался, и стирал и перестирывал штаны. Но тухлая вонь все не уходила – она стояла эхом моей памяти, обволакивая смертоносным запахом окружающий воздух.

Так я, пусть еще по-детски, познал, буквально почувствовал, что трудности войны, трудности осады состоят не только из веселой романтики и героических подвигов, как мы привыкли это видеть в фильмах и читать в книжках. Соприкосновение – любое, не игрушечное, а реальное соприкосновение с войной почти на сто процентов состоит из терпения, пота, грязи и… вони. Это уже потом, когда всё будет позади, когда участники отмоются, отчистятся и украсят себя знаками отличия, тогда может и будут рассказы о пережитом в ключе романтики и героизма.
Но ведь жизнь – это не детские игры, и война – это не игра в войнушку. Если даже в игре в войнушку выигрывает тот, кто поступает хитрее и злее, тем более воевать справедливо невозможно, даже если воюешь за справедливость.

Воистину благословен тот народ, чей правитель познал, осознал и впитал в свое сердце эту истину. Он не пошлет людей ради своих амбиций или, того хуже, ради своей прибыли на войну, словно играя в войнушку. И несчастен тот народ, чей правитель в войне видит лишь продолжение политики, видит лишь задорную игру. Жители той страны пресытятся горем до безумия, и накроет их непроницаемый для света истины, непроходящий туман смертоносной вони. И долго-долго та тухлая вонь не уйдет – она снова и снова эхом людской памяти будет обволакивать всех и всё своим смертоносным запахом к погибели. Даже само воспоминание о пережитых насилиях и смертях будет служить к погибели.

И не приведи Господь Бог нам оказаться в ситуации, когда будем смотреть на того маленького Сашку, как на счастливчика, ибо он бежал и плакал всего лишь от обиды и от вони тухлых яиц, которыми его забросали во время игры?
Тогда была всего лишь детская игра...




ТЫ УЖЕ ПОЛУЧИЛ НАГРАДУ СВОЮ

"…И тут до меня доходит слово Божие: "А ведь ты уже получил свою награду," – представляешь, Николай, что я почувствовал в тот миг?!" – мы с отцом Павлом пили чай с карамельками у него в комнате, заваленной рюкзаками, палатками и прочим туристическим инвентарем, и он рассказывал о поездке в областной центр, о том, как губернатор вручал областные награды тем, кто работает с подростками.
Время от времени в дверь просовывались любопытные детские мордашки: о чем это говорят взрослые? – ребята с нетерпением ждали счастливого дня, когда они пойдут в поход. Долгой Сибирской зимой они готовились к походу, учились устанавливать палатку, разжигать костер, варить на костре кашу – много всяких премудростей нужно освоить не только умом, но и руками, чтобы наша тайга перестала быть чужой, а стала доброй и заботливой. Но, самое главное, они учились товариществу, учились взаимопомощи и верности, учились вере. Да-да, учились азам веры: ибо, не почувствовав доверия, не проявив жертвенности при преодолении трудностей похода, никогда не постигнешь и не оценишь любви и жертвенности Иисуса Христа. Согласитесь, уважаемые читатели, ведь в походе почти сразу высвечивается сердце человека, сразу видно, кто есть кто.
Отец Павел ходит в походы с приметливыми, чуткими ко всякой фальши ребятами-подростками, и по вечерам, под отблески и мирный треск костра, рассказывает им об Иисусе Христе и Апостолах или о Ветхозаветных пророках и царях, рассказывает об Отцах Церкви или о местных святых и мучениках за веру (они и маршруты выбирают так, чтобы больше узнать об истории края, о святых местах)… Незаметно подступает ночь, догорает костер, а в сердцах, в мыслях, в переживаниях юных туристов остаются рассказанные – именно к месту, как притчи, рассказанные те истории. Я уверен: на всю жизнь запомнят дети те по-сибирски прохладные летние вечера, проведенные с друзьями-товарищами у костра. Запомнят дети и те истории: пусть забудутся детали рассказов, но душевное ощущение, духовная атмосфера тех рассказов навсегда останется в их сердцах.
– …А ведь я уже получил награду свою, – после некоторого молчания отец Павел вслух продолжил свои размышления. Его слова извлекли меня из походных грез, вернули к теме разговора.
– Думаете, дело в награде? – спросил я, настраиваясь на дискуссию. – Но в таком случае наградой можно считать и пирожок, подаренный человеком, хорошо к Вам относящимся и благодарным за когда-то оказанную помощь.
– Нет, конечно, дело не в грамотах, дело не в медалях и не в пирожках: я тоже помню слова Иисуса Христа: "Слушайте Меня все и разумейте: ничто, входящее в человека извне, не может осквернить его; но что исходит из него, то оскверняет человека. Если кто имеет уши слышать, да слышит! (Мар.7:14-16)" [17] – помню и понимаю, что эти слова Господа относятся не только к чистой и нечистой пище. Но если дело не во внешнем, значит, дело во внутреннем – в моем восприятии той награды: иначе не было бы слова осуждения в сердце моем.
Мы с отцом Павлом пили чай и беседовали …, и открывались глубины духовного познания – не скажу мне, а нам обоим благодать Христова открывала уроки познания Божьего.
Есть такая мудрость: произнеси задачу вслух и увидишь, как решить ее. Так и во время нашей беседы: рассказчик в ясном свете увидел, в каких случаях награда земная становится препоной на пути к награде Небесной, а слушатель постиг ценный урок в различии между духовным и плотским мировосприятием. Воистину, если человек Христовый бодрствует в духе, то за всякое доброе дело воздает благодарение Богу – Ему награда. Но если ослабеет в вере и решит себе присвоить Божью заслугу – Дух Святой сразу же предостерегает такого, а то и наказывает.
Не обманывайтесь, братия мои возлюбленные. Всякое даяние доброе и всякий дар совершенный нисходит свыше, от Отца светов, у Которого нет изменения и ни тени перемены. (Иак.1:16,17)
Вознеси отец Павел в сердце своем благодарение Богу, что даровал ему милость и разумение нести свет благодати Христовой ребятам-подросткам и его благодарность, пусть даже и награда губернатора побудила его к сему сердечному воздаянию хвалы Богу, была бы приятным благоуханием пред Господом.

Братья и сестры во Христе, дорогие служители Церкви Христовой, я благодарю Бога за возможность иногда вот так, просто по душам, беседовать с нашим батюшкой. Не будь таких бесед (не только с батюшкой, а и друг с другом), не будь простого человеческого общения, разве смог бы я отойти от религиозно-официального восприятия Церкви? Никогда. Она так и осталась бы в моем понимании религиозной организацией, исполняющей некие религиозные и просветительские требы.
Ничто не заменит свободного личного общения, когда каждый из собеседников равен в беседе. И еще хочу сказать: если служитель Божий заслужит уважение в таком непринужденном и искреннем общении, то уважение к нему распространится и на других, и не поколеблют того уважения ни сказки писателей, ни статьи в желтой прессе – ничто не поколеблет, ибо верующие скажут: "А мы знаем настоящего, не сказочного батюшку".


- - - - -

ЭССЕ

- - - - -


ДРЕВНЕЙШАЯ ФЕЕРИЯ (ВСЕМ ПЕСНЯМ ПЕСНЯ)

Расскажу-ка вам, уважаемые читатели, братья и сестры во Христе, об одной очень древней и удивительной пьесе. Она звучала со сцены три тысячи лет тому назад – во времена царя Соломона – за два столетия до поэм Гомера. Согласитесь, не много в мире столь древних книг, а из музыкальных пьес, наверно, древнейшая дошедшая до нас.
Ее и сейчас читают и перечитывают во всем мире и наслаждаются красотой стиха, ищут и находят великую мудрость и аналогии с Божьими откровениями.

Почему я столько внимания уделил рассказу о времени написания пьесы? Чтобы вы мысленно приготовились окунуться в атмосферу государства Израиль во времена его расцвета при царе Соломоне. Расцвета не только финансовой и военно-политической деятельности страны, но и культурной жизни простого народа.
Отмечу еще, что сия музыкальная пьеса была написана не для исполнения ее в храме Божием. Написана она так же и не для того, чтобы ее пели только в чертогах царя. Так же ни тематически, ни тем более своим окончанием эта пьеса не похожа на свадебные песнопения. Ее исполняли перед жителями Иерусалима на площадях. Исполняли, наверно, как развлекательное музыкальное произведение для публики. Но пьеса не только развлекала, но и назидала в мудрости, и возвышала души слушателей. Чтобы они почерпнули для себя и красоту, и любовь, и еще что-то главное, вечное.

Представьте, что вы вышли на одну из площадей древнего Иерусалима. На холме золотом и драгоценными камнями сверкает, как солнце в силе своей, только что построенный великолепный храм. Близится к завершению строительство не менее величественного и прекрасного дворца царя Соломона. И если подняться на Башню Давида, то вы увидите, как во многих местах идет активное строительство: воздвигаются дома, некоторые из них богато украшены серебряной и золотой фольгой. А внизу, почти у самого подножия башни, шумит, суетится главный городской рынок. Нет, невозможно удержаться, чтобы не спуститься вниз и не пройтись по нему; пусть у нас – гостей из далекого будущего – нет денег на покупки, но хоть поглазеем на изобилие товаров, на особый восточный дух торгового места.

Не только на главном рынке, а почти на всех городских площадях и на многих улицах идет оживленная торговля. Полюбуйтесь: здесь продают Еламские драгоценные одежды: как они красивы, а какая вышивка на них! А вон развешены великолепные попоны для коней, привезенные из Дедана. Неужели так умели шить и вышивать в глубокой древности? Получается, что умели и не только так: в торговых рядах разложено превеликое изобилие тканей: рослые чернокожие купцы из далекого царства Савского, зазывая покупателей, взмахивают краями рулонов из шелков и узорчатых тканей, порхающих, как крылья бабочек. Господи! Вижу, лежит в ларце, как величайшая ценность, виссон из Ура! Неужели это тот самый, настоящий тончайший виссон, из которого шьют одежды для царей и первосвященников? Оказывается, он бывает не только белого, но еще и золотистого цвета.
Ближе к краю рынка, там, где толпится простой народ, продаются разные хлопчатобумажные ткани из Египта, начиная с тонких изящно выкрашенных в светлые, в основном голубые цвета, и завершая дешевыми груботкаными дерюгами. Рядом солидно восседают возле своих невозмутимо гордых верблюдов пришедшие из Аравийской пустыни бедуины, они привезли на продажу шерсть и вино.

Перейдем в другую часть рынка. Здесь глаза разбегаются от изобилия различных фруктов и овощей, и каждый предлагает попробовать, а кто и просто так готов угостить неведомого гостя. Рядом пестрят ящички с пряностями, источающими невероятные ароматы.
Всё, – утомился от шума и толкотни. Пойдем, поищем место потише – завернем хотя бы на эту улочку. Улица хлебопеков: то тут, то там видны огни костров и много-много простых печей, на них выпекают хлеб. Смотришь и любуешься, как ловко возле них орудуют с тестом и свежевыпеченными хлебами. Какой-то человек верно подметил, что можно очень долго смотреть на море, на огонь и на то, как другой работает. Кстати, для меня явилось полной неожиданностью, что в столь древние времена выпекалось такое разнообразие хлебов и булочек. Что я читал в Библии? Хлеб пресный, да хлеб дрожжевой, да еще мука, перемешанная с маслом и обжаренная на сковороде. А тут и различные плетенки из муки тонкого помола, политые медом и посыпанные кунжутом, и мягкие булочки с изюмом, и пирожки – на любой достаток и вкус.
Если не утомились, то можно еще побродить – посетить низенькие, выкрашенные известкой ювелирные лавки. Заглянем в одну, думаю, не пожалеем. Зайдем хотя бы для того, чтобы потом, в нашу суперсовременную эпоху, зайдя в сверкающий огнями ювелирный магазин и сравнив разложенные на прилавках ювелирные изделия с теми, что увидели в древнем Иерусалиме, проскользнула на лице ироничная улыбка с грустинкой: "Да, тогда умели делать!".
Восточный рынок, волшебный восточный рынок: кони из Египта, скот из Моава, золото из Фарсиса, ценное черное дерево и белая слоновая кость из Южной Аравии – всего не пересмотришь и тем более не перечислишь.
Уже и глаза устали, и уши, да у меня и язык устал перечислять красоты и богатства Восточного города.

Приближается вечер; затихла даже огнедышащая и грохочущая улица кузнецов. Постепенно улегся шум восточного рынка, но люди не спешат расходиться по домам и гостиницам, ведь большинству из жителей и гостей богатого города Иерусалима не нужно вставать завтра на заре, чтобы идти выполнять тяжелую физическую работу. Во времена царя Соломона граждане Израиля (назовем их так, по-современному, чтобы было понятнее, о ком идет речь) не работали на тяжелых работах: на полях и рабочими на строительстве. Они, в основном, были руководителями и смотрителями на строительстве, а также были государственными чиновниками и служили в армии.
Вернемся на торговую площадь: дневной зной уже спал – наступил теплый, приятный вечер. И на площади устанавливают необычный шатер – некое подобие театральной сцены. Три стороны его закрыты, а у четвертой, открытой, собираются люди – они уже знают, сейчас будет разыграно музыкальное представление. Вокруг небольшая сутолока, солидно рассаживаются на своих легких скамеечках старейшие и знатные горожане: они не пришли бы сюда, но говорят, что будут исполнять пьесу, написанную самим царем Соломоном. Нетерпеливые спрашивают: "О чем она будет?". И завсегдатаи-знатоки снисходительно бросают в ответ фразы, типа: "Кажется, объяснение в любви между женихом и невестой и помолвка их".
Я заранее убежден, что будет прекрасное исполнение, ведь музыканты и певцы Израиля славятся еще со времен царя Давида, когда он организовал школу для хора и оркестра, чтобы воспевать хвалу Господу Богу. И многие приезжие слышали, как поют в храме во время утренних и вечерних богослужений: далеко за границами храма слышно? их величественное пение.
Но сегодня будут петь не в храме, сегодня молодые певцы и музыканты расскажут зрителям о прекрасной любви юноши и девушки.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

-- Жених Соломон.
-- Невеста Суламита.
-- Братья невесты.
-- Хор.
В виде декораций растянуто полотно с вышитым растительным орнаментом, и на настиле расставлены букеты цветов и насыпаны охапки камыша, покрытые циновками.
Итак, музыкальная феерия начинается!

"ВСЕМ ПЕСНЯМ ПЕСНЯ" СОСТОИТ ИЗ СЕМИ ДЕЙСТВИЙ И ЭПИЛОГА

Первое действие (Песн.1:1-2:7)

Многие уже догадались, о какой пьесе идет речь, а для читателей, не знакомых со Священным Писанием, скажу: мой рассказ о книге Песнь Песней.

Чтобы вы смогли прочувствовать поэзию древней пьесы, проникнуться душой в атмосферу любви и нежности, процитирую ее полностью. Я умышленно не стал отправлять вас, дорогие мои читатели, к книге Библии, потому что, взяв в руки Священное Писание, вы, пусть даже подсознательно, но настроитесь на серьезный лад.
Здесь же просто наслаждайтесь красотой и искренностью слов любви, – вспомните, что вы стоите на площади, и кругом все никак не может утрястись веселая многонациональная толпа жителей и гостей одного из прекраснейших городов древности – Иерусалима.

Выстроился в глубине сцены хор, выходит прекрасная девушка в простом крестьянском наряде.
Н е в е с т а. Да лобзает он меня лобзанием уст своих! Ибо ласки твои лучше вина. От благовония мастей твоих имя твое – как разлитое миро; поэтому девицы любят тебя. Влеки меня, мы побежим за тобою; – царь ввел меня в чертоги свои.
Х о р. Будем восхищаться и радоваться тобою, превозносить ласки твои больше, нежели вино; достойно любят тебя!
Н е в е с т а. Дщери Иерусалимские! черна я, но красива, как шатры Кидарские, как завесы Соломоновы. Не смотрите на меня, что я смугла, ибо солнце опалило меня: сыновья матери моей разгневались на меня, поставили меня стеречь виноградники, – моего собственного виноградника я не стерегла. Скажи мне, ты, которого любит душа моя: где пасешь ты? где отдыхаешь в полдень? к чему мне быть скиталицею возле стад товарищей твоих?
Х о р. Если ты не знаешь этого, прекраснейшая из женщин, то иди себе по следам овец и паси козлят твоих подле шатров пастушеских.

Перед публикой появляется жених.
Ж е н и х. Кобылице моей в колеснице фараоновой я уподобил тебя, возлюбленная моя. Прекрасны ланиты твои под подвесками, шея твоя в ожерельях; золотые подвески мы сделаем тебе с серебряными блестками.
Н е в е с т а. Доколе царь был за столом своим, нард мой издавал благовоние свое. Мирровый пучок – возлюбленный мой у меня, у грудей моих пребывает. Как кисть кипера, возлюбленный мой у меня в виноградниках Енгедских.[18]
Ж е н и х. О, ты прекрасна, возлюбленная моя, ты прекрасна! глаза твои голубиные.
Н е в е с т а. О, ты прекрасен, возлюбленный мой, и любезен! и ложе у нас – зелень; кровли домов наших – кедры, потолки наши – кипарисы. Я нарцисс Саронский, лилия долин! [19]
Ж е н и х. Что лилия между тернами, то возлюбленная моя между девицами.
Н е в е с т а. Что яблоня между лесными деревьями, то возлюбленный мой между юношами. [20] В тени ее люблю я сидеть, и плоды ее сладки для гортани моей. Он ввел меня в дом пира, и знамя его надо мною – любовь. Подкрепите меня вином, освежите меня яблоками, ибо я изнемогаю от любви. Левая рука его у меня под головою, а правая обнимает меня.
Ж е н и х. Заклинаю вас, дщери Иерусалимские, сернами или полевыми ланями: не будите и не тревожьте возлюбленной, доколе ей угодно.

Первая часть закончена. На сцене остается невеста, забывшаяся во сне в ожидании встречи со своим возлюбленным.

Второе действие (Песн.2:8-3:11)

Начинается с речитатива невесты: как будто она видит счастливый сон.
Н е в е с т а. Голос возлюбленного моего! вот, он идет, скачет по горам, прыгает по холмам. Друг мой похож на серну или на молодого оленя. Вот, он стоит у нас за стеною, заглядывает в окно, мелькает сквозь решетку. Возлюбленный мой начал говорить мне: встань, возлюбленная моя, прекрасная моя, выйди! Вот, зима уже прошла; дождь миновал, перестал; цветы показались на земле; время пения настало, и голос горлицы слышен в стране нашей; смоковницы распустили свои почки, и виноградные лозы, расцветая, издают благовоние. Встань, возлюбленная моя, прекрасная моя, выйди! Голубица моя в ущелье скалы под кровом утеса! покажи мне лице твое, дай мне услышать голос твой, потому что голос твой сладок и лице твое приятно. Ловите нам лисиц, лисенят, которые портят виноградники, а виноградники наши в цвете.[21] Возлюбленный мой принадлежит мне, а я ему; он пасет между лилиями. Доколе день дышит [прохладою], и убегают тени, возвратись, будь подобен серне или молодому оленю на расселинах гор. На ложе моем ночью искала я того, которого любит душа моя, искала его и не нашла его. Встану же я, пойду по городу, по улицам и площадям, и буду искать того, которого любит душа моя; искала я его и не нашла его. Встретили меня стражи, обходящие город: "Не видали ли вы того, которого любит душа моя?". Но едва я отошла от них, как нашла того, которого любит душа моя, ухватилась за него, и не отпустила его, доколе не привела его в дом матери моей и во внутренние комнаты родительницы моей.
Ж е н и х. Заклинаю вас, дщери Иерусалимские, сернами или полевыми ланями: не будите и не тревожьте возлюбленной, доколе ей угодно.
Х о р. Кто эта, восходящая от пустыни как бы столбы дыма, окуриваемая миррою и фимиамом, всякими порошками мироварника? Вот одр его – Соломона: шестьдесят сильных вокруг него, из сильных Израилевых. Все они держат по мечу, опытны в бою; у каждого меч при бедре его ради страха ночного. Носильный одр сделал себе царь Соломон из дерев Ливанских; столпцы его сделал из серебра, локотники его из золота, седалище его из пурпуровой ткани; внутренность его убрана с любовью дщерями Иерусалимскими. Пойдите и посмотрите, дщери Сионские, на царя Соломона в венце, которым увенчала его мать его в день бракосочетания его, в день, радостный для сердца его.

Третье действие (Песн.4:1-5:1)

Теперь исполняет арию жених, любующийся красотой своей возлюбленной.
Ж е н и х. О, ты прекрасна, возлюбленная моя, ты прекрасна! глаза твои голубиные под кудрями твоими; волосы твои – как стадо коз, сходящих с горы Галаадской; зубы твои – как стадо выстриженных овец, выходящих из купальни, из которых у каждой пара ягнят, и бесплодной нет между ними; как лента алая губы твои, и уста твои любезны; как половинки гранатового яблока – ланиты твои под кудрями твоими; шея твоя – как столп Давидов, сооруженный для оружий, тысяча щитов висит на нем – все щиты сильных; два сосца твои – как двойни молодой серны, пасущиеся между лилиями. Доколе день дышит [прохладою], и убегают тени, пойду я на гору мирровую и на холм фимиама. Вся ты прекрасна, возлюбленная моя, и пятна нет на тебе! Со мною с Ливана, невеста! со мною иди с Ливана! спеши с вершины Аманы, с вершины Сенира и Ермона, от логовищ львиных, от гор барсовых! Пленила ты сердце мое, сестра моя, невеста! пленила ты сердце мое одним взглядом очей твоих, одним ожерельем на шее твоей. О, как любезны ласки твои, сестра моя, невеста! о, как много ласки твои лучше вина, и благовоние мастей твоих лучше всех ароматов! Сотовый мед каплет из уст твоих, невеста; мед и молоко под языком твоим, и благоухание одежды твоей подобно благоуханию Ливана! Запертый сад – сестра моя, невеста, заключенный колодезь, запечатанный источник: рассадники твои – сад с гранатовыми яблоками, с превосходными плодами, киперы с нардами, нард и шафран, аир и корица со всякими благовонными деревами, мирра и алой со всякими лучшими ароматами; садовый источник – колодезь живых вод и потоки с Ливана.
Н е в е с т а. Поднимись [ветер] с севера и принесись с юга, повей на сад мой, – и польются ароматы его! – Пусть придет возлюбленный мой в сад свой и вкушает сладкие плоды его.
Ж е н и х. Пришел я в сад мой, сестра моя, невеста; набрал мирры моей с ароматами моими, поел сотов моих с медом моим, напился вина моего с молоком моим. Ешьте, друзья, пейте и насыщайтесь, возлюбленные!

Четвертое действие (Песн.5:2-6:3)

Жених уходит. Невеста внешне пребывает как бы в полудреме, но сердце ее трепещет от внутренней борьбы: любовь влечет его, но в то же время оно замирает от девичьего страха.
Н е в е с т а. Я сплю, а сердце мое бодрствует; [вот], голос моего возлюбленного, который стучится: "отвори мне, сестра моя, возлюбленная моя, голубица моя, чистая моя! потому что голова моя вся покрыта росою, кудри мои – ночною влагою". Я скинула хитон мой; как же мне опять надевать его? Я вымыла ноги мои; как же мне марать их? Возлюбленный мой протянул руку свою сквозь скважину, и внутренность моя взволновалась от него. Я встала, чтобы отпереть возлюбленному моему, и с рук моих капала мирра, и с перстов моих мирра капала на ручки замка. Отперла я возлюбленному моему, а возлюбленный мой повернулся и ушел. Души во мне не стало, когда он говорил; я искала его и не находила его; звала его, и он не отзывался мне. Встретили меня стражи, обходящие город, избили меня, изранили меня; сняли с меня покрывало стерегущие стены. Заклинаю вас, дщери Иерусалимские: если вы встретите возлюбленного моего, что скажете вы ему? что я изнемогаю от любви.
Х о р. "Чем возлюбленный твой лучше других возлюбленных, прекраснейшая из женщин? Чем возлюбленный твой лучше других, что ты так заклинаешь нас?"
Н е в е с т а. Возлюбленный мой бел и румян, лучше десяти тысяч других: голова его – чистое золото; кудри его волнистые, черные, как ворон; глаза его – как голуби при потоках вод, купающиеся в молоке, сидящие в довольстве; щеки его – цветник ароматный, гряды благовонных растений; губы его – лилии, источают текучую мирру; руки его – золотые кругляки, усаженные топазами; живот его – как изваяние из слоновой кости, обложенное сапфирами; голени его – мраморные столбы, поставленные на золотых подножиях; вид его подобен Ливану, величествен, как кедры; уста его – сладость, и весь он – любезность. Вот кто возлюбленный мой, и вот кто друг мой, дщери Иерусалимские!
Х о р соглашается с невестой, с ее доводами: "Куда пошел возлюбленный твой, прекраснейшая из женщин? куда обратился возлюбленный твой? мы поищем его с тобою."
Н е в е с т а. Мой возлюбленный пошел в сад свой, в цветники ароматные, чтобы пасти в садах и собирать лилии. Я принадлежу возлюбленному моему, а возлюбленный мой – мне; он пасет между лилиями.

Пятое действие (Песн.6:4-12)

Ария жениха, который не просто восхищен внешней красотой своей возлюбленной, как было ранее, а преисполнен и осторожного почтения, как будто обращается с хрупким драгоценным сосудом.
Ж е н и х. Прекрасна ты, возлюбленная моя, как Фирца, любезна, как Иерусалим, грозна, как полки со знаменами. Уклони очи твои от меня, потому что они волнуют меня. Волосы твои – как стадо коз, сходящих с Галаада; зубы твои – как стадо овец, выходящих из купальни, из которых у каждой пара ягнят, и бесплодной нет между ними; как половинки гранатового яблока – ланиты твои под кудрями твоими. Есть шестьдесят цариц и восемьдесят наложниц и девиц без числа, но единственная – она, голубица моя, чистая моя; единственная она у матери своей, отличенная у родительницы своей. Увидели ее девицы, и – превознесли ее, царицы и наложницы, и – восхвалили ее.
Х о р. Кто эта, блистающая, как заря, прекрасная, как луна, светлая, как солнце, грозная, как полки со знаменами?
Н е в е с т а, проходя в глубине мимо хора. Я сошла в ореховый сад посмотреть на зелень долины, поглядеть, распустилась ли виноградная лоза, расцвели ли гранатовые яблоки? Не знаю, как душа моя влекла меня к колесницам знатных народа моего.

Шестое действие (Песн.7:1-14)

Жених увидел проходившую мимо возлюбленную.
Х о р. "Оглянись, оглянись, Суламита! оглянись, оглянись, – и мы посмотрим на тебя." Что вам смотреть на Суламиту, как на хоровод Манаимский?
Ж е н и х. О, как прекрасны ноги твои в сандалиях, дщерь именитая! Округление бедр твоих, как ожерелье, дело рук искусного художника; живот твой – круглая чаша, [в которой] не истощается ароматное вино; чрево твое – ворох пшеницы, обставленный лилиями; два сосца твои – как два козленка, двойни серны; шея твоя – как столп из слоновой кости; глаза твои – озерки Есевонские, что у ворот Батраббима; нос твой – башня Ливанская, обращенная к Дамаску; голова твоя на тебе, как Кармил, и волосы на голове твоей, как пурпур; царь увлечен [твоими] кудрями. Как ты прекрасна, как привлекательна, возлюбленная, твоею миловидностью! Этот стан твой похож на пальму, и груди твои на виноградные кисти. Подумал я: влез бы я на пальму, ухватился бы за ветви ее; и груди твои были бы вместо кистей винограда, и запах от ноздрей твоих, как от яблоков; уста твои – как отличное вино. Оно течет прямо к другу моему, услаждает уста утомленных.
Н е в е с т а. Я принадлежу другу моему, и ко мне [обращено] желание его. Приди, возлюбленный мой, выйдем в поле, побудем в селах; поутру пойдем в виноградники, посмотрим, распустилась ли виноградная лоза, раскрылись ли почки, расцвели ли гранатовые яблоки; там я окажу ласки мои тебе. Мандрагоры уже пустили благовоние, и у дверей наших всякие превосходные плоды, новые и старые: [это] сберегла я для тебя, мой возлюбленный!

Седьмое действие (Песн.8:1-7)

Гимн любви.
Н е в е с т а. О, если бы ты был мне брат, сосавший груди матери моей! тогда я, встретив тебя на улице, целовала бы тебя, и меня не осуждали бы. Повела бы я тебя, привела бы тебя в дом матери моей. Ты учил бы меня, а я поила бы тебя ароматным вином, соком гранатовых яблоков моих. Левая рука его у меня под головою, а правая обнимает меня. Заклинаю вас, дщери Иерусалимские, – не будите и не тревожьте возлюбленной, доколе ей угодно.
Х о р. Кто это восходит от пустыни, опираясь на своего возлюбленного?
Н е в е с т а. Под яблоней разбудила я тебя: там родила тебя мать твоя, там родила тебя родительница твоя. Положи меня, как печать, на сердце твое, как перстень, на руку твою: ибо крепка, как смерть, любовь; люта, как преисподняя, ревность; стрелы ее – стрелы огненные; она пламень весьма сильный. Большие воды не могут потушить любви, и реки не зальют ее. Если бы кто давал все богатство дома своего за любовь, то он был бы отвергнут с презреньем.

Эпилог (Песн.8:8:14)

Грядет, грядет новая жизнь, в которой главенству и наибольшему вниманию суждено перейти от прежней семьи к новой – своей семье. Как сказано в Писании: "Посему оставит человек отца своего и мать и прилепится к жене своей, и будут двое одна плоть. (Еф.5:31)".
Б р а т ь я н е в е с т ы. Есть у нас сестра, которая еще мала, и сосцов нет у нее; что нам будет делать с сестрою нашею, когда будут свататься за нее? Если бы она была стена, то мы построили бы на ней палаты из серебра; если бы она была дверь, то мы обложили бы ее кедровыми досками.
Н е в е с т а. Я – стена, и сосцы у меня, как башни; потому я буду в глазах его, как достигшая полноты. Виноградник был у Соломона в Ваал-Гамоне; он отдал этот виноградник сторожам; каждый должен был доставлять за плоды его тысячу сребренников. А мой виноградник у меня при себе. Тысяча пусть тебе, Соломон, а двести – стерегущим плоды его. Жительница садов! товарищи внимают голосу твоему, дай и мне послушать его. Беги, возлюбленный мой; будь подобен серне или молодому оленю на горах бальзамических!

Всё! Представление закончилось. Люди расходятся по домам и гостиницам, готовясь к завтрашнему трудовому дню, преисполненному суеты и хлопот. Но я верю, в их памяти, в их сердцах еще долго будут звучать поэтические слова из прекрасной Песни Песней.
- Возлюбленный мой…
- Любимая моя…
И многие из них придут сюда на следующий день, чтобы еще раз насладить свой слух и свои души феерией любви.
Город погружался во власть дивной, теплой южной ночи.
------

Книгу Песни Песней трудно вписать в общепринятую классификацию Библейских религиозных книг: её нельзя отнести ни к Псалмам, то есть, к религиозной поэзии, нельзя отнести к Пророкам или Закону.
Но не случайно, поверьте, совсем не случайно сия книга оказалась в Каноне Библии. И хотя в ней нет ни пророчеств, ни закона, хотя в ней не звучат даже слова хвалы Богу – эта книга открывает нам новую, ранее неведомую грань Личности Господа Бога. Феерия Песни Песней открывает нам Творца не чуждым чувств и любящим веселье и радость. Да-да, наш Господь отнюдь не мрачный религиозник, только и думающий, что о законе и суде. Он не сухой управитель мира, "непрерывно вращающий колесо истории".

Иисус Христос был именно таким: остроумным, веселым, общительным, чувственным и… очень любящим. Был и будет во веки веков!

P.S. А вы думали Библию читать неинтересно?!!!




ЛЮБОВНЫЙ УГОЛЬНИК ИАКОВА

О Патриархах уже написано столько статей, столько книг, что, кажется, уже ничего нового сказать нельзя. Ан, нет! Читаешь Библию, и Дух Божий дает все новое и новое откровение, все новое и новое назидание.
Здесь речь пойдет о семье Иакова: о его женах и сыновьях. Почему Господь допустил, скажу более, – закрыл глаза Иакова на то, что отец его невесты, Лаван, ввел в шатер не Рахиль, а Лию? Почему Бог закрыл чрево Рахили на многие годы (ведь мог же Он сделать так, чтобы она родила, пусть не первенца, то хотя бы после того, как перестала рожать Лия, а не после того, как перестали рожать их служанки – наложницы Иакова)? Почему Иисус Христос родился именно от семени Иуды, а не, например, от семени Иосифа? И много других "почему"...

Почему свои рассуждения про семью Иакова я назвал "Любовный угольник", а не треугольник?
Начну не сразу с ответа, а постепенно, по порядку – сначала предлагаю прочитать, что сказано о Лии и Рахили в книге Бытия.
Лия была слаба глазами, а Рахиль была красива станом и красива лицем. (Быт.29:17)
Обычно выражение: "слаба глазами" трактуется, как "слабое зрение", и, думаю, правильно толкуется. Но выражение "слаба глазами" при дословном переводе означает не просто "слепая", а еще и "имеющая робкий вид" [22], то есть у Лии было не только слабое зрение, но и она сама была робкой и стеснительной. Как поясняет это выражение Иудейской Торы Мидраш [23] : "Лея много плакала, опасаясь, что Лаван выдаст ее замуж за злого человека (то есть хоть за кого, лишь бы выдать замуж)." [24]
Теперь о Рахили: она была красива, даже прекрасна и, конечно же, отлично понимала свою красоту и ее силу. Естественно, Рахили нечего было бояться, что не будет хороших женихов.
Иаков полюбил Рахиль и сказал: я буду служить тебе семь лет за Рахиль, младшую дочь твою. (Быт.29:18)
Еще дважды в Писании повторяется, что Иаков любил Рахиль (см. Быт.29:20,30). Итак, говоря о взаимоотношениях "любовного угольника", можно смело утверждать, что Иаков любил Рахиль.
Господь узрел, что Лия была нелюбима, и отверз утробу ее, а Рахиль была неплодна. (Быт.29:31)
Здесь и еще многократно в Писании говорится, что Иаков не любил свою жену, Лию.
Но любили ли Иакова его жены?
Лия. Любила ли Лия своего мужа, Иакова? Прямо об этом в Писании не говорится. Но есть очень и очень веские косвенные доказательства.
Посмотрите, о ком думает, о чем говорит Лия при родах. Только что пережившая родовые муки Лия говорит о муже и мечтает о его любви.
Лия зачала и родила сына, и нарекла ему имя: Рувим, потому что сказала она: Господь призрел на мое бедствие; ибо теперь будет любить меня муж мой. (Быт.29:32)
И зачала опять и родила сына, и сказала: Господь услышал, что я нелюбима (мужем), и дал мне и сего. И нарекла ему имя: Симеон. (Быт.29:33)
И зачала еще и родила сына, и сказала: теперь-то прилепится ко мне муж мой, ибо я родила ему трех сынов. От сего наречено ему имя: Левий. (Быт.29:34)
Как видите, в первую очередь Лия думала о муже своем, Иакове. Это очень веское свидетельство, что Лия любила Иакова.
Рахиль. Любила ли она Иакова? Об этом в Писании тоже прямо не говорится. Что ж, снова обратимся к родам: о чем и о ком в первую очередь думала Рахиль?
Она зачала и родила сына, и сказала: снял Бог позор мой. (Быт.30:23)
Когда же она страдала в родах, повивальная бабка сказала ей: не бойся, ибо и это тебе сын. И когда выходила из нее душа, ибо она умирала, то нарекла ему имя: Бенони (сын моей скорби). Но отец его назвал его Вениамином (сыном правой руки). (Быт.35:17,18)
Как видите, Рахиль и при родовых муках, и даже на смертном одре думала о себе и только о себе – ни слова о муже. Согласитесь, это довольно веские свидетельства о том, что Рахиль не любила Иакова. И, вообще, мне показалось, что она была довольно эгоистичной натурой.
Получился любовный угольник: Лия любит Иакова, Иаков любит Рахиль, но Рахиль любит себя.

Второй вопрос, вызывающий разные толки и пересуды среди верующих: как так получилось, что Иаков только утром заметил подмену невесты?
Лаван созвал всех людей того места и сделал пир. Вечером же взял дочь свою Лию и ввел ее к нему; и вошел к ней [Иаков]… Утром же оказалось, что это Лия. И сказал Лавану: что это сделал ты со мною? не за Рахиль ли я служил у тебя? зачем ты обманул меня? (Быт.29:22-25)
Наиболее популярна версия о том, что Лаван во время свадебного пира напоил Иакова до беспамятства, поэтому тот и не заметил подмены. Что сказать? Версия крепкая, попробуй, скажи что-нибудь против нее, ведь спьяну и не такое бывало (см. Быт.9:21, 19:33,35). Но все же и в этой версии есть слабые места. Во-первых, неужели люди в древности не знали, что дети, зачатые в состоянии алкогольного опьянения, как правило, рождаются с физическими и психическими отклонениями? Учитывая необычайно высокий уровень древних цивилизаций, думаю, знали, поэтому молодожены скорее вообще не пили на свадьбе. Во-вторых, Иаков был отнюдь не юношей безрассудным, а зрелым мужем и, безусловно, мог отвечать за свои поступки. Я подсчитал по Библии даты рождения Иакова и Иосифа: Иакову было примерно 75 лет, когда он женился (чтобы читатели не удивлялись столь зрелому возрасту, вспомните, что Иаков прожил 147 лет, а отец его, Исаак, 180 лет: переведите на нашу продолжительность жизни, получается, Иаков женился в середине своей жизни: соответствует нашим 30-35 годам). И в-третьих, толкователи исходят из современных свадебных обрядов или обращаются к еврейским свадебным традициям, забывая, что Лаван жил еще до возникновения народа Израиля и был носителем древней Аккадской культуры, бывшей в Междуречье до прихода Шумеров. А какие тогда были свадебные обряды, кто его знает? Может, невесту приводили к жениху в палатку поздно ночью, когда уже ничего не видно, поэтому лишь утром они и увидели друг друга. А наощупь? Не думаю, что Иаков и Рахиль мацали друг друга до свадьбы, чтобы почувствовать ночью подвох. И, главное, не забывайте о Божьем предопределении: Господь усмотрел, чтобы Иисус Христос родился от родовой ветви Лии, а не Рахили, поэтому и закрыл глаза и уши Иакова (сравните: ибо огрубело сердце и ушами с трудом слышит, и глаза свои сомкнул, да не видит глазами и не услышит ушами, и не уразумеет сердцем (см. Мф.13:15)).

Теперь третий вопрос: почему Иисус Христос родился в колене Иудином?
Кажется, я нашел этому логическое объяснение. Посмотрите, о ком были первые, самые искренние, рожденные в страдании помыслы жен Иакова при рождении каждого из сыновей:
1. родился Рувим, и сказал Лия: ибо теперь будет любить меня муж мой (Быт.29:32);
2. родился Симеон, и сказала Лия: Господь услышал, что я нелюбима (мужем), и дал мне и сего (Быт.29:33);
3. родился Левий, и сказал Лия: теперь-то прилепится ко мне муж мой, ибо я родила ему трех сынов (Быт.29:34);
4. родился Иуда, и сказал Лия: теперь-то я восхвалю Господа (Быт.29:35);
5. родился Дан, и сказала Рахиль: судил мне Бог, и услышал голос мой, и дал мне сына (Быт.30:6);
6. родился Неффалим, и сказала Рахиль: борьбою сильною боролась я с сестрою моею и превозмогла (Быт.30:8);
7. родился Гад, и сказала Лия: (мне) прибавилось (Быт.30:11);
8. родился Асир, и сказал Лия: к благу моему, ибо блаженною будут называть меня женщины (Быт.30:13);
9. родился Иссахар, и сказал Лия: Бог дал возмездие мне за то, что я отдала служанку мою мужу моему (Быт.30:18);
10. родился Завулон, и сказала Лия: Бог дал мне прекрасный дар; теперь будет жить у меня муж мой, ибо я родила ему шесть сынов (Быт.30:20);
11. родился Иосиф, и сказала Рахиль: снял Бог позор мой (Быт.30:23);
12. родился Вениамин, и когда выходила из Рахили душа, ибо она умирала, то нарекла ему имя: Бенони (сын моей скорби). Но отец его назвал его Вениамином (сыном правой руки) (Быт.35:17,18).
13.
Как видите, при рождении сыновей первые помыслы жен Иакова были направлены либо на мужа своего, либо на себя, и лишь единожды, при рождении Иуды, помыслы матери его были направлены на Господа Бога, во славу Ему.
Иуда родился во славу Господа. Поэтому и Господь прославил Его, родившись во плоти от семени Иуды.

Четвертый вопрос: почему Господь закрыл чрево Рахили на многие годы?
Сложно, да и, наверно, вообще невозможно исчерпывающе ответить на вопрос: "Почему?". Но кое-какие мысли все же и здесь есть.
Многие годы после замужества за Иаковом, почитающим Бога Истинного, Рахиль находилась на перепутье между Богом и ее родовыми божками. И лишь когда ее взор обратился к Господу, она забеременела (вспомните, когда родился Иосиф, Рахиль возблагодарила Бога). Не хотел Господь, чтобы у Иакова родился сын от матери, почитающей идолов, и тем более, сын, посвященный его матерью идолам.
Но отлегла печаль, и… Рахиль снова возвратилась к своим божкам: уходя от отца, она прихватила с собой его идолов (см. Быт.31:19). Зачем?!!
Кстати! Не прообраз ли здесь и не подобие ли будущей неверности народа Израиля и его хождения то за Господом, то за богами чужими?

И в заключение: недавно я слышал суждение, что к старости изменилось отношение Иакова не только к Лии: он полюбил её, но и к Рахили: он разлюбил её. Насчет Лии – вполне возможно (да и чего им было уже делить, когда остались вдвоем?). Но насчет Рахили не согласен. Иаков любил Рахиль до самой ее смерти; и у меня есть веские основания так считать.
Во-первых, он изменил имя ее сына с Бенони на Вениамин (сын правой руки), то есть даровал ему – самому младшему – первенство среди братьев. Согласитесь, не стал бы Иаков называть сына нелюбимой жены своей опорой. И во-вторых, когда умерла Рахиль, Иаков в то время перекочевывал со стадами из Вефиля в Хеврон к своему отцу Исааку (см. Быт.35:16,27), но он остановился, и похоронил Рахиль, и воздвиг памятник, который простоял века, как минимум, до Моисея. Он не ограничился просто памятным камнем на могиле. И ее могила известна до сих пор, и до сих пор почитаема.
Иаков поставил над гробом ее памятник. Это надгробный памятник Рахили до сего дня. (Быт.35:20)
Почему он не взял тело Рахили и не привез его в Хеврон к Исааку и Исаву? Представляете, сын едет к больному отцу и в дом привозит покойницу? Даже сейчас вносить в чужой дом покойника суеверные люди считают плохой приметой. Кроме того, не думаю, чтобы кочевники владели искусством бальзамирования. Лишь когда сын Иакова, Иосиф, будет жить в Египте и семья Иакова перейдет туда, тогда египтяне забальзамируют тела Иакова и Иосифа, чтобы их можно было перенести в Землю Обетованную. Но это позже, а сейчас… – да и какой смысл кочевнику везти тело в далекий край, если для него, где сегодня ночуешь, там и дом?

Вот такой получился "любовный угольник". Чем внимательнее всматриваешься в него, тем яснее понимаешь, насколько беспредельными могут быть последствия, кажется, обычных человеческих взаимоотношений.
Подумаешь! Любимая жена – нелюбимая жена… – у нас вон, сколько браков по расчету или потому что "замуж пора", вон, сколько женщин, рождающих детей "для себя", вон сколько…
Вон сколько, и… полный бардак в семейных взаимоотношениях не только в Датском королевстве, а и во всем мире.

Ну, хорошо, ты обозначил проблему, скажет читатель, но как ее решить? Как быть тем юношам и девушкам, у которых проходит год за годом, а своя, дарованная Господом Богом "половинка" все не находится?
Что на это ответить? Сказать, что наступают последние времена, и для христиан, для истинных христиан, а не номинальных прихожан и служителей церквей, грядут тяжелые дни гонений и, как писал Апостол: "По настоящей нужде (бедствию) за лучшее признаю, что хорошо человеку оставаться так. (1Кор.7:26)"? Но ни я, ни вы не знаете, когда начнутся гонения и как все это будет, а жизнь не замерла на месте – жизнь продолжается.
Сказать: поступайте по сердцу, по совести, а не по минутной похоти, не по расчету ума своего, ибо сердцу виднее – оно подскажет. Легко сказать, да как исполнить если до того не имел опыта. Это задним умом мы все умные, а наперед…
Нет, дорогие читатели, у каждой конкретной человеческой жизни свой путь и свои причины-следствия, поэтому и общепринятых рецептов не существует. К сожалению, нет пригодного для всех средства для создания счастливой семьи. К сожалению, Лев Николаевич Толстой оказался прав сказав: "Каждая несчастная семья несчастлива по-своему." [25]
На примере же семьи Иакова я просто еще раз хотел напомнить вам, – даже более – предостеречь, что всякое ваше деяние и даже всякое ваше слово не исчезает бесследно. В духовном мире оно как комета – за ним тянется хвост, и этот хвост может вытянуться на многие годы, даже на многие поколения вперед. Поэтому, принимая решение, вспомните про комету, не будьте легкомысленны.
Главное, чтобы по совести!




И СНОВА ПРО ЛЮБОВЬ, – ПРО ДРУГУЮ ЛЮБОВЬ

Я уже пятый раз подряд перечитывал первую главу Послания к Ефесянам и не мог понять, о чем говорит Апостол. Смысл слов был непостижим, как будто запечатан.
Господи! Дух Святой! Открой мне, о чем говорит здесь Павел?
И Господь ответил на мою молитву: "Начни славить и благодарить Бога за то, что Он сделал для тебя."
Таков был ответ Божий.
Я решил послушаться Святого Духа и начал благодарить Бога. И в благодарственной молитве как бы слился в едином благодарении с Апостолом Павлом. Слова благодарности, записанные в первой главе Послания к Ефесянам, стали исходить и из моего сердца.
Боже! Какой восторг!
Какой благолепный восторг изливается из сердца Павла, когда он вспоминает о Боге нашем: "Благословен Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа, благословивший нас!".
Нельзя читать стихи первой главы Послания к Ефесянам, обращенные к Богу, ни в какой другой интонации, кроме восхищения и благодарения. Нельзя читать с сердцем, не наполненным радостным восхищением пред Богом и делами Его. Иначе просто не поймешь Апостола.
Да, Павел любил Бога.
Искренне любил!
Восхищенно любил!
Любил и благодарил Бога за всех верующих в Иисуса Христа.
Посему и я, услышав о вашей вере в Иисуса Христа и о любви ко всем святым, непрестанно благодарю за вас Бога, вспоминая о вас в молитвах моих. (Еф.1:15,16)
Апостол благодарил и просил Отца Небесного о благодати: чтобы познали верующие из Ефесской церкви, а впоследствии и мы – в чем состоит надежда призвания Божьего (Еф.1:18).
Так как Он (Бог Отец) избрал нас в Нем (Иисусе Христе), чтобы мы были святы и непорочны пред Ним в любви. (Еф.1:4)
Вот в чем, оказывается, цель призвания Божьего. Творец, создавая человечество, изначально задумал, чтобы из среды нас избрать тех, кто будет вечно пребывать пред Ним в Его любви; кто будет вечно пребывать святым, избранным и непорочным.
Конечно, Творец желает, чтобы все люди пребывали как бы в пространстве и времени Его любви, пребывали в любви, пребывающей в людях, а сами люди пребывали в Боге. Но, к сожалению, не все, а лишь единицы отвечают на Его любовь.
Послание Апостола Павла к Ефесской церкви – это послание о любви. Послание о том, как обрести любовь и как познать Божью любовь. Послание о том, чтобы мы стали святы и непорочны в Его любви.
Вот благодать Божия и дар Святого Духа!

Хотя Павел написал свое послание в первом веке и написал его к Ефесянам, но Святой Дух и поныне призывает и назидает нас через те строки о любви. Чтобы и мы стали святы и непорочны в любви.

Прежде чем продолжите чтение, прошу вас остановиться, чтобы вспомнить свои переживания любви – земные переживания земной любви. Ведь, согласитесь, недопустимо, даже кощунственно к теме любви подходить наспех: вот сейчас быстренько почитаю, и… быстренько займусь другими, более важными на этот час, делами.

Сначала объясню, о какой именно любви здесь пойдет речь; потому что у нас, в русском языке и мой друг любит пельмени, и мама любит своего ребенка, и муж любит свою жену, и верующий любит Бога, и Господь Бог любит нас – все выражается одним словом: "любит".
Есть любовь, как влечение между мужчиной и женщиной, чувственная любовь. Здесь не об этой любви пойдет речь.
Есть любовь, как душевная привязанность, возникающая в результате общения и взаимных переживаний. Здесь не об этой любви пойдет речь.
Есть любовь еще более возвышенная – духовная любовь, она способна быть безусловной. Такая любовь не присуща душевному человеку, ее можно познать только от Бога и принять от Бога как основополагающий жизненный дар. Об этой любви здесь пойдет речь.

Любовь.
Любовь?
Любовь, какая она?
Любовь – она радостная!
Читаю книги некоторых богословов, где они пишут: "Помни о смерти, и тогда не будешь грешить". Конечно, страх наказания может удержать нас от согрешений. Но в страхе ведь нет любви! В памятовании о смерти и о суде нет любви, ни к человекам, ни к Богу. В памяти о своей смерти нет любви к Иисусу Христу.
В любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх, потому что в страхе есть мучение. Боящийся несовершен в любви. (1Иоан.4:18)
Выйдите на улицу, в парк: туда, где родители гуляют со своими детьми, и посмотрите на маму, гуляющую с ребенком. Она счастлива. Она счастлива просто от того, что её ребенок радуется ей, она и дома счастлива с ним, счастлива от того, что купает, кормит – заботится о своем малыше. И, обратите внимание, при её заботе, при её недосыпании и волнении, ей даже и в голову не придет мысль, что она совершает "подвиг любви". Она просто счастлива: ведь она любит своего малыша.

Любовь, какая она?
Разве она в наших благоразумных поступках?
Нет, если я буду трезво обдумывать и планировать каждое свое слово, каждый свой поступок – это будет лишь трезвый расчет. Это будет деяние правильное, может быть даже совершенное, но не любовь.
Любовь – она эмоциональная. Любовь – это больше порыв сердца, чем трезвый расчет ума.
Стоп! Но если мы по любви можем поступать несовершенным образом, почему любовь приятна Богу? Почему любовь лучше трезвого рассудка и точного соблюдения закона (например, как у святых Ангелов)?
Наверно, потому, что по любви мы никогда не ищем своего, а всегда (даже если и ошибаемся) ищем блага тому, кого любим.
Я сейчас вспомнил место из Священного Писания, где рассказывается, что Иисус Христос заплакал, видя, как плакали по умершему Лазарю его сестры и друзья.
Иисус, когда увидел ее плачущую и пришедших с нею Иудеев плачущих, Сам восскорбел духом и возмутился и сказал: где вы положили его? Говорят Ему: Господи! пойди и посмотри. Иисус прослезился. Тогда Иудеи говорили: смотри, как Он любил его. (Иоан.11:33-36)
Иисус заплакал. Иисус плакал – но почему Он плакал – Он ведь знал, что сейчас Лазарь будет Им воскрешен? Да, Иисус, конечно же, знал и о воскресении Лазаря, и о том, что это воскресение будет одним из важнейших эпизодов в Его земном служении. Но Он заплакал по порыву Своего сердца, заплакал, просто потому что любил Лазаря.
Воистину любовь больше чем безгрешные поступки, она больше чем соблюдение заповедей. Любовь безмерна!
Любовь больше, потому что она живая, потому что она животворит.
А соблюдение закона лишь предотвращает от умирания. Максимум, что может дать закон, это сохранить уже данную жизнь; но дать новую – никогда.
Вот такая она, любовь!
Теперь снова вернемся к Посланию к Ефесянам.

ЧТОБЫ МЫ БЫЛИ СВЯТЫ И НЕПОРОЧНЫ В ЛЮБВИ

Святость означает не что иное, как уподобление Богу, вечное уподобление Богу.
Непорочность означает: неукоризненность и совершенство.
Кажется, святость и непорочность – понятия очень сходные, но, по сути, они несут в себе разные идеи. Да Господь Бог одновременно и свят и непорочен, но мы говорим: Святой Бог, а не: непорочный Бог. Почему?
Непорочное, неукоризненное не всегда является идеальным; можно, например, поступить безупречно в соответствии со здравым смыслом и законом, но это не будет поступком по любви.
Херувим Люцифер (или Светоносный) был совершенным в своем познании, могуществе и славе, но, поступая не по любви, он превратился в злобного сатану – противника Божьего.
Иисуса Христа, наоборот, очень часто люди почитали за безумца, да и Его позорная смерть на кресте ни в какие рамки человеческого "здравого смысла" не вкладывалась. – Но Он поступал по любви. И о Нем сказал Отец Небесный: "Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение. (Матф.3:17)".
А нам, как же нам стать святыми в любви? И как мы посмеем предстать пред Богом, если не обретем такой любви?

"Суетный мир продолжает жить своей жизнью, а многогрешное мое тело лежит в холодной могиле, тело взято из земли и возвратится в землю, а дух возвратится к Богу, который дал его, говорит Екклесиаст. А ты что пробрел для будущего века? А! Мученики покажут язвы за Христа, преподобные – подвиги, а ты что? Напялил схимну на себя, обещался пред Евангелием и перед братией нести подвиги, а как живешь? Продолжаю плакать, … продолжаю писать; написал я тебе безумно, по безумию моему, но не буду безумен, ибо написал свое переживание, а если ты посмеешься – я не посетую на твой смех," – это слова и переживания не мои, а старца Валаамского монастыря, Иоанна.[26]
Да, не мои это слезы.
К сожалению, не мои это слезы, а его.
Не достиг еще мой дух такой чистоты и силы. А вот в нем, в старце Иоанне, была та сила смирения пред Господом, была та сила любви к Богу, что еще не ведома мне.
Посмотрите на Серафима Саровского, на Сергия Радонежского, посмотрите на Василия Великого, посмотрите на Апостола Павла, на Апостола Иоанна. Потрудитесь найти и прочесть рассказы об их жизни, прочтите хоть малую толику из их учения. Всех этих людей гнали и обижали, но даже гонители не могли не признать величия духа их и любви, исходящей из сердец их: как бы сияния света изливающегося изнутри их.
Не могли не признать даже враги, что такой любви не дано человеку обрести ни от кого, кроме самого Бога. И этот свет, изливающийся из их сердец так величественен и дивен, что он даже более велик, чем свет, исходивший от лица Моисея, созерцавщего Бога.
Как сказал Апостол: "Если же служение смертоносным буквам, начертанное на камнях, было так славно, что сыны Израилевы не могли смотреть на лицо Моисеево по причине славы лица его преходящей, то не гораздо ли более должно быть славно служение духа? (2Кор.3:7,8)".
…славно служение духа.
Что же за внутренняя сила пребывала в тех мужах?
В них пребывала любовь – святая и совершенная любовь, обретенная ими от Бога; и скрыть её внутреннее сияние не могло даже их смертное тело.

В тех мужах – не в Ангелах, а в обычных людях, уже здесь, на грешной земле, пребывала та любовь, которой суждено пребывать вовек и которая есть святая и совершенная любовь.

Господи! Как же и нам обрести святую и совершенную любовь?
Священное Писание не говорит: сделай то-то и то-то, но приоткрывает путь.
Всё соединить под главою Христом. (Еф.1:10)
Значит, по идее, и мы можем достичь любви святой и совершенной, можем, когда пребудем в единении с Богом?
Достигнем любви, но только при одном условии: будучи в духовном единении с Господом Богом. Единении, постигаемом через искупление во Иисусе Христе (см. Еф.1:14), и все более и более открываемом нам Святым Духом.

Через духовное единение с Богом, через водительство Духом Святым мы не только постигаем, что значит быть искупленным во Христе Иисусе, но и обретаем общение и водительство Духом Святым, и познаем Господа Бога.
Это познание Господа происходит не внешним слышанием и соглашательством со словом, а принятием слова Божьего в сердце, где оно должно сначала стать частью нас самих. По вере Богу и смирению пред словом Его стать частью нас самих.
Так постепенно происходит уподобление нашего образа мыслей Божьему уму, нашего сердца сердцу Божьему, наших желаний, желаниям и целям Божьим. Происходит как бы наполнение нашего духа жизнью Духа Божьего, ибо только в Божьем Духе истина и жизнь, а вне Его – нет жизни.
В последний же великий день праздника стоял Иисус и возгласил, говоря: кто жаждет, иди ко Мне и пей. Кто верует в Меня, у того, как сказано в Писании, из чрева потекут реки воды живой. Сие сказал Он о Духе, Которого имели принять верующие в Него. (Иоан.7:37-39)

Повторяю, такого познания Бога невозможно достичь никакими рассуждениями своего плотского ума, ни через самостийное (без откровения Духа Святого) изучение даже очень правильных книг. Ибо наш ветхий разум греховен, и противится всему Божьему. Поэтому сначала должно что-то измениться в нас, в наших сердцах, в нашем духе: просто-напросто должен ожить – вновь принять жизнь от Духа Святого.
Все это называется освящение.

Не забывайте, сейчас я говорю о любви Божьей, святой и совершенной, которую надлежит обрести каждому верующему в Иисуса Христа. Освящение не является самоцелью – это путь к обретению Божьей любви.
Первый шаг к освящению, к просвещению сердца откровением Божьим все мы, без исключения, полагаем тем, что осознаем свою полную немощность. И не просто немощность своей силы или воли, а полную свою немощность по греховности своей, по абсолютной греховности всей своей сущности. Ибо до тех пор, пока верующий пытается сам, своими силами, своей самодисциплиной достичь хоть какого-то роста в любви, Господь будет только стоять рядом и ждать.
Иисус сказал: славлю Тебя, Отче, Господи неба и земли, что Ты утаил сие от мудрых и разумных и открыл то младенцам; ей, Отче! ибо таково было Твое благоволение. (Мф.11:25,26)
К сожалению, а может и, наоборот, к благу нашему, истина в том, что только обремененные, и в тоже время, полностью обнищавшие в своих возможностях, человеки, приходят за помощью к Иисусу Христу. Только такие; ибо Он Сам кроток и смирен сердцем (см. Мф.11:29).
Да, смирен сердцем, в отличие от нас: всеми силами и средствами добивающихся своего. Своесильные и своеумные мы (не говорю: вы, а именно: мы) просто не хотим идти ко Христу за помощью, пока не оставим всякую надежду на себя и свою праведность, то есть не станем кротки и смиренны сердцем. Пока не станем кротки и смиренны хотя бы на миг, на тот миг, когда восплачем от своей греховности и от своей немощи, – восплачем в покаянии пред Господом. Именно в этот миг, в искреннем своем покаянии, мы станем ближе к Богу.
И поверьте, в этом проявляется Божье благоволение к нам, что не гордые и сильные, а смиренные сердцем и духовно обнищавшие мы можем познавать Его.
Вспомните слепого Вартимея, который сидел у дороги и просил милостыню.
Услышав, что идет Иисус Назорей, он начал кричать и говорить: Иисус, Сын Давидов! Помилуй меня. Многие заставляли его молчать; но он еще более стал кричать: Сын Давидов! Помилуй меня. Иисус спросил: чего ты хочешь от Меня? Слепой сказал Ему: Учитель! Чтобы мне прозреть. Иисус сказал ему: иди, вера твоя спасла тебя. И он тотчас прозрел и пошел за Иисусом по дороге. (Мк.10:47-52)
Видите, как Вартимей заволновался, как забоялся, что Иисус уйдет, и он не успеет попросить Его. Слепой не рассуждал: может, мне попробовать еще какой-нибудь травный настой или мазь, чтобы прозреть. Нет, Вартимей не о своих возможностях думал в тот момент, он думал только об Иисусе Христе. Он кричал и боялся, что Иисус уходит от него все дальше и дальше.
Господи!
Иисус!
Не уйди от меня, идя Своим путем. Этот миг, пока Ты рядом, этот миг – единственная моя надежда.
Господи!
Постой! Господи!
Будь милостив, Боже!
Помилуй меня!
Боже!
А многие люди вокруг него не только слышали, что рядом проходит Иисус Христос, они видели Его, видели, что Он рядом с ними. И многие даже шли по одной дороге с Иисусом Христом и даже шли в одном с Ним направлении.
Но только Вартимей пошел за Иисусом Христом. Только Вартимей оказался тем труждающимся и обремененным, который звал к себе Иисуса. Именно к таким обращается Иисус Христос, когда взывает: "Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас; возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим. (Матф.11:28,29)".
Ответьте на вопрос: Вартимей любил Иисуса Христа?
– Нет. Он не мог Его любить; ведь он даже не знал Его.
– Второй вопрос: полюбил ли Вартимей Иисуса Христа?
– Да, он полюбил Иисуса, своего Целителя. Полюбил, в отличие от тех, кто просто шел по одной дороге с Иисусом: те как не любили Его, так и остались не любящими.
– И еще один вопрос: обрел ли Вартимей ту святую и совершенную любовь, о которой пишет Павел?
– Нет, не обрел. Но он сможет её обрести, ибо он идет по пути ней. Он пошел по дороге вслед за самим Источником Божьей любви.

Для этого Павел и молит Бога, для этого и просит у Бога откровение для нас, чтобы мы могли постигнуть и уразуметь превосходящую разумение любовь Христову (Еф.3:18,19). Уразуметь сокровенную любовь Христову, чтобы самим стать святыми и совершенными в любви.
Уважаемые читатели, хотя до сих пор вы почти ничего не узнали о любви святой и совершенной, но начало уже положено: вы узнали, что без Бога, без Его откровения никто, никогда не сможет обрести такой любви. И, более того, никто не сможет даже уразуметь её.

Когда новообращенные приходят к Господу, очень часто бывает так, что они стараемся любить Бога, опираясь на свои силы и свою волю. Они возбуждают в себе чувства почтения и любви ко Христу, горячатся в молитве и посте. Они восхищаются какой-либо Его чертой, открывшейся через откровение Божие, и готовы на любой подвиг ради Господа. И, что удивительно, в это время им легко даются и молитва, и пост, и соблюдение заповедей Божьих; хотя они не приобрели еще никакого навыка в сем. Но вскоре проходит первый порыв, и наступает период, когда новообращенные остаются один на один со своими естественными способностями и возможностями. И вот тут-то сил, ни на какие подвиги уже не хватает.
Нет сил! Нет, ибо Господь Бог еще не даровал им Своей любви – святой духовной любви. Он бы с радостью излил Свой дар, да они еще не способны вместить ее.

Как бы ни была горяча и искренняя земная, человеческая любовь, она – лишь крохотное подобие истинной, совершенной любви. Как земной Православный храм – является прообразом истинного, Небесного Иерусалима, прообразом Царства Небесного – слабый, да к тому же еще и ветхий земной прообраз.
Так же и каждый человек, независимо от вероисповедания, независимо от культуры и образования, с самого рождения носит в себе малые прообразы духовного общения с Богом (совесть), и прообразы истинной любви (человеческая любовь, жертвенность, терпение, кротость, милосердие).
Но, повторяю, не вознесясь сердцем и духом от природного, земного, к Небесному, мы никогда не сможем перейти от земных прообразов любви к истинной Божьей любви. Той любви, пребывать в которой избрал нас Отец.

Именно откровение и обретение Божьей любви нами, грешными и смертными людьми, и есть та тайна, что была сокрыта от вечности в Боге. Тайна, об открытии которой всему миру сказал Апостол Павел.
Мне, наименьшему из всех святых, дана благодать сия – благовествовать язычникам неисследимое богатство Христово. И открыть всем, в чем состоит домостроительство тайны, сокрывавшейся от вечности в Боге, создавшем все Иисусом Христом. (Еф.3:8,9)
Мне доводилось слышать такое толкование сего места Писания: "Здесь говорится о том, что Бог и для язычников, а не только для Израиля, приготовил благодать: быть народом Божьим," – это неверное толкование.
Бесспорно, распространение благодати Божьей на весь мир – это истина, но не та великая тайна, что была сокрыта от вечности в Боге.
Именно возможность обретения нами, людьми, святой, вечной любви, которая пребывает в Боге и есть Бог – вот великая цель Божия и великая тайна Божия. Тайна, о которой не знал и не мог даже предположить враг рода человеческого, сатана: видя грехопадение человека и, вместе с приходом греха, приход смерти.
Но давайте от тайн снова вернемся к написанным Апостолом Павлом словам: "чтобы мы были… святы в любви. (Еф.1:4)".

ЧТО ДЕЛАТЬ, ЧТОБЫ СТАТЬ СПОСОБНЫМ ВМЕСТИТЬ ДАР БОЖИЙ

Как нам сделать хотя бы первые шажки в святости? Лучшее, что могу предложить вам, дорогие братья и сестры во Христе, это обратиться к опыту тех, кто уже прошел на сем поприще некоторую дистанцию.
Филон Александрийский, мыслитель первого века, так сказал о святости в любви: "Достигший степени Божественного созерцания, делается постоянным в добродетели; ибо прилепившись любовью к Богу, забывает о всем остальном и полученному им блаженству не предпочтет земных благ." [27]
Хорошо сказал Филон, что достигший степени Божественного созерцания, не грешит.
Но как достичь степени Божественного созерцания и как уразуметь превосходящую разумение любовь Христову? Как сего достичь, если ни уразуметь, ни созерцать Бога своими силами мы не можем, и никаким образом не сможем, как бы ни старались?
Да, своими силами Бога созерцать мы не можем. Но если Господь Бог даровал кому из нас спасение во Христе и общение Духа Святого, то тому и не нужно самому достигать этого общения и этого созерцания. Бог уже дал ему и то и другое – от него требуется лишь возрастать в способности вместить дар Божий. Вместить через навык послушания Духу Святому, через навык обновления ума по образу Христову. И для этого есть очень верные инструменты: молитва и чтение Слова Божьего.

Митрополит Иоанн, такое постоянство и старательность назвал верностью: "Для того чтобы сердце наше постоянно пребывало в любви, необходимо изучать в Евангелии ту волю Божию, которую открывает нам Спаситель мира, познавать, чего хочет от нас Господь, познавать Его святую и совершенную волю и стараться исполнять её до конца своей жизни. Только при постоянной верности Богу, в нас сохраняется настоящая Божественная любовь." [28]
Митрополит Иоанн подметил еще одно условие для духовного роста: только при постоянной верности Богу, в нас пребудет постоянно Его любовь. Любовь и верность неразрывны.
О верности говорил Христос, когда, призвав двенадцать учеников Своих, дал им власть над нечистыми духами, чтобы изгонять их, и врачевать всякую болезнь и всякую немощь, и послал их проповедовать, что приблизилось Царство Небесное.
Кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня. Сберегший душу свою потеряет ее; а потерявший душу свою ради Меня сбережет ее. (Матф.10:38,39)
Итак, запомним для себя: любовь и верность – неразрывны.

Максим Исповедник, как бы дополняя Филона Александрийского, пишет: "Невозможно любить оскорбляющего тебя, даже тому, кто отрекся от мира и от всего, что в мире, если он истинно не познает цель Господню. Когда же даст ему Господь познать всё, и он возревнует ходить по указанию её (цели Господней), тогда возможет он от сердца любить ненавидящего и оскорбляющего, как любили и Апостолы, возлюбившие её (цель Господню)." [29]
Значит, нам мало получить от Бога откровение знания, нужно еще что-то принять от Бога. Нужно, чтобы Божьи цели и Божьи дела стали нашими целями и нашими делами.
Я сейчас вспомнил, как Бог открыл великое откровение Апостолу Петру – откровение об Иисусе Христе. Но ведь это не отвратило его от спора с Господом; и причиной было то, что Петр не познал и не принял для себя цели Божьей.
Давайте еще раз перечитаем место Писания.
Дорогою Он (Иисус Христос) спрашивал учеников Своих: за кого почитают Меня люди? Петр сказал Ему в ответ: Ты – Христос… (Иисус) начал учить их, что Сыну Человеческому много должно пострадать, быть отвержену старейшинами, первосвященниками и книжниками, и быть убиту, и в третий день воскреснуть… Но Петр, отозвав Его, начал прекословить Ему. Он же, обратившись и взглянув на учеников Своих, воспретил Петру, сказав: отойди от Меня, сатана, потому что ты думаешь не о том, что Божие, но что человеческое. (Мк.8:27-33)
Но на этом беседа Иисуса Христа с учениками не закончилась, далее Он указывает на один очень важный духовный закон.
И подозвав народ с учениками Своими, сказал им: кто хочет идти за Мною, отвергнись себя и возьми крест свой и следуй за Мною; ибо, кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее; а кто потеряет душу свою ради Меня и Евангелия, тот сбережет ее. (Мк.8:34,35)
Как видите, мы опять вернулись к словам: "Кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет её, а кто не бережет, отдает её ради Бога, тот сбережет душу свою".
Наверно, здесь сокрыто что-то очень важное для обретения от Бога дара любви святой и совершенной. Только ни в коем случае не нужно, соблазнившись кажущейся простотой фразы, делать скоропалительные заключения – они будут неверны (подумайте: ну какая это может быть тайна, сокрытая от века, если она легко разгадывается умозаключениями человеческого разума). Нет, наши заключения приведут не к познанию любви, а лишь к фанатизму или отчаянию.

Но чтобы увидеть хоть тень действия этого закона, предлагаю обратиться к тому материалу, что удалось найти: к проповеди Блаженного Августина, жившего в четвертом веке: "Кто сбережет душу свою, тот потеряет её. А кто потеряет, тот сбережет её… никто не может потерять души своей ради Христа, если сначала не сбережет её. И никто не может сберечь души своей во Христе, если сначала не погубит её. Итак, береги, чтобы потерять. Теряй, чтобы сберечь. Сберегаешь ты душу свою, когда содержишь её в вере; если веруешь, сбережешь её. Ты был погибшим прежде, нежели стал веровать. Губи её, но пусть душа твоя будет семенем для тебя. Потому что и земледелец молотьбою и веянием находит пшеницу и опять при посеве теряет её. Погибает при посеве то, что находится в жатве… Но не следует легкомысленно терять того, что так тщательно должно сберегаться. Не сказал Господь: "Кто потеряет её, тот сбережет", но: "Кто потеряет её ради Меня"." [30].
Сам прочитал Августина, потом перечитал и вспомнил фильм-сказку про Алладина: "Если то не сон, то это сон, а если то сон, то это не сон, сон – не сон – унисон".
Ну, а если серьезно, то Августин понимает слова Иисуса Христа так: не о себе думайте, а об Иисусе Христе, так же как Он не о Себе думал, а об Отце: Его воле, Его целях.
Если Господни цели, если Его слова станут для нас дороже своих; станут так дороги, что даже дороже самой души, то тогда истинно мы полюбили Господа Иисуса Христа, и истинно любовь Его пребывает в нас.
Очень важные слова, но это скорее указание, к чему стремиться, а не указание с чего начинать и как совершать духовное освящение во Христе.

Господи!
О, Господи, как приятно осознавать, что мы служим Тебе, что Ты, Боже, открыл нам цель Твою и явил дар Твой!
Но как трудно и горько реально постигать в своей жизни откровения целей Твоих, и совершенно невозможно для сил человеческих достичь познания сути любви Божьей! Ибо здесь, как правило, цена – душа человеческая, и тому, кому открыл Господь цель Свою, ему придется истинно жертвовать своей душой, своим именем; не говоря о жертвовании своим покоем и материальным благополучием. Ибо враг души человеческой, сатана, все силы тьмы обрушивает на нас, чтобы не дать ни познать, ни исполнить волю Твою.
Боже! Дай нам истинно познать цель Господа нашего, Иисуса Христа!
Боже! Дай нам силы и мужества, исполнить её в своей жизни, исполнить её своей жизнью!

Господь явил Свое откровение, открыл Свой замысел – теперь иди и делай. Но на самом деле для истинного постижения цели Господней в нас должны произойти великие изменения. И очень часто на это внутреннее обновление для постижения цели Божьей уходят годы и годы. Годы, проведенные в духовной брани; ибо всякое изменение происходит в борьбе между плотским и духовным, во внутренней, но смертельной борьбе, когда одно должно умереть.
Посмотрите на пророков Божьих. Каждый из них многократно умирал душой, а некоторые и телом, пока обретали способность духом постичь цель Господню.
Посмотрите на пророка Осию, который, чтобы хоть в малой степени пережить и познать то, что чувствовал Господь Бог, чтобы познать цель Господню, должен был жениться на Гомери, на блуднице и взять себе детей блуда. Более того, он и после неоднократно должен был возвращать жену-блудницу из блудилищ и даже выкупать ее из рабства.
Посмотрите на пророка Иону, который смог постигнуть духовную глубину цели Господней только пройдя через позор (он стал виновником бед, обрушившихся на корабль, на котором плыл) и пройдя через саму смерть во чреве рыбы.
Посмотрите на жизнь, на страдания пророков Иеремии и Иезекииля.
Посмотрите на жизнь пророка Илии, жизнь, полную гонений и отчаяния, такого отчаяния, что пророк уже просил у Бога о смерти.
Посмотрите на жизнь Давида, на жизнь Иоанна Крестителя или Апостолов, и вы увидите, какой великой ценой и какой болью души, ломкой души они доходили до истинного духовного постижения цели Господней.

Иногда мне кажется: ну, вот я уже понимаю Господа – кажется, что я уже постигаю цель Господню, и уже, наверно, могу приступить к исполнению её. Но проходит малое время, и моя греховная природа восстает во мне, а, кроме того, еще и атакует враг души моей, сатана, и… ускользает как дымка откровение Божие, и вот, оно уже не моя сущность, а только лишь в памяти моей. И снова духовная борьба, снова уничижение, снова отчаяние, снова покаяние и сораспятие Христу. И вновь возрождается познание цели Господней для меня, истинное, внутреннее, сокрытое для мира сего, познание цели Господней. И так всю жизнь, ибо так было у пророков Божьих, так было у Апостолов, так бывает у каждого, желающего жить по духу.
Как видите, не просто так дается верующему истинное духовное познание цели Господней для него, не просто так дается обретение степени Божественного созерцания, и не просто так дается постижение и обретение любви Божьей.
Действительно должны все мы, как сказал Иисус Христос, отвергнуться себя и потерять душу свою, а затем взять крест свой и следовать за Ним.
И здесь дело даже не в том, что всё имеет свою цену. Просто, невозможно обрести в сердце то, что – Божье, не освободив для Него там место. Нельзя служить одновременно двум господам. И мы должны решать для себя, каждый раз решать, что нам нужнее, что нам дороже.

Вот закон любви: любовь, даже любовь земная, временная (ибо не вечен её источник и её объект), если она приходит, то становится самым главным, что заполняет сердце любящего. Тем более, мы никогда не только не обретем, но даже и не познаем святой, совершенной и вечной любви, если она не станет главной в нашей жизни.

Теперь мне стали более понятны слова, сказанные Иисусом Христом, когда Он отправлял учеников на служение благовестия (отвлечемся немного от темы, хотя, впрочем, это тоже относится к нашей теме).
Ибо Я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее. (Мф.10:35)
О каком разделении здесь говорит Иисус Христос?
Явно, здесь речь идет не об уходе христианина в монастырь, и тем более не об отречении христианина от своих родных (вспомните, что Иисус, даже вися на кресте, помнил и заботился о Матери своей (см. Ин.19:26,27)).
Здесь Господь говорит об истинном разделении, вечном разделении. Дело в том, что после смерти душа человека пребывает вместе с душами его близких, его родных; в месте, где души ожидают телесного воскресения при Конце Света, для Суда Божьего над ними. Душа же Христианина, сразу после смерти человека возносятся к престолу Божьему, где ждет не конца Света, а Второго Пришествия Иисуса Христа, когда Церковь воскреснет в прославленных телах святости и праведности дарованной им Господом по вере их, и вечно пребудут со Христом (см. Отк.6:9,11). То воскресение Христиан, Церкви, будет на тысячу лет раньше, чем воскресение всех остальных людей (см. Отк.20:4-6). Вот о каком разделении говорит здесь Иисус Христос.
И теперь, помня что речь идет о том, навстречу кому будет рваться твоя душа после смерти твоей: быть в вечности со Христом, или быть в вечности со своими родными, становится нам понятным и логичным то, о чем Иисус говорит дальше.
Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня. (Матф.10:37)
Здесь же, на земле, грех разделяет семьи, а не Бог. Потому что не все люди хотят оставить грехи и покаяться; но вы будьте тверды в вере.
Такое вот дело получается; и блаженны те родные, которые вместе пребудут вечно со Христом!

Поэтому, прежде чем устремляться к постижению любви, такой, как у Бога – остановитесь и подумайте!
Остановитесь и еще раз хорошо подумайте: а на самом ли деле вы желаете обрести любовь, исходящую от Бога? Готовы ли вы всё отдать ради этой "жемчужины драгоценной и вечной"?
Подумайте!
Чтобы потом никто из вас не сказал: я не знал, что любовь Божья имеет такую великую цену. Великую цену для нас, потому что и для Бога любовь – наибольшая драгоценность. Для Него эта любовь – смысл и цель творения, эта любовь – сущность Его Самого. Ведь именно ради этой любви Господь наш, Иисус Христос, принял уничижение и смерть.
Именно эту любовь, святую и совершенную любовь, вечную любовь воспевал Апостол Павел в послании к Коринфянам.
Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится. Ибо мы отчасти знаем и отчасти пророчествуем; когда же настанет совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится. (1Кор.13:8-10)

Итак, вы узнали о том, что Божью любовь постигнуть и принять можно только лишь лично от Самого Господа, и нет другого способа. Только через личное познание Бога. Еще узнали, что принять Божью любовь, можно только тогда, когда она станет для вас самой желанной и самой дорогой в жизни. Только лишь поставив на второй план всё свое, и даже саму душу свою ради Бога, вы познаете и обретете в себе самих Божью любовь, святую и совершенную.
Это истинно так, ибо невозможно принять Божью любовь для того, чтобы "положить её на полочку", а самому жить по старому – так не бывает.
Любовь, как и вера – без дел мертва!

Вот мы с вами, уважаемые читатели, еще что-то узнали о любви. Но она, как была, так и осталась для нас непостижимой тайной. Так и не стала, к сожалению, понятнее нам любовь святая и совершенная.
Господи!
Открой нам цели Твои, открой нам созерцание Твое, открой нам любовь Твою!

В "Добротолюбии", в назидание нам, приведены слова Калликста и Игнатия: "Слово о любви знакомо Ангелам, но сказано: Бог – есть любовь. И это: "Бог – есть любовь" сказано о любви по её действию и по её сиянию славы, и кто хочет изречь каков предел её, тот, будучи слеп, покушается исчесть песок в бездне морской. И еще они сказали, что любовь, по качеству своему, есть уподобление Богу, сколько оно доступно для смертных. Любовь, по действу своему – опьянение души. Любовь, по свойству – источник веры, бездна долготерпения, море смирения. Любовь, истинно есть отложение всякого противного мышления, ибо любовь не мыслит зла (1Кор.13:5). Любовь, бесстрастие ко греху и сыноположение по отношению к Отцу, одними именами различаются." [31]
От Каллиста и Игнатия нам дано еще одно правило для постижения святой и совершенной любви: для того, чтобы любить, нужно подражать Богу в поступках и в мышлении настолько, насколько это доступно для нас смертных. Более того, подражать Богу нужно не просто внешне, а подражать Божьей любви по её действию и по её сиянию славы, по её качеству.
Но и этого мало! Мы должны истинно стать детьми Божьими, а Бог – стать Отцом нашим.

Если честно, мне теперь стало еще непонятнее. Любовь, как мираж: чем сильнее я пытаюсь приблизиться к ее пониманию, тем дальше она удаляется.
Остается одно: снова обратиться к Посланию к Ефесянам и продолжить чтение, может, дальше что-то разъяснится?
Апостол Павел после молитвы о познании любви Божьей, пишет: "Итак, я узник в Господе, умоляю вас поступать достойно звания, в которое вы призваны… снисходя друг ко другу любовью. (Еф.4:1,2)".
И здесь сказано, что нужно поступать так, как поступал бы Христос в нашей ситуации. Поступать так, чтобы сердца наши не осуждали нас. И начало сему подражанию Богу, Апостол полагает, в заботе о добром духовном климате в церкви: "Стараясь сохранять единство духа в союзе мира. (Еф.4:3)".
Один у нас Бог, одно крещение, одно призвание. А если одно призвание – то и завидовать чьему-либо успеху не стоит: все в одном звании будем: Церковь Христова.
Посему я (Павел) говорю и заклинаю Господом, отложить прежний образ жизни ветхого человека, истлевающего в обольстительных похотях, а обновиться духом ума вашего и облечься в нового человека, созданного по Богу. (Еф.4:17, 22-24)

Старец Валаамский, Иоанн, написал одной инокине: "А чтобы она (молитва) шла успешнее, постарайся, насколько сможешь, исполнять три условия: иметь чистую совесть к Богу, к людям и вещам. К Богу: старайся исполнять Евангельские заповеди, к людям: чтобы не осуждать и не враждовать, к вещам: пользоваться не пристрастно. Это приготовительные условия." [32]
Хотя старец и писал это о молитве, но его совет очень хорошо подходит и к тому, как нам жить в любви.
Ну а Апостол Павел?
Продолжая наставление, он подает Ефесской церкви совсем, кажется, земные советы. Пишет о том, что выглядит слишком обыденным по сравнению с той великой целью Божьей: обретением нами святой и совершенной, превосходящей всякое разумение любви Христовой.
Он пишет, чтобы мы говорили истину, не крали, а трудились и уделяли нуждающимся, чтобы не говорили гнилых слов, не злословили, не раздражались. И все это Апостол называет подражанием Богу в жизни и в любви.
Так это получается, что если кто раньше сквернословил, но покаялся и исправился – тот сделал маленький шажок на пути к совершенной любви. Если кто лгал, но остановился – тот тоже сделал шаг к совершенной любви. И так, шаг за шагом, шаг за шагом. С Божьей помощью.
А ведь прав Апостол!
Нельзя даже на гору взойти одним скачком, а вот шаг за шагом – любая вершина достижима.

Иоанн, Валаамский старец, так учил: "Сперва помолись Богу, чтобы Он открыл твой ум, уразуметь Писание: что понятно – старайся исполнять, а непонятное пропускай. Святое Писание надо читать не для знания, а для того, чтобы спасти свою душу." [33]
Давайте и мы будем читать для того, чтобы исполнять то, чему учит Писание, а не для того, чтобы хвалиться знанием Слова. Чтобы не осудил нас Господь такими словами: "Хвалишься законом, а преступлением закона бесчестишь Бога? (Рим.2:23)".
Но в то же время нужно понимать, что к достижению Божьей любви нельзя относиться как к простому исполнению заповеди или закона. Хотя, впрочем, нам, грешным потомкам Адама, невозможно исполнить ни одной заповеди, сколько бы ни прилагали усилий к своему самосовершенствованию. Даже наоборот, чем лучше мы пытаемся выглядеть в своих и в чужих глазах, чем более совершенным образом пытаемся поступать, тем чаще падаем в грехи.
А если бы было иначе, то всякий из нас возгордился бы. Непременно возгордился!
Хулитель Бога и человеков, дьявол, хотя искушает всех, но гордые больше страдают греховными помыслами, ибо Господь за гордость попускает дьяволу искушать человека.
И что же тогда получается? Получается, что чем большего успеха мы пытаемся достичь, тем более зависимыми от благодати Божьей мы должны стать.
Да, так оно и есть. А ежели кто достиг успеха и думает, что без Бога, а своими силами и своим умом, тот и не заметил, как попал в путы князя мира сего, сатаны.
Конечно, и я и вы должны искоренять свои грехи; и кто сквернословил, впредь не делай этого, кто крал – не кради, кто лгал – не лги, кто завидовал – не завидуй. Но если что хорошее у кого будет получаться, то не должны относиться к этому как к тому, что вы стали лучше, стали "святее". Ни в коем случае не говорите ничего подобного таким словам: "Я раньше был пьяницей и сквернословом, а теперь, благодатью Божьей, стал свободен от грехов этих". Не должны вы так говорить! Потому что не стали вы свободны от грехов тех: убери от вас благодать Божью и опять упадете – непременно упадете в свой старый грех. Это Господь благодатью Своей хранит вас до тех пор, пока видит в сердцах ваших страх Божий и нужду в Его благодати и защите.
Поэтому лучше засвидетельствуйте: "Господь меня хранит от такого-то греха. Слава Богу за Его милость!".
Вспомните слова Иисуса Христа: "Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные. (Мф.11:28)".
Вот и будем вместе стараться не грешить, и будем молить Бога словами: "Не введи нас во искушение, но избавь нас от лукавого!". Будем просить Бога: "Господи, Иисус Христос, Сын Божий, будь милостив к нам, грешным!".
И Господь поможет нуждающимся.

Далее Апостол Павел учит церковь: "Испытывайте, что благоугодно Богу… познавайте, что есть воля Божия. (Еф.5:10,17)".
Познавать волю Божию и следовать ей в реальной жизни – это делать бывает очень трудно. Как назло окружающие чаще хотят получать от нас именно то, что является неугодным Богу, а то и просто греховным.
Например, ваш друг ждет от вас одобрения того, что он делает по тщеславию или из жадности. И при этом он даже не просит вас соучаствовать в грехе, а просто ожидает, что вы не станете осуждать его поступок. И всё! И вы сохранили с другом добрые отношения.
Как быть? К своему стыду и огорчению, должен признать, что я, иногда даже не просто чувствуя, а осознавая волю Божию, шел на "компромисс". Шел, из желания угодить человеку. И знаете, чем всегда это заканчивалось? Тем, что я горько раскаивался и просил у Бога прощения. Прощения за свое тщеславие и малодушие.
В тех же случаях, когда, познав волю Божию, твердо пребывал в ней – мир пребывал в сердце моем. Божий мир, тот, который позволял устоять при любых внешних обстоятельствах.
Такой мир чувствовал в сердце своем Давид, когда воспел: "Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной; Твой жезл и Твой посох – они успокаивают меня. (Пс.22:4)".

Итак, еще один закон: чтобы пребывать в любви Божьей и возрастать в ней, мы должны иметь в сердце своем мир от Бога.
Будем бдительны и внимательны к мотивам, толкающим нас на тот или иной поступок. Но если согрешим, то с молитвой покаяния возвратимся к Господу нашему.
Я приметил, что дьявол, когда готовит ловушку, то перед этим часто "подогревает" во мне гордыню, играет на тщеславии или, наоборот, начинает обвинять в гордыне, "напоминая" даже то, чего не было. И еще, дьявол нападает только тогда, когда Господь допускает это.
Иногда случалось и так: дьявол атаковал, искушал меня тем искушением, которым ранее никогда не атаковал, или тем искушением, в котором я уже давно покаялся. С чего бы это? Почему Господь допускал такую атаку искусителя? И лишь потом, намного позже, я узнавал, что ближний мой в это же время находился в борьбе, а может, даже и впадал в тот грех. Оказывается, Господь желал, чтобы я, даже не зная истинной причины, подвизался в молитве и ходатайстве против греха. И горе мне, и горе моему ближнему, если я в тот момент оказался ленивым и глухим. Горе, ибо ближний мой оставался один на один с искусителем, а я не исполнил воли Божьей.
Воистину, всё в нашей жизни происходит, как сказано в Писании: "Не две ли малые птицы продаются за ассарий? И ни одна из них не упадет на землю без [воли] Отца вашего; у вас же и волосы на голове все сочтены; не бойтесь же: вы лучше многих малых птиц. (Матф.10:29-31)".

Давайте прислушаемся тому, что советует Апостол далее: "Испытывайте, что благоугодно Богу, и не участвуйте в бесплодных делах тьмы, но и обличайте (Еф.5:10,11)".
Значит, чтобы поступать по любви истинной и совершенной, иногда приходится не только не участвовать в делах тьмы, но и обличать. Только нужно помнить, что обличение по любви ничего общего не имеет ни со сплетничаньем, ни с критиканством, ни с насмешками, ибо все это – грех, а не исполнение заповеди Божьей.

Дальше, давая наставления в практическом познании воли Божией, Апостол Павел, заговорил о семье. Он стал учить церковь тому, что любовь между мужем и женой – великий прообраз любви истинной и совершенной (см. Еф.5:32). Любить жену как любишь себя и более, чем себя. Если научишься так любить жену и детей, научишься так любить и других людей. И жена, если научится доверяться мужу, которого видит – научится доверяться и Богу, которого не видит. Также и дети – если научатся смирению и послушанию родителям, научатся послушанию и Богу.
И, наконец, родители: Апостол напоминает им, что истинное послушание возможно лишь там, где есть истинное доверие. Сначала дети доверяют родителям по своей природе – доверяют искренне и без критического анализа; но затем мы, родители, должны достичь доверия уже "человеков разумных", анализирующих и сравнивающих наши слова и наши дела. Это уже немножко ближе к той любви, святой и совершенной, к познанию и достижению которой мы призваны Богом. Ибо и Господь Бог ищет не слепого послушания и фанатичного обожания. Он желает, чтобы мы осознанно и по своей воле избрали послушание Ему и полюбили Его.
Совсем не случайно Апостол Павел в Послании к Ефесянам так много внимания уделил семье – в послании о любви.
Согласитесь, пристальное внимание взаимоотношениям в семье уделено в этом Послании, не из-за того что семьи Ефесян были хуже, чем, например, у Колоссян или у Фессалоникийцев, или у верующих из других городов. А потому что Апостол хотел, чтобы Ефесяне познали любовь совершенную святую, исходящую от Бога.
Блаженный Августин, как бы размышляя над словами Апостола, наставляет нас: "Любите детей ваших, любите жен ваших… но следует любить по Христу, иметь попечение о них по Богу и не иначе, как чтобы любить в них Христа и ненавидеть в них то состояние, когда они не захотели бы иметь Христа. Это именно есть любовь Божеская. Пусть будет в тебе прежде страх (что близкие твои погибнут в геенне) и затем любовь. Страх пусть будет путеводителем для тебя; пусть не останется он в тебе, но ведет тебя к любви, как бы к некоему учителю." [34]
Итак, не будьте нерассудительны, но познавайте, что есть воля Божия. (Еф.5:17)
Познавать же волю Божию не для философствования мы должны и не для богословских дебатов, а для послушания ей. И от послушания Богу переходить к повиновению друг другу в страхе Божьем (см. Еф.5:21).

Далее, в 5 и 6 главах Послания к Ефесянам, Апостол несколько раз повторяет слово "повинуйтесь".
Повиновение тоже неотрывно связано с любовью. Но не слепое повиновение и не слепое потакание прихотям, а повиновение в страхе Божием.
Иисус Христос входя в Иерусалим, сказал: "Но чтобы мир знал, что Я люблю Отца, так и творю (по воле Его). (Ин.14:31)".
Как видите, Иисус Христос даже на смерть готов был пойти, но не ослушаться воли Отца Небесного.
И Сам (Иисус) отошел от них (Апостолов) на вержение камня, и, преклонив колени, молился, говоря: Отче! о, если бы Ты благоволил пронести чашу сию мимо Меня! впрочем не Моя воля, но Твоя да будет… И, находясь в борении, прилежнее молился, и был пот Его, как капли крови, падающие на землю. (Лук.22:41-44)
Если даже Иисусу Христу приходилось иногда во внутреннем борении достигать послушания Отцу, так насколько же более непослушна Богу наша греховная воля!

"Вообще очень нам вожделенна своя волюшка. А если вдруг надо оставить свою волю и исполнять волю другого, очень трудно уступить другому, – это могут только великие души, а слабенькие крепко настаивают на своем," – писал Иоанн, старец Валаамский. [35]
Бесспорно, нам удобнее и привычнее проявить послушание тогда, когда непослушание наказуемо, но это будет уже послушание не по любви.
Но когда мы являем послушание и жертвенность, зная, что ни награды в этой жизни, ни наказания не увидим, то это будет послушание по любви. Последнее – есть истинное послушание и истинное смирение.
Апостол Павел учит верующих:
будьте послушны друг другу,
повинуйтесь друг другу в страхе Божьем,
и еще раз: повинуйтесь истинно.
По-моему, все просто и логично: прежде чем мечтать о познании любви Божьей, святой и совершенной, научись любить по-человечески. Прежде чем мечтать о высшем благословении, научись делать – сделай благо хотя бы ближним своим.

Но все же чувствую в духе своем, что это еще не является непосредственным познанием святой любви, которую можно обрести только от Бога. Это всего лишь "подготовительный класс" перед поступлением в Школу Христа.
А дальше?
Снова предлагаю обратиться к Посланию к Ефесянам: о чем пишет Апостол Павел дальше?

ОБЛЕКИТЕСЬ ВО ВСЕОРУЖИЕ БОЖИЕ!

Дальше Апостол Павел вдруг от вполне понятных и применимых в нашей земной жизни правил и наставлений переходит к облачению во всеоружие Божие.
И наконец, братия мои, укрепляйтесь Господом и могуществом силы Его; облекитесь во всеоружие Божие, чтобы вам можно было стать против козней диавольских. Потому что наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных. Для сего примите всеоружие Божие, дабы вы могли противостать в день злый и, все преодолевши, устоять. (Еф.6:10-13).
Что значит: укрепляться Господом? Может, это укрепляться дарами Духа Святого? А может, это что-то другое?
Что такое: всеоружие Божие? И вообще, чем мы можем противостоять сатане в день злой?
Понятно, что противостоять сатане никто не сможет ни бронями, ни мечами, никаким другим материальным оружием, никто не сможет и произнесением заученных слов-заклинаний, даже слов из Священного Писания.
О так называемом "всеоружии Божием" сказано много проповедей. В них досконально разбирался каждый из "доспехов" упомянутых Апостолом. Хотя мне и не совсем понятно, почему проповедники так много внимания уделяют этим "доспехам"? Согласитесь, ведь дело совсем не в том, что Павел отметил, а что не отметил, перечисляя "доспехи" всеоружия Божия. Доспехи упомянуты им лишь для наглядности; как делал Иисус Христос, когда учил притчами. Например, возьмите притчу о семенах, упавших в разную почву (см. Мк.4:1-9). Изучая ее, никому не приходит на ум досконально исследовать различие между каменистой почвой и черноземом, или различие между землей на дороге и землей с сорняками (хотя, нет, однажды я слышал проповедь с подробным агротехническим разбором…).
Вернемся к духовным аналогиям в словах Апостола Павла о всеоружии Божием. Их нельзя увидеть, разбирая стих отдельно от темы всего послания к Ефесянам. Послание же говорит Церкви о любви, о любви святой и совершенной, о любви, исходящей от Бога и открывающейся верным Христовым. Слова о "всеоружии Божием" – это продолжение, развитие Апостолом главной мысли послания.
И наконец, братия мои, укрепляйтесь Господом и могуществом силы Его, облекитесь во всеоружие Божие, чтобы вам можно было стать против козней диавольских. (Еф.6:11)
Еще раз повторяю, что против козней дьявольских мы не сможем устоять ни словами, ни знанием наизусть Священного Писания, ни чудесами и никакими своими праведными поступками.

Дорогие братья и сестры во Христе, только истинно познав, как Бог любит вас, и, утвердившись в сей Божьей любви, вы сможете противостать дьяволу в день испытания. Только храня и вспоминая в сердце своем Божью любовь, не просто услышанную от кого-то, а лично пережитую, лично познанную, вы сможете устоять под стрелами обличения и клеветы сатанинской.
Не голова, а сердце, разум наш облекается во всеоружие Божие – только так, и никак иначе!

Черная беззвездная ночь, когда нет границы между небом и землей – только невидимая даль, уходящая в беспредельность, и кажется, что ты со всех сторон окружен этой беспредельностью и только под ногами островок тверди земной. Из черной дали не спеша, но неукротимо приближаются огненные всполохи, целые мириады огненных вспышек, – они движутся все расширяющимся фронтом, озаряя на секунды черноту ночи и от этого делая ее еще непрогляднее. В некоторых местах огонь вспыхивает ярче и горит дольше, охватывая часть неба багрово-красным, и, кажется, что это сгорел островок, такой же островок, как тот, что под моими ногами. И воздух – воздух сухой, весь наполнен беззвучными вибрациями приближающейся беды. И треск – в бездонной черноте над головой слышен треск, как треск от горящих веток, когда в жаркое сухое и ветреное лето горит подлесок от легкомысленно оставленного кем-то костра.
При всполохах я вижу собаку, большую пастушескую собаку с черной кудрявой шерстью. С решимостью, какую можно увидеть только у обреченных и принявших твердое решение стоять до конца, она стоит и смотрит вверх и вдаль, откуда видны трассеры горящих стрел (и я знаю, что это стрелы сатаны). Пес повернулся боком к стрелам, загораживая собой трех овечек. Если всмотреться вдаль, то можно в сполохах ночи разглядеть еще небольшую отару перепуганных до смерти и жавшихся друг к дружке овец: они одни, без пастуха… и только большой кудрявый пес стоит на пути стрел. Они летят в него, но пролетают мимо и беззвучно вонзаются в землю. Вот одна попала, воткнулась в бок: "Дзинь!" – звонкий звук, как будто она попала не в плоть, а в доску. От пламени стрелы? с шипением, как от кислоты, на шкуре образовалась и стекает вниз пузырящаяся кровавая пена, перемешанная с лохмотьями шерсти. Вторая стрела ударила, третья… уже от кудрявой "брони" остались одни окровавленные, оплавленные лохмотья, но для пса его шкура, это единственная его защита – пусть такая ненадежная, но не станет ее и, кажется, все: смертоносные стрелы беспрепятственно поразят его внутренние органы, поразят его сердце.
Но вот чудо! Под истлевающими лохмотьями шкуры я увидел не израненные открытые ребра и мышцы, а сверкнувшую среди красных сполохов чисто белым – ярким белым металлом, броню. И той броне не страшны никакие стрелы, никакой огонь сатанинский, от них не остается даже следа на ней. И я понимаю, что сия броня – броня Христовой праведности, понимаю сразу и во всей полноте, как будто кто внутри меня даровал пережить всё, что прочувствовал, пережил и познал тот пес.
Шкура – это его праведность, стоящего на пути у стрел сатанинских. И эта праведность настолько же неотделима от него самого, как неотделима шкура: кажется, лишись её, и все – неминуемая смерть (как лишись мы нашей кожи, сразу же ждет неминуемая мучительная смерть).
Но пастушеский пес ради овец – тех, что рядом и тех, что вдалеке, встал на пути горящих стрел. Встал, заранее понимая, что не выдержит ни его шкура, ни сама его жизнь длительной сатанинской атаки.

Когда вспоминаю это видение, перед моим внутренним взором встают две особо запавшие в сердце картины: тревожная беспредельность в красных всполохах и броня, что блеснула ярким белым светом под оплавленной шкурой. Но лишь спустя месяцы, когда эмоции сгладились, начала открываться, как бы раскладываясь по полочкам моего ума, духовная суть увиденного.
Под огнем сатанинских стрел была изранена, обгорела шкура праведности того пастушеского пса, чтобы стала видимой, видимой в первую очередь самому псу, засверкала броня праведности Христовой.

Лишь спустя годы начала мне открываться суть истинного облачения в праведность Христову. Есть спасение через искупительную Кровь Иисуса Христа; спасение открывает путь к общению нашего духа с Духом Божьим, к общению освящения во Христе – сие освящение и есть облачение во всеоружие Божие.

"А после всех (Христос) явился и мне, как некоему извергу. Ибо я наименьший из Апостолов, и недостоин называться Апостолом, потому что гнал церковь Божию. (1Кор.15:8,9)" – написал Апостол Павел. Читаю его строки и… завидую духовной смелости их автора. Не готовности его открыть свои грехи: ибо все мы часто исповедуем грехи и молимся, чтобы Господь очистил от них. Но завидую высшему, окончательному отречению от своей праведности, которое постиг в духе своем Апостол.
Отречение от своей праведности – как много духовного опыта и веры в сем состоянии. Это не порыв самоуничижения: "Ах! я червь негодный!". Порывы проходят и самоправедность возвращается в еще более изощренной форме.
Отречение от своей праведности – это ее смерть при сохранении человеческого достоинства личности. Да-да, уважаемые читатели, Божья праведность возлагается на человека, человека, сотворенного по образу и подобию Божьему, а не на "червя недостойного". Ибо только уважающий себя как личность может принять и оценить дарованную праведность Христову. Осознающий же себя "червяком" так им и останется, во что его ни облеки: ибо праведность Божия суть внутри нас, а не сверху надета.
Как праведность действенна, лишь пребывая в сердцах наших, так же и все остальные составляющие духовной жизни, так же и всеоружие Божие действенно, если оно пребудет в сердце нашем, а не на нас.

И любовь Божия открывается нам! Ведь открывается?!
Когда приходят испытания, и мы с надеждой взываем к Богу, то мы узнаем, что Он любит нас и что Он поможет нам. Это знает каждый, кто истинно обрел от Бога благодать искупления и спасения во Христе Иисусе.
А не будь испытаний, разве мы узнали бы о Божьей любви? Разве мы смогли бы научиться беззаветно доверять мудрости Божьей? – никогда, как никто никогда не сможет сбросить с себя свою кожу.
Как бы дополняя Павла, Апостол Иоанн, пишет: "Любовь Божия к нам открылась в том, что Бог послал в мир Единородного Сына Своего, чтобы мы получили жизнь через Него. В Том любовь, что не мы возлюбили Бога, но Он возлюбил нас и послал Сына Своего в умилостивление за грехи наши. (Ин.4:9,10)".
Любовь открылась в том, что Бог возлюбил тех, кто не любил Его, и, более того, Он возлюбил ненавидящих Его. Еще, любовь Божия, хотя и пребывает внутри Бога, открылась делом любви: жертвой за тех, кого Бог любит. И третье свойство любви: любовь Божия принесла нам жизнь.

Истинная любовь несет другим жизнь, а не смерть.
Любовь несет жизнь, даже ценой собственной жизни.
Но при этом мы должны знать и то, что не всегда и не всякая жертва – это дело любви.
Павел в другом послании пишет: "Если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы. (1Кор.13:3)".
Кроме того, в Библии есть еще один очень наглядный пример такой жертвы Богу, без любви к Богу. Судья Израиля, Иеффай, заключил обет с Господом: если Господь даст ему победу над Аммонитянами, то он, по возвращении, вознесет во всесожжение Богу первое, что выйдет из ворот дома навстречу ему. И принес во всесожжение… свою дочь (см. Суд.11:29-40).
Но из любви ли к Богу была та жертва? Нет, конечно же, не из любви. Иеффай не любил Бога; просто он решил предложить Ему сделку. Предложил и честно исполнил свои обязательства той предложенной им же сделки.

Но в Библии есть и другой, я бы сказал, совсем противоположный пример. В последнюю ночь перед распятием Иисуса Христа, Апостол Петр трижды отрекся от своего Господа (см. Лк.22:56-62).
Ответьте, любил ли Петр Иисуса Христа?
Любил. И не просто любил, а любил жертвенной любовью, любил так, что не жалел своей жизни ради Господа. Ведь за несколько часов до того как произнес слова отречения, Петр, тот самый Петр бросился с мечом на защиту Иисуса Христа, бросился против целой вооруженной толпы (см. Ин.18:10,11). И в тот момент Петр не заботился о том, что он сам обречен на смерть в неравном бою. И это был Петр! Тот самый Петр, который хотя и отрекался от Иисуса Христа, но никогда не переставал любить Его.

Один приносит в жертву свою единственную дочь, но в нем нет любви; другой – отрекается, но в нем есть любовь. Значит, даже и дела, сами по себе, не свидетельствуют о том: есть любовь в человеке или нет её в нем. Так в чем же любовь? В чем секрет её?
Боже, дай уразуметь то, что превыше нашего ума, уразуметь то, что сокровенно в Тебе!
Может, станет понятнее, если прочитать определение любви, данное Павлом в послании к Коринфской церкви?
Обратите внимание: Апостол Павел пишет о любви в послании к церкви, которая в тот момент по отношению к нему самому не только не проявила любви, а хуже того – отвергла его.
Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится. (1Кор.13:4-8)
Это всё сказано именно о совершенной, о Божьей любви, обозначаемой в Новом Завете греческим словом "Агапэ". О той любви, которую зажигает в наших сердцах Святой Дух по отношению к Богу и по отношению к людям.

Итак, какой урок для себя может извлечь читатель из столь пространной и трудной в усвоении статьи?
Не сотворяйте в себе совершенной и святой любви, а познавайте и храните любовь, по мере дарования ее Богом. А там – Бог Сам усмотрит!

Кстати, об этом пишет Церкви и Апостол Иуда: "А вы, возлюбленные, назидая себя на святейшей вере вашей, молясь Духом Святым, сохраняйте себя в любви Божией, ожидая милости от Господа нашего Иисуса Христа, для вечной жизни. (Иуд.1:20,21)".
И Григорий Богослов так писал о любви Божией: "Любовь по Богу и целомудренная, и предметом имеет постоянное и сама продолжительна. Чем большая представляется красота имеющим такую любовь, тем крепче привязывает к себе и друг к другу любящих одно и то же. Таков закон любви, которая превыше нас!".[36]

И в завершение: гимн любви Блаженного Августина. Августина, который, подобно Апостолу Павлу, воспел любовь Божью, пребывающую в человеках: "Итак, братия, последуйте любви, этому сладкому и спасительному союзу душ... Она в несчастиях терпелива, в счастье воздержна, в тяжких страданиях мужественна, в добродетели щедра, в искушениях тверда, в гостеприимстве радушна; между истинными братьями она радостна, между лживыми терпелива. В Авеле во время жертвоприношения угодна, в Ное во время потопа безопасна, в переселениях Авраама тверда, в Моисее во время огорчений кротка, в Давиде, во время гонений его, незлобива. В трех отроках она безбоязненно взирает на охватывающий их огонь, в Маккавеях мужественно выносит жестокие мучения от огня. Чиста она в Сусанне в отношении к мужу, в Анне по смерти мужа, в Марии, не имеющей мужа. Дерзновенна в Павле к обличению, смиренна в Петре к послушанию, возвышенна в христианах для исповедания, божественна во Христе к прощению.
Но что о любви большего могу сказать я в сравнении с теми похвалами, какие Господь влагает в уста Апостола, показывающего превосходнейший путь любви и говорящего: "Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я – медь звенящая или кимвал звучащий. Если имею дар пророчества и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, то я - ничто. И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы. Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает" (1Кор 13:1-8).
Вот какова любовь – душа Писаний, сила пророчеств, ограждение тайн, основание знаний, плод веры, богатство бедных, жизнь для умирающих… Истинно, она никогда не перестает. Итак, достигайте любви и, свято мысля о ней, приносите плод правды." [37]

Прекрасны и возвышенны слова Августина. Он, как и Апостол Павел в послании к Ефесянам, как и Давид в своих Псалмах, воспевает, восклицает Богу своему: Слава! Слава! Слава!
Разве я смогу сказать лучше?!
Я могу только лишь славить и благодарить Бога. Ибо, Сам Господь на мой вопрос: как мне понять слова Послания к Ефесянам, ответил: "Начни славить и благодарить Бога за то, что Он сделал для тебя!".




ВСЕ МЫ ОБЯЗАТЕЛЬНО УМРЁМ И ОБЯЗАТЕЛЬНО ВОСКРЕСНЕМ


Один увлекающийся философией человек, читая Библию, задал мне вопрос: «В Евангелии от Матфея 27:52,53 говорится о телесном воскресении многих святых и о явлении их людям. Кто они такие? И какова природа их воскресения?».
Я постарался ему ответить как можно полнее, хотя эпистолярный жанр (жанр письма) не позволяет развёрнуто описать ход исследования, и многие выводы я излагал без пояснения, каким образом пришёл к ним.
Решив, что поднятая тема будет интересна читателям, я сначала хотел написать большую, развёрнутую работу о воскресении мёртвых, но хорошо ли будет, если громаднейший список книг на эту тему пополнится ещё одной, пусть даже и обоснованной, монографией? Поэтому, чтобы не слишком утомлять читателей, решил всё оставить, как есть: в краткой и удобной для восприятия форме писем. Итак, в результате переписки у нас получилось библейское исследование, увлёкшее нас обоих, хотя…, впрочем, всё по порядку.


МЁРТВЫЕ, ВОСКРЕСШИЕ ВМЕСТЕ СО ХРИСТОМ

Первое моё письмо

Вы задали вопрос: «Что за люди описаны в Мф.27:52,53, и какова природа их воскресения?».
Начнём по порядку: я пишу: «начнём», ибо призываю и Вас стать как бы соучастником в исследовании этого вопроса.
Итак, сначала обязательно нужно посмотреть, как это место Писания звучит в контексте: «И вот, завеса в храме раздралась надвое, сверху донизу; и земля потряслась; и камни расселись; и гробы отверзлись; и многие тела усопших святых воскресли и, выйдя из гробов по воскресении Его, вошли во святый град и явились многим. (Матф.27:51-53)».
Теперь пословный перевод; для этого воспользуюсь словарём-справочником [38]:
-- тела усопших (греч. "сома") – труп, мёртвое тело человека или животного;
-- святых (греч. "ой агиой") – святых людей, людей принадлежащих Богу. Это слово использовал и Лука в книге Деяний, называя им последователей Иисуса Христа (Деян.9:13; 26:10).

Из контекста и дословного перевода следует, что в Евангелии действительно сказано о воскресении людей Божьих, причём об их воскресении в духовных, вечных телах, потому что сказано, что они лишь явились жившим в Иерусалиме, а не стали жить среди них.
Отмечу ещё одну деталь, не отражённую в Синодальном переводе: хотя Матфей говорит о воскресении святых сразу же после слов о том, что завеса в храме разодралась сверху до низу, эти действия произошли вероятнее всего не в одно время – завеса разодралась после смерти Иисуса Христа, а воскресение мёртвых произошло вместе со Христом, ибо Он – первенец из умерших (1Кор.15:20). А то, что эти две фразы слиты в одну и то, что слова: «камни расселись», можно отнести и к землетрясению, произошедшему после смерти Иисуса Христа, и к воскресению мёртвых, произошедшему после воскресения Иисуса Христа – это уже "творчество" переводчиков. Хотя, не их вина, что им пришлось расставлять точки и запятые, а если к сему ещё и вспомнить, что перед нами двойной, а где-то и тройной перевод: с арамейского на греческий, затем, с греческого – на старославянский, и лишь потом на русский…

Теперь второй вопрос: кто были те воскресшие святые?
-- Верою Авраам повиновался (и) обитал он на земле обетованной, как на чужой, и жил в шатрах с Исааком и Иаковом, сонаследниками того же обетования… они стремились к лучшему, то есть к небесному; посему и Бог не стыдится их, называя Себя их Богом: ибо Он приготовил им город. (Евр.11:8-16)
-- Верою Моисей поношение Христово почел большим для себя богатством, нежели Египетские сокровища; ибо он взирал на воздаяние. (Евр.11:24-26)
-- Иные же замучены были, не приняв освобождения, дабы получить лучшее воскресение. (Евр.11:35)
-- И все сии, свидетельствованные в вере, не получили обещанного, потому что Бог предусмотрел о нас нечто лучшее, дабы они не без нас достигли совершенства. (Евр.11:39,40)

Как видите, в Священном Писании сказано, что ветхозаветные святые не получили того, чего так страстно желали будучи здесь, на земле. Они не вошли в Царствие Небесное, дабы они не без нас (Церкви) достигли совершенства. Сейчас каждый из истинно верующих – Церкви – сразу же после смерти восходит в Царство Небесное (хотя и не в теле, а в духе), но жившие и умершие до Иисуса Христа ожидали Его воскресения, чтобы пребывать в Царстве Божьем вместе с Ним.
Игнатий Богоносец, третий епископ Антиохийский (с 68 г.) после Апостола Петра и Еводы, ученик Иоанна Богослова, писал: «И пророки жили о Иисусе Христе, посему и терпели гонения. Вдохновляемые благодатию Его… Итак, жившие в древнем порядке дел приближались к новому упованию и уже не субботствовали, но жили жизнью воскресения. Пророки, будучи учениками Иисуса Христа по духу, ожидали Его. Посему-то Он, когда пришёл на землю, воскресил (их) из мёртвых».[39]
Из вышесказанного можно сделать следующие выводы.
Первый: по воскресении Иисуса Христа с Ним действительно воскресли ветхозаветные святые, и многие их видели в Иерусалиме.
Второй: по своём воскресении они лишь на время явились жившим тогда на этой земле; из чего следует, что они воскресли в прославленных телах, подобных телам Илии и Моисея, как их видели Апостолы на горе, при преображении Иисуса Христа (Мф.17:3).

Таков был мой ответ на вопрос о святых, воскресших со Христом. Но собеседник продолжил тему: «Ты считаешь, что Матфей пишет о реальном воскресении ветхозаветных святых в прославленных телах. Учитывая, что Енох и Илия ещё при жизни получили преображённые тела и были взяты на Небо, а также, что Иисус на кресте сказал раскаявшемуся разбойнику, что он ныне попадёт в Рай, напрашивается вывод: в Раю есть три категории людей: бесплотные духи, Енох и Илия, и те воскрешённые в телах ветхозаветные святые?».
– А ведь действительно, почему так сложно устроен Божий мир? И может прав мой собеседник, считая это нелогичным: ведь гораздо устойчивее системы с малым числом составляющих?


Второе моё письмо

Вы удивляетесь, что в Царстве Небесном при воскресении люди могут иметь различные духовные тела? Но если представить духовный мир, получается, что не так уж и удивительно наличие сего многообразия. Ведь в пакибытии (в новом творении), хотя все люди и будут пребывать в духовном мире, но пребывать они будут в разной славе. Причём, нужно учитывать и то, что в том новом мире духовная слава и слава видимого тела будут находиться в прямой взаимосвязи. Поэтому вполне возможно, даже логично, что тела людей будут различаться. Одни будут во славе Господней жить в Небесном Иерусалиме. Другие – на новой земле, и будут входить в Иерусалим, и вкушать плоды и листья от дерев жизни, чтобы вечно жить и не иметь болезней. Третьи же будут спасены, но как бы из огня.
Здесь нужно остановиться и рассмотреть более подробно. С первой группой воскресших, думаю, понятно – это Церковь Христова – они при воскресении обретут славу и праведность Иисуса Христа, обретут не по своим делам, а по вере, – по действенной, явленной здесь на земле, вере. А вторая и третья категории воскресших людей, – они на каком основании будут в Царстве Небесном и на каких правах?
Напротив, слава и честь и мир всякому, делающему доброе, во-первых, Иудею, [потом] и Еллину! Ибо нет лицеприятия у Бога. Те, которые, не [имея] закона, согрешили, вне закона и погибнут; а те, которые под законом согрешили, по закону осудятся (потому что не слушатели закона праведны пред Богом, но исполнители закона оправданы будут, ибо когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон: они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их и мысли их, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую) в день, когда, по благовествованию моему, Бог будет судить тайные [дела] человеков через Иисуса Христа. (Рим.2:10-16)
Это очень интересное место Писания, ибо здесь сказано о том, что среди людей, представших пред судом Божьим и судимых по делам закона и по делам совести своей, будут не только осуждённые, но и оправданные.
Оправданные, для чего? Чтобы потом быть отправленными в Геенну огненную? – Нет.
Оправданные, чтобы пребывать во славе Церкви и в праведности Христа? – Тоже нет.
Они не будут иметь славы Церкви, но они будут жить на новой, вечной земле, и смогут в любое время входить в Небесный Иерусалим – обитель Иисуса Христа и Его Церкви.
Также и младенцы, которые умерли или были убиты, когда ещё не различали ни добра, ни зла – где они пребудут в вечности? – В Геенне? – Нет. Но они не могут пребывать и во славе верующих во Христа Иисуса, ибо не явили веры своей.
Они тоже будут пребывать в Царстве Небесном, но не в Небесном Иерусалиме, хотя и они смогут в любое время входить и представать пред Господом.
Все эти люди будут обитать в Божьем Царстве, потому что имена их были в книге жизни. Но, повторяю, Свою славу и праведность Иисус Христос им не даст: нет основания, чтобы дать её, ибо не явили они действенной веры.
И кто не был записан в книге жизни, тот был брошен в озеро огненное. (Откр.20:15)
В Геенне так же не будет всё одинаково для всех, потому что там будут находиться разные личности: и падшие ангелы, и демоны, и Антихрист, и Лжепророк, и другие люди возлюбившие грех и сатану.
Посмотрите на Ангелов, Херувимов, Серафимов и других духовных личностей: насколько известно из Священного Писания, каждый из них индивидуален, каждый разнится в силе и славе.
Даже если здесь, где всё временное, Господь сотворил такой разнообразный мир: не ограничился парой видов животных, парой птиц, да парой видов рыб, а создал тысячи и тысячи их, то, почему Он должен быть ограничен в Царстве Небесном?..
И ещё насчёт равенства всех спасённых: там, где пребывают индивидуальности, равенства не может быть в принципе. «Равенство!» – этот лозунг придумали, чтобы людей сделать рабами.
Во, разошёлся!

Но мой товарищ по переписке снова углубил тему и поднял вопрос уже о механизме воскресения человека: «Что касается существования тела после смерти, то тут я вижу два варианта: либо душа и дух отделяются от тела и переходят в иную сферу бытия (в духовный мир), а затем Бог сотворяет человеку духовное тело. Либо человек – это механизм, который Бог восстанавливает в полном составе и переводит в Царство Небесное. Какой вариант, по-твоему, вернее?» – высказал он своё предположение.
Раз мой собеседник упомянул гипотезу о воскресении не только тела, но и души и духа, я постарался разобраться в деталях – что происходит с человеком при воскресении. А также исследовать информацию о механизме воскресения мёртвых тел.


Третье моё письмо

Интересные и сложные вопросы Вы задаёте о воскресении людей и пребывании их в Царстве Небесном. Что ж, продолжим исследование (ведь сейчас, во время переписки, оба мы учимся, оба познаем мир).
Что нам точно известно? Душа и дух человека бессмертны и принадлежат к духовному миру, следовательно, могут пребывать в духовном мире без изменения своей природы. А вот тела наши не только материальны, но и тленны. О них в Писании сказано: «Кровь и плоть не могут наследовать Царствия Божия. (1Кор.15:50)». Следовательно, для того чтобы человек мог пребывать на Небе во всей своей целостности (дух, душа и тело), ему нужно преображённое, духовное тело; что и произойдёт при воскресении.
Сначала скажу о воскресении и вознесении людей, пребывающих сейчас в Раю. В Писании упоминается три категории:
1. Енох и Илия были вознесены на Небо, не увидев смерти. То есть их тела преобразились в духовные без воскресения из мёртвых. Считается, что перед вторым пришествием Иисуса Христа именно они сойдут на землю и будут проповедовать в Иерусалиме, потом будут убиты Антихристом и воскреснут на третий день на глазах у всех. То есть, в конечном счёте, они воскреснут в вечных прославленных телах. Но ведь и сейчас они в прославленных телах? Да. Но когда сойдут на землю, их тела снова будут обычными, ветхими. То есть, получается, что нынешняя слава их тел – лишь временное «авансирование» той славы, что станет уже неотделимой их сущностью при Втором Пришествии.
2. Воскресшие со Христом ветхозаветные умершие – у них тела уже прославленные? Возможно. Но, скорее всего, как у Илии с Енохом – это лишь отражение (временное пребывание в прославленном теле) до Второго Пришествия. Так же, наверное, и Моисей.
3. Церковь – сейчас, мы знаем, что на Небе с Богом пребывают души и дух умерших верующих (скорее всего, вне тел). Но в Священном Писании сказано, что при втором пришествии Иисуса Христа Церковь явится на небе вместе с Ним, и явится уже в прославленных телах, а те из Церкви, кто ещё будет жить на земле, во мгновение изменятся и будут восхищены навстречу Господу в прославленных телах (1Кор.15:51-53).

Итак, при втором пришествии Иисуса Христа все три вышеперечисленные группы людей явятся на небе вместе с Ним, и у них будут ВЕЧНЫЕ, ПРОСЛАВЛЕННЫЕ ТЕЛА (ибо они по вере наделены праведностью и славой Самого Господа). И будут они пребывать со Христом во веки в Царстве Небесном, и в пакибытии будут жить с Ним в Небесном Иерусалиме. Это люди, о которых в Священном Писании сказано: «Это – первое воскресение. Блажен и свят имеющий участие в воскресении первом: над ними смерть вторая (вечное разлучение с Богом) не имеет власти. (Отк.20:5,6)».
Возлюбившие Господа и ожидающие Его второе пришествие не будут судимы при конце Света пред Великим Белым престолом, ибо их грехи взял на Себя Христос, и даровал им Свою праведность.
Истинно, истинно говорю вам: слушающий слово Мое и верующий в Пославшего Меня имеет жизнь вечную, и на суд не приходит, но перешел от смерти в жизнь. (Иоан.5:24)

А как же другие люди? О них тоже сказано в Писании: «Прочие же из умерших не ожили, доколе не окончится тысяча лет. (Отк.20:5)».
Спустя тысячу лет, при конце Света, когда земля сгорит и вселенная, пылая, свернётся как свиток, вторая группа людей (то есть, все, кроме тех, кто был воскрешён при втором пришествии Господа) будет воскрешена Богом в БЕССМЕРТНЫХ ТЕЛАХ; ибо сказано: смерти уже не будет (Отк.21:4). Но они воскреснут НЕ В ПРОСЛАВЛЕННЫХ телах, потому что будут воскрешены не для славы, а для суда. Они будут судимы пред Великим Белым Престолом, а потом, судя по тому, как рассудит Христос, одни будут жить на новой, сотворённой Богом земле, а другие будут низвержены в Геенну огненную.
А то, что именно Сын воссядет на Великий Белый Престол и будет вершить суд, об этом Он Сам сказал: «Ибо, как Отец имеет жизнь в Самом Себе, так и Сыну дал иметь жизнь в Самом Себе. И дал Ему власть производить и суд, потому что Он есть Сын Человеческий. Не дивитесь сему; ибо наступает время, в которое все, находящиеся в гробах, услышат глас Сына Божия; и изыдут творившие добро в воскресение жизни, а делавшие зло – в воскресение осуждения. (Иоан.5:26-29)».
Приведу несколько мест Священного Писания, подтверждающих мою гипотезу, что сначала будет конец Света, когда сгорят земля и небеса, а затем воскресение мёртвых для суда Божьего – одних в жизнь, других, – возлюбивших грех, – в Геенну огненную. После суда Бог сотворит новое небо и новую землю для тех, кто вовеки пребудет с Ним. Уже навеки.
Придёт же день Господень (конец Света), как тать ночью, и тогда небеса с шумом прейдут, стихии же, разгоревшись, разрушатся, земля и все дела на ней сгорят... воспламенённые небеса разрушатся и разгоревшиеся стихии растают. Впрочем мы, по обетованию Его, ожидаем нового неба и новой земли, на которых обитает правда. (2Пет.3:10-13)
И увидел я великий белый престол и Сидящего на нем, от лица Которого бежало небо и земля, и не нашлось им места. И увидел я мёртвых, малых и великих, стоящих пред Богом, и книги раскрыты были, и иная книга раскрыта, которая есть книга жизни; и судимы были мёртвые по написанному в книгах, сообразно с делами своими. И смерть и ад повержены в озеро огненное. Это смерть вторая. И кто не был записан в книге жизни, тот был брошен в озеро огненное. И увидел я новое небо и новую землю, ибо прежнее небо и прежняя земля миновали, и моря уже нет. И я, Иоанн, увидел святый город Иерусалим, новый, сходящий от Бога с неба, приготовленный как невеста, украшенная для мужа своего. (Откр.20:14-21:2)
Иисус же сказал им: истинно говорю вам, что вы, последовавшие за Мною, – в пакибытии (новом бытии), когда сядет Сын Человеческий на престоле славы Своей, сядете и вы на двенадцати престолах судить двенадцать колен Израилевых. (Матф.19:28)

И какой же результат о телах воскресших людей можно сделать из вышеприведённого исследования Священного Писания?
После двух воскресений и суда Божьего в вечности пребудет, как минимум, три группы людей, различающихся славой своих духовных тел. И слава их тел будет находиться в прямой зависимости от места их вечного обитания.
У одних воскресших (Церкви) тела будут сияющие ярче солнца, прославленные и вечные, наделённые славой и праведностью Самого Господа Иисуса Христа – славой и праведностью Божьей. И слава их будет превыше славы Ангелов Небесных.
У других воскресших тела будут тоже вечные, но они будут вкушать плоды и листья от дерева жизни: «для исцеления народов (Отк.22:2)». У этих людей тела не будут прославленными (сияющими подобно Иисусу Христу на горе преображения), но ни боли, ни страдания, ни печали, ни слёз, они знать уже не будут.
У третьих тела тоже будут вечные, но они будут пребывать в вечных муках, будут пребывать в состоянии вечного умирания, а не вечной жизни – у них радости не будет, а будет вечная печаль и скорбь.
Да, людей ожидает разная вечность, но каждый из них будет пребывать во всей своей целостности: дух, душа и тело.
Относительно же Ваших (собеседник) рассуждений, ближе к истине получается первая Ваша гипотеза воскресения мёртвых. Сначала душа и дух умершего отделяется и пребывает в духовном мире (по сути, это родной мир души и духа), а в конце Господь воскресит тело человека – но это будет не такое тело, какое у нас сейчас, а духовное, вечное, способное пребывать в духовной форме бытия. Судя по Священному Писанию и по логике получается так, а нюансы того, как это будет происходить, узнаем позже. Когда умрём, всё сами увидим…

Такая получилась у нас переписка о воскресении мёртвых. Хотя, скажу честно, соучастник по переписке с моими доводами не согласился, а начал ссылаться на Оригена, что, мол, тело – это темница души, от которой нужно освободить душу и дух, и так далее…
Когда я увидел, что дальнейшее продолжение этой темы утратило смысл, то закруглил её обсуждение. Мы и сейчас переписываемся, – обсуждаем вопросы, относящиеся и к Священному Писанию, и к истории Церкви, и к разным предметам естествознания.


О ВОСКРЕСЕНИИ МЕРТВЫХ, ОДНИХ ПРИ ВТОРОМ ПРИШЕСТВИИ ИИСУСА ХРИСТА, ДРУГИХ – ПРИ КОНЦЕ СВЕТА

Закруглив обсуждение вопроса о воскресении мёртвых в переписке со своим товарищем, для вас, уважаемые читатели, вернее для тех из вас, кто верит написанному в Библии, хочу дополнительно рассказать, когда и каким образом будет происходить воскресение из мёртвых.

В Христианском мире существует несколько версий о том, когда и каким образом Господь Бог воскресит наши тела. Но здесь я рассмотрю лишь одну – ту, что является наиболее употребительной в разных церковных деноминациях. Сразу скажу, что в некоторых деталях эта версия расходится с моими предположениями, но всё по порядку, а там сами решайте…
Митрополит Иларион (Алфеев) пишет: «Если в первые дни душа находится ещё как бы в плену у времени и пространства, хотя и вне их, то на третий день она выходит за пределы видимого мира. Однако здесь её ждут испытания, называемые в православной традиции "мытарствами", когда душа испытывается за все грехи, которые человек совершил в жизни. Затем душа узнает приговор о своей дальнейшей участи. Этот приговор не окончательный, так как окончательное решение будет вынесено на Страшном Суде. Однако с этого момента душа находится в предвкушении блаженства или в страхе мучений. До Страшного Суда возможны изменения в её судьбе. Именно поэтому в Православной Церкви широко распространена практика молитвы за усопших... Хотя душа в момент смерти не умирает, но продолжает жить, и над ней совершается суд, Церковь верует, что в конце мировой истории будут всеобщее воскресение мёртвых и всеобщий Суд, который станет окончательным для всех людей».[40]
Как видите, в учении православных богословов (и католических), в отличие от Апостола Иоанна, нет и речи о двух воскресениях: о первом – воскресении Церкви Христовой и вознесении Её навстречу Господу при втором пришествии Иисуса Христа (Отк.20:5,6), и о втором воскресении через тысячу лет после первого – воскресении всех остальных людей при конце Света, для суда над ними (Отк.20:5-21:2).
Эти богословы в своём учении объединили в одно событие второе пришествие Иисуса Христа и конец Света, проигнорировав пророчества Священного Писания о Тысячелетнем Царстве Израиля и о том, что после второго пришествия Господа сатана будет скован на тысячу лет в бездне, а потом вновь выйдет обольщать народы (Отк.20:2). Также проигнорировав места Библии, говорящие о том, что между вторым пришествием Иисуса Христа и концом Света будет целое тысячелетие жизни людей на нашей земле.
Почему богословы этих Церквей игнорируют Библейские пророчества – это уже второй вопрос, требующий отдельного рассмотрения, а сейчас я просто приведу одно из мест книги Откровения.
И увидел я Ангела, сходящего с неба, который имел ключ от бездны и большую цепь в руке своей. Он взял дракона, змия древнего, который есть диавол и сатана, и сковал его на тысячу лет, и низверг его в бездну, и заключил его, и положил над ним печать, дабы не прельщал уже народы, доколе не окончится тысяча лет; после же сего ему должно быть освобождённым на малое время. Когда же окончится тысяча лет, сатана будет освобождён из темницы своей и выйдет обольщать народы, находящиеся на четырёх углах земли, Гога и Магога, и собирать их на брань; число их как песок морской. И вышли на широту земли, и окружили стан святых и город возлюбленный. И ниспал огонь с неба от Бога и пожрал их; а диавол, прельщавший их, ввержен в озеро огненное и серное, где зверь и лжепророк, и будут мучиться день и ночь во веки веков. (Откр.20:1-10)

Хотя, наверное, всё же необходимо хотя бы в двух словах объяснить, почему в Православной и, особенно в Католической эсхатологии, преданы забвению вышеуказанные пророчества Священного Писания.
Начиная со времён Константина Великого – с IV века – Христианство стало государственной религией Римской империи. С тех пор на поместные церкви и на их руководителей начинает изливаться «золотой дождь» прямых и косвенных государственных вложений. С тех пор христианские церкви на западе и на востоке империи начали тесно сотрудничать с государственными властями, а столицы: Рим и Константинополь стали и центрами Христианства – центрами поклонения Богу. А с другой стороны многие ещё помнили, что именно Римская империя разрушила Иерусалим и Храм, что именно Римская империя совершала и продолжала совершать ужасные гонения на евреев. И в данных условиях церковные богословы и книжники встали перед выбором, либо остаться верными истине, но утратить благосклонность римских властей, либо "подкорректировать» учение Церкви в угоду власть имущим. Либо по-прежнему учить, что хотя евреи и отвергли Иисуса Христа, но распяли Его римляне. Либо по-прежнему учить, что не навсегда Господь Бог отверг Израиль, что Израиль все-таки остаётся народом Божьим. Либо по-прежнему учить, что наступит время, когда восплачет Израиль по отвергнутому ими Мессиии и тогда (именно тогда) будет второе пришествие Иисуса Христа. Либо по-прежнему учить, что Рим – великий Рим – всего лишь столица языческой империи, либо…
Как показала история, кто платит, тот и музыку заказывает даже в церкви, ибо и православные, и католические богословы придумали новый "конец Света", приятный для слуха мирских властей, одаривающих церкви золотом и строящих им храмы.
А евреи? Да велика ли беда, если мы "забудем", что будет Тысячелетнее Царство Израиля? Ничуть, тем более что все ещё помнили, что в течение первых веков евреи много раз гнали христиан. Так, шаг за шагом, церковные книжники "предали забвению" пророчества о будущем Тысячелетнем Царстве, "предали забвению" пророчества, что возвращение к Богу Его народа будет великим благословением для всей земли.
Они отвергли истину, поэтому и стали "лепить" в одну кучу все события от второго пришествия Иисуса Христа до конца Света. Поэтому им и пришлось из учения о воскресении мёртвых выбросить отдельное воскресение Церкви при втором пришествии Господа. Да и о вознесении Церкви при Втором Пришествии, естественно, ничего внятного уже не могли они сказать в своей эсхатологии и экклесиологии.
Кстати, в учении многих протестанстских церквей тоже отсутствует Тысячелетнее Царство Израиля: они учат, что Библейские пророчества, говорящие о Тысячелетнем Царстве пророчества относятся к времени земного бытия Церкви – но это уже другая тема, не относящаяся к воскресению мёртвых.

Так всё же, каким образом Господь Бог воскресит наши тела?
Здесь тоже существуют разные теории. Некоторые богословы считают, что Бог будет воскрешать именно те тела, которые были при земной жизни у людей. Поэтому, они учат, чтобы верующие уделяли большое внимание форме погребения.
Конечно же, я не знаю деталей того, каким образом Господь Бог будет воскрешать наши тела. Не знаю. Но и в версии богословов, считающих, что будут воскрешены бывшие наши тела, вижу серьёзные недочёты.
Во-первых, если, как они учат, что Господь Бог будет воскрешать бывшие наши тела, то какие? Ведь почти все клетки нашего организма обновляются в среднем за семь лет. Следовательно, моё тело, учитывая, что я прожил пятьдесят лет, обновилось уже семь раз. И теперь оно совсем не такое, как было у меня при рождении, или даже в тридцатилетнем возрасте, – оно иное и на клеточном, и на молекулярном, и на атомарном уровне. Да и внешне я выгляжу, мягко говоря, совсем не так, как в детстве. Какое же тогда «моё тело» воскреснет, если при жизни вещество из которого оно состояло, постоянно изменялось, сохранялась и передавалась только генетическая информация? Уточняю: именно информация, хранящаяся в генах, а не атомы, из которых составлены гены.
Обратите внимание также и на такую деталь: в своих видениях люди видят умерших не в том виде, в каком они умерли, а, например, мужчину, умершего от рака в пожилом возрасте, видят как здорового, сорока-пятидесятилетнего.
Во-вторых, учение о воскресении бывших тел умерших приверженцы своей теории обосновывают тем, что воскресшие будут узнавать друг друга. Аргумент веский, но ведь и сейчас души умерших узнают друг друга, хотя и не имеют тел (Ис.14:9-16). Следовательно, в духовном мире узнавание, да и вообще, передача и приём информации происходит не так, как в материальном мире. Даже здесь, на земле, мы зачастую узнаём близкого нам человека не только визуально или по его голосу, а сердцем, интуитивно, даже по стилю письма.
И третий, пожалуй, самый веский аргумент против такого учения. В Священном Писании сказано, что сначала будет конец Света, то есть, сначала земля и все дела на ней сгорят, вся вселенная воспылает и свернётся как свиток, и только потом Господь Бог воскресит мёртвых для суда (Откр.20:9-14; 2Пет.3:10-13; Ис.34:4). Так какие тела Он будет воскрешать – те, что сгорят вместе с землёй и со всей вселенной при конце Света? Получается, что так – тогда, выходит, что воскреснут они из вселенского пламени.

Да тайна сия, велика есть. Но Апостол Павел приоткрывает нам то, как будет происходить воскресение наших тел. Приоткрывает в земных прообразах, как бы говоря: «Я не могу вам объяснить Божьи духовные явления, поэтому приведу лишь грубые земные аналогии».
Но скажет кто-нибудь: как воскреснут мёртвые? и в каком теле придут? Безрассудный! то, что ты сеешь, не оживёт, если не умрёт. И когда ты сеешь, то сеешь не тело будущее, а голое зерно, какое случится, пшеничное или другое какое; но Бог даёт ему тело, как хочет, и каждому семени своё тело. Есть тела небесные и тела земные; но иная слава небесных, иная земных. (1Кор.15:35-40)
Постараюсь проявить некоторые закономерности в сказанном Апостолом.
Первое, о чём говорит Павел: наши ветхие тела должны прежде умереть, то есть наши души должны прежде покинуть их.
Второе, – как думаете, при разложении семени, что передаётся от него новому растению? Плоть? Нет, плоть почитай вся разлагается на элементы питания для нового растения, не считая, конечно, защитных оболочек семени и того, что впоследствии сгнивает. От семени новому растению передаётся информация о будущем теле, генетический код.
Из этих двух аналогий уже можно сделать некоторые выводы.
Изначально, при зачатии, новый человечек получает душу и дух от Бога, а генетический код своего тела со всеми его безусловными навыками и некоторыми чертами характера – от родителей. Затем душа поддерживает жизнь человека в земном теле и при этом сама развивается в нём (душа живая). После смерти душа оставляет тело, но, оставляя, она несёт в себе уже не только все те знания и переживания, что приобрела, – то есть приобрёл человек за время жизни в теле, но ещё несёт в себе информацию и о теле, жизнь которого она поддерживала в течение определённого периода времени (жизни человека).
Так и при воскресении мёртвых: сеется в тлении, восстаёт в нетлении; сеется в уничижении, восстаёт в славе; сеется в немощи, восстаёт в силе; сеется тело душевное, восстаёт тело духовное. Есть тело душевное, есть тело и духовное. (1Кор.15:42-44)
Здесь Апостол Павел пишет о том, что наши воскресшие тела будут не земными, не душевными, а духовными. В земной жизни информация о тленных телах передаётся детям от родителей (начиная от Адама и Евы), передаётся на тленных носителях информации – генах. Но для бессмертных духовных тел не годятся тленные материальные генетические носители информации, которые были в наших земных телах – не годятся клетки ДНК. По крайней мере, тленные материалы не подходят для «строительства» бессмертных тел в том виде, в каком они были переданы нам от родителей. Бессмертным духовным телам нужна бессмертная форма хранения и передачи информации – то есть бессмертная душа, несущая в себе код для созидания вечного тела. Бессмертная бесплотная душа человека получает всю информацию о генетическом коде тела, так как именно душа человека поддерживает его жизнь в земном теле.
Итак, после смерти и выхода души из тела не какие-то тленные материальные гены, а именно наша бессмертная душа несёт в себе информацию о будущем бессмертном духовном теле.
Так и написано: первый человек Адам стал душею живущею; а последний Адам есть дух животворящий. Но не духовное прежде, а душевное, потом духовное. (1Кор.15:45,46)
И завершает Апостол Павел тему о воскресении мёртвых следующим удивительным выводом: если раньше наша душа могла поддерживать лишь нашу жизнь, лишь жизнь своего тела, то после воскресения мы обретём способность даровать жизнь другим и поддерживать жизнь в других. Вспомните слова Иисуса Христа: «Ибо, как Отец имеет жизнь в Самом Себе, так и Сыну дал иметь жизнь в Самом Себе. (Иоан.5:26)». И ещё вспомните, что сказал Христос о плоти: «Дух животворит; плоть не пользует нимало. (Иоан.6:63)».

Что получается? Земная плоть умершего человека исполнила своё предназначение – дала возможность для развития его души и духа (которые жили, развивались и во время смерти вышли из ветхого тела). Кроме того, земная плоть дала душе информацию о будущей духовной плоти, не просто материальную генетическую информацию, а именно духовную информацию. Информацию, пригодную для того, чтобы при воскрешении мёртвых Господь Иисус Христос воскресил не старые материальные наши тела, которые носили в себе генетические коды и ветхость нашего мира, а вечные духовные тела. Воскресил одних при Своём втором пришествии, а других при конце Света, в пламени пылающей вселенной.
Вот такие у меня получились выводы из анализа рассказа Апостола Павла о нашем воскресении. По-моему, очень интересная гипотеза.
Слава Богу за Его любовь и за Его откровения!

Исследуя материалы о воскресении мёртвых, я вспомнил видение, представшее предо мной накануне смерти моей мамы. Слова о встрече и узнаваемости на Небе пробудили это воспоминание.
В ту ночь, примерно за полчаса как мама умерла, я проснулся: как будто кто меня специально разбудил. В доме, естественно, было темно, но я всё слышал и понимал, что уже не сплю. Вдруг не глазами, а духом своим вижу – как будто сквозь потолок вижу небо. Но это небо не земное, со звёздами, а другое – тьма и тишина, уходящая вверх, в беспредельность. И в этой темноте в вышине выплывает женщина в длинном платье: она приближается к дому и как будто проявляется всё яснее и яснее. Я вижу её все лучше и лучше. Но это было не рассматривание черт лица, а как будто я видел и лицо, и душу в целом – именно личностную душу: сразу и внешние черты, и характер, и то, что волнует её, и о чём она думает. Это видение, хотя и похоже своими чертами на обычную человеческую фигуру, но видится и воспринимается не так, как фигура телесная или лицо телесное: когда видны лишь внешние очертания. Здесь различимы внешние черты, но одновременно абсолютно не сокрыты от тебя и мысли, и переживания, и даже характер человека.
Душа этой женщины медленно в абсолютной, какой-то космической тишине подплыла и остановилась в ожидании на некотором расстоянии над нашим домом. Я увидел, почувствовал, что она ждёт скорой встречи и что она уже очень долго ожидала этой встречи. И как будто кто вкладывает знание внутрь меня, что это мать моей мамы; такое чувство, как будто я узнал её (мою бабушку, которую я никогда не видел, так как она умерла до моего рождения).
Потом выплыли из небесной темноты и остановились немного сзади бабушки другие умершие близкие родственники моей мамы (их было немного). И ещё один (расскажу и о нём, чтобы яснее раскрыть картину духовного мира, – не сокрою). Он выплыл как бы с другой стороны и остановился в стороне. И не знаю, каким образом, но я понимал, что ему дано право увидеть мою маму, но только лишь увидеть: ни приблизиться к ней, ни общаться он не может, так же и быть вместе с другими ожидающими тоже не может. Я мысленно спрашиваю: «Почему он (назвал его по имени) стоит в стороне?» – и в тот же миг понимаю: потому что он покончил жизнь самоубийством, и его душа в другом месте и не может быть рядом с душами остальных. И ещё – я обратил на это внимание – полученное мной понимание его положения было как простое объяснение: никакого осуждения или оправдания в этом знании не заключалось.
И тут я понял, что они ожидают встречи с моей мамой и, значит, она сейчас умрёт.
В этот момент проснулся отец и зажёг свет. Мы подошли к маме; было видно, что она уже умирает. Я стал на колени возле её кровати, взял за руку и стал молиться за неё, чтобы Господь даровал мир её душе. И через пару минут мама тихо и мирно отошла. И я понял, что её душа встретилась со своими родными.
В тот момент, когда я молился о маме, через короткое время я обратил внимание, что молюсь словами из Псалма: «Господь – Пастырь мой; я ни в чём не буду нуждаться: Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим», – это был ответ на мою молитву, что Господь Бог позаботится о ней, и мама более не узнает ни боли, ни жажды.

Вот такая получилось у меня глава о смерти и воскресении.
Молю Бога; чтобы, прочитав эту главу, вы не просто вспомнили о своей пережитой печали, а обрели утешение и познание о чём-то новом для себя.
Мир вам!




ПЕРВОПРИЧИНА РУССКОГО ПЬЯНСТВА, ИЛИ КОВАРСТВО ЯЗЫЧЕСТВА

Недавно я вычитал в Велесовой книге – источнике древнеславянской письменности 9 века – интересные нюансы в языческом поклонении богам нашими предками.
И Богам мы снова славу пели,
потому мы анты, суть славяне.
И молились только в чистом теле,
Сурью пили уже с ранней рани.
Пять раз в день положена сурина,
мы огонь у Дуба разжигая,
восхваляли Сноп как господина,
и Дажьбога снова величая.[41]

Оказывается, древнеславянское религиозное поклонение языческим богам включало в себя регулярное пятикратное употребление священного напитка сурины: хотя и слабоалкогольной, но алкогольной медовухи. Вот её рецепт, данный в той же Велесовой книге.
Наша жертва издавна – Сурина,
надо мёд смешать с девятисилом,
жимолость, щавель наполовину,
и на Солнце – набираться силы.
Трое суток наш напиток бродит,
процедить потом его умело
через шерсть овечью, так в народе
это делали, и знали своё дело.

А потом напиток сей мешали
с молоком, и были они здравы.[42]

Всякое важное дело, судя по этой книге, наши предки – славяне также начинали с употребления сурины.
И трудились мы, молясь о деле,
Пили сурью сердцу на потребу,
потому что сурья эта, в самом деле,
от Земун-Коровы (Млечного пути) и от неба.[43]

И такой обычай, такой религиозный обряд существовал у праславян, а затем у древних русов с 9 века до н.э. (от времен Квасуры и Богумира – предка Ария, от которого пошли индо-арийцы) и, как минимум, по 9-13 века н.э. – до полного обращения Руси к Православию. То есть в течение тысячелетий наши предки с раннего детства и до самой смерти начинали каждый день с употребления алкогольного напитка и употребляли его не менее пяти раз за день. И так поколение за поколением, столетие за столетием, тысячелетие за тысячелетием!..
Вот откуда идут корни русского пьянства.

Теперь мне понятно, почему у русских и украинцев есть такие традиции, как выпить на посошок, обмыть покупку или работу, присесть перед дорожкой или перед началом нового дела и тому подобные. Всё это отклики древних языческих обрядов. А мы виним Петра I, мол, он споил Россию. А мы все ищем виноватых, почему у русского народа такая трудная судьба, почему Русь, а позже Россия, веками была страной рабов, страной господ. Отчего же не быть такой судьбе, если славяне тысячелетиями порабощали себя алкоголю.
Кстати, если уж речь зашла о конкретных личностях, виновных в том, что приучали славян к пьянству, то в той же Велесовой книге указано имя этого "героя".
А теперь вернёмся к Богумиру,
наречён теперь он был Твастаром,
ибо он творил добро для мира.
Не дают такое имя даром.
От Сварога получив ученье,
как творить отныне возлиянье,
он учил другие поколенья
сурью пить и вспоминать деянья.[44]

Князь Богумир жил в 1 тысячелетии до н.э. в районе Семиречья (во времена переселения ариев-славян из-за наступления ледникового периода с севера Сибири, сначала на юг, а затем к Европе). Богумира считают праотцом многих славянских племен. Он заложил древний город Кайле-град (Коло-град), описанный в "Авесте" и "Веде славян", описание которого совпадает с видом развалин дневнего Аркаима.[45] То есть, судя по всему, Богумир был реальной личностью, а не мифическим вымышленным персонажем. Он и ввел в обряд поклонения богам употребление алкогольной сурьи.
Уже в самые древние времена вино приносило славянам множество бед, особенно в случаях массового пития без меры. Так, в Велесовой книге описано страшное поражение скифских войск после успешного захвата ими города Харрана в 616 году до н.э.: они участвовали в составе армии Вавилонского царя, Набопаласара, в войне с Ассирией.
И в том самом городе Харране,
в том, который скифы захватили,
на пиру хитрющие элане
погубить всех скифов порешили.
Но пришёл к славянам чуть пораньше
волхв Укрец и так сказал: "Славяне,
от вина держитесь вы подальше,
не напейтесь этими дарами."
Только русы были горделивы,
и волхва послушать не желали.
Что ж, и получили справедливо –
многие на том пиру пропали.
Напились вина они без меры,
и в тот день элане их разбили.
Боже, что за страшные примеры!
Кровью русской пиршество залили.[46]

Вот еще один случай, описанный в древнерусской летописи. Здесь рассказано о поминальной трапезе князя Моска по его брату, убитому в войне с волохами (590-е годы н.э.).
После тризны все уснули пьяны –
нас побили без сопротивленья.
А когда проснулись утром рано –
страшное увидели явленье.[47]

И еще одна интересная деталь, которая тоже в какой-то мере характеризует быт и ценности наших далеких предков.
Стала Голунь знаменитым градом –
триста городов воздвигли тут же.
Ну, а Киев находился рядом,
десять городов имел похуже.
…
А овец, которых было много,
на вино меняли да на пиво.[48]

Свое добро меняли на вино да на пиво – так было в 4 веке н.э. – так же и сейчас. Сколько сейчас в нашей стране люди тратят денег на пиво, вино и водку? Что изменилось с тех пор? Ничего.
Гуляй, дети! Отцы за вас в ответе. Да нет, каждый будет отвечать за свои дела сам, каждый сам ответит за свое пьянство. Ибо в Священном Писании сказано: "Или не знаете, что неправедные Царства Божия не наследуют? Не обманывайтесь: ни блудники, ни идолослужители, … ни воры, ни пьяницы – Царства Божия не наследуют. (1Кор.6:9,10)".
Вот такая получается у нас история. Точно по поговорке: гуляли — веселились, подсчитали — прослезились.
"Но что дальше?" – спросит читатель. – Что теперь делать? Объявлять нам очередную компанию против пьянства, и особенно против употребления алкогольных напитков подростками? Или вести разъяснительную работу среди населения?
Нужно делать и то и другое, но вы отлично понимаете, что это лишь полумеры, которые по большому счету ничего не дадут. Сначала нужно увидеть корень зла, а там, возможно, поймем и что делать.

Неужели и нашей стране был бы уготован такой же финал, как народам Майя и Инки, если бы мы не изменили в свое время образ своей жизни? Если бы не обратились в свое время ко Христу? Наверно, да, ожидало бы и нас такое же будущее, как у потомков Майя и Инки.
Постарайтесь понять, дело здесь не в самом вине. Причина гораздо глубже – она в отношении к данному процессу – употреблению вина. Одно дело, когда человек пьет вино и осознает, что напиваясь допьяна – тем соделывает зло. И совсем другое дело, когда он считает, что своими обильными застольными "возлияниями" он только еще больше восхваляет своих богов. Совсем другое дело, когда чрезмерное употребление вина ставится в доблесть: чем больше выпил – тем больше молодец.
Да что далеко ходить? Вспомните наши былины. Там если пил русский богатырь, то чару полную не малу не велику, полтора ведра.

Бой Добрыни с Дунаем

…
А стояла в шатре бочка с зеленым вином;
А на бочке – то чарочка серебряна,
А серебряна чарочка позолочена,
А не мала, не велика, полтора ведра.
Да стоит в шатри кроваточка тесовая;
На кроваточке перинушка пуховая,
А слезывал – де Добрынюшка со добра коня,
Наливал – де он чару зелена вина.
Он перву – ту выпил чару для здоровьица,
Он втору – ту выпил для весельица,
А он третью – ту выпил чару для безумьица,
Сомутились у Добрынюшки очи ясные,
Расходились у Добрынюшки могучи плеча.
Он разорвал шатер дак рытого бархату,
Раскинал он – де по полю по чистому,
По тому же по раздольицу широкому;
Распинал – де он бочку с зеленым вином,
Растоптал же он чарочку серебряну;
Оставил кроваточку только тесовую,
А и сам он на кроваточку спать – де лег.[49]

Или еще пример: исцеление Ильи Муромца: и что вы думаете, он делает в первую очередь после того, как напоил вином старцев прохожих? Идет в подвал и пьет вино одну чашу да вторую чашу.

Исцеление Ильи Муромца

…
А он (Илья Муромец) принес ли чару полнёшеньку.
– А ты пей-ко ли, Илья, да на здоровьице,
А ты кушай-ко, Илья, для себя ли ты!
А он выпил ли чарушку полную.
А спросили его старцы прохожие:
– А уж что же ты, Ильюша, в себе чувствуешь?
– А я чувствую ли силу великую:
А кабы было колечко во сырой земле,
А пвернул бы земелюшку на ребрышко.
Ай говорили тут старцы таковы слова:
– А ты поди-ко в погреба славны глубокие,
А налей-ко ты ли чарушку полнёшеньку! –
А принес он чарушку полнёшеньку.
– А уж выпей-ко чару единёшенек!
А уж выпил он чару единёшенек.
– А теперь, Илья, что ты чувствуешь?
– А нунь у меня силушка да спала ли,
А спала у меня сила вполовиночку.[50]

А взять былину: "Илья Муромец и голи кабацкие"? И вспоминать не хочу, что там учудил богатырь, когда его не позвали на пир.

Языческое отношение к злоупотреблению вином является полной противоположностью того, что говорит об этом Библия. Ибо только Божий закон истинно осудил пьянство. Ибо только Божий закон увидел в пьянстве величайшую опасность, которая может погубить не только самого пьяницу и его детей, его семью, но и весь народ.
Если у кого будет сын буйный и непокорный, неповинующийся голосу отца своего и голосу матери своей, и они наказывали его, но он не слушает их, – то отец его и мать его пусть возьмут его и приведут его к старейшинам города своего и к воротам своего местопребывания и скажут старейшинам города своего: "сей сын наш буен и непокорен, не слушает слов наших, мот и пьяница"; тогда все жители города его пусть побьют его камнями до смерти; и [так] истреби зло из среды себя, и все Израильтяне услышат и убоятся. (Втор.21:18-21)
Очень жестокие меры. Но, видно, для народа Израиля в то время спасительными могли быть только такие, самые жесткие меры по очищению их от "налета гнили" обычаев и миропонимания окружавших их языческих народов: вспомните хотя бы оргии Хананеян на своих языческих празднествах и принесение ими детей в огненную жертву идолу Ваала.

Изменить направленность ума: чтобы люди, целые народы считали зло – добром, а добро – если не злом, то проявлением слабости и мягкотелости – вот истинная цель языческого идолопоклонства.

Возьмем, например, языческое племени Масаи, живущее в саванне Центральной Африки; по всему видно, что у племени нет будущего: идет деградация народа. Хотя племя и живет на обширной, идеально пригодной для животноводства земле, ведь по ней кочуют миллионы антилоп гну, зебр и других животных – это племя не развивается.
Почему так происходит: все условия для развития есть, а будущего нет? Чтобы понять причину, давайте рассмотрим некоторые детали обрядов этого племени.
Во-первых, на всех праздниках присутствуют элементы поклонения языческому богу племени – Того. Во-вторых, благословляя юношу, старейшина говорит слова: "Живи долго мой сын, да будут встреченные тобой люди любить тебя, возвращайся в лоно своей семьи, будь благословен сын мой". В-третьих, при празднике или посвящении члена племени всегда приносится в жертву телец, которого умерщвляют через удушение кожаной юбкой девственницы. После чего у уже мертвой жертвы выпускают в сосуд кровь, смешивают с молоком, и эту кровь с молоком по очереди пьют все мужчины племени.

Как видите, языческие обычаи являются полной противоположностью заповедям Божьим. Масаи поступают вопреки заповеди не поклоняться идолам и не служить им. Поступают вопреки заповеди: возлюби ближнего своего (они хотят, чтобы их любили, а не они любили). Масаи нарушают заповедь: не есть удавленину, и заповедь: не пить крови. Это племя делает всё, чтобы получить не благословение, а проклятие Божие. И, более того, их обряды так организованы, чтобы ни один из членов племени не мог вырваться из кругового проклятия.
Эти люди навлекают на себя и на своих детей осуждение Божие. И если кто придет к ним с Благой Вестью – они будут глухи, ибо благовестие противоположно их учению.

Господи, как важно знать и точно исполнять Твои Заповеди!
Почему так происходит? В чем причина того, что люди добровольно навлекают на себя проклятие вместо благословения? Неужели они не понимали (да и теперь не понимают), что их языческие религиозные обряды разрушают их тела и души?
Конечно же, понимали и понимают. Но осознанно идут на все негативные последствия своего идолопоклонства. Почему?! Гордыня человеческая – вот основная причина языческого идолопоклонства. Да-да, не страх перед силами природы, а именно гордыня.
В школе нас учили, что языческое поклонение различным богам и идолам возникло у первобытных людей из-за страха перед природными стихиями, из-за незнания, непонимания законов окружающего их мира. Одним словом, и древние дикари, и наши сегодняшние дикари, со своими зачастую изуверскими религиозными обрядами – это всего лишь "перепуганные дети рода человеческого".
На самом же деле всё обстоит совсем наоборот: не страх, а гордое самомнение, желание не только управлять окружающим их материальным миром, но и повелевать духовными силами побуждало и побуждает язычников поклоняться своим идолам.

И религия древних греков является наиболее наглядным свидетельством того, что именно чувство господства людей над миром побудило их сотворить себе кумиров и создать языческую религию.
Чтобы понять величие и, главное, цель построения Греческих храмов и создания статуй богов в них, приведу пример: описание Афины, стоявшей внутри всем известного Парфенона. Внутри Парфенона (в восточной его части, ибо он был разделен на две половины) стояла изваянная Фидием 13-метровая статуя Афины-Парфенос, Афины-Девы (447-438 гг. до н.э.), исполненная в хрисоэлефантинной технике (то есть с применением отделки слоновой костью и золотом (мои примечания)). Афина представлена в одеянии с изображенными на нем сфинксом и крылатыми конями. Правой рукой она опиралась на колонну, а в руке держала двухметровую крылатую богиню Нике (Победу), в левой руке у богини Афины был щит. Между копьем и щитом Фидий поместил изображение громадного священного змея. Лицо Афины, руки, маска медузы Горгоны на груди были выполнены из слоновой кости, глаза – из драгоценных камней, одежда и оружие – из золота. Такой ее описал в древнем путеводителе Павсаний.
Фидий передал в мифах живое чувство веры в торжество человеческого разума, в силу красоты, в победу греков над варварами – персами – над стихийными силами природы. Идеальная красота, глубокая человечность (древнегреческих скульптур) не только радовали глаз, но и вселяли уверенность в современников, возвышали их. [51]
Даже сейчас, глядя на развалины Парфенона, поражаешься их величественности и пропорциональной продуманности. Представляете, какое потрясающее впечатление производили Эллинские храмы в годы расцвета древней Греции?
Какую же гордость они вызывали в греках. "Это всё мы!" – думал каждый входящий в такой великолепный храм. "Это величие – дело наших рук и свидетельство нашего прогресса!" – гордился народ.

Нет, не страх перед силами природы побуждал древних греков идти величественными процессиями к их храмам и совершать грандиозные и прекрасные религиозные обряды и празднества. Вспомните хотя бы о проводимых в честь побед Греков (и посвященные их богам) олимпиадах или панафинейских празднествах. Вспомните об их величественных театрах, насквозь пропитанных мифами о языческих богах. Вспомните про их ареопаг и философские школы, уставленные статуями языческих богов.

Итак, уважаемые читатели, вы должны не просто понять, а глубоко осознать истину, что не страх и забитость породили язычество, а гордыня человеческая. Гордыня человека, познавшего природу и покорившего её себе.
Языческое поклонение стало знаком, стало свидетельством людей, что они, хотя и смертны, но царствуют над этим миром. Такое поклонение стало символом торжества человеческого разума в этом мире, символом силы красоты и гармонии человека (именно человека, а не богов, ибо языческие боги создавались по образу человеческому).
Вот в чем привлекательность язычества: не человек создан по образу Божьему, а боги созданы по образу человеческому.

Уважаемые читатели, я показал вам, что причиной предрасположенности славянских народов к пьянству были их древние языческие религиозные обряды. Затем, на примере потомков Инки и Майя засвидетельствовал, насколько разрушающе действует алкогольная и наркотическая зависимость не только на судьбы отдельных людей, но и на судьбы целых народов – порабощая их волю, делая целые народы равнодушно отупевшими рабами греха. На примере племени Масаи вы увидели, что языческие обряды и обычаи – вся языческая культура – противится слову Божьему и влечет за собой проклятие Божие на самих язычников и даже на детей их. И, в заключение, на примере язычества древней Греции объяснил, что первопричиной языческого идолопоклонства является гордыня человеческая, а не страх забитых людей. Именно гордыня человеческая.
Возможно, вы не поверите, но самыми гордыми народами являются именно те, кого мы, европейцы, называем дикарями. Обращали ли вы внимание на то, с какой гордой неприступностью (правда, зачастую прикрытой коварным доброжелательством) они относятся к людям из Европейской цивилизации? Разве они похожи на детей, которые с горячим любопытством тянутся к познанию нового, которые впитывают всё, как губка? Нет, совсем нет!
Работая в центре реабилитации, я примечал, что самыми неуправляемыми, самыми гордыми были… бомжи, побиравшиеся на улицах. При внешнем заискивании, они всё делали только для себя, для неких своих целей, и, получив желаемое, теряли всякий интерес и к твоим словам, и к тебе самому.

Напрашивается парадоксальный вывод: не что иное, а гордыня человеческая приводит людей к деградации, моральной и физической. Не что иное, а гордыня человеческая делает рабами греха и людей, и целые народы. Не что иное, а гордыня человеческая делает людей язычниками и идолопоклонниками.

Зачем мы всё это рассматривали? Ведь прошлого уже не вернешь, а язычники настоящего времени от нас далеко – так могут подумать некоторые из читателей.
Если бы так. Но дело в том, что не в прошлом и не далеко от нас языческое идолопоклонство со всеми его проклятиями. Язычество не только осталось, оно возродилось в нашем "цивилизованном мире" в еще большей силе, чем было в древности, чем оно существует у примитивных народов.
Да, к сожалению, всё, о чем я сказал выше, наинепосредственнейшим образом касается всех нас – здесь и сейчас. Ибо язычество со всеми его проклятиями не только не исчезло, оно возродилось, хотя и в несколько измененной форме, но во всей своей идолопоклоннической полноте; и не где-нибудь в дикой Африке, а в развитых странах, в том числе и в России.
Посмотрите на то, что ныне направляет, побуждает к действиям почти всех нас – так называемых, европейцев. Вспомните модный ныне лозунг: "Красота спасет мир!". Вспомните всяких "мисс", вплоть до "мисс Вселенная". Что это, как не повторение Эллинизма в его стремлении вознесения на воистину божественную высоту пропорций человеческого тела: не душа, а тело стало для "цивилизованных людей" сейчас главным. Вспомните буквально заполонившую наш мир, навязчиво заполнившую наше сознание пропаганду похудения, пропаганду лица без морщин, пропаганду красивых и белых зубов и тому подобную рекламную шумиху (а ведь недавно, и ста лет еще не прошло, как все это начиналось с совсем безобидной агитации гигиены и здорового образа жизни).
Вспомните, какое воистину мистическое значение сейчас люди стали придавать еде. Еда стала не просто культом для обжор-чревоугодников, гораздо больше – еда стала идолом желающих похудеть: посмотрите, сколько времени и душевного внимания отнимают у них поиски различных диет и соблюдение их. Еда стала символом причастности к избранным мира сего (вспомните о тысячах долларов, выкладываемых за горсточку некой "особенной" пищи на тарелке). Да просто посмотрите на то, какую часть книжных магазинов занимают полки с книгами о еде и диетах, и вы, уважаемые читатели, согласитесь: воистину, мы, как язычники, создали культ из еды. Еда стала для многих тем, что приближает их к "божеству".
Теперь вспомните о грандиозных фестивалях сегодняшнего дня, на которых обязательно должна быть дорожка славы (красная дорожка). Вспомните о взлете в последнее столетие буквально на божественную высоту престижности работы артистов, певцов и художников (а ведь еще в начале 19 века это были одни из самых обычных профессий: их приравнивали к ремесленникам и прислуге). Но ныне их уже совсем серьезно называют "звездами", да они и самих себя так называют (а ведь звезды, наряду с солнцем и луной, считались языческими богами).
Вспомните также и грандиозный взлет славы спортивных "звезд" и "героев", который произошел за последние сто лет. И началось это с возрождения, только уже с новым размахом, Эллинских олимпийских празднеств.
Миллиарды людей громогласно называют спортсменов и певцов своими кумирами, своими идолами. И это всё, повторяю, не в диких джунглях, а в цивилизованной Христианской Европе – уже скорее: якобы Христианской Европе.
Посмотрите, как взлетели цены на произведения живописи, на скульптуры! Одни только многомиллионные цены на картины производят в людях те же чувства, что вызывали скульптуры в храмах у древних греков: восторг, волнение и… желание хоть чуточку быть причастным к этому великолепию и богатству.
А сколько памятников покорителям сил природы!
Вспомните, как за последнее столетие расцвела в научном мире и заполонила мозги Теория эволюции, суть которой сводится к тому, что во всем, чего человечество достигло, заслуга только его (и случая). Какая гордость! А ведь основные принципы этой гордыни современная наука почерпнула именно из Эллинизма, из его языческой философии.
Прибавьте сюда заполонившие в последние два десятилетия наши средства массовой информации и уже порядком запудрившие разум людей, такие явно дикие, бредовые формы язычества, как гороскопы и сонники. Вспомните шарлатанов – экстрасенсов, вспомните шарлатанов – продавцов "лекарства от всех болезней". И, что обидно, даже не миллионы, а сотни миллионов одурачены их "бизнесом". Перечень примеров современного язычества можно было бы продолжать и продолжать.
Все это вы, уважаемые читатели, видите в мире сем.

Что ответить на вопрос: почему человечество буквально тонет в суете и тщеславии? Почему Бог не вскроет, наконец, не остановит дикость современного язычества?
Господь Бог, сотворив человеков, сотворил их с волей и разумом, сотворил их с совестью. И ни у кого Творец не будет силой отнимать или порабощать его волю, заставлять его избирать Божий, созидательный путь, а не свою гордыню и языческое идолопоклонство. Избрали люди верить гороскопам, а не Слову Божьему – их выбор – имеют право. Не сейчас, а потом, но каждый будет судим по делам своим и по словам своим.
А почему не вскрывает? Вскрывает и даже очень ясно и убедительно! Но слушают ли? Задающие такой вопрос напомнили мне богача из притчи о богаче и Лазаре: там богач, мучаясь в Аду за свое жестокосердие и безрассудство, просил послать к своим братьям Лазаря засвидетельствовать им о своих муках, чтобы те одумались. Авраам сказал ему: у них есть Моисей и пророки; пусть слушают их. Он же сказал: нет, отче Аврааме, но если кто из мертвых придет к ним, покаются. Тогда [Авраам] сказал ему: если Моисея и пророков не слушают, то если бы кто и из мертвых воскрес, не поверят. (Лук.16:29-31).

Но, что еще печальнее, будучи христианином, я вижу, как в последние десятилетия все вышеперечисленные формы языческого идолопоклонства проникли уже и в церкви. Причем, не только стали присутствовать в церквях, а зачастую доминируют в них. В церкви проник гордый дух: "ЧЕЛОВЕК – царь природы, ЧЕЛОВЕК – сын Божий!".
Посмотрите: успех церковнослужителей теперь определяется внешней красотой и грандиозностью церковных зданий, в которых они служат; успех богослужений определяется произведенным на слушателей-прихожан внешним эффектом: эмоциями, вызванными в них. Вспомните также и "христианских звезд": суперслужителей, суперпроповедников и суперпевцов. Вспомните толпы их поклонников – христиан-поклонников. Вспомните так называемых христиан-эволюционистов, заискивающих перед мирскими научными догмами, а вернее, перед мирскими академическо-бюрократическими системами (ведь только там можно получить звание: кандидат наук, доктор наук, профессор и так далее).
Крест Христов во многих церквях теперь стал всего лишь рычагом, лишь подспорьем для человеческого торжества, для возвеличивания силы, гармонии и красоты человека, – просто человека, даже не пред Богом.

Что же нам, верующим, теперь делать? Как помочь нашему Российскому народу освободиться от проклятия язычества? О чем молиться в церквях в такой ситуации?
Мы, христиане, должны начать с себя: должны вспомнить, как Священное Писание смотрит на мир и на нашу плоть, вспомнить, чтобы они заняли свое, подобающее им место по отношению к Богу и нашему духу.
Мы должны начать молиться о своем очищении от духовной проказы языческого восприятия себя в мире сем.
Мы должны молиться об очищении наших церквей от языческого миропорядка. Молиться об очищении, очищении и еще раз об очищении; даже, если понадобится, – очищении через гонения наших церквей властями мира сего. Если нет другого выхода, лучше будем молиться о гонениях – ибо не было в ранней Церкви, нет и сейчас, другого способа очищения наших церквей от господства в них мирских людей (плевел). Ибо нет другого способа для призвания, закалки и подготовки истинных служителей Божьих.

Церкви Христовы! НАСТАЛА ПОРА ОЧИЩЕНИЯ! Молитесь не о мире и благополучии для себя, а об очищении (хотя это и принесет много страданий нашей гордыне, а возможно, даже и нашей плоти).
Молитесь с таким же страхом и с таким же отчаянным желанием, как больной раком боится и в то же время желает скорейшей операции по удалению злокачественной опухоли у него. Потому что языческое миропонимание, языческие ценности в церквях – всё это очень коварно и смертельно опасно для верующих; потому что сначала вред языческого идолопоклонства незаметен, но если дать ему разрастись и утвердиться в умах людей, то погибнут верующие люди, а затем погибнут и поместные церкви. Духовно погибнут.
Нельзя допустить духовной смерти, нужно сначала верующим самим вырваться из языческого болота!
Вы (христиане) – соль земли (Русской). Если же соль потеряет силу, то чем сделаешь ее соленою? Она уже ни к чему негодна, как разве выбросить ее вон на попрание людям. (Матф.5:13)
И затем через людей, являющих в себе Христа, земля Русская начнет очищаться от проклятий идолопоклонства.
Поверьте, та Россия, в каком духовном состоянии она сейчас пребывает, НИКОГДА не сможет стать Святой Русью, НИКОГДА не сможет исполнить свое Божие предначертание. НИКОГДА!
Сама по себе, без сердечного стремления, без усилий, святость не сходит ни на человека, ни на народ. Что бы там ни говорили вам ура-патриоты.

- - - - -


СНОСКИ

[1] Месяц Тишри (Афаним) – соответствует лунному месяцу в промежутке между сентябрем-октябрем.
[2] Каб – древнееврейская единица меры сыпучих тел (около 1,2 л).
[3] Кущи – палатки.
[4] Хала – еврейский традиционный праздничный хлеб, плетенка посыпанная кунжутом.
[5] Гомор – древнееврейская мера сыпучих тел, равная 1/100 хомера. 1 гомор = 2,2 литра.
[6] Из-за своей красоты, прочности и способности долго сохранять тепло, в древнем Египте и Сирии нефрит считался священным камнем, символом победы и вечной жизни.
[7] Нисан (Авив) – первый месяц библейского и седьмой месяц гражданского года, соответствует лунному месяцу в промежутке между мартом-апрелем.
[8] Маца (опреснок) – безквасная тонкая лепешка из муки и воды.
[9] Месяц Адар соответствует лунному месяцу в промежутке между февралем-мартом.
[10] Путря – пойло из муки.
[11] Месяц Ияр (Зиф) соответствует лунному месяцу в промежутке между апрелем-маем.
[12] Сикль серебра равнялся примерно 15 граммам.
[13] Финикийская серебряная монета – округлая плоская отливка весом 1 сикль (14,5 г.). В то время на монетах еще не было чеканки, она появилась на рубеже V-IV вв. до н.э., при Дарии-I (дарик).
[14] Месяц Сиван соответствует лунному месяцу в промежутке между маем-июнем.
[15] Месяц Таммуз соответствует лунному месяцу в промежутке между июнем-июлем.
[16] Точная дата взятия Иерусалима неизвестна, но большинство историков считает, что город был взят в июле 586 года до н.э. Автор же, чтобы придать больше правдоподобия повествованию, волен уточнить дату по своему усмотрению.
[17] Библейские цитаты приведены в Синодальном переводе.
[18] Яков Эйделькинд в книге "Песнь Песней: Комментарии" поясняет, что нет никакого противоречия в выражении: "В виноградниках Енгедских (Песн.1:13)", ибо там, где сейчас пустыня Ен-Гадди, три тысячелетия тому назад был большой оазис с виноградниками. Иосиф Флавий сообщает, что в Эн-Геди росли бальзамовые деревья. Иероним в книге "О названиях и местонахождении еврейских местностей" говорит, что в его время Эн-Геди был весьма большим иудейским селением и что там делается opobalsamum (т. н. мекский бальзам).
[19] В древнееврейском оригинале: "Я – лотос (кувшинка) Сарона, лилия долин!" – названия обоих цветов женского рода.
[20] В древнееврейском языке слово "яблоня" мужского рода, а "лилия" – женского, так что грамматический род этих слов соответствует полу сравниваемых персонажей.
[21] "Ловите нам лисиц, лисенят, которые портят виноградники, а виноградники наши в цвете. (Песн.2:15)" – современный перевод WBTC: "Устраняйте всё, что мешает цветению любви в сердце моем. И тогда виноградник сердца принесет плоды".
[22] Библиология 1.0. Синодальный перевод с номерами Стронга.
[23] Мидраш – раздел Устной Торы, которая входит в еврейскую традицию наряду с Торой Письменной и включает в себя толкование и разработку коренных положений еврейского учения.
[24] Тора: Пятикнижие и Гафтарот. с.144.
[25] Толстой Л.Н. Анна Каренина. с.3.
[26] Письма Валаамского старца (схиигумена Иоанна).
[27] Филон Александрийский. Против Флакка.
[28] Митрополит Иоанн. Голос вечности. с.235.
[29] Основы духовной жизни по славянскому "Добротолюбию".
[30] Августин Аврелий. Избранные проповеди. О любви к Богу и о любви к миру, п.6.
[31] Основы духовной жизни по славянскому "Добротолюбию".
[32] Иоанн. Письма Валаамского старца. п.78.
[33] Иоанн. Письма Валаамского старца. п.108.
[34] Августин Аврелий. Избранные проповеди. О любви и о слепце прозревшем. п.7.
[35] Иоанн. Письма Валаамского старца. п.79.
[36] Григорий Богослов. Слово 43, Надгробное Василию, Архиепископу Кесарии. с.6.
[37] Августин Аврелий. Избранные проповеди. О любви. п.3.
[38] Барнуэлл К. и др. Ключевые понятия Библии в тексте Нового Завета: Словарь-справочник. с.317, 393.
[39] Игнатий Антиохийский. Послание к Магнезийцам. п.8,9.
[40] Митрополит Иларион (Алфеев). Во что верят православные христиане? Катехизические беседы. Гл.54,55: Воскресение мертвых, Страшный суд.
[41] Рыжкова Л.В. Солнечная история о "Велесовой книге" – священном писании русского народа. с.373.
[42] Там же. с.134,135.
[43] Там же. с.125.
[44] Там же. с.113.
[45] Боков В.В. Русь изначальная. Происхождение славян. Гл. Богумир.
[46] Рыжкова Л.В. Солнечная история о "Велесовой книге" – священном писании русского народа. с.197,198.
[47] Там же. с.398.
[48] Там же. с.334.
[49] Былины русские. Бой Добрыни с Дунаем [Электронный ресурс].
[50] Былины. Исцеление Ильи Муромца. с.26,27.
[51] Ильина Т.В. История искусств. Западноевропейское искусство: учебное пособие. с.19,20.



БИБЛИОГРАФИЯ

1. Библия: книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета: Канонические; Синодальный перевод. – М.: Российское Библейское общество, 1998. – 1244 с.
2. Барнуэлл К. Ключевые понятия Библии в тексте Нового Завета: Словарь-справочник/ К.Барнуэлл, П.Дэнси, Т.Поп. СПб.: ХО "Библия для всех", 1996. – 495 с.
3. Библейская энциклопедия/ Российское Библейское Общество. – Оксфорд, Англия: Encyclopedia of the Bible, 1995. – 352 с.: ил.
4. Библейская энциклопедия Брокгауза: Меры длины, площади, объема и веса [Электронный ресурс]/ Энциклопедии & Словари (Коллекция энциклопедий и словарей). – 2009-2013. – Режим доступа: http://enc-dic.com/enc_bible/Mery-Dliny-Ploschadi-Obema-I-Vesa-2632/ свободный.
5. Библиология 1.0 [Электронный ресурс]: Августин Аврелий, Избранные проповеди/ Евро-Азиатская Аккредитационная Ассоциация Одесской богословской семинарии, The Leaming Alliance; М.Холман – Электрон. дан. – Истра, Московск. обл.: Слово жизни, 2002. – 1 электрон.опт.диск (CD-ROM) – (Электронная книга).
6. Библиология 1.0 [Электронный ресурс]: Библия; Синодальный перевод (со словарем Стронга).
7. Боков В.В. Русь изначальная. Происхождение славян. Богумир [электронный ресурс]/ В.В. Боков. – Электронные текстовые данные. – 2009. – Режим доступа: http://www.rusizn.ru/rus.html свободный.
8. Былины. Исцеление Ильи Муромца/ сост. В.И. Чичеров. – М.: Детская литература, 1971. – 304 с.: ил.
9. Былины русские. Бой Добрыни с Дунаем [Электронный ресурс]/ – Режим доступа: http://www.byliny.ru/content/text/boy-dobryni-s-dunaem свободный. (Источник: Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым в 1899–1901 гг., с напевами, записанными посредством фонографа. В 3-х т. СПб., 2003, т. 3. №310).
10. Википедия. Свободная энциклопедия [Электронный ресурс]/ Wikimedia Foundation, Inc. – Электронные текстовые данные. – Источник текста по лицензии Creative Commons Attribution-ShareAlike. – Режим доступа: http://ru.wikipedia.org/wiki свободный.
11. Волкославский Р.Н. О Библейских пророках и судьбах истории/ Р.Н. Волкославский. – п. Заокский, Тульская обл.: "Источник жизни", 1997. – 288 с.: ил.
12. Григорий Богослов (Назианзин). Слово 43 Надгробное Василию, архиепископу Кесари Каппадокийской [Электронный ресурс]/ Источник текста: http://orthlib.narod.ru : 2000. – Электронные текстовые данные. – Режим доступа: http://christianity.shu.ru/Texts/gregnaz/basil.html свободный.
13. Игнатий Антиохийский. Послание к Магнезийцам [Электронный ресурс]/ – Открытая библиотека святоотеческой литературы Agios – Электронные текстовые данные по источнику Писанiя Мужей Апостольскихъ/ Въ русскомъ переводе, со введенiями и примечанiями къ нимъ Протоiерея П. Преображенскаго. – СПб.: Изданiе второе, книгопродавца И. Л. Тузова, 1895. – С. 279-284. – 2012. – Режим доступа: http://agios.org.ua/wiki/index.php свободный.
14. Иерусалим в веках. Поисковая система "История Еврейского народа": Маламат А. Последние годы Иудейского царства [Электронный ресурс]/ А. Маламат; Поисковая система "История Еврейского народа". – Электронные текстовые данные. – Режим доступа: http://jhistory.nfurman.com/lessons8.htm свободный.
15. Ильина Т.В. История искусств. Западноевропейское искусство: учебное пособие/ Т.В. Ильина. – М.: Высшая школа, 1983. -317с.: ил. – (Учебное пособие для студентов вузов, обучающихся по специальности "Журналистика").
16. Иудейский праздник Песах: история и традиции [Электронный ресурс]/ ФГУП РАМИ "РИА Новости". – Электронные текстовые данные. – 2014. – Режим доступа: http://ria.ru/spravka/20130325/928577182.html свободный.
17. Митрополит Иларион (Алфеев). Во что верят православные христиане? Катехизические беседы [Электронный ресурс]/ Митрополит Илларион (Алфеев). – Благовещение, библиотека православного христианина. – Режим доступа: http://www.wco.ru/biblio/books/alfeev30/Main.htm свободный. Электронная версия печатной публикации.
18. Митрополит Иоанн (Снычев). Посох духовный: Выбранные места из трудов Архипастыря/ ред. Е.И. Душенова. – СПб.: Царское Дело, 2000. – 462 с.
19. Нюстрем Э. Библейский словарь: Новое пересмотренное издание с иллюстрациями/ Мировая Христианская Миссия; перевод под ред. И.С. Свенсона. – Торонто, Канада. 1989. – 522 с.: ил.
20. Основы духовной жизни по славянскому "Добротолюбию" [Электронный ресурс]/ архим. Митрофан (Волкодав К. Г.) – Электронные текстовые данные. – Режим доступа: http://dobrot.pisem.net свободный.
21. Письма Валаамского старца (схиигумена Иоанна) [Электронный ресурс] - Электронные текстовые данные. – М.: Интернет-издание Вэб-Центра "Омега", 2002. – Режим доступа: http://www.wco.ru/biblio/books/valaamst/Main.htm свободный.
22. Путеводитель по Израилю: Источник Гихон [Электронный ресурс]/ – ООО "Другие города". – 2011. – Режим доступа: http://guide-israel.ru/attractions/46493-istochnik-gixon/ свободный.
23. Растения для жизни Travinushka.ru: Инжир [Электронный ресурс]/ сайт Travinushka.ru. – 2011. – Электронные текстовые данные. – Режим доступа: http://www.travinushka.ru/lekrastmenu/34-katlekrast/284-ingir.html свободный.
24. Рудиков Д. Город Давида – Ир Давид – Иерусалим [Электронный ресурс]/ Д. Рудиков; Prichal.com (Всё о туризме в Израиле). – 2009. – Режим доступа: http://www.prichal.com/phpnuke/node/2440 свободный.
25. Рыжкова Л.В. Солнечная история о "Велесовой книге" – священном писании русского народа/ Л.В. Рыжкова. – М.: Белые альвы, 2007. - 512с.: ил.
26. Саггс Х. Вавилон и Ассирия: быт, религия, культура/ Х.Саггс; пер. с англ. Л.А.Карпова. – М.: Центрполиграф, 2004. – 234 с.: ил.
27. Сантии Веды Перуна. Книга Мудрости Перуна [Электронный ресурс]/ Источник: http://blog.zenkot.com/archives/148 . – Режим доступа: http://antimatrix.org/Convert/Books/Slav_Aryan_Vedy/Santii_Vedy_Peruna.html свободный.
28. Сказки народов мира: Еврейские народные сказки [Электронный ресурс]/ – Режим доступа: http://skazki-narodov.ru/evreyskie свободный.
29. Толстой Л.Н. Анна Каренина. – Фрунзе: Мектеп, 1974. – 888 с.
30. Тора: Пятикнижие и Гафтарот (Ивритский текст с русским переводом и классическим комментарием "Сончино")/ составил комментарии Й. Герц, перев. текста Торы П. Гиль, перев. комментариев З. Мешков, ред. И. Аблина. М.: "Мосты культуры", Иерусалим: "Гешарим", 2001. – 1456 с.
31. Тора Онлайн: Весь Танах на русском языке [Электронный ресурс]/ пер. Мосад рав Кук; Тегилим в пер. Б. Хаскелевича. – Свободный режим доступа: http://www.toraonline.ru/index.htm .
32. Филон Александрийский. Против Флакка [Электронный ресурс] – Электронные текстовые данные. – Режим доступа: http://www.oper.rsl.ru/nettext/foreign/aleksandriski/philon.html свободный.
33. Флавий Иосиф. Иудейская война: в 7 кн. Кн.2,3,4,5,6 [Электронный ресурс]/ пер. Я.Л. Чертка, 1900 г.; Библиотека "Въхи". – Режим доступа: http://www.vehi.net/istoriya/flavii/voina/index.html свободный.
34. Флавий Иосиф. Иудейские древности: в 20 кн. Кн.10 [Электронный ресурс]/ пер. Г. Генкеля, 1900 г.; Библиотека "Въхи". – Режим доступа: http://www.vehi.net/istoriya/israil/flavii/drevnosti/10.html свободный.
35. Эйделькинд Я. Песнь Песней: Комментарий [Электронный ресурс]/ Я. Эйделькинд. 1998-2011; Фонд Ави Хай. – Режим доступа: http://booknik.ru/publications/?id=36235 свободный.
36. Энциклопедия Кругосвет (Универсальная научно-популярная онлайн-энциклопедия): раздел История и общество [Электронный ресурс]/ – Режим доступа: http://www.krugosvet.ru/enc/istoriya/IERUSALIM.html?page=0,0 свободный.