Мой нелепый happy end!

(СКАЧАТЬ ИЛЛЮСТРИРОВАННУЮ ВЕРСИЮ РАССКАЗА МОЖНО ЗДЕСЬ: http://narod.ru/disk/16232817000/my_happy_end.pdf.html)

Тем, кто всегда рядом, спасибо.
Замыкается круг на том месте, где я впервые допустил ошибку.

08.06.2008

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
I
В комнате воцарилась тишина. Перед вами моя гостиная – место, где я провожу большую часть своего времени. Здесь всё самое необходимое; всё то, без чего я не представляю свою жизнь: стеклянный журнальный столик, компьютер, складной диван, два кожаных кресла и урна для бумаги китайского происхождения.
Тикают настенные часы, капает в ванне вода, ругаются за стеной соседи. Всю эту относительную тишину нарушает лишь моё тяжёлое дыхание. Я – молодой писатель, лежу на диване, жую skittles , смотрю на выбеленный потолок и думаю о бесцельности всего. Меня зовут Саша Любимов. Рад познакомиться! Я – современный эгоист по причине того, что кроме себя мне никого не удалось полюбить. Полюбить очень сильно до невыносимых судорог в животе. Например, так, как показывают в лучших американских фильмах, пишут в современной зарубежной прозе, повторяют в песнях или рисуют маркером в тёмных подъездах. Часто ловлю себя на обжигающем чувстве зависти к счастливым парам, которые не упускают возможности показать свою любовь на людях. Они забывают, что ощущениям полного удовлетворения свойственно растворяться. А на освободившееся место сядет бытовая зависимость, как ни крути…
У моих родителей была совсем иная история. Совершенно другая, но неслучайная. Я родился в маленьком городе Курганской области у папы Толи и мамы Гали. Моя мать очень сильно любила отца, поэтому, не смотря на отсутствие определённости и достаточной материальной составляющей, осуществила его самую заветную мечту – родила меня, рассказывающего теперь вам эту историю. Я не знаю до сих пор, кем работал мой родной отец. О нём приёмная мать почти ничего не рассказывала. Кстати, ей я достался после того, как родители решили переехать в центральный район страны в поисках другой жизни. Из самой заветной мечты я превратился в крупномасштабную проблему, от которой надо было скорее избавиться. Отец не возражал против того, чтобы оставить меня у “старшего поколения”. Но из-за серьёзных проблем со здоровьем, бабушка не могла взять на себя такую ответственность.
Решение нашлось быстро: Мария Павловна – хорошая знакомая моей родной матери. Они с мужем приняли меня как своего, так как собственных детей иметь не могли и давно задумывались об усыновлении. Отныне их я называл мамой и папой. Они дали мне всё, в чём нуждаются дети: заботу, внимание, любимую сказку со счастливым концом на ночь и неподдельную любовь, без которой сложно чувствовать себя хоть кому-то обязательно нужным. Сложным было только одно – слушать истории о своём прошлом. Зачем они рассказывали мне то, чего я не хотел вспоминать? Зачем? Своих биологических родителей, если вдруг встречу, вряд ли узнаю. От них у меня остались только имена и не мои воспоминания. Почему за ошибки взрослых приходится расплачиваться детям?
Засыпая в мягкой кровати, я часто думал лишь об одном: что я делал не так? Почему собственная мать выбросила меня как ненужный предмет? Эти вопросы на протяжении долгого времени я задавал самому себе и боялся допустить хоть малейшую ошибку теперь, чтобы от меня вдруг не отказались новые родители.
Даже ненавистную манную кашу я уплетал за обе щёки, чтобы не разочаровать и не раздосадовать. И страшнее испытания для меня вряд ли можно было придумать. За исключением Кольки Бойкота. Его без всякого пафоса можно назвать врагом детства. Он подбавил жгучего красного перца в моё существование. Благодаря его сообразительности за мной закрепилась дурацкая кличка “Зилибоба” , так как в детстве я был очень полным и неуклюжим мальчишкой. Однажды моему терпению пришёл конец – дело закончилось дракой. Ох, и получил я тогда. Как сейчас помню разбитый нос, синяк под глазом, поцарапанный локоть, ушибленную коленку и разорванные штаны. Тем не менее, ему тоже досталось по заслугам – мой кулак неспроста был популярен в узких кругах.
Так и росли вместе, но смотрели в разные стороны. Наши дороги вскоре разошлись, но дрожащая тень воспоминаний следовала за каждым моим шагом. Серая тень.
О Коле очень долгое время ничего не было слышно. Он будто исчез из города, страны, страниц моей истории. Но однажды один мой знакомый случайно упомянул его имя. Мол, Бойкот связался с какой-то местной бандой. За ограбление ювелирного магазина отгородили “друга детства” от правильного общества стальной решёткой, где и закончилась его беспокойная жизнь. Кто знает, быть может, всё это неправда. Доверять слухам то же самое, что верить синоптикам: все ошибаются, но всё ещё хочется верить прогнозам. Они вселяют уверенность, что завтрашний день обязательно наступит.
Мы переехали из Курганской области в город Санкт-Петербург. Здесь я окончил школу и в восемнадцать лет поступил в главный университет города. Мои родители очень гордились мной. Пять лет я посвятил журналистике. Даже не догадывался, что этот отрезок времени будет первым самостоятельным шагом на пути к любимому занятию. По призванию журналист, в душе – поэт! Гремучая смесь: что-то вроде пургена, тающего на дне стакана с “Пино-Коладой”.
Писать новости и интервью в жёлтую прессу очень быстро наскучило. Люди легко хватались за написанную “требуху” и растаскивали придуманные факты из жизни знаменитостей как свежие пирожки. Весёлое это было время. Мы даже в шутку называли себя “фуфлёрами” !
Журналистика - неблагодарная работа. В действительности новость создаётся единожды. Остальные просто “вещают” изо дня в день всё об одном и том же, как испорченный автоответчик. А чего вы хотели? Не каждому же быть Артемием Троицким ! Да и вряд ли это кому-то необходимо. Главное, чтобы был спрос. И он обязательно будет, ведь одним из самых ценных ресурсов остаётся информация.
Мои первые рассказы напечатал малоизвестный в городе журнал. Дружба с главным редактором любезно преподнесла свои плоды через совсем незначительное время. Эти работы заметила редакция очень популярного в городе литературного альманаха. Ещё через полтора года мне предложили сотрудничать с известным издательством “Katrin”. Тяжело передать ощущения, когда видишь свою первую напечатанную книгу на прилавках книжных магазинов. Что-то вроде взрыва внутри… или изжоги, от которой совсем не хочется избавляться. Впечатление портила только непродуманная цветная обложка,… но речь здесь совсем не об этом.
II
Замечательный город – Санкт-Петербург. Мне повезло оказаться здесь. Я живу в историческом центре в старенькой, но хорошо обставленной квартире. Я слежу за жизнью этого города: участвую в значимых мероприятиях, раз месяц хожу в театр, наблюдаю за суетливыми людьми в кафе, гуляю по городу, смотрю в лица людей… и пытаюсь найти хотя бы отблеск простого человеческого счастья.
Иногда мне кажется, что многие живущие здесь люди просто не достойны этого города. Не удивляйтесь, в списке таких людей значусь и я. Потому что сам не готов полюбить Петербург как самого себя. Этот очевидный вывод пришёл мне в голову очень давно, но я не стал ничего менять.
Гораздо выгоднее любить самого себя! Не то, чтобы я не переношу остальных людей и неизбежно замкнут как неизлечимый параноик. Нет! Из окружающих можно выделить приятных мне и действительно отвратительных людей. Поверьте, это не повод для невроза. Я чаще других прислушиваюсь к себе, а это – бесценный опыт.
Однажды я получил письмо от некой Галины Карагозиной. Писала моя “внезапно появившаяся мама”, которая вернулась обратно в город. Она рассказала, что муж её бросил и остался в Москве. Она же теперь живёт вместе со своей матерью и никак не может забыть “ошибку молодости”. Эта женщина просила дать ей шанс и позволить встретиться. Она писала, что очень скучает и отдала бы сейчас жизнь за то, чтобы всё у меня было хорошо. И ещё она просила прощения.
В этот же вечер я написал ответ, который дался мне тяжело, который уже не мог быть другим: “Галина! Не знаю, откуда у вас наш домашний адрес, но чем-то это всё напоминает сцены из бразильских сериалов. Я не могу взять на себя роль верховного судьи и за что-то простить вас. У меня есть мать и отец. Я их очень люблю. И всё у нас хорошо. Я вас не знаю, а жизнь свою приберегите для новых приключений. Не пишите сюда. С уважением, Александр Любимов”. Я не смог поверить её словам.
Изменил моё отношение к жизни странный сон, который приснился несколько лет назад, который помню буквально, и по сей день.
“Я лежал на облаках с закрытыми глазами, вспоминая вкус ушедшей жизни. Белые круги, восьмёрки и свет. Очень яркий свет там, впереди. Открыл глаза и увидел рядом лестницу. Она была в двух метрах от меня, спускалась вниз и исчезала в темноте. Должно быть, я по ней забрался. Мне пришлось заставить себя подняться и оглядеться вокруг. Перед собой увидел маленькую чёрную блестящую дверь. Так и остался стоять. Думал, что скоро дойдет очередь и меня позовёт неведомый голос.
Здесь время нельзя было почувствовать. Вычислить, сколько я находился в состоянии оцепенения, было невозможно. Навстречу неизвестности первым сделал решительный шаг. Окончательно осмелев, вплотную приблизился к двери. И постучал. Никто не ответил.
Должно быть, здесь не ждали опоздавших. Я легонько оттолкнул дверь. Без скрипа она отворилась. И снова ослепляющий глаза свет. Яркий свет, к которому, мне казалось, привык ранее. В лицо меня поцеловало чьё-то ледяное дыхание. От неожиданности вздрогнул. Ощутил, как по всему телу побежали мурашки.
Мне пришлось идти на ощупь, прикасаясь то и дело к хрупким воздушным скульптурам. Когда мои глаза привыкли к свету, я увидел множество маленьких окошек. Любопытство одержало верх, и я неслышно приблизился к одному из них.
Там я увидел родителей, которые мечтали обо мне, но бросили меня ради иной жизни. Они смотрели какую-то передачу по телевизору и что-то бурно обсуждали. На телевизоре стояла моя фотография. Я невольно улыбнулся. Я понял, что всё ещё им нужен.
Идти дальше было сложнее. Я заглянул в следующее окошко. Там были мои друзья. Я видел, как они улыбаются и рассказывают друг другу что-то весёлое. В их компании появился новый, неизвестный мне человек. Он часто смеялся и выглядел довольно счастливым. Не хотелось бы преувеличивать, но слишком быстро они нашли утешение. Было обидно, что за всю свою жизнь я так и не научился выбирать друзей.
В следующем окне увидел девушку. Наверное, это была моя возлюбленная. С такой головокружительной высоты она показалась мне богиней. Если бы вы знали, как она была хороша! Я был готов восхищаться ей каждую минуту, в унисон с её биением сердца. Жаль, что нельзя было разгадать её имя.
Не было сил двигаться дальше. Внезапно мне стало очень холодно. Замёрзли руки, ресницы покрыл бархатный иней. Внутри себя ощутил огромную пропасть и зловещую тёмную пустоту.
Я осознал, что любил эту земную жизнь и не готов был потерять её сейчас. Ртом ловил воздух как погибающая рыба в руках рыбака. Мне захотелось последний раз полюбоваться красотой рассвета. Я заплакал. Мои слёзы прожигали неживые облака. Я закричал. Закричал так сильно, что сам услышал свой звериный рёв.
Провалились окна, захлопнулась дверь, опустилось небо. Этим утром я проснулся…”
III
Этот сон не выходил у меня из головы. Всякий раз я вспоминал его снова и снова. И был готов пересказать его каждому встречному. Незнакомый человек – самый лучший слушатель. Перед ним не страшно показаться неудачником. В худшем случае, случайного собеседника надо будет угостить спиртным за свой счёт.
Тем утром мне пришлось заметить своё одиночество. Странное ощущение: будто всё хорошо, но что-то не так. Что-то гложет. Не так светит солнце, не так играет музыка, не так смотрят люди. Будто бы я знаю, что им от меня надо, но… всё не так. В голове мысли цепляются одна за другую, не давая шансов рациональному мышлению. Слова не случаются, бесконечные вопросы. Кто я? Будто бы я стал совсем не я.
С одиночеством или без него необходимо всегда двигаться дальше. Эти шаги помогают найти ответы на самые важные в жизни вопросы. Странно, в мегаполисе, где живёт почти пять миллионов людей (плюс, конечно, нелегальные мигранты!), очень сложно найти понимающего тебя человека. Давно не требую чистой любви, которой закидала нас литература. Я не похож на олуха, чтобы верить в любовь с первого взгляда. В мире денег, удовольствия и разврата не уживаются принцессы в бальных платьях. Да и кому они нужны? Теперь самые лучшие проститутки Питера предлагают любовь, цепляя богатых дяденек с большим кошельком.
А утром снова по делам – такова жизнь. Сумасшедший поток людей. Пассажирские пробки в метро, медленное движение по тротуару, застой на дорогах. Духота. Единственный выход для меня из столь затруднительного положения – навестить любимое кафе и выпить апельсиновый сок со льдом.
Новый официант, которого я раньше никогда не видел, очень быстро принёс заветный напиток. Одним глотком смог опустошить его наполовину. “Всё же, жизнь прекрасна!” - так учили меня говорить в университете, какое бы дерьмо не случалось в моей жизни.
За соседним столиком шушукались симпатичные блондинки. Они меня раздражали. Им явно не хватало мужского внимания. В доказательство этому – яркий макияж и короткие юбки. Говорят, этим летом на блондинок бешеный спрос!
Я не привык делить девушек по цвету волос. Главный критерий для меня – образ жизни. “Органайзеры” порой сами не понимают – то ли они жизнь, то ли жизнь их. Они курят элитные сигареты, ездят на собственном авто, одеваются в дорогих салонах. С такими мне очень тяжело – они занижают мою самооценку. “Мочалки” - особая группа девушек, которых трудно отличить от представителей мужского пола. Они носят рваные джинсы, редко пользуются туалетной водой; они интересуются футболом и политикой. Главный недостаток – для них я могу стать только приятелем. “Карамельки” чаще напоминают мне рождественские ёлки. Их можно разделить на “настоящих” и “контрафактных”. Первые представляют собой размалёванных куколок. Сладко, но быстро приедается! Они участвуют в показах, организованных исключительно для состоятельных клиентов, на их лице читается желание съесть килограмм мяса. Часто такие девушки вызывают у меня чувство сострадания.
Представительницам женского пола, которые считают себя “ну очень привлекательными”, а в действительности далеки от идеалов, я посоветую купить большое зеркало. Хотя вряд ли это поможет. Часто это клинический случай. Да простят меня “карамельки”!
“Обыкновенные” - все остальные. Они мне наиболее симпатичны. Именно среди них я бы искал свою судьбу. С ними интересно и есть о чём поговорить. Они не испорчены деньгами, они физически не в состоянии выпить пива больше тебя, их мозги не забиты надуманной чепухой из нового выпуска глянцевого журнала. Они – настоящие, такие как есть. На мой взгляд, это самое ценное.
К моей типологии стоит добавить отдельным пунктом “Глупышек”. Вряд ли здесь нужны какие-либо пояснения. Замечу лишь, что “Глупышек” можно встретить во всех вышеперечисленных категориях. Варьируется лишь их процентная доля в каждой из четырёх групп – вот такая занимательная арифметика! ...
Официант принес счёт, прервав мои размышления. Я и не заметил, как две коммуникабельные “карамельки” исчезли в неизвестном направлении.
Посмотрев на часы, я выбрал для себя оправдание: “плохой тон – работать после обеда”! Я оставил деньги за освежающий напиток и приличные чаевые (чтобы не выглядеть в глазах обслуживающего персонала “жмотом”), хлопнул дверью кафе и оказался на улице. Свои глаза я часто прячу под солнцезащитными очками. Очки - надёжное препятствие от посторонних взглядов и яркого солнца.
Сегодня было очень жарко. Мне показалось, что под ногами плавился даже асфальт. Ослепляющие лучи не унимались и жарили белые спины заезжих туристов. В такие дни кажется, что живёшь на побережье Чёрного моря, где гостей в несколько раз больше коренных жителей. Надо бы не забыть написать какую-нибудь короткую историю, которой не стыдно будет похвастаться перед вечно улыбающимися коллегами.
За утраченные во времени собственные идеи иногда чувствую себя виноватым. Другие люди назвали бы это “совестью”. Что это такое? Где она располагается? Наверное, у меня такого странного недуга нет. Порой мне кажется, что если бы я имел совесть, она непременно бы отымела меня. Страшно и смешно одновременно от такой мысли. Слава Богу, что её спугнул случайно толкнувший меня прохожий.
-Извините! – быстро прошептал незнакомец.
-Ничего страшного. Мой день уже давно был испорчен, – быстро ответил я.
Вряд ли мои слова услышал толкнувший меня человек. Он внезапно исчез в толпе одинаковых людей. Показалось, что и слово “извините” он произнёс автоматически, как должное для сложившейся ситуации. Да и этого достаточно, ведь далеко не от каждого сегодня можно услышать банальное “извините”, а всё чаще “excuse me”.
IV
Крепкий кофе и мятная жевательная резинка, чтобы перебить неприятные ощущения от выпитого прошлой ночью – мой почти ежедневный завтрак вот уже несколько лет. Я и не помню, когда день начинался со здорового питания. Сегодня на этом помешены многие, так как это очень “модно” и “полезно”. Когда-нибудь я пересмотрю свой рацион, но не сейчас. Когда-нибудь я буду питаться и жить по-другому.
По новостям как обычно передавали в очередной раз одни и те же комментарии о случившейся катастрофе. Я выключил телевизор. На журнальном столике взял ручку и вывел на салфетке:
Украдены мысли о смерти. Печально.
Как мне тебя называть, госпожа?
Белый конверт ещё не распечатан.
Теплится жизнь: была, не была!
Перечитал несколько раз получившееся четверостишие и испугался самого себя. “Медленно едет крыша!” - подумал я и порвал салфетку. Целый день размышлял о случившемся стихотворении, но строчки никак не ложились на бумагу. Мне срочно надо было развеяться. Я накинул пиджак и вышел на улицу.
“Маша! Я люблю тебя!”
“Да пошёл ты, козёл!” - первое, что мне довелось услышать.
“Неприятно, наверное, в такой молчаливый тёплый вечер поругаться с любимым человеком?! Или здесь была вовсе не любовь? Наверняка, он обидел её. Или она ему изменила”, - цепь моих мыслей прервал телефонный звонок.
-Да?!
-Санёк, ты?!
-О, Игорь! Спасай – в депрессии. Умираю.
-Приезжай к нам в клуб, сегодня будет очень весело. Обещаю.
-Я бы сегодня ещё хотел поработать.
-Или ты сейчас же, Саня, тащишь свою задницу к нам, или я до конца своей жизни буду подтираться твоими книгами! Выбирай.
-Кто будет?
-Я угощаю.
-Еду.
Вся моя жизнь состоит из прерывистых пульсирующих отрезков. Меня окружает много людей, но этим не обманешь одиночество. Каждое утро я не заправляю кровать. Зачем? Для кого? Обедаю с газетой или слушаю свои мысли. Перед скучными людьми я пытаюсь рисовать на своём лице улыбку. Они будут завидовать, что я себя чувствую гораздо лучше. Но мало кто догадывается, сколько усилий необходимо мне приложить для этого. Я устал. А по-другому не могу. Порой так надоедает эта жизнь, что хочется оставить её одну, чтобы она, наконец, осознала, как тяжело ей будет без меня. Не хватает духу. Хотя было бы приятно захлебнуться виски. Но к такой роскошной смерти ещё не готов, поэтому приходится как-то уживаться с заготовленной мне ролью оптимиста и копить на happy end, разрешённый только совершеннолетним.
Я вернулся домой и вновь в спешке вывел уже знакомые мне четыре строчки:
Украдены мысли о смерти. Печально.
Как мне тебя называть, госпожа?
Белый конверт ещё не распечатан.
Теплится жизнь: была, не была!
Улыбнулся и приписал следующее:
А белый конверт, где написано имя,
В кармане не прячь - я уже не боюсь.
Ресницы обнимет тлеющий иней.
С тобой, дорогая, за жизнь поборюсь.
Через сорок минут я стоял у входа в клуб “Kazanova” - самое откровенное место, где можно приятно провести время и увидеть старых успешных друзей…


ЧАСТЬ ВТОРАЯ
I
«Как случайная неприятность ты ворвалась в мой мир без спроса, без стука, без приглашения! Скажи, кто выдумал тебя такой? Скажи, почему я так радуюсь встрече? Я знаю, что никогда не получу ответа на эти вопросы. И следующие. Кто захотел, чтобы ты сводила с ума? Кто знал, что ни клубы дыма, ни неоновый свет, ни разноцветная горячая вода, не вскружат голову так сильно, как твоя неосторожная улыбка. Пронизывающий твой, ещё трезвый взгляд, как удар тока по моему напряжённому телу. Всякий раз я вздрагиваю и пытаюсь взять себя в руки. Хорошо, я буду просто любоваться тобой… без права на надежду, что однажды ты захочешь вырвать у меня два ответных удара “я люблю”! Хотя зачем? Только глаза – маятник от первой влюбленности до последнего поцелуя. Они никогда не врут. Ты всё прочитаешь в глазах. А быть может, уже знаешь, что я хочу попросить тебя остаться со мной, чтобы позволить мне ощущать твоё горячее дыхание каждый день. В обмен я заставлю поверить тебя в чудеса. Может быть, ты внимательно выслушаешь меня и подаришь в ответ своё “да” или мучительные “не знаю”, или назовёшь всё это чепухой, или не поверишь ни единому моему слову»…
-Ига, дружище, кто это? – еле собрал слова в кучу я.
-Это наш новый бармен. Хороший “друг” жены моего приятеля. Представляешь, успевает и коктейли вертеть... и супругу. Буквально нарасхват! Совсем себя не щадит, бедолага, - не унимался Игорь, - Саня! Ты чего такой потерянный? Не нравится коктейль? Не проблема! Знаешь, перегорает парень от двойной нагрузки. Думаю, стоит его уволить… и рассказать всё Димону, а то стрёмно мне дружить с лохом!
-Сдался мне твой бармен! Кто у тебя сегодня танцует стриптиз? – я указал на девушку в обществе обалдевших полупьяных посетителей.
-Кристина. А что, понравилась? – Игорь лукаво усмехнулся.
-С чего ты взял? Просто раньше я её никогда здесь не видел.
-Чувак! Да ты запал на неё, как я погляжу…
-Я не… я бы не стал торопиться с выводами. Я бы хотел её… хотел угостить её, - совсем запутался я.
-Стесняешься пригласить девочку на свидание, маленький мальчик? – вдруг громко засмеялся собеседник.
-“Мохито” для Кристины, - будто не расслышав последние слова, крикнул я тому самому бармену.
-Не напрягайся так. Совсем скоро она закончит программу, и ты сможешь познакомиться с ней поближе, - Игорь похлопал меня по плечу и внезапно растворился в неоновом свете.
Музыка на время оглушила меня. В помещении стало определённо душно. Но не было сил выйти на свежий воздух. Я сидел подавленный, думая о чём-то постороннем за маленьким столиком напротив барной стойки. Я видел смеющихся, выпивающих, страдающих – разных людей. Но все они для меня как на замедленной киноплёнке: двигались плавно, предсказуемо и абсолютно меня не интересовали. Левой рукой в кармане пиджака я нашёл спасительное драже skittles, которое ещё вчера купил в каком-то бестолковом супермаркете. Я медленно закидывал себе в рот разноцветные таблетки, совсем не ощущая их вкус. Пережёвывал механически, чтобы хоть чем-то занять свою челюсть.
Дым. Неоновый свет. Смешение лиц. Смешение времени.
-Тебе плохо?
-Нет. Меня… эээээ… Саней… Сашей зовут.
-Мне Игорь рассказал о тебе, но…
-Ты Кристина? – моё лицо скривилось в неприлично довольной улыбке, - здорово танцуешь!
-А я смотрю, ты зря времени здесь не теряешь!
-Всё это необходимо для… как её? Мозговой активности! Это от волнения, – мне пришлось оправдаться, - кстати, я писатель!
-А я – стриптизёрша. Чертовски приятно.
-Ты даже не представляешь, как мы с тобой похожи.
-Разве? – она удивлённо посмотрела на меня.
-Ну да. Ты – творческая личность. И я - личность. Ну, то есть творческая.
-Я оголяю своё тело, ты обнажаешь мысли, разве не так?!
-Сегодня я согласен на всё! - честно признался я и зачем-то посмотрел вверх, будто пытался откопать забетонированное небо.
-Рано ещё, – улыбнулась она.
-Что мне сделать, чтобы этот вечер ты провела со мной?
-У тебя не хватит терпения.
-Я одолжу.
Она улыбнулась и заставила улыбнуться меня. В моём состоянии это было абсолютно несложно. Потом снова напитки разных цветов, вибрации музыки, никотиновый дым, яркий свет, зелёная полоска лазера… и темнота.
II
А утром меня разбудил поцелуй. Тёплый, нежный, мягкий и немного солоноватый. Я еле открыл глаза. Моя голова трещала по швам. Было ужасно плохо, а затем стало ещё хуже, когда я вдруг зачем-то вспомнил о ней и её имя: Кристина!
-И правда, твоему терпению можно только позавидовать! – услышал откуда-то знакомый голос.
-Кристина?! – всё ещё в тумане пытался разглядеть её лицо я.
-Собственно, – ответила она.
Картинка слегка стабилизировалась, туман понемногу рассеялся, но во рту всё ещё оставался неприятный, кисло-горький привкус увядшей ночи:
-Собственно, доброе утро. А как ты здесь оказалась?
-Ты сам меня сюда затащил!
-Не в состоянии спорить! – я прикоснулся ладонью ко лбу и закрыл глаза на несколько секунд, показывая всем своим видом, что утро добрым не бывает, особенно с похмелья.
-Ты же убедил меня вчера ночью, что чувствуешь себя одиноким.
-Это неправда, – быстро отрезал я.
-Странно, ещё вчера ты убеждал меня в обратном!
-Ты воспользовалась моей временной слабостью…
-Эй! Ещё кто кем воспользовался! – возмутилась сидевшая рядом на кровати необыкновенной красоты девушка. Скажу честно, таких не печатают на страницах глянцевых журналов: обезличенные манекены были несравнимы с ней. Я любовался её белоснежным бархатным телом. Я наслаждался её голосом, будто песней обволакивающей меня с ног до головы. Я пытался не утонуть в её зелёных глазах, не выдать себя, придерживаясь позиции самовлюбленного эгоиста.
-И вообще, уже давно на столе стынет кофе, – голос Кристины вновь возвратил меня в реальность, - завтракать ты будешь один.
-Что значит “один”? – вдруг испугался я.
-Позволь мне сейчас уйти! То, что было вчера, навсегда останется между нами. Мы оба виноваты в том, что так получилось, но ЗАГС ведь не место для искупления грехов! Пожалуйста, не надо душещипательных историй. Всё равно не поверю. Ведь ты же писатель?!
-Ты убегаешь или тебе не понравилось?
-Мне страшно, - она поднялась с кровати и подошла к открытому окну.
-То есть?
-У меня есть муж. Да! Представь себе, вот такая “оказия”! – усмехнулась она, заметив моё обескураженное лицо, - если серьёзно, я и думать боюсь о том, что будет дальше.
-Твой муж разрешает тебе танцевать голышом? Плохо он о тебе заботится. Очень плохо! Почему ты так легко согласилась переспать со мной?
-Кофе стынет.
-Что? – не сразу понял я.
-Ко-фе! – она показала пальцем на дверь, ведущую в кухню.
-Спасибо, я не голоден. Ты сделала для меня кофе? – я искренне удивился.
Кристина легко засмеялась:
-Я сама выбираю свои увлечения и не обязана перед тобой оправдываться. Мой муж в командировке в Москве, к тому же он знает, что иногда я остаюсь в клубе до утра.
-Он спокойно относится к этому? Сейчас уже обед.
-В этом-то и дело. Позволь мне собрать вещи и уйти.
-Я не хочу тебя отпускать, - вдруг неуместно вырвалось моё наивное признание.
-Прости, завтра вернётся Рома.
Мои вопросы закончились. Только молния, щелчок и исчезающий стук каблуков. Наступила тишина, в которой я почувствовал себя неуютно. Моя комната впервые показалась мне очень большой для такого маленького и разбитого меня.


III
За одну ночь возможно изменить человека! Вы верите? Нет? Я тоже. Но менее чем за двенадцать часов вполне реально разрушить всю свою процеженную жизнь: от визита к стоматологу до последнего окурка в массивной малахитовой пепельнице. Всё может рухнуть в одночасье, разбиться, разлететься, исчезнуть. И не будет уже такой безопасной возможности “отмотать назад” и начать всё сначала. Обманываю? Тогда попробуйте экспериментально проверить на себе. Предупреждаю, что я не буду оплачивать вам страховку.
Она пришла в мою жизнь поздно ночью, а исчезла рано утром как непонятый сон. Вот только остался в комнате её одурманивающий запах, смешанный со сладким запахом духов. И ещё помятая белая простынь. И ещё не остывший поцелуй на моих губах.
Весь день я вглядывался в лица озадаченных прохожих. Все они почему-то, как один, напоминали мне Кристину. Но иллюзии развеивались, одна за другой, когда незнакомые люди называли меня идиотом.
Идиот по любви – это преступление? Но меня можно назвать преступником, ведь, скорее всего, я – шизофреник по собственной глупости. Почему я думаю о ней? Что было между нами? Точно не любовь. Интересно, а был ли вообще секс и почему я, как ужаленный, так переживаю?
Мне не удавалось думать о работе. Публикации, рассказы, книги, конференции – всё стало пустым и неважным. Недопустимо безразличным, рутинным и безнадёжным. Непонятным было только одно: как я мог тратить время на такую очевидную ерунду? Как удавалось раньше успешно справляться с делами, существуя как бы наполовину, не по-настоящему?
Желание побыть в тишине побороло все остальные потребности и инстинкты. Я не стал этому сопротивляться и отключил телефон, чтобы меня уже точно не смогли найти. Целый день не включал компьютер. Необходимо было немедленно расслабиться. Разумеется, с помощью бутылки виски, оставленной на “особый случай”. Насладившись ванильным ароматом ирландского напитка, я с жадностью попробовал свой нелепый “хэппи-энд” на вкус.
Кажется, я нашёл ответ на вопрос, почему мы пьём! Чтобы хоть на мгновение почувствовать себя счастливым. Э. Пиаф однажды написала: “пьют, потому что хотят забыть кого-то, забыть неудачи, слабости, страдания, свои дурные поступки”. А я бы хотел забыть кто я такой. Честно. Мне абсолютно не страшно расплатиться за эту прекрасную возможность тяжелейшим утренним похмельем.
Следующая ночь показалась мне очень холодной, очень длинной и бесполезной. Моё утро началось в 4.20. Не умываясь, я прошёл на кухню и сварил себе крепкий кофе. Немного подержав кружку в руках, вдыхая уже привычный терпкий аромат, я сделал первый глоток. Во рту осталась неприятная горечь, которую не удалось зажевать фруктовым драже. Гадость! Мне пришлось вылить приготовленный напиток в раковину.
Я очень быстро оказался в гостиной. В руках уже были бумага и шариковая ручка. “Надо хоть что-нибудь написать, - убеждал сам себя, - это самое лучшее лекарство от помешательства!” Строчка за строчкой:
Заблудился в твоих глазах.
Обманом вселяю надежды.
То ли ангел в лазурных мечтах,
Или дьявол в модных одеждах.
Мне стало невыносимо душно. Часы показывали всего лишь пять часов утра.
Мы такие две разные жизни,
Но в единстве далёких границ.
В сомнениях смял лист. В голове крутилось одно как безысходность: “Кристина! Кристина! Кристина!”. Мне пришлось сделать три глубоких вдоха. Я поднялся с дивана и стал ходить по кругу в самом центре комнаты. Её имя мне удалось задавить числами: “1,2,3,4,5,6,7,8,9…” - повторял еле слышно. На тысяча двести тридцать шестом сбился со счёта. Но стало гораздо легче. Я расправил помятый лист и приписал новое:
Я согласен убитым быть взглядом.
И улыбкой растоптанным быть.
Ты же дьявол с лейблом от "prada"
Или ангел, бросающий пить.
Затем включил телевизор. Передавали, что в каком-то городе на почте провели спецоперацию по обезвреживанию бомбы, которая находилась в посылке. При вскрытии картонной коробки выяснилось, что напугал всех безобидно вибрирующий фалоиммитатор.
Я переключил канал.
Гудение телевизора слушал до самого вечера с постоянными перерывами на рекламу, как и положено в современном постиндустриальном обществе потребления.
Правы те, кто заявляет “я потребляю, чёрт возьми, значит, я существую”! Полностью согласен с такими людьми. Сбылись предсказания Э. Тоффлера : незачем мыть посуду, если под рукой тарелка одноразового пользования; современный человек свободен, он вправе выбрать страну, место жительства и средство передвижения; а расстояние ещё никогда не значило так мало – пожалуйста, покупайте билет на самолёт в бизнес-класс и путешествуйте с удовольствием!

ЧАCТЬ ТРЕТЬЯ
I
Шопинг – регулярно повторяющееся явление, адаптированное под самый “модный” контингент “мэйд-ин-раша”. Специально для тех, кто не ценит своё время, называя бесконечное хождение “по мукам” лучшим “лекарством от стресса”. Иностранным словом как туалетной бумагой шоркаем при каждом удобном случае. Не легче ли при повышенной нервной возбудимости выпить терпкой настойки валерианы?
Я не призываю шопинг называть теперь “магазинингом” или как-то иначе. Из этого всё равно ничего не выйдет. Есть много красивых слов, которые недостойно потеряли свой авторитет. О которых забыли, как вылетают из памяти даты, долгожданные встречи, случайные события или люди. С этим фактом была согласна моя подруга, с которой мы уже четыре часа бродили без особой цели по магазинам. Она – начинающая актриса с превосходными данными, её я однажды пытался затащить в постель. Девушка моих желаний так долго играла со мной, что совсем не заметила окончание “амурной драмы”. Теперь все мои мысли принадлежали только Кристине. Везде, даже на рекламных афишах, я видел её глаза. Мне казалось, что совсем скоро я с ней обязательно встречусь. Да, я искал её. Ощущение, что где-то рядом она может покупать нижнее бельё, а может быть туалетную воду, не оставляло меня. Чёрт возьми, как же приятно чувствовать, что она где-то рядом; чувствовать, как отдельной жизнью живут руки, ноги, живот. И только глаза сосредоточены на поиске знакомого силуэта… как же приятно, жить с мыслью о ней!
-Нет, тебе это абсолютно не подходит, – поморщилась Алиса.
-Я, как представитель из числа зомбированных рекламой потребителей, просто не могу пройти мимо новинки Paco Rabanne, - наставническим тоном, не требующим возражения, произнёс я.
-Боюсь задеть твою “трепетную душу”, но этот аромат для педиков. Так сладко, что тошнит. Поставь на место! – собеседница попыталась отобрать у меня жёлтую коробочку с парфюмерной водой.
-У тебя комплексы.
-А у кого их нет, херов экстрасенс?
-Полагаю, ты задала риторический вопрос, и он не требует моего ответа. Что задевает тебя?
-Мужчины стали выглядеть лучше нас, - начала возмущаться Алиса, - абсолютно позабыв о девушках, которые истосковались по настоящей любви. Почему за очередь в солярий я дерусь с молодыми людьми? Куда делись брутальные мужики, готовые пожертвовать всем, завоёвывая прекрасную обольстительницу?
-Во-первых, бросай смотреть дешёвые мелодрамы, иначе всю жизнь так и будешь ждать своего рыцаря в пыльных доспехах. Во-вторых, нет ничего плохого в том, что мужчины стали следить за собой. Или тебе нравятся толстые, небритые, потные индивидуумы? Я не против геев. Они расширяют нам возможность выбора! Для вас они – конкуренты или лучшие друзья. Признай этот факт.
-Ты невыносим.
-Девушка! – позвал я продавца, - мы берём эти. У вас можно расплатиться кредиткой? Алиса, - обратился я вновь к начинающей актрисе, - съешь конфетку и жизнь покажется слаще.
-Куда уж слаще с твоим миллионом ?! – усмехнулась она.
-А ей бы, наверное, понравилось, - вдруг еле слышно прошептал я.
-Знаешь, вчера была в бассейне. Встретила там парня в обтягивающих плавках…так вот, я так засмотрелась на его выпуклости, что у меня аж левую ногу свело… - будто не услышав меня, продолжила разговор Алиса.
Что модно, а что нет – всего лишь вопрос времени. Знаю точно одно – спать с мужчиной я никогда бы не стал. Это абсолютно не интересно. Да и куда приятнее рядом ощущать её хрупкое, нежное тело. Любоваться тем, как она спит, как дрожат её ресницы, как она бормочет что-то непонятное во сне. Картина из серии “мужчина + мужчина” также недоступна для моего сознания, как и одно из произведений Сальвадора Дали “Мазохистский инструмент” , хотя то и другое имеет место быть. И будто в подтверждение тому легендарные выставки и всевозможные гей-парады.
II
Мучительными, по-осеннему пасмурными, холодными казались мне дни без неё. Почему она смогла привязать меня к себе после секса, которого я даже не помню? Ответ на этот вопрос я искал на кухонном столе, за унитазом, затем в ящике для грязного белья, но, кроме вонючих носков, там ничего не смог найти. Почему я думаю о ней? Что было между нами? Неужели любовь?
Сегодня утром позвонил главный редактор и искренне удивился, когда услышал мой голос. Он думал, что я умер. Если человек временно не выходит на связь, значит, что-то обязательно случилось.
Скорее всего, это связано с растущим уровнем преступности в городе или глобальной “interтелефонизацией ” населения. Было опасно признаваться “шефу” в нулевой результативности, поэтому пришлось импровизировать на ходу:
“Как хорошо, что вы позвонили… я как раз собирался связаться с вами… конечно, я работаю над проектом!... готовый материал я отправлю через три… через пять дней… ну максимум, две недели”.
Зря я начал о сроках. Борьба за время не всегда бывает уместной. Три минуты мне пришлось слушать задыхающийся рёв и, казавшиеся бесконечными, угрозы. Короткие гудки в трубке были моим спасением.
Вечером я посмотрел телепрограмму, довёл себя до состояния информационного коллапса и пошёл в спальню читать разрекламированную книгу. Если бы не её жёлтые страницы, она вполне бы могла стать очередным бестселлером.
Через два дня мне не удалось забыть Кристину. Она ни на секунду не выходила у меня из головы. Я вспоминал её руки, плечи, грудь, поцелуи. Всё идеально для такого несовершенного меня. Она с точностью входила в группу “обыкновенные” с индексом: до востребования. Вот почему я был так привязан к ней, хоть видел её единожды и позволил уйти. Что было между нами? Страшно признать, что нечто похожее на любовь.
Одиночество – болезнь. Она гораздо тяжелее гриппа или пневмонии. Здесь не помогут пакетик жаропонижающего с парацетамолом, антибиотики, горячий чай с малиной или сироп от кашля. Одиночество поражает сердце, опустошает душу и навязывает свой безрадостный образ жизни. Многих болезнь побеждает. Люди привыкают к одиночеству как к чему-то естественному и отныне впадают в сон, похожий чем-то на жизнь (но ни красками, ни теплотой, ни радостью, ни светом), забывая о пробуждении. Я знаю, что кроме меня никто не приготовит завтрак, никто не заправит постель, никто не выключит свет в коридоре, никто не уберёт со стола. Для меня это давно не секрет! Можно было бы пригласить горничную, но вряд ли она своим присутствием исцелит меня. Бред собачий! Лекарство от одиночества – другой человек. Тот, кого узнаешь в любой многотысячной толпе. Тот, кого можно считать “своим”.
Большую часть жизни я отдал книгам и жил в придуманном мною мире. Я страдал от одиночества, но боялся признаться в этом самому себе, поэтому писал всё, что приходило в голову. Моё лекарство нашло меня внезапно. Но исцеляющая сила его была так мала, что хватило лишь слегка подсушить глубокие раны. Одиночество - одна из тех болезней, которую никак нельзя вылечить деньгами. Лекарством здесь может быть только любовь.
Через две недели прошли первые симптомы неизученной болезни: по утрам кофе перестал меня радовать и пробуждать. Пришлось уволить горький напиток с повестки завтрака и заменить его зелёным чаем.
Полмесяца уже не заглядывал в свой почтовый ящик – неохота. Да к тому же боюсь белых бумажных конвертов от донимающего меня редактора. Пусть лучше эта бестолковая железная коробка для писем покроется паутиной. В основном, она приносит только плохие известия. Куда лучше “мыло”! И оперативно, и не тратишь время на облизывание марок. В любом случае, и без последних новостей я обязательно запомню это время. Оно незаслуженно причиняет мне боль.
-Игорь? – только и успел произнести я.
-Аааа… Саня! Привет! Давно я тебя уже не видел. Давай собирайся, приезжай к нам.
-Нет, прости у меня… расстройство желудка, - первое, что пришло мне в голову, - я могу тебя кое о чём спросить?
-Даже не спрашивай, мы всегда ждём тебя. Ты гуляешь за счёт заведения! – услышал в трубке ещё чей-то смех, тут же убитый несколькими ударами музыки.
-Спасибо, а Кристина?
-Какая ещё Кристина?
-Ну, та стриптизёрша…
-Она уволилась!
-И ты отпустил её? Когда? – скрывать своё напряжение было уже бессмысленно.
-Нет, бля, я упал на колени и умолял остаться! Что ты несёшь? Зато новенькая… – последние слова я не расслышал.
-Тебя нихрена не слышно! Остался её номер?
-Вроде был где-то. Сдалась она тебе?!
-Я скоро приеду. До связи, – быстро кинул я, бросил телефон, захлопнул дверь и устремился в “Kazanova” - самое откровенное место, где можно вместе с алкоголем влить в себя всю полезную информацию.
III
“Возвращаться домой без рубашки и ремня безнравственно!” - сказал бы я сам себе, если бы не очнулся в чужой кровати рядом с большегрудой “глупышкой”. Да уж, у некоторых представительниц прекрасного пола женское очарование исчезает с отсутствием тонального крема, яркой помады, дорогой туши, пудры и прочего дамского оружия. По-моему, вечером у неё было совсем другое лицо. Сейчас, рядом лежавшая дамочка, была похожа на старого шарпея с огромными мешками под глазами. Я быстро соскочил с кровати, стараясь не будить уставшую спутницу. Подобрал с пола штаны, в один момент застегнул все пуговицы на рубашке, отыскал входную дверь и испарился. Зубы решил почистить дома, когда буду в полной безопасности. В спешке я забыл забрать свои любимые солнцезащитные очки.
Санкт-Петербург – замечательный город. Забавная игра - открывать каждый день для себя в нём что-то новое. Мне нравится он серым вместе с дождём, падающим с неба серебряной стеной. Тяжело забыть его золотым с первыми лучами солнца, которые нежно обнимают знаменитый шпиль Петропавловской крепости. Этот город во мне и всегда со мной: осенью, когда пытается простудить; зимой, когда в белоснежном бархате зажигает разноцветные огни; весной, когда уставший снег становится чёрным и летом, когда всякий раз пытается растопить моё безвозвратно остывшее сердце.
Я шёл и улыбался в недовольные мины прохожих. Всё было замечательно. Так, как давно должно было быть. Как некое сокровище нёс в кармане записную книжку с её номером телефона. Как же здорово иметь возможность просто позвонить человеку, когда он одновременно так близко и так далеко от тебя. Я был счастлив, потому что мог в любой момент услышать её голос. Я был счастлив и готов был кричать об этом в городе молчаливых, уставших от своего бремени, памятников архитектуры.
В чётырех стенах старался не думать о времени. Как только о нём вспоминаешь, оно начинает действовать против тебя. Похожая ситуация с любовью – сначала ты любишь себя, ни в чём себе не отказывая; затем, чтобы не сдохнуть одному, влюбляешься в чужого тебе человека и вместе с ним под расписку получаешь контрольный пакет с новыми проблемами. Зачем это мне? Кто-то всё равно должен жертвовать.
Мои размышления прервал звонок мобильного телефона. Конечно, током ударила первая мысль о Кристине. Я совершенно забыл, что моя избитая жизнь в последнее время бедна для таких драгоценных сюрпризов. Как же я жалок.
Звонила подруга, пытаясь подавить смех, рассказывала о сумасшедшем старичке, который пытался “клеиться” к ней на улице. Он заметил, какая она сексуальная “пипочка”, как важен для женщин секс, а затем прочитал целую лекцию о правилах выбора партнёра: “Дорогуша, ты такая красивая! Выбери себе самого хорошего жеребца!”. Разговор о любвеобильных пенсионерах развеселил меня. Отличное настроение – хороший стимул к действиям. Мне хватило решительности достать письма из почтового ящика.
К моему огорчению, их оказалось не так уж много. Быстро забываются люди. Чтобы не расстраиваться, маленькую стопку бумажных конвертов я бросил на журнальный столик и позволил себе вновь думать о Кристине. Что было между нами? Может быть и любовь?! Не знаю, но я уже готов был пустить её в зону своей жизнедеятельности.
Об этом мне захотелось сказать ей, девушке с зелёными глазами. Я быстро набрал заветные одиннадцать цифр, поднёс трубку к уху и услышал до боли знакомый металлический голос:
“Аппарат вызываемого абонента выключен или находится вне зоны действия сети!”…
“Чёрт! Чёрт! Чёрт!” – ответил я автоответчику или, может быть, самому себе.
IV
Через три дня я был готов разбить свой телефон о стену. “Ну почему ты повторяешь одну и ту же фразу на двух языках! Заткнись! Довольно. Иначе я сойду с ума”!
Я впервые сожалел о том, что не курю. Но курение – опасная зависимость. И гордиться здесь нечем. Больше пугает психологическая проблема (на которой, кстати, табачные фабрики делают огромные деньги), а не чёрно-белое уведомление на пачках о том, что “курение вредит вашему здоровью”. Часто слышу в свой адрес: “Почему ты до сих пор не куришь?”
Зачем?
Чтобы начать курить, необходимо найти причину или оправдание, можно даже всему этому поверить, но нельзя отрицать факт слепой привязанности, которая никак не делает человека сильнее. Я совершенно не завидую курящим людям, хотя они меня, наверняка, считают человеком “не в теме”.
Я вновь попытался дозвониться до неё…
… затем бросил свой мобильный на диван и достал из кармана пачку skittles. У меня дрожали руки, поэтому никак не мог открыть шелестящий маленький пакетик. Неожиданно пачка поддалась и разноцветное драже, на мгновение задержавшись в воздухе, полетело в разные стороны: фиолетовые, красные, жёлтые, зелёные… я снова попытался набрать её номер.
Сумасбродство – разговаривать с автоответчиком. Быть может, она уехала в другой город? Несчастный случай? Или просто поменяла номер? Почему мой друг так легко расстаётся с рабочим персоналом? Той ночью он ничего адекватного и не сказал, за важным исключением - её номера телефона. Я знаю, что она работала стриптизёршей, знаю, что была одной ночью рядом со мной; затем исчезла на моих глазах, уволилась с работы и заставила меня страдать. “Кристина, не могу больше играть в прятки!” – с серьёзным выражением лица произнёс это своему отражению в зеркале.
Вечером я попробовал дозвониться ещё несколько раз.
“Ненавижу тебя! – вырвалось случайно, - ненавижу тебя за то, что люблю; за то, что отобрала у меня свободу мыслей и приковала к себе тяжёлыми цепями; за то, что мне мучительно больно, одиноко, тоскливо без тебя, стерва! Я ненавижу тебя. Ненавижу, но ищу и буду искать твоё лицо в каждом дыхании города. Ты – проклятие, которое я сам навлёк на себя, которое жду каждый день и уже не верю в твоё существование”.
Мне жаль себя. И всю жизнь больше некого было жалеть: был лишён семьи, но её мне подарили приёмные родители, которые стали для меня самыми родными, которых я потерял в автомобильной катастрофе несколько лет назад. Я видел их мёртвыми. Я всё это помню до мельчайших подробностей. И во сне они иногда приходят ко мне, улыбаются, будто там им гораздо лучше. Будто уверяют меня, что всегда будут со мной. Будто знают, как сильно я их люблю. Будто чувствуют, как тяжело мне теперь здесь одному.
Жаль, что нельзя переписать свою жизнь, как книгу, заново.
Я завидую более успешным людям и пытаюсь следить за модой. А что сейчас модно? Писать мемуары для собственного самоутверждения, записывать песни, улыбаться и закрывать глаза на собственное одиночество, степень которого меняется в зависимости от объёма влитого алкоголя. Абсолютная фальшь. Я устал жить такой жизнью. Мои друзья будут рядом со мной только до тех пор, пока им это выгодно. Но самое главное, что в этом огромном городе я никому не нужен, не смотря на постоянную занятость и звонки главного редактора. Это тоже не вечно. Я пишу, потому что пытаюсь оставить маленький след после себя, потому что не научился жить ради другого человека. Я снова набрал её номер телефона:
“Аппарат вызываемого абонента выключен или находится вне зоны действия сети!”
Я ненавижу тебя! Ненавижу! Зачем ты вообще появилась в моей жизни? Кто ты такая, чёрт возьми? И почему все мои проблемы стали явными вместе с тобой?
Я ненавижу тебя.
V
На столике лежали бумажные конверты, которые хранили в себе самую разную информацию. Удивительно, но мы всё реже стали писать письма. В мир общения ворвались sms, Skype, e-mail, icq и прочее электронное коммуникативное богатство. Теперь значительно легче за смайлами прятать настоящие чувства. Появилась ценная возможность “не ответить”, сославшись на жуткую занятость, когда так тяжело подобрать нужные слова.
Я сидел в кресле и в разные стороны отбрасывал конверты, которые уже никак не могли меня заинтересовать – письмо от “Katrin”, приглашение на какую-то воскресную вечеринку, новые предложения стоматологии, письмо от главного редактора (не удивительно!), счёт за квартиру, тетрадный лист с подписью от Кристины, счёт за телефон… “письмо от Кристины?”…
В этот момент я, словно ударенный, упал на пол, чтобы поднять сначала незамеченную мной записку. Это от неё. Непривычно и радостно. Это от неё. Я боялся прочитать, что было написано, но мой страх был бессилен против странного чувства трепыхания бабочек в собственном животе. Это от неё.
Почерк довольно трудно было разобрать сразу. Буквы словно расплывались по строчке и теряли свои привычные очертания:
“Если ты читаешь это письмо, значит, всё-таки его нашёл. Значит, зачем-то тебе это понадобилось.
Я боюсь, что ты меня неправильно поймёшь, но обязана это сказать. Твой друг (мой администратор) настойчиво предложил провести с тобой ночь за вознаграждение, чтобы ты, наконец, позабыл о каких-то своих проблемах. Игорь чувствовал, как тяжело тебе было оставаться одному, и решил подарить меня. Я выполнила работу согласно договорённости и прошу теперь тебя оставить меня в покое. Этим утром мы оба почувствовали взаимное притяжение. Пообещай мне, что не будешь меня искать.
Я люблю своего мужа и не готова изменить эту жизнь. Так уж вышло. Помнишь, я оголяю тело, ты обнажаешь мысли? И каждый достоин того, к чему действительно всеми силами стремится.
А если всё это мне только показалось, я рада. Спасибо, мы хорошо провели время. Прощай навсегда. Кристина”.
Я пытался собрать свои мысли, но они с бешеной скоростью куда-то снова расползались. Как жаль, что нельзя убежать от самого себя. Значит, не любит? Не любит.
Я слышал, как капает кран в ванной, тикают часы, что висят на стене, о чём-то говорят соседи. Но мне уже было всё равно. Её строчки были моим приговором, который я перечитывал много раз, и казалось, выучил наизусть.
Перед собой я видел её лицо. Одновременно такое прекрасное и такое далёкое. Она долго смотрела на меня, а затем неожиданно улыбнулась. Я ответил тем же. Откуда-то изнутри наружу диким зверем пытались вырваться слова:
“Любовь не поставишь на полку как свою напечатанную книгу. Ей нельзя налюбоваться, её нельзя купить, отстояв восьмичасовую очередь. У любви нет рейтинга, она не передаётся из рук в руки.
Тяжело быть любимым, ещё тяжелее любить. Ни один нашумевший фильм, ни самая раскрученная книга, ни новая музыка не способны воспроизвести то, что можно почувствовать только сердцем! Не самое простое решение – полюбить себя. Гораздо сложнее – подарить эту любовь.
Одна ночь с тобой не сравниться со всей моей жизнью. Я до сих пор помню твой запах. Я устал притворяться. Все эти бесконечные дела – только средство, чтобы спрятаться от самого себя и забыть о своём жалком существовании.
Я верю, что однажды, эта история облетит весь мир. Я знаю, это обязательно произойдет. Буду счастлив, если однажды ты прочитаешь эти строки. И, быть может, наконец, увидишь эти слова, которые я так боялся произнести вслух:
я люблю тебя,
я люблю тебя,
я люблю тебя!
***
Можно на жизнь смотреть с широко раскрытыми глазами. Можно выбирать дороги и стремиться к достижению своей цели. Можно самому определять границы и искать ответы на поставленные вопросы. На пересечении границ обязательно встречается другой человек. Не ищите. Там не указана дата и место встречи. Хорошо, что так. Можно привязаться к этому человеку и думать о нём чаще, чем о самом себе. Можно быть готовым ради чувств пойти на самый нелепый поступок. Можно быть рядом с этим человеком, но в итоге упустить его, не успев задержать, не сказав самых нужных слов. Можно всю жизнь улыбаться, отдавая себе отчёт в том, что за улыбкой той стоит нерешительность или, может быть, болезненное ожидание, что однажды про любовь вам расскажет кто-то другой, не я. Кто-то другой. Можно силой подавить в себе страсть, но нельзя обмануть сердце. Постарайтесь быть счастливыми, ведь это так просто”.
Холодно. За окном барабанит дождь. Белый потолок. Я лежу на диване и думаю о бесцельности всего. Рядом со мной только пустая пачка от skittles. Почему я всё ещё бегаю от своего одиночества? Это болезнь, которую трудно излечить. Иммунитет не способен защитить тех, кто, как и я, совсем не умеет любить.

"...завтра познает любовь не любивший ни разу, и тот, кто уже отлюбил, завтра познает любовь..."
Дж. Фаулз
01.09.2009