Фанатка

*1*
По шоссе мчался кроваво-красный Автомобиль с откидным верхом, который был убран в этот жаркий июльский день. Это был полностью отреставрированный Camaro Yenko 1969 года. 7-литровый двигатель рычал, словно дерущийся тигр, выпуская на волю все 430 неистовых лошадей, прячущихся под капотом. За рулём этого монстра, в сиденье из натуральной кожи, сидел молодой парень, в синих джинсах, чёрной футболке с непонятным изображением, белых кроссовках и стильных солнцезащитных очках. На скорости 170 км/ч ветер так сильно трепал его волосы, что от модной причёски, сделанной накануне, не осталось и следа.
Парня звали Антон Коровин, но весь мир знал его, как Тёма Титов. Это и неудивительно. Когда ты поп-звезда, даёшь по 3 концерта в неделю, снимаешься в многомиллионных клипах и раздаёшь автографы сумасшедшим девицам, готовым разорвать тебя на куски, согласитесь – иметь имя Антон Коровин просто противопоказано. Иное дело Тёма Титов: круто звучит, легко запоминать и скандировать, к тому же можно носить ремень с пряжкой в виде перекрещенных букв ТТ. Антон очень гордился своим псевдонимом, как, в общем-то, и всем остальным, что связано с его персоной. Он был самым популярным певцом в Европе. А всё началось, когда богатенький папаша решил сделать из сыночка эстрадного поп-исполнителя. Нет, голос у парня действительно был неплохой, но таких голосов, полным полно, в современном шоу-бизнесе. Имея в отцах влиятельного бизнесмена Виктора Сергеевича Коровина, которого знает весь Киев, Москва и имеются связи «где-то в Европе», Антон очень быстро стал любимцем публики, особенно её женской половины. Стилисты постарались на славу – из невзрачного юнца, Антон превратился в писаного красавца с рельефным торсом, стильной причёской и модной одеждой. А после того, как над ним поработал хореографы, Коровин начал собирать такие толпы, что даже Битлы позавидовали бы. Тексты своих песен, Антон, конечно же, сам не писал. Равно как и музыкальное сопровождение. Виктор нанял довольно известного автора и композитора и тот начал выдавать песни, как конвейер. Большей частью песни были про любовь, но что в наше время нужно молодым девушкам? Именно такие песни. Поэтому, исходя из выше сказанного, можно заключить, что Антон был самовлюблённым эгоистом, с завышенной самооценкой, имеющий свой личный особняк под Киевом и живущий на широкую ногу: дорогие шмотки, автомобили, техника – всё это было у Антона в изобилии.
К Антону часто приходили письма – по почте, на электронный адрес – от фанаток, которые клялись в вечной любви и преданности. Коровин, естественно, не тратил своё драгоценное время на то, что бы отвечать хотя бы на некоторые из них – всё это делал специально нанятый для этого человек. Он выбирал письма, писал красноречивые ответы на них и отсылал от имени Тёмы Титова. Иногда Антон подумывал о том, что бы самому написать ответ на какое-нибудь письмо, но пустые обещания, разговоры о любви и смысле жизни, философские размышления о вечном – всё это было не для Антона. У него и так хватало девиц, хоть каждый день меняй. Но однажды, Антон всё же ответил на письмо, одной фанатке, совершив, при этом, роковую ошибку. Но всё по-порядку. Итак.
Мы остановились на том, что красный Камаро Енко 69-го года с откидным верхом мчался по шоссе…
*2*
На этой неделе было 6 концертов – обычно Антон давал не больше трёх, но менеджер, Олег Витальевич или просто Виталич, сказал, что нужно увеличить число концертов, так как это повлечёт за собой рост популярности Коровина, а главное – рост прибыли. Но, не смотря на то, что и прибыль, и популярность оказались на невиданной до этого высоте, Антон был так измотан, что выпросил у Витальича недельку выходных. Менеджер согласился, решил, что это пойдёт даже на пользу.
- Ты только представь, - сказал он. – Заголовки газет гласят: «Тёма Титов ушел на поиски вдохновения. Какие плоды он принесёт?» - или как-то так. Да тебя так полюбят, родная мать так любить не сможет.
На счёт этого у Антона было своё мнение (всё-таки что-то святое у него осталось), но он был таким замотанным концертами, что просто покивал головой, ничего не ответив.
И вот сейчас, он ехал в свой особняк, планируя помыться, отоспаться, а вечером нагрянуть в клуб – «Ночная пташка» должна подойти: модное, спокойное и много девушек, платья которых были ровно такой длинны, которая позволяла полностью разглядеть стройненькие ноги, а вот дальше приходилось немного потрудиться. Хотя для Антона это были забавы – такие девушки и сами липли к нему, как банный лист к …. Ну, вы поняли.
С такими мыслями в голове, Коровин доехал до особняка, поставил машину возле крыльца, на котором свободно мог поместиться небольшой грузовичок, и вошел внутрь. На первом из трёх этажей располагался бассейн, студия звукозаписи, тренажёрный зал и небольшой кинотеатр. Поднявшись по широченной лестнице на второй этаж, где располагалась кухня, столовая, пять спален и ванная комната с джакузи, Антон разделся и, решив налить себе немного дорогого и очень популярного коньяка, пошел принять ванну.
Помывшись, приободрившись и допив коньяк, парень решил не сразу идти спать, посидеть немного в комнате отдыха, которая располагалась на третьем этаже и соседствовала с комнатой наград, коих имелось не мало. Дворецкий, Георг, предусмотрительно развёл огонь в камине – он уже давно работал у Антона и знал все его привычки.
Закурив сигару, налив себе ещё коньяка и развалившись в удобном кресле перед камином, Антон обратил внимание на журнальный столик. На нём лежало с дюжину писем. Фанатки, они все одинаковые. Чего только Коровин не читал: что он самый лучший певец в истории, что если он на ком-то там женится, то эта кто-то сделает его самым счастливым человеком на земле, что если бы не он (Антон), жизнь была бы скучна и бессмысленна и т. д. и т. п. Окинув взглядом письма, Антон решил, что может быть будет что-то новенькое и поэтому принялся за первое. Ну, тут всё ясно, любовь, преданность. Люда, Львов. Прощай, Люда. Следующие пять писем были аналогичны первому. Аня, Света, Карина, опять Света и Олеся – все из Москвы. И, судя по содержанию писем, писали они вместе. Следующая, Ирина из Чернигова, была по оригинальнее – написала, что она самая великая фанатка. Да уж, Антон много их повидал, но «великие» ему не встречались. Настроение немного поднялось. Письмо от Вадима из посёлка Галицы Антон решил не читать – во, дают, даже парни пишут. Ещё три письма ничего нового не преподнесли и последнее Антон решил не открывать – он был уверен, что там ничего нового не будет. Жаль.
Закончив с письмами, Антон решил всё-таки подремать пару часиков, что бы вечером быть во всеоружии. Проспал он до 8 часов вечера. Отлично. Можно потихонечку собираться и отправляться в клуб. Что бы одеть? Одежды у Коровина было так много, что даже глаза разбегались. Теперь Антон понимал, что значит нечего одеть, когда тряпок целая комната. Выбрав себе неплохой «наряд» Антон поехал на своём любимом Камаро в клуб. Ему нравился этот автомобиль так, что на остальных трёх Антон практически никогда не ездил. Конечно: кабриолет, красного цвета, кожаный салон, громкий мотор – в такую машину девушки запрыгивали сами, не требовалось даже напрягаться.
В клубе как всегда было спокойно. Антон сразу приметил пару девиц: в чёрном и голубом платьицах. Потом как всегда: выпивка, томные взгляды, остроумные шутки, комплименты – короче говоря, вечер удался. С одной из них – с той, что в голубом, то ли Рита, то ли Оля – Антон отправился в особняк. Заняв одну из спален, молодые люди заснули только через несколько часов.
Проснувшись, Антон попытался вспомнить, как зовут блондинку, лежащую в его кровати. Ну почему всегда так: помнишь все, что было вечером, а особенно ночью, а вот имени запомнить никогда не удаётся. Поломав голову ещё немного, Антон сдался и пошёл в комнату отдыха – Антону не хотелось присутствовать в спальне, когда эта нимфа проснётся. Придётся поить кофе, отвозить домой – с этим и Георг, справится, что он частенько и делал. Налив себе коньяка из бара и, закурив сигару, Антон сел в кресло.
На журнальном столике лежал конверт со вчерашним письмом, придавленный пепельницей. Парень немного задумался, но быстро вспомнил, что вчера одно письмо не стал раскрывать, ожидая увидеть там постоянную картину – воздыхания юных фанаток. Взяв в руки конверт, Антон прочитал: «Анджелика Бессонова, Киевская обл., г. Славутич». «Что ж, посмотрим, чем ты можешь «удивить» меня» - подумал Антон, раскрывая письмо. Это был лист формата А 4, текст был набран на компьютере. А вот это интересно. Обычно фанаты писали от руки, оставляя на листках поцелуи, сердечки и прочую ерунду, а сам листок обильно поливали духами. Тут – сама простота. Заинтригованный Антон начал читать.
Привет, Артём.
Вот на днях решила написать тебе письмо. Как ты мог уже понять, я являюсь твоей поклонницей. Не буду писать, что «я твоя самая сильная фанатка», потому как это не так. Нет, мне нравятся, твои песни, я с удовольствием их слушаю, но не рву на себе волосы и не шалею при упоминании о тебе. Просто, мне подумалось как-то раз, сколько тебе всяких писем пишут, в любви признаются, лишают себя жизни, ради тебя. А пишут ли тебе письма, с целью просто пообщаться? Просто поговорить, узнать тебя лучше? Ведь на сцене ты один, а в душе совсем другой, я в этом уверена. Не знаю, пишут ли подобное, но мне захотелось написать именно так. Хотелось бы узнать тебя лучше, понять тебя. Узнать такие житейские мелочи, как такие: что ты любишь есть, к примеру, какие фильмы тебе нравятся, какие девушки, какую музыку ты сам любишь слушать. Я понимаю, что моё письмо может и не дойти до тебя, на него могут ответить твои менеджеры или кто-то ещё. Но я бы хотела, что бы Ты ответил мне. Мне действительно интересно узнать тебя поближе. Но, если нет, то нет. Жизнь на этом не заканчивается. В любом случае, желаю тебе счастья, добра и что бы всё у тебя было хорошо.
Твоя поклонница, Лика.
P.S. Пишу не от руки, так как почерк у меня хуже не куда. 
Антон перечитал письмо трижды. Даже не верилось: ни одного слова о любви к нему, нет того сумасшедшего восторга и прочей ерунды. Такое впечатление, что писавшая письмо, Лика, была старым приятелем, решившим поинтересоваться, а как он там поживает. Письмо действительно было из ряда вон. Таких слов ему ещё никто не присылал.
Коровин решил проветриться. Взял машину, естественно Камаро, и отправился в город. Пообедав в престижном кафе, смахивающим больше на ресторан (особенно учитывая цены), прошелся по магазинам и, напоследок решил сыграть в бильярд. Но выйдя из машины, перед дорогой бильярдной, наткнулся на небольшую толпу фанаток. Как они его подкараулили, Антон не знал. Ведь решение сыграть в бильярд пришло уже под конец, когда он собирался возвращаться домой. Но факт оставался фактом. Фанатки ждали его. Скорее всего, это было совпадением, каким бы нереальным оно не было. Но от этого не легче.
- Тёмочка, Тёмочка, дай потрогать тебя! – визжали девчонки в возрасте от 16 до 17 лет.
- Тёмочка, пожалуйста, оставь автограф!
- Возьми меня с собой, к тебе, пожалуйста!
Расписавшись в протянутых листочках, у кого-то на груди, с трудом отбившись и сев обратно в машину, Антон решил возвратиться домой.
Вот так всегда. Популярность это, конечно, здорово, но в таких ситуациях не хочется ТАКОЙ популярности. Ведь нет совсем никакой личной жизни, не с кем даже поговорить по душам…
Но такой человек был. Анджелика. Можно написать ей. Она кажется адекватной особой и ничего такого не требует и даже не думает что-либо получить. Можно написать, поделится мыслями, тревогами.
Вернувшись домой, Антон сразу же решил написать ответ на письмо Лике. С почерком у Коровина тоже было не очень, поэтому и ответ он решил напечатать на компьютере. Сначала задумался. Что написать, как написать? Как подать себя? Немного подумав, Антон решил ничего не придумывать и написать всё как есть. Странно, но рассказывалось легко, как будто старому другу рассказываешь. Закончив, Коровин оценил свой труд. Текст письма был таким:
Привет, Лика.
Мне очень понравилось твоё письмо. Таких писем я ещё не получал. Мне многое приходилось узнавать о своих фанатах, но так, как ты, мне ещё никто не писал. В твоих словах чувствуется не слепое обожание, а трезвый ум и простое желание общения. Очень приятно, что мною кто-то интересуется, кто-то, для кого я не идол какой-нибудь, а простой человек, которому хочется простого счастья и просто по-человечески пообщаться. Рад, что ты написала мне. Я тоже хочу узнать тебя лучше, узнать, что тебе нравится. Мне вот нравятся фильмы ужасов, из музыки люблю такие группы, как Металлика, Скорпионс, Рамштайн, Ред Хот Чили Пеперс и другие. Из блюд мне нравятся картошка фри и сосиски с кетчупом. Ещё я люблю кофе, просто жить без него не могу. А что тебя нравится? Какие фильмы любишь? Какую ещё ты музыку слушаешь, кроме моих песен? Расскажи, где ты живёшь, где учишься. Очень жду твоего ответа.
Твой, Артём.
P.S. Пишу не от руки, по тем же причинам, что и ты.
Запечатав конверт, Антон отдал его Георгу, что бы тот оправил письмо. Было странное, приподнятое настроение. Антон гадал, какой будет реакция Лики, что она ответит. Коровин очень боялся, что она окажется очередной дурочкой, замаскировавшейся под нормального человека. Что ответом будет очередное письмо с признанием в любви и т. п. Но, раньше времени гадать не хотелось, поэтому Антон расслабился и стал ждать ответа.
Вот так и началась переписка между Антоном и Ликой. Если бы Антон знал, чем закончится эта переписка, то не стал бы даже читать письмо от Анджелики Бессоновой, но будущее человеку знать не дано, поэтому Антон был в прекрасном настроении и ожидал чего угодно, но только не плохого.
Вечером, Антон снова наведался в клуб, но самое удивительное, что возвратился он оттуда один, что было несвойственно для Антона. Весь вечер мысли его были только об одном – о Лике. Антон всё думал, какая она из себя: симпатичная или страшненькая, высокая или низкая, толстая или худая? Коровин уже пожалел, что не попросил фотографию Лики. Хотя это бы ничего не изменило. Впервые в жизни, Антона Коровина девушка интересовала не как объект плотских утех, а как человек, как личность. Даже стыдно немного было, из-за того, что подписался псевдонимом, но это не имеет значения, всё-таки Антон Коровин и Тёма Титов – это один и тот же человек. Так какая разница?
Когда Антон заснул, ему снился сон, о том, как он и Лика вместе проводят время, болтают, смеются. И ничего больше. Это был хороший сон. Таких снов давно уже не было у Антона.
*3*
Ответ от Лики пришел довольно быстро (как, оказывается, хорошо работает почтовая служба в Украине). В письме девушка писала о том, что она тоже любит картошку фри, но не с сосисками, а с ветчиной, что она тоже любит старые рок-группы: «…их песни настоящие, живые, наполненные смыслом, а не пустые звуки, которые издают современные исполнители. Но ты к ним, к счастью, не относишься» - писала она. Так же, она писала, что любит фильмы ужасов, особенно с плохим концом («…так уже надоели эти слащавые хэппи энды…»), ещё она любила читать. Фантастику, про полёты в космос. Говорила, что когда она читает, как космический корабль бороздит просторы космоса, ей кажется, что она сама в этом корабле и, вместе с капитаном, следит за порядком во Вселенной. Жила Лика в очень маленьком городке под названием Славутич, что Антон уже знал из первого письма. Развлечений там почти не было, поэтому Лика с головой погрузилась в учёбу. Училась она в местном техникуме на медсестру. Говорила, что любит помогать людям, а уж медсёстры в этом деле одни из первых.
Антон несколько раз перечитывал письмо. Так получилось, что у парня не было настоящих друзей. Так, «приятели», которые тусуются с тобой, пока у тебя есть деньги. А вот Лика, по всем признакам, вполне могла стать Антону самым, что ни есть, настоящим другом.
Антон послал ответ, рассказав то, что прежде не рассказывал, даже самым приближенным к себе людям: как он в первый раз занялся сексом (это было, когда родители уехали куда-то, оставив 14-летнего Антона дома с няней, которая на 15 лет была его старше), как его били в школе, как он в первый раз закурил на стройке с одноклассниками, как впервые попробовал алкоголь и всё в таком духе. Это были лучшие моменты в жизни Антона. Парень раскрывал душу человеку и знал наверняка, что этот человек его поймёт и не станет смеяться над ним. Эта переписка стала главным в жизни Антона. Даже концерты потеряли ценность. Все эти фанатки, гул толпы – всё это стало безразлично Антону.
Витальич заметил это, и как-то раз после концерта, отвел его в гримерную и задал простой вопрос:
- Антон, что с тобой случилось? – нахмурив сросшиеся брови, спросил менеджер.
- Ты о чем? – не понял Антон.
- О том! Ты не выкладываешься полностью как раньше, а это, Антоша, плохо, очень плохо. Если фанаты потеряют к тебе интерес, мы понесём убытки, а это, как ты знаешь, нежелательно для нас, - Витальич говорил спокойно, но Антон чувствовал, что невысокий, щупленький мужичок напряжен как струна. – Поэтому, я тебя спрашиваю: в чём, твою мать, дело?
- А, ты об этом. Понимаешь, я переписываюсь с одной фанаткой…
- Кажется, мы с тобой говорили по этому поводу. Общаться с фанатами не твоя работа. Для этого есть определённые люди.
- Она не такая, как все. Она другая. Это правда. Я не то, что с фанатами, я так с друзьями не общаюсь. Мне кажется, что она мой друг. Настоящий друг, понимаешь?
- Когда кажется, креститься надо. Все они такие, Антон. Она просто очередная дурочка, которая хочет от тебя детей или ещё что-то.
- Она не такая, говорю тебе! Она другая.
- Ладно, ладно. Твои проблемы, - с кислой миной произнёс Витальич. – Мне важно одно, что бы ты выкладывался на все сто.
- Хорошо, всё будет в лучшем виде, обещаю.
Антон так и сделал. Выкладывался на все сто, а по вечерам, писал письма Лике (теперь они переписывались по электронной почте, и письма приходили мгновенно). Так продолжалось два месяца. Антон и Лика знали друг друга как облупленные. Они стали настоящими друзьями. Одно тревожило Антона. Он до сих пор не назвал ни собственного имени (настоящего) и того, что музыку и песни сочиняет не он, а кто-то другой. Но, учитывая то, что дальше переписки дело не шло и вряд ли когда пойдет, Антон не сильно беспокоился по этому поводу. До того дня, когда Лика выразила желание, что бы Антон провел концерт в их городе, но выразила сожаление по поводу того, что по причине малого городского бюджета, Славутич не сможет позволить себе принять такого знаменитого артиста, как Антон.
В тот вечер Антон долго не мог заснуть. Он точно знал, что Витальич не согласится провести концерт в Славутиче, по причине малого гонорара, но так хотелось встретиться с Ликой. В одном из писем она прислала несколько своих фотографий. Это была невысокая блондинка, голубые глаза, стройненькая, даже немного худощавая. Милое личико обрамляла причёска «каре». Ей ужасно шла эта причёска. Антон уже тогда понял, что влюбился. Нет, он должен уговорить своего менеджера устроить концерт в Славутиче. Должен…
*4*
- Нет, нет и ещё раз нет!
Антон знал, что первая реакция Витальича будет именно такой.
- Ну, пожалуйста, Виталич. Это очень важно для меня. Я ведь делал всё именно так, как ты просил – выкладывался на полную.
- Ты хоть понимаешь, что прибыль будет самой маленькой со времён твоих первых концертов?!
- Ну и что? Ведь главное фанаты! ОНИ наш хлеб. Ты сам так говорил.
- И что? Сколько там фанатов? Тысяча? Или человек 500?
- Курочка по зёрнышку клюет, а сыта бывает, - вспомнил Антон старую поговорку.
- В том-то и дело, что мы люди, а не петухи.
- Курицы, - поправил Антон.
- Да насрать! Я сказал – нет!
Но всё же, после долгих уговоров, Антон упросил менеджера согласиться на концерт. Антон был на седьмом небе от счастья. В тот же вечер он написал Лике сообщение:
«Привет. Я буду выступать в вашем городе».
Через некоторое время пришел ответ.
«Ух ты! =)) Круто. А когда это будет?»
«Примерно через 2 недели. Я тут подумал, может нам встретиться после концерта?»
«Я была бы очень рада встрече».
«Отлично. Тогда я напишу, когда мы будем у вас».
Антон ждал этого концерта как никогда раньше. Дата была определена уже за неделю – 24 мая. Уже почти год Антон общался с Ликой и теперь, когда близилась их встреча, он волновался, как в преддверии первого свидания: думал, что скажет при встрече, как будет себя вести, что оденет, каким одеколоном воспользуется. Всё это навалилось на него, словно лавина на лыжников. И выбраться из-под этой лавины оказалось не так-то просто. В итоге, Антон решил особо не мудрить и одеть первое, что взбредёт в голову.
Так он и сделал. 24 мая (это был четверг), сразу же после концерта, он оделся как можно проще: кроссовки, синие джинсы, простая черная футболка и лёгкая серая куртка (не смотря на то, что на дворе уже было почти лето, день выдался прохладный). На голову он одел кепку. В основном это было чувство того, что он шел на встречу не с фанаткой, а с другом (хотя в душе он понимал, что Лика уже давно перестала быть для него другом – теперь он точно знал, что влюбился в эту девушку), поэтому не хотел выглядеть как попугай, разодетый в дорогие шмотки. Также сделал он это и потому, что не хотел, что бы его узнал ещё кто-то из фанатов. В таком случае вечер был бы потерян.
Встречу Лика назначила возле какой-то кофейни под названием «Фан-Коффи». Лика сказала, что будет ждать его в 20:00. Антон был там точно в срок, минута в минуту. Кофейня оказалась совсем маленькой. В тесном помещении едва разместились три столика, две отдельные кабинки и маленькая барная стойка, за которой стояла девушка лет 19 с виду и едва доставала подбородком до столешницы. Народу было не много: две девушки, женщина с сыном 6 лет и одинокая девушка в кабинке. Это была она. Лика. Разглядев её, Антон решил, что она прислала ему самые плохие свои фотографии, которые у неё имелись. Может просто пленка была не в состоянии запечатлеть её образ в полной красе. Лика просто не поддавалась описанию. Хотя нет. Наверное, именно так выглядят ангелы, а если нет, то вторые скорее всего во сто крат уродливее Лики – настолько та была прекрасна.
Лика заметила Антона и поднялась. На её лице сверкала белизной улыбка. Не сказав не слова, Антон обнял, а затем страстно поцеловал Лику. ТАК он ещё ни кого не целовал. Её губы отдалённо напоминали вкус спелой малины и клубники. Её волосы пахли лавандой (наверное, это её шампунь), а кожа была нежна, словно бархат. Одета девушка была в длинную юбку ярко-желтого цвета, зелёную майку и красные «балетки».
Оторвавшись от её губ, Антон вдруг почувствовал себя неловко. Искоса взглянув на посетителей, он заметил, что выражение их лиц выражало одно и тоже: «Эх, любовь».
- Привет, - произнёс Антон.
- Привет, - смущенно поздоровалась в ответ Лика. – Довольно неожиданно.
- Извини, если это было грубо и излишне, я просто… - но она не дала ему договорить.
Прижав свой палец к губам Антона, Лика коротко, но нежно ещё раз поцеловала его.
- Это приятно, - сказала она. – Я тоже не равно душна к тебе Антон.
- Ты знаешь…
- Да, в «Википедии» написано. Не волнуйся, я всё понимаю. Привычка, да?
- Это точно. Ну что, давай присядем и закажем что-нибудь?
- Конечно, - улыбаясь, ответила Лика.
Они заказали себе кофе с коньяком и беседа завязалась. Это было удивительно. Так легко Антон ещё не с кем не общался. Лика без сомнений была его второй половинкой. Она его полностью понимала и поддерживала, там, где это было необходимо. А когда возникал спор, то он был не долгим и весёлым. Антон был счастлив.
- Знаешь, Антон, мне ещё не с кем не было так хорошо, как с тобой, - смущенно произнесла Лика. – Понимаю, это звучит, как фраза из второсортного романа, но это так.
- Я чувствую то же самое, - ответил Антон и, перегнувшись через стол, поцеловал Лику.
- Может быть… пойдём, прогуляемся? – спросила девушка. – Ночью город, конечно, не такой красивый, но, всё же, есть где походить.
- Я не против, - улыбаясь, ответил Антон.
Антон расплатился и они с Ликой вышли из кафе. Взявшись за руки, они пошли бродить по улицам Славутича. Антон поразился, насколько чист и спокоен был этот городок. По словам Лики, тут практически все всех знали: вот тут живёт местный бизнесмен, у которого есть несколько грузовиков, перевозящих песок, добываемый где-то за городом; здесь расположился довольно пожилой мужчина владеющий большинством магазинов в городе; а вон там – друг семьи, тетя Оксана, работает на Чернобыльской АЭС (та находится в 60 километрах от города) и воспитывает троих детей.
- И не страшно вам жить так близко возле Чернобыля? – пораженно спрашивает Антон.
- Глупенький, там уже давным-давно безопасно, - смеясь, отвечает Лика. – Там даже кое-какие животные водятся.
- Мутанты? – с улыбкой спрашивает Антон.
- Дурак! – притворно надув губки говорит Лика.
Так они гуляли примерно до трёх часов ночи. Антон всё думал, как они поступят дальше: разойдутся «по домам», или останутся у Лики (в трейлер к себе Антон Лику не хотел вести, а то ещё подумает, что она «очередная фанатка»). Но Лика сама вышла из этого положения.
- Слушай, может, у меня переночуем, а то у тебя в трейлере наверняка не очень удобно? – предложила она.
В трейлере у Антона была двуспальная ортопедическая кровать, но дело, конечно, было не в этом.
- Я не против. Там и вправду очень неудобно, - слегка улыбаясь, ответил тот.
Лика, закусив губу, улыбнувшись и опустив взгляд, лишь крепче сжала руку Антона.
Жила Лика в обычной пятиэтажке, на 4-м этаже, в однокомнатной квартире. Та была обставлена почти по-спартански: кровать (тоже, кстати, двуспальная), письменный стол, стул, небольшой шкаф и маленькая тумба возле кровати.
- Я её снимаю, - смущённо говорит Лика. – А на мебель, не хватает, да и зачем? Вдруг завтра выселят.
- Я пойду, поставлю нам кофе.
Антон, отметил, что кровать не застелена. То ли не успела, занятая приготовлениями к встречи, то ли просто лень, но Антону было всё равно. Ему казалось, что лучше квартиры он никогда не видел.
- Кофе сейчас сварится, - сказала из-за спины Лика. – А мы пока можем…
Но она не успела договорить, потому что Антон притянул Лику к себе и поцеловал. Страстно. Кофе они пили уже утром…
*5*
Антон и Лика сидели за столом, и пили кофе. Стояла какая-то неловкая тишина – Лика лишь застенчиво улыбалась. Из окна лились лучи восходящего солнца, и при таком освещении она была прекрасна, солнечный свет играл волосами Лики, словно арфистка, нежно перебирая струны арфы; глаза были особенно яркими, как два голубых фонарика.
Антон странно себя чувствовал. Впервые в жизни он был вместе с девушкой, утром, после бурной ночи. Задумавшись, Антон понял, что ещё ни разу такого с ним не случалось. Утром всех девушек Антона уводил дворецкий. Нет, он был вежлив, кормил завтраком, даже подбрасывал на машине, куда те скажут, ссылаясь на то, что Антон (в смысле Тёма) сейчас очень занят – придумывает новые песни и обещал обязательно позвонить… Антон, конечно же, никогда не перезванивал. А тут вот они сидят, вдвоём и пьют кофе. Антон вдруг понял, что не знает, что и сказать.
- Прошлая ночь была прекрасной, - неуверенно произнёс он.
Лика рассмеялась.
- Что, еще ни разу не был с девушкой после секса? – напрямую спросила она.
- Нет, - честно признался Антон.
Ну вот, сейчас она подумает, что я обыкновенный бабник.
- Я всё понимаю. Не волнуйся, я не буду предъявлять претензий, - сказала она, опустив глаза.
Ну вот, она именно так и подумала. Антон не знал, что сделать, что сказать. Наконец, он решил. Встав и заглянув Лике прямо в глаза, он произнёс:
- Раньше мне было плевать, с кем я был. А теперь я хочу быть только с одной. Это ты, - и нежно поцеловал в губы.
Ощущения было невозможно передать словами. Это был просто взрыв эмоций и каждая старалась вытеснить другую. По телу Антона пробежали мурашки. Открыв глаза и немного отстранившись от Лики, он увидел, что девушку поразил тот же всплеск.
После этого всё встало на свои места. Не было той неловкости, молчания. Антон даже про время забыл, а вспомнил только тогда, когда его телефон начал негромко, но настойчиво звонить. Это звонил Витальич. Взяв трубку, Антон невольно отметил, что уже полтретьего (а проснулись они около 9 часов утра).
- Алло, - произнёс Антон.
- Ну и где «Ваша Светлость» пропадает? – спокойно спросил менеджер, хотя Антон знал, что таится за этим спокойствием.
- У Лики, - просто ответил Антон.
- У какой ещё на хрен Лики?! – повышая тон, спросил Витальич. – Нам уже время уезжать. Если через час тебя не будет в твоём трейлере – ищи себе нового менеджера!
- Всё будет в лучшем виде, - успокоил того Антон.
Витальич всегда, после каждой подобной выходки Антона, грозился уволиться, но это были пустые обещания. На самом деле, менеджер был очень привязан к Антону.
- Я посмотрю. И ещё – приходи один. Без всяких Лик, Вик, Насть, Кать. Понял?
- А Игоря можно взять? – улыбаясь во все тридцать два, спросил Антон.
- Какого Игоря? – недоумённо переспросил Витальич – шуток он не понимал в принципе.
- Никакого. Это я так.
- А! Шуточки, шуточки… - пробормотал тот и повесил трубку.
- Надо бежать, - сказал Антон Лике, убирая телефон.
- Начальство сердится? – с улыбкой спросила она.
- Ещё как. Слушай, я дам тебе свой номер телефона. Он мой личный, настоящий (и это была чистая правда). А ты мне дай свой. Будешь звонить, когда тебе вздумается.
- Хорошо, - с некоторым сомнением, ответила Лика. – А если ты вдруг будешь спать или песни новые писать и я тебя отвлеку?
Антон встал, как вкопанный. Она считает, что он сам песни сочиняет! Неизвестно, почему, но Антон не хотел прямо сейчас признаваться в том, что песни он сам не пишет, хотя, наверное, стоило…
- Не беспокойся об этом, - сказал он, подмигнув.
Антон собрался и, уже стоя в дверях, сказал:
- Мы обязательно ещё увидимся, обещаю, - и, поцеловав, ушел.
Дорогу тот помнил плохо, но город был маленьким, и заблудиться тебе было не возможно.
* * *
После вопроса Лики о сочинения песен, Антон долго не находил себе места. Все, абсолютно все, песни ему писал специально нанятый человек. Эдуард Акимович – так звали того самого человека. Песни он писал хорошие, рифмы складывались у него, словно конструктор в руках одарённого ребёнка. Но, не смотря на всё это, в СМИ никогда не просачивалась информация об этом. Витальич решил сделать Антону такой имидж, при котором все считали бы его гениальным певцом, поэтом, в общем – человеком творчества, полностью посвятившего себя музыке.
В этом и была проблема – Антон с детства не дружил с рифмой. Нет, конечно, он пытался написать что-то, но это было в школьные годы, а стихи его были, мягко говоря, плохими.
Антон даже как-то попросил Эдуарда помочь ему с рифмованием. Кончилось это крупной ссорой с поэтом, который с неделю отказывался работать «с такой бездарной личностью», и четырьмя бутылками ликёра, выпитого Антоном после.
И вот теперь, Антон переживал на счёт всего этого. Они с Ликой в отличных отношениях, но признаться ей в том, что все песни не его, значило бы признаться во лжи. Лика сказала как-то: «Я всё могу простить любимому, ну или почти. Но ложь я не прощу никогда, и ни при каких обстоятельствах». Уже потом Антон понял, что стоило бы насторожиться, услышав такие категорические слова, но учитывая то, что с Ликой ему не приходилось врать, Антон не обратил на это внимания. Лишь яростно поддержал её. А вот теперь он задумался. Как быть? Признаться во лжи, или же скрывать это, постоянно врать, врать Лике. А ведь ложь как снежный ком – чем дальше, тем больше. Как же быть?!
После долгих размышлений, Антон решил, что должен признаться в том, что песни не его, что он просто поёт их. Ведь Лика любит его, так же как и он её. Она поймёт, обязательно поймёт. В этом сомнений нет.
* * *
- Знаешь, а ведь это наше 10 свидание, - произнесла Лика. – Своего рода юбилей.
- Совершенно верно, - с улыбкой сказал Антон и поцеловал девушку. – С юбилеем тебя.
- Нас, Антоша. Нас.
Они стояли, обнявшись, на пешеходном мосту в Чернигове и смотрели на заходящее солнце. Небо, на востоке уже темнело превращаясь из светло-голубого в темно-синее, а на западе оно было красным, окрашенным лучами уходящего солнца. Создавалось впечатление, словно солнце все никак не хочет уходить и старается напоследок стать как можно красивее, красочней. Что бы люди запомнили красоту заходящего солнца и вспоминали его, даже когда на смену ему придёт одиноко светящая луна.
- Знаешь, мне очень хорошо с тобой, - негромко произнёс Антон.
- И мне. Как же всё-таки красив закат, - мечтательно сказала Лика. – Он такой чистый, настоящий, как и ты. Он не знает, что такое ложь и честно признаётся, что его время пришло, и пора уступить место звёздам.
Антон решил, что раз уж она завела разговор о честности, то стоит и ему признаться. Ведь сейчас самый подходящий момент, не так ли? Романтика и всё такое…
- Лика, я хочу тебе кое-что сказать… - начал, Антон, но его прервал звонок Ликиного телефона.
- Ой, подожди минутку, ладно? – сказала она, доставая телефон. – Алло? Да…. А что случилось?.. Не помог, но… Он ведь обещал!.. Просто соврал? Да как он посмел?.. Нет, не всё в порядке! Он обещал помочь, а теперь получается, что он просто напросто врал нам! Это нельзя просто так оставлять!.. Что-что, накажи его. Не разговаривай с ним, скажем, неделю. Пусть помучается. А там посмотрим…. Всё, ладно, пока.
- Что случилось? – поинтересовался Антон.
- Мамин хахаль, чтоб его, обещал ей сегодня помочь с компьютером, но, видите ли, на работе задержался! Теперь придётся ехать домой и самой помогать. Нужно Винду перебить и винчестер от вирусов почистить. Ну, я ему покажу, он у меня отучиться врать!
- Но ведь он задержался на работе, всякое случается, - попытался оправдать «хахаля» Антон (нет, ну действительно, тут же нет его непосредственной вины!).
- Это не оправдание! Он обещал и не сделал. Получается – соврал, нагло и мерзко!
Боже, что случилось с той милой девушкой, которую звали Лика? Сейчас она была вся напряжена, ещё чуть-чуть и молнии из глаз полетят. Увидев встревоженный взгляд Антона, Лика успокоилась и уже прежним тоном сказала.
- Ты прости. Ты тут ни при чём. Просто из всех вещей в мире я ненавижу ложь. Но ты не такой, так что не думай об этом.
Но Антон думал и очень усердно. Если Лика вот так завелась от такого незначительного повода, который даже не касался её, что же будет, когда Антон признается ей в своей лжи, которая, как он думал, намного серьёзней, чем простая задержка на работе.
- А что ты хотел сказать мне? – спросила Лика.
- Что? Ах да… Я всего лишь хотел сказать, что люблю тебя, - уклончиво ответил Антон.
- Милый, я тоже люблю тебя, - сказала Лика, прижимаясь к Антону. – И всё-таки сегодня замечательный вечер, да?
- Это точно, - пробормотал Антон. Он уже не считал, что этот вечер такой уж и замечательный.
*6*
В ту ночь Антон не спал. Он всё думал, что делать. Он даже представить не мог, как отреагирует Лика на то, что он всё это время не говорил ей, что сочинять песни вовсе не умеет. А ведь Лика свято верила в это. Сколько было звонков, начинающихся со слов: «Привет, не отвлекаю от творчества?». Или вопросов типа: «Когда будет новая песня» или «Ты что-нибудь уже написал?» во всех случаях Антон просто отнекивался, но понимал, что долго так продолжаться не может. Они с Ликой виделись всё чаще и очень скоро, скрывать всё это уже будет невозможно.
Антон решил так. Он напишет её письмо с признанием. У неё будет время, что бы «остыть», а потом они спокойно поговорят об этом и всё будет нормально, будет как прежде.
Антон сел за компьютер, открыл окно сообщения и написал следующее:
Лика, я должен тебе признаться. Песни, которые я пою, не мои. Их пишет другой человек, поэт. Я только пою. Но это ничего не меняет. Ни моего отношения к тебе, ни к кому или чему либо ещё. Это – мой единственный промах. Единственная ложь. Пожалуйста, не сердись на меня. Я очень виноват, признаю. Но я люблю тебя, всей душой.
Точка. Отправить.
Теперь остаётся только ждать и надеется на то, что Лика не сильно разозлится на него.
* * *
Ответа на письмо не было долго. Антон не находил себе места. Неужели она так сильно сердится на него? Ведь это такой пустяк. Сейчас почти вся эстрада поёт чужие песни. Что в этом такого. Ведь задача певца – петь, он не обязан сам сочинять песни. Нет, конечно, если ты и сам можешь писать хорошие текста, - пожалуйста, все этому только рады будут. А если нет, зачем мучиться? Но, всё же Антон беспокоился. Ведь страшен сам факт того, что Антон скрыл своё неумение и никогда не опровергал слова Лики о том, что он сам пишет. А учитывая то, как Лика отреагировала на простую оплошность мужчины её матери, то как она отреагирует на признание Антона? Думать об этом не хотелось.
Когда через неделю от Лики не было никакой весточки, Антон решил сам позвонить ей. Лика трубку не брала. Когда в очередной раз Антон положил трубку, не дождавшись ответа, к нему подошел дворецкий.
- Антон, вам посылка, - ровным, как всегда, голосом произнёс дворецкий.
Это была посылка от Лики. Посылка? Посылка была небольшой и не очень тяжелой. К посылке был прикреплён конверт. Распечатав конверт, Антон прочитал короткое письмо от Лики.
«Я была о тебе большего мнения. Эта посылка первое из того, что я тебе приготовила. Прощай, любимый »
Антон в недоумении (и с некоторой опаской) распечатал посылку и тут же отбросил её, подавляя рвотные позывы – в посылке лежала дохлая крыса.
* * *
После случая с крысой, от Лики не было никаких вестей недели две. Затем пришла ещё одна посылка, на этот раз полная червей. После некоторых подобных «посылок», Антон прекратил открывать их, просто выкидывая их на помойку. Примерно через полтора месяца это прекратилось.
31 декабря Антон выступал на вечеринке у одного известного бизнесмена из Италии. Проходила она в Киеве, в одном из самых дорогих ресторанов, под названием «Венеция». Отработав своё время, встретив Новый Год, немного посидев за общим столом и напившись в хлам, Антон попросил своего водителя отвезти его домой. Прихватив с собой пару девчонок, в таких коротких платьях, что казалось, будто они одеты в очень длинные майки, Антон забрался в свой «парадный» лимузин и покатил в сторону дома. Уже в лимузине девчонки лишились своих платьев, а Антон своей одежды – дорога была долгой, а дороги были занесены выпавшим накануне снегом.
Когда лимузин подкатил к дому Антона, тот вывалился из транспорта поддерживаемый своими спутницами (уже успевшими снова надеть платья, которые, впрочем, скоро опять будут сняты). На заплетающихся ногах они побрели к дому.
- А вы…. ик!.. не смотрите, что я пьяный, - невнятно пробормотал Антон. – То, что я не стою на… ик!.. ногах, не означает, что… ик!.. у меня всё падает.
Засмеявшись пошлой шутке, девочки подвели Антона к дверям, как вдруг одна из них дико завопила.
- Боже мой! Что это такое?! – прокричала она.
- Ч-что т-такое? – спросил Антон, еле разлепив глаза и подняв голову вверх. Перед дверью было такое, что сразу же протрезвило певца. На массивной парадной двери гвоздями была прибита отрезанная коровья голова. На двери имелся след от крови, которая покрылась льдом от мороза.
Позвав охрану, Антон отправил девиц по домам, а сам не долго думая, позвонил в милицию. Когда приехали милиционеры, Антон сидел в столовой абсолютно трезвый, не смотря на пустую бутылку дорогого ирландского виски, которое так не любил Антон.
- Значит, вы говорите, что это не в первый раз? – спросил следователь.
- Ну, именно такое – впервые, но нечто подобное уже было, - ответил Антон и рассказал всю историю сначала.
- И из-за этого и началась вся эта ерунда? – пораженно уточнил следователь.
- Да, - хмуро подтвердил Антон.
- Знаете, мне кажется, вы имеете дело с больным на голову человеком. Более того – очень опасным человеком. Усильте свою охрану, а мы начнём искать эту психопатку.
Антон кивнул и, через некоторое время, после недолгих расспросов, лег спать. На душе было гадко. Но теперь Антон действительно начал бояться Лики. Что ещё она придумает? Как далеко зайдёт? Эти вопросы, словно гильотина, нависли над парнем, готовые вот-вот сорваться и понестись вниз.
Антон сделал всё, как сказала милиция. Усилил охрану, поставил больше камер наблюдения, поменял сигнализацию, даже дверные замки все заменил. Поиски Лики пока результатов не давали. Когда милиция нагрянула к Лике домой, той дома не оказалось. Оказывается, Лика уже два месяца, как ушла из дому, мать подала заявление, но найти её никто не может. Выслушав всю ситуацию, мать сначала не поверила, что всё это проделала её дочь. Но затем, всё же призналась, что в детстве Лика лежала в психологической больнице, из-за чрезмерной агрессии.
Антон стал жить как настоящий параноик. Всюду мерещились какие-то тени, стали сниться кошмары. Антон постоянно боялся проснуться и увидеть над собой Лику с перекошенным от ярости лицом. Однажды Антону приснилось, как Лика гонится за ним, сидя верхом на корове, с отрезанной головой. Затем картинка поменялась, Антон стоял перед зеркалом и увидел в отражении, что вместо головы у него голова коровы, измазанная в крови, а его собственная голова лежала на полу и дико смеялась над ним. После этого Антон с криком проснулся среди ночи и до утра лежал, весь дрожа, в кровати, боясь заснуть.
*7*
Выйдя из ванной, Антон налил себе коньяка, к которому сильно пристрастился в последнее время. Подошел Георг.
- Есть новости на счёт Лики? – хмуро спросил Аннон у дворецкого.
- Нет, Антон. Пока что поиски не дают результатов.
- Сука, - процедил Антон, отпивая коньяк. – Чего она привязалась ко мне? Зачем я вообще с ней познакомился? Что ей надо?!
- Я не знаю, - ответил Георг (а что ещё он мог ответить).
- Не знаешь, - хмуро пробурчал Антон. – Что ты вообще знаешь, идиот. Налей-ка мне ещё коньяку.
- Сэр, может на сегодня вам хватит?
- Я сам решу, когда хватит, понял меня?! – крикнул Антон.
Георг налил коньяк, но Антон вырвал у него бутылку и, сделав изрядный глоток, вышел на балкон. Уже стемнело, хотя часы показывали только половину девятого. Не удивительно – зимой всегда рано темнеет. Выкурив сигарету, Антон вернулся в комнату. Растирая руки (было всё-таки очень холодно), певец включил музыку и лег на кровать. Спать не хотелось. Да и засыпать Антон не торопился – каждую ночь его преследовали кошмары и один хуже другого. Опустошив третью бутылку, Антон всё же уснул. На удивление сон его был спокойным.
* * *
В лицо дул холодный ветер. Чёрт! Неужели Георг не мог закрыть балкон. Антон попытался закутаться в одеяло, но не смог. Того не оказалось. Но, даже будь оно на месте, Антон не смог бы пошевелится, потому что его руки были связаны.
Антон открыл глаза. Он сидел на пассажирском сидении в своём Камаро, руки его были связаны скотчем, а сам он был привязан тем же скотчем к сиденью. Камаро неслось по дороге на бешенной скорости, а за рулём сидела Лика.
- Б…дь! Ты чего делаешь, спихованная! Развяжи меня, сука!
- О, а раньше ты меня не так называл, любимый, - спокойно, почти ласково, ответила Лика.
- Это было до того, как ты начала всякую фигню творить!
- Тише, милый. Не кричи. Побереги силы. Они тебе понадобятся.
- Куда мы едем? – спросил Антон.
- Увидишь. Это прекрасное место, там тихо, спокойно, мы сможем побыть наедине.
- Слушай, неужели это всё из-за того что я не сказал тебе про свои песни?
- Они не твои, - холодно ответила Лика.
- Да мне насрать, чьи они! Не убивать же из-за этого?
- Убивать? Что ты, я не собираюсь убивать тебя, - удивлённо ответила Лика. – Я лишь накажу тебя, за ложь и всё.
- Пипец, да ты ё…тая! – прокричал Антон.
- Может быть, - задумчиво ответила Лика. – Но я тебе никогда не лгала, а вот ты соврал. И теперь тебя надо наказать.
- Да ведь это было только один раз!
- Ну и что? Откуда мне знать, что ты врал только в этом? Или не будешь врать в будущем?
- Не буду, только отпусти меня, - взмолился Антон. Он уже был готов на всё: умолять, просить – всё что угодно, лишь бы она отпустила его.
- Поздно, дружок, - весело ответила та. – Теперь уже поздно просить.
Антон в отчаянии посмотрел на дорогу, с удивлением отметив, что знает эту дорогу. Эта дорога вела в старое, заброшенное село и проходила по мосту через какую-то реку. В мгновении ока у Антона родился план. Оценив свои связанные руки, Антон заметил, что в одном месте скотч был надорван. Только бы получилось. Лика вела машину с легкостью опытного водителя. Ещё пару километров и будет мост. Мост был старым, деревянным.
- Что ты собираешься со мной сделать? – пытаясь говорить ровно, спросил Антон.
- Ну, как я могу сказать тебе. Ведь тогда испортится весь сюрприз. Не бойся, ты не умрёшь. Захочешь ли ты жить после этого – это уже другой вопрос. Но обещаю, ты будешь жить.
К этому времени они уже въезжали на мост.
- Это точно, сука! – произнёс Антон и резко дёрнул руками.
Маленький надрез легко разошелся и Антон высвободил руки. Вцепившись в руль, Антон резко вывернул его вправо. Двухтонный Камаро легко пробил трухлявое дерево и машина упала в реку. На удивление та не покрылась льдом и машина с громким плеском рухнула в воду. Вода хлынула в салон через открытые окна и тут же обожгла холлом всё тело Антона, одетого, как и накануне вечером, в халат. Лика была без сознания, со лба сочилась кровь. Вода полностью залила салон и Антон торопливо, насколько позволяла вода, полез в бардачок. Там лежал коллекционный нож, подаренный когда-то его отцом. Разрезав скотч, Антон стал выбираться из машины.
Машина быстро уходила на дно реки. Ледяной холод сковывал руки и ноги Антона. Отчаянно гребя руками, Антон даже не понимал, плывёт ли он вверх или куда-то вбок. Легкие горели огнём, хотелось вдохнуть. В какой-то момент Антон хотел уже вдохнуть и наполнить свои лёгкие речной водой. Говорят больно только вначале, а потом, теряешь сознание, и боль уходит. Преодолев этот порыв, Антон ещё сильнее и отчаянней заработал руками. И вот он всплыл. Жадно хватая воздух, Антон погрёб к берегу. Его отнесло довольно далеко от моста. Выбравшись на берег, парень, едва двигая ногами, пошел обратно к мосту. Было жутко холодно, даже дышать было тяжело. Антон тут же замерз до костей. Рук и ног он уже не чувствовал.
Выбравшись на мост, Антон пошел вдоль по дороге. Халат покрылся ледяной коркой и хрустел при каждом движении. Рассудок мутнел, перед глазами всё плыло. Увидев свет вдалеке (это был какой-то автомобиль), Антон из последних сил замахал руками, а когда машина подъехала ближе и остановилась, Антон упал на землю и отключился.
* * *
Антон лежал в больнице уже месяц. Переохлаждение вызвало воспаление лёгких, вдобавок Антон отморозил себе два пальца на ноге и один на руке, их пришлось ампутировать. Милиция сказала, что тело Лики они не нашли, видимо его вымыло из машины и унесло вниз по течению.
- Не волнуйтесь, она не могла выжить. При таком холоде, да ещё и под водой – у неё просто не было ни одного шанса.
- Хорошо бы, - произнёс Антон. – Даже представить не могу себе, что она со мной хотела сделать.
- Да уж, хватает на земле больных людей, - сказал следователь. – У меня такой случай впервые.
- Поздравляю, - иронично пробурчал Антон, глядя в окно своей палаты.
- Ладно, я пойду, пожалуй. Вам сейчас уколы колоть будут, - в палату вошла медсестра. В больнице был карантин, поэтому весь персонал ходил в повязках. Следователь вышел, а медсестра готовила шприц.
Антон продолжал смотреть в окно, думая о прошедшем. Чёрт, знал бы он, что всё так получится, то сжег бы письмо не читая. Она была явно не здорова. Как же он раньше не заметил этого. Разве её гнев, вызванный отчимом, не был сигналом? Антону тут же стоило прекратить всякие отношения с ней.
Медсестра сделал укол. По телу растеклась приятная слабость, успокаивая тело и мысли Антона.
- Что вы мне вкололи? – вяло спросил Антон, в глазах всё плыло.
- Наркоз, милый, - произнесла медсестра голосом Лики. – Мы же не закончили, любовь моя.
Медсестра стянула повязку, это была Лика. Антон попытался закричать, но не смог – наркоз действовал мгновенно. Последнее, что увидел Антон перед тем, как потерять сознание, это скальпель, лежащий в руке Лики…