Новый день

Свет заливал все вокруг. Солнце уже давно поднялось по небосводу и с высоты освещало беспокойный город, раскинувшийся внизу на многие километры. Был тот осенний день, когда еще не уснувшая природа радуется последним теплым дням. Люди выползают из каменных строений, чтобы ощутить последние приветливые лучи. Через несколько недель наступят холода. И на протяжении долгой зимы свет солнца не будет согревать землю. В этой северной стране после теплого лета и золотой осени всегда наступает время суровых морозов, когда кажется, что сама жизнь впадает в спячку.

На крыше высотного дома стояли двое и наблюдали за мечущимися внизу людьми.

- Давно мы здесь не появлялись, - произнес один из них, задумчиво глядя вдаль.
- Да, тут многое изменилось, - отрешенно заметил второй.

Перед зданием простирался небольшой парк, утопающий в золотой листве. Хотя совсем недавно прогуливающиеся здесь парочки наслаждались буйством зелени.

- В древности, жившим здесь людям, приходилось за короткий теплый период приложить массу усилий, чтобы подготовиться к зиме, - взгляд одного из мужчин прояснился.
- И хотя сейчас их дома отапливаются, и трудятся они круглый год, но память поколений все еще теплится в них, - поддержал второй.
- Да, это не могло не отразиться на восприятии мира. Многие считают, что символ этой страны выбирался исходя именно из этих условий.
- И какой же у них символ?
- Медведь.
- Интересно. А ты что думаешь?
- Я думаю, что символ как нельзя полно отражает суть этих людей, но не потому, что медведь впадает в спячку.

Мужчины опять погрузились в думы, размышляя каждый о своем. Если бы кто-нибудь увидел их со стороны, то мог бы с легкостью сказать, что внешне мужчины являлись полными противоположностями друг друга. Первый был высоким блондином, второй – коренастым брюнетом. Однако рядом никого не было, а взгляды людей снизу как будто не замечали две фигуры, стоящие на самом краю крыши. Поэтому вряд ли кто мог заметить, что лица этих двоих были неуловимо похожи, излучая уверенность и умиротворенность.

- Когда-то все люди шли к единой цели, освещенной светом Божественной истины, но потом отвернулись от нее и вступили в туман - произнес блондин, будто возвращаясь к недавно прерванному спору.
- Да, раньше люди руководствовались одной Правдой. Зло было злом, а добро – добром. Но в тумане все краски тускнеют, а светлое становится серым, - признал второй.

- Почему ты считаешь, что именно этот народ… подходит?
- Единственным мерилом всех действий и поступков в этой стране всегда была совесть. Неважно, что сделал человек, но если он сам не искал себе оправданий, значит, все сделал правильно. По совести. Они знали, что можно пройти мимо нуждающегося и найти в оправдание тысячу причин, но потом всю жизнь придется искать новые.

- Голос совести – это голос Любви, - согласился первый, - жаль, что со временем все меньше людей прислушиваются к нему, и он становится все тише.
- Ты знаешь, что это не так. Просто люди предпочитают прислушиваться к голосу своего Эго и называют это рациональностью.
- Их проблема не в том, что они много говорят, - усмехнулся блондин, - а в том, что за их словами ничего не стоит. Они подменяют понятия, но не придают им значения, хотя эхо этих слов разносится во вселенной вечно.
- Именно поэтому мы здесь, - кивнул второй.

В разговоре вновь повисла длинная пауза. Многие люди посчитали бы ее неловкой. Ведь этим они отнимают столь драгоценное время у собеседника. В мире, где все торопятся жить, пауза в беседе воспринимается как кража. Но это нисколько не волновало этих двоих. Они молчали так долго, будто перед ними простерла свои объятия сама вечность.

Когда один из них решил прервать молчание, солнце уже клонилось к горизонту.

- Каждый день в этот мир приходят новые люди. Зачем? Их уже 7 миллиардов. Кто задумывается, откуда они идут и куда? Семь миллиардов. Это бесконечно много. И все они ютятся на крохотном шарике, висящем в бесконечных просторах Вселенной. Кто задумывается над тем, для чего они здесь? Жизнь имеет смысл, это очевидно. Он не абстрактен, не свой для каждого. Он один на всех. Но люди его потеряли, теперь каждый сам за себя. Брат брату волк. В итоге семь миллиардов человек заняты лишь тем, что производят еду и предметы быта. Как и тысячи лет назад они занимаются только выживанием. Человек пытается заставить работать весь мир на себя, но сам становятся жертвой. Он поглощен только собой, собой и… собой, - покачал головой блондин, будто не соглашаясь с чем-то.
- Люди едины, но запутались и не понимают этого. Живут на одной планете, но разделены. Разделяй и властвуй - так, кажется, они говорят? - ответил второй.

- Но кто придумал подменить смысл? Тайные общества, возможность существования которых все еще будоражит их умы? Сверхъестественные силы, на которые всегда можно свалить вину? Кто виноват?
- Ты знаешь ответ, - понурив голову, сказал брюнет. - Виноват сам человек.

- Люди слепы, - распалялся блондин. – Чего стоят слова их ученых, которые называют себя психологами? Подумать только, люди, называющие себя теми, кто познает Душу, рассуждает лишь об Эго, не говоря ни слова о Душе. Как им можно верить? Они рассматривают культуру, этику и мораль, как нечто чуждое природе человека и насаждаемое обществом для ограничения этой самой природы. Как они не понимают, что стремление к обществу также лежит в природе человека, а значит все его проявления, также естественны? Почему эгоизм они считают естественным, а обратное его проявление - нет?
- Такова цена рациональности. Практичные люди убеждены, что зло всегда побеждает. Что умен тот, кто жесток, и даже дурак лучше умного, если он достаточно подл. Им кажется, что честь – это чувствительность, а чувствительность – это слабость. Они, как и все люди, руководствуются своей верой. Для них в основе лежит их представление о мире, они считают, что миром правит страх и потому сердце мира – зло. Верят, что смерть сильнее жизни, и потому мертвое сильнее живого.

- Им повезло, что еще существуют люди, каждый день доказывающие делами лживость таких предположений, - ответил блондин успокаиваясь.

Тишина вновь простерла свои объятия над двумя мужчинами. Солнце скрывалось за краем горизонта. А тьма опускалась на улицы города, который, защищаясь, ощетинился тысячами искусственных огней.

- К сожалению, ты прав, в своих рассуждениях о психологах, - заметил брюнет с легкой грустью в глазах. – Я тоже заинтересовался людьми, которые, судя, по самоназванию их профессии, должны изучать Душу. Но ничего подобного не происходит. Они выделяют потребность в любви, говорят, что человеку нужно, чтобы его любили. Но никто не говорит, что человек должен любить сам, дарить свою Любовь. Они говорят о «потреблении Любви», но не о способности любить. Это чисто эгоистичная позиция.
- Любить значит дарить свою любовь, но никак не потреблять чужую. Любовь – это истина, потребность в любви – это тень истины. Но тень всегда не больше, чем тень. Тень повторяет форму, но сама невещественна. Тень подобна предмету, а, значит, они различны. Если что-то похоже на собаку – это не собака.

- Тем не менее, эта страна все еще сопротивляется рациональности, которую пытаются насадить в ее жизнь западные просветители, - заметил второй. – А значит, шанс есть. Рациональность – это математика, она занимается лишь тем, что складывает и вычитает голые факты. Однако все, что происходило с этими людьми на протяжении веков, научило их, что жизнь – это не набор фактов. Они знают, что только смысл фактов придает им цену.
- Характер народа проявляется, когда приходится делать выбор в сложных обстоятельствах, - задумчиво проговорил блондин.
- И тогда нужна Вера, чтобы сделать правильный выбор, - продолжил второй.

- Ты прав. Этот народ давно показал свой характер. Путь этих людей - не путь разврата и падения.
- Я уверен, в их душе еще жива тайна, они верят, что честность лучше хитрости, добротой дела не испортишь, люди – братья, а отец их – Бог. Их тайна – это Правда, и скрывают ее потому, что принимают всерьез, - проговорил второй.

Казалось, что блондин его уже не слушает и поглощен тем, что происходит у подножья здания. Внизу замерли в едином порыве десятки людей, заворожено следя за солнцем, уходящем за горизонт, и не двигались до тех пор, пока край светила окончательно не скрылся от их взора. Только после этого люди вновь зашевелились, будто с них спало наваждение.

-Ты прав, - сказал первый. – Эти люди как цветы, хрупкие, но когда встречаются препятствия на пути, они могут пробиваться через них. И всегда тянутся к свету.
- В их душе живет Любовь, - подтвердил брюнет. – Многие догадываются об этом, но мало кто точно знает. Получается ситуация, когда говорит тот, кто – не знает, а кто знает – не говорит. Просто потому, что это невозможно выразить словами. Но я верю, что в конечном итоге этому народу суждено отречься от ненависти, восстать против невежества и начать бороться за справедливость. Кому как не им дано понять, что нельзя победить тьму тьмой, и только свету под силу изгонять тьму из этого мира.

- Говорят: «Бог успокаивает беспокойных и беспокоит успокоенных», - улыбнулся блондин. – Поэтому ты вновь позвал меня сюда?
- Да. Лучше никогда не начинать, но если начал – закончи.
- Что ж, ты смог меня убедить, что для этого мира еще не все потеряно. Пойдем. Пора разбудить этого медведя, - сказал блондин, глядя во тьму.
- Да. Будет так, - эхом ответил второй.

Люди внизу торопились разойтись по своим домам, и никто не видел, как двое синхронно шагнули в пустоту. Но даже если бы случайный прохожий поднял глаза к звездному небу, он не смог бы заметить, как две фигуры растворились в темноте. Ночь была в своих правах, но скоро для людей наступит новый день.