Ты никогда не будешь один

Всегда не знаешь с чего начать. Но пусть все начнется с мысли, с нее, же все начинается, ведь так?
Люди связаны, все до единого. Можно сказать, что они как звенья в цепочке, шестеренки в механизме или как-то там еще. Но нет, они просто связаны друг с другом. От твоего друга ушла девушка – твоей сестре сегодня сделали предложение. Вчера потерял кошелек – на другом конце света рядовой клерк получил повышение. У кого-то вчера умерла бабушка – чей-то сын сегодня увидел свет. Если все это сложить в одну коробку и перевязать красивой ленточкой, то сбоку на ней можно написать «|МИР|», а ниже, маленькими буквами «Не открывать. Все они, тем не менее, счастливы».
Не ругай свою жизнь, не оскорбляй случай и случайность, и опережай ненависть к происходящему, предвосхищением будущего. Ведь за сегодня следует завтра, а за «паршиво» следует «счастье».
Я буду к тебе на «ты», мне так легче. Поэтому не обижайся на это панибратство. Просто хочу чувствовать себя твоим другом, а, как ты знаешь, с друзьями делятся самым сокровенным. И тут я тебе подмигиваю. Как другу, понимаешь?
А вот тут самое время начать по-настоящему. Пусть этот рассказ, новелла, книга, или то, что из этого выйдет, будет о людях. Да. Обо мне, о тебе, и о них.
Так вот, наша с тобой история начинается здесь и сейчас. Смотри, не отвлекайся!
Нашего с тобой героя зовут Марк. Марку двадцать, он не ищет вредных привычек, надирается, легко заводит новые знакомства, мечтает о том, что будет знаменитым, а главное верит в существование любви.












I: Начни с себя.
Как я и говорил нашему Марку двадцать. Не то, что бы это было много, но в целом это и не мало. Он до сих пор живет с матерью, ему это не в тягость. Впрочем, как и ей. Старший брат давно съехал, и лишь изредка что-то пописывает по электронной почте. По утрам Марк - студент Стэнфорда, а по вечерам, хоть и обаятельный, но уж очень надоедливый коммивояжер. Девушки у него нет. Друзей, которых он действительно может назвать друзьями, он приобрел в школьные годы.
Утро Марка начинается с удобной штуки в мобильнике, под названием «Будильник». На сигнале циклично повторяется мелодия, от которой не то, чтобы хочется, а приходиться просыпаться. Вместе с тем, наш Марк, как и все мы, страдает синдромом «недоброго утра». Это когда переводишь будильник на две минуты, несколько раз, чтобы еще поспать, а в итоге проспать.
Тут я снова тебе улыбаюсь, потому что никак не могу отучить себя просыпать таким образом.
Думаю для начала нам с тобой этого должно хватить. Итак, очередное утро Марка началось, как и полагается с будильника…
Get up, stand up: stand up for your rights!
Get up, stand up: stand up for your rights!
Рука Марка активно ищет мобильный телефон, который лежит на высокой прикроватной тумбе.
Get up, stand up: stand up for your rights!
Get up, stand up: don't give up the fight!
Будильник продолжает надрываться голосом Боба Марли. Наш герой и сам не знает, зачем решил просыпаться именно под эту мелодию. Может потому, что он в какой-то степени любит регги, а может потому, что ничего более символичного в музыке не удалось найти.
-Марк, ты не проспишь? – послышался с кухни голос матери.
Марк, наконец, нашел телефон, и лениво потягиваясь, посмотрел одним глазом на экран. «8:06» - самодовольно красовалось в правом верхнем углу.
-Поздно, мам! – откликнулся Марк, раздосадовано врезаясь затылком в подушку.
Теперь у него был выбор. Либо еще поваляться в кровати, потом лениво встать, также лениво принять душ и собраться в университет на вторую лекцию. Либо пренебречь гигиеной, завтраком и, одев первое, что попадется под руку, помчаться на первую. На самом деле это важная утренняя дилемма!
Когда такое периодически случается со мной, то в разные утра я решаю по-разному. Думаю, как и ты.
Но сегодня наш Марк не мог выбрать первый вариант, у него было занятие, от которого зависело останется он в университете или нет. Античная литература эпохи Гомера и Софокла – еще та дрянь.
Он оделся за несколько минут: натянул белые носки с затвердевшими от времени пятками, темные излюбленные джинсы, ремень со стальной бляхой, измятую и расстегнутую на две пуговицы розовую рубашку, улыбку с ямочками в уголках рта. Теплой струей воды из-под крана он смыл остатки сна с глаз, расческой привел в порядок густые, немного грязные волосы. Марк сплюнул мятную пену в раковину. Вода смыла и ее. В какой-то момент у него было желание побриться, но желанием все и ограничилось.
Выйдя из ванны, Марк подхватил черную сумку на лямке. Забросил в нее ручку, тетрадку, небольшого размера книгу и бумажник. Взяв мобильник в руки, он посмотрел в уголок экрана – «8:15». Марк улыбнулся своей маленькой победе над самим собой, и закинув мобильник во все ту же сумку, вышел из комнаты.
Постель не заправлена, на столе горы из книг и бумаг, под кроватью пустые бутылки и упаковки из-под снеков. Это его беспорядок, это его жизнь.
Не могу сказать, что этот парень мне уже безумно нравится. Марк в данном случае – герой повествования, а, значит, он должен быть невероятно крутым и идеальным до мелочей. Но наш с тобой Марк скорей что-то среднее между молодым Хэнком Муди и поднаторевшим Тедом Мосби. И нет, мне нисколько не стыдно, что мои кумиры – это герои американских телесериалов. Главное чтобы Марк стал твоим кумиром. Хотя бы на один вечер.
***
Дорога до университета заняла не больше получаса. Можно было бы сказать точней, если бы Марк следил за временем. Вместо этого он увлеченно читал. На сей раз это был Бегбедер. Марк начал читать его еще в августе, но до сих пор не мог закончить. То ли ему так сильно нравилось смаковать каждую страницу, то ли попросту не хватало времени. Ни смотря на это, творчество сумасбродного француза очень приглянулось нашему герою. По-современному циничен и по-викториански романтичен - таков он Бегбедер в своих книгах.
«Для того чтобы понять, что счастье не в деньгах, нужно сперва узнать и то и другое — счастье и деньги». На этом предложение Марк тяжело вздохнул и закрыл книгу. Может быть потому, что его остановка, а может быть потому что «в яблочко». Деньгами, впрочем, как и счастьем, он похвастаться не мог.
Пара минут на то чтобы дойти до аудитории, множество рукопожатий и брошенных в воздух «привет-привет», ненавистные и похотливые взгляды в коридорах, и полтора часа зануднейшего трепа на свете. В конце занятия «контрольная», в ней пять длиннющих вопросов о каких-то вымышленных людях и древних книгах. В итоге, сданный полупустой лист и настроение на прежнем уровне – на нуле.
Постой! Ты наверно начинаешь считать Марка неудачником? У нас с тобой тоже бывают не лучшие дни в году, но мы, же с тобой не лузеры.
-Здарова, Марк! Как написал?
-Да, дерьмо. Долбанный восьмой билет. Ты как?
-Второй. Такая же лажа.
Этот долговязый, и на первый взгляд хмурый куряга – Джек. Другом его назвать было сложно, но определение «приятель» подходило ему, как нельзя лучше. Он часто шутил, всегда что-то рассказывал, иногда слушал и отпускал колкости. С ним было весело.
-Чего такой хмурый? Из-за зачета? – прикурив, спросил Джек.
-Да, нет. С утра не заладилось. Сейчас еще по делам надо, а потом на работу. Все достало, ей богу.
Джек зажмурившись затянулся и с удовольствием выпустил облако табачного дыма.
-Забей. Может, пивка попьем?
-Я бы с радостью, да до среды пять баксов осталось. Может на выходных, там как раз футбол будет. Подхватим Брюса и еще кого-нибудь.
Ни Марк, ни Джек не признавали американского футбола – «touchdown», «safety» и еще куча непонятных для простого обывателя правил. Поэтому футболом они называли не регби, а соккер. Куда более интеллектуальный, пускай и английский, вид спорта.
-Окей. Ты куда?
-На автобус, в сторону центра.
Джек дотянул сигарету и точным броском отправил окурок в урну. Поперхнувшись, он смачно харкнул слюной на асфальт.
-Козел…ну, и пошел ты, с Юстасом тогда поеду.
-Давай, гони с друганом, - Марк с улыбкой протянул на прощание руку.
-До завтра, - ответил рукопожатием Джек, и, натянув на голову капюшон, молча двинулся в сторону остановки.
У каждого из нас свои дела. И то, сколько мы говорим о них, дает окружающим понять, что мы из себя представляем. Чьи-то дела чертовски-грязные, у кого-то с чистыми помыслами. Некоторые не могут бездельничать, другие - ленивые до ужаса. Наверное, я отношусь к последним, иначе бы я искал куда более энергозатратную, а следовательно прибыльную профессию, чем «молодой писатель-на-которого-всем-плевать».
В Марке же было всего по чуть-чуть – энтузиазм грешника рука об руку с ленью праведника. С чего вдруг? Наверно с того, что сейчас он направлялся к букмекеру, чтобы немного подзаработать на подарок другу. Благородный азарт – ласкает слух, согласись!
Букмекерская контора «Pot» находился в центре, между книжным «Readsi» и одним из сотен городских бистро «Subway».
Город был достаточно оживлен для первой половины дня. Тут и там, раздавались сигнальные гудки и недовольные возгласы. Ряды машин медленно ползли по пробкам, медленно сжигая жизни своих обленившихся владельцев. Десятки людей, почти что цельной массой, плыли по тротуарам вдоль дорог.
Наш Марк перебежал дорогу на красный, и, оказавшись на нужной стороне дороги – зашел в зеркальную дверь конторы «Pot».
Внутри было не очень шумно, и накурено. Причиной тому служили азартные любители никотина и легких денег. За дальним столиком, в углу, почти облысевший мужик, надменно курил дешевую сигару, листая какую-то брошуру. За барной стойкой, нервно докуривала красный «Marlboro» эмоциональная дама, далеко за сорок, с чудовищной «химией» на голове. Она периодически кричала: «Беги, рыжая, сука, беги!», смотря собачьи бега по большому старому телевизору, вкрученному в стену. При этом она судорожно елозила на высоком стуле, роняя пепел на старомодный драповый костюм.
-Интегрить твою матрицу! Кого я вижу! Решил снова отдать последние деньги на развитей моей конторки, Марки?
-Хрен тебе! Сегодня я подниму столько, сколько ты за год не заработаешь, - беззлобно отозвался Марк, усаживаясь на высокий стул, подальше от любительницы рыжих сучек.
-Самоуверенный засранец! Ну, здарова.
Бармен протянул Марку руку, на что тот ответил тем же. Крепкое рукопожатие длилось пару секунд, но было искренним и теплым.
-Привет-привет, Хьюстон. Все стаканы трешь?
Бобби Хьюс был давним другом Марка. К своим двадцати семи он достаточно преуспел в карьерном росте, начиная от простого консультанта в секс-шопе, младшего специалиста в банке, брокера на бирже; и заканчивая владельцем букмекерской бар-конторы, коим он сейчас и является. Ну, а по совместительству он с удовольствием вертел бутылки, вскруживая головы, азартным девицам с глубоким декольте.
-А ты все карманные деньги на соккер спускаешь? Ебандяй! Нет, чтоб нормальную работу найти! Я же тебе предлагал к моей знакомой в газету или к другану в алкомаркет. Дак нет, ты мечтаешь о миллионах, просирая сотни. Тебе не кажется это глупым?
-Блин, не начинай опять нравоучений, я в порядке. Закончу универ – найду работу. А пока я ищу призвание. Ну и любовь, куда без нее.
-Любовь не перманентна, все равно через какое-то время захочешь других кисок. Пример я с Тиной.
Пару недель назад, Бобби бросил свою, почти что, невесту Тину. Почему «почти что»? Все просто – она хотела свадьбы и точка, а он занимался бизнесом, с твердым желанием, чтобы люди работали на него, а не он на них. В итоге ее нетерпеливость сыграла против нее.
-Я предполагал, что все так и закончится. Тина - бензопила по натуре, по каждой мелочи тебя пилила. Тут все чертовски индивидуально. Вот, если я влюблюсь в ближайшем времени, то надолго! Нутром чувствую.
Бобби протер очередной высокий бокал, и, подставил его под кран, наполняя стекло пшенично-золотистым пивом.
-Может быть ты и прав, Марки. Хлебни лучше, под хмельком ты хотя бы не так много болтаешь о любви, - Хьюс положил перед Марком картонный подстаканник, и уже поверх него поставил запотевшую кружку, - Не парься, угощаю.
-Тебя бы уже давно могли посадить за то, что ты наливаешь несовершеннолетним, - наш Марк улыбнулся краешком рта, - Спасибо, это как раз то, что мне сейчас нужно.
Он обхватил бокал рукой, и сделал жадный глоток. Дама по соседству уже давно затушила сигарету в пепельнице и раздосадовано потягивала из своего бокала «Черный Русский». По всей видимости, ее гончая сука, так и не выиграла. Угловой столик уже опустел, оставляя на память о лысеющем позере, лишь табачный мусор от трехдолларовой сигары.
-Мэм, извините! Через десять минут, мы закрываемся на обеденный перерыв, - отрапортовал Бобби, глядя на свои дорогие наручные часы.
В ответ на это, дама выпустила трубочку изо рта, достала помятую десятку с изображением Александра Гамильтона и положила ее рядом с недопитым коктейлем. Молча встала и покинула заведение.
-Какой раз тут, а прощаться так и не научилась. Да и Бог с ней, зато на чай исправно оставляет.
-Хьюс, Не поминай господа всуе. Хотя нет, не так – не поминай господа в букмекерской конторе!
Марк улыбнулся, отпивая еще пшеничного напитка.
-Ха-ха-ха, очень смешно, - с ироничной гримасой произнес Бобби, - Я пока уберу со стола, и закроюсь, а ты давай лучше готовь свои центы! Скоро я закончу принимать ставки на твой долбанный соккер.
-Да, сэр, есть, сэр! – шутливо отдавая честь, выкрикнул Марк.
-Мудила, чтоб тебя…

Итак, что мы имеем. Неимоверный беспорядок вокруг – и тонкая душевная организация внутри. Наш Марк не любит, когда его к чему-то обязывают: классической литературе он предпочитает циничных современников. Вокруг него много интересных и необычных людей, которые очень легко доверяют ему – а он чаще скрытен, но постепенно шагает им на встречу. У него известные лишь ему одному мечты – и он идет к ним, вот только по какой-то очень крутой и не самой логичной дороге. Марк ценит дружбу – большая часть приятелей, считает его своим другом, но мало кого из них он сам может назвать таковым. Еще он любит смочить усталость пинтой-другой пива, а лучшим времяпрепровождением считает философские рассуждения и животрепещущие беседы.
Что еще рассказать тебе о Марке? Да ты и сам все увидишь. Ведь не может же в жизни быть все так просто и размеренно, за запотевшей кружкой и перед синим экраном, по которому сутками крутят футбол.
***
-Ну, как там первый тайм? А то я на кухне забегался и совсем забыл принять у тебя ставку.
-Я поставил на «Эвертон» против «Арсенала». Двадцатку, что «ириски» забьют во втором тайме, и пять на то, что это сделает Саа.
-Опять играешь по своей методике?
-Угу, - отпивая остатки из бокала, бросил Марк.
В азартных играх, касающихся футбола, у Марка была своя теория. Если команды не различались резонно по уровню мастерства, то он отдавал предпочтение аутсайдерам предстоящего матча. Коэффициенты высоки, интерес к игре возрастает, да и удачу никто не отменял. Легко быть победителем вместе с чемпионами. Стать победителем со слабаками – не каждому дано.
-Хорошо, Марки. Если обе твои ставки сыграют – выиграешь почти сотню. Ставка принята!
Бобби взял купюры, лежащие на одном из высоких стульев, и громко щелкнув кассой, убрал деньги. Затем взял большую чистую кружку с ручкой и налил себе пива. Обогнул барную стойку, и с довольным выражением лица уселся рядом с Марком, наблюдавшим за происходящим на экране. Счет «0:0».
-Игра опасная, но…
Тут у Марка в кармане зазвонил телефон. На сей раз, вместо Боба Марли, это был Люк Причард, со своим «Always Where I Need To Be». Вытащив мобильник, Марк посмотрел на экран, и недовольно скривился. Звонил его босс – Анджела.
О ней можно было бы рассказать очень много, но давай я сделаю это при их личной встрече.
-Кто там? – поинтересовался Бобби, довольно потягивая пиво.
-Босс, чтоб ее! Сегодня моя смена, и я должен втюхать, как минимум один ионизатор воздуха какому-нибудь кретину.
-Так чо ей надо-то?
-Видимо она хочет узнать, когда я заеду за ним в офис.
-Давай, вали. Я тебе потом расскажу, на что я потратил твои двадцать пять баксов.
Хьюс злобно и громко захохотал. На секунду Марк уже было поднялся со стула, но в какой-то момент успел передумать, и вальяжно уселся обратно. Еще раз, глянув на экран телефона, он зажал «#», и отключил звук.
-Да, пошло все к черту! Давно пора найти другую работу. Давай еще по одной, скоро второй тайм!
Бобби молча пожал плечами, и лениво встал, чтобы налить еще по кружке. Марк оживленно жестикулировал, сопровождая просмотр футбола сотней ругательств. Им было весело: они пили, смеялись, рассказывали друг другу истории и чувствовали себя очень родными.
День, казалось бы, только начался, но наш Марк, сумел решиться на важный поступок – перестать заниматься тем, чему он не хочет продавать душу. Очень самонадеянно и не просто, зато честно. Достойно похвалы, я бы сказал.

















II: Разочарование – дело времени.
Сложно жить в 2010. Вокруг нас с тобой, миллионы интересных вещей, которыми хочется обладать, но за которые, приходится платить. Причем, ладно бы, платить какой-то высшей целью или убеждениями – нет, простыми бумажками. А их наличием, мы с тобой можешь похвастаться не всегда. Получается очень обидно. Жить хочется красиво, и одновременно в свое удовольствие, но жизнь заставляет проживать себя, в вечном поиске либо одного, либо другого.
-Ты наверно шутишь, Марочка, ахаха!
-Нет, Анджела, нисколько. Я действительно хочу уволиться. Именно поэтому вчера я так и не явился.
-Да брось, дорогой, я тебя прощаю. Вот, возьми в шкафу два фена. Если продашь их сегодня – засчитаю, как два ионизатора.
Анджела закинула правую, ни капли непривлекательную ногу, на точно такую же левую. Кроме того, она могла похвастаться приличной долей жирка на бедрах, выглядывавших из-под короткой юбки. Марк едва сдержался, чтобы не выблевать переварившийся завтрак прямиком на письменный стол.
Теперь мы с тобой поговорим о большом и безумно похотливом камне преткновения в жизни Марка - Анджеле.
Марк устроился на работу коммивояжером еще два года назад. По началу, эта работа представлялась идеальной – движение, общение с людьми, гибкий график, деньги. Казалось бы, что еще надо? Первый год работы прошел с удовольствием, с хорошим для восемнадцати лет заработком, и приятными знакомствами в процессе. Заказы поступали через старших менеджеров прямиком на телефон. Но в сентябре 2008, с нашим Марком захотело познакомиться начальство в лице Анджелы Никули. Фамилия, казалось бы, французская, но это всего лишь казалось. Анджела была американкой до мозга костей. Асексуальной, и до ужаса приставучей.
-Анджела, как ты не понимаешь - это конец. Все, баста! Я ищу другую работу. Может в газете, может на телевидение, или вообще засяду дома, чтобы написать еще какую-нибудь книженцию. Попробую в кои-то веки заняться тем, что мне интересно, а не тем, что диктуют мне обстоятельства.
-Ах, так! То есть работать на меня тебе не нравится?
-Работать с тобой было еще терпимо, а вот получать еженедельные порции домогательств – выше моих сил.
Анджела возмущенно выпучила глаза, сложила руки на груди, а ее голос повысился до ультразвука.
-Ах ты, неблагодарный! Я помогала тебе, как могла, а ты мне так за это платишь?! Проваливай, и чтобы духу твоего здесь не было! Ты еще будешь умолять меня, чтобы я приняла тебя обратно!
Марк продолжал сидеть не с самым радостным, зато с очень уверенным лицом. Анджелу это бесило вдвойне. Ее одутловатое лицо покраснело, отчего синюшные мешки под глазами были видней еще лучше. Безвкусная стрижка представляли из себя нечто похожее на плохо выстриженную лужайку. А каждое гневно-брошенное слово, свистом просачивалось сквозь дырку, на месте которой должен был быть один из передних зубов.
-Хватит уже, я не твоя собственность.
Марк встал со стула и одернул свою кожаную куртку. Из-под нее выглядывала серая кофта с грустным белым смайликом, а капюшон свободно свисал за спиной. На ногах были все те же затертые темные джинсы и белые кеды. В них было немного прохладно, поэтому теплые носки спасали от промозглой осени. На правой руке Марка было одето церковное кольцо. Не то, чтобы он был безумно верующим – просто это внушало немного уверенности.
-Марки, подожди! Я…я…может быть, я наговорила лишнего, подожди минутку!
Анджела вскочила со своего кресла и подбежала к Марку. Ее морщинистые руки схватили его за плечи и потащили к себе. Она прижималась как могла, начиная умолять о том, чтобы он остался. Марк все также стоял на своем. Легко освободился от объятий начальницы и вышел из кабинета. Ему было противно оттого, что он так долго терпел это, считая такое отношение – в порядке вещей.
Ты, я, Марк – мы часто ошибаемся. Но наша главная ошибка, это принятие действительностей этого мира. Мира ненужных технологий, ангажированной журналистики, гипертрофированного либидо и одиночества. Может быть история Марка, как раз и об этом. О том, как найти спасение души еще при жизни.
***
На улице было прохладно. Марк вышел из здания и остановился на пороге. Перед ним белой армией, падали хлопья свежего снега. Еще осень, но видимо зиме нет до этого никакого дела.
У тротуара напротив здания был припаркован желтый старенький «Mercedes» с такси-шашкой на крыше. Окно с пассажирской стороны наполовину опустилось, и оттуда выглянула чья-то голова.
-Осенний, такси не желаешь? – крикнул он Марку.
-Чего? – непонимающе мотнул головой Марк.
-Подвезти, говорю?
-А! Да, давай.
Наш Марк торопливо засеменил к машине, похрустывая кедами по хрупкому снежку. На улице было не слишком людно, а те, кто все же бродил по городском улицам, старались как можно сильней закутаться в необъятные шарфы, высокие воротники и бездонные шапки.
Таксист сам открыл заднюю дверь. Марк немного проскользил по подмерзшей земле, и ухватившись за желтый металл, почти влетел в теплый салон автомобиля.
-Фуф, - хлопнув дверью, выдохнул Марк.
-Неужели замерз? Ты бы еще в шортах и сланцах тут стоял!
Водителем оказался смуглый парень лет двадцати пяти-двадцати семи. Овальное лицо, немного приплюснутый нос, клочок бороды под нижней губой, белоснежная улыбка в зеркале заднего вида.
-Да как-то до этого не чувствовалось, что так похолодало. Я Марк, - он улыбнулся и протянул покрасневшую руку водителю.
-Странный ты, Марк. Я здесь чуть больше полугода, но ты первый, кто так незатейливо со мной знакомится. Меня зовут Самби, и если тебе интересно, откуда я, то я – фиджиец.
Самби, не оборачиваясь, пожал протянутую руку, и вновь блеснул улыбкой в овальное зеркальце у лобового стекла. В салоне было тихо, приемник выключен, а двигатель молчаливо дремал под капотом.
-Погоди, то есть ты с Фиджи?
-Ну, да.
-С того самого Фиджи, где всегда «+30*С», мангровые рощи, серфинг и лифчики из двух кокосов и веревочки?
-Типа того.
-Тогда какого хера ты здесь, в этом чертовом городе минус пятнадцати, небоскребов, пробок и зимних пальто!?
Марк искренне и удивленно хлопнул руками по велюровой обивке. Самби, улыбаясь, расхохотался.
-А как насчет всякой ядовитой живности, проблем с трудоустройством и вечными ожогами роговицы? – фиджиец вопросительно мотнул головой, - Вот поэтому я здесь! Снег? Не более чем приятный спецэффект. Пробки? Да как-то уже и не замечаю. Каждый небоскреб здесь, подобен Колоссу, а автомобильная печка отлично заменяет теплую одежду. Этот город дарит тебе мечту, исполняет ее, а потом сам и разочаровывает – так уж все устроено, Марк.
Самби улыбнулся краешком рта и с едва видимой грустью посмотрела на Марка в зеркало. Несколько секунд они молчали, потом фиджиец повернул ключ в замке зажигания, и «Mercedes» преданно заурчал. Самби крутанул маленький тумблер в магнитоле, и она ответила ему взаимностью. Из колонок заиграло что-то ритмичное и заводное.
-Это Элфмен, он несусветно крутой мужик. Только от него иногда и просыпаюсь, - довольно покачивая головой сказал таксист.
На этот раз Марк просто кивнул и прислонился головой к холодному стеклу, разглядывая происходящее на улицах мегаполиса. Снежная армия продолжала брать штурмом крепость из стекла и бетона. Вторая проигрывала в пух и прах.
-Так куда едем, осенний?
-До Дримфол и Уоллс. Пора принять ванну и хорошенько выспаться.
-Дом - это круто, мужик.
На этих словах Самби прибавил громкости Элфмену, посмотрел в боковое зеркало, и, переключив на первую, резко рванул с места. Мокрый снег под колесами, теплый воздух в салоне, приятный собеседник. Это такси казалось Марку лучшим в мире. По-крайней мере сейчас.
***
Они ехали до дома Марка чуть больше положенного. Минут сорок, или пятьдесят. Всему виной было снежное месиво, которого с каждой минутой становилось все больше и больше. По дороге они успели обсудить девушек, выпивку, образование, соккер, погоду, жизнь.
Заехав немного на бордюр, желтый «Mercedes» остановился. До дома Марка было несколько метров. Вот оно, очередное благо две тысячи десятого – доставка прямиком до порога.
-В общем, ты, если что, заходи к Бобби, он иногда крутит у себя соккер. Там и увидимся. Сойдет?
-Договорились, Марк.
Самби вновь улыбнулся своей белоснежной улыбкой. Из колонок доносилась уже совсем другая музыка. Звучала она еще бодрее Элфмена. Фиджиец ритмично постукивал по рулю, напевая себе под нос, своим немного бурчащим и хрипловатым голосом. Марк полез во внутренний карман кожаной куртки и достал оттуда потрепанный временем кошелек.
-Сколько с меня?
-Да брось. Отвезти тебя от центра до дома – три бакса на бензин. Пообщаться с тобой час – никаких денег не найти. Я тебе еще должен.
-Ну, начало-о-ось, - протянул Марк.
-Вали давай, пока я не передумал! - Самби захохотал, и достал пачку с сигаретами, - Не курил уже больше часа. Сейчас закурю, да так, что прокопчу тут все по полной!
-О, ну я тогда точно пошел. До скорого, старик!
Марк хлопнул фиджийца по плечу, спрятал кошелек, и вышел из машины. Было слышно, как Самби прикурил сигарету, чиркая зажигалкой. Дым струйкой потянулся из водительского окна. Марк еще раз улыбнулся, хлопнул дверцей, и быстро зашагал в сторону дома.
***
Думаю, если ты читаешь это, то у тебя должен быть дом. Дом, где есть экран компьютера, или диван, или ванная – так или иначе, где-то же ты это читаешь? Хотя я, как и Марк, предпочитаю читать в транспорте. Хоть какая-то полезная трата времени.
Так вот. У Марка был дом, который он искренне любил. Его дом не был крепостью, он был Шамбалой, Эдемом, Землей обетованной. Здесь он чувствовал себя в гармонии со своими мыслями, ощущал легкое и едва уловимое дуновение счастья.
-«…Поводом для обыска камеры стала передача «Inside Edition», в эфир которой попала недавняя запись голоса преступника. За проступок Мэнсону добавили 30 дней к его пожизненному сроку» - прозвучало из динамиков приемника.
Марк успел раздеться и принять истинно-домашний вид. Он надел темные штаны на голое тело и пошел на кухню. По пути к холодильнику, наш Марк щелкнул радиоприемником, который зазвучал бредовыми новостями о добавлении еще десятка дней к пожизненному тюремному сроку. Думаю, парень не особо-то и расстроился, от еще тридцати дней к бесконечности.
Матери Марка не было дома. Она уехала к кузине на неделю, помочь с племянником. В кои-то веки у Марка выдался свободный вечер, который он мог чему-то или кому-то посветить. Скорей всего чему-то. Он размышлял о том, что мог быть написать пару страниц своей дешевой философии, и выложить ее в интернет. Или глянуть парочку свежих сериалов, выпить пинту другую пива, или раскурить косячок. Вариантов было не великое множество, но все же, лучше чем ничего.
-А сейчас группа «Train» со своей рождественской композицией «Shake up Christmas». Пускай до Рождества еще целый месяц, но предвкушение порой бывает лучше происходящего. Всем приятной ночи!
Когда-то он также хотел вещать по ночам, прямиком в наушники или магнитолы, но как-то не задалось. Когда была возможность – он струхнул, а потом было уже поздно. Пришлось выбирать наилегчайший путь. Уже полгода, он учился печатному делу, а не теле- и радиовещанию. Когда он закончит университет, то легко сможет устроится в какой-нибудь второсортный «Pussy-Times» или что-то в этом роде.
Мечты о чем-то идеальном сбываются либо у единиц, либо под Рождество. Кому как повезет.
Выбрав из холодильника темную, прохладную бутылку «Budwiser», он лениво зашаркал в комнату, чтобы завернуть себе большущий косяк от всех невзгод.
Радио распространяло поднимающую настроение мелодию по всей двухкомнатной квартире.
Музыка вообще способна творить чудеса! Она придает нотку какой-то кинематографичности жизни. Ты как будто бы герой сериала или фильма, делаешь вроде бы что-то простое, но музыка делает твои движения плавными, утонченными, почти идеальными. И тогда даже готовка яичницы или закручивание косяка превращается во что-то необычное.
Марк не был наркоманом, он просто был непрочь иногда «пыхнуть». В шкафу у него было припрятано что-то около двадцати граммов марихуаны. Он купил их еще год назад, но толком и не курил. Просто цена была смешной (всего пятьдесят баксов), да и дурь никогда лишней не бывает. Ее всегда можно продать парням, с мешками под глазами, которые ошиваются с пустой бутылкой 0,5 из-под «коки». Конечно же, Марк думал о том, чтобы завязать навсегда. Но это оставалось для него редким баловством – перезагрузка сознания, свежий глоток воздуха.
Он взял пустую сигарету, которая валялась у него в столе, засыпал в нее приличную горсть сушеной зелени, и закрутил кончик. Это заняло не больше минуты. Отхлебнув пива, он засунул нетрадиционную сигарету в рот, и запалил бумажный конец. Целюлоза моментально затлела, прихватывая с собой и сушеные листья. Дым приятно просачивался между зубов, прямиком в рот, а затем в легкие. Марк откинулся на большую подушку, которая лежала за его спиной. В голове что-то зашевелилось, буквально сдвинулось с места, подобно айсбергу.
«Итак, о чем может написать 20-летний мудак? Наверно о том же, о чем и 40-летний, только с куда более искренней и наивной выдумкой. Хочется оказаться немного умнее других, рассудительней что ли. Хочется создавать свою погоду, свой гороскоп, свои новости. Может быть, ты садишься писать, потому что тебе хватило смелости, тебе захотелось, чтобы тебя узнали лучше. И эти строки даются тебе тяжелее, чем обычно. Ты пишешь об этом, но ничего не меняется. Так сложились обстоятельства. До тебя нет никому дела, и ты не знаешь, как тебе быть. И, кажется, если не быть собой сейчас – то можно потерять себя. Упустить момент, который может решить все. Остаешься верным себе, а вместе с тем, чудаковатым для других…»
Марк затянулся еще пару раз, и выпустил густой дым через ноздри. Сейчас лучше было бы набрать ванну, лечь в нее, пока она еще набирается, потом докурить, а затем засесть за клавиатуру. Внезапно зазвонил телефон. Он лежал рядом на диване. Наш Марк взял мобильник свободной рукой и посмотрел на телефон. Номер не определился, и состоял из кучи непонятных цифр. Ничего лучше, как ответить, Марк не придумал.
-Да, я слушаю… - едва слышно произнес он.
-А какой у тебя номер до-о-ома? – радостно протянул гнусавенький женский голосок.
-Чего? – подавляя кашель, спросил Марк.
-Марки, ты чего. Мы же договорились – у тебя в семь, с тебя итальянские спагетти, глинтвейн и куча историй.
Девушку звали Стейси. Она была до безумия дурна. Что-то средне между гномом и мышью. Общение с ней было не в тягость, но и особой рассудительностью она не отличалась. Хотя на безрыбье и она раком сойдет.
-Оу…черт. Действительно. Подожди секунду.
Он убрал мобильник от уха и посмотрел на часы. У него было в запасе минут десять до ее прихода, и минут пять до прихода. Отказываться было уже глупо, да и от любого вида интимной близости, Марк бы тоже не отказался. А как следует из установки на вечер – спагетти, глинтвейн и свободная квартира, располагали к этому.
-Семьдесят второй. Жду.
Он сказал это в микрофон, и, не дожидаясь ответа, прервал беседу. Пепел от самокрутки грозно навис над держащей его рукой. Марк наконец-то кашлянул, и уронил весь тлен себе в ладонь. За этим незамедлительно последовало ругательство
***
У кого из нас не было такого «свидания», когда все казалось бы очевидно – встретились для милой болтовни, а затем для милого присовывания. Но нет, все начинается, как положено, а заканчивается какой-то несуразицей, нелепыми отговорками или играми в невинность.
В такие моменты я проклинал себя, и тут же представлял, как бы мог с пользой провести это время. Потом, конечно же, зарекался, что больше так делать не буду, но через какое-то все повторялось по этому же самому сценарию.
Хочешь узнать, чем закончился этот вечер для нашего Марка? Рассказывать тебе об этом, будет даже как-то некрасиво по отношению к нему. Ну да ладно.
Стейси приехала, принесла какие-то приторные печенюшки, долго молчала, смотрела, как Марк готовит.
Самой главной аферой вечера было то, что вместо обещанных итальянских спагетти, он сварил обычные, которые лежали у них с матерью на кухне. Просто не стал показывать Стейси пачку, и она легко купилась. Зато соус «пепперони» и глинтвейн были более-менее, настоящими.
Они поели, выпили. Марк что-то пошутил, Стейси посмеялась. Можно было перебираться в комнату Марка, чтобы «посмотреть его писанину». В этот момент, Стейси очень мило улыбнулась, посмотрела на время, и сказал по-своему гнусаво: «У-м-м-м, а за мной папа уже наверно приехал. Так жаль, что мало посидели!». Реакцию Марка в тот момент, можно описать, как что-то среднее между гневом и разочарованием. Стейси этого он не показал. Она ушла, одев на свои толстые икры, высокие сапоги. Хлопнула дверью. Марк смял остатки раскуренного косяка, которые лежали на холодильнике, и выкинул их в мусорное ведро. Объедки спагетти и глинтвейновых фруктов оказались там же. Вечер выдался паршивым, как никогда.
Сложно понять, почему большинство из нас ищет успокоения в похоти, в плоти, в почти безразборной проходной на своих простынях. Мы же не бездуховны и не глупы, а наши стремления на словах высоки как никогда! Но видимо на деле все иначе, раз популяция СПИДа растет, детские дома наполняются подкидышами, а браки по залетам становятся нормой.
Бог с ней с духовностью. Неужели так сложно уважать хотя бы свое тело.























III: Чему быть – то в любом случае придется пережить.
Сколько не раздумываю над этим, не могу дать однозначного ответа: что важней – либидо или сублимация? Не знаю, как у женщин, но у нас это так. Мы не можем совмещать, чтобы это не отразилось на качестве. И либо ты трахаешься сутками, как кролик, созидая в час по чайной ложке, либо берешь половой перерыв и вскрываешь колоду идей, чтобы увидели все.
Утро нашего Марка, после неудачно сложившегося вечера, началось с почты. В почтовый ящик, что стоял в паре метров от его дома, скинули целую дюжину конвертов и каких-то бумаг.
Вообще, не смотря на то, что на дворе двадцать первый век, Марк испытывает непреодолимую любовь ко всему осязаемому: книги вместо «pdf-файлов», бумажная корреспонденция заместо e-mail’a, живое общение в альтернативу «Facebook». Во всем этом, по его мнению, есть какой-то привкус романтики и материального величия.
-Сжав отчаянно кулачки, по миру идут хомячки! Вот такое незамысловатое стихотворение прислали нам радиослушатели, а главное непонятно, что бы это значило. Ну, да ладно! Еще раз с добрым утром вас, дорогие радиослушатели. И пусть оно начинается с Джо Дэссеном. Итак, «Joe Dassin», с одной из своих самых известных песен о улицах Париже «Les Champs-Elysees»
Марк стоял на кухне. По включенному радио шло какое-то утреннее шоу, периодически перекликающееся с музыкой. Теперь и оно подошло к концу. Он перебирал конверты один за другим: счет за дом, счет за электричество, счета из химчистки, счет за интернет, толстый конверт с рекламными буклетами, счета за телефон, письмо для матери, письмо для Марка.
Последний конверт был очень тонким, почти плоским. На лицевой стороне было красиво написано рукой: «For Mark Macias». Наш Марк выждал секундную паузу, и без лишнего волнения оторвал боковину конверта. Содержимое он не повредил. Оно представляло собой, сложенный вдвое листок цветной бумаги. Выловив его пальцами, он тотчас же его развернул.
«Попробуйте свои желания на вкус, мистер Макиас.
16:00, Парк-авеню 13
D.C.V»
Марк повертел цветной листок со всех сторон. Больше на нем ничего написано не было. Должно быть, очередная дурацкая рекламная рассылка, или таинственное приглашение на очередной flash-mob. Одним словом – чушь собачья. Он подошел к раковине, открыл дверцу под ней, и выкинул странное письмо в мусорное ведро.
Наш Марк достал сковороду из шкафа, два яйца из холодильника, бутылку масла, немного соли и паприки. Поставил сковороду, зажег плиту, плеснул немного масла, разбил скорлупу. Затем еще раз. Белок и желток тихонько затрещали, начиная равномерно затвердевать. Марк взял щепотку соли, затем щепотку молотого перца, и равномерно посыпал свой будущий завтрак. Настроение было голодное, не иначе.
Яичница с жидковатыми желтками была готова, Марк взял вилку, и начал есть ее прямиком из сковороды. Тефлон недовольно скрипел под столовым прибором. В это время Марк задумался над тем, как провести день. Учеба вышла на финишную прямую. В этом семестре оставалось сдать только квартет из дурацких экзаменов. Поэтому сейчас лучшим решением было - заняться собственным трудоустройством. С чего бы начать…
Думаю, мы все мечтаем о прекрасной работе. О том месте, где тебе будут платить десяток-другой тысяч за что-нибудь безумно креативное и нереально уникальное! Ха, ты только послушай себя! Ты уникален? Да, брось. Ты, я, Марк – мы просто люди, которые родились, выросли, открыли для себя мир, разочаровались, и уже решили, что конец света в 2012 - это не так уж и плохо. В какой-то момент, мы переоценили себя. Мы всего лишь живем в этом гребаном муравейнике! Поэтому, если хочешь заняться чем-то необычайно крутым, придется научить свое «Я» меньше выебываться. Может, тогда и допишешь уже свой рассказ; или картину; а может песню.
…Марк решил начать с Бобби Хьюса. Друг как ни как. Впрочем, он и так обещал помочь, а отказываться от этого было бы глупо. Наш Макиас почистил зубы, умылся, причесался, надел на себя все тоже самое, что и вчера, не считая еще одной пары носков и белой футболки под кофту. Вышел из дома, поймал такси, и вновь поехал до «Pot».
На сей раз, таксист был не настолько любезен, как Самби. Содрал восемь баксов и даже глазом не повел.
До Рождества была еще неделя с лишним, но Бобби со своей необъяснимой любовь к веселью и всякой чепухе, украсил свою конторку как подобает. Перемигивающаяся гирлянда по всему периметру входа, куски мишуры под окнами, омеловый венок на двери. Все бы ничего, да помимо этого и всяческих рождественских наклеек на стеклах рядом с “Pot” стоял снеговик. На голове у него был рождественский колпак, глаза и улыбка были из пивных пробок, к одной из веток-рук была привязана пустая бутылка из-под виски, а морковка была вставлена в нижний из снежных шаров. Проще говоря – играла роль снеговичьего члена.
Марк улыбнулся и покачал головой. В такие моменты Хьюс по-настоящему поднимал ему настроение.
Но все же, чтобы избавить друга от всевозможных проблем с полицией, он достал членорковь и поставил ее на подобающее для нее место. Теперь это был снеговик в лучших традициях рождественских сказок.
Наш Марк потоптался у входа, стряхивая снег с ног, и вошел.
Внутри Бобби тоже постарался. В дальнем углу вместо одного из столиков стояла ель, украшенная кучей блестящих шишек, звездочек, и прочими рождественскими штуками. На полу стояли маленькие коробки с подарками. По телику шли какие-то новости. Судя по непонятно-растущим зеленым и красным полоскам на экране – это была экономическая сводка.
Сам хозяин сего заведения стоял за барной стойкой в рождественском колпаке, легкой небритости, и несвойственной ему задумчивости. В руках он держал ручку, которой что-то записывал в блокноте, глядя на экран.
- Значит 2 грамма святому отцу, грамм моей сестре... О! Марк. Как твои дела?
Бобби оторвался от биржевых сводок, и, дурачась, помахал Марку рукой.
- Ну, привет, рождественский извращенец! Я-то в порядке, а вот снеговик, над которым ты издеваешься, может пожаловаться копам.
- Чо-то я не догоняю, о каком снеговике речь идёт? – Хьюс задумчиво почесал коротко-стриженный затылок.
-Бобби, ты совсем отсюда не вылезаешь? На улицу выйди. У тебя у входа стоит хренов снеговик, с приличного размера хренорковью! Я знал, что ты извращенец, но не настолько!
- Блядские дети! Я где-то час назад выходил и пинал их, под их маленькие жопы. У них там есть такой парень – Тони. Мать попойка, а он реально толкает марихуану, и это в свои одиннадцать лет! Это еще что, они тут своей бандой мне на прошлой недели стекло с запасного входа разбили, а я за это у Тони отобрал все, что у него было - грамма четыре, наверное. Сейчас решаю, как с ними поступить.
Бобби самодовольно улыбнулся и вновь уткнулся в листок.
Марк дошел до стойки, поймал взглядом светлую бутылку рома, что стояла за Хьюсом. Облизнулся. Затем хладнокровно расстегнул две верхние пуговицы теплой куртки, немного расстегнул замок, оголяя небритое горло и шею. Стащил шапку, положил ее на стойку, и недолго думая треснул Бобби прямиком по щеке. Да так, что кожа звонко чпокнула.
-Ты совсем долбанулся?! Сейчас наркота, завтра старые азиатки, а потом что? Силиконовые сиськи старых азиаток набитые герычем?
- Блин, погоди, Марк, а это не твоя ли бывшая за тем столиком сидит?
Бобби вытянул правую руку в сторону окна, привлекая вниманием Марка. Макиас повернулся в этом направлении и тут же получил сильный шлепок по щеке.
-Ах ты! - Марк болезненно потер ту часть щеки, по которой зарядил Хьюс. – Мне-то с чего? Не я же решил стать королем наркотрафика в нашем и без того прокуренном городище. Нахрена оно тебе?
Марк еще раз потер лицо, а затем окончательно расстегнул куртку и уселся на высокий барный стул. В заведении никого не было. И как только он повелся на этот трюк с "бывшей"?
- Какой еще король наркотрафика!? С четырьмя граммами я максимум король гейской вечеринки, состоящей из трех шестнадцатилетних подростков. Блять, Марк ты хренов скептик! Слышал что марихуана полезная?
-Тебе еще и маленьких неокрепших кисок подавай? Я тебе щас еще раз заряжу, причем с разбегу и по шарам! Марихуана полезна только когда ты хочешь напыхаться или кого-то напыхать, поэтому засунь себе ее туда, откуда ты через 5 лет будешь доставать героин в аэропорту!
Марк шмыгнул носом и недовольно посмотрел на Хьюса.
-Давай лучше налей чего-нибудь, а то я замерз малость. И плевать, что сейчас два часа! - потирая ладони, бросил Марк.
- Нет, ну нажираться-то днем - это конечно волшебно! Тебе «Jack Daniels» со льдом или на что-нибудь подороже меня раскрутишь?
Хьюс взял со стеллажа бутылку, несколько раз ее взболтнул, и со скрипом отвернул крышку. Из бутылки выпрыгнул насыщенный аромат. Пахло не то новогодней елью, не то возбуждённой девушкой, а может и возбужденной девушкой, сидящей на ели - словами не передать. Этот аромат амбре ласкал ноздри, и заставлял мозг работать быстрее, чем у прожженного наркомана в поисках дозы.
-О господи, пахнет, как мой освежитель воздуха в туалете, когда я смачно дважды спрысну! - Марк скривился, понюхав содержимое бутылки. - Давай чего-нибудь попроще, ты же знаешь, что я не ярый фанат вискаря. Что-нибудь типа вон той штуки, или той. А можешь вообще их смешать!
Марк затыкал пальцем в сторону барных стеллажей, как ребенок в магазине детских игрушек. "Та" и "Та" штуки были каким-то кислотным на вид джином, и неоткупоеренным «Jägermeister».
- Вкусы у тебя, как у проститутки, которая любит клубничные презервативы. Вдохни «Джэка»! Разве не чувствуешь запах страстной женщины?
Хьюс поднёс бутылку к носу Марка. В ответ на этот, Марк зажал нос пальцами и тяжело выдохнул ртом.
-А ты по-снобски выеживаешься. Прямо, как старый зажравшийся хрыщ, которому не дают молоденькие цыпы. Вообще, я захотел «Маргариту», причем чтобы было побольше лайма! – прогундел сквозь зажатый нос Марк.
- Оделся, главное, как пидор - джинсы вон в сапоги заправил и теперь «Маргаритку» ему подавай. Я ведь не пойду с тобой в сочельник в сауну, как договаривались – мало ли что!
Хьюс взял бутылку текилы, следом за ней ещё бутылку с каким-то странным содержимым. Повертев немного все это в руках, стал виртуозно подкидывать их, а затем смешивать алкоголь в шейкере. Не знаю, как он называется, да и если честно - это и не важно. В любом случае выглядело круто.
-Не в сапоги, а в завышенные кеды!
Но на реплику Марка Бобби не ответил, потому что был увлечен смешиванием. Вообще он любил это делать, да и как ты мог заметить, у него это не плохо получалось. Иначе откуда у него был бы свой азартный бар?!
Наш Марк частенько видел, как Хьюс делает коктейли, поэтому не стал следить за этим в очередной раз. Телевизор на стене перестал грузить экономическими графиками, и вместо этого начался выпуск обычных дневных новостей. Макиас заинтересованно повернулся к голубому экрану. Диктором была красивая молодая девушка, которая привлекала зрителей скорей своим декольте, нежели умением говорить.
«Сегодня в выпуск: в клиники обращается все больше жителей города. За последнюю неделю поступило свыше десятка пациентов с различными травмами и увечиями. В том числе есть мужчины и женщины оставшиеся без некоторых конечностей. Сами пострадавшие ссылаются на бытовые травмы и случайные случаи. Полиция в недоумении. ФБР начинает свое расследование! Несколько пострадавших доставлены в реанимацию. И с нами на связи наш специальный корреспондент из больницы Святого Антонио - Энн Ньюсэл...»
Марк оценивающе посмотрел на молоденькую корреспонденточку со светлыми волосами и лучезарной улыбкой. Неплоха, но видно, что работает не так давно. Многозначительно поиграв бровями, он повернулся обратно к Хьюсу. Тот как раз заканчивал с коктейлем.
-Что за хрень, Бобби? Либо мир продолжает катиться ко всем чертям, либо я чего-то не понимаю. Как думаешь?
- Все это я называю мистикой. Вообще напоминает какие-то сектантские ритуалы. А почему сами пострадавшие то ничего не рассказывают? Я вот этого не понимаю.
-Может, продают пальцы и ноги на черном рынке или строят огромного мясного зомби, которому дружно будут поклоняться. Не знаю, сейчас вообще много странностей происходит. Вот ты бы отдал кусок себя за исполнение любого желания?
На сей раз Марк дружелюбно улыбнулся, глядя на озадаченного темой беседы друга-бармена, который уже перестал трясти шейкером и подставил пустой стакан.
- Знаешь, Марки, я уже как-то отдал часть себя. Расскажу-ка я тебе трагическую историю, которая случилась со мной два года назад. Помнишь Ибрагима - еврея который золото ходил продавал?
-Погоди-погоди, ты налей сначала! - Марк настойчиво ткнул пальцем в барную стойку и с интересом стал ждать истории. – Ну, помню, и что?
Бобби, воспользовавшись моментом, всё-таки налил «Jack Daniels» Марку в стакан и, деловито потянувшись, продолжил.
- У Ибрагима была жена, но вопреки всем обычаям, та ещё шлюшка. К слову, она как-то сидела у меня в баре, и я её по-тихому напаивал - ну чтобы попробовать, как у них оно там. Правда в итоге она заблевала пол-бара, и у меня была активная половая жизнь - с тряпкой.
Хьюс захохотал над собственной шуткой. Лицо Марка лишь искривилось в непонимающей улыбке.
- Ну, это не суть! Жена Ибрагима, черт бы побрал, как её звали…Иона.. Лиона..
-Бобби, твою ж! Не тяни, продолжай давай!
- Ладно. Его жена как-то чпокалась с нигером из овощного магазина, прямиком в доме у Ибрагима. Ну, у старого еврея, конечно же, случился культурный шок, и он прибежал ко мне. Я ему налил, потом налил себе, затем снова налил, потом достал абсент, после сам выпил, и пошло-поехало. Помню лишь зелёные отрывки: как я говорил, что она сука, что я ради Ибрагима на всё - ведь он мой брат. Еще помню, как мы курнули с ним немного какой-то дури, а потом я достал свой член, взял в руки нож и сказал, что это ради Ибрагима.
Марк захохотал, давясь собственным смехом
-Марк, не ржи, как конь! В итоге я промазал и отрезал кусок мяса на большом пальце.
Марк отпил из стакана, и продолжил заливаться хохотом, поэтому даже не заметил подмены. «Джэк» оказался, впрочем, не так плох на вкус, сколько был противен на запах.
-Мораль твоего рассказа такова: связался с евреем - обрезанного конца не избежать!
Наш Марк вновь захохотал, попутно заливая в себя очередную порцию виски. Обстановка вновь стала домашней, уютной и до безумия теплой.
- Слушай, Марк, я что подумал. Помнишь, ты хотел немного, или даже много подзаработать?
-Так я вообще за этим так-то и пришел! Это ты тут со своей наркотой, вонючим бухлом, и евреями. Что предложишь?
Марк залпом осушил остатки стакана, и с удовольствием шикнув, поднял взгляд на Бобби.
- Что-то мне внутренний голос подсказывает, будто ты наркоту не хочешь продавать? – спросил Хьюс.
-Неа, вообще никак. Ты вроде что-то говорил о каком-то знакомом в газетенке или журнале? Вот это работа по мне.
- Ну, вот как раз моему знакомому и нужно немного марихуанки чтобы творить. Я сказал, что ты её привезёшь, и вы всё обсудите, по душам поговорите, так сказать. Там какое-то перспективное предложенице, вроде как. Парня, кстати, зовут почти как твою бывшую подружку.
-Лэйла? Полли? Мэй? Или его зовут Фист? Если ты конечно о той, что во влагалище влезала вся моя пятерня. Ба-ха-ха!
Марк вновь засмеялся, но на сей раз над своей шуткой. Не так громко, как до этого, но с неменьшим удовольствием.
- Вся твоя пятерня и пятилетней девочке залезет во влагалище! В общем, так, Марк. Его зовут Рэй и живёт он на Парк-авеню. Не то десятый, не то двадцатый дом. Не суть важно. Встретитесь с ним в самом парке, на входе. Он выглядит на сорок, должен быть в шапке и пуховике. Усек? Держи пакетик травы и едь давай к нему!
Бобби достал из-под прилавка полиэтиленовый сверток и замаячил им перед Марком.
-О боже! Опять ты о неокрепших кисках, остановись! - Марк ужасно скривился. - Может мне еще пиццу и пиво ему привести? Что за хрень?!
- Ты хочешь найти работу или нет? Хватит капризничать, держи пакет и вали отсюда!
Хьюс всунул пакетик Марку в руку, и крепко сжал ее в кулак, прямо как в дешёвых американских боевиках.
-Я верю в тебя, Марк! - прокричал на весь «Pot» Бобби
Марк тяжело вздохнул. Посмотрел на сжатый кулак, почувствовал рассыпчатость содержимого пакета, посмотрел на сально-улыбающегося Хьюса, и, плюнув на все, одернул руку. Пакетик с нелегальным содержимым легко упал во внутренний карман распахнутой куртки.
-Если меня посадят, мудила, то первым, из кого я сделаю петуха, будешь ты.
Наш Марк застегнул куртку, взял со стойки шапку, и, показав средний палец Бобби, вышел из «Pot» не попрощавшись.
Отчаянные времена требуют нетривиальных, а иногда и нелегальных мер.
Не знаю как ты, но в какой-то момент своей жизни, я думал о том, что бы сделать своим будущим призванием, что-нибудь аморальное и бесчестное. Проще говоря - я думал о том, чтобы попробовать стать одним из очаровательных мерзавцев, на которых клюют роковые красотки в коктейльных платьях. Негодяев, у которых всегда есть толстенные пачки долларов. Негодяев, чью жизнь с трудом можно назвать скучной.
Но, безусловно, в моей голове все это поселилось не просто так, а после всевозможных авантюрных произведений искусства: романов Яна Флеминга, фильмов Скорсезе и им подобных. На самом деле, такая жизнь не по мне. А все потому, что деятели искусства создают лишь прекрасные образы. Наблюдать интересно – а вот пробовать не каждый решится. В реальной жизни, Гордон Гекко – это Березовский, который хренову тучу лет прячется в Великобритании. Дэнни Оушен – прекрасно заретушированная версия Чичваркина, который повинен или ошибочно повинен во всех человеческих грехах. Продолжать можно и дальше, но думаю, ты не дурак, и сам легко проводишь параллели.
Недобропорядочная и легкая жизнь безумно манит, но вместе с тем, мало что хорошего сулит. Именно поэтому я найду способ, чтобы все-таки встать авангардом среди второсортных писателей или перейти в разряд маломальски крутых журналистов. Стащить чужой хлеб может каждый, а вот засеять поле пшеницей и терпеливо дождаться урожая сможем только ты и я. Ты – поскольку я верю, что ты не так уж и плох. И я – потому что я решил начать историю о Марке.
Что же до самого Марка - видимо у него не осталось вариантов. Ну, или он просто решил подергать судьбу за яйца.
***
Погода неумолимо продолжала портиться. Снега намело почти по колено, и с каждой минутой становилось все больше и больше. Снегоуборочная машина, которая чинно ездила туда-сюда по Парк-авеню, не справлялась со своей работой. Зато ее водитель с улыбкой слушал радиоприемник, стоящий за приборной панелью, тихонько переключая какие-то рычаги. В кабине было тепло, поэтому его можно понять. Да и вообще, откуда взяться рабочему настроению, когда до Рождества всего ничего. Неделя – это так мало.
Марк стоял в паре метров от входа в парк. Ему было безумно холодно, и даже закутавшись в пуховую куртку, шапку и варежки он продолжал замерзать. В зиме, конечно, есть свое очарование, но когда оно знает температурные границы.
Он в очередной раз переминулся с ноги на ногу и даже судорожно подпрыгнул. Люди вокруг него куда-то торопились, тащились с сумками, ехали в автомобилях. Да даже тот самый снегоуборщик был занят своим делом. Наш Марк же просто ждал встречи, которая казалась ему бессмысленной и не такой уж важной. Да вот только судьба(или во что ты там веришь), запланировала все иначе. Для Марка Макиаса начинался урок, которому он будет благодарен до самых седых волос.
Прямиком у дороги сидел бродяга в старом замызганном пальто и безразмерной шапке. Он настолько продрог, что жестяная чашка в его руках неумолимо дрожала. В ней звенела какая-то мелочь. Но это были не просто подачки милосердных – это было медное восхищение его голосу.
Oh! The weather outside is frightful
But the fire is so delightful…
Старик звучал хрипловатым баритоном, с искренним удовольствием, закрывая глаза. Растягивая каждое окончание. Он пел, и из его промерзшего горла доносилась настоящая музыка. Ей бы позавидовал любой современный молокосос, клипы которого входят в ротацию «MTV» на пару дней.
And since we've no place to go
Let it snow, let it snow…let it sno-o-o-w.2
Он вновь гортанно протянул, а затем глухо и мокротно закашлял в рукав. Скорей всего он был болен, и скорей всего это была не легкая простуда. За то время, пока он пел очередной куплет, ему в чашку упало еще пару четвертаков.
Марк наблюдал за стариком уже около десяти минут, но все-таки решился. Он снял варежки, потер друг об друга руки и подошел к старику.
- Вы прекрасно поете, спасибо вам, - обратился Макиас к старику.
-Нет, это не мне спасибо. Поблагодарите лучше Господа Бога за то, что у меня хотя бы остался голос. Иначе бы я был истинно-нищим.
Он улыбнулся, как мог, и из-под густой седой щетины выглянули, желтые зубы. Марк замер в удивлении. Неужели лишенный даже простейших благ человек, способен еще чему-то радоваться. Хотя бы тому, что у него есть возможность просто спеть рождественскую песню. Поразительно.
- Знаете, кто бы, что не говорил о том, как важна духовность – счастье голодным быть не может.
Марк тяжело выдохнул паром и расстегнул пуховик. Правая рука нырнула во внутренний карман. Стараясь не сильно шевелить пакетик, который ему вручил Бобби, он решил переложить его в карман, что находился пониже. После этих манипуляций, наш Марк вновь опустил руку в карман и вытащил оттуда бумажник. В складках портмоне оказалось двадцатка и несколько купюр по баксу. Не долго думая, он достал купюру с Эндрю Джексоном, и положил ее в жестяную кружку.
-С наступающим Рождеством.
Наш Макиас тоскливо улыбнулся. Старик тоже ответил улыбкой, но не произнес, ни слова. Вместо этого он откашлялся, и затянул новую песню.
I feel it in my fingers
I feel it in my toe-e-s.
Christmas is all around me
And so the feeling gro-o-ws…

Откуда нищий может знать кавер на группу «Wet Wet Wet»? Марк задумчиво зашагал на прежнее место. К его удивлению, там стоял неизвестный мужчина в длинном белом пуховике и туго натянутой на глаза шапке. Казалось, что он кого-то ждет, причем кого-то с чем-то нелегальным. Набравшись внутренней смелости Макиса подошел к незнакомцу.
-Вы – Рэй? – все равно неуверенно спросил наш Марк.
-Тише, парень, без имен. Принес?
-Да.
Марк в очередной раз полез во внутренний карман и, сжав в кулак мини-посылку Хьюстона, вытащил руку.
-Бобби сказал, что…
-Давай сюда товар! – чуть повысив голос, прервал Марка незнакомец.
Марк, не ожидая такого отношения к себе, не раздумывая протянул руку с наркотиками Рэю. Тот резко выхватил его из руки Макиаса, и, развернувшись, засеменил в непонятном направлении.
-Эй! Э-э-эй! Рэй, стой, Бобби сказал, что мы поговорим! – прокричал на весь Парк-Авеню Марк.
Сегодняшняя надежда Марка ускользнула у него прямо из-под носа, прихватив с собой дюжину грамм легких наркотиков. Он тихо чертыхнулся и гневно ударил кулаком об кулак.
You know I love Christmas, I always will,
My mind's made up, the way that I feel…
Старик в пальто продолжал с удовольствием надрывать голос.
-Не самый удачный день?
Марк обернулся, думаю, что к нему обращается тот самый нищий, но голос был абсолютно другим. Более приятным, спокойным, в конце концов уверенным.
-Что, простите? – наш Макиас обернулся, бросив вопрос в воздух.
Прямиком за его спиной стоял невысокого роста мужчина. Он был одет в достаточно короткое пальто, из-под которого выглядывали темные джинсы, упирающиеся в серые замшевые туфли. Вокруг шеи был замотан огромный шарф, скрывающий все, что было ниже подбородка. Голова была подстрижена на манер стильного ежика, длиной в несколько миллиметров. Прямые виски уходили в трехдневную щетину. На глазах у него были одеты очки с прозрачными круглыми линзами. Аристократичную картинку дополняла самоуверенная улыбка.
- Я предположил, что сегодня не самый успешный из твоих дней, не так ли?
Мужчина сделал несколько шагов навстречу и все также с улыбкой, посмотрел прямиком Марку в глаза. Почему-то этот взгляд не испугал нашего Макиаса, а наоборот – сумел вселить необъяснимое доверие.
There's no beginning there'll be no end,
Cuz on Christmas, you can depend.
-Да, пожалуй да. – доверчиво ответил Марк, - А мы знакомы?
-Вряд ли мы с вами когда-то виделись раньше, но сегодня как раз тот день, когда нам придется познакомиться, мистер Макиас.
-Откуда вы…
-Меня зовут Сэмюэль, и я все-таки настаиваю на своем приглашении, Марк.
-Постойте! Приглашение куда?
-Там, где желания стоят дороже жизни.
Сэмюэль протянул открытую ладонь. Продолжая недоумевать, наш Марк помедлил, но все же, пожал протянутую руку. Незнакомец вновь искренне улыбнулся. По-крайней мере так казалось. Очередная неожиданность обычного дня Марка Макиаса.
В его жизни произошла одна из самых важных, а в последствии и поучительных встреч. Нам с вами втроем предстоит пережить еще много чего. А пока – зима заносит наши маленькие, с тобою, города.






















IV: Счастье – недостаток несчастья.
Иногда сложно озвучить вслух своим мысли. Даже не то, чтобы сложно – страшно. У нас с тобой много страхов, мы попросту в них не признаемся. Мы боимся представить, что проведем с одной и той же девушкой всю свою жизнь, что наша работа не будет такой прекрасной, какой мы ее представляли, а наши уикэнды будут представлять собой молчаливые часы у синего экрана. Мы не койоты – мы загнанные в угол овцы.
До какого-то возраста наш мир не нес столько угрозы и отчаяния в себе. У нас были родители родителей, сказки, домашние животные, сладости. Это доставляло нам удовольствие и создавало чувство безопасности. С утра мы бежали к телику, в обед погулять с друзьями, вечером лениво убирали игрушки.
И что сейчас? Мои страхи пожирают меня. Мне восемнадцать, а я счастлив лишь по праздникам. Мечтаю о славе, но ей нет никакого дела до меня. Пытаюсь стать счастливым – но это временно.
Самое грустное, что я позёр. Люблю, когда меня слушают и восторгаются, игнорируют или критикую. Я чувствую себя эмоциональным наркоманом. А ты потакаешь мне, и я закидываюсь очередной дозой твоих впечатлений. О, боже, как это приятно.
Что нас ждет впереди? Полнейшей дерьмо, по-моему.
А, ты не о нас, а о книге?
Тогда вернемся к Марку, которому двадцать, и у которого, похоже, все начинает обретать смысл. Вот бы нам так, да...
***
С той самой встречи прошел уже год. Формально год. На деле же прошло чуть меньше двух недель. Марк успел справить Рождество дома с матерью, затем также по-домашнему скучновато прошел и Новый Год.
Две тысячи одиннадцатый не встретил Марка ничем новым – он также был безработным, недовольным собой, грустным, и бесконечно учащимся.
Помощь Бобби оказалась бесполезной – Рэя и след простыл. В конце концов, Хьюс раздосадовано извинился и пообещал помочь по возможности чем-нибудь еще. Анджела продолжала пописывать искупительные и умоляющие смс. Собственноручные поиски работы приводили лишь к многозначительным «мы вам обязательно перезвоним!».
И самым необычным, если не сказать ярким, событием за последнее время - стала та самая встреча с Сэмюэлем. Он оказался немного странным, но очень приятным в общении мужиком. Сначала много расспрашивал об учебе, интересах и кем приходилось работать. Затем посоветовал собраться с мыслями и не киснуть. Назначил встречу в первую неделю нового года, сказал, что позвонит. Затем он также приветливо попрощался с Марком и куда-то ушел.
Наш Макиас испугался и одновременно безумно заинтересовался, стараясь не показывать этого. Решил просто ждать телефонного звонка. Ну, а что он еще мог сделать?
Седьмое января. Такой же вечер, как и другие. Марк забрался в пустую ванну и пустил тонкую струйку теплой воды.
Он очень любил лежать в ванной именно так. Чувствуя, как будто бы кто-то набирает большой акриловый стакан. А внутри него плещешься ты, чувствуя шум бурлящей воды. Как будто бы медленно опускаешься на дно пресного моря, слушая каждый всплеск. А вода забирающаяся в уши и ноздри, лишь еще больше усиливает эффект присутствия. Ты чувствуешь себя Мартином или Руди, вот только у тебя чуть более счастливый конец. Хотя тут еще можно поспорить.
Одиночество – лучшая обстановка для самобичевания. Марк нырнул с головой в полу-набранную ванну и задержал дыхание.
«Почему иногда кажется, что я могу что-то пропустить? Раньше такого не было, а сейчас есть.
Я не могу расслабиться и насладиться чем-то сполна. Всегда кажется, что тому, чем я занимаюсь, есть куда более эффективная альтернатива. Мне кажется, я могу не успеть не только того, что хочу, но и то, что могу.
Иногда, хочу просто поваляться на диване, лениво переключаясь между каналами, но что-то внутри меня говорит: «Не страдай ерундой, займись чем-нибудь полезным!». А как понять, что полезно, а что нет? Ну, вот, отложил я все приземленные развлечения на лето. А там появится какое-нибудь интересное предложение по работе. Или, я уеду куда-то далеко-далеко, где тепло, «All Inclusive», по пляжу ходят божественные создания с кожей цвета какао. В итоге, я провел время не запланировано, и это здорово! Но так хочется, чтобы иногда все пошло хоть немного по плану.
Хочется быть предсказуемым в каком-то смысле этого слова. Хочется стать молодым дарованием, заработать на достойный подарок родителям своим умом, здороваться с кумирами за руку, выпивать со старыми друзьями сидя на полу, забираться ночью под одеяло к любимой, заставлять своих детей гордиться отцом, быть самым современным дедом на свете, умирать так, чтобы по тебе искренне скучали.
Так приятно на душе, когда я представляю, как все это будет. И так тоскливо, когда я вновь сажусь на диван, чтобы пощелкать кнопками на пульте.»
Сквозь шум воды зазвучала приятная мелодия. Какая-то до боли знакомая и привычная. Марк вынырнул из воды, хотя его хватило бы еще на несколько секунд. На стиральной машине мелодично вибрировал мобильный телефон. Наш Макиас протянул мокрую руку к мобильнику, потом опомнился, дотянулся до полотенца над головой и, вытерев ладонь, поднял трубку.
-Здарова, Маркио!
-Эмм…привет.
-Это Джек, не узнал что ли?
-А, точно. Извини, я сегодня плохо соображаю. Что-то хотел, Джек? – предельно дружелюбно спросил Марк.
-Да, хотел узнать, как дела твои? – льстиво спросил собеседник.
-В поряде все, готовлюсь к экзамену. Ты, как?
-Тут такое дело, Марки… - Джек на секунду замолчал, но потом продолжил, - Есть квадрат на ночь? Очень надо, Марк!
Марк чертыхнулся у себя в мыслях. Джек был неплохим парнем, но его нескончаемое желание каких-то «движух» порядком надоело. За все те месяцы, что они учились вместе, не прошло и недели, чтобы тот не позвонил, с таким вот «как дела у тебя, Марк?». После праздников, мать вновь уехала к сестре. Тем не менее, Марку никак не хотелось отдавать свои простыни под семяизвержение этих, почти, двух метров маниакальной неудовлетворенности.
-Извини, чувак, у меня нет вариантов, - предвкушая мольбы и уговоры, ответил Макиас.
-Ну, Марк! Может у друзей твоих, а? Или к тебе, хотя бы на часок! Ну, пожалуйста, Марки! Мне позарез надо!
Он буквально умолял. Не смотря на все его положительные человеческие качества, в которые также входили чувство юмора и эрудиция, Джек был до боли назойливым, когда дело шло о сексе. Он умудрялся вытрахать мозг еще до того, как успевал присунуть на деле.
-Джек, я серьезно – у меня нет вариантов. Извини.
Видимо в Джеке боролось человеческое нутро и непоколебимый стояк. В итоге первое победило. Должно быть, с трудом.
-Ладно, давай, удачи. Спокойной ночи.
-И тебе доброй ночи.
Разговор закончился. Марк положил трубку обратно на машинку, и улыбнулся. Не то зависимость Джека от секса вызвала у него эту улыбку, не то тот факт, что он сумел избежать его долгого нытья. В любом случае Марк уже оторвался от своеобразной медитации в ванной, и ему ничего не оставалось, кроме как вылезти и заняться чем-нибудь полезным. Он не стал даже намыливаться и мыться, просто встал и вылез, капая водой на голубой махровый коврик. Телефон зазвонил вновь. Марк подумал, что это вновь Джек, и успел проклясть все на свете. К счастью звонок был не от студенческого приятеля.
-Доброго вечера, Марк. Не занят? – спросил мужской голос.
-Привет. Смотря, кто ты? – настороженно спросил Макиас.
-Это Сэмюэль, мы договаривались.
-Черт! Номер неизвестный, вот и не понял сразу, что это ты. Да, свободен, как раз думал, чем бы заняться.
-Вот и замечательно. Одевайся во что-нибудь приличное, и выходи на улицу. Буду у твоего дома через десять минут.
-Эмм…окей, уже собираюсь.
Сэмюэль на это ничего не ответил и, молча, положил трубку. Марк воодушевился от его звонка, сам не понимая почему. Что-то уверенное и разумное было в словах этого странного мужика. Наш Марк накинул на пояс полотенце, прикрывая причинные места, и, забыв выдернуть пробку из ванны, выбежал, чуть ли не снося дверь. Стремление порой творит чудесные метаморфозы.
***
Зачем я стал рассказывать об этом обычном парне, по имени Марк? Что в нем такого, чтобы он мог стать чьим-то героем? Он не Де Ниро, не Октав Паранго, и не Мик Джагер. Но и в свое время эти ребята не были так известны, как сейчас. И вот сейчас, после исписанных до этого страниц, я могу точно сказать – время славы Марка начинается сейчас. Потому что именно сейчас он начнет менять свою жизнь, начиная путь к счастью. Но всему свое время.
-Так. А в карты ты играть умеешь?
Марк с Сэмюэлем шли пешком. Таинственный «куратор» сказал, что идти не особо далеко, зато будет время поболтать.
-Ну, так. В детстве играл с бабушкой в какие-то древние игры, потом немного в покер, но толком правил и не помню. А это так важно?
-Для начала нет, но пригодилось бы.
Они свернули за угол и вышли на заснеженный Мэрри-Фэллоу авеню. Ночные фонари вдоль дороги освещали искрящийся снег. Машин почти не было, многие уехали из города справить первую неделю нового года где-нибудь подальше от поднадоевшего быта. Марк и Сэмюэль остановились на светофоре.
-Итак, Марк, мы должны поговорить по-мужски, - начал Сэмюэль. – Ты нормальный парень, немного наивный, правда. Неплохо пишешь, да и вроде что-то соображаешь. Так вот…
-Стой! Пишу? – удивленно спросил Марк.
-Мон, а ты думаешь, как мы тебя нашли? Долго-долго были невидимыми, ошивались рядом, а затем, прочитав твои мысли, что у тебя все идет не так круто, как хотелось бы – прислали тебе письмо? Интернет творит чудеса. А поиск на сайте молодых и амбициозных любителей пословоблудить – легко показывает тех, кто не отказался бы вступить в наш клуб.
-Черт, я же не появлялся там уже несколько месяцев.
-Именно поэтому, ты и заинтересовал нас.
Загорелся зеленый свет, и Сэмюэль спустился с бордюра на едва различимые под снегом, белые полоски дорожной зебры. Марк интуитивно последовал за ним. На светофоре остановились две машины, которые миролюбиво урчали двигателями.
-Так вот. Почему-то именно тебе я не хочу предлагать стандартный договор - кучу условностей и обязанностей. Вместо этого, просто попрошу у тебя куда более значимый гарант. Мне надо, чтобы ты дал свое обещание на все то, что я перечислю и о чем попрошу. Когда мы договоримся – тогда ты все и увидишь.
Марк смотрел себе под ноги, чтобы не оступиться. Сэмюэль же шел уверенно, глядя вперед, выпуская густые клубы теплого пара вместе со словами. Они свернули еще раз направо, затем налево, и остановились в небольшом переулке. Куратор посмотрел на Макиаса. Тот неуверенно, но положительно кивнул.
-Итак, мон. Первое – ты никому в не рассказываешь, что происходит внутри. Копы знают о нас, о нас пишут в газетах и сплетничают на лестничных площадках – но никто не знает, что это именно мы. Второе – ты можешь приводить друзей, но для них это будет просто бар, с морем выпивки, красивыми людьми и настоящей музыкой. Они не играют. Третье – ты играешь сам, только если уверен в себе. Начав игру, ты не можешь спрыгнуть, или начать менять ставки. Ты играешь до конца. И последнее, - Сэмюэль снял запотевшие очки. Без маскировки линзами, его взгляд стал еще серьезней. – Тебе придется периодически играть. Иначе клуб примет решение, которое посчитает верным в данной ситуации.
Марк обескуражено хлопал глазами. Снег медленно падал на его куртку и шапку, пробираясь между двумя домами-близнецами. Короткая стрижка Сэмюэля покрылась каплями растаявших снежинок. Он стоял и протирал линзы о лацканы своего пальто. По дороге проехало старенькое дребезжащее авто. Марк отвлекся на звук, а затем снова повернулся к Сэмюэлю. В голове нашего Макиаса пронесся поезд, снося на своем пути все возможные преграды предосторожности. Этот поезд носил звучное имя «Любопытство».
-Хорошо! – выпалил Марк.
-То есть, как хорошо? Я не слышу обещания, Марк.
-Сэмюэль. Я обещаю тебе, что буду следовать этим правилам. – Марк протянул, покрасневшую от мороза руку и довольно улыбнулся.
- Окей. Мы договорились, - Сэмюэль быстро надел очки, и крепко пожал протянутую руку. – Можешь называть меня Сэм. Или Фер. Как тебе будет удобней!
Он обнял Марка за плечи левой рукой, выпустив правую из рукопожатия. Марк немного съежился от силы объятий. Сэм заулыбался.
-Пойдем, мон, мне тебе еще многое нужно показать! Видишь этот свет? – Сэмюэль протянул руку вперед, и указал пальцем на густую полосу света в конце переулка, - Это свет веселья, и он ждет нас!
Куратор-Фер подтолкнул Марка немного вперед и зашагал следом. О том, что они здесь были, свидетельствовали только две бесснежные проталины на холодном асфальте. Город будней переходил в вечернюю дрему, предвкушая очередной день работ, бизнес-ланчей, зарплат, домогательств на рабочем месте, разочарований в жизни. Марк и Сэм шагали быстро, уверенно, почти синхронно. Они шли навстречу собственным желаниям.
***
Черт. Сейчас я чувствую себя полным идиотом. Зачем я начал именно так? К чему весь этот пессимизм, нытье и грустные философствования? Так и свихнуться недолго.
Должно быть, это потому что историю Марка иначе не понять, если не начать ее именно так. Он обычный, но у него частенько что-то не так. Он способный, но отчего-то не успешный. Он молод, но абсолютно не ценит этого. Он верит, что главное придет, делая мелочи. Но не это делает его героем, нашей с тобой истории. Марк Макиас станет таковым, после того, как сумеет расчертить собственные границы между «хорошо» и «плохо», когда он научится по-настоящему рисковать. А главное, мы запомним его, если он так и не откажется от своей мечты.
В жизни нашего героя, настало время перемен, улыбок и борьбы. Главное чтобы хоть что-то пошло по плану.
***
-Ах-ха-ха! Препод только за дверь, а я ныряю за стол и вытаскиваю у него из портфеля билет, который знаю. Все равно он никогда не смотрел на то, какие билеты выкладывал на стол. Я быстро прочитываю еще раз вопросы, вспоминаю, все, что только можно было вспомнить, и тут он возвращается! Садится с умным видом, а я ему как выпалю: «Билет пятнадцатый!». И поше-е-ел. В итоге, с ошалелым видом, он говорит мне «идеальный ответ, отлично!». А я всю ночь до этого за компьютером проторчал, да в игрушки проигрался. Вот как надо сдавать экзамены, Марк! Готовясь любой сдаст.
Сэмюэль отпил из своей кружки и сладко причмокнул. Круглые очки лежали на столе, на немного промокшей салфетке. Помимо этого, на грубом темном дереве стояли две высокие пивные кружки с темным хмелем, налитым до краев. А еще алюминиевая коробочка, принадлежащая Феру.
-Да блин, я сроду так не относился добросовестно к учебе, пытаюсь что-то учить, запоминать. Но, конечно, по тем предметам, которые мне нравятся. Всяческие «Истории тридцать вторых холодных колонизаций на северо-запад юго-востока» мне не интересны, отсюда и проблемы с учебой.
-Так всегда, мон! Общеобразовательная чепуха вперемешку с чем-то стоящим. – Сэмюэль поднял пивную кружку в воздух, - Выпьем! За то, чтобы в нашей жизни было как можно меньше историй, которые никому не интересны!
Марк улыбнулся и глухо хихикнул. Подняв свою кружку и чокнувшись с Фером, он сделал несколько жадных глотков, и вернул пиво на стол.
В пабе было многолюдно. Веселый смех и громкая болтовня слышалась то тут, то там. За барной стойкой стояла улыбчивая барменша с едва удерживающемся под футболкой бюстом. На высоких стульях, прямиком у бара, сидели несколько мужчин и женщин, немного за тридцать. За столиками больше кучковались молодые компании. Из динамиков мелодично голосила Katy Perry Марк и Сэмюэль опустошали уже по третьей кружке. Беседа шла настолько непринужденно, что Марку начинало казаться, будто бы Фера он знает уже не первый год. То ли это умение втираться в доверие, то ли умение быть человеком.
-Слушай, а что это за штука? – наш Марк указал на таинственную коробочку Сэмюэля.
-А ты как думаешь?
-Портсигар?
-Неа. Я уже года три, как не курю. Еще варианты?
-Да черт его знает.
-И уже первая ошибка, Марк. Ты должен идти до конца, даже, если по дороге к нему рассыпана хренова туча здоровенных гвоздей. Еще варианты?
-Новомодная упаковка презервативов?
-Снова мимо.
-Коробка с леденцами?
-Холодно.
Сэмюэль зевнул, не прикрывая рот рукой. На вид он был расслаблен и очень доволен. В его глазах напополам искрились хмель и азарт. Как смеет предположить Марк – ему предстоит увидеть этот взгляд еще не раз, и ровно в тех же пропорциях.
-Все, Сэм, у меня нет вариантов. Не томи!
-Вот же люди пошли, никакой любви к загадкам. Ладно, это то, без чего не может пройти наш первый урок. - Фер взял алюминиевую коробочку в правую руку, левой держа пивную кружку за ручку. – Мон, ты когда-нибудь играл в покер?
-Ну, так, было пару раз, а что? – Марк с недоумением посмотрел на куратора.
-Значит, не все так плохо.
Он в очередной раз отпил из кружки и вернул ее на стол. Затем виртуозно покрутив коробочку в руках, снял с нее крышку и повернул к Марку.
-Карты?! – Марк настолько удивился банальности содержимого, что не сдержал эмоций. Несколько человек за соседним столиком удивленно обернулись, услышав его возглас сквозь музыку.
-Да, они самые. Ну, так вот, сейчас тебе надо слушать внимательно. Во-первых, забудь правила покера, они здесь не причем.
-Тогда зачем…
-Во-вторых, не перебивай, повторять не буду.
Марк согласно кивнул. За барной стойкой началась потасовка. Один мужик ухватил другого за лацканы пиджака и со всей дури вмазал ему кулаком по роже. Тот громко упал на деревянный пол, и также громко застонал. Дама за сорок, сидевшая по соседству с действом, завизжала. Внезапно музыка в баре смолкла. Раздался молодой и уверенный женский голос:
-Эй, ты, лысый долбоеб! Чтобы через секунду тебя и твоих трех яиц тут не было! Иначе два я отстрелю точно!
Это была барменша. Она направила, внезапно появившийся обрез, прямиком на пах драчуна. Тот за мгновение побледнел от страха. Видимо не желая испытывать судьбу, он схватил свою куртку с вешалки и выбежал из паба. Входная дверь громко хлопнула.
-Извините, господа. Продолжайте развлекаться! – она спрятала ружье и вновь прибавила громкости динамикам.
Обаяние, огромные сиськи, острый язычок. Боже, храни эти три волшебные «О».
Сэмюэль с Марком загляделись на происходящее. Когда коктейльная волшебница отвернулась, чтобы протереть полки, они вновь вернулись к беседе.
-Итак, – продолжил Фер. - В колоде тридцать шесть карт, от шестерки до туза. В игре участвуют два человека. Они играют при всех желающих зрителях. Разрешены ставки на игроков. Перед началом, игроки пишут на листках желаемый выигрыш – то есть, желание. Желания раскладываются по белым конвертам. Одновременно с этим, ведущий игры пишет наказание – выигрыш проигравшего. До конца игры конверты хранятся в сейфе, находящемся в игровой комнате. Пока все понятно?
-А как потом угадать в каком конверте чье желание?
-Конечно же, они подписываются, дурила! Мог бы, и додуматься, - Фер постарался смягчить свой тон улыбкой.
-Тогда поехали дальше! – Макиас с удовольствием отхлебнул из кружки. Темное пиво шло, как никогда мягко, отдаваясь приятным движением чего-то неосязаемого в голове.
-Игроки усаживаются за стол. Ведущий достает колоду и перетасовывает карты. Затем, все до единой, он раскладывает их на стол. Игроки тянут по две карты, после чего у них есть минута, чтобы сделать или не сделать «чейндж»…
-И сразу перебью! Что это за штука? – вновь вник в монолог Фера Марк.
-Если бы ты не перебивал, то я бы и так объяснил. «Чейндж» - это замена одной из карт на любую другую из колоды. После этой самой минуты, ведущий объявляет конец раунда. В этот момент игроки должны вскрыться. Побеждает тот, у кого пара более высокого достоинства. Если пар нет у обоих игроков – ничья. Всего три раунда. Побеждает тот, у кого на счету больше выигранных. Если же три ничьи – то игра идет до первой победы. Победителю белый конверт, лузеру – черный. Ведущий вскрывает конверты при всех, и озвучивает их содержимое. Затем происходит исполнение желания, а следом и наказание. Вот, пожалуй, и все. Хитростям научишься по ходу.
-Эмм…
Марк задумчиво закатил глаза, пытаясь понять, все ли он запомнил. Вопросов было много, но по существу всего лишь несколько.
-Так…а какого рода желания можно писать в конверт? Насколько я понимаю, вы не волшебники и не сделает мне еще две руки или не излечите от простуды в один момент? – все-таки спросил он.
-А почему бы и нет? Мы можем пришить тебе две руки, но мы же не ручаемся, что они будут работать – максимум висеть и гнить. От простуды мы тебя излечим, но только не магией, а средствами современной медицины, максимально эффективными и хорошими. Можно загадывать все в рамках реализма, но только не деньги. Если ты хочешь бабла – иди и работай. Мы исполняем мечты.
Фер, вертевший все время инструктажа карты в руках, протянул нашему Марку открытую алюминиевую коробочку.
-Возьми, ознакомься: рубашка и рисунки не совсем обычные, - сказал Сэм.
Макиас с интересом принял протянутую колоду и внимательно посмотрел на самую верхнюю из них – шестерку червей. Цифра была нарисована густо, с острыми углами и ровным изгибом. Сердце масти было округлым, с острым кончиком внизу и несколькими стекающими неровными струйками красного цвета. Видимо это символизировало кровь. Марк вытряхнул все карты в руку и посмотрел на дно заветной коробочки. Там были выгравированы три буквы «D.C.V.». Вокруг них была гладкая и блестящая металлическая поверхность. В ней Марк увидел свое отражение. Растрепанные длинные темные волосы почти до плеч; большой лоб, на котором можно было бы построить целый мегаполис; карие глаза, цвета смеси забродившего скотча и вишневого сока; широкий нос, похожий на деформированную молодую картофелину; немужественно-припухлые губы; впалые щеки; покрытые редкой щетиной подбородок и скулы. Немного помятое, подвыпившее, но, безусловно, привычное отражение.
-Фер, а что значат эти буквы? – Марк указал пальцем на дно коробки.
-Поиграешь – поймешь. Еще есть вопросы? – опустошая свою кружку, спросил Сэмюэль.
Наш Макиас отложил коробочку и продолжил разглядывать карты. Буби представляли из себя красный ромб, с вьющимися шипастыми завитками из каждого из четырех углов. Трефы в этой колоде были изображены черными трехлистными клеверами, с большими раскидистыми листами. Пики символизировало перевернутое черное сердце с воткнутым в него мечом, между двумя верхушками.
-Красивая колода. Сделана на заказ?
-Это моя личная колода, таких в простом магазинчике не купишь. Ты на крупные карты посмотри, а не на мелочь – произведение искусства!
Марк пролистал всю мелочевку и дошел до вальта. На этой карте был нарисован человек с головой ворона и волчьими зубами. В руках он держал мертвую змею.
-Это Аамон – демон споров и вражды. Если верить гримуару «Малого ключа Соломона», он когда-то был ангелом, но, в конце концов, стал демоном споров и вражды, входящих в верхушку демонской иерархии.
-Ого, как-то жутковато.
-Я бы сказал мистично и познавательно. На других трех изображены: Агарес – которому принадлежит одна четверть Ада; Элигос – Герцог ада и мастер войны; Пурсон – Великий Король Ада и знаток несчетного количества тайн мироздания.
-Боюсь даже представить, что нарисовано на дамах, королях и тузах.
-На дамах четыре смертных греха: Гордыня, Зависть, Похоть, Алчность. У королей архангелы: Гавриил, Михаил, Рафаил и Уриил. На тузах – четыре всадника Апокалипсиса.
-Ты случаем не фанатик, мужик? – несколько настороженно, но с иронией поинтересовался Марк.
-Да, конечно! А еще я ем младенцев, и каждый вечер общаюсь с сатаной по «Скайпу». Брось, Марк, это просто картинки.
Макиас качнул плечами, сложил карты обратно в коробочку и положил ее на стол. В пабе немного опустело, не то от той заварушки, не то оттого, что уже было слишком поздно. Марк осушил свою кружку, достал мобильник из кармана кофты, и посмотрел на часы. Три с лишним часа ночи. Поняв, сколько уже времени, он непроизвольно зевнул.
-Фер, думаю мне пора домой.
-Вали. Только карты оставь.
-Спасибо за пиво и инструктаж. Сдам на днях экзамен, и, может, попробую поиграть в ваши игры. Доброй ночи, мужик.
-И тебе.
Марк и Сэм пожали руки. Макиас встал из-за стола, снял с вешалки пуховик и вышел из паба, одеваясь на ходу. Он даже и не заметил, как музыка уменьшилась в громкости и сменилась на что-то в духе рок-кантри.
Выйдя из тепла, где он провел большое количество времени, Марк весь задрожал от январского уличного мороза. Он прошел немного вдоль по улице, где было хоть какое-то освещение в виде уличных фонарей. Вдалеке двигалась высокая фигура, хрустя и цокая каблуками, одновременно. Марк не придал ей особого значения, должно быть какая-нибудь заблудившаяся шлюха.
Темное пиво пошло настолько хорошо, что даже темнело в глазах. В голове немного гудело, и все, что удавалось разглядеть - двоилось. Необычные и несуразные мысли сменялись одна за другой. Именно о таком приятном подпитии он давно мечтал. После него, на утро – твоя голова чиста, как первый снег, на который еще никто не успел нассать. Марк вжался руками в карманы куртки и засеменил вперед еще быстрей. В голове началась раскручиваться карусель, не позволяя сфокусировать взгляд. К его счастью у обочины стояла желтая машина со светящейся шашкой «TAXI» и мирно урчащим двигателем. Какая-то еще трезвая часть Макиаса очень обрадовалась этому факту. Он зашагал еще быстрей. В паре фонарей от него продолжали цокать каблучки.
Дойдя до автомобиля, он открыл заднюю правую дверь и с силой впихнул себя в салон. В нем было темно, но очень и очень тепло. Машина ритмично урчала в такт «Limp Bizkit», или «Linkin Park», играющих из приемника. Марк часто путал их, но наверное это были все же первые, у них более дробленый стиль.
-До Дримфолс восемнадцать…пожалуйста…
Наш Макиас закрыл глаза и прислонился к холодному стеклу. Шапка и часть капюшона немного сползли, не давая голове замерзнуть. Марк улыбнулся и подумал о том, что порой так здорово не думать. Затем он услышал звук открывающейся двери, несколько щелчков, звук закрывающейся двери, и урчание накручивающего моменты двигателя. А затем он уснул, проваливаясь в пустой и лишенный сновидений сон. Должно быть, самый приятный из всех снов на свете.








V: Любовь – не просто слова. Это ты и душа твоя.
Ты знаешь, в жизни есть столько классных вещей, которые никогда не купишь в магазине. Фантазия, здоровый эгоизм, талант – вещи часто находящиеся в жестоком дефиците. Они заставляют твое эго умело вести конструктивный внутренний диалог. И думаю, только поэтому тебе не так скучно находиться наедине с собой.
Ты просыпаешься, вырываясь из объятия подушки, одеяла, и постельного уюта. Затем не думаешь ни о чем несколько секунд, после хочешь еще поваляться, а затем вспоминаешь, что же тебе снилось. К чему я веду? А к тому, что ты начинаешь каждое свое утро с самого себя. Чистишь с собой зубы, читаешь себе утренние новости, готовишь себе завтрак, идешь с собой на работу, обсуждаешь с собой коллег, возвращаешься с собой домой, смотришь вместе с собой сериалы, желаешь себе доброй ночи, и, в конце концов, засыпаешься с самим собой.
Смекаешь, о чем я?
Ты должен любить себя и уделять себе должное количество времени. Читать себе книги, гуляться с собой, давать слушать себе музыку. А главное, периодически позволять себе маленькие слабости: лишний кусок торта, еще один час сна, новый бесполезный гаджет. Ведь, если ты будешь с любовью относится к своему «Я», то в какой-то момент оно скажет себе: «Черт, а ведь он меня действительно любит. Теперь моя очередь делать его счастливым! Подкину-ка я ему идейку, с работой помогу, да и вообще! Надо бы кого-то в него влюбить…».
И только тогда, ты поможешь сам себе обрести счастье. Счастье, которое состоит из семи букв и сотни мелочей.
***
Shawty's like a melody in my head
That I can't keep out
Got me singin' like…

В темном вакууме заиграла музыка. Отсутствие картинки, осязания и запахов. Лишь приятная лиричная мелодия. Наш Марк начал понимать, что это сон и сейчас он из него выйдет. Он приложил усилие воли, приоткрыл левый глаз, тем самым, возвращаясь в реальность.

Na na na na everyday
It's like my iPod stuck on replay, replay-ay-ay-ay!

Один глаз ничего не смог разглядеть, поэтому следом открылся и второй. Картинка была немного расплывчатой и не четкой. Пару секунд и зрение привыкло. Музыка играла откуда-то с кухни. Видимо вчера на пьяную голову он врубил радио, и так его и оставил. Марк лежал в своей постели, в своей комнате. Окно было задернуто только на одну шторину, через другую пробивались холодные зимние солнечные лучи. Противоположная кровати стена была залита приятным светом. Книжки, стоящие на полках шкафов поигрывали глянцевыми переплетами. Картина, некогда нарисованная дедом Марка, оставалась в тени стеллажа. На столе творился такой же кавардак, как и обычно. Тетрадки, обертки от шоколада, пивные бутылки, женская сумка, ноутбук.
Наш Марк лениво потянулся, чувствуя ноющую боль в шее и спине.
ЖЕНСКАЯ СУМКА!?
Он резко вскочил с кровати, тут же пожалев об этом. Голова закружилась, а перед глазами засеменили черные пятна. Собравшись с силами, Макиас залетел в ванную комнату. Там не было ничего, что бы обозначало присутствие какой-то девушки. Решив идти на звук, он стал перебирать ногами по паркету. Траектория его движения не поддавалась никаким законам геометрии.
Remember the first time we met
You was at the mall wit yo friend

Музыка становилась ближе, а вместе с ней и какой-то шипящий, трещащий шум. Марк залетел на кухню, прикладывая неимоверные усилия.
С похмелья обычно он мучался слабостью и сильнейшим голодом. Это мешало адекватно соображать.
На кухне стояла девушка. Она копошилась у плиты, пытаясь что-то поджарить. Огонь обжигал ей руки, а сковородка стреляла маслом в разные стороны. Она была достаточно высокого роста, с золотыми волосами до округлых ягодиц. Девушка стояла босиком на холодном кафеле. Радио голосило на полную.
I was scared to approach ya
But then you came clo…

Марк подошел к приемнику и выключил его одним щелчком.
-Хрена ли тут происходит! Ты кто вообще такая?!
Макиас, ни черта не понимая, крикнул на девушку. Он стоял в одних трусах, неприлично облегающих причинные места. Из белых боксеров торчали две волосатые ноги. Над ними же красовался живот, со всего лишь, четыремя прожилками мышц – по бокам и под грудью. Последнее время, спорт перестал быть коньком Марка. А сэндвичи и снэки все чаще становились прекрасным обедом.
Девушка не слишком нервничая, обернулась, и уставилась на Марк.
-Ни чо, что я пытаюсь сделать завтрак? – в порядке вещей, поинтересовалась она.
-Какой еще завтрак! Что ты делаешь в моем доме?!
У нашего Макиаса продолжался приступ необоснованной паники. Он не контролировал ситуацию, мучался утренним похмельем, а теперь еще и пытался спрятать стояк. Не то утренний, не то целенаправленный.
-Мог бы спасибо сказать, - девушка бросила сковородку на плиту и выключила огонь. – Если бы не я, то твой друг-таксист всю ночь бы с тобой провозился. Ты бы ему пару сотен уже должен был!
Она обернулась. Вид спереди оказался еще роскошней, чем сзади. Длинная шея, сглаженные скулы, высокий лоб, точеные брови. А ко всему этому глаза цвета миндаля и красивые губы. Она казалась ему знакомой. Не то чтобы очень, но все же.
-Чего? Какой друг-таксист? Почему я в, мать их, одних трусах? Да и кто ты, наконец?!
-Я Энн.
Марк недоуменно посмотрел на нее и вопросительно замахал руками в воздухе. Сковорода продолжала трещать. На кухонном столе творился дикий срач – разбитое яйцо, скомканные бумажные салфетки, обрезки овощей, обертки от конфет.
-Друг-таксист – это тот, который с бородкой такой, загорелый. Имя у него еще такое смешное, что-то на «Би» или «Си».
-Самби?
-Точняк! Вот этот Сам-би собирался уже домой поехать, слушал спокойно музыку, никому не мешал, а тут ты к нему в машину упал. Он сначала ничего не услышал из-за музыки. Потом к нему села я, сказала куда мне. Тут-то мы и заметили тебя. Ты мирно дрых, пуская слюни, прислонившись к стеклу. В итоге, коллективным решением было принято довезти тебя до дома. А я, – девушка вытерла об себя запачканную руку, - вызвалась уложить тебя спать.
-Раздела меня ты?
-Да.
-А…
-Нет, между нами ничего не было. Прошлой ночью, единственное, что ты мог из себя испускать, так это слюни. Уложила тебя спать, а сама пошла на диван в гостиную. Жестковато, но терпимо.
Девушка улыбнулась. Это было красиво и…красиво. Что-то в ней было доброе и светлое. Не смотря на колючий характер. Марк задумался, не понимая, что делать. То ли опасаться нежданной гостьи, то ли рассыпаться ей же в благодарности. Хренов алкоголь!
- Ну, эт самое… - Макиас почесал взъерошенную голову, - спасибо тебе, Энн.
-Да, забей. Может быть, сделаешь завтрак, а то я на работу опаздываю. Чертовски ненавижу готовить, впрочем, как и не умею.
Энн хихикнула, и, подойдя к приемнику, вновь включила его. Только гораздо тише. Там началось утреннее ток-шоу. Ведущие шутили, и тут же смеялись над собственными шутками. Два парня и девушка. Иногда включали музыку, входящую в ротацию своей радиостанции. Сказка, а не работа.
-Может, что-нибудь сделаешь с этим? – она прищурилась одним глазом, и улыбаясь указала пальцем на трусы нашего Марка.
Марк решил не прятать то, как он рад утру и Энн, поэтому убрал руку с паха и почесал ей живот. Он поднял голову вверх, и посмотрел на настенные часы. Без четверти двенадцать. Что за работа у нее такая, которая начинается по среди дня? Может все-таки проституция, или соц.помощь?
Не теряя времени, Макиас подошел к плите, взял сковороду, слил все, что было в ней в раковину, и поставил ее на маленькую конфорку. Тряпкой смел все со стола и включил теплую воду. Затем также молча, залез в холодильник, достал оттуда набор для лучшего завтрака в мире. Разбил яйца в миску, налил немного молока, разорвал в руках и насыпал немного свежей зелени. Все это отправилось прямиком на сковороду, которая уже томилась на маленьком огне. Блюдо было почти готово.
Все эти пару минут Энн наблюдала за Макиасом и улыбалась. Она стояла в джинсах с босыми ногами, и белой футболке в полоску. Прибавь ко всему этому достойную фигуру - чертовски хороша. Порадуйся или позавидуй Марку, а то я не чувствую твоих эмоций.
-А кем ты работаешь? Если это, конечно, не военная тайна или что-то нелегальное, - он улыбнулся, потому что улыбалась она. Не мог сдержаться.
-Я не коп и не шлюха, и уж тем более, не убираюсь в парках за бесплатно. Если ты об этом. – Она говорила все это легко и все с тем же добродушным выражением лица. – Я журналист на местном канале. Веду дневные новости несколько раз в неделю. Платят немного, материалы зачастую не отличаются оригинальностью, но мне это нравится.
-Хочешь забавную штуку? – Марк вопросительно кивнул.
-Ну?
-Я учусь на журналиста! Мне это даже нравится, и какое-то время я писал в паршивые газетенки, но…хочу быть писателем. Знаешь, таким писателем, который пишет от души. Писателем, которого люди читают, а потом говорят: «Чтоб меня! Этот парень, что, забрался ко мне в голову? А как закончил-то!». И так, чтобы моя следующая книга была долгожданней очередной части пидорских «Сумерек».
Радио продолжало шептать голосами ведущих. Омлет уютно шипел на плите. Энн перестала улыбаться, но миндаль глаз смотрел на Марка уже по-другому. Пристально, внимательно, еще добрей.
-Ты не такой уж дурак, каким кажешься на первый взгляд. Почему тогда пошел на журналистику?
- Единственно, что я умею хорошо делать в этой жизни, так это писать и говорить. Поэтому, выбор был очевиден. Хотя одно время хотел быть ветеринаром, затем экономистом, и еще налоговым инспектором. А ты?
-Да, как-то лет с семи определилась уже. Так что особо не думала. Ну, только если еще в Архитектурную академию хотела поступать, но обстоятельства не позволили.
-Красиво рисуешь? – Марк спросил с неподдельным интересом. Безо всякого желания банально поддержать разговор.
-С рисованием так себе, но идей куча, если не несколько куч. Но я нашла выход – все равно воплощаю их!
Омлет зашипел гораздо громче, привлекая внимание Марка. Наш Макиас снял лопаточку со специальной вешалки, вкрученной в стену. Другой рукой он залез в кухонный шкаф над головой, и ловко вытащил оттуда две плоские тарелки. Одним движением лопатки, он уверенно разделил чудо-завтрак ровно пополам. Затем по очереди, разложил куски на тарелки. Огонь выключил, толкнув тумблер конфорки коленкой. Сняв с маленькой полочки соль и перец, он осторожно посыпал обе порции.
-Дабы загладить свою вину, предлагаю тебе отведать завтрака в моем доме. Займемся им, а заодно поговорим. Обещаю надеть штаны и не пускать слюни!
Марк доброжелательно поднял тарелки с завтраком в воздух. От свежего омлета шел приятный аромат домашнего уюта, горячего молока и щепотки перца. Энн зажмурилась, с улыбкой вдыхая сочный аромат.
-А знаешь, я не откажусь. Только не забалтывай меня, а то от начальства получу. – она сказала это не открывая глаз и едва шевеля губами.
-Сок и вода в холодильнике. Встретимся в гостиной! – сказал он, протянув ей тарелки.
Марк, по-хозяйски тряся причиндалами, направился в комнату за штанами. По пути он прибавил приемник. Музыка слилась воедино с его настроением. Оно было наполнено улыбкой, спокойствием и планами. Прошлой ночью что-то изменилось.

***
Обеденный завтрак прошел просто прекрасно. Марк и Энн разговаривали около часа. Макиас шутил, рассказывал истории из детства: о брате, маме, многочисленных бабушках и дедушках, недавно законченной школе. Потом вспомнил, как напился на свадьбе друга, и проснулся голым у себя в кровати. Он рассказывал о том, как скучает по детской наивности, теплых братских отношениях, неопределенности будущего и домашнем уюте. Энн смеялась, периодически говорила свое мнение, натыкал омлет на вилку и все также прекрасно улыбалась. Она все-таки опоздала на работу.
-Э-эх, - Марк с удовольствием потянулся, - Почему все так заебись?
- По твоей довольно-таки блядской улыбке - это потому, что тебе есть кого пялить.
-Неа, - на сей раз Макиас зевнул. - Просто настроение, наконец-то не такое дерьмовое. Ничего не хочешь рассказать? Чего такой нарядный? Замуж что ли позвали?
После приятного завтрака, наш Марк отправился в "Pot". На сей раз, там были клиенты, которые пялились в монитор. Сегодня был день английского соккера. Конец второго тайма. Марк сидел на высоком барном стуле у стойки. Напротив него в дорогущем костюме, рубашке и галстуке, мельтешил Бобби. Обычно такие одевают на свадьбы.
- Рано мне ещё замуж! - сказал Бобби и подмигнул.
Затем отвернулся и заорал клиенту:
-Две пинты пива и зонтик возьмите!.
К барной стойке неуклюже подошёл стероидный амбал в безрукавке, и схватил в охапку выпивку.
-Эта, блин. А орешки или эти...чипсы, есть какие-нить? - с максимально умным выражением лица, спросил тот.
- Ща гляну, - опершись рукой на стойку, он нырнул под прилавок. - Кончились! Сте.. стер.. стерлядь вяленая осталась. Пойдёт?
-Не, мне это...стервы не надо, мужик. Мне и моей сучки Кэсэди хватает. Аха-хах!
Амбал заржал и направился за стол к своему точно такому же перекаченному другу.
-Вот так контингент у тебя. Такой дибил в рожу даст - потом по пластическим хирургам замаешься ходить. - Марк ухмыльнулся, - Ты ушел от темы. Чего нарядный-то такой?!
- От таких амбалов плюсы есть - с ними любое пьяное побоище долго не длится. Так-то я бы его раскидал, и стерлядью бы насмерть забил! - Бобби напряг руку и с важным видом чмокнул бицепс. - Эта малышка вывозила меня даже из драки с двумя девками, хотя, если честно Марк, зая, я не очень горжусь этим.
-Ох! Твоя «малышка» на то и малышка, что максимум школьниц раскидает. Ты мне вот, что скажи, - наш Макиас пододвинулся к Хьюсу, перелез через барную стойку, и ухватил того за лацканы пиджака, - Нахрена тебе костюм, мудила!!!
Марк крикнул настолько громко, что перекричал футбольного комментатора и вообще всех посетителей. Амбалы, три зрелые дамочки и дедуля, наблюдающие за футболом, окинули нашего Макиаса недовольным взглядом.
Бобби вопросительно поднял брови и резким движением руки отвесил сильную пощёчину Марку. Да так, что тот аж грохнулся обратно на стул и схватился за покрасневшую щёку.
- Маркуша, до меня туго доходит что-либо. Не хрен орать. Я с утреца нормально травки курнул, до сих пор не отпускает. - Наставив указательный палец прямо на нос Макиаса, он продолжил. - Решил пойти на диско 80-х, вот и одел этот элегантный костюм!
В тот момент его стеклянные глаза были похожи на куски того самого диско шара. Также бессмысленно и ярко переливались.
-Щас моя «малышка» врежет тебе так, что ожерелье из зубов делать можно будет! - Марк шикнул от боли, держась за щеку, - Ты вообще ебу дал? Я из-за твоей дури и так уже с работой пролетел. Что дальше? Приду к тебе весной, а ты будешь жарить ложки и блевать в кассу?! Никуда ты не пойдешь! Дай мне лучше бутылку пива, к щеке приложу.
- Кийа - кийа! Я знаю карате и могу делать так! - Руки Хьюса пошли в пляс, левой-правой, кромсая невидимого врага. Народ в баре с удивлением уставился на это зрелище. Затем он так же ловко открыл холодильник и достал бутылочку «Heineken».
-Держи, Марк! Это за счёт заведения!
- А можно мне то же за счёт заведения? – обиженно заорал амбал за столиком у окна.
- А ты готов принять великую пощёчину?
Бугай поднялся и, медленно, с увеличенной неуклюжестью ровно на две пинты пива, зашагал к барной стойке.
-Бобби, вот на кой черт! Он же тебя в кашу замесит, – прошептал Хьюсу Марк.
- Ахаха, а ты готов мне поставить её? – самоуверенно заржал амбал.
Владелец «Pot» сделал вид, что испугался, и нырнул под прилавок.
- Ахахаха, я так и думал. Сыкло! - продолжал ржать тот.
Раздался щелчок и спустя пару секунд в баре заиграла песня «Eye of the tiger». Хьюстон триумфально возрос из-за прилавка с вяленой стерлядью в руках. Стоит отметить, что она был размером по локоть, и не каждый рыбак удосужиться выловить такую красотку.
Сильный размах и громкий шлепок разнёсся по бару. Бобби сурово посмотрел на поверженного противника. Марк неудержимо захохотал. Как показалось, даже стерлядь в какой-то момент улыбнулась. Бугай держал огромной ручищей щёку и медленно покачивался придерживаясь за стул. Он даже закрыл глаза от боли.
-Твою мать, ах-ха-ха! - Марк скатился под стол. - Хьюс, теперь ты обязан на нем жениться, после такого-то!
Макиас хохотал, держась за живот. Старик сидящий в углу радостно подскочил, когда забил "Тоттенхем". Девицы оживленно обсуждали происходящее и хихикали глядя на Бобби. Друган «Стероида» уже вскочил из-за стола, но, поверженный рыбой, качок отмахнул ему, признавая свое поражение. Вся эта феерия Хьюстона продолжалась еще несколько минут. Затем Марк успокоился, вытирая слезу с глаза.
-Бобби, ты дурак, каких поискать! Завязывай с этой хренью. - Макиас стал чуточку серьезней. - Я вообще-то к тебе по делу пришел.
Он повернул крышку «Хайнекена» и жадно присосался к горлышку. Охладить щеку изнутри куда действенней.
- Погоди, здоровяк, держи бутылочку - заслужил! – укуренный Бобби положил рыбу и достал из холодильника стекляшку с хмельным напитком - Какое дело Марк?
Он опёрся локтём на барную стойку и с интересом уставился на друга.
-Я понял, что просить у тебя помощи в трудоустройстве глупо. Поэтому замутился сам. Пока что мне надо баксов пятьсот в долг. И еще узнать твое мнение по поводу одной штуки. Если все получится, то понадобится еще и твоя тачка. Соответственно, вместе с ней и ты.
Марк довольно отхлебнул из бутылки и подмигнул Хьюсу.
- Нифига, у тебя запросы-то. - Бобби достал из холодильника и себе бутылочку. - С финансами и тачкой помогу, только что за «одна» штука?
-Звучит глупо, но не спрашивай нахрена мне это. - Макиас посмотрел по сторонам, все оставшиеся в «Pot» занимались своими делами. Он придвинулся к Хьюстону чуть ближе, - Вот смотри, нашел ты лампу с джином. Вылезают он оттуда и говорит тебе: "Давай, загадывай любое желание. Но только одно! И только не деньги и не увеличение пениса!". Что бы ты загадал? Запомни, увеличение пениса нельзя! Нельзя, Бобби!
- Ну блин, наверно…эээ…это у меня есть…это тоже, - Хьюс начал что-то пересчитывать в уме, а затем решительно выдал. - Анджелину Джоли, пожалуй. Только, когда она в соку, что бы лет двадцать пять-двадцать семь. Я только не понял, ты лампу нашёл что ли?
-Три лампы! Я же сказал, не спрашивай зачем мне это. Если все получится, то расскажу, обязательно. Джоли, говоришь? Крутая цыпочка - это банально. Давай что-нибудь еще! Думай, пупся, думай!
По всей видимости, футбольный матч завершился, причем победой "Шпор". Потому что старикан с широченной улыбкой поднялся из-за стола, подошел к стойке и кинул пару смятых долларовых купюр Хьюсу.
-В следующий раз обязательно поставлю, Бобби! Сегодня мы сделали сраный "Фулхем"!
Дед улыбнулся еще шире и чуть ли не в припрыжку вышел из "Pot".
- Меня вообще убивает этот дед, я ему второй год подряд, повтор ставлю, когда «Шпоры» разрывают «Фулхэм», а он радует меня чаевыми. - Хьюс заулыбался. - Так, но если не Джоли, то вечная молодость и жизнь. Главное чтобы член не повис, а то таскаться вечность с бездыханным телом моего друга - не вариант.
-Наебываешь деда, скотина! - Марк улыбнулся, продолжая опустошать пивную бутылку, - Включи тогда телик, он все равно ушел. А то еще один повтор этого матча я не переживу.
Хьюс достал пульт и щелкнул на свой любимый экономический канал.
-Да ты достал! Опять эта графическая хренота!
- Да, блин! Экономика по обычным новостям - гавно, но меня радует девочка, которая ведёт передачу. После Джоли, я бы ,наверно, её пожелал и драл бы реально вечность!
Макиас обернулся и в ту же секунду поперхнулся. Ведущая, которую Бобби хотел "драть" и "драть" оказалась не просто очередной пустышкой современных СМИ.
-Знаешь что? - ухмыляясь спросил Марк.
- Не знаю. Что? – удивленно переспросил бармен.
-Хочешь верь, хочешь нет - я ее знаю, етить-колотить!
- Откуда, твою мать, откуда?! - заорал на весь бар Хьюс.
Девушки и амбалы уже не обращал внимания на дикое поведения Бобби.
-Да, сегодня проснулся с ней у себя. Интересно поболтали. Позавтракали вместе. Так вот где она работает! - последнее Марк забубнил себе под нос.
Бобби, не отрывая яростного взгляда от Марка, медленно потянулся за стерлядью.
- Вот я сейчас перед серьёзным выбором стою: заехать тебе рыбой по башке или же дать пять. Ты сам что выбираешь?
-Дай мне пять рыбой! – радостно задрав руку, выкрикнул Макиас.
Рыбёшка и ладонь столкнулись в одном громком шлепке, Бобби и Марк дружно заржали.
- Как тебя угораздило то с ней? - спросил Хьюс.
-Опять не поверишь! Просыпаюсь в одних трусах у себя в кровати. А она на кухне яичницу пытается зажарить. Ну, я, конечно, сначала подумал клафилинщица или что-то в этом духе, уже вышвырнут ее хотел. А нет, оказалось я еще и ее должник. Ужрался вчера в дрова, а она до дома дотащила, в кровать положила, и сама спать легла.
Марк улыбнулся, рассказывая о необычайно-прекрасном утре. Пиво заканчивалось. Он одним глотком осушил бутылку до последней капли.
-Опережаю твой вопрос - мы не трахались. – Марк выдержал паузу. – Дай мне еще пивчинского!
- Погоди-погоди. Дай сообразить. То есть у тебя была возможность, и ты не выебал это прелестное создание? Ты напрашиваешься сам угадай на что!
Не дожидаясь ответа, Бобби достал из холодильника ещё бутылочку «Heineken» и катнул её по барной стойке прямо в руки Марка.
- Разоришь меня! - пробубнил Хьюс.
-Ах! Вот за что я тебя люблю, Хьюстон!
Макиас крепко сжал бутылку и ловким движением левой руки отвернул крышку. Та упала на стол, приятно звякнув.
-Почему у тебя все уединения с женским полом заканчиваются желанием присунуть хуйца?
Лицо Боба расплылось в широкой улыбке. Он вальяжно взял пивной стакан и принялся протирать его тряпкой со всех сторон.
- Эх, Марки-Марки. Возможность "присунуть хуйца" послана нам свыше! Слышишь, свыше! Это великий дар, который так же является и бременем. Вот ты, например, как думаешь, почему с утра всегда стоит?
Марк очередной раз приложился к «Хайнекену», задумчиво поиграл бровями, и выдал достаточно замысловатый ответ.
-Думаю, потому что чаще всего нам снятся прекрасные нимфы. Мы можем просто болтать; можем безбожно заниматься с ними сексом часами; или они могут желать порезать нас на двенадцать ровных частей. Но это не имеет значения - они все равно остаются чертовски сексуальным и желанными в наших снах. Как следствие - утренний стояк.
Макиас улыбнулся своем давнему другу.
-С такой фантазией тебе только в политику идти. На самом деле, всё сводится к тем временам, когда мы все жили в пещерах и бабы не прикрывали груди - это были великие времена грязного секса и оргий. – Хьюс на секунду мечтательно задумался. - Воин, уходя рано утром на охоту, пока зверь ещё спит, тревожился мыслью что не вернётся и оприходывал бабу, дабы оставить потомство. В итоге, у нас это как рефлекс осталось.
-Вот, нет в тебе романтики! - Марк недовольно щелкнул языком. - Так и будешь в старости снимать шлюх или оплачивать ежемесячный абонемент на безлимитное порно за 10$.
- В старости я буду пиво пить, да в шахматы играть с другими немощными трахарями. Как говорится: "хер повис и ты раскис". Так что буду волочить жалкое существование и вспоминать, как мне кричали "Бобби! Только не в меня! Давай лучше на лицо!". Блин, вечно бы оставался молодым…
-Я когда-то думал об этом. Мне даже экстрасенс один предсказал, что умру я одиноким, но безумно богатым. В жизни будет, как минимум дюжина любимых женщин, и каждую я буду любить, как первую. Но что-то мне эта перспектива не по душе. Я хочу быть фанатом одной киски.
Марк поднял свой «Heineken» в воздух и, многозначительно причмокнув, добавил:
-Черт с тобой! Выпьем! За любовь к кискам!
Бобби огляделся по сторонам и взял кружку, которую недавно натирал до блеска. Мастерски налил себе пиво из крана и салютировал тост Марка поднятием кружки вверх.
- За любовь кисок к нам!
Стакан и бутылка соприкоснулись, громко звякнув. Три девицы уже покинули "Pot", оставив после себя помадные окурки и пустые бокалы из-под шампанского. Амбалы продолжали хлестать пиво, периодически напоминая о себе противным гоготом.
-Мужик, так что насчет желаний? Забей на Джоли, забей на ведущую. Никаких девушек. Никаких денег. И вечной молодости, к сожалению, тоже. Чего ты желаешь?
- Блин, да я уже пожелал всё что можно. Сдаюсь, что бы ты пожелал?
Ответ находился где-то внутри Марка уже много и много лет. Вот только сейчас он почему-то вырвался, не заставив себя ждать. Наш Макиас смотрел на бумажную обертку своей бутылки, не отрывая взгляда.
-Я бы пожелал найти отца.
Между друзьями возникла пауза. Для Бобби Хьюса – неловкая. Для Марка – рассудительно-напросившаяся.
- Слушай, тебе может водки налить под такие сентиментальные речи? - Бобби натянуто улыбнулся, пытаясь уйти от темы.
-Да забей. Я лучше пойду.
Марк улыбнулся. Взгляд был прикован к бутылке в руках. Он поставил пиво на стойку и встал сам. Накинул теплую куртку и не стал застегивать замок. На улице, день ото дня, становилось теплее. Немного остыть – сейчас то, что надо.
-Давай, Хьюс, я пошел. Удачного дня.
Макиас протянул руку Бобби.
- Ладно, Марки, если что, ты знаешь где тебе бесплатно нальют и где всегда рады. – Хозяин «Pot» подмигнул, и крепко сжал руку друга. - Давай заглядывай почаще. Счастливо!
Марк в очередной раз улыбнулся и направился ко входу. На секунду остановившись в дверях, он повернулся к Бобби.
-Хьюс?
- Марк?
-Был тут в одном пабе недавно. Знаешь, почему у них много клиентов?
- Почему, интересно?
-У их барменши сиськи четвертого размера. Бывай.
- Это идея! Удачи, Маркуша!

Отчего люди находятся в вечном поиске?
Можно предположить, что судьба у них такая. А может затем это, чтобы могли они вкусить все то, на что хватит им смелости. Можно остаться сорокалетним девственником, работать почтальоном, жить с мамой и по вечерам залипать в «Facebook», радуясь очередному [1] напротив «Friends». Или накуриваться в хлам, получать пособие по безработице, кочевать от одного друга к другому и ждать, когда же это все кончится. Или…да, ты сам можешь смоделировать еще с десяток-другой не веселых вариантов.
Главное, что всего испытать и пережить не удастся никому из нас. Иначе было бы не так интересно.
Внутри всеобъемлющего «мы» есть каждое уникальное «я». Ты и я – люди одного дня, неповторимого сюжета; уставшие души, родившиеся на рассвете. Наше появление на свет пришлось на конец самого паршивого века и на начало самого ожидаемого. Вот только ожидания уже успели принести глобальное разочарование. Возможно, у нас с тобой не так уж и много времени.
Наши дедушки и бабушки, и представить себе не могли, никаких «IMAX», «Playstation 3», «iPAD» и прочего барахла, на котором маркетологи вырабатывают годовой бюджет десяти стран Африки. Их жизнь, может, и не была такой интерактивной и высокотехнологичной, зато они пережили, куда больше нашего. Их счастье дорогого стоит. Наше – одной смс, одного выхода в «World Wide Web», одной «Blu-ray» болванки.
Мировой финансовый кризис; глобальное потепление; 2012; Третья Мировая; террористы-смертники. Их всех можно бояться, и сидеть в своем маленьком мирке со скоростью 10 мбит/сек. Или можно рискнуть написать свой сценарий, блестяще сыграть главную роль. Да так, чтобы на титрах тебе аплодировали родители; показывали поднятый вверх палец друзья; а дети гордо шептали: «Это мой отец…».
Начни с того, чего ты боишься больше всего. Начни с одиночества. Сделай его! Оторвись от браузера, выключи телик, позвони тому, с кем хочешь быть прямо сейчас.
Мы с Марком верим в тебя.
***
После посиделки в «Pot», Марк решил, как следует проветриться. Но первый месяц нового года – это не весна, каким бы теплым градусом не радовала погода. Очень быстро у него замерзли ноги и руки. Переждать было решено в излюбленном им книжном магазинчике на Минди-стрит. И вот уже четверть часа, если не больше, наш Макиас блуждал между стеллажей настоящих книг и дешевого чтива.
Его всегда удивлял тот факт, что издательства тратят тонны бумаги на различное дерьмо? Начиная полных кровавых соплей романов, и, заканчивая бессмысленным психоделичным трешем, аля «Тридцать девятый дракон всесильных городских магов». Неужели на земле живет так много людей с двухзначным «IQ»?
Нет, я согласен – о вкусах не спорят! Но если речь идет о том, что вообще «съедобно». Можно спорить – Достоевский или Уайлд; Гоголь или Буковски; Бегбедер или глянцевые журналы. Но нельзя спорить о дешевых писателишках, которые почти все на одно лицо. Может быть, Марк отнесет к ним и меня.
-Вам помочь?
Макиас зачитывал аннтоацию очередной книги, из отдела «Проза-Современная проза». Это было достаточно увлекательно, да и ноги потихоньку оттаивали. Видимо, посчитав, что наш Марк нуждается в помощи, к нему обратилась продавец-консультант. Молоденькая девушка с чертовски длинными ногами, завораживающими бедрами и сладким голоском.
-Нет, спасибо, – с улыбкой ответил Марк, незаметно бросив на нее взгляд.
-Фицджеральд, Сэлинджер, Хемингуэй – увлекаетесь литературными титанами? – продолжала настаивать на внимании к себе, девушка.
-Вы очень наблюдательны, мисс. Давно следите за мной?
Марк дочитал до точки, закрыл книгу и поставил ее на полку к другим. На сей раз он внимательно оглядел ее с ног до головы. Да, именно в такой последовательности.
-С самого вашего появления. В это время не так много клиентов, вот и приходится следить за каждым, чтобы хоть кого-то не упустить.
Девушка посмотрела на Макиаса, и, широко улыбнулась, сверкая белыми зубами. Во время беседы, она наклоняла голову немного в сторону. Густые каштановые волосы спадали с плеч и едва доставали до аппетитно подчеркнутого бюста. Она подошла не просто так. Это что-то другое, нежели просто интерес продавца к клиенту. Широко распахнутые карие глаза говорили сами за себя.
-Хм…тогда спрошу вас, как покупатель консультанта – чтобы вы мне посоветовали?
Марк сделал уверенный шаг вперед. Не смотря на ее великолепные ноги, он оставался чуть выше на несколько дюймов. Такой уставший и все равно с попыткой улыбнуться. Мутный осадок в глазах, и очарование красивых слов на языке. Он положил руку на переплеты книг. Сотни страниц стали дня него опорой, которая долго не продержалась. Девушка настороженно обернулась, а затем очень уверенно перехватила руку Марка, уложив ее к себе на талию.
-Я бы посоветовала вам себя. Говорят, я неплохо работаю руками и делаю прекрасный «арбалет».
Он ничего не сказал, только прижал ее к себе и впился губами в ее улыбку. Это было сладко, внезапно, маняще. Они целовались еще несколько секунд, а затем она также ненавязчиво затащила его в подсобку.
Ее крепкие грудки терлись о торс Марка. Широкие бедра ритмично покачивались под давлением рук. Приторный дурман ее духов. Россыпь волос и тихие вздохи. Никаких имен, никаких слов. В голове звучала музыка сотни инструментов наслаждения. Она не обманула. Ее ноги, действительно, гнулись подобно жевательной резинке. Руки со знанием дела придавали остроты. Бархатная на ощупь, и, всепоглощающая на деле. Боже всемогущий, останови время!
Это было лучше, чем просто секс – это была квинтэссенция страсти.
VI: Передоз несправедливости.
Вся жизнь это борьба. Нет, не добра со злом и не тебя с ленью. Это эпическая битва между справедливостью и несправедливостью.
Ну, вот смотри. Я пишу историю о Марке, и когда я ее закончу (если все же закончу), то обязательно займусь редактированием, а затем отправлю рукопись в несколько более-менее крутых издательств. Что дальше зависит от меня? Ничего. Все в руках редакторов, к которым прислушивается издательство.
У тебя, должно быть, логичный вопрос - в чем же здесь борьба справедливости и не справедливости?
Так вот, эти самые редактора зачастую не проверяют свой «e-mail», и тем более не читают письма от какого-то молодого тщеславного писателишки. Один мужик из этой самой секты «крутых редакторов», вообще, без тени стеснения, слил мое письмо в корзину, даже не открыв его. Узнал я об этом, получив очень милое автоматическое уведомление на следующий день.
Итак, вывод:
Несправедливость – всем на тебя похуй, если еще есть те, кому до тебя нет дела.
(В моем случае – если меня уже нет на прилавках, то никто способный что-то сделать, и носа не поведет в сторону моих рукописей.)
Чтобы тебе это не казалось очередной демагогией, давай возьмем обобщающую ситуацию, которая встречается чаще моей. Может быть, пример не из лучших, но все же.
Представим, что ты учишься в каком-то университете «А». Там есть преподаватель «В», который преподает тебе предмет «С». В какой-то момент, ты должен сдать экзамен по предмету «С». Помимо тебя, в группе есть еще люди, с которыми ты, так или иначе, контактируешь. Допустим так – студенты «D-Y» сдают экзамен, как и ты – учат, списывают, выезжают на общей эрудиции. Но есть такой студент «Z», который абсолютный кретин! У него нет ни обаяния, ни мозгов. Зато, каким-то лизательно-уничижительно-жалостливым способом, такой вот индивид, получает «отлично». Не прикладывая никаких усилий, кроме вышесказанных.
Итак, вывод:
Несправедливость – люди куда благосклонней к долбоебам, потому что легко получают от них отличную порцию языка в жопу. А может, просто бояться связываться с великой силой идиотизма. Для борьбы с ней необходимо титаническое терпение.
(В твоем случае - это может быть: одноклассник, одногруппник или коллега. Смотря к какой социальной группе ты принадлежишь.)
Теперь очередь Марка. Его борьба с несправедливостью, и желание увидеть, хотя бы, зачатки справедливости – ведется еще с первой страницы нашей истории и первого дня его жизни. Но это только начало. Дальше – больше.
-Итак. Господин Макиас, ваш конверт готов?
Приятный старикан, в костюме с зализанными назад волосами, вопросительно поднял белый конверт Марка в воздух. Наш Макиас согласно кивнул.
-Как насчет вас, мистер Стиллер?
Старик поднял другую руку, с точно таким же с виду конвертом. Сидящий напротив Марка мужик, подтверждая, поднял вверх указательный палец.
-Замечательно! - с этими словами старик открыл маленький сейф, встроенные в стену игральной комнаты и положил оба белых конверта на дно. Туда же за ними последовал и черный.
Старика звали Винсент. Он был ведущим большинства игр клуба. Кстати, паб, внутри которого находился еще и клуб, назывался очень странно – «D.C.V.». Точно также, как было написано у Сэмюэля на коробке карт, и точно также, как было написано в письме, присланном Марку ранее.
Вокруг игрального стола собирались толпы зрителей. Женщины, мужчины; старые, молодые; выпивающие и еще не начавшие пить; веселые, грустные; стильные, одетые по-простому; возбужденные, умиротворенные; а главное все готовы наблюдать за крахом чужой мечты. Все они шумели, разражались смехом, недовольно бурчали. Спортивные трансляции в «Pot»Хьюса могли бы позавидовать такой посещаемости.
За столом сидел мужчина. Его называли просто – мистер Стиллер. Никаких имен. Клетчатый костюм, в духе восьмидесятых, придавал аристократичности его непривлекательность. Голова сверкала залысиной, которая усугублялась редкими клочками волос над ушами и на затылке. Его лицо было похоже на кусок пемзы. Многочисленные следы ветряной оспы, тонкий шрам на щеке, и жиденькие усики под носом. Руки блестели от многочисленных безвкусных колец. Между двумя здоровенными перстнями, дымилась дорогая сигарилла.
А еще за столом сидел наш с тобой Марк Макиас. Он немного нервничал. Был одет в свою любимую грустную кофту, джинсы и кеды. Лицо свежее, с отпечатком счастья и доброжелательной улыбкой. Подбородок был покрыт короткими волосками двух, а то и трехдневной юношеской щетины. Волосы также взъерошены и приятно-неопрятны. На руке одно серебряное кольцо. На душе одна уверенность.
-Дамы и господа! Мы начинаем!
В этот момент все затихли. Винсент с неподдельной радостью вел это азартное шоу. Он достал из кармана прозрачную стеклянную коробочку, в которой лежали карты, точь-в-точь внешне похожие на колоду Фера. Сквозь стекло, просвечивала окровавленная двойка червей.
-Сегодня борются за исполнение своих желаний: достопочтенный мистер Стиллер, и новичок нашего клуба - Господин Макиас!
Зеваки бурно зааплодировали и заулюлюкали. Раздался звон стекла и брызги разномастного алкоголя. Тем временем, Винсент открыл коробку с картами и одним движением руки, разложил все тридцать шесть штук рубашками вверх перед игрокми. Это была ровная дорожка бумажек с картинками, которые в один момент могли предопределить расклад человеческой жизни.
-Итак, а теперь время первого раунда! Игроки, тяните по две карты! – Винсент немного замялся, а затем уверенно продолжил. - Первым карту будет тянуть наш новичок – ход господина Макиаса!
Марк смущенно улыбнулся и качнул головой. Толпа молчала. Не долго думая, он протянул руку, и вытащил карту из середины колоды. Не глядя на масть и номинал, Марк положил ее перед собой рубашкой вверх.
-Похоже, господин Макиас считает, что новичкам везет! - Винсент издевательски захохотал. Кто-то из публики неуверенно поддержал его. – Замечательно, теперь ваш ход, мистер Стиллер!
Стиллер стряхнул очередную порцию пепла в жестяную пепельницу. Он поднес сигарету ко рту и зажал ее в зубах. Рука, обвешанная кольцами, потянулась к картам, и ухватила четвертую слева. Стиллер посмотрел на свою карту, приподняв ее край, и не выразив никаких эмоций, уложил ее поближе к себе.
-Снова ходит господин Макиас. Тяните карту!
Винсент услужливо указал на стол, предлагая нашему Марку взять еще одну карту. Тот взял еще одну из центра и также не глядя положил рядом с первой. Публика загудела, нарастая в своем восхищении по отношению к новичку.
-Теперь вы, мистер Стиллер!
Оппонент Марка поиграл пальцами в воздухе и жадно ухватил четвертую карту справа. По всей видимости, у него была какая-то своя математическая схема удачи. Либо он просто любил число «4».
-Господа. У вас тридцать секунд на размышление. Вы можете сделать по одному «чейнджу», если посчитаете нужным. После, мы вскроем карты и определим победителя первого раунда. Время пошло!
Старик отвлекся от стола и задумчиво почесал гладковыбритую щеку. Скорей всего, он о чем-то задумался, но это не помешало ему почти точно через тридцать секунд, вновь привлечь внимание публики и игроков.
-Момент истины. Вскрываем карты, господа! Начинает мистер Стиллер!
Стиллер нервно почесал вспотевшие усики. Затем смял дотлевшую сигариллу и кинул ее в пепельницу. Рука с кольцами схватила карты и резко перевернула их.
-Хо-хо! Неплохо, мистер Стиллер, неплохо. Нашему новичку будет сложно вас обставить! Пара десяток!
Часть зрителей радостно крикнула, поддерживая Стиллера. Его несуразный внешний вид и повышенная потливость делали его не самым приятным человеком и уж тем более мужчиной. Но видимо это никак не влияло на его умение играть.
-Теперь ваша очередь, господин Макиас!
Наш Марк с долей сомнения и легкого смятения перевернул карты. Зрители расстроено выдохнули.
-Ооо-у! – Винсент состроил раздосадованную гримасу. – Валет и семерка. Мне очень жаль, господин Макиас. Счет 1\0 в пользу мистера Стиллера!
Раздались громогласные аплодисменты. Усач-Стиллер метался между надменной улыбкой и хладнокровием. По нему было видно, что он любит выигрывать, а реакция окружающих свидетельствовала о том, что это удавалось ему частенько.
Во втором раунде счет сравнялся. Ему попались две восьмерки. Стиллеру девятка и дама. Правом сделать «чейндж» так никто из них и не воспользовался. Винсент хорошенько разогрелся от происходящего и вошел в раж. Третий раунд обещал быть жарким, если не сказать испепеляющим.
-Дорогие дамы и господа! – Старик Винс обратился к зрителям, которые внимательно продолжали наблюдать за игрой. – Решающий раунд. Счет 1\1. Если у наших игроков выходит ничья – то играем до первой победы! Итак, тяните карты, уважаемые игроки.
Марк учтиво показал рукой на колоду, предлагая мистеру Стиллеру взять первым. Тот, нисколько не думая отказываться, и, тем более, благодарить, протянул липкую ладонь к разложенным картам. Выхватив одну из них, он шустро подвел ее к глазам, а затем нервно положил на стол рубашкой вверх. Ни один волосок из его усов даже не дернулся.
Макиас задумчиво улыбнулся, почесал висок, и, так же, как и в предыдущих раундах, вытянул карту из центра. Не глядя положил перед собой и на сей раз целенаправленно улыбнулся Стиллеру.
-Вы поглядите, какой смелый молодой человек! Это достойно аплодисментов, господа, - Винсент сухо зааплодировал. Некоторая часть публики также поддержала его. – Очередь второй карты!
Вновь первым тянул Стиллер. Он положил указательный палец на самую крайнюю правую карту и подтащил ее к себе. Видимо желая тоже показаться крутым, на сей раз не перевернул ее. Кто-то из зрителей довольно захохотал. Марк качнул плечами, и нырнул за очередной «центральной».
В случае неудачи может Марк лишиться пальца или еще какой-нибудь не очень важной, но приятной конечности. Или он получит свой необычный выигрыш.
-Итак. Попрошу полной тишины.
Винсент поднял руки вверх и щелкнул пальцами, привлекая внимание гостей. Толпа замолчала. Бутылки перестали звенеть. Девушки перестали вздыхать. Мужчины перестали похотливо сопеть на их декольте.
-Мистер Стиллер, начнете? – старик посмотрел на нервного усача и подмигнул ему.
-Да, конечно. – прохрипел он в ответ.
Украшенная кольцами рука задрожала, как кролик во время случки. Стиллер сжал ее в кулак, пытаясь успокоиться. Не помогало. Он разжал пальцы и, ухватив обе карты, подвел их к краю стола, а затем перевернул картинками вверх.
-Ох! Это невероятно! – заголосил Винсент. – Видимо удача сегодня на вашей стороне. В очередной раз загадали концепт-кар, или на сей раз что-то поинтересней?
Стиллер довольно расплылся в сальной улыбке и лихорадочно закивал головой. Люди, стоявшие ближе всего к столу, удивленно ахнули. Те, кто стоял чуть подальше, стали настырно спрашивать ближайших соседей, что же там. А там пара королей.
-Господин Макиас, ваша очередь. Но, я очень сомневаюсь, что у вас есть шансы. Мне очень и очень жаль.
Старик попытался улыбнуться, как можно более дружелюбно. Не вышло. Наш Марк закусил губу. Он не боялся, скорее был удивлен. Как этому усатому говнососу могло так повезти? Но это было уже не важно. Важным оставалось то – повезет ли сейчас Макиасу. Или уже завтра утром, он будет мочиться, придерживая агрегат четырьмя пальцами.
Подождав еще секунду, Марк с силой выдохнул. Рука уверенно легла на пару карт. Толпа задержала дыхание. Макиас зажмурился и в ту же секунду перевернул их, открывая красочные картинки публике.
Кто-то истерически заржал, кому-то едва удалось вдохнуть свежую порцию воздуха, некоторые ошарашено заболтали между собой.
-Господь всемогущий! Этого попросту не может быть…
Это оказалось единственным, что сумел прошептать Винсент.
Марк открыл один глаз. Затем другой. Публика гудела, местами переходя на женский визг. Стиллер разгневанно краснел, превращаясь в усатый томат. Его лицо скривилось в неимоверной досаде. Еще чуть-чуть, и он расплачется. Наш Марк опустил глаза на стол.
Ему не везло так, должно быть, с восьмого класса. А если быть точней, то с того момента, когда более-менее сносная девчонка, предпочла его девственное подростковое тельце совершеннолетнему и мало-мальски знающему что и куда пареньку.
Справедливость -это или везение, удача или «дуракам везет».Уже не столь важно. Два туза с изображениями всадников апокалипсиса – вот она, победа.
Марк вскочил со стула и схватился за голову. Единственное на что он сейчас был способен, это смех. Смех радости, смятения, и всех остальных чувств, которые можно себе только представить. Это была истерика счастья. Его глаза бегали из стороны в сторону, скользя по развеселившейся толпе зрителей. Мистер Стиллер уже начал хныкать, скрывая глаза в клетчатом рукаве. Наконец-то с Винсента спало ошеломление.
-Поздравим господина Макиаса! Сегодня он победитель, сегодня он исполнит одно из своих заветных желаний!
Старик зааплодировал так же сухо, как и раньше. Он старался казаться довольным, но ему этого не удавалось.
Знаешь, вот так может не везти, причем очень долго не везти. Но наступит день, когда ты решишься на риск и получишь свою порцию справедливости или везения. Просто, всегда есть то, что дорогого стоит. И если решишься поставить на это – тебе обязательно повезет. Серьезно.
***
Получив свою минуту славы и ликования, Марк переметнулся в питейную часть заведения. Винсент пообещал исполнить желание в течение нескольких часов. Сказал, что позвонит Марку или как-то сообщит ему о готовности. Фера в заведении видно не было, а Макиас очень хотел с ним поболтать. За столиками продолжали весело выпивать и заливаться хохотом мужики, за барной стойки сидели прекрасные нимфы с проблесками похоти между вырезами их коротеньких платьиц.
Наш Марк с удовольствием потягивал джин-тоник. В этот раз пива не хотелось, да и пить его одному в баре слишком уж тоскливо. Он рассматривал сочные губы, шелковые волосы, прекрасные изгибы, широкие бедра, манящие щиколотки.
Девушки настолько прекрасны, как явление, что хочется быть вездесущим, чтобы не пропустить ни одной. Хочется вдохнуть аромат каждой, насладиться улыбкой, рассмешить, приятно удивить, растрогать, а затем признаться, что ты чертовски влюблен. При всем при этом - не соврать.
-Неплохо, даже очень.
Марк едва сумел перевести взгляд, продолжая потягивать напиток из соломинки.
-М-м-м? – не раскрывая рта, вопросительно промычал он.
-Я тоже люблю играть, но у меня получается грубее. Не выкладываюсь толком, играю от плохого настроения.
К нему подсела девушка, которую сложно описать одним словом. Хорошенькая, но не милая, сексуальна, но не вульгарная, с улыбкой, но грустная, холодный взгляд, но с неимоверной нежностью. Волосы были не просто темным, а цвета свежей нефти. Голубые глаза, ветвистые серьги, темный пиджак. Это все что он сумел разглядеть за первые секунды визуального контакта.
Девушка с удовольствием потягивала «Лонг-Айленд», от чего её щечки приятно округлялись. Она смотрела на Марка, не сводя глаз.
-Довольно странная игра, на самом деле. Чтобы играть в нее, нужно быть либо отчаянным, либо самоуверенным. – резюмировал Макиас.
-Тебе одиноко?
-Вроде нет. А что?
Марк с недоумением посмотрел на нее. Слишком уверена в себе, чтобы быть правдой. Такое не часто встретишь. Тогда что? Неужели такое создание может оказаться шлюхой?
-У меня вопросы обычно спонтанно всплывают. Просто так, - она вновь улыбнулась. – Вот, смотри. Чтобы такое сказать парню, если хочешь с ним познакомиться в баре? Но не из серии «хочу познакомиться», а что-нибудь поинтереснее.
Марк почесал щетинистый подбородок и ненадолго задумался. Выпив еще немного джин-тоника, он сумел сформулировать мысль.
-Если он на самом деле красивый, то можешь сказать, что увлекаешься фотографией, и была бы не прочь пощелкать его. Или задай вопрос о его профессии. Если окажется врачом, доктором, лингвистом – ну, или вообще кем-нибудь интересным, то скажи, что в детстве сама мечтала заняться тем же. Но типа как-то не сложилось. Или еще лучше подходить с юмором. Лично сам я всегда ценил юмор, когда раньше заводил знакомства с прекрасным полом. Шутка может быть в духе – «Банда из двух евреев терроризировала своими обрезами всю деревню». Он спросит: «Чего?». А ты ему: «Блин, просто очень смеялась над шуткой и захотелось кому-то рассказать!».
Девушка засмеялась, выпустив трубочку коктейля изо рта. Наш Макиас заулыбался и по-мартовски распластался на диванчике. Закинув руку на спинку, он бросил взгляд под стол, разглядываю другую половину незнакомки. Длинные ноги в шелковых черных брючках, туфли на высоком каблуке. Классные ноги, неплохие туфли.
-Хм…интересно, спасибо. А кем ты работаешь? – также ненавязчиво спросила она.
- Работы как таковой у меня нет. Я учусь, пишу книги, околачиваю стойки баров, периодические играю на тотализаторе, восхищаюсь женской красотой.
Девушка немного помолчала, умело выждав интригующую паузу.
-А что, если я скажу так! – она отставила свой стакана и немного наклонилась, опершись локтями на стол. – Я фотограф, и с удовольствием бы пощелкала то, как ты пишешь, потому что сама в детстве мечтала писать, но вместо это устраиваю вечеринки в барах, на которые иногда приходят евреи, и терроризируют меня своими обрезами.
Марк искренне захохотал. Она была очень сообразительна. Улыбка сводила с ума, а ненавязчивость ее знакомства была достойна отдельной похвалы.
-Марк. – продолжая ухмыляться, представился Макиас.
Он протянул девушке правую руку, ладонью вверх.
-Лира.
Девушка почти незаметно облизнула верхнюю губу и аккуратно положила свою руку в ладонь нашего Марка. Нежная кожа приятно проскользнула между пальцев Марка, и также быстро выскользнула из них. Макиас был впечатлен ей. Они немного помолчали, обмениваясь только улыбками. Он допил свой джин-тоник, она свой «Лонг-Айленд».
-Знаешь, ты поистине прекрасна. Прекрасна настолько, что если бы Хемингуэй и Хантер Томпсон встретили тебя еще при жизни, то ружью, они предпочли бы, бесконечную мастурбацию на твои фотоснимки.
Лира, молча, смотрела в глаза Марку. Ее губы едва разомкнулись в попытке что-то сказать. Макиас опередил ее. Он облокотился на стол, и впился в них. Холодные, сладкие, со вкусом лонг-айленда. Она целовалась с энтузиазмом, но не перебарщивала. Это не могло длиться бесконечно, но время будто бы замедлило свой ход. Марк оторвался от губ новой знакомой.
-Мне пора, - он взял ее руку, - не говори ничего. И помни, ты прекрасна.
Наш Макиас встал из-за стола, снял куртку с вешалки, и не торопясь, покинул «ДиСиВи». Оборачиваться – все равно, что допивать капли со дна стакана трубочкой, сидя в театре во время постановки.
***
Какой раз уже замечаю, что погодные условия вокруг, очень зависят от погоды внутри тебя. Как бы не лютовал мороз со своим минусом, если ты чему-то рад, счастлив, или куда-то спешишь – твой порог чувствительности к холоду возрастает на несколько пунктов. Показатели термометра не изменились, но наш Марк шагал по Дримфол, не особо торопясь. В его правом наушнике играло радио; что-то из «Eagle-Eye-Cherry». Под ногами скрипел снег, а тепло от вибрации музыки разливалось по всему телу. Он делал шаг за шагом, довольствуясь сегодняшней справедливостью. Ему здорово повезло. Осталось получить карточный выигрыш и приступить к исполнению плана.
Go on and close the curtains
All we need is candlelight
You and me and a bottle of wine
Going to hold you tonight1
Ночные авеню сменялись одна за другой. Фонари светили то ярче, то тусклее. Где-то на Мэдисон-сквер, стоя на своих двоих и не отпуская бутылку пива, блевал обычный такой городской мужик. На Симонс девушка выгуливала собаку, периодически выпуская клубы сигаретного дыма. В начале Парк-авеню где-то за ограждениями парка, в безлиственных кустах, в неплохом темпе трахалась влюбленная парочка. Макиас был уже на полпути к дому, когда услышал короткие сигналы автомобильного гудка. Не придав этому значения, он шел дальше. Музыка сливалась с вечерними шумами. Кто-то вновь засигналил. Марк обернулся. Черный «Nissan», неизвестной Макиасу модели. Свет фар ослеплял, не давая присмотреться к водителю.
-Эй, надо поговорить! – донеслось из открытого окна машины
-Чего?
Марк даже достал единственный наушник из уха, и, жмурясь, продолжал смотреть на машину. Водитель выключил фары. Несколько секунд глаза привыкали. Дверь открылась, из авто вышел парень. Средний рост, овальное лицо с широкими скулами светлые прямы волосы и густя челка, скрывающая весь лоб. Массивный нос, редкие светлые брови, едва видимые на бледноватой коже усы и борода. В свете ночных фонарей цвет глаз был похож на осенний мокрый асфальт. Широкие плечи, которые особенно подчеркивала полосатая темная кофта с капюшоном. Сине-серые джинсы упирались в черно-белые спортивные кроссовки.
-Надо поговорить, парень.
Марк почувствовал что-то неладное. С виду неплохой малый, но больно уж грозный.
-Да, слушаю тебя.
Странный парень подошел еще ближе, оставив машину заведенной. Руки он держал в карманах кофты. При каждом сказанном слове, его губы превращались в трубочку, из которой звучал уверенный низкий голос.
-Любишь поиграть в картишки? – подойдя почти вплотную, спросил он.
-Эээ…ты о чем?
-Я про «ДиСиВи». Играете по-крупному, да? Кокс, бухло, шлюхи – развлекаетесь?
Парень наступал. Он смотрел прямиком в глазах и шагал вперед, на каждый шаг Макиаса назад. Что касалось морального прессинга, кажется, в этом он был профессионалом.
-Я не понимаю о чем ты. Да, я был сегодня в этом месте, выпил пару джин-тоников, целовался с красивой цыпочкой, затем ушел и решил прогуляться до дома пешком. Это противозаконно? Или погоди…это что, была твоя девушка?!
Марк ошарашено выпучил глаза. Целоваться с незнакомками не запрещает никто, но Макиас никогда не считал должным лезть в чужие отношения. Если девушка занята другим – держи свой ствол в штанах, как бы сильно она сама не хотела его достать.
-Выключай дурака. Я не знаю, о какой девушке идет речь. Расскажешь мне все, что меня интересует. Или мне стоит попробовать тебя поубеждать?
-Фуф! А я-то думал! – Марк улыбнулся парню. – Чего рассказывать? Я провел хороший вечер. Если тебе завидно, то мне кажется, это не моя проблема.
Блондинчик улыбнулся в ответ и в ту же секунду, размахнувшись, он врезал Марку в грудь. Легкие Макиаса сжались под натиском двенадцати пар ребер, столкнувшихся с кулаком этого крутого парня. Если бы не амортизирующий пуховик, то, скорей всего, Макиас уже плевался бы собственными внутренностями. Пронзительная боль и паническая нехватка кислорода.
-Либо ты перестаешь мне пиздеть, либо я как следует тебя уработаю, а потом закину в камеру к алкашам и сифилитичным шлюхам.
-Кх-кх…какую, блять, камеру..кх-кх?
Марк выдавливал слова сквозь болезненный кашель и постепенно приходящий воздух. Парень достал из кармана джинсов что-то похожее на небольшое портмоне или визитницу. Он поднес ее к носу Макиаса и резко развернул. Только этого не хватало, полицейский значок.
-В такую вот камеру, в которую мне разрешает тебя усадить законодательство США, если ты, например…был хорошенько обдолбан и представлял угрозу для окружающих. А если в твоих карманах найдется еще и что-то покруче просто травки – то думаю назидательностью, твоя посиделка в камере не закончится.
Вот где кроется несправедливость. Люди начинают интересоваться твоими делами только тогда, когда это начинает касаться их дел. Если бы этот коп не был заинтересован в делах, происходящих в застенках клуба, то он бы ни за что не стал подлавливать Марка на улице ночью, чтобы навесить знатных пиздюлей. Либо он принципиальный служака, либо в этом замешаны деньги. Третьего не дано.
-Окей…окей.
Макиас с трудом выпрямился и еще несколько раз тяжело вздохнул. Легкие неприятно резало; будто бы кто-то загонял рыболовный крючок в самую грудь, а затем задорно подергивал. Крепкий удар у этого парня.
-Перед тем, как рассказать, что происходит в клубе, мне надо тебе кое-что показать. Ты не против?
Блондин нацелил все свое внимание на Марка и согласно кивнул.
-Смотри, как я умею бегать от мудаков!
Наш Марк развернулся на 180 градусов и дал деру. Он никогда не был лучшим спринтером в школе, да и в университете не отличался высокими показателями скорости. Зато, когда появлялась необходимость убегать от опасности – он становился белой вариацией Усейна Болта.
Ноги в кедах перемешивали снег со скоростью блендера. Марк бежал, что есть мочи, не видя никого и ничего. Свернуть было некуда. Парк-авеню была длинной, чертовски длинной и прямой улицей. Наш Макиас уже почувствовал запах свободы и безопасности, как в один момент, сильный удар в икры сзади повалил его навзничь. Ноги проскользили вперед, и тело по инерции полетело спиной вниз. От удара об землю, тело Марка неприятно хрустнуло. Он перекатился на бок и болезненно простонал. Болело все, начиная от груди и заканчивая ногами.
-Мудаков говоришь? – вновь прозвучал голос блондина. – Я с девяти лет занимаюсь соккером и, поверь, одним ударом ноги могу не только сбить тебя в подкате. С таким же успехом мне легко удастся размозжить твой яйца в однородную белковую кашу.
Марк ничего не видел, его лицо было устремлено к земле, а нос щедро загребал мокрый снег. Что-то металлически звякнуло, и коп стал заламывать Макиасу руки.
-Раз ты по-хорошему не понимаешь, то нам пора в участок.
Он застегнул на Марке наручники, и, подняв с земли, поволок его в свой «Nissan». Несправедливость набрала глобальные обороты.
***
Мне всегда интересно задумываться об одной штуке в устройстве нашего мира – почему одни становятся роботизированными рабочими на заводе, а другие делают своей карьерой интеллектуальное творчество. В чем причина того, что люди настолько разные? Кому-то предпочтительней копаться в грязи, плевать сквозь зубы и крутить гайки; другим жизненно необходим ежесекундный полет фантазии.
Но мы же не просто так становимся рабами одной из деятельностей. Должно быть, еще в утробе матери, каждому из нас незаметно впрыскивают по индивидуальному гену, который отвечает за те или иные таланты. Мы растем, развиваемся, родители не знают точно, каким даром мы наделены, а мы и подавно. Начинается перебор секций и кружков: от вокала до кёрлинга.
В половине случаев детишкам везет, и выбор родителей совпадает с врожденным талантом. День ото дня мастерство возрастает, приходит успех, а вместе с ним и удовлетворенность собственной жизнь. Так и получаются футболисты, актеры, музыканты, архитекторы, инженеры, журналисты, переводчики и прочие таланты.
Другой половине удача не сопутствует. Их старики гнут свою линию, желая взрастить из чада будущего Марадонну, Ванессу Мэй или Анастасию Волочкову. Абсолютно, не обращая внимания на отсутствие необходимых способностей. И мечты детишек со слезами рассыпаются на глазах. Думаю, из этой невезучей части населения планеты и берутся будущие менеджеры, разнорабочие, чернорабочие и прочие, ныне массовые, классы населения.
Конечно, есть по хорошей доле и тех и других, которые пережив детство, перестают о чем-то мечтать, и начинают хотеть вечный праздник вокруг себя: лучших кисок, реки алкоголя, пачки денег, и прочие бытовые благости. Ну, и, конечно, огромный мешок уважения к себе, ведь так сложно быть «вольным художником»(см.безработным) в такой стране, в которой этим ребятам приходится жить.
И на деле получаем: инженеров, виртуозно пинающие по выходным мяч, но которым подаваться в профессионалы уже не позволяет возраст; менеджеров по продажам, на досуге, сочиняющие достойные широких масс песни; журналистов, уделяющих свободное время написанию художественной литературы.
Среди моих знакомых много людей, отказавшихся от одной профессии, в пользу другой, только потому, что она была необходима их стране.
Ведь так не хочется оказаться на обочине жизни, вытаскивая куски собственной блевотины из многомесячной бороды, мечтая о том, чтобы вернуть время вспять и прожить жизнь заново.
***
Нашему Макиасу встретился коп, чьи мечты были скрыты за семью печатями. Может быть, и у него была своя мечта, а полиция стала отходным путем.
Блондинчика звали офицер Кир. Другие люди в участке называли его просто – Дэмиан.
Итак, за то время, которое Марк провел в кутузке, куда его усадил Дэмиан Кир, он успел: дважды уснуть, дважды проснуться от попытки соседки по камере стащить у него кошелек, успеть пожалеть о попытке бегства и наличии власти в руках таких принципиальных ребят, как Кир. Еще удалось отведать холодной воды из-под крана со вкусом столетней ржавчины и ощутить целенаправленные взгляды отбросов общества на своей заднице во время попытки помочиться в грязный тюремный унитаз. То еще приключение.
Зато после нескольких часов проведенных в этой клоаке, в жизни нашего героя вновь возник луч справедливости, пробивающийся, сквозь тучи несправедливости. За него внесли залог около двух часов ночи, и офицеру Киру не оставалось ничего, кроме, как отпустить бедолагу Марка.
Угрозы по поводу подбрасывания наркотиков остались только на словах. Видимо у этого копа все же были какие-то рамки человечности.
Тем не менее, напоследок Дэмиан успел шепнуть, что это не последняя их встреча. В ближайшие пару дней Кир пообещал навестить Марка. А вместе с тем, посоветовал забыть дорогу к «ДиСиВи». Наш Макиас согласно кивал, прихрамывая и держась за спину. Единственным желанием было сейчас смыть с себя грязь камеры и улечься на мягкую кровать, укрывшись одеялом.
Получив обратно мобильник, он проверил его на наличие новых смс. Пусто. Вместо этого был пропущенный вызов от Бобби. Марк попытался тут же перезвонить тому, но трубку никто не брал. Решив, что это Хьюс выкупил его и сейчас просто не слышит звонка, наш Макиас закутался потеплей, и вышел на ночную улицу. К его удивлению, спасителем оказался не сумасбродный бизнесмен-бармен из «Pot». Из-за решетки его вытащил ангел минувшего утра – Энн.
Она была одета в белоснежный пуховик, капюшон которого полностью скрывал ее золотые волосы и верхнюю часть лица. Ноги едва заметно тряслись от февральского мороза. Энн посмотрела на Марка, и, увидев того, радостно улыбнулась. Макиас смущенно подошел к девушке и улыбнулся в ответ.
-Теперь я обязан тебе по гроб жизни?
-Обсудим это чуть позже! - сказала Энн улыбаясь. -А теперь я вся в ожидании этой расчудесной истории, как ты здесь оказался, черт возьми?
Девушка оживилась и устремила свои миндальные глаза на Марка.
-Сама знаешь, какие бывают копы - докопался, я решил дать деру, в итоге получил, как следует. А там до соседства со шлюхами и бомжами недалеко.
Марк болезненно покашлял, держась за ноющую грудь. Свет одинокого фонаря падал на Энн и Макиаса. Их тени длинными фигурами растягивались по притоптанному снегу.
- На самом деле, я думал, что меня выкупил мой друг и как-то совсем не ожидал тебя увидеть. Как ты вообще узнала, что я здесь? - он задумчиво почесал колючий подбородок.
-Ты не поверишь! Несколько часов назад я закончила готовить материал на завтрашний выпуск. Там история о том, как члена парламента уволили за откровенные фотки на «Фэйсбуке». – Энн заметно облизнула губы. Марк еще при первой встречи заметил, что во время разговоров, девушка часто так делает. - Решила не ловить такси, а прогуляться от офиса до дома. Перехожу улицу и вижу тебя убегающего от этого копа. А дальше все просто – пока он тебя лупил, я поймала машину, а потом поехала за вами. Влезла бы раньше – хрен-два он бы отпустил тебя!
-Да, я вообще не особо люблю драться. Тем более бить его без особых на то причин было глупо. Вот и решил, что лучший выход бежать.
Марку стало стыдно за то, что его позорное бегство кто-то все же увидел. Особенно, учитывая, что этот «кто-то» - Энн. Что поделать, теперь единственно, что оставалось делать, так это, показывать какое-никакое наличие духа. Если бы он имел такую привычку, то, наверное бы, сейчас покраснел.
-Теперь-то все ясно с тобой. – девушка немного потупила взгляд. – А откуда ты шел? Если это конечно не секрет.
Это прозвучало с какой-то детской и наивной интонацией. Она заулыбалась и мило хихикнула. Ей хотелось доверять.
-Да, конечно, не секрет. Был в «ДиСиВи», может, слышала? Старенькое место, но там очень круто. Такая настоящая атмосфера выпивки, табачного дыма и легких связей.
-Фу, не люблю запах сигарет. А о местечке слышала. Говорят там половина посетителей еще те наркоманы! Ничего такого не замечал?
-Вроде нет. Никто, по крайней мере, не предлагал пыхнуть или нюхнуть. – Марк с очередной улыбкой шмыгнул замерзшим носом. – Слушай, тебе в какую сторону сейчас? Направо, налево?
Энн, немного качнувшись на месте, повернулась направо.
-Налево мне!
-Погоди, это же право?
-Да? – она вновь засмеялась. – Ну, тогда направо. Я вообще вечно путаюсь в этом «право-лево». Сама не знаю, почему так!
-Мне туда же. Пойдем, а то ноги замерзли нереально. Долбанная зима.
Он положил покрасневшую от мороза руку ей на лопатки, скрытые под теплым пуховиком, легонько подталкивая вправо. Мало ли, вдруг снова ошибется в направлении.
Они прошли несколько кварталов, оживленно обсуждая Хэнка Муди, книги Бегбедера, способы круто раскрутить идею, ангажированность журналистики, двуликость людей, женскую красоту, мужскую красоту, красоту мира, мечты.
Так бывает достаточно редко, но иногда в жизни встречаются люди, которые за очень короткий промежуток времени становятся близкими и важными. Им можно рассказывать что-то личное, вести с ними задушевные беседы, а главное не бояться быть непонятым. Они всегда найдут что сказать, потому что им уже не все равно на то, что ты вообще существуешь.
-Ты же зарабатываешь неплохо, почему еще не купила себе классную швейную машинку?
-Шутишь? Я получаю почти копейки, для такого адского труда. А если и остается что-то с зарплаты, то, как ни странно, быстро расходится на всякие мелочи типа шоколада, журналов и посиделок с подружками.
На улице не было ни души. Еще бы, почти три часа утра в будний день. Не лучшее время для ночных прогулок. Они завернули за угол, и Марк остановился. Энн не спросив ничего, уставилась на Марка. Тот тяжело вздохнул и посмотрел ей прямиком в глаза. Миндаль маняще искрил в свете ночных фонарей. Эта девушка казалась какой-то нереальной, почти мифической. Добрая, умная, целеустремленная, наивная, с искрой, с красивой улыбкой. Таких осталось не так уж и много. Думаю, к середине нашего с тобой века, их будут заносить в красную книгу.
-Слушай! – он оживленно начал жестикулировать. - Если я все же когда-нибудь сяду писать снова, то обязательно напишу бестселлер, который купит каждая третья домохозяйка и каждый второй клерк! А с того, что я на нем заработаю, обязательно куплю тебе одну из самых крутых машинок. Потому что нельзя, чтобы твоя мечта умирала так легко и непринужденно. Ты еще сошьешь свою коллекцию, увидев которую, Жан Поль Готье будет рыдать о зря прожитой жизни!
Макиас почти взлетел. Его руки двигались настолько оживленно, что сложно себе представить. Это были неподдельные эмоции, настоящие переживания за чужую судьбу.
-Брось, Марк, это все мечты. А пока я живу серой реальностью, создавая пятиминутные сюжеты для ежедневных выпусков паршивых и купленных новостей.
Она улыбнулась, но на сей раз грустно. Из-под капюшона выбилась прядках золотистых волос. Марк наслаждался эстетикой этого чудного образа.
-Чего мы остановились-то? - сбросив налет тоски, спросила Энн.
-Я пришел.
-Ты тут живешь?
-Нет, вон бар моего друга, - Марк указал рукой в сторону горящей вывески «Pot», находящейся прямиком за Энн, - он меня искал, а я торчал за решеткой. У него как раз горит свет, значит он еще на месте. Зайду, пропущу стаканчик другой, а там поеду домой отсыпаться. Извини, что не провожаю, ей богу нет сил.
-Да ты чего, я сама без проблем дойду. Никаких обид, чувак!
Девушка по-дружески и очень по-доброму стукнула его кулаком в плечо. Именно своей женственной пацанкостью она вызывала отдельное восхищение.
-Окей. – Макиас на секунду замолчал, пытаясь подобрать слова. – Спасибо тебе, ты меня спасла. Причем уже во второй раз. Нет, кроме шуток, не знаю, что бы я без тебя делал.
Марк подошел к ней еще ближе и крепко обнял ее. Едва ощутимый запах ее духов приятно защекотал ноздри. По всей видимости девушка немного оторопела, но спустя несколько секунд, ответила на объятия. Это было тепло, без доли похоти, с неописуемой благодарностью.
Марк расцепил объятия. Сделав шаг назад, он поправил съехавшую шапку и в сотый раз улыбнулся.
-Обязательно сходим с тобой в «ДиСиВи» как-нибудь на выходных. Обещаю!
-Хорошо. Пока, Марк. – очень по-доброму сказала девушка.
Наш Макиас бросил последний на сегодня взгляд на Энн и зашагал в сторону бара Хьюса.
У Бобби горел тусклый свет. Это означало только одно – либо он одиноко посматривал телик, потягиваю что-нибудь из собственного бара; либо уговорил одну из цыпочек-клиентов, остаться на еще один белковый коктейль. Наш Марк недолго потоптался на пороге, стряхивая с обуви накопившийся на ней снег. Открыв дверь, он вошел в «Pot».
В заведении было пусто – ни единой души. Часть столиков прибрана и вытерта начисто. На других еще остались следы вечерних пиршеств заядлых выпивох и спортивных болельщиков – пивные кружки, стаканы из-под виски, высокие коктейльные стаканы, ореховые скорлупки, крошки от картофельных чипсов. Бобби либо поленился, либо еще не успел убрать. Самого хозяина не было на месте. По телику шла трансляция футбольной Лиги-Чемпионов. «Арсенал» - «Барселона». Марк прошел к барной стойке и отвлекся ненадолго на экран. Красивый футбол, тут не поспоришь.
-Бо-о-обби!
Макиас продолжал смотреть на английский соккер, дожидаясь, когда из подсобки выползет заспанный или застегивающий ширинку Хьюстон.
-Бобби, твою ж мать! Ты где-е-е-е?
Выждав еще несколько секунд, Марк направился в сторону подсобки. Дернув за ручку, он увидел лишь пустую комнату с зажженным светом. На деревянном столе стояла раскрытая сумка Хьюса. На маленькой плитке что-то мирно томилось в кастрюле, которая приятно урчала кипящей водой. Марк удивился, но сделал скидку на то, что Бобби мог выйти на улицу за очередной порцией травки или еще чего-нибудь. Где же ему еще быть.
-Хьюс, я сейчас налью себе ведро пива, и, если ты меня не остановишь, то с удовольствием выпью его, а потом заблюю тебе весь пол и устрой свой сезон «Танцев на льду»! – прокричал Макиас на весь «Pot».
Захлопнув дверь, он подошел к бару, взял со специальной подставки высокий пивной бокал и, не снимая куртки, перелез за стойку, чтобы плеснуть себе немного пенного. В ту секунду, когда он оказался по ту сторону алкогольного рая, бокал выпал из руки, и, ударившись об пол, разлетелся на десяток осколков.
На полу лежал Бобби. Глаза закрыты, под носом запеклась струйка крови, на губах шапкой стояла пена. Марк мигом скатился к Хьюсу и приложил пальцы к еремной вене. Пульс был, но очень слабый. Лицо бледное, как мел. На правой щеке был какой-то непонятный белый налет. Марк провел пальцем по щеке и поднес его к носу. Не почувствовав никакого запах он лизнул его. Это был кокаин, самый, что ни на есть кокаин, мать его. Макиас трясущимися руками вытащил из кармана куртки мобильник и набрал «9-1-1».
-Держись, Бобби, помощь уже в пути!
















VII: Шоссе «Хреновые случайности».
У нас с тобой есть множество богатств, которыми мы умело или из рук вон плохо манипулируем в жизни. У кого-то ум, у кого-то красота, у третьих - чувство юмора. Проще говоря, каждый получает стартовый капитал, а уже потом, с течением лет одни все теряют, а другие наоборот приумножают.
Богатством становится всё: воспоминания, чувства, ощущения, моменты, вся боль, весь кайф, каждая улыбка, каждая слеза, очередное разочарование, очередная радость, все до единого сны, все до единого слова, все дни.
Поначалу я хотел рассказать тебе о детстве, но понял, что это всего лишь грань. Пускай и самая счастливая грань в наших одноразовых жизнях.
Поэтому я расскажу тебе немного о своем восприятии всех богатств, что я насобирал, а где-то может и растерял за 6261 день своей жизни.
Классическая внешность, которую уже не улучшить и не испортить; зачатки трехзначного «IQ», который постоянно необходимо подпитывать и развивать; тяга к познанию, переходящая в абсурдную любознательность. Все это было базой, за которой последовали: любовь к дому, временами переходящая в затворничество; лень, не раз встававшая на пути к чему-либо; чувство юмора, пришедшее в пригодное состояние, путем пробы тонны тупых шуток и невпопад сказанных колкостей. Финальным же аккордом последних лет стала тяга к творческому самовыражению, ставшая причиной многих сильных расстройств и недодепрессий.
Растерял я, должно быть, беззаботность, умение радоваться мелочам и доброту.
В чем причина тех или иных метаморфоз сложно понять наверняка. Каждое событие из жизни связано с другим очень хитро и тонко. Вроде бы что-то где-то не сказал, а в другом месте не сделал, в итоге за все расплачивается твоё внутренне акционерное общество.
Задумайся, у тебя ведь тоже много чего было раньше. И я не говорю о каких-то шмотках, примочках или даже людях. Речь идет о твоем мировосприятии и наполнении. События воспринимались по-другому. Одно ты любил, другое ненавидел. А с годами и не заметил, как все изменилось. Просто принял, как должное. Не в этом ли проблема многих бед?
Лично меня уничтожает то, что я вечно думаю о том, чего бы полезного сделать. Сложно насладиться новой книгой, очередным фильмом, второй пинтой пива. В какой-то момент, я захотел быть полезным этому миру, поэтому и лишился самой важно штуки в жизни – периодической беззаботности.
Наш жизненный капитал способен приносит приятную прибыль, а иногда - привести к полнейшей деморализации. Он строится на прошлом, ребром жесткости которого является детство, о котором я так не хотел с тобой говорить.
В этом случае есть только один совет лично от меня.
Постоянно учись чему-то, умело находя баланс между старым и новым. Тогда это будет твоей лучшей инвестицией на ближайшую сотню лет.
***
Госпиталь Святого Антонио располагался на окраине города. Некоторые в нее приходили сами, некоторых привозили, а кого-то и вовсе силой приволакивали и закрывали там на неопределенные срок. Первые этажи – регистратура, скорая, диагностические кабинеты, два туалета по половым признакам, кладовая. На втором – несколько кабинетов врачей, ординаторская, сестринская, и одна срочная операционная. На последнем, третьем – приемный покой, с четырех-, двух-, и одноместными палатами. В последние селят либо особо больных, либо особо буйных, либо самых важных пациентов. А, поскольку, Роберт Хьюс не являлся оным, его положил в полупустую двуместку.
Диагноз оказался предельно простым – превышение дозы. Ему промыли желудок, поставили капельницу и уложили в теплую больничную койку. Явной угрозы для жизни не было, скорая приехала во время. Сейчас он отсыпался, мирно посапывая и пуская слюни на перьевую подушку. Марк всю ночь проторчал в его палате и уснул на соседней, пустующей койке. Утро Макиаса началось приятней обычного.
-О, Боги…ты всегда…такой напористый?
-Все дело в ваших формах, сестра Джэнис.
-Ты должно быть…всем так говоришь…
-Только тем, в кого ненадолго влюбляюсь.
Марк одной рукой сжал ее бедра еще сильней, а другой залез ей под халат, сжимая упругую грудь. Густые темные волосы, татуажные брови, пухлые губки, серые глаза, поджаренная солярием кожа. Ее бы можно было отнести к среднестатистическому середнячку, но медсестра была упругой везде. В этом она и выигрывала. Она издала тихий томный стон. Ее руки гладили Макиаса по плечам, спине, заднице. Женские пальчики бегали, словно неугомонные сороконожки. Они безудержно целовались и поддавались ласкам. Последнее время, Марку везло на брюнеток – все, как он любит. Он, она, уборная. Прекрасное начало дня с прекрасного петтинга.
Но Роберт Хьюс не был бы Бобби Хьюстоном, если бы, не его умение портить прекрасные моменты. Из комнаты по соседству раздался заспанный и отходящий от веселой ночи, голос.
- Сестра! Смените утку! Я, кажется, обосрался!
Марк, услышав, знакомый до боли в заднице голос, перестал наслаждаться сестрой Джэнис и с досадой покачал головой.
-Вам надо идти. Не хочу, чтобы из-за меня эта больница потеряла такие прекрасные ножки.
Он напоследок облизнул сестринские губы и с досадой отпустил из своих объятий прекрасное тело. Джэнис за секунду поправила коротенький халатик, Макиас привел в порядок волосы и помятую кофту. Они улыбнулись друг другу еще раз и вышли из уборной.
На больничной койке лежал проснувшийся Бобби, жадно пьющий воду из литровой бутылки, которую Марк принес с собой. В его руке была игла капельницы. Колено, выглядывающее из-под длинной белой робы, было перебинтовано – следы обдолбанного падения на пол в «Pot». Как только Джэнис и Марк вошли в палату, Хьюс изумленно посмотрел на обоих.
- Простите за запах здесь, это сестра плохо выполняет свою работу!
Сестра Джэнис невольно покраснела.
-Бобби, эта сестра прекрасно выполняет свои обязанности, причем не только их.
Марк подмигнул другу и подошел к его койке. Обольстительная медсестра забрал утку у тумбы и вышла из палаты.
- Слушай, а что ты её защищаешь?
- А то! Еще несколько секунд назад, я держал ее за крепкую жопку, подумывая проникнуть в систему нашего здравоохранения! Ненавижу тебя...
Макиас укоризненно направил на Бобби указательный палец и присел на край кушетки.
- Фу, убери свой палец от меня. Расскажи лучше, чем всё закончилось?
-А вот хер тебе! - Марк улыбнулся краешком рта, но тут же обрел серьезный вид. - Это ты мне лучше расскажи, чем бы все закончилось, если бы я не решил зайти к тебе вчера? Какого хера ты вообще исполняешь, мудак?!
- Ты не думай, я не планировал кончать свою жизнь. Просто "наслаждение" оказалось немного крепче, чем я рассчитывал. А чего врачи сказали?
-Сказали, что таких, как ты, они каждую неделю откачивают. Идиот, я испугался до усрачки. С кем бы я напивался, обсуждал цыпочек и мочил шутяги? Ты один из немногих моих друзей, и ты знаешь настолько много инсайда, что убить тебя могу только я.
Марк выдернул из-под головы Хьюса подушку и несколько раз по-доброму врезал ему по башке.
- Ты такой милый и заботливый оказывается. Слушай, а можно выдернуть капельницу и домой поехать?
Бобби приподнялся и вялым движением провёл рукой по вене.
-При условии, что ты мне прямо сейчас пообещаешь завязать с этой дурью. Окейшн?
- Нет, ну, а травочку-то можно после сложного дня? Химию - ни-ни!
-Я тебе дам травочку! Поклянись на... - Марк оббежал глазами все, что было под рукой и увидел на полу еще одну утку, к счастью пустую. - на больничной утке! Поклянись, что никаких порошков, жидкостей, колес и прочего дерьма. А косяки только по праздникам, и под моим присмотром!
Макиас взял утку и поднес ее к другу, довольно расплываясь в улыбке. Бобби схватил ее и положил на пах, сверху накрывая рукой.
- Я, Бобби Хьюс, торжественно клянусь, не бахаться и не оббахиваться наркотой, за исключением косячков под присмотром Марка! Тебя устроит, зая?
-Расцеловал бы тебя, да это будет уж слишком по-пидорски, учитывая, что под больничной робой на тебе ничего нет.
Парни разразились коллективным хохотом. Марк уже думал что-то сказать, как вдруг у него в кармане запищал мобильник. Он достал телефон и увидел новое смс. Оно сообщало следующее:
From: -
To: Mark Macias.
Nevada, Carson City, Mayfield 51.

Это было сообщение от Винсента.
Должно быть тебе все-таки интересно, что же загадал Марк, когда выиграл вчерашним вечером. Это было то, о чем он так с трудом признался себе и Бобби. Марк загадал узнать, где живет отец. Он точно не знал зачем, но очень хотел этого. Возможно, увидеть; или укорить; а может что-то доказать. Вот только кому.
-Эх, мужик. - Макиас убрал телефон и посмотрел на немного бледного Бобби. - Доставай капельницу, одевай свои шмотки и нам пора в путь. Ты же помнишь мою просьбу о тачке. Конечно, если ты можешь самостоятельно стоять на ногах.
Пара капель крови упали на пол, волосатые ноги Бобби сползли с кровати и шлёпнулись на пол. Игла капельницы щелкнула о тумбочку.
- Дай боже, если я зашагаю. Мне нужна триумфальная музыка!
Марк торжественно встал с кровати и выпрямился по струнке смирно. Правой рукой он немного прикрыл рот.
-Давным-давно, в одной очень далекой-далекой клинике. - голос Макиаса звучал приглушенно и немного гнусаво. - Когда люди только и делали, что бухали и трахались, пришел он! Он напоил и совратил все, что только было возможно. Но потерпев неудачу, он не отчаялся. Теперь он снова в строю!
Марк убрал руку и высоко затянул заглавную мелодию к "Звездным Войнам".

Героически встав на ноги и с трудом придерживаясь за кровать, Хьюс попытался выпрямиться.
- Ептваю, как голова то кружится. Люк, веди меня к выходу!
Бобби протянул обе руки Марку и нагло улыбнулся.
-Я проведу тебя к твоей одежде, Оби Ван Бобби!
Макиас взял его за руки, и повел в соседнюю комнату. Сестра Джэнис так и не объявилась, да и Марк успел о ней забыть. Подведя Хьюса к вешалке, наш Марк снял большой белый пакет и протянул его другу.
-Снимай эту больничную хрень, а то похож на Мартина из "Достучаться до Небес".
- А мне нравится, что член в свободном болтании, чувствую себя независимым человеком.
Бобби растянул больничный халат пошире, и стал крутить тазом, делая так называемый "Пропеллер"
-Боже, ослепи меня! - Марк закрыл лицо руками и поднял голову к потолку. - Хорош увлекаться болтологией! Нам надо гнать в Неваду, и чем раньше, тем лучше. Возьмем твою тачку, я сяду за руль. У тебя еще в крови много всякой хреноты. Если что, будешь отмазываться от копов, что типа я твой племянник, и ты учишь меня водить.
- Погоди, а ты умеешь вообще водить-то? - с трудом влезая в штанину поинтересовался Хьюс.
-А то! Еще лучше тебя, небось.
Макиас старался не наблюдать за тем, как Бобби заталкивает свое голое тело в джинсы. Волосатый живот, с легким намеком на некогда мышцы; огромные ручища и массивные ноги. А вдобавок к этому наивное лицо с густой щетиной, модной короткой стрижкой и круглыми щеками. Иногда Марку казалось, что Бобби слепили из брутального мужика и двенадцатилетней девчонки. Особенно, когда тот качественно чудил.
- Поцарапаешь мою малышку, будешь полировать не только её, но и меня. Понял?
-Не не не, если что, мои грехи будет замаливать дуэт марокканских путан, которые по ночам тусуются у меня на районе. Я договорюсь!
Хьюс уже натянул свой помятый пиджак, с эмблемой на груди, которая больше всего походила на герб «Гриффиндора» или «Пуффендуя».
- Слушай, а я что-то не догоняю, почему в Неваду? Ты решил поднять банк за покерным столом или заделаться придорожной шлюхой?
-Скорей, тебя отдам в рабство или по частям проиграю в техасский холдэм. Отец у меня там. Решил заглянуть ему в глаза.
- Может, по пути заскочим ко мне домой? Я наркоту выкину, а то полицаи могут нагрянуть.
Марк замер и удивленно выпучил глаза.
-Я проверил все твои шмотки, в карманах нихрена. - Макиас открыл рот с долей удивления и брезгливости. - Ты, что, засунул себе ее в жопу?!
- Вроде это я был при смерти. Ты чего тупишь? Дома у меня два пакета травы, надо их закопать где-нибудь
-Твою мать! Я-то думал, что ты уже в анальщика подался! Окей, закопаем наркоту, купим чего-нибудь пожевать, да поедем прямиком в Неваду.
Бобби окончательно приоделся и теперь смотрелся в зеркало, разглядывая свое бледно щекастое лицо. Марк подобрал за ним робу и пакет, отправив их в урну. Дав Бобби еще секунду, Макиас схватил его за руку и потащил к выходу.
-Сколько бы не гляделся, все равно выглядишь, как дерьмо. - с улыбкой произнес Марк.
- Это тут освещение такое. В любом состоянии Бобби Хьюс красавец, так что не сотрясай воздух нелепостью! – самодовольно подытожил Бобби.
***
Зачастую наша с тобой память, произвольно отбирает информацию. Одну умело откладывает про запас, чтобы выстрелить в нужный момент; другой забивает мысли на ближайшие недели; оставшийся шлак удаляет навсегда.
У каждого из нас свои приоритеты, поэтому и память запоминает все в свойственной только ей манере. Но каждый из нас помнит любовь. Потому что резервным диском служит сердце, а с него уже не стереть всех записей минувшего.
Не знаю, как ты, но я помню ее. Мне тогда было лет шесть, может быть пять. Мне очень понравилась дочь знакомых моих родителей. Девочка, увиденная мной трижды в жизни. Но может тогда и впервые я испытал дикий прилив симпатий, который тогда не мог описать. Катастрофически не могу вспомнить ее имени. Только всплывает в памяти то, что ее имя начиналось на гласную, от которой мои пухлые детские щечки мило розовели.
Ей было что-то около четырнадцати. В мои шесть это казалось неимоверной старостью! Но она была очень добра ко мне: помогла завязать шнурки, похвалила за хорошее поведение, сумела заставить съесть тарелку ненавистного супа. Все эти простые манипуляции разогнали мое крохотное сердечко и заставили привязаться к «гласной» девушке.
Да, мне беззаботные и счастливые 6, ей уже непростые 14. В свои четырнадцать я уже учился пить «tequila-boom» и осваивать миссионерские азы. А это очаровательное создание возилось с маленьким мальчишкой. Но она уже тогда умела находить путь к мужским сердцам – каплей внимания, толикой заботы и умением убеждать.
Прекрасная девушка. Надеюсь, у нее сейчас все хорошо
После этого прошло достаточное количество лет, прежде чем я созрел, чтобы сказать кому-то «я люблю тебя». Тогда это казалось мне крутой фразой, которая открывала доступ к поцелуям с языком и крепкому бюсту.
Теперь это стало чем-то обязывающем и тяжеловесным. Ты можешь признаться в своем восхищении, очаровании и влюбленности. Но сказать эту фразу дословно, тебя заставит только девушка-Ницше, встретить которую– занятие не из легких, а удержать попросту невозможно.
В конце концов, твоя жизнь медленно, но верно «нарезается» на твой двадцать один грамм души, сбрасывая все самые острые чувства на сердце. День ото дня ты думаешь о том, как бы все упорядочить, направиться в другом направлении, но больше половины остается на словах. Ошибки или бездействие продолжают тебя разочаровывать, и руки начинают опускаться сами собой.
Но знаешь в чем твое спасение? В любви, друг мой. И если ты еще не успел шепнуть кому-то ту самую фразу – чисти зубы, надевай свою самую удобную одежду, звони тому, с кем ты хочешь целоваться всю ночь и заканчивай читать мой треп.
***
Погода начинала способствовать пешим прогулкам и улыбкам заснеженному солнцу. Температура ближе к нулю, люди ближе к массовому нудизму.
Бобби и Марк просто решили прогуляться, подышать воздухом и дойти до пристанища Хьюса, которое он называл домом.
Не самый бедный район города, высотка с видом на другие высотки, ежемесячная арендная плата в 450$, чудовищный беспорядок, никогда не иссякающий бар. Если охарактеризовать квартиру Бобби в форме краткого изложения, то выйдет примерно так. У него было прекрасное место для пьянок, редких ночевок и покатушек на «трехколесном велосипеде». Но условий для жизни здесь не было. Хьюс был человеком работы, фанатом одного дела. Поэтому, впахивая в «Pot» по пятнадцать, а то и двадцать часов сутки, он предпочитал попросту забивать на создание домашнего очага.
Когда они были уже у дома, то решили сделать два дела сразу. Бобби отправился в квартиру, чтобы переодеться, откопать и избавиться от двух пакетов травы и захватить ключи от машины. Наш Марк, доверяя Хьюсу, отправился в ближайший супермаркет, чтобы захватить пива, снэков, и другой провизии, которая могла бы пригодиться в пути до Невады. Два часа пути, как ни как.
Ближе всего оказался немного обветшалый супермаркет со старыми, едва открывающимися, автоматическими дверями. Пол из потрескавшегося кафеля, длинные стеллажи со все снедью, усатый худой азиат за кассой, две камеры слежения в разных углах магазина. Марк на секунду почувствовал себя Скоттом Шелби из самого начала «Heavy Rain». Оставалось, чтобы кто-то решил покуситься на парня у кассы, и тогда картинка будет завершена.
Кассир подозрительно посмотрел на Марка. Между полок с продуктами ходили несколько человек. Макиас взял на входе тележку и докатил ее до пива и газировок. Из хмельного он прихватил несколько бутылок «Будвайзера» и четыре пинты «Эдельвейса». Выбор сладкой воды оказался более трудным. Прямо как в восемь лет, когда ты получил свои карманные на неделю, и, надеясь начать копить с понедельника на новую игрушку, уже во вторник идешь за двухлитровой бутылкой «Колы». Из всего ассортимента Марк все-таки сумел выбрать две жестяные банки «Dr.Pepper». Газировка в дорогу, пиво в Неваду. Он загрузил все это в телегу и поехал дальше.
Свернув к чипсам и печенькам, Марк почувствовал сильный тычок в спину, в районе почек.
-Эй, поаккуратней можно! – недовольно выкрикнул Марк.
Он обернулся и замер. На него с ненавистью смотрел неизвестный ему мужик. Длинноволосый, с высоким лбом, глубоко-посаженными глазами, перебитым носом, седыми моржовыми усами и перекошенным вверх ртом. В руках у него был пистолет, заставивший Марка замолчать.
-Тебе шкажали передать, штобы ты не впутывалщя в это дело, – просвистел, сквозь неправильный прикус, незнакомец.
Он продолжал гневно испепелять взглядом. Рука с оружием заметно тряслась. На ней были немногочисленные язвочки и синяки. А если это сопоставить с его кривой физиономией, и нечленораздельной речью, то можно предположить, что он на чем-то сидит. А может быть именно на нем эволюция замедлила свой ход.
-Че-е-его? – оцепенело подняв руки вверх, все-таки спросил Макиас.
-Виншент. Не приближайся к ево делам. В этом замешаны крупные бабки. Если не пошлуаешь, то в шледующий рас я буду молча штрелять. Ушек?
Мужик еще раз ткнул пистолетом в Марка. Наш Макиас оторопело шагнул чуть назад. Со стеллажа повалились банки с «Pringles», громко стуча о потертый кафель. Усатый в панике засунул пистолет в драную темно-зеленую куртку и побежал прочь из супермаркета.
-Эй, что-то случилося, сэр? – пропищал азиат у кассы.
-Все в порядке, сэр, спасибо за беспокойство! – выкрикнул в ответ наш Марк, продолжая держать руки поднятыми.
Ни один покупатель не обратил на происходящее внимание, будто бы все это было обыденностью. Да и видно то собственно ничего никому и не было. Марк поднял с пола картонные цилиндры с картофельными чипсами и поставил их обратно на полку. Тележка стояла по соседству. Макиас уставился на стеллажи, немного молча постоял, а затем ухватил пару больших пачек чипсов, упаковку маленьких маффинов и плитку молочного шоколада. Отправив их в корзину, он, как ни в чем не бывало, поехал к кассе.
Что это вообще было?! Посыльный Винсента? Учитывая, что нарк назвал имя старика, это логично. Видимо появление молодого победителя в членах клуба «D.C.V.» не вписывалось в планы ведущего. Тогда почему он так легко помог ему с адресом отца? Почему послал доходягу, а не решил поговорить сам? Чем он подпольно занимается? Есть ли смысл появляться еще в клубе?
Слишком много вопросов для одного дня.
***
«Volvo» Бобби приветливо пискнул, отвечая на отключение сигнализации. Цвет машины был паршиво-серым, но Хьюс гордо называл его не иначе, как «мокрый асфальт». Приличного размера вмятина на пассажирской двери спереди, разбитая фара, несколько сквозных дырок в лобовом стекле. По размеру похожи на следы от пуль, но вряд ли Бобби встревал в гангстерские разборки. Скорей всего очередное приключение под градусом.
-Когда я видел твою тачку в последний раз, она была, как бы сказать поделикатней, целее, что ли. Такое чувство, что ты устроил ралли по самым лучшим местам Ирака.
Марк открыл заднюю дверь и поставил на велюровое сиденье свои покупки. Бутылки приятно звякнули. В салоне пахло блевотиной и женскими духами. Макиас демонстративно скривился и закрыл дверь, не желая возвращаться туда в скором времени. Открыв пассажирскую, он попытался сесть на сиденье. Здесь запах был менее резким, но все равно чувствовалось.
- Ооой, привстань с сиденья немного! - Бобби встал коленом на водительское кресло и потянулся к Марку.
- Да, презик использованный не выкинул, - Бобби брезгливо достал наполненную резинку, которая завалялась между сиденьем и ручником, и выкинул в окно. - Ну всё, поехали. Говори адрес!
Макиас довольно уселся и отрегулировал себе сидушку. Бобби уже елозил на водительском, поправляя руль и зеркала.
-Ты уверен, что можешь рулить, может все-таки я?
Мотор нехотя взревел, и бледное лицо Хьюса расплылось в улыбке.
- Ты бы знал, в каких обсаженных состояниях я ездил по городу...
-Окей, но если копы, то меняемся местами. - Марк посмотрел в боковое зеркало, чтобы Бобби никого не сбил, сдавая назад. - Выезжай из города, а там по указателям на Неваду. Приключение начинается!
Марк замолчал, а потом куда мене воодушевленно, если не сказать скромно, добавил.
-Музыку включи. Только нормальную, а не твою кислоту для обдолбышей.
- Давай радио, а то муть к горлу подходит. Под попсу меня обычно отпускает.
Макиас дотянулся до магнитолы и включил ее. Дисплей приветливо отозвался "H-E-L-L-O". Радио включилось автоматически. Из динамиков сладко запела Пэрис Хилтон.
Even though the gods are crazy
Even though the stars are blind
If you show me real love baby
I'll show you mine
Марк дослушал припев и с улыбкой подытожил.
-По-моему, это единственное, что можно послушать у нее. Ну и еще "Одну ночь в Пэрис" можно глянуть.
- Хуесос ! Куда ты едешь! Твою мать! - Хьюс как припадочный колотил по гудку, не услышав Марка. Замахал руками и стал показывать различные пальцы в пробитое лобовое стекло. - Поворотник для кого создан-то? Ну, сука, держись!
-Воу-воу-воу, мужик! Тебе снова хочется мочиться в утку? Давай обойдемся без приключений, по-крайней мере на сегодня.
Марк положил руку к Бобби на плечо, пытаясь удержать того от глупостей
- Да я чуть не влетел ему в зад. Так оставлять нельзя!
Хьюс вжал педаль газа в пол, и выписывая кренделя, обогнал ненавистную "Хонду". Раздался скрип тормозов, гудок «Хонды». На заднем сиденье загрохотали упавшие бутылки с «Будвайзером».
-Етить-колотить, Хьюстон, не надо!
Марк продолжал попытки словестно остановить друга. Руки же старались не вмешиваться. Вдруг еще мимоходом прилетит.
Едва машина остановилась, Бобби вылетел из салона и бегом рванул к «Сивику».
- Да ты ещё и баба! Включай поворотник, когда поворачиваешь, дура!
- Зачем так делать? Я чуть не разбилась! - слёзы хлынули из глаз девушки. – Вы…вы…сумасшедший!
-Блин, Бобби, отстань от нее!
Марк вылетел из салона следом за Хьюсом, который озлобленно орал на миловидную девчушку, за рулем старенькой "япошки".
-Нам надо ехать, Хьюс! Твоя морда нетронута, ее зад цел, что тебе еще надо? Хочешь поорать - звони в службу психологической помощи.
Макиас впритык подошел к Бобби и потянул того за старый свитер, весящий мешком.
- Погоди Марк! - Роберт резко изменился в лице. И вновь обратился к девушке, но уже спокойным тоном - Простите меня, я веду себя как свинья. Но чувствую, что в довесок к своей внешности, ты ещё и интересная девушка. Буду счастлив, если ты оставишь свой телефон, и тогда я постараюсь загладить свою вину.
- Да пошёл ты в жопу, урод! Сейчас решил еще и склеить. Ну ты и деби-и-ил! - сквозь слёзы засмеялась девушка.
- Ах ты криворукая манда! Ну и реви тут дальше, а я поехал с моим красивым другом. - Хьюс показал средний палец дамочке, взял Марка под руку, и они вместе залезли обратно в авто.
-Бобби, у тебя совсем крыша поехала?! Что это было? Ты попытался применить кнут и пряник?
- Видать от таблеток ещё отхожу. Рассудок плющит, как под прессом. Давай-ка ты лучше поведёшь
-Я же сразу тебе говорил! Что ж ты за кретин-то за такой!
Марк стал толкать Бобби в плечо, выгоняя его из-за руля. Тот недовольно бурча, открыл дверь и вышел из машины. Наш Макиас перекинул ноги и, кряхтя, перелез на водительское место. Двигатель "Volvo" шумно урчал, синхронизируясь с мелодией, звучащей из приемника.
- Не ну согласись, девочка была симпатичная!
Хьюс залез в машину и развалился в автомобильном кресле.
-По-твоему, наорать, а потом пытаться стрельнуть телефон, это лучший способ подкатить?
Марк выжал сцепление и включил "первую". Машина тронулась с места и медленно покатилась по промерзшему асфальту.
- Не придирайся ко мне. У меня мозг плывёт как под дурью. Мне вообще кажется, что я сплю.
-Похоже, в больничке было что-то покрепче морфия. Поспи тогда, или вон пивка хлебни, - Марк указал свободной рукой на задние сиденья, где должны были быть хоть несколько уцелевших бутылки с пивом.
- Лучше подремлю немного. -Хьюс сделал музыку потише, откинул спинку сиденья и отъехал максимально назад. - Рули аккуратней Марк, сладких…
Спустя несколько минут уже был слышан ритмичный храп Хьюстона. Наш Макиас управлял машиной без воодушевления, но был предельно осторожен.
Выехва из города, он проехал нескольких полицейских, которые даже не подумали остановить побитую "Volvo". Затем по указателю Марк свернул направо, затем налево, потом около четверти часа по "30" шоссе.
Дорога продолжала бы быть столь же монотонной, если бы не голосующая на дороге девушке. Подумав, что до городка, в котором проживает его отец, осталось всего ничего, Макиас умело притормозил у обочины.
-Бобби. Бобби! - Хьюс продолжал сонно сопеть. - Прямо по курсу длиннющие ножки. Если не проснешься, то они мои!
- А? Чо? Марк, тормози, давай. Она моя! - щурясь от дневного света, Боб вглядывался в девичьи ноги, сквозь запотевшее стекло.
Макиас открыл стекло и окликнул девушку. Ножки в облегающих лосинах и голубых женских кедах засеменили к машине.
-Тебя подвезти - спросил Марк.
-Смотря куда вы едите, парни, - немного сухо, но с улыбкой сказала девушка.
- Мы едем в Карсон-Сити. Я, думаю, тебе по пути?
-А ты смышленый! Так я сажусь? - она заискивающе приподняла бровь.
Друзья почти одновременно положительно кивнули. Девушка хихикнула и залезла в машину Хьюса.
Марк закрыл стекло и тронулся с места.
-Ребят, у вас тут бутылки какие-то разбились. А еще блевачкой и трахом пахнет.
Макиас посмотрел на нее в зеркало заднего вида.
Темно-русые волосы, немного острый носик, высокие скулы, большие глаза и очаровательная родинка под правой щечкой. В штанах Макиаса стало немного тесно.
- А как тебя зовут? - поинтересовался у попутчицы Боб
-Давай сделаем так. Если ты угадаешь, то можешь потрогать мою грудь. Если нет, то меняемся местами - я впеоеж, а ты назад к битому стеклу и вони. Договорились? Только у тебя две попытки.
- По попытке на сиську что ли? - заржал Хьюс
-Я же говорила, что ты смышленый. Играем?
Марк невольно заулыбался, стараясь не отвлекаться от пустой дороги.
- Давай немного изменим правила. Если я угадываю твоё имя, то мы устроим с тобой скачки, причём ты сверху. Ну а если фортуна ухмыльнётся, то отдам тебе ключи от машины. Идёт?
-Идет! - нисколько не раздумывая, ответила незнакомка.
- Мне нутро подсказывает, что ты не зря на шоссе то стояла. Ну да ладно, Джули?
-Ммм...дай подумать...нет.
Марк невольно дернул рулем. Перспектива ковылять дальше на своих двоих нисколько не воодушевляла его.
-Блять, Бобби, если ты проебешь машину, то сам потом будешь сосать яйца дальнобойщикам, чтобы нас довезли! - надрывисто прошептал Макиас, снова притянув к себе друга.
- А теперь серьёзно. Учитывая, что ты из Карсон-Сити, твои родители явно были эмигрантами из Канады. Ты приехала сюда в возрасте 10-13 лет, отсюда этот дурацкий акцент. Твои волосы крашеные, на самом деле они русые. Поидее твоё имя должно быть Эмма, но родители решить выпендриться и назвать тебя не так уж популярно, а именно Софи. Марк, останови машину рядом с то заброшенной заправкой. А ты подкрась губы помадой, меня реально заводит такой отпечаток на члене.
Марк на самом деле проехал заброшенную заправку. Большой голубой щит впереди гласил «55км до Карсон-Сити». Можно сказать, они почти прибыли в пункт назначения.
Всю душещипательную речь Бобби, девушка смотрела на него с широко распахнутыми глазами. Ее рот приоткрывался в попытках что-то сказать, но ни слова так и не вырвалось. Все это было фарсом с ее стороны. Она расхохоталась.
-Обломчик выходит. Меня зовут Кристин. Но знаешь, это никак не влияет на дальнейшее развитие событий.
Она вновь улыбнулась во всю свою белоснежную улыбку. Рука Кристин нырнула во внутрь серого пальто, в которое она была одета.
В салоне повисла тишина. Марк, который до этого мог наблюдать за происходящей дискуссией между Хьюсом и их попутчицей, непонимающе нахмурил брови.
-Хьюс?
Бобби ничего не ответил.
-Хьюс!
Марк отвлекся от дороги и удерживая руль обернулся назад.
-Хьюстон, у нас проблемы?
Это уже скорей был риторический вопрос. В руках девчонки был девятимиллиметровый пистолет. Она уверенно целила прямиком Бобби в голову.
-Что ж за блядский день...
Последняя фраза Марка была адресована скорей к небесам, нежели к кому-то из тех, кто ехал в машине.




***
Когда что-то случается, мы всегда раздумываем о случившемся.
Вспомни те случаи, в которых тебе очень хотелось выйти сухим из воды. Когда что-то мимолетное очень быстро забывалось, а потом, очень ловко всплывало, и мимо тебя уже проносится болид с гордым названием «Справедливость».
Смотри, ты хочешь стать спортсменом\экономистом\журналистом\миллионером (нужное выбери, хотя и вариантов мало). Из всего этого, ценнее то, что ты хочешь стать счастливым человеком! Твоя жизнь дает тебе душу, а душа ищет судьбы, но судьба не удовлетворяет твое сознание. Какой-то несусветный бред, но всем этим все равно правит глобальная справедливость.
В свои метр с парой сантиметров мы ловко обманываем родителей, братьев, сестер, друзей. Рассказываем небылицы, думая, что это прекрасный путь к налаживанию контакта. Но потом мы узнаем, что это – ложь. А взрослые люди не любят эту штуку.
Сам помню, как клялся брату, самой, что ни на есть, клятвой. Но, когда он выходил из комнаты, я целовал свой нагрудный крест и просил у Господа Бога прощения. Не знаю, почему и зачем. Может быть, хотел любви брата или боялся его обиды. Ведь он был примером, я им восторгался. Но когда в его жизни пришла пора непредвиденных остановок и, если не сказать, деградации. Тогда-то я и потерял своего последнего кумира.
Как это смогло произойти, ведь мы были так близки. У нас была одна мать и немного одного отца. Мы пили из одной кружки, обсуждали, как строить новые базы в двадцать первой миссии за «высших эльфов», смотрели вместе втихаря порнушку, а затем обсуждали наши первые поцелуи. Все было прекрасно, пока мы не выросли. Пока я не вырос.
Я не смог выйти сухим из воды своего детства. Штанины до сих пор мокрые от легкой лжи. Но тогда я знал, что меня прикроет самый лучший парень на свете, мой лучший друг, мой лучший брат.
Я ушел в родственные связи, забыв о том, с чего начинал. О справедливости я уже ныл, о признании еще порассуждаю, но вот о сложности взросления я видимо и начал говорить.
Все это очень демагогично и при желания можно написать свой «Библиомудиран», создав свою религию и сделав главным божеством Хэнка Муди. В итоге мы получим мир людей-детей с счастливым прошлым, но заебанным до смерти настоящим. Наши жертвоприношения будут состоять из «спасибо» и «я люблю тебя», потому что это сложно и энергозатратно. Это жертва, чтоб ее. Потому что в это необходимо вкладывать душу, а наша религия просит о простом и приятном самоуничтожении.
Об этом не писали настоящие писатели, но пишет мудак, чья жизнь эквивалентна твоей.
Мое сердце обмотано колючей проволокой, но кровь еще поступать по широким коронарным сосудам. Моя жизнь в творчестве, на которое многие кладут свои гениталии и «гениальное» мнение. Подари мне унижение – и я напишу еще дюжину страниц трепа. Скажи что я гений – и тогда мне конец. Я возгоржусь и закончу жизнь с циррозом печени. В попытке придумать что-то нетривиальное и неповторимое.
Найди себе друга, перестань думать о справедливости, и будь счастлив, унижая парней, который рассуждают обо всем этом. Мое «Я» вырвется из грязи, и тогда твое «Я» пойдет покупать меня за несколько купюр твоей национальной валюты. Потому что известность пожмет мне руку, а ты напишешь сотый заказ, получишь долгожданное повышение и продолжил уповать на вселенский заговор.
***
Марк, как ни странно, легко пережил расставание с машиной Бобби. Сексуальная Кристин умело увела побитый «Volvo». Хьюс успел проклясть все на свете. Макиас же истерично хохотал, пока не понял всей трагичности ситуации. Они прошли с десяток миль пешком. Когда луна уже выползла на замену солнцу, их путешествие обрело границы в виде потрепанного временем хостэла.
Вместительный холл, приветливый раздолбанный рецепшн и два этажа с двумя десятками номеров для сна и плотских удовольствий.
Самым же лучшим в этом здании был бар, который незаметно выходил в левое крыло из холла. В нем сидели люди, приятно выпивали и обсуждали все, на что хватало их пьяного рассудка. Бобби и Марк, недолго думая, присоединились к огромной компании провинциальных выпивох. Хотя может они уже были в городе?
В новой компании оказались две лесбиянки, сладковатый парень, желающий анального секса, квартет из заядлых подружек-сплетниц, еще феминистка и один более-менее вменяемый черный парень по имени Тайрон. По-настоящему «черное» имя.
-Мэн, а куда свалил твой друг?
-Думаю за теми двумя юбчонками, что приветливо задирались при виде его смазливой рожи, – улыбаясь, ответил Марк.
-Ну, ладно. А что ты? Девчонки не в твоем вкусе?
Тайрон опустошил стакан с «отверткой», одним глотком. Вокруг них никого не было, кроме подружек сплетниц. Но им было все равно, болтовня о других между собой была для них куда занимательней. Все нетрадиционные члены этой компании ошивались у барной стойки или покачивались в хмельном танце.
-Воу-воу-воу, – Макиас стал призывать поднятыми ладонями к короткой паузе мыслительного процесса. – Я чистый гетеро, чувак! Просто в последнее время красота настигает меня врасплох. Может поэтому-то она и прекрасна. Если специально бежать за сладким соком, то он соблазнительно стечет у тебя по подбородку. Будем!
Марк сжал в ладони прохладный стакан с двойным вермутом. Никаких соков или газировок. Нельзя портить алкоголь, если он и без того хорош. Двенадцати процентный напиток с невероятной легкостью проскользнул через гортань дальше по организму.
-Хм… - Тайрон задумчиво зашевелил бровями.
Парень был внешне сладок, как горький шоколад. Темная кожа, аккуратно выбритая эспаньолка, кучерявая шевелюра в пару сантиметров, жилистые руки, выглядывающие из-под бардовой свободной рубахи. Эдакий мачо с привкусом гетто.
-Что вас привело сюда, парни? Понимаю, если бы вы погнали в Вегас. Но к нам?!
Вопросы были риторическими. Марк уже чувствовал легкие объятия опьянения. А если Макиас пьян, то задушевные разговоры уже тут как тут.
-Многих в Вегас приводит мечта. Считай, что к вам меня тоже привела мечта. Кое-что покрупнее миллионов. Бобби же мой друг и он любезно согласился отправиться со мной.
-Круто, что вы друзья, парни! Но все-таки, что тебя привело?
Макиас и вермут боролись не долго. Победил второй.
-Я ищу отца. Отца, которого не видел хренову тучу лет. Когда я только пошел в ясли, его присутствие в доме ограничивалось несколькими часами в неделю. Думал, что это все его работа не дает нам кататься на велике, есть сахарную вату в парке и играть в салки. Вместо всего этого, задабривал меня подарками, желая, видимо, искупить вину за недодачу любви. Но не мне его винить. Это был его способ сделать меня счастливым, – Марк взял стакан и отпил еще. – Еще у меня есть старший брат. Но последние несколько лет у нас как-то не складывается с ним. Иногда созваниваемся, или обмениваемся короткими сообщениями в интернете. И, знаешь,, я ему завидую – его отец любил хотя бы те четыре года, перед тем, как я родился.
Тайрон взял со стола пачку сигарет и достав одну, закурил. Темные губы жадно втянули тлеющий табак.
-Разведенки? - проговорил он, стискивая сигарету между зубов.
-Да. В восемь узнал, что не все так семейно, как хотели показать родители. Может быть, это и сделало меня таким.
Едва знакомый темнокожий довольно курил, глядя на пляшущих девчонок. Марк крутил в руках стакан с охлажденным крепленым вином. Они сидели за большим столом в самом конце бара. На столе остались тарелки с объедками, бокалы со следами от помады и перманентный аромат духов. Казалось, что это место пропахло безнадежным весельем. Где на смену радости приходила угрюмая философия. И наоборот.
-Окей. А что дальше? Ты думал о том, что будет, когда ты приедешь к нему, позвонишь в дверной звонок и скажешь – «Привет, пап. Это я – сын своего блудного отца»?
Марк поджал губы. А ведь, действительно, что он скажет, увидев эту сорокалетнюю, почти что, копию себя. Простое «привет» - слишком глупо, начинать с вопроса – неоправданно грузно, пытаться укорить - неимоверно самоуверенно. Особенно спустя столько времени. Отец – это очень сложное явление. И, встретив его, моментально начнешь дорожить всем недосказанным, потому что это будет казаться важным.
-Твою мать, Тайрон! Я даже не знаю, что и сказать. Мне кажется, я настолько давно его не видел, что даже слово «отец» будет неуместно. Он мне знаком по воспоминаниям из детства, фоткам и рассказам матери. А это слишком мало, чтобы любить.
-Мэн, тебя никто не просит о любви. Ты всего лишь некогда его сперматозоид, раздутый временем до размеров взрослого человека. Сейчас твой отец - это просто мужик, жизнь которого тебе внезапно стала интересна. Так займись этим, – Тайрон докурил сигарету, бросил окурок в одну из грязных тарелок и тут же прикурил еще одну. – Встреться с ним. Узнай, чем он завтракает, какая у него тачка, как проходят его уик-энды. А, главное, узнай - есть ли у него время для своего прошлого. Не настаивай, просто спроси. В чью-то жизнь необходимо входить, а не вламываться.
То ли алкоголь продолжал заворачивать Макиаса в тепло одеяло, то ли этот черный на самом деле был безмерно мудр. В любом случае, теперь решение требовало новых размышлений. В любом случае требовался еще вермут. Он осушил стакан одним глотком.
-Чем ты занимаешься, чувак? – спонтанно спросил Марк, выдыхая окислившийся запах крепленого вина.
-Ты о работе или о жизни в целом?
-И то, и то. – откинувшись на спинку стула, ответил Макиас.
Тайрон с улыбкой пропустил сигаретный дым между сжатыми губами. Он смотрел на Марка, не скрывая своей дружелюбности. В его лице было что-то от Ленни Кравица и Дидье Дрогба. Эдакая утонченность с глазами бойца.
-Утопаю в грязи этого мира. Горячий героин, холодный виски, и ни единого дня без киски.
-Хмм…а если говорить о работе? Твоя рубашка явно стоит не меньше сотни. Но ты не барыга, не винодел и не даешь в жопу за деньги. Тогда что?
Тайрон сделал еще затяжку и положил выкуренную наполовину сигарету в ту же тарелку-пепельницу. Веки скрыли большие горящие глаза. В этот же момент его темные руки стали колотить ладонями по столу. Поначалу это казалось бессмысленной долбежкой, но в какой-то момент стук обрел ритм, и из его губ стали вырываться слова. Хотя нет, не вырываться – плавно вытекать, задерживаясь гармоничным эхом в воздухе.
Well, you done done me and you bet I felt it
I tried to be chill but your so hot that I melted
I fell right through the cracks,
Now I'm tryin to get back…
Дождавшись, когда Тайрон закончит отбивать себе ритм, Марк захлопал в ладоши. Этот парень заставлял восхищаться собой.
-Спасибо. Спасибо. – кивая головой, поблагодарил его темнокожий.
-Зарабатываешь этим?
-Да, я делаю эту штуку, которую многие называют музыкой. Для меня же это семь нот, из которых и строиться вся моя жизнь.
Наш Макиас окончательно признал величие этого черного парня. Как в небольших городках вырастают такие большие люди? После такого, начинаешь задумывать о том, насколько безлики мегаполисы своей серой массой жадных до денег клерков. И где же тогда найти парню с душой свое место? Если городу абсолютно поебать на его духовность.
-Эй, кто приехал с этим мудозвоном!
Марк обернулся. В бар вошла одна из тех девушек, с которыми ушел Бобби Хьюс. Все те же длиннющие ноги и «юбка-пояс», длинной в пару сантиметров. Ее явно что-то разозлило. Может быть причиной стало синее чернильное пятно на блузке, а может отсутствие туфель на ногах. В любом случае с «этим мудозвоном» приехал Марк.
-Что не так, дорогая? – окликнул девушку Макиас.
Ее недовольный взгляд устремился на нашего Марка. Несколько секунд она приглядывалась, а затем зашлепала босиком по кафелю хостэла.
-Ты с ним? Иди и забери этого дибила к чертовой матери, пока я не вызвала копов. Он на втором этаже в тридцать четвертой комнате. – девушка бросила на стол ключ и уходя к бару гневно прошептала. – Извращенцы долбанные, чтоб я еще хоть раз…
Марк обернулся к Тайрону. Темнокожий музыкант закурил очередную сигарету и едва заметно улыбался.
-Видимо, тебе придется выручать своего друга. – сказал он, выпуская дым изо рта.
-Видимо, да. Рад был знакомству. Надеюсь, что услышу твой голос еще не раз и будут гордиться, что слушал тебя тет-а-тет «лайв».
Макиас поднялся со стула. Подхватил ключ и протянул Тайрону руку на прощание.
-Постой, мэн. – сжав руку Марка, произнес Тайрон. – А чем занимаешься ты?
Сложный вопрос для такого вечера. Достаточно сложный вопрос для захмелевшего сознания. Неимоверно сложный вопрос для одного человека, которого зовут Марк Макиас.
-Должно быть, самый простой ответ – проживаю жизнь парня с двумя «М» в инициалах. Пытаюсь найти место под охладевшим солнцем этого мира. Иногда отпускаю руку со стоп-крана «саморазрушения». А если перестать нести чепуху, то пытаюсь писать книги. Может, когда-нибудь, сумею дописать до конца свой новый роман.
-И как ты его назовешь?
-«Ты никогда не будешь один».
-Это, как у «Ливерпуля»?
-Скорей, как у всех счастливых людей.
Тайрон отпустил руку Марка. Они молча попрощались уставшими от этого гребанного мира улыбками.
***
Должно быть, мы слишком быстро повзрослели. Из любопытства промотали немного пленки вперед и получили изрядную долю злых «спойлеров».
Понимание того что крутят в новостях, откуда берутся дети и зачем люди пьют. Правду о том, что папа не супергерой, а мама не всегда будет такой молодой и прекрасной. Что проблем не решить простым «простите, я больше так не буду» и за последствия придется отвечать. Что на «конфеты» надо пахать, а восемнадцать - это всего лишь продолжение семнадцати.
Наше детство закончилось вместе с крошащейся «кукурукой», разноцветными «кэпсами», жвачками «Love is», печеньем «Wagon Wills», VHS-магнитофонами, игрушками из «Киндера» и несколькими свечками на торте. Все это ушло, как и задумывалось. Только тогда мы воспринимали это как должное, а не как дар небес.
Где это дурацкая кнопка «rwd», функция «загрузить сохранение» или маховик Гермионы. Где был я настоящий, чтобы остановить себя прошлого.
Здорово было бы побыть ребенком еще месяцок-другой. Таким ребенком, который думает о игрушках, отвечает только за свои шалости и получает неимоверную любовь просто за свое существование.
Ты или кто-то другой, наверное, упрекнет меня или даже скривиться в насмешливой гримасе. Типа того – «А как же секс, это же круто!» или «Твою мать, мужик, хватит ныть! Ты должен зарабатывать бабло!» или «Теперь ты сам вершишь свою судьбу!»
Но заберите у меня все фрикции, эякуляции, купюры, монеты, решения, поступки – только верните мне детство. Верните мне счастье.

Марку стало невероятно грустно. Все вроде бы шло по намеченному плану. Но где восторг, предвосхищение, удовольствие, в конце концов. Почему-то мысль нагрянуть к почти позабытому отцу, теперь не казалась такой гениальной и мудрой.
Как бы то ни было, проблемы необходимо решать по мере их поступления. А эту можно пока отложить. Хотя бы на минут пятнадцать, пока не удастся вытащить Бобби из очередной передряги.
Макиас поднялся на второй этаж, несколько раз запнувшись о ступеньки. Вермута в организме было предостаточно и он уже начал полноправно властвовать над телом. Он начал выискивать цифру тридцать четыре на дверях. Комната, в которой должен был находиться Бобби, оказалась сразу же напротив Марка. Вот так везение.
Деревянная дверь изъедена термитами. В разные стороны торчат куски дерева, которые легко могут стать занозой, если не поберечь руки. Вставив ключ в скважину, Марк дважды его повернул, и дверь податливо открылась.
Картина, которая открылась перед Макиасом, легко могла бы стать пособием по садо-мазо сексуальным игрищам. На односпальной пружиной кровати лежал Хьюс. На нем не было даже намека на одежду. Скомканное одеяло закрывало только причинные места. Ноги были разведены в разные стороны и примотаны к ножкам кровати. Руки скованы полицейскими наручниками у изголовья. На глазах повязка для сна, которые обычно одевают люди, страдающие бессонницей. Все бы ничего, да на полу лежал самый, что ни на есть, рыцарский меч метра полтора длиной, канистра с неизвестным содержимым и кусок мыла.
Марк непроизвольно улыбнулся, пытаясь сдержать смех. Стараясь пройти в глубь комнаты, он ненароком наступил на одну из старых половиц, которая пронзительно скрипнула. Голова Роберта Хьюса замоталась из стороны в сторону, в поисках источника звука.
- Кто здесь!? Ты вернулась что ли, тварь!?
Макиас сделал еще пару шагов, дошел до кровати, на которой лежал почти голый владелец "Pot", наклонился к нему и начал шептать на ухо:
-А шланг у тебя не такой уж и большой, из-под одеяла ничего не торчит. Называй меня сучкой, детка. Да! - по-женски завысил голос Марк, после чего лихорадочно захохотал.
- Твою мать, Марк! Это от холода всё, я уже два часа так лежу. Давай, отвязывай меня!
Бобби нервно дёргался и был похож движениями на дождевого червя.
-Сначала я хочу историю!
Макиас стащил с его глаз повязку. Посмотрел на покрасневшие глаза друга. Затем на тумбу, на которой стояла бутылка вина. Затем снова на друга, затем снова на бутылку. В итоге, ухватив винище, он сел на соседнюю кровать и внимательно стал слушать Бобби.
- Давай хотя бы полотенце на член накинь, а то малыш уже посинел, - умоляюще пробубнил Хьюс.
-Тебе одеяла что ли мало? Давай историю! Пока не услышу, ничего не дам. Откуда меч, откуда канистра, что ты сделал с той девчушкой?!
Марк отхлебнул белого вина и еще приятней поплыл по волне алкогольного опьянения, прислонившись к спинке кровати.
- Ладно. Помнишь сисястую девочку из бара, та у которой какое-то пятно было на платье и мы долго занялись по этому поводу?
-Занялись по этому поводу? Я тебя что-то не понимаю. Давай поподробней, я уже пьян.
- Ну, загнались про неё и историю пятна. Она ещё бармена разводила на выпивку нагло, я даже думал, что сиси покажет. Ну, она пухленькая немного была!
Бобби с надеждой искал в глазах друга толику прояснения в памяти. Стеклянные глаза Марка были залиты вином, и ему явно было трудно вспоминать что-либо
-Вообще нихрена не понимаю. Давай к сути! Ну, утащил ты ее из бара, ну пятно. Меч и канистра откуда взялись?!
Марк случайно уронил бутылку, облив хостэльную простынь.
-Бляяяяять... - прошептал Марк, отодвигаясь от мокрого пятна.
- Да короче баба с нормальными заносами оказалась. Я её прямо в лоб спросил "Пошли сношаться?". Честно скажу, я ожидал, что она пошлёт меня нахер. Но нет, мы реально пошли сношаться ко мне в номер! Слушай Марк, отвяжи мне руку, а то чешутся шарики, ну, или сам почеши.
Макиас покачиваясь встал с кровати, придерживаясь за край. Подняв с пола меч, он направил острие на Бобби, и трясущейся рукой начал двигать острием одеяло, почесывая гениталии Хьюса.
-Ну, а дальше? Она что захотела поиграть в «Айвенго»? - стараясь быть аккуратным, спросил Марк.
- Ой, как хорошо то! Если бы в «Айвенго»! Она оказалась паршиво-начинающей актрисой в какой-то смеси «Зены» и «Рыжей Сони». Кстати, тебе не интересно было, Рыжая Соня везде рыжая или так?
-Не суть. Продолжай, иначе я больше не буду чесать твои шары! – прищурившись на один глаз и не выпуская меч из рук, ответил Марк.
-Ну, короче она сказала, что переоденется в кое-что особенное. Честно говоря, у меня уже тогда сжалось очко. Открываю дверь, а она стоит в доспехах и с мечом. Сказала, что в фильме есть одна ебабельная сцена с единорогом и надо в неё вжиться. Привязала меня к кровати и била мечом. Меня даже завело это немного. Сам понимаешь, баба в доспехах шлёпает по животу - это круто. Короче потом долго тыкалась клитором в рожу, крича: "Еби меня, единорог!" Ну и всё в таком духе. Марк, дай винца, мне трудно вспоминать об этом
-Ща-ща, погоди, - Макиас еще несколько раз провел клинком и взял с пола оставленную бутылку вина. - Держи, Конан-варвар.
Марк наклонил бутылку ко рту Бобби, и тот жадно присосался к горлышку.
-Продолжение, Хьюстон, продолжение! - не останавливал свое любопытство Макиас.
- Потом, слава Богу, был стандартный акт и она прыгала как больная. Я надеялся, что это вот-вот закончится, но хер там. Она достала меч и заорала, что по сценарию должна пронзить меня. Вообще думаю, она под куревом была каким-то. Ну, сука, уж очень реалистично играла, что я готов был прощаться с жизнью. В итоге, стала медленно подносить меч к моей жопе, я вертелся как ёж и ногой зарядил ей по роже. И, знаешь, что она ответила мне это!?
-Боюсь даже спросить, - пьяно пробубнил Марк, улыбаясь Хьюсу.
- «Врежь мне ещё по лицу и полей золотым дождём!» - вот что она заорала. Боже мой, я проклинал, что предложил ей совокупиться. Готов был убежать, скрыться, да хоть что-нибудь лишь бы не лежать привязанным к кровати! Знаешь, на фоне таких душевных переживаний, в моём мозгу родилась нормальная такая идея, я ей говорю: «Детка, я не могу ссать на тебя лёжа привязанным к кровати. Мне нужно отвязаться и в вертикаль!» Идея была гениальной, это позволило бы свалить отсюда, но она сказала, что я единорог и не умею разговаривать. Блин, дай ещё винца, я не могу, мне дурно.
Марк потряс подопустевшую бутылку виноградного пойла, и залил в себя несколько глотков. Затем поднес бутылку, снова к Хьюсу, и дал ему допить все остатки.
Бутылка отправилась на пол. Половицы недовольно скрипнули. Меч продолжал красоваться в руке Марка. И тут, не то детство, не то пьяная одурь заиграли в Макиасе. Он замахнулся мечом над головой, и со все силы ударил по веревке, приковывающей праву ногу Бобби к кровати.
-Сэр Пьянчуга! Обладатель самого сильного перегара; Защитник мудаков и ебарь прекрасных дам!
Не хватало только героических фанфар и аплодисментов.
- Меня ждал хэппи-энд. Она засунула во влагалище свой мобильник, включила вибро режим и стала названивать с моего, на свой телефон. Я же лежал и с отвращением наблюдал, как она стонет и кончает. Спустя полчаса таких телефонных забав ей реально позвонили и, судя по всему, это был продюсер или что-то типа-того. Не знаю как у них там. Короче, она надела мне повязку на глаза и вылетела из номера, оставив меч. Вот и вся история.
-Ну, ты и муда-а-ак, - сквозь смех протянул Марк. – Конец, конечно, не так волнителен, как начало, но все же. А почему она сказала, что ты мудозвон, когда зашла в бар? Ты мне точно все рассказал?
Макиас замахнулся орудием еще раз и торжествующе разрезал вторую. Бобби задорно задергал ногами.
Его волосатый живот смешно топорщился из-под закрывающего пах покрывала. Еще лет пять-шесть назад Роберт Хьюс мог похвастаться набором кубиков, двумя банками и крепкой жопой. Но ударившись в бизнес, а в частности в раскрутку "Pot", он малость растерял форму. Но нисколько не растерял своего искрометного чувства юмора.
- Дак это, я острил о её круглой жопе и бидонных сиськах. Знаешь, опыт подсказывает, что дамы не переносят такой юмор в свой адрес. Ну ладно, что мы всё обо мне да обо мне? Как прошла твоя ночка, зая?
Хьюс эротично повернулся к Марку, ненароком скинув одеяло с причинной области
-Бобби, хренов страус! Спрячь свои яйца обратно в гнездо!
Марк с долей отвращения зажмурился и закрыл руками лицо.
-Да, нечего рассказывать в принципе. У меня был какой-то необъяснимо-философский вечер…
Перед тем, как пойти пить вместе с Тайроном, я решил зайти в туалет, опорожнить мочевой пузырь, умыться, да и вообще посмотреть, как я выгляжу.
Туалет был общим, поэтому на полу можно было найти следы обоих полов. Грязный кафель, размотанная туалетная бумага, использованные тампоны и заполненные до краев гандонов. У раковин никого не было, и, судя по звукам, в обеих кабинках тоже. Я открыл кран с холодной водой и, ополоснув руки, стал протирать шею и лицо. Внезапно меня отвлек чей-то голос.
-Не пододвинетесь, молодой человек?
Я обернулся, капая водой себе на кофту. Теперь грусть моего смайла была дополнена водными слезами.
Женщине было немного за сорок. Красивое лицо, с парой-тройкой морщин, огромные серьги-гроздьи. Синее платье привлекательно облегало сохранившуюся фигуру. В руках она держала небольшой клатч. Должно быть, лет десять или пятнадцать назад она была еще той штучкой.
-Да, конечно, – я оторопело пододвинулся в сторону
Женщина подошла к раковине, отложила свою сумочку и засунула под струю палец, чтобы удостовериться, что вода не слишком горячая. На левой руке несколькими каратами переливалось кольцо.
-Вы явно не местный, - начала она. – Что вы тут позабыли?
-Я…мы ехали в город, но по пути умудрились потерять машину, – я смущенно откашлялся. – И теперь зависаем…простите…остаемся тут, как минимум, на ночь.
-Потеряли машину? Что-то случилось?
Дама достала из сумочки помаду и начала красить губы. Знаешь, это было очень привлекательно. На секунду я даже лишился дара речи, но потом понял, что выгляжу полным идиотом. Самое время было начала говорить.
-По доброте душевной решили подвезти девушку, а ее пистолет оказался весомым аргументом к тому, что она умеет водить сама. В итоге она выкинула нас на обочине и мы пешком добрели до этого хостэла.
Я выдрал несколько салфеток, чтобы вытереть руки и лицо. Женщина закончила красить губы и несколько раз звонко ими причмокнула.
-В этих местах случались и не такие вещи. Вы приехали не один, с девушкой? – спросила она, убирая помаду и достав тушь.
-Нет, с другом. Девушки у меня нет.
-И куда они все смотрят, – будто бы обращаясь к себе, сказала она.
-Простите?
-Я говорю, куда смотрят все девчушки. – она провела щеточкой туши по ресницам на правом глазу. - В их двадцать подавай им богатого, пользующегося тем же гелем для волос, что и они, с бобовым стручком в штанах мальчонку. К моим годам они поймут, что счастье в колючих щеках, сильных руках и умении отвечать за свои слова.
-Я все равно не понимаю, мэм, – несколько по-детски ответил я, заканчивая вытирать руки.
-Уверена, что у вас есть мечта. Причем она настолько прекрасна, что вы готов посвятить ей всю свою жизнь. Это видно по вашим глазам, – она докрасила второй глаз и убрала тушь. – И через лет десять, а может быть и чуть больше, вы добьетесь успеха. Вот только, если рядом с вами не будет достойной женщины, то вы утоните в этом море насиликоненных пизденок.
Женщина обернулась, захлопнула клатч и посмотрела на меня своим загримированным лицом. Капля косметики нисколько ее не испортила, скорей даже сделала еще лучше.
-Вы замечательный молодой человек и должны стать прекрасным мужчиной. Все в ваших руках, мой дорогой.
Она подошла ко мне на своих каблуках и крепко поцеловала в губы. На секунду мне показалось, что я даже почувствовал ее влажный язык. Я закрыл глаза, а когда открыл, ее уже не было рядом. То ли это была сама судьба, то ли попросту прекрасная женщина.
***
За оставшийся вечер, Бобби и Марк выпили еще пару бутылок вина. Хьюс продолжал без устали шутить, Макиас до бесконечности размышлять. После первой бутылки Бобби захотел позвать девочек, Марк - блевать. После второй Хьюстон захотел спать, Макиас - найти ответы.
В итоге, они оба уснули. Владельцу «Pot», должно быть, снились бикини, надетые на прекрасных нимф; прибыль, экономические графики ползущие вверх; что-нибудь веселое и интересное. Нашему же Марку не снилось ничего. Его сознание уже слишком много работало сегодня вечером. И теперь, получало заслуженный отдых.
- Твою мать! Просыпайся, просыпайся и валим!
Бобби нервно пыхтя, пытался растолкать друга и вырвать его из лап сна. Опухшие веки приоткрылись, и карие глаза Марка прорезал свет. Было раннее утро или поздняя ночь, на улице было безлюдно и лишь пара-тройка машин изредка проезжали по дороге, разбавляя тишину.
-Ммм...-промычал Марк.
Он лениво потянулся, продолжая пытаться сдержать похмелье в клетке. Бобби невнятно шумел, бурчал, сопел и ухал. Это волнение было несвойственно ему.
-Чего тебе, Хьюс? - просипел Макиас.
- Одевай штаны и полетели отсюда быстрее!
Боб нервно поднял штаны с пола и швырнул их в Марка,
-Что происходит, мудак! - раздраженно выдавил Марк, отталкивая брошенные джинсы.
- У меня есть ключи от машины и, откуда они, слишком долго объяснять. Но мы, конечно, можем пожевать сопли и в конечном итоге получить пару переломов и наряд полиции. Давай торопись!
Марк еще секунду полежал, а затем также равнодушно выдал очередную порцию хрипоты.
-Ты спер тачку что ли?
- Она сама сперлась. Да ты затрахал! Идём пока хозяин не вернулся!
Бобби достал сумку из шкафа и начал судорожно запихивать свои вещи. К слову, он не брезговал и полотенцем, и тапочками, которые являлись собственностью отеля.
- Пить, так по-гусарски! - запыхавшись, выдавил из себя Хьюс.
-Мужик, в такие моменты я ненавижу тебя.
Марк еще раз лениво потянулся. Затем поднял упавшие джинсы, кофту, носки, кеды. И стал все поочередно на себя натягивать. Голова немного гудела, но раздражало скорей отсутствие настроения и привкус кошачьего дерьма во рту. Видимо винище было не таким хорошим, как казалось на первый взгляд.
-Куда помчимся, рулевой Хьюс?
- У меня друг живёт в Карсоне, нужно будет перебить номера двигателя, и у меня снова будет тачила!
Макиас не стал ничего отвечать Хьюсу, а лишь молча собрался и попытался найти хоть какую-нибудь жидкость для борьбы с похмельем. Судя по бодрости, Бобби уже успел все вылакать.
-Ну, ты и пидор.
Хьюс закончил собирать сумку, прихватил какие-то кожаные куртки из шкафа (их старые пуховики, остались в угнанном "Volvo"), и, пнув Марка под задницу, засеменил из комнаты в сторону лестницы. Тяжело вздохнув, Макиас, что есть сил побежал вслед за другом.
- Вот она красотка стоит! Как тебе?
Раздался звук сигналки, и, ярко мигнув фарами, парням улыбнулся серебристый «Ягуар».
Марк с недоумением почесал затылок и широко зевнул. Хьюс уже открыл заднюю дверь, запихав туда сумку.
-Бобби, если это на самом деле «Ягуар», то думаю твои яйца со звоном будут болтаться на ближайшем столбе уже к вечеру. А вместе с ними и мои. Я пас, мужик.
Макиас, отнекиваясь, замахал открытым ладонями в сторону Хьюса.
- Мы уедем и через пару часов будем в Карсон-Сити перебивать номера, ставя на учёт новенького «ягуарчика». Хватит ссать, получай от жизни опыт! Посмотри, какая красотка, в салоне ещё круче!
Бобби силой повёл Марка к машине.
-Чувак, мы не едем в Карсон.
Марк остановился и зажмурил один глаз, другим поглядывая на остановившегося Хьюса.
- Это почему ещё?
-Я не готов. Может быть в другой раз, но не сегодня. Я не видел этого мужика большую часть своих двадцати лет. Мне нечего ему сказать, впрочем, как и наоборот. - Марк положил руку на плечо Бобби. - Серьезно, поехали домой. Я гнался за пустой мечтой. А все, чего я хочу - уже есть рядом. Мне просто необходимо засунуть свои амбиции в жопу и начать разгребать дерьмо. Писать книги, зарабатывать бабки, учиться в конце-концов. Ты прав насчет опыта жизни, но, гоняясь за фантомом, его не получить.
Бобби немного помолчал, а затем выдохнув, добавил:
- Он не стремился увидеть и найти тебя, а ты ударился в его поиски. Он же не достоин этого, пусть гниет в одиночестве. Плевать, садись в машину и поехали домой.
Марк устало улыбнулся и молчаливо поблагодарил друга кивком. Бобби редко бывал сентиментальным, но он прекрасно знал, когда это необходимо.
Роберт Хьюс прекрасно понимая всю криминальность ситуации, в несколько движений отломал передние и задние номера авто.
Друзья залезли в новую машину Хьюса и вырулив на шоссе, помчались вперед, наматывая сотни километров до собственного дома. Где все так, как они привыкли. И все будет так, как они этого захотят.
























VIII: Бог любит троицу.
Череда последствий во многом зависит от наших поступков. Что помогает нам сделать выбор – интеллект, опыт, мудрость? Всего понемногу, но, думаю, роль примы тут все же исполняет интуиция.

Инстинкт, шестое чувство, предчувствие – называй как хочешь. Благодаря этой особенности нашей души, мы чувствуем опасность, удачу, впадаем в сомнения, решаемся на абсурдные поступки. Интуиция делает каждого человека уникальным, поскольку, мы предвосхищаем каждое событие по-разному, и только поэтому есть везунчики и неудачники.

Одни умело слушают свое сознание, другие с долей риска подмигивают «интуиции».
Ты можешь отказать во встрече; задать вопрос; выкинуть свое творчество в сеть; позвонить издателю; поспорить; уволиться; напиться; пожать руку; сделать покупку; решиться ударить по воротам; закрыть глаза и дотянуться губами.
Именно принятие решений в таких ситуациях отличает тебя от лузера. Ты способен сделать то, что считаешь правильным. Главное не оглядывайся на других. У них не может быть лучше – у них все по-своему. Прислушайся к этому тихому голосу в твоей голове. Досчитай до трех и решись.
Я продолжаю эту книгу, не смотря на то, что все также бесславен и полон необъяснимой тоски. Мне дорог Марк, он часть меня.
Но даже не это главное. Я просто начал говорить, а замолкать на полуслове – никак не вписывается в мой моральный кодекс.

Три…
Два…
Один.
***
Сон был безумно тягучим и затягивающим, но бесконечная долбежка прерывала киноленту Морфея.
Марк едва открыл глаза. Постельное белье скомкано в центре односпальной кровати. На полу следы подсохшей грязи и темные пятна. Во входную дверь продолжали колотить. Макиас потянулся и шикнул от боли в шее и челюсти. Такое чувство, будто бы вчера кто-то колотил кувалдой прямиком в зубы.
Продолжительный стук начал вызывать раздражение.
Марк встал с кровати и, перешагивая через грязь, вышел в коридор. Звук усилился. Подойдя к двери, наш Макиас почти прохрипел.
-Кто?
В глазок посмотреть не хватало сил. Глаза бессильно слипались. На вопрос никто не отвечал, а стук продолжался.
-Не дай Бог, это вы, маленькие бойскауты, я вам ваши печеньки…
Марк повернул замок и едва успел приоткрыть дверь, как кто-то с силой толкнул ее на Макиаса. Он повалился на пол, пытаясь уловить суть происходящего. В дом влетели несколько мужчин в форме и оружием в руках. Дуло одного из полицейских пистолетов смотрело прямиком в заспанное лицо Марка.
-Марк Макиас, вы обвиняетесь в убийстве Винсента Амаро. У вас есть право хранить молчание. Все что вы скажете, будет использовано против вас в суде! – почти проорал один из легавых.
Чтобы понять суть происходящего, нам придется вернуться на три дня назад. В тот самый момент, когда Марк и Бобби вернулись домой из недолгого путешествия в Неваду.
За три дня до этого.
Как ты помнишь, машина, на которой Макиас и Хьюс уехали из злополучного мотеля, была краденная. Ну, или, как минимум, не имела постоянного владельца. И все бы прекрасно – ребята едут домой на крутой тачке, в их крови нет наркотиков, в голове легкое похмелье, а на лице несползающая улыбка, вызванная очередным шквалом сумасбродных шуток. Но авантюризм и любовь халявы Бобби вновь сыграла против него.
-Идите!
Толстяк в фуражке надкусил сладкий эклер и подтолкнул Хьюса и Марка резиновой дубинкой в спину. Крем из пирожного куском упал на серый каменный пол, вызывая досадный жирный вздох.
-Чтобы я еще хоть раз подумал: «А Хьюс дело говорит! Так и сделаем!» – прошипел Марк, толкая Бобби локтем в ребра.
- Чо ты ноешь!? Ситуацию можно решить и перевести в более мирное русло. Ведь так, офицер? - Бобби взглянул на полицейского и заискивающе улыбнулся, но в его глазах был страх, а улыбка кривилась неуверенностью.
Толстяк хмыкнул облизывая губы от маслянного крема и никак не отреагировал на слова Хьюса.
-Видимо, у нас есть два варианта. Первый - ты сейчас же расстегиваешь этому жиробасу ширинку, и начинаешь наяривать на его флейте-пиколло. Второй - уже завтра ты будешь пользоваться популярностью у зека по имени Шоколадный Мишка, который очень любит играть в "эскимо" и делать интимные татушки. Что выбираешь, мудила?
Марк разразился шепотливой гневной тирадой, пока они с Бобби шли куда-то по коридору. В итоге они дошли до стальной двери, ведущей Бог весть куда. Охранник отрывистым мычанием показал, что необходимо подождать, и продолжил уплетать эклер.

- Твою мать, Марк, это твоя вина, это ты хотел заехать к Нэнси, это у тебя чесалось - так что давай, не пизди! Офицер, я всё понимаю, Марк - реальный урод, и я не лучше. А может вы хотите получить доступных девок, денег и море бухла?
Полицейский вопросительно взглянул и громким похрюкиванием приказал Хьюсу уточнить.
- Давай, Бобби, испорти все окончательно, – пробубнил себе под нос Макиас.
- У меня есть бар, я знаю многих давалок. А вы похожи на серьезного человека, который знает толк в удовольствии, – подмигнул Роберт.
-Заткнись! От меня все равно ничего не зависит. Я могу только закрыть тебя в камере, или же наоборот выпустить, - свиноподобный полицейский закинул остатки глазированного эклера в рот и довольно зачавкал. - Ах да, Нэнси не моя дочь.
В этот момент стальная дверь распахнулся и из нее вышел офицер в потертой синей форме годов эдак 90-ых. На голове фуражка с блестящей кокардой. Под носом усы из еще более давней эпохи. На поясе кобура с, по всей видимости, заряженным стволом.
-Ну, все, Бобби. Плакали мои шары... - с оцепенением прошептал Хьюстону Марк.
-Проходите! - рявкнул офицер.
- Какие у вас шикарные усы! Пышные такие, всегда мечтал о таких, если честно.
Офицер злобно посмотрел на Хьюса исподлобья.
Толстяк самодовольно кивнул головой усатому и заковылял тяжелой походкой обратно, нахрюкивая себе что-то под нос.
Марк решил не испытывать судьбу хер знает в какой раз и незаметно, но болезненно толкнув Хьюса в спину, зашел в комнату. Роберт еще немного потоптался на месте, ловя на себе злобный взгляд копа. В конце концов, тоже зашел внутрь. Дверь громко захлопнулась.
Комната четыре на четыре. Прикрученный к полу стол, четыре пластиковых стула, старая японская камера под потолком и неплохо сложенная блондинка за одним из стульев.
-Наш разговор будет записываться, сынки, - усатый указал на девушку. В руках у нее была тетрадь и ручка.
Все прямо в духе классических коповских допросов. Такое чувство, что тебя записали на VHS, и кто-то по другую сторону экрана весело трещит поп-корном, гогоча над каждой твоей оплошностью.
-Садись, давай! - прошипел Марк, снова толкая Бобби.
- Да я сяду-сяду, и ты сядешь. - Хьюс судорожно засмеялся, но на стул сел.
Марк недовольно сощурился, испепеляя владельца "Pot". Их перепалка могла бы продолжаться еще кучу времени, но тут вновь встрял усатый коп.
-Так! У меня к вам много вопросов, но мне нужны четки ответы! - почти заорал усатый полицейский, подойдя к столу, за которым уже уселись друзья. - Кто, мать вашу, совратил мою дочь!?
Кулак полицейского стукнул по столу, отчего тот завибрировал. Девушка продолжала записывать все происходящее.
- Ахахаха! Дак Нэнси ваша дочь? А мы-то думали жирдяя! А я ещё говорил Марку: "Марк! Смотри на отца, она таким же кораблем обрастет". Жопа у неё, конечно, ого-го! – Хьюс понял, что пошел слишком далеко и выпалил, пытаясь смягчить ситуацию. - Так-то из нас никто не совращал её, офицер.
Офицер побагровел от злости. Будь он чуть менее профессионален, то, должно быть, уже давно достал пушку и всадил в Бобби пуль пять, если не больше.
-Нэнси Таннэр - моя дочь. Офицер Брабо или, как вы его назвали, "жирдяй", - усатый тяжело дышал, но старался держать себя в руках, - Заметил, как один из вас, сосунки, выходил из моего дома, на пороге целуя мою дочь с языком. С языком!!!
Марк нервно заелозил. Нэнси была невысокой молодой девчонкой, лет девятнадцати. Работала в кондитерской, в которую друзья заехали по пути домой. Все бы ничего, и Макиас прошел бы мимо, да вот только, когда он покупал дюжину булок в дорогу, его страстно поманили к себе булочки кондитерши. А именно - дочки этого самого офицера.
-Офицер! - начал Марк. - Это какое-то недоразумение! У вашего офицера Брабо зрение, как у крота. Вы что, не видите, что он щурится? Мы добропорядочные граждане Соединенных Штатов и просим к себе должного уважения!
Наш Макиас героически поднял руку в воздух. Стенографистка на секунду оторвала взгляд от тетрадки и, поглядев на Марка, тихонько хихикнула.
- Девушка, у вас красивая улыбка, в особенности ямочки на щёчках. Ой, извините. Ладно, пойдем в лобовую. А что мы нарушили офицер? – вновь ловко переключился Хьюс.
Меняющееся настроение Бобби была обусловлено двумя бессонными ночами, одной проституткой, литром виски и тремя косяками в пожелтевшей бумаге. Да, именно, косяками. Марк был так подавлен, что даже временно снял свой запрет на наркоту. Вот только желтизна бумаги вызывала каплю сомнения в ее чистоте.
-Вы нарушили мои правила! Это мой город, и тут я шериф! Вы, молокососы, еще ничего не повидали в этой жизни и еще смеете спрашивать "Что мы нарушили, офицер?"!?
Коп резко выхватил пистолет из кобуры и направил прямиком на причинное место Хьюса.
-Не беси меня, а то пожалеешь, - сказал он.
- Охренеть! Марк, зацени - он целит мне в шары! Офицер, простите, конечно, но по слухам, вашу дочь обкатало уже много человек. А мы с другом даже и не причем. Вернее, я не причем. Это он же ей разбивал колени об пол. Ну вы понимаете, о чём я.
Усы шерифа подскочили. Это было последней каплей терпения. Он сжал пистолет и, в последнюю секунду, подняв руку к потолку, выстрелил. Девушка не повела и глазом. Марк подпрыгнул на месте и успел проклясть Роберта в очередной миллионный раз.
Офицер выпустил пистолет из рук, и тот с тяжелым глухим звуком упал на пол.
-Чертовы ублюдки! - рявкнул он. - Гвэн, я выйду покурить. Внимательно последи за этими щенками! Брабо покараулит снаружи. Суки...
Усач стащил с себя фуражку и, грубо сжав ее в руках, вышел из комнаты допросов.
- Девушка, ну вы же понимаете, что мы попали в лапы самодура. Позвоните куда-нибудь, помогите нам.
Блондинка посмотрела на Хьюса, лукаво улыбнулась, а затем закрыла свою тетрадку.
-Парни, а вы когда-нибудь думали о том, чтобы трахнуть стенографистку вдвоем? - она облизнула верхнюю губу и подмигнула обоим.
-Дорогая, ты хочешь, чтобы мы сделали это втроем, прямо здесь? А как же злобный усач? - с открытым от удивления ртом, спросил Марк.
Бобби успел опередить соблазнительную блондинку.
- А! Да это ваша бабская дурь, ты хочешь проверить, правда ли Марк извращенец и блядун. Ты другая, слишком красиво улыбаешься для таких предложений. Я ведь прав?
-А ты не так глуп, как кажется на первый взгляд, - она вновь улыбнулась, но уже куда более искренне. - Вы с виду неплохие ребята. И может быть даже, кто-то из вас переспал с дочкой Таннера, но это не имеет значения. Она еще та шлюшка, половина города помакало свой пончик в ее кружку.
Марк невольно заулыбался, услышав сострадание и пониманием в словах этой незнакомой девушки. Но в ту же секунду с этим пришло и осознание того, что его пончик запросто мог собрать всю гущу из этой общественной "кружки". Он злобно выругался про себя.
- Мы ведь так и не познакомились. Я Бобби, а этот ловелас - Марк. А как зовут тебя?
-Видимо ты пропускаешь слова старика-Таннера мимо ушей, - хихикнула она. - Я Гвэн.
- Гвэн. Как певица из «No Doubt» что ли?
-Если бы я умела петь, то да. А так - просто Гвэн, которая делает ненавистную работу.
Ловким движением руки она убрала прядь волос с лица и заправила её за ухо.
- Слушай, может это прозвучит как-то странно, но ты не хочешь свалить, сбежать отсюда?
Девушка немного помолчала, а затем разоткровенничалась.
-Хотела бы, но куда? Без отца с детства, мать пьет круглыми сутками, а больше у меня никого здесь нет. Может быть, через пару лет решусь куда-нибудь умотать, а пока что исписываю тетрадные листы всевозможной чушью.
-Хьюс, чтоб тебя, усатый не будет курить вечно. Либо мы ищем путь к побегу, либо готовимся поднимать мыло в душе, которое случайно будет ронять Шоколадный Мишка. – Марк что есть сил вцепился в кожаную куртку Хьюстона. В ту самую, которую он спер из хостэла.
Не замечая слов Марка, Бобби продолжил.
- Сваливай с нами. Работу обеспечу - владею баром, где жить, найдем. Я серьезен, меня уже отпускает. Только помоги нам, и мы не дадим пропасть тебе.
-Зачем тебе простая девчушка из захолустья. Брось эти глупости, я помогу вам просто так. - немного грустно и вздохнув, произнесла Гвэн.
- Господи, мне реально жаль тебя. – в кои-то веки визуально взгрустнул Бобби. - А тебе Марк? Помоги нам, и мы вывезем тебя отсюда!
-Действительно, Гвэн, хватит гнить в этой дыре. Сомневаюсь, что тебе хочется мужа типа Таннера, дочки типа Нэнси и работы стенографисткой в крохотном полицейском участке. Спаси наши души и мы спасем твою.
Марк умоляюще, посмотрел на блондинку. Она не отрывала от них взгляда, разглядывая то Хьюса, то Макиаса.
-Ладно, сидите и не дергайтесь. Я скоро.
Девушка встала, одернула строгую юбку-карандаш и зацокала каблучками по полу. Открыв дверь, исчезла из виду. На какое-то время в воздухе повисла тишина.
-Как думаешь, нам удастся дать деру? - тоскливо спросил Марк.
- Если удастся, то предлагаю нажраться в усрань просто! Вообще, девочка толковая, так что готовься к пьянке, а я позабочусь о ней.
-Я же собирался начать новую жизнь, мужик, почему все, как всегда через жопу. И это не вопрос, а констатация злоебучего факта.
- Ты для этого лицо сменил, паспорт и бросил меня что ли?
-Не понял тебя. Причем тут это? – с абсолютным непониманием, поинтересовался Марк.
- О! А вот и усач.
Бобби демонстративно замял разговор и перевел внимание на офицера
Действительно, в комнату вновь вошел шериф. От него за версту разило горелым табаком. Глаза уже не были полны ненависти. В руках он держал листок бумаги.
-Вы принесли нам обед, шериф? Может быть мы и скоты по-вашему, но уж точно не термиты.
-Очень смешно, остряк, - пробубнил офицер, отбросив весь свой гнев. - Вы свободны, сосунки. Офицер Брабо сказал, что обознался, и показал мне фотографию подозреваемого. Это одноклассник Нэнси, Стив Маккой. Прыщавый ботаник-ананист. Я так и знал, что это Маккой! Он всегда хотел мою Нэнси! Ну, я ему устрою.
Усач смял фотографию, уставившись в одну точку.
- Вот это поворот сюжета. Значит мы полетели отсюда? Марк, вставай, зая, и поехали отсюда!
-Погодите, реально?!
Макиас был готов взреветь от восторга. Шериф недовольно пошевелил усами и, махнув рукой в сторону двери, вышел из комнаты.
-Бобби! - неожиданно выпалил Марк.
-Там обнимемся, повалили отсюда, Марк.
Хьюс взял под руку остолбеневшего от радости Марка и повёл его к выходу.
-Да стой ты, кретина кусок! - одернул руку Макиас.
- Да нафига? Двигайся! Наша свобода явно не здесь.

-Посмотри на пол, - уже чуть тише сказал наш Марк. - Пистолет усатого, етить-колотить!
Любопытство и внимательность Марка вновь начинало завязывать узлы. Он подошел к лежащему под столом пистолету и поднял его.
-Прихвачу с собой, а то мало ли что. Вдруг ты вляпаешься в очередное дерьмо, а я хоть угрожать смогу. Теперь можем валить! - удовлетворенно и с улыбкой произнес Марк, пряча ствол в штаны.
- Да ты чо делаешь, дурак! Камера же снимает все. Надо найти Гвен, пусть подчистит все здесь. А ствол нам реально нужен.
-Теперь мы как Старски и Хатч! Погнали, чувак, погнали!
Марк уверенно зашагал к выходу, утаскивая за собой друга. Усатого уже не было в коридоре. Видимо ушел выкуривать очередную сигарету.
Толстяка тоже в поле зрения не было, зато к ним уже бежала, отбивая чечетку каблуками, Гвэн.
-Вы какого черта пистолет стащили, кретины?! – прошипела она. - Я все видела, между прочим, на экране! Скажите спасибо, что пленку вытащила, Брабо ушел в магазин за презервативами и розовым шампанским.
Она на секунду замялась, но потом неуверенно добавила, глядя на парней:
-Вы все-таки возьмете меня с собой?
- Да, мы серьезные парни со стволом, словами не кидаемся. Собирай вещи, и поехали из этой дыры.
-Если хочешь, можем прикончить Таннера, - Марк по-ковбойски прищурился.
-Нет, не стоит. – хихикнула она. - А вещей у меня нет. Только сумочка на входе лежит.
Гвэн указала рукой в сторону выхода и импровизированных вешалок из огромных гвоздей.
- Как у тебя нет вещей? Одежда, зубная щётка, носки, трусики? Поехали за вещами, ты сюда уже не вернёшься.
-У меня есть кредитка, на которой все мои сбережения. Пусть старые шмотки останутся в этой старой жизни. Я же должна попытать счастье, черт возьми!
Девушка загорелась буквально от одной мысли о побеге из этого захолустья. Она была высока, стройная, с широкими бедрами и манящим бюстом. Ко всему этому прилагалось милое личико, ямочки на щеках и улыбка, вызывающая доверие.
Боже, чувак, как у тебя только вариации женских образов не закончились еще на десятой?
- Мне не по себе здесь, поехали уже! - Проорал Бобби и направился в Ягуар
-Погнале, ребята! Погнале! - радостно заголосил Марк, следуя за другом.
Гвэн засмеялась и побежала следом за парнями, которые в сотый раз сумели спастись из, казалось бы, самого глубочайшего дерьма на свете.
Но подожди. Должно быть, эта история показалась тебе несущественной, а возможно и сумасбродной. Но, если ты до сих пор не забыл то, с чего я начинал, вопросы должны отпасть.
***
Следом за этим остросюжетным приключением, последовала грандиозная пьянка, которую Хьюс устроил у себя в «Pot». Множество друзей, подруг, знакомых, приятелей и просто красивых людей. Алкоголь разлетался, как «Таймс» по утру; рюмки безжалостно колотились о стойку; в воздухе витал запах веселья и эстетичной похоти.
Во всем этом сумбуре Марк умудрился познакомиться с Салли. Нет, не та, из фильма, которая подруга Гарри. А с той, которая впоследствии предложила Макиасу поработать. Они разболтались на хмельную голову, и она рассказала о свободной вакансии у них в сэндвичной. Работка не пыльная, хоть и монотонная. Платят 3$ в час, возможно повышение, плюс халявная кормешка. Наш Марк обещал себе найти работу – в итоге, работа нашла его сама. Он сказал, что придет к полудню на следующий день. А после этого выпил еще пол-бутылки «Мартини».
За два дня за этого
Лично меня все прилично достало.
К чему мы вообще идем? Где этот «happy end», конец сезона, финальный свисток, окончанием смены, вручение диплома жизни. Как можно жить, не понимания того, к чему ты идешь в конце?
Ну, допишу я эту книгу, затем еще одну, а может и не одну. Создам семью, заведу детей, а они заведут мне внуков. Немного путешествий, дорогого алкоголя, вкусной еды. Десяток тысяч голливудских лент, примерно столько же музыкальных композиций, стопки книг, горы глянца, кубические километры душевой воды и миллионы сожженных киловатт электричества.
И что? Это, по-твоему, круто? То, что надо?
В этой вселенной главное то, что |МИР| диктует нам условие, при котором наличие работы становится для нас почти смыслом жизни. Работа становится обязательным стремлением и частью тебя, иначе ты не такой, как все. Лентяй, тунеядец, иждивенец, альфонс, нищий, либо уже труп. Ты не станешь счастливым, если у тебя нет работы. Ты должен продавать, либо заставлять кого-то продавать, либо продаваться сам. Это, как игра, в которой тебе дают миссию. Но отличие в том, что нет предела, при котором она закончится, а ты получишь долгожданную награду и сможешь перейти к другой.
Это обязательный пожизненный квест для всех.
Из-за всего этого, создается ощущение, что после меня не останется чего-то стоящего или хотя бы интересного. На мое место просто придет другой квест-хантер, который с удовольствием подхватит миссию и спустя какое-то время, также канет в лету.
Каков итог?
Сделаю так, чтобы мной гордились дети, возможно, в своих компаниях мной будут хвастаться внуки, и за праздничным столом вспомнят правнуки. А потом все. Потом меня забудут, и я останусь только в некрологе и пожелтевших от времени фотоальбомах.
А все потому, что нет бессмертия, нет машины времени, а есть бабло и, мать ее, работа. Работа, которая хочет наши души.
***
Марк, с трудом, проснулся. Судя потому, что он очутился в квартире Бобби – допивали они уже здесь. Слева от него вальтом лежала блондинка в стянутых до половины ягодиц джинсах. Она спала, чуть приоткрыв рот, почти прилипнув к подушке.
Макиас встал с пола, с усилием потер глаза и выпрямился, хрустя спиной. В гостиной Хьюса творился полный хаос. Пустые бутылки , упаковки из-под презервативов, одеяла, подушки, осколки, одна из настенных картин была разорвана и брошена в углу. Марк перешагнул через блондинку и пошел в ванную. Открыв кран, он намочил пальцы, и поскреб ногтями язык, счищая противный застоявшийся налет алкоголя. Из зеркала на него смотрело лицо, похожее на скомканную газету. Он провел прохладно рукой по коже и протяжно выдохнул. Хотелось пить, спать и умереть.
Марк сплюнул зловонную слюну и прополоскал рот холодной водой. Затем посмотрел на часы – половина двенадцатого дня. А ведь через полчаса он собирался быть на работе.
Выбор в такие моменты и определяет твой тип. Либо ты ленивый мудак, живущий вечным завтра; либо ты безумец готовый засыпать и просыпаться в рабочем поту. К какой-то из крайностей, ты рано или поздно придешь в любом случае.
Собрав остатки похмельной воли в кулак, Марк воодушевленно отвесил себе пощечину и вышел из ванной Хьюса. А затем, надев обувь и кожаную куртку, покинул и квартиру.
***
Десятки килограммов овощей, вакуумные упаковки с мясными деликатесами, пузатые упаковки соусов, коробки с полуфабрикатным хлебом, огромный холодильник в котором можно было бы спрятать даже труп, ножи различной величины, пластмассовые контейнеры, крышки, стальные раковины, разделочные доски, слайсеры для нарезания, кафельный пол, матовые стены, веб-камера под самым потолком.
Мало кто видит всю поднаготную городских общепитов. С виду все вальяжно и спокойно. Тебе продают неплохую по вкусовым качествам еду; сдабривают ее всяческими пищевыми примочками, доводят до необходимой температуры, и взамен на несколько купюр, позволяют утолить тебе голод. Все это делается с улыбкой, иногда с приятным трепом. Но какие потоки злобы, крови и пота льются в застенках – одному только Богу известно. Да записям с веб-камеры.
Марка поставили работать вместе с миловидной девочкой, откуда-то из Латинской Америки. Она очень дружелюбно отнеслась к нашему Макиасу. Настойчиво, но с понимаем обучала его нехитрым и необходимым манипуляциям с продуктами. Уже через два с половиной часа похмельного обучения, Марк притерся к обстановке и начал самостоятельно пиарить, а затем, и, достаточно сносно, делать сэндвичи.
Через какое-то время эту милую девочку сменил парень по имени Артемис. Звучит немного по-пидорски, но это еще полбеды. Марк прозвал его Железным Дровосеком, поскольку тот абсолютно был лишен умения выражать какие-либо эмоции. Товар он продавал с каменным лицом, брался за большие заказы один, а еще никак не мог запомнить имени Марка. Артемис называл его, когда Кевином, когда Карлом. В общем, приходилось подстраиваться и прислушиваться.
Поскольку был будний день, клиентов было не очень-то много. Поэтому через час наблюдений за работой Марка и сотни замечаний, «Железный Дровосек Артемис» сказал, что отправляется на обед. Он прихватил буханку хлеба, засыпал туда все овощи и сыр, а затем скрылся из вида.
Макиас воспользовавшись отсутствием старшего и клиентов, налил себе пива в пластиковый стаканчик и с удовольствием осушил его. На душе стало теплей, спокойней и даже чуточку веселей. Потом был еще один стакан, а следом за ним и третий. Следствием чего стало неимоверное желание помочиться. Камера напротив кассы продолжала бдить, но инстинкты были сильней обязанностей. Марк дал деру с рабочего места, чтобы добежать до туалета.
Пробежав кухню, прихожу, коридор и два лестничных пролета, Макиас, буквально, влетел в служебный санузел. Облегчился. После чего неторопливо поднялся обратно по лестнице. Бросив взгляд сквозь дверной проем на «юнит» (место, где делается сам сэндвич), он улыбнулся отсутствию работы. Артемиса все еще не было. «Железный Дровосек» был очень педантичен и пунктуален – это было на него не похоже.
Но какое нашему парню до этого дело? Поняв, что несколько стаканов хмельного сока хорошо поправили его здоровье, Макиас решил сделать себе еще небольшой перерыв на сон. Раздевалка два на два метра, как нельзя кстати, к этому располагала.
Будь Марк более собранным, он, наверное, окликнул бы Артемиса и проверил, точно ли его нет, перед тем, как заваливаться спать.
Холодильник громко гудел, заполняя почти все звуковое пространство кухни. Где-то там, на фудкорте, играла бездушная клубная музыка, а со стороны коридора раздавались отголоски работающего сверла. Макиас зажмурился, и, в потоке сладкого зева, повернул ручку раздевалки.
-Вот те на те, хуй в томате. – воскликнул Марк, цитируя Муди.
При всем при этом, он не был далек от истины. За заветной дверью на стуле сидел Артемис со спущенными штанами. В одной руке он держал банку с густым оранжевым соусом; в другой сдавливал те самые овощи, которые какое-то время назад накидал себе в сэндвичный хлеб. На причинном месте уже лежало несколько раздавленных кусков овощей, и изрядная порция соуса. Нетрудно догадаться, чем этот парень любил заниматься в свой обеденный перерыв.
-Кэвин, это…это не то, что ты думаешь! – с умоляющим взглядом протараторил Артемис, продолжая сидеть с оголенным пахом.
-Брось, чувак, я все правильно понял. Ты обедаешь овощными сэндвичами, потому что в мясных начинка натирает тебе хер, – Марк, наконец, отпустил ручку двери. - Передай боссу, что я уволился сегодня же. Пусть причиной станет моральное неудовлетворение процессом работы. И, да, из кассы я прихвачу заработанные 7.5$. Хотя нет, 6$ и пиво.
Марк стащил с себя служебную кепку, испачканный фартук и противную зеленую футболку, пропахшую чьим-то потом еще до начала его смены. Швырнув это все на пол, он снял с вешалки свою кофту и кожаную куртку. Надев и то и то, Макиас дошел до кассы, открыл ящик и начал отсчитывать шесть долларов.
-Эй, я тут уже минут пять стою, вы примете заказ, или нет? – недовольно пробубнил крупный мужик по ту сторону, сжимавший в руках бумажник.
-Я здесь не работаю, сэр. – спокойно протянул Марк, хлопая кассой и начиная наливать себе пиво в высокий пластиковый стаканчик. Баксы с хрустом терлись о пластик.
-Тогда какого черта вы здесь делаете? Позовите менеджера, я буду жаловаться!
Макиас молча наклонил стакан и нажал на пивной кран. Мужик продолжал испепелять его гневно-голодным взглядом. Заполнив пластик до краев, Марк отставил его в сторону. Затем закинул ногу на металлическую стойку, где обычно лежали подносы, и, оттолкнувшись, перепрыгнул через нее на ту сторону.
-Что вы творите?! Охрана!
-Сэр, - подняв голову, обратился к незнакомцу Марк. - Не кричите, пожалуйста, а то у меня со вчерашнего дня побаливает голова. За это я расскажу вам один секрет.
Мужик недоуменно посмотрел на Макиаса. Воспользовавшись тишиной, Макиас запихнул деньги в джинсы и взял стакан с пивом, втянув в себя почти всю пенную шапку.
-В этом заведении неплохой босс и приятные сотрудники. Вот только менеджер сегодняшней смены кончает в тесто, так что не рекомендую вам сегодня здесь обедать.
Лицо мужика скривилось в легком отвращении и вместе с тем недоумении. К этому можно было добавить легкую благодарность в его глазах. Марк довольно ему улыбнулся, приподнял стакан и жадно отпил еще. На душе стало светло, легко и вновь безработно. Макиас зашагал по фудкорту, напевая что-то нечленораздельное себе под нос.
Вся суть работы - это или набивания себе репутации, или крупиц бабла, или и того и того одновременно. Но все равно получается так, что одни работают в сфере производства, а другие в сфере потребления. Но в определенных ситуациях эти люди меняются ролями и все идет по тому же сценарию, только в других лицах. По-моему, скучней ничего не придумать.
***
Этот день можно было бы закончить и на этом. Но выходя из торгового центра, Марк встретил своего давнего знакомого. Приятная встреча.
-Самби, мужик! Сколько же я не видел твоего подкопченного морщинистого лица!
Марк выкинул опустевший стакан из-под пива в урну, подошел к фиджийцу и хлопнул того по плечу. С сигареты в руках таксиста свалился кусок пепла.
-А, это ты, Марк. Тоже рад тебя видеть, ае! – Самби пожал Макиасу руку и по-доброму улыбнулся краешком рта. – Какими судьбами?
-Работал тут, сэндвичи делал.
-Те самые сэндвичи?! – удивленно воскликнул Самби. – Да они охренительны!
-Не спорю, но здесь лучше не ешь. У одного из здешних менеджеров своеобразное пристрастие к соусам и овощам.
Таксист ничего не ответил. Довольно дотянул сигарету и улыбнулся Макиасу. Окурок дальним и точным броском отправился в урну.
-С деньгами борода, не знаю, что делать вообще, – недовольно пожаловался фиджиец, нарушив логическую цепочку разговора.
-Та же фигня. Думал, хоть временно на нормальную работу устроюсь – хрена лысого. Вечно мне попадаются всякие говноеды, которые не дают нормально работать.
Марк гневно сплюнул и почесал затылок. На улице заметно теплело. Об этом свидетельствовали оголяющиеся женские ноги, которые от ветра защищал только тонкий капрон. И не то этот факт, не то погода, а может очередное разочарование, пробуждали желание пить, творить и ебстись.
-Куда сейчас, мужик? – поинтересовался Марк.
-Не знаю, сегодня как-то не мой день. Подвез одного солидного мужичка, так тот даже не накинул ничего сверху. А еще была девчонка, красивая такая, длинноногая. Флиртовала, отсвечивала вот такенными сиськами в зеркало заднего вида. – Самби изобразил бюст размера «С». - Оказалось – трансвестит. Подвез до стрип-клуба, в котором, он-она работает и дал оттуда газа, что было сил.
Фиджиец с досадой улыбнулся, поджимая губы. Марк только сейчас сумел разглядеть его лучше. Щетинистое лицо, волосы растрепанной шапкой, почти доходили до глаз. Все та же мини-бородка под нижней губой, из которой торчало что-то похожее на маленький винтик или гвоздь - минималистичный и вместе с тем стильный пирсинг. На нем были джинсы, кожаные кеды, потертый тонкий плащ, и выглядывающая из-под него рубашка, нежно-лилового цвета. Он выглядел очень неплохо для простого таксиста. Видимо у него имелся какой-то левый заработок, с которым сейчас возникли проблемы.
-Может, по пивку жахнем? – предложил Макиас, щурясь от прохладного солнца.
-Почему нет. Надо еще будет чего-нибудь пожевать вырубить. Погнали. – Самби зазывая, мотнул головой в сторону.
-Ты без машины что ли?
-Она здесь с утра стоит. И думаю, еще столько же сможет простоять. Погнали уже!
-Окей, как скажешь.
Марк одернул кожанку, еще раз бросил взгляд на фиджийца, и они зашагали по дороге, до ближайшего магазинчика, чтобы пропустить по пинте-другой хорошего пива. Как бы кто не критиковал такое времяпрепровождение, оно прекрасно облегчает душу и прочищает мозги. В эти моменты ты не думаешь о том, о чем не хотел бы думать. В эти моменты ты беззаботен, пьян и словоохотлив. Вот оно удовольствие от жизни.
Думаю, тебе в очередной раз кажется, что эти события, произошедшие два дня назад, никак не связаны с завязкой этой главы. Но за одним следует другое. И если Марк сегодня в очередной раз разочаровался, а затем встретил человека, который достаточно мудр, чтобы дать совет, то следствием всего этого станет еще один важный фрагмент его жизни и нашей истории. А все потому, что легендами становятся те, у кого есть в запасе пара-тройка своих легенд.
Вчера
Утро этого дня началось приятно. Прохладный, почти весенний воздух из едва приоткрытого окна освежал беспорядок комнаты Марка. Сам Макиас нежился под теплым одеялом, уткнувшись одновременно в три маленькие подушки. На полу разбросана одежда, книги, в углу открытый нетбук, у тумбы почти пустая бутылка содовой, где-то между всем этим, валялся мобильник, с воткнутой в него зарядкой. На настенных часах минутная стрелка встала ровно на север, и телефон Марка, нарастающей мелодией стал усердно пытаться разбудить Макиаса.
Сонно промычав, Марк стал облизывать обсохшие после вчерашнего веселья губы. Он наобум пошарил рукой и найдя бутылку содовой, осушил ее залпом.
Вчерашний день с Самби, как они и договаривались, продолжился бутылкой «Эдельвейса», горячим «Биг-Тейсти» и хрустящей картошкой по-деревенски с сырным соусом. Они разговаривали о прошлом, ностальгии и легком разочаровании в настоящем.
Жизнь фиджийца оказалась куда более витиеватой, чем казалось на первый взгляд. Он проучился в небольшом колледже у себя в родном городе на специальности «туризм». А чем еще заняться на островах, которые славятся своим умением принимать гостей и туристов? Итак, проучившись почти что два года, он пришел к выводу, что это не работа его мечты – это массовый путь к отступлению. Поскольку заниматься на родных Фиджи больше было нечем, Самби решил бросить все, распрощаться с родителями на неопределенный срок и уехать куда-нибудь далеко, в погоне за мечтой. И лучшего места, чем Штаты он не сумел найти. Поработав пару месяцев барменом, он поднакопил нужную сумму, купил билет на самолет в один конец и начал все с чистого листа.
Неплохое знание английского и вызывающая симпатию внешность, помогли ему устроиться управляющим в один из небольших ресторанчиков. Неплохая зарплата, минимальные требования - не работа, а сказка! Но тут Самби познакомился с женой своего шефа. Точнее, она с ним. Слово за слово, прикосновение за прикосновением, и вот уже фиджиец крепко сжимает ее крупную задницу, на квартире своего босса. Так прошел месяц, затем другой. Босс ни с того, ни с сего стал относиться к Самби более лояльно, хотя иногда изрядно накреплял. Но фиджийца это утомило, и он бросил работу. На заработанные деньги он снял квартиру на окраине города, купил себе ноутбук, недельный запас продуктов, и засел в четырех стенах, строя дальнейшие планы на будущее. Решение не заставило себя ждать. Он купил через интернет водительские права и устроился по объявлению в службу такси.
А затем были сотни забавных, досадных, а иногда и трагичных историй жизни фиджийца. Но это уже совсем другая история.
После этой уютной посиделки, Самби решил продолжить кутеж, но уже у себя дома. Они заехали в алкомаркет, прихватили пару бутылок «Jagermeister», яблочный сок, колу, и поехали на окраину, в гости к фиджийцу.
Однокомнатная квартира с пожелтевшими обоями, скрипучим линолеумом, полуфабрикатным холодильником и табачным ароматом холостяка. Это как нельзя лучше описывает пристанище Самби в этом городе. Не жилище мечты, но зато то, что надо для уютных и душевных посиделок на кухне. Именно там Марк с фиджийцем и засели. Стакан за стаканом, и вот уже речь заходит о том, чтобы пригласить каких-нибудь цыпочек на этот праздник души. Так они и поступили. Пролистав всю ленту друзей Макиаса в «Фэйсбуке», они вызвонили нескольких. В итоге, на их скромную тусовку приехала только давняя знакомая Марка. Немного странная, с пристрастием к костюмированным вечеринкам и одинокому набухиванию. Но все это компенсировалось громадными крепкими сиськами и любовью к «french-kiss». Перебрав все ее достоинства и травянного ликера, Марк заказал такси, и отправился прямиком в свою родную постель.
Продолжением замечательного утра стала теплая ванна, двадцать с лишним страниц Истона-Эллиса (с Бегбедером Марк расквитался совсем недавно, и решил сменить карманного автора), освежающее бритье, глазунья из четырех яиц, стакан только что сваренного «Lavazzo» и повтор футбольного матча по кабельному.
На вечер он запланировал сходить в «ДиСиВи». У Марка были кое-какие вопросы к старику Винсенту в связи с последними событиями. Да и с Фером Макиас с удовольствием бы повидался. В общем, осталось только найти компанию.
Гвэн и Бобби уехали из города, прыгнув в «Ягуар» с перебитыми номерами. Самби отключил телефон. По всей видимости, он впал в глубокую спячку. Оставалась Энн, которой он, кстати говоря, обещал как-нибудь и куда-нибудь сходить.
Достав из кожанки мобильник, он нашел номер журналистки и принялся слушать протяжные гудки.
-Да, Марки, привет, – устало прошептала Энн.
-Привет. Что-то случилось?
-Нет. Я просто очень сильно устала вчера, и до сих пор сплю.
-Блин, извини, не хотел тебя будить.
-Ничего, Марки, все хорошо. Что-то случилось? – все тем же шепотом поинтересовалась девушка.
-А, точно. Эт самое, я вечером думаю сходить в «ДиСиВи». Выпить, отдохнуть, потусить, ну и все, что к этому прилагается. Решил, что в своей компании очень хочу видеть тебя. Ты как?
-Ммм… - сонно, и вместе с тем томно, протянула Энн. – Давай чуть попозже созвонимся. А так я только «за».
-Окейшн. До скорого.
-Пока, пупсик.
Беседа закончилась, и Марк отложил трубку. К его удивлению, он не испытал отвращения от слова «пупсик». Это было как-то уместно и мило.
Опустошив кружку кофе до конца, Макиас подумал, что сейчас, должно быть, самый лучший момент для начала чего-нибудь прозаического и писательского. Время садиться за клавиатуру и писать новый роман. Но посмотрев еще несколько минут футбол, он надел серые штаны, коричневую футболку с размашистым узором, протер свои белые кеды, накинул куртку и ушел из дома.
Не то он посчитал, что есть что-то более интересное; не то решил сгноить свой талант окончательно. В любом случае это был его выбор.
Марк съел сэндвич на шестом авеню, посетил странную выставку современного искусства, запил это милкшейком в центре города, сходил на неплохую драму в кино, отведал яблочного штруделя вверх по Инк-стрит, почитал «Times» в парке, за пару кварталов от штрудельной, пофлиртовал с продавщицей фото-барахла в торговом центре, купил унцию фруктового чая; понюхав его четверть часа отдал весь пакет нищему на улице; отправил пару забавных смс приятелям, долго смотрел на весеннее небо, купил содовой, осушил ее залпом, ответил на звонок с неизвестного номера, подмигнул трем прохожим девушкам, подумал, что пора бы начать учиться; созвонился с Энн, выпил кофе в недорогой кофейне на окраине, прошелся по набережной, захотел потрогать женскую грудь, выпил пинту пива в бумажном пакете, проехал пару остановок на автобусе; померил несколько пар футбольных бутс, расстроился из-за отсутствия приличной суммы денег в кошелке; подумал об одиночестве, о том, чтобы начать все-таки писать книгу, послушал пару песен на радио, посмотрел на часы и понял, что самое время для встречи с Энн.
Стемнело, похолодало. Макиаса продолжал греть его внутренний мир. Должно быть, это называют именно так.
Он дошел пешком до «ДиСиВи». Из паба уже доносился пьяный шум, музыка и гогот. Марк дошел до угла, вытащил сотовый и, в какой уже за день раз, набрал Энн. Она находилась вне зоны действия сети. Это говорило о том, что скорей всего она сидит в вагоне метро. Хотя был шанс простого «динамо».
Марк тяжело выдохнул и засмотрелся на длинные ноги, идущие по противоположному тротуару.
-А, мистер Макиас, здравствуй. Какими судьбами?
Наш Марк обернулся и увидел Винсента, выходящего из клуба. Он был взволнован, но старался это тщательно скрывать. Волосы все также зализаны, одет в дорогой черный костюм и синюю рубашку, расстегнутую сверху на пару пуговиц. Подойдя к Макиасу, он пожал его руку.
-Здравствуйте, Винсент. – холодно сказал Марк, отвечая на рукопожатие – Решил хорошо провести вечер и поговорить с вами. Нам есть, что обсудить.
-Хм… - со странной ухмылкой и зажмурив один глаз, поинтересовался старик. – Я с удовольствием с вами поговорю, но немного попозже. Сейчас я вынужден вас покинуть.
-Но…
-Позже, мистер Макиас!
Старик свернул за угол и исчез в подворотне. Марк как-то не решился остановить и уж тем более прижать Винсента. Мало ли это какая-то провокация, и старик слыхом не слыхивал ничего о том криворожем парне со стволом. Всякое бывает.
По дорогам проносились машины, перемешивая грязь. Люди входили и выходили из бетонных кубов своих домов, направляясь развлечься и хорошо провести вечер уик-энда. В этом что-то есть. Прожигать жизнь, кутить, кайфовать, отключая на время сознание. Но чтобы делать все это, необходимо зарабатывать и включать голову. Получается очередной замкнутый круг.
-Эй, чувак!
Марк почувствовал несильный хлопок по спине, от которого кожаная куртка громко скрипнула. Обернувшись, он увидел улыбающуюся Энн. Откуда в ней столько жизнерадостности, он так и не понимал.
-Привет, дорогая. – сказал с улыбкой Марк, приобняв и легко поцеловав ее в губы.
-Идем отжигать?
-Только если ты готова.
-А я всегда готова, - задорно хихикнула Энн.
-Будем пить все, что горит, и жечь все то, что можно выпить! Аррива! – Марк вошел в раж и, обняв девушку за плечи, повел ее в «ДиСиВи».
-Эй, Марки, я не пью!
-Окейшн, мы не будем пить, мы просто немного выпьем.
Макиас подмигнул девушке и расплылся в улыбке. Она поднимала ему настроение; она творила чудеса. Дверь в паб открылась, и они окунулись в шумное веселье беззаботной тусовки. Некоторые лица уже были знакомы Марку. Стук бокалов, кружек, звон тарелок и столовых приборов. Ритмы брит-попа, чередующиеся с ненавязчивым соулом.
Марк и Энн сели за барную стойку. Он долго уговаривал ее выпить хотя бы коктейль, она в конце концов согласилась. Марк заказал ром, чтобы не размениваться по мелочам. С ним поздоровался какой-то щупловатый парень. Видимо наблюдал тогда за его игрой, или просто видел его тут. Энн незаметно для Макиаса опустошила высокий бокал через трубочку. Она заказала еще. Он решил не отставать.
-Что у тебя нового? – поинтересовался Марк.
-Участвую в конкурсе красоты! – радостно сообщила Энн и обхватила губами соломинку.
-Смысл? – сделал недоумевающее лицо.
-Эмм…в смысле? – с легкой обидой ответила она.
-Я не вижу смысла в конкурсе, если ты участвуешь в нем. Ты выиграла его заочно.
Она расхохоталась и продолжила пить коктейль, а он свой ром. Следом еще один, после еще. Они болтали, он рассказывал историю за историей, она слушала его, затем наоборот. Он смешно танцевал, она заливалась хохотом. Поговорили немного о мужчинах, женщинах и стремлениях. Выпили на брудершафт.
К тому времени, когда у Марка начались метаморфозы в сознании, в паб вернулся Винсент. Насколько помнит Марк, он был чертовски зол и спешил в кабинет, скрывавшийся за баром. Макиас бурчал что-то невразумительное, Винсент его несколько раз оттолкнул и тоже что-то сказал. Марка оттащил какой-то парень, и он вернулся к Энн, к которой уже подкатил какой-то мудак с нагеленными волосами.
Макиас заказал еще ром, понаблюдал за происходящим со стороны, отмочил шутку по поводу его пидорковатого вида и решил, что самое время выйти подышать воздухом.
На улице приятно холодило. Марк дошел до угла, прислонился к нему и несколько раз глубоко вздохнул. Рома было более, чем предостаточно. Почувствовав шевеления в желудке, он завернул за угол и моментально блеванул. Стало полегче, не считая малость испачканных кед. Он посмотрел по сторонам, увидел промокшую газету, дотянулся до нее и вытер обувь. Желтизна лишь размазалась. Поняв, что бороться с последствиями своей слабости – пустая затея. Макиас вытер лицо, несколько раз сплюнул на землю и зажевал жвачку. Простояв еще пару минут на свежем воздухе, Марк вернулся внутрь. Энн вновь сидела одна. Он подошел к ней, обнял ее за плечи и предложил поехать по домам. Ему было слишком плохо, чтобы продолжать вечер. А портить его ей, он тем более не хотел. Энн вновь улыбнулась и, обняв его за талию, вышла с ним на улицу.
Поймала такси, крепко поцеловала его в губы и затолкала в желтую машину с шашкой на крыше. Вдобавок ко всему заплатила и что-то попросила у водителя. Дверь хлопнула, и Марк вырубился.
А затем настало то самое утро. Которое и показало, что не всегда именно ты – хозяин своей судьбы. Всегда есть случайность, случай и еще какое-то дерьмо, которое все портит.
***
Один из копов снял домашний халат с вешалки в прихожей и бросил его Марку, чтобы тот оделся. Ствол продолжал быть направлен прямиком в голову.
Наш парень медленно встал, и без резких движений стал одеваться. Внутри бешено колотилось сердце. Безумно болели глаза, челюсть и спина. Плюс ко всему очень хотелось пить. Макиас не сказал ничего, пока на него надевали наручники. И только когда его подвели к машине, он задал единственный вопрос:
-Я могу рассчитывать на Эбби Роудс, или хотя бы на Кэвина Ломакса?
Копы не оценили юмора.







IX: Спроси меня «Как», а не «Почему».
Уверен, что скажу очевидное. У всего в мире есть аромат.
Но по моей теории это непросто примитивный набор запахов, который мы называем односложно, скупо и как-то по-обыденному. Все куда сложней. Мир пышет их обилием. И, ни ты, ни я не придаем этому особого значения, и всего лишь делаем вдох за вдохом.
Запахи несут огромную смысловую нагрузку, сотни чувств, картинок и еще что-то непонятное, но очень крутое.
Просто на днях понял, что от одного моего друга пахнет домом. Не могу объяснить, почему так, или чем именно он пах, но на один момент я почувствовал будто бы сижу дома у телевизора, рядом со мной брат, который щелкает кнопки на пульте; с кухни пахнет горячей выпечкой, доносятся звуки кипящего чайника и негромкое пение мамы.
Или, выйдя на улицу рано утром, когда градусник стал показывать выше нуля, я глубоко вдохнул воздух, чувствуя запах улыбки, свободы и вседозволенности. Должно быть, именно так и пахнет весна. По-крайней мере моя весна.
А вспомни, не побоюсь этого слова, аромат машинных выхлопов. Это запах двора и детства. Аромат свежей типографской краски на только что купленной газете – запах новизны и чего-то интересного. Аромат горящей древесины – запах лета и жареного мяса, которое с улыбкой готовит отец. Аромат табачного дыма и алкоголя – запах похоти и распутности.
Шоколад пахнет радостью, кот дружелюбием, трава прогулками, пластмасса покупками, металл ремонтом, кожаная куртка стилем, слезы сожалением, волосы спокойствием, кровь приключениями, перегар одиночеством, женская кожа идеальностью. И знаешь, я никогда не найду слов, чтобы объяснить, чем пахнет любовь. Слова бессильны. Только ты сам сможешь собрать его из букета уже существующих.
От него у тебя снесет крышу, сожмется сердце, а твой эгоизм рухнет, оголяя внутреннего ангела.
Открой окно, вдохни поглубже и займись поиском этого уникального аромата. Он стоит того. Потому что без него, единственная жизнь прожита зря.
***
В жизни Марка задул очередной ветер, очередных, мать их, перемен. Отчего сильно повеяло насыщенным ароматом отчаяния и безысходности.
Он сидел на деревянной скамьей, прижимаясь спиной к ледяной стене. На нем был все тот же халат поверх трусов. Ноги босы. Напротив сидел худосочный наркоша, который уже около получаса спал, пуская слюни себе же на руку. Еще была бледная шлюшка, которую очень быстро освободили. Видимо парням с утренней смены некому было снять утренний стояк.
Винсента убили. Старик был хитрожопым, но это не исключало того, что он мог быть хорошим мужем, отцом или дедом. И либо он перешел кому-то дорогу, либо это одна из сотен случайностей, когда в план клининговой компании «Death & Co», совершенно случайно попадает первый встречный. Безусловно, вероятней второе, отсюда еще одна куча вопросов и загадок.
Конечно, Марк может быть еще той свиньей, когда переберет огненной воды. Но убить человека у него не хватило бы духу.
Как теперь доказать, что это не ты. Что у тебя должно быть впереди еще хоть несколько лет, так как предыдущие ты откровенно проебал на всякую чушь. Ты должен написать еще пару-тройку книг, осчастливить хоть какой-то процент несчастных женщин, потрепать нескольким работодателям нервы, выпить свой кубометр алкоголя, растворить в латексе легионы мужского белка, прийти к согласию с самим собой.
Но вместо этого ты жил, считая, что все впереди. Иногда катился по накатанной, местами довольствовался малым, не искал сложных путей. Говоря иначе – скучно просидел на жопе два десятка лет, получив заслуженный геморрой.
В такие моменты только и остается, что вспоминать свою жизнь, думая о том, как бы ты поступил, если бы сейчас было тогда.
«Мне кажется, если бы я не стал тем, кто я есть сейчас, то я был бы хорошим человеком. Хотя не факт.
Скорей всего, пошел бы в медицинский, вставлял силикон, накачивал ботэкс, рисовал маркером на дряблой коже. При этом получал хренову тучу денег, по-черному пил, пробовал тяжелые наркотики, подхватил что-нибудь венерическое и в один прекрасный день разбился бы на своем спорт-каре.
Это была бы другая жизнь с другим концом, с другим сюжетом. Но я и сейчас все равно хочу стать хорошим.
А так ли это сложно?
С самого первого момента моего сознательного детства, я начал получать солидные порции морали, и сотню цитат, из своеобразного кодекса чести, который создали для себя моя мама, бабушки и прочие родственники, так или иначе, принимавшие участие в моем воспитании. Как и у всего, у этого оказались свои последствия.
Мне привили определенные ценности. Объяснили, что такое семья, дом, уют, как важно ценить мгновения с дорогими тебе людьми, и как важно усердие во всем. Но учитывая дефицит мужского воспитания, я недополучил мужественности, твердости, отчасти уверенности в себе.
Возмещать все приходилось методом проб и ошибок.
Учитывая врожденную замкнутость, нехватку той самой уверенности и аморфную лень, саморазвитию и самопознанию пришлось идти через тернии к звездам.
Единственный друг, усмешки ровесниц, отсутствие явного таланта и чувство, что тебе чего-то не додали в этой жизни, нагнетало. Было больно и одиноко. Но тогда был брат. Сейчас от него остались только замызганные фотки, номер в записной книжке и галочка в анкетах, где просят написать о наличии близких родственников.
Должно быть, именно благодаря нему, старый «я», услышал свисток и увидел поднятое табло, которое свидетельствовало о выходе на поле нового игрока. Нового меня.
Первый фильм для взрослых, старт легкой степени алкголизма, интерес к легким наркотикам, девочкам постарше, и удовлетворению плотских потребностей в целом. Моя душа подкоптилась в жерле вулкана грехов, коим являлась компания моего брата. Они были хорошими ребятами, просто слишком взрослыми для меня.
Тогда они казались крутыми. Сейчас они кажутся мне ровесниками.
И, как всегда, есть о чем жалеть. Но сложись все по-другому, ходил бы я сейчас в безразмерной рубашке, с засаленными волосами, угревой сыпью, и мое тело знало бы только ласки собственных рук. А любимым развлечением были бы компьютерные игрушки, новые серии "Бакуган" и фотки горячих одногруппниц. Может быть, это сделало бы меня счастливей, беззаботней и лучше. А после смерти меня бы встречал апостол Петр, показывая большой палец вверх.
Сейчас я максимум нажил на то, чтобы получить пинок под жопу от второсортного демона. И на скромный котел с кипящем маслом, в дальнем углу второго или третьего кругов ада.»
***
-Я тебе еще не рассказывала о наших лекциях? – неожиданно начала беседу новая соседка по камере.
Марк оторвался от своих размышлений и поднял глаза. Напротив него сидела девушка. Он даже не заметил, как ее сюда завели. Не очень хорошо сложена, низкого роста, в вязаной большой шапке. На ногах грязные сапоги и безразмерные брюки. Улыбка блестела парой кривых зубов и налетом безумия.
-Прости, что? – поинтересовался Макиас.
-Я тебе не рассказывала о наших лекциях, о нравственном воспитании? Мы проводим их каждую неделю! – воодушевленно продолжила она.
-Думаю, нет, - усмехнулся Марк, - Мы ведь даже не знакомы.
-А, ну, тогда приглашаю тебя на наши лекции, – пауза тюремного уныния, - Вот ты как считаешь, надо ли менять современную молодежь?
Макиас не долго думал над ответом.
-Нет.
-Почему? – все также безумно спросила она, продолжая смотреть прямиком в глаза.
-Это неподъемный груз. Да и зачем его вообще трогать. Каждый человек должен жить так, как ему позволяют ум, желание и возможности. Только зря убьешь время.
-Умм…хорошо. – с натянутой улыбкой протянула она. – А как насчет беспорядочных половых связей?
-Что ты имеешь в виду?
-Вот смотри. Ты встретил девушку, а до тебя у нее было много партнеров. Или наоборот встретил ту, у которой еще никого не было. Наверно, ты выберешь вторую, потому что лучше, когда она вот только твоя. То есть вы поженились, и все, принадлежите только друг другу.
-Я выберу ту, которую буду любить. Не важно, была ли она чиста, как божья роса, или успела, как следует поднатореть в позах камасутры. Это ее дело. А мое дело понять, что я к ней чувствую, и тот ли она человек, без которого жизнь прожита зря.
-Но, подожди, это же грязно.
Запахло девственностью и пуританством. Очень своеобразный, и немного тошнотворный запах.
-Есть такое понятие, как «нагуляться». Поженимся мы, а она захочет новых приключений. Никому от этого легче не станет. У меня есть контраргумент. До тридцати один мужик не знал покоя, познавая только лучшие фигуры и формы. В итоге, когда ему стукнуло тридцать, он женился на единственной и неповторимой для себя женщине. Потом она заболела раком, но он, тем не менее, был с ней до последнего. И никогда ей не изменял. Сейчас он до сих пор помнит ее и чтит. Нашел себе друга-женщину, которая стала его сожительницей, и они прекрасно живут вместе. Настоящая идиллия.
Незнакомка замолчала, покачивая свисающей с холодной скамьи ногой. Ее одежда очень соответствовала антуражу тюремной камеры. А безумие, скорее психиатрической лечебнице. Неизвестно, за что она здесь. Может быть, завалила кого-то, а может просто устроила шабаш ведьм. Таких называют городскими безумцами.
-Но ведь так почти не бывает, один случай на миллион, - наконец выпалила она.
-Видимо не в том миллионе ищешь, - с улыбкой произнес Марк.
-Умм…наверно, – она в очередной раз посмотрела на Макиаса своим безумием. – Ты, если что, приходи, будем рады. На углу Бинкери, в зале бывшей киностудии. Меня, кстати, Лана зовут.
-Марк. Окей, если что приду.
Они сидели и молчали. Где-то вдалеке шумело радио, звуки которого с трудом просачивались сквозь глухие бетонные стены. Девушка ушла в себя и больше не заводила разговора с Макиасом, лишь иногда бубня себе что-то под нос. В отчаянии и радиоволнах раздались легкие уверенные шаги.
-Макиас, за мной, – уверенно отчеканил коп в гражданском. Значок на его груди тускло переливался в полумраке 80-ватной лампочки.
Марк даже обрадовался, что происходит какое-то движение. Он поднял, запахнул халат и довольно потянулся, хрустя шеей. Коп повернул ключ, открыл решетку и зазывающе указал в другой конец коридора. Наш парень, не долго сопротивляясь, подчинился.
Они шли пару минут. Свернули в две двери, прошли мима ряда столов и еще нескольких офицеров в штатском. Пахло кофе, работой, пустым треплежом. Марк на некоторое время впал во внутренний приступ зависти к этим ребятам с работой, коллегами, зарплатой и тем самым ароматным кофе.
-Сюда, - указав на дверь,черство сказал коп.
Макиас прошел за дверь и сразу же почувствовал сильное дежа вю. Почти полностью зеркальная комната, стол посередине, в углу противно жужжащая камера, четыре стула, два из которых заняты. За ними сидели женщина средних лет и седой мужчина с аккуратной выстриженной и бросающейся в глаза бородкой.
-Присаживайтесь, мистер Макиас, – сказала дама.
Ну, вот, опять официальный тон. Дело пахнет чем-то липким и фикальным. Марк достаточно уверенно, но без доли наглости, сел напротив парочки копов, смахивающих на тех, которых крутят по ящику.
-Вы знаете, в чем вас обвиняют? – с некой заботой спросил мужчина.
-Да. В убийстве, которого я не совершал.
Внутри Марка боролся страх тринадцатилетней девчонки и холодная уверенность двадцатилетнего парня.
-Это офицер Нойер, а я детектив Роуз, – уточнила женщина, показывая жестами, кто есть кто.
Макиас ничего не ответил. А что тут скажешь, когда ты обвиняешься в убийстве того, кого подозревал в угрозах; при этом сидишь в халате в полицейском участке под строгими взглядами двух неизвестных тебе полицейских.
-Скажите, мистер Макиас, зачем вы это сделали? – спросила она.
-Что стало причиной этого убийства? – вторил ей он.
-Я не знаю причин, но я знаю, кто их наверняка знает!
Оба офицера насторожились и хором спросили:
-Кто?!
-Убийца.
Марк улыбнулся, тем самым продолжая давить в себе маленькую истеричную девчонку. Мужик хлопнул ладонью по столу и неразборчиво выругался себе под нос.
-Очень смешно, мистер Макиас, – продолжила детектив Роуз. – Десять лет за решеткой вы также будете иронизировать?
-Пятнадцать, если судья сочтет, что убийство было жестоким и беспощадным.
Макиас перестал улыбаться и на секунду представил, какого это спать в тюремной робе, есть из металлического подноса, а по утрам просыпаться на черной, гладко выбритой, накаченной груди, зека по прозвищу «Шоколадный Мишка». От представленного левая нога нервно и неритмично затряслась.
-Хорошо, давайте представим, что я был в состоянии аффекта и ничего не помню, - Марк нервно сглотнул слюну, - как был убит мистер Амаро?
Нойер с долей презрения посмотрел на нашего Макиаса. Затем перевел взгляд на Роуз, увидел в ее глазах понимание, и открыл папку, лежащую на столе. Там были какие-то бумаги и фотографии.
-Винсент Амаро был найден мертвым в шесть утра. Предположительное время смерти – полночь, час ночи. Тело нашла жительница соседнего дома, когда утром вышла на прогулку с собакой. Животное сорвалось с поводка и помчалось в закоулок между баром «D.S.V.» и жилым домом.
Предположительно мистер Амаро скончался от нескольких ножевых ранений в область грудной клетки. При себе у него был бумажник и мобильный телефон, что отодвигает в сторону версию о простом разбойном грабеже.
Нойер перелистнул бумаги и, достав фотографию, бросил ее на стол перед Марком. На ней был запечатлен Винсент в луже крови, с накрытой полиэтиленом головой и неестественно скрюченным телом.
-Так же, - продолжил коп, - по рассказам посетителей клуба, в котором работал и любил проводить время мистер Амаро, вечером у погибшего случился конфликт с нетрезвым молодым человеком среднего роста с темно-русыми волосами лет двадцати-двадцати пяти. Молодой человек пытался заговорить с мистером Амаро, пока тот еще был жив. И в какой-то моменты беседы, начал толкаться и приставать к погибшему.
Дальше подозреваемый покинул клуб с девушкой и больше не появлялся. Мистер Амаро же, напротив, после ухода из клуба, вернулся в него примерно в течение получаса. Был в плохом настроении и, побеседовав с неизвестным мужчиной неопрятного вида, покинул «ДиСиВи». Больше мистера Амаро никто в живых не видел.
Нойер закрыл папку и поднял глаза на Марка, который продолжал неотрываясь смотреть на фотокарточку. Детектив Роуз молчала, ожидая какой-то реакции Макиаса.
-Но, я...я не делал этого, - едва шевелил губами Марк.
-Улики говорят об обратном, мистер Макиас, - уже по-матерински начала Роуз. - Расскажите нам правду, и тогда мы постараемся вам помочь. Вы, должно быть, неплохой молодой человек со своими стремлениями и мечтами. Просто свернули не на ту дорожку.
Прием злой\добрый коп все еще в ходу. Хоть это и примитивно, но все-таки работает.
-Повторяю, я не делал этого! – прокричал Марк.
Он сорвался, показал слабину, оказался у них на крючке.
-Допустим, мы верим вам, мистер Макиас , - начал офицер Нойер. - Может быть, вы кого-то попросили сделать за вас всю грязную работу? Помогите нам, а мы поможем вам.
На сей раз мужик включил доброжелательность и наигранную доброту. Роуз продолжала не сводить глаз с обезоруженного Макиас.
«Соберись, тряпка» - прозвучало в голове Марка.
-Я не виновен. – резюмировал он, тяжело вздыхая. - И если вы стали копами за тем, чтобы лишать свободы тех, кто без нее не выживет – валяйте. Но, если вам хочется правды, а не просто закрытого дела, то дайте мне сделать звонок. Один звонок, о большем я не прошу.
-Нет, – отрезал Нойер.
-Тогда будет лучше, если я откушу себе язык в стиле японских ниндзя, чтобы не гнить за решеткой лучшие годы жизни. Фонтан крови, адские стенания, крутые заголовки и фотки в газетах. Так уже и вижу – «Невиновный американский ниндзя». По-моему, лучше не придумаешь!
Марк сумел задушить маленькую девчонку обоим руками, хотя та пыталась выбраться, пиная в пах. Немного сарказма, хладнокровия и самоуверенности подействовали на копов. Роуз придвинулась к офицеру и что-то прошептала ему на ухо. Он посмотрел на нее, положительно кивнул, а она ответила Марку.
-Хорошо, у вас будет один звонок.
Запахло мимолетной победой, в густом смоге поражения. Макиас невольно улыбнулся.
***
Рано или поздно приходится проигрывать. И дело даже не в случае, удаче или тебе. Просто проигрыш - это такое же явление, как и победа.
Можно услышать в свой адрес «следующий!»; дождаться фразы «мы вам обязательно позвоним»; схлопотать красную карточку; не сдать чертов экзамен; на крепкий поцелуй с заделом на французский, получить сухой чмок; еле сдерживать рвоту, выпив «Hennesy»; приготовить шикарный десерт и забыть добавить корицу; уснуть на премьере фильма года; понять, что твои отношения зашли в тупик; узнать, что в твою книгу можно, разве что, заворачивать стеклянную посуду при переезде.
На мой взгляд, есть два типа людей. Те, кто начал с длиной проигрышной серии и, почувствовав единожды вкус победы, извлек из этого главный урок. Урок о произведении старания на оптимизм. И остаются другие, незнающие, какого это оставаться в аутсайдерах, или находится в хвосте жизненного марафона. И когда наступает тот самый «EPIC FAIL», что-то внутри них с хрустом ломается, разбрызгивая вокруг слезы, сопли, и пару ведер холодного пота. После чего, они либо зализывают раны и начинают вновь карабкаться по вазелиновой стене; либо уходят в глубокий алко-нарко-секс-треш, думая, что всех их шансы упущены.
Не могу точно сказать, кем быть лучше. Среди и тех и других есть свои легенды, есть свои антигерои. Видимо все слишком субъективно и индивидуально, чтобы говорить однозначно.
Главное, я хочу, чтобы у тебя все было Окей. Попробуй научиться играть на гитаре – это не сложно, просто будь готов, что твои руки, далеко не сразу, смогут играть «Urban-blues», так, как это делают парни на Ютубе. Попробуй позвать самую горячую цыпочку или широкоплечего жеребца из своего университета просто погулять. Не обещаю тебе, что все закончится пробежкой до кондомата, но ты проведешь вечер своей мечты и зависти сотни-другой человек. Займись спортом, от которого у тебя не возникает непроизвольной зевоты – тогда ты не заметишь того, как летит время, но очень быстро почувствует крепость своей задницы.
Да, что я тут советую. Сам еще не решился на многие поступки. Но я в процессе. А главное, не боюсь съесть пару ложек грязи и потерять несколько литров крови. Чего и тебе советую.
***
Диск телефонного автомата звонко щелкнул, вернувшись в исходное положение. Из трубки начали доноситься длинные гудки.
Марка усадили в небольшую комнату напротив древнего телефона-автомата. Цифры были стерты, поэтому он уже третий раз набирал номер Энн, пытаясь дозвониться. Сейчас ему могла помочь только она.
-Алло? – внезапно громко прозвучало из круглого динамика.
-Энн, это я, Марк, – прошелестел в трубку Макиас, оглядываясь по сторонам.
-Марки, где ты? – надрывно прошептала она.
-Ты же журналистка. Что, не смотришь новости?
-Ну, да, глупый вопрос. Ты хоть не сознался?
-Глупый вопрос, - Марк услышал шорох за дверью и нервно обернулся. Видимо Роуз или Нойер. – Сумел выпросить у них звонок. Сказал, что сумею доказать свою невиновность.
-И как ты это сделаешь? – все также, почти шепча, спросила она. В ее голосе чувствовалось искренне волнение.
-Скорей так. Как это сделаешь ты? Я в полной жопе, Энн. И мне нужна твоя помощь. Ты ведь уже доставала меня из тюрьмы. Сделай это еще раз!
-Марки, я не знаю…я не…
-Пожалуйста, Энн. Прошу тебя, – с хрипом отчаяния прошептал Марк.
Она молчала. И в этот момент невозможно узнать, о чем же думала эта необычная девушка. Думала ли о том, чтобы послать Марка. Бросить трубку. Или деликатно сослаться на отсутствие возможностей. Она могла сделать все, что угодно. Но в итоге, поступила так, как поступают настоящие люди.
-Хорошо, Марки, – по всей видимости, она выдохнула, и в трубке послышался легкий шелест. – Попробую тебе помочь. Расскажи мне, что ты помнишь из вчерашнего вечера? А точнее не так – расскажи мне о Винсенте Амаро.
-Энн?
-Да?
-Ты чудо.
-Я знаю, – с улыбкой в голосе, ответила журналистка.
Когда Марк закончил рассказывать Энн все то, что он знает и помнит, она пообещала помочь. И единственное, что оставалось нашему Макиасу – это ждать и не пороть горячки. Роуз и Нойер смерили его суровыми взглядами, когда он попросил их немного подождать, хотя бы до утра. Они закрыли его в камере, в которой уже не было той шизофренички и других обитателей. Марк лег на живот, подложив под голову руки. Усталость начала брать свое. И никого. Только он, жесткая скамья и аромат того, что он не ценил все свои прожитые двадцать лет.
***
Он лежал на песке, а она на нем. Шум движущейся к берегу воды и легкий бриз. Пятки немного припекает солнце, а она трется о него, как ненормальная, продолжая целовать в губы и зарываться руками в его волосы. Ему было сладко, приятно, тепло. Он был мимолетно счастлив, наслаждаясь забвением и сладкими поцелуями. Все так было похоже на сон.
-Макиас. Макиас! – послышалось откуда-то извне, и осталась только темнота.
Черт, это действительно был сон.
-Марк Макиас!
Марк открыл глаза и нервно вскочил с холодной скамейки. Прямиком за решеткой стоял офицер Нойер. Чем-то недовольный и немного заспанный.
-Который час? – хрипло спросил Марк. Во рту пересохло. Помимо этого, чувствовался вкус наступающего кариеса и отсутствия зубной пасты.
-Время выходить на свободу. – недовольно сказал офицер.
В его руках появилась связка ключей, и он мастеровито открыл замок, скрывающий Макиаса от свободы.
-В смысле? – задал еще один вопрос Марк.
-Выходи.
Офицер развернулся и, не сказав ни слова, ушел. Недоумению Макиаса не было предела. И если это еще один сон – то пусть он никогда не заканчивается. Недолго думая, он вышел из камеры, и последовал за Нойером. За дверью его уже ждала детектив Роуз. В ее руках дымилась чашка забористого черного кофе. Она стучала пальцем по горячей керамике и озадаченно смотрела на Марка.
-Не знаю, как вы это сделали, – сказала Роуз.
-Сделал что?
-Нашли эту кассету. Мы проверили все камеры наблюдение и ничего не нашли. А тут утром приходит посылка, а в ней она, – Роуз тяжело вздохнула. - Наши специалисты уже проверили ее на подлинность – никакого монтажа. Ей богу, ума не приложу.
-Какую ка... – прикинув, о чем примерно идет речь, Макиас решил немедленно заткнуться, чтобы у них не появилось причины вернуть его в камеру. – Я же говорил вам, что я здесь не причем.
Прозвучало вроде как уверенно. По-крайней мере, он на это надеялся.
-Простите. Но, вы же, сами понимаете, что все улики были против вас, – Она на секунду замялась и добавила. - Вы свободны, мистер Макиас.
-И ко мне больше не вломятся рано утром, тыча пистолетом в промежность?
-Если вы не дадите для этого повода.
-Постараюсь. Прощайте.
Марк наигранно улыбнулся и ускорился к выходу из участка. Страх вернуться за решетку не отпускал. А желание позавтракать и одеться было сильней всего на свете.
***
Он вышел на улицу. И то ли прошло целое тысячелетие, то ли как минимум сменилось время года. Морозный плюс стал теплым, почти летом. Люди шли по улицам в своих толстовках, худи, легких плащах, кардиганах поверх футболок, кожаных куртках и всем том, что располагает к потеплению. Девушки преобразились в нейлоновых фей, а парни засветили коленями сквозь дырки джинс. Где тебя носило, долгожданное лето…
Марк выглядел, как псих, сбежавший из лечебницы. Халат, дешевые бумажные тапочки и страшный сон парикмахера на голове. Желудок просил еды, голова просила ответов, тело просило душа, душа начала просить любви. Нет, не любви в утопичном ее понимании, а нежности, ласки и теплого общения. Последнее время Марк был этого лишен. Либо просто секс, либо просто одиночество. Две крайности, которые уже порядком надоели.
-Эй, пупсик, ты чего такой потерянный? – звонко раздался знакомый женский голос.
Макиас обернулся в сторону, откуда доносился звук. Да, это была она. Марк непроизвольно заулыбался и побежал к ней навстречу. Выглядела она измученной и уставшей. Но это не делало ее менее прекрасной.
-Ты не представляешь, как я рад тебя видеть! – он крепко обнял ее за талию, прижимая к себе, что есть сил.
-Марки, не надо меня душить в объятиях! – засмеялась она.
Он не отпускал ее еще пару секунд, забывая весь тот страх, который был в нем до этого. Прилив нежности был настолько силен, что он стал целовать ее в щеки и губы, впадая в сладкое забвение. Это длилось несколько секунд. В конце концов, сумев остановиться, он разжал объятия и спросил то, что волновало его уже больше четверти часа.
-Как ты меня вытащила?! Деньги, иголки под ногти, секс? Что, что ты сделала?! – зажестикулировал Марк, продолжая улыбаться, как идиот.
-Ты сам сказал о том, что я журналистка. А мы ребята проворные и хитрые. – она, видимо, специально выждала паузу, наслаждаясь восторженным недоумением Макиаса. – Чудеса видеомонтажа. Спасибо парням с канала, которые могут искусно подделать даже то, как Обама танцует под «Surfin Bird» вместе с Бен Ладеном.
Марк захохотал с пущим воодушевлением.
-Ну, хватит тебе. Ты и так похож на психа, а с таким смехом следующей станцией будет машина скорой помощи, – не отказываясь от улыбки, сказала Энн.
-Прости, просто это так круто! Ты себе не представляешь, к чему я готовился. Особенно боялся «Шоколадного Мишки». Мне кажется, этот парень ест белых на завтрак!
-Кого?
-Не важно. – он обнял журналистку и в очередной раз широко улыбнулся. – Сейчас мне срочно надо в душ. Еще привести квартиру в порядок, а то скоро приедет мама. И встретиться с одним парнем. Хотя нет, перед этим я позавтракаю какой-нибудь гадостью из «Макдональдса» или «Сабвэя». Составишь мне компанию?
-Прости, Марки, не могу. У меня работа. Ты бы лучше начал добывать себе алиби или неопровержимые факты невиновности. Мало ли, – в голосе Энн появилась нотка заботы и серьезности.
-Они уже проверили кассету и не заметили подвоха. Но ты права, нельзя это так оставлять. Правосудие, мать его, должно восторжествовать!
-Подожди, я не…
-Спасибо, дорогая, я твой должник. Если что звони! Пока!
Он поцеловал ее в губы. Но как бы в это не было трудно поверить, он не хотел заходить дальше. Она была чем-то светлым и прекрасным в его жизни. Должно быть, единственным за долгое время мрака и уныния. Затянув пояс халата потуже и, прыгнув в первое остановившееся такси, Марк сумел немного расслабиться. Последнее, что он услышал, это было «Пока, пупсик». Мило и искренне. И только сейчас он начал понимать, что действительно дорожит ей.
***
А вообще, куда идти за советом?
Ну, смотри – ты не то, чтобы в тупике, да и вроде из полнейшего дерьма вылез, а все никак не клеится и вызывает необъяснимую апатию.
И жаловаться, по сути, не на что.
У тебя есть ловкие руки, быстрые ноги, соображающая голова, непоколебимая эрекция. И чем-то из этого ты даже что-то там зарабатываешь. У тебя крутые мечты, есть незначительные достижения, с тобой флиртует симпатичная составляющая противоположного пола, от алкоголя тебе уже хорошо, а от одиночества еще плохо; твои раны заживают, также быстро как на собаке, а оборванные канаты из прошлого оставляют лишь легкие рубцы.
У тебя есть время любить, но ты тратишь его на то, чтобы наступить на очередные грабли. А мог бы отправить за советом, сэкономив себе пару-тройку лет. Или хотя бы часов. Поэтому и писать уже не так хочется. Глупо изводить себя на неискренность и попытки дать совет, когда он тебе не нужен.
Быть первопроходцем это…это…глупо. Хотел сказать, что круто, интересно, и захватывающе – но нет.
Ты просто зайдешь в одну из дверей, ручки которых уже давно истерты, споткнешься, подорвешься, обязательно что-нибудь переломаешь или натрешь десяток мозолей. Результатом всего вновь станут пара стаканов слез, квадратные сантиметры морщин, пряди выпавших волос и груз проебанного, тянущийся за тобой до конца твоих дней.
А были ли в этом смысл, если есть целая куча чит-кодов, прохождений и вечно-всплывающих подсказок. Ты просто стал очередным идиотом, который попробовал поцеловать жизнь только в щеку. А french-kiss тебе не светит, как минимум потому, что в тебе нет стержня, который она так любит.
И он не в самоуверенности мужлана, властолюбии бизнес-леди, или смертельном ударе кик-боксера.
Стержень – это умный расчет свободолюбивого автора собственной жизни. И он не боится идти за советом; оказываться неправым; теряться в догадках и сидеть в ожидании. Он просто знает, что в следующий раз с вопросами придут к нему.
А все потому, что заработав солидную порцию легкого опыта, он открыл дверь, в которую никто до него, не заходил по своей глупости.
***
По плану Марка, он должен был оказаться именно здесь. Окраина города, десять часов вечера, неподалеку от элитного лицея для детишек преуспевающих родителей. Когда Макиас учился в школе, условия были куда примитивней, и, наверное, поэтому у него остались только хорошие воспоминания.
Ему сказали, что его можно найти именно здесь. По-крайней мере, в такое время и в такую погоду.
Макиас надел старые длинные шорты, протертые и изъеденные грязью кеды и свободную кофту с вышитым на животе динамиком. Подходящий прикид, чтобы провести вечер на искусственном поле для соккера.
Марк прошел калитку, услышал, как из будки охранника доносится гул спортивного матча. Не то регби, не то хоккей, не то баскетбол. Что-то командное, но сразу так и не разберешь. Оттуда несло перегаром и табачным дымом. Охранник видимо не гнушался заправляться пивом и табаком. И уж тем более абсолютно плевал на свои рабочие обязанности. Макиас ступил на резиновое покрытие, а охранник даже и глазом не моргнул, продолжая упиваться голубым экраном.
На дальней четверти поля послышался глухой, и громкий хлопок, больше похожий по звучанию на шлепок по заднице, нежели на звуки кровавой драки.
Марк насчитал двенадцать прожекторов, из которых работали только три. Они освещали дальнюю четверть, на которой туда-сюда двигался темный силуэт. Пластиковая зеленая трава приятно шуршала о подошвы. А мелкая резиновая галька создавала ощущение натуральности. Гениальное изобретение.
Еще хлопок, звук столкновения с металлом. И снова хлопок.
Макиас несколько раз подпрыгнул на месте, разминая ноги, и тут же засеменил в ту сторону.
Он приближался более чем стремительно. Уже стали четко видны футбольные ворота с натянутой сеткой, лежащий на синтетическом покрытии мяч и мужской силуэт. На ногах шорты, на теле олимпийка, ноги остервенело бьют бутсами по мячу.
Удар, хлопок, мяч в сетке.
В воздухе витал аромат скорости, соревнований, рождающегося из ниоткуда тестостерона, взаимоуважения и простейшего, мимолетного счастья.
Марк подошел почти вплотную. Парень стоял к нему спиной. В ушах наушники, провода которых виднелись из-под растрепанных светлых волос. Руки энергично двигаются вдоль туловища, синхронно с ногами, подпрыгивающими на резиновой гальке. Мяч по инерции откатился обратно к парню и он, развернувшись корпусом в пол-оборота с размаху ударил по мячу. Снаряд попал точно в крестовину, рикошетом полетев в противоположную от рамы сторону.
Макиас поднял голову и увидел летящий прямиком к нему мяч. Рефлекторно подставив грудь, он почувствовал мягкий удар о нарисованный динамик и увидел падающий рядом резиновый шар, покрытый жестким тонким пластиком. Парень обернулся, довольно качая головой, по всей видимости, в такт музыке. Увидев Марка, он вопросительно вздернул бровь. Видимо не поверил своим глазам.
-Извини, не хотел тебя отвлекать, – неуверенно сказал Марк.
Парень достал наушники-капельки и в ожидании повернулся правым ухом к Макиасу.
-Извини, я не хотел тебе помешать! – громче и чуть более уверенно повторил Марк.
-Смотря, зачем ты пришел, – холодно ответил парень.
Его широкие скулы были покрыты тонким слоем светлой щетины. Средней длины волосы растрепал ветер, а лицо раскраснелось от футбольного соло. Ноги будто бы были одной большой мышцей с местами для сгиба и колен. Видимо он действительно посветил соккеру всю свою сознательную жизнь. Не хотелось бы злить его вновь – на этот раз он мог и сломать пару-тройку костей.
-Я пришел за помощью, Дэмиан.
-Хмм…интересно, за какой же. Единственное, что я могу сделать, так это посадить тебя на несколько суток за решетку. Причем с превеликим удовольствием!
Дэмиан Кир продолжал быть невозмутимым и спокойным. Он чувствовал себя в своей тарелке – как рыба в воде, как король на троне, как счастливый человек в любимом месте.
-Я понимаю, что это звучит странно и глупо, но обстоятельства схватили меня за яйца. Поэтому мне очень нужна помощь копа, а никого кроме тебя я не знаю.
-И в чем мне резон помогать тебе?
-В том, что тогда я смогу помочь тебе, – заискивающе ответил Марк.
Дэмиан подошел чуть ближе к Макиасу и откатил ногой мяч под себя. Бутсы не из самых дешевых. В таких играют парни из «Барселоны» или «Реала». Видимо он отдавал футболу не только всю свою душу, но и содержимое кредитки.
-Чем? – выговаривая по буквам, произнес Кир.
-Ты же хочешь узнать тайны «ДиСиВи»?
Дэмиан своим молчанием ответил на вопрос Марка.
-А я хочу узнать, за что убили старика. И почему им так хотелось подставить меня.
-Винсент мертв? – округлил глаза Кир.
-Да.
В воздухе повисла тишина, сопровождаемая трещащими прожекторами и скрипом мяча, об искусственную траву. Дэмиан катал мяч туда-сюда под правой ногой.
-Что именно ты хочешь от меня? – наконец спросил он.
-Информацию. Все, что попрошу - ты предоставляешь мне. Взамен на это ты будешь знать о каждом моем шаге. Тебе решать. – уверенно выдвинул условия Марк.
Дэмиан улыбнулся, поднял голову к небу и вновь на несколько секунду замолчал. Макиас начинал нервничать. У него не было других вариантов.
-Умеешь играть? – указывая на мяч, спросил Кир.
-Немного. А к чему…
-Забиваешь мне - мы сотрудничаем. Мажешь – нам больше не о чем говорить. У меня и так полно дел.
Он убрал ногу с мяча и одним движением подбросил его в воздух. Марк не долго думая, успел поймать футбольный шар.
-Чертовски странные условия, но видимо у меня нет вариантов.
-Никаких, – вновь ухмыльнулся коп, отходя в рамку ворот. – Можешь бить!
Он встал по центру, немного расставив ноги и выставив руки вперед. Как настоящие футбольные вратари, ожидающие пенальти. Макиас впервые за последнее время, почувствовал, что какая-то важная часть его жизни в данный момент зависит от полного абсурда. Удар по воротам. Точный – победа. Промах – полное фиаско.
Марк подошел чуть ближе и установил мяч.
-Давай, покажи, на что ты способен! – издевательски выкрикнул Дэмиан.
Наш Макиас отошел немного назад, сделал приставной шаг влево и остановился. Секунда, мгновение, миг. И вот он в два шага настигает судьбоносный шар, ударяя по нему тыльной стороной стопы. Футболисты скажут, что это не самый точный удар да и бесполезный при слабом замахе. Но Марк не футболист. Он мечтатель, фантазер, писатель. Ему хочется дойти до самой сути. Нога уверенно лупит по мячу, и тот со свистом ударяется о перекладину, залетая в сетку ворот. Дэмиан даже и дернуться не успел.
-Жду тебя завтра в участке! Нам видимо есть что обсудить, – показывая большой палец вверх, и улыбаясь, выкрикнул Кир.
Видимо Марку и в этот раз повезло. В другой бы раз – нет. А сегодня - да. Справедливость, судьба, звезды так сложилось. Либо все потому, что он герой нашей с тобой истории. Думай, как хочешь. Главное, что он не побоялся попросить о помощи. И поэтому в его воздухе, повеяло ароматом спасения и новых решений.
X: Механизм преображения.
В мире есть только одна вещь, которая заставляет всех людей пристально наблюдать за собой. И это не вода, которая течет, свеча которая горит, или какой-нибудь потный клерк с шестнадцатичасовым рабочим графиком. А плоть и кровь в правильных пропорциях.
Все смотрят на тела друг друга. И почти все делают это с интересом, любовь или хотя бы, чисто интуитивно. Бог – парень не промах. Должно быть, поэтому он дал нам глаза, чтобы смотреть; руки, чтобы прикасаться; и губы, чтобы целовать гений его творения.
Поэтому обидно и вместе с тем интересно задумываться о том, с каких пор мы начали желать поскорей добраться до половых отличий?
Для меня это остается тайной покрытой беспробудным мраком. Не считай того времени, когда наши предки говорили на языке «абудугыга-абудугага» и рисовали кровью тюленей на стенах. Потому пропустим эпоху рабства. Не обращай внимания на военное время, революционное, переворотное и, тем более, на всякие мифические или сказочные истории из истории.
В итоге остается наш злополучный век, ну и десяток лет перед ним.
Сейчас перед нами открыты сотни дверей, где есть умножающая нашу сексуальность одежда, искусственные загары, уникальные аксессуары, чудодейственная косметика, мастера парикмахерского искусства, пропахшие потом фитнес-клубы. Все что пожелаешь – выбирай! Сделай свое тело красивым. Но помни, что нет идеала в кубичности, плоскости или округлости форм. Есть только эстетический субъективизм.
Надеюсь, если ты читаешь настолько грязноватый роман, как этот, то у тебя был хоть раз был секс. Ну, или просто крутой петтинг.
Так вот, к чему это все. Лично я получаю куда больше удовольствия от половых радостей, если перед занудными, хотя оттого не менее приятными, фрикциям, мы с прелестной нимфой разыгрываем масштабный и достаточной продолжительный мюзикл «Ласкаго». А мюзикл, потому что никто не претендует на звание гуру. Зато все делается с такой душой, что позавидовали бы даже мастера.
Человеческое тело - истинное восьмое чудо света. Колосс по сравнению с ним игрушечный солдатик, Пирамида Хеопса нелепая стереометрическая фигура, а Висячие Сады - заброшенный дендрарий. И если не научится наслаждаться им на расстоянии вытянутой руки, то вряд ли найдется то, что сделает тебя по-настоящему и надолго счастливым.
***
-Пара десяток, я снова выиграл, – с повседневной улыбкой произнес Сэмюэль и тут же принялся протирать линзы своих круглых очков.
-Быть этого не может! – с недовольством выдавил Марк.
Макиас наконец-то договорился о встрече с Фером. Это было не то, чтобы сложно – просто у этого мужика, как и у всех, была сотня дел и куча причин. В итоге, ничего, кроме будничного утра для встречи, он не смог предложить. Они сидели в опустевшем, после ночных дебошей «ДиСиВи», играли в карты, слушали скрип чистой посуды, и звон битого стекла, сметаемого вместе с другим мусором в совок.
-Твоя проблема в том, что ты зациклен на своих картах. – начал мастер-класс Сэмюэль, дыша теплом на линзы.
-А что я должен делать? Смотреть в твои?
-Ты должен следить за колодой. На первый взгляд сложно, но эти пятьдесят две карты всего лишь цифры и картинки, которые твой мозг легко может сохранить, а затем удалять по одной, после их вылета из игры.
Он положил очки на стол и демонстративно взял колоду в руки. Та самая колода с красочными картинками и завораживающей рубашкой. Марку всегда хотелось иметь что-то уникальное и необычное, как эти карты Фера. Чтобы это было в каком-то роде талисманом. Внушало уверенность себе, и зависть другим.
-Неужели ты запоминаешь карты, когда идет игра?
-Да я даже по запаху их могу определить, – с ухмылкой произнес Сэмюэль.
-Врешь!
-Немного преувеличиваю.
Парень в помятой жилетке и расстегнутой рубашке закончил подметать пол и удалился в подсобку. За барной стойкой звенела бутылками и обжигала своей внешней эстетикой, та самая грудастая барменша, которую Макиас помнил по прошлым визитам в клуб.
-Будешь что-нибудь пить? – поинтересовался Фер.
-Только если без градуса. Пьянки в вашем клубе для меня плохо заканчиваются. Мне кажется, в следующий раз я проснусь голый где-нибудь в пидорском притоне с ноющим задом и липкими ладонями.
-Фу, ну, ты и мерзкий! – захохотал Сэмюэль.
-Так, а как! Сначала я просыпаюсь дома с незнакомой, хотя и горячей цыпочкой. А в следующий раз мой алко-треш заканчивается убийством, в котором я не участвовал, но в котором я вроде как виновен, – Макиас паясничая, закачал головой.
-Ну, да, тут не поспоришь, – он повернул коротко-стриженную голову в сторону барменши и с улыбкой мартовского кота промурлыкал. – Карин, дорогая, сделайте мне пожалуйста «Штудентен»!
-И, конечно же, с двойным льдом? Хорошо, Сэм, – отпуская слово за словом из пухлых губ, произнесла девушка.
-«Штудентен»? – с искренним недоумением спросил Марк.
-Шампанское, спрайт, водка.
- Почти тоже самое, что «Северное сияние», плюс спрайт. Буэ, это же редкостный изврат!
-Тоже так думаю, но друзья советовали попробовать. Если понравится – буду рекомендовать всем.
Они одновременно улыбнулись друг другу и ненадолго замолчали. Девушка вышла из-за стойки, и, дойдя до их столика, поставила перед Сэмом высокий бокал с почти прозрачным содержимым и плавающей горстью колотого льда. Фер в очередной раз сально улыбнулся.
-Карин, познакомься, это Марк. Он писатель.
-Оу! Приятно познакомиться, - игриво проговорила она.
-Я не… - начал было Макиас, но Сэмюэль добрым подмигиванием остановил его словесный поток.
-Вы бы могли встретиться после работы, пообщаться, выпить. Можешь даже уйти сегодня пораньше! – продолжил Фер.
-Хи-хи, с удовольствием, – также задорно прощебетала барменша. - Спасибо, босс!
И она быстро вернулась обратно за работу. Скрипеть стаканами, звенеть бутылками, манить непристойностью
-Босс?! – шепотом прокричал Марк.
-Эмм…не хотел, чтобы ты это узнал так, но да. Это мой клуб.
Сэмюэль горделиво развалился на диванчике и широко улыбнулся. Теперь его аристократичность имела под собой прочный фундамент.
-Почему ты не сказал сразу?
-Видимо потому, что ты и не спрашивал. А хвастовство не входит в джентельменский набор моих качеств.
-Тогда ты должен знать о Винсенте все!
-Не то, что бы все, но многое. Да и дело тут даже не в том, что он работал на меня. Я просто доверял ему.
-А он этого заслужил?
-Да.
-И ты не допускаешь возможности, что он мог делать что-то у тебя за спиной?
-Исключено. Я уверен, что это не прошло бы мимо меня. Я живу этим баром и живу игрой. Это все равно, что спросить монаха – знает ли он «Отче наш».
Марк хмыкнул и ненадолго задумался. Фер начал потягивать коктейль, и улыбка удовольствия, чередовалась с недовольным сморщиванием.
Получается, Винсент и Сэмюэль были друзьями или как минимум очень дружными коллегами. Старику могло хватить хитрости, чтобы обмануть Фера, но хватило ли ему на это подлости? Снова куча вопросов.
-У него были друзья, которые приходили бы в клуб?
-Нет. Хотя был один чудак, – владелец «ДиСиВи» отпил еще немного коктейля и вновь поморщился, - Мужика звали Фидель. Выглядел солидно, но заносчиво. Заглядывал к нам пару раз с какими-то тупыми синтоловыми парнями. Потом Винсент попросил ограничить этому парню доступ в клуб. Больше я его не видел.
-И это все? Попахивает дешевым детективчиком, – с досадой резюмировал Марк.
-Чего ты ожидал? Это жизнь, а не фильмы Тарантино или Ричи.
-Ну, ладно, и на этом спасибо.
В этот момент в баре заиграла музыка. Карин включила стерео-систему. Из динамиков доносилось что-то из кантри, с губной гармошкой, цокотом ковбойских шпор и неутомимой гитарой. Сэмюэль довольно отпил еще своего «Штудентена» и начал самозабвенно и широко улыбаясь, притопывать ногой в ритм музыке.
-Ради такого я даже купил себе губную гармошку! - выкрикнул он, хотя музыка была даже тише его голоса.
-Да, ты фанат, – улыбнулся Макиас.
-Правда моей жене это не очень нравится, – продолжил Фер. - Особенно, когда я сажусь на пол в большой комнате, прихватываю с собой бутылку вина, открываю окно пошире и начинаю плыть на волне губного блюза. И тогда мне кажется, что каждый мой вздох делает музыку. Абсолютно не хочется открывать глаза. Иначе я возвращаюсь в свою квартиру, где спит моя любимая женщина; в город, где меня ждет мой клуб; мир, где у меня есть литры нетронутого алкоголя и совсем другое счастье. И оно не хуже, оно просто другое. Может быть, потому что лишено той самой мелодичности блюза; или потому что я успел потерять для себя цель в жизни.
Сэмюэль с досадой посмотрел в пустоту. В руках плескались остатки коктейля. Марк смотрел на этого приятного во всех отношениях мужика и никак не мог понять всей степени его беспробудной тоски. У него есть вся база счастливого индивидуума – здоровое тело, собственное дело, жена, квартира, деньги. Но это не делает его счастливым. Ему приносит счастье губная гармошка, этиловый спирт и общение с молодыми ребятами типа Марка. И видимо это очередное доказательство того, что у счастья нет постулатов и норм. Есть просто субъективные мимолетные наслаждения, которые со временем превращаются в большой снежный ком, захватывающий тебя с головой и уносящий прочь на сотни миль от тоски.
-Я пойду, Фер. Рад был с тобой пообщаться. Еще раз спасибо за информацию!
Макиас встал из-за стола, крепко сжал руку Сэмюэля и вышел из бара. Владелец «ДиСиВи» даже ничего не сказал на прощание. Просто широко улыбнулся и продолжил наслаждаться музыкой и сомнительным пойлом.
Выйдя из клуба, Марк тут же достал телефон, чтобы сообщить свежие новости Дэмиану. Он взял телефон после первого же гудка.
-Кир! – поприветствовал его Макиас.
-Да, Марк, я слушаю.
-Нашего клиента зовут Фидель. Солидный, средних лет, его жопу прикрывают перекаченные парни. Его что-то связывало с Винсентом. Но, в конце концов, они разругались. Подробностей не знаю.
-Очень содержательно! – с иронией прозвучало в динамике. – Хорошо, я что-нибудь придумаю.
-А это вообще реально его найти?
-При желании – да. Созвонимся. До скорого.
Дэмиан повесил трубку, оставляя Марка в замешательстве. Немного подумав, Макиас пришел к выводу, что у него есть время встретиться с Бобби, которого он уже давненько не видел. А потом и за Карин приударить. Она была слишком горяча, чтобы достаться какому-нибудь пьяному дебоширу, с кривым хером и тугим портмоне.
***
Погода становилась тропической и знойной день ото дня. Яркое солнце, горячий асфальт, сезон платьиц, румяная кожа, улыбки, флиртующие и многозначительные взгляды, список планов на лето, лесное барбекю, короткие ночи, жизнь на скорости х2. Вот таким и бывает лето, которого ты так долго ждешь и так быстро проебываешь.
Вообще, перемены это такая хитрая и необходимая штука.
Еще вчера мы с тобой ходили в школу, а уже сегодня раскуриваем на двоих самодельный бонг. Что с нами стало?
Наше утро было прекрасным от голоса матери, а вечера заканчивались любимыми ток-шоу. Прогуляться на своих двоих было любимым занятием, а езда в машине с родителями вызывала капризы и истерики. Пускай книги не вызывали воодушевления, зато мы узнавали много нового по средствам простых «почему?».
Если говорить о том, были ли мы счастливы – несомненно да!
Что тогда сейчас? Мы ищем этиловые лекарства от депрессий и презервативы со вкусом избавления от одиночества. Используем слово «вики» для саморазивития, едим химические элементы от красноносого клоуна, добивая все это душевной порнографией от Марка Цукерберга.
И если раньше я мог где-то сгладить углы и добавить густой глазури фантазии, то сейчас я не голословен и основываюсь на сюжете своей жизни. Этому рассказу, новелле, книге, или чему-то там еще (попросту я до сих пор не понимаю, что из этого получится) уже почти полгода. Казалось бы, не срок для чего-то значимого, но я начал жить этими страницами. И за эти сто с лишним дней я успел тысячу раз улыбнуться, столько же раз взгруснуть, в какой-то момент пустить слезу, хорошо провести рождественские каникулы, хреново начать новый семестр, вернуться в клуб холостяков и понять цену свободы, которую только я и могу себе дать.
Уверен, ты тоже насыщенно провел этот сезон зима-лето. Влюбился, расстался; женился, развелся; уволился, устроился; настроил планов, разрушил планы; располнел, подтянулся; что-то купил, что-то продал; нашел друзей, приобрел врагов; восхитился жизнью, проклял все на свете. Ты не сидел на месте, жил своей жизнью, и тут пришли перемены, раскачавшие тебя на огромном маятнике, амплитуда которого все еще легко колеблется где-то между «как-то так» и «fucking amazing!».
Должно быть, так и надо. Ведь у всего есть срок «до надоедания». А завтрашнее утром в любом случае будет лучше сегодняшнего вечера. Как минимум потому, что ты просто проснешься.
***
Поход к Бобби Марк решил отложить. Куда может деться этот барный магнат? Разве что в очередной раз вжариться и впасть в кому. Ну, или он все же набрался ума и проводил отличные дни и вечера с Гвэн. Чертовски классная девчонка для такого гавнюка, как Хьюс.
Альтернативой пьянке в «Pot», стало желание все-таки найти нормальный способ хоть какого-нибудь заработка. Что-нибудь не связанное напрямую с едой, с отсутствием соусов, которыми бы можно было поливать себя, и, конечно же, без озабоченных задротов-менеджеров. Для Макиаса сейчас это являлось идеальной работой.
Будь у него тело олимпийского атлета, он, скорее всего, пошел бы в модели белых модных трусов-боксеров, в которые бы обязательно подкладывали вату или что-нибудь фаллическое, чтобы в ответ трусики читательниц становились липкими, как сгущенное молоко. Если бы у Марка была ясная голова, армия угрей на лице и абсолютная самодостаточность – то он пошел бы в системные администраторы, в какой-нибудь паршивый IT-отдел, взламывал бы порно-трекеры и создавал дешевые flash-игры. Думаю, если бы он был в несколько раз смуглей, обладал густыми совиными бровями и знал арабскую вязь, то скорей всего, вооружился бы огромным рюкзаком, набрал в него взрывчатки, купил билет на самолет и взорвал бы себя ко всем чертям, где-нибудь в городском метро или на борту Боинга-747.
Но, как ты помнишь, наш Марк просто долботряс. Со слегка жилистым телосложением, безудержной коммуникабельностью, неисчерпаемым потоком фантазии, мечтами о крутой старости, планами на успешную зрелость и непринятием безысходной молодости. А еще с пристрастием к горячительным напиткам, крепким женским телам и умением попадать в передряги. Именно поэтому он и отправился на местную радиостанцию. Может быть, хоть одна мечта сбудется.
-Я готов стать джедаем радио-эфира! – мило улыбался Марк.
-Это конечно похвально, но у нас выпускающий редактор в декрете. А решает все она, так что пока нечего предложить.
-Может хотя бы кофе можно приносить вам? Вливаться, так сказать, в рабочий процесс!
-Нет, молодой человек, мы сами ходим за кофе. Может быть, через месяц или два, нужен будет человек для записи рекламы на нашу частоту. Напишите свои данные, телефон контактный,и, если что, мы вам позвоним.
Если кто-то заканчивает предложение словом «звонить» в будущем времени, то вы вряд ли когда-нибудь еще увидитесь. Все остальные ваши попытки пойти на контакт, будут расцениваться, как банальное надоедание.
-Как скажете, – с досадой произнес Макиас. – Спасибо вам. До свидания.
Он вышел из отдела кадров, где пару секунд назад его вежливо отшила надменная дама бальзаковского возраста.
-Просите, сэр! Вам надо поставить печать в пропуске, – нежно прозвучало где-то за спиной.
Макиас обернулся и увидел милое создание, сидящее за низким буковым столом. Из-под него выглядывали носки ее черных туфель и симпатичные ножки обтянутые нейлоном. На столе массивный ноутбук, который скрывал часть девушки от взгляда Марка. Но все, что его интересовало в женщинах в первую очередь – он успел разглядеть. Худенькое личико с пухлыми губками, нежно-голубыми глазами и очаровательной родинкой справа, чуть выше подбородка. Если бы кто-то решил нарисовать с нее картину, то Мона Лизу можно было бы смело забирать из Лувра. Немного холодная, с чистейшим эфиром красоты и нисколько не похабной сексуальностью.
-Да? А если я передумаю уходить? – предельно мило улыбнулся Марк, глядя ей прямиком в глаза.
-А…тогда вам пока не нужна будет печать, – с легким недоумением произнесла девушка.
-Как вас зовут? – поинтересовался он.
Она немного помолчала, видимо не понимания намерений Макиаса, но все-таки ответила.
-Миа. Меня зовут Миа.
Марк неожиданно и коротко захохотал. Поймав на себе удивленный взгляд девушки, он тут же внес каплю разъяснения.
-Простите, просто у меня своеобразные ассоциации с этим именем, – он продолжал смотреть на нее. – Все это воздействие сериалов «Showtime» с их Муди.
-Если честно, не понимаю о чем вы, – она потупила взгляд, но ее губы дернулись в кроткой улыбке.
-Может прогуляемся? – с места в карьер, продолжил Марк. – Как говорит мой друг: «Погода – песня!». Да и у вас как раз сейчас обеденный перерыв. Обещаю украсть у вас немного времени, и превратить его в лучшее за весь этот день.
Миа молча смотрела в экран ноутбука, а затем, уверенно подняв взгляд на Макиаса, дала развернутое согласие.
-Только если вы не обманываете! – заигрывающее произнесла она.
Марк протянул ей руку в знак приглашения, и они вместе покинули офис радиостанции.
***
На улице они пробыли не долго. Вскоре пошел дождь, и Макиас ненароком ляпнул, что живет здесь неподалеку. К его удивлению девушка сама с энтузиазмом согласилась переждать ливень в уютной квартире. Она была настолько же умна, насколько и очаровательна. Рассказывала истории про семью, друзей, учебу, работу и заливисто хохотала на колкие комментарии Марка. А еще у нее была теплая кожа вкуса клубничного мороженого.
-Нет…нет…остановись, - шептала она сквозь поцелуи.
-Что-то не так? – через прилив удовольствия поинтересовался Макиас.
-Ты даже не представляешь, как тебе повезло, – на сей раз она оторвалась от губ Марка.
-Почему это?
-Просто, я никогда себя так не веду. Для меня это…это что-то необычное - целоваться с парнем на первой же встрече.
Звучало достаточно странно, если учитывать, что уже около четверти часа, наш с тобой Марк наслаждался ее губами, кожей и упругими бедрами.
-Все случается впервые. Да и что в этом такого? – Марк с непониманием прищурился. - Ты прекрасна, мне хорошо с тобой, а твои поцелуи - это глоток свежего воздуха в затхлом одиночестве. И вместе с тем, ты ничего не должна мне. Хочешь идти – иди, но очень сильно расстроюсь. Захочешь остаться – и я не смогу остановиться.
Перед тем, как найти с Мией общий язык, Марк заглянул на кухню и хлебнул немного прохладного паршивого фруктового винища. Должно быть, поэтому его нынешнее состояние граничило с эйфорией и наипрекраснейшим забвением. Можно прочитать ему нотацию и упрекнуть в возобновлении алкоголизма, но разве тебя бы это остановило?
Девушка смотрела ему прямо в глаза. На лице едва различалась нежная улыбка, увенчанная уникальной и почти идеальной родинкой. Она молчала, но ее руки говорили за нее, закапываясь в густые волосы Марка.
-Нельзя быть такой холодной, по отношению к тем, кто так к тебе тянется, – поставил многоточие Макиас.
-Ты не один, кто ко мне так расположен. Но почему-то с тобой я раскрылась.
Прозвучало, как в заунывных романтических комедиях или слезливых драмах. Но у Марка, как всегда возник резонный вопрос.
-И почему же я избран?
-С тобой хорошо, что ли. Просто хорошо.
Это звучало прекрасно. И сейчас ему не хотелось ничего, кроме как вновь поцеловать чуть выше родинки и наслаждаться моментом. Прижав хрупкую ее к себе, он жадно, но нежно впился в ее губы. Чувствуя ее дыхание и тепло, снова и снова. На секунду повеяло отрывками из слащавого дешевого романа. Но такого, который даже приятно перечитать.
Когда они закончили, он посадил ее в такси и отправил прямиком на работу. Ее обеденный перерыв итак слишком затянулся. Ему было просто хорошо, а ей дважды. И поскольку с поиском работы вышел очередной облом, Марк все-таки решил отправиться к своему самому непредсказуемому другу. Запрыгнул в полупустой автобус недалеко от дома и, сев в конце салона, стал наблюдать за тем, как не слишком торопясь, за его спиной остаются дома, люди и тротуары. А впереди уже встречают другие, почти ничем не отличающиеся от первых.
Все эти разнообразия жизни лишь до поры до времени кажутся масштабными и количественными.
Соглашусь со всеобщим мнением, что детство – замечательная пора открытий. В этот период жизни ты чувствуешь мир безгранично большим и пугающим. Узнаешь почему, как и зачем все случается. Чуть прибавив в сантиметрах, килограммах и амбициях, начинаешь ощущать обманчивую иллюзию происходящего. К тебе приходит ограниченность твоих возможностей, желаний и навыков. Но ты не стоишь на месте, и, как минимум уже за это стоит тебя уважать. Читаешь тысячи книг, отсматриваешь парсеки кинолент и насыщаешь свой слух огромным потоком децибел. Еще, может быть, сбиваешь ноги в кровь и натираешь пузырчатые мозоли на руках. Тем самым пытаясь раскрыть в себе таланты или найти то, отчего у тебя приятно щекочет где-то между животом и задницей.
С течением времени у тебя возникают принципы, постулаты, моральный кодекс. Ты тут же отсекаешь одну треть доступных сфер для самореализации. Другая треть приходится на твою врожденную неспособность. А оставшейся доли оказывается мало. И тогда у тебя остается небольшой островок, на котором слишком тесно.
Начинаешь знакомиться с депрессиями, алкоголем, запрещенными веществами и элементарным удовлетворением животных инстинктов. В итоге, ставишь цель, потому что ты не безнадежный мудак. Встречаешь людей, смеешься над их шутками, жмешь им руки, пьешь на брудершафт, создаешь впечатление о себе и складываешь его о них. Можешь даже переспать с кем-то из них или ввязаться в небольшую заварушку.
После этого ты, скорей всего, задумаешься о том, что они все слишком приземленные, и тебе интересно только с парой-тройкой из них. И тут уже задумываешь создать с ними какой-нибудь творческий дуэт, открыть совместный бизнес, или просто опрокинуть десяток-другой рюмок в их тесной компании.
Со всем этим ты не забываешь о своих стремлениях, которые рано или поздно в тебе зарождаются. Алкоголь остается твоим спутником. Ну, а если ты не пьешь – то либо ты слишком набожен и хочешь в рай, либо рано или поздно придешь к этому. Можешь еще закурить, чтобы коротать одинокие пятиминутки на лестничной клетке или у открытого окна. Хотя не факт, что это сделает тебя счастливым. Потому что ты уже начал осознавать ограниченность и лимит возможностей нашей Земли.
Тут я снова думаю о том, как это страшно, если все искусство закончится. То есть уже нельзя будет выдумать новых миров, историй про пьяные мальчишники и баек про кукол с красными щеками, вещающих из телевизора. Что все это уже было, а мы, сложа руки, ждем мессию от кино, музыки, литературы и всего окружающего нас великолепия. Или ждать момента, когда будто бы сам Бог решит подкинуть нам сюжетов, саундтреков и зрелищ.
Моя бывшая убеждала меня в том, что я несу полную чушь. Ничего никогда не закончится. Все было есть и будет. Но по какой-то причине после просмотра очередного второсортного кино, она фыркала и возмущалась, как матерый кинокритик, что это уже где-то было и вообще нет смысла снимать такой шлак. А я устало вздыхал и вновь чувствовал горечь и страх перед этим будущим без новых идей. Ощущая границы и барьеры своего маленького мира внутри большого и необъятного.
Именно на этой странице и строчке я так хочу верить, что у тебя есть своя бесценная идея. Пускай она может показаться бредовой, чересчур замысловатой или вычурной – но она твоя, она пропитана свежим воздухом и налетом уникальности. Это значит, что в твоем ограничительном барьере засияла брешь. Обмозгуй ее, как следует, и давай разнесем эти скучные 10-ые XXI века ко всем хуям!
И я тоже надеюсь, что смогу увидеть золотой песок и соленый прибой, за своими глупыми и никчемными рамками. После того, как увижу твою идею в действии!



***
Автобус громко зашипел, остановившись напротив «Pot». Марк встал с места и вышел в уже давно открывшиеся двери. Как только он ступил на асфальт, автобус захлопнул путь к отступлению и рванул с места. Вперед к другому десятку остановок и другой сотне спешащих по своим делам пассажиров.
Наш Марк стоял в паре шагов от любимого азартными выпивохами места. Что-то изменилось. Над баром не было старой доброй вывески из трех букв, плакаты с «пин-ап» изображениями и черно-белыми фотками спортсменов были сорваны, о чем свидетельствовали следы засохшего клея и куски пожелтевшей бумаги на стекле. На входе стояло ведро с грязной жижей, а рядом валялась мокрая тряпка. За стенами слышался шум дрели или перфоратора, а, может быть, это был миксер. Короче, что-то жужжало, и, причем, очень громко. Должно быть, Бобби затеял ремонт или редизайн своего обветшалого заведения. И можно предположить, что без нежной руки Гвэн тут никак не обошлось. Макиас подошел к двери и обхватил скользкую ручку. Вдруг его кто-то окликнул.
-Чувак, закурить не найдется?
Марк обернулся и увидел парня с выражением озлобленного бульдога на лице. Из-за его спины выглядывали еще два мордоворота.
-Извини, чувак, не курю, – Макиас свойственно себе улыбнулся и потянул было дверь на себя. Не тут-то было.
-Жаль. Тогда просто придется тебя наебашить.
В этот же момент чьи-то руки обхватили Марка за локти и заломали его в позицию «кверху жопой». Попытки дернуться оказались тщетны. Тот, который спрашивал закурить подошел в упор и, приосанившись, посмотрел нашему Марку прямиком в глаза.
-Тебе же говорили не вмешиваться в дела Винсента и Фиделя.
-Какого?! – воскликнул Марк.
И тут же последовал удар прямиком под левый глаз. Кость приняла весь удар на себя, и кожу под веком тут же зажгло с неимоверной силой. Будто бы кто-то прижигает каленым железом. Макиас зашипел и крякнул от боли.
-Если тебе не хочется превратить свой пидорский носик в трамплин для горнолыжного курорта – заткнись и слушай. Фиделю не нравится, что ты проявляешь интерес к его делам. В этом городе у него есть все - свои копы, свои врачи и даже свои священники, которые могут отправить тебя в ад. Бросай эту затею и живи дальше своей уебанской жизнью.
-Винсент мертв…кх…
-А все потому, что Фидель так решил.
-Подставить меня - тоже часть его плана?! – заголосил Марк, продолжая быть скованным в движениях.
-Это нелепая случайность. Поэтому Фидель хочет встретиться с тобой.
-Но ты же сказал…
Он снова замахнулся и врезал под дых. Ребра Марка неприятно скрипнули и сдавили легкие. Он жадно захватил ртом воздух и сильно раскашлялся.
-Приходи на Риверплейт в полночь. Тебя отвезут к боссу, и ты поймешь, что он может быть убедительным. Отпусти его Тони! – он махнул рукой в сторону Макиаса и руки, сдерживающие его, ослабили хватку.
Марк отстранился и схватился за лицо, которое пульсировало, в ритм сердцебиению кролика. Дуэт громил ускорился в неизвестном направлении. В этот момент, как нельзя кстати, за спиной Марка послышался звон и скрип открывающейся двери.
Боб плечом открыл дверь, и, не смотря вперёд, что-то кричал.
- ... у тебя вся жопа в краске и на стене след от твоих ладошек, ты давай аккуратней! Ой, епт, Марк, напугал. Давно не появлялся ты что-то.
-Твою мать, Хьюс...
Марк узнал друга по голосу и повернулся к нему, сверкая свежей гематомой, как дорогим украшением.
-В кои-то веки, решил к тебе зайти, а тут нежданчик такой!
Глаз начал медленно, но верно заплывать.
- Вертеть меня! Кто ж так разукрасил-то тебя? Гвэн! Иди, полюбуйся какое солнышко к нам пришло!
-Да у меня вообще какая-то уголовно-дебоширная полоса в жизни. То убийство приписывают, то пиздюлей отвешивают. Уже подумывал залезть в ледянную ванну и вскрыться, но понял, что перед этим должен увидеть твою довольную рожу.
Марк улыбнулся, продолжая шикать и постанывать от боли. Из двери уже показалась Гвэн, вся испачканная красной и синей краской. Эдакий непроизвольный боди-арт от Роберта Хьюса.
- А у нас красно-синяя полоса жизни. Моя жопочка сказала, что у меня тут унылый бар потных мужиков и теперь вносим новый дизайн и переходим на молодёжный рынок: модное бухло, модная музыка, знойная барменша. Да?
Бобби вопросительно взглянул через плечо на Гвэн.
- Ага. Только знойной барменши тут не будет, а если и появится, то ты знаешь, как связать блэндер и небольшую висюльку из твоих штанов.
Марк заливисто засмеялся, на время забыв о боли. Эта девчонка умела держать Хьюса за яйца.
-Надеюсь, ты не превратишь мой любимый бар в нашем городе в очередную пидорскую забегаловку с коктейлями "Кокосовый орал" и "Ежевичная эппиляция"! - возмутился Макиас.
- Секс на пляже! - заорала Гвэн.
- Слушай, иди, займись делом - стену докрась, например. Какой тебе секс на пляже, ты вчера от секса в туалете отказалась!
-Не, на пляже неудобно, песок в заднице застревает, - возразил Марк, углубляясь в какие-то воспоминания. - А как назовешь-то? Не будешь же ты порочить старое доброе "Pot"!
- Да ну вас! Педики латентые! А ты Боб, готовься, что я докрашу стену, потереблю киску и лягу спать. Так что делай что хочешь!
Отбросив волосы назад, Гвэн резко повернулась и, виляя упругими ягодицами, направилась в подсобку.
- У неё такой характер ужасный, но меня это даже заводит. Название оставлю прежним, а вот концепцию слегка изменю, всё на стиле сделаю - тебе понравится.
-Уверен? Блин, чувак, вытащи чего-нибудь холодненького - глаз просто охреневает! Не хочу к вам заходить, а то даже отсюда чувствую, как несет краской и пылюгой.
Они стояли на пороге разобранного "Pot" и смотрели друг на друга. Один довольно счастливый в новых отношениях. Другой непонимающий, куда ему идти.
Бобби открыл дверь бара, достал холодную бутылочку «Heiniken» из красного холодильника стоявшего прямиком на входе и протянул её побитому другу.
- Слушай, держи ещё две бутылочки - нужно поговорить серьёзно. История просто гиперболический пипец!
Марк с удовольствием принял обе бутылки и использовал их по назначению. Одну приложил к месту удара, другую, зажав между ног, открыл одним движением руки. И тут же не преминул приложиться к хмельному пойлу.
-Уже сгораю от любопытства, - Марк воодушевленно посмотрел на старого друга. - Жарь, Бобби!
- Пошли, прогуляемся! - Боб кивнул в сторону двери, и, не дожидаясь реакции Марка, крикнул. - Гвэн! Ты наконец-то главная!
Дверь щёлкнула замком, и друзья пошли по дороге, медленно потягивая пиво.
-Надеюсь, ты не решил жениться? Гвэн - прекрасная девушка, да и вы с ней стоите друг друга, как я погляжу. Но это очень ответственный шаг...
Начал было Марк, держа обеими руками прохладные бутылки.
- Пока нет. Я недели две назад в говно ужрался и переспал с женой Кита - это та, которой лет 40, но выглядит на 30 благодаря фитнесу, ботексу и силиконовой груди.
-Погоди-погоди. Тот самый Кит? Который одним ударом топора разрубает оленью тушу? Тебе пиздец, Хьюс!
- Но это не главное. Знаешь, иногда бывает, что под конец от напора слетает резинка и как бы вот. Ну, она была на противозачаточных, но как ты думаешь, что?
-Думаю, ты круто пролил пару капель, и они уже на всех порах летят по монорельсу фланелевых труб прямиком к ее матке. Я прав?
- Они уже там и мало того, задержка кровавой междоусобицы три дня.
-Ты ебанулся! Как так?!
- Ну, вот так! Я просто не знаю, что делать и она не знает, что делать.
-Так, у тебя два варианта. Либо ты ничего не делаешь, и уже через неделю я ем бургеры с фаршем из Хьюса. А учитывая, что Кит делает отличный фарш, я буду есть его с удовольствием! Либо ты берешь бабки, эту деваху, и тащи к ее гинекологу, чтобы высосать этот органический комок у нее через вагину. Что выбираешь?
Марк нервно отхлебнул пива.
- Будем высасывать, а то меня мужинёк разрубит и на пакеты разложит. Всё хорошо будет, но я реально на панике.
-Готов поспорить, Гвэн ничего не знает? - Макиас ехидно улыбнулся, продолжая наслаждаться "Хайникеном". Бобби же не притронулся к бутылке и просто шел, рассказывая свою бесхитростную историю.
- Если бы она знала, то поверь, сейчас я был бы в говно пьян и валялся на полу запачканный синей краской.
Боб со всей злости пнул жестяную банку, лежащую на асфальте.
-Делай все по-быстрому и под шумок. Проебешь Гвэн - можешь становиться гомиком и долбиться в запасной выход. Лучше нее ты уже вряд ли кого-то найдешь. - Марк отхлебнул еще пива и почувствовал, как оно неминуемо заканчивается. - Оно хоть того стоило? Горячая старушка?
- Конечно, не стоило, но сосёт она как пылесос, и эти два пельмешка вместо её губ доставляют интересные удовольствия. Я про ботекс если ты не понял.
-Такое противное сравнению с пельмешками, что мне даже захотелось сблевануть, - Марк захохотал и швырнул опустевшую бутылку в урну, встретившуюся по пути.
Они шли вверх по улице по раскаленному от солнца тротуару, под шорох автомобильной резины и городской шум. И ты только задумайся, что история Бобби - это всего лишь одна из сотен, если не сотен тысяч историй этого города.
Макиас убрал пивной компресс с глаза и открыл его, чтобы опустошить точно также, как и первый.
-А у меня вообще ад какой-то. Обвинили в убийстве - отпустили; подружился с копом - получил по роже от шестерок какого-то авторитета. Теперь собираюсь с ним на встречу. Не удивлюсь, если в меня еще и пару пуль всадят.
- У меня, кстати, ствол есть. Нужен тебе, а то вдруг пригодится?
- Блин, у меня же тоже есть ствол! Ну, помнишь, еще с нашей поездки. Он где-то должен дома валяться, если копы его не утащили, когда шманали мой дом.
- Ну, если нужна помощь, то ты обращайся, у меня есть парочка криминальных связей
-Набери меня с утра. Если не отвечу - труби тревогу, - Марк снова залил в себя несколько глотков пива и приобнял друга за широкие плечи. - И будь паинькой - убей ребенка!
Марк заулыбался, не скрывая своего удовольствия от общения с этим захудалым алкогольно-тусовочным магнатом.
- Главное чтобы тебя не завалили, а я постараюсь разобраться.
-А если выберусь из этой передряги, то завалю какую-нибудь цыпочку прямо у тебя в новом баре! Идет?
- Ага, только вначале стену поможешь докрасить, – с каменным лицом произнес Роберт.
-Ну, ты и зануда, Хьюс!
Марк приобнял владельца "Pot" и крепко сжал его руку. А вдруг это их последняя встреча? По-крайней мере, Макиасу не хотелось в это верить, ни при каких обстоятельствах.
Он заехал домой, выпил банку пива, стащил с себя все грязные тряпки, разбросал их по полу, принял горячую ванну. Почитал скучные новости через браузер, оделся в чистое, высушил волосы феном, написал «смс» Дэмиану, посмотрел на то, как мирно спит, недавно приехавшая мать, подумал о том, что нет места лучше дома, вспомнил умершею прошлой осенью кошку, почувствовал тоску. Выключил ноутбук, прихватил с собой несколько баксов, оставил записку для мамы на кухонном столе, вышел через парадную дверь, аккуратно щелкнул замком. Попал под ливень, убрал мокрые волосы назад, и дошел пешком до места встречи, чувствуя то, как неизвестность с удовольствием щекочет нервы. Настало время очередных перемен. Время, когда у всего поменяются ценники. А давние сокровенные желания превратятся в обыденную действительность.


XI: Кручу, верчу, еще пожить хочу…
Какое место мы займем в истории?
Мы с тобой родились в прошлом тысячелетии и веке, а живем уже в следующем; легко переживаем несколько апокалипсисов в год, между заходом в интернет и поглощением очередного джанка. На наших вечеринках всегда есть алкоголь, а вечер, который не заканчивается сексом, кажется нам бездарно проведенным. Мы с тобой жадны до чужих денег, а свои неохотно выскребываем купюра за купюрой из складок портмоне. Частенько ноем, что раньше все было лучше, хотя помним лишь малую часть. Еще у нас есть гаджеты, популярность педо-бруталов и скрытый национализм. И это кажется нам чем-то нормальным и обыденным.
А ведь хочется быть таким заправским рокером, или колким публицистом, а может даже успешным тунеядцем. Чтобы перевалив пятый десяток, с гордостью и восхищением рассказывать о минувших десятилетиях.
В нулевые у тебя был первый секс, и было тебе чуть больше чертовой дюжины.
В середине десятых ты, с грехом пополам, закончил университет, нашел свою любовь, неплохую работенку и даже подумывал, наконец, исполнить свою заветную мечту.
В двадцатых была свадьба, рождение двух милых детишек, первый крупный творческий успех, развод и самые лучшие выходные с твоими карапузами.
К началу тридцатых ты с легкостью транжирил заработанные еще несколько лет назад деньги на будничные кутежи и выходные путешествия за океан, а твои дети уже сильно напоминали тебе себя в этом возрасте.
В конце сороковых у тебя появились внуки, явные морщины, слишком редкий и вялый стояк, а главное, осознание того, что в начале века, ты был счастлив.
С приходом пятидесятых, а вместе с тем, на исходе своих лет, ты ясно понял, что сделал слишком много, чтобы жаловаться на всякие мелочи.
Отлично оторвался, воспитал классных детей и увидел не менее классных внуков. Ну, и пара-тройка твоих лучших фраз еще останутся в слышавших о тебе умах.
Хотел бы гордиться своей эпохой да только явного повода для гордости не вижу. Может, есть в этом и моя, едва различимая на общем фоне, вина. Вина в том, что я очень искусно упускаю момент «вовремя». Должно быть, поэтому я до сих пор не определился в своем отношении к нынешнему веку. Люблю или ненавижу? Скорей, пытаюсь залезть под кожу.
***
Когда ты сталкиваешься лицом к лицу с предметом своих поисков – все запланированные вопросы, действия, главное, вся решимость катится ко всем чертям. Ты становишься беспомощным, если не сказать бесполезным рэгдоллом, которого обстоятельства швыряют из стороны в сторону. Остается только смотреть и стараться принимать удары, стиснув зубы.
-Майки, у тебя было достаточно времени, чтобы вытащить свой шнобель из волшебной пудры и раздобыть бабла. Уговор есть уговор.
Мужик в костюме и шелковой пурпурной рубашке вскинул длинноствольное ружье вверх и в ту секунду, когда что-то громко свистнуло, он нажал ну курок. В небе раздался звук разлетающейся в дребезг керамики. Он довольно прищурился и опустил оружие.
-Есть что сказать, Майки? – он обернулся и посмотрел на паренька, который сидел на стуле в молчаливом оцепенении.
Они находились на крыше какой-то высотки, в нескольких километрах от города, с видом на холодный и темный кусок океана. Стрелок все это время вел скорее монолог, нежели диалог. Но это нисколько не отнимала у него харизму и уж тем более, никак не влияло на его умение стрелять по движущимся мишеням.
-Я все верну, только дай мне еще немного времени, – без лишних надежд, произнес парень.
-Ты же знаешь, что ничего не изменится. Ты просто потратишь еще немного своего и моего времени. Время платить по счетам.
Он махнул свободной от ружья рукой в сторону парня. Недвижимые до этого синтоловые статуи, сдвинулись с места и в несколько шагов настигли края крыши, у которого сидел должник. Один из амбалов запрокинул парню голову, держа его за длинные сальные волосы. Другой достал какую-то штуку, похожу на огромный пластиковый шприц с конусовидным концом. Парень попытался дернуться, но хватка у бугая была что надо. Конец шприца отправился в левую ноздрю парня и от нажатия на торчащий шток издал громкий шипящий звук. Будто бы кто-то выдавил на десерт порцию свежих взбитых сливок. Парень задергался и болезненно промычал, но не открыл рта. Конус отправился в другую ноздрю и точно также заполнил вторую пазуху густой субстанцией.
-Отпустите его, – приказным тоном произнес стрелок.
Тот из охранников, что держал паренька за волосы, отпустил его.
-Можешь идти, Майки. Но если ты вновь начнешь дышать полной грудью, не забывай, что белые дорожки никогда не заменят тебе кубометров чистейшего кислорода.
Мужчина в костюме широко улыбнулся и указал в сторону лестницы ведущей вниз. На вид ему было немного за сорок, но густые зачесанные волосы придавали ему приятной моложавости. Немного впалые щеки, широкие скулы и слегка кучерявая короткая борода. Никаких дорогих украшений, запонок и прочего лишнего шика. На нем был отличный костюм, сочная рубашка и светлые мокасины.
Парень с залитыми ноздрями едва сумел встать, но с невероятным стремлением заторопился в сторону лестницы, желая покинуть крышу. Ноги заплетались, а утробный кашель начал выплескиваться вместе со слюной наружу. Еще пара секунду и, он скрылся из виду.
-Прошу меня простить, Марк. Не ждал вас так рано. Работа, сами понимаете.
Мужик наконец-то обратил внимание на нашего Макиаса, который все это время стоял в стороне. Приглашающим жестом он указал на место рядом с собой. Марк не долго думая, подошел и осмотрелся по сторонам, рассматривая вид, открывающийся с такой высоты.
Крыша была обустроена очень уютно, и видимо этот парень любил здесь проводить время. Уютный диванчик на южной части, там же небольшой мини-бар, кипа глянцевых журналов и наполовину полный стакан. На западе телескоп, нацеленный в небо. На востоке лестница вниз и два кресла для двух широкоплечих охранников. На севере мирно гудящий агрегат, периодически выпускающий по команде керамические тарелки, по которым он охотно и метко стрелял из своего гладкоствольного ружья.
-Приятно с вами познакомиться, меня зовут Фидель, – он протянул Марку свободную руку, ожидая рукопожатия.
-Мне тоже приятно. Но не могу сказать, чтобы очень, – Макиас дружелюбно сжал его руку в ответ.
-Что-то не так? Что с вашим лицом?
Фидель интересовался искренне и старался рассмотреть опухший глаз Марка со всех сторон.
-Ваши ребята постарались.
-Неужели? Приношу вам мои извинения. Это их импровизация на тему моих слов. Что уж взять с этих исполнителей, готовых грызть землю за пару тысяч в месяц, – он повернулся к охранникам и щелкнул пальцами. – Налейте нам с Марком моего любимого.
Качок послушно кивнул головой и все с таким же безучастным и бессмысленным лицом отправился к маленькому холодильнику.
-Мне кажется, нам все-таки необходимо поговорить, – воззвал к Фиделю Макиас.
-Безусловно, именно за этим мы и собрались! – он широко улыбнулся и отставил ружье в сторону.
-Что происходит? – спросил Марк.
-Вы о чем?
-Какого черта я во всем этом участвую? Почему вы убили Винсента? Как вы вообще связаны с клубом? Уйди ли я отсюда живым, или вы зальете мне монтажной пены в ноздри, как тому парню?!
Макиас перестал контролировать себя, сорвавшись на повышенные тона. Но это нисколько не удивило Фиделя. Он с таким же проникновенным и дружелюбным лицом смотрел на нашего Марка.
-Успокойтесь, здесь вам никто не причинит вреда. Вы мой гость, а гостей принято напаивать вином, предлагать им лучших женщин и с миром отпускать восвояси, – он в очередной раз улыбнулся, принимая из руки охранника два бокала с красным вином. – Угощайтесь!
Марк отнесся к предложению выпить скептически, но принял бокал.
-Майки – жадный нос, и я пытался проучить этого парня. Но, он ничему не учится и поэтому приходиться прибегать к таким хладнокровным методам. Если же говорить о нашем общем знакомом мистере Амаро, то это необходимость. Первоначально мы договаривались о сотрудничестве на одних условиях, но прошло время, и старик Винсент вошел во вкус. Он перестал чувствовать себя обязанным мне и стал искать дополнительный способ извлечения выгоды. Говоря проще – зарабатываемых им денег, ему казалось мало.
Фидель отпил из бокала и с наслаждением посмотрел на вечернее звездное небо.
-О каких деньгах идет речь? Хозяин «ДиСиВи» легко бы заметил, как от него утекает целая уйма денег.
-Это не были деньги клуба. Мы шли в обход. Другими путями.
-В чем суть? – поинтересовался Марк, понюхав бокал и сделав уверенный большой глоток. Вино было сладким, с фруктовым ароматом и долгим послевкусием.
-О, знаете, Марк, это давняя и долгая история.
-Ничего, у меня есть время, я приехал именно за этой историей.
-Хорошо, как скажете, – Фидель выпил еще вина и поставил бокал на бетонное ограждение. – Это произошло около года назад. Я почувствовал легкое недомогание и спазмы в мышцах. Кроме того, в какие-то моменты я просто зависал, как старый компьютер. Поняв, что это все неспроста, я отправился в клинику к своему лечащему врачу.
Фидель подошел к гудящей машине и нажал большую желтую кнопку. Раздался нарастающий звук, и агрегат выплюнул керамический диск в небо. Он вздернул ружье и замер на секунду. Курок звонко щелкнул, но за этим ничего не последовало. Тарелка полетела дальше, падая куда-то в деревья, неподалеку от пляжа. Стрелок ухмыльнулся и тихо выругался.
-Доктор Джонс провел ряд исследований, сделал парочку снимков, налил два стакана виски, и, усадив меня в кресло, устало вздохнул, – Фидель переломил ствол, нырнул рукой в карман, и зарядил в ружье свежий патрон. – А потом я узнал, что у меня Паркинсон и моя дееспособность день ото дня будет отваливаться огромными кусками прямиком в бездну. Джонс тут же начал успокаивать меня, рассказывать про экспериментальные способы лечения и прочую чепуху. Но я уже думал о том, как буду пытаться читать книги трясущимися руками, с каким трудом мне будут даваться сложные предложения, и я искренне хотел узнать ответ на банальный для таких ситуаций вопрос – «почему я?». Ответа не последовало, картина вырисовывалась более чем ужасная, и я отправился в кругосветный запой. Полгода опустошал свои банковские счета, соскребал последний лимит с карты и делал так, чтобы не думать о завтрашнем дне.
Фидель вновь нажал на желтую кнопку. Аппарат разогнался до необходимой кондиции, и запустил в воздух очередной снаряд. Он вскинул ружье и толком не прицеливаясь, нажал на курок. В воздухе раздался пороховой грохот и звон бьющейся посуды. Куски диска и керамическая пыль разлетелись в разные стороны.
-А потом все случилось, как в тех самых голливудских лентах. Я выбрался из мотеля и пошел куда-то прямо по дороге. Добрел до магазинчика с сигаретами и алкоголем. Купил пачку «Мальборо» и пинту светлого рома. Вышел на свежий воздух, чтобы закурить и подумать о новом плане тотального самодестроя. Но тут подошла она и попросила закурить. На тот момент я не принимал душ уже пару-тройку дней, от меня воняло, как от помойного кота. Ее это не смутило, а я почувствовал себя полным идиотом. Протянул ей сигарету, прикурил, и меня, как лавиной, накрыло ее очарование и идеальность.
Фидель поправил выбившиеся волосы и с тоской посмотрел на опустевший винный бокал. Поднял свободную руку вверх, и в эту же секунду один из охранников подошел с бутылкой вина и долил почти до края. В стакан Макиаса тоже добавили пару капель, хотя он и не особо охотно пил. Марк продолжал молчать, слушая откровенную историю Фиделя.
-Ее звали Микела, – продолжил он, пригубив еще немного вина. – Она была моложе меня, умней меня, веселей меня, а если быть точней – просто лучше меня. Каким-то чудом я сумел заговорить с ней и даже рассмешить. Мы прошлись вдоль одной из авеню, выкурили еще по паре сигарет, я вышвырнул ром в мусорку и зажевал завалявшийся в кармане «Орбит». Она занималась музыкой, в свободное время рисовала, знала немецкий и никак не могла найти способ бросить курить. А я не знал, как я смогу бросить ее хотя бы на секунду. Мы пообедали, я умылся в туалете кафешки и стал выглядеть посвежей. Взял ее номер и на прощание нежно пожал ее руку.
Он замолчал и поднял голову к небу. Десятки звезд выбрались на вечернюю прогулку, а луна напоминала серебристый пенопластовый серп.
-Как думаете, зачем я рассказываю вам, именно этот фрагмент моей жизни? – поинтересовался он у Марка.
Наш Макиас недолго думал над ответом, поскольку тот напрашивался сам.
-Думаю, вы нашли смысл жизни и все изменилось. Не так ли?
-Бинго. – с улыбкой прошептал Фидель. – Я вернулся к бизнесу, отправил своих помощников в отпуска, привел себя в порядок и начал проводить невероятные вечера с Микелой. С каждой встречей я влюблялся в нее все больше и больше, а она была такой же, как и всегда. Милой, забавной, рассудительной. Вместе со счастьем, пришло и осознание того, что мне осталось несколько лет, а потом я стану никчемным рэгдоллом, который и одеться сам не сможет. Обрекать Микелу на шведскую семью со мной и Паркинсоном я просто не мог. Тогда я и начал искать лекарства и пусти спасения. И одна пташка мне напела о неком клубе, где вроде как исполняют любые желания. Немудрено, что я легко купился на такое.
-Вы прекрасно выглядите. Да и ни рука, ни глаз вас не подводят. «ДиСиВи» исполнило ваше желание? – полюбопытствовал давно остывший Марк.
-Это все действие циклодола, клуб не причем. Я загадал желание, сыграл игру с каким-то усатым извращенцем арабского вида и выиграл. Но когда Винсент прочитал мой белый конверт, ответом было – «Эммм…есть экспериментальное лечение, прекрасные таблетки. Мы вам поможем!». Но тоже самое мне сказал и доктор Джонс. Меня обманули, обещая исполнение мечты, и старик стал моим должником.
-Знаете, это похоже на то, как дворовая шпана ставит должников на проценты и угрожает всевозможной расправой. Какую цель вы преследовали?
-Я просто не люблю лжецов и лицемеров. А главное тех, кто не знает цену своему слову.
-И наказанием для Винсента вы избрали возможность левого заработка? Неплохое наказание, хоть сейчас записывайся в ваши должники!
-Да, как сказать, Марк. Старик должен был сбывать приличные партии порошка завсегдатаем клуба или тем, кто любит жарить ложки и через друзей узнал, что в этом месте аттракцион неслыханной щедрости.
-Тогда в чем проблема? Винсенту было сложно снабжать нарков очередными дозами?
-Вы когда-нибудь занимались тем, что вызывает у вас отвращение? – ответил вопросом на вопрос Фидель.
-Думаю, нет. Стараюсь получать удовольствие от того, чем занимаюсь.
-А мистер Амаро нет. Несколько лет назад его дочь нашли в квартире ее бойфренда с тугим жгутом на руке и кровавой пеной у рта. Как думаете, долг пришелся ему по вкусу?
Это был уже риторический вопрос. Но, как ни странно, Фидель не улыбнулся и даже не выразил не капли сарказма или злорадства. В нем чувствовалось сострадание и грусть о действительности происходящего.
-Что было дальше? – спросил Марк.
-Дальше он стал скрывать от меня доход, класть деньги себе в карман, и приглашал подсадных парней на игры, чтобы те с легкостью сливали матерым наркам. Все вышло из-под моего контроля, а, значит, и мистер Амаро не извлек никакого урока из случившегося.
-Убийство оказалось лучшим решение? – полюбопытствовал Макиас, наслаждаясь еще парой глотков вина.
-Я бы сказал, единственным. Он был не глуп и мог все с легкостью слить копам, а это проблемы, много проблем. Марк, знаете, у меня есть куда более интересные и легальные способы заработка, чем продажа снега в одном из городских клубов. Я пытался преподнести старику Винсенту урок. Он любезно отказался. Результат на лицо.
-Тогда причем тут я? – вновь немного разгорячился Марк.
-Всегда есть те, кто тащит огромный обоз вины. В этом случае, этим кем-то оказались вы.
-То есть посадить человека на десяток-другой лет, для вас, как сигарету закурить?
-Нет, что вы. Просто невозможно уследить за всем, а те ребята, которые занимались устранением Винсента допустили несколько огрехов, да и вы оказались не в том месте, не в то время. Прошу меня простить, Марк. У меня и в мыслях не было губить вашу жизнь.
Это прозвучало искренне и без толики сарказма. Фидель отставил ружье в сторону, и устало вздохнул, в очередной раз, проводя рукой по волосам. Затем он оперся на ограждение крыши и устремил взгляд куда-то вдаль. Казалось он ведет сложный диалог со внутренним дзеном. Скорей всего, так и было.
-И что дальше? – выразил недоумение Марк.
-А дальше у меня для вас предложение. Я знаю, что полиция у меня на хвосте. Все благодаря вашей любознательности и бдительность. И самым правильным здесь кажется вариант устранения вас и исчезновения в неизвестном направлении. Но я знаю, что вы хотите стать писателем и у вас это неплохо получается. Хотя последнее время вам не хватает усидчивости и вдохновения.
У Марка буквально отвисла челюсть. Этот мужик знал все, что происходило вокруг. И если бы не логичное объяснение его информационного запаса – то можно было бы обвинить его в колдовстве и даре прорицательства.
-Так вот, – продолжил Фидель. – Мы играем с вами одну игру. Ту самую, которую так любят в этом чертовом клубе. Побеждаете вы – и я навсегда исчезаю из вашей жизни и жизни этого города. Побеждаю я – и вы собственноручно прикончите себя на месте из моего любимого ружья.
Он повернулся в сторону Марка и вопросительно посмотрел на того. Макиас застыл в оцепенении. В голове происходила сложнейшая дилемма. Решить все проблемы разом. Или прикончить себя, решив все проблемы разом, но только свои. Если бы у него было время подумать – то, скорей всего, это все легко превратилось бы в продолжительную демагогию и взвешивание всех «за» и «против». Но времени не было, поэтому ответ не заставил себя долго ждать.
-Согласен. Но откуда я могу знать…
-Не беспокойтесь, Марк, я не собираюсь вас обманывать. Думаю, вы должны уже были заметить мою любовь к правде, – перебил Макиаса Фидель, протягивая руку.
Марк молча пожал ее и неуверенно кивнул головой.
-Вот и славно. – с широкой улыбкой, произнес Фидель, разжимая руку.
Он подхватил ружье, взял бокал и направился в сторону лестницы, ведущей вниз. Он источал уверенность в себе и четкое осознание того, как, а главное, зачем он так поступает. Это, должно быть, и есть качество настоящего человека. Или хотя бы настоящего мужчины.
-Увидимся завтра, Марк. Около полуночи! – бросил он напоследок, скрываясь в лестничном пролете.
Марк на секунду задумался о любви Фиделя назначать встречи на полночь, но эта мысль тут же вылетела из головы. Риск мог быть оправданным, а мог быть очередной ошибкой. Ну, как очередной – последней. Макиас тяжело выдохнул, окинул еще раз взглядом отличную панораму вечернего пригорода, допил залпом оставшееся пойло и последовал примеру Фиделя. На улице его уже ждал синий «Форд», на котором его довезли до Риверплейта.
Он шел по ночным улицам. Слышал, как где-то за баром, жадно целуются полуночники,; слышал, как мочится на гидран бездомная собака; слышал, как шелестит брошенная кем-то газета под ногами; слышал вечернее умиротворение и летнюю резину, скребущуюся об асфальт. Вот только внутри него не было ни единого звука. Инстинкты будто бы отключились, пульс сбавил обороты, а разум посылал лишь непонятные картинки, вызывающие смесь ностальгии с философским треплежом.
Марк дошел до дома. Беззвучно переступил порог, стащил с себя обувь и пошел до своей комнаты. За то время, что его не было, здесь абсолютно ничего не изменилось. Видимо, в этом и есть прелесть дома – он редко видоизменяется в твое отсутствие и без твоего участия. Макиас снял одежду, широко распахнул окно, вдохнул полной грудью и лег на кровать. Несколько секунд он смотрел в потолок, на котором различались только тонкие полоски света уличных фонарей. В голове закручивался водоворот из мыслей о семье, которую каждый так хочет иметь, любви во всех ее ипостасиях, возможности существования судьбы, времени, и том, как все его бездушно проебывают, и, наконец, творчестве, без которого жизнь была бы скучной полнометражкой, без перерыва на рекламу.
В этот же момент, Марк решительно встал с кровати, подошел к столу, сел на мягкий стул, включил свой белый нетбук и двумя щелчками открыл «Ворд». Сдул пыль с клавиатуры и начал быстро перебирать пальцами, набирая текст.
«Как можно начать хорошую книгу? Хотя нет, не так – как вообще стоит начинать книгу?
Душещипательный пролог – попытка надавить на чувствительность, эпиграф в виде известной цитаты – откровенное признание того, что ты здорово умеешь пользоваться чужим, экшн-коктейль в первых же предложениях – начало пути к сюжетной вялости в дальнейшем. Какие еще варианты? Заунывные философствования, пустой треп и попытка вместить тонну идей на одном А4? Не густо.
Все это не провал и не ошибки. Это индивидуальный выбор каждого, кто решился превратить мысли в мегабайтные файлы «doc» и шуршащие «pocket-буки». Настучав на клавишах первые буквы, ты начинаешь игру с собственным разумом. В свободные минуты представляешь, как мог бы развиться сюжет, и где бы уместно смотрелась та самая гениальная сцена, кадры которой ты видишь в своей голове уже не первую неделю.
При должном отношении и любви к этому занятию ты начинаешь сожительствовать с героями своего романа, придумывать им абсолютно незаметные для читателя детали, но достаточно существенные для тебя. Твой внутренний монолог легко становится художественным диалогом с персонажами из твоей фантазии. А их успехи\неудачи ты воспринимаешь, как свои.
Многие назвали бы это сумасшествием, и в этом есть своя правда. Но кто, как не безумец, способен придумать новый уникальный мир, хранить тайну его прошлого, красочно описывать его настоящее и тут же давать тонкие намеки на возможное будущее?
Именно поэтому книгу стоит начать с личного безумия.
Представь себе мир, где ты всего лишь бестелесный наблюдатель. Там ты не можешь взять кружку с кофе, или надкусить хрустящую индейку. Зато ты легко, одной мыслью, способен создать кофейную плантацию и превратить индюшку в большого, прожаренного со всех сторон кабана. Твоя мысль – главный материал и инструмент, одновременно.
Поэтому начни с безумия и покажи всем, что ТАК бывает. Что есть другой шар, и он не обязательно голубой, и вообще не факт, что он вертится. И все это нужно тебе, мне, ему. Да вообще всем. Поскольку нет ничего лучше, чем иметь свой Эдем, свою Шамбалу, свое личное Эльдорадо. Место, где ты не царь и бог, а чудак, фантазер и просто счастливый человек.
А вот и начало истории. Она бы никогда не произошла, если бы у Гарета Лота не было заветной мечты иметь свой собственный шоколадный магазинчик… »
Он просидел так всю ночь. Выпил чашку кофе, съел зеленое яблоко и тихонько включил радио. И так, под «Semisonic» и «Switchfoot» он просидел до утра. На часах было без четверти девять. На листах «Ворда» где-то две сотни. Его мать уже успела собраться на работу и почти бесшумно покинуть дом, видимо думая, что сын продолжает спать. Дописав предложение, Марк поставил точку и перенес курсор на следующую строчку. Секунду подумал, и написал «2011», выделив цифры курсивом. После чего вставил флешку в usb-разъем и нажал «сохранить как». На душе стало как-то по-другому. Всю эту ночь, наш Макиас почти не отрывался от клавиш и писал на одном дыхании. Буквы сами складывались в слова, те в предложения, а совокупность последних, в не слишком объемные главы.
Сложно сказать, о чем писал Марк. Это была тривиальная история с парой-тройкой забавных моментов, в какой-то степени глубокими характерами и достаточно странными поворотами сюжета. Молодость, сентиментальность, женская красота, далеко-идущие планы, ошибки, необходимые случайности и трудные решения. Добавить к этому сарказм, брань, немного обнаженки и здоровый пафос. Итог- почти две сотни, страниц. В принципе, так можно сказать почти о каждой книге. Но именно эта – несла в себе посыл автобиографичности, скрытой под умеренным слоем фантазии и модерновой философией.
Марк оделся в те вещи, которые раскидал прошлой ночью. Достал флешку, закинул ее в боковой карман шорт, взял двадцать баксов с полки. Подумал, что этого может не хватить и взял еще двадцать. Аккумулятор в мобильнике почти сел, но времени найти зарядку и подзарядить его не было. Он взял расческу, несколько раз провел ей по волосам. Пошел в ванную, сделал глоток мятного ополаскивателя для рта и сплюнул его в раковину. Пустил тонкую струю холодной воды, сполоснул руки и умыл лицо. Подумав пару секунд, понял, что взял все самое необходимое, вышел из комнаты, и, надев кеды, покинул и дом.
Ближайшее место, где можно было распечатать текст, находился в паре миль ближе к центру города. Марк неторопливо добрался до него пешком, по пути перехватив сэндвич с курицей и капуччино в бумажном стакане. Милая сотрудница копи-центра взяла флешку Макиаса, на секунду нежно коснувшись его руки. В сумме с ее улыбкой это здорово поднимало настроение.
-Файл «Рукопись». В двух экземплярах, пожалуйста, – произнес Марк, искренне улыбаясь ей.
Девушка села за компьютер, несколько раз щелкнула мышкой и поинтересовалась:
-Двести страниц? Вы уверены?
-Да, конечно.
Она ничего не ответила, продолжая копаться в текстовом файле. Принтер грозно зашумел, набирая обороты с каждой секундой. Листы выходили один за другим, собираясь в объемную стопку. Через десять минут первый экземпляр был готов. Девушка, не отрываясь от экрана, протянула руку, стащила листы с принтера и положила их рядом на стол. И тут же начала распечатывать вторую копию.
-Простите, сэр, что это за автор? – сквозь шум оргтехники, спросила она.
-Что-то не так?
-Нет, нет. Просто здесь не указано, кто это написал. Немного грубовато, но с разумными выводами. Местами кинематографично, но это нисколько не портит повествования. Мне понравилось, я бы даже дочитала до конца.
-Вы поверите, если я скажу, что это написал я? - Марк самодовольно улыбнулся.
-Скорей, буду невероятно удивлена.
-Значит, можете удивляться, – Макиас подмигнул ей не скрывая своего хорошего настроения.
В воздухе повисла неловкая тишина. Принтер закончил распечатывать вторую копию «Рукописи» и мирно гудел в режиме ожидания. Девушка встала из-за стола, взяла по экземпляру в руку и подошла к стойке. Между ней и Марком оставалось пару дюймов. Он даже почувствовал ее теплое дыхание с привкусом фруктовой жвачки.
-Вы не против, если я дочитаю ваш роман до конца? – почти прошептала она.
-Нисколько, – ответил Марк и продолжая улыбаться, потянулся к губам девушки.
Они целовались несколько секунд, но этого было достаточно, чтобы в Макиасе проснулось желание жить дальше. Затея с игрой против Фиделя казалась уже слишком глупой и рискованной. Но пути назад не было.
-С удовольствием продолжу знакомство, если переживу сегодняшнюю ночь.
Взяв ее за руки, он аккуратно забрал рукописи, которые она достаточно крепко сжимала. Купюра в двадцать долларов уже лежала между ними.
-А что такого в сегодняшней ночи? – спросила она.
-Сегодня придется немного рискнуть, чтобы желаемое стало действительностью.
Она посмотрела на него с необъяснимым восхищением. Облизнула губы, и на сей раз сама взяла инициативу в свои руки. Еще пара секунд, и он ничего не сказав, ушел прочь. Оставляя после себя текстовый файл, привкус мятного ополаскивателя и искреннею улыбку.
***
Можно долго ломать голову, зачем наш Марк распечатал свой новый, а главное такой долгожданный роман, в двух экземплярах. Но все предельно просто. Один – редактору, второй – Энн. Той самой Энн, которая стала ему так дорога за последние несколько месяцев. Той самой Энн, которая вытаскивала его из каждой передряги. Той самой Энн, которая понимала его, как никто другой.
До ее дома он решил ехать на автобусе. Именно сейчас в нем проснулась такая привычная лень, которая очень часто все портила. Он сел в «72» автобус, достал ручку и одну из рукописей. Отогнул титульный лист и начал писать.
Дорогая Энн.
Поначалу я не хотел ничего писать, затем думал анонимно бросить тебе рукопись в почтовый ящик, но набравшись того, что многие называют мужеством, я решил написать нечто откровенное. Можно расценивать это по-разному и думать о преследовании всевозможных целей. Но я просто Марк, который в один из своих очередных дурацких дней, встретил тебя.
Думаю, я хотел написать что-то душевное и сильное. Прямо, как Хэнк, который писал для Бэкки и Карен. Но я моложе, глупей и вообще не герой шедеврального сериала, а всего лишь любящий выпить парень, совсем немного за двадцать. Из реальности, из жизни, где сюжет закручен по паршивой траектории. И пока ты доковыляешь до его конца, тебя стошнит десяток-другой раз.
И вот моя жизнь с трудом и хриплой отдышкой дошла до своего Рубикона. Я круто оторвался в теле подростка, а когда скелет и мясо стали превращаться в нечто похожее на мужчину, я трусливо забился в свой внутренний мир. Искал утешения в сладких губах и набухших грудях. Но это всего лишь переносило мой важный разговор с самим собой.
Моя вечная обеспокоенность каждой потраченной минутой и иногда недостаточная эмоциональность. Твои искренние улыбки и непоколебимая вера в мои возможности. Я буквально восхищен этим, потому что прежде не ощущал ничего подобного. Все были либо уверены в конечном результате моих поступков, либо плевали на меня еще на старте. Мне кажется, ты чудо, которое случается не с каждым. Но я в упор не понимаю, почему именно Марк Макиас получил второй…да кого уж там, очередной, шанс.
Я бы сейчас с удовольствием отпустил очередную порцию отборной ругани в свою сторону, но помню, как ты этого не любишь.
В конце концов, я купил индулегенцию у самого себя. Подкупил свое эго, какими-то двумя сотнями страниц, наплел кинематографичной чуши и метафоричной выдумки. Мне показалось это исповедью – хотя кому-то это может показаться всего лишь дешевым чтивом. И только это заставляет меня продолжать верить в непредсказуемость нашего с тобой мира.
Эта книга обо мне, о тебе, о наших общих друзьях, знакомых и всех тех чудаках, кто еще не разучился любить, творить и дурачиться. Это искупление грехов одного человека по средствам одной истории. Будь со мной честна, потому что вряд ли есть кто-то, кому бы я доверял больше, чем тебе.
Марк Макиас.
Закончив писать, он бросил взгляд на слова, которые так старательно выводил на бумаге. В этот же момент он вновь пришел к выводу, что категорически не любит свой подчерк из-за его неровности, неразборчивости и какого-то детского оттиска.
Автобус продолжал ехать остановку за остановкой. Машин было не слишком много, но около четверти часа точно ушло на перекрестки и красные светофоры. Город был спокоен и по-летнему умиротворен. Такое не часто встретишь в наше время, но, видимо, сегодня был именно такой день. Спокойный, плавный, дающий насладиться собой.
Подъезжая, Марк уже видел дом Энн издалека. Он вышел из транспорта, перешел дорогу, бросил взгляд на витрины магазинов, остановился завязать шнурки, при этом зажимая рукописи подмышкой. На него подозрительно посмотрел какой-то полу-пидорок в обвисших штанах и узкой футболке. Спросила время милая дама в возрасте. Попытался стрельнуть сигарету тучный мужик, тяжело перекатывающийся по асфальту.
И вот, пройдя через все социальные препятствия, Макиас добрался до ее дома. Симпатичная высотка вблизи выглядела еще более презентабельно. Большие балконы, нависающие над городом. Пластиковые окна, стальные коробки кондиционеров под ними и массивная стеклянная дверь, сквозь которую было видно фойе с портье, мягким диваном, цветами в горшках и вылизанным до блеска кафелем от пола до потолка.
Марк нажал на большую золотую кнопку у двери. Динамик загудел, из него послышался тихий мужской голос.
-Я слушаю.
-Здравствуйте, я к Энн Ньюсэл.
-По какому вопросу? – занудно спросил голос.
-По личному.
Несколько секунд не было никакой реакции, а потом что-то пискнуло, и дверь щелкнула, приоткрывшись на пару миллиметров. Марк потянул на себе вертикальную ручку и вошел в фойе. Дошел до лифта и по пути поймал злобный взгляд от худосочного портье, голос которого до этого слышал в динамике.
Макиас взял рукопись, которую приготовил для подруги, поправил большую скрепку и зажал ее подмышкой вместе с другой. В этот же момент он улыбнулся сам себе. Подошел к лифту, нажал кнопку, и тут произошло то, чего он абсолютно не ожидал. Стальные двери открылись прямо перед ним. А внутри была Энн и какой-то широкоплечий парень в широченных штанах и мешковатой кофте. Но не одежда и его конституция тут играли роль. Самое главное было то, что парень был темным, как какао из банки с дурацким мультяшным кроликом.
-Марки! – радостно воскликнула Энн и, отпустив руку парня, кинулась обнимать Макиаса.
-Я тоже рад тебя видеть, дорогая, – Марк улыбнулся и тут же озадачился.
Они немного отошли от кабины. Шоколадный парень молча последовал их примеру. Двери с шорохом закрылись, и лифт уехал куда-то наверх. В этот момент портье с интересом высунул голову из-за своей стойки и пристально начал наблюдать за происходящим.
-Знакомься, это Джейк, – разжав объятия, произнесла девушка. – Джейк, это мой друг Марк.
Джейк дружелюбно улыбнулся, оголяя часть своей белоснежной улыбки и протянул Макиасу свою темную руку. Не долго думая, Марк ответил на рукопожатие и тоже по-доброму улыбнулся. В воздухе повисла неловкая пауза. Тут у портье зазвонил телефон. Он шепотом выругался и все-таки снял трубку. Послышалось тихое бурчание, точно такое же, которое было в домофоне.
-Слушай, а ты что тут делаешь? – очень кстати поинтересовалась Энн.
-Да так, одну штуку тебе занести хотел…
Марк немного замялся и начал создавать вид бумажной возни. Отвернулся в пол-оборота взял рукописи в руки и стащил верхний лист с экземпляра Энн. Тут же смял его и засунул в боковой карман.
-Решил, что ты меня убьешь, если я не дам тебе почитать первой, – Марк неловко улыбнулся и протянул девушке кипу скрепленных страниц.
-Только не говори, что это… - Энн раскрыла рот от удивления и радостно вскрикнула. – Боже, Марки, это твоя новая книга!
Тут она снова обняла нашего Макиаса и выражая нечленораздельные радостные эмоции взяла рукопись прижав ее к себе. Какао-Джейк продолжал стоять рядом с достаточно отстраненным видом.
-Да, она самая. Немного болтовни, секса, уместных ругательств и философского нытья. Как умею, в общем, - он снова широко улыбнулся и развел руками.
-Я обязательно ее прочту, дорогой. Прямо сегодня! – тут она неловко замялась и поджала губы. - А пока мне надо идти. Мы с Джейком опаздываем на день рожденья. Пока, Марки! Я тебе позвоню!
Она чмокнула Марка в щеку и, взяв какао-парня за руку, потащил его к выходу. Макиас поднял открытую ладонь на прощание и замер в легком оцепенении. Это «мы» сказало больше, чем требовалось. Ему внезапно стало смешно и грустно оттого, как в жизни все круто замешивается в одну тягучую и однородную массу.
Он громко захохотал, закрывая лицом руками. Теперь и проигрыш сегодняшним вечером не казался ему столь ужасным итогом его жизни.












XII: .
Помнишь, в начале я говорил с тобой о страхах? Если нет, то вернись на сотню страниц назад и съешь горсть орехов – они улучшают память.
И сейчас я не хочу обсуждать всякие ужасы. Их и так полно у каждого из нас. Время обсудить решимость и решительность. Для меня это что-то типа сиамских близнецов. Хотя составитель какого-нибудь лексического словаря, гневно пнул бы меня за это под жопу.
Не знаю, как ты, но я страдаю очень дурацкой привычкой по этому поводу. В тот момент, когда передо мной появляется задача совершить решительный поступок или появится возможность выставить себя дебилом – я считаю про себя до трех. И только после этого говорю или делаю.
Согласен, что это как-то по-детски, зато работает.
Вообще, всегда сложно решиться на какой-то шаг, если результат кажется непредсказуемым. Возьмешь за руку не вовремя – получишь порцию негодования и опаски; слишком рано начнешь шутить ниже пояса – никогда больше не увидишь ее, как бы та история про двух евреев, терроризирующих своими обрезами всю деревню не казалась смешной твоим друзьям из пивнушки. Один неуместный поцелуй оставит тебя без тепла упругих ягодиц, и уж тем более без ночлежки в ее бунгало с видом на теплые воды Ганга.
Мог бы вспомнить что-то еще, но дальше вспоминаются примеры с метеоризмом в полной тишине, пьяной блевотине на декольте, обвисшем стояке в самый ответственный момент и тому подобные. Причем тут решимость? Ну, а что поможет тебе действовать «после», если это случится.
Улыбаюсь широко и с пониманием. Не спрашивай почему.
Еще, раньше, мне было очень трудно отказать в любой просьбе старикам, детям и горячим цыпочкам. Хотя в последнее время я стал относиться к этому проще, и отказу не предшествует то самое «Раз-Два-Три».
Зато сейчас я с трудом решаюсь на то, чтобы сесть и что-нибудь написать. То идеи мои мне кажутся абсурдными, то создается ощущении того, что это нужно только мне. А иногда возникает ощущение того, что лучше бы я занялся балетом или убился головой об стену.
Хотя, на сегодняшний день, моя цель все та же - перейти из разряда «Идиот-который-пишет» в разряд «Мудак-которого-читают». И, если ты читаешь это – значит, я все-таки решился, минут эдак тридцать назад.
Забавно. Даже не пришлось считать до трех.


Если бы сейчас была зима, то по всему городу можно было бы найти следы обуви Марка. Всю оставшуюся половину дня он не мог найти себе места. Выпил содовой из стеклянной бутылки, почувствовал голод и пошел в уютное кафе «Dirty-Tasty». По пути к метро встретил бывшего одноклассника и немного неуверенно поболтал с ним. Тот занимался чем-то юридическим, работал, рассказывал о загульных уик-эндах и предлагал опустошить дюжину пинт. Макиас дружелюбно отказал и постарался поскорей распрощаться с ним. Зашел в свой любимый книжный (тот самый, где у него выдался неплохой секс зимой). Посмотрел программки кинотеатров, театров и ближайших концертов. Какое-то время думал о том, как с удовольствием бы сходил на концерт «One Republic», но увидел, что они приезжали в апреле и с улыбкой выругался.
Прошелся по парку, вдоль набережной, отправил смс паре-тройке друзей, поговорил с одной давней знакомой, которая тут же предложила выпить вечерком кофе. Так он оказался в «Coffe-Lair», что располагалось почти в центре. Название улиц все равно тебе ни о чем не скажет.
-Привет.
-Привет, Маркочка!
Наш Макиас отодвинул стул и присел за столик. Так сладко и мерзко его назвала Сэнди. Она была на год старше Марка, на пару дюймов ниже его, но ее настырности и самоуверенности позавидовал бы даже Чингисхан. Они познакомились в университете еще год назад, когда оба поступили на первый курс, но на разные факультеты. Ей нравилось общаться с людьми и мечтать о бесконечных турах по Европе и Америке. Он же любил напиваться, писать что-нибудь язвительное и строить планы на ближайший уик-энд.
-Как твои дела? – поинтересовался Марк, подзывая к себе официантку.
-Все также двигаюсь к поставленной цели. Но уже не так планомерно! – она начала широко улыбаться, оголяя отбеленные и немного неровные зубы. – Но тут работу ищу и с этим проблемы, поэтому…
-Добрый вечер, – с кроткой улыбкой произнесла официантка, подошедшая с меню.
-Да как сказать… - пробубнил под нос Марк.
-Простите, что?
-Да так, ничего. Это я о своем! – он улыбнулся девушке в фартуке, перестав слушать Сэнди.
-Что-то уже выбрали?
-Да, мне, пожалуйста, капуччино, – он перевел взгляд на спутницу. – Ты что будешь?
-А….ромашковый чай! – воскликнула Сэнди.
-Капуччино и ромашковый чай. Что-то еще?
-Нет, все, – с улыбкой отрезал Макиас.
Официантка ловко развернулась на пятках и отправилась к барной стойке. Симпатичная блондинка с длинными волосами до поясницы, упругой задницей и плывущей походкой. Марк молча посмотрел на нее еще несколько секунд, наслаждаясь эстетичностью ее грации. И лично я его понимаю, потому что нет ничего лучше прекрасной девушки с очаровательной улыбкой и стремлением заработать денег на свою мечту. Или на куриную грудку, которую вечером она с удовольствием съест с рисом.
-Ну, так вот, Маркочка! – из умиротворяющей тишины прорезался голос Сэнди. – Я уже подготовила все документы и договорилась, где буду жить. Значит, сначала посещу…
На секунду Марку стало очень грустно. Причиной на сей раз стала не предстоящая ночь, а то, что происходило сейчас. Сэнди была интересно и забавной девчулей, с которой Макиас несколько раз гулял по набережной, говорил о дальних странах, своей любви к литературе и выпивке. А она мило хихикала и только и делала, что твердила о своей независимости, твердости характера и силе воли. В итоге, когда они переспали, все круто изменилось. Он потерял к ней интерес, а она наоборот влюбилась. И можно назвать Марка свиньей, но ему хотелось продолжать жить в своих литературных мирах, напиваться в дрова и не думать о жизни дальше следующего уик-энда. А Сэнди хотела отношений, нежности, ванильных соплей и всего того, что есть в фильмах с поцелуями под крутой саундтрек, подстриженной лужайкой и псом по кличке Марли.
-Хватит.
Марк выкинул вперед руки и раскрыл ладони, прося тишину.
-Что такое, дорогой?
-Сэнди, прекрати. Когда я согласился встретиться с тобой, мне на секунду показалось, что мы мило поболтаем, отпустим пару шутяг, выпьем кофе и разойдемся, закончив вечер фразой «Еще увидимся!». Но нет, ты в очередной показала свою приторность, назойливость и невыносимость. Во-первых, Маркочка – звучит по-пидорски и меня это дико бесит. Во-вторых, я тебе не дорогой. И, в-третьих, от ромашкового чая ссут, как кошки, – наш Макиас встал из-за стола и немного гневно бросил напоследок. - Прощай, Сэнди.
Она что-то сказала ему вслед, но он услышал только несколько тихих всхлипов. Паршивая ситуация. Хотя, думаю, ты и сам знаешь, о том, что слезы никогда не должны быть катализатором в отношениях. Иначе всему приходит полный пиздец.
***
Дорога до клуба показалась слишком долгой. На часах было около одиннадцати, но Марк решил провести оставшееся время в застенках «D.S.V.». Хмельной душок, громкий поп-рок, шумная болтовня и ощущение полной свободы. Думаю, этим-то всех и цепляет паб Самюэля. Здесь ты не думаешь о том, какой счет за квартиру лежит у тебя в почтовом ящике, что делать с ковром, на который насрал твой пес, и как скоро ты начнешь стареть, теряя свой утренний, дневной и вечерний стояк. Здесь ты просто можешь выпить, перекусить, обсудить со старыми-новыми знакомыми футбол, вчерашнюю цыпочку из «H&M», за сколько твой старенький «Форд» разгоняется до сотни и как провести ближайшие выходные. Этот паб – отдушина для среднестатистического покупателя и потребителя.
Из колонок шумно звучали какие-то молодые ребята. Но мотивчик был ничего.
Oohh This is an S.O.S.
Don't wanna second guess
This is the bottom line
It's true…
Марк подошел к барной стойке и присел на высокий свободный стул. По ту сторону алкогольного рая, Карин ловко наливала коктейли. Если у тебя плохая память на имена, но отличная на красочные образы – то это та самая барменша-брюнетка с тесной футболкой и необъемным бюстом, которую наш Макиас любезно продинамил.
-Привет, Карин! – прокричал он, складывая локти на стойку.
Девушка бросила на Марка безразличный взгляд и продолжила взбалтывать что-то хрустящее и холодное в шейкере.
-Я понимаю, что это было не круто – просто взять и исчезнуть. Ну, подумай сама – мы даже нормально не знакомы. Сэмюэль просто устроил шоу и создал видимость общения!
Она не выглядела полной дурой и должна была понимать все сама. Да даже мужики, которые задорно выпивали рядом с Марком и слушали его громкую пламенную речь уже все поняли. Но главный вопрос – а зачем он оправдывался?
-Что будешь пить, ковбой? – бросила Карин, краем глаза глядя на Макиаса.
-Это ты мне? – выкрикнул в ответ он.
-Кому же еще. Ну, так что? Или тебе меню дать? – она ехидно заулыбалась, выливая взбалтываемый коктейль в высокий стакан.
-Мне «Штудентен»!
Барменша захохотала, отчего грудь задорно начала подпрыгивать синхронно смеху. Большинство из тех, кто сидели рядом, довольно облизнулись. Она не обращала на них внимания – видимо это уже профессиональный навык, и начал смешивать шампанское, водку и спрайт в пропорциях один к одному. Макиас стал осматриваться по сторонам пытаясь найти хоть одно знакомое лицо. Но, ни Фера, ни кого-то даже визуального известного он не сумел найти.
-Ваш коктейль, сэр! – послышалось сквозь и пьяное гоготанье.
В этот момент перед Марком возник стакан со «Штудентеном» и точеное лицо Карин. Немного косметики, щепотка улыбки и аппетитные формы – должно быть, в этом и заключался секрет ее успеха у мужиков.
-Благодарю вас, - с улыбкой произнес Макиас. – Сколько с меня?
Карин придвинулась чуть ближе, облокотившись на стойку.
-С вас пунктуальность и встреча, сэр. – прошептала она на ухо, едва не касаясь его кончиком языка.
Звучит невероятно, учитывая эстетическую категорию Карин. Но, видимо, есть что-то такое, что ее раззадорило или заинтересовало в Марке.
-Как скажете, - прошептал он в ответ, почти касаясь своей щекой гладкой кожи.
Она вновь принялась за работу, но не упускала возможности бросить парочку сальных взглядов в сторону нашего Макиаса. А он вновь стал думать о том, что ждет его впереди. На часах четверть двенадцатого.
Мы стали слишком требовательны и самолюбивы в последнее время. Посмотрели голливудские сопли, налистались скрипящих глянцевых сказок, нарушили свое мировосприятие тремя бесплатными исками и сайтами о мастерстве пикапа. Поэтому я нисколько не удивлен, что мы в разы несчастней, чем поколение наших отцов и матерей.
Любим за одежду, килограммы косметики, кубики на прессе, модные стрижки, паршивые аксессуары и умение выпячивать губки, как тупая пизда. И не понятно, откуда появились именно такие эталоны красоты и сексуальности. Кто сказал пубертатным подросткам, что гель на волосах, линза «Canon» и очки «Ray-Ban» в тринадцать поднимают их в списке ста самых красивых людей это города? Все это просто показывает их зависимость от массовой культуры и родительского кошелька.
Помню своим тринадцать. Для меня красотками были подруги старшего брата, сестры его друзей-ровесников, несколько старшеклассниц из школы и уже потом медийные цыпочки. Первое порно я посмотрел еще в 6 лет с братом и его друзьями. Как сейчас помню, это было что-то про Трахадинна и волшебную лампу. Я долго не мог понять, что происходит на экране. Когда дошло – удивило и обеспокоило. Впоследствии, я как-то охладел к созерцанию чужого траха и так и не научился восхищаться искусственностью.
Конечно же я не призываю тебя перестать быть требовательным к другим. Просто не переставай быть таковым к себе, люби чужие души и как можно больше смейся. Потому что смех и есть внутренняя красота, а искренняя улыбка может легко сгладить неровности на бедрах и такой противный сезонный герпес.
И напоследок. Поверь мне, ебать человеческую духовность куда приятней, чем разносортные тела, отличающиеся только массой и размером некоторых деталей. Она чистая, глубокая и эстетический оргазм с ней может длиться дни, годы, всю жизнь.
***
Марк выпил еще один «Штудентен», погружаясь в собственные мысли. Полночь становилась все ближе, отмеряя секундной стрелкой минуту за минутой. Он немного захмелел. Этого было достаточно, чтобы приобрести определенную безмятежность и вместе с тем не потерять твердости ума. Музыка в пабе стала лиричней. Не то «Howie Day», не то «Matt Nathanson».
So, come on get higher loosen my lips
Faith and desire in the swing of your hips
Just pull me down hard and drown me in love.
Толстоватый парень, выпивавший все это время рядом с Макиасом, встал со стула и направился к выходу, хмельно переминаясь с ноги на ногу. В этот же момент на освободившееся место кто-то сел. Боковым зрением Марк понял, что это, к сожалению, сосед, а не соседка.
-Йоу, чувак! Это ты тот самый Марк?
Макиас повернул голову. Перед ним сидел суховатый сутулый парнишка в сиреневой рубашке, кардигане и узком галстучке. Лицо слишком смазливое, чтобы быть пропоицей, а главное не слишком типичное для контингента «D.S.V.». Весь этот лоск в прическе, гладкости коже и белизне зубов вызывал приступ легкой тошноты.
-Не знаю насчет «того самого», но я действительно Марк. Какие-то проблемы?
-Нет, чувак, именно ты-то мне и нужен! – парень радостно оживился и протянул руку ладонью вверх. – Меня зовут Крис. Я типа тут теперь работаю ведущим. Вместо того старика, которого недавно грохнули.
-Круто, что могу сказать, – Марк отвернулся от него и бросил взгляд на работающую Карин. Та в очередной раз ему улыбнулась.
-Эй, чувак, это не все! Я хочу тебе помочь!
-В смысле?
-В прямом. Мы можем сделать так, чтобы сегодня у тебя выпадали только пары, смекаешь о чем я?
Парень хлопнул Макиаса по плечу, как старый друг. Это было слишком не кстати. Марк одернул плечо и снова развернулся к ведущему.
-Сделаешь еще раз так, и я за себя не ручаюсь.
Он сам не понимал, что с ним происходит. Какой-то необъяснимый гнев вперемешку с досадой и обидой от происходящего. Все раздражало и выводило. А вдобавок к этому физическое истощение и желание проспать часов эдак сорок подряд.
-Остынь, я просто хочу помочь! – испугался Крис.
-Чем конкретно?
-Пара сотен мне в карман – пара пар тебе на руки. Так понятней? – он дешево подмигнул, как в авантюрных комедиях или дешевом порно.
-Пошел вон! – прогудел Марк.
-Ты не понимаешь, от чего отказываешься! Я слышал, что ставки высоки и именно тебе победа нужна, как нельзя кстати.
-Кто тебе такое сказал?
-Земля слухами полнится… - замялся Крис.
-Откуда?– перекричал музыку Марк, отчего ближайшие соседи даже обернулись.
-Тише, не нервничай, – он буквально затрясся. – Организаторы сказали, что сегодня будет играть один очень важный мужик с тобой. Что процесс игры уже оговорен и ставки тоже. Останется выполнить формальности! Я просто хотел помочь, чувак!
-У тебя три секунды, чтобы съебаться отсюда, чувак. И если я почувствую, что твои пидорские ручонки приложились к картам и что-то там намудрили – гель на волосы ты будешь мазать ногами, потому что больше будет нечем. Смекаешь? – передразнил высоким голосом Макиас.
Крис выпучил глаза, раскрыл от изумления рот и молча встал со стула, семеня спиной вперед, продолжая не отрывать взгляда от нашего Марка. Дверь в паб с шумом открылась, и Макиас перевел взгляд, тут же забыв о новом горе-ведущем. В клуб пришел Фидель и один из его охранников. Все продолжали пить и веселиться. Они понятия не имели кто это и зачем он здесь. Решив не топтаться на входе, Фидель прошел дальше, проходя мим бара, прямиком в игровую комнату. На нашего Марка он не бросил даже и взгляда. Именно тогда, он и понял, что время пришло. И как все сложится, так все и будет.
Он в абсолютном забвении дошел до игровой комнаты, зашел в нее и прикрыл за собой дверь. За столом сидел Фидель, у сейфа шуршал Крис, а охранник спокойно стоял прислонившись к стене.
-Доброго времени суток, Марк! Рад, что вы восприняли нашу договоренность серьезно, это достойно уважения.
-Глупо отказываться от возможности сделать что-то судьбоносное в этой жизни.
-Знаете, мне очень не нравится это слово, в нем есть корень «судьба». Фатализм – религия отчаявшихся и неуверенных. Своими силами можно стать легендой, а судьба максимум бросит пару помятых купюр в ноги, когда вы будете стоять на перекрестке где-нибудь в центре города.
-Ваша правда в этом, моя в другом. Думаю, мы еще успеем поболтать за игрой. Давайте лучше сделаем вот что, - Марк вернулся к дверям и открыл их настежь. – Пусть свидетелями нашей игры станут все желающие. Они все любят шоу, так почему бы им его не подарить.
Он грустно улыбнулся осунувшимся лицом. Мешки под глазами и легкая небритость делали его похожим на анорексичного примата с уставшей гримасой. Несколько месяцев назад, когда он зачитывал на кухне письмо из какого-то паршивого бара, он и представить себе не мог, к чему все это приведет. Вот и начинай верить в то, что твои поступки сами продолжают твою небогатую историю.
За считанные минуты игровая комната «D.S.V.» заполнилась любителями азарта и зрелищ. Они образовали своеобразный круг вокруг стола. Пили пиво, вино, более элитные напитки. От одних веяло перегаром, от других злорадством. Каждый из нас, да и из них по-своему относится к шоу с чужими людьми в главных ролях. А шоу предстояло еще то.
-Итак, думаю, мы можем начать? – любезно поинтересовался Крис, оглядываясь по сторонам и вопрошая к Фиделю и Марку.
Макиас и Фидель положительно кивнули. Народ продолжал ждать экшена, их не больно-то и интересовали слова.
-Дамы и господа! Сегодня, во всем нами любимом «ДиСиВи.» начнется интереснейшая игра. Игра принципов и воли. Молодости и опыта. И в связи с этим, наше правило анонимности немного нарушится.
Парень достал белые и черный конверты. Открыл их, показывая, что те абсолютно пусты и продолжил говорить.
-Играют – Марк Макиас! – он направил свои нежные ручонки в сторону нашего Марка. – И многоуважаемый Фидель!
Зеваки местами зааплодировали, разбавляя бухтящую тишину. Вновь стали раздаваться шепотки, шмыганья и шарканья. Толпа оживилась, а значит пришло время начинать.
-Господа! – на сей раз Крис обратился к игрокам. – Вот ваши белые конверты. Прошу внести в них желаемый выигрыш.
Фидель с улыбкой принял белую бумагу, достал откуда-то из кармана ручку и старательно вывел несколько слов. Затем вернул конверт обратно ведущему. Марк несколько оторопел, но собравшись, попросил у Фиделя ручку и немного трясущейся рукой вывел «Изгнание из города и страны. Отсутствие претензий к Марку Макиасу и его близким». Он и сам не ожидал, что выйдет так пафосно, но, как есть. Вернув ручку и конверт, Макиас тяжело вздохнул и попытался заставить себя, как можно меньше думать. Выпитый «Штудентен» положительно способствовал этому.
-Конверты заготовлены. Мы можем начать игру!
-Эй, а как насчет «черного»!? – выкрикнул какой-то мужик из толпы.
-Действительно, совсем забыл! – спохватился пидорковатый ведущий, наигранно хлопая себя по вспотевшему лбу. – Сегодня черного конверта не будет!
И видимо он ожидал какой-то буйно и возмутительной реакции, но вместо этого получил очередное тихое бурчание в толпе и немой вопрос «Что за херня?».
-Черного конверта не будет, потому что так договорились многоуважаемые игроки! – добавил он.
-Знаете, нисколько не хочу оскорбить ваших чувств или принизить ваше актерское мастерство, но не могли бы мы уже начать? – Фидель вновь озарился своей фирменной улыбкой и без капли укора посмотрел на Криса. Тот заметно занервничал.
-Итак, сейф закрывается! – взволнованный ведущий закинул белые конверты в заветный сейф, захлопнул его и несколько раз повернул ключ, который моментально оказался у него в кармане. – Прошу всех соблюдать тишину и быть внимательными. Думаю, игры лучше вы не увидите никогда!
Тут же на столе появилась колода карт с простыми одноцветными рубашками в голубую полоску. Крис умело перемешал карты, картинно перекатывая колоду из одной щуплой руки в другую, и тут же вернул ее на игровое сукно, разложив все пятьдесят четыре штуки веером.
-Кому предоставляется право первой карты? – более деловитым тоном поинтересовался ведущий.
-Пусть это будет мистер Фидель, – опередил своего оппонента наш Марк.
Фидель благодарно кивнул и тут же вытянул одну карту. Его глаза на секунду застыли на куске глянцевого картона. Лицо не выразило никаких эмоций, и он положил карту перед собой вверх рубашкой.
-Ваша очередь, Марк! – бросил он в ответ Макиасу.
Марк недолго думая взял самую крайнюю правую карту. Повернул к себе и постарался сдержать эмоции. Валет червей. Плавно опустив карту на стол, Макиас доброжелательно улыбнулся и вопросительно посмотрел на Фиделя.
-Нет, подождите, Марк. Вы же понимаете, что эта игра не может быть такой же обычной и простой, как многие, которые уже доводилось видеть этой комнате и этим людям?
Вопрос был скорей риторическим. Фидель приподнял руку, подзывая охранника. Молчаливый телохранитель подошел, склонился к шефу, получил указание и, кивнув головой, скрылся в толпе. Не прошло и нескольких секунд, как он вернулся, держа в руках длинноствольное ружье и, подойдя к боссу, положил его рядом с ним на стол.
-Пусть это будет некой назидательностью и одним из возможных развитий событий нашей встречи.
Марк тяжело сглотнул скопившийся в горле нервный ком. Но нам этом Фидель не закончил:
-Давайте поговорим. Просто так, как умные и взрослые люди. Ведь, нам в любом случае не суждено больше встретиться. Либо вы, либо я. Ну, дальше вы сами помните, – на сей раз он подмигнул Макиасу. – Вы не против?
-Нет, конечно, с удовольствием, – немного растерялся Макиас.
-Вот и славно, – он выдержал паузу, потирая ладонью лоб. – Если вам не сложно, скажите, что такое «Спасибо»?
-Благодарность. – отрезал Марк.
-И все? – с недоумением вопросил Фидель.
-А что еще может быть? Спасибо - ритуал, который мы за доли секунд проводим каждый день. Спасибо за совет, помощь, похвалу, осторожность, аккуратность, молчание, секс. Еще нам нравится говорить «спасибо за все». Мы просто благодарим и видим в этом какое-то обязательство. И нам просто кажется, что если мы не прибегнем к нему, то это будет дурным тоном, плохими манерами, или как там еще это назвать. «Спасибо» уже не несет явной смысловой нагрузки, а просто заполняет коммуникативную тишину. Мы боимся оказать в тишине, не найти точки соприкосновения, поэтому даже простейшие манипуляции пробуждают в нас инстинкт «спасибования». А если задуматься, то мы стали говорить спасибо даже за бездействие. Спасибо, что не спросил; спасибо, что промолчал; спасибо, что ты есть. Слово утеряло смысл. И, должно быть, перестало цениться в тот момент, когда это стало всего лишь набором звуков и гласных с согласными.
Кто-то из толпы молчаливо захлопал в ладоши. Все это время, Фидель молчаливо смотрел куда-то сквозь него. Но с его губ не сползала уверенная улыбка.
-Что-то подобное я и хотел услышать, – произнес он, выйдя из оцепенения. – Знаете, теперь мне еще больше захотелось, чтобы выиграли вы. Если такая светлая голова получит пробоину – то кто тогда образумит современно общество!
Фидель протянул руку и взял карту откуда-то из центра. Следом за ним ход делал Марк. Он опять выбрал ту, что лежала с края. Либо сегодня сам Мерлин и Гендальф слились в страстном голубом поцелуе, либо Марку просто чертовски везло. Валет пик.
-Итак, господа. Прошу вас открыть карты, чтобы мы все могли увидеть, на чьей стороне сегодня удача! – заголосил Крис, начиная оживленно жестикулировать.
Фидель поднял обе карты рубашкой к Марку и улыбнулся. Еще секунда и он перевернул их. Макиас, не долго думая, просто перевернул два куска ламинированного картона, даже не отрывая их от стола. Публика зааплодировала, поддерживая развитие игры.
-Так держать, парень! – прозвучало откуда-то из массы людей.
-Итак, у многоуважаемого Фиделя пара шестерок! У мистера Макиаса пара вальтов! Браво, Марк, браво!
Публика немного оживилась, начиная пить с большим воодушевлением. Фидель принял промежуточное поражение стойко и хладнокровно, выражая свое отношение ко всему очередной улыбкой.
-Ну что ж, поздравляю вас, – сказал он – Продолжим?
Марк кивнул, не веря своему счастью. Руки предательски задрожали. Макиас тут же спрятал их под стол.
-Не будем останавливаться ни на секунду, – подхватил атмосферу Крис. – Тяните карту!
Фидель лукаво улыбнулся, провел рукой по густым темным волосам и решительно взял карту из центра. Бросил на нее взгляд и положил под левую ладонь.
-Теперь вы, мистер Макиас! – продолжил ведущий.
Марк собрал волю в кулак, на секунду закрыл глаза и представил то, как вытягивает десятку треф. Он и сам не знал, почему хочет именно эту карту. Но вытащил руку из-под стола и потянулся к центру колоды. Немного подумал, выбирая между одной голубой рубашкой и другой, а затем вытянул желаемую. Повернул ламинированный картон к себе и увидел туз червей. Не то, что он ждал, но тоже неплохо.
А вообще, как можно выиграть в эту странную и нелогичную игру? Карты, интуитивный выбор, нервы. Тебе просто попадается одна из пятидесяти четырех штук, затем из пятидесяти двух, и так далее. Здесь не уместен термин «мастерство» и навык. Ты можешь просто вытащить одну или другую карту, а потом попробовать заменить ее на очередную случайную. И если это не игра с судьбой, то тогда что?
-Вы нервничаете, Марк, это очень заметно. Знаете…
-Нет, теперь моя очередь задавать вопросы, – отрезал Макиас.
Из легких Фиделя выдавился добродушный смешок. Он вновь улыбнулся.
-Задавайте, я весь во внимании.
Марк секунду помедлил, огляделся по сторонам и уловил вопрошающие и жаждущие развития событий лица. Ему не очень хотелось задавать этот вопрос именно здесь, но вдруг другой возможности не будет.
-Где сейчас ваша возлюбленная Микела?
Марк вопросительно посмотрел на оппонента, приподняв одну бровь. Лицо Фиделя выражало что-то среднее между смятением, нежеланием и необходимостью. Многозначительно гортанно прогудев, он все-таки решил ответить.
-Не имею малейшего представления.
Макиас хотел уже было задать развивающий вопрос, но его не потребовалось.
-В тот момент, когда я не получил панацеи от своей болезни, я перестал отвечать на ее звонки, смс, электронные письма. Сторожился тех мест, где мы любили бывать. Мы разошлись, отдалились и больше никогда не встречались. Я выстроил барьер из бесчувственности, чтобы потом не бороться с зависимостью именно от этого женского сердца.
-Тогда какой вообще смысл человеческих отношений? – с недоумением спросил Марк. – Можно продолжать закапываться в одиночество и думать, что лучшие моменты уже позади или еще будут. Но жизнь от этого не станет проще и тем более прекраснее.
-Может быть вы и правы. Но давайте представим вот что. Вы просыпаетесь утром и рядом с вами только заправленная половина кровати и замерзшие ноги. Проходят дни, недели, месяцы. И тут в вашей жизни появляется тот, кто занимает эту самую половину кровати. Ваши ноги больше не мерзнут, утром с кухни пахнет завтраком, а пробуждение становится лучшим моментом за двадцать четыре часа. Вы счастливы, у вас открывается второе, третье и даже двадцать третье дыхание. Но в какой-то момент у тебя что-то начинает идти не так. Например, ты узнаешь, что болен Паркинсоном! И тут ты очень нуждаешься в этом тепле, с которым для тебя открывается новый день. Но, когда ты все-таки заканчиваешь душить и прятать тело эгоиста внутри себя, то понимаешь, что нет ничего хуже, чем вызывать в ком-то жалость. И это уже не пахнет горячей яичнице с беконом, мятной зубной пастой и ее любимой туалетной водой. От этого жизнь становится проще, но неимоверно печальней. А ведь ты просто не хочешь, чтобы тот, кто тебе дорог, страдал.
В игровой комнате повисла тишина. Даже те, кто до этого оживленно перешептывались, закрыли рты и попытались прочувствовать слова Фиделя. Марк кивнул. Молчаливо и с попыткой выразить понимание в своих глазах.
-Чья теперь очередь тянуть карту? – моментально сменил тон Фидель, будто бы ничего до этого не рассказывая. – Ах да, моя!
Он потянулся к колоде и взял самую ближайшую к себе карту. Посмотрел на нее и тут же бросил в сторону Криса:
-Я хочу поменять карту.
-Ко…конечно, сэр! – оторопело промямлил ведущий. – Итак, многоуважаемый Фидель использует свой шанс на «чейндж»!
Фидель положил взятую до этого карту в центр и потянулся к колоде за следующей. Посмотрел на нее пару секунд и положил рядом с собой. Не говоря ни слова, Макиас потянулся к колоде и сделал очередной ход. На сей раз это была девятка пик. Смысла менять карту Марк не видел. Решил оставить шанс на потом.
-Самое время открыть карты!
Фидель в эту же секунду перевернул карты. Пара красных шестерок. Марк недовольно чертыхнулся и нервно кинул свои карты на стол. Публика задорно поаплодировала. Кто-то издал что-то похожее на смех. Пара красоток в углу комнаты с досадой вздохнули.
-Дамы и господа, это действительно завораживает! В этом раунде победу одержал многоуважаемый мистер Фидель! – Крис подхалимски захлопал. – У нас один-один! Все решится в третьей партии!
Этот сладковатый пидорок был слишком громогласным и однобоким. Его фразы начинались одинаково приторно и пафосно. Впрочем, также и заканчивались. Ему бы дешевок в клубах клеить, да трусы «D&G» рекламировать, а не ведущим быть.
Марк не понимал своего внутреннего спокойствия и внешней возбужденности. Он не нервничал, не думал о том, что все может кончиться, как-то по-другому, нежели победой. Хотя руки и ноги предательски дрожали, а мокрый потный след на спине говорил сам за себя.
Из барной части паба продолжала звучать музыка, сменившаяся чем-то зажигательным и громогласным. Что-то среднее между фламенко и рок-н-роллом. В ней даже не было слов. Да и не требовалось. Публика продолжала упиваться паршивым пойлом и происходящим. За прошедшее время, они поделились на три лагеря. Одни болели за Фиделя, другие за Марка, а третьим было насрать на всех и они просто пили, наблюдая за окружающими.
-Третий раунд, господа! – Крис торжественно взмахнул руками вверх, взывая к хлопкам в ладоши. Публика ответила отрывистыми аплодисментами.
Беседу вновь в свои руки взял Фидель.
-Знаете, Марк, моя идея сыграть с вами не кажется мне такой уж умной. Мы могли бы просто выпить, пообщаться, придти к какому-то другому консенсусу. Но я погорячился и сделал импульсивный выбор, а затем и такое же предложение в вашу сторону. Это всего лишь игра. Одна из сотен. Одна из непризнанных. Одна из самых дурацких, в которую я когда-либо играл.
Его моложавое и щетинистое лицо стало немного грустней. И даже улыбка в уголках рта не была такой задорно, как ранее.
-Раз уж вы заговорил об играх, - подхватил разговор Марк. – Что для вас игра? Какой в этом смысл? Не сейчас. В целом?
Он тут же потянулся к колоде и вытащил карту из центра. Четверка треф. Выглядело не очень обнадеживающе. Но Макиас решил погрузиться в завязавшийся разговор.
-Игра, играть, проигрывать, выигрывать. Даже этого слишком мало, чтобы описать те чувства, которые во мне будоражит любой игровой момент. За сотни лет, люди придумали бессчетное количество игр. С мячом, настольные, застольные, ролевые, компьютерные, с подсобными предметами. Можно одному, можно в паре, да хоть целой командой. Игры азартные, игры на интерес. Играют животные, играют дети, играют взрослые-дети и взрослые-животные. Все пробуют и получают удовольствие. Для одних это хобби, у других это профессии, для третьих - жизнь. Спортсмен, алкоголик, миллионер, бедняк – все могут играть. Различия влияют лишь на атрибутику и зрелищность этих игр. Но, знаете, самые ценные – игры разума и слов.
Я готов часами разговаривать, вводить людей в заблуждение, заставлять их улыбаться, смеяться, плакать. Слова, вообще, могут многое, но я знаю, что именно мои способны на все. Отчасти это социальное положение, но это лишь отчасти. Сама суть здесь – в голове, в нейронах, гипоталамусе. И это всего лишь научное объяснение. Внутри всего этого есть разум, который играет по своим правилам. Вы и я – мы просто узнаем его хитрости и начинаем понимать, когда он мухлюет. Разум играет с нами, мы начинаем играть словами, ввязываемся в азартные дебаты, перепалки и развлекательные игрища. Все это обретает некий смысл, попутно нагружая нас парой канистр допамина и вагоном эндорфинов.
Вы спрашиваете, что для меня игра? Удовольствие, воздействие, убийство времени. Какой в этом смысл? В этом нет смысла. Смысл в словах.
Марк заворожено посмотрел на оппонента, а затем молча вытянул карту из оставшейся колоды. Дама бубей. Пока ничего не ясно.
-Интересная мысль. Хотя не могу сказать, что солидарен с вами. Игра – это отличный способ поднять себе самооценку, заработать пару сотен, найти себе новых друзей. Но…
-Но игра не терпит болтовни, господа! – громогласно и грубо перебил Макиаса Крис.
Марк перевел ошарашенный взгляд на ведущего, но не сказал ни слова. Фидель тоже воздержался от комментариев, и просто сделал свой ход. С его губ не сходила легкая и глубокомысленная улыбка. Макиас уже не хотел ничего говорить – философская пятиминутка подошла к концу. Все должно решиться сейчас.
Оба игрока замерли, отстраненно глядя в стороны. Зрители зашептались, не понимая, как заставить события развиваться. Крис недовольно сморщил свое нежное личико. Время остановилось и все сейчас зависело от того, какую из оставшихся ламинированных картонок вытащит Марк. Он протянул руку и положившись на фортуну взял себе центральную карту. Буби. Восьмерка. Это был провал, неудача, конец. Ему захотелось кричать, ругаться, но он вспомнил о «чейндже».
-Я меняю карту! – выкрикнул на эмоциях Марк.
-Только после того, как мистер Фидель возьмет свою карту! – встрял Крис.
Макиас замолчал, подождал, пока соперник возьмет себе карту и внимательно ее осмотрит. Он чувствовал, что происходит что-то непонятное.
-Теперь, ваш обмен, мистер Маикас.
Марк выкинул даму в центр игрального стола. И тут же достал очередную карту из кучи. Пытался улыбнуться и показать свое безразличие, но ничего не вышло. Азартный мандраж дал о себе знать.
-Давай, сделай его! – выкрикнул кто-то из толпы.
Но, что значит сделай. Марк посмотрел на ламинированную бумажку у себя в руке. Тройка пик. У него нет пары. Нет шансов на победу. Нет больше времени, чтобы жить.
-Ваша очередь! – обратился ведущий к Фиделю.
Он взял вторую карту, посмотрел на нее несколько секунд и положил рядом с первой. Он был все также самоуверен и горд.
-Время вскрываться, господа!
Звучало суицидально и опасно. Марк потерял дар речи от неизвестности и предвкушения следующих минут. У него не было победы на руках, да и шансы оставались минимальные. Это была лотерея, которой позавидовали бы даже заядлые махинаторы и авантюристы.
Макиас открыл карты, и перед зрителями предстали дама бубей и тройка пик. Послышались ошарашенные вздохи и многочисленные шепоты между собой. Это было своеобразным фиаско в глазах зрителей клуба.
-Ну же, сэр, не отставайте. – подтолкнул Фиделя Крис.
Тот показал две карты рубашкой вверх. Это превращалось в очередное шоу, где Фидель очень настырно поддакивал зрителям. Он недовольно оглядел толпу, избавился от самодовольной улыбки и кинул обе карты на стол, изображениями кверху. Король пик. Король треф. Марк испустил раздосадованный и немного истеричный смешок. Зеваки начали совещаться и болтать между собой. У Марка ничего, Фидель собрал пару. Он мог бы радоваться, злорадствовать, думать, как отмечать победу. Вместо этого он был немногословным и всего лишь угрюмо уткнулся взглядом в стол.
-Мне нечего добавить, дорогие зрители, – выдавил из себя печально Крис.
На столе лежало гладкоствольное ружье, которое было заготовлено заранее. Оно было заряжено одним патроном, с бог его знает каким калибром и кучей пороха. В нем было все, что могло легко размозжить человеческую голову. Марк почувствовал страх в поджилках. Но это было лишь одно дуновение и ежесекундное ощущение. Собрав волю в кулак, Макиас протянул руку к ружью и обхватил ладонью его приклад.
-А знаете, это ощущается очень забавно, – сквозь слезы прохохотал Марк. – Я пришел сюда, чтобы сделать поступок мужчины, решительного человека, личности. А в итоге принимаю необходимость и смерть в лице вас и стального однозарядного ружья, с разрывным патроном.
-Не надо…
Крис хотел было что-то сказать, но Фидель бросил на него укоризненный взгляд и сумел остановить гнилой пидорский словесный поток.
-Но, если это моя точка в истории, то я готов ее поставить прямо здесь и прямо сейчас.
Макиас повернул ружье стволом к себе, раскрыл рот и засунул стальное дуло себе между зубов. Фидель на секунду сморщился и тяжело выдохнул.
-Знаете, Марк…я действительно раздосадован. Я прекрасно понимаю, что все будет звучат глупо и наиграно. Не хочу разглагольствовать. Мне очень жаль, Марк. Вы прекрасный человек, талантливый писатель и настоящий мужчина. Простите меня.
Он замолчал и опустил голову. Марк улыбнулся. Наблюдатели замолчали. Крис открыл от удивления рот. По сути, всем было ровным счетом наплевать.
-И вообще жизнь – это самое лучшее, что случалось со мной. Но я был равнодушен, несмышлен и считал, что рано или поздно со мной случится что-то лучше этого. В конце концов, я чувствую одиночество и боль, которая похожа на ледяной член, который так необходимо пригубить. Что будет дальше…да ровным счетом ничего. Вы все останетесь самими собой, а от меня останется только страница на «Facebook» и сотня-другая фотокарточек с друзьями. Мир прекрасен, не смотря на мой откровенный похуизм к нему.
Марк положил палец на курок, глубоко вздохнул и нажал на стальной крючок. Прозвучал щелчкок, приглушенный взрыв и холодная тишина внезапно поцеловала прямо в губы. Что-то, где-то, как-то. Реальность стала абстрактна, а сам факт существования мифологичным. Должно быть, это и есть смерть. А может простое пробуждение.
***
Звучало что-то из «Linkin Park» или «Infected Mushrooms». Сложно было определить в точности. Марк чувствовал холод и вместе с тем настойчивое тепло. Оно обволакивало волосы, голову и проникало прямиком мозг. Все становилось чуть более ощутимым. Но было все также темно и пусто. Он попытался открыть глаза. Салон машины, музыка из динамиков и темная фигура за рулем. Дверь громко хлопнула, не то открываясь, не то закрываясь.
-Что здесь происходит? – пробубнил сквозь слипшиеся губы Марк.
-Это я могу тебя спросить! Какого черта ты завалился ко мне в тачку! – прозвучало в ответ.
Голос был грубым, с хрипотцой и абсолютно незнакомый.
-То есть как?
-То есть так! Отошел поссать называется, блять! Пошел вон!
Человек из-за руля обернулся и толкнул Марка в колени. Мужик средних лет, с проплешиной, вторым подбородком и маленькими потными ладошками.
-Окей, окей, как скажете!
Макиас оторопело открыл дверь и вывалился на улицу. Он был пьян, одет и немного удивлен. Вокруг была зима. На асфальт продолжал падать пушистый и крупный снег. Где раздавался скрип продавливаемого снега. Из заведения по соседству звучала музыка. Все было похоже на сказку прямо как из фильмов про рождество. А как же Фидель и клуб?!
Еще секунду назад все казалось очень осязаемым и живым. А теперь, он будто бы вернулся в прошлое на Дэлориан. Но его не встречали ни Док, ни вообще хоть кто-то дружелюбный. Только таксист, который несколько секунд назад мочился на промерзшей улице.
Марк достал телефон и залез в записную книжку. Ввел букву «A» и стал листать вниз. Пальцы моментально стали краснеть и замерзать на весенне-зимнем морозе.
Aber Michael
Akler Diego
Andrew Jan
Artur Klop
AZ-Shop.
Он пролистал снова вверх, затем вниз. Но из всех имен на «А» он не нашел нужного. Там не было Ann Newsail. Обескураженный происходящим, Макиас закинул телефон в карман пуховика и засеменил в сторону «ДиСиВи», которое переливалось музыкой и светом в столь поздний час. Несколько десятков шагов по скрипучему и немного липкому снегу. А следом за этим еще больший шок. Марк стоял перед зданием, в котором он привык видеть паб-клуб Сэмюэля. Где можно было выпить, пообщаться, в конец концов, сыграть в дурацкие карты. Сейчас всего этого не было. Стены здания были оббиты декоративным пластиком, стекла закопчены до непроглядной тьмы, а вывеска над входом переливалась россыпью букв: «Dream-Drunk-Funk».
Марк растерялся. Но приняв единственно-верное решение, потянул на себя ручку двери и зашел в заведение. В заведении было мало людей. Пара парочек за столами, несколько квартетов заядлых выпивох, худосочная барменша и одинокий суровый мужик в круглых очках, с короткой стрижкой и бокалом темного пива рядом с собой. Перед ним на столе лежала объемная книга в твердом переплете, которую он придерживал за край. Простояв еще секунду в дверях, Марк направился прямиком к нему.
-Сэмюэль! – неловко бросил Макиас.
Мужчина оторвал взгляд от книги и посмотрел на Марка сквозь круглые линзы. Секунду его лицо не выражало ничего, кроме недоумения.
-Прости? – прозвучало искренне.
-Что тут вообще происходит? Где Фидель, где Крис, где все? У нас же была игра!
В воздухе продолжало витать непонимание, сигаретный дым и звуки лиричной музыки.
-Я не понимаю о чем ты, но сделаю вид, что твое присутствие меня нисколько не угнетает. Лучше выпей еще пива и продолжи приставать к той симпатичной блондиночке, которую обхаживал предыдущие пару часов.
-О чем ты говоришь? Я Марк! Ты встретил меня в парке, затем привез сюда, налил пива, рассказал про карты…
Сэмюэль встал из-за стола и подошел к Макиасу в упор.
-Слушай, парень, я тебя не знаю. Но тот факт, что ты знаешь обо мне слишком много для незнакомца, пробуждает во мне желание сжать кулаки, и как следует дать тебе по твоей сладенькой физиономии.
-Прости…прости, должно быть, я обознался, – Марк выставил перед собой открытые ладони и сделал несколько шагов спиной вперед, отступая назад.
Он продолжал ощущать на себе агрессивный взгляд Фера. Макиас развернулся и быстро покинул незнакомое заведение.
Снег продолжал сыпать с ночного, почти беззвездного неба. На улице не было ни души. И даже такси, в котором Марк успел задремать, куда-то исчезло. Исчезло вообще все. Как будто бы кто-то за считанные секунда отнял у него часть жизни. Происходящее казалось слишком нереальным и отчасти ужасающим. Как в сказках Макги. Если не хуже.
Наш Макиас достал телефон, набрал номер по памяти и спустя череду гудков с неимоверным восторгом услышал до боли в печени знакомый заспанный голос.
-Хьюс!
-Еще четыре пинты за первый столик? Один момент! У меня тут хмельное пекло. Чего тебе?
-Хватит ворчать, старый мудак. Я просто рад тебя слышать.

















-
Должно быть, ты хочешь услышать от меня что-то более ясное и вразумительное. Получить ответы на пару-тройку вопросов. Высказать мне то, какой я мудак и чего не хватает в нашей с тобой истории про Марка. Или что-то еще, о чем я даже еще не успел задуматься.
Из песни не выкинешь слов, а из жизни, которая живет только в книгах, не выкинуть бумажных лет.
Грустно заканчивать очередную книгу. Это все равно, как если ты провожаешь близкого друга на другой континент, в незнакомую страну к другим людям. Все, что было до этого, было вашим. А теперь настало время разделить его истории еще с кем-то. В такие моменты в тебе просыпается собственник и эгоист. Но прекрасно понимаешь, что так будет лучше. Для вас обоих. Для всех. И когда самолет такого вот друга устремляется в воздух - именно тогда и только тогда, ты ощущаешь ту самую, гнетущую пустоту.
Марк, я буду скучать.
И напоследок.
***
-Испытывая очередное разочарование, понимаешь, что тем самым ты делаешь для себя огромное открытие. Твой мир был одним, затем легко перестроился на новый уклад. Тебя здорово встряхнули. Три слона сменились плоским куском суши и воды, со своим краем света. Ты приспособился к этому, стал другим, но тут внезапно проснулся. А мир вокруг, так и остался круглым. Нет ни слонов, ни края света. Но знаешь, если все это сложить в одну коробку и перевязать красивой ленточкой, то сбоку на ней можно написать «|МИР|». А ниже, маленькими буквами «Не открывать. Все они, тем не менее, счастливы».
-Ты, что, пьян?
-Скорей немного обдолбан и долбанут.
-Я не хотела тебя обидеть. Просто это так абстрактно, рассудительно и глупо одновременно. – она замолчала. - Ты не такой, как эти горе-мачо, желающие помусолить свой кривой член об очередную киску. Они слишком прозрачно катят яйца и это уже надоело.
-Знаешь, я бы с удовольствием занялся с тобой сексом, а если бы он оказался чертовски хорош, то еще десяток-другой раз. Но я говорил все это не затем, чтобы твои трусики прилипли к стулу. Я действительно так думаю. Это мое мировоззрение и мироощущение. А теперь прости, но я должен идти.
Он встал из-за стола и направился к барной стойке, за которую как раз вернулась барменша. В заведении было достаточно много гостей. Одни выпивали, другие курили, третьи делали и то и то. Фоном транслировался матч по соккеру, между национальными сборными. Играли команды из Южной Америки. Стены были выкрашены в холодный синий цвет, но в сумме с профессионально нарисованными граффити, это выглядело эффектно и симпатично.
-Марки, дорогой! – девушка обрадовалась искренне, и тут же наклонился за стойку, целуя парня в щеку.
-Я тоже рад тебя видеть, Риви. Скажи, Бобби на месте?
-Да, он в подсобке, считает выручку и хлещет вискарь.
-В этом весь Хьюс!
Они почти синхронно захохотали и обменялись дружелюбными улыбками. Все-таки эта девушка была находкой для Роберта Хьюса. И он, понимая это, берег ее, как зеницу ока. Парень обогнул бар, за которым стояла девушка, и зашел в подсобное помещение. Дверь неприятно скрипнула.
-Эй, Бобби! Какого хера твоя женщина пашет, как черт, пока ты дегустируешь целую бутылку отвратного пойла!
-Ты ничего не понимаешь в лучших сортах виски, простолюдин, – он довольно причмокнул. - Привет Марки!
Друзья обнялись и похлопали друг друга по плечу. В углу комнаты гудел вентилятор, взбивая своей прохладой летний воздух, просачивающийся через небольшое окошко. На плите что-то томилось в маленькой кастрюльке. Стол был засыпан денежными купюрами, монетами и всевозможными чеками. Горой, над всем этим, возвышалась стеклянная бутылка и низкий, наполовину полный стакан.
- Может, пропустим по стаканчику? - поинтересовался Бобби.
-Тебе бы попридержать коней, а то пропустишь сегодня обязательный семейный секс. Мушкет заклинит.
-Мушкет Роберта Хьюса всегда заряжен лучшим порохом. Давай уже выпьем!
-Не-не-не, мне еще за руль.
-А, точно, ты же за ключами пришел. Нет, чтобы просто так к старику Хьюсу зайти!
-Ты чего начал!? Мы позавчера с тобой итак в сопли напились, тебе мало?!
-Да, я бы каждый день так накидывался! Хорош мартишок тогда был!
-Так ты дашь мне ключи или нет?
-Мог бы уже свою тачку купить!
-Ты все равно, почти не ездишь, как разница.
-Лаааадно, - Роберт дошел до холодильника, стоявшего рядом с плитой, и взял с самого верха связку ключей. – Тут от багажника, от зажигания и еще какой-то. Не просри!
-Если что, отдам тебе свое правое яйцо. – со всей возможной серьезностью, бросил парень.
-Да твои шары и колеса от моей ласточки не стоят. Ты надолго?
-Туда, пару дней там и обратно. К началу следующей недели вернусь.
-Уверен, что оно того стоит?
-Невада прекрасный штат! Я привезу тебе магнитик или трусы цыпоньки, с которой проведу незабываемую ночь…
-Мужик. – отрезал Бобби.
-Да, Хьюс, я готов встретиться с отцом. Может быть он пошлет меня нахер, а может бросится в объятия и этим же вечером мы поедем куда-нибудь в лес, где разожжем костер и будем жечь зефир, под страшные истории, как отец и сын. Я не знаю, что будет, Бобби. Но очень хочу узнать.
Роберт обнял парня и взъерошил тому волосы.
-Езжай уже.
Они оба улыбнулись и отрывисто посмеялись. Все, как в старые добрые времена.
-А откуда ты знаешь, где он живет?
-Приснилось, – честно и не скрывая улыбки сказал он.
Он звякнул ключами и оставил своего друга в одиночестве. Прошел вдоль бара, вышел на улицу и вдохнул горячего летнего воздуха. Асфальт изнывал от жары и буквально проминался под резиновыми кедами. Старенький «Volvo» Бобби стоял прямо у входа. Парень подошел к машине, вставил ключ в замок и открыл водительскую дверь. Поправил зеркала, открыл окна, отодвинул сиденье, включил магнитолу.
If we don't we're gonna blow a 50-amp fuse"
Sing it to me now...
Он завел двигатель, послушал его мирное урчание и посмотрел в зеркало заднего вида. Выжал сцепление, переключил на первую передачу и надавил на газ. Машина покатилась, постепенно набирая обороты.
You can't always get what you want
Он ехал по дороге, обгоняя другие авто. Красный свет сменялся желтым, а затем и зеленым. «Ролинги» звучали ободряюще. В такие моменты, ему казалось, что он способен на все. Ведь, когда у твоей жизни клевый саундтрек – то и она сама становится таковой.
But if you try sometimes well you just might find
You get what you need
Он – Марк Макиас. Такой же парень, как ты и я. Ему все еще двадцать. Он все также не ищет вредных привычек, продолжает пить и легко заводит новые знакомства. Но кое-что успело измениться. Марк перевелся на заочную форму обучения, сумел все-таки написать книгу, и редактор одного из издательств попросила его перезвонить в четверг, когда она дочитает рукопись до конца. Хотя важней то, что он все так же продолжает верить в существование любви. Любви к людям.
И порой куда важней наличие желаний, чем их исполнение…
2010-2011