Пять мертвых поросят

А дело было так…
Когда в издательство принесли сказку про «Трех поросят», редактор долго не мог понять, почему это – детское произведение. Во-первых, поросят было пятеро, и звали их, соответственно, Ниф-Ниф, Наф-Наф, Нуф-Нуф, Нюф-Нюф и Ныф-Ныф. Первая фраза сказки впечатлила редактора: «Она любила его, а он отвечал ей взаимностью». Далее по ходу прочтения стало ясно, что Волк, как неимоверный злодей, успел слопать только двух, причем, первую половину сказки занимало описание самого процесса поедания несчастных животных.
За окнами издательства шло советское время. И сказка для детей, наполовину состоявшая из кровавой сцены, навела редактора на мысль, что советские дети не заслуживают того, чтобы воспитываться на подобных ужасах.
Редактор, человек 40 лет, измученный вечными долгами и женой-стервой, веривший в незыблемую советскую систему, понял, что без жесткой правки сие литературное произведение не обойдется, и уверенной рукой вычеркнул первую фразу. В процессе переделывания он так увлекся, что стал достаточно смело вычеркивать фразу за фразой, абзац за абзацем. Таким образом, из сказки сразу же пропали Нюф-Нюф и Ныф-Ныф, безжалостно съеденные Волком. Описание сцены их поедания напоминало добротную работу мясокомбината.
«Через 15 лет совместной жизни она застала его со служанкой», - прочитав эту непонятную фразу в середине сказки, которая никак не относилась к общему действию, редактор понял, что у писателя не все нормально в личной жизни. И только после того, как уцелевшие три поросенка кинулись строить себе дома, чтобы скрыться от Серого злодея, редактор понял, что в этом есть созвучие с великим социалистическим строем. Бесстрашной рукой он переделал название в «Три поросенка». Довольный своей работой он стоял у окна и курил.
Так появилась на свет замечательная сказка «Три поросенка».
А на следующий день он сел и заплакал… В его руках была сказка «Красная шапочка и отравленные пирожки».