ОБЫКНОВЕННАЯ ЖИТЕЙСКАЯ МЯСОРУБКА. Повтор, для тех, кто не читал.

Обыкновенная житейская мясорубка.

Драма из жизни.

Оля стушила лук, нарезала мясо и полезла в шкафчик за мясорубкой, но там её не оказалась. “Ух, эта Люська, опять не вернула!” – разозлилась она и, сделав два ша- га по лестничной площадке, постучала к соседке. Дверь оказалась, как всегда, незапертой, и Оля, войдя в коридор, крикнула Люсю.
- Заходи, её нет! – голос шёл из кухни. Оля заглянула туда: посреди кухни врастопырку стояла лестница, на перекладине которой под самым потолком сидел Борис,Люсин муж и широко улыбался перемазанным извёсткой лицом.
- А, может, я за неё? - спросил он, хитро прищурившись.
- Больно ты мне нужен, белишь себе и бели, я за мясорубкой пришла, третьего дня твоя занимала, “на минуточку”!
- Посмотри сама,она только что ушла в садик за Яночкой. Оля осмотрелась и увидела свою мясорубку в мойке, заваленной грязной посудой.
- Ну, всё, больше я твоей жене ничего не займу. Просто свинство какое-то!
Борис мигом слетел с лестницы, пустил горячую воду и принялся тереть
мясорубку тряпкой.
- Давай её сюда, я сама вымою. Всё равно теперь кипятить придётся.
- Что, муженёк скоро придёт, котлетки ему готовишь?
- И дети вот-вот будут, а у меня из-за твоей Люськи ничего не готово...
- А кто бы мне приготовил? Жена моя меня голодом морит,ничего для меня делать не хочет. Живу, можно сказать, впроголодь, всё всухомятку.
- Почему так?
- Не любит она меня, из дому гонит.
- Чего это?
- Зайду как нибудь, расскажу...
Проводив соседку, Борис присел на табурет и грустно уставился на недокрашенный потолок. “Бели-не бели, вертись-не вертись, хоть под ноги ей стелись, а всё равно ничего не изменишь”... – Он тяжело вздохнул и полез на лестницу.

Несколько лет назад, когда они ещё жили в другом доме, Борис свозил по крутой лестнице коляску с их недавно родившимся сыном. И наказывала ему жена, и не раз, чтоб сначала выносил коляску, а потом уже ребёнка. И вот, будто бес его попутал, или просто лень было два раза на шестой этаж бегать, но уложил он сыночка в коляску и стал толкать её вниз по лестнице. А у коляски, старой нелепой конструкции, ручки были съёмные, вот они и остались у него в руках, а коляска пошла кубарем вниз... Борис чуть на себя руки не наложил. Откричавшись, Люся перестала разговаривать – молчала и на работе, и дома. Но, когда она смотрела на мужа, глаза её сужались от презрения, лицо искажалось ненавистью и с губ её с шипением срывалось:
- Уйди с глаз! Ненавижу! - Борис съёживался от её слов, уходил из дому и брёл, куда глазаглядят, тираня себя ещё больше,чем жена...
Время немного сгладило остроту произошедшего несчастья, и Борис убедил жену родить второго ребёнка. Так появилась Яна. Первый год Люся была счастлива, с удовольствием возилась с девочкой и в порыве любви и восторга сюсюкала над ней,искала и зацеловывала. А когда выносила её во двор, то высоко поднимала вверх и, поворачивая девочку на все стороны, чтоб и соседи могли полюбоваться её дочкой, гордо приговаривала:
- Смотрите, какая у меня красавица... В шестнадцать лет выйдет замуж!
Но со временем Люся всё больше замечала, что дочка её – вылитый муж, которого она по-прежнему ненавидела. Она не могла простить, не могла забыть, и печальные мысли не оставляли её:вот бы исполнился её сыночку годик, и он бегал бы вокруг неё... А потом два, потом три годика. И он пошёл бы в садик... Но его нет, а в садик ходит Яночка,которая так похожа на этого человека, ставшего ей совершенно чужим. Иногда, столкнувшись с ним в узком коридорчике их небольшой квартиры, она мысленно возмущалась: “Что этот человек здесь делает? Почему я всё время должна на него натыкаться! Сколько же раз ему надо говорить, чтоб убирался!”
В конце концов, после очередной Люськиной истерики, Борис ушёл,бросив ей на ходу:
- За Яночкой смотри... На алименты можешь не подавать, деньги на ребёнка буду сам приносить.
И они развелись – быстро и без скандалов, только бы скорее не видеть друг друга.Раз в неделю Борис появлялся во дворе, в дом не заходил, садился на лавочку и ждал,пока Люся выпустит Яночку во двор. Он приводил её на другой день к вечеру, доводил до дверей и, убедившись, что бывшая жена дома, уходил, избегая встречи с ней.
Теперь в доме стало тихо, к тому же, Яночка была ребёнком очень спокойным, приходя из садика, играла в куклы и ни о чём не спрашивала. Иногда Люся ловила на себе её грустный взгляд, но молча отмахивалась от неё, приговаривая про себя: “Ничего, привыкнет...” А вскоре и сама затосковала. Конечно, не за Борисом она скучала. Просто, одиночество становилось невыносимым.

Как-то Люся возвращалась с работы. Автобус был так переполнен, что минут пять ей пришлось ехать,стоя одной ногой на ступеньке. А когда стало посвободнее, она поднялась, наконец, в салон, но дальше кабины водителя ей пройти не удалось. Люди, протискиваясь в автобус, затолкали Люсю в неотгороженную кабину водителя, и она оказалась чуть ли не на коленях у шофёра. Люся отталкивала чью-то широкую спину, пытаясь оторваться от водителя.
- Дамочка, вы надолго тут устроились? – засмеялся он, - вы мне мешаете!
- Я не виновата, вы же сами видите, что делается! – пыхтела Люся, неловко поворачиваясь и пытаясь выпрямиться.Наконец, ей это удалось, и она начала протискиваться в салон.
- Стойте тут, возле меня, а то придавить могут,а потом возись с вами, скорую вызывай! Тут на днях одну так сдавили, что у неё рёбра треснули!
Он вёл автобус, глядя то на дорогу, то на распалённую в борьбе за жизненное пространство молодую краснощёкую женщину. Теперь она уже стояла, прижатая к его плечу. “Симпатичный какой бабец! “ – косился на неё водитель,- ишь, губки-то бантиком и всё остальное тоже ничего...”
- Вы так ко мне прижались, что осталось только узнать, как вас зовут!– продол- жал подшучивать он. – Меня, например, Валера звать, а вас?
Неожиданно для себя она назвалась. Всё это время, что Люся стояла возле водителя, взгляд её был прикован к его рукам. Закатанные по локоть рукава его рубашки обнажали крепкие загорелые мужицкие руки.“Не то, что у Бориса – хилые да тощие,” – с запоздалой иронией думала про себя Люська... И ещё ей понравилось то, как он говорил с ней – весело и запросто, будто они старые знакомые.
- Может, и адресок дадите? – попросил он, не особенно надеясь на её согласие.
Но и адрес она назвала легко, не задумываясь.
Валерий немного удивился этой лёгкости и спросил, ухмыляясь:
- Я могу предположить, что вы одна живёте?
- Ну почему одна, с дочкой.
- А муж, значит, не имеется?
- Нет, разошлись мы ...
- Ну, тогда непременно ждите меня завтра, после смены! – повеселел он.
На следующий день Люся, едва дождавшись конца работы, заспешила домой. Она особенно не надеялась, что он придёт, но на всякий случай решила что-нибудь приготовить. Когда в дверь позвонили, жаренная картошка с нарезанной сверху колбасой уже парились на сковороде под крышкой.
С сильно бьющимся сердцем Люся бросилась открывать двери. На пороге стояли двое мужчин. Одного из них она узнала сразу.
- Заходите... – растерянно проговорила она. - Не ожидала я, Валера, что вы не один придёте, - не скрывая разочарования, сказала Люся.
- А это я для храбрости друга с собой прихватил, не возражаете? – он неловко засмеялся. – Знакомьтесь, – Илья...
Настроение у Люси быстро исправилось, и она сияла, не скрывая своей радости. Впервые за эти тягучие, тоскливые дни она сумела расслабиться, стряхнуть с себя страшное напряжение, в котором постоянно находилась. И когла после долгого застолья с выпивкой, что прихватили с собой гости, шуток и анекдотов Илья незаметно исчез,а Валирий остался, она не противилась.

Окнчание следует.