Маньяк.

МАНЬЯК.

У Семёна Семёновича умер приятель, не старый ещё мужик. Они несколько лет проработали вместе, пару раз съездили на рыбалку, на Ангару, Семён гулял на его второй свадьбе. Он достаточно хорошо знал и третью жену, а теперь вдову, приятеля. Вот она и пригласила Семёна Семёновича на поминки на 40 дней. На похороны не пригласила – всё случилось быстро и страшно – не до того было. А на 40 позвала.
Пришёл Семён Семёнович в знакомую квартиру, поставил две свои гвоздички в одинокую вазу у фотографии с чёрной ленточкой, и задумался о бренности жизни …
Впрочем, долго грустить ему не дали, хозяйка позвала за стол. За столом оказалось 10 женщин и один мужчина – он сам. Родственники усопшего из деревни на 40 дней уже не приехали, а собрались только хорошие знакомые вдовы. Женщины выпили, не чокаясь, по рюмке на помин души безвременно ушедшего супруга своей подруги и занялись салатами. Ели, нахваливали, спрашивали рецепты. После второй разговор за столом стал более непринуждённым. Женщины откровенно заговорили о своих проблемах: о безуспешной борьбе с лишним весом; о мужьях – пьяницах, лентяях и гуляках, которые, тем не менее каждый вечер возвращаются домой и за это им всё прощается; о детях – двоечниках и неряхах, которые повзрослев поступают в институты и учатся там без троек, создают свои семьи и рожают своих детей. Да много о чём можно поговорить женщинам при встрече, ведь по телефону обо всём не поговоришь, а главное не видно лица собеседницы.
Семён Семёнович, старый холостяк, чувствовал себя не совсем уютно в чисто женской компании. Он не участвовал в общем разговоре, односложно отвечал, когда к нему обращались, предлагая добавку, наполнял женщинам рюмки и думал о своём.
В конце вечера, немного захмелевшие дамы, пустились в воспоминания, в рассказы из своей жизни и жизни своих знакомых. Одна из них, Лариса, невысокая, симпатичная, и очень словоохотливая женщина средних лет, сидевшая напротив Семёна Семёновича, стала рассказывать историю происшедшую с ней самой:
- Девочки, вы знаете, как я люблю грибы? И даже не столько готовить их и есть, сколько собирать. Мне и осенний лес очень нравится. А какая радость, когда находишь белые, или груздёвую полянку, или трухлявый пень, усыпанный коричневыми молодыми опятками! По грибы я хожу в основном в окрестностях своей дачи. Иду, обычно, по сопочкам до речки Караульная, и всегда возвращаюсь с полной корзиной. А в прошлом году прошёл слух, что в наших местах, в районе станции Минино, маньяк объявился. А грибо-ов в том году было! Видимо-невидимо! Ну, за маслятами в ближний соснячок я-то ходила. А вот в тайгу за хорошими грибами идти было страшно – женщина я одинокая! Походила по соседкам, порасспрашивала – не составит ли кто компанию? Но не повезло. У одной хондроз разыгрался, у другой дочь с детьми приезжает, третья вообще маньяка панически боится – даже когда со мной у калитки разговаривала, постоянно оглядывалась. Ну, что ж думаю, ладно! А мне-то чего терять – женщина я одинокая, да и не на каждую же маньяк бросается! Взяла я корзинку свою любимую, двухведёрную. Взяла ножик, помнишь, Ириша, тот, с наборной ручкой? Который моему «бывшему» дружки подарили? Вот, и пошла.
Пошла-то я не с самого ранья, а попозже, когда роса подсохла. Сначала грибов совсем не было. Пока до речки дошла, набрала только десяток лисичек с ладонь, да несколько волнушек. Ничего, думаю, никуда вы, голубчики, от меня не денетесь – у меня нюх на грибы! Перешла я на другой бережок, поднялась в горочку, и тут пошло: белые грибы буквально стеной стоят, один лучше другого! Набрала я полную корзину и пошла домой. А грибы не кончаются! И жалко их в лесу оставлять! Сняла я тогда штормовку, свернула кульком и рукава связала. Нарезала ещё грибов и в штормовку.
И вот иду это я гружёная, а на мне только футболка с короткими рукавами, и комарьё налетело! Лицо и шею я ещё дома кремом «На, комар!» намазала, а с собой взять не подумала. Вот и давай эти кровопивцы меня за руки кусать. Остановилась я отдохнуть и давай себя по рукам шлёпать: хлоп! хлоп! Вдруг, слышу сзади:
- Что, кусают комарики?
-
Оборачиваюсь, а у сломанной берёзы мужчина стоит. Я ведь только что там прошла, а его не заметила! Да и мужик-то так себе, ни о чём. И одет неважно: шляпа старая, плащик серый, защитные штаны. Я его даже не испугалась.
- Здравствуйте, - говорю. – Как грибы?
- Грибы-то? Хм-м … растут. Растут, милая. Подойди ко мне и глаза закрой!
Ну, я и подошла. Глаза закрыла и ни о чём таком не думаю. Чувствую, он аэрозолью на меня брызгает: вжик, вжик … Ну, я ещё немного постояла. Глаза открываю – нет никого!
Вернулась я на дачу и забыла об этом случае.
А этой осенью пошла я опять по грибы. С утра-то прохладно было, а днём солнышко пригрело, жарко стало. Сняла я куртку и положила в корзину, поверх опят. А мошкара опять налетела! Я иду, веточкой отмахиваюсь, на лес любуюсь. Красота! Всё жёлтое и зелёное и красненькое – глаз отдыхает! Смотрю, места знакомые: осинничек, широкая сосна, сломанная берёза, возле берёзы … мужчина стоит!!! Всё тот же и одет так же. Я остановилась, а он рукой манит: иди сюда! Я дух перевела, бадошку свою рукой сжала и думаю: “- Ну погоди, гад! Ведь всё-равно подойду!»
Подошла к нему близко-близко и глаза закрыла. Чувствую, он ладонью меня по руке гладит от плеча до запястья. По одной руке, по другой … А на ладони у него что-то прохладное, нежное. «- Крем от комаров!» - поняла я. Открываю глаза – и опять никого нет!
- Да это же маньяк! – думаю. – Вот какие случаи бывают!
Лариса закончила рассказ, и сквозь свою рюмку посмотрела на Семёна Семёновича. Тот похолодел, по спине прошли мурашки и он подумал, как хорошо, что он сегодня пришёл сюда в больших очках со стёклами «хамелеон» и в новом тёмно-синем костюме.
Семён Семёнович торопливо разлил по рюмкам остатки водки из бутылки и проговорил:
- Давайте не будем вспоминать о плохом. Предлагаю выпить ещё раз за нашего безвременно ушедшего друга, который нас познакомил и снова собрал вместе!
А некоторое время спустя, когда женщины встали из-за стола и начали собираться домой, он склонился к Ларисе и негромко сказал:
- Уже поздно, разрешите, я Вас провожу? …