Ниндзя

Ниндзя.
Этой ночью мне не спалось. Провалилась в сон я только под самое утро. И так же внезапно меня выдернуло из него под звук кошачьего шипения, глухого удара и вывалившейся на улицу москитной сетки.
Вскочив с кровати, я подбежала к окну. В темноте руки все никак не могли нащупать веревку от римской шторы, зацепившуюся за рамку висевшей рядом на стене фотографии. Чуть не сорвав рамку с гвоздя, я наконец справилась и подняла штору, вскочила на подоконник и выглянула наружу.
- Тамоша, ты куда?! А ну вернись быстро! Бегом домой! Тамоэ, кис-кис, - позвала я по-хорошему.
Белое пятно на краю крыши даже ухом не повело и равнодушно отвернулось.
- Вот зараза! – выругалась я не громко. – Ладно, а ну быстро иди сюда!
С этими словами я загромыхала по железному карнизу и выскочила на крышу соседского дома. Первые пять минут спросонья я бестолково скакала то в одну, то в другую сторону в таких же бестолковых попытках поймать своего кота. А этот дурак, опьяненный внезапно полученной свободой, бегал кругами на полусогнутых лапах, пытаясь утолись свое любопытство и казаться взрослым и бесстрашным котом одновременно.
Если бы моей соседке не повезло в этот момент проснуться и выглянуть в окно, её бы хватила кондратия. Даже страшно себе представить когда живёшь на втором этаже, увидеть ночью в окне скачущую туда-сюда длинноногую горбатую фигуру в светлом саване, с расставленными в стороны руками с раскоряченными пальцами, торчащими на голове дыбом волосами и негромко шипящую под нос словно заклинание «Тамоэ-дурачина, Тамоша, кыс-кыс, иди ко мне! … придурок!».
Когда я окончательно проснулась, то вдруг осознала, что босиком бегать по крыше очень неприятно. И вообще, я же очень сильно боюсь высоты! Так что я бухнулась на попу поудобнее - насколько это возможно было на покатой крыше, покрытой волнистым шифером – и начала передвигаться осторожно, то сползая вниз на ногах, то медленно поднимаясь наверх. Потом я вовсе замерла и призадумалась.
Мой кот все наяривал вокруг по периметру крыши, сознательно держась на расстоянии не только от меня, но и от окна, в котором застыл мой муж. А в глупой башке у него видимо пульсировала только одна мысль: «Свобода, вот она! И вся моя».
Я же сидела и тоскливо смотрела на небо. Звезды давно пропали и горизонт постепенно обновлялся красками нового дня. Светало.
Неужели я так и проторчу тут до вторых и третьих петухов? Ну уж нет!
Краем глаза заметив недалеко от себя движение, я предприняла очередную головокружительную попытку поймать беглеца. Вскочив, я поскакала мимо окна соседки – надеюсь днём судьба-злодейка не столкнет нас во дворе – и замерла на небольшом расстоянии от кота, аккуратно зажав его между стеной и каким-то выступом. Затем, присев, равнодушно отвернулась. Мой дурак немного постоял, помялся, а потом тихонько решил прошмыгнуть мимо. В тот же миг моя рука сама по себе, словно охотившийся коршун, упала сверху на свою жертву и схватила её за голову.
Слишком поздно раздался один единственный тонкий мявк...
Вскочив на ноги и изображая охотника из эпохи каменного века, я поскакала назад к своему окну, издавая громким шёпотом какие-то странные звуки, по всей видимости символизирующие победу над гнусным врагом. В руке я крепко сжимала башку мохнатого дурака. Кстати, голова у моего кота хорошо скреплена с телом, раз не оторвалась во время такой транспортировки. Гордо поставив ногу на подоконник, я передала свой трофей мужу.
- Ты моя ниндзя! Горжусь тобой!
Приняв трофей, муж отпустил кота на пол и помог мне забраться назад домой через окно. Осталось совсем ничего – вымыться и лечь спать. Под кроватью обиженно мявкал неудавшийся беглец.