Счастливый час

­Вика проснулась со странной мыслью, что время не течёт, а проносится мимо таким-то бурным горным потоком, обдавая ледяными брызгами и не принося ничего, кроме разочарований.

Казалось бы, совсем недавно, она стала счастливой студенткой столичного ВУЗа, правда, поступила без общежития, и студенческая жизнь как-то стороной обошла её. Впрочем, ей даже завидовали, что она жила у родной тётки на всём готовом. И действительно, Светлана Сергеевна, мамина сестра, к тому времени овдовела и приняла её, как родную дочку. Но к ней запросто не заглядывали в комнату подружки, жившие в общежитии, ребята не звали на какую-то, стихийно возникшую вечеринку, и робкий вздыхатель не заглядывал за учебником. Тётя Света всячески оберегала племянницу – чтобы там ничего не вышло… Ни-ни! Поэтому, дискотеки, совместные поездки в Питер и Финляндию миновали, не оставив никаких приятных воспоминаний о бесшабашной студенческой жизни.

В школе Вика не проявляла особых способностей, но учёба в ВУЗе давалась легко. Тётя Света перед каждым зачётом или экзаменом гадала на картах и советовала в какое время студентке нужно выбирать билет. Как ни странно, это помогало. Даже на престижную работу Вика устроилась благодаря этим гаданиям, хотя в тайне понимала, что главную роль на собеседовании сыграло то, что она жила в старом районе центра столицы, в двух кварталах от офисного центра, где располагалась дирекция и топ-менеджеры фирмы-работодателя. К тому же, она была не за мужем, поэтому никогда не отказывалась задержаться на работе или прибежать в выходной на пару-тройку часов, чтобы срочно оформить документы на товар и разослать по магазинам или партнёрам. Начальство это ценило и повышало по служебной лестнице, но считало возможным звонить по любому поводу и в любое время.

Два года назад, тётя Света покинула сей грешный мир, оставив Вику наследницей не новой, но очень удобной квартиры. Впрочем, начальник отдела продаж, известной торговой сети, получившей личный кабинет в современном офисном центре, проводила в нем в два раза больше времени, чем дома. О ней сослуживцы за глаза говорили – «Вика вошла в директорат, но теперь оттуда не вылезает», что, к сожалению, было правдой.

Эти выходные обещали быть посвободнее, потому что «лучшие» представители фирмы уехали в Сочи на конференцию по сетевой торговле. Всю неделю отдел продаж, во главе с начальником, готовил отчеты, красивые презентации и яркие буклеты. В награду за отличный труд, её назначили ответственной по фирме. Правда, в офисе она оставила на выходные смену из трёх пар сотрудников, работающих по восемь часов, а сама не расставалась со служебным сотовым.

После привычных утренних дел, Вика вдруг осознала, что не знает, чем себя занять. На работу не нужно бежать, семейных проблем нет, дачи нет, машину по договору обслуживает фирма, небольшую квартиру раз в неделю обслуживает аккуратная женщина из другой фирмы. Она неожиданно поняла, что даже хобби нет. На работе сотрудницы, время от времени, пытались заводить разговоры о домашних питомцах, цветах, рыбках, кулинарии, одежде и других женских увлечений, но начальник тактично уклонялась от подобных тем.

Вика сидела на кухне с очередной чашкой кофе и перебирала возможные варианты занятий на выходные, но и тут столкнулась с тем, что всё дела у неё расписаны на месяц вперёд – фитнес, парикмахерская, салон красоты, заказ в доставке и приезд курьеров. Телепередачи она никогда не смотрела, поэтому даже популярные сериалы никогда не смотрела и не обсуждала. Единственным «мужчиной в жизни» был компьютер, который можно включить или выключить в любой момент. И главное, она смогла убедить себя в этом.

Даже просто пройтись по Московским скверам или посидеть в ресторане у веки, сегодня не хотелось. Накрапывал тоскливый дождь, подгоняя упрямых прохожих, которым, непременно сейчас, нужно куда-то спешить.

Вике вспомнилось, что Светлана Сергеевна часто открывала свой шикарный резной секретер старинной работы, хранивший несметное количество интересных вещей и забавных безделушек. Иногда и племянница присоединялась к ней, чтобы подержать в руках и внимательно рассмотреть миниатюру, ювелирное украшение или занятную литую фигурку, которые были во много раз старше хозяйки. И она строго повторяла – «можешь посмотреть и положить на место, только никогда ничего не выноси из квартиры».

Какой-то червячок внутри подговаривал – давай посмотрим те несметные интересные богатства… Захватив с собой сотовый, Вика пододвинула к секретеру любимое тётино кресло и опустила на себя большую стенку секретера, служившую откидным столиком. Множество вертикальных отделений и ящичков разного размера манили заглянуть в каждый, но любопытная племянница достала только старинную орехового дерева, инкрустированную золотыми вензелями.

Светлана Сергеевна очень любила эту вещицу. И не зря. Почти чёрная полированная поверхность была отполирована до блеска. Тонкие линии инкрустации образовывали пару витиеватых вензелей. Крышка запиралась позолоченным внутренним замком, ключик от которого лежал рядом. Внутри было несколько отделений разного размера. Судя по уложенных там вещам, шкатулка принадлежала мужчине – запонки, зажим для галстука, пара перстней с массивными красным и голубым камнями, подушечка с наручными часами, несколько монет разного размера с профилями солидных мужчин, большая колода карт для гадания, игральные кубики. В отделении побольше была квадратная, синего бархата коробочка, с женскими часиками в виде кулона на цепочке.

Этот кулон казался здесь лишним, и Вика осторожно взяла его в руки. Небольшой циферблат с изящными позолоченными латинскими цифрами, пара тонких стрелок показывала ровно два часа. Она уже знала, что откинув заднюю крышечку на защёлке, можно было увидеть внутри колёсики, пружинку и поблескивающие камушки. В углублении квадратной коробочки поблескивал позолоченный ключик для завода часов. Когда племянница впервые его увидела, ей показалось, что он из сказки о Буратино.

Это же чувство причастности к сказочному миру возникло и сейчас. Она осторожно вставила ключик в узкую прорезь и покрутила. Часы сразу ожили, и через стекло можно было наблюдать чёткое вращение шестерёнок и сращение колёсиков. Этот миниатюрный сказочный мир просто очаровывал. По-детски улыбаясь, Вика любовалось ожившим чудом в руках.

Неожиданно в сознании возникла школьная картинка. Учитель рисования Николай Николаевич, что-то объясняет ученикам, и они послушно выводят карандашами линии в своих альбомах. Ник-Ник, как они его называли был высоким, худощавым с добрым ласковым голосом. Никто не пропускал его уроков, и даже по выходным все выходили в поле или на берег местной речушки рисовать натуру. Ник-Ник всегда казался Вике Папой Карло из сказки… Тут у неё мелькнула озорная мысль.

Накинул цепочку кулона на шею, она поспешила к компьютеру и запустила графическую программу. Обычно это был инструмент для оформления презентация, но сейчас возникла совершенно иная идея. Подключив графический планшет, Вика стало быстро набрасывать карандашный рисунок.

Сама не представляя, что получится, она с любопытством смотрела на смелые и точные штрихи выводимые неизвестной рукой. Вскоре, появилось личико смеющейся девчонки лет десяти. Её огромные глаза просто светились неподдельным счастьем. Какой-то миг жизни был так удачно схвачен рисовальщиком, что держать улыбку наблюдателю было невозможно. Постепенно появились черты худенькой фигурки и, раскинутые, словно крылышки, ручонки. Хохотушка на рисунке то ли хотела вспорхнуть от счастливого порыва, то ли обнять кого-то.

Вика чуть отодвинулась от экрана, оценивая получившийся рисунок, и обомлела. Она никогда ещё так не рисовала! Неловко было хвалить себя, но получился настоящий шедевр. Прижав ладони к груди, она начала раскачиваться из стороны в сторону, словно хотела убаюкать это момент, чтобы он закрыл несуществующие глазки и остался таким навсегда.

Боже, как это было красиво!

Постепенно восторг прошёл, оставив в душе необычайную грусть, что больше он не повториться. Необычное состояние наслаждения, счастья или ещё чего-то, не имевшего названия, постепенно покидало её. Возникло необъяснимое желание поделиться этим чудом, чтобы оно отозвалось в таких же родственных душах, и никогда не покидало их. Продлит свою жизнь и принесёт радость другим.

Имея опыт поиска картинок для красочных оформления презентаций, Вика отыскала сайт рисованных изображений и загрузила в открытый доступ свой рисунок. Черех четверть часа её засыпали восторженными отзывами, предложениями публикаций в художественных журналах и просьбами приобретения.

Это было столь неожиданно, что начальник отдела продаж не знала, как реагировать. По крайней мере, продать его она просто не смогла бы. Подарить – да. Вдруг кто-то спросил о названии рисунка. Без колебаний появилось короткое название. «Счастье». А лента отзывав всё увеличивалась и увеличивалась, подняв рисунок на первое место, в позицию «рисунок дня».

Неожиданно зазвонил сотовый. Это автоматически вернуло в совершенно другую жизнь. Заказы, логистика, таможня, склады, доставка, цены, проценты, недостачи, кражи, претензии, доходы, налоги, пожарники, отчёты… Как у бойца на передовой, у Вики сознание мгновенно переключилось на драку и желание выжить. Впрочем, «отстреливаться» не пришлось.

- Виктория Владимировна, это Кравцова. Добрый день.

- Если добрый, то – привет, Настя, если нет, к делу.

- Нет-нет. Все спокойно. Выдыхаем…

- Какой вопрос?

- Да, вот…

- Ну, не тяни…

- Сижу над рекламой по вашему заданию, ищу картинки на стоке… А тут под вашим именем… лучший рисунок дня! Мы с Пашей заспорили… Вы или нет…

- Хм… а что, не понравилось?

- Наоборот. Супер! Только, кто «аФтЫрь»?

- Да, случайно как-то… Само легло…

- Поня-ятно… Ну, легло знатно… Я обед в «Ростикс» выиграла.

- Давай договоримся, что принесёшь мне чек. Оплачу. Только не трепись…

- О-о-о! процесс уже не остановить…

- Ладно. Проехали.

Неожиданный успех сменился размышлениями. Скорее всего, не стоило публиковать. У неё в компании был совсем иной имидж… Но, что случилось, то случилось. Вика принялась готовить кофе, по привычке анализируя случившееся… Однако, пара чашек крепкого кофе ясности в ситуации не внесла.

Начальник отдела продаж взялась, было, за перо, но из этого ничего не получилось. Растерянный взгляд блуждала по экрану, но ни одной мысли не возникало. Рука автоматически стала чертить квадратики и соединять их стрелками. Всё ровно и строго, но душа остыла. Вике вдруг стало не просто грустно, а как-то безысходно тоскливо. Словно после расставания с кем-то близким, и навсегда.

Чтобы не поддаться непонятному унынию, она быстро вернула всё на место и навела порядок. Как новобранец в казарме, не понимая зачем, оделась за сорок пять секунд и застыла, словно в строю, у входных дверей в квартире, проверяя, всё ли взяла. Через пару минут, привычным быстрым шла под зонтиком, гордо смотря перед собой. Мелькнувшая мысль - «подальше от Карабаса-Барабаса», даже вызвала улыбку. Униформа директрисы, как бронежилет штурмовика, плотно легла на душу, защищая хрупкую Вик, ученицу седьмого класса, любившую когда-то рисовать акварели с натуры.

На утро следующего дня Вике, приснился странный сон. Она стояла на высоком берегу реки, и кисточка сама водила её рукой, вырисовывая удивительный пейзаж. Река поля, воздух, стрижи в синеве… Это был любимый пейзаж, но крупные капли застучали по мольберту и она не успела спасти свою картину. Извилистые змейки дождевых потоков безжалостно слизывали изображение, оставляя мутные разводы. Это было так обидно, что Виктория вскочила и ринулась к компьютеру.

Кутаясь в одеяло, подключила планшет и схватила перо, но еще хранящийся в памяти пейзаж продолжал таять, словно и в душе шёл дождь. Несколько попыток запечатлеть уходящую натуру потерпели полнейшее фиаско. Расстроенная, она пыталась заснуть, чтобы снова увидеть ту реку, поля и стрижей в синеве, но всё было напрасно. Какой-то чёртик сидел в сознании и хихикал над этими странными попытками. «Неужели всё!» кольнула злая мысль.

Впрочем, сдаваться она не привыкла.

Стоило лишь увидеть отражение в зеркале своего взгляда исподлобья, и в сознании проснулся боец. Она шаг за шагом анализировала вчерашнее утро, и педантично повторяла детали. Безрезультатно. Когда Вика дошла до момента с часиками в виде кулона, что-то остановило её и заставило найти какую-то спасительную ниточку. И она нашлась!

Часы показывали всего лишь три часа… Но она точно помнит, что ключиком завела эту красоту до конца! Быстро вставив золотистый ключик в узкую прорезь, аккуратно завела пружинку до отказа. Застыла прислушиваясь к свои ощущениям. И сердце бешено заколотилось в груди. Захотелось рисовать во чтобы то ни стало. Душа требовала выплеснуть закипевшую творческую энергию. Это был настоящий порыв, как вчера.

Загудел компьютер, подключился планшет и перо тут же прильнуло к нему, словно долго тосковало в одиночестве. В душе чувствовался небывалый порыв, и Вика едва поспевала за появлявшимся штрихам, еще не понимая, что рождается на этот раз. Образ красивой женщины, слегка смущавшейся происходящему, но с открытыми от восторга глазами, в которых отражалась маленькая бархатная коробочка. Она была открыта, и внутри светился лучиками прозрачный камушек в ажурной оправе колечка. Это было так трогательно, что у самого художника стали наворачиваться слезы от сопереживания такого желанного для любой женщины момента.

Ещё какое-то время перо добавляло недостающие штрихи к рисунку, добиваясь фотографического сходства. Наконец рука неуверенно легла на стол радом с компьютером и замерла в ожидании. Взгляд Вики скользил по рисунку, отслеживая малейшие детали. Всё было идеально. Через пару минут на сайте карандашных рисунков появилась новая работа только вчера открывшегося публике неизвестного автора. Вновь посыпались восторженные отзывы, и это было повторением вчерашнего успеха, твёрдо заявляя, что он не случаен.

Вика оглянулась, пытаясь понять, что послужило неким спусковым механизмом к такому творческому взрыву, отголоски которого ещё ощущались в душе, но затихали с каждой минутой. Так и не найдя явных причин, она стала все расставлять по привычным местам все вещи в квартире. И опять её удивили часы в виде кулона. Они показывали ровно четыре часа.

Молнией мелькнула догадка, почему тётя Света рекомендовала брать экзаменационный билет в определённое время, и почему часы в виде кулона всякий раз отмеряли такой короткий отрезок.

Ровно один, но… Счастливый час.