Старый колодец

Так что же это было? Оправившись от потрясения, пошла на прием к психологу. Опытный специалист, он сумел объяснить, что произошло со мной. Впервые в жизни я услышала о «ложных воспоминаниях». Оказывается, есть такое понятие. Человек может помнить то, чего никогда с ним не происходило. Вот так все сложно, запутанно… Но объяснимо! Теперь думаю: неужели мое прошлое, сохранившееся в глубинах памяти, – не более чем кладовая искаженных представлений о мире и о себе? Иллюзорных представлений. Стоит разобраться.

Вина

Следует начать с вины. Сколько себя помню, это чувство всегда нестерпимым жаром опаляло душу. Вина научила меня нелюбви. Невозможность соответствовать ожиданиям родных людей только раздувала тревожную неприязнь к себе, умножала страдания. Мне казалась логичным, что я – нелюбимая дочь в семье, гадкий утенок в детских компаниях. Всегда непонятая и чужая. Или мне так казалось? Я думала о себе как об отверженной. На самом же деле, вероятно, бездумно и прямолинейно отвергала всех тех, кто был в той или иной степени расположен ко мне.
С чего все началось? С раннего детства. Помню его смутно. Из рассказов мамы и бабушки знаю, что отец ушел из семьи, когда мне едва исполнилось два года. Мама всегда говорила, что он не хотел ребенка. Студенческая семья – какие дети! И ей было безумно тяжело воспитывать дочь одной без мужа. Хотя, постойте.… А бабушка? Разве она ей не помогала? Помогала. И даже взяла большую часть забот на себя. Помню, в детстве мне до слез было жалко маму. Ведь ей пришлось столько страдать! Беспокойный младенец, отнимающий силу и время… А у нее разбитая личная жизнь и с трудом дающаяся учеба…
– Несчастье ты мое! – глядя на меня, любила повторять мама.
– Сама хотела это несчастье, теперь терпи, – отвечала ей бабушка.

Я, которая до шести месяцев никому не давала спать своим криком, была несчастьем не только для мамы – для всей семьи! Помнить, естественно, это не могу. Но думаю, что в результате рассказов родственников о трудностях с беспокойным ребенком и появилось мое чувство вины. Я считала себя главной причиной семейных бед: заброшенная учеба мамы, вечная ругань бабушки с дедушкой из-за меня. И до сих пор, даже став взрослой, не могу отделаться от гадкого чувства вины. Оно липкое и въедливое, как грязь…
Отец… Он никогда меня не любил. Пока я не стала совершеннолетней, только пару раз видела его. Бог ему судья. У него другая семья, и, по всей видимости, он там счастлив.

Дядя Гриша

Когда мне шел шестой год, в нашей семье появился новый человек. Дядя Гриша, Григорий Васильевич. Он был единственным, кто по-человечески ко мне относился. По крайней мере, на игрушки денег не жалел и, в отличие от матери, часто гладил меня по голове.
– Хорошая девочка, красивенькая, глазки большие, голубенькие, как небушко, – говорил ласково и сажал к себе на колени.
Мама сердилась. Я тогда не понимала почему? Сейчас думаю: она видела во мне подрастающую соперницу. Смешно? Наверное, да. Или ей просто самой хотелось стать маленькой девочкой, которую кто-нибудь посадил бы к себе на колени и утешил, погладив по голове. Возможно, тут было нечто другое, чего я в силу возраста не понимала, а она инстинктивно чувствовала и пыталась предотвратить. Не знаю. И не узнаю никогда.

Однажды я услышала, как мама и дядя Гриша ругаются. Подслушала и решила: конечно же, из-за меня!
– Почему ты все время шпыняешь ее, словно дочка тебе не родная?– говорил дядя Гриша.
Мама истерично рыдала… Ее протяжные всхлипы больно ранили, словно молотком разбивали хрупкую детскую душу.
– Что прикажешь мне делать, если она постоянно грубит, врет и все делает наперекор!
– Пойми, Катя, Лера – ребенок! Нельзя с ней так!
– Это не дает ей право так ко мне относиться!
– Почему же со мной она ведет себя по-другому?
– Потому что авторитет твой дутый куплен игрушками!

Так я узнала новое для себя слово. Оказалось, что дядя Гриша вовсе не был добр ко мне. Он покупал авторитет… Как это, я плохо себе представляла… Скорее, чувствовала что-то ужасное. Злой Авторитет, щелкая вставными зубами, похожими на те, что клал дедушка в стакан перед сном, стал являться во сне… Он охотился за старым игрушечным зайцем с оторванной лапой. Этим зайцем была я.

Сестра

У меня появилась сестра – маленькое и крикливое создание, похожее на лягушонка. Как же я возненавидела ее с тех самых минут, как только мама с кружевным кульком на руках появилась в дверях нашего дома. Было лето, на маме надето нарядное легкое платье – голубое с белыми ромашками, мое любимое.
– Познакомься с сестричкой, – сказала мне бабушка и подтолкнула к кроватке, в которую был положен младенец.
– Какая она противная! Зачем ты только ее родила?!
Слов этих я не помню. Много позже бабушка рассказала, когда вспоминали этот отнюдь не радостный для меня день. А мама, которая присутствовала при разговоре, добавила:
– Ты самая настоящая эгоистка. Не может все внимание быть отдано только тебе!

Как она, моя мама, не понимала, что дело не в эгоизме! Если бы она хоть раз сказала, что любит меня! Но нет. Вся любовь досталась моей сестре. И за это я всей душой возненавидела ее – свою соперницу.
Мама видела во мне няньку для сестры. Бабушка с дедушкой, после того как вышли на пенсию, уехали жить в деревню и поселились в старом, доставшемся по наследству от дедушкиной сестры доме. Дядя Гриша находился в постоянных командировках. Я была в полном распоряжении мамы, которая все время хотела спать и жаловалась на постоянную усталость. При малейшей возможности она вручала мне на попечение сестру. От нее я только и слышала: «Ты старшая, должна с младшей сестрой мне помогать». И я помогала. Куда было деваться? Качала коляску, меняла подгузники, играла в дочки-матери. До сих пор ненавижу эту детскую игру. Тогда я решила, что никогда не заведу собственных детей. И, что самое печальное, став взрослой, долго не могла решиться стать матерью. Настолько глубоко сидела во мне ненависть к младенцам, которых я, всех до единого, отождествляла со своей младшей сестрой.

Ах, если бы мама хоть однажды похвалила меня за старания! Сказала бы, что я ей дорога, и появление ребенка в доме никак не повлияло на ее отношение ко мне! Но нет! Мама ни разу, ни единым словом не дала понять, какая я молодец. Наоборот. Она отдавала всю любовь моей сестре. С меня же только требовала послушания. И я старалась. Пыталась завоевать хоть капельку ее любви. Но она, эта любовь, делилась между сестрой и дядей Гришей. Я же по-прежнему оставалась изгоем в семье.

Старый колодец

Как только я окончила первый класс, нас с сестрой мама отправила на лето в деревню. Дедушка сильно болел, почти не выходил из дома – все внимание бабушки было приковано к нему. Мне опять пришлось присматривать за сестрой. А так хотелось убежать на речку! Но было нельзя. Бабушка до оторопи боялась, что одна из нас непременно утонет. Так и говорила:
– Не дай-то бог, еще утонете! Что я вашей матери скажу?
Это «утонете» гвоздем вошло в мое сознание. Вначале мне захотелось утонуть самой. Но я быстро передумала. Затем мне пришло в голову, что должна утонуть моя сестра. Сколько бы моих проблем это решило! В своих фантазиях я уже нарисовала, как освобождаюсь от нелюбимой сестры. Было ли мне страшно думать о подобных вещах? Скажу честно – нет! Но путь на речку для нас был закрыт…

Здесь следует рассказать о старом заброшенном колодце в углу нашего сада. Колодцем не пользовались давно. Он обмелел, вода потемнела и протухла. Ни у кого даже мысли не возникало почистить его и снова начать пользоваться. Так и стоял он заброшенный и никому не нужный.
Этот колодец я открыла для себя, обследуя старый яблоневый сад. Бабушка все время твердила, что следовало бы избавиться от части старых деревьев – толку от них мало, а места занимают много. Когда я спросила ее о старом колодце, она замахала руками:
– Даже не думайте к нему приближаться. Не дай бог, утонете! Что я вашей матери скажу?

Опять это «утонете»! Откуда у бабушки появилась мысль, что мы должны утонуть? Тайну бабушкиных страхов приоткрыл дедушка. Показывая нам с сестрой старые фото, он указал на молодого человека в военной форме.
– Это старший брат вашей мамы.
– А где он?– спросила я дедушку.
– Умер – утонул, купаясь в речке.
Так вот откуда у бабушки появился страх перед утопленниками!

С тех пор как дедушка рассказал о трагической судьбе старшего сына, я, несмотря на запрет бабушки, стала каждый день приходить к старому колодцу. Всматривалась в темную воду и фантазировала. Вот рука незнакомца, скорее всего утонувшего маминого брата, появляется из воды… Он пытается меня утащить… Я кричу, вырываюсь и убегаю. Феи, драконы, рыцари… Какие только сказочные существа в моей фантазии не населяли этот заброшенный колодец! Но был среди них тот, кого я боялась больше всего… Он не имел облика, но воздействовал на меня силой мысли... И однажды сказал, что я самая лучшая из принцесс. Только корону мою вероломно похитила ведьма в облике младшей сестры. И если я хочу вернуть свою власть, то должна избавиться от злой ведьмы…

Несколько дней я ходила под впечатлением от собственной фантазии. В голове созревал план мести сестре за нелюбовь ко мне мамы.
И я решилась.
Нет, я не помню, как все произошло. Скорее, в памяти сохранились обрывки воспоминаний… Как будто кто-то разбил лобовое стекло автомобиля, и оно, треснув, рассыпалось на мелкие кусочки… Вот из этих фрагментов и состояли мои воспоминания.
Я убила свою сестру, утопила, заманив ее к старому колодцу…
И постаралась забыть об этом случае, как о кошмарном сне.

Спустя годы

Я выросла, по-прежнему не зная материнской любви. Мама недолго прожила с дядей Гришей. Мучительный развод, новый брак. Снова развод. Чего она хотела от мужчин? Подчинения? Потакания бесконечным капризам? Мне было жалко маму. Несчастная она. Так и не сумела органично выстроить свою личную жизнь. Тиранила всех подряд. Особенно меня. Как только я повзрослела, она стала считать меня своей подругой. Причем единственной подругой – других у нее не было. Все тайны, даже самые сокровенные, доверялись мне. Дочери отводилась роль благодарного слушателя. И я слушала, крепко сжав губы от осознания своей зависимости от нее. Мне хотелось гулять, встречаться с мальчиками… А я слушала бесконечные жалобы на неблагодарных мужиков, которым надо от женщин только одно… Что оставалось делать? Во мне жила вина за сломанную судьбу мамы. Из-за меня она не может вступить в новый брак. Кому нужна женщина с ребенком? К тому же именно я стала виновницей гибели сестры. Вина моя удесятерилась. Я старалась быть хорошей. Но мама не замечала моих стараний и постоянно предъявляла претензии: и неряха я, и толстая на фоне подтянутых одноклассниц, и руки не из того места растут.

Так шли годы. Вначале медленно, потом быстрее.
Моя бабушка умерла в довольно преклонном возрасте. Нас с мамой телеграммой вызвали в деревню.
– Посмотри, что можно взять из вещей на память, документы поищи – должно быть завещание на дом, – сказала мне мама после поминок и ушла на кухню заливать водкой постигшее ее горе.

Я стала осматривать дом, в котором не была долгих семь лет. Все было чужим, незнакомым. В комоде в коробке нашла документы. Завещание, свидетельство о смерти дедушки. Стоп. Свидетельство о смерти сестры, ее медицинская карта. Откуда она здесь? Никогда не задумывалась, почему документы хранились не у нас дома, а находились у бабушки. Не важно. Что в них? Причина смерти: сочетанные травмы, несовместимые с жизнью, ушиб головного мозга. Умерла 27 января. Ничего не понимаю.
– Мама, когда умерла Лана?
Она подняла на меня полные безграничной тоски глаза. Такие глаза бывают у бездомных собак, когда они – то ли с надеждой, то ли с просьбой – смотрят на тебя.
– А что?
– Ничего, просто я хочу знать, когда и отчего она умерла.
Она махнула рукой, словно просила ее не тревожить.
– Какая тебе разница?
– Я хочу знать.
– Еще одна хочет знать. Гришка хотел, теперь вот ты. Да, не уберегла я Ланочку! Выскочила она на дорогу, а тут эта машина…
– Мама, но ведь всю жизнь ты винила меня в смерти сестры!
– Если бы ты в тот день не напросилась с классом в театр, этого бы не случилось.
– Мама, но почему?
Она смахнула со щеки пьяную слезу.
– Еще обвини меня, скажи, что я одна во всем виновата!
– Мама, я всю жизнь винила себя в смерти сестры. Это ты мне внушила такую мысль?
– Дура, – выдохнула она, покачала головой и отвернулась к окну.
Я так и не поняла, к кому относились ее слова.

Послесловие

Думаю, много думаю. И понимаю, что в памяти навсегда останется старый заброшенный колодец в дальнем углу отжившего свой век яблоневого сада. Чем он является для меня? Долго искала сравнение. Нашла. Возможно, старый колодец – это моя детская боль, мои комплексы и фантазии. Погружаюсь в свое прошлое, как в темную воду… Что там вижу? Отсутствие отца, нелюбовь матери, жгучая, как чилийский перец, ревность к сестре, бесконечное море детских обид, выдумок, причуд и много-много еще всего. Что до сих пор тащит якорем на дно, не дает в полной мере почувствовать себя счастливой. Правду говорят – все мы родом из детства.
У каждого человека, задумывается ли он об этом или нет, имеется свой старый колодец на задворках воспоминаний.
Осознав это, теперь боюсь повторить ошибки своих родителей в отношении собственных детей. Единственное желание, которое во мне живет, поехать в деревню и разрушить до основания старый колодец, засыпав оставшуюся от него яму землей. Наверное, когда-нибудь так и сделаю.