ВЗЯТКА

Взятка
Истомин Володя с женой Татьяной приехали в Североморск из Свердловска. Володя закончил там юрфак, а Таня по образованию педагог и психолог. Он стал следователем, она – инспектором по делам несовершеннолетних. А я уже семь лет отработал в уголовном розыске. Мы подружились. У них была дочка Оленька, голубоглазая проказница пяти лет. С садиками и няньками у нас, в Заполярье, проблемы, поэтому девочка часто оставалась дома одна.
И вот как-то иду я поздним вечером и вижу на автобусной остановке Олю. Стоит одинокая маленькая и не плачет. «Наверное, решила на автобусе покататься», подумал. Подхожу к ней, а она делает вид, что мы не знакомы. – Пойдем, домой отведу, - предлагаю. – Дядя, не приставай ко мне, я тебя не знаю, никуда с тобой не пойду. Мне мама не разрешает с незнакомыми дядями никуда ходить, - выпалила она в ответ. Я опешил. Мимо женщина проходила, остановилась: «Я сейчас милицию вызову!». Я был одет «по гражданке», но признаваться в том, что милиция – это я – не стал. Взяли девочку за руки и повели в милицию. Оля всю дорогу молчала, а у самого порога райотдела заныла: «Ну, отпустите меня, я знаю дорогу домой…». – Нет, ты мне скажи: кому тебя передать - папе или маме? – Мама хулиганов воспитывает.- А когда подошли к двери с табличкой «Следователи», Оля гордо заявила: «А папа меня никогда не наказывает!».
Женщина, убедившись, что я не маньяк, извинилась и ушла, а мы с Володей поблагодарили ее за бдительность. «Вот так: чужих детей воспитываем, а на своего времени не хватает», грустно изрек Владимир.
Времени, чтобы собраться и посидеть хоть один вечерок втроем, катастрофически не хватало. Володя так и умрет за рабочим столом в своем кабинете. А я уйду из милиции со скандалом опустошенным, выгоревшим, не дослужив до капитана всего один месяц. И только Татьяна выйдет на пенсию в звании подполковника. Но это будет потом. А в тот вечер мы радовались предоставленной возможности собраться вместе. С грустью и благодарностью вспоминаю я наши посиделки. Володя лепил пельмени, потом брал гитару, и мы пели все известные нам песни. Гитара переходила от Володи ко мне, и я пел свою любимую:
«Весной голубоглазой.\Шумел ночной прибой.\Ты, помнишь, как по пристани \гуляли мы с тобой,\Как я играл ботинками,\И как шутил с девчонками,\А ты меня, несчастная, \Который год ждала.\
Припев:
Ах, ты, мальчишка, беспризорный, \мальчишка озорной,\ веселый и задорный,\ с курчавой головой,\форсил татуировками,\нырял в разрез волны,\ и рваною веревкой,\ подвязывал штаны…
У Тани срывался голос на первом же припеве, она знала, что я вырос в детском доме, и у меня никого нет. – Поэтому и идешь напролом,- укоряла меня она, - Жениться тебе надо, еще такой молодой, а уже четыре реанимации.
В общем, засиделись мы с ребятами до утра, а только заснули – звонок. На пороге – дежурный по отделу и какой-то моряк. – Собирайтесь, на острове пьяный мужик за своей женой гоняется с ружьем, надо обезвредить и доставить в отделение. Катер вас ждет у причала. –
Пока шли на катере к острову, вспоминали, как на нем ветки карликовых берез ломали и в веники связывали. Шефская помощь колхозу. Никто не объяснил, зачем эти ветки ломать надо. Мы решили, что для бани. Оказалось, что для коров. Травы там мало, а коровы кушать хотят, вот листья с веток и объедают. Приехал к нам бригадир местный, спрашивает: Зачем так аккуратно связываете? – Как зачем? Чтобы париться. – Да телки же не парятся! – А мы уговорим! – Посмеялись. Не знали, что скоро не до смеха будет.
Пришвартовались, когда уже светало. Какая-то женщина подсказала - в какой дом мужик с ружьем зашел, вот только подъезд она не запомнила. Я пошел в один из подъездов, а Володя – в другой. Только дверь открыл – перед глазами два ствола. Как схватился за них и дернул на себя - не помню, но выстрела не последовало. Мужик скатился со ступенек куборем, открыл собой дверь, тут я его и повязал. Стволы ружья оказались переломлены, видимо наш стрелок готовился перезарядить его, да не успел.
Повели на катер, но наш герой решил утопиться и, не доходя до трапа, сиганул в воду. Пришлось вытаскивать баграми. – Зачем? – спрашиваем.-- А мне все равно вышка будет, я же вас убить хотел. – Да это тебе приснилось! – заявили мы хором.
Отсидел наш стрелок за нарушение общественного порядка и вышел на свободу. А вскоре мы получили с Володей от него две посылки, в них были меховые унты и записка: «Спасибо, мужики, век не забуду».