Голод не тетка, тетка не голод

В маршрутке к профессору подсела женщина. Лет 35-ти. Странной внешности. Знаете, бывают такие девушки-женщины - молодые руки, аккуратные ушки, а лицо одутловатое. Лицо, требующее то ли похмелья, то ли похмелиться.

Профессор почуял, как от неё умопомрачительно пахнет дешёвым табаком и вчерашнем весельем. Девушка-женщина была облачена в адидасовский костюм с чужого плеча и растоптанные кроссовки того же «бренда».

Профессор Зальцман придвинулся ближе к окну, опасаясь, что тетя не поместится на сиденье вместе со своей большой клетчатой.
Женщина ела сырую, мерзлую сосиску. Целлофановая обёртка длинной вермишелью свисала по её руке. Она смачно чавкала колбасное изделие.

Через какое-то время сосиска начала таять и издавать дух, который в свою очередь плавно заполнил всю маршрутку. Судя по всему, он проник в умы людей, которые неистово, один за другим начали оборачиваться. Профессор забеспокоился, – вдруг подумают, что это я жру. И, как бы оправдываясь, начал улыбаться каждому обернувшемуся.

Едут. Жарко. И тетя все ближе жмется к профессору, пристально всматриваясь через него в окно, продолжая уминать остатки растаявшей субстанции.

На следующей остановке в автобус вошёл молодой человек. Правая рука в гипсе. Женщина-сосиска подскочила и, обращаясь к мужчине-гипсу закричала, неистово вращая глазами:
- Мужчина мужчина, садитесь..., ах-хах, точнее присаживайтесь..., а то вам щас в этой толкотне вторую руку сломают.
Человек молча прошёл и сел на её место.
- Спасибо.
- Та, не за что. Вот, на сумку подержи.
И со всего маху, поставив на него клетчатую сумку, заржала как конь. Мужчина-гипс нервно передернулся, увидев её коричневые зубы.
- Переизбыток фтора, подметил профессор Зальцман.