Вечер

Вчера вечером уехал Ярослав. Ярослав… мне трудно называть этого человека по имени. Так как само наличие имени – странный факт. Ярослав похож скорее на стихийное проявление нестабильности мира, чем на человека. Ветер, дождь, наводнение или извержение вулкана нам ведь не приходит в голову называть какими-то именами.
Уехал. Это, наверное, ненадолго, может на месяц, может на два. Хотя всегда есть вероятность, что никто никогда никуда не вернется. Но я буду ждать. Ждать не так, как ждут любимых, братьев, друзей. Ждать не для того, чтобы увидеть, услышать, обнять. Я буду ждать так, как ждут «своих», как ждут вестей. Я буду ждать для того, чтобы знать, что вернулся, что ходит по тем же улицам и всё так же ругается матом.
Увидев его впервые, я сразу почувствовала в нем что-то родное. У нас нет никакого сходства, это родство не братское, не кровное, это родство прокаженности, родство черных меток на ладонях, родство обреченности и родство свободы.
Я не знаю, к чему он идет и к чему пришел. Я не знаю, счастлив ли он. Я не знаю, тоскует ли он одинокими ночами и что он чувствует в компании своих женщин. Я вообще ничего про него не знаю. Возможно к своим 38 я приду к тому же. Поэтому я боюсь узнавать его, я боюсь увидеть внутри серую зияющую пустоту. Но Ярослав улыбается, ходит с озадаченным лицом, лениво зевает, значит там, в будущем, есть ещё что-то кроме смерти. И однажды, собравшись с духом, я узнаю получше этого человека.
Всё у нас будет хорошо, рано или поздно, так или иначе. Ведь мы, сиротинушками разбросанные по этой земле, ещё находим «своих», улавливаем горьковатый привкус взглядов. Мы друг для друга электрификация в отдельно взятом конце тоннеля, если угодно. А значит, в этом есть смысл. Значит мы, безнадежные психопаты, не зря шаримся по свету.