Поездка на машине по Европе. Окончание.

…После Бриансона, началась самая высокая дорога в Европе, ведущая через перевал на побережье Средиземного моря, на французскую Ривьеру.
Постепенно взбираясь по серпантину дороги всё выше и выше мы наблюдаем изменения происходящие с ландшафтом - густые еловые леса на крутых склонах исчезают и появляются невысокие лиственничники, немного напоминающие леса в Восточном Саяне. Проходит час или полтора и лиственничники сменяются зелёными луговинами с невысокой, коврообразной травкой. Поселений становится всё меньше. Часто при дороге встречаются отдельно стоящие заброшенные разрушающиеся дома.
Жить здесь круглый год наверное очень трудно: холод и снег большую часть года и к тому же безлюдье и однообразие ландшафта нагоняют тоску...
Где-то далеко позади, на горизонте сверкают снежными вершинами хребты Северо – Западных Альп. А впереди складки гор, покрытые чахлой травкой, сменяющейся постепенно каменными осыпями и щебёнкой.
Дорога тонкой ниточкой поднимается среди пологих вершин, и впереди постепенно раскрывается перевал. На придорожных указателях мелькают цифры – 2000 метров над уровнем моря, 2200, потом 2500…
Жилья уже нет вокруг на десятки километров и только изредка видны бетонные капониры и доты – здесь в своё время стояли войска и во вторую мировую проходили редкие бои за овладение перевалом…
Наконец, проделав длинную полу-петлю, объехав по долинкам соседние вершины, мы оказались у подножия конусообразного пика, на котором сделана смотровая площадка, откуда можно увидеть и приморские леса, и Итальянское приграничье.
Обзор с площадки замечательный, во все стороны. Высота площадки – 2807 метров. Можно сказать что мы находимся на крыше Европы.
Здесь холодно и вид окружающих гор напоминает лунный ландшафт – пустынно и дико. Где – то далеко внизу видна ниточка дорожного серпантина и осторожно ползущая по ней машина. Там впереди, в ста километрах южнее – Средиземное море, пальмы и пляжи. Находясь здесь, трудно поверить, что через два часа мы сможем выкупаться в тёплой лазурной воде Великого моря…
Наконец насмотревшись на унылый пейзаж вокруг, мы садимся в машину и начинаем медленно спускаться вниз, к лесам, к деревням и городкам, к людям…
Километров через пять от вершины вниз, мы встречаем первых животных – стадо овец, сбившись в плотную массу, неподвижно стоят на краю пологого поля. Овец несколько сотен и я подумал, что где - то неподалёку живут люди…
Так и оказалось. Вскоре мы подъехали к деревенскому кафе и подобию гостиницы, вокруг которых на площадке перед домами сидели юные туристы в ожидании автобуса, а часть из них теснилась в очереди в душевую. Мы поднялись в кафе и попросили продать нам воды в пластиковых бутылках и нам вдруг на русском языке ответила симпатичная молодая девушка. Мы разговорились и выяснилось, что она изучает в одном из Парижских университетов русское искусство и современный танец, изучает русский язык уже несколько лет и недавно жила год в Питере, в студенческом общежитии на Васильевском острове.
Она хорошо говорила по-русски и мы быстро познакомились. Выяснилось, что на каникулах она подрабатывает здесь в кафе официанткой и живёт здесь с июля по октябрь – от снега до снега. Завершая беседу мы пригласили её к себе в Лондон, в гости и дали её адрес и телефон.
Я был приятно удивлён этой встрече на «краю земли» и подумал, что это хорошо, когда «наши» люди встречаются так часто и в таких необычных местах…
Сходив в традиционный «стоячий» туалет, мы попили водички и тронулись дальше.
Дорога «въехала» в хвойные леса и теперь всё повторилось в обратном порядке: вначале были тёмные ельники, потом стали появляться пушистые сосняки особой средиземноморской породы, а ближе к морю появились лиственные деревья и кустарники которые постепенно вытеснили ель и даже сосну…
Часа через два мы подкатили к развилке которая указывающей путникам, «что если направо поедешь», приедешь в знаменитые Канны - город на море в котором ежегодно проходит известнейший кино фестиваль, «а если налево поедешь», то попадёшь в итальянский Турин.
Мы поехали прямо и попали в Монако – маленькое княжество, в котором процветает игорный бизнес, но есть своя правящая королевская династия и раз в год проводят гонку Формулы 1…
Поставив машину на стоянке в «услугах», мы подошли к балюстраде «висевшей» высоко над побережьем и морем и долго любовались необъятно синими водными просторами, городом далеко внизу на побережье и большим круизным многопалубным судном, стоящим на рейде…
Тёплый тихий вечер и воздух необычно мягкий, ласковый и ароматный заставлял глубже дышать и радовал предчувствиями. На аллеях стояли пальмы в обхват толщиной, а на холмах окружающих море, росли оливковые деревья и мне даже показалось, что всё это я уже где – то, когда - то видел…
Возможно память придавала некогда увиденным фотографиям и картинам, живость никогда не бывшего.
Перекусив, сели в машину и ориентируясь по – прежнему, по карте Франции, помчались в сторону Сан – Ремо.
Незаметно проскочили границу между Францией и Италией и по платной автостраде, построенной совсем недавно, состоящей из тоннелей и гигантских виадуков, буквально за полчаса долетели до Таджи - местечка в окрестностях Сан – Ремо.
Когда, уже в городке, путаясь в указателях и нервничая подъехали к новому вокзалу, наступила тёмная мягкая, бархатистая ночь. Здешний воздух отличается от воздуха горных долин в Альпах.
Кажется, что на Ривьере человек может жить не заботясь об одежде.
И радуясь, мы осознали, что попали наконец в благодатный край – на побережье Средиземного моря, на Ривьеру.
Вокруг, уже привычно не было не души - городок в будни, становился к восьми часам пустынным - и мы не без волнения и беспокойства, позвонили по мобильнику Джилл, которая обещала нас встретить. Минут через десять она подъехала на своём маленьком форде, поздоровалась и не теряя времени на длинные объяснения, сказала, что нашу большую машину лучше оставить здесь на стоянке, а нас она подбросит к дому на своей…
Мы послушались, пересели в её «Фордик» и только по дороге поняли её категоричность - дорога была не только крута и узка, но в двух местах приходилось брать поворот на подъёме в два приема, чтобы вписаться в острый угол асфальтовой колеи…
Минут через пятнадцать, после опасной езды по узким карнизам, над широкой долиной мы приехали к её дому.
Выйдя из машины увидели освещённую террасу, гостей сидевших за большим столом, услышали стрекотание цикад в тёмной ночи и познакомившись со всеми присутствующими выпили вина и включились в разговор…
Так началась следующая часть нашего путешествия - ещё на несколько дней мы осваивали новый дом…
Приехав к ферме, мы выгрузились познакомились с гостями Джилл и сели ужинать, запивая итальянскую еду итальянским вином. Гости расспрашивали нас о путешествии и восхищались нашей выносливостью…
Гости вскоре простившись разъехались, а мы попив чаю устроились в гостиной на раскладушках и после напряжённого, полного множества впечатлений дня заснули крепким сном…
Утром, сквозь сон я слышал, как Джилл спустилась из своей спальни на втором этаже и на кухне заварила себе чай, а потом вышла на террасу.
Мы проснулись часа через полтора и первое впечатление было приятным, от блаженной теплоты и пахучести лёгкого воздуха итальянской Ривьеры. Всё вокруг было наполнено запахами оливок, вызревающих фруктов и разнообразных трав, растущих на склонах лесистой долины, расстилающейся под нами.
Двухэтажный дом красивой и удобной планировки, стоял на краю спуска - далеко слева и внизу виднелось громадное тёмно-синее, спокойное море…
Я поднялся, сделал себе чай, вышел на террасу и поздоровавшись с Джилл, стал рассматривать панораму.
В густо заросшей долине, находившейся от моря километрах в пяти, среди лиственных деревьев располагались редкие двух и трёхэтажные дома и их окружали сады, в основном из оливковых деревьев.
Солнце к тому времени поднялось из – за высокого восточного склона и я радовался, тому, что нахожусь на землях некогда могучего, всесильного Рима, в Италии и пытался представить себе как более двух тысяч лет назад, здесь, вдоль моря проходили бряцая оружием и сверкая металлическими оперёнными шлемами бесчисленные легионы Гнея Помпея и Юлия Цезаря, как по дорогам в окрестностей впереди пеших легионов тянулись вереницы всадников тяжело воружённой конницы. И все это двигалось, спешило, направлялось в сторону великого Рима, или наоборот в сторону завоёванных провинций и ещё дальше…
Однако сегодня здесь всё далеко от римского имперского величия и в деревнях живут крестьяне выращивающие овощи, виноград, много оливковых деревьев и главное, в теплицах, протянувшихся рядами вдоль дорог выращивают разнообразные цветы, которые потом рассылаются во все уголки мира для продажи.
Можно наверное назвать этот край естественной цветочной теплицей Европы - основные доходы, местные жители получают от выращивания цветов. Благородный бизнес…
Однако я хочу несколько слов сказать о хозяйке дома, Джилл.

Родилась она в Новой Зеландии, в семье преуспевающего фермера, выходца из Англии, и получила классическое образование. Училась в известных частных школах, жила в интернате, потом окончила местный университет и приехала работать в Метрополию, в Англию…
Семьи у неё нет и потому она живёт одна по тем принципам и традициям, которые усвоила в молодые годы в результате данного ей воспитания.
А принципы обучения были традиционны для английских семей и в Новой Зеландии сохранили свою консервативную окраску, в силу отставания новых веяний, обычного для отдалённых частей английской империи.
Она вспоминала, что в интернате, директриса, которая проверяла все письма отправляемые новыми воспитанницами домой, вернула ей её первое письмо и попросила переписать адрес: «Не мистеру и миссис таким то, а эсквайру …».
И всё воспитание постоянно напоминало детям, что они англичане, и что они дети родителей из высшего класса общества. Классовое самосознание, незаметное выстраивание классовых перегородок - отличительная черта традиционного английского воспитания.
До сих пор, это снобизм и подчёркивание своего классового происхождения, сохранились в английском обществе.
Тут уместно более подробно остановиться на этой особенности «старой, доброй Англии»
Для меня, в моём постепенном узнавании Англии и англичан - предмет классовых общественных отношений – один из самых интересных предметов.
Я постепенно уясняю для себя, что классовая система здесь, несмотря на все формальные, внешние перемены, сохраняется и развивается по сию пору, но аккуратно прикрыта демагогическими рассуждениями о равенстве возможностей и правах человека…
Например средний и высший аппер-класс, так же отличаются друг от друга, как «рабочий» класс отличается от среднего. Здесь, на британских островах принято называть рабочим классом тех, кто работает руками, а средним – тех, кто работает «головой».
По доходам они могут мало отличаться друг от друга, а часто рабочие зарабатывают больше чем служащие, но по стилю жизни, по ценностям, по образованию, они очень отличаются, несмотря на имеющееся количество денег.
Например рабочие отдыхают в определённых местах, а средний класс в других. Дети рабочих в основном ходят в государственные школы, а дети из семей среднего класса, как правило устраивают своих детей, в частные, достаточно дорогие школы.
Интересно, что со времён либеральных шестидесятых годов, законы защищают интересы детей заканчивающих государственные школы от скрытой дискриминации. В университетах существуют определённые цензовые квоты, по которым выпускники государственных школ имеют определённые преимущества перед выпускниками частных.
Чтобы разобраться в ныне существующей классовой системе Великобритании, надо понять, что деньги сегодня перестали быть определяющим фактором принадлежности человека к тому или иному классу. Главным, стало «прикосновение» человека, к тому или иному виду образования, уровню культуры, и конечно уровень «потребления» определённой информации…
Однако и льготные квоты не дают реальной возможности детям из рабочих семей получить приличное образование, и потому часто, они остаются на всю жизнь социальными аутсайдерами.
Ещё один из определителей социально – классовой позиции в общества, являются «хобби». У разных классов, нерабочие занятия и увлечения заметно отличаются. Например в спорте и в физической культуре, дети из рабочих семей играют в футбол, занимаются спортом с прицелом на будущую профессиональную карьеру, которая позволит им легко зарабатывать много денег.
Для рабочих именно деньги остаются по-прежнему чуть ли не важнейшим фактором жизненного преуспеяния!
Средний же и высший класс, занимаются конным спортом, теннисом, фехтованием, гольфом и даже регби. Но это все не ради денег, а для физического развития, для «общения» своих со «своими», для подтверждения социального статуса...
Верхом аристократизма считается сегодня игра в конное поло, которое является ведущим хобби принца Чарльза и его сыновей…
Если ты, между прочим говоришь, что твои дети берут уроки верховой езды в Гайд – парке, это автоматически определяет тебя как представителя аппер - класса.
Даже в супермаркетах, по наименованиям продуктов и товаров в твоей корзинке, можно определить откуда ты и к какому сословию принадлежишь.
Высший класс – это как правило вегетарианцы, любители животных. Если это собаки – то они небольшие. Если кошки, то очень породистые или… совсем с улицы.
В их продуктовых корзинках, летом например, много дорогих ягод и фруктов: клубники, черники, малины, салатов и так далее.
Низший класс покупает недорогую колбасу, мясные полуфабрикаты - и всего этого помногу…
Язык, а точнее словарь, его содержание и формы применения, тоже определяют классовое положение носителя языка в обществе. Если вы учились в частной школе или даже в Харроу или Итоне, где платят за обучение до двадцати пяти тысяч фунтов в год, то вы никогда бессознательно не скажете слова «туалет», а скажете слово «лаватори», скажете не «сёрвьет», а «напкин» о салфетках и так далее…
Я конечно вынужден об этом говорить коротко, в силу того, что в данном случае пишу не социологический трактат, а путевые заметки и потому очень схематично, но замеченных закономерностей стараюсь придерживаться.
Средний класс, в отличии от рабочих, очень много читает, знает молодых и немолодых талантливых и модных авторов и книги являются большой темой для разговоров в их среде, тогда как рабочие говорят о футболе, о женщинах, о работе и о деньгах…
Средний класс с молодых лет любит путешествовать, или даже немного пожить в другой стране - лучше если в Африке или в Индии.
Во вторую половину жизни, заработав денег, они стараются купить домик с участком земли, где-нибудь за границей и ездят туда в каникулы или в отпуск, чтобы отдохнуть от многолюдья и почитать книжки…
Все они увлекаются искусством и на мой взгляд, испытывая обычную тоску от рутины и заурядности жизни, проживают её в мечтах, читая ловкие измышления о чужих страстях и переживаниях. Здесь невольно вспоминается критика Львом Толстым, современного искусства в его знаменитом трактате: «Что такое искусство?».
Что касается отношения к религии, то большинство среднего и даже высшего класса, в детстве обучаясь в церковных школах, во взрослом состоянии превращаются в агностиков или в атеистов.
Мне кажется, что это определяется несоответствием религиозных норм поведения и стиля жизни, с тем, что сегодня называют «западной» цивилизацией.
Животное начало, особенно в молодости постоянно давит на человека. Так зачем же переживать «трагедию» ограничения желаний, раздвоения, когда проще нырнуть в поток «удовольствий» чувственных и ничем себя не ограничивать…
Может быть поэтому сегодня в Англии, смерть как «факт» скрывается, упрятывается в дальние уголки человеческого сознания.
Умер допустим ваш отец…
Вам его, «специальные» люди, увезут в похоронную контору, где есть большие холодильники, в которых он хранится долго в неиспорченном» виде.
Вы конечно горюете, но в отсутствии мёртвого тела эта горесть носит вполне цивилизованный характер.
Дней через десять – пятнадцать, когда вы уже почти примиритесь с неизбежностью потери дорогого папочки, состоится кремация и прощание с умершим. Так как он, уже, несмотря на сильный холодильник «запах», то вы делаете это не открывая крышку гроба. После обязательной церковной службы, в церкви крематория, гроб с телом вашего отца провозят мимо вас на платформе и опускают на специальном лифте в печь. При этом на вас может пахнуть из «подземелий» жаром, но это уже только деталь обряда…
Прах покойного, через время, вы можете забрать из крематория, где он хранится в специальном складе, а можете и забыть. И потому этот прах служители развеют в неизвестном вам месте.
Эта боязнь смерти уравнивает высший класс с низшим, если конечно вы можете оплатить услуги похоронного бюро…

Но я, в очередной раз отвлёкся от нашего путешествия и потому продолжу рассказ о итальянской Ривьере.
Перед тем как купить дом, Джилл прочитала книгу о англичанах купивших старый разваленный дом в Италии совсем за недорого, и переделавших его в течении нескольких лет в современный дом…
Она, тоже присмотрела через агентство нечто подобное здесь, в Таджии совсем недорого.
Строительство и благоустройство длилось около трёх лет и стоило немалых денег. За это время характерная Джилл, сумела перевезти «часть Англии», на Итальянскую Ривьеру: большой платяной шкаф, кресла и даже каменные столбы, весом до ста килограммов, вкопав их на краю террасы, где ставила на отстой свою машинку.
Дом состоит теперь из двух этажей – внизу кухня и просторная гостиная, верху спальня и душевая с туалетом. Второй туалет сделан на улице, с отдельным входом.
По замыслу хозяйки ни раковины, ни воды на кухне нет и потому посуду предварительно её сполоснув на улице, ставят в посудомойку. На кухне также стоит большой холодильник, в котором в любую жару можно хранить продукты и вино на неделю.
В придачу к дому она купила гектар земли на которой, располагается сад из ста оливковых деревьев, и ещё много чего по мелочи: лимонное и мандариновое деревья, виноград и несколько фиговых деревьев.
И всё это теперь по южному благоухает и плодоносит. Ароматы вокруг дома изумительные по тонкости и изысканности запахов. И плюс ещё удивительный воздух Средиземноморья – мягкий и нежный круглые сутки. Ночью можно спать под простыней, а днём дует ветерок с моря и в тени прохладно и приятно.
Я глядел на оживлённую Джилл, думал невольно о том времени, когда она останется одна здесь в этом великолепии и невольно покачивал головой - ночью в этой пустынной долине никого нет и только сторожевые собаки лают и воют вдалеке…
Соседи конечно есть, но до них приходится пробираться через заросли не мене километра…
Надо обладать твёрдым характером и железными нервами чтобы жить здесь и при этом радоваться жизни…
Однако, иногда я ловлю себя на том, что слишком мрачно смотрю на жизнь, слишком драматизирую переживания людей. Вполне может быть, что люди не так уж чувствительны и не тяготятся одиночеством
Здесь в доме Джилл, я познакомился с её университетской подругой, которая очень интересно рассказывала мне о том, что и в Англии после Тэтчер, и в Чили, после диктатуры Пиночета - её муж, бывший чилийский журналист - установилась психологическая атмосфера индивидуализма и накопительства, когда ответственность за происходящее государственные чиновники переваливают на плечи, робких и ничего не понимающих в политике и экономике, обывателей, когда лозунг: «Это ваши проблемы!» становится очень популярен.
Страны, после их правления, стали богаче, но общество развалилось на атомы, отдельно пытающиеся устроиться в жизни и зарабатывать деньги…
На мой взгляд нечто подобное сегодня происходит и в России, которая постепенно превращается в конгломерат граждан, пытающихся кто-как сможет, часто за чужой счёт, построить своё счастье на деньгах.
Из этого конечно мало что получается хорошего - семьи разваливаются, друзья становятся врагами и завистниками, смысл личной жизни и истории, как чего – то естественного и цельного утрачивается и подменяется сиюминутными заботами и задачами.
Просматривается интересная закономерность социального свойства – тирания в любых формах – государственная, индивидуальная, экономическая, культурная – порождает тип людей – эгоистов, заботящихся прежде всего и только о своём личном преуспеянии.
То есть стимулирует антихристианские, антирелигиозные настроения, которые можно называть атеизмом, а можно и просто безбожием…
Теперь, читатель, после моих философских отступлений, будет иметь представление о разговорах которые мы вели, сидя за большим столом, сделанным из железнодорожных свай привезённых из Зимбабве, и попивая бургундское, изредка посматривали, в зеленеющие лесом, окрестности…
На другой день после приезда к Джилл, мы поехали в Сан – Ремо, городок, известный прежде всего всем любителям итальянской эстрадной песни – здесь проходит знаменитый итальянский песенный фестиваль, телевизионные трансляции с которого в своё время смотрел весь Советский Союз...
Городок оказался наводнён машинами и туристами и мы с трудом нашли место чтобы выскочить из машины Джилл, любезно согласившейся нас туда подбросить…
Вообще хочется предупредить авто путешественников на Ривьеру, что самая большая проблема с девяти утра до семи вечера, в городках лежащих вдоль моря, в ясный день – это проблема парковки…
И французы, и особенно итальянцы, стараясь припарковаться ставят машины в самых неожиданных местах, а тот кто понахальнее, так прямо посередине дороги…
Другая особенность этих городков в Италии – множество мотороллеров различных марок и размеров, на которых едут на пляж или в магазины, или по делам, или даже на свидание молодые люди в возрасте от 14 до 30 лет. Часто, это загорелые красотки, гордо и неприступно, как на троне восседающие за рулём.
В Сан – Ремо таких тоже было немало и я изредка ловил себя на том, что таращусь на загорелые фигуры словно на картины современных художников. Надо признать, что итальянские девушки, часто отменные красавицы…
…Мы оставшись на оживлённой улице, вначале решили, что делать дальше и посовещавшись, пошли вперёд в поисках центра информации, а поскольку ни я ни Сюзи не говорим по-итальянски, то найти этот Центр без карты было довольно трудно. Итальянские надписи нам тоже ничего не говорили…
И тут, неподалёку мы услышали русскую речь – женщина – гид втолковывала беспокойным «русакам», как найти знаменитое казино, в котором проходят эстрадные конкурсы и как потом возвратиться к месту встречи.
Я терпеливо дождался окончания этого длинного, на повышенных тонах «инструктажа» и спросил, как нам найти Центр информации. Когда женщина объяснила нам как туда попасть, я из праздного любопытства спросил «откуда людишки», и она сказала, что тур формировался в Германии, но вообще компания сборная, отовсюду из Европы…
Сегодня наших соотечественников можно встретить повсюду, сделал я вывод!
Вспомнилась история, рассказанная мне в Питере, замечательным путешественником – одиночкой Валерой Машковым.
Дело было лет десять назад. Он, хорошо зная английский, когда ему был двадцать один год, летал в Индию и поднимался в одиночку в Гималаи, в надежде попасть в Тибет...
Где – то на равнинах Индии, он подхватил лихорадку и попал в больницу в тяжелейшем состоянии. Выздоровев, продолжил путешествие и постепенно приблизился к китайско-индийской границе, шагая в сторону одного из высочайших перевалов мира, чтобы попасть в Тибет.
И тут, впереди на снежной поверхности горного ледника, он увидел две фигурки, идущие по тропе навстречу. Вскоре уже Валера различил человеческую речь и с удивлением услышал русские матюги и хохот.
При радостной встрече выяснилось, что эти двое были русскими альпинистами, пытавшиеся самодеятельно одолеть какие - то высокие Гималайские вершины и после восхождения, возвращавшиеся домой…
Встретившись, они обнялись как братья и провели вместе остаток дня и ночь, обмениваясь новостями и попивая тибетский чай даржелинг, который ребята уже научились готовить…

… Найдя Центр информации, мы, как обычно, взяли там схему города, и уже спокойно стали гулять не боясь заблудиться и потеряться.
Выяснилось, что парки в Сан – Ремо необычайно красивы и напоминают больше ботанический сад, чем общественные места отдыха. Пальмы различных видов, кактусы тоже нескольких пород, орхидеи, несколько крупно цветущих видов рододендронов и ещё много незнакомых мне деревьев и кустарников украшают безлюдные аллеи парков, тянувшихся вдоль главной улицы города.
Пройдя через несколько отдельных парковых участков вновь вышли к центру города и свернув направо от моря, попали в лабиринт узких мощёных улочек, зажатых с двух сторон старыми домами.
Эти улочки или поднимались на холмы или спускались вниз, словно длинная многоступенчатая лестница. Там в тени высоких стен, прямо на мостовой дети играли в мяч и изредка «протискиваясь» мимо проезжали мотороллеры. Жизнь для местных жителей, несмотря на потоки туристов, шла своим чередом…
Задыхаясь и потея, мы поднялись на гору, на вершине которой в старину стоял древний замок, разрушенный в семнадцатом веке. Теперь на месте замка небольшой скверик и грот с падающим сверху, с высоты трёх метров, водным потоком.
А неподалёку росло, извиваясь стволами, растущими из одного корня, гигантское кактусовое дерево в пять обхватов толщиной и корнями толщиной в человеческое туловище, змеящимися по поверхности земли…
Мы присели на скамейку и отдыхая, любовались замечательным видом города у моря - где красные черепичные крыши ступенями спускаются по склону к сверкающему под солнцем бирюзовому морю.
Немного передохнув, решили зайти в церковь, стоящую чуть выше по широкой мощёной улице. Снаружи это была обычная церковь с большим куполом и теряющимися в его тени нефами, но внутри это был настоящий театр, для молитвы и любованием «домом для Бога».
Картины в простенках, и скульптуры святых и апостолов в нишах и на выступах, своими драматическими жестами приглашали и вели взгляды верующих к алтарю, где стоял большой стол, покрытый тяжёлой расшитой тканью и сверху – большая скульптурная композиция с Распятым Христом в Центе и Богоматерью чуть поодаль креста.
Всё это играло в торжественной полутьме золотыми, серебряными и розовыми тёплыми красками и напоминало роскошные театральные декорации религиозного театра.
Молодая женщина, стоя на коленях перед алтарём, неотрывно глядя на Иисуса Христа и Богоматерь, молилась, беззвучно шевеля губами…
«Вот что нужно для верующих- подумал я, вглядываясь в эту картину - чтобы дети и взрослые наглядно увидели красоту и трагичность жизни и смерти Спасителя и его апостолов, и уверовали искренне и самозабвенно…»
Выйдя на солнечный свет, обсуждая впечатления от увиденного, мы спустились по беломраморной лестнице в город находящийся чуть ниже церкви и продолжили знакомство с городом.
Спустившись к набережной ещё по одной, тоже узкой и ступенчатой улице, пошли вдоль моря, разглядывая необычный для северян пейзаж.
На юге Англии конечно тоже есть пальмы, но они похожи и размерами и видом на карликовые и потому, размеры и свободная красота настоящих пальм нас удивила. Пальмы были разных пород и видов, но все они отличались размерами и ухоженностью. Цветущие крупными разноцветными цветами кустарники делали улицы нарядными и праздничными.
Вдоль набережной расположились многочисленные кафе и мороженицы, а у берега, тут и там виднелись причалы с множеством белых яхт и моторных катеров…
Вдруг к нам подошла стройная девушка в брюках в обтяжку и розовой кофточке и спросила: «Вы русские?»
Услышав утвердительный ответ, а она в этом и не сомневалась, девушка пожаловалась, что по-английски здесь никто не говорит и потому, она не знает, где здесь есть хорошие магазины.
Потом она презрительно улыбаясь рассказала, что приехала вчера, поселилась в четырёх звёздном отеле, но «это оказалась такая дыра!» и поэтому, ей здесь не нравится.
Мы посоветовали ей дойти до тур-центра и взять там карту города. Добавили, что по поводу магазинов ничем не можем ей помочь…
Чтобы подбодрить её, я посоветовал ей быть смелее и не стесняться спрашивать прохожих – это единственный выход в её положении.
Когда она ушла в направлении тур-центра, я с грустью подумал - какая тоска для неё, молодой и красивой, быть одинокой в незнакомом городе. Пусть на Ривьере, но без друга или подружки, с которыми можно просто поговорить на родном языке…
Возвратились мы в Таджио из Сан – Ремо на автобусе и, когда сбивчиво объяснили водителю, что не смогли купить билет, он махнул рукой и устало отвернулся. Он ничего из нашего итальянского не понял, но почувствовал, что надо помочь и сделал это…
Джилл приехала за нами на автостоянку у вокзала по нашему звонку на своей маленькой Фиесте и на обратном пути гнала, одновременно разговаривая с нами. Она вела свой «Фордик» как профи и через десять минут мы были дома…
За ужином, сидя на террасе, выпили вина и долго разговаривали обо всём на свете. Женщины вспоминали романтические и энтузиастические шестидесятые, когда во всём мире было спокойно и можно было, например до Индии, доехать на туристическом автобусе, а цены на продуктовых рынках были «бросовыми» и потому, «хиппи» и «битники» жили буквально припеваючи в своих жилищах - коммунах.
Тогда, в разговорах политики почти не касались, а потому и споров не было.
Когда я заговорил о своей теории «социализма с Богом», Джилл фыркнула я замолчал и перевел разговор на другое - она была агностиком, потому что воспитывалась в современном стиле, по современным методикам, которые для Бога просто места на Земле не оставляют…
…Спать ушли поздно, когда на небе мерцало множество ярких звёзд, а в уголке, между тенями двух сходящихся холмов, проблёскивали скопления электрических огней – там виден был городок у моря.
Назавтра с утра мы сели в машину и поехали в горы искать речную купальню, которую очень хвалила Джилл. Небольшая речка петляла между крутыми берегами и местами была едва заметна и я засомневался, что мы найдём подходящее место. Так и получилось…
Мы конечно прозевали нужный отворот, потом решили ехать дальше в поисках рекомендованного Джилл ресторана, поднялись на два десятка километров в горы, остановились в одном из придорожных селений на автостоянке. И тут грянул такой ливень, что мы сидели минут пятнадцать в машине наблюдая сцены из вселенского потопа: сверкала молния, гремел гром и вода потоками выливалась на землю, а потом собираясь в ручьи низвергалась в речное ущелье.
Видя, что дождь не прекращается, а небо серое и покрыто бегучими тучами, развернулись и «не солоно хлебавши» поехали назад к морю, на побережье.
Дождя здесь не было.
Видимо в горах зарождаются местные дождевые тучи и грозы так же носят локальный характер…
Мы свернули по приморскому шоссе направо, в сторону городка Империя, а потом и в Диана Марину, следующий городок, в котором жили те англичане из книжки, которые купили дом в деревне и перестроили его в современную виллу…
Тут нас настигла гроза, гуляющая с утра по округе и мы зашли в кафе, переждать дождь. Сюзи выпила кофе и стала подписывать открытки для знакомых в Англии, а я смотрел по телевизору репортаж с чемпионата Европы по лёгкой атлетике.
Когда дождь кончился, погуляли по городку, сходили на море и полюбовались морским прибоем, с тяжёлыми, тягучими двухметровыми волнами, с шумом и грохотом налетающие на волнолом, перехлёстывая его мириадами пенных брызг.
Зрелище волнующее и показывающее весь потенциал возможной разрушительной силы моря…
Вернувшись в Таджио, пошли в итальянскую пиццерию и с разочарованием съели немножко подгоревшую, пересоленную пиццу.
Это был может быть самый неудачный день нашего путешествия.
Всё что мы задумывали с утра либо откладывалось назавтра, либо по тем или иным причинам не удавалось. Я был раздосадован и невольно возложил вину на Сюзи…
Она обиделась и мы по сути дела поссорились, не разговаривали до вечера, делая вид, что говорить не о чем…
Но и такое бывает в длинных путешествиях - главное в такой ситуации не фиксироваться на неудачах…

После выхода из ресторана позвонили Джилл и она приехала нас забирать.
Шёл мелкий дождик, то прекращаясь то начинаясь вновь и на одном из крутых горных поворотов наша Фиеста забуксовала. Пришлось выйти подтолкнуть машину, и оставшийся путь идти пешком. Благо что это было недалеко…
Назавтра утром мы внезапно решили уезжать, подумав, что лучше это сделать в воскресенье, когда машин на побережье не так много и не будет пробок на дорогах в городках…
С утра пораньше мы проснулись, попили чаю и кофе и стали собираться.
Я походил вокруг дома, сорвал и съел одну крупную спелую фигу с дерева в саду, обошёл оливковый сад по периметру, увидел апельсиновое дерево неподалёку от дома, с ярко - жёлтыми плодами на ветках.
Утро было светлым и солнечным, воздух пах лавром и эвкалиптом и я подумал, что если всё во внутренней душевной жизни человека нормально, то здесь можно жить подолгу. Погода и климат располагают к размышлениям и писанию…
Если же на душе «кошки скребут», то тут в одиночку и без людей не выжить. А нас ведь с женой двое и потому, всегда можно пообщаться с родным человеком. А значит, нам тоска одиночества не грозит!
Дело за малым – купить здесь дом или участок земли…

…По приморскому шоссе мы поехали в сторону Генуи, вдоль замечательно яркого и чистого Средиземного моря.
Джилл дала нам адрес кемпинга на море, где мы хотели пожить несколько дней. Однако там не было мест и мы поехали дальше…
Вдоль берега расположились сплошной полосой селения, большие и маленькие и в каждом городке или посёлке, был свой пляж. И все они были полны, но главное, не было ни одного свободного места на стоянках, в радиусе километра полтора от пляжа.
Длинные ряды мотороллеров стояли по обе стороны дороги в районе пляжа и несмотря на время после полудня, похоже никто не собирался уезжать домой.
Казалось вся Лигурия - область в которой мы жили - выезжала отдохнуть на пляжи…
Мне кажется такая нехватка автостоянок обусловлена тем, что городки и селения все выстроены задолго до появления автомобилей и естественно, никто о стоянках тогда и не думал.
Сегодня на всех свободных участках сделали стоянки. Но этого всё-таки мало для миллионов автовладельцев, съезжающихся к морю и не только из самой Италии, но и из Европы…
Мы ехали и ехали вдоль моря в надежде наконец выкупаться в благодатной воде средиземного моря.
Но отсутствие мест на автостоянках, повергала нас в уныние.
Время близилось к вечеру, когда мы увидели вблизи дороги вывеску - кемпинг, и заехали туда. Кемпинг был большим и очень нам не понравился – это все напоминало «фабрику» отдыха.
Караваны и палатки стояли впритык один к другому и в придачу, машины надо было оставлять на ночь на стоянке, метрах в двухстах от палатки. Однако деваться было некуда и мы поставив палатку, пошли купаться, уже почти в сумерках…
Море было волшебно тёплым и ласковым. Мы были вознаграждены за многодневное ожидание и с удовольствием плескались и плавали в молочно-зелёной, солёной воде.
Это было блаженство и ради этого стоило терпеть все неудобства «коммунального» кемпинга.
Пляж был необычного, серо - черного цвета и ступив на песок, который тоже был черно – серым. Подумалось - это оттого, что камни здесь были такого же цвета, потому и песок отличался от обычного светлого или жёлтого…
Я вспомнил свой одиночный поход на Северном Байкале, когда на ночёвку остановился в одной из бухт, в двух днях ходьбы от дальней метеостанции, которая стояла в ста с лишним километрах от ближайшего поселения.
В этой бухте был пляж состоящий из чёрной крупной плоской гальки и этот цвет запомнился мне надолго.
Я ночевал тогда в уютном зимовье на берегу бухты и похоже, что кроме красавцев - изюбрей приходивших на берег Байкала на водопой, здесь люди бывали, но всего несколько раз в году, и только приплывая на лодках.
…Выкупавшись, вернулись в палатку, поели и совсем уже собрались спать, когда поднялся ураганный ветер, в небе засверкали молнии и зашумел, заметался по округе страшный шторм, а дождь, уже через несколько минут перешёл в крупный град.
Всё ревело и шаталось!
Палатка норовила взлететь на воздух и вдобавок крупный град сплошной стеной ударил по кемпингу. Градины были иногда величиной с голубиное яйцо и больно хлестали нас по спинам, через двойной тент палатки.
Шторм ревел и грохотал, палатка шаталась из стороны в стороны и наверное улетела бы в море, если бы нас не было внутри!
Вдруг резко похолодало. Обычно температура на Ривьере летом, даже вечером редко опускается ниже двадцати градусов, а тут, я в одежде начал дрожать от холода. Наверное температура за считанные минуты опустилась до нуля.
Когда я случайно коснулся пола прихожей рукой, то вдруг понял, что там полно воды. Расстегнув полог и вглядевшись во тьму, я увидел что тазик для мытья посуды, как «лебедь белая», плавал «по волнам» - вода в прихожей поднялась на ладонь в глубину.
Я невольно испуганно выругался, стал ощупывать дно в спальном помещении и понял, что мы сидим на большой луже воды!
Благо что днище сделанное из специального материала не пропускало воды…
А гром всё гремел, молнии сверкали так, что их видно было через тент и град сменился проливным дождём.
Вода всё прибывала и я не зная, что делать запаниковал. Сюзи сидела на матрасе и испуганно глядела на меня!
Надо было действовать.
Несмотря на дождь, я вышел из палатки в ночь и ворча ругательства под нос, тапком, словно лопатой отгрёб от входа толстый слой тающего града…
У входа в кемпинг, горел сильный фонарь и при свете его, я видел, что лужа постепенно стекает в проделанные мною проходы. Сюзи тихо сидела внутри палатки и изредка беспокойно спрашивала: «Ну как?».
…Наконец дождь закончился. Люди стали выходить из караванов и палаток и оглядев «побоище», качали головами.
С деревьев, градом было сбито множество листьев и хвои, которая собралась настоящими завалами под деревьями и мешала дождевой воде уходить вниз, к морю.
Я с остервенением скрёб жёсткую, неподатливую землю, проделывая углубление и наконец лужа настолько уменьшилась, что вздохнул с облегчением и влез в палатку…
В прихожей осталось немного воды, а под палаткой её совсем не было и я уже не так зло ворча, улёгся спать, пользуясь старой истиной – «утро вечера мудренее».
А утром вновь было тепло, солнечно и тихо.
Проснувшись рано, мы перебрали продукты и вещи в подмоченных сумках, протёрли палатку изнутри и снаружи и позавтракав, пошли на море купаться.
Вода вблизи от берега была мутной и покрыта какими – то нечистыми пузырями воздуха. Тем не менее мы с удовольствием заплыли подальше и радуясь теплу и свету, долго плескались, стараясь попасть на гребень крупных волн и прокатиться на них подольше…
Возвратившись к палатке нашли её уже полностью просохшей.
И крупный град и неистовая буря казались нереальным сном, но завалы, листьев и хвои, которую с утра убирали обитатели кемпинга, доказывали нам, что это было взаправду.
Быстро собрали всё, уложили в машину и заплатив за ночлег втрое дороже, чем во французских кемпингах, выехали на дорогу, дав себе слово никогда не останавливаться в таких «фабриках» автотуризма.
Путь наш, лежал в сторону Альп, но подъезжали мы к ним уже с другой, итальянской стороны…
Геную, мы видели мельком и «усевшись» на автостраду, помчались вперёд.
В Италии система оплаты на автострадах немножко другая, более рациональная чем во Франции.
Тут, вы выезжаете на автостраду и на контрольном пункте берёте контрольный талон. Для каждого крупного населённого пункта сделаны свороты – съезды с автострады, на которых вы сунув в машину контрольный талон, видите сумму которую надо заплатить и платите либо наличными, либо банковской карточкой. Машина столь любезна, что даёт вам сдачу не обсчитывая…
Мы проехали по автостраде километров двести и заплатили за эту поездку около двадцати евро. Зато мы сделали это вдвое быстрее чем по бесплатным дорогам и уже часам к четырём въехали в Аосту, древний город, существовавший ещё в римские времена и расположенный неподалёку от самого высокого альпийского горного массива, Монблан. Правда из Аосты самой вершины Монблан не видно, но город окружён трёхтысячниками, которые тоже производят внушительное впечатление.
Мы решили остановиться на ночлег в районе перевала Сен Бернар, а потом уже решать где пожить оставшиеся перед возвращением дни: или в Италии, в районе Турина, или в Швейцарии, неподалёку от Женевского озера, которое была всего километрах в сорока от Аосты, за перевалом…
С часик побродив, в основном по центральной улице «старого» города, увидев мельком и римские триумфальные ворота и развалины древнего театра, мы вновь сели в машину и поехали в сторону короткого тоннеля Сен-Бернар. Есть ещё длинный, в сторону Франции, но это уже в другую сторону.
Постепенно, поднимаясь в гору по хорошей дороге, мы любовались тем, как над нами возвышались громады окрестных вершин и у их подножия тут и там виднелись игрушечные домишки, прилегающих к шоссе посёлков и деревень.
Я заметил на правой стороне от дороги деревушку с красивой церковью и белой высокой колокольней…
«Вот бы нам поселиться тут» – подумал я, и попал точно.
Шоссе делало поворот на девяносто градусов и при въезде в эту деревушку, мы увидели транспарант с надписью: «Кемпинг Европа».
Наученные горьким опытом, мы не стали подъезжать к рисепшен - приёмной, а поставив машину на стоянке перед кемпингом и полюбовавшись на снежные вершины с ледниками, виднеющиеся из – за леса впереди, на перевале, мы вошли внутрь, всё осмотрели и нам понравилось.
Кемпинг был большой и стояночные места в нем, располагались на невысоких террасах, разделённых одна от другой дорожками.
На самой верхней, мы облюбовали место для палатки неподалёку от «удобств» и только после этого, вошли в помещение администрации кемпинга.
Стоило машино-место около восемнадцати евро в сутки и мы решили остановиться здесь. Хозяйка «заведения» была вежлива и любезна, что нам тоже понравилось.
Она предложила нам устраиваться, а заплатить предложила по отъезду, что нас тоже устраивало.
Кемпинг был по настоящему хорош – чуть в стороне от деревни и от больших дорог. Выйдя через время за ворота, мы на другой стороне шоссе, нашли магазинчик, в котором купили итальянского вкуснейшего твёрдого сыра, свежего хлеба и маринованную селёдочку…
Выйдя из магазина, решили осмотреть деревушку и пройдя чуть дальше и вверх, нашли церковь, которая привлекла моё внимание издалека ещё вчера. В ней только что произошёл обряд свадьбы и гости расходились группками по машинам.
Колокола в это время играли какую – то красивую мелодию и мы встретив служителя спросили, кто это звонил на колокольне?
Он развёл руками и словно оправдываясь пояснил, что это работает электронный автомат.
Рядом с церковью, чуть ниже по склону, стояла школа выстроенная совсем недавно, с весёлой росписью на стенах и просторными светлыми окнами на фасаде.
Во всём увиденном в посёлке, чувствовалось благополучие, обеспеченность и порядок…
Неподалёку от кемпинга стояла реставрированная крепостная башня, оставшаяся от некогда существовавшего здесь средневекового замка.
Рядом с башней внизу, прямо на луговине цвели розы и из шланга тянущегося снизу, от местной почты, струи воды орошали яркую зелень.
Поливочные «пушки» работали в окрестностях во многих местах. Позже мы увидели, что специальный человек в фирменной жёлтой куртке, объезжает окрестные муниципальные луга и сады, включая и выключая насосы, качающие воду для полива.
У этого служащего был фирменный спортивный мотоцикл на котором, он без труда поднимался по самым крутым склонам в нужное место…
Возвратившись к палатке, устроив застолье под старым грушевым деревом с обильными, но ещё зелёными плодами, поглядывая на темнеющие зубцы горных вершин, занимающих полнеба впереди на горизонте.
Не спеша поужинали и укладываясь спать решили, что будем здесь жить несколько дней и уже отсюда, уезжать к парому из Дюнкерка в Англию…
Назавтра, поехали в Аосту, чтобы подробнее познакомится с городом, который у римлян назывался Аугустум Преториум и который был основан в 25 году новой эры, в честь правящего тогда императора Августа…
Через него, римские легионы уходили к Альпийским перевалам в сторону земли франков и галлов, а в другую сторону - в земли белгов и германцев.
Стоя на перекрёстке дорог, город скоро вырос и превратился в административный центр большой провинции. Из остатков древне - римского города хорошо сохранилась арка – ворота в крепость и остатки стен, каменный мост через реку а также четырёхэтажная стена большого театра вмещающего в те времена до четырёх тысяч зрителей.
Сохранились и аркады форума, засыпанные со временем двухметровым слоем земли, но частично откопанные реставраторами.
Кроме этих римских строений в исторической части города, привлекает отреставрированная, правда вся в руинах, христианская церковь шестого века, рядом с которой стоит церковь начала первого тысячелетия, с замечательным внутренним двориком, состоящим из аркад, окружающих зеленую травянистую площадку на которой любили отдыхать христианские монахи…
Во дворе этой церкви, как реликвия сохраняется огромное липовое дерево с дуплом разделяющим его почти надвое и с табличкой, которая утверждает, что липе 460 лет…
Сегодня Аоста известный туристический центр, где ежегодно бывают десятки тысяч туристов со всех концов света.
Центральные улицы старого города, с утра до вечера заполнены туристами, сидящими в кафе, толпящимися в многочисленных магазинах и магазинчиках, фланирующими по улицам…
Старое и даже древнее, здесь удачно сочетается с современным и потому Аоста интересна как молодым, так и почтенным пожилым туристам…
Мы провели в городе несколько часов и в завершении похода, зашли в пиццерию и съели по куску замечательно вкусной пиццы.
При этом, мы много смеялись, когда непонимающая по-английски и по-французски хозяйка - итальянка воспользовалась переводом любезного гостя итальянца с Сюзиного французского, а уже жена переводила мне с французского на русский. Все были весело удивлены, что я из России и смеялись над проблемой тройного перевода.
Утром мы решили никуда не ехать и сходить в поход по окрестным горам.
Не спеша позавтракали, сходили в бассейн, который входил в число услуг и с удовольствием выкупались в прохладной чистой воде. Сюзи заходила в чисто – прозрачную воду по пластиковым ступенькам очень осторожно, а я с разбега прыгнул в воду и стал плавать, фыркая и ныряя вдоль небольшого бассейна, стараясь пронырнуть его по длине…
Я уже вылез и насухо вытерся махровым полотенцем, а Сюзи, всё не хотела выходить из воды, которая после времени привыкания, вовсе не казалась холодной…
После купания мы пообедали, отдохнули в тени грушевого дерева читая книжки и после полудня, собрались наконец в поход…
Прогулочная тропа пересекала шоссе ведущее к перевалу, потом поднималась до ближайшей фермы вдоль границы яблоне-сливового сада.
И рядом с фермерским, красиво – современным трёхэтажным домом, сворачивала круто влево и уходила лесом вверх по склону, сопровождая водный поток, удерживаемый в бетонном водостоке, метровой глубины и такой же ширины.
Уровень, быстро текущей по жёлобу воды, был сантиметров тридцать глубиной и потому, мне подумалось что в этом жёлобе можно было бы устраивать соревнования на скоростное прохождение какого – либо отмеренного участка, в обычной пластмассовой ванне.
Мы посмеялись с Сюзи над этой идеей, но в принципе многие экстремальные виды спорта, так и начинались, как новые популярные развлечения…
Пройдя немного по тенистому, старому буковому лесу, увидели внизу, в прогале деревьев, большой бетонированный канал высотой метров в шесть и такой же ширины.
В нём спокойно вмещалась целая река чистой воды текущей с гор, помещённую трудолюбивыми и смышлёными крестьянами в «рамки».
Все знают неистовства воды устремляющейся с гор по весне и по осени во время дождей. Местные жители, эту проблему решили таким образом.
Вскоре мы вышли к заброшенным садам. Некогда здесь, на склоне, стояли дома и жили местные аборигены – крестьяне. А теперь, здесь изредка пасутся лошади с соседней нижней фермы и по вечерам, на травянистые луговины выходят дикие олени, спускающиеся с гор в долины.
Наша тропа шла через лес, рядом с бетонным канальчиком и по временам мы выходили к распределительным колонкам, где человек используя систему задвижек пускает или закрывает воду на окрестные поля и сады…
Пройдя вдоль склона несколько километров, мы вышли к деревне и повернув, возвратились в свой кемпинг через деревушку Кре, в которой начали строить новые дома и даже большой мост.
Надо отметить, что живут здесь люди зажиточные, да и государство не жалеет денег на благоустройство…
Возвратившись к палатке, мы долго сидели и ужинали, пили чай, наблюдая как в окрестностях длинный вечер переходит в тёмную ночь.
Было тихо и потому особенно отчётливо и громко был слышен бой колокола отсчитывающий часы и повторяющий соответствующее количество ударов два раза.
Это традиция, повторять колоколом наступающее начало каждого часа дважды - второй раз, через пять минут после первых точных звонов.
Думаю, что зимой в сумерках и ночью, это помогает людям ориентироваться не только по времени, но и на местности - колокольный звон разносится по всей долине, из конца в конец.
На следующий день, с утра небо хмурилось и по небу ползли низкие серые тучи. Мы как обычно позавтракав, не спеша, вернулись в палатку подремали некоторое время и только часам к двум собрались и поехали в национальный парк с интересным названием «Большой рай».
Доехав до Аосты, свернули направо, проехали несколько километров по шоссе ведущему в сторону Монблана и свернули налево.
Пересекли долину поперёк и стали подниматься круто в гору, преодолев спускающийся в долину гребень. Мы попали в глубокое декоративное ущелье и петляя по хорошей дороге идущей вдоль течения реки, поднялись к курортному городку Койн, откуда решили проехать к каскаду водопадов вблизи деревни Лилаз.
Начался резвый дождь и мы, одев дождевики, оставили машину на стоянки в деревне и направились пешком к водопаду, минуя старинные деревянные деревенские дома и амбары, пахнущие старым, прокалённым на солнце, обветренным, растрескавшимся деревом.
Эти памятники архитектуры недавнего прошлого очень декоративны и привлекательны для меня, потому что будят воспоминания о сибирских таёжных деревнях с деревенскими огородами, зарастающими лебедой и полуразваленными коричнево - серыми от времени сеновалами…
Мы вышли к скалистому обрыву по оборудованной мостиками и поручнями тропе, и увидели скальные останцы, по которым с шумом и плеском прыгали водные каскады, образуя в камне, внизу водопада, большие глубокие ванны с зеленоватой холодной водой.
Обрыв был высотой метров в пятьсот, с террасами расположенными перед зрителями по фронту и сквозь это нагромождение камня просачивалась, пробивалась-прорывалась целая река воды, то разделившись на несколько струй, то сливаясь в шумный поток. Полюбовавшись снизу на шумящий белопенный поток, мы начали подниматься вверх по глинистой тропе, идущей зигзагами среди еловых крупно-ствольных деревьев.
Дождь лил непрестанно – руки, лица, куртки и очки намокли, но это нам не мешало искренне восхищаться увиденным - мы охали и ахали любуясь всё новыми и новыми открывающимися панорамами.
Водный каскад уходил куда – то в глубокое ущелье, далеко вправо и мы, вспомнив о приближающемся вечере, повернули назад жалея, что приехали сюда слишком поздно и что с погодой нам тоже не повезло…
Вернувшись в деревню, поехали назад в Койн, а оттуда в соседнее ущелье из которого открывался замечательный вид на ледники, покрывающие северный склон высокой горы. Глядя на этот обледенелый склон я думал, что расположение ледников часто зависит не только от высоты склона, но и от расположения относительно солнца.
Если это южный склон, то ледниковая зона начинается с высоты около трёх тысяч метров и выше, а в «сиверах», как говорят сибирские таёжники, лед и снег начинаются с высоты чуть больше двух тысяч метров…
Глядя на множество туристов вокруг, гуляющих несмотря на дождливую погоду, любуясь трёх – четырёх – пяти этажными отелями с яркими цветниками на балконах, я отметил, что сельское хозяйство здесь, заменено туристическим бизнесом.
Чистенькие ухоженные городки, деревни и даже отдельные дома выстроены на деньги, которые в этом краю прекрасных гор, оставляют миллионы туристов съезжающихся отдохнуть в Альпы зимой и летом подышать чистым хвойно-ароматным воздухом, походить по живописным окрестностям, покататься на санях и на лыжах…
К их услугам множество кафе, ресторанов, баров, магазинов и магазинчиков, торгующих туристическим снаряжением, сувенирами и изделиями местных ремесленников…
…Выезжали из «Большого рая» уже в сумерках и вздыхая обещали сами себе побывать здесь хотя бы ещё раз…
Утро следующего дня выдалось жарким и солнечным и мы решили, что настало подходящее время посмотреть жемчужину Альп - гору Монблан, которая расположена в часе езды от Аосты…
Сидя за завтраком, любовались абсолютно чистым темно-синим небом и силуэтами зубчатых скалистых вершин в контр – ажуре, когда не видишь подробности склона, а только силуэт вершин, отпечатывающийся на синем небе в форме зубчатой линии…
Мы ехали в сторону горного массива Монблан и в какой-то момент, увидели впереди сверкающие на солнце вершины!
Самой высокой из них – 4810 метров – был Монблан.
С итальянской стороны, этот пик не имел такого острого угрожающего вида, какой имеет эта вершина со стороны Франции.
Именно эту копьевидную форму горного пика тиражируют миллионы цветных открыток в Европе и в мире.
Именно таким Монблан мы и увидели, когда поднялись в городок Альп – Хуэс, во Франции…
Чем ближе мы подъезжали к Монблану, тем величественнее и «панорамнее» представала перед нами картина горной страны.
День был жарким, до 27 градусов, но поднимаясь выше и выше к подножию высочайшей вершины Альп мы чувствовали постепенное охлаждение воздуха.
На температуру воздуха конечно же влияли и подъём, и огромное количество снега и льда хранящегося в ледниках и снежниках спускающихся по склонам гор.
Наконец на траверсе горного курорта Коурмайер, открылось поражающее воображение горно-ледяное великолепие, широко раскинувшееся влево и вправо от нас.
С Монблана по широкому провалу вниз сползал серо – блестящий ледник, тогда как на вершинах, бело – сахарной пудрой сверкал и искрился толстый слой снега.
Мы остановились перед жерлом знаменитого, длинного тоннеля под горами Монблана и развернувшись - нам туда не надо - спустились на несколько километров к городку, из которого на вершины окружающие Монблан поднималась канатная дорога с удобными небольшими вагончиками, в котором каждый желающий за определённую плату мог подняться до промежуточной вершины и со смотровой площадки полюбоваться панорамой заснеженных гор…
Но мне показалось, что всё это великолепие собранное на протяжении всего лишь одного дня жизни, будет зачёркивать одно другое и потому, мы отложили подъём на фуникулёре поближе к Монблану, на следующий раз…
Остановившись на стоянке рядом с подъёмником, мы вышли на берег шумной бурлящей течением реки, и удобно устроившись напротив крутого склона, покрытого зелёными луговинами и еловыми лесами, слушая шум прибывающей на глазах реки мчащейся вниз с неудержимой силой по прорытому ею руслу, мы раскинули «скатерть самобранку» и рассматривая склон кажущийся в ясном воздухе необычайно близким и масштабным, поели и попили чаю.
На наших глазах воды в реке прибавлялось и она прорывала для себя новые пути в гряде булыжников и крупных камней оставленных здесь со времён весеннего паводка.
В жаркий день, во вторую его половину, снег наверху тает всё интенсивнее и воды в реках становиться всё больше…
Пообедав, мы пошли гулять, отыскали информационный центр и посмотрели целый зоологический музей, в котором были собраны животные и птицы населяющие окрестные лесные теснины и горные пики.
Девушка в музее рассказала нам, что сама ходит в горы и не один раз в живую, видела перед собой и рогатых ибексов и горных коз, и могучего орла, и даже ушастого филина…
Позже, в магазинчике купили несколько открыток, на которых были изображены высочайшие вершины массива и курортные городку у подножия Монблана.
На одной открытке было фото собаки - знаменитого сенбернара с бочоночком коньяка, подвешенного на ошейнике.
Таких собак, ещё в средние века тренировали монахи в окрестных монастырях, чтобы они, используя своё чутьё, находили заваленных снегом или заблудившихся людей и потом, «угостив» несчастных коньяком, помогали им найти дороги к человеческому жилью… Собаки выглядели добродушными гигантами и я пожалел, что не могу в Лондоне, в своей крошечной квартирке держать такого великодушного и ласкового «друга».
Я вспомнил недавнюю статистику прочитанную мной в одном из туристических журналов. В этом сверкающем снежным великолепием горном краю, давно обжитом человеком, ежегодно гибнет не менее ста человек и среди них есть как новички, так и опытные горно-восходители…

…Чуть позже, мы спустились на машине вниз в курортный городок и ходили по оживлённым заполненным туристами улицам любуясь на витрины магазинов и слушая разноголосый шум вокруг – здесь были казалось представители всех наций населяющих Европу.
С трудом протискиваясь сквозь толпу я изредка поднимал голову и видел громады заснеженных склонов, казалось в суровом и неодобрительном молчании, озиравших этот беспечный людской муравейник…
Время шло и нам надо было спускаться вниз, возвращаться в суету обыденной жизни, оставляя в воспоминаниях этот образ величия и суровости, недоступных обычному человеку, вершин…
С приближением вечера вокруг резко похолодало и в тени было уже просто холодно. Таков микроклимат горной страны и к этому тоже надо привыкнуть…
Возвратившись в кемпинг, мы увидели неподалёку от нашего места палатку и конскую сбрую сваленную в кучу, а к деревьям на краю террасы были привязаны два коня коричневой масти, спокойно обмахивающихся длинными чёрными хвостами и не обратившими на нас внимания…
Мы поняли, что обрели новых соседей и спустя какое – то время познакомились с ними…
Это были пожилые англичане – он с седой бородой и в странной хламиде напоминающей рясу, она стройная и ещё нестарая, очень оживлённая и разговорчивая.
Вначале, к ним подошла Сюзи и поприветствовала земляков. И вот что она узнала…
Пол и Бабетта вместе с собакой - маленьким шустрым терьером по кличке Марко - так звали знаменитого путешественника впервые из европейцев описавшего Китай времён монгольских завоевания - он же описал великий шёлковый путь. Имя терьеру было дано с намёком…
Втроём, на лошадях они совершали конное путешествие из Кентербери, что в Англии, до Рима, по старинной дороге христианских паломников из главного кафедрального собора в Рим, протянувшейся через горы и долины Франции, Швейцарии и Италии на полторы тысячи километров.
Сами путешественники, выйдя недавно на пенсию жили в Бретани, во Франции, где купили дом.
Сделавшись свободными от забот о хлебе насущном, они решили купить лошадей и заняться конным туризмом. Бабетта, жена Пола занималась лошадьми с раннего детства и потому, они выбрали хороших лошадей, но приобрели их очень дёшево – одну из кобыл списали в расход после окончания короткой карьеры рысистой лошади, а другую из - за плохого характера с сельскохозяйственной фермы, потому что с нею не могли управляться хозяева.
Из этих лошадок уже намеревались сделать консервы для кошек и собак, но подоспели Пол и Бабетта и выкупили их буквально из смертного плена!
Мне вспомнилась недавняя скандальная история, произошедшая в Англии, когда репортёр обнаружил человека, который убивал и закапывал рысистых собак – грейхаундов, которые закончили вступать на собачьих гонках.
Он убил по словам репортёров, не менее десяти тысяч великолепных, ещё полных жизни животных!
Слушая рассказ о выкупленных лошадях Пола и Бабетты, я подумал, что вместо убийства, бедных грейхаундов могли бы продавать недорого в руки любителей животных и собак. От этого всем было бы лучше - я сам бы с удовольствием приобрёл этих замечательных породистых собак…
Пол рассказывал, что прошлый год, они сделали конный поход из Бретани в Испанию тоже по тропе пилигримов и приобрели определённый опыт…
В этом году, они на конном трейлере переправили лошадей в Англию, в Кентербери и вот оттуда, уже седьмую неделю шли по тропе паломников.
До конца путешествия оставалось прожить в походе ещё недели четыре…
В Риме, их уже будет встречать знакомый с трейлером, для перевозки лошадей домой, в Бретань.
Лошади за шесть недель похода устали и Пол с Бабеттой решили им дать отдых. Они с любезного разрешения хозяев кемпинга пустили коней пастись на луговину, над кемпингом.
И лошадки тревожили наш чуткий сон ночью, гремели по камням изгороди копытами, прогуливаясь на травянистой поляне, почти над нашей палаткой.
Хозяева же, занялись стиркой, чисткой и штопаньем одежды, а так же ремонтом конного снаряжения и пополнением продуктовых запасов.
Пол говорил улыбаясь, внимательно разглядывая меня, что они проходят в день по равнине до сорока километров и останавливаются ночевать там, где удается найти корм для лошадок. Часто это сельские окраины кемпингов, а иногда стоянки бывают прямо в лесу или в поле. Для себя они имели небольшую палатку.
В ответ на мой вопрос: «А кованы ли их коняжки? - Пол ответил, что они одевают на копыта лошадей пластиковые чехлы, похожие на человеческие калоши, которые не скользят по камням, хорошо «держат» землю и защищают копыта от повреждений и стирания о твёрдые камни.
Их собака, Марко, как и положено исследователю, сидел во время перехода наверху, впереди седла, на специальной попонке, и озирала окрестности, изредка спускаясь на землю, чтобы размять лапы и нагулять аппетит.
Пол и Бабетта написали книгу о своём первом путешествии и эту книгу собирались издавать в Англии. Сегодня такая литература в Западной Европе привлекает много читателей.
Полу было пятьдесят шесть лет и до пенсии он работал в английской компании, сотрудничавшей с нефтяными компаниями в России. Они с женой даже прожили год в Москве, незадолго до ухода Пола на пенсию.
Бабетте на вид, было лет 45 и они были оба в хорошей физической форме. Но главное, они с присущим многим англичанам из среднего класса оптимизмом, не собирались медленно стареть проживая пенсию и задолго до смерти собираясь умирать.
Для них, настоящая жизнь только началась и потому, впереди были большие и интересные путешествия, новые книги и новые открытия. Они имели взрослых детей, но сами по духу были так молоды, что я им невольно позавидовал.
Ведь так часто мы малодушно отказываемся от наполненной событиями и приключениями жизни, только потому, что пенсия - это якобы время «отдыха».
Познакомившись, мы обменялись адресами и я коротко рассказал, что тоже был участником конного похода по Восточному Саяну, когда за неделю мы преодолели около 150 километров по весенней горной тайге, кое - где ещё покрытой снегом.
Я упомянул о том, что мой брат, уже в этом году вместе с телевизионщиками из иркутской телестудии «Аист» совершили там же двухнедельный переход в Долину Вулканов, что в Окинской долине и обратно, и натерпелись там приключений: лошади поранили ноги при переправах через каменистые речные потоки, падали с горных круч переворачиваясь через голову, тонули в разлившихся от снегопадов и дождей, реках.
Людям тоже досталось.
На перевале, они попали в снегопад длившийся всю ночь - это в июле то, а остальное время шли по колено в воде по залитым дождем и растаявшим снегом, тропам.
Зато они удачно охотились и рыбачили, на привалах ели свежее мясо, и рыбу во всех видах: и уху, и жаренную, и солёную.
Хариусы были необычайно велики и их было много в здешних озёрах и речках.
Кроме всего, они видели множество следов медведей и самого медведя.
Их путешествие, было более коротким, более опасным и полным приключений! Всё-таки Восточный Саян - это не Альпы.
Я уже давно думаю, а встреча с Полом и Бабеттой ещё раз подтвердили это, что примеры такого отношения к жизни, жажда узнавания нового и попутное делание добра для всех (вспомним историю их лошадей), очень заразительны для молодых людей только начинающих жить, ищущих примеров для подражания.
Подлинно человечное, гуманное, любовное отношение к природе и человеческой истории, может служить действенным примером для тех кто ищет смысл жизни…
Вспоминая о этих замечательных англичанах, я подумал, что в Восточном Саяне, где лошади всегда были главнейшей частью быта бурят и сойотов населяющих этот удивительный край, конный туризм может стать занятием, которое поможет принести благосостояние, без разрушительного для природы края прихода в регион промышленности и всего из этого вытекающего: загрязнения среды, нарушения этнических традиций, разрушение хрупкого равновесия в природе и человеческом обществе.
Можно будет постепенно выстроить туристическую инфраструктуру, привлекая туристов и любителей природы со всего мира. Необходимо также начать производить снаряжение для конного туризма, используя опыт поколений в этой области, а также сделать доходной сувенирную торговлю и торговлю предметами рукомесла бурят и сойотов.
Со временем можно выстроить кемпинги, пансионаты, гостиницы на лечебных источниках, создать водо и грязелечебницы. Кроме того можно будет привлекать в эти места туристов, любителей космических фантазий. Создать центр по изучению НЛО и УФО…
Местные жители рассказывают много историй о космических кораблях пришельцев, замеченных в разных местах Окинской долины; об удивительных зверях этой тайги; о следах и даже захоронениях йети, найденных в неоглядной дремучей тайге…
Думаю, что Саяны – удивительный, ещё не затронутый промышленным загрязнением край, может со временем стать тем же, чем сегодня являются Альпы для многих стран Европы…
Такие мысли приходили мне в голову после того, как на следующий день мы простились с отважными путешественниками и пожелали им счастливого пути…
Вот такие встречи бывают иногда, на наших туристических путях…
А назавтра мы уезжали.
Проснулись пораньше, собрали палатки очень быстро и умело – благо погода была хорошей. Потом последний раз сходили в душ, загрузили всё в машину, рассчитались за проживание с любезной хозяйкой и медленно выкатили на дорогу, ведущую вверх, к перевалу…
Дорога как обычно петляя поднималась вверх и в начале часто встречались деревни и деревушки с барами, отеля ми, кемпингами и туристами на улицах. Но постепенно дорога поднялась выше, поселения исчезли, а те что редко – редко попадались стояли у обочины и смотрели на мир заколоченными окнами давно нежилых старых домов. Лес постепенно тоже закончился и появились большие пологие луговины, зелёные и словно ковром укрывающие переломы, ямы и холмы местности…
Мы увидели указатель: до тоннеля четыре километра - и началась длинная предлинная галерея, то закрываемая туманом, то открывающая вид в одну сторону, на луговые и щебёнчатые вершины вокруг…
Вскоре въехали в тоннель и остановились. Впереди выстроилась небольшая очередь машин и после прохождения паспортного контроля, мы попали уже на территорию Швейцарии…
Стояли минут двадцать, видимо дожидаясь когда встречные машины преодолеют длинный тоннель. Наконец подъехали к шлагбауму, заплатили около двадцати евро служителю и поехали по тоннелю по двухрядке, в направлении уже Швейцарских Альп.
Через десять минут увидели «свет в конце тоннеля» и выехали из него, уже среди высоких вершин в Швейцарии…
Дорога по широкой долине спускалась всё ниже и ниже. Начали появляться первые селения, но ничем особенным они не отличались ни от итальянских, ни от французских горных деревень.
Где – то справа за горами остался знаменитый Швейцарский горный массив, второй по общей высоте в Альпах. Его посещение мы отложили до следующего раза.
Спустившись с гор мы «сели» на бесплатную автостраду и помчались в сторону Женевского озера, в сторону Лозанны.
Бесплатные автострады были для нас приятным сюрпризом и сразу повеяло воздухом свободы и демократичности, которым всегда отличалась благословенная Швейцария. Недаром многие революционеры и контрреволюционеры жили в этой стране вольготно не подвергаясь полицейским преследованиям. Взять хотя бы Ленина в Цюрихе, или Владимира Набокова, который последние годы своей жизни прожил вблизи от Женевского озера… После написания «Лолиты» многие литературные критики, считали его литературным диссидентом.
Вскоре показалось и само озеро с ожерельем городов и городков на побережье и силуэтами высоких гор на южном его берегу. По тихой, искрящейся под солнцем большой воде, скользили пароходики и виднелись на горизонте белые остро-угольнички яхт.
Я был немного разочарован недостаточно большими размерами Женевского озера. Мне представлялось, что оно, чем то будет похоже на Байкал. Но размерами это озеро многократно уступало Байкалу и потому, я вспоминая величие и мощь Байкала, разочарованно вздохнул…
По автостраде мы летели со скоростью километров сто двадцать в час и вскоре кусочек Швейцарии увиденной из окна движущейся машины, остался позади и мы въехали в удобную, знакомую, привычную Францию.
…В районе Безансона, на холмах достигающих высоты тысячи метров растут густые сосновые и еловые леса, и мы подумали, что в таком красивом месте нам надо будет обязательно побывать в будущем…
Остановившись в одной из залитых солнцем деревень, в небольшом магазинчике купили французский козий сыр, хрустящий корочкой свежий, ещё тёплый багет оливки в масле и отъехав немного вперёд, остановились на «пикниковой» стоянке.
Обедали мы со вкусом уже во Франции, первый раз после большого перерыва и вглядывались в окрестные леса, протянувшиеся до синеющего в дымке горизонта – нам нравится ехать по французским дорогам, понимая, что мы с каждым километром приближаемся к дому, к Англии!
Закончив обедать, уже поспешая свернули на платную автостраду и помчались в сторону Труа, оставляя Безансон где – то далеко справа…
Через несколько часов быстрой езды, мы съехали с автострады и заплатили за двести километров около шестнадцати евро…
Вскоре, уже при свете заходящего солнца, въехали в национальный парк «Восточные леса», знакомый нам уже по ночёвке на берегу одного из озёр, нашли новый кемпинг, более зелёный и менее многолюдный и раскинув палатку, съели вкусный ужин, а я выпил на радостях вкусного французского вина…
Потом, уже в сумерках мы пошли на берег озера и до ночи ходили по пешеходной тропе вдоль берега, слушая шум волн, доносящийся из-за зарослей камыша…
Новый кемпинг был достаточно удобным, недорогим и зелёным и потому, удовлетворённые выполнением своего плана по количеству километров за день, мы расслабились, ожидая назавтра более спокойную поездку…
Здесь в деревнях, мы увидели «старую» Францию, которая сохранила во многих селениях и деревянные крытые рынки выстроенные здесь несколько столетий назад, и старинные церкви, частью реставрированные, а частью полуразваленные или выглядевшие не очень авантажно.
Подумалось, что для изучения старой сельской французской архитектуры надо приезжать сюда и в радиусе пятидесяти километров можно найти много неизвестных шедевров французского церковного и общественного строительства…
Утром, как обычно позавтракав и сходив в душ, тронулись дальше, уже в сторону Кале, в известный нам кемпинг…
К полудню, миновали тихий благообразный, ухоженный аристократический Реймс, мельком увидев знаменитый собор издалека, вспоминая его посещение несколько лет назад, когда мы через Реймс добирались до Эльзаса…
Километрах в сорока от Реймса, стоит городок Блон, в котором тоже замечательный, не менее древний собор, стоящий на вершине одинокого холма и царящего над окружающей равниной.
Собор действительно по мощи и красоте не уступает Реймсскому, но менее известен заграницей. Поэтому и сам собор не до конца реставрирован и городок выглядит так, или почти так, как он выглядел лет эдак триста тому назад.
Замечательна маленькая площадь перед громадой собора и туристы, совсем как паломники много лет назад сидящие на старинной мостовой, и разглядывающие собор вполне по домашнему…
Проехав немного чуть дальше, остановились обедать на краю поля, в дальнем конце которого паслись коровы и в прогал между деревьями виднелся Блонский собор, немного в «профиль».
Его масштабы, поражают. Кажется, что он занимает всю вершину холма…
Но в этом и просматривается задумка средневековых архитекторов, которые ставили величавые соборы на таких местах, где они возвышались над всем материальным, как тогдашняя религиозность возвышалась над обыденностью и рутиной мещанской жизни…
Мы поели и пока уставшая за рулём Сюзи дремала, подложив под голову рюкзачок с подушками, я прошёлся по перелескам вокруг, поел сладкой и спелой ежевики, растущей на закрайках полей вперемежку с остро жалящей крапивой…
Через час, мы вновь мчались в сторону Англии и приморского города Кале…
На сей раз мы взяли много влево по карте и доехав почти до моря, до города Аббвиля, свернули вправо и вверх в сторону Сент - Омера.
Тут нас настигла гроза и какое – то время мы ехали посреди водных потоков, включив фары и «дворники», наблюдая через заливаемые дождём ветровые стёкла, как вдалеке сверкает зигзаг молнии и через время, рокочет, перекатываясь из края в край неба, трескучий гром…
Проскочив грозовой «фронт», вновь выехали на солнце и продолжали дальнейший путь без приключений…
Уже под вечер, в Сент-Омере, свернули влево, и по знакомому шоссе, уже без препятствий, доехали до нашего кемпинга, прибыв туда около семи часов вечера…
Здесь мы решили переночевать две ночи, посмотреть Булонь - портовый городок поблизости, съездить и купить подарки в Евро – Сити - большом супермаркете расположенном на площади в несколько гектаров…
Ну а пока, мы с облегчением вздыхая, высадились на том же месте с которого начинали наше путешествие по Франции, поставили не только спальную, но и кухонную палатку, сварили ужин, поели и пошли гулять в городок, знакомый нам уже по неоднократным экскурсиям по нему…
Назавтра мы отправились на море, в Булонь.
Город известен сохранившейся в центре старой крепостью и высокой храмовой башней - колокольней видной из всех концов города и конечно с моря. Мы здесь уже были в предыдущие посещения, но тогда храм был закрыт, и вот теперь мы вошли внутрь и в тишине, рассматривали картины и скульптуры, задрав головы всматривались в расписной круг высокого башенного потолка храма.
Выстроен он был в начале восемнадцатого века и потому, отличался от старинных соборов Реймса и Блона лёгкостью конструкций и некоей «светскостью» - архитектурными изысками барокко и некоторой запущенностью.
Его собирались реставрировать, потому что кое-где, особенно в углах, краска и даже штукатурка обвалилась. Так всегда бывает если памятники архитектуры созданы в промежутке между древностью и современностью, когда камень стала заменять штукатурка…
После, мы посидели в французском баре, где красивый и изысканно вежливый бармен – француз, подал нам кофе и бокал пива, пожелав приятного отдыха…
Выехав из Булони, по приморскому шоссе доехали до Серого Мыса, - в промежутке между Булонью и Кале есть ещё Белый Мыс - одной из выдающихся частей побережья в море, и погуляли там по берегу моря, обнажившемуся при отливе.
Множество туристов в резиновых сапогах ходили по мокрому дну и собирали всякие морские примечательности, а кто – то работал, собирая мули - створчатые раковины, в ведро. Эти сборщики, сдавали найденные раковины в рестораны и получали за них деньги…
Все время прогулки дул сильный, порывистый ветер и я представил, как за тысячелетия пребывания человека на этом берегу, изменился ландшафт вокруг. Песчаные дюны под таким ветром медленно двигались наступая из моря на берег и в конце концов, окрестности превратились в груды-кучи песка, а образовавшиеся холмы сверху заросли кустарниками и жёсткой травой.
За такими горами и холмами можно было прятаться от ветра, но и потеряться в этом лабиринте узких долинок было просто…
Здесь на пляже, повсюду встречаются остатки укреплений времен первой и вторых мировых войн - здесь погибли тысячи и тысячи солдат, воевавших как на стороне Антанты и Союзников, так и на стороне немецких войск…
Во Франции сегодня очень много белых кладбищ с захороненными останками солдат союзных армий. Но есть и «чёрные» кладбища, с чёрными крестами, где покоятся на французской земле, немцы…

Под вечер мы заехали в супермаркет Евро – Сити и провели там несколько часов.
Этот гигантский магазин, ежедневно посещают десятки тысяч покупателей и состоит он из двух громадных торговых площадок Восточной и Западной.
Чего только тут нет и к тому же, всё намного дешевле чем в обычных магазинах и магазинчиках.
Меня в первую очередь привлекает винный отдел, в котором есть вина и алкоголь со всех концов Европы и Америки.
Видя столько красивых известных марок вина и крепких напитков, я застываю в изумлении, но при отсутствии денег, всегда беру что - то не самое лучшее, а после ухода вздыхаю, что вот бы хорошо это взять ещё, и вот то, и то…
На сей раз я накупил маленьких бутылочек водок, коньяков и ликёров для подарков в Россию, а для себя купил литровую бутылку Наполеона. Кроме того я нашёл недорогую одежду и обувь для дочки, живущей в Петербурге, а так же небольшие подарки для моих английских детей, которые должны были вместе с нами возвратиться домой из путешествия в Соединённые Штаты, в Нью – Йорк…
В таком магазине время течёт незаметно и потому, мы возвратились в кемпинг уже в темноте и сразу легли спать. Завтра был завершающий день путешествия…
Утром проснулись часов в восемь и не торопясь - паром из Дюнкерка отходил в четыре часа - позавтракали и стали собираться.
День стоял солнечный и даже жаркий и потому палатки быстро просохли от ночного дождичка и снизу от сырости земли. Привычно собрав всё снаряжение, мы подъехали к рисепшен (приёмной) расплатились, пожелали хозяину удачного бизнеса в следующем году и отправились в Дюнкерк…
С этим городом у англичан связаны неприятные воспоминания о второй мировой войне.
В его окрестностях, немцы разбили наголову английский экспедиционный корпус состоящий из трёхсот тысяч лучших английских войск.
И только нежелание Гитлера портить отношения с англо – саксами, помешали полному уничтожению экспедиционного корпуса.
Зато англичане до сих пор используют выражение «Дух Дюнкерка», когда речь идёт о патриотизме. Ведь тогда мирные жители, рыбаки и просто добровольцы имевшие суда, часто самые маленькие, приплывали к Дюнкерку и забирали полуразбитые части и переправляли ошеломлённых разгромом английских солдат назад, в Англию, часто под бомбами гитлеровских самолётов…
Таким образом удалось спасти многих и подвиг мирных жителей с той поры получил это романтическое название…
Сегодня Дюнкерк – это красивый современный город с большим портом и удобной гаванью, постоянно наполненный туристами из Англии.
Мы зашли в книжный магазин, купили нашумевшую к тому времени книгу Ирины Немировской «Французская сюита», рассказывающей о тяготах военного времени во Франции…
Потом, в соседнем магазинчике накупили свежих круасанов, булочек с шоколадом, для дома, а для себя - аппетитные сандвичи, во французском вкусе…
Время к тому времени подошло к трём часам и мы, зная, что на пристани надо быть за час до отправления, погнали в сторону порта, находящегося от города километрах в пятнадцати – двадцати.
Приехали во время…
Показав паспорта на пропускном пункте, проехали поближе к парому и стали в ряд машин, ожидающих посадки. Оставив машину, зашли в помещение морского вокзала, позвонили детям и узнали, что они благополучно долетели и уже дома, и ждут нас…
Посадка прошла привычно быстро и захватив наши сумки с продуктами, мы «высадились» на пассажирскую палубу громадного парома.
Устроившись в холле за столиком, с аппетитом поели в последний раз французских продуктов, под завистливыми взглядами соседей, удивляющихся нашей обстоятельности и умению «устраиваться». Здесь сказалась наша туристическая выучка, девизом которой служат слова – «война войной, а обед по распорядку»
Потом, Сюзи стала читать новую книгу, а я вышел на палубу.
Дул настоящий крепкий, морской ветер и воды пролива волновались, поблескивая мириадами солнечных брызг на поверхности. Тут и там видны были корабли, кораблики и бело-парусные яхты. Они смело проходили очень близко от нашего большого парома и это было опасно.
Позже, из английских газет я узнал, что в этот день погиб экипаж яхты из трёх человек, раздавленной и потопленной таким же паромом.
Мы, за два часа пересекли Чаннел – так называют англичане пролив Ла-Манш и уже в пять часов были в Дувре.
Между Францией и Англией разница во времени один час и тогда, когда пересекаешь Ла-Манш в сторону Франции, прибавляем час, а тогда, когда из Франции в Англию - убавляем…
Высадка произошла без происшествий. Но на пропускном пункте несколько машин завернули на стоянку для досмотра.
Один раз, несколько лет назад, и нас так же завернули и мельком просмотрели багажник. Думаю, что это обычные методы безопасности, так ужесточившиеся в последнее время. Кроме того, говорят, что так вылавливают ворованные машины, пригнанные для продажи в Англии.
Выехав с территории порта, мы проехали вдоль побережья, выехали на хайвэй номер двадцать и помчались в сторону Лондона по трёхрядному шоссе…
Как всегда в это время года в Ангии было тепло и мы, любуясь дубовыми перелесками отделяющие одно поле от другого, открыли окна в машине и дышали полной грудью.
Наконец мы были дома и оставалось только добраться на нашу улицу ювелиров - Хаттон – Гарден, где нас ждали дети полные впечатлений от своей поездки в Америку и скромные, но интересные подарки, привезённые ими из-за океана…
Наше чудесное путешествие заканчивалось и я, уже с грустью вспоминая о увиденных замечательных местах Франции, Италии и Швейцарии, задумывался о новых путешествиях, в следующем году…




Остальные произведения автора можно посмотреть на сайте: www.russian-albion.com
или на страницах журнала “Что есть Истина?»: www.Istina.russian-albion.com
Писать на почту: russianalbion@narod.ru или info@russian-albion





14. 09. 2006 года. Лондон. Владимир Кабаков


©