ТИМОХА

-Ну,паршивец! Ну,негодяй!Это же надо-до такого додуматься-шумел Ефим,шагая к дому и вытаскивая из брюк ремень.
-Тимоха!-крикнул он,подходя к крыльцу,на котором стоял подойник с парным молоком.
-Ну-ка,иди сюда сейчас же!
-Ты чего раскричался,поправляя косынку,спросила жена,выглянув из под навеса,где,
равнодушно жуя жвачку,стояла корова,лениво отгоняя хвостом мух.
-Я думала ,у меня мужик на работе,а он курей ремнем по ограде гоняет.Работничек хренов!
-Нет,ну ты посмотри что этот балбес опять выкинул-закуривая папиросу,возмущенно произнес Ефим.-Тимоха! Я тебя долго буду ждать?
-Ну что Тимоха,Тимоха...Поспать не дадут-потягиваясь и зевая,на крыльцо вышел мальчуган лет двенадцати в одних трусах.-Что звали-то?
-Чего звали,говоришь? Вы зачем бабке Полине под окно пугало поставили,да еще и косу рядом воткнули?
-А чего она всем жалуется,что мы у нее яблоки воруем?
-И вы ,конечно же.не при чем?
-Да мы всего лишь по одному сорвали попробовать.У нее все равно их много.
-Попробовали?
-Да зеленые они еще.
-А дверь к чему было колом подпирать?
-Ну хотели,что бы она посидела,подумала.
-И все? Больше ничего?-допытывался Ефим.
-Ничего.-поеживаясь от утренней прохлады ,произнес Тимоха.-Мам,можно,я пойду? Я больше не буду.Правда ,мам!
-Ладно,сынок,иди,но только вначале в углу постой с часок,подумай.
Тяжело вздохнув,Тимоха повернулся,собираясь уходить.
-Ты куда пошел? Я еще не закончил,- похлестывая ремнем по голенищу,нахмурился Ефим.
-Ну,вы между собой решите,идти мне или не идти,-переминаясь с ноги на ногу,всхлипнул Тимоха.
-Да иди ты!-сплюнул в сердцах Ефим,закуривая еще одну папиросу.-И в кого только такой уродился?
-А у нас ,конечно же,не в кого,-уперев руки в бока,завелась жена.-Кто на той неделе.когда к соседке подруги из города приезжали,закрыл трубу в бане ведром? Они же,чуть не угорев,нагишом по ограде бегали!
-Да я просто хотел посмотреть,как городские бабы супротив наших.
-Ну и как?
-Уж больно худые они какие-то.А ну тебя,нашла,о чем вспоминать,-махнул рукой Ефим,направляясь к калитке.

Лето подходило к концу.В садах наливались румянцем яблоки,ломая своей тяжестью хрупкие ветки.В воздухе витал запах полыни и свежескошенного сена.

-Скоро в школу.-думал Тимоха,возвращаясь с рыбалки,пиная перед собой консервную банку.
-Тимоша,сынок,постой минутку,-услышал он тихий голос бабки Полины.
Тимоха в нерешительности остановился,оглядываясь по сторонам.От избы к покосившемуся забору семенила бабка Полина.
-Сынок! Ради бога ,помоги!В Избу попасть не могу.Веревочка,будь она неладная,порвалась и щеколда не поднимается.Ты бы через окно забрался и попробовал изнутри открыть,а то уже устала сидеть на завалинке,-с мольбой в глазах,попросила бабка Полина.
-Ну дак помогу,чего уж,-положив у забора удочки,пробормотал Тимоха,направляясь к открытому окну.
Перебравшись через подоконник и ступая босыми ногами по домотканым половикам,Тимоха прошел в сени ,где,немного повозившись со щеколдой,открыл дверь.
-Вот молодец!Вот спасибо-то!Ты погоди,пока не уходи,-радостно засуетилась старушка.
-Я тебе сейчас яблочек сорву.Есть у меня кустик один,хоть и невзрачный,но яблочки сладкие,наливные,не то что эти - кивнув в сторону уже знакомого Тимохе куста,произнесла бабка Полина.

Стоя на пороге,Тимоха с любопытством разглядывал избу,большую часть которой занимала аккуратно выбеленная ,с занавеской над полатями,русская печь.С висящих над кроватью пожелтевших фотографий на него смотрели,чем-то похожие друг на друга лица молодых парней.
-Бабуля,а кто они?-показывая взглядом на фотографии,спросил Тимоха подошедшую с яблоками в руках бабку Полину.
-Да ты не стой на пороге-то,проходи.Сейчас чаек поставлю.Сыночки это мои.
-Вот это-Степушка,старшенький мой,-гладя морщинистой рукой фотографию в черной рамке,произнесла бабка Полина.
-Когда война началась,в первый же день ушел добровольцем,а через месяц пришла похоронка.Это-Егорушка. В сороковом проводила его на военную службу. Как сердце чувствовало,что больше не увижу.Балагур был,на гармошке хорошо играл.Девки за ним табуном ходили.Без вести пропал в самом начале войны.Это -Василек.Тихоня он у меня был,застенчивый.На доктора учился,да так и не закончил. Погиб он в сорок втором.Это-Феденька. С детства мечтал летчиком стать,все самолетики мастерил.После школы в летное училище поступил. Сбили его ,когда фашисты к Москве рвались. А это -самый младшенький мой,Лешенька. Ему еще семнадцати не было. Война уже к концу подходила,так он все рвался на фронт.Говорил,-Как же так,фашистов разобьют,а я дома буду отсиживаться. Под Берлином ранило его осколком. Так в госпитале и умер-смахнув слезу,тихим голосом произнесла бабка Полина.
-Зачем живу,для кого?Где их могилки ,не знаю. Ни поговорить с ними,ни цветочки положить. Вот только эти фотографии и остались. Семья-то у нас большая была,дружная-немного помолчав,произнесла бабка Полина.
-До войны мы в городе проживали.Муж на заводе работал.Инженер был.Как война началась,эвакуировали нас вместе с заводом в Сибирь. Мужу бронь дали,а я к станку встала. Трудно было очень,не спали сутками. Жили сначала в землянках,потом бараки построили. Муж простудился,чахнуть стал,а потом и вовсе слег. Так тихо к весне и помер. Закончилась война,поехала я в наш город.а дома нет,разбомбили его фашисты. Ну и вернулась сюда,откуда замуж пошла.Родители здесь ,в этой избе жили,но только к тому времени и их не стало. Так и маюсь который десяток на земле этой-горестно вздохнула бабка Полина.

-Бабуль,ты это,если чего надо помочь,ну там дров наколоть или воды наносить.так ты скажи. Мы с пацанами поможем.
-Ой спасибо ,Тимоша,спасибо,миленький. Давай чаек пить.у меня конфеты есть,варенье.
-Да нет,бабуль,мне домой пора,а то родители опять ругать будут,что где-то шлялся. Пойду я.
Взяв удочки и закрыв за собой калитку,Тимоха обернулся. На крыльце,сгорбившись,стояла бабка Полина,провожая его взглядом.

На уроке мужества,проходившем в сквере у памятника воинам-односельчанам,погибшим в Великой Отечественной войне,молодая учительница рассказывала о подвиге Александра Матросова,закрывшего своим телом вражескую амбразуру. Затаив дыхание и присмирев,ученики внимательно слушали своего преподавателя,мысленно ставя себя на место героя. Над их головами шумели березы и пожелтевшие листья,сорвавшись с веток,кружась ,ложились на скорбные плиты со списком имен не пришедших с войны. А в самом низу,чей-то детской рукой,была дописана печатными буквами еще одна фамилия и имена: Стапан. Егор. Василий. Федор. Алексей.