Время цвета апельсина Глава 14

Глава 14
Конец
В тот день было воскресенье. У меня было три выходных дня, это был второй день. Мои давнишние приятели, парни из группы «Лиссабон», пригласили меня на репетицию. Они давно не собирались вместе, да и сейчас их состав отличался от оригинального, но я радостью принял их приглашение.
Репетиция начиналась в 10 часов утра, так что я выехал из дома в половине девятого утра. Апельсинка была предоставлена сама себе, с единственным условием, - ей надо было приготовить обед. Еды у нас был полный холодильник, а вот полноценный обед, с первым и вторым блюдом отсутствовали. Накануне я купил всё, учитывая пожелания Апельсинки, чтобы обед получился вкусным и сытным. Оставив её отдыхать в постели, я поцеловал её перед выходом. Это был ежедневный ритуал.
Ребята ив группе «Лиссабон» играют музыку в стиле хард-энд-блюз. Что-то похожее на Def Leppard. Знатоки, скорее всего меня поправят, но главное не это, а то, что сидя рядом с ними в одной студии, в одной комнате, под эту тяжёлую музыку, я писал лирические стихи. Как мне такое удавалось, загадка для самого меня. Сами парни говорили, что это оттого, что у них в студии во время репетиции создаётся волшебная творческая атмосфера. С такой точки зрения я полностью согласен. Мне находиться среди них было всегда очень приятно.
Репетиция длилась четыре часа, так что домой я вернулся после 15.30, немного уставший и очень голодный. Предвкушая горячую еду, я вошёл в нашу маленькую квартиру. Апельсинка лежала на диване, читая книгу. Всё вещи стояли на своих местах. То есть Апельсинка проснулась, умылась, оделась, сварила себе кофе, и улеглась читать. Никакого обеда приготовлено не было. Я стоял, и чувствовал, что во мне кипит злость. Говорить что-либо мне не хотелось. Хорошее настроение улетучилось вмиг. Я постоял ещё немного, а потом развернулся, и вышел на улицу. Апельсинка в мою сторону даже не обернулась.
Сколько времени я шёл пешком по заснеженному Питеру, не берусь сказать. Потом до меня дошло, что я иду в сторону дома, где живёт моя мама. Дома её не было, она по выходным дня ездила к своей сестре. Зато там было, что съесть. Мама и раньше приглашала меня и Апельсинку в гости, но мы всё как-то не выбирались. Я позвонил маме, и конспективно изложил ей ситуацию. Мама возмутилась поведением моей подруги, и, конечно, нисколько не возражала против того, чтобы я у неё пообедал. Я поел, и какое-то время посидел один, в тишине. Впервые за полгода я понял, что не хочу сейчас видеть Апельсинку. Злость на неё прошла, а обида осталась.
Пришёл я домой, когда уже совсем стемнело. Апельсинка лежала в той же позе, что и несколько часов назад. Я не спрашивал её, но не удивлюсь, если она прочитала около пятисот страниц за один день. Для неё это была норма.
На это раз Апельсинка встала, и подошла ко мне. В её глазах, с одной стороны я прочитал, что она признаёт свою вину, а с другой что ей всё равно, что я по этому поводу думаю. Поднимать дискуссию я не стал. Апельсинка приготовила бутерброды, и мы попили чай вместо ужина, посмотрев наши любимые сериалы перед сном. Вот только хорошее настроение так больше и не появилось.
На следующий день Апельсинка, как обычно, уехала около десяти часов утра на работу. Я сварил для неё её любимый кофе, она собрала все свои документы в походную сумку, мы поцеловались в дверях, и она ушла. Весь день я провёл, практически, дома. Готовить суп я не решился, но второе всё-таки приготовил. Совершил часовую прогулку по свежему морозному воздуху, после чего вернулся домой. Апельсинка возвращалась обычно около семи часов вечера, и предварительно меня об этом оповещала. Так было и на этот раз, вот только разговор получился коротким.
- Андрей, привет, это я.
- Да, привет! Ты скоро будешь? Я мясо приготовил.
- Слушай меня, не перебивай, не спорь, и не спрашивай. Мой бывший сейчас живёт на заводе, там у них какой-то завал, в общем квартира та пустует. Я сейчас заеду, возьму свои вещи, и поеду туда. Я хочу побыть какое-то время одна. Мне надо подумать, как мне жить дальше, - после этих слов в телефонной трубке раздались короткие гудки.
Не скажу, что я был удивлён. Я ожидал этого. Но понимать умом и принять сердцем, - это очень разные состояния. Мне стало не по себе. Сразу пропало желание делать что-либо. И первая мысль, которая мне пришла в голову, что это конец. Конец нашим отношениям. Нас уже ничего не объединяло, и было видно, что Апельсинке тут совсем не нравится. Дело даже не в комнате, и не в районе, в котором мы снимали жильё. Нет. Стала сказываться разница в наших с ней менталитетах, привычках, увлечениях. Кроме кино и чтения, и любви к животным, больше нас уже ничто не связывало. Полгода назад мы искали пути, чтобы уйти. Я от мамы, она от мужа. Тогда нам было по дороге. А вот теперь, на новом перекрёстке, наши дороги расходились. Я всё это понимал, но мне очень не хотелось, чтобы так произошло. Всё наверное потому, что мой подростковый возраст немного затянулся.
Апельсинка приехала через час. Настроение у неё было хорошее, было видно, что мыслями она где-то далеко. Она не стала есть, быстро сложила свои вещи, но не все, где-то только третью часть, и пошла к выходу. Я за это время не сказал ни слова. В дверях Апельсинка обернулась.
- Мне, правда, надо подумать. Даже не о нас с тобой, а о себе. Что я делаю, зачем? Думаю, что через неделю я тебе всё скажу. Пожалуйста, не звони мне. Я всё равно ничего не скажу…
Апельсинка закрыла дверь, я услышал, как поворачивается ключ в замочной скважине. Мне стало понятно, что больше она не вернётся.
Остаток дня прошёл как в тумане. Единственная мудрая мысль, которая пришла мне в голову, касалась моего пробуждения. Я подумал, что зачем мне вставать теперь в такую рань, в пять утра, когда можно проснуться на час позже, и позавтракать уже на работе. Я так и сделал. Лишним этот час для сна явно не был.
Я Апельсинке не звонил всю неделю. В следующее воскресенье я снова был на репетиции «Лиссабона», и приехал домой в хорошем настроении, когда мне позвонила Апельсинка.
- Андрей, я приняла решение, - было видно, что слова даются ей с трудом, и что Апельсинка сейчас не трезвая, - я возвращаюсь к бывшему.
- Это точно? – задал я глупый вопрос.
- Да, я так решила. Так мне будет лучше, тут все мои знакомые рядом, тут мне хорошо, тут мой дом. Я завтра приеду забрать свои вещи.
- Меня завтра не будет целый день, я работаю, - отвечал я на автопилоте.
- У меня есть ключ, я оставлю его у консьержки, - медленно проговорила Апельсинка, после чего повисла небольшая пауза, - если я была в чём-то перед тобой виновата, то прости меня…
Разговор закончился, а вместе с ним закончился этот весёлый период моей жизни. Пока я понимал только одно, - так, как раньше, я жить больше не хочу, а как привык сейчас, такого уже не будет. Больше думать на эту тему у меня не было ни желания, ни настроения.
Рабочий день прошёл совершенно незаметно. Никаких мыслей в голове не было, но, что самое страшное, мне совершенно не хотелось писать стихов. Просто как отрезало. В душе, в каком именно месте, не знаю сам, где рождались красивые строчки, теперь была выжженная земля. Даже пепел был холодный. Вечером я подходил к дому, полный отвращения. Внизу меня окликнула консьержка.
- Вот, вам просили передать, - и протянула мне свёрток.
Я не стал его рассматривать на площадке первого этажа, и поднялся к себе наверх. Сняв с себя пуховичок, и зимние ботинки, я развернул свёрток. На мою ладонь выпала связка ключей. Больше в свёртке ничего не было.
Я прошёл в комнату, и зажёг свет. Сразу стало заметно, как комната опустела. Апельсинка забрала с собой постельное бельё, так что у меня не осталось даже подушки. Правда, Апельсинка заботливо подложила на это место свёрнутый в несколько раз плед, так что подставка под голову у меня была. В ванной комнате осталось только мыло и моя зубная щётка, в шкафу остались книги, которые я захватил из дома. Почему-то Апельсинка оставила две свои тарелки, которые я обнаружил в сушилке. Наверное, просто про них забыла.
Когда я проснулся утром, первое, что я понял, - это то, что я больше не хочу жить именно здесь. Даже сейчас, когда я остался один, мне было очень тесно. В любой квартире должно быть пространство, где ты можешь позволить себе расслабиться, отдохнуть. Тут всё приходилось делать на одном стуле. Сидеть за компьютером, есть, читать, смотреть телевизор. Поменять местами мебель не имело смысла, да и делать этого уже не хотелось. Я принял твёрдое решение, что после нового года обязательно отсюда перееду.
У моего приятеля есть жена, подруга которой работает риелтором. Поскольку живём мы все в одном районе, то и найти мне однокомнатную квартиру будет просто. До нового года оставалось меньше десяти дней, так что мне хотелось начать новую жизнь с чистого листа сразу после праздников.
31 декабря я первым делом поздравил своих родственников, маму и тётю. Днём вышел на прогулку, да и заодно купил себе шампанское. Готовить что-либо не было ни малейшего желания. Поздравлять Апельсинку с новым годом я не стал. У неё началась новая старая жизнь, и напоминать ей о себе мне не хотелось. Зато я решил позвонить и поздравить Эдиту Станиславовну Пьеху. Трубку взяла она, а не ёё помощницы. Накануне, 30 декабря, Эдита Станиславовна давала свой традиционный новогодний концерт в «Октябрьском». Голос у неё был уставший, но, как обычно спокойный и уравновешенный. Эдита Станиславовна поблагодарила меня за поздравления, и сказала много добрых слов в мой адрес, пожелала мне счастья в новом году, и откланялась. Настроение у меня поднялось.
Чуть позже мне позвонила Наталья Сорокина с поздравлениями. Она выступала в этот день на трёх площадках, и во время переезда решила мне позвонить. В разговоре с ней я упомянул, что звонил Эдите Станиславовне с поздравлениями.
- У тебя есть прямой телефон Пьехи? – с нескрываемой завистью спросила Наташа.
- Да, есть, - не без гордости ответил я.
- Дай мне его, пожалуйста, - попросила Наташа, с ударением на последнее слово.
Я подумал немного, и решил всё-таки продиктовать ей номер. Всё-таки у Наташи и Эдиты Станиславовны много общих знакомых, да и не давать номер меня никто не просил.
Настроение моё улучшилось настолько, что я решил пойти купить себе водки. В магазине мне попалось на глаза любимое тёмное пиво, «Старый Мельник», и я взял ещё пару пузатых бутылочек. Дома, выпив пива, я стал обедать, запивая мясо водкой. В это время по скайпу мне написала письмо моя хорошая знакомая, которая живее на Камчатке. Познакомились мы с ней ещё в 2008 году, на сайте стихов. Она с тех пор стихи забросила писать, а я вот наоборот, ещё и прозу добавил в своё творчество. Она мне написала, что у них идёт гулянка, новый год встретили отлично, она сидит в клубе с подругами, у них половина второго ночи.
- А давай я тебе позвоню, - написал я ей в ответ. Дело в том, что на Камчатке нет выделенных линий для интернета, как в Питере. Там интернетом пользуются поминутно, как мобильным телефоном, и моя знакомая писала мне сообщения именно с телефона. А вот звонить можно было легко, вопрос только цены. Но раз я предложил ей, что позвоню, то она не отказалась.
- Вот тебе мой номер, - она сбросила набор цифр, - сейчас я выйду на улицу, тут ужасный шум, там я хоть тебя услышу. Я продолжил поглощать мясо, когда минут через десять на скайп пришло сообщение, - звони.
Я набрал номер, и буквально тут же мне ответил радостный женский голос, - Привет!
- Привет, с новым годом тебя!
- Ну, наконец-то я тебя могу слышать! Я столько раз представляла твой голос по твоим стихам, но живой он намного красивее!
- Правда? Ну, спасибо! И как же очень звучит?
- Очень сексуально!
В таком духе мы проговорили минут десять, после чего она пошла праздновать новый год дальше, а я стал доедать то, что осталось лежать на тарелке. Как только я закончил есть, мне пришло смс сообщение. Мегафон меня информировал, что на моём балансе минус 850 рублей, что все исходящие звонки блокированы. Меня это ничуть не расстроило. Согласно договору с одним из банков, с моей кредитной карты высылали 100 рублей на счёт телефона, если там оказывалось меньше 10 рублей, так что деньги должны были прийти на счёт без моей помощи.
Однако автомат, - это всё-таки бездушная запрограммированная машина. Узнав, что денег на счету меньше десяти рублей, он, как и положено, кинул на мой счёт 100, хотя надо было в девять раз больше. После чего, судя по всему, занялся другими делами. Через четыре часа автомат заметил, что денег на моём счету опять меньше, чем десять рублей, и опять кинул на счёт только одну сотню, о чём меня известил смс - сообщением. То есть, чтобы я смог снова звонить, потребовалось 28 часов. Я быстро вычислил это количество времени, и понял, что больше никого в эту новогоднюю ночь уже не поздравлю. То ли с горя, то ли с радости, но я решил сходить в магазин ещё раз.
Теперь я купил бутылочку кагора. Настроение у меня улучшилось, вот только смесь пива, водки, и вина оказалось отличным снотворным. Смотреть развлекательные новогодние программы мне было неинтересно, но ровно в полночь должна была состояться трансляция хоккейного матча команд НХЛ. Вот её я бы посмотрел с большим удовольствием, а пока меня стало клонить ко сну. Будильник я ставить не стал, надеясь, что проснусь вовремя, лёг поудобнее на диван, и задремал.
Разбудил меня телефонный звонок. Я посмотрел на время, было два часа ночи.
- Привет, ты что меня не поздравляешь? – раздался в трубке голос моего приятеля, - спишь что ли?
- Ага - ответил я сонным голосом, - заснул немного.
- Речь президента слышал?
- Неа, я заснул, ещё и девяти часов не было.
- Ну ты даёшь! Ладно, отдыхай, раз у тебя такое настроение.
И я продолжил отдыхать. Пить шампанское мне совершенно не хотелось, я его употребил 1 января за обедом. Вообще первый день каждого года проходит совершенно незаметно, и не всегда радостно. Я вышел вечером на прогулку, промёрз до костей, и вернулся домой в хорошем настроении. Мне всегда нравилось приходить зимой в дом замёрзшим. В тепле постепенно отходили от холода лицо, руки, ноги, и на всё тело проникалось чувством полного удовлетворения. Чашка свежезаваренного чая добавляла уюта в сложившуюся атмосферу, что даже комната меня перестала раздражать. Как только я закончил пить чай, как раздался телефонный звонок. Звонила Апельсинка.
- Привет, как ты? – голос у неё был спокойный, и мягкий, чувствовалось, что ей сейчас очень хорошо.
- Я в порядке. Что-нибудь случилось?
- Нет, ничего не случилось. Я хотела тебе сказать, что мне было хорошо с тобой, правда. Но мы всё-таки разные с тобой люди, тебе скучно в моей кампании, мне нечего делать в твоей. Всё-таки мой дом здесь. Мне так обрадовалась Тигра, когда я вернулась, она всё это время ходит рядом со мной, словно боится, что я опять куда-нибудь исчезну, - Апельсинка немного помолчала, и добавила, - я уволилась с работы, больше мерчендайзером работать не буду.
- Что так? – машинально спросил я.
- Надоело. Всё время куда-то перемещаешься по городу, а на машине зимой тяжело ездить. Мест для парковки мало, приходится потом долго идти от машины до магазина, и обратно. Я на старую работу вернусь, как только праздники закончатся.
- А я буду новое жильё искать, - признался я, - не нравится мне здесь. Тесно даже мне одному.
- Да, тесновато, ты прав. Это жильё для одного человека, или для молодой пары, которым только по двадцать лет исполнилось. Взрослым больше личного пространства надо.
- Так, что, всё на этом? Мы больше не увидимся? – задал я вопрос, понимая, что больше с Апельсинкой нам не о чём говорить.
- Наверное, да. Если что-то тебе от меня надо будет, звони, конечно. Но я не знаю, честно, чем бы я могла тебе помочь.
- Ну ладно. Тогда счастливо. Пока!
- Пока! Удачи тебе! – с этими словами Апельсинка отключилась.
Мне опять стало грустно, но меня выручили мой приятель. Буквально тут же раздался телефонный звонок, и мне предложили отметить новый год ещё раз. Я не отказался.
Это был тот самый приятель, у которого жена была знакома с риэлтором. Я напомнил ему об этом во время нашего застолья, и тот меня уверил, что как только закончатся выходные и праздничные дни, то номер телефона у меня обязательно будет. Это событие мы отметили специальным тостом.
Гостем в этой малогабаритной квартире был и мой друг Паша. Он побывал в каждом жилище, в котором я когда-либо жил. Застолье явно удалось. Самое главное, что после окончания праздничных мероприятий я уже ничуть не жалел о том, что у меня не состоялась свадьба, что мы с Апельсинкой разошлись. Многие семьи разводятся, и все после свадьбы. Мы разошлись до неё.
В первый же официальный рабочий день января мне позвонил мой приятель, и продиктовал номер телефона риэлтора. Звали её Ирина, я ей тут же перезвонил.
- Добрый день, меня зовут Андрей, - я так начинаю разговор всегда с любым незнакомым мне человеком, - мне ваш телефон Андрей дал, сказал, что вы сможете мне помочь подобрать квартиру.
- Да, здравствуйте Андрей, - ответил мне женский вкрадчивый голос, - мне говорили, что вы будете мне звонить. Скажите, что вы хотите найти, какую квартиру, в каком районе, и за сколько?
- Так, - начал я размышлять вслух, - я хочу однокомнатную квартиру без мебели, в новостройках вдоль Ленинского проспекта к заливу, за пятнадцать тысяч.
- За пятнадцать тысяч вы вряд ли что-либо найдёте, сейчас двадцать реальная цена, ну, восемнадцать.
- А вы всё-таки посмотрите, время ещё есть, у меня сейчас до 31 января за эту квартиру оплачено, так что почти три недели у вас есть.
- Хорошо, Андрей, я вас поняла. Сейчас я не на работе, и у меня нет под рукой базы, поэтому я не могу вам ничего предложить, но как только я там буду, так сразу вам позвоню. Договорились?
- Да, Ира, договорились.
Несмотря на то, что Ира мне сказала про цену на жильё, я был уверен, что за пятнадцать тысяч рублей можно будет найти нормальную квартиру. На чём эта уверенность базировалась, сказать не могу, но когда наступили два моих выходных, в первый день, во второй его половине, мне позвонила Ирина, и сказала, что есть один вариант, какой я и просил.
- Только Андрей, вы если хотите его получить, то идите сегодня смотреть эту квартиру. Хозяйка будет там вечером со своим риэлтором, часов в десять. Сможете?
- Смогу, конечно, говорите адрес.
Дом этот я нашёл на карте. Раньше тут был песчаный пустырь, и дикий пляж, а сейчас там строилось социальное жильё. В основном квартиры там получали жители расселяющихся коммуналок, и очередники. Поэтому среди хозяев много было пенсионеров.
Добираться до квартиры я решил на трамвае. Трамвайные пути проложены в том направлении, и надо было потом пройти пешком от остановки до дома около километра. Прямого маршрута до подъезда, кроме такси, не было. А пешком ходить я люблю, так что мне такая прогулка была в радость.
Однако было темно и холодно. Люди, гуляющие в это время суток, прохаживались возле домов по расчищенным тротуарам. Мой же прямой путь пролегал через небольшой участок не тронутой человеком природой, или попросту говоря, лес. Тропинок было протоптано в нём множество, не говоря уже о лыжной колее. Я быстро углубился в глубь леса, и через некоторое время увидел впереди себя мерцающий огонёк. Это был вовсе не свет из окна, нет. Это был бегающий огонь, пламя то поднималось, то опускалось. Огни дома, куда я шёл, были совсем рядом, но до них ещё надо было добраться. Я обогнул небольшой пригорок, и увидел небольшую полянку, в центре которой горел костёр. Вокруг него сидело несколько человек. Мысль о том, что это братья месяцы, тут же вылетела из моей головы, когда один из них подошёл к костру, и я смог разглядеть его лицо. Это был давно не бритый бомж.
Я оглянулся. За моей спиной никаких зданий не было видно, то есть эта поляна находилась вне зоны видимости из окрестных домов. Вернее, виднелись только огни, а уж разглядеть издалека, что на этой поляне делается, было невозможно. Кто-то из сидевших вокруг костра увидел меня, и двинулся в мою сторону. В руке у него что-то блеснуло. Я не стал дожидаться его приближения, чтобы рассмотреть внимательно, что это такое было, а повернулся, и побежал назад. Остановился я только тогда, когда выскочил из леса.
Пришлось мне обходить этот участок, зато я был спокоен за свою жизнь. Заодно и согрелся. Взойдя на крыльцо подъезда, набрал номер телефона своей риэлторши.
- Андрей, добрый вечер! Сейчас я хозяйке позвоню, она вас впустит в квартиру.
Я остался стоять возле закрытой двери. После пробежки стоять на холоде было неуютно, так что я стал прохаживаться взад-вперёд возле подъезда. За этим занятием меня и застала хозяйка по имени Мила. Она оказалась действительно милой, и миниатюрной. Я не удивлюсь, если выяснится, что её рост меньше ста пятидесяти сантиметров.
- Вы Андрей? Заходите, тут очень холодно, - улыбнулась мне Мила, и мы прошли с ней внутрь.
Мила была не одна, а со своим молодым человеком, которого зовут Сергей. Он мне быстро показал квартиру. Собственно говоря, долго тут было нечего смотреть. Кухня метров двенадцать с одной раковиной и электрической плитой, комната двадцать два метра, и лоджия, метров шесть. Прихожая была просторная, но из неё в разные стороны открывалось пять дверей, так что место для вешалки найти было непросто.
Мне всё понравилось, только один вопрос меня интересовал, - могу ли я установить стиральную машину, провести интернет и телевидение? Мила меня успокоила.
- Андрей, вы можете тут делать всё, что хотите. Я потом или буду продавать её, или делать капитальный ремонт.
Действительно, квартира нуждалась именно в капитальном ремонте. Я бы не тронул только окна, в которых стояли стеклопакеты, и внутренние двери из прихожей. Остальное требовало или краски, или обоев, или ещё чего-нибудь. Но меня это устраивало вполне.
Мила рассказала, что предыдущих жильцов она выживала отсюда с милицией. Те не платили ей за три месяца, и чуть не устроили дома пожар. Я её успокоил, что разжигать огонь дома не собираюсь, потому что не курю. И вообще, я человек очень спокойный.
Я был готов уже завтра заключить договор, но завтра не могла этого сделать Мила. А потом у меня были два рабочих дня, и уже я не мог сделать этого, разве что только после двадцати трёх часов. Мила махнула рукой, и мы согласились на субботу, на двенадцать часов дня. Я пожал Сергею его мужественную руку, и пошёл домой в очень хорошем настроении.
Однако на следующий день мне раздался звонок от Ирины.
- Андрей, добрый день! Это Ира, риэлтор. Я так поняла, что вы обо всём договорились с Милой?
- Да, в субботу будем подписывать договор.
- Я по этому поводу и звоню. Почему именно в субботу?
- Мила не может сегодня, а я занят следующие два дня.
- Понятно. Видите ли, Андрей, - голос у Ирины стал жёстким, - у Милы уже была неприятная ситуация с жильцами, и она хочет себя обезопасить от подобных случаев. Поэтому, Андрей, если вы хотите, чтобы квартира осталась за вами, то вам необходимо внести залог, скажем, пять тысяч рублей.
- А почему мне вчера никто об этом не сказал, - поинтересовался я, - я мог вчера эту сумму заплатить, А теперь я должен всё бросить, и ехать оплачивать залог?
- Вчера с ними не было их агента.
- Так это он надоумил поменять наши договорённости?
- Андрей, вы рискуете потерять квартиру, - Ирина заговорила более мягким тоном, - понимаете, мы её в агентстве ещё в базу не выставляли. Это со мной поделились информацией в частном порядке, а я позвонила вам. Её можно сдать и дороже. Я пошла вам навстречу. Да, они должны были сказать вам это вчера. Но! Если они передумают вам сейчас сдавать, то вам нечего будет им предъявить, потому что никаких взносов вы не делали. Мой вам совет, приезжайте сегодня в мой офис, заплатите залог, и квартира останется за вами.
- Хорошо, - согласился я с такими аргументами, - адрес агентства давайте.
Агентство находилось на улице Восстания. Ирина спустилась вниз, и встретила меня при входе, после чего мы поднялись с ней на второй этаж. Офис агентства находился в бывшей коммунальной квартире, и сама обстановка внешне напоминала муравейник, словно коммуналка никуда не переезжала.
Я выложил на стол пятитысячную купюру. Ирина написала мне расписку о том, что я внёс залог за квартиру, после чего позвонила агенту, который вёл Милины дела.
- Всё в порядке. Клиент внёс залог. Да, как вы и договорились, в субботу, в двенадцать, - после чего повернулась ко мне, - вы всё правильно сделали, Андрей, до встречи в субботу.
Я попрощался, и поехал домой. Жить здесь мне оставалось всего две недели, после чего я отсюда съеду, и квартира, в которой мы расстались с Апельсинкой, больше не будет меня раздражать.
В субботу, как мы и договаривались, все заинтересованные лица были в сборе. Договор агенты писали на подоконнике, так как больше твёрдых предметов в квартире не было, а на электрической плите писать было неудобно. Довольными оказались все, - и Мила, и оба риэлтора, и, конечно я. Мне выдали ключи от входной двери, Мила меня заверила, что входную дверь она поменяет чуть позже. Сделать это было необходимо, так как уж слишком широкая щель была между самой дверью, и коробкой, - почти в палец толщиной. Со мной попрощались, оставив меня одного в новом жилище. Днём в квартире было светло. Окна были широкими, а на улице перед ними не было никаких строений, так что никаких преград для света не было.
Однако по календарю было 21 января, и у меня было 10 дней на то, чтобы съехать с предыдущей съёмной квартиры. Хозяев я сразу поставил в известность, что я переезжаю, и что 31 числа им отдаю ключи. Для меня это переезд проходил в три этапа. Сначала я перевёз мебель из дома, где жила моя матушка. Там сразу стало просторно. Мебель в новой квартире грузчики сразу ставили на те места, что я наметил. В следующие выходные дни мне мой хороший знакомый помог перевезти вещи из маминой квартиры. Оставались только вещи из квартиры съёмной. Была суббота, я работал до 17.00, и уже находясь дома, я решил позвонить Апельсинке. Она ответила.
- Привет! Я переезжаю на новую квартиру, не поможешь мне вещи перевезти?
- Привет! Сегодня уже точно никак, а вот завтра смогу во второй половине дня.
- Хорошо, давай, ты мне позвонишь, как освободишься, я начну тогда укладываться.
- Договорились!
Я был уверен, что Апельсинка не откажет мне в помощи. Эта съёмная квартира была последним звеном, которое нас хоть как-то связывало. Переехав оттуда поодиночке, мы уже расходились окончательно.
Апельсинка позвонила мне около четырёх часов дня, сказав, что через два часа сможет быть у меня. Времени, чтобы собраться, было предостаточно. Я выключил компьютер из сети, собрал все провода, упаковал музыкальный центр, разобрал походный стол на части, положил по пакетам книги, тетради, компакт-диски. Вынул из холодильника продукты. В квартире надо было ещё убраться, подмести, но это можно будет сделать потом, перед самой сдачей ключей. Как только я закончил сборку всего, что мне необходимо взять с собой, как приехала Апельсинка.
Первым делом она села есть салат. Ей нравилось, как я его готовлю, а приехала она довольно голодная. Поев салата, и выпив чаю, она взяла пару пакетов и пошла вниз. Я пошёл вслед за нею. В течение часа я спускал с четвёртого этажа пакеты, а Апельсинка расставляла их в машине. Последний стул мы просто прикрутили на багажник, который был на крыше её двойки. После чего мы наконец-то тронулись с места.
Добираться до моего нового дома было недалеко, минут десять. А вот выгрузка заняла много времени. Сначала всё выгрузили перед подъездом, потом всё занесли на первый этаж, а потом всё поднимали на лифте. Если бы не жильцы дома, которые постоянно мешались под ногами, то мы бы закончили намного быстрее. Половина времени ушла у нас на ожидание лифта.
Апельсинка торопилась домой. Ей предстояло ехать на Петроградскую сторону, а был уже десятый час. Но посмотреть мою новую квартиру Апельсинка не отказалась. Пройдясь по ней, заглянув во все углы, она только заметила.
- Просторно! Надо было нам вдвоём сюда сразу въезжать, - но поймав мой взгляд, она добавила. – всё, дорогой, прощай! Мне пора!
Я проводил её до лифта. Здесь стояла маленькая горка моих пакетов, которые мне надо было занести в квартиру. Подъехал лифт, распахнулись двери. Апельсинка вошла внутрь, обернулась, и поцеловала меня в губы, точно так, как целовала мне каждый раз, когда кто из нас уходил из дома.
- У тебя будет всё хорошо, поверь! – двери лифта захлопнулись, и Апельсинка исчезла из моей жизни навсегда.
Пока в течение получаса я носил пакеты в квартиру, у меня высохли слёзы. Проклятая сентиментальность не оставила меня и на этот раз. Я стоял посередине квартиры, заваленной пакетами с книгами, одеждой, компакт-дисками, и едой. У меня не было холодильника, поэтому я поставил еду на лоджую. У меня не было даже чайника, ни заварного, ни для кипятка. Над окном не было штор, поэтому свет фонаря освещал комнату лучше, чем свет под потолком. В прихожей температура из-за щели во входной двери была такая же, как в подъезде. Мне предстояло встать в шесть утра, чтобы уехать на работу, и вернуться в такое же время, то есть в одиннадцать вечера, в квартиру, где даже чая нельзя попить. И всё равно, глядя на весь этот маленький бардак, который всегда случается при переездах, я чувствовал себя счастливым. Время цвета апельсина закончилось, и начиналась новая жизнь. Я оптимист, и я был уверен, что впереди будет ещё интереснее.
Ты знаешь, я тебя не жду,
Но сладок дым воспоминаний.
Мы из любви, с тобой, вражду,
Сумели сделать. Оправданий

Уже услышать не дано.
Где ты, где я, кому известно?
И не распахнуто окно,
Когда нам было интересно.

Смотреть на город свысока,
Там не услышишь шума улиц.
А на плече моём рука,
И губы нежно улыбнулись...

Вращался синий абажур,
Играя светом отражений.
Ты знаешь, я тебя не жду,
Но тело хочет тех движений....
Взгляд сквозь время
С тех пор прошло четыре года, и могу сказать, что в этой своей съёмной квартире я действительно был счастлив. Бытовые проблемы были решены в течении двух месяцев. У меня был интернет, телевидение, холодильник, стиральная машина. Мила была настолько во мне уверена, что разрешила мне самому заниматься установкой входной двери. Стоимость она вычла из арендной платы за жильё. Я бы может, и жил бы в ней до сих пор, если бы Мила не забеременела. Ей пришлось эту квартиру продавать, а мне искать очередноё жильё. Прожил я там почти два года. На прощание муж Милы Сергей подарил мне бутылку финской водки. Я им обоим очень благодарен, и, надеюсь, они счастливы вместе.
С Апельсинкой я больше не встречался. Пару раз звонил ей, чтобы узнать, как она живёт. Она отвечала спокойно, как обычно, но мне показалось, что в её голосе не было счастья. Скорее всего, она ушла от меня, а не пришла к кому-то. Не знаю, так ли это на самой деле, в конце концов, она сама выбрала себе ту жизнь, которой живёт. После второго звонка я понял, что больше нам говорить не о чем, и стёр её номер из телефона. Но, как бы не сложилась её жизнь и моя, я всегда буду ей благодарен. Апельсинка показала мне разницу между жизнью женатого парня и холостого. Женатым быть намного лучше, поверьте!
27.01.2016