Тайфуны с женскими именами

ФИО – Дудаш Владимир Юрьевич.
Год рождения – 1946 г.
Город проживания – Белгород-Днестровский.
Тел. (4849) 6-07-42, моб. 068 192 5522.
Электронный адрес  : Perevalov@ukr.net


ТАЙФУНЫ С ЖЕНСКИМИ ИМЕНАМИ
(сокращенный вариант на конкурс)
Шестые сутки часть сил и средств военно-морских сил США в Тихом океане, вдали от караванных путей, проводили военно-морские учения с боевой стрельбой по поражению надводных и подводных целей вероятного противника. Попутно отрабатывались вопросы борьбы с пиратами.
Погода стояла солнечная и теплая. На воде – полный штиль. Видимость – исключительная.
Перед каждыми боевыми стрельбами вертолеты-разведчики проводили облет района стрельб. Так, на всякий случай. В этот раз, возвращаясь уже на авианосец, пилот краем глаза далеко в стороне заметил на воде странный предмет. «Померещилось, - подумал он, направляя вертолет в ту сторону. - Да! Невероятно, но факт». Спустившись на максимально малую высоту, он четко различил на воде в оранжевом спасательном жилете человека.
… В саду военно-морского госпиталя, на лавочке, сидели двое. Женщина в белом халате и такого же цвета косынке с красным крестом, читала книгу. Рядом с ней, почти весь седой сидел мужчина.
Увлекшись книгой она и не заметила, как опекаемый ею больной поднявшись со скамейки ушел в глубину сада. Интуитивно почувствовав неладное оторвалась от книги. Увидев рядом с собой пустое место, вскочила, издала испуганный возглас и, прижав к груди книгу, стала осматривать дорожки. Такого еще не было.
Больного привезли в госпиталь в конце сентября. Нашли в бессознательном состоянии где-то в районе Тихого океана. После нескольких недель упорного труда светилам медицины удалось вывести его из комы, но добиться чего-нибудь путного от него не удалось. Физически он был здоров. Но ни на что, в том числе и на боль, не реагировал. Дадут, есть – ест, уложат спать – спит, принимать процедуры – принимает. И все это делал молча. Естественно, кто он и откуда - узнать не удалось. К нему прикрепили санитарку–сиделку. Первые дни, сидя на скамейке она пыталась задавать ему различные вопросы, но, видя отсутствующий взгляд в глазах пациента, прекратила свои попытки и принялась читать книги.
- И куда он мог уйти? – запричитала она.
Обведя взглядом весь сад, в глубине, недалеко от забора, увидела своего пациента. Он стоял под деревом с поднятой головой. Ускоренным шагом подошла к нему.
Схватив санитарку левой рукой за локоть, показывая правой в глубину веток, пациент, заикаясь, что-то шептал на непонятном языке. Проследив за пальцем пациента, в глубине веток заметила птичку. Наклонившись ближе к его губам, попыталась разобрать шепот или, хотя бы запомнить.
Пациент тряс ее за руку и шептал по слогам одно единственное слово: «ВО-РО-БЕЙ».
… Плотом никто не управлял. Под навесом находилось четверо усталых, изнеможденных членов экипажа сухогруза «Олекса Довбуш». Трое мужчин и одна женщина – все кто остался в живых от немногочисленной команды. Это были капитан сухогруза Иван Васильевич Запрудин, боцман – Загоруйко, радист – Миша и кок – Татьяна. Из всех четверых только боцман и Татьяна были еще в состоянии двигаться.
В одиночном плавании они находились уже больше трех недель. Во всяком случае, именно так считал капитан сухогруза до последнего момента.
Как они спаслись и как очутились на этом плоту, для всех, кроме боцмана это было загадкой. От неминуемой гибели их спасло то, что тайфун захватил сухогруз только своим крылом. Если бы они попали в эпицентр дикой стихии, сметающей все на своем пути, то никто их членов экипажа не успел бы даже пикнуть. Сухогруз попросту подняло бы вверх как соломинку, крутануло бы разик и с приличной высоты бросило в открывшуюся морскую бездну.
Это случилось на вторые сутки, как сухогруз «Олекса Довбуш» покинул гостеприимный японский порт Осака, направляясь с грузом аппаратуры в порт Сурабая. С каждым часом приближаясь к Филиппинскому морю, беспокойство Запрудина нарастало. Ведь кроме пиратов о Филиппинском море ходила дурная слава, как о море, порождавшем страшные природные катаклизмы. Мощные тайфуны.
Вообще-то они рождались ближе к экватору. Но, продвигаясь на север, через Филиппинское море, набирали свою мощь и расширяли радиус.
Около десяти часов поясного времени на мостике заработал шестнадцатый канал УКВ. Канал приема и передачи сообщений, сигнал срочности, безопасности. Он же - канал вызова.
«… В квадрате … идет развитие мощного тайфуна Васса. Скорость ветра в этом районе около 36 узлов. Направление тайфуна – на север…»
Получив факсимильную карту погоды на весь район, анализируя распределение изобар, капитан стал прогнозировать путь движения тропического циклона и, естественно, планировать пути для безопасного расхождения с ним.
- Приготовить судно по-штормовому! Еще раз проверить крепление такелажа и груза, как на верхней палубе, так и в трюмах! Задраить люки и горловины! – автоматически следуя инструкциям, отдал команду экипажу Запрудин.
Но тайфун надвигался стремительно. Единственное, что они успели, так это выполнить требование всех положений – надели спасательные жилеты. Дальше шли полные провалы в памяти. Какая-то дикая карусель с невиданным грохотом. Все на глазах рушилось. Схватившись за что-нибудь, руки оторвать уже было невозможно. Под ногами была не палуба, а что-то наподобие желе.
Первым на плот наткнулся боцман.
При погружении судна в воду на глубину примерно десять метров, под давлением срабатывает гидростат – освобождая крепление плота. На каждом судне таких плотов два. Как и положено, справа и слева по борту. Пусковой линь открывает баллончик с углекислым газом и плот, в виде контейнера, поднимается на поверхность. При этом он как бы разламывается, наполняется воздухом и на воду ложится уже в форме палатки. Плоты всегда комплектуются рыболовными снастями, водой 1,5 литра и одним брикетом пищевого концентрата на человека. Еще на каждом плоту имеется специальное резинотканевое приспособление для сбора дождевой воды.
К этому времени от сухогруза на воде не осталось и следа. Сотворив зло, тайфун как появился, так мгновенно скрылся в направлении севера. Дождь лил как из ведра. «Нарезая» круги вокруг места предполагаемого крушения, боцман поднял на плот сначала Запрудина, потом радиста и последней – Татьяну.
Почти всю ночь они пытались кружить на одном месте, надеясь спасти хоть кого-нибудь еще. И не только по этому. Ведь при затоплении судна, автоматически, как и плот, всплывает аварийный буй, который постоянно подает сигнал бедствия с координатами на спутник (система COSPAS-SAPSAT). Со спутника сигнал идет на ближайший береговой спасательно-координационный центр, который и организует затем поиски и спасение.
Увы! Поняв бесполезность своего занятия все четверо, забравшись под навес, мгновенно уснули.
- Плот уносит все дальше и дальше на юго-восток. Если это будет продолжаться, то в ближайшие дни нас унесет в Тихий океан, далеко от караванных путей. И наши шансы сойдут на нет. Но нас наверняка уже ищут. Так что держаться нам надо до последнего и даже больше, - вынес страшный вердикт Запрудин после нескольких дней такого «путешествия».
- Но ведь плот когда-то должен куда-нибудь пристать. Земля ведь круглая, - пытаясь перевести все в шутку, сказал боцман.
- Подтвердить кому-то, что земля действительно круглая, мы уже явно не сможем, - в тон ему, поправляя повязку на голове, подсуетился радист.
- Нам необходимо экономить силы, - напутствовал всех капитан. – Черт! Хоть бы к пиратам попасть, что ли? Все же, какой ни есть, а шанс.
И вот к исходу третьей недели…
Чувство самосохранения заставило Татьяну открыть глаза именно в тот момент, когда черная рука, вынырнув из пучины океана, белой ладонью ухватилась за плот. От испуга она дико закричала. Резко поднявшиеся мужчины привели в движение плот.
- Что случилось? – в унисон спросили Запрудин и боцман.
- Там-м-м была чья-то рука-а-а, - показывая на борт плота, заикаясь, шептала Татьяна.
- Видимо у нас начинаются глюки, - подумал вслух капитан, осматривая водную гладь.
- Но я точно видела чью-то руку, - настаивала Татьяна. – Я еще не сумасшедшая.
… Командир подводной лодки уже около часа наблюдал в перископ за неожиданно появившимся в поле зрения плотом. Движения на плоту не было. Подняв перископ выше, он убедился, что на плоту, лежа в разных позах, всего четверо человек. Среди которых – женщина.
Это была специальная субмарина. Так называемый «челнок» одной из стран, принимающей все меры к вступлению в разряд владеющих ядерным оружием. Чья это лодка и кто ее хозяин – никто из экипажа не знал. Все разговоры, как и надписи, велись на английском.
…Первое впечатление от переместившихся с плота во чрево лодки было среднее. Их переодели, напоили, накормили и разместили в одной из кают. И все под охраной.
- Наше присутствие на этой лодке не желательно, - шепотом сказал капитан, убедившись, что все проснулись и способны мыслить. – А посему, чтобы не случилось, мы обязаны держаться вместе.
- Прошу следовать за нами, - сказал командир подводной лодки, войдя в каюту, и тут же повернувшись, вышел в коридор.
Лодка не двигалась.
«Может, мы на грунт легли? Интересно! Какая тут глубина? И что это за лодка, выдерживающая такие глубины? Из чего она изготовлена?» - мысли веером пронеслись в голове Запрудина.
- Вы сейчас переместитесь на нашу подводную шахту. И учтите! С момента перехода на шахту, вы попадаете к другому хозяину. И там ваше благоразумие, работоспособность – будут залогом ваших жизней. Если ваша жизнь на моей лодке копейка, господин капитан, то на шахте – не будет представлять и того.
Они стояли перед задраенным десятком рогатых барашков люком.
- Вот по этому стыковочному узлу, считайте, трубе, мы переправим вас на шахту, передадим продукты и воду, заберем то, для чего мы здесь. Подводная шахта – такая же лодка. Только больших размеров и задачи другие. Мы с ней состыкованы несколькими стыковочными узлами. Как космический корабль к МКС. А удерживают нас вместе десятки присосок, каждая из которых способна удерживать до тонны груза. Мы теперь с шахтой до определенного времени составляем одно целое. И связывает нас только вот эта труба. Я и так нарушил приказ, когда взял вас на лодку. Жалко стало до предела измученных людей. В те места, где мы вас подобрали, никогда никто не заходит. Плот слишком далеко отнесло от караванных путей. Вас неминуемо ждала смерть.
- Можно подумать, что здесь нас ждет развеселая и длинная жизнь, - улыбнулся Запрудин.
- А вы с юмором.
- А вы не отдаете себе отчет, что нас могут искать? – боднулся капитан сухогруза.
- А знаете, сколько времени прошло с момента гибели вашего сухогруза? Скоро месяц. О вас уже давно забыли, - покачал головой капитан подлодки. Надеюсь, о нарушении мною приказа никто и никогда не узнает. Так что счастливо оставаться.
Один из помощников включил рубильник. Послышался нарастающий гул, переходящий в шелест. Похоже, что трубу продували воздухом.
Труба оказалась диаметром больше метра. И для удобства передвижения по бокам были приварены скобы.
«Истинная заграница. Хоть и в пекло, но с удобствами», - в последний момент подумал Запрудин.
…Уже на третьи сутки Запрудин знал все или почти все о подводной шахте. Оказалось, что конус бака лодки представлял собой обрубок. Этой частью лодка плотно вошла в основание подводного вулкана. Срезанная часть бака представляла собой торпедный отсек. Отсек имел двойные стенки. Внутренняя часть – выдвигающаяся под давлением труба со специальным, больше метра в диаметре, сверлом. Как в метрополитене. Снаружи носовая часть лодки по окружности корпуса тоже имела кольцо-сверло. Обе части работали в унисон. Благодаря этому лодка врезалась в породу на глубину десяти метров. И плотность была такова, что вода туда не попадала. А дальше бригады рабочих-«шахтеров» углублялась в основание вулкана. Циркуляцию воздуха и давление обеспечивали энергетические установки лодки.
Видимо, работы велись уже давно, потому что в первый день свого выхода на работу Иван Васильевич с бригадой больше километра пробирались по тоннелю, пока не уперлись в породу.
- Сколько людей на лодке? – спросил Запрудин на английском.
- Тридцать рабочих и экипаж лодки, - ответил один из бригады на таком же английском. Явно англичанин.
Оказалось, что разговаривающих на английском было всего четыре человека. Собирая по крупицам услышанное от них, капитан сухогруза многое почерпнул для себя.
- Значит, подлодка-челнок прибывает сюда один раз в месяц. Вахтовый способ. Через месяц смена бригад. Больше месяца люди не выдерживают. А куда эти бригады? Не везут же их обратно на материк? Значит, отработанный материал выпускают в свободное плавание, то есть, за борт. Остроумно! И никакой мороки! Нет человека, не проблем. Оказывается, из глубин подводного вулкана одна из шустрых стран добывает ни много, ни мало чистейшую урановую руду. На земле для каждого грамма сравнительно чистого урана, необходимо «перелопатить» горы руды. А здесь и концентрация урана в сотни раз больше, да и до минимума сокращенный процесс. Воды-то хоть завались. А может уран идет на мирные цели? А бригады меняют так часто потому, что уровень защиты на шахте примитивный?
К концу четвертой недели, как и предположил Запрудин, появилась лодка-челнок. Только в этот раз на шахте стало твориться что-то не ладное. Работы отменили и из кубриков никого не выпускали. Но вот к исходу третьего дня все стихло. Даже вибрация корпуса исчезла. «Значит, выключили дизеля. И сколько мы так сможем продержаться? - выйдя из кубрика, подумал капитан. В проходах уже толпились члены других бригад. Пока было тихо, но чувствовалось, что обстановка накаляется.
- Первым делом надо успокоить людей, - сказал Запрудин своим и обступившим его знающим английский.
- Иван! Это конец! Они покинули лодку! Мы обречены! – возмутился англичанин, считавшийся всеми рабочими главным.
- Не паниковать. Если лодка заминирована – надо найти мину. И вообще, на каждой лодке есть спасательная камера. Она рассчитана на 40-50 человек. Это достаточно, чтобы спасти всех. Надо всем разбрестись по лодке. Пусть люди ищут спасательную камеру, а мы с вами будем искать мину.
С момента поиска прошло минут сорок. С каждой минутой дышать становилось все труднее. Ни спасательной камеры, ни мины отыскать не удалось. Зато был обнаружен подозрительный аппарат. Такая себе сигара похожая на торпеду.
Благодаря коллективным знаниям удалось установить, что это и есть спасательная камера. Правда, только для одного человека. И выстреливается с кормы, подаваясь туда по монорельсовой дорожке.
Все находившиеся рядом с сигарой притихли. Прошло несколько минут. И тут…
- Сколько нам еще осталось жить, никто не знает. Всех спасти не удастся. И с этим надо смириться. Спастись может только один человек. И спастись должен тот, кто сможет выжить там, наверху. Я не думаю, что ему там будет легко. Без воды и пищи медленная смерть еще хуже. Нам что, взрыв и все мы на небесах. А тот, кто спасется, должен выжить хотя бы ради того, что сообщить о нас. Предупредить мир о надвигающейся катастрофе. Он должен выжить ради нас всех, ради тех, которые с этой лодки ушли в мир иной. Кто готов на это? Я лично остаюсь.
Никто не проронил ни звука.
- В таком случае, предлагаю бросить жребий. Так будет справедливо. Все согласны?
И опять тишина. Писать записки и ломать спички не стали. Жребий бросили самым примитивным способом. Все кто был рядом с сигарой, встали в ряд. Запрудин со своими – на левом фланге. По команде англичанина все выбросили вперед кулак с растопыренными пальцами. Англичанин посчитал. Получилась цифра 33. Себя он специально исключил со счета.
«Все великие погибали в 33. Какое-то колдовство. Но сегодня это число кого-то может спасти», - подумал Запрудин.
- Почему этот англичанин всеми командует? – спросил радист.
- Потому что английский более-менее сносно знает большинство из присутствующих, - не очень следя за подсчетом, Иван Васильевич думал о чем-то о своем. Интуитивно прервав свои мысли он, не понимая, что происходит, посмотрел сначала в одну сторону, потом в другую. Прямо перед ним остановился англичанин.
- 33-й, - с какой-то грустью в глазах произнес он. – На вас закончился счет. В принципе, я на это очень рассчитывал.
… Аппарат, похожий на торпеду, вырвавшись из плена километровой толщи воды, автоматически раскрылся как тюльпан. Оставив на поверхности оранжевый жилет и того, кто находился в нем, тяжелые титановые части снова скрылись в пучине океана.
После госпиталя, благодаря русскому слову «ВО-РО-БЕЙ», Иван Васильевич Запрудин попал в Москву. Лечение продолжалось.
В последние дни перед выпиской его неоднократно посещали приличные парни, представители спецслужб. Он в который раз рассказывал им все что помнил. Не оставался он без внимания и вездесущих журналистов.
За день до выписки, сидя вечером у телевизора, Иван Васильевич услышал сенсационную новость:
«Всех пропавших без вести моряков – считать погибшими», «Добыча урана со дна океана», «Кто-то хочет уничтожить землю», «Рабы на подводных урановых шахтах», крупным шрифтом пестрели на экране заголовки газет стран Европы и Азии.
О нем знали все. Страшную весть о чудовищном посягательстве на человечески жизни ради какого-то превосходства, он рассказал всему миру. Но никто из его собеседников, журналистов, персонала клиники, соседей по палате, не смогли пересилить себя и рассказать возвратившемуся к жизни после стольких передряг, выжившему исключительно на огромном желании жить – страшную весть.
За неделю до выписки в далеком провинциальном городке на берегу Днестровского лимана местными бандитами была зверски убита жена и дочь капитана сухогруза «Олекса Довбуш».
Вернувшись в родной город, Иван Васильевич сутками не отходил от могилы жены и дочери. Иногда ему казалось, что он снова попал в страшный тайфун. И этот тайфун все пытается сломить его. Бросает то вверх на гребень стометровой волны, то вниз, в пучину огромной океанской воронки. Ему не хватало воздуха. Он захлебывался океанской соленой водой. Что-то сгибало его с такой силой, что казалось вот-вот, с треском, на мелкие кусочки будут раздроблены все его кости. Но он все равно выкарабкивался наверх. Снова поднимался на гребень волны, чтобы через какое-то мгновение вновь очутиться в огромной воронке. Но так продолжалось не долго.
В одну из ночей, в своей квартире Иван Васильевич Запрудин тихо почил в Бозе.
Инфаркт – дала заключение медицина.
А может, сердце не выдержало чего-то другого?