Т. №28. ИЗВЕРГ В ДЖАКУЗИ.

Этот ежедневный, /хотя все-таки правильнее будет сказать ежевечерний, или даже еженощный/, ритуал наш герой, - назовем его просто писатель, или сочинитель, соблюдал свято, и неизменно с самого раннего детства. С того самого дня, когда однажды его мама, и так и эдак уговаривая своего непослушного сына выйти на улицу, для того, что бы перед сном справить малую нужду, позвала его, не опостылевшим словом – пописать, а сказала: Пойдем, сынок посчитаем звезды! Это необычное и показавшееся ему тогда, сразу же романтичным, и даже сказочным предложение, он принял безоговорочно, и с той самой ночи, обязательный поход, или выход на улицу, для того, что бы перед сном сделать несколько десятков глотков свежего лесного воздуха, ну и заодно и опустошить мочевой пузырь, превратился для него в некий, свято соблюдаемый ритуал. Он очень любил комфорт, и встроенные в квартире и в загородном доме туалеты, а также, аккуратный домик, спрятанный в зарослях, под вековыми соснами, куда, как говориться даже особы королевской крови, ходят без охраны.
Сколько гениальных мыслей, пришло в его голову, именно в моменты абсолютного расслабления, на этих самых унитазах, или в домике, под вековыми соснами, но с наступлением темноты, он ненавидел туалеты, имеются в виду встроенные унитазы, или построенные аккуратные домики, где ни будь в зарослях под вековыми соснами, и предпочитал справлять малую нужду, просто так на природе, под кустом или просто спрятавшись за угол здания. Зимою, эта его привычка, становилась проблематичной, /имеется в виду время когда выпадал снег/, но и тут его острый ум, нашел выход, он просто взял и на городском рынке подобрал двух бездомных собак, которые естественно справляли нужду где им как говорится приспичит, / как там в стишке – Хорошо быть кисою, хорошо собакою…К ужасу и недовольству дворника и к величайшей радости самого хозяина загородного дома, который за собачьими метками, прятал, на снегу и свои автографы. Вот и сегодня, как обычно, уже, перед тем как отправиться в спальню, он обул валенки, нахлобучил огромную волчью шапку, накинул тулуп, и вышел на улицу посчитать звезды, благо, крепкий мороз, и звездное небо, благоприятствовало этому как никогда. Отойдя за угол, коридора, он не успел даже расстегнуть молнию, что бы приступить непосредственно к пересчету этих самых далеких небесных светил, как вдруг откуда-то из темноты, несмотря на наличие сделанной, по последнему писку высоких технологий японскую сигнализацию, и наличие двух безродных, но довольно крупных и злых кобелей, на его голову, хранившую в себе его гениальные мозги обрушился некий предмет, который впоследствии, был опознан как черенок от снегоуборочной лопаты, оставленный дворником у крыльца.
В себя пришел наш писатель, спустя буквально, несколько минут, /от проломленного черепа/, его уберегла, лишь сшитая каким-то кустарем волчья шапка, которая и приняла на себя силу основного удара. Следующими самыми первыми ощущениями, которые, буквально врезались в его память, был запах нашатырного спирта, которым как ему показалось в начале, пропиталось абсолютно все, и еще у него горели щеки, точно, так как в позапрошлом году, его жена, застукав его в постели со шлюхой, и зарядила ему несколько пощечин. Но в этот раз, ощущение было таковым, что как будто пощечин, ему надавали все обманутые жены, как минимум целого городского микрорайона. Он, превозмогая просто ужасную головную боль, поднялся и осторожно направился в дом. Будучи, неплохим охотником и следопытом, он по следам, которые отпечатались на буквально пол часа назад начавшемся идти снежку, прочел, что тот, кто пытался его убить, находится еще в доме. Свято соблюдая все писанные и не писаные законы, которых обычно придерживаются охотники, тем не менее, один закон он нарушал всегда, с того самого момента как в его доме появилось оружие. Одно, охотничье двуствольное ружье 12го калибра, он вопреки всем требованиям никогда не хранил, как положено в сейфе, а только в коридоре, в специальной замаскированной нише, которую было очень трудно заметить, постороннему человеку, /могу с уверенностью сказать, что о ней не знала даже домработница, которой по ее обязанностям и немалую плату, было просто положено знать и протирать в этом доме все до мельчайшей детали/, и которая, находилась как раз за входной дверью. Это хранилище, он сделал так, - На всякий случай. И вот видать, именно сегодня, после лет двадцати, а то и тридцати холостого так сказать простоя, наконец, это ружье понадобилось. Помните, как в том театральном афоризме по поводу висящего на сцене, на стене ружья. Вот так и у него именно сегодня как раз в его пьесе,/читайте жизни/, наступила та самая сцена, когда это самое ружье, должно было, наконец, сыграть свою роль, - выстрелить. Переступив порог, он тихонько, прикрыл за собою дверь, и, не включая свет, на ощупь, достал из ниши ружье. Переломив его, он так же, на ощупь, убедился в том, что в них вставлены два патрона, заряженные, насколько он помнил, связною картечью, на – крупную дичь, закрыл ружье, и только уже после этого на замок закрыл и входную дверь. Таким образом, теперь его дом, с металлическими решетками на окнах, и бронированными дверями, превратился для незнакомца в мышеловку, выйти из которой, было точно так же практически невозможно, как и в нее войти. В отличии от преступника, он был на своей территории, был вооружен, и что очень немало важно, возможно впервые за последние несколько лет, он ощущал прилив самого настоящего охотничьего азарта, который бывает у охотника, только когда предстоит охота на крупного и смертельно опасного зверя. В последний раз, нечто похожее он испытывал лет пять назад, во время облавы на волков, после которой, у него и осталась на память та самая шапка, которая сегодня спасла ему жизнь. Преступник, если он конечно не полный идиот, начнет искать ценности в доме с его рабочего кабинета. Хотя, у нашего писателя не было полной уверенности так сказать и в цели визита ночного гостя. А что если те самые ценности, которые обычно являются целью воров грабителей и прочих, для его гостя не самое главное. А главная его цель, это он сам, его жизнь, укоротить которую, именно сегодня он и пришел. На подобные мысли его навело то, что нигде, ни в зале, не в спальных, ни в гостиных, не был включен свет, а был он включен именно там, где несколько минут назад его оставил включенным он сам. Что-то здесь не так? А уж тем более на подобные мысли его навел звук включенной воды, льющейся в его огромную ванну. Ничего себе грабитель или убийца? Подумал он. Это будет неплохим сюжетом для его нового романа. Вы только представьте себе вора, грабителя, или даже наемного убийцу, который проникает в дом своей или даже возможно своих жертв, усыпляет их, связывает и прежде чем убить их, отправляется в принесенной с собою халате и тапочках, с полотенцем и иными туалетными принадлежностями в ванную комнату, принимать душ, или поплескаться в джакузи, и уже только после этого возвращается к своим жертвам и убивает их. А! Каково? А представьте себе несчастных жертв, ожидающих своей неминуемой гибели, под звуки разбрызгиваемой воды, доносящихся их ванной комнаты! А возможно, что злодей еще ко всему прочему еще и поет, отвратительно поет, какую ни будь арию. Он даже придумал название своего нового бестселлера – Что-то типа - /Изверг из ванной/, или /Душегуб из джакузи/. Нужно будет обязательно поработать над этим сюжетом. Если конечно удастся сегодня остаться в живых…. Эти мысли, как холодный душ, привели его в нормальное, состояние реальности. Конечно, можно было поступить проще, закрыть дом снаружи и просто пойти к соседям и по телефону вызвать ментов. Но где же я вас спрашиваю азарт, холодок под ложечкой, и, наконец, ему сейчас как никогда нужна положительная реклама, а что согласитесь, может быть круче, известного писателя, своими собственными руками задержавшего в своем доме опасного преступника, возможно даже на счету которого не одна загубленная человеческая жизнь. Такого рода раздумья пронеслись в его сознании за какие-то доли секунд, как раз за то время что ему понадобилось для того, что бы сделать несколько шагов и осторожно,/держа наготове ружье/, краешком глаза заглянуть в ванную комнату. То, что он там увидел, самым коренным образом, отличалась от всего того, что могла бы себе нарисовать его профессиональная писательская фантазия. Душегуб, или если хотите изверг, из ванной или джакузи, мало того, что не собирался принимать ни какую ванну, а просто, для непонятно каких целей наполнял ванну водой, так он, ко всему прочему, стоял на краю этой самой наполненной ванны, и что бы вы думали он там делал. Да ни за что не догадаетесь. Он, пытался продеть свою худую шею, в петлю, конец которой был привязан к крюку в потолке. Буквально мгновение, и он шагнул, на встречу свей смерти, веревка натянулась от свалившегося на нее груза, крюк в потолке заскрипел, несчастный застонал, и стал медленно раскачиваться, сопровождая раскачивание, нервными судорогами, сотрясавшими его тело. Решение было принято молниеносно. Наш писатель поднял вверх свое оружие и дуплетом с обоих стволов, выстрелил в веревку,/вернее не в саму веревку, выстрели в которую, он мог получить абсолютно противоположный результат, и совершить непоправимое. А именно веревка, получив огромной силы удар, могла просто переломать шею несчастному, а то и вовсе, оторвать ему голову/. Поэтому он принял единственное правильное решение, и оба заряда послал в веревку, которая была привязана за крюк, торчащий в потолке, и таким образом, веревка, привязанная плотно к крюку, получив такой мощный заряд картечи, лопнула как паутинка, и тело рухнуло в ванную, доверху наполненную водой. Вытащив бездыханное тело, он первое что сделал, это каким-то хитроумным узлом, поясом от халата, связал ему руки за спиной, усадил его, и принялся принимать меры по его реанимации. Первым, в ход пошел нашатырный спирт, которым, как ему показалось еще несколько минут назад, после его пробуждения, был пропитан весь окружающий его мир, и теперь, вместо того, что бы находиться в аптечке, стоящей на кухне, полупустой флакончик этого самого спирту, он обнаружил в ванной комнате стоящим на полочке перед зеркалом. После того как спирт, не возымел никакого действия на самоубийцу, в ход пошел самый простой и эффективный способ приведения в сознание, а именно – что может быть проще хороших пощечин? Штук пять слева и столько же справа, и вот уже, как могло показаться в мертвом теле, появились некоторые признаки возвращающейся жизни. Достигнутый таким вот образом успех, был закреплен рюмкой хорошего французского коньяка, принесенного с холодильника, которую, он насильно влил в рот своему нежданному гостю. При этом, самому себе, /в качестве неотложных реанимационных мер/, по пути с кухни, он влил их целых три. Постепенно, постепенно, неизвестный стал приходить в себя. И спустя полчаса, он поведал хозяину дома следующую историю: Душегубом, оказался самый обыкновенный и совсем неприметный преподаватель черчения, из соседнего элитного колледжа, в котором обучались уму разуму, отпрыски местных сливок общества. И вот он, наглядевшись на этих самих отпрысков и их родителей, плюс подогретая /я бы даже сказал не совсем здоровая страсть к чтению детективных романов/, и соответственно разгулявшаяся фантазия, привели его к тому, что однажды он вдруг решил – а почему бы собственно говоря и ему, не испытать свое счастье и не попробовать кого ни будь обворовать, или ограбить. К тому же, если верить тому, что написано в детективных романах, то сделать это не так уж и сложно, и что немало важно, новичкам обычно везет. Поэтому, раз поблизости не оказалось дачи или особняка, какого ни будь олигарха, то сойдет и огромный старый дом, принадлежащий неизвестно кому. Известно только что деньги у его хозяина водятся, два дорогих автомобиля, прислуга, домработница, дворники, садовники и прочая обслуга, обычно бывает только у людей весьма состоятельных. К тому же, из всех местных жителей, которые имели загородные дома и соответственно, немалые средства, только житель этого дома имел /удобную для изверга привычку/, по ночам, мочить кусты и вековые сосны. В одном из романов, он и прочел, как один охотник за антиквариатом, безуспешно на протяжении полугода, пытавшийся проникнуть в один богатенький, и напичканный всякими раритетами особняк, нашпигованный всевозможными сигнализациями, бронированными решетками и дверями, проник туда, только тогда, когда хозяин, сам открыл двери, решив перед сном выйти и выкурить на свежем воздухе сигару. Пример для подражания у него был, вот и он решил не мудрить, не сочинять, не пытаться проникнуть, вовнутрь перепиливая, или перекусывая решетки на окнах, или взламывая хитроумные замки, а просто спрятаться, где нибудь в укромном местечке, предварительно прикормив собак, /что сделать с безродными дворнягами, выросшими на рынке и которые были несказанно рады каждой подачке, а уж тем более огромным и аппетитным кускам мяса/, не составляло особого труда. Он даже орудие для того, что бы нейтрализовать хозяина, поленился нести с собою, а решил воспользоваться тем, что, как говорится, под руку подвернется. Подвернулась, как вы уже знаете черенок от снегоуборочной лопаты. Ну а дальше, начиналось самое интересное.
Ну, я понимаю, резюмировал услышанное хозяин дома, ты отключил хозяина, беспрепятственно вошел в дом, ну и давай, пользуйся моментом, любезно предоставленным тебе самой судьбою. Но вместо этого, ты идешь в ванную комнату, наполняешь ванную до краев водою. А потом вдруг решаешься взять и повеситься в доме так и не ограбленного тобою человека. Согласись, что это выглядит как-то, чересчур невероятно.
Да, все именно так и было, как вы описали, за тем только исключением, что перед тем, как войти в ванную, я был в вашем рабочем кабинете и там, увидел нечто такое, что привело меня в состояние шока. Вы только не подумайте, что то, о чем я сейчас вам скажу, я говорю для так сказать подхалимажа, надеясь таким вот образом вымолить у вас прощение. Нет, поверьте, ничего подобного у меня не было даже и в мыслях. То, что я скажу, есть самая настоящая правда. Войдя в ваш кабинет, первое, на что я сразу же обратил внимание, был ваш огромный портрет над камином. Где вы изображены стоящим с ружьем в руках, а возле ваших ног лежит стерво, убитого вами огромного медведя. Где-то я уже видел этого человека? Подумал я, но сами понимаете сама обстановка мало располагала к воспоминаниям, и тут, я взглянул на монитор вашего компьютера, все понял, а поняв, чуть было не обомлел. Я пробежал последние строчки текста набранного вами на компьютере, и сразу же понял что это наброски последняя части вашего нового романа, выход, в свет которого с огромным нетерпением, ожидают все любители вашего творчества. Понимаете, я не просто любитель, я фанат, я перечитал все ваши книги, не знаю даже сколько раз, хотите, спросите меня что угодно по вашим книгам, и я вам сразу же отвечу приблизительно по тексту. А ваш последний роман, это вообще целое событие, в нашей серой литературе, я знаю, что его последняя часть должна была увидеть свет еще в конце прошлого года, но по каким-то причинам этого не произошло. ----Помните, как там, у Пушкина: Как ждет любовник молодой минуты верного свиданья! Вот именно с таким же трепетом и нетерпением, и я ждал выхода вашего романа, а его все не издавали и не издавали, и вот теперь представьте себе мое состояние, когда я вдруг понял, нет, я с ужасом осознал, что из-за меня, мир так никогда и не узнает чем же, в конце концов, закончится ваш последний роман. И кто же все-таки убил Люси? Я побежал на кухню. Обычно, там у людей хранится медицинская аптечка, там я сразу же нашел ее в одном из шкафов, достав из нее нашатырный спирт я выбежал на улицу, и попытался привести вас в чувство, но это не помогло, тогда в приступе истерии я просто стал давать вам пощечины, но не помогло и это, не зная что делать, ваше тело становилось все холоднее и холоднее, я сначала хотел, было позвонить в больницу и в милицию. Но потом, рассудив, что в этом уже нет никакого смысла, решил просто сам себя наказать, в соответствии с содеянным. Я, как вы уже знаете, пошел в ванную и стал набирать воду, для собственной казни я сначала выбрал бритву. Я не раз читал о том, что вскрыть себе вены, лежа в ванной наполненной водою с температурой приблизительно соответствующей температуре человеческого тела, есть самый безболезненный способ покончить счета с жизнью. И когда ванна была уже набрана, и оставалось только лечь в нее, и вскрыть себе вены, я с ужасом обнаружил что в ваших бритвенных принадлежностях, нет ни единого лезвия, а все сплошные электрические бритвы. Конечно, можно было бы включить одну из них, лечь в ванную и потом уронить ее в воду, но мне как-то стало жутко, уж очень этот способ самоубийства напоминал домашний филиал казни, на электрическом стуле. И тогда, я увидел пояс от вашего халата, крюк в потолке, и вспомнил о старой, доброй, и хорошенечко намыленной петле. Ну а обо всем остальном, я думаю, вы уже и без меня хорошо осведомлены. Ну, вот и все, теперь, вы вольны поступать со мною, как посчитаете нужным?
Да, наш писатель от всего произошедшего с ним за последний час и от всего услышанного, пребывал в некоторой растерянности, и пока еще не решил, как будет поступать дальше. Конечно, логичнее всего было просто набрать номер ближайшего милицейского отдела, и сдать им своего гостя, но в то же самое время, его рассказ, /в искренности которого, вряд ли стояло сомневаться/, где-то там, в глубине его сознания просил, нет просто уже требовал, каким-то пока еще неизвестным способом, отблагодарить такого преданного поклонника его творчества, таким вот необычным образом свалившегося на его голову. И он принял почти безумное решение, он нагнулся, над сидевшим на полу там же в ванной еще час назад абсолютно незнакомым ему человеком и шепотом, на ушко, сказал ему, кто же все-таки убил Люси! После чего развязал ему руки, принес сухую одежду в которую, он тут-же был переодет, и после этого они оба отправились в гостиную, зажгли камин, и, допив уже начатую ими бутылку коньяка, раскупорили следующую…. И так, сидя у камина, попивая хороший коньяк, они мило и проболтали до самого утра. Ну а утром, когда его одежда высохла, они распрощались, и теперь вместо преподавания в колледже, вот уже на протяжении пяти лет, его ночной гость, является бессменным директором самого крупного фанклуба, любителей и почитателей творчества, известного нам писателя.