Т. №16. ГРИНЯ - КОТ.

В конце восьмидесятых, в начале девяностых, /в эпоху, так называемого дикого капитализма, на территории бывшего СССР/, таких как он обычно называли – быками. И мне кажется, что более точного,/меткого/, названия подобным ребятам, вряд ли стоит и искать. Согласитесь, и действительно, что, может быть более похожим на быка, как огромная куча мяса, /сильного, жестокого/, мяса, толи, в шутку, толи из-за всеобщей нехватки, наделенная природой, практически полным отсутствием мозгов. Вот и наш Гриня, был именно таким, с той лишь разницей, что почти полное отсутствие мозгов, ему матушка природа, с лихвой, компенсировала, ну просто самой настоящей фигурой Аполлона. Самое поразительное, что с такою фигурой, он просто так однажды взял и родился из маминой утробы. Нет, не сразу, естественно! А в процессе дальнейшего роста, его фигура, становилась предметом, ну просто всеобщей зависти мальчишек, /которые его знали/, и естественно всех девчонок, для которых в то время, идеалами мужской красоты и предметами поклонения, были тоже всякие там /быки/, правда заморские. Шварценнегеры, Ван Дамы, Сильвесторы Сталлоне и т.д. Как я уже писал, все знавшие Гриню пацаны, мало того что завидовали ему самой что ни на есть черной завистью, так они еще его ко всему прочему ненавидели именно за то, что в отличии от все них, чуть ли не ночующих в подвалах, и в спортивных залах, /и поднимающих за одну тренировку десятки тонн самодельного атлетического инвентаря, он ни разу не державший в руках не гантели, не гири, и даже ни единого разу не вспотев на турнике или брусьях, просто получил такую /божественную/, фигуру, просто по факту своего рождения.
---- Нашего Гриню приметили! Были в первых бандах, так называемых /бригадах/, так называемые вербовщики. Коммуникабельные ребята, атлетического телосложения, в адидасовской спортивной форме, и обязательно в одноименных кроссовках, ходили по подвалам, переделанные самими ребятами в спортивные залы, по школьным секциям, /борьба, бокс, тяжелая атлетика/, /так называемые восточные единоборства/, в то время еще были под запретом, и самое главное по всевозможным соревнованиям, что бы, так сказать, воочию взглянуть на непосредственно результат этих тренировок. Вот именно там, эти самые вербовщики, и отбирали, /нет, не чемпионов/, а скорее даже наоборот, ребят, с пока неподтвержденными амбициями, которые, для того что бы самоутвердиться среди своих сверстников, /и не только/, готовы были вон лезть из кожи! Вот именно такая публика, и интересовала наших вербовщиков. Иными словами им было нужно, самое обыкновенное /пушечное мясо/, притом, не особо дорого оплачиваемое. Вот однажды, под такую вербовку и попал, наш Гриня. Его внешние данные были таковыми, что ему, никого и бить не надо было, достаточно было просто, как тогда говорили, /нарисоваться/, взглянуть на потенциальную жертву, и обычно у нее желание сопротивляться, или пытаться гнуть свою линию, сразу же пропадало. Вот именно это, его качество, и нужно было его новым друзьям и хозяевам. С группой, точно таких же, как он, спортсменов, они обычно шлялись по рынкам, и выбивали из первых кооператоров и реализаторов мзду, за так называемую /крышу/. Это сейчас, все продвинутые, и этим словом уже никого не удивишь, а тогда, еще до выхода на телеэкран фильма /Раферти/, слово – рэкет, мало кому и мало о чем говорило! Тем, же, кто не понимал, о чем идет речь, популярно объясняли. Особо непонятливым, или тем, кто пытался артачиться и качать права, /по слабоумию или наивности/, пужая их милицией, приходилось объяснять уже более популярно и доходчиво. Вот именно для этих целей и существовал Гриня и сотоварищи. И, /я еще раз повторюсь/, достаточно было только одного его вида, а уж тем более, эффектно сжатого с хрустом, / как Брюс Ли/, кулака поднесенного к лицу, и все, после этого обычно, уже никаких вопросов или недоразумений не возникало, и требуемая сумма, /за спокойствие/, тут же перекочевывала из кармана только зарождающегося малого бизнеса, в бездонные карманы, уродливых детей дикого капитализма.
Так, продолжалось, наверное, с полгода, а может и год, и чем больше его новые хозяева, ему отстегивали, тем естественно больше возрастали и его запросы. И вот однажды, в его /бычью/, голову, пришла мысль. Мысль, для него была нова, и я бы даже назвал ее революционной. И действительно, может большим интеллектом его голова и не была отягощена, но что-что, а считать Гриня умел хорошо. И вот, однажды, не вдаваясь в особо сложные расчеты, он прикинул, сколько /бабла/, он отнимает у торгашей, /сколько отдает своим боссам/, и сколько они потом ему отдают в качестве вознаграждения. Итог этих расчетов, его не обрадовал, а я бы даже сказал, наоборот, огорчил, и даже разозлил. Я, так он рассуждал, /своими бычьими мозгами/, рискую своею жизнью, хожу на стрелки, на разборняки, а в итоге, львиную долю всех сборов, получают те, кто сидят, где-нибудь в сауне, с малолетними телочками, попивают Наполеон, покуривают Марльборо, ездят на шикарных иномарках, и даже понятия не имеют, каково оно подставлять свою шкуру под пули, биты и ножи! Чувство явной несправедливости, и того, что его просто /имеют/, как пацана, нет, /что вы/, не взорвало его, и не направило его силу и энергию, на борьбу с этим злом. Нет, времена Робин Гудов, закончились! Он просто решил, найти себе несколько жирных коров, и доить их самостоятельно, /ни с кем не делясь/, мздой. Как я уже говорил, с его внешними данными, найти, /сверхурочный/, доход, не составляло особого труда, и скоро, у него появилось несколько точек, владельцы которых, за его персональную крышу, теперь отстегивали персонально ему – Коту.
----Да, я забыл представить! Фамилия у нашего Грини, была знаменитая и героическая – Котовский. Его тезка, по имени и фамилии, очень успешно, занимался тем же, чем и он занимался сейчас, еще в начале прошлого века. Но сами понимаете, что подобная, /индивидуальная дойка/, не могла продолжаться бесконечно! Однажды, к одному аре, сапожнику, который платил мзду Коту, подрулили ребята из его же бригады, и он, нагло, чуть ли не послал их, со словами, мол: - Я плачу кому надо! Если есть базар, забивайте стрелку, я передам Коту, он вам все разъяснит!
----Пацаны, слили информацию своим боссам.
----А сами понимаете, тех, кто крысятничает, не любят нигде!
----Конечно, для того, что бы другим, неповадно было, можно было Кота и заказать, пацанам из соседних бригад. Ну, если и не заколоть быка, как барана, то, по крайней мере, искалечить так, что бы до конца жизни, с инвалидной коляской не расставался, и в бутылочку ссал. И так, скорее всего с Котом, и поступили бы, но тут, менты наехали, и помимо доли во всем наваре, реально намекнули, что бы им, /для галочки/, сдали нескольких быков, таких от которых им и самим пора избавляться, так как, чистоту своих рядов, блюдут не только менты, но и бандюки тоже! И вот, как только в очередной раз, Кот пришел к своему джигиту, по /капусту/, тот ему меченую сотку и подсунул. Ну а потом, как говориться /дело техники/, все как положено: сначала маски-шоу, захват, наручники, и при понятых, в ультрафиолете, /или в каком там они свете светят изъятую банкноту/, а на ней, по диагонали: ВЗЯТКА.
----И пошел наш Кот, на зону, на три года. Такие мордовороты как он, в любом обществе, или коллективе, /где главным правилом, было, есть и будет: Кто сильный, то и прав!/, завсегда найдут свою нишу. Нашел свою и он. Авторитетные заключенные, увидев в толпе новоприбывших /геркулеса/, на целую голову, выделявшегося над строем, тут же приняли решение приручить, прикормить, его для своих далеко идущих планов.
----И как результат: Гриня наш библиотекарь, который за всю свою сознательную жизнь, правда, не прочитавший ни одной нормальной книги, /не считая, Незнайки/, да и ту не до конца. Да разве главное это? Главное теплое, не пыльное место. Но сами понимаете, что подобные льготы, на зоне, /да и везде/, просто так не предоставляются. В промежутках, между выдачей и приемкой книг, наш Гриня, как и раньше на воле, так сказать с помощью своей фактуры, помогал зоновской братве, решать и утрясать, то и дело возникающие проблемы, и так называемые – непонятки. Как и раньше, он просто стоял, /потрескивая своими огромными кулачищами/, и как бы, между прочим, иногда напрягал /мышцу/. За это, ему и пожрать перепадало не с зоновской столовки, а для такой глыбы, /как бы сказал один классик/, для такого человечища, сами понимаете, одной зоновской баланды было мало. И вот однажды, от скуки, /читать он, слава богу, еще не разучился/, он взял, и открыл первую попавшуюся книгу, и стал читать. Книга, оказалась про революцию, и так уж было видно уготовано судьбой, именно про его знаменитого, как оказалось троекратного тезку – Григория Ивановича Котовского. Из этой книги, Гриня, с нескрываемой радостью узнал, что прежде, чем непосредственно приступить к строительству – светлого будущего, Григорий Иванович, занимался вымогательством и разбоем, и среди тогдашней братвы, был непререкаемым авторитетом. За что, как и наш Гриня был осужден, но время, проведенное в царских застенках, он не просто потратил даром, а каждую минуту, посвятил так сказать своему росту, как интеллектуальному, так и нужно особо отметить физическому. Вот и наш герой, получив такой яркий пример для подражания, решил эти три года, /которые, он еще вчера считал попусту потраченными и вычеркнутыми из жизни/, провести с пользой для себя. Он стал много читать, а в остальное время тупо качаться. Но так, могло показаться только со стороны, на самом же деле, он качался не просто для того что бы стать еще больше и сильнее, а для того, что бы как и его троекратный тезка, стать самым-самым. И при его фактуре, в принципе, этого можно было легко добиться. Некоторые тратили года, и сжирали центнеры протеина, для того, что бы набрать мышечную массу, и соответственно создать, вываять свое тело. Ему же, ни первое, ни второе в принципе, уже не нужно было, и мышечная масса, и уникальная атлетическая красота у него, /как я уже писал/, были с рождения, оставалось только это данный ему богом или природой сосуд, наполнить содержанием. Именно этим он и занимался все свободное от остальных занятий время, и плоды этой работы, вскоре не заставили себя ждать. И его дружки, те, с кем он иногда таскал в спортзале железо, стали его потихоньку уважать и немного даже побаиваться. И чем больше они его уважали, тем и уважения и боязни, становилось все больше и больше. Потому что силища, росла у него как у былинных русских богатырей, и кроме силищи, еще и часто ни чем не оправданная агрессия, жестокость, чувство превосходства, и ни чем не подтвержденная мания величия, все это вместе взятое привело к тому, что, /если раньше, его просто считали быком, куском безмозглого мяса/, то теперь у этого мяса, появились претензии на некое участие в жизни колонии, на то, что бы его мнение тоже учитывалось, и с ним считались и чуть ли не советовались. Местным авторитетам, естественно подобный норов Кота, пришелся не по нраву, и было принято решение, для начала его проучить, а если не поймет по хорошему, то тогда, можно и в расход. И вот именно тут, обнаружилось его еще одно странное, я бы даже назвал это мистическое качество, /он не спал по ночам/, вернее как потом удалось выяснить, спать то он спал, но только всегда с широко открытыми глазами. Один петух, даже знал, как это отклонение называется на медицинской терминологии, но авторитетной братве, от этого было не холодно и не жарко. Те, кому было велено наказать Кота, отказывались выполнять приказ, /так как одно дело сделать темную, спящему человеку, и совсем другое дело, попытаться сделать тоже самое, с бодрствующим, при этом не просто человеком, а с живой махиной, который, даже особо не напрягаясь, мог разорвать колоду карт в 52 листа, или завязать /так ради прикола/, у кого нибудь на шее лом. Так что пока, /до выяснения так сказать обстоятельств/, было принято решение Кота не трогать. И тут, произошло, на первый взгляд совсем необычное событие, в разговоре с Котом, какой-то умник, сказал, что толи читал где-то, толи слышал, что у Григория Ивановича, /еще того, не этого/, на глазах была сделана татуировка. Какая именно он не знал, но то, что была, так в этом он готов был поклясться, /что сами понимаете на зоне, означало чистую правду/. Кот, обратился к местному высококлассному кольщику. Тот, про татуировку Котовского ничего не слышал, но просветил нашего Гриню, что обычно на лазах колют следующий текст: На правом глазу, одно слово – ОНИ, а на левом слово СПЯТ. Таким образом, получается, что когда человек закрывает глаза, на них можно прочесть - ОНИ СПЯТ! Так что если есть подобное желание, он без труда, каллиграфично, сможет сделать ему подобную надпись. Кот, обещал подумать, и через пару недель, дал свое согласие. На следующий день, кольщик, как и обещал, сделал ему на глазах, высококачественную, каллиграфическую надпись. Смысл которой, для всей зоны, оставался тайной, в которую, был посвящен только сам Гриня, и естественно кольщик, /которому, он строго настрого, запретил, рассказывать о том, что же он там ему наколол/. А за разглашение тайны, он, / недвусмысленно/, поклялся, завязать ему его руки, на спине, именно тем самим Гордиевым узлом, который даже великий Александр, не смог развязать, а смог только разрубить. А что вы хотели? /Библиотекарь как не как!/. Если бы он был нормальным человеком, /и как все/, спал с закрытыми глазами, то прочесть, что же у него там наколото, не составляло бы особого труда, но так как он спал с открытыми глазами, то естественно прочесть, что там у него написано, было невозможно. Кольщик, молчал как рыба, и на некоторое время, этот секрет, стал, как принято сейчас говорить Топ-новостью, но постепенно, события, новости, сплетни, другого рода, стали заполнять зоновское информационное пространство, и про таинственную татуировку, со временем, стали забывать. Именно до той самой ночи, когда во время очередной разборки, /разруливания очередной возникшей непонятки, что естественно бывает в подобных коллективах/, неожиданно, буквально на какое-то мгновение, погас свет, и в наступившей кромешной темноте, кто-то из толпы, абсолютно профессионально воткнул Коту, шило, в самое сердце. Последнее, о чем он успел подумать, было то, что, по всей видимости, был - очень тонкий намек…. И рухнул как бык, /на пол в умывальнике/, после удара мясника, молотом, между рог. Когда дали свет, все, с /нескрываемым удивлением/, увидели Кота, на полу, с, не менее удивленным взглядом, его вытаращенных мертвых глаз. Вот именно тут, и пришло кому-то в голову, как и подобает в традициях нашего народа, закрыть умершему глаза. Хотя, с вероятностью до ста процентов, тем, кто оказывал ему эту последнюю услугу, помимо, /христианского милосердия/, двигало, не менее сильное чувство любопытства, первым увидеть, что же там, ему все-таки накололи. И когда глаза его были насильно закрыты, все увидели, очень высококачественную, каллиграфическую татуировку –
ОНИ УМЕРЛИ!