МИР, В КОТОРОМ ОН ПОВЕЛИТЕЛЬ - 2.

МИР, В КОТОРОМ ОН ПОВЕЛИТЕЛЬ - 2 сказкотерапия



МИР, В КОТОРОМ ОН ПОВЕЛИТЕЛЬ. Пиденко А. Н.





Ключ он достал задолго до того, как подошёл к подъезду. Поднявшись к лифту и взглянув на горящую красную лампочку, не стал ждать и буквально бегом забежал на свой третий этаж. Замок, к счастью, не барахлил, и он, со смаком, захлопнув дверь, сбросив куртку и истоптанные туфли, вбежал в комнату, спешно включивсвет над своим столом.

Хотелось чертовски есть, открыв холодильник и не обнаружив ничего добротного, он распахнул принесённый им кулёк, и, раскупорив упаковку с кефиром, стал жадно глотать кисловатый, молочный напиток, заедая чёрствым хлебом. Крошки сыпались прямо на печатную машинку, но ему было сейчас наплевать, ибо он уже был на полпути к другому, созданному им миру, миру, где обитал его разум, миру, где он бог, вершитель судеб и по праву провозглашённый своим авторством повелитель.

Вставив новый лист, он глубоко вздохнул и передёрнул каретку. Да, наконец-то, он придумал поворот в этом задуманном им фантастическом романе. Сюжет уже был продуман, до последних деталей, осталось только найти переходы и связать разрозненные наброски в единое целое. На дворе был 19…г. Нужна была некая новая идея в мире фантастики, некий прорыв, новое направление, связанное с генной инженерией и кибернетикой. Науками, которые только выстраивали свои мосты в рвущемся к скачку цивилизации, новом мире. На этом можно было сыграть, дав тему для размышлений человеческим фантазиям. Конечно, нечто подобное в социалистическом обществе вряд ли имело бы перспективу поймать литературную удачу за хвост, но надежда всегда умирает последней.

Журнал Советской и Зарубежной фантастики искал новых авторов, новые идеи. Пришедший в него молодой директор, старался дать ему солидную инъекцию вливания новой крови, дабы заработать вес в мире социалистической литературы. Надолго ли это, было неизвестно, поэтому нужно было торопиться, дабы влиться в ряды постоянных авторов, заняв свой скромный уголок на литературной стезе.

Роман представлял собой нечто свеженькое: военные стали использовать погибших солдат, вставляя в их головы искусственный мозг и превращая их в роботов, повинующихся только их создателям. Чтобы заинтересовать как можно больше категорий читателей, он вставил в рукопись все волнующие испокон веков темы – любовь, жестокость, предательство, интригу, тайну, и, наконец, счастливый конец. Осталось самое малое, и для непосвящённого человека, самое простое – придумать название ожившим мертвецам.

Название должно быть настолько удачным и неповторимым, настолько необычным и завлекающим.… Это должно быть то, что само витает в воздухе и держится на слуху, настолько простое, но легко произносимое и созвучное, чтобы читатель сразу принял его и заразился им. Оно должно быть схоже с каким-нибудь броским словом, которое уже изначально имеет вес в проторенной теме, должно ассоциироваться с этим словом, и, наконец, подменять его.

После долгой обработки информации о роботах, он не нашёл ничего подходящего, всё имело уже свои корни, а ему нужен новый свет в конце тоннеля, новый взгляд на тему, убивающее своей простотой слово. Всего лишь слово! Всего лишь название, всего лишь набор бессвязных букв, которые бы осели нерастворимым осадком в мозгу человеческом.

И сегодня он нашёл то, что искал. Его гениальность была в простоте, в случайном выборе, который позволял остановиться и не искать чего-то другого, дал возможность найти точку опоры для покорения литературного мира фантастики. И, наконец, вздохнуть с облегчением. Сегодня на работе, во время перерыва, выписав все слова, соотносящиеся к мёртвым и роботам, он бросил листки с записями на стол и стал нервно ходить из угла в угол. И вдруг его привлекло перевёрнутое слово, которое большими печатными буквами выделялось из остальных. ГРОБ – и что-то ёкнуло в его разуме, какое-то смутное предчувствие решения поставленной задачи.

БОРГ – прочёл он наоборот. Борги – ну, конечно же, Борги. Во-первых, завораживает, во-вторых, имеет некую тайну создания, в-третьих, звонкие согласные делают его звучным и в- четвёртых – ничего подобного в других источниках на эту тему, он не встречал.

После того, как он вписал в тексте вместо роботов Борги, произведение приобрело некий новый смысл, некоторую новизну и читалось уже на одном дыхании.

Он закуривал одну сигарету за другой, и, находясь в состоянии эйфории, неоднократно повторял. Борги, ну, конечно же, да, Борги. Ну, как же ему это раньше не пришло в голову? И его кибернетические полулюди, полу роботы Борги, ожив в романе, бесстрашно шли навстречу пулям и огнемётам, ибо не ведали страха смерти. И их никому не было жалко, ведь они уже были мертвецами, ибо они не имели своей души и своих собственных мыслей, а лишь повиновались чужой воле.

Но были среди них и те, кто оставил в своей крови капельки человечности и стал сопротивляться своим создателям. Те, которые пошли по своему пути, пути, ведомому только им. Пути, которому позавидовал бы любой живой.



Роман не победил в литературном конкурсе фантастики, был признан пропагандирующим насилие и жестокость. Но всё же его напечатали, и он тысячными тиражами разошёлся по всему Советскому союзу.

Вскоре эйфория исчезла вместе с овациями. Небольшие деньги, полученные в виде гонорара, ушли на покрывание долгов, помощь престарелым родителям и бывшей супруге. И он вновь сидел за своим столом в слабоосвёщённом прокуренном помещении, и его машинка не смолкала, выстукивая полуночные трели, трели, которые прерывала жалующаяся своим скрипом на жизнь старая каретка.

Борги его как таковые уже не интересовали, так как не оправдали возложенных надежд.

И он жил новыми идеями, новыми проектами, захватившими всё его существо, и отнимающими большую часть его реальной, не принятой его естеством жизни. Находясь в ином мире, мире, который он придумал сам, мире в котором он повелитель, в котором жесток и милостив, где дарует жизни героям и предателям, и где он безумно счастлив.



Число 13 всегда было счастливым для него, он не верил в предрассудки и относился к мнительности других с иронией. Именно в этот день, заглянув в почтовый ящик, он обнаружил необычный конверт с множеством иностранных марок. Аккуратно вскрыв письмо кухонным ножом, он обнаружил несколько листков исписанных печатным английским текстом. Множество штампов и печатей придавали письму весомую значимость.

Пришлось обратиться к соседской девчонке за разъяснением, и она, путаясь и сомневаясь, приблизительно перевела ему основную часть текста. Так как текст был написан на деловом языке, а не разговорном, перевод получился смутный.

Некая Голливудская компания предлагала ему 50 тысяч долларов за использование его идеи романа, для экранизации фантастического боевика. Для чего его убедительно просили подписать присланные ему бумаги и отправить их в Голливуд.

Для отправки письма потребовались немалые, по житейским меркам деньги.

«Вот она удача»! — думал он. Наконец-то, луч света мелькнул в его тёмном царстве. Он мысленно прикидывал, куда истратит деньги, как он решит свои проблемы, в кои веки купит, наконец, новую пишущую машинку, и вообще, сможет отдохнуть и в реальном мире, так же, как в его фантазиях. Эйфории и чувству счастья не было предела, он даже забросил свои проекты и вновь задумался о продолжении романа о Боргах. Но шло время, ни ответа, ни денег из-за бугра не было. Наконец, отчаявшись, он написал ещё одно письмо по указанному на пакете адресу. И, заняв деньги, отправил его, непрестанно дожидаясь ответа.

Ответ пришёл, когда он уже отчаялся. Голливудская киноиндустрия отвечала, что нужно внимательнее читать документы, в которых он подписался чёрным по белому. Так же разъяснялось то, что согласно его подписи и присланной рукописи, роман помещён в рамки конкурса, а приз получит в размере заявленной суммы только победитель. Проигравшие же, вне зависимости от результата конкурса, автоматически дают разрешение на использование сюжета и героев для съёмок фантастического боевика.

И с лёгкой руки Голливуда, его героями стали кибернетические мертвецы, полулюди полу роботы, которых окрестили просто и со вкусом — КИБОРГАМИ.

А писатель вновь сидел в своей квартире, за своей старенькой печатной машинкой, и придумывал новые и новые истории и имена, для мира, в котором он повелитель. Для мира, который не хотел принимать его таким, каков он есть, и для своего эго, которое было единственным спутником по жизни, единственной радостью, призом за его старания.