Как я попал на "губу" (из цикла "Армейская мозаика)

Трое суток я уже отдежурил, пошли четвертые. Мой напарник Фома, с которым мы дежурим сутки через сутки, заболел и лежит в лазарете. Станция на боевом дежурстве. Можно, конечно, поспать, но недолго и урывками. Решил я этой ночью прилечь. В помещении прохладно. Конструкция ложе отработана давно. В голове стул, через пол метр, табурет, еще через метр – второй. На стул и табурет кладется лист железа, сверху шинель. Под лист железа обогреватель, который я сам сделал, из изоляторов и открытой спирали. Под голову свернутая шинель, сверху накрываешься ещё одной. Красота. От обогревателя железо нагревается, как будто спишь на подогреваемом матраце. Вырубился я, как говорится, раньше, чем лёг. И очень глубоко. Но, во сне мне казалось, что кто-то меня душит. Сквозь тягучий сон услышал, что в дверь сильно барабанят. Открываю глаза, всё в тумане, не вижу, даже, большой стенд с кучей инструкций в трех метрах от меня, и голова раскалывается от боли. На автомате открываю дверь и, в помещение врывается свежий воздух, а из помещения – клубы дыма. Стоит офицер, начальник смены, и орет, что у меня пожар, дым по всему тех. зданию. С ним кучка солдат для тушения пожара. Но открытого пламени нигде не видно, только удушливый дым. Кое-как, я отдышался, очухался. Получилась неприятная штука. Во сне, рукав шинели, которой я укрывался, сполз вниз и попал на открытую спираль обогревателя. Шинель сделана из войлока, он не горит на огне, а тлеет, выделяя удушливый газ, который через щели пошел по всему зданию. Потому и снилось мне, что меня душат, так как в угарном газе стал задыхаться. Очень вовремя они прибежали, иначе бы задохнулся. Включил я посильнее вентиляцию и, за 10 минут, всё вытянуло. Хоть этот случай никак не повлиял на работу станции, но проступок страшный. Начальник смены, хороший мужик, понимая, что я четвертые сутки на дежурстве, сказал, что докладывать начальству не будет. Но предупредил, что языков здесь много. Расстроился я сильно, ведь губой (гауптвахтой) этот газ попахивает. В таких расстроенных чувствах я утром встретил смену, с которой пришел на дежурство и Фома, мне на замену. Я никакой: голова трещит от ночного происшествия, спать хочу, аж стоять не могу, жрать хочу, как голодный слон. Ну, ладно, осталось только сдать смену.
Смену сдали, построились, чтоб идти в роту. Тут, новый начальник смены рассказывает, что нужно оставить четырех человек, чтобы перетаскивать оборудование, которое привезли. И, среди прочих, тыкает пальцем в меня. Я ему пытался объяснить, что четверо суток без смены дежурил, сил нет. Но, ни в какую, уперся этот старлей. Тогда я сказал, что смену сдал, и теперь он мне не начальник, и пошел я в роту отдыхать. Старлей очень обиделся, схватил меня за грудки, орет, что я не подчиняюсь приказу, начал меня трясти. Я оторвал его руки и оттолкнул от себя. Он сделал шаг назад, запнулся о порожек двери и упал. Как он заверещал, что я ударил офицера, все свидетели, что он напишет рапорт и меня в дисбат (дисциплинарный батальон – аналог гражданской зоны) упекёт. Развернулся я и ушел в роту.
Эта сволочь рапорт написал и передал в приемную командира части. «Дяди Бори» не было, уехал в округ, на несколько дней. И рапорт, на моё счастье, попал к, замещающему его, майору, главному инженеру части. Как уже рассказывал, с главным мы были в очень хороших отношениях. Вызвал меня майор. Я ему всё объяснил. Помочь он может только тем, что подержит два дня, до приезда командира рапорт у себя. Решить вопрос я должен сам, чтобы старлей самолично рапорт у него забрал. Иначе «Дядя Боря» раскрутит рапорт по полной, а это дисбат до двух лет. Перспектива, прямо скажем, очень дерьмовая, потому, как говорят, дисбат хуже зоны.
Что делать, не знаю. Рассказал своим парням. Коллектив – великая сила. Придумали план.
Все знали, что этот старлей, большой любитель «зелёного змея». И держали его в части потому, что осталось ему чуть больше года до пенсии. На дежурстве ещё держался, а после смены напивался «в дрова». Бил его «Дядя Боря», да бесполезно. С молодым пополнением пришел в часть грузин Бадри, и определили его на службу в антенщики, где старшим был Моська (Сашка Мосин – мой друг и земляк-норильчанин). К Бадри, недавно, приезжал отец и привез ему чачу, литра три. Бадри выставил чачу на «общак» антенщикам, но выпить её они не успели. Разговорчивый русский Моська берет разговорчивого грузина Бадри, грелку чачи (обычная резиновая грелка – самая лучшая тара для перевозки и передачи спиртного) и прутся они к старлею в гости. Даже не знаю, какой повод они нашли, но в гости попали. Упоили старлея и, под руки, вместе со мной, привели к главному инженеру. Старлей рапорт забрал и написал пояснительную, что принял извинения и претензий не имеет, в чем расписался и поставил дату. Пояснительную забрал майор. Конфликт, вроде как исчерпан. Но, наш главный зная командира, объявляет мне пять суток губы. Потому что, если не накажешь, то «Дядя Боря» может раскрутить всё по новой. А так, за одно и то же два раза не наказывают.
Приехал «Дядя Боря» и, конечно, «добрые люди» ему всё рассказали, и не только про старлея, но и про дым в тех. здании. Пришел я по его приказу. Кабинет метров семь в длину. Столы буквой «т», стулья у столов, стулья вдоль всех стен.
- Что, младший сержант, офицеров бьешь, на смене спишь?
Как врезал мне своим кулачком, размером с маленький арбуз. Меня, как ветром сдуло, пролетел я пять метров и врезался в стулья, сломав один из них. Затих и лежу. Он подошел.
- Вставай, больше бить не буду. Стул к обеду починить.
На следующий день, перед строем, объявил о разжаловании меня в рядовые и пять суток губы, что в купе, с уже объявленными гл. инженером, составили 10 суток.
Я был счастлив бесконечно!!! Это не два года дисбата.
Санкт-Петербург сентябрь 2015г