Варенька

Варенька была девушкой настойчивой и даже своевольной. Не согласиться с ней было трудно, а иногда – даже и невозможно. Ее губки обладали уникальной способностью увеличиваться в размерах, когда надо было настоять на своем; если же вопрос был принципиальный – например, если речь заходила о конфликте между «хочу» и «нельзя» или «не хочу» и «надо» - ее губки были способны на чудеса убедительности. В спокойном же состоянии Варенькины губки имели цвет, форму и размер, которые многим - и прежде всего Варенькиному мужу - казались весьма пленительными.

Но иной раз, когда Варенька добивалась своего, в том числе при помощи своих удивительных губок, все оборачивалось таким образом, что Вареньке приходилось жалеть о своей настойчивости и о губок убедительности. Тогда последним приходилось принимать свою самую несчастную форму и даже дрожать; последствий Варенькиного своеволия это, конечно, не устраняло, но зато всякий утешитель, кем бы он ни был, мгновенно начинал полагать именно себя во всем виноватым и обязанным вину загладить. Варенька в таких случаях проявляла известное великодушие, вину прощала, а разного рода искупительные жертвы принимала легко, но с достоинством.

Однажды Варенька решила, что улиткам мужа скучно, тесно и противно жить в пластиковой полупрозрачной коробке. Разумной и эстетичной альтернативой коробке Варенька сочла обширный и дорогой аквариум сферической формы. Улитки своего мнения никогда не выражали, промолчали они и на этот раз. Муж Варенькину идею не одобрил. Аквариум был дорогой, тяжелый, а улитки могли подохнуть в любой момент, превратив этот напрасный расход в расход совершенно напрасный. Варенькины губки начали свою убедительную трансформацию, попутно произнеся что-то о возможности превращения выморочного аквариума в стильную вазу. Муж, стараясь не глядеть на Варенькины губки, высказался о нежелании использовать улиточью усыпальницу в качестве вазы. Но Варенькины губки настойчиво притягивали взгляд упорствующего мужа; наконец, они притянули его, и мятежный муж сдался.

Варенька сама выбрала аквариум и всю дорогу до дома держала на руках зеленый пакет, в котором ворочалась огромная стеклянная сфера, обернутая несколькими слоями упаковочной бумаги, испускавшей ядовитый запах цветущего миндаля. Муж морщился, чихал и пытался утешиться видом Варенькиных губок в их самой благосклонной конфигурации. Многообразие и смелость таящихся в этих губках обещаний примиряли его с аквариумом и Варенькиным своеволием, хотя он уже знал, что большинство этих обещаний ничем не обеспечено.

Варенька решительно вышла из машины и гордо прошествовала к подъезду. Двери распахнулись, Варенька сделал шаг, зацепилась каблуком о порожек и чуть не упала. Точнее, она упала, но падение было предотвращено вовремя подоспевшим мужем. Но при Варенькином росте – а Варенька была обворожительно миниатюрна – это полупадение оказалось фатальным для стеклянной сферы. Зеленый пакет в руках Вареньки утратил свою шаровидную форму, со звоном обмяк и обвис, Варенькины губки изобразили горе и принялись дрожать, а глаза ее увлажнились. Муж не успел отвести взгляда и немедленно был сражен этими губками наповал. Он обнял Вареньку, прокричал «Это к счастью, к счастью!», выхватил у Вареньки из рук зеленый пакет, отнес его к мусорному баку, вернулся и мигом отсчитал деньги на покупку нового аквариума.

Варенька еще целый час грустила. Она будто бы добилась своего, даже дважды, но удовлетворения почему-то не получила. «Нет, - думала она, - это невозможный человек! И за что мне такое несчастье?!»

2013