Возмездие из-под земли. Часть1

Слесарь-сантехник шестого разряда Иван Иванович Хомутов сидел на стареньком продавленном диванчике в своей "однушке" на втором этаже пятиэтажки по улице Талалихина и в пол-тяги куря "Беломорину", смотрел в телевизор, где, как раз, трансляцию футбольного матча прервали срочным выпуском новостей.
В "Новостях" показывали то, что творили в Одессе силовики совместно с "Правым Сектором". Показывали горящее здание Домиа Профмоюзов, людей в горящей одежде, выбрасывающихся из окон здания и нечисть, топтавшую ногами этих людей и оравшую "Слапва Украине!". Показывали нечисть. стрелявшую из автоматов в безоружную толпу и оттеснявшую от пожарища машины пожарной охраны и "Скорой". И обьясняли все это происками Москвы и неведомых "террористов"...
Скрежетнув зубами в ярости от того, что палачи, достойные наказания, неизмеримо далеки от его пудовых кулаков, иван Иванович Хомутов вышел на балкон, выстрелил пальцами по баллистической траектории окурок "Беломора", проследив, чтоб он не упал никому в палисадник. К этому моменту выпуск новостей закончился и пошла реклама памперсов и прокладок...
Он некоторое время постоял на балконе, полной грудью вдыхая свежий воздух родной улицы, затем зашел в квартиру и беспокойно покосился на телефон.
Он ждал звонка - важного, который нельзя было пропустить.
И. словно повинуясвь его телепатическому приказу, сотовая "Моторола" "сорок седьмого" размера, лежащая на тумбочке рядом с диваном, затряслась крупным ознобом и запищала, в меру возможностей пытаясь исполниить Гимн Советского Союза.
Хомутов поднял трубку.
"Иван Иванович?" - донесся из динамика уже знакомый ему голос.
"Да, Хомутов Иван Иванович. Здравствуйте, Дмитрий Петрович." - ответил он.
"Немедленно приезжайте в штаб." - без долгих пояснений распорядился его собеседник и положил трубку.
Иван Иванович Хомутов тоже положил трубку, сунул ее во внутренний нагрудный карман куртки. встал с дивана, взял стоявшую в углу большую спортивную сумку, обулся и вышел из квартиры.
Заперев оба замка своей металлической двери, он спустился на первый этаж, открыл подъездную дверь и осмотрелся в поисках вездесущих бабулек. Но все былло чисто. Он выщел из подъезда и зашагал к трамвайной остановке...
... До здания городской администрации надо было ехать семь остановок. но он вышел еще на пятой и две остановки шел пешком по заросшей черемухой аллее вдоль забора Машзавода, иногда настороженно оглядываясь и проверяя. не подцепил ли он "хвост".
Затем он свернул в арку дома, другая арка которого выходила на проспект Героев Труда, пересек проспект - и через несколько минут уже подходил к баррикаде, ограждавшей здание горадминистарции, в котором теперь располагался штаб Народного Ополчения...
...Командир ополченцев, Дмитрий Петрович Донской, ждал Ивана Ивапновича в бывшем конференц-зале здания.
Окна конференц-зала были глухо заварены снаружи толстыми листами металла, поэтому в зале горел весь набор установленных по стенам и на потолкен люминесцентных ламп. Крайняя от двери лампа часто и с характерными звенящими щелчками моргала - наверное, у нее "кончался" стартер...
Командир ополченцев пожал руку вошедшему в зал Хомутову, поздоровался и спросил: "Новости видели, Иван Иванович?".
Тот ответил: "Видел... Что творят, фвшисты... Даже Гитлер в войну такого себе не позволял...".
Командир сказал: "Эти. как видите, позволили...
Есть мнение, что это уже отработанный сценарий для устрашения и деморализации населения... Они сделали это в Киеве и теперь - в Одессе.
И такое должно быть отмщено.
Руководство Армии Юго-Востока поручило нашему штабу провести акцию возмездия, чтоб показать вырождкам, сидящим у "руля" страны, что ни одно их злодеяние не останется безнаказанным и вселить в мирное население твердую веру в нашу силу...
Теперь подойдите, пожалуйста, сюда.".
Он жестом поманил Ивана Ивановича за собой к столу, на котором были разложены огромные листы ватмана с какими-то планами, начерченными цветными карандашами.
Взглянув на эти планы, опытный слесарь-сантехник сразу же увидел в них нечто очень знакомое...
Видимо, командир, который, в это время, изучающе смотрел на него, прочитал это по его глазам, потому, что немного погодя, спросил: "Вы понимаете, что это, да?".
Иван Иванович ответил: "Понимаю... План подземных коммуникаций нашего города и села Успеновка, которое находится в трех километрах на запад.".
Командир сказал: "Правильно. По данным наших разведчиков, в село вчера прибыл батальон "Правого Сектора", их штаб разместился в бывшем сельском клубе. "Правосеки" ведут там себя, как гитлеровцы в войну, чувствуют себя хозяевами на каждом подворье... Вокруг клуба они возвели ограждение из "колючки", на территории стоят шесть БТРов, два тентованных "Урала" и зенитный ракетный комплекс "Бук". В пределах прямой видимости, прямо на хлебном поле - вот это так по-бандеровски - стоят два вертолета "Ми-24" и один транспортный "Ми-8", окрашенные в "ООНовский" белый цвет.
По движению по дороге сегодня днем бензовозов в сопровождении БТРа, мы предполагаем, что силовики и "правосеки" готовятся к нападению на город в самое ближайшее время.
В рамках акции возмездия мы планируем уничтожить группировку "Правого Сектора" до начала их нападения на нас. Однако. для этого нам нужно незамеченными подобраться к зданию их штаба.".
командир прервался, еще раз, в упор, посмотрел на Хомутова колкими серыми глазами.
Тот, выдержав взгляд. спросил: "я так понимаю, что подобраться к нему с поверхности не получится?".
Командир ответил: "не получится. Мы не можем послать к зданию группу наших людей, они будут сразу же замеченны. А, кроме того, спланированная нами акция основана на эффекте внезапности и дезорганизации противника.
мы решили начать нашу акцию с подрыва здания штаба "правосеков" в тот момент, когда в здании будет находиться большинство их офицеров.
Исследовав план коммуникация, мы поняли, что подобраться незамеченным к зданию и заложить взрывчатку можно по системе тоннелей водопровода. Но у нас нет людей, хорошо знающих водопроводные сети.
Нет никого, кроме, конечно, вас.
Скажите, мы можем на вас положиться?".
Хомутов, минуту подумав, ответил: "Можете. Пусть эти гады ответят за Одессу.".
"Хорошо." - произнес командир. И добавил: "Тогда изучите план. пожалуйста. а я пока посвящу вас в детали.
Итак. вы выйдете к Успеновке за столько времени. сколько, по вашим собственным рассчетам вам потребуется, чтобы добраться до штаба "правосеков".
Помните, что путь неблизкий, нелегкий и, возможно, небезопасный.
Мы это знаем. и потому, кроме взрывчатки, вас снабдят и соответствующей амуницией. Спецодежду, надеюсь, вы взяли с собой?".
Иван Иванович подтвердил: "Да. Рабочие сапоги, несколько респираторов "Лепесток", комбинезон, подшлемник, каска, "коногонка" с запасными аккумуляторами, рукавицы из прорезиненной ткани - это все у меня с собой. Кроме этого, еще резиновые перчатки и мой набор инструмента.".
Дмитрий Петрович Донской произнес: "Вижу, вы хорошо подготовились... ну, тем лучше. Кроме этого, вапм еще дадут защищенный смартфон с программой, которую учстановил наш подшефный хакер Артем Гуглов - ею пользуются диггеры и "черные археологи, которым он продает эту программу за деньги... Ну, да это уцже другой вопрос. Дадут и оружие "АКС-74У" с парой запасных "рожков"... Рекомендую, кстати, зараннее переве6сти автомат в режим одиночной стрельбы... Дадут и средства защиты - две индивидуальные аптечки советского образца... Дай бог, конечно, чтоб они вам не пригодились.".
Он прервался, затем продоллжил: "Теперь - самое главное.
Взрыв здания клуба должен проихзойти в семь часов вечера.
он послужит сигналом нашей основной группе.
Наша группа подойдет со стороны хлебного поля, уничтожит вертолеты и, по возможности, постарается захватить бронетехнику... То, что не будет захвачено, будет сожжено.
Вы должны будкете заложить взрывчатку под здание клуба, выйти из коммуникаций в селе и наша группа обеспечит ваше возвращение в город.
Вопросы у вас есть?".
"Вопросов нет." - чесчтно и четко ответил Хомутов.

Он уже успел изучить схему водопрроводных коммуникаций, которую он, за двадцать пять лет работы и так знал достаточно хорошо.
Теперь оставалось дополучить необходимое снаряжение - и можно было включаться в "игру"...
...Час спустя он и командир Народного Ополчения Дмитрий Петрович Донской, одетые в спецовки с надписью на спине "Горводоканал", вышли из кабины "ГАЗона"-"вахтовки" с той же надписью на борту возле въездап на территорию ождной из насосных станций городской водопроваодной сети.
На этой станции работали люди, сочувствующие Народному Ополчению и командир Донской уже предупредил их о своем приезде.
Люк, ведущий из помещения насосной в тоннель центрального коллектора городсокго водопровода, был уже открыт.
Хомктов, который уже надел на спину рюкзак с необходимым снаряжением, часть которогго, впрочем, разместилась в карманах широкого рабочего пояса, пожал руку командиру и произнес: "Ну все, я пошел. Если все пойдет складно, часа через два буду на том конце.".
Дмитрий Петрович Донской отозвался на его слова: "Вот на это и будем надеяться. Иначе и быть не должно. Хотя надежда - вещь эфемерная и неблагодарная... Лучше бы наперед все знать...
Теперь запоминайте.
Ваш старый телефон, в некоторых местах коммуникаций, аозможно, достанет до сети мобильной связи. Не ленитесь выходить на связь, меня называйте "Бригадиром", или "Петровичем". Вне сеансов связи - выключайте телефон.
Сами незаметней будете и батарея дольше продержится.".
"Понял, Петрович!" - ответил Хомутов.
По рифленому железному трапу, крупной дрожью вибрировавшему от работы мощных насосов, он отправился к кваратному лазу, ведушему в тоннель водопроводного коллектора, где исчезали в темноте толстенные теплоизолированные трубы. Здесь он поправил на своей каске фонарь "коногонки" и включил "ближний". И, немного постояв у края тоннеля, решительно направился вперед.
С момента, когда под подошвами его резиновых сппог прогрохотали ступени трапа, Иван Иванович Хомутов "выключил" в своей голове все мысли о том, что происходит сейчас "на земле". Он отдал высвободившиеся синапсы мозга тому чувству, которое веками предупреждало человека о наличии опасности и которое в народе именовали "шестым чувством". Он весь превратился в слух, зрение, обоняние и осязание.
Пока что он мог идти вперед, ни о чем не беспокоясь - в меру широкий и высокий, отремонтированный прошлой весной, коллектор шел по прямой линии, по крайней мере, на протяжении метров восьмиста и лишь затем круто сворачивал влево, пресекаясь вскоре с линией старого, еще довоенного, коллектора.
Где-то в глубинах того коллектора обитали бомжи, но это были люди безобидные, а кое-кого из них, по "долгу службы", Иван Иванович знал лично. Потому причин для безпокойства пока не было...
Он шел по коллектору, прислушиваясь к размеренному эху собственных шагов, свежезаряженная "коногонка" давала достаточно света, ноздри привычно обоняли запах прохладной сырой атмосферы, отсыревшего бетона и - куда ж без них - крыс.
Вот уже остались за спиной те восемьсот метров. Слесарьповернул налево, остановился и прислушался, глядя в открывшийся сбоку круглый кирпичный зев.
Да, бомжии были "у себя", он услышал приглушенный сиплый басок, принадлежавший, видимо, знакомому ему "Шпагату", но раздавался он далековато, слов было не разобрать и Хомутов, усмехнувшись, проследовал мимо.
Чуть дальше, в паре метров, такой же круглый зев открывался справа, но там было тихо...
Хомутоа подумал: "Вообще-то, старый коллектор проходит под пятым и третьим цехами машзавода и дальше следует на север, потом проходит под парком - аккурат под "Чертовым колесом", поворачивает на запад и мы вновь пересекаемся... Стоит срезать путь? Но черт его знает, в каком он там состоянии... Нет, рисковать заданием не буду... В друголй раз...".
И он пошел дальше.
Метров через сто до него донесся шум бурного потока воды - и он этому ничуть не удивилсся. Здесь коллектор проходил над открытым участком коллектора канализации; вместо бетонной "бровки" здесь проложен был узкий решетчатый мосток.
Уже чувствовалось зловоние клоачных газов, естественных спутников канализации. Хомутов привычным движением вытянул из кармана "Лепесток", расправил и натянул на лицо.
Оеспиратор, конечно, не спасал от вони. но, по крайней мере, не давал канализационным газам проявить свое губительное воздействие на организм.
Но, даже одев сейчас "Лепесток", этот мостик над тоннелем "канашки" он миновал бегом...
Зловоние начало расеиваться метров через двадцать и тогда Хомутов смог снять респиратор. Он снова двинулся вперед - и вскоре заметил узкую, вертикально бьющую полосу солнечного света.
Он понял, что здесь с колодца украден люк...

Или снят только-что для каких-то работ?
Он постоял немного, прислушиваясь...
И до него слабо долетел шум, который не мог иметь никакого отношения к сантехническим работам...
Он услышал характерный звонкий лязг гусениц, звуки украинской речи...
Хомутов, почти инстинктивно, прикоснулся к холодному металлу ствольной коробки своего "коротыша", висевшего на груди.
Странно, но это прикосновение сразу помогло внутренне собраться, напружиниться, переключило мысли на сугубо боевые...
Он тихо подошел ближе к люку, выключил "коногонку", увидел в столбе бьющего в люк света скобы-ступени на бетонных кольцах, образовывающих осмотровый колодец - и осторожно полез наверх...
Не дойдя до верха колодца одной ступени. Хомутов остановился, прислушался...
До него донеслось: "Вдарымо ось тут, зненацька, по очысных спорудах... Зныщимо в ных цю кляту "Нону" - й на додаток, розтрощымо усэ цэ угрупування... Здиймэмо на повитря очысни и залышымо их бэз питва...".
Он понял, кому могли принадлежать эти слова - только бандэровцам, "правосекам", которые - сомнений не было - стояли сейчас наверху.
И они собирались взорвать очистные сооружения города, оставив мирных жителей и воюющих федералистов без воды, а, кроме того, уничтожить драгоценное и самое мощное оружие фежералистов - самоходнцую установку "Нона"...
Но сколько их там?
Звук траков, услышанный им накануне, явно принадлежал БМП.
Хомутов подумал: "Там, точно, есть экипаж БМП, возможно, не одной. И, конечно, десант, те, что сидят на "броне"... Не многовато будет для меня одного?
Нет, если покумекать...".
Он осторожно поднялся выше и ввыглянул наружу.
он увидел две БМП - полностью снаряженные, с ПТУРами в их установках, в пяитнистой камуфляжной окраске и с украинскими флагами на башнях и трех бандэровцев в шлемофонах и в форме с нашивками Нацгвардии.
те стоялми к нему спиной и курили.
Дым их сигарет попахивал марихуаной.
Хомутов, так же тихо и осторожно, спустился вниз.
он остступил от края люка, снял и положил на бетон свой рюкзак, передвинул поудобнее для стрельбы свой "АКС-74У" и перевел в режим одиночных выстрелов.
Затем, вновь придвинувшись к краю водопроводного колодца, как можно правдоподобнее, застонал - раз, другой...
Позвал: "ой, хлопцт! Допоможыть!".
Сверху послышался хруст гравия под чьей-то ногой, грубый голос смпросил: "Це хто там?".
Он ответил: "Це Тарас! Я з аэродрому, мене схопили кляти сепары и сюди вкинули!! Ой, у мене нога зламана, сам нэ вылизу!!".
Наверху о чем-то заговорили уже несколько человек...
Затем кто-то сказал: "пидповзай ближчэ, мы тоби троса скынэмо!!".
Он подошел к краю колодца...
это был тот момент, когда три бандэровца, заслонив собой весь свет, свесились над колодцем, держа и подавая в колодец замасленный ржавый трос с одной из БМП...
И Хомутов, резким движением вскинув свой "Калаш", тремя пулями развалил черепные коробки всем троим.
Двое из них окровавленными куклами упали на дно осмотрового колодца, прямо к ногам слесаря, а третий, упав на край колодца, свесился разбитым лицом вниз, кровь с его лба крупными тяжелыми каплями потекла на трупы его спутников...
Хомутов, не обращая на это внимания, вновь полез по скобам наверх, замер на полпути, прислушиваясь...
Наверху было тихо.
Он поднялся, перевалился через край люка...
Он сразу увидел, что у стоящей ближе БМП с номером "двенадцать" открыты люки.
Прячась за ее корпусом и гусеницами, он прокрался к люку десантного отделения и заглянул вовнутрь.
Боевая машина была пуста.
Хомутов влез внутрь и сел на место оператора-наводчика...
В следующее мнговение он уже развернул башню в сторону второй БМП и со словами "Это - за Одессу...", от души ткнул в кнопку запуска ПТУРа. Тот сработал безукоризненно - и противотанковая раукета, разматывая за собой провода управления, с шелестящим протяжным грохотом сорвалась с направляющей и полетела в сторону стоящей БМП, ок4оло которой стояли "правосеки".
Задействовать на таком малом расстоянии аппаратуру управления ПТУРом не было нужды - и вот уже ракета разорвалась над открытым люком трансмиссионного отделения БМП, обрушив вниз осколки и сгусток пламени.... В ответ из люка вырвался сноп огня, взвились вверх куски железа, какие-то ошметки, повалил черный дым... Затем грозхнул взрыв и БМП качнулась на своих торсионах...
Хомутов немного довернул башню и со словами: "Это - за Мариуполь...", нажал на спусковой рычаг пушки - тридцати-миллиметровая скорострельная пушка застучала, выплевывая в счторону БМП десятки бронебойно-трассирующих снарядов...
Он увидел в прицел, как бросились в стороны и залегли двое уцкелевших от взрыва бандэровцев, увидел еще нескольких, в пылающей одежде вывалившихся из десантного отделения боевой машины - и взялся за гашетку спаренного с пушкой прулемета... Проговорил: "А это - за Славянск и Краматорск, за Красноармейск и Луганск!!".
Глаза застлала пелена ярости...
Лн отпустил кгорячие гашетки пулемета тогда, когда тот остановился сам - кончилась лента...
В прицеле перед глазами догорала изрешеченная БМП, дымились трупы "правосеков", горела тесмно-красным пламенем и дымила жирнысм копотным дымом разлившаяся по земле солярка...
И было очень-очень тихо...
Хомутов включил телефон...
Дмитрий Петрович Донской сразу откликнулся на звонок: "Иваныч, что там у тебя? Ребята слышали какую-то стрельбу "в одно лицо" километрах в полутора...
Он, усмехнувшись, ответил:" То я. Петрович, я тут хотел вылезти осмотреться, пришлось немного пошуметь... Тут бандэры хотели очистные взорвать и "Нону" уничтожить. Ну, я им планы перебил. У меня под руками БМП в отличном состоянии. Дозхвольте, я ее попользую?".
"Хочешь на ней ехать?" - спросил командир ополченцев.
"Ну, не до самой деревни, бригадир... Я сдам ее ребяткам на западном блок-посту." - сказал Хомутов.
"Не возражаю." - ответил Донской.
Хомутов вылез из БМП, снова спустился в колодец... Здесь он, вновь, надел свой рюкзхак, быстро осмотрел убитых им бандэровцев, забрав их документы, пистолеты и запасные рожки к их "Калашам", висевшие у них на поясах. Затем он, вновь, вернулся к БМП и занядл место механика-водителя.
Опасаясь, как бы на шум его стрельбы не подоспели другие "правосеки", он не стал осматривать других покойников, а захлопнул крышку своего люка и даванул кнопку запуска двигателя...