Небо

Утверждение о том, что мы живём на земле, скорее всего не совсем верно. Чаще всего на земле живут подошвы наших ног. Вся же остальная часть конструкции пребывает в объятиях неба, пусть и «нижнего».

Поднимаясь же на третий или пятый этаж в свою квартиру, мы и вовсе становимся ответственными небосъёмщиками, отделёнными от родной планеты бетонными перекрытиями.

И лишь изредка, ныряя в моря и океаны, нам дано ощутить земные объятия. Но в них мы чувствуем себя неуютно под взглядами удивлённых рыб, наблюдающими, как мы пускаем пузыри, отказываясь дышать живительной влагой.
К чернозёмам и суглинкам мы также относимся с настороженностью, не находя удовольствия в их прилипчивости и стремлении замарать наши одежды.
И в связи с этим, выходя на улицу, мы надеваем калоши, а то и сапоги, чтобы защитить своё небесное естество от сырости и грязи, выказывая тем самым некое недоверие к земле-матушке.

В небе же, что начинается сразу над шнурками наших ботинок, мы чувствуем себя гораздо комфортней. В нём мы любим и негодуем, куда-то стремимся, культивируя собственную значимость, и вкушаем красные украинские борщи с пампушками. При этом относимся мы к утоптанной тверди, как к неким закромам, что снабжают нас питьём, углеводами, белками, желтками и синяками.

***
Борщ удался!
Такой борщ надо есть, мыча от удовольствия после каждой ложки, предваряя лакомство рюмкой горилки или же самогонкой от бабки Клавы. При отсутствии же «слезы», мы с Пашкой довольствовались горилкой из магазина.
Насытившись и перекуривая после горячего и горячительного, я и рассказал Пашке свою теорию о небожительстве.

Какое-то время Павлик молчал, дымя в потолок, а потом хмыкнул и сказал,
- Хреновая теория!
Я аж даже закашлялся от такого приговора, и уже не ожидая ничего хорошего от дальнейшего разговора, спросил,
- Это почему же?
- Потому что радоваться-то тут не чему. Это вот твоё небо, скорее наше наказание, чем награда.
- Поясни….
- А чего тут пояснять?! Всё ж кругом горит…

Он посмотрел на мои удивлённые глаза и продолжил,
- Ну, чего ты глаза выпучил? Везде где есть кислород – везде есть горение. Медленное ли, быстрое – это другой вопрос. Нужно лишь топливо и кислород. Топлива вокруг – хоть отбавляй! Ты – топливо, я – топливо…. Всё вокруг – топливо…. Так что небеса твои постоянно горят, пусть и без видимого пламени.

Он помолчал и хитро сощурившись, добавил,
- А как святые отцы называют то местечко, где всё кругом пылает и плавится?.. То-то и оно….

После этих Пашкиных слов со мной случилась изжога, и мне вдруг так захотелось выгнать его из дома к чёртовой матери, а самому наполнить до краёв ванну и улечься на её дно.
Лежать и размышлять о жабрах, и о том, что вода это уже «зола» перегоревшего водорода, и что с виду глупые пучеглазые рыбы намного хитрей и дальновидней, чем кажутся….