Подавальщица патронов

  Такую историю, я полагаю, наблюдали многие родители, прогуливающиеся со своими малолетними чадами. Кто-то не обратил внимания на незначительное событие. Кто-то умилялся. А мне оно просто врезалось в зрительную память.
    Но прежде, чем перейти собственно к истории, я хочу сделать пояснительное отступление.
    Сколько ни стараюсь, не могу вспомнить ни одной игрушки в детском саду. Как мы проводили время, находясь на круглосуточном режиме? Детская площадка во дворе была, но кроме нескольких скамеек и турника ничего на ней не было, даже песочницы. Почему? Тот факт, что время было военное, причиной быть не могло. Ведь, когда однажды мы всей группой побывали в гостях в соседнем детском саду, у нас, как говорится, глаза разбежались от обилия игрушек. Там было несколько детских, трёхколёсных велосипедов, о существовании которых в природе я даже не подозревал. Мне удалось метров пять проехать на одном из них, а потом много лет мечтал повторить "велотур".
    Возвращаюсь к своему детсаду. Хорошо помню, как после дождей, во дворе появлялись лужи и мы, дети, любили бросать камешки в них, наблюдая приблизительные модели взрывов. Если в луже оказывался любой плавающий предмет, наша фантазия превращала его в грозного японского броненосца, беспощадно обстреливаемого нами. Себя мы не конкретизировали; ясно, что русские, но кто или что? солдаты ли, корабли ли, фортовые пушки? Мы упивались картиной взрывов.
    Когда я оказывался в деревне, в гостях у бабушки, то и там приобщал местных сверстников к бросанию камней. Наличие луж было не обязательно. Там стимул к бросанию камней был азартней. Поясню - почему. В каждом дворе было место, куда высыпали золу из печей. Сейчас, задним умом, недоумеваю - а почему не высыпали на огороды в качестве удобрения или мульчи? Но как бы то ни было, я в своём дворе, найдя зольную кучу, обстрелял её камнями и понял, что их обстрел более эффектней: имитация взрывов гораздо правдоподобнее. Моим новым друзьям моё увлечение понравилось и они составили мне компанию. Правда, не всем родителям нравилось, когда двор заволакивала "дымовая" завеса из золы и они, естественно, бесцеремонно нас выпроваживали со двора. Но выход у нас был: некоторые хозяева высыпали золу на улицу, прямо на проезжую часть. Тут уж никто нас не гонял.
    Я вырос из детсадовского возраста. Нет бабушки, нет и деревни - оказалась неперспективной. Но привычка - бросать камни, у меня осталась. Теперь, когда я оказывался на берегу Амура, то не упускал возможности побросать камни. Но в их бросании у меня появился другой интерес, спортивный: на дальность и точность.
    В десятом классе, в начале мая, на уроке физкультуры мы впервые за всё время учёбы в школе, метали гранаты. Я, ещё не зная, на сколько могу метнуть, недоумевал: почему так близко бросают гранаты мои однокашники? - всего в диапазоне двадцать-сорок метров.
    Когда дошла очередь до меня, "моя" граната перелетела принимающего её судью, и он вынужден был бежать, чтобы успеть засечь отметку падения. Замер показал пятьдесят восемь метров. Остальные два броска оказались примерно такими же: расхождение в показаниях в трёх попытках составили полметра.
    Через месяц состоялась первая городская спартакиада школьников, посвящённая столетию города. Я стал чемпионом спартакиады по метанию копья с результатом (стыдно обнародовать) тридцать восемь метров! Не дотянул даже до третьего разряда. Вице-чемпион показал результат на десять метров хуже моего! Остальная масса копьеметателей показала результаты в пределах от пятнадцати до двадцати шести метров. Я помню тогдашнее своё состояние: не торжества и радости, нет - а недоумения и разочарования: прыгуны и бегуны есть, а метателей нет!
    Через год на областных соревнованиях профсоюзов я занял второе место с результатом сорок три метра. Первое место занял абсолютный чемпион области с результатом за пятьдесят метров.
    Потом я лет двадцать выступал на многих заводских, вузовских и даже городских соревнованиях по метанию и занимал только первые места. Тренировался самостоятельно - не было даже спарринг-партнёра. Ни разу не получил профессионального указания, но результаты росли. Когда начал осваивать "скрёстный шаг", результаты пошли за шестьдесят метров (и это при моём весе 67кг.). Ободрённый ростом результатов, начал интенсивней метать тяжёлый металлический прут и сорвал локоть. На этом моя карьера копьеметателя завершилась. Лет двадцать пять не мог бросить даже камушек. Сейчас уже могу вновь метать гранату, но результат тот же, что и в начале карьеры.
    Столько места я уделил воспоминаниям, чтобы показать читателям, что побудило меня приобщить внука к бросанию камешков. Бегунов и прыгунов, как я уже отмечал, много, а метателей нет. И если с детства регулярно заниматься бросанием камней, то впоследствии можно принимать активное участие в спортивной жизни в любом коллективе, куда судьба определит человека. Честное слово, доставляют большое моральное удовлетворение победы и на низовом уровне спортивной лестницы.
    Впервые я ему предложил сие занятие ровно в два годика, когда прогуливались по берегу реки. С тех пор предложение погулять на речке, он воспринимает, как - бросать камни.
    Прошёл год. Пришли с внуком на берег Ангары. Он, как обычно, начал бросать камешки. Через какое-то время появилась некая бабуля с внучкой, внешне - ровесницей моего внука. Девочка, глядя на мальчика, поняла, для чего так много камешков на берегу, и тоже принялась неумело бросать их в воду. Но это занятие ей почему-то не понравилось, и она очередной камешек не бросила, а протянула его мальчику. Он удивлённо посмотрел на протянутый камешек, но всё-таки взял, бросил. Он ещё несколько раз воспользовался услугами маленькой барышни. Вскоре бабушка с внучкой ушли.
    На следующий день мы пришли с внуком прогуливаться на другой участок реки. Конец мая. Тёплый, солнечный день. Много прогуливающихся и загорающих. Здесь ощутимых камешков не было, а просто мелкая галька. Но бросать же что-то нужно. Внук загребал пригоршню гальки и бросал в воду. Я наблюдал за ним, стоя чуть в стороне. Рядом со мной стояла молодая чета с дочкой. Девочка была явно младше моего внука. Если ему было ровно три года, то ей, примерно, два с половиной. Она держала за руки родителей. Вдруг дочь отпустила их руки и шустро, хотя и нетвёрдой походкой потопала по направлению к моему внуку. Родители забеспокоились, стали окликать её, но она упорно шла. Мама догнала её и попыталась взять за руку, но девочка издала звук недовольства и не позволила завладеть собою. Пришлось маме быть на подстраховке и идти следом.
    Малышка подошла к мальчику, посмотрела, что он берёт. Своей крохотной ладошкой захватила несколько камешков и подала ему. Он непонимающе смотрел на неё, но дар не принимал. Она бросила камешки в воду. Снова загребла гальку и опять протянула ему. На сей раз он не долго размышлял и подставил свою ладошку: она пересыпала содержимое своей ладошки в его. Он бросил в воду этот дар и снова принялся самостоятельно набирать и бросать. Но девочка не отставала: опять протягивает ему камешки. Он уже не удивляется и не тянет время, а сразу же пускает в дело эти камешки. Серьёзность намерений маленькой барышни он не понял, джентльменские привычки ещё не проснулись и потому вёл себя независимо: перемещался по берегу в поисках более подходящей гальки. Девочка настойчиво следовала за ним с протянутой рукой, предлагая свои камешки. Он делает одолжение ей и берёт предлагаемое.
    Вспомнил предыдущую девочку, вчерашнюю, которая тоже загорелась желанием подавать камешки. Жаль, что бабуля пробыла на берегу слишком мало.
    Я умиляюсь поведением малышки. Её родителям, особенно матери, чувствую, не нравится поведение дочери. А что думает она сама? Что заставило её поступить так, как она поступила? Говорить о приобретении этого порыва бессмысленно: в таком возрасте поведение человечка определяется только инстинктами. Разумеется, ещё не все инстинкты проявляются. А рефлексы? Я не могу определить: какие рефлексы в этом возрасте уже дают о себе знать. Разве что проситься на горшок?
    Замаячил вопрос: как поступили бы эти малышки, если бы на месте мальчика оказалась девочка? Почему-то мне кажется, безосновательно, конечно, что идея - подавать камешки, у них не проявилась бы. У малышки, которая, ясное дело, понятия не имеет о разделении людей на мужчин и женщин, какой-то инстинкт подсказал, что человечек, бросающий камешки, это тот, которому нужно подчиняться и помогать.
    Отец маленькой барышни, молча наблюдавший за её действиями, произнёс:
    - Патроны подаёт.
    Я ему поддакнул.
   



.