Горизоталь

Павлика разобрало, и я подумал: «Ну, всё! Понеслось! Теперь его уже не остановить!»
В ход пошли затаённые мысли, мыслишки и пророчества.
Срамной банальщины в его речах не было, однако диалог требовал некоего напряжения мозгов, что вечером в пятницу, согласитесь штука вредная, а то и вовсе кощунственная.

Мы с ним, в общем, довольно похожи, с той лишь разницей, что я курю трубку, а он на дух не переносит табачного дыму, и в отличие от меня предпочитает коньяк джину, считая последний напитком из-под ёлочки.
Ну, я на дураков не обижаюсь, тем более на близких.

- Началось, - проворчал он, проглотив рюмку армянского, - Как меня замумукали все эти твои трубки и табаки! Продыху же с них нету!
- Так эту трубку ты же мне и подарил,- ответствовал я, любуясь ладным бриаром.
- Да ума у меня нету – вот я и подарил!

Сидели мы с ним у меня на кухне и беседовали об округлостях и угловатостях нашей жизни.
- Нет! Ну, в самом деле! – распалялся Павлик, отмахиваясь от дыма, - Это же просто, как белый день! Вот смотри – живём мы в мире кругленьком?! Кругленьком! Все - более или менее уважающие себя звёздочки и планетки, все комочки - шарики! И всё же ведь летит по кругу! А нам подавай горизонталь! Хоть сдохни, а подай! С какого рожна? Горизонталь – это ж ведь не истина, а лишь убогое приближение к истине. Вымышленный персонаж, как баба Яга! Хотя, - здесь он посмотрел в окно, и немного поумерив свой пыл, продолжил, - Конечно, если баба – Яга, то это суровая действительность….

Я выпил можжевелового, твёрдо решив – в спор не вступать. Ну его к чёрту!

- Нас же сызмальства учат этим приближениям,- продолжал Пашка, - А давайте-ка представим, что круглое – это даже где-то квадратное! Зачем? А затем, что всю эту канитель обсчитать проще. И вот мы начинаем плющить со всех сторон то, что в естестве своём любую грань считает сущностью непотребной, а где-то и постыдной. А мы все гуляем себе такие весёлые и задорные, находясь в полной уверенности, что уж что-что, а параллельные прямые (шоб они были здоровы), ну никогда не пересекутся! И вдруг – хлобысть! С дуру ли, с перепою ли, эти две расчудесные линии, возьми да и нахлобучься! Жирной такой точкой соития! А?! Каково?! А мы, как олухи всё живём и живём в правилах всех этих перпендикуляров, вертикалей и прочей муры! Приближённенько так живём…. Около…. Бегаем, круги нарезаем. И стремимся к тому, чтобы по прямой доскакать из пункта А, в пункт Б. А ведь ни хрена не получается…. По всем законам природы не получается! Потому как получаться-то и не должно…..

Он немного помолчал, и, вновь забубнил,
- И вот она всё спрашивает меня, – Любишь-не любишь? Любишь-не любишь? А мне иногда заорать охота: «Люблю я тебе! Люблю! Только ты об этом меня не спрашивай! Я же с этого дурею! Прямолинейным становлюсь, как шпала!»

Пашка посмотрел на часы, и, поднявшись, отрезал,
- Мне пора…. А то сам знаешь, кривая она куды хошь заведёт…..

Я его проводил, докурил трубку, и, поставив на огонь супчик, стал ждать жену. Радуясь тому, что она не пытала меня горизонтальными вопросами и вертикальными ответами, тем самым, избавляя от мрачных мыслей, а то и от унизительной лжи – этой уродливой квадратуры жизни….