Т. №6. БУДИЛЬНИК КАШПИРОВСКОГО.

Светлой памяти всех, невинно убиенных собак, издеваясь над которыми, великий русский ученый И.П. Павлов, изучал природу условных и безусловных рефлексов – ПОСВЯЩАЕТСЯ!
----Ну как, я вас убедил? Спросил человек, сидевший в дальнем, темном углу комнаты, и лица которого не было видно.
----После непродолжительной паузы, человек, к которому относился вопрос, произнес усталым, несчастным голосом. ----Да, все сходиться! После чего седовласый старик, захлопнут папку, и, не пытаясь себя сдерживать, зарыдал как малое дитя. Слезы градом, катились из глаз, и капали, на черно-белый, снимок, лежащий перед ним на столе, на котором, были изображены трое, буквально сияющие от счастья мужчина и женщина, и на коленях у которой, сидел милый, улыбающийся во весь рот карапуз лет трех. ----Никто не имеет права убивать! Фраза, приписываемая последнему российскому императору Николаю второму, произнесенная им, по поводу зверского убийства Распутина.
----Именно эту фразу, он повторил еще раз, перед тем как встать и уйти.
----Любое убийство, чудовищно, самом по себе, но когда из-за денег сын, убивает своих собственных родителей, это чудовищно вдвойне.
----Некий мажор, моральный урод, заказал своих собственных родителей.
----Для того, что бы покарать внука, его родной дед, не захотел прибегать к услугам простого наемного убийцы, как сам бывший мент, он не захотел впутывать в это дело и /так называемое правосудие/, и поэтому, обратился к нам в ПРАЙД.
----Когда старик встал и ушел, из соседней комнаты, из потайной двери, вышел некто, лица которого тоже не было видно. Обое курили. Тот, что вошел, /огонек от его сигареты опустился сверху вниз/, таким образом, стало понятно, что он сел.
----И что хотел это старый пердун? Заскрипело кресло. Сидящий, /тот, к которому был обращен вопрос/, встал, об этом свидетельствовал огонек от его сигареты, который снизу переместился вверх, /как раз на высоту человеческого роста/.
----Заказал своего собственного внука.
Заказчик, заподозрил что-то неладное, еще на похоронах. Уж очень внучек убивался, скорбя, по своим трагически погибшим родителям. Было, во всем его поведении, нечто наиграно и фальшиво.
ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ:
----Он, был единственным ребенком в семье, естественно любимым, балованным, и не знавшим, ни в чем отказа. Так что, я не знаю, как там по статистике, /если таковая естественно вообще, когда либо велась/, какой процент, среди родителеубийц, являлись единственными чадами в семье. Мне кажется, что привилегированное положение, единственного ребенка в семье, /а, особенно мальчика, наследника/, и решение его пойти на это страшное преступление, должно играть отнюдь, не самую последнюю роль. И причина, здесь, самая банальная, и затасканная до дыр – единственный законный наследник. Так что если вы, когда либо решите завести себе детей, то, на мой взгляд, их должно быть хотя бы как минимум двое. Конечно такое их количество, не может вам полностью гарантировать, что ваши же собственные дети, не подсыпят вам яду, или чисто случайно не накормят вас ядовитыми грибами, но все-таки согласитесь, у вас все-таки будет больше шансов на то, что спланировать, и выполнить подобное, им двоим, будет намного тяжелее. К тому же, сама мысль, что наследство придется делить на двоих, /а то и еще большее количество соискателей/, может вообще удержать их от этого страшного и непоправимого шага. Сделав который, ваш любимый сынок или доченька, /теряя вас как родственников, /одновременно приобретает, себе еще одно, правда очень древнее родство, идущее своими кровавыми корнями еще в древний Рим, и называется потомками Нерона, который если верить историкам, в свое время тоже убил свою собственную мать.
----Да, самое банальное отсутствие конкурентов, при дележке, именно эта банальная и очень очевидная деталь, на уровне подсознания, вне всякого сомнения, срабатывает еще как одно ЗА, в пользу того, что бы совершить ЭТО!
----Так что, мой вам совет, не искушайте судьбу, и заводите побольше детишек, по крайней мере, таким образом, ваши шансы на то, /что им не удастца между собою договориться/, заметно увеличиваются, что даст вам возможность умереть от старости в преклонном возрасте.
КОНЕЦ ИНФОРМАЦИИ К РАЗМЫШЛЕНИЮ.
Что общего между астрагалом шерстистоцветковым, цмином песчаным, рамишией однобокой, и пасленом сладко-горьким?
----Человеку неискушенному, конечно же, трудно, так сразу взять и ответить на это простенький вопрос. Я не буду тянуть резину, и сам же на него и отвечу. Если все эти растения, соответствующим образом собрать, приготовить, и принимать вовнутрь, то после этого, любой нормальный человек, начнет ссать, /или если вам благозвучнее/, писать, где попало. Короче говоря, на нормальном медицинском языке, все эти растения называются обыкновенные мочегонные средства. /В своем рассказе, я не буду касаться слабительных средств/.
----Эффективные мочегонные средства: ГИПОТИАЗ, ФУРОСЕМИД, /ЛАЗИКС/, УРЕГИТ. /ЭТАКРИНОВАЯ КИСЛОТА/. Журнал НАУКА И ЖИЗНЬ. № 8. 1970г. Стр. 73.
----В книге А. Попова. /Лекарственные растения в народной медицине/, на странице 295ть, приводиться перечень, 83х видов растений, их листьев, цветов, плодов, кореньев, которые, являются тоже, естественными мочегонными средствами.
----Но, я надеюсь, вы понимаете, что все вышеперечисленные средства, как официальной, так и неофициальной медицины, является, всего лишь, малой, надводной так сказать частью айсберга. И помимо ее, существует еще огромное количество, так называемых, /секретных средств/, которые, в любой армии мира, числятся, под точно таким же грифом, как и химическое и бактериологическое оружие, а именно: Оружие массового поражения. И разработкой которого, во всем мире, /естественно, неофициально/, занимаются, все ведущие мировые фармацевтические компании.
----Зачем? Спросите вы.
----Глупый вопрос. Вы, только лишь, на мгновение представьте, морально-психологический настрой, армии потенциального противника, которая, вместо того, что бы рыть окопы, готовиться к атаке, или, наоборот, к отражению вражеских атак, сидит, где-нибудь в кустах, или даже на открытой местности, и ссыт, или того хуже серит, без памяти в неограниченном количестве. Такую армию, можно завоевать, без единого выстрела, просто предложив ей эффективное лекарство, и рулончики туалетной бумаги. /А представьте, что все вышеописанное происходит лютой зимой, на пронизывающем ветру?/.
----Если вы думаете, что все преувеличиваю, то поверьте мне, что у нас на вооружении, есть такие препараты, после попадания в человеческий организм минимальной дозы которых, любой человек, за ближайшие несколько часов, /извиняюсь/, выссыт из себя все те восемьдесят процентов воды, из которой если нас не обманывают он и состоит.
----Эдик. Именно так, звали нашего антигероя, работал мелким сотрудником, в одной из многочисленных рекламных компаний. Звезд, с неба не хватал, и единственным реальным шансом, хоть как-то более-менее прилично устроить свою жизнь, он считал продажу родительской, шикарной, четырехкомнатной, /расположенной в самом центре/, самого престижного района квартиру. На вырученные от продажи деньги, он мог купить однокомнатную квартиру, где-нибудь в новостройках, а на остальные деньги, /если умело ими распорядиться, например, вложить под хорошие проценты в банк/, он мог припеваючи существовать до конца своей жизни. А почему, собственно говоря, и нет? /Ведь многие, не глупые люди, во всем мире, и живут именно так/. Но, на пути к исполнению его заветной мечты, стояли два препятствия, первое МАМА, второе ПАПА. Эдик, не особо распускал по этому поводу сопли, и решил эту проблему одним махом. Нанял киллера, который, фактически за гроши, /в счет будущей продажи квартиры/, однажды, глубокой ночью, вошел в квартиру с дубликатом ключей, и хладнокровно, зарезал обоих во сне, как баранов. Затем умело инсценировал ограбление, и уже покидая квартиру, выломал дверной замок, придав всей произошедшей трагедии еще большую убедительность взлома. Казалось, что все было придумано и предусмотрено до самых мельчайших деталей, и даже опытные сыскари, квалифицировали случившееся, как самое обыкновенное ограбление, которое, ну, никоим образом, не могло быть связано, с единственным сыном убитых, который, в это самое время катался на верблюдах, где-то в Египте.
----Один только дед, заподозрил внука. Но всю жизнь, проработав в мусарне, он как никто понимал, что все его подозрения, и умозаключения, построенные только на железной логике, и его многолетней профессиональной интуиции, в суде, не будут стоять и выеденного яйца. И не зная как ему поступить, в данной конкретной ситуации, через своих старых и преданных друзей, обратился к нам. ----И мы, по мере наших сил, возможностей и способностей, обещали помочь ему в самое ближайшее время, решить его проблему.
----И так. Для начала. В обеденный перерыв, Эдик, набивал свой кормозапарник, в небольшой уютной столовой которая, располагалась, как раз напротив его офиса. Именно там, на раздаче, /он чисто случайно/, так сказать волею судьбы, оказался в очереди, за милой, очаровательной, молодой девушкой. Все как обычно, люди, продвигаются мимо блюд, и каждый на свой вкус, и карман, выбирает все, что ему по душе. Уже, перед самой кассой, когда обычно люди начинают извлекать из своих карманов и барсеток, кошельки, бумажник или просто деньги, и наша девушка, начала доставать из небольшой элегантной сумочки, деньги, что бы расплатиться, и неожиданно роняет на пол одну из купюр. И вместо того, что бы как обычно, наклоняются молодые, скромные, очаровательные, девушки, /присесть, и поднять упавшую на пол купюру/, она просто нагибается, и взору охочего на женские прелести Эдику на какое-то мгновение, предстает воистину обалденная картинка. Помните, /Основной инстинкт/? Героиня Шарон Стоун, сидя на допросе перед группой полицейских, перемещает ногу, лежащую сверху на ее другой ноге, и в это самое мгновение, взору полисменов открывается такое зрелище, в реальность которого, каждый из них, не в состоянии поверить. Вот, нечто схожее, происходит, ни, где-нибудь в полицейском участке, а в самой обыкновенной столовой, на раздаче. Мгновение, и взору Эдика, предстает, совершенно обнаженная женская попка, со всеми прелестями на ней находящимися. Вы можете себе представить Эдика, находящегося буквально в каких-то сантиметрах, от всего этого – добра. После чего, девушка, как бы спохватившись, прикрывает все свои прелести, задравшейся короткой юбчонкой, и оглянувшись на стоявшего сзади, с открытым от увиденного ртом Эдика, смущенно, теперь уже непонятно для чего придерживая юбку сзади рукою, подходит к кассе, расплачивается, и быстро-быстро, исчезает куда-то подальше в зал. Тем временем, пока наш антигерой, приходит в себя от пережитого стресса, ему, в брусничный кисель, в эту розовую, сперматозоидного вида массу, человек, стоящий в очереди за ним, бросает, совсем малюсенькую такую таблеточку, которая, попав в жидкость, тут-же, бесследно растворяется. Вот, собственно говоря, и все. Первый акт нашего спектакля, начался. Эта самая крохотная таблеточка, не имеющая абсолютно никакого ни запаха, ни вкуса, после попадания в организм, начинает делать свое черное дело. А именно, абсолютно, без каких бы то ни было необычных ощущений, готовит его молодой и здоровый организм, к второму акту спектакля. ----День, для начала нашего спектакля, был выбран, отнюдь не случайно. Четыре дня до нынешнего дня, он, не смотря на летнюю жару, ходил на работу, то в джинсах, то в строгом темном костюме, и только именно сегодня, надел белый, элегантный костюм. Что и было своего рода сигналом, к началу пьесы. Таблетка, является просто сильнейшим мочегонным средством, /таким которого, сами понимаете, в аптеке не купишь/, действует она моментально. Тоисть, ничего не подозревающий человек, вдруг чувствует, сильнейший позыв, справлять малую нужду, но, только, увы, но только уже после того, как эта самая малая нужда, уже справилась сама, без высочайшего, соизволения самого хозяина мочи. Происходит это, через строго определенное время, /которое рассчитывается, по специальной формуле, исходя из массы самого человека, и еще некоторых, индивидуальных физиологических данных/. А что еще проще, так это то, что для начала самого процесса, достаточно любого звука, который, хоть отдаленно бы напоминал, звук журчащей воды. Обычно, достаточно бывает даже звука, от нескольких глотков пива или иного прохладительного напитка, которые, делаются из горлышка бутылки. В нашем конкретно случае, было решено, особо не мудрить, и воспользоваться вторым, /обычно безотказным/, способом.
----С офиса, до дома, нашему герою, ехать три остановки на трамвае. И вот, по окончании рабочего дня, Эдичка выходит из офиса, и пройдя несколько десятков метров, останавливается на трамвайной остановке. Людей, на остановке, совсем немного. В основном, это мелкие, /как он /, клерки, которые, просто еще не успели за свою трудовую деятельность, /нарекламировать/, себе на приличную тачку. Пока нет трамвая, Эдичка, очень внимательно,/пристрастно/, следит за всеми, кто выходит из пятиэтажного здания, внутри которого, как в улье пчелиные соты, расположились, наверное, с не одну сотню, офисов всевозможных, небольших фирм и компаний. Я думаю, не нужно обладать
каким-нибудь особым аналитическим складом ума, что бы с первого раза догадаться, кого именно он выглядывает. Конечно же, ее, очаровательную девушку из столовой. И вот, /о счастье/, как ангел, в плоти, придерживая рукою, продолжающую пикантно, развиваться на ветру, свою короткую юбчонку, из стеклянного выхода, из здания, выходит, /нет почти вылетает/, она, и направляется к трамвайной остановке. И став метрах в десяти впереди Эдика, достает из сумочки сигарету, и зажигалку, закуривает. А вот, наконец, и трамвай. О счастье! Оказывается, что и ей, нужен трамвай, под номером 11ть. Значит она, как и он, живет где-то в районе Дубков. Трамвай, останавливается, и они входят в него через разные двери. Людей, в одиннадцатке немного, но все сидячие мест, а к сожалению уже заняты. Она, становится в проходе, лицом к задней площадке. Эдик, вошедший в трамвай, через заднюю дверь, оценив обстановку, становится в торце вагона, лицом вовнутрь, и раскинув руки как крылья, на перилах, нагло, не скрывая своего похотливого взгляда, буквально, сверлит своим взглядом, понравившуюся ему девушку. Она, его тоже сразу узнала, это стало заметно по тому, как она, увидев его, вся зарумянилась, и скромно, опустила вниз, свои очаровательные, огромные зеленые глаза. /Цвет которых, он успел рассмотреть их цвет, еще там, в столовой, на раздаче/. Но так, продолжалось лишь несколько секунд, а потом, она встряхнула головой, поправила рукою, свои длинные, достающие, /чуть ли не до самого копчика/, золотистые волосы, подняла голову, и уже явно не стесняясь, а я бы, даже сказал, чуть ли не сверкая своими глазами, с ухмылкой, стала в упор смотреть на этого наглеца, которому, /посчастливилось/, увидеть нечто такое, что совсем было не предназначено для широкого обозрения, а уж тем более, для кого попало. Между ними, я бы назвал это, /проскочила искра/, и искра эта называется, нескрываемый обоюдный интерес, вызванный тем, что она, и теперь, он, совсем незнакомый ей молодой человек, посвящены в одну ее пикантную тайну. У нее, там под юбкой, ничего нет… Трамвай тормозит. Ну вот, теперь ему осталось всего лишь две остановки. Но он, уже принял решение, что будет ехать столько, столько и она, /прекрасная незнакомка/, и выйдет вместе с нею на одной остановке. А там, все как говориться дело техники, с его внешними данными, /он считал себя просто неотразимым/, и с его опытом, подобных, случайных уличных знакомств, охмурить еще одну соску, ему не составит особого труда. На следующей остановке, в вагон вошел мужчина, с бутылкою Спрайта в руке, и стал рядышком с Эдиком. Которому, пришлось даже убрать для этого, одну руку с перил, и как только вагон тронулся, мужчина, отвинтил голову бутылке, и сделал несколько глубоких, булькающих глотков.
----А тем временем, в вагоне продолжалась дуэль. Кто же первый из них, не выдержит и моргнет? Тот, кто выиграет, в этой дуэли, по идее должен получить какой-то приз. Мысленно рассуждал он. Интересно какой? Ну вот. Что киска, кишка тонка? Как бы телепатически спросил он ее, после того, как девушка, /нет, она не моргнула, а просто как-то удивленно, /нет, я бы даже назвал это ошарашено, опустила глаза/, нет не себе под ноги, а продолжая смотреть, как и раньше на него, но не ему в глаза, а, как бы ему на пояс. На мгновение, отведя от нее свой взгляд, он удивленно заметил, что не только она, но и все остальные пассажиры, сидевшие, или стоявшие лицом к нему, все как один, как завороженные, смотрят именно на него, вернее на ту его часть, что располагается ниже пояса.
----Интересно, что такого невиданного, они все там увидели? Подумал он, и опустил свой взгляд, вниз, на самого себя. То, что он там увидел, буквально раздавило его как человека, как мужчину, наконец, просто как личность. На его белоснежных, брюках, медленно образовывалось мокрое пятно, по своей форме напоминавшее Южную Америку, но только узким ее концом вверх. А пятно тем временем, продолжало расти, и вдруг, он очень отчетливо почувствовал, что его новые, белые итальянские босоножки, наполняются его мочой. И именно в это самое мгновение, он и почувствовал, /правда, с неким опозданием/, просто невероятный, по своей силе позыв, справить малую нужду. Но, увы, было уже поздно, эта самая малая нужда, вне зависимости от его, желания и воли, уже, справилась самостоятельно. Это была катастрофа. На следующей остановке, он выскочил из вагона, как ошпаренный, и убежал к ближайшему пустырю, который располагался за домами.
----Тот, кто обычно, ни во что не ставит чужую жизнь, как правило, очень нежно и трепетно, относится к своей собственной шкуре!
----Для него, как и впрочем, для любого другого человека, произошедшее стало самым настоящим шоком. Что же делать. На следующий день, все было нормально, хотя, с самого раннего утра, и до самого позднего вечера, он все время ждал чего-то ужасного. Но ничего, даже приблизительно напоминавшее вчерашний ужас, с ним не произошло. Он немного успокоился, и что бы немного расслабиться, с партнером по работе, решили, пойти в кабак или в казино. Все, складывалось, как нельзя лучше. Сидели, общались, немного выпили, потом, решили пригласить двух милых девушек потанцевать. Вот, именно тогда, во время танца, Эдик, почувствовал /нечто/. В следующее мгновение, девушка, была отброшена в сторону, и молча, стояла, и наблюдала, как ее еще мгновение назад милый, и внимательный кавалер, буквально с реактивной скоростью, убежал куда-то в фойе. Там, в туалете, как всегда /завыебывалась/, молния, или пуговицы, по какой-то непонятной причине просто оказывались расстегиваться. Не в силах больше терпеть, он со страшною силою, рванул брюки, отчего, молния разлетелась пополам, /если были пуговицы, то они с треском, вырвались из ткани, и, разлетевшись во все стороны, поскакали по голубому кафельному полу. Эдик, подпрыгивал, как будто, он стоял на раскаленных углях босыми пятками, доставая свой конец из трусов, и в конце-концов, успел. Возвратившись в зал, своего товарища по работе он не застал. /На это раз, размельченную, а порошок таблетку, ему незаметно подсыпали в бокал с шампанским/. Отсутствие товарища, как и отсутствие его девушки, его не столько не огорчило. А скорее, даже наоборот, их отсутствие, давало ему возможность избежать, необходимости давать ответы, на глупые и неизбежные вопросы, по поводу его необъяснимого бегства. А отсутствие компании, теперь как раз наоборот, давало ему возможность, спокойно посидеть, и хорошенечко подумать над тем, что же ему делать дальше. Всю дорогу, которую он проделывал сидя в салоне такси, куда он сел, только лишь после того, /как это не стыдно ему в этом признаться/, в ресторане в туалете, он надел на себя памперс, ему не давала покоя одна мысль. Правильнее будет уточнить, что мысль то была одна, но она состояла как бы из двух вопросов. Вопрос первый: Что, черт побери, с ним происходит? И вопрос второй: Что ему теперь со всем этим делать?
---- Пойти в больницу, и там прямо с порога заявить, что вот мол доктор, проблема у меня, ссусь я значит. Нет, что вы, не по ночам, как маленькие дети, я ссусь, прямо днем, в полном сознании, и в самых неподходящих для этого местах. Хотя скажите доктор, а разве может быть вообще подходящее место, для того что бы обоссаться. И ведь, если пойти в больничку, то по закону подлости, там врачом обязательно окажется молодая, симпатичная женщина. И тут, он вдруг вспомнил о дурацкой рекламе. Некий пансионат, приглашал к себе подлечиться, больных мочеспускной системой. Черт бы их всех побрал с ихней рекламой запоров, /от которых, видите ли, некоторые, оказывается, страдают молча!/. И, гигиенические прокладки рожденные ползать, и те, что уже летают, надоели всем, и вот теперь, наконец, он добрались и до мочеспускной системы. Подумал он. Впервые, эту ненавязчивую рекламу, он увидел по ТВ. И еще подумал тогда: Ну вот, теперь ссыкунами этими задолбают всех! Да, реклама, раздражает всех. Особенно, наша /совковая/, хотя, памятуя азы, /он, ведь,
как-никак, работал в рекламном агентстве/, основная функция рекламы, как раз и является ее способность – раздражать. Теперь, же, наверное, впервые в своей жизни, он включил ТВ, на столике перед ним положил ручку листок бумаги, и стал с нетерпением ЖДАТЬ, рекламный ролик. Ждать как спасения, как утопающий ждет соломинку, за которую он смог бы ухватиться. И как, по вышеупомянутому /закону подлости/, то по всем каналам, как сговорившись, крутят, какую-нибудь, хренотень, а то возьмут, покажут раз и все. Нет, так дела не будет! Он отложил в сторону ручку и бумагу, включил на запись видик, взял в руки пуль, и как охотник в засаде, с пальцем га спусковом курке, стал ждать. Ждал весь вечер, даже палец на кнопке онемел, и в конце-концов, чуть ли уже не в полночь, его ожидания, наконец, увенчались успехом.
----Нужно сказать, что для нас, его томительное ожидание было и ожидаемым и предсказуемым. И никакого ролика, никакое телевидение не транслировало. Просто специалисты из ПРАЙДА, подключились к его кабельному телевидению, и запустили самопальный ролик, транслирующийся только на один его телевизор, и только в то самое время, когда по ТВ, транслировалась настоящая реклама. Нужно отдать должное, нашим доморощенным рекламщикам. Ролик получился на уровне. На фоне моря, гор и прекрасного старинного особняка, который, по идее и являлся самим рекламируемым пансионатом, или санаторием, очаровательная девушка, приглашала: Ссыкунов всех стран, объединиться под крышей их прекрасного, /ну прямо таки замечательного и уникального/, лечебного учреждения. Ну и естественно контактные телефоны. Телефоны, сами понимаете тоже наши. И вот утром, часов в восемь, наш определитель номеров, высветил необходимый нам номер. Клиент клюнул, /заглотил наживку/.
----По приезду на место, как он и предполагал, /весь это шикарный особняк, и девушка с голливудской внешностью и улыбкой/, оказались, чистой воды враньем. А вместо этого, очень серьезного вида доктор, сразу же всех /успокоила/, сказав, что после начала лечения, всем обязательно станет еще хуже. Но, этого не стоит пугаться, она гарантирует на все 100,% что через две недели, ну максимум три, наш герой, будет чувствовать себя как герой, и будет вспоминать о своих проблемах, как о свинке, /научное название/, которой он переболел в раннем детстве раз и навсегда. После этого, она отправила его в офис, к коменданту пансионата. Который, почему-то только лишь взглянув на вошедшего страждущего, бросил только одну единственную короткую фразу: В очко!
----Что означала эта непонятная и не совсем приличная, а в некоторых кругах даже весьма опасная фраза, он понятия не имел, и поэтому, решил уточнить:
Я не совсем понял, что вы хотели этим сказать? Как моно вежливее и интеллигентнее переспросил он. Толстая тетка, посмотрела на него, как, на совсем умалишенного, и бросила на стол перед стоящим Эдиком, его паспорт и путевку, после чего повторила уже произнесенную ею ранее фразу: Раз я сказала в очко, то это означает в очко! Давая этим понять, что на этом, аудиенция закончена. И затем громогласно, так чтобы, было слышно в коридоре, произнесла: Следующий! Спорить с нею было столь же глупо как и ссать против ветра. Эдик взял со стола свои документы, и уже возле самой двери, она громко, /так что было наверное слышно и за территорией пансионата/, окликнула его следующими словами: Эй ты! Эдик обернулся. И я предупреждаю, что бы с балкона, не ссать! А то я вас хорошо знаю ссыкунов….
КРАТКИЕ ШТРИХИ, К ОБЩЕМУ ПОРТРЕТУ ПАНСИОНАТА:
----Самая обыкновенная коммунальная квартира, состоящая из 21й комнаты, в каждой из которых живет один человек. Общий коридор, который какого-то хрена, перегорожен одиннадцатью фанерными перегородками, причем, в каждой такой перегородке имеется, дверь. Петли, на которых, за всю их многолетнюю, /так и хочется написать многовековую/, историю, ни кем, ни разу не были смазаны. Нашего героя, поселили, в самой последней, /торцевой/, двадцать первой комнате. Именно она, и имела, у персонала, не совсем благозвучное
название: Очко. Войдя в это самое /очко/, Эдик, впервые в своей жизни, испытал некое странное чувство, которое известно в психиатрии как – дежавю. Ему, вдруг показалось, что в этой комнате, он уже точно когда-то жил, ну если и не жил, то сама обстановка, ему была хорошо знакома. Может именно поэтому, спустя полчаса, он уже чувствовал себя в /очке/, как дома.
----Кроме этого, в пансионате, где он поселился, было почти как у Владимира Семеновича Высоцкого в известной песне: На двадцать восемь комнаток, всего одна уборная! Да и та, находилась во дворе, в сосновом лесу, метрах в ста, от самого пансионата. Зато, по непонятной прихоти архитектора, проектировавшего этот барак, в каждой комнате был персональный балкон. И это при-то, что само здание, было одноэтажным. Балкон, был, правда, небольшой, как раз такой, что бы можно было поставить стол и стул.
----Звукоизоляция в комнатах, достигалась, с помощью фанерных щитов, внутри которых находилась стекловата. Преимущество, таких перестенков, перед кирпичными, заключалось в том, что одни длинный гвоздь, мог использоваться в качестве вешалки, одновременно в двух соседних комнатах.
КОМНАТЫ ПАНСИОНАТА:
----Вся мебель, как и положено, исписана огромными цифрами, означавшими инвентарные номера. Стол, на столе графин с водою, кружка или стакан, тумбочка, кровать, стул. Небольшая ванная комната, треснутое зеркало, с поотстававшей местами фольгой, треснутая раковина,/с обязательными ржавыми подтеками/, и кран с так называемой холодной водой. Которой так ни единого разу в нем и не было за все время Эдичкиного там пребывания. Но который, самым необъяснимым, и я бы даже назвал это /мистическим/, образом, /при полном отсутствии воды/, умудрялся все время капать. Эдик, был настолько глуп, что по приезду два раза вызывал сантехника, который, оба раза, буквально тут же появлялся, /как добрый джин из бутылки/, но весь его ремонт заключался в том, что оба раза пришлось заплатить ему по трешке, после чего он минут пять ковырялся в кране, который после его ухода, /пустой, без единой капли воды/, все равно продолжал капать, и создавалось такое впечатление, что, как будто этот кран, был специально сконструирован инженерами именно для того что бы капать, и сводить своим /капаньем/, людей с ума.
----Двери в пансионате, как я уже упоминал, просто страшно скрипели петлями. На торцевой форточке, не было стекла, только нейлоновая или капроновая сеть. И как только отворяется передняя дверь, следом за нею, открывается и тамбурная, которая скрипит, кажется еще хуже чем входная, и обязательно стучит. И при этом при всем, во всем коридоре, просто ужасно скрипучие половицы.
ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ:
----Где-то в средневековой Европе, жил был князь, который уличил в супружеской неверности свою жену, именно благодаря, специально изготовленным скрипящим половицам. Мастер, изготавливающий этот /уникальный пол/, одним только ему известным способом, сделал его таким, что он начинал скрипеть только после захода солнца. Уличенной жене, князь велел отрубить голову. Тоже самое, он приказал сделать и со всеми остальными замужними женщинами его княжества, мотивируя это тем, что: Если госпожа, блядь, то чего же тогда ожидать от слуг! А потом, всем овдовевшим мужьям, на невольничьем рынке, купил молодых жен. Так что еще неизвестно, кому в этой истории больше повезло?
КОНЦ ИНФОРМАЦИИ К РАЗМЫШЛЕНИЮ.
----Для того, что бы Эдику войти в барак, ему всякий раз, приходилось открывать двенадцать скрипучих дверей, кроме которых, скрипели половицы, да еще плюс и дверные пружины, которые по идее, которые должны были закрывать обратно дверь. Нужно, признать, что с этой, /последней/, их функцией, они справлялись блестяще, да так ловко, что для того, что бы они с грохотом не закрывались, их всякий раз, необходимо было придерживать.
----В самом начале барака, в комнате под № 1, проживает мужчина лет 40-45ти, огромного роста, и просто ужасно угрожающего вида, которого судя по запаху перегара, трезвым в последний раз, видели, наверное, в классе пятом, или шестом. Это, некто Васильев, бывший чемпион толи союза, толи даже Европы, по боксу, в весовой категории свыше ста килограммов. Спившийся, и обрюзгший тип, лечивший здесь от цирроза, свою печенку. Он, почему сразу проникся нелюбовью к Эдику, и когда тот, в первый раз входя в барак, по неосторожности, /руки были заняты вещами/, хлопнул самой первой, входной дверью, зловеще со скрипом, отворилась дверь, под № 1, и оттуда послышалось: Слышь, ты пидор, ты сюда приехал лечиться или дверями хлопать? Именно такою, была первая фраза, которую услышал по приезду Эдик, вместо обычного в таких случаях – здравствуйте.
----По соседству, с комнатой, нашего антигероя, в комнате под № 20ть, живет некто Лелик, милейший во всех отношениях человек, который по приезду в санаторий, имел однажды неосторожность, в два часа ночи, направиться по малой, или большой нужде, в здание, которое на любом курортном сленге, называется не иначе как: Сооружение неизвестного архитектора. По нормальному туалет. Куда он, при всем своем стремлении и спешке, так и не попал, сначала по причине встречи, с самым угрюмым мужчиной в их санатории, из комнаты №1, а чуть позже, и с его огромными кулаками.
----Мужчину угрожающего вида, по-человечески, тоже можно было понять. Даже, если каждый из жильцов, соблаговолит выйти на улицу, по одному единственному разу, то ему как минимум, придется выслушать не меньше ста дверных скрипов, и ста дверных хлопков. Потому, как в абсолютной темноте, очень трудно удержать дверь без ручки, которую, с огромной силой, тянет на себя тугая, и вечно скрипящая пружина. А теперь, представьте себе все это вместе! Скрип навесов, скрип пола, /почему-то скрипящий громче всего именно возле его комнаты/, скрип пружин, и наконец, хлопок закрывающейся двери, и весь это концерт выслушивать еженощно, с раскалывающейся от похмелья головой. И это притом, что вышеупомянутые расчеты, проводились, так сказать к категории нормальных жильцов, которые по ночам в туалет возможно вообще не ходят, а если и ходят, то один единственный раз. В нашем же, конкретном случае, мы имеем дело с людьми, больными, и больными именно теми самыми болезнями, которые то и дело провоцируют их на частое посещение сооружения неизвестного архитектора.
----Изо всех ссыкунов, /именно так в дальнейшем, сам Эдик именовал своих сотоварищей по несчастью/, больше всего его внимание привлек, мужчина в громадным синяком под глазом. Сказать под каким именно глазом, не представлялось возможным, так как он был, как бы одновременно под обоими, но в то же самое время было заметно, что нарисован он, одним высокопрофессиональным ударом. Этот подбитый кем-то ссыкун, жил в комнате под № 20ть, в первой комнате, от Эдичкиного /очка/. Когда впервые ночью, Эдик проснулся от непреодолимого желания бежать во двор по малой нужде, и для этого распахнул дверь, выйдя в /естественно темный/, с выкрученной лампочкой коридор, и уже хотел было, распахнуть следующую дверь, разделяющую его конуру, и следующую, он вдруг почувствовал на своем плече, чью-то ледяную руку. Почувствовать в кромешной тьме нечто похожее, я думаю, вы представляете, что это такое! Но в последствии оказалось, что рука эта принадлежит не какому-нибудь Упырю Вурдалаковичу Кровососову, решившего испить, свеженькой крови, какого нибудь ссыкуна, а именно тому самому подбитому подранку. /Которого, как в последствии, оказалось, зовут Лелик/. Свою, руку, перед тем, как возложить ее, Эдику на плечо, /он для того, что бы придать этому прикосновению некую мистичность/, он почему-то несколько минут, держал на пакете со льдом. Который, он использовал для того, что бы поскорее рассосалась его гематома под глазами.
----Я бы, не поступал на вашем месте столь опрометчиво! Сказал он, и с налетом таинственности добавил: Прежде чем вы откроете эту дверь, я хотел бы вас кое о чем предостеречь. Потом он рассказал Эдику, откуда у него появился под глазами столь живописный синяк, и дальше, /на правах старожила/, для удовлетворения своих неотложных больших и малых потребностей, посоветовал впредь пользоваться балконом. Но не ссать с него! Что вы! Боже вас упаси! Комендантша узнает, - задрочит! Просто, через балкон вылезти на улицу, и там, воспользоваться, какой-нибудь растущей поблизости сосенкой или дубком.
----Вот, собственно говоря, и все. А дальше, как говориться все было делом техники. Помните мамино: ПИС-ПИС! Произносимое ею, перед тем как она ставит малыша перед горшком, или снимает штаны просто, где-нибудь на улице, и как бы приглашает его сделать это самое: ПИС-ПИС. Вот именно этот впитанный с молоком матери и приобретенный в самом раннем детстве рефлекс, мы и решили использовать в своем наказании, в качестве основного способа.
----Эдику, постоянно давали, очень сильные мочегонные средства. Помните, в детстве прикол, с /переливанием/, воды из одного стакана в другой. Когда человек, во сне, слышит журчащий ручей, или когда открывается кран с водою, то почему-то всегда хочется в туалет, /по-маленькому/. Так и нашему, /другу/, периодически, после того, как он ложился спать и сладко засыпал, включали запись звука идущего за окном мелкого дождя. Обычно, считается, что новый условный рефлекс, вырабатывается у человека, после сорокового дня, мы решили, что для нашего клиента, вполне достаточно будет, и 24х дней. Именно за эти 24ре дня, мы надеялись, что у нашего клиента, выработается очень устойчивый рефлекс, /и звук дождя, будет вызывать в нем непреодолимое желание поссать/.
----Как мы и рассчитывали, очень скоро, для того что бы поссать, он часто в полусонном состоянии, выходил на балкон, одним прыжком, перемахивал через перила, и подойдя к ближайшему леску, делал свое /маленькое/, дело под ближайшее дерево. Мы замечали, что иногда он проделывал эту процедуру, на ощупь, с закрытыми глазами. Так, продолжалось все двадцать четыре дня, весь курс лечения, после окончания которого, нам оставалось только ждать.
----Ждать у подъезда его дома.
---- Ждать когда в первый раз, по возвращении его из курорта, за окнами его квартиры пойдет мелкий, моросящий дождь.
----Ждать, /как мы очень на это надеялись/, что услышав знакомый шум, он не проснувшись, /или проснувшись не полностью/, по привычке, выйдет на балкон, и перемахнув перила, /выйдет поссать/, с девятого этажа.
----Прекрасный выдался денек. Все небо, заволокло тучами, идет мелкий, противный обложной дождь. И дай нам бог, что бы он шел весь день и особенно всю ночь. Мы специально отправили его на лечение в конце августа, ведь у нас, в сентябре, обычно начинается сезон дождей. Как только начало темнеть, я на своем авто, останавливаюсь у соседнего подъезда и жду. Все, что мне необходимо, это двухлитровый термос кофе, несколько бутербродов, и полный набор кассет, со всеми концертами ПИНК ФЛОЙД, начиная с 71го и заканчивая 79м годами. Я жду. Он живет на девятом этаже. Я, прекрасно знаю расположение его комнат, и расположение мебели в его спальне. Там в санатории, обстановка, даже мебель была подобрана, и стояла точно таким же образом как и у него дома. Но, схожесть эта, была продумана таким образом, что бы боже упаси, привлечь его внимание, к этому странному сходству. Идет дождь. Вдруг, в 11.45ть, распахивается дверь на балкон, и мужчина, прыгает через ограду балкона, в бездну двора. Я, наблюдаю полет, который, длится какое-то мгновение. Шлепок об мокрый асфальт, и все закончено. Как, всегда бывает в этой жизни, даже в столько позднее время, как пауки из своих щелей и нор, откуда-то, /вылазяют/, появляются свидетели, и даже очевидцы случившегося. В числе который, /чисто случайно/, оказываюсь и я, - ваш покорный слуга. Это, может, покажется кому-то невероятным, но не прошло и трех минут, как с воем сирен, почти одновременно, примчались Скорая помощь, и Мусоровоз. Первые, констатировали смерть, а вторые, тем временем, занялись опросом свидетелей. Какая-то старушка, с выпученными глазами, и чуть ли не с пеной у рта, доказывает лейтенанту, как из балкона, находящегося на седьмом этаже, выпорхнул, этот несчастный Васек, /именно так она его ласково называла/.
----Совсем видать старуха свихнулась от произошедшего, подумал я. Какой к черту седьмой этаж? И какой к черту Васек? Если, моего ссыкуна зовут Эдик! И живет он на девятом этаже. Видать что-то напутала дура старая! Самоуверенно думаю я. Дождь, тем временем, все усиливается и усиливается, и начинает противно затекать за воротник. Мне, здесь, по большому счету, больше делать нечего, и я, решаюсь, не привлекая ничьего, /особенно ментовского/, внимания, покинуть эту допрашиваемую группу, и незаметно исчезаю в темноте. Я не успеваю дойти до машины, как вдруг начинаю понимать, что что-то, во всем этом не вяжется. Что-то здесь не так! Какой седьмой этаж? Какой Васек? Я, поднимаю голову, и смотрю на балкон, из которого, был совершен прыжок. На нем уже копошатся люди. Мне не слышно о чем они говорят. Да мне, в принципе, это не очень и нужно, я занят подсчетом этажей. Боже мой! Действительно седьмой этаж! Какая-то дурацкая ошибка, может мы, чего-то там напутали! Может, у него там на седьмом этаже блядь живет? Двумя этажами ниже. Я возвращаюсь. Я почти бегу. Слава богу, мне повезло, Скорая еще на месте. Стервятники, толпою собрались вокруг машины. Кто курит, кто просто ржет как лошадь. Один, с дебыльным лицом бывшего, спившегося председателя колхоза, рассказывает, какую-то пошлятину. Новопреставленный, или правильнее будет /новоприлетевший/, лежит на носилках, покрытый с головою, якобы белой, /застиранной до желтизны/, простыней. ----Мужики, разрешите взглянуть! Я знакомый. Уточняю, сосед, /только что с ночной, а тут говорят такое горе!/. Делаю при этом как можно более печальное лицо. ----Санитар, по-видимому, считая это смешным, уточняет: Сосед того, который лежит? Я утвердительно киваю головой. Да ради бога! Говорит он, Смотри, сколько хочешь, за просмотр, /по крайней мере, пока еще/, денег не берем! Стоящие рядом мужики в белых халатах, так и прыскают со смеха. Спасибо! Говорю я и влезаю в фургон. На какое-то мгновение, с деланным волнением, в нерешительности, я замираю в изголовья, потом осторожно поднимаю край простыни. Боже мой, это не он! Но на моем лице, вместо отчаяния, должна была выразиться последняя умершая надежда. ----Ну что, он? Спрашивает кто-то из санитаров. Стараясь проглотить подступивший комок к горлу, нервным, дрожащим от невосполнимой утраты голосом, я в конце-концов, выдавливаю из себя: Да, это он. И чуть позже. Бедный Васек!
----Я исчезаю во тьме. Что за чертовщина такая? Нервно, соображаю я. Как же такое могло случиться? Мой мозг, лихорадочно, пытается найти ответ, на, казалось неразрешимый вопрос. Из забытья, меня выводит истерический женский крик: Смотрите! Смотрите! Вон, там выше, на 9м этаже, еще один!
----Я, смотрю туда же, куда и все, а именно на балкон девятого этажа. Где мгновение назад, распахнулась дверь, и вышедший из квартиры мужчина, легко, играючись, /я бы даже назвал это натренировано/, перемахивает через балконное ограждение. Со стороны, это чем-то напоминало то, как оштрафованный на две минуты хоккеист, спешит возвратиться в игру. Увы, но этот, в отличии от хоккеистов, спешит навсегда покинуть эту странную игру под названием – жизнь. Ну, вот и ладушки! Успеваю подумать я, прежде чем его тело, совершив полет, /как в замедленном кино/, упало на асфальт. Обезумевшие от всего произошедшего люди, в ужасе разбегаются по сторонам. Шлепок, об асфальт, на буквально, вот только что освободившееся от зрителей место, и все, гробовая тишина. И в этой гробовой тишине, было только слышно, как по асфальту, прочь, от своего бывшего хозяина, в разные стороны, разбежались, его выбитые и расколотые зубы.
----Ну вот и все. Справедливость восторжествовала! Правосудие свершилось!