Сладкоголосые соловьи Арала.

Проект «Возрождённый Арал»

Владимир Шлосберг.

Сладкоголосые соловьи Арала.

Рассказ.

В доме старого учителя Турсунбая-ака поселилась печаль. Уважаемый аксакал уже месяц тяжело болел и врачи на все вопросы о прогнозах только разводили руками…
В понедельник Старик проснулся позже обычного. Cначала он проснулся во сне от ласкового прикосновения отца к плечу: Турсунбай, сынок чаю мне принеси!
И он, во сне ещё маленький мальчик, стремглав помчался выполнять просьбу отца, но упал и больно зашибся, заплакал от обиды и боли и тогда уже проснулся окончательно.
Он немного полежал с закрытыми глазами, прислушиваясь к ноющей боли в правой ноге:
- Вот ведь нет её, лежит себе где-то в России уже больше пятидесяти лет, а болит! Чтобы не бередить старые раны, он осторожно повернулся на бок и только тогда открыл глаза.
В доме было тихо, - все разошлись по делам, - в ауле рано встают…
Окно было прикрыто шторой и в комнате был полумрак, только сквозь небольшую дырочку пробивался шаловливый солнечный луч, в котором танцевали невесомые пылинки.
Окно, наверное, закрыла Фарида – младшая внучка.
– Заботливая она, хорошая и умница! Какая она была красивая в день свадьбы!
Свадебное платье привезли из Нукуса, со старинными украшениями из сундука тетушки
Сабохат, она была, как сказочная пери…
– Ни у кого в махалле такого праздника не было! …
Старик давно не видел снов, но сегодня он знал, что видел хороший, красивый сон, только ничего не помнил. Он снова прикрыл глаза, пытаясь вернуть чудесное видение…
- Скоро придет весна, и снова зацветут сады… Чудесные сады Родной Земли!
Он помнил, как в детстве дедушка рассказывал ему легенду про сады Древнего Хорезма, когда соловей мог пересечь весь Хорезм, прыгая с ветки на ветку…
- Сейчас настали трудные времена, сады высохли, соловьи улетели, море болеет, но весь народ встал на его защиту …
- Скоро будем отмечать шестьдесят пятую годовщину Победы. Из военкомата уже несколько раз приходили, наверное, дадут памятную медаль, да и денежную помощь окажут правнукам на гостинцы – с улыбкой подумал Турсунбай.
День Победы… Он помнил, как отец ушел на войну и через месяц пришла похоронка…
Воспоминания выступили их темных углов комнаты и стало тревожно на душе…
Как у единственного кормильца в многодетной семье, у Турсунбая была бронь, он работал в тракторной бригаде прицепщиком и до 1943 года его не призывали. Война грохотала уже в Сталинграде и требовала всё новых и новых воинов и в январе 1943 года пришла повестка и в их дом. В учебке из колхозника Турсунбая быстро сделали связиста: научили наматывать портянки, окапываться, заряжать винтовку, прокладывать провод и привели к присяге.
Дружок у него там появился – Аркаша Попов родом из Сибири. Ротные юмористы сразу окрестили смуглого, маленького, плотного каракалпака и высокого тонкого с белым лицом и ярко голубыми глазами сибиряка как Пат и Паташонок. А они были неразлучны и не обижались: «Пусть смеются на здоровье...»
Быстро пролетели две недели учёбы, а уже четвертого марта 1943 года под деревней Боры Калининской области их бросили в бой…
Это был настоящий ад: беспрерывно рвались бомбы, снаряды и мины. Пропитанные кровью земля и небо смешались и бились в смертельной агонии. Низко-низко, прямо над головами, как тени, смертоносными крестами с рёвом скользили фашистские штурмовики, а из лощины, прямо на наши позиции ползли десятки бронированных чудовищ с десантом на броне: - «Тигры»!
«Братушки, связь давайте, иначе все здесь ляжем!» - хрипел командир.
- Рядовой Попов, восстановить связь!
- «Не поминай лихом! Или грудь в крестах, или голова в кустах!» - Аркадий с телефонной катушкой выскользнул из траншеи и, плотно вжимаясь в землю, пополз вдоль телефонного провода и был накрыт разрывом мины.
- «Связист убит! Связь, связь давайте!
- Как он дополз до обрыва провода, Турсунбай не помнил. Разом навалилась темнота, и он уже не видел, как фашистов разметал огонь наших «Катюш», как они бежали…
После боя, с проводами, зажатыми в зубах его, всего окровавленного, нашли санитары и отправили в тыл...
Три долгих года его перевозили из госпиталя в госпиталь и, наконец, весной 1946 года вручили медаль «За победу над Германией», выдали сухой паёк на трое суток, и посадили в поезд до Кунграда:
- Давай, братишка, живи. Тебе повезло, на костылях ещё как можно жить!
Долго-долго поезд тащился по степям, останавливаясь у неприметных полустанков. Зной наваливался всё плотнее, горизонт качался в горячем воздухе и Турсунбай с жадностью всматривался в знакомые с детства пейзажи.
Когда поезд подошел к Аральскому морю и остановился в нескольких метрах от воды, молодые ребята выскочили из вагонов и, раздеваясь на бегу, бросились в воду, Турсунбая затрясло от волнения:
- Мне, мне воды принесите! …
- А ведь тогда кто-то принёс немного тёплой воды в пилотке и Турсунбай омыл ей лицо, - много лет прошло, многие воспоминания стёрлись, но осталось навсегда, то незабываемое ощущение блаженства и счастья…
А это чудо Турсунбай увидел первыё раз ещё тогда, лёжа на полке в душном вагоне поезда на Кунград:
- Вечерело. Солнце стремительно падало за горизонт. Далеко – далеко, по степи в тучах пыли мчался табун лошадей, а на небе, в дрожащем мареве вдруг засверкал прекрасный цветущий сад…Тысячи деревьев утопали в море цветов. Над этим бело-розовым чудом вились пчёлы, ароматный ветер боги шамол в пол - неба вздымал метель из мириадов лепестков, устилая шёлковую траву под деревьями волшебным белым ковром…
Из какого времени, с какой местности был этот мираж? Какую чудесную новую жизнь он предвещал?

Турсунбай так и не оправился после ранений, получил инвалидность, часто болел, но женился, вырастил двух сыновей и все эти годы работал в школе учителем рисования. Из разноцветной глины, которую привозили с Устюрта, ребятишки лепили фигурки сказочных персонажей, героев эпоса, миниатюрную посуду. Всё это богатство сушили на солнце и после обжига в тандыре раскрашивали красками. Особенно дети любили рисовать цветущие сады и в школьной галерее висели сотни картинок нескольких поколений его учеников…

С воспоминаниями сладкая истома навалилась на Старика, причудливые видения закружились по комнате:
- Вот мама такая красивая, молодая стоит на цветущем лугу и смеётся и манит его: Турсунбай, сыночек мой, иди к маме!
И высоко-высоко, в голубом просторе он, как тогда, в далёком 1946 году увидел зелёные рощи, цветущие сады и радугу над бескрайним, синим-синим Аралом…
- Ему стало удивительно хорошо. Он вдруг понял, что всегда знал, что здесь на берегу прекрасного моря вечно будет жить его народ, будут рождаться дети и дети его детей…
- И вечно будет этот прекрасный мир и имя ему наша Родина – великий Хорезм!
- И будет счастливая жизнь и сладкоголосые соловьи вернутся…
Молодухи, собравшиеся у тандыра в ожидании свежих лепёшек услышали какие-то звуки из комнаты Старика. Фарида зашикала:
-Тихо! Кажется, дедушка меня зовёт!
И они услышали тихий, как шелест листвы Хорезмский маком:
- Турсунбай пел!

Апрель 2010г. Ташкент