Вещий сон

Посвящается моей хорошей знакомой
Огарковой Анне

Шаг. Другой. Я спускаюсь по лестнице к почтовым ящикам, что бы положить в твой свое послание. Ведь я люблю тебя… Но все, что я могу – любить тебя на расстоянии. Я боюсь сказать тебе о своих чувствах. Я боюсь, ты отвергнешь мою любовь, посмеешься над глупой девчонкой, посмевшей надеяться на взаимность.
Письмо с легким шелестом скользнуло в ящик. Я пытаюсь остановить его, но пальцы хватают лишь пустоту. Все. Дело сделано, и уже ничего не изменить. Теперь надо быстро бежать домой, что бы из окна посмотреть, как ты уходишь на работу. Я делаю это каждый день. И каждый день встречаю: смотрю, как ты неспешно шагаешь под фонарями. В эти минуты мне безумно хочется выбежать к тебе навстречу, обнять и поцеловать…
Вот и сейчас ты уходишь. Мне так хочется помахать тебе на прощание. Я так, пожалуй, и поступлю. Тихонько, несмело, чуть сильнее отодвинув штору.
Скованность твоих движений настораживает меня. Ты нашел мое послание со стихами. Надеюсь, ты прочел их и понял, насколько я тебя люблю. Но ты странно напряжен. Неужели ты думаешь, что мои стихи – чья-то злая шутка. Но это не шутка, пойми.
Я улыбаюсь тебе вслед и одновременно плачу. Плачу от того, что ты не понял меня; от того, что не я, а кто-то другой уже проводил тебя. А я так мечтаю об этом. Что это?! Ты остановился – зачем? Неужели ты почувствовал мой взгляд? Нельзя, что бы ты меня увидел! Кто знает, вдруг ты захочешь выяснить – кто я, а после разочаруешься во мне. Я этого не перенесу.
Я опасливо выглядываю из-за шторы, за которую спряталась, едва ты остановился. О нет! Ты смотришь прямо на меня!!! Я умом понимаю, что ты не можешь меня видеть, но сердцем чувствую – ты смотришь именно на меня, а не на одно из множества других окон. Я чувствую на себе твой взгляд… полный страшной боли, горечи и непередаваемой печали. Наверное, жизнь не особо с тобой церемонилась – била и лишала.
Странно, я этого никогда раньше не замечала. Теперь ты мне кажешься глубоко несчастным человеком, хотя стараешься этого никому не показывать. Оказалось мне достаточно одного взгляда «глаза в глаза» и я знаю про тебя все – заглянула под маску холодного безразличия и прочла всю твою жизнь. Но от этого моя любовь к тебе полыхает еще жарче.
Когда я решилась снова выглянуть из-за шторы, тебя уже не было. Боже, как хочется умереть до вечера, что бы воскреснуть и встретить тебя. А потом снова до утра; снова до вечера. И так без конца встречать и провожать. Что бы время между твоими появлениями исчезало для меня. А еще лучше уснуть до тех пор, пока ты, мой принц, не придешь и не разбудишь меня.
Это лишь мечты, которым не суждено сбыться. И от этой безысходности хочется плакать. Нет ничего несбыточного, сказал кто-то внутри меня, подумай, как это сделать и осуществи. Что за наваждение? Или сумасшествие? Хотя да – я сошла с ума от любви. Я люблю тебя, как ни один человек не может любить другого. И никто не сможет мне помешать! Хотя, кому это нужно…
Я сжимаю в руке пачку «валентинок». От друзей, подруг, родных, но нет той самой важной, что дороже остальных… От тебя любимый. Я не могу открыться в своих чувствах никому, кроме тебя. Остальным или наплевать или будут утешать и отговаривать. А ты? Что скажешь мне ты, когда я заявлю о своих чувствах? Наверное, ничего. Ведь я безразлична тебе. Нет! Не хочу думать об этом. Твое безразличие убьет меня…

Тугая струя воды ударила из крана и разлетелась брызгами о дно ванны. Она начала наполняться, но слишком медленно, будто пытаясь оттянуть неизбежное или наоборот продлить агонию. От горячей воды начал подниматься пар и зеркало мгновенно запотело. Мне пришлось его протереть, что бы лицезреть жалкое создание, глядящее на меня с той стороны. «Зачем ты ему нужна?» - вновь и вновь спрашивала я себя – «ты же ничтожество. Наибессмысленнейшее существо. В тебе же нет ничего привлекательного. А ему, наверняка, оказывают внимание первые красавицы. А ты ему даже не подойдешь на «один раз».
Что ж, если я ему не нужна, то и себе я без надобности. «Давай же, скорее наполняйся», мысленно обратилась я к ванне. Ты даже не узнаешь о моей смерти. Да и не нужно тебе о ней знать. Хотя, ты и о жизни-то моей не подозреваешь. Так что, мой уход не будет для тебя ударом, не добавит морщин и седины в твою шевелюру. И хорошо, я не хочу причинять тебе боль. Ведь в твоей жизни ее и так было предостаточно. Об этом говорят твои глаза. Сейчас ни к чему говорить тебе о своих чувствах. Да и смысла просто нет – исход один.
Странно, почему такие мысли не посещали меня раньше? Может сейчас, мои чувства достигли критической точки? Пусть. Но когда ты появился, такой сильный и мужественный, я тоже готовилась принять смерть и тоже по своей воле без сопротивления. Ты спас меня тогда. И подарил еще несколько месяцев жизни, полной мучительной любви к тебе. Я благодарна тебе за этот дар. И прости, что отказываюсь от него. Мне так будет легче.
Вот и наполнилась ванна. Вот и все, скоро придет конец мои страданиям, скоро мне будет все равно. Осталось только претерпеть легкую боль и через несколько минут я отправлюсь в страну грез. Туда, где будешь ты. Подожди, снова раздался голос внутри меня. Может, стоит сначала узнать, что он думает, а уж потом принимать столь серьезные решения. «Думаешь, стоит?» - спросила я себя? Давай попробуем. Хуже в любом случае не будет.
Вне горячей ванны мне стало дико холодно. Вечер уже наступил. Я бросила взгляд на часы и побежала одеваться. Ты скоро должен вернуться.
На улице стояла не зима, не весна. Такой уж выдался в этом году февраль – сырой и промозглый. В такую погоду легко подхватить какую-нибудь заразу. Но мне все равно – я жду тебя. Жду, что бы, наконец, сказать, что люблю. Я решилась на это с подачи внутреннего голоса. Решилась, но боюсь услышать ответ. Не бойся, ободрил меня голос. Просто скажи и выслушай ответ. «А он выслушает?» Наверняка.
Облачко пара сорвалось с моих губ и на секунду мне показалось, будто оно стало похоже на твой профиль. Как же тягостно ожидание. Что бы скоротать время я прислонилась плечом к фонарному столбу и стала шепотом читать стихи, посвященные тебе:
- На душе моей мрак…
- Надеюсь развеять твой мрак, - раздалось за моей спиной.
Сзади стоишь ты и улыбаешься, дружелюбно и при этом лукаво. От тебя исходит странное тепло. Ты стоишь передо мной, моя мечта. Моя любовь. Я боюсь поверить, что это – не сон.
- Ведь это ты мне стихи писала?
- Да, - кивнула я и неожиданно для себя выпалила:
- Я люблю тебя.
От неожиданности ты отступил на полшага, но быстро собрался и снова улыбнулся. Я сжалась, ожидая жесткого ответа или просто смеха.
- Знаешь, читая твои стихи, я тоже полюбил тебя.
Я не поверила своим ушам. Но твой, полный любви взгляд, говорил, что нужно верить. На негнущихся ногах я приблизилась к тебе и нерешительно обняла тебя. Твои пальцы обняли мой подбородок. Я поняла, чего и ты хочешь и опередила. Мои губы потянулись к твоим. И когда они соединились весь мир вокруг перестал существовать.

Глаза открылись сами собой. Темно. Неужели уже вечер? Я же прилегла только на минутку. Нечего не понимаю. Еще этот сон – такой странный, потрясающе реальный и невероятно красивый. Ты целовал меня, отвечая на мою любовь. Красиво и глупо. Ты никогда не ответишь на мои чувства. А что если? Нет, бред. Сон и реальность – две разные вещи. А вдруг это сигнал к действию? Вдруг я созрела, что бы высказать все? Нет, не могу. Я чертовски боюсь! «А что сказал бы мне другой, окажись он на твоем месте?» - вдруг спросила я себя. И тут перед моими глазами появляешься ты и киваешь. Значит сон – все-таки сигнал? Я поняла. Если бы ты искал встречи со мной, то мы давно встретились бы. Но тебе не нужна трусиха. Ты ждешь, пока я сама не встречусь с тобой; ждешь, пока я не решусь. Боже, как это на тебя похоже: ты ничего не потеряешь, если я не откроюсь тебе, а останусь страдать в одиночестве. А что будет, если я откроюсь? Я боюсь, что ты отвергнешь меня. Хотя, я знаю, что ты добрый и мудрый. Ты, наверняка, поможешь советом, подскажешь, что делать.
Часы на стене отбили девять. Все, долой сомнения. Одевшись, я вышла на улицу.
Февраль в этом году выдался гнусный. В такую погоду легко простудиться. Но мне все равно. Я жду тебя, что бы сказать, что люблю. Только прошу, не опаздывай, иначе вся моя решимость улетучится. Боже, что за бред – под влиянием сна разрушать уклад жизни. Но отступать я не собираюсь. Будь что будет.
Как медленно тянется время. Я прислонилась к фонарному столбу – тому самому, что и во сне – и зашептала, словно молитву, стихи посвященные тебе. Но вдруг, я почувствовала, что кто-то стоит у меня за спиной. Я резко обернулась и не поверила своим глазам. Передо мной стоишь ты, и на твоих губах играет та самая легкая улыбка.
- Я давно жду, когда ты решишься, - заговорил ты. – Ведь это ты мне стихи присылала?
- Да, - кивнула я, и вдруг, как во сне выпалила:
- Я люблю тебя.
Ты ничуть не переменился в лице. А я сжалась в ожидании ответа.
- Я знаю. Твои стихи будили во мне противоречивые чувства…
Ты замолк. Зачем? Что ты мне хочешь сказать такого перед, чем тебе нужно собраться? Неужели?.. О Боже, нет!
- Слишком много слов, - наконец заговорил ты, - а хватит и четырех: я тоже тебя люблю.
Твои слова обрушились на меня как гром. Я готовилась, к какому угодно ответу, но не к такому. И теперь не знала, что делать. Но ты все сделал сам. Твои руки легли мне на талию, и ты прижал меня к себе. Я как ребенок положила голову тебе на грудь и почувствовала, как она дернулась от беззлобного смешка. Почувствовала твои пальцы, гладящие мои волосы.
Я подняла взор и наши глаза встретились. Мне не верилось в сказанное тобой, но твои глаза не лгали. Наши лица стали сближаться пока, наконец, наши губы не встретились. В этот миг, мир померк для меня. Лишь в гаснущем сознании промелькнула мысль: «А все-таки чудеса в этом мире случаются».

Февраль 2003г.