Последний шанс

Или мою прозу никто не читает, или она и выеденного яйца не стоит... Видимо, второе реальнее. На всякий случай представляю на Ваш суд еще один почти приключенческий очерк. События реальные, а герои вымышленные.

ВЛАДИМИР ПЕРЕВАЛОВ
ПОСЛЕДНИЙ ШАНС
Василий Сидор, сидя на веранде собственного дома, задумчиво смотрел в сторону Красной горы за последние годы обильно поросшей густым кустарником.
А ведь не так давно, лет десять тому, склоны известной на всю Закарпатскую область Красной горы сплошь укрывали будто бы построенные в ряд кусты виноградной лозы. К осени крупные грозна винограда наливались спелыми ягодами и, в зависимости от сорта становились похожими то на янтарь, то на рубин, то на другие, не меньше драгоценные камни. В общем, и по внешности, и по качеству представляли собой определенную ценность.
Последние несколько месяцев, свободного времени у него было, хоть отбавляй. «А почему только последние месяцы? Считай, последние несколько лет у меня нет постоянной работы. Как закрылась мебельная фабрика, выпускавшая мебель, так и начались мои приключения» - подумал Василий.
Лишившись постоянного места работы, он лишился, естественно, и постоянной гарантированной оплаты. Вообще-то, гарантированной оплаты своего труда не только он, но и все рабочие фабрики лишились задолго до ее закрытия. А за что платить? Заказов на выпускаемую продукцию с каждым днем становилось все меньше и меньше, а цены, как будто с цепи сорвавшись, поднимались все выше и выше. Да и получить соответствующий лес для изготовления мебели, стало огромнейшей проблемой. Хотя, за бугор этот самый лес целыми составами отправляют. Знамо дело, за «долляры», как пел когда-то Высоцкий. Вот народ и ринулся к заграничному, очень может быть, что изготовленному из нашего собственного леса. Своя продукция, лишенная красочной упаковки и не менее кричаще-красочной этикетки и рекламы, стала не истребованной. Тем более что и по качеству, и по срокам эксплуатации, она не уступала заграничной. Да разве кого-нибудь это интересовало? Лозунг толпе был брошен вовремя. Для этого у заграничных эмиссаров даже не потребовалось больших расходов.
«К чему ворошить прошлое. Одно расстройство. Надо жить сегодняшним днем. А что сегодня? Чем детей кормить? Где деньги взять на обучение? А почему, взять?! Заработать!» - опять тяжело вздохнул Сидор.
Прошлые годы ему, специалисту-краснодеревщику, удавалось иногда подработать у крепких хозяев – бывших партийных начальников, в свое время быстро сориентировавшихся в обстановке и, в короткие сроки, превративших свои теневые, а по случаю присовокупив к ним, естественно по ошибке, и общественные доходы, в недвижимость. Эта недвижимость выразилась в строительстве шикарных особняков, дач и загородных домов. Подрабатывал он у них изготовлением и установкой столярки. Окон, дверей и прочих столярных хитростей. Не Бог весть, какие деньги, худо-бедно на хлеб и молоко хватало. Но с каждым днем безработных, как и он столяров-краснодеревщиков, становилось все больше и больше, а количество богатых местных украинцев, желающих упрятать свое семейство в приличные хоромы, увеличивалось с трудом. Кто по толковей, тот покупал готовые хоромы за бугром.
Правда, многие его знакомые каменщики, столяры, штукатуры и прочие специалисты-строители, который год подряжались на работу в Россию. Целыми партиями выезжали туда и, говорят, прилично зарабатывали. Условия там каторжные. По двенадцать-четырнадцать часов в сутки пашешь, а жизнь - сплошная антисанитария. Помимо всего прочего, бывали случаи, что возвращались отдельные работнички голыми как соколята. И это в лучшем случае. Некоторые в необъятных просторах России просто исчезали.
Несколько раз от подобных предложений своих знакомых он отказывался. Но теперь, видимо, другого выхода нет. Жена уже тоже не возражает. А куда деваться? И самим жить надо, да и детей поднимать надо. Двое их у него, сын и дочь. Вот ведь какая петрушка получается. С этим считаться надо.

…Скорый поезд Прага – Москва со станции Мукачево отправлялся по расписанию. В третьем купе плацкартного вагона сидело четверо мужиков. Разговор не клеился. Двое, те, которые помоложе, лет тридцати пяти, смотрели в окно. Мимо проплывали вековые, с частыми просеками, Карпатские леса.
- И сюда добрались руки владык, составляющих мизерный процент от всего населения Украины, но очень шустрых, именующихся «великими» бизнесменами, - качая головой, с горечью подумал Василий. – Вырубят лес, что же тогда землю с камнями в горах держать будет? Ливнями все в долины снесет. Не даром ходят упорные слухи о надвигающемся «Армагеддоне». Природа создала человека, природа его за такие художества и уничтожит.
В вагоне резко наступила темнота. Усилился грохот стучавших по рельсам колес. Поезд вошел в тоннель.
Василий закрыл глаза. Вспомнились годы учебы в Ужгородском ГПТУ. Там в течение трех лет он постигал хитрую специальность столяра-краснодеревщика. Если гранит науки давался ему, мягко скажем не очень, то практические занятия проходили на ура. Все в его руках спорилось. Если он делал табурет – это был настоящий табурет. Любой предмет, за изготовление которого он брался и доводил его до логического завершения, мастера-преподаватели ставили в пример.
На третьем курсе он увлекся инкрустацией по дереву. Из небольших тонюсеньких кусочков разноцветной фанеровки собиралась картина. Работа эта тонкая, кропотливая, требующая таланта художника, таланта способного заранее осмыслить, увидеть то, что должно получиться потом, в конце.
Первой его крупной работой был портрет комиссарши из кинофильма «Оптимистическая трагедия». Покрытая бесцветным нитролаком, отполированная до зеркального блеска, картина была торжественно преподнесена преподавательскому коллективу училища.
- А вы могли бы точно так сделать портрет Тараса Шевченко? – спросил Василия замполит училища, вызвав его к себе в кабинет.
- Можно попробовать. Мне бы только сам портрет на бумагу перенести.
- А портрет комиссарши кто вам рисовал?
- Так это афиша висела. Мы в одном месте сняли и с помощью проекционного аппарата увеличили на бумаге.
- Так давайте точно так и с портретом Шевченко сделаем.
Над портретом Тараса Шевченко Василий работал больше двух месяцев. Картина удалась на славу. Что и говорить. И никто не мог тогда предположить ее дальнейшую судьбу.
По ходившим в кулуарах рассказам картина вместе с другими рукотворными экспонатами народного творчества Закарпатья попала на выставку в Киев. Выставку чисто случайно посетил находившийся в Киеве Первый Секретарь ЦК КПСС Н.С.Хрущев. Картина ему понравилась и, конечно, руководство выставкой, а может даже и первые лица Украины, подарило ему эту картину.
Училище Василий окончил с грамотой и высшим разрядом столяра-краснодеревщика…
Прямо от Киевского вокзала столицы России все четверо спустились в метро. В Москве Василий был всего два раза. «Сколько же мне тогда было…? Последний раз точно, двадцать два года. В армию призывали в девятнадцать, плюс три года службы. Вот ведь какая петрушка, тогда еще три года служили».
В метро они ехали минут сорок. Вышли почти на конечной. Шли уверенно. Все трое кроме него, были здесь не первый раз. Старшим был Петро. Давний друг Василия. Коренастый мужик, почти одного года рождения с Василием.
Сразу на следующий день приступили к работе. Задача была поставлена до обидного простая. В соответствии с проектом, с нуля, на каменном фундаменте построить двухэтажную деревянную дачу. Стройматериалов на первое время хватало. Жили в одном из двух оборудованном под жилье двадцатитонном контейнере.
До установки столярки (окон, дверей и пр.) было еще, как до луны и Василий предложил хозяину изготовить резные наличники на будущие окна и двери. Идея хозяину понравилась и, через день он приволок откуда-то небольшой двухфазный, операций на десять, деревообрабатывающий станок. Еще через день во втором контейнере уже функционировал настоящий столярный цех.
Прошла еще неделя. Хозяин на участок наведывался почти ежедневно. В столярном цеху стоя подолгу наблюдал за работой Василия.
К исходу второй недели появился на участке не один. Вернее, на участке сначала появился шикарный «Мерседес», за рулем которого сидел парень больше смахивающий на КМС или даже мастера спорта как минимум по штанге.
Из машины вышли двое. Хозяин дачи и еще один мужик под два метра ростом в шикарном европейском прикиде, при галстуке. Вместе с хозяином он обошел строительную площадку, на которой уже довольно четко вырисовывались контуры будущих хоромов. Поговорив о чем-то с хозяином, они вместе вошли в столярный цех.
Посмотрев, как работает Василий, на его уже готовые резные и точеные детали дверей, арок и окон, зачем-то ощупав все это своими руками и, видимо, оставшись довольным, приезжий о чем-то пошептался с хозяином.
- Василий! Выключи станок и сделай себе перерыв минут на десять, - шлепнув Сидора по плечу, сказал на ухо хозяин дачи.
- Здравствуйте, Василий, - подождав пока остановится станок, обратился к Сидору мужик в шикарном костюме.
- Здравствуйте, ответил Василий, пожимая протянутую руку. – Извините, в стружке…
- Ничего страшного. Меня зовут, Михаил Дмитриевич.
- Очень приятно, а меня Василием. По отчеству не обязательно.
- Я посмотрел вашу работу. Она мне понравилась. У меня к вам есть деловое предложение. У вас еще много работы здесь?
- Осталось сделать резные украшения последнего окна. Но это только начало. Предстоит все это еще установить на свое место.
- Ну, до установки, как говорят у вас на Украине: «…как до Киева рачки». Если вы не возражаете, мы с вами сейчас поедем ко мне на дачу и там все обсудим. С вашим хозяином вопрос решен, - мужик хоть и говорил вроде с шуткой в голосе, вместе с тем сказано это было тоном, не терпящим возражения.
- Поехать, кончено, можно, - ответил Сидор.
- Вот и ладненько.
Ехали часа два. За окном «Мерседеса» осталась окраина Москвы. Проехав еще какое-то время, въехали в сосновый лес. «Мерседес» остановился у металлических ворот. И водителя, и машину здесь знали хорошо. Охранник, здоровенный детина в камуфляже и при стволе, сразу открыл ворота. Тачка, плавно тронувшись с места, направилась вглубь леса. По правую и левую стороны асфальтированной дороги за приличными кирпичными и деревянными заборами виднелись островерхие крыши домов, покрытые черепицей европейского стандарта.
Дача Михаила Дмитриевича была почти законченной. Во всяком случае, с наружи имела вполне приличный вид. Из всех комнат внутри дома, обустроенной была только одна. Диван, холодильник, барная стойка, раскладной стол и два комплекта оббитых натуральной кожей кресел, сложенных друг на дружку вверх тормашками в одном из закутков этой комнаты, вот что представляла собой она. Обращало на себя внимание то, что вся начинка в доме была импортной.
Через два дня Василий приступил к работе на даче Михаила Дмитриевича. А уже через несколько дней, новый хозяин сказал Василию, что все вопросы с прежним хозяином, его другом, утрясены. Нет к Василию никаких претензий и от земляков. «Еще бы, - улыбнулся Сидор, - ведь теперь заработанная сумма будет разделена на троих, а не на четверых». Но он не жалел. Во всяком случае, хуже ему от такой перемены не стало.
Прошло около трех месяцев. За это время в соответствии с желанием хозяина, Сидор своими руками полностью преобразил внутренности дома.
Оказывается, под домом был приличный гараж и большое подвальное помещение. В этом подвале Василий, благодаря возможностям хозяина, оборудовал свою мастерскую. По его заявке доставлялись отборные строительные материалы. Если вагонка, так исключительно сухая и одной текстуры, без всяких сучков. Такого же качества доставлялась и доска с брусом. Работать с таким материалом было одно удовольствие. Питался и жил он тут же. Из всех забот, главной у него было приготовление пищи. Благо, в холодильнике всегда было то, что требовалось и, причем, все свежее. Душ, санузел, диван, телевизор, выпивка и закуска.… Ну, чем не пятизвездочный отель. Лишних вопросов Василий не задавал. Из дома без надобности не выходил. Страсть к алкоголю не питал. В общем, хозяину пришелся по душе. И, самое главное, у Василия были золотые руки. Так, во всяком случае, говорил сам хозяин. Вот только наивности у хозяина этих золотых рук было, хоть отбавляй.
Дав согласие на работу у нового хозяина, он не удосужился спросить про оплату, сколько и когда? Задай ему вопрос почему, он бы вначале удивился, а потом сказал: закончу работу, там и о цене поговорим. У него даже в мыслях не было спросить об оплате. Иногда, в его голове возникал странный вопрос, где, мол, работает его новый хозяин? Но, такие странные вопросы как появлялись неожиданно, так неожиданно и исчезали. Однажды, он нечаянно подслушал телефонный разговор. Вернее, не весь разговор, а только его начало. По телефону его новый хозяин представился генералом Кирилловым.
Дважды за это время Василий разговаривал со своей женой. И первый, и второй раз переговоры заказывал сам хозяин. А чтобы жена Василия не утруждала себя ночными путешествиями на переговорный пункт, переговоры заказывались в дневное время.
Время пролетело быстро. Основная работа по дому была закончена. Стены комнат обшиты вагонкой, отшлифованы, покрыты бесцветным лаком и отполированы до блеска. Вход в каждую комнату первого и второго этажа украшали резные арки, а с первого на второй этаж взамен простой вела красивая винтовая, дерево с металлом, лестница. Вход в каждую комнату украшали двери, больше похожие на старинные царские врата. Неоконченными остались наружные резные накладные оконные наличники и внутренняя начинка сауны.
В один из вечеров, когда хозяин достал бутылку заморского вина, после второй рюмки Василий рискнул:
- Вы довольны моей работой, Михаил Дмитриевич?
Хозяин слегка напрягся.
- А разве у вас в этом вопросе имеются какие-то сомнения? Кажется, я такого повода не давал, - сразу перевел разговор в жесткие рамки хозяин.
- Да нет. Я не об этом. Даже не знаю с чего начать. Скоро сентябрь. Я уже больше трех месяцев без семьи. Очень хочется родных повидать. Как они там? – опустив глаза, скороговоркой ответил Василий.
- Но ведь работа еще не окончена?
- Да мне бы только на пару дней. Побывать дома, посмотреть на них и назад. Тяжело им без меня. Опять же к учебе детей надо готовить. Я ведь не навсегда, Михаил Дмитриевич, - совсем уже по-детски продолжил Василий. – Работу я закончу. Как вернусь, не уеду до тех пор, пока не закончу.
Хозяин поднялся, внимательно посмотрел на Сидора и отошел к окну. Какое-то мгновение в комнате стояла тишина.
- Хорошо! Я согласен. Когда вы собираетесь выехать? – повернувшись к столу, ответил Михаил Дмитриевич.
- Я могу и завтра, если это возможно.
- На этом и остановимся, - надевая пиджак, сказал хозяин. – Завтра утром я привезу билеты.
После его ухода Василий еще минут десять сидел в том же положении.
«Подозрительно быстро все решилось», - подумал он. В голову лезли всякие мысли. Вспомнились рассказы таких же, как и он шабашников и как рэкет до липки обирал их перед отъездом. «А чего у меня отбирать? Денег нет, барахла - то же. Интересно, заплатит мне этот хозяин что-нибудь или нет? Неужели все три месяца даром пахал? Вот нескладуха. И от своих ничего не получу, и здесь – международную фигуру из трех пальцев. Да! Плохо быть дубовым до пояса, - с горькой улыбкой подумал о себе Василий. – Ладно! Будь что будет. Как говорил мудрец: «утро вечера, мудренее»».
На следующий день ближе к одиннадцати во двор въехал знакомый «мерс». «Вот ваши билеты. С Киевского вокзала ваш поезд отправляется ближе к вечеру. Время у вас еще есть», - поздоровавшись и вручив билеты, сказал Михаил Дмитриевич. «Нищему собраться – только подпоясаться», - с глупым видом ответил Василий.
- Но не скажите так. Ваши золотые руки дорого стоят.
- Руки, дорого, а у меня дома хоть шаром покати. Ни одеть, ни обуть, ни накормить.
Хозяин загадочно улыбнулся.
- Ну, если собираться вам нечего, тогда давайте присядем и немного побеседуем, - снимая пиджак и усаживаясь в левом углу дивана, продолжил Михаил Дмитриевич.
Василий по-хозяйски встряхнул руки, снял длинный почти до пола фартук, похлопал себя по брюкам, будто смахивая с них невидимую пыль, стружку и прочее, присел на диван, в противоположный угол, повернувшись к хозяину.
- Давайте поставим некоторые точки над «и». Первое, мне бы не хотелось, что бы вы распространялись где-нибудь и с кем-нибудь на тему: где, у кого и что вы делали. Второе, соберетесь ехать сюда, когда возьмете билет обязательно позвоните. В Москве вас встретят. Телефон, надеюсь, помните? И, наконец, третье, вас отвезут на вокзал. Проведут в вагон. До отхода поезда вас будут охранять. И это не детская игра. В Москве сейчас столько желающих разбогатеть за счет таких как вы, что вам и не снилось. Все вокзалы под контролем бандитских группировок. Каждый пассажир отъезжающий домой с деньгами в кармане, особенно если он отъезжает за пределы России – под «наружкой». Под наблюдением, - уточнил хозяин, увидев удивленный взгляд собеседника. – Поверьте! В этих делах я обладаю такой информацией, которая вам и не снилась. И мне бы очень не хотелось, чтобы из купе вы меньше выходили, особенно в ночное время. Теперь об оплате. Я думаю, вас это устроит. Здесь две тонны зелени, то есть, долларов. В такой валюте подойдет? Еще столько получите, когда закончите работу, - подавая конверт, продолжил хозяин. – Что вы на меня так уставились? – добавил он, видя удивленные глаза и открытый рот Василия. – Да! Чуть не забыл. В багажнике будет коробка с дорожными пакетами. На два дня там есть все кроме крепких напитков. Вот вам на мелкие расходы еще наших, деревянных. Теперь, кажется все. До трех часов дня отдыхайте. Водитель за вами заедет. Жду вашего звонка, - закончил напутствие хозяин, крепко пожимая Василию руку.
Только у себя дома, когда с помощью жены был изъят из семейных трусов зашитый там конверт с долларами, Василий немного успокоился. Жена, увидев у него в руках веер из разложенных американских банкнот, не могла скрыть удивление.
Все было, как и напутствовал хозяин. Не только до вагона, но и даже в купе его сопроводил водитель. Он же занес и коробку. До отхода поезда тот постоянно маячил у окна, наблюдая через раздвинутые фирменные занавески за Сидором. Теперь Василию от этих воспоминаний становилось смешно. Хотя там, на вокзале и вообще за всю дорогу, было очень даже не смешно. На вокзале по платформе рядом с вагонами поезда постоянно шныряли подозрительные личности крепкого телосложения. «Видимо, генерал действительно прекрасно был осведомлен о том, о чем напутствовал меня и поэтому обеспечил такую охрану», - в который раз подумал Василий.
…Так продолжалось чуть больше года. Через две недели Василий вернулся в Москву, закончил работу по обязательствам и получил обещанный расчет. И снова под охраной был доставлен на вокзал.
В тот свой приезд, незадолго до окончания работ на даче Михаила Дмитриевича, последний познакомил Василия со своим другом, тоже желающим обустроить свою дачу. Сидор выезжал на место, ознакомился с объемом работ и дал согласие. Был составлен список необходимых материалов. А объем работ был тот же, что и у Михаила Дмитриевича. С новым хозяином остановились на том, что сразу по весне Василий, предварительно позвонив ему, приедет и приступит к работе.
- Вам у нас работы не початый край. На этом участке у многих начальников нашей конторы построены или строятся дачи. А такие люди как вы, нам очень нужны. Так что берегите свои руки, - загадочно улыбаясь, сказал на прощание Михаил Дмитриевич.
Только весной, встретившись как-то со своими друзьями-шабашниками, картина немного прояснилась.
- Ну, как там твой генерал? Работой доволен остался? Оплатой не обидел? – просил полушепотом Петро, отойдя с Василием в сторонку от других. – Ты хоть знаешь, кто твой хозяин?
- А мне это как-то ни к чему, - ответил Василий.
- Так он же в бывшем Комитете работает. Теперь ФСБ называется. Мне тот мой хозяин рассказывал. Они недавно по какому-то случаю познакомились. Это тебе не доски-реечки! Соображаешь?

гг.Мукачево-Б.Днестровский июль 1999 год