ОХОТА НА ПРИЗРАКОВ. ВРЕМЯ "Ч". ЧАСТЬ ЧЕТВЁРТАЯ

ОХОТА НА ПРИЗРАКОВ. ВРЕМЯ «Ч». ЧАСТЬ ЧЕТВЁРТАЯ

Даже если вас съел тигр,
у вас есть, как минимум, два выхода…
ЗАПИСКИ
НЕИСПРАВИМОГО ОПТИМИСТА



– Мистер Миллер, я подумала над вашим предложением… Мне нужна ручка, бумага. И, пожалуйста, если можно, зажигалка и пачка сигарет с фильтром.

– Анна, я правильно понял? – Удивлённо переспросил американец, – Вы хотите дать письменные показания?

Ричард поднял брови, видимо пытаясь «переварить» смысл только что услышанного, понять и оценить возможную перспективу. Однако с пониманием не совсем получалось то ли в силу языкового барьера, который внезапно обозначился несмотря на то, что он, Ричард Миллер (урождённый – Роман Милявский – потомок советских эмигрантов) прекрасно знал русский язык, то ли по какой-то другой причине. Всё же главное американец понял – ему как бы повезло… Нет же, ему конкретно повезло! Эта русская заговорила! То есть согласилась сотрудничать!!! Вот сейчас она сядет за стол, возьмет ручку, бумагу… Даже не верится. Он, Ричард Миллер, Роман Милявский, получит козыри в руки. Он, а не этот иуда Ермаков. Иуда и есть! Никто и никогда не любил предателей. А Ермаков и был тем самым предателем, который сдал своих за тридцать серебреников.

– Какие сигареты предпочитаете?
– Любые, только без ментола, – ответила рыжеволосая красавица, натянув на лицо некое подобие улыбки.

Через полчаса на столе лежала бумага, ручка, сигареты и зажигалка.


*******
Ричард шёл по коридору, весело насвистывая незатейливую мелодию. «Ах, мой милый Августин, Августин…»

– Не свистите, мистер Миллер, денег не будет! – услышал он за спиной голос Ермакова. – Примета есть такая, если свистеть, то не будет ни денег, ни повышение по службе не светит.

– А вот тут вы неправы! Есть некоторый повод для оптимизма. Наша птичка защебетала.

– Неужели? Сама?

– Сама! Сказала, что хочет дать письменные показания. Попросила бумагу, ручку и сигареты.

– Это хорошо, пусть пишет, – ответил Ермаков. Затем переспросил. – Сигареты, говорите?

– Да. Сигареты. Без ментола…

– Какие к ****** матери сигареты? – заорал Ермаков. – Она не курит! Ричард, вы осёл! Охрану и врача к ней – немедленно!

*******
Барышня открыла пачку сигарет, взяла в руки зажигалку. Почему-то вспомнилось как они с подружками в школе курили тайком от учителей и родителей, прячась от всевидящего ока классной руководительницы, как бросались врассыпную при малейшем намёке на опасность быть пойманным на «месте преступления».

После того, как её застала «мадам шухер» с пачкой сигарет в руках, Аня зареклась курить. Даже вид сигарет, не то что запах дыма, вызывал стойкое, до тошноты, отвращение.

[Как там по инструкции? Взять нутро фильтра. Лучше три или пять штук. Поджечь на негорючей поверхности.
Где её, эту негорючую поверхность взять? Ага, пепельница! Вполне подходящий негорючий материал. Ну, Хилтон, а не камера. Любой каприз, Анна Васильевна…
Не отвлекаться! Как там дальше? Как только хорошенько расплавится – придавить чем-нибудь плоским… ]

После определённых инструкцией манипуляций желаемый результат был достигнут: из пяти сигаретных фильтров был изготовлен маленький резачок, который барышня опробовала на бумажном листе, порезав его на полоски.

Острая горячая молния чиркнула левое запястье… Сердце бешено заколотилось, словно птица, решившая, во чтобы то ни стало, вырваться из клетки… Через несколько минут всё закончится… Кровь схлынет… Не будет ни иуды Ермакова, ни Ричарда, вообще ничего и никого не будет…

*******
Руки в «браслетах»… Левая туго забинтована…
Вокруг суетятся охранники и врач…
Ермаков вопит благим матом, держась за щёку… Сквозь пальцы сочится кровь…
Голова отказывается работать… дыхание сбивается. Всё вокруг дробится на осколки, падает куда-то вниз… Остались только обрывки воспоминаний…
Мама… папа… бабушка и сестра Катюха… Алекс …
Внезапно всё стало ярко-алым, … потемнело… упало в глубокую чёрную пустоту…