Чай, кофе, потанцуем? Часть 2

иронический детектив
Ольга Ларкина

Я за свои полвека, успела «сходить» четыре раза замуж. Первый муж был старше меня на шесть лет. Вышла замуж по случаю: считала себя уродкой и к тому же придавила три пальца на левой руке, да так, что ногтей не было совсем, ну думаю - все, не красавица, да к тому же калека, теперь и замуж никто не возьмет. Детская наивность! В конце февраля 1970года я познакомилась с первым мужем, ровно два месяца я с ним встречалась, а в конце апреля уже слушала бурные речи о его безграничной любви. «Может, на меня больше никто не западет, и это мой первый и последний шанс, - думала я. – Вдруг в случае отказа останусь старой девой». И в начале мая я была уже окольцована, правда были большие препятствия со стороны моих родных. Но это уже другая история. Если честно, он мне немного нравился, нравился тем, что мог противостоять своей своенравной мамаше, в любых возникающих конфликтах всегда я была права, а мать уходила на задний план, и это ее очень огорчало. Я уже стала подумывать, что мой муж действительно меня обожает, но потом убедилась, что его любовь – это игра.

Однажды я пришла домой раньше обычного времени, открыла дверь своим ключом, вхожу в дом, слышу шум. Медленно стала пробираться к спальне, (непонятные звуки доносились оттуда) и увидела подругу с испуганными, как у загнанного кролика, глазами. Слезы текли с ее глаз ручьем, она забилась в угол и отбивалась от моего мужа как могла. Мой дорогой муж стоял на коленях перед ней и просил, как он выразился, «разок поиграть с ним». Мою симпатию сняло как рукой, осталось только отвращение. Естественно, мы расстались, но у меня остался сын, которого я безумно любила, люблю и буду любить. Я люблю его настолько, что даже не допускала мысли заиметь еще ребенка, но зря – материнская любовь иногда делает из детей эгоистов. Если бы я еще родила, то мой первенец, наверное, чаще думал бы о своей матери и о своих родных. Я ведь в семье старшая сестра, и все время чувствовала ответственность перед родителями, сестрами и братьями, а самое главное – перед своим обожаемым чадом. Книгу жизни никто не сможет изменить, у нее один автор, и если мне уготовано судьбою «чай, кофе, потанцуем», то так тому и быть. Пуританкой я никогда не была, влюблялась, были встречи, расставания, выходила замуж, не боясь людской молвы, ну подумаешь, поговорят люди, и забудут, у каждого своя жизнь и свои скелеты в шкафу. После бурных обсуждений моей персоны, соседи переключились на вторую мишень, затем на третью, про меня уже все забыли, и я их вскоре перестала интересовать. Не успев перебрать все темы обсуждений о «молодых свиристелках», всегда на горизонте появлялся новый объект для перемывания косточек. Самое главное то, что старики забывают свою молодость и говорят: «А вот в наше время». В то время действительно были все атеисты, ни во что не верили, церковь посещали единицы, весь круг общения был у двора на скамеечках. Но вот со мной произошел один очень занимательный случай, рассказывать его в стране советов было бы бессмысленно, никто не поверит, даже эти старушки, которые сидели на скамейках. В наши же дни этот случай не удивит многих. За один день из атеистки я превратилась в глубоко верующего человека. Конечно, ходить и разбивать лоб в церкви я не собиралась, но вера в то, что нами управляет кто-то свыше, у меня окрепла. А случилось вот что:

В семидесятые годы, летом, за мной на работу приехал на «шестерке», (в то время шикарная машина), мой друг Виталик. Я договорилась с сестрами, чтобы сына забрали из садика, а сама рванула на вечеринку. Естественно, ни о какой вечеринке не было и речи, это были дни, когда каждый укромный уголок использовался нами для жарких объятий и поцелуев. Видеть никого не хотелось, и мы с Виталием решили поехать на природу. Времени у меня было в обрез, мама самозабвенно контролировала нас, всех своих детей, особенно меня, так как я была самая «непутевая». «Непутевая дочь» и в этот день ехала подальше от людей, чтобы уединиться вместе с Виталием часа на три.

Мы ехали по Туркестанской трассе, на душе было легко и радостно. Виталий меня пощипывал за ножки, иногда мы с ним быстро чмокались, так как слиться в долгом поцелуе не могли – трасса. После очередного поцелуя Виталий резко затормозил, перед нами остановился автобус, из него вышли мужчина и женщина с двумя малышами.

- Виталик, осторожней! – в этот момент взвизгнула я.
- Да это вон водитель автобуса виноват, резко затормозил!
- Далеко эти путники с малыми детьми собрались? – закусив губу, поинтересовалась я, не обращая внимания на его оправдания.
- Не знаю. Насколько мне известно, в округе нет ни одного поселка.
- А может, кому-то из пассажиров плохо стало, - пожимая плечами, предположила я.
- Да нет, вроде все резво скачут. Вон мальчишка с девчонкой как шустро бегают, а родители? Нет, я умру от умиления. Наверное, семейка тоже на природу выбралась!
- Тогда поехали, не будешь же ты водителю теорию вождения преподавать, мы сами виноваты, смотри вперед, а не на мои коленки!
Виталий усмехнулся, сгреб меня в объятия и страстно поцеловал. В следующее мгновение наш автомобиль, сделав виток вокруг автобуса, попылил дальше и свернул в сторону кукурузного поля.
- Здесь недалеко протекает речушка, там и посидим. Я прихватил с собой бутылочку сухого вина и закуску, - бодро произнес Виталий.
- Ну, ты у меня вообще молодец! – в такт ему пролепетала я.

Прошло какое-то время, прежде чем мы нашли хорошее место. Зеленая полянка у реки с раскидистым тополем, тень которого могла отлично закрыть наш шатер. Мы расстелили покрывало, всегда имеющееся в машине у Виталия, организовали нехитрый дастархан и стали уминать яства, запивая вином и минералкой.
Купались в речке, плескаясь и визжа, как дети. Виталий иногда ошибался и называл меня Светой. У меня возникли сомнения насчет его верности, скорее всего, я у него на тот момент была не одна. Он, если так можно выразиться, был настоящий Казанова. Но об этом не думалось, мне было с ним легко, свободно, весело. Он мог предугадать все мои желания и незамедлительно выполнить их.

Незаметно наступили сумерки. Я начала нудить, что пора ехать домой, иначе мне влетит от моей мамочки. Виталий не заставил себя долго ждать, и мы быстро собрались. На небе светила полная луна, и сияли яркие звезды. Незамедлительно мы начали свой путь назад. Виталий, смеясь, рассказывал какие-то анекдоты, и я от души хохотала, закрывая рукой рот. Вдруг налетел сильный ветер. Тучи закрыли луну, и дороги не стало видно. Фары высвечивали то там кусок наезженной дороги, то тут. Машина почему-то не хотела ехать по колее, и все время уходила вправо.

- Не пойму, в чем дело? Жигуленок стал неуправляемым! – удивился Виталий.
Он остановил машину, вышел из нее, постучал по баллонам ногой и вернулся на сиденье. Поехали дальше. Держа крепко руль, Виталик пытался выровнять его и ехать в центре широкой колеи. Вдруг откуда ни возьмись, появился силуэт молодой женщины, укутанный в белые одежды. Виталий резко затормозил.
- Господи, а это чудо откуда здесь взялось?- воскликнул он зло.
Я пожала плечами и уставилась на силуэт. Виталий остановил автомобиль и вышел из него. Силуэт растворился.
- Чертовщина, нет, ты видела?- сердито продолжал свою речь Виталий.
- Да, но куда она делась?- недоуменно прошептала я.
- Не знаю! Мы что с тобой, ужрались одной бутылкой вина, но у меня как никогда ясный ум.

Виталий вновь поехал по наезженной колее, и снова перед колесами возник силуэт женщины.
- Эй, кто вы? Это уже не смешно!- сделав удивленное лицо, громко воскликнул Виталий, выглянув в открытое окно.
Женщина поманила пальцем в правую сторону дороги, как бы приглашая туда, ее лица не было видно. Виталий снова пытался ехать прямо по колее, но не тут то было. Силуэт возникал прямо перед колесами, и не давал автомобилю ехать дальше.
- Мистика! – с испугом промолвила я.
- Да, у нас с тобой массовый психоз, - удивленно констатировал Виталий.
- Давай поедем за ней, мы же вдвоем, чего нам бояться? – задумчиво предложила я.
- А с чего ты взяла, что я боюсь?

Вскоре наша машина ехала по бездорожью. Если мы уходили на какой-то опасный участок или ехали не в ту сторону, то перед автомобилем показывался силуэт и указывал нужное направление. Так мы тащились минут десять. Вскоре женщина остановилась, рука, которой она нам показывала направление, опустилась и силуэт медленно растворился.
Виталий вышел из «шестерки» и увидел небольшой холмик, он подошел к нему, поковырял ногой землю и отступил назад. Я тоже вылезла из машины и стала подходить к Виталию. Вдруг из-под земли услышала детский плач. У меня волосы встали дыбом.

- Аня, поехали быстрей отсюда!- с ужасом в голосе промолвил Виталик.
- Да, Давай уедем! – И я попятилась к машине.
- Осторожно! Стой! Она сзади!- крикнул Виталий.
Я одним махом подскочила к Виталию и остановилась как вкопанная.
- Она, видимо, хочет, чтобы мы раскопали этот холмик, присыпанный свежей землей. У меня в багажнике есть небольшая лопата, сейчас я принесу, – сказал Виталий и направился к автомобилю.
- Я с тобой, - ухватившись за его руку, кричала я.
- Да тут всего три метра, успокойся, я никуда не уеду. Даже если бы я хотел ехать он не даст, - показывая рукой на вновь возникший силуэт, сказал Виталий.
- Мне страшно.
- А ты думаешь, мне не страшно. Жутко! Но там кто-то стонет и плачет. Давай раскопаем.

Силуэт исчез снова. Виталий достал лопату, я не отходила от него ни на шаг. Прошло несколько минут, прежде чем мы раскопали бугорок свеженасыпанной земли. Я помогала руками, отгребала землю, ногти и без того короткие ломались, и из ран сочилась кровь, страха уже не было, а было желание, скорее освободить того, кто там находится. Всего сантиметров пятьдесят и мы наткнулись на доску, которая закрывала два маленьких человечка, мальчика лет пяти и девочки двух лет.

- Звери! Кто мог это сделать? К чему катится мир! – с ужасом воскликнула я.
Слезы катились у меня из глаз. Виталий как-то осунулся, посуровел.
- Аня, мне кажется, это были те двое из автобуса. Девочка уже почти не дышит. Поехали в больницу, садись быстрее. Давай положим мальчишку сзади на сидение, а девочку держи на руках.
Мы быстро уместились в машине и тронулись в путь. Мальчик пришел в себя, встал между сидениями и звал папу. Перед машиной снова появился силуэт.
- Да что тебе надо?- закричал Виталий. – Оставь нас в покое!
- Мама, мама! - плача твердил мальчик и указывал пальчиком на силуэт.

Силуэт приложил руку к тому месту, где находится сердце, низко поклонился, выпрямился, помахал рукой, как бы прощаясь, и исчез. Назад мы ехали быстро и без всяких препятствий домчались до трассы. Мальчик к тому времени начал разговаривать с нами, и девочка стала приходить в себя.

- Вы как здесь оказались? Кто вас закопал? – удивленно спросил Виталий у мальчишки.
- Мы с папой и тетей Райхон играли в войнушку, и они нас спрятали в ямке. Папа сказал, что купит мне велосипед, а сестренке большую куклу Барби, когда нас раскопают, и сказал, чтобы мы сидели тихо. Мы ждали, ждали, но папа нас не откапывал. Нам было темно и страшно, мы с сестренкой кричали, звали папу и тетю Райхон, а они нас не вытаскивали.
- А где ты живешь?- задал вопрос Виталий мальчику.
- Да. Мне мама сказала говорить адрес, если я потеряюсь. И еще я знаю, где находится наш садик.
- Ну и где находится твой садик?- продолжал свой допрос Виталий.
- Город Ташкент, улица Советская 58, там наш садик, – гордо произнес мальчик.
- А как вы попали сюда?
- Папа сказал, что мы поедем к бабушке.
- А где ваша мама?
- Ее нет, папа сказал, что маму закопали, она умерла и теперь живет на небе. А тетя Райхон говорила, что мама меня и сестренку возьмет к себе.
- Ты что-нибудь поняла из его лепета?- посмотрев на меня, спросил Виталий.
- Видимо, умерла их мать, а у папочки появилась, или была любовница, очевидно, они привезли детей из другого города, и хотят от них избавиться.- Рассуждала я, всхлипывая.
- Нужно девчонку отвезти в больницу, и вызвать милицию.
- Я не желаю связываться с милицией, сейчас затаскают по кабинетам. Как мы им объясним, что обнаружили детей по наводке призрака?
Слезы катились у меня из глаз, Виталий сидел с суровым выражением лица и только произнес сквозь зубы:
- Я сам отвезу их в больницу и вызову ментов. И еще, самолично, своими руками задушу гадов, которые сделали такое с детьми.

Ни в больницу, ни в милицию я с Виталием не пошла, мы решили, что ему одному будет проще объяснить, как он обнаружил детей. Не о каком приведении речи не должно было быть. Сломалась машина, съехал с дороги сделать ремонт, услышал крики, увидел бугорок и откопал детей – вот наша версия. Ее Виталий и придерживался. Слава богу, что с детьми не случилось ничего страшного. Этих кретинов быстро вычислили, но привлекать к ответственности не стали, Райхон была дочерью одного очень влиятельного человека, и он сумел утрясти это «черное» дело.

Получилось так, что мать детей умерла, а папочка хотел жениться на любовнице. Любовница поставила ультиматум, что выйдет за него замуж только в том случае, если он избавиться от детей. Соседям и своим родным, папаша объявил, что отдает детей на воспитание родителям жены, которые живут в другом городе. Убить он детей не смог, да и у любовницы тоже рука не поднялась, и они решили закопать их живьем. Но, видимо, душа матери была рядом с детьми и не дала до конца довести преступные действия любовников.
Детей действительно отдали родителям жены, и я думаю, что они получали от них и ласку и заботу. С Виталием мы встречались еще несколько раз, и то лишь, для того чтобы обсудить проблемы детей, он мне рассказывал, как идет следствие, и был холоден как лед. Дети остались живы и здоровы, с психикой у них было все нормально. На второй день они уже смеялись и прыгали от счастья, что столько внимания им уделяют родные, дарят подарки и приносят сладости.

Виталия же словно подменили, он был не в себе. Парень поседел, стал угрюм и задумчив, ни с кем не хотел общаться. А вскоре он бросил работу и уехал в Киев, там подался в монастырь и стал монахом. Девочки, вино, водка, остались в той жизни, а в этой у него день начинается с молитвы и кончается тем же.
Я с тех пор верю в то, что судьба планируется свыше, и что нужно жить и любить здесь и сейчас. Каждому отмерен свой срок пребывания на этой земле, очевидно, детям не суждено было в тот момент погибнуть. Говорить об этом случае я не хотела, боялась, что меня сочтут сумасшедшей, но в церковь стала часто заглядывать.

Жизнь продолжалась, я стала встречаться с парнем и вскоре второй раз вышла замуж. Второй муж был красив, высок, строен, но, как говорят, пришелся не ко двору типичный Обломов, хотел все сразу на блюдечке с голубой каемочкой. Мои попытки заставить его заняться хоть чем-то, не увенчались успехом, он лежал целыми днями на диване и смотрел в потолок, ему лень было даже телевизор смотреть. Единственное его любимое «ДЕЛО» - пить чай! Он надолго мог растянуть свою чайную церемонию, я вытерпела его чаепития ровно полгода. Бремя материальных забот было не его удел, я вскоре поняла, что мне эту колонну под два метра роста долго не выдержать на своих, тогда еще щупленьких плечиках, и постаралась сбросить с себя эту тяжесть. С ним мы расставались быстро и безболезненно, как и сходились.

Третий муж мне безумно нравился, но до поры до времени. С ним в браке я прожила довольно большой отрезок времени. Первые два года у нас была полная гармония, мы жили как все обычные советские семьи: ездили вместе на охоту, на рыбалку, ходили в гости. Он часто выпивал, скандалил, но я всегда его могла угомонить и на его пьянки не обращала особого внимания. Ну, подумаешь, пьяный лепет, а вскоре, не без «добрых» людей, я застаю мужа с его подчиненной на рабочем месте в не совсем приличном виде. Ну вот, чай был, кофе было, а теперь начались танцы. Я пообещала ему за эту измену изменить несколько раз и выполнила свое обещание, хотя кому от этого стало легче? Мне? Нисколько! Пустота. Любовь прошла, а разойтись я с ним не могла года три. Документально развод был, но мы маялись с ним в одной квартире, и каждый старался сделать неприятность своему сожителю. Мне кажется, мы устали друг от друга. Может, если бы я тогда его простила, все было бы у нас хорошо, но простить я его не могла, видела измену своими глазами, да не раз. После этого случая последовал еще. Пришла домой как обычно, захожу в комнату, а там, на моей кровати, лежит учительница английского языка, работавшая в школе сына, с моим мужем в обнимку. Одежда аккуратно сложена на стульчике, на столе бутылки с вином и водкой, закуска, музыкальный центр громыхает какую - то веселую мелодию. «Ну почему все повторяется? - сверлило у меня в голове, - что, мужики не могут придумать что–то оригинальней»?

Я тогда не скандалила, а разбудила подругу мужа и выпроводила ее из дома, сказав только вслед: «Какого хрена с нас, простых баб брать, если вы, учителя, вытворяете подобное». Вскоре подвернулся обмен квартиры, мы с ним разменялись на две однокомнатные, и каждый пошел своей дорогой. С родственниками бывшего мужа я продолжала поддерживать дружеские отношения и вспоминаю о них с теплотой и грустью. После того, как мы расстались с моим третьим экс супругом, у меня не было серьезных отношений ни с кем года четыре.

Когда я купила квартиру в Шымкенте, Андрей, мой будущий четвертый муж, мне помогал перевозить вещи, и так после этого и остался со мной. С первой женой они к тому времени развелись, за полгода после разрыва он сменил не один десяток женщин, и, очевидно, не нашел подходящей, и как водится, две половинки пытаются вылепить что – то единое. Были ссоры, как и во всех семьях, но я стала мудрее, на несносные выходки не обращаю внимания, меня он вполне устраивает, с ним я чувствую себя защищенной. Если он уезжает из дома, у меня все ломается, дела идут наперекосяк, он мне нужен, без него я себя чувствую некомфортно. В последнее время у нас нет грандиозных скандалов, ругаемся мы в основном только за то, что он быстро ездит на машине, на мои выпады он приведет десяток своих, и самое главное, всегда будет считать себя правым. Ни разу он мне не уступил, и я стараюсь не отвечать на его препирания. Свою речь он скрашивает выражением: «Елы – палы», и дополняет какие, либо овощи или фрукты, типа «Елы – палы, зеленый огурец». Лет десять он не пьет спиртное, занимается строительством дома, у нас есть «Форд», который приносит доход. Я работаю бухгалтером, и заработанные деньги давно на что–то бы спустила, а так у меня есть «стоп кран», в лице моего мужа, который ограничивает меня тратить заработанное на что попало. Свое отношение к мужчинам я полностью изменила, воспринимаю все так, как оно есть. По утрам стоя у зеркала, (прошу еще раз заметить, что я далеко не красавица), расчесываясь, или накладывая макияж, я часто произношу:

- Андрей, я красивая?
- Да, конечно, - слышу в ответ его ехидненький голосок.
- Тогда ты должен меня носить на руках, как носит на руках мужчина трудовые мозоли.
- Согласен, но когда ты видела у меня трудовые мозоли? Так что ходи ножками, да – да, своими красивыми ножками, шагай сама по дорожке, - скептически парирует он на мои выпады.

И мне приходится шагать самой по крутой дороге судьбы, не надеясь ни на кого, часто ошибаться, падать, вставать и снова идти, пытаясь найти единственно правильное решение в тех или иных обстоятельствах. Да и поднять на руки бабу под центнер весом и носить на руках, согласитесь, не всегда можно увидеть, это, наверное, за гранью фантастики. Андрей часто спрашивает у меня совета, что ему еще предпринять, но я отмахиваюсь и говорю: - «Решай сам! Только себя ты можешь обвинить, если что–то пойдет не так». Так вот и живем! Где-то шутим, где-то парируем друг другу словами, выражая свой протест на те или иные обстоятельства. Иногда мне очень хочется прислонить голову к могучей мужской груди и не думать ни о чем, пусть все заботы взваливает на свои плечи он, а я буду оставаться просто женщиной.