Отрывок из романа "Хозяин дома" (под псевдонимом Юниор Мирный)

Тем временем Соня присела рядом с узницей и Анной и задумалась о том, что ей с друзьями предстоит делать дальше.
И в этот момент Сладкова почему-то вспомнила одно из любимых своих стихотворений. Оно принадлежало перу Зинаиды Николаевны Гиппиус и называлось «Электричество». Соня
со школы знала его наизусть:

Две нити вместе свиты,
Концы обнажены.
То «да» и «нет» не слиты.
Не слиты — сплетены.
Их тёмное сплетенье
И тесно, и мертво;
Но ждёт их воскресенье,
И ждут они его:
Концы соприкоснутся,
Проснутся «да» и «нет»,
И «да» и «нет» сольются,
И смерть их будет — Свет.

— «И смерть их будет — Свет», — произнесла вслух последнюю строку Сладкова.
— Ты о чём, Соня? — спросил девушку стоявший неподалёку Дмитрий.
— Я… пытаюсь найти выход, — с несколько отсутствующим видом проговорила Сладкова.
— В смерти? — уточнил Денис. — Быть может, лучше поискать его в жизни?
— Да не одно ли это и то же? — неожиданно для многих произнёс Болотов.
Страхов с удивлением посмотрел на писателя.
— Слушай, Сергей, если мы в итоге не найдём другого выхода, то за себя я могу сказать, что теперь я не боюсь умереть, — сурово проговорил Денис. — И всё-таки я не предлагаю опускать раньше времени руки и сдаваться!
— Возможно, Соня на правильном пути, — тихо проговорил Георгий Константинович — так, что кроме Петра его никто не расслышал.
— Соня и Сергей также этого не предлагают, — вступил в разговор управляющий.
— Но, извини меня, Соня несколько секунд назад что-то бормотала о смерти, а Сергей, похоже, и вовсе решил приравнять её к жизни, — развёл руками Денис.
— А ты помнишь, после каких твоих мыслей Хозяин окончательно сжёг Чернобродова? — спросил Страхова Пётр.
— Да… Я, кажется, увидел… или почувствовал… что Владыка — этот всесильный огненный Дух — есть во всём. Даже в так называемом небытии. Даже в смерти, — припомнил Денис.
— И Соня сейчас размышляет о том же, — сказал Пётр.
В этот момент Сладкова вновь припомнила фрагмент из работы супруга Зинаиды Николаевны — Дмитрия Сергеевича Мережковского. Называлась его монография «Л. Толстой и Достоевский», и там были следующие строки:
«Но Достоевский не старался, подобно Л. Толстому, смотреть в одну лишь верхнюю бездну, закрывая глаза на нижнюю; он испытывал бесстрашным взором обе бездны, и понимал, что они равны в своей противоположности: „Всё, что вверху — всё и внизу“…»
Когда Соня припомнила эти строки во время всеобщего собрания, проходившего в комнате Сергея Васильевича, она поняла, что узница должна находиться в самом низу здания — в подвале. Её предположение оказалось верным. Сейчас же Соня почувствовала, что решение поставленной перед ними семерыми задачи… необходимо искать ещё ниже.
— Дима, унеси, пожалуйста, пленницу отсюда, — обратилась к Формовщикову Соня. — Нам нужно освободить эту площадку.
— Что ты задумала? — спросил Денис.
— Видите, посередине этой площадки находится плоская каменная плита, — сказала Сладкова.
— Кажется, вижу, — проговорил Георгий Константинович, который в этот момент рассматривал под своими ногами правильной прямоугольной формы бетонную плиту.
— Её нужно отодвинуть в сторону, — с уверенностью в голосе сказала Сладкова.
Денис, увидев в глазах Петра молчаливое одобрение Сониным словам, решил не вступать с девушкой в спор и действовать в согласии с друзьями. Печальные до этого глаза Сергея
Васильевича вдруг засияли радостным блеском. Он также чувствовал, что его любимая права!
Тем временем Дмитрий бережно отнёс измождённую пленницу на несколько метров от подозрительной плиты и аккуратно усадил на пол. Анна вновь присела рядом с девушкой,
обняв её.
— Что ж, давайте теперь совместными усилиями сдвинем эту плиту, — предложил Георгий Константинович и подошёл к одному из четырёх её углов.
Рядом с Безделовым встал Сергей Васильевич и взялся за соседний угол плиты. Напротив них встали Денис, Пётр и Дмитрий. Пятеро мужчин изо всех сил потянули плиту вверх — но она не поддалась.
— Без женщин нам в этом деле не обойтись, — заключил после неудачной попытки управляющий. — Впрочем, как и в самой жизни. Соня, Анна, подойдите сюда!
— Так-то не женское это дело тяжести поднимать, — сказал кандидат в мастера спорта по пауэрлифтингу Формовщиков.
— В любом случае с женщиной мужчине легче осилить трудности жизни, — сказал Пётр.
Теперь семеро друзей расположились вокруг, казалось бы, неподъёмной плиты. Соня взялась за тот же угол, что и Сергей Васильевич; Анна — за тот же, что и Дмитрий. И все семеро приложили совместное усилие. Результат изумил всех — плита поднялась с пола невероятно легко!
— Вот что значит действовать заодно, а не порознь! — возликовал Георгий Константинович.
Отнеся плиту на пару метров от её изначального местоположения, друзья положили её наземь. И после этого они посмотрели на то, что скрывал под собою этот бетонный пласт.
В полу зиял неширокий прямоугольной формы колодец, не имевший дна! Через небольшой вертикальный тоннель виднелась чёрная непроглядная бездна. Казалось, что это был путь в самую глубину бездонной вселенской тьмы — самая что ни на есть чёрная дыра!
— И это — наш выход? — спросил Формовщиков, который был, прямо скажем, озадачен.
— Полная неизвестность… — задумчиво произнёс Георгий Константинович.
В этот момент Денис вспоминал своё чтение «Писем Махатм», и в одном из своих писем европейцам Учитель Мория писал следующее:
«В некотором месте, о котором не следует упоминать чужим, имеется бездна с хрупким мостом из свитой травы над нею и бушующим потоком внизу. Отважнейший член вашего клуба альпинистов едва ли осмелится пройти по нему, ибо он висит, как паутина, и кажется гнилым и непроходимым, хотя и не является таким. Тот, кто отважится на испытание и преуспеет — как преуспеет он, если это правильно, что ему разрешено, — тот придёт в ущелье непревзойдённой красоты, в одно из наших мест и к некоторым из наших людей; ни о том месте, ни о тех людях, которые там находятся, нет записей среди европейских географов».
Сейчас же перед взором друзей простирался не прекрасный восточный ландшафт, но непроглядная бездна тьмы.
И всё же Страхов почему-то начинал верить, что по этому «мосту» они сумеют пройти.
«Святый Крепкий», — Денис услышал внутри себя тихий голос.
— Друзья, я считаю, что это — наш путь, — торжественно провозгласил Страхов.
— Что ж, там не за что ухватиться, но я готов рискнуть, — глубоко вздохнув — как перед трудным, но неотложным испытанием — заявил Формовщиков. — Пётр, мы же возьмём узницу с собой?
— Безусловно, — ответил лидер семерых.
Дмитрий подошёл к пленнице, заботливо взял её на руки и направился обратно к колодцу тьмы, который окружали шестеро его попутчиков.
— Возможно, там мы узнаем всю правду о себе, — с надеждой произнесла Анна.
— И приобретём то, что однажды утратили, — сказал Безделов.
— И испытаем самую большую радость в своей жизни, — промолвила Соня.
— И будем прощены, — тихо произнёс Сергей Болотов.
— И навеки сольём «да» и «нет» воедино, — заключил Пётр. — В путь, друзья!
И все семеро вместе с освобождённой пленницей, которую Дмитрий держал на своих могучих руках, спустились во тьму.