Казнить нельзя помиловать...

Автор: Иванов Павел
Тел. + 375 17 226- 40- 93
+ 375 29 77- 01- 654 (МТС)
+ 375 29 998-10-52 (Велком)
E-mail: Paul_Zibert@list.ru














КАЗНИТЬ НЕЛЬЗЯ ПОМИЛОВАТЬ…


трагикомедия
в двух действиях

Вошла в том 3 "Драматургия" антологии "Современное русское зарубежье". Издатели - Московский институт социально-культурных программ при правительстве города Москвы и Институт социально-политических исследований РАН.

















© Минск
2008 г.







Действующие лица:


Мать
Отец




Действие происходит в наши дни.

























Охраняется законом об авторском праве. Все права на данную пьесу принадлежат автору. Любые публикации или театральные постановки должны осуществляться только с письменного разрешения автора.











Действие первое

На сцене просторная гостиная, которая находиться в двухуровневой квартире на одном из последних этажей высотного дома. В центре широкая стеклянная дверь на балкон. Через нее виден кусочек вечернего неба и све-товая рекламная надпись на крыше соседнего высотного дома. Благодаря этой рекламе гостиная полуосвещена. Массивная дорогая мебель, книжные полки от пола до потолка, картины, фортепьяно, теле и аудиоаппаратура.
Входят две странные фигуры. Это МАТЬ и ОТЕЦ. Одеты оба несколько нелепо. Темные очки, низко надвинутые широкополые кожаные ковбойские шляпы, из-под которых выбиваются клочьями длинные волосы странного цвета, кожаные штаны, кожаные куртки с многочисленными металлическими бляхами и цепочками разной массивности. На руках кожаные перчатки без пальцев. На ногах высокие шнурованные подкованные ботинки. Эдакие музейные байкеры, простоявшие в пыльных запасниках какого-нибудь музея лет тридцать. Сразу и не разберешь, кто из этих фигур женщина, а кто мужчина. Только по голосу.

Мать: - Уф! Добрались! Как ты думаешь, он принял нас за своих?

Пока невозможно определить, сколько им лет.

Отец: - Конечно!

Поведение у них тоже странное, словно они вошли не в свою квартиру, а в чужую. Они оглядываются и прислушиваются, словно чего-то опасаются. Это напоминает игру детей в шпио¬нов.

Мать: - (Задергивает штору) - Ты точно уверен, что он нас не заметил?

Отец: - (Включает свет) - Совершенно. В таком столпотворении, как там, никому нет дела друг до друга.

Мать: - Не скажи. Рядом с нами стояла пара очень общительных подростков. Кажется, откуда-то из сельской местности. Они все время обсуждали и сравнивали достоинства своих телок.

Отец: - (Смеется) – Дорогая, это современный молодежный жаргон! Так они называют своих девушек.

Мать: - Девушек?..

Отец: - Ну да…

Мать: - Телками?

Отец: - Именно.

Мать: - Не может быть! Ты что-то путаешь. Тогда при чем тут дойки?

Отец: - (Опять смеется) – Ты совсем оторвалась от жизни! Это все оттуда же! Дойками они называют женскую грудь.

Мать: - (Дотрагивается до собственной груди) – Грудь дойками? Фу, какой ужас! Хорошо, что мы с тобой уже не в их возрасте.

Мать снимает с себя большие темные очки. Теперь она в сочетании со шляпой и выбивающимися из-под нее длинными космами непонятного цвета похожа на героя рекламы сигарет известной марки, который вот-вот умрет от курения.

Мать: - Мне какая-то очень милая девушка несколько раз настойчиво предлагала купить пару колес. Но я, естественно, отказалась. Объяснила, что лично у меня машины нет, я пользуюсь общественным транспортом.

Отец смеется.

Мать: - (Обиженно) - Разве я рассказала анекдот?

Отец: - Почти… Кстати…

Отец достает из кармана баночку. Вытряхивает из нее на ладонь две таблетки. Одну протягивает Матери.

Отец: - Вовремя напомнила! Прими. Это от давления.

Мать: - Странные у тебя ассоциации. Я говорила о колесах, а не о таблетках.

Отец: - (Опять смеется) - Таблетки они как раз и называют колесами!

Мать снимает шляпу. У нее нелепый театральный парик странной раскраски.

Мать: - Таблетки? От чего?

Отец тоже снимает свою шляпу и очки. У него парик другого цвета.

Отец: - От плохого настроения.

Мать: - А разве такие бывают?

Отец: - Еще как бывают!

Мать: - (Испуганно) - Ты хочешь сказать, что она предлагала мне…

Отец: - Да, да, наркотики. Скорее всего Экстази. Но это так, несерьезно. Для начинающих.

Мать: - (Обиженно) - Перестань смеяться, как идиот!

Отец: - (Все равно смеется) - Ты прирожденная актриса, раз она приняла тебя за своего!

Мать снимает кожаную куртку. Под курткой у нее оказывается полосатая ночная пижама.

Мать: - А эта девушка… Она у него…

Отец: - Что-то вроде официантки. Не будет же он сам этим заниматься. Думаю, у него таких много.

Отец тоже снимает с себя кожаную куртку. И у него под ней такая же полосатая ночная пижама и большой морской бинокль на ремешке.

Мать: - А кто это те, такие огромные, похожие на роботов, в одинаковых пиджаках, что все время стояли рядом с ним?

Отец: - Охрана.

Мать: - (Почти с ужасом) - Охрана?..

Отец: - Ну да.

Мать снимает и кожаные штаны. Теперь в одной полосатой пижаме она напоминает арестанта или пациента больничной палаты.

Мать: - Представляешь, что они могут сделать с тем, кто ему вдруг не понравиться.

Отец: - И не собираюсь представлять. Это не самая приятная тема для фантазии.

Отец тоже снимает с себя всю кожаную амуницию и остается в ночной пижаме.

Мать: - Я все время так боялась, что он обратит на нас внимание.

Отец: - Ой, ты вечно чего-то боишься. Там каждый веселиться сам за себя. А даже если бы и обратил, то не узнал. Мы с тобой хо¬рошо подготовились.

Мать: - Положи бинокль на место. И спрячь все. Если он вдруг случайно увидит, начнет расспрашивать, зачем нам понадобились эти глупые темные очки, дурацкие парики и шляпы.

Мать внезапно оседает на диван, закрыв лицо ладонями. Плачет. Отец бес¬помощно топчется с одеждой в руках.

Отец: - Не надо… Я тебя прошу… Перестань, слезы тут не помогут. Мы ведь давно подозревали нечто подобное... Как только у него появились деньги.

Мать: - Я не верила… Не хотела верить! А теперь, когда увидела все собственными глазами... - (Опять плачет) - Чудовищно! – (Почти возмущается) - Боже, за что ты меня так наказал? В чем я вино¬вата перед тобой?

Отец: - А он-то тут при чем? Да ты и не верила никогда в него.

Мать: - Наверное, за это и наказана. - (Произносит по словам) – Мой… сын…по-до-нок... О Боже!..

Отец: - (Раздраженно) - Опять! Да причем тут Бог?

Отец уносит одежду. Мать продолжает сидеть на диване. Плакать пе¬рестала, о чем-то напряженно думает. Возвращается Отец с небольшим подносом.

Отец: - Я принес по рюмочке коньяку… - (Ждет реакции) - Для профилактики. Боюсь, нас могло просквозить… - (Ждет реакции) - Он и как успокоительное средство хорош…

Мать: - Я знаю, что мы с тобой сделаем.

Отец: - Что?

Мать: - Мы его… казним!

Отец: - Что??? – (Чуть не роняет поднос с рюмками)

Мать: - Да, решено, - (Вовремя забирает у него поднос и ставит на журнальный столик) - мы его казним! - (Берет рюмку) - Мы его породили, - (Одним глотком выпивает коньяк) - мы его и убьем! Как Тарас Бульба у Гоголя.

Отец садиться на диван рядом с ней.

Отец: - Ты с ума сошла! Какой Гоголь? Какой Бульба? Мы живем в двадцать первом веке!

Мать: - Я так и думала, что ты струсишь…
Отец: - При чем здесь трусость? Я просто здравомыслящий мужчина.

Мать: - Ты не мужчина.

Отец: - (Возмущенно) - А кто?

Мать: - Ты доктор искусствоведения.

Отец: - Ну, знаешь… - (Обиделся) - Не надо было выходить за меня замуж. – (Пьет свой коньяк)

Мать: - Сорок лет назад, когда это произошло, ты еще ненамного отличался от мужчины. Тогда ты только собирался защищать кандидатскую. Хорошо, я все сделаю сама.

Отец: - Ты так спокойно об этом говоришь, как будто всю жизнь только и делала, что убивала.

Мать: - Нет, просто я всю жизнь принимала решения за нас обоих.

Отец: - (Почти оскорблен) - А вот и не правда! По всем кардинальным вопросам окончательные решения в семье всегда принимал я!

Мать: - (Очень удивленно) - Да?..

Отец: - Да!

Мать: - Например?..

Отец: - Пожалуйста!.. – (Задумывается)

Повисает пауза. Она затягивается. Мать внимательно смотрит на отца. Отец нервничает.

Отец: - Ну, например…

Мать: - Например…

Отец: - Ммм… Например, решение, родиться ему или нет, когда ты сообщила мне о том, что беременна, принимал я!

Мать: - Какое бы решение ты тогда не принял, он бы все равно появился на свет.

Отец: - Ты не стала бы учитывать мое мнение?

Мать: - Твое мнение не стал бы учитывать в первую очередь он. К этому моменту я была уже на седьмом месяце.

Отец: - А почему ты не сообщила мне об этом раньше?

Мать: - Все семь месяцев я пыталась это сделать.

Отец: - Значит, мне некогда было заниматься домашними проблемами.

Мать: - Ты все время был занят исключительно собственной персоной.

Отец: - У меня был очень напряженный график.

Мать: - Впрочем, как и всю нашу совместную жизнь.

Отец: - Я готовился к защите канди¬датской, о которой ты сама недавно упомянула. Я ра-бо-тал!

Мать: - Через стенку, дома, в кабинете...

Отец: - Я не виноват, что там находиться мое рабочее место.
Мать: - Но почему-то выходить каждый день на завтрак, обед и ужин, а также ложиться спать в одну кровать со мной ты нико¬гда не забывал.

Отец: - Что ты ко мне пристала?

Мать: - (Насмешливо) - Не кричи, а то подмочишь свою репутацию. Соседи могут подумать, что ты пьян и пристаешь ко мне.

Отец бросает настороженный взгляд в зал.

Отец: - (Шепотом) - Чего ты от меня хочешь?

Мать: - (Тоже шепотом, передразнивая) - Я хочу, чтобы ты совершил в своей жизни хоть один стоящий поступок. - (Громко) - Помоги мне.

Отец: - (Тоже громко) - Мы не имеем права!

Мать: - Имеем… Мы его родители.

Отец: - Это противозаконно!

Мать: - Законно… Зло должно быть наказано.

Отец: - Наше государство объявило мора¬торий на смертную казнь.

Мать: - Как там, у Гоголя, Тарас Бульба сыну говорит? “Я тебя породил, я тебя и убью!”? Мы тоже должны уничтожить зло, которое породили.

Отец: - Что ты заладила: - “Бульба да Бульба”! Тоже мне авторитет нашла! К тому же я его не рожал!

Мать: - То есть?..

Отец: - Это ты его родила…

Мать: - Но не без твоего участия.

Отец: - Что ты на меня так смотришь?

Мать: - Да просто думаю… Обидно… На тебя он явно не похож…

Отец: - Конечно, обидно! Отец - уважаемый член общества, док¬тор наук, профессор, лауреат, а сын…

Мать: - Обидно, что ни разу в жизни тебе не изменила.

Отец роняет на пол бинокль.

Отец: - Что???

Мать: - Может тогда хоть как-то можно было объяснить, почему в нашей семье ро¬дился моральный урод.

Отец: - Это ты его таким воспитала.

Мать: - (После паузы неожиданно соглашается) - Может быть… Может быть…

Отец: - (Обрадовался) – Вот-вот!.. Вечно нянчилась с ним…

Мать: - Потому что он был единственным…

Отец: - …как с маленьким…Сю-сю-сю да сю-сю-сю…

Мать: - Первым и последним…

Отец: - …даже когда он стал уже взрослым.

Мать: - (Кричит) - Ты что, забыл?.. Я родила его в тридцать семь, когда уже перестала на это надеяться! – (Плачет)

Отец: - (Растерянно) – Ну вот, опять слезы. А собираешься брать на себя функции прокурора. Может, сообщим в милицию и все? Пусть они с ним разбираются. В конце концов, им за это зарплату платят.

Мать: - А мораторий?

Отец: - Ну почему обязательно казнить?

Мать: - Другого он не заслуживает.

Отец: - Его посадят лет на двадцать. Может быть даже пожизненно. Неужели тебе этого не достаточно?

Мать: - Представь, что твой долгожданный единственный любимый ребенок стал жертвой мерзкого подонка. Чтоб ты с этим мер¬завцем сделал?

Отец: - (Не задумываясь) - Убил бы гада!

Мать: - Вот видишь…

Отец: - Но… - (Внезапно замолкает и задумывается) – Но вообще-то я никогда в жизни никого не убивал… - (Растерянно) - Даже птичек из рогатки… в детстве.

Мать: - (Приникает к его плечу. С иронией) - Представь себе, я тоже…

Отец: - (Обнимает ее за плечи) - Тогда как мы это сделаем?

Мать: - Пока не знаю.

Отец: - Есть предложение. Может нам стоит посмотреть несколько отечественных телесериалов? Мне как раз заказали статью на тему: - “Современный отечественный телесериал как учебное пособие для начинающих бандитов”.

Мать: - Мы не бандиты. И у нас нет времени. Мы должны сделать это… (Смотрит на часы) – уже сегодня.

Отец: - К чему такая спешка?

Мать: - Потому что за каждый отпущенный ему день жизни он успевает искалечить десятки судеб.

Отец: - И все же торопиться в таком деле не стоит. Надо как следует подготовиться.

Мать: - (Отстраняется) - Я уже говорила, ты можешь не участвовать.

Отец: - Нет, с тобой просто невозможно работать! Ты все воспринимаешь в штыки. Хорошо, вариант два. Мы нанимаем киллера.

Мать: - Киллер - это что?

Отец: - Не что, а кто. Это наемный убийца.

Мать: - Не знала, что среди твоих знакомых есть и такие.

Отец: - С чего ты взяла? Откуда?

Мать: - В таком случае, где ты собираешься его искать? Дашь объявление в газете?

Отец: - Тогда предложи что-нибудь более умное.

Мать молча встает и идет к книжным полкам, возле которых стоит не¬большая раскладная лестница. Забирается почти на самую верхнюю сту¬пеньку, чтобы дотянутся до нужной полки. Отец настороженно наблюдает за ней.

Отец: - Если ты собираешься использовать как оружие книги, то самые тяжелые у меня в кабинете.

Мать: - Половина убийств в истории человечества были совершены с помощью ядов. Где-то у нас по ним был медицинский спра¬вочник.

Отец: - В доме кроме уксуса и стирального порошка все равно ничего ядовитого нет.

Мать тянет какую-то большую книгу, та выскальзывает у нее из рук. Она теряет равновесие. Чтобы не упасть, хватается за полку с книгами и еще несколько книг падает на пол. Вместе с книгами падает на пол и раскрыва¬ется от удара коробка. Ее содержимое рассыпается по всей гостиной. Это слайды.

Отец: - Смотри, вот она!

Мать: - Кто, справочник?

Отец: - Да нет, коробка со слайдами. А я так ее искал года два назад, когда на его юбилей хотел показать гостям, каким милашкой наш сын был в детстве! – (Опускается на колени, ползает и собирает слайды) – Тут вся его жизнь за исключением последних пяти лет. – (Пытается рассмотреть не¬которые слайды) - Никогда не любил современное увлечение семей¬ным видео. На него снимают все подряд. А фотография – это мгнове¬ние. И только оно в состоянии передать полностью ту или иную кате¬горию состояния души не только отдельно взятого человеческого индивидуума, но и целой группы. Счастье, горе, радость, от¬чаяние… В сущности любая фотография - это философское понятие…

Мать: - (Останавливает) - Очнитесь, господин профессор, вы не на лекции.

Отец: - (Разочарованно) - А жаль! – (Поднимает над головой слайд) - Например, вот эта!

Мать: - А что на ней?

Отец: - Фотография, где ему год и два месяца. Он и моя мамочка. Это было на даче. Помнишь, что тогда произошло?

Мать: - Конечно. Он сказал свои первые слова.

Отец: - Да, это было событие! Он долго не говорил. Мы уже с то¬бой начали опасаться, и тут он выдал не одно слово, а сразу целое предложение из двух слов.

Мать: - Посвященное твоей – (Передразнивает его) - мамочке… - (Спускается с лестницы)

Отец: - Да… В них было аж две буквы эррр, и он со своими пятью зубами смог выговорить их обе. Мамочка была просто потрясена… Он сказал ей: - (Смакует) - “Ста-рррр-ая ду-рррр-а”!

Мать: - (Начинает тоже собирать слайды) - И был недалек от истины.

Отец: - Понятия не имею, где он мог услышать это труднопроизносимое для детского речевого аппарата словосочетание?

Мать: - Как где? Здесь. Ты любил его повторять, когда твоя - (Опять передразнивает) - ма¬мочка приходила к нам в гости и принималась наводить тут свои по¬рядки.

Отец: - Я так говорил мамочке? Не помню… И что, прямо ей вот так вот и говорил?

Мать: - Нет кончено. Ты ее страшно боялся.

Отец: - Скажем, уважал.

Мать: - И поэтому подсовы¬вал ей на съедение вместо себя меня. А сам убегал в детскую якобы проверить малыша и отсиживался там до тех пор, пока она не ухо¬дила. Вот малыш и запомнил.

Отец: - Но ведь ты же мне сама говорила, что младенцы в таком возрасте ничего еще не слышат и не понимают.

Мать: - Я его недооценила. – (Берет слайд) - Дай мне посмотреть.

Отец: - Ты ничего не увидишь со своим зрением. А откуда ты об этом знаешь?

Мать: - Однажды, когда твоя мамочка ушла раньше обычного, я застала тебя за странным занятием. Ты качал коляску и припевал в такт, как колыбельную: - (Качает воображаемую коляску и поет) – “Старая дура, старая дура”…

Отец: - (Улыбается) - Мамочка сразу уехала и не появлялась у нас после этого случая почти целый месяц! А ему я тогда купил за это коня-качалку.

Мать: - А должен был бы выпороть за такие слова.

Отец: - (Возмущенно) - Годовалого ребенка?

Мать: - Именно. Все начинается с малого. А сейчас уже поздно. Из искры возгорелось черт знает что!

Отец: - Хочешь, я принесу проектор?

Мать: - Зачем?

Отец: - Мы с тобой уже несколько лет ничего не смотрели.

Мать: - Не успеем…

Отец: - Что?..

Мать: - Подготовиться к казни.

Отец: - Ааа… Успеем! У нас вся ночь впереди. Он ведь обычно воз¬вращается к завтраку, на свои любимые сырники, которые ты ему го¬товишь вот уже лет десять подряд. – (С иронией) - Не ими ли собираешься его отра¬вить?

Мать: - (Так же) - Еще не решила… Ладно, неси.

Отец уходит, а Мать в его отсутствие пытается рассмотреть содержа¬ние слайдов. Но сделать ей это действительно мешает зрение. Она злиться на себя.

Мать: - (Поет) - Старррая слепая дуррра!.. – (Неожиданно всхлипывает)

Возвращается Отец с проектором и небольшим экраном. Быстро вешает экран, ус¬танавливает проектор.

Отец: - Предлагаю хронологию не соблюдать, смотреть подряд, а то тут все перемешалось. – (Показывает первый слайд) – Это сколько ему здесь?

Мать: - Десять. Он перешел в пятый класс.

Отец: - Да-да-да, помню! Отличник! Ни одной четверки!

Мать: - Еще бы. Ведь ты обещал ему выплачивать за каждую пятерку пятьдесят центов.

Отец: - А что в этом плохого? Стимул в жизни всегда необходим. Даже в детском возрасте. И у нас меньше проблем возникало.

Мать: - У тебя да. А меня просто в клочья растерзали на родительском соб¬рании.

Отец: - За что?

Мать: - Он ведь всем одноклассникам тогда рассказал, как можно в их возрасте за год вполне легально заработать приличную сумму.

Отец: - Это он конечно зря.

Мать: - Родители были в шоке. Ведь их дети поставили перед ними такое же условие. Пришлось перевести его в другую школу.

Отец: - А я то думал, что ты тогда поменяла ему школу из-за его внезапно прорезавшихся му¬зыкальных способностей. - (Меняет слайд)

Мать: - Если бы. Мне просто пришлось выдумать эту причину. - (Комментирует новый слайд) – Это он на первом курсе университета.

Отец: - А рядом с ним та девочка, в которую он тогда влюбился по уши. Она, кажется, не поступила. Помнишь?

Мать: - Ой, да какая там любовь! У него этих любовей столько было!

Отец: - Это потом. А эта была первая. На этой он вполне серьезно жениться хо¬тел! Аж светился весь от любви. Везде ходил с ней, взяв за руку. Даже дома. Умолял нас разрешить им пожить в нашей квартире.

Мать: - Не помню. Давай следующий…

Отец: - Я то был не против. Она мне нравилась. Красивая девочка… еще наивная, но, в общем неглупа. А ты с ней поговорила с глазу на глаз, и ее из его жизни как ветром сдуло. Интересно, что ты ей такого сказала?..

Мать: - Ничего…
Вставка
Отец: - Он очень переживал. Стал после этого совсем другим. Потускнел, замкнулся… Повзрослел сразу как-то.

Мать: - Это тебе показалось.

Отец: - Ты разве не заметила?

Мать: - (Раздраженно) - Давай следующий слайд!

Отец: - Может и зря ты тогда не согласилась. Сейчас внуков бы нянчили, а не в прокуроров играли.

Мать: - Ему учиться надо было, а не детей делать.

Отец: - А мне кажется, что ты просто ревновала его к ней.

Мать: - Совершеннейшая глупость!

Отец: - Боя¬лась, что рядом с ним появиться другая женщина, и ты навсегда отойдешь на второй план.

Мать: - Тоже мне, женщина!..- (Поднимается) - Тебе легко рассуждать, а я в него столько вложила! – (Подходит к фортепьяно) - От всего отказалась. Зачеркнула себя полностью как личность. А у меня ведь была возможность сделать хо¬рошую сценическую карьеру. У меня голос был! Мне после консерватории сразу сольную программу петь предлагали. – (Внезапно открывает крышку фортепьяно, играет и поет) - Утро туманное, утро седое… Нивы несжатые, снегом покрытые… и т.д. - (Точно так же резко прекращает петь)

Отец: - (Аплодирует) – Браво! Ты и сейчас прекрасно поешь. Во всяком случае, куда лучше всех этих сегодняшних скороспелых певцов-однодневок.

Мать: – А вместо этого я семь лет в той школе преподавателем пения проработала, чтобы он под моим постоянным присмотром на¬ходился. Думала, все лучшее, что во мне есть, ему перейдет. Все, что сама мечтала сделать, он воплотить сумеет… А тут она…

Отец: - Ты мне об этом ничего не говорила.

Мать: - А самому догадаться, конечно, было трудно. Да и зачем? Так удобнее жить.

Отец: - Я думал, тебе просто нравиться учить детей петь.

Мать: - А если бы я и рассказала тебе, то что бы ты сделал? От¬пустил меня на гастроли, а сам пошел бы преподавать в эту школу ли¬тературу?

Отец: - Нет, конечно… Я посоветовал бы тебе последовать моему примеру, оставить мальчика в покое и заняться любимым делом. Как я… Ничего б с ним не случилось.

Мать: - По-твоему я должна была бросить сына на произвол судьбы?

Отец: - Не преувеличивай. Тысячи его сверстников в силу различных обстоятельств предоставлены своими родителями сами себе и ничего с ними страшного не происходит.

Мать: - Ты всегда был черствым как сухарь.

Отец: - Причем большинство из них вырастает вполне приличными людьми и находит свое место в обществе. В отличие от нашего сына, который находился под твоим пристальным постоянным вниманием.

Мать: - Тебя по настоящему всю жизнь волновали лишь собственные диссертации и лекции.

Отец: - А к чему привели все эти твои жертвы? В результате и ты ничего не достигла, и он… стал тем, кем стал...

Мать: - Вот я и хочу все исправить. Лучше поздно, чем никогда.

Отец: - Кстати, я как-то встретил ее…

Мать: - Кого?

Отец: - Ту девочку…

Мать: - Ну и что?

Отец: - Хочешь знать, что с ней стало?

Мать: - Меня ее судьба не интересует. Скорее всего, давно вы¬шла замуж.

Отец: - Жалкое зрелище… Я утром выносил мусор… Она копалась в мусорном баке возле нашего дома, что-то выуживала из него и соби¬рала в пакет. Кажется пустые бутылки.

Мать: - Ты хочешь меня в чем-то обвинить?

Отец: - Нет, что ты!

Мать: - Намекаешь, что в этом виновата я?

Отец: - Нет, конечно…

Мать: - Я ее туда не толкала…

Отец: - А я ничего такого и не имел в виду.

Мать: - Только один ты у нас как всегда остаешься в белом кос¬тюме!

Отец: - Я с себя ответственности не снимаю.

Мать видит на полу среди упавших с полок книг ту, что искала.

Мать: - Да вот же он, справочник!

Мать под¬нимает найденную книгу и начинает ее перелистывать. Отец продолжает просматривать слайды.

Отец: - (Комментирует слайд) – Это мы на отдыхе в Болгарии. Ты учила его там плавать.

Мать: - (Читает) -…При попадании в организм воздействует на центральную нервную систему, вызывает спазм артериальных сосу¬дов и повреждение капилляров.., - (Осмысливает прочитанное)

Отец: - (Продолжает комментировать слайд) – Тут он как раз впер¬вые плывет самостоятельно. Смотри, как старается. Молодец!

Мать: - (Читает) - …что приводит к уменьшению циркуляции по ним крови, в результате чего может возникнуть гангрена конечно¬стей…- (Осмысливает прочитанное)

Отец: - (Продолжает комментировать слайд) – В этом он, конечно, меня обошел. Очень спортивным мальчишкой рос. Не то, что я.

Мать: - Нет, это не то… - (Активно перелистывает страницы)

Отец: - (Меняет и комментирует новый слайд) – Так… - (Вспоминает) – Это…это…это, дай Бог памяти… Аааа! Это же мой юбилей!

Мать: - (Читает) – …при воздействии на организм гликозид-арбу¬тин разрушается, отщепляя свободный гидрохинон, который оказы¬вает раздражающее действие на почечную ткань.., - (Осмысливает прочитанное)

Отец: - (Продолжает комментировать слайд) – Все происходило в актовом зале уни¬верситета. Как сейчас помню… Он поет, а ты ему где-то там аккомпа¬нируешь.

Мать: - (Читает) – …и количество отделяющейся мочи увеличи¬вается… - (Осмысливает прочитанное)

Отец: - (Продолжает комментировать слайд) - А он, кстати, неплохо пел. Это уже твои гены в нем сработали. Какой разносторонний ребенок!

Мать: - Черт знает что! – (Листает книгу дальше)

Отец: - (Меняет и комментирует новый слайд) – А дубликат этой фотографии стоит и сейчас у меня в кабинете на столе. Обрати вни¬мание, здесь он уже выше тебя. А ему ведь только одиннадцать. – (Гордо) - Это уже мое влияние.

Мать: - (Читает) - …Ага, вот…При отравлении наблюдаются сле¬дующие симптомы: возбуждение, рвота, судороги.., - (Осмысливает прочитанное)

Отец: - (Продолжает комментировать слайд) - Он тогда за лето вымахал сразу на десять сантиметров и был этим очень горд.

Мать: - (Читает) - …понос… - (Осмысливает)

Отец: - И старался при каждом удобном случае подчеркнуть этот факт.

Мать: - Фу, опять ерунда какая-то…

Отец начинает давиться от смеха. Мать с силой швыряет книгу на пол.

Мать: - Прекрати! Ты и сейчас хочешь остаться в стороне и все взвалить на меня, как это происходило всю жизнь?

Отец: - Но я действительно не знаю, что делать. Я никогда никого не убивал.

Мать: - Да слышала уже, слышала… - (Передразнивает Отца) - Даже птичек из рогатки в детстве... Ты же мужчина!

Отец: - Я не мужчина.

Мать: - А кто?

Отец: - Я доктор искусствоведения.

Мать: - Лучше бы ты был военным!

Отец: - (Ревниво) – Это почему же?

Мать: - Генералом или хотя бы полковником!

Отец: - И что бы тогда было лучше?

Мать: - Я бы тогда смогла воспользоваться твоим личным оружием. Хорошо, помоги хоть как доктор искусствоведения. Ты ведь, кажется, что-то там писал о гене жестокости в наследственной характеристике со¬временного героя?

Отец: - (Встрепенулся) - Да, это была одна из моих удачных работ за последние годы. Я в ней разбомбил в пух и прах стремление на¬ших современных драмоделов выстраивать психологию героев своих произведений таким об¬разом, что тем ничего больше не остается, как совершать преступле¬ния вновь и вновь. Именно в ней я вывел формулу, согласно которой количество совершаемых героями преступлений прямо пропорционально закомплексованности автора. Я первый в литературной критике протянул линию от Раскольникова Достоевского к Раскольниковым наших дней. И если у Достоевского Раскольников проходит путь от преступления к наказанию, от наказания к раскаянию, а от раскаяния…

Мать: - (Обрывает) – Достаточно!.. Меня меньше всего интересует анализ твоей гениальной статьи. Меня интересуют орудия преступлений, которыми пользуются Раскольниковы наших дней. У того Раскольникова был топор. У нас в доме топор есть?

Отец: - Нет. - (В ужасе) – А если бы был, ты что, смогла бы его зарубить топором?..

Мать: - А почему бы и нет?

Отец: - Ты бы утонула в крови!

Мать: - Я бы выплыла. А вот ты нет.

Отец: - А я бы и не смог участвовать в подобном варварстве!

Мать: - Ты плавать не умеешь. Ладно, не бойся, про топор я к примеру…

Отец: - А как ты собираешься избавляться от трупа? Опять будешь просить моей помощи? Отвечаю сразу – нет!

Мать: - Я не собираюсь ни от кого скрывать свой поступок. Я не боюсь суда. Никто не сможет наказать меня сильнее, чем я себя уже наказала, когда решила его казнить.

Отец: - Не слишком ли много патетики?

Мать: - В тебе опять возобладал искусствовед. Ближе к делу, профессор. Так чем же сейчас пользуются современные Раскольни¬ковы, кроме топора?

Отец: - Хорошо, пожалуйста… Молотком… монтировкой… ломом… бейсбольной битой… различным огнестрельным оружием…

Мать: - Но у нас ничего этого нет! А можно что-нибудь попроще. То, что можно в доме найти?

Отец: - (После паузы серьезно) – Ножницы. Очень часто используются обыкновенные ножницы.

Мать: - Которыми бумагу что ли режут?

Отец: - Ну да.

Мать: - (Вертит перед собой два пальца, которые обычно вставляют в кольца ножниц) – Как они ими пользуются? Так что ли? Неудобно же… - (Отцу) - Подойди ко мне.

Отец: - (Подозрительно) - Зачем?

Мать: - Ну подойди, подойди, я за день так набегалась, что ноги гудят.

Отец: - (Осторожно подходит ней) – Пожалуйста, подошел.

Мать: - Ты ведь с ним почти одного роста, да?

Отец: - Он на сантиметр выше меня.

Мать примеряется, медленно взмахивает своей тонкой ручкой, словно наносит удар ножницами. Слабенький удар приходится Отцу в район живота. Тот испу¬ганно хватается за живот, словно у нее в руке действительно что-то было.

Отец: - (С гримасой боли) - Ты что делаешь?

Мать: - Тренируюсь.

Отец сгибается пополам, стонет.

Мать: - (Озабоченно) - Нет, ножницы не подойдут. Себя можно поранить…

Отец теряет равновесие и долго падает на пол, продолжая держаться за жи¬вот.

Мать: - Не придуривайся, вставай, у нас нет времени на детские игры!

Отец продолжает стонать и корчится на полу.

Мать: - (Подходит к нему) - Это не смешно и глупо.

Отец отнимает руку от живота, раскрывает ладонь. Она вся в крови.

Мать: - (Испуганно) – Кровь? Откуда у тебя кровь?

Отец: - (Стонет) - Воды… Дай мне воды… Я умираю… Умоляю, последний глоток воды…

Мать: - Но у меня же ничего не было в руке!

Отец: - Ты убила меня… - (Теряет сознание)

Мать: - (Опускается на колени) – Этого не может быть! - (Теребит его) – Немедленно прекрати этот фарс!

Отец никак не реагирует.

Мать: - (Вскакивает) – Господи, он действительно потерял созна¬ние!

Мать в панике выбегает из гостиной. Отец сразу же оживает. Поднимается, хватает справочник по ядам и прячет его среди книг на полках. Потом возвращается на свое место на пол. Вбегает Мать со стаканом воды. Бросается к Отцу, поднимает его голову и пытается влить воду ему в рот. У нее ничего не по¬лучается. Она делает беспомощную попытку поднять его и положить на ди¬ван. Осознав тщетность усилий, садится на полу рядом с Отцом и плачет. Сквозь плач Матери начинает пробиваться смех Отца.

Отец: - (Очень довольный собой) – Ну что ты ощущаешь? Легко ли быть убийцей?


У Матери начинается истерика. Она с криком бросается на него и бьет кулачками куда попало. Отец сначала защищается от ударов руками.

Отец: - Прекрати… Я же пошутил!

Мать: - Шут! Шут! Ненавижу тебя! Это ты во всем виноват!

Отец пытается поймать ее руки.

Отец: - Нельзя же воспринимать все так серьезно!..

Мать: - (Продолжает его колотить) - Для тебя никогда не было ничего святого! Ты никогда никого не любил! Ни меня, ни его.

Отец: - А вот и неправда. Я всегда старался быть любящим мужем и примерным отцом.

Мать: - (Не останавливается) - Для тебя главным всегда был личный комфорт!

Отец обнимает ее так, чтобы она не могла ничего сделать.

Отец: - Ну все, все…

Мать: - Пусти!

Отец: - Успокойся…

Мать: - Мне больно!

Отец: - Извини… - (Ослабил объятия) - Я действительно не думал, что так полу¬читься.

Отец дает Матери воду из стакана, который она принесла для него. Мать, всхли¬пывая, делает несколько глотков и затихает в его объятиях.

Отец: - Ты на все так болезненно реагируешь… Я только хотел помочь…

Мать: - Это не помощь, а издевательство...

Отец: … помочь тебе понять, что не так просто убить человека, которого любишь.

Мать: - Я не люблю его…

Отец: - Неправда! Зачем ты врешь? Если бы ты его не любила, ты бы всего этого не затевала. Тебе было бы все равно, кем он стал и чем занимается. – (После паузы) - А меня?

Мать: - Ненавижу...

Отец: - Опять неправда! Мы, между прочим, прожили с тобой сорок лет!

Мать: - Ну и что?

Отец: - Мы всегда с полуслова понимали друг друга и, уверен, никогда не изменяли друг другу.

Мать: - (Освобождается из его рук) - Не знаю, как ты, а я делала это много раз.

Отец: - (Смеется) - Ты не умеешь врать. Нам было хорошо друг с другом все эти сорок лет.

Мать: - Все эти сорок лет я не жила, а мучилась. Откуда у тебя взялась кровь?

Отец: - Ааааа… - (Гордо) - Интересно? – (Вытирает носовым платком кисть) - Это тушь. Баночка с ней стояла вон на той книжной полке. Она и подтолкнула меня на эту импровизацию. Признайся, ведь ты же испугалась, когда поверила, что мне плохо? – (Целует ее в щеку) - Только честно…

Мать: - (После паузы) - Да…

Отец: - Значит, ты меня любишь. - (Опять целует ее) - И его любишь. Посмотри на него.

Все это время на экране один из слайдов. Сын как будто наблюдает оттуда за тем, что происходит в гостиной.

Отец: - Посмотри, как он хорош! Сколько ему тут?

Мать: - Шестнадцать.

Отец: - А уже чувствуется порода! Как же мы можем его не любить? Он взял самое лучшее у нас. Он – это мы с тобой. Это то, чем мы гордимся, что мы хотим оставить после себя. Половинка тебя и половинка меня. И я его люблю, и ты его любишь, несмотря не на что.

Мать: - Почему же тогда он стал таким?

Отец: - (Задумывается) - Это жизнь…

Мать: - Если взял у нас самое лучшее?

Отец: - Обстоятельства…

Мать: - Человек всегда имеет возможность выбора.

Отец: - Иногда они сильнее человека и диктуют, как ему поступать, против его воли. А ты сразу: – “Казнить! Казнить”!

Мать: - Он заслуживает это.

Отец: - Возможно…

Мать: - Ты сам видел, чем он занимается.

Отец: - Но ведь прежде чем вынести приговор, че¬ловека судят. Наконец, он имеет право на защиту, право на последнее слово… А вдруг он не виноват в том, что совершил? Ведь часто случается, что убийцу оправдывают, потому что он совершил это престу¬пление в обстоятельствах, которые не давали ему иного выбора.

Мать: - Например?

Отец: - Например, он защищал жизнь близких ему людей или свою. Кстати, относительно выбора. У его жертв тоже имеется возможность вы¬бора.

Мать: - Я вижу, ты решил взять на себя роль его адвоката?

Отец: - А почему бы и нет. Имею полное право. Это мой сын.

Мать: - Нет, не твой!

Отец: - А чей???

Мать: - Мой! Это я его родила!

Отец: - При моем участии! – (После паузы) - Может, мы просто многое не знаем о нем.

Мать: - А может, мы многое не знаем о себе?

Отец: - Что ты имеешь виду?

Мать: - (Показывает на экран со слайдом) - Ты помнишь, по какому случаю было сделано это фото?

Отец: - Мммм… Кажется, он победил на каком-то конкурсе.

Мать: - Городская олимпиада среди старшеклассников по искус¬ству.

Отец: - Замечательно! Умница!

Мать: - На самом деле эту олимпиаду выиграл не он, а ты.

Отец: - Ммм…можно сказать и так. Гены то мои!

Мать: - Я имею в виду другое.

Отец: - То есть?

Мать: - Впервые за все время проведения этих олимпиад победитель в виде награды зачислялся в вуз автоматически.

Отец: - Сейчас это стало модным явлением. Даже в МГИМО можно по¬пасть подобным образом. И что?

Мать: - А разве ты не помнишь, что именно так он и попал в уни¬верситет?

Отец: - Я не могу помнить все до мелочей даже в отношении собственного сына.

Мать: - Не ври. Олимпиаду в тот год проводил твой университет. И председателем жюри был именно ты.

Отец: - Разве?

Мать: - Да. И я решила, что просто необходимо воспользоваться этим случаем. Позвонила ответственному секретарю и очень прозрачно намекнула ей от твоего имени, что один из восьми финалистов твой сын.

Отец: - (Задумывается) – Но я действительно не помню. За свою жизнь меня из-за моих регалий столько раз приглашали сыграть роль эдакого свадебного генерала и посидеть в президиуме или попредседательствовать в разных жюри, что вспомнить что-то конкретное просто не¬возможно.

Мать: - Да, ты не участвовал в рядовых заседаниях. Но объявлял итоги и награждал победителя именно ты.

Отец: - Хм… Ну и что? Я не вижу в этом ничего предосудитель¬ного. Думаю, они все там были примерно на одном уровне. Почему бы именно моему сыну не стать победителем. В конце концов, я почти не пользовался теми привилегиями, которые давало мне тогда мое положе¬ние.

Мать: - Внимание!.. А теперь главное… Настоящим победителем, между прочим, должна была стать именно та девочка, на которой он потом захочет жениться. Он с ней как раз во время олимпиады и познакомился.

Отец: - (После продолжительной паузы) - Мне жаль…

Мать: - Кого? Себя, меня, его?..

Отец: - Ее, конечно… Он то, я уверен, со своими способностями поступил бы и без этой олимпиады.

Мать: - Чтобы потом все полоскали нашу фамилию, травмировали его психику и говорили, что природа на нем отдыхает, и что он поступил в вуз только благодаря своему известному папочке? А в варианте с олимпиадой успех поступления полностью принадлежал ему.

Отец: - Все равно эта история досадная случайность. Но какое отношение она имеет к событиям сегодняшним?

Мать: - Самое прямое…

Отец: - Конкретизируй, пожалуйста.

Мать: - Мы всегда старались оградить его от всех неприятностей.

Отец: - В основном старалась ты.

Мать: - С твоего молчаливого согласия.

Отец: - В конце концов, это обязанность родителей по мере возможности ограждать единственного ребенка до определенного времени от суровых проявлений окружающей действительности. Пока не вижу взаимосвязи.

Мать: - Все давалось ему слишком легко и без особых затрат с его стороны. Он привык получать то, что хотел, не напрягаясь. Сколько нам было лет, когда у нас появилась отдельная квартира?

Отец: - Да лет по тридцать пять…

Мать: - И ты к этому времени уже имел почти все свои регалии. А сколько ему было лет, когда он купил эти хоромы?

Отец: - Двадцать пять.

Мать: - А машину ты себе так и не смог позволить купить.

Отец: - Я сторонник здорового образа жизни и предпочитаю ходить пешком.

Мать: - Де-ма-го-гия! А он меняет уже третью. И каждая последующая на порядок дороже предыдущей.

Отец: - Ну и что? Это доказывает, что он просто в чем-то умнее меня.

Мать: - А то, что он сознательно выбрал именно тот род занятий, который позволяет, не напрягаясь, зарабатывать большие деньги, тебе ни о чем не говорит?

Отец: - Не забывай, что он живет уже в другом мире, в котором царят иные законы.

Мать: - Я не знаю такого мира и таких законов, которые бы позволяли безнаказанно зарабатывать деньги, торгуя смертью!

Отец: - Послушай…

Мать: - Мы должны это прекратить!

Отец: - Я ни в коем случае его не оправдываю..,

Мать: - Иначе получается, что мы ничем не лучше его, потому что знаем, чем он занимается, молчим и тоже пользуемся этими грязными деньгами!

Отец: - …но никто их к нему силком не тащит!

Мать: - А может мы как раз и хуже… - (Устало) - Ты не согласен со мной?..

Отец: - (После паузы) – Согласен…

Мать: - (Опять приникает к его плечу) - Тогда что мы будем делать?

Отец: - Давай начнем с того, что пойдем на кухню и что-нибудь съедим. Нам нужны силы… Много сил! А мы с тобой не ели уже… со вчерашнего утра. Не знаю, как ты, а я на голодный желудок думать не могу.

Отец подает Матери руку, помогает подняться и они молча уходят. В гости¬ной остается лишь изображение сына на экране.

Конец первого действия.





















Действие второе

Отец возвращается в гостиную один. Устраиваясь удобнее на диване, обращается к фотографии сына на экране.

Отец: - Да, сынок… Видишь, какая вокруг тебя заварилась каша… - (Зевает) – Весь режим полетел к черту! Опять завтра давление под¬скочит. А ведь в чем-то она права… Ей бы во времена Великой фран¬цузской революции родиться. Там бы она развернулась! Знали бы французы, как им повезло. А вот тебе, сынок, я не зави¬дую…

Отец затихает. Слышится легкое похрапывание. В гостиную входит Мать. Услышав похрапывание, замирает. Потом медленно подходит к дивану, долго стоит над ним, смотрит на спящего Отца. В руке у нее чашка с кофе. Отец вдруг с криком вскакивает с дивана, чуть не сбив ее с ног, падает на пол.

Отец: - Не надо! Не трогайте меня! Я не хочу! Вы не имеете права!

Мать: - (Пугается) - Что с тобой?

Отец: - Фу… - (Сидя на полу) – Надо же, война приснилась… К чему бы это?..

Мать: - Какая война?

Отец: - Гражданская…

Мать: - Тебе вредно переедать.

Отец: - Ты там за красных воюешь, а я за белых.

Мать: - Чушь какая-то!..

Отец: - Вы меня в плен взяли, начали допрашивать. А когда я отказался на вопросы отвечать и потребовал адвоката, к расстрелу приговорили.

Мать: - Ну и что, расстреляли?

Отец: - Нет…

Мать: - Жаль!..

Отец: - У вас патроны кончились.

Мать: - Тебе срочно надо показаться психиатру.

Отец: - Тогда ты, а ты там у них за главного была, приказала, чтобы мне голову то¬пором отрубили.

Мать: - Ты с ума сошел!

Отец: - И не удивительно, третий час ночи. А у меня режим! Завтра давление будет ни к черту!

Мать: - Ну конечно, чтобы вокруг не происходило, главным для тебя остается личный комфорт.

Отец: - Не комфорт, а здоровье. Что это у тебя?

Мать: - Твой кофе.

Отец: - Давай его сюда…

Отец берет чашку с кофе и делает большой глоток.

Мать: - (Не успевает) - Осторожно, он горячий!

Отец застывает с разинутым ртом и выпученными глазами, из кото¬рых текут слезы. Отчаянно машет руками.

Отец: - Предупреждать надо!

Мать: - Не успела. Я была уверена, что ты знаешь. Сам же просил сварить тебе кофе покрепче.

Отец: - Вот и не верь после такого в сны.

Мать: - Сравнил… Во сне тебе отрубали голову, а здесь ты всего лишь об¬жег язык.

Отец: - Все равно больно.

Мать: - Ничего, меньше будешь говорить глупости.

Отец: – (Возвращается с пола на диван) - По¬слушай, я предлагаю перенести время казни на какой-нибудь другой день. Все равно мы не знаем, как это сделать. А у меня сейчас в голове на эту тему нет ни одной стоящей идеи.

Мать: - Могу тебя обрадовать. Меня твои идеи больше не интересуют.

Отец: - (Ревниво) – Да? А что же тебя интересует?

Мать: - Деньги…

Отец: - Деньги?

Мать: - Да… Мне нужны деньги.

Отец: - Какие деньги?

Мать: - Да любые… Рубли, доллары, фунты, евро…

Отец: - Аааа! Говоришь… – (Передразнивает Мать) – Меня твои идеи больше не интересуют? А между тем все-таки решила воспользоваться моим вариантом номер один!

Мать: - Разве у тебя уже были варианты?

Отец: - Ну да. Я же предлагал, помнишь?

Мать: - Не помню.

Отец: - Нанять киллера.

Мать: - Нет, деньги нужны мне для другого… Я… - (Пристально смотрит на Отца) - Ты по-прежнему со мной?

Отец: - (Не очень охотно) – Ну да… Я от своих слов никогда не отказываюсь.

Мать: - Тогда… Это должны сделать только мы с тобой.

Отец: - Но зачем деньги?

Мать: - Когда я услышала, как ты храпишь, я поняла, что надо делать.

Отец: - (Торжествующе) - Во-о-от!.. Видишь, у меня даже храп несет глубокий смысл. И что мой глубокомысленный храп тебе подсказал?

Мать: - Когда он вернется, надо его усыпить.

Отец: - (Берет чашку с недопитым кофе) - Да он и так после завтрака спит, пушкой не разбудишь.

Мать: - Надо сделать так, чтобы он уснул..,

Отец: - (Осторожно делает глоток) – Мне бы такой здоровый сон, как у него.

Мать: - …и никогда больше не проснулся.

Отец: - (Поперхнулся, зашелся в кашле) – Не проснулся?..

Мать: - (Стучит его по спине) – Ну да… А для этого необходимо снотворное. Тебе придется за ним съездить.

Отец: - Почему мне?..

Мать: - Ну не мне же… Ночь за окном. Из нас двоих ты все-таки ты мужчина, а не я…

Отец: - Знаешь что?.. Я тоже не… - (Как озарение) - Я могу дать свои таблетки!..

Мать: - Твоими таблетками даже мышонка не усыпишь. Надо сильнодействующее снотворное и много.

Отец: - А где его ночью искать?

Мать: - Есть дежурные аптеки.

Отец: - Я понятия не имею, где они находятся.

Мать: - Возьмешь такси. Таксисты знают все. Я недавно видела репортаж в теленовостях, так в нем рассказывали, что в этих аптеках можно купить все, что угодно

Отец: - (С надеждой) - А рецепт?..

Мать: - Без рецепта. Были бы деньги.

Отец: - Безобразие! В каких это новостях такое рассказывают?

Мать: - В криминальных.

Отец: - У меня нет денег.

Мать: - Как нет?

Отец: - А вот так… Нет и все! То есть не вообще нет, а сейчас нет, ночью. Ты же знаешь, пенсию мне перечисляют сразу на счет в банк, гонорары тоже. Завтра - пожалуйста. Схожу в банк, сниму, сколько понадобиться и куплю, все что скажешь. И не придется нестись в ночь неизвестно куда.

Мать: - Вот днем-то как раз без рецепта ты ничего не купишь. А куда ты дел те деньги, что брал у него вчера утром?

Отец: - А ты… И как ты все успеваешь видеть?

Мать: - Я не видела. Я просто знаю, что вот уже два года каждые вторник, четверг и субботу он выдает тебе пятьдесят долларов на карманные расходы.

Отец: - Имею право. Точно также я выдавал ему на карманные расходы, когда он был студентом.

Мать: - Только в отличие от него ты зарабатывал свои деньги честным трудом.

Отец: - Но мы же с тобой только недавно узнали, каким образом он зарабатывает свои.

Мать: - Я тебя ни в чем не упрекаю. Я просто думала, что ты о них забыл.

Отец: - Мне на память жаловаться грех. Я отдал их за вход туда, куда мы с тобой ходили за ним следить.

Мать: - Все?..

Отец: - Ну да…

Мать: - (Недоверчиво) - Однако…

Отец: - Ты что, не веришь мужу? Мне показать кошелек и вывернуть карманы? Как тебе не стыдно! И это после сорока лет совместной жизни!

Мать: - А за что они такие деньги дерут?

Отец: - Да ведь мы ходили с тобой в ночной клуб, а не на утренний спектакль в кукольный театр!

Мать: - Это не ночной клуб, а какой-то Содом и Гоморра.

Отец: - Зато там никто не обращает внимания на то, кто ты, сколько тебе лет, во что одет и чем занимаешься. Главное - заплатил за вход и делай что хочешь.

Мать: - Это как раз и плохо, что никому дела нет.

Отец: - Иначе нас с тобой сразу бы раскусили. Между прочим, он и тебе деньги дает. И не три раза в неделю, как мне, а каждый день!

Мать: - В отличие от тебя, не на карманные расходы. Я все трачу на продукты. Ты же любишь вкусно поесть? Могу отчитаться за все до копейки.

Отец: - Не надо... Я-то тебе верю, не то, что ты…- (Подходит к проектору и меняет слайд) – Ты ведь тоже свою пенсию не получаешь?

Мать: - Да как-то без надобности она. На все необходимое он деньги дает.

Отец: - (Сыну на экране) - Ну что, сынку, могу тебя обрадовать, немного еще поживешь. Казнь временно отменяется! – (Матери) – На завтрак меня не буди, буду спать до обеда.

Мать: - (Подходит и смотрит на слайд) - Эту рубашку ему в подарок купила моя сестра у себя в сельпо, когда я ездила к ней в гости.

Отец: - Смотри-ка, а мне не купила.

Мать: - А тебе-то за то?

Отец: - Ну хотя бы за то, что я ей постоянно приветы передавал, о здоровье интересовался.

Мать: - Ты бы все равно такую рубашку не надел. Она рассчитана на совершенно другой возраст. Он уже в девятом учился. Долго отказывался ее носить, а потом оказалось, что она очень модная. Так он в тайне от нас, она мне по секрету рассказала, специально к ней в деревню приезжал за такими же рубашками для друзей. Ему в магазине говорят: - “Мы только тем продаем, кто нам сушеные грибы сдает или ягоду”. – (Смеется) – А он что придумал! Сначала эти сушеные грибы купил, а потом через полчаса принес и обратно сдал.

Отец: - Помню… Для меня это не было секретом.

Мать: - Ты знал?

Отец: - Он тогда на эти рубашки деньги у меня одалживал. А с тех друзей, между прочим, двойную цену за них содрал. Неплохо заработал! Мне долг вернул, а себе купил плеер. Интересно, от кого у него эта торговая жилка?.. У меня среди родственников никогда торгашей не было. А среди твоих?

Мать: - Не знаю… Да в этом разве дело?

Отец: - И в этом тоже. Пошел бы в меня, был бы сейчас уже, как папа в его годы, кандидатом. – (Опять меняет слайд) – А это он где? Одет как-то странно. Разве у него были такие драные джинсы?

Мать: - Пришлось пожертвовать новыми. Это он в школьном спектакле. Какая-то страшно авангардная молодежная пьеса. Сплошной протест.

Отец: - Почему я не помню?

Мать: - Ты в это время был во Франции на стажировке.

Отец: - А, так это же я ему ее и прислал! В собственном переводе. С автографом, кстати, автора. Вместе со мной стажировался. Он из Северной Ирландии, поэтому и сплошной протест. Отличный парень! Я помогал ему учить русский, а он меня английский. Да, есть о чем вспомнить на старости лет! Ты ничего мне не рассказывала. И как прошла премьера?

Мать: - Всех участников спектакля после нее исключили из школы.

Отец: - Ого!..

Мать: - А двум, самым старшим, уже совершеннолетним, дали срок… год условно.

Отец: - Но за что? В пьесе же ничего крамольного не было? Там весь протест построен на конфликте между Англией и Северной Ирландией! Если и была политика, то к нашей стране она никакого отношения не имеет.

Мать: - Политика оказалась не причем. Они на сцене во время спектакля демонстративно курили.

Отец: - И все? Исключили и дали срок только за это? Идиотизм! Узнаю! За курение срок! Они же все будущее этим ребятам перечеркнули. Это наш идиотизм!!

Мать: - Они курили анашу. Или как еще ее сегодня называют, травку, марихуану.

Отец: - (Свистит) – Да… Он тоже?

Мать: - Нет, он не курил. Единственный.

Отец: - Хоть тут молодец…

Мать: - Поэтому его из школы не исключили. Отделался строгим выговором.

Отец: - Это уже мой характер. Я тоже не поддавался стадному инстинкту. Никогда просто так, за компанию не пил и не курил.

Мать: - Зато эту анашу пронес и предложил всем, причем не просто так, а за деньги… он.

Отец: - Он?.. А где он ее взял?

Мать: - Сказал, что отец прислал вместе с пьесой из Парижа.

Отец: - Я???

Мать: - Что она - это часть антуража и без нее эту пьесу зрителю не понять.

Отец: - (Сыну на слайде) – Ну ты даешь… сынуля. Разве можно так отца родного подставлять?

Мать: - Я потом про это узнала. Уже через несколько лет. Тогда про него все промолчали. Его выручил подростковый максимализм. Никто не хотел выглядеть в глазах окружающих предателем.

Отец: - (Сыну на слайде) – Ну что ж, спасибо… (Меняет слайд) – Представляю, что про меня думали родители тех ребят.

На слайде голенький младенец трех месяцев.

Отец: - Смотри на это чудо! - (Смеется и хлопает в ладоши) – Как можно сердиться на такого пузанчика?

Мать: - (Всхлипывает) - Ну почему, почему он вырос таким?..

Отец: - Трудновато нам будет без него…

Мать: - (Словно клянется) - Я буду вспоминать о нем каждый день… каждый час, каждую минуту…

Отец: - Это само собой. Я про другое... Придется на одни пенсии жить.

Мать: - Как ты можешь в такой момент о деньгах? Неужели у тебя нет сердца?

Отец: - У меня нет сердца? Кто бы говорил! Это у тебя нет сердца! Не я же хочу убить единственного сына, а ты!

Мать: - Я тоже не хочу этого делать.

Отец: - Наконец-то!..

Мать: - Но придется.

Отец: - Ну и характер!..

Мать: - Мне стыдно перед теми матерями, чьи дети стали его жертвами.

Отец: - Думаешь, они тебе спасибо за это скажут?

Мать: - Зато я смогу спокойно смотреть в глаза тем, чьих детей он не успел искалечить.

Отец: - Тебя посадят за это.

Мать: - Меня же, не тебя.

Отец: - Могут и меня.

Мать: - А тебя-то за что?

Отец: - За соучастие или за то, что не помешал. Я ведь должен был сразу же позвонить в милицию и сообщить о твоих преступных намерениях.

Мать: - Они не преступные, они справедливые. Да не беспокойся, я все возьму на себя. Буду настаивать на суде присяжных. Надеюсь, что они правильно поймут мой поступок и если не оправдают полностью, то хоть большого срока не дадут.

Отец: - А жить на что ты будешь, когда выйдешь? Ведь все конфискуют, а я со своим давлением, если останусь на свободе, могу и не дождаться твоего освобождения.

Мать: - Пойду работать.

Отец: - Ты?.. Работать?.. Где??

Мать: - Да хотя бы в театре.

Отец: - Уж не петь ли?

Мать: - Нет, буду подавать верхнюю одежду.

Отец: - Ты пиджак-то мне подать иногда не можешь, если я в его карман носовой платок кладу… Ладно, хватит, идем спать, работница. Утро вечера мудренее.

Мать: - Иди…

Отец: - Не понял…

Мать: - Ты можешь идти, если хочешь.

Отец: - А ты? Ты что, спать не хочешь?

Мать: - Спокойной ночи…

Отец: - Что ты тут одна собираешься делать?

Мать: - Я пойду искать…

Отец: - Что?

Мать: - Деньги.

Отец: - Куда, на улицу? Они там не валяются.

Мать: - Нет, в его комнату. Я уверена, они у него обязательно должны быть.

Отец: - Ну ты и упрямая!..

Мать: - Ничего удивительного. Иначе я не смогла бы выдержать рядом с тобой сорок лет.

Отец: - Хорошо, иди. Я тебя подожду тут. Спать не буду, не бойся. Просто не хочу копаться в его вещах. Воспитание не позволяет. Все-таки они не мои, а его.

Мать: - А я значит могу?

Отец: - Ты можешь.

Мать: - (Обиделась) - Мне, значит, воспитание позволяет?

Отец: - (С горькой иронией) - Ты же сейчас прокурор, при исполнении. Тебе все можно.

Мать: - (С такой же иронией) - Спасибо за доверие...

Мать уходит. Отец остается наедине со слайдами. Меняет слайды и общается с фотографиями сына.

Отец: - Ну что?.. Не отворачивайся, в глаза мне смотри, в глаза! Может, поговорим как мужчина с мужчиной? Нет?.. А как отец с сыном? Не возражаешь? Ну и отлично… Поехали… Так ты, оказывается, в школе еще начал этим промышлять? А мне клялся, когда в милицию на третьем курсе попал, что на это пошел первый и последний раз в жизни из-за долгов, в которые по глупости влез. Нехорошо отцу врать. – (Меняет слайд) - Помнишь? Позвонил из КПЗ, весь в слезах, в соплях, умолял помочь выпутаться. А когда я приехал тебя забирать на поруки, ты при всех, не стесняясь, встал на колени и начал просить прощения. Актер!.. Даже милиционеры прослезились. Я ведь тебе тогда поверил… простил… помог. Поднял всех знакомых… Помню, как стыдно было говорить, за что сына хотят посадить! Готов был сквозь землю провалиться. - (Меняет слайд) - Может, не стоило мне тогда это делать? Ты бы получил свое. Сейчас бы уже вышел. Возможно, поумнел бы. Жил бы нормальной жизнью… И сегодняшние день и ночь были бы другими… – (Меняет слайд) – Если ты думаешь, что когда я тут с матерью воюю, это я тебя защищаю, то ошибаешься. Это я себя защищаю. Какой бы ты ни был, а мой сын. Продолжение рода. Не станет тебя, цепочка оборвется. Значит, я свою жизнь прожил зря. Книги, труды, звания – все это ерунда, если твой род на тебе обрывается. - (Меняет слайд) - Не могу с этим согласиться. Характера не хватает. Вот и ищу тебе оправдания. Впрочем, и себе тоже. Да, не Тарас я Бульба, не Тарас. Тот бы не простил. Как мать говорит? Я не мужчина, а доктор искусствоведения! – (Смеется) – Может она и права. - (Меняет слайд) - Мать я пожалел тогда, она ничего про тот случай не знает. А она, оказывается, меня жалела… Так и живем… Каждый со своим секретом… Она… Я… Ты… Вроде вместе, а вроде и врозь... - (Меняет слайд)

На слайде мальчик в костюме зайчика возле новогодней елки. В дверях гостиной появляется мать.

Отец: - (Декламирует) – Зайку бросила хозяйка./ Под дождем остался зайка…/ Раз-два-три-четыре-пять, / вышел зайчик погулять…

Мать: - Новогодний утренник в детском саду. Старшая группа. Его артистический дебют.

Отец: - (Грустно) - Смотри, какой он тут опять милый!

Мать не отвечает, идет к нему. В одной руке у нее дипломат, в каких обычно в фильмах о наркоторговцах последние носят или деньги или наркотики, в другой ножницы. Судя по тому, как она несет дипломат, он полон.

Отец: - Что, неужели нашла?

Мать: - (Ставит дипломат перед отцом) - Нашла!

Отец: - (Замечает ножницы в ее руке) - Ты сломала замок?

Мать: - (Разжимает кулак и ножницы падают на пол) - Пришлось. Он был закрыт.

Отец: - (Берет дипломат) - Ого! Вот это да! Неужели полный дипломат денег?

Мать: - Посмотри сам.

Отец открывает чемодан и замирает над ним с открытым ртом. Потом осторожно, словно эта вещь может укусить, достает из дипломата небольшой прозрачный целлофановый пакет, заполненный белым порошком.

Отец: - Ничего себе!

Мать: - Это та дрянь, которую он продает?

Отец: - Судя по всему, да…

Мать: - Наркотики?

Отец: - Наркотики…

Мать: - А почему порошок?

Отец: - (Рассматривает) - Похоже на кокаин…

Мать: - Как же они его шприцем в вену вкалывают? Неужели водой разводят?

Отец: - Нет, его нюхают.

Мать: - (Подозрительно) - А ты откуда знаешь?

Отец: - Приходилось видеть… - (Поспешно поясняет, поймав взгляд Матери) - Во Франции.

Мать: - (Захлопывает дипломат) - Надо немедленно выбросить! Пойду, смою эту дрянь в унитаз!

Мать берет дипломат и идет к выходу. Отец бросается за ней, преграждает путь.

Отец: - Ты что? Да тут же целое состояние!

Мать: - (Пытается обойти) – Из чужого горя и слез!

Отец: - (Преграждает дорогу) - А вдруг это не его?

Мать: - (Пытается обойти) – Мне все равно, чье.

Отец: - (Преграждает дорогу) - Ты эту дрянь в унитаз смоешь, а его потом за это в другое место смоют.

Мать: - (Обходит Отца и идет к выходу) - Вот и прекрасно! Что заслужил, то и получит.

Отец: - (Вдогонку) - Но ты же сама говорила, что он должен быть наказан. А его просто убьют его же сообщники. Получиться простое убийство, а не справедливое наказание! Казнить его должны мы с тобой.

Мать: - (Останавливается в дверях) – Пожалуй, ты прав. – (Возвращается обратно) – И что теперь с этим делать?

Отец: - Не знаю…

Мать: - Сколько, говоришь, все это стоит?

Отец: - Не знаю…

Мать: - Ну вот, то кричал про целое состояние, а то заладил: - “Не знаю да не знаю”!

Отец: - Послушай, я же не наркобарон какой-нибудь.

Мать: - Кто тебя знает… В тихом омуте, говорят, черти водятся…

Отец: - Если верить газетам, то тут примерно на полмиллиона долларов… А может и больше.

Мать: - И что в этой гадости такого, что люди готовы за нее платить такие бешенные деньги?

Отец: - О, эта гадость может многое. Одних она делает сильными, других счастливыми, третьим дарит блаженство, четвертым крылья, чтобы летать… Кому-то она помогает забыть о безответной любви, кому-то о собственной подлости… Ради нее бросают близких, воруют, убивают, обманывают, предают, грабят… Она как злой джин из бутылки. Пока бутылка закупорена, джин безвреден. Стоит его выпустить, как зло становиться всесильным. И его уже не загнать обратно. Это как сладкая боль, которую хочется терпеть вновь и вновь. Вот и платят за то, чтобы она возвращалась. Правда, платить приходиться с каждым разом все чаще и дороже. И не только деньгами. Чем больше употребляешь, тем короче ощущение рая. А в перерывах начинается настоящий ад. Человека так ломает, что он готов на все ради очередной дозы. К этому времени он чаще всего уже смертельно болен… тем же СПИДом. В конце концов, он начинает мечтать о смерти, как о спасении. И смерть не заставляет себя ждать…

Мать: - Вот этот порошок тот самый страшный джин, о котором ты говоришь?

Отец: - Не только он. Разновидностей наркотиков множество. Кто-то находит свой рай и ад в бутылке водки, а кто-то и в тюбике безобидного клея. Многое зависит от количества... от причин… от самого человека. Там, в Париже, в среде так называемой богемы, артистов, художников разных мастей, писателей, я видел, как некоторые из них, вполне солидные представители общества, нюхают кокаин или курят ту же марихуану просто для того, чтобы весело провести вечер, поднять настроение, снять усталость, сломать скованность в отношениях.

Мать: - Ты пробовал?

Отец: - Не рискнул…

Мать: - (Задумчиво) - А я, пожалуй, рискну…

Отец: - Не сходи с ума.

Мать: - (Решительно) - Я хочу попробовать!

Отец: - С этим не шутят.

Мать: - А я и не шучу, я вполне серьезно. Да в моем возрасте и не шутят. Это будет своего рода следственный эксперимент.

Отец: - Я не буду участвовать в этом эксперименте.

Мать: - Должна же я знать, как действует на человека яд, за который приговорила собственного сына к смертной казни.

Отец: - Мне кажется, ты зашла слишком далеко в своей игре. Я выхожу из нее.

Мать: - А ты что, принимал все до сих пор за игру?

Отец: - А за что же еще? Неужели ты на самом деле смогла бы его убить?

Мать: - Не убить, а казнить за совершенные преступления.

Отец: - Это одно и тоже.

Мать: - Нет, это разные понятия. Я не убийца, я судья.

Отец: - Судья только выносит приговор, а казнит палач. Значит ты не судья, ты палач.

Мать: - Пока я еще не стала им. – (Берет один пакет и решительно отрывает уголок) - Говоришь, его надо нюхать? - (Подносит к носу и собирается сделать глубокий вдох)

Отец: - Стой! – (Отец вырывает у нее пакет) – Ты что? Будет передозировка!

Мать: - Ну и пусть…

Отец: - Ты и двух часов после этого не проживешь.

Мать: - Тогда объясни, как это делается. Чтобы я дожила хотя бы до его возвращения.

Отец: - Надо насыпать небольшое количество порошка тоненькой полоской на гладкую поверхность. Потом взять банкноту в сто долларов, свернуть ее в трубочку, один ее конец сунуть в ноздрю, другой поднести к полоске порошка и через эту трубочку втянуть порошок носом.

Мать: - Ого! Какие подробности. – (Подбирает с пола ножницы) - А прикидывался невинной овечкой! – (Наступает на него) - А может ты действительно самый настоящий наркобарон?

Отец: - (Отступает) – Сумасшедшая, остановись!

Мать: - И анашу тогда ему из Парижа прислал…

Отец: - Тебе лечиться надо, а не судить.

Мать: - И этот порошок принадлежит тебе?

Отец: - Очнись, ты что собираешься делать?

Мать: - А может, это ты заставил моего сына торговать белой смертью?

Отец: - Как ты могла только подумать такое?

Мать: - Ты был за границей, тебе известны такие подробности…

Отец: - Ни один серьезный наркоделец никогда даже близко не подпустит кого-то из своих близких к этому грязному занятию.

Мать: - Весь вечер пытаешься его оправдать.

Отец: - Но это же и мой сын!

Мать: - А как мне прикажешь реагировать? Откуда тебе все это известно?

Отец: - Да я в кино все это видел, в кино! Я целый год был председателем комиссии, которая давала добро или отказывала в прокатном разрешении иностранным фильмам. Мне приходилось и не такое смотреть, да еще по сотне раз. Выучил наизусть. Надоело до тошноты. Пришлось отказаться, хотя за это сомнительное удовольствие неплохо платили.

Мать: - (Бросает ножницы) – А можно заменить банкноту в сто долларов на банкноту в сто рублей?

Отец: - В этом случае да…

Мать: - У тебя есть сто рублей?

Отец: - (Чуть не плача) - Нет у меня денег, нет!

Мать: - У меня, кажется, есть десять.

Отец: - А говорила, что денег нет!

Мать: - Разве десять рублей деньги? Какой ты все-таки мелочный! – (Уходит)

Отец: - (Кричит ей в спину отчаянно) – Они не подойдут по размеру! Они меньше!

Мать: - (В дверях) - Ничего, я тоже не самая большая. Мне подойдут.

Отец: - (Хватается за голову) – Что происходит! Что происходит! – (Фотографии сына на экране) - Видишь, видишь, что ты натворил? Родную мать, можно сказать, на иглу садишь! – (Мечется по гостиной) - Что делать? Надо же что-то делать!

Внезапно Отца озаряет идея. Он бросается к комоду. Начинает лихорадочно выдвигать один за другим ящики. Наконец находит то, что искал.

Отец: - Ага. Вот она! Надо же, столько лет лежала, и вдруг пригодилась. – (Сыну на экране) – Это детская присыпка. Мы ей тебе попу присыпали, когда ты в кровать или штаны писал. Долго писал, между нами, лет до семи. Сохранилась на счастье.

Отец меняет содержимое пакета. Едва садиться туда, где сидел, как возвращается мать с банкнотой. Все дальнейшие свои действия озвучивает. Отец словно в отчаянии, закрывает лицо ладонями, чтобы ничего не видеть.

Мать: - Как там?.. Берем небольшое количество порошка… Сыпем его тоненькой полоской на гладкую поверхность… Сворачиваем банкноту в десять рублей трубочкой. Суем один конец трубочки в ноздрю… - (Отцу) – А в какую ноздрю совать, в левую или в правую?

Отец: - (Из-под ладоней) - В любую!

Мать: - Значит в левую… суем…- (Отцу) – А с другой ноздрей что делать?

Отец: - Пальцем заткни.

Мать: - Затыкаем… Другой конец трубочки подносим к полоске порошка и через нее втягиваем порошок носом… - (Втягивает старательно) – Втянули… - (Отцу) – Дальше что?

Отец: - (Открывает лицо) - Жди результата.

Мать: - (Повторяет) - Жду результата…

Сидят молча, ждут.

Мать: - Долго еще ждать?

Отец: - Не пробовал, не знаю…

Оба опять сидят, ждут. Мать громко чихает.

Отец: - Будь здорова!

Мать: - Спасибо.

Опять молча чего-то ждут. Отец начинает мелко дрожать. А потом заходиться в смехе. Мать наблюдает за ним.

Мать: - Это что, уже пошел процесс?

Отец: - Ага! – (Хохочет) – Пошел! – (Почти в истерике) – Пошел процесс!!

Мать: - Тогда почему как идиот смеешься ты, а не я?

Отец мгновенно замолкает.

Мать: - Ты же не нюхал эту гадость.

Отец: - (Храбрится) - Могу и понюхать.

Мать: - Не боишься рисковать?

Отец: - С тобой нет.

Мать: - Тогда держи…

Мать отдает Отцу трубочку. Тот насыпает себе полоску порошка и втягивает в нос. Мать внимательно следит за всей процедурой. Когда она закончилась, оба опять застывают в ожидании чего-то. Отец громко чихает.

Мать: - Будь здоров!

Отец: - Спасибо.

Теперь в смехе заходиться Мать.

Отец: - (Непонимающе) - Что с тобой?

Мать: - Процесс идет! Скоро он и до тебя доберется. – (Хохочет) - Послушай, а мне понравилось! Такое ощущение, будто помолодела лет на сорок! – (Встает, начинает ходить по гостиной) – Я уже и забыла, что такое быть молодой! – (Подходит к балконной двери, открывает ее настежь) – Какая чудесная ночь! Какой бодрящий воздух! Какие огромные звезды! И что мы вечно сидим с тобой за закрытыми дверями, как раки-отшельники.

Отец: - Закрой, ты же простудишься!

Мать: - (Неожиданно поет) – Я танцевать хочу, я танцевать хочу…

Отец: - Ты что?.. Что с тобой?..

Мать: - (Кружиться по гостиной, поет) – До самого утра!..

До Отца вдруг начинает доходить истина.

Отец: - Мы что?.. – (Испуганно) - Ты подменила порошок?..

Мать: - (Подбегает к нему, целует в лоб) – Ну конечно, дорогой! Неужели ты думал, что я не смогу отличить обыкновенную детскую присыпку от этого чудесного порошка! И потом… я все видела оттуда… - (Показывает на дверь) – Я подсматривала за тобой. – (Грозит ему кокетливо пальчиком и хихикает) - Ты меня всю жизнь недооценивал, милый.

Отец: - (В ужасе) - Что с нами будет?

Мать садиться за фортепьяно и начинает играть. Все свои ответные реплики она пропевает, как в опере.

Мать: - Мы попадем с тобой в рай, любимый!

Отец: - Какой рай? Мы приняли лошадиную дозу!

Мать: - Несмотря на то, что ты хотел обмануть и посмеяться надо мной, я по-прежнему тебя люблю…

Отец: - (В панике) - Я был уверен, что это присыпка…

Мать: - Но я не обманывала тебя. Я честно спросила, ты не боишься рисковать? И ты так мужественно ответил: – (Изображает Отца) - “С тобой нет”!

Отец: - (Потерянно) – Это конец!

Мать перестает играть и возвращается от фортепьяно к Отцу.

Мать: - Это только начало, любимый! И если нам суждено попасть в рай, то Адамом в нем должен быть только ты! Пригласи свою Еву, пожалуйста, на тур вальса. Мы так давно с тобой не танцевали! Или нет, я объявляю белый танец! – (Делает перед Отцом реверанс) – Позвольте пригласить вас на танец?

Отец: - (Смотрит на нее, словно видит впервые) – А музыка? – (У него даже голос меняется)

Мать: - (Растерянно) - Действительно… Как же быть?

Отец: - Минуточку…

Отец молодо выбегает из гостиной. Мать подходит к зеркалу, рассматривает себя, что-то поправляет, прихорашивается, тихо напевает. Врывается Отец, подбегает к музыкальному центру, включает, ставит кассету.

Отец: - (На английском) - Раз, два, три!

Звучит рок-н-ролл. Что-то сорокалетней давности.

Мать: - (Визжит от восторга, как девчонка) – Аа-а-а-и-и-и-иа-а-а!!!

Отец: - Нравиться?

Мать: - (Нетерпеливо перебирает на месте ногами) - Какая прелесть!

Отец: - Вспомнила?

Мать: - Еще бы! Под нее сорок лет назад ты сделал мне предложение!

Отец танцует, двигаясь к матери, напоминая большую обезьяну.

Отец: - Общежитие университета, четвертый этаж, комната шестьдесят пять!

Когда Отец оказывается в метре от Матери, та принимает вызов и тоже начинает танцевать в том же стиле.

Мать: - Тридцать первое декабря!..

Отец: - Канун Нового года!..

Мать: - Четверг!..

Отец: - Одиннадцать часов, сорок минут, тридцать две секунды!

Мать: - Я гордо ответила: - “Нет!”

Отец: - А в пятницу мы расписались!

Мать: - Откуда это у тебя?

Отец: - Приберегал для нашего юбилея.

Танцуют несколько минут. Останавливаются. Общаются друг с другом, словно им лет по двадцать пять.

Мать: - Замечательно!

Отец: - (Целует ей руку) - Может, пройдемся?

Мать: - С удовольствием. Я уж и забыла, когда гуляла по ночному городу.

Отец: - Куда пойдем?

Мать: - Это так романтично! Звезды… Луна…

Отец: - (Многозначительно) - Можем сходить в парк. Там сейчас никого нет, тихо. Пустынные аллеи, свет фонарей, свободные скамейки… как тогда, помнишь, сорок лет назад?

Мать: - Но, но, но… размечтался!

Отец: - Ты знаешь, а мне у него понравилось. – (Показывает на экран с фото сына) – Весело, непринужденно… И главное, никому нет дела до тебя. Никто не подходит с глупыми вопросами, как в наши дни: - Кто ты, что ты, откуда?.. Веселись, делай что хочешь… Жаль, что мы раньше туда с тобой не ходили.

Мать: - Ничего, теперь мы наверстаем упущенное! Обязательно! Будем проводить там все ночи. Но только обещай, что никогда не будешь называть меня своей телкой, а мою грудь дойками.

Отец: - Обещаю… киска! – (Пытается ее обнять)

Мать: - (Уворачивается) - А сегодня мы сделаем – (Посылает воздушный поцелуй изображению сына) - ему сюрприз. Уверена, наш мальчик очень обрадуется.

Оба смотрят на экран.

Отец: - (Гордо) - Да, сынок у нас получился что надо. - (Меняет слайд) - Я всегда был уверен, что он далеко пойдет. - (Меняет слайд) – Не подвел, молодец!

Мать: - Я в роддоме больше всего боялась, что мне его по ошибке подменят. Перепутают. И наш замечательный мальчик попадет к другим родителям.

Отец: - (Меняет слайд) – Такого, как он, ни с кем не спутаешь! Присмотрись… Нос мой, подбородок мой… Волосы твои, глаза тоже. А ум? Где еще найдешь такого умницу?

Мать: - Представляю, как нам все завидуют.

Отец: - Есть чему!..

Мать: - Я уверена, что он появился на свет не случайно. Он - новая мессия! Он дарит людям вторую жизнь! Я немедленно хочу его видеть!

Отец: - Нам надо переодеться.

Мать: - Принеси мою одежду сюда. Я подожду возле него.

Отец уходит. Мать продолжат вместо него менять слайды. На экране младенец без пеленок.

Мать: - (Шепчет) – Ангел… настоящий ангел…

Мать начинает напевать колыбельную. Идет к фортепьяно, садиться. Поет и аккомпанирует себе. Возвращается Отец. Отец приносит те самые рокерские кожаные куртки и штаны, темные очки, шляпы и парики, в которых они появились на сцене. Оба одеваются.

Отец: - Я вызову лифт.

Мать: - Ты, как всегда, прозаичен. Зачем нам лифт? Он же подарил нам крылья!

Отец: - Действительно…

Мать: - Мы полетим к нему.

Отец: - Подожди, надо погасить свет. – (Гасит и возвращается к Матери)

Мать: - (Берет его за руку) - Ты когда-нибудь летал?

Отец: - Только в детстве и только во сне.

Мать: - А сейчас мы полетим наяву.

Идут, взявшись за руки, к балкону. Выходят на него. С экрана за ними наблюдает младенец.

Мать: - Полет!..

Отец: - Это должно быть великолепное ощущение.

Мать: - Как счастье!

Отец: - Да, как счастье!

Два темных силуэта со счастливым смехом неловко перебираются через ограждение.

Мать: - Полетели?

Отец: - Полетели!

Силуэты исчезают за балконным ограждением, падая вниз.

Голос Матери: - Мы летим!..

Голос Отца: - Летим!..

Голос Матери: - Как это прекрасно!.. - (Смеется)

Голос Отца: - Просто замечательно!.. - (Смеется)

Смех резко обрывается. Безучастно мигает на крыше противоположного здания реклама да светлым пятном выделяется экран с фотографией младенца. Продолжает звучать колыбельная.

ЗТМ или занавес.