65. В.Агошков. Раич - питомец Орловской духовной семинарии.

65. В.Агошков.
Раич - питомец Орл.дух.семинарии.


РАИЧ С.Е. был питомцем Орловской духовной семинарии.

Сын священника Амфитеатрова, родился в 1792 году в с. Высокое Кромского уезда, а воспитывался в Севской дух. семинарии. В семинарии, по тогдашнему обычаю, С.Е. Раич переменил свою фамилию Амфитеатров – и назвался Раичем. Эта фамилия, под которой он известен в литературе, выбрана им, кажется, не случайно. Предки С.Е. были сербы и, вероятно, Раич была их сербская фамилия, и С.Е. принял её в семинарии, как свою родовую.

По окончании семинарского курса, писал в Орл. Епарх. Ведомостоях некто без подписи, Раич поступил в Московский университетский пансион преподавателем русской словесности. В Москве же он начал заниматься литературою.

Насколько мне известно, Раич не закончил семинарский курс, притворился больным, то ли на самом деле был им. И только тогда уехал в Москву. Автор знал это, но погрешил против истины?

Видимо, данные обстоятельства – нежелание Раича учиться до конца в семинарии и вынужденная ложь автора (не станет же он писать семинаристам 1900 года о том, что Раич просто-напросто бросил курс), дабы не давать дурного всем примера, и предопределили этакий снисходительный тон статьи о Раиче, как человеке небольшого таланта.

Тем не менее, мы продолжим читать сведения о Раиче, поскольку и в советский период они не давались в печать.

Итак, продолжил автор, по словам К.А. Полевого, Раич был большой оригинал. Но в чём заключалась его оригинальность, так и не сказал, а сразу же приступил к описанию его наружности. Наружность он имел неказистую, был маленького роста, тщедушный, и, как истый потомок южан, «чернокожий».

По своей восторженной, увлекающейся натуре, С.Е. Раич поэтизировал всё и восхищался многим, что этого не стоило, добавляет автор. Образ жизни он вёл почти монашеский. При склонности к меланхолии, С.Е. любил воспевать в своих стихах «грусть сердца», иногда, впрочем, редко, он певал и про наслаждения жизни, «буянил в стихах». По общему тону его поэзии, С.Е. можно причислить к последователям недолговечной сентиментальной карамзинской школы.

Печатать свои произведения Раич не торопился. Первый его литературный труд (перевод Георгик Виргиния) появился на свет в 1821г, когда С.Е. Раичу было около 30 лет. Затем он заплатил обильную дань процветавшей в 20 и 30-х годах моде на альманахи. Им были изданы два альманаха: «Аониды» (1823г) и «Северная лира» (с Ознобишиным, 1827г), в которых помещались его оригинальные и переводные стихи.

Кроме того, мелкие его стихотворения печатались в «Урании» и «Одесском Альманахе», принимал участие в журналах (Погодинский «Москвитянин»). Хотел сам издавать журнал, но безуспешно. Роль журналиста была не по силам певцу сердечной грусти. Его «Галатея», которая больше походила на альманах, чем на журнал, в 1829 году прожила менее года.

Возобновлённая в 1839 году она через 8 месяцев опять прекратилась, рассыпавшись, по выражению Белинского, «пустоцветом».

//Белинский о Раиче. Его стихи он всё-таки ценит, но статьи о Пушкине не одобряет. Хотя сам Белинский сначала о Пушкине отзывался плохо. Раич, как человек кромской глубинки, видел в Пушкине поэта аристократии.//

Из мелких пьес С.Е. Раича известностью пользуется одно элегического стихотворение: «Не дивитесь, друзья, что не раз между вас, на пиру весёлом я призадумывался». // Оно напечатано в моей книге «Кромское Поочье»).//

Оно почти одинаково популярно с песнею Мерзлякова «Среди долины ровныя». Его и теперь ещё распевают на Руси под аккомпанемент гитары. Остальные мелкие стихотворения Раича давно уже преданы забвению. Некоторую славу у современников Раичу доставили не эти пьесы, а переводы «Освобождённого Иерусалима» и «Неистового Роланда».

Поэма «Тассо» была напечатана в 1828 году. Первая часть «Неистового Роланда» поэта Ариосто – в 1832г, вторая часть в 1835г, а третья – в 1837г. Обе классические поэмы переведены Раичем рифмованными стихами, – труд колоссальный!
К сожалению, Раич был менее даровит, чем трудолюбив. Переводы его далеко не удовлетворительны. Главный их недостаток – это язык. У Раича нередко встречаются вычурные выражения, потешные «бурсацизмы».

Наши старинные бурсы, с их схоластическо-риторическим направлением, были плохими школами стилистики. Из среды бурсаков не вышло ни одного выдающегося поэта. Выбор Раичем авторов для перевода сделан тоже не удачно. Певцу «грусти сердца» совершенно был чужд дух героических поэм, из которых «Неистовый Роланд» был написан Ариосто с примесью ядовитой иронии и лукавого скептицизма. Вот два отрывка, по к-рым читатель может судить о достоинствах перевода.

Когда последний солнца свет // Гас на вершине леса,
Лес ужасами (?) был одет // И мраками (?) Андеса.
Склонённый взор к нему темнел, // И сердце леденело,
Там пастырь стад пасти не смел, // Там вол дрожал дебелый»…

Такими стихами Раич передаёт описание очарованного леса из Тассо. «Ратная дева Брадаманта («Неистовый Роланд») встречает Брюнеля, напесника волшебника Атланта.
Сначала она решила убить его, чтобы отнять у него «кольцо талисман».

Но меч победный обагрить // В крови неблагородной,
Но безоружного убить // Для ней неблагородно.
Кольцо ей нужно, – овладеть // И без того ей можно,
И в первый раз попался в сеть // Бездельник осторожный.
Она схватила хитреца // И, что всего несносней,
Лишила силою кольца // И пригвоздила к сосне».

Стихи, писал автор, как видите, не из благородных. И, «что всего несносней», ими восхищались многие его современники. Это тем более странно, что Раич писал их в то время, когда у нас была уже в полном расцвете блестящая Пушкинская школа.

О красоте подлинников по переводам Раича, разумеется, никакого понятия нельзя оставить. Критик 60-х годов А. Григорьев довольно метко назвал эти переводы «балладными пародиями». И сам Раич довольно скромно замечает о переводе «Освобожденного Иерусалима», что

В холодном севере поблек // Цветок прелестный юга…

Лучшие представители нашей критики невысокого мнения о даровании Раича. Белинский не жаловал его стихов, он говорил о них лишь мимоходом и не без иронии.

Н.А. Полевой считал Раича «посредственным стихотворцем». Он немало потешался в «Московском телеграфе» над смешными выражениями Раича, что и понятно:

Смеяться, право, не грешно // Над тем, что кажется смешно.

Насмешки Полевого даже вызвали отпор со стороны Воейкова. Но критические мнения бойкого автора «дома сумасшедших» не имеют серьёзного значения. Воейков был заурядный критик и к тому же ещё критик-хамелеон. Поэтому ни его похвалам, ни его порицаниям нельзя доверять.

//Заметим в скобках, что и Белинский вначале плохо отзывался о творчестве Пушкина, а потом переменил своё мнение. Так что всё относительно.//

Позднейший критик А.Григорьев снисходительно отнёсся к Раичу. Он не отрицает поэтического дарования С.Е., хотя о его переводах отозвался нелестно… При всех своих странностях как поэт, Раич симпатичен как человек.

Это был кроткий и бескорыстный мечтатель. Бескорыстие его даже доходило до донкихотства. Поэзия была для него святыней. Он не допускал и мысли, что этой «святыней» можно торговать. В этом роде с ним был характерный случай. Вербуя «стихотворцев» для смирдинской «Библиотеки для чтения», барон Брамбеус (Ф.И. Сенковский) обратился и к Раичу, соблазняя его хорошей платой. Певец «сердечной грусти» решительно отверг это предложение, заявив, что он вдохновением не торгует…

Издания полного собрания сочинений Раича не было.

Теперь уже нет и надежды, что оно когда-либо явится. С годами некрупное дарование С.Е. всё больше и больше приходит в забвение. Стихи его в наше время достать довольно трудно…

// Автор был неправ. Сейчас всё больше говорят о Раиче, как о поэтическом философе своего времени. См. нашу книгу «Кромское Поочье». Конечно же, хотелось бы, написать книгу о Раиче, если таковой нет. 8 апреля 2006 года.//

В своём собрании сочинений я уже напечатал биографию С.Е. Раича и исследование о нём. Всё больше признаётся талант Раича как педагога, как новатора. В Интернете есть материалы о Раиче. Но книги стихов С.Е. Раича до сих пор нет.

(С) В.И. Агошков.




© Copyright: Василий Иванович Агошков, 2013
Свидетельство о публикации №213060500023