СЛОВО К ЧЕЛОВЕКУ

ОТ АВТОРА

Ты слушал мир. И мир тебе в преданьях
Вещал, что жить — не полем, мол, блуждать,
Что в жизни есть три смысла: строить зданья,
Сажать деревья и детей рождать.
Ты дом построил, сад взрастил и сыну
Спел песнь о солнце в капле янтаря...
К тому же осчастливил половину...
И значит: жизнь свою прожил не зря...
Не зря того, что дом твой — пыль во хламе,
Не зря того, что сад твой — лишь зола,
Не зря того, что сын — мертвец в Адаме,
И — вы с женой — одно — разносчик зла.
Ты сердишься? Знакомься, это — я,
Агония предсмертная твоя.

I

Брось раздражаться, побори смятенье:
Так не постичь премудрость простоты.
Знай: сын не отпрыск, древо не растенье
И дом не зданье... но всё это — ты...
Ты в этой краткой жизни. До рожденья ж
Ты был стократ живее, чем теперь;
Но семенем греховного паденья
В тебя вселился самый злобный зверь,
Чтоб был ты ослеплённым темнотою,
И превознёс над душами тела,
И, наполняя вечное тщетою,
Стал прахом, как и все твои дела...
Нет, я не папа римский. Посему —
Внимай не мне, но сердцу своему.

II

Ведь сердце это компас самый лучший,
Коль только не нарушен в нём покой...
Но и на этот, столь обычный, случай
Всегда есть небо под твоей рукой.
О! Горе миру, коль стихотворенья
Должны тебе указывать на свет,
Но небеса твои в таком забвеньи,
Что хлеб пророка преломил поэт,
Хоть он и сам — под гнётом тёмной ночи;
И потому — ты с неба пыль сотри,
Открой с Начал и сопоставь сей очерк
Со Словом, пребывающим внутри.
Нет, не читай движения планет!
Источник неба на земле — Завет.

III

Теперь же, чтоб изгнать вовне тех лишних,
Чьим именам вне Книги Жизни быть,
Пускай с мольбы ко Троице Всевышней,
Начнёт поэт повествованья нить:
«К Отцу и Сыну и Святому Духу,
Чьи — Царство, сила, слава навсегда:
Дай ныне сердцу быть всецело слухом;
Чтоб с глаз лилась солёная вода;
Чтоб лестью не увлёк меня лукавый
В гордыню и безумство мудреца;
Чтоб я не принял и на иоту славы,
Ведя рассказ от первого лица;
И пусть сей текст, что горше, чем полынь,
Душою человек прочтёт. Аминь».


С Л О В О К Ч Е Л О В Е К У

очерк


Суди меня, Боже, и вступись в тяжбу мою
с народом недобрым. От человека лукавого
и несправедливого избавь меня…

Пс.42 — http://bibleonline.ru/bible/rus/19/42/

С использованием трудов
Свт. Игнатия (Брянчанинова)



ПРЕДИСЛОВИЕ

Вглядись, как этот мир великолепен!
Как он разумен и непостижим!
Смотри, природе коль закон потребен —
Сколь точен он, красив, коль нерушим.
Шесть тысяч лет за гранями познанья
Весь цвет людской грызёт гранит наук,
А в постиженьи капли мирозданья
Лишь ширится неведения круг.
А между тем от мая и до мая
Летает этот шарик голубой,
Уверенные мысли навевая,
Что он кружит отнюдь не сам собой,
Что всё во всём умно, что без Ума
Природа не творит себя сама.

I

И посреди бескрайности творенья
Находится особо человек.
Ты кто? Зачем тебе твоё явленье?
Куда уходишь через краткий век?
Вводим ты без согласия на землю
И против воли уводим, как раб.
И о судьбе своей — хоть зри, хоть внемли —
Не ведаешь. И — потому что слаб —
Прочь гонишь ужас мысли всеприметной,
Что и тебя пожнёт однажды смерть.
И действуешь при жизни, как бессмертный,
Не помня то, что не узнаешь впредь:
Что у тебя в груди растёт, свербя?
О! Тайна ты для самого себя.

II

Позволено ль открыться этой тайне
Уже сейчас, при этой жизни? — Нет!
И лишь отчасти в Истине бескрайней
Ты о себе узнаешь чрез Завет.
Отчасти — потому что при паденьи
С душой твоей смешался ядом грех,
Лишив тебя духовного воззренья
И самопонимания навек.
Ты стал душой дебело-недвижимой,
Когда облёкся плотию иной...
И всё же по любви непостижимой
Тебе познанье Истины дано.
«Что — Истина?» — предвижу я вопрос. —
Господь наш — Слово — Иисус Христос.

III

Ученье здраво только в Слове-Сыне
С основою в Евангельских азах.
Все прочие слова — плоды гордыни,
Великие лишь в собственных глазах.
Блудят во мраке самообольщенья
И заблужденья мира мудрецы,
Рождая произвольные ученья,
Куда, как в пропасть, падают слепцы,
Ведомые слепцами, что считают
Предположенья суетных умов
Основами, но гордо отметают
Реальную Основу всех основ.
Ты ж — тайна та, которую слегка
Приоткрывает Божия рука.

Часть первая.

Ты знаешь, что в начале было Слово,
И Слово было Божье, Слово — Бог.
И не бывало ничего иного
И никого, кто всё начать бы мог.
Ты также слышал и о том, что небо
И землю Бог в начале сотворил.
Не вне Себя, не там, где прежде не был,
Но — там, где Слово в вечность говорил:
Писанья богословы изучали;
И истину ты черпал в их труде,
Всё время упуская, что «в начале» —
Суть слова — не о том — «когда», но — «где».
Чтоб вскоре мыслью ты не занемог,
Познай душой: начало это Бог.

I

По времени ж Создатель безначален,
И ритм времён к Нему неприменим.
Итак, мы это сразу примечаем
И дальше — без повторов говорим.
И чтоб осознавать писанье верно,
Не забывай про вечности секрет:
Пространство, в коем время многомерно,
Но власть времён вся сведена на нет —
И называют вечностью, что тоже
Находится, как всё, внутри Творца,
Кто жизнь и начинает, и итожит
Любовью Духа Сына и Отца,
Кто — Суд и Милость, Друг и Господин —
И был, и есть, и будет триедин.

II

Чтоб Троицу ж познать в какой-то мере,
Придётся всё с подобия начать,
И — так, на человеческом примере,
Отчасти необъятное объять.
Читаешь ли ты ныне эту фразу,
Иль слушаешь, как кто-то говорит —
Почувствуй, что и человечий разум
Из трёх частей взаимных состоит.
Что — ум один без мысли? — тьма и бездна;
А мысли быть не может без ума;
Для совершенства ж — жизненно полезно,
Чтоб словом суть жила в себе сама.
И — чтобы разомкнуть сей дивный круг —
Ты воплощаешь слово в знак иль звук —

III

И вот тебе — твоё стихотворенье,
В котором ты своим стихам творец;
А сам — как Божий стих, а в Боге звенья —
Сын—Слово Мысль—Дух и Ум—Отец,
А Ум — как солнце, Мысль — свет, а Слово —
Потоки благодатного тепла…
...ни у кого таланта нет такого,
Чтоб Бога петь! но лишь — шептать: «хвала!»
Лишь — восхищать своё благоговенье
До праха у подножия Его;
И чтоб, почуяв вечность во мгновеньи,
Быть иотою Поэта Самого —
Искать всю жизнь — как узы разрешить,
Чтоб жить не в смерть, но, умерев, ожить.

СЛОВО ПЕРВОЕ

Почти как ты вещаешь, воплощая
Посредством слова мысли в плод ума,
Глаголет Бог, круг жизни просвещая,
И в мир произрастает жизнь сама.
И так, как — стих, всё создано и было.
Творенья ж из твоих и Божьих фраз
По разуму, по славе и по силам
Разнятся в бесконечность тысяч раз.
Твои стихи — сродни щепоткам соли —
Пассивно ждут, когда придёт их срок,
А Отче — одарил свободной волей
Твой дух и лучше выдумать не мог.
Однако прежде, для твоей зари,
Он приготовил колыбель земли.

I

Для этого в начале Бог и создал
Материю без формы и мерил,
Чем, по всесильной воле, прочный остов
Трёхмерного пространства предварил.
И время тверди потекло навстречу
Пульсирующей речкой световой,
И в утро начал превращаться вечер...
...и воплощать проект чудесный Свой
Ко дню седьмому Слово завершило.
Когда б то был не Бог, а кто другой —
Считали б мы, что отдохнуть решил Он,
Создав в покоях рая Свой покой,
Который был тогда — душа твоя,
Которой в дар и создана земля.

II

Ты ныне землю видишь в скорбной роли,
Когда стоит сожженье у дверей...
Совсем иной была она дотоле,
Как ты проклятьем стал для твари всей.
В земле до пресловутого паденья
Всё было и похоже, и не так:
В ней ни один живот не ведал тленья,
И хворей в ней не знал ни плод, ни злак...
Тот мир был тенью неба столь чудесной
И с небом столь чудесно совместим,
Что изъясненье будет вечной песней —
Лишь промысл Божий станет исследим...
И вот, Творец в венце творений двух
Соединил материю и дух:

III

Всё во вселенной Слово создавало
Всегда посредством действа одного,
Но для тебя такого было мало:
Ты принял и Дыхание Его.
И стал ты всех превосходящим храмом
С умом-престолом в сердце Божества;
За исключеньем Света — чистым самым.
И в рай перемещён был неспроста.
Себя ты смутно помнишь на востоке —
На первом тонком небе от земли;
Там — вертоград твой; и твои истоки —
В той — для тебя невидимой — дали.
Ты был одет там в столь святую плоть,
Что с Ангелом сравнял тебя Господь.

IV

Ты находился непрестанно в Боге,
Престол ума в себе отдав Уму,
Не находя в себе законов строгих,
Поскольку не был должен никому;
И наделён был чувствами такими,
Что наяву и духов зла видал,
И мог свободно сообщаться с ними —
До времени паденья — без вреда,
Ведь был от них надёжно защищённым
Практическим неведеньем греха,
Что пребывал на древе, превращённым
В запретный плод, приметный лишь слегка
Из-за того, что Ум тебе велел,
Чтоб ты плодов познания не ел.

V

Я слышу недовольства справа, слева:
«Как можно было так устроить сад,
Что рядом с древом жизни — смерти древо,
Чей плод ведёт кривой дорогой в ад!?»
Остановись, надменный обвинитель!
Чтоб сложную систему защитить —
И был необходим предохранитель
От зла, чтоб рай грехом не умерщвить.
Взгляни на мир: в системах примитивных —
И то предохранители стоят.
Неужто в технологиях предивных
Их нет? Иль Бог Умом слабей тебя?
Чтоб ты не превратил творенье в прах —
И был изобретён сей смертный страх.

VI

Ведь было в небесах отнюдь не ново
Желанье быть твореньем без Творца,
А ты был наделён той силой слова,
Что действует от Первого Лица...
Ты поступал своим произволеньем
И все созданья словом облекал;
Но произвол твой не был преступленьем,
Пока единой правды ты алкал —
И истиной чистейшей насыщаем
Всецело был, без примесей иных...
И оттого отчасти ощущаем
Тобой в тебе доселе тот родник.
О, человек! И впрямь ты был велик...
Тем будет тяжелей прозренья миг.

VII

И хоть столь скромно назван ты Адамом,
Что значит — «глина», но, в довес к венцу,
Объявлен был Господним вечным храмом,
Готовясь стать покоями Творцу.
Кого же избирать себе владыкой —
Ты был и остаёшься господин;
Лишь, исполняя замысел великий,
Не должен и не можешь быть один.
Ты сам в себе женою был удвоен;
И — с ней — был (одинаково святым)
Вместилищем духовным обустроен,
Которое не может быть пустым;
И был исполнен истины, пока
Сосуд свой наполнял из родника.

VIII

Да и само жены твоей созданье
Явилось созиданием основ:
Ты Богом погружён был в подсознанье —
Глубокий океан блаженных снов...
И был объят бесстрастьем непорочным…
И прежним оставался после сна;
И — облачил дар Божий словом точным:
«От плоти плоть, кость от костей, жена».
От всяких вожделений же утробных,
Чем ныне умножается народ,
Ты был далёк; от сих — скотоподобных —
В то время отвратился б даже скот.
Ведь Бог — бесстрастно, хоть и во плоти,
И множиться велел вам, и расти.

IX

Итак, смотри, каким ты был на входе,
И впредь каким ты пребывать бы мог:
Твореньем превосходным по природе,
По благодати ж Божьей — словно бог;
Тончайшим материальным, но духовным;
Из вечности, но с веденьем времён;
От дольных в сообщеньи до верховных...
Но, главное, чем был ты наделён —
Душою: без изъяна совершенным
Подобием и образом Творца,
Чтоб (более всех тварей) быть блаженным,
Навеки став обителью Отца.
К тому ж — был князем мира. Человек,
Ты править мог землёю вечный век!

X

Ах, дольный край, где ягодные рощи
Перемежали хлебные поля!
Мир без несчастий, катаклизмов... В общем,
Каким был ты, такой была земля,
Поскольку нижний мир был тенью рая,
Где ты в сосуд души слагал труды,
Слова с великой силой извергая,
Иль постигая счастия плоды...
И, сочетаясь триединством дивным
С Создателем и нежною женой,
Был сколь могучим мужем, столь невинным
В познании, что вхож в твой рай — иной,
Чья суть змеёй к жене твоей ползла,
Чтоб вскоре вам вкусить добра и зла.

ХI

В эпоху ту бродил в тени востока
Изгнанник неба рангом из царей.
Он в тело змия был внедрён до срока:
Так духов зла Бог заключал в зверей.
И хитрый змий вовлёк, что было силы,
Твою жену в лукавый разговор.
И через пару слов она впустила
В свой ум лукавство, зрячей став с тех пор.
«Скажи, краса, нельзя ль вам есть от сада?» —
Стал хитрый змий заботу проявлять.
«Всё можно нам. Лишь этот плод не надо —
Чтоб нам не умереть — употреблять» —
Ответила доверчиво жена
Без спроса у Всевышнего Ума.

ХII

И возмутился змий: «Нет! Не умрёте!
Добро и зло в познаньи столь сладки...
Но знает Бог: лишь их вкушать начнёте —
Враз станете, как боги, велики!»
И женщина по дьявольской указке
Нежданно стала думать об ином,
Впервые — без Божественной подсказки —
Рассматривая плод своим умом;
И поняла, что сладок лишь — запретный,
И не смогла не преступить запрет...
И отравила свой родник заветный...
И мглу в себе назвала словом «свет».
Родившись в смерть, тебя она звала
С собой во тьму. И плод тебе дала...

СЛОВО ВТОРОЕ

…змеились в теле вечного рассвета
Прожилки злом отравленных кровей:
Впервые — без Господнего совета —
Ты поступал по прихоти своей.
И, пищу смертоносную откушав,
Дух вечной жизни обменял на смерть,
Поскольку голос женщины послушал,
Престол Ума, увы, отдав за снедь.
Поверив слову совращённой трети,
Ты усомнился в Отчей правоте!
О Боже! тот, кто жив лишь в Божьем свете,
От света обратился к темноте!
Ты веру Слову заменил женой,
Соединённой в духе с сатаной!

I

Лишь только плод познания был съеден —
Постиг тебя духовный паралич;
Насколько же он был смертельно вреден —
Нельзя тебе, как боль бревну, постичь.
О! прежде, как дитя, о каждом деле
С вопросами к Отцу ты делал шаг.
Но в этот раз, болезнь почуяв в теле,
От Бога ты сокрыл себя во мрак.
«Ах, что с тобой случилось, мальчик милый!» —
Жалел тебя Господь. Но, словно тать,
Ты, находясь под гнётом тёмной силы,
Придумал — оправдания искать.
Ведь на престоле твоего ума
Уж восседал прелживый сатана.

II

Взывал Господь: «Ты в вельзевулье рабство
Вступаешь. А сего Я не хочу.
Прийми же Правду и отринь лукавство,
Впусти Меня, и вас Я излечу!»
Ответ твой повторять едва могу я:
«О нет! Не я виновен, но — жена!
И — Ты! Ты Сам мне дал жену такую!
И, значит, не на мне, на вас вина!»
«О девочка, спаси себя и мужа,
Отвергни ложь и Истину прийми!» —
Взывал Господь. Но ей не Бог был нужен:
«Не я виновна. Нет. Всё это — змий!»
И вздрогнула от зла земная твердь,
Твоим проклятьем облачаясь в смерть.

III

Впервые меж красот лугов цветочных
Проклюнулись колючки сорняков;
Впервые к берегам озёр проточных
Не добежали воды родников;
Впервые листик опалило солнцем,
И мушка испугалась паучка;
Впервые стала лужица болотцем,
И странный лягушонок съел сверчка...
А вы с женой пред Господом стояли,
Но пребывали в духе с сатаной;
И с каждой мыслью — больше отравляли
Себя и землю сущностью иной...
И горько прозвучал Господень глас:
«Ну, вот, Адам стал, как один из Нас ...»

IV

Познав добро и зло, не то что богом,
Ты даже больше малого не стал…
Но, сотворив весь мир себе острогом,
Впервые от работ своих устал…
И был отправлен с вышнего востока,
Чтоб, скорбь познав, пролить солёный пот,
Возделывая персть земли до срока,
Когда земля тебя к себе возьмёт.
И заповедал Бог — непостижимо
Твой вертоград от глаз твоих стеречь,
У входа в рай поставив Херувима
И пламенный вращающийся меч.
С тех пор слеза струится в твой исток,
Когда ты взор возводишь на восток.

V

Но самым тяжелейшим из последствий,
Случившихся, когда ты согрешил,
Явилась смерть. О! бедствие из бедствий!
Не просто смерть, но: смерть твоей души!
Ты скажешь: «Но душа моя страдает,
Болея болью. Всё ж жива она!»
О бедный человек! Она взывает
Так оттого, что — суть — погребена.
Она осталась без Святого Духа,
И нет Начала чистой жизни в ней.
Такое нечто немо, слепо, глухо…
Так — спиленное древо без корней:
Ещё листки на ветках зелены,
Но жизненного сока лишены.

VI

И так душа твоя поработилась
Греху и смерти с сонмами чертей,
Что сущность многократно разобщилась
В самой себе на множество частей:
Все мысли и слова твои восстали
Как орды друг на друга восстают;
А дух, душа и тело перестали
Суть принимать единую свою;
И с Евою вы стали — как чужие,
И Богу стал ты — словно злейший враг;
Ты позабыл, что вы когда-то жили
И веря, и дыша, и мысля в такт…
И в немощь ввергся ты, ведь силы все
Находятся в расстройства полноте.

VII

А было — все стихии покорялись
Тебе, когда желанья — чрез любовь —
Посредством силы воли устремлялись
Ко славе Божьей силой божьих слов.
От прежних сил в тебе нет даже тени:
Вся мощь желанья превратилась вдруг
В стремленья ненасытных похотений,
Замкнув все силы в свой порочный круг,
В котором разобщёнными мощами
Ты скорбно тлеешь от земных стихий
С какими-то бездушными вещами,
Как древний томик с надписью «Стихи».
О! Бесконечно можно слёзы лить,
Смотря на жизни прерванную нить!

VIII

Когда ж в тяжёлой кожаной одежде
Господь тебя на землю ниспустил,
Чтоб больше ты не видел так, как прежде,
И не имел могучих божьих сил, —
Ты, поселённый прямо против рая,
Чтоб всё же ощущать свой вышний град,
Жить начал, ежедневно умирая,
Со смутною мечтой — прийти назад;
И — помнить, что такие расстоянья
Преодолеть возможно лишь — всерьёз,
Идя прямой дорогой покаянья
Под проливным потоком горьких слёз.
Но, зная путь, ты прямо не идёшь,
Поскольку возлюбил сильнее ложь.

IX

Нарушив, что должно быть нерушимо,
Ты правило в себе укоренил,
Что ложь есть норма. И в таком режиме
Прискорбно зачинал свой ветхий мир.
Уже когда в тебе земная Ева
Родила смертных отпрысков двоих —
Второй был больше добр, чем лживый первый
И добрый первым смерть познал из них:
Восстал на брата брат от чёрной злобы,
Увлёк обманом в дол и отнял жизнь,
Как убивает в теле вирус, чтобы
Иметь болезнью в целом организм.
И мир плодил всё больше новых лиц…
И с каждым днём — всё более убийц…

X

И всё ж, хранимый Божием указом,
Хотя теперь о собственной судьбе
До вечности неведеньем ты связан,
Убить не можешь Авеля в себе.
А змий — хоть обратился князем мира —
Напротив — свой финал осознаёт;
И, претворяя сам себя в кумира,
В твоём сознаньи хаос создаёт.
И, пребывая мировым главою,
Тебя он жалит, ибо — паразит...
Но коль Дыханье Божие с тобою,
То Слово — змия в голову разит:
Ты ныне даже мог бы выгнать прочь
Того, кто до пяты Его охоч…

XI

Итак, став от Создателя созданьем
Свободным, стал в себе ты разобщён;
И — ввергнутый во время увяданьем —
В темницу злых желаний помещён.
В душе и теле не осталось места,
Где был бы ты вне власти сатаны;
И, смешанный собою с духом беса,
Навек был облачён в хламиду тьмы.
Ты — пусть невольно, но — погряз в заразе...
Но дьявол, при поддержке чёрных сил
Подобие почти обезобразив,
Господень образ всё ж не исказил.
Ты стал иным... но всё ещё похож
На бога, хоть и жутко толстокож

XII

И столь же жалок плотью, сколь ничтожен
В гордыне вельзевулова раба;
И тьмой до непотребств в себе низложен
Настоль, насколько связь с Умом слаба…
«Но почему ж насильно Бог дотоле
В нас не вошёл, чтоб свергнуть сатану
И — Господином быть? Но и позволил
Нам находиться в дьявольском плену?» —
Что, человек, взираешь исподлобья
И требуешь себе другой судьбы?
Творцу угоден образ и подобье,
А не подобострастные рабы;
Да: образ и подобие Творца,
А не слуга лжеца и гордеца.

СЛОВО ТРЕТЬЕ

А как помочь тому, кто верит твари,
Не веря Слову, Что даёт Творец,
И, не радея о верховном даре,
На зверя возлагает свой венец?
Как излечить того, кто Сердцеведца
Желает в заблуждение ввести,
И потакает устремленью сердца
Быть равным Богу? (Господи, прости.)
Ну что, понять ты этот текст не можешь?
Иль понял всё, но вновь себе ты льстишь,
Что он не о тебе? Иль — видишь всё же,
Что словно перед зеркалом стоишь?
Себя и знаешь, и не узнаёшь:
«Не я ли — тот гордец, что любит ложь?»

I

Так дьявол на тебя хитро влияет,
В тебя влагая помыслы свои,
И сонмами мечтаний обольщает,
Что будит ощущенья, как твои,
Которые греховно возбуждают,
Разгорячая и волнуя кровь,
И пламени волнами поглощают
Твой здравый смысл; и, набегая вновь,
Тебя лишают напрочь силы воли;
И здесь с тобой в игру вступает страсть…
И ты не видишь, что все эти роли
Играют бесы, чтоб твой ум украсть:
Чтоб в помраченьи ты себе решил,
Что грех свой добровольно совершил.

II

И только представленье завершится,
Своих актёров прячет сатана.
Когда ж душа грехами разрешится,
Ей кажется, что лишь на ней вина;
И — смело принимает наказанье
В самой себе остатками добра,
Считая, что вина — цена познанья;
И преступленье зрит, как часть себя…
Но вдруг греху находит оправданья;
Бунтует неизвестно почему;
А это дьявол вновь в твоём сознаньи
Творит спектакль, столь выгодный ему.
И, пребывая в сумрачном плену,
Ты вновь не веришь, веря не тому.

III

Глянь: сатана — тот самый падший ангел,
Восставший из гордыни на Творца.
Сей вельзевул был в небе в высшем ранге,
И — чтобы богом стать — искал венца…
И тут вдруг — ты — подобие и образ
Того, Кем он хотел быть… Оттого
Ползти на чреве за пятой, как кобра,
Чтоб жалить семя Евы — суть его…
А пищей для него стал прах. Ты ж — перстный —
Вкуснейшая на треть земная персть;
Едва ль душе какой-то неизвестно,
Что Сам Господь дал змию землю есть;
И потому ты должен умереть
На змиеву—твою земную треть.

IV

Однако, возлюбив в себе земное,
Ты перстность превознёс... А сатана
Внушил тебе, что нечто ты иное:
Не прах, куда душа погребена.
И ты льстецу поверил вновь: отрада —
Слыть мудрецом; а мудрецу видней:
Откуда он и кто… Всего-то надо —
Навек отречься от своих корней.
Но мало было сатане плененья
Души в могиле тела твоего:
Он возжелал ещё и поклоненья
Себе и злу, и образу его.
И в идолопоклонство ввергся ты
Посредством ненасытной суеты.

V

Нет, прежде — безусловно — истуканов
Он представлял, как истинных божеств,
То в виде недвижимых великанов,
То в образе вполне земных существ;
Но ныне ты уже не столь наивен
(Хотя и веришь в некий оберег) —
Поэтому и служишь бесам гривен-
Рублей… И превозносишь их коллег.
И, сделав сутью жизни попеченье
О бренной плоти, стал ты сутью плоть,
Погрязнув в непрестанных увлеченьях,
Чем доказал, что дьявол — твой господь.
Отвергнув Бога, стал ты почитать
Мирскую демоническую рать.

VI

И коли ты лишился Света в Духе,
Который прежде дух твой просвещал,
Твой бедный разум мглу своей разрухи
Подобьем просвещенья насыщал.
Соединив свой свет с бесовским светом,
Ты изобрёл в поддержку правд своих
Искусства и научные предметы,
Отождествив со здравым смыслом их.
И объявив, что Бог — лишь суеверье,
А — значит — сам себе ты нынче бог,
До неба превознёс науки зверя,
Поскольку ими лампочку зажёг;
И, обретя на дважды два ответ,
Сей правдой доказал, что Бога нет.

VII

Науки и искусства вместе стали
Твоё паденье величать «успех»,
И, сочетаясь, схемы изыскали,
Как приумножить просвещеньем грех.
Наука тьмой считает день вчерашний,
Искусство вопиет: «Show must go on!»
«Вперёд!» — и ты опять возводишь башню,
Что не достроил ветхий Вавилон:
В безудержном развитии прогресса
Волночастично взявшись описать
Миф эволюционного процесса,
Ты вкруг него стал с бубнами плясать,
К тому ж, посредством пролитых чернил,
Себя бесовским зельем опоил.

VIII

Гордыня усмехнётся, коль услышит,
Что мудростью своей землянин пьян,
Что мир лукавым просвещеньем дышит,
Как наркоман чрез опийный кальян.
Да: миру незнакома духа трезвость;
Учёность плоти в кратких временах —
Пред Господом — безумие и мерзость;
Вершина беснования она.
На книжных полках в суете вопросов
Ответы лишь усугубляют мрак;
Почти всегда художник и философ
Для истинных познаний — злейший враг,
Ведь, каждую в себе разведав пядь,
Ты сущности своей не смог понять:

IX

Где устье той реки, что из Едема
К тем четырём, что орошают рай,
Приносит воды жизни? — Эту схему
Ты в теле прячешь! Сердца суть познай!
Зачем ты учишь плоть, которой вскоре
Исчезнуть должно в вечностном огне?
Долготерпенью быть с тобой доколе?
Доколе говорить с тобою мне?
Коль слеп душою ты, то образ сада
Узри хоть в анатомии своей…
Ну? Видишь: плоть твоя — тень вертограда!
А рай — внутри тебя! Смотри, смелей:
Всю жизнь источник животворных сил
Незримо в тайне сердца ты носил:

X

Сквозь меч времён и мимо Херувима,
Течёт в твой дол Едемская река,
Давая сердцу жизнь неисследимо,
Чтоб орошали земли с высока:
Фисона тень, что в целом обтекает
Хавила тень, неся по кругу кровь
(Там — блодах, злато, оникс облекает
Твой дух в надежду, веру и любовь);
Второй в тебе круг кровообращенья —
Гихона тень, что обтекает Куш;
И две реки несут для очищенья
Посредством духа в сердце воды душ.
Ты плотью — и знамение небес,
И мир, где для тебя Христос Воскрес!

XI

Восплачь, что прежде ты, как тот язычник,
Себя губил, хоть, может, и крещён...
Ведь правда служит — словно пограничник,
Кем путь для лжи к спасенью воспрещён.
И веет повсеместно Дух бесплотный
Свидетельствами Слова Самого:
«Никто не ищет Бога… все негодны…
Нет в мире добрых, нет ни одного…»
«Христе, мой Бог!» — и милость разверзает
Завесу тьмы, что рай в тебе таит:
«…но всяк, кто имя Божье призывает,
Спасётся...», если в правде устоит.
Чтоб ты в себе смог сына предтворить,
К тебе — как к богу — буду говорить:

XII

...сын Божий! Ты находишь наслажденья,
Валяясь в смрадной нечисти грехов,
Когда Создатель в Духе возрожденьем
Тебе даёт достоинство богов!
Ты ж, отвергая Бога, избираешь
Достоинство нечистых и скотов!
Оставь болото, в коем пребываешь;
Очнись исповеданием грехов;
Умой себя раскаянья слезами;
Слезами умиленья убели;
И, в Отчий дом ведомый небесами,
Евангелия двери отвори;
Тогда услышишь Слово: «Блудный сын!
Вернись в своё Отечество». Аминь.





Часть вторая.

И С Х О Д Ы


Господь сохранит тя от всякаго зла,
сохранит душу твою Господь:
Господь сохранит вхождение твое
и исхождение твое, отныне и до века.
Пс. 120 — http://bibleonline.ru/bible/rus/19/120/



1

…и станешь ты искать, откуда Слово
В тебя нисходит. И учуешь дверь,
Что внутрь тебя ведёт; и примешь снова:
"Неверящим не будь, но Богу верь".
И распознаешь глас, душе знакомый:
"Отцом был послан к Деве Дух Святой,
И Слово стало плотию, чтоб к Дому
Явить тебе Путь Истины Собой".
И тотчас припадёшь всей силой веры
Во тьме себя к какому-то из мест,
Откуда голос тот: «Входи чрез двери,
Приняв ключи от них — суть — личный крест».
И ощутишь до сердца в тот же миг
И боль, и тяжесть немощей твоих.

2

И если ты в себе роптать не будешь,
Живя в слезах, молитве и посте,
То плоть свою к распятию приучишь,
И обветшают страсти на кресте.
Однако, только плотью или кровью
Никто не может выполнить Завет,
И вскоре осветит тебя любовью
Бесценно добрых заповедей свет.
И ты в преддверии себя очнёшься,
Мечтая разрешиться от оков,
Но тут же всею сутью ужаснёшься,
Узрев себя в обилии грехов.
И, осознав лукавство прежних грёз,
Раскаянно польёшь потоки слёз, –

3

Когда же твой фасад, дотоле грязный,
Очистится до светлого на нём, —
Ты чрез проём в себе крестообразный
Войдёшь вовнутрь себя, как в ветхий дом.
И ужаснёшься более, чем прежде:
Не из него ты слышал голос тот,
Который укрепил тебя в надежде;
Ведь дом твой полон скотских нечистот.
И ты, себя отринув, устыдишься,
Что смел к себе Святого призывать.
И вдруг — тройною силою потщишься
Дом изнутри слезами омывать.
И станешь ты, оставив в прошлом лень,
Себя, как стойла, чистить каждый день.


4

Ты много сил в борьбе с собой положишь
Для дела очищенья твоего.
И вскоре осознаешь, что не можешь
Своею силой сделать ничего.
В сей миг, как ясли, сделаются сердце
И всё твоё земное естество,
И ты в себе почувствуешь Младенца,
Узнав, что это было Рождество.
И вскоре смирну золото и ладан
Внесут в дом три восточных мудреца
И ты всем сердцем ощутишь усладу
В престольной зале дивного дворца.
И тут же ниспадёт с дверей запор,
И ты войдёшь во внутренний свой двор.

5

И сразу же наткнёшься на терновник,
Репейники да волчцы, что растут
Вокруг смоковниц. «Нужен здесь садовник!»—
Решишь ты. И начнёшь слагать свой труд,
Как храм возводят на горе великой
Из маленьких частичек день за днём;
И, прилагая силы все с толикой
К двора расчистке, сад увидишь в нём.
И в землю лягут зёрнышки. При свете ж—
Ты распознаешь семя правды в них.
И как-то, что и сам ты не заметишь,
Оберегая от растений злых
Ростки любви и веры и надежд,
Истреплешь ткани кожаных одежд.

6

И будешь ты в лохмотьях бренной плоти
Меж тёрна и смоковницы дерзать:
Растить добро, радея о работе,
И, веселясь, колючки обрезать.
И вскоре ты найдёшь в себе примету:
Трудясь над садом, радуясь цветам,
Привыкнешь в сердце обращаться к Свету:
«Дай мне увидеть: не сорняк ли там».
И, находя в себе ростки лукавства,
Их просто будешь извергать во вне
Своей души посредством Силы Царства,
Взрастающего деревом в тебе.
Все добрые прекрасны семена,
Но нет ценней горчичного зерна.

7

Ты будешь расчищать дворцовый дворик
До мест , где сад впадает в небеса,
Пока союз желания и воли
В тебе не станет волею Отца.
А чтобы ты в себе не превознёсся,
Но поминал исток своей вины –
Во плоть твою безжалостно вопьётся
Позорной тайной жало сатаны.
Исторгшись из оков бездонной ночи,
Невежество неверья сокрушив,
Приоткрывать начнёшь ты слух и очи
Евангелию верящей души.
И даже, столь же острую, как меч,
Произведёт душа прямую речь.

8

И проречёт без трудностей особых:
«Царь Сына женит и зовёт на пир
Всех — вдоль дороги в небо — злых и добрых,
И да спешит туда весь ветхий мир;
Идти ж не может этою тропою,
Кто Кровь Его не пьёт и Плоть не ест».
И, причащаясь, примешь ты собою
Уже не личный твой, но Божий Крест.
Познав, что прежде в панцире улитку
Напоминали ты и твой кресток,
Ты чрез крестообразную калитку
Вдруг, как на крыльях, взмоешь на восток.
И, влившись в сонмы Божьих образов,
Пойдёшь дорогой узкою на зов.

9

Встречая на пути своём просящих,
Ты не устанешь им благотворить
По мере сил, хоть толпы преходящих
«Ты расточаешь!» — будут говорить.
И, отдавая им — что им полезней,
Ответишь: «Делать благо — это Снедь.
Что мне до нищеты и до болезней?
В любви мне б недостатка не иметь».
И нечто, чем ты прежде тайно страждал
Подаст тебе, кому то суждено,
Как питие… …ответишь: «я не жажду:
Завет Господень — вот моё Вино».
Так могут только те, кто велики? —
Не сомневайся, станешь ты таким.

10

Не помня тяжкий крест пред первой дверцей,
Ты будешь восходить прямой тропой
За Словом Божьим вглубь просторов сердца,
Где Врат Двенадцать в Город Золотой.
И, подойдя извне в своей хламиде
Туда, куда весь век твой дух влекло,
Ты, будто бы гадательно, увидишь
Виденье, как сквозь мутное стекло:
На свадьбе в Вышнем Иерусалиме
Святые с Авраамом возлежат;
И светами чудесными над ними
Их Ангелы-Хранители кружат;
И Небесами льётся песня их:
"...Жених, грядёт Жених, грядёт Жених..."

11

И ощутишь ты, сколь внутри красиво.
Но в рубище входить туда не смей,
А скромно пребывай и терпеливо
У тех — в тебя распахнутых — Дверей.
И умывай лице твоё слезами,
Доколе не проступит через них
До сердца отражённый образами,
Известный лишь Отцу твой новый лик.
И брачные одежды в то же время
Получишь ты, как дар. И бренный мир
Спадёт с тебя в огонь, как злое бремя.
И Ангелами Божьими на пир
Введён ты будешь. И услышишь глас:
«Да будет званный избранным меж нас».

12

И Слова суть вкусишь, что мёда слаще,
Меж сонма в ризах, что белей, чем снег;
И там поймёшь, что сонм из возлежащих
Есть — Божий Сын Единый Человек —
И тело, и невеста Иисуса,
И вечностный народ, и брат Христа...
Итак, не бойся прежней жизни груза —
Начни свой путь с принятия креста.
И да пылает дух! да не остынет
В тебе любовь Любви, Господень брат!
Спеши пройти, пока ты ходишь «ныне»,
Все двери до порога Вышних Врат.
И да пребудет верою с тобой
В Пути Отец и Сын и Дух Святой.

*******
2012 г.
*******

Коль очерк этот выглядит убого —
Не сделай из словесника мишень;
Он сознаёт, что согрешает много,
А свят лишь тот, кто в слове совершен;
И коль в стихах увидел ты сужденья,
В которых суть — 'немного не того',
Ты прояви к поэту снисхожденье,
Простив за скудоумие его;
Исследовав Евангелие ж, братьям
Всенепременно правду сообщи.
И, поступая без лицеприятья,
Всегда во всём лишь Истину ищи,
Чтоб услыхать, закончив путь земной:
«...сын Мой, добро пожаловать Домой».