УБИЙСТВО А.С.ПУШКИНА И РАЗМЫШЛЕНИЕ О ДУЭЛИ

УБИЙСТВО А.С.ПУШКИНА И РАЗМЫШЛЕНИЕ О ДУЭЛИ
(К 210-летию со дня рождения Поэта)

Погиб Поэт! - невольник чести – Пал, оклеветанный молвой,…
М.Ю. Лермонтов

Почти все исследователи личности А.С.Пушкина невольно берут на себя, в оценке его последних дней жизни, и особенно дуэли, роль судьи. Сейчас, в наше время, в православной среде распространен взгляд на дуэль, как на нечто, безусловно, греховное. Особенно примечательны слова митрополита Антония Храповицкого высказанные в статье «Пушкин как нравственная личность и православный христианин»: «. . . почему же Пушкин, столь правильно уразумевший православно - народное мировоззрение, не мог не поддаться влиянию гнусного европейского предрассудка, унаследованного нашим обществом еще от эпохи рыцарей, и окончил свою жизнь на дуэли,…Предрассудок этот, узаконенный и Европой, и русским дворянством, а затем и всей интеллигенцией, ГОРДЫНЯ,…»
При всем уважении к сану и личности митрополита Антония никак, но могу разделить его мнение по вопросу о дуэли вообще и особенно его оценку дуэли с Дантесом, как проявления гордыни Александра Сергеевича. Тем более что называть предрассудком главнейшую греховную страсть, из которой произрастают все грехи, по меньшей мере, странно.
Однако данное высказывание митрополита Антония, как наиболее ярко и полно отражающее эту точку зрения, заставляет нас задуматься о смысле этого рокового события.
Начнем с дуэли. Почему этот «предрассудок» пришедший к нам “еще от эпохи рыцарей» оказался столь живуч? Ответ на этот вопрос, так же как и ответ на вопрос о сущности и смысле дуэли следует искать в истории. Что представляет собой, и когда возникла сама ИДЕЯ дуэли? Отдаленным прообразом ее, несомненно, служило противоборство двух избранных воинов во время войны, перед сражением. От исхода этого поединка нередко зависел исход сражения и войны в целом.

Краткая история дуэли

История же собственно дуэли, как поединка двух свободных граждан одного государства, ведет свое начало от судебных поединков, которые были приняты и на Руси и в Европе. Судебные поединки получили свое наибольшее развитие именно в эпоху средневековья, когда христианство было не просто религией или данью традиции, а составляло самую суть и содержание жизни средневекового человека. В Псковской и Новгородской грамотах 15 века упоминается о законных поединках в случае доноса сомнительного. «В Русской Правде,—пишет Н.М.Карамзин,—нет еще ни слова о сих поединках; но в ‚1228 году они уже были в России способом доказывать свою невиновность перед судьями, и назывались Полем.” (Н.М.Карамзин. История Государства Российского, т. 5,гл, 4/. Святитель Фотий резко выступает против подобного обычая, хотя он и допускался законами того времени. Убившего на Поле он считает убийцею и налагает на него 18-ти летнюю епитимию, убитому отказывает в христианском погребении, а тех священнослужителей, которые посмеют ослушаться сих предписаний, лишает сана.
Вряд ли, однако, можно согласиться со столь однозначным приравниванием судебного поединка к убийству. Ведь проводились они по велению Великого Князя, под строгим надсмотром судей, следивших за честностью противников. Если следовать подобной логике, то и палачи и даже воины православные также должны были быть отлучаемы от причастия и приравниваемы к убийцам. Что, кстати, иногда имело место в Римской Империи в самом начале распространения христианства. Вполне вероятно, что и сам святитель Фотий несколько изменил свое отношение к судебным поединкам. Грамота, в которой он столь резко выступил против них датирована I4I0 г.— самое начало его пастырской деятельности на посту митрополита Киевского, Владимирского, Московского и всея Руси. За последующие за этой грамотой 20 лет архипастырского служения, преисполненных великими тяготами и заботами, святитель, насколько известно, уже не возвращается к теме Поля. Между тем гражданские законы в этом отношении остаются неизменными. Надо полагать, что не один раз за это время проходили судебные поединки. Если бы святитель Фотий настаивал на своем ранее высказанном отношении к ним, то неминуемо возник бы конфликт между ним и Великим Князем Василием, но нам об этом ничего не известно.
В чем изначально был смысл судебного поединка? В случае, когда дело представлялось спорным, или суд был не в состоянии решить дело, за недостаточностью улик, решение вопроса возлагалось на Суд Божий. Для верующего человека считать, что “Бог не в силе, а в правде”, что Господь поможет даже слабому и неумелому победить опытного и сильного бойца, настолько же естественно, насколько с точки зрения атеиста глупо и нерационально. Однако если бы не было уверенности в правильности и справедливости Божиего Суда, то не было бы и самих судебных поединков узаконенных властью поставленных от Господа правителей, многие из которых сияют ныне в лике святых. Ведь правом узаконивать владеют лишь правители, которые даются народам свыше, а вовсе не Европа, дворянство или интеллигенция, как пишет митрополит Антоний.
Если же мы обратимся к причинам заставляющим людей доказывать свою правоту с оружием в руках, то увидим, что в подавляющем большинстве случаев речь идет о ЧЕСТИ и ДОСТОИНСТВЕ человека. И на этом необходимо остановиться подробнее,
“Береги честь смолоду”— именно эту русскую народную поговорку А.С.Пушкин выбрал эпиграфом к “Капитанской дочке” — одному из последних и самых значительных своих произведений. Ему, как историку, работавшему над “Историей Пугачевского бунта”, несомненно, были известны все вышеизложенные сведения и еще многое сверх того.
Нам отравленным гуманистическими, коммунистическими, демократическими идеями, гуманитарной помощью, сникерсами и сериалами, всем перестроечным беспределом, уже трудно осознать великое значение и подлинный смысл слова ЧЕСТЬ. Нам трудно воспринять в полном объеме слова Честь и Достоинство, относящиеся не к “гражданину Российской Федерации”, не к субъекту Конституции, а к Богосозданной ЛИЧНОСТИ реального, конкретного человека.
Что же для нас ЧЕСТЬ? В лучшем случае проявление правдивости, порядочности, ответственности. Но слово ЧЕСТЬ восходит также к слову ЧАСТЬ. Человек как часть своей семьи, своего народа, своей Родины. Часть Божьего мира и часть Тела Христова. И поэтому любое умаление личности и достоинства человека, любая насмешка и насилие над личностью - это насмешка над всей семьей, всем народом. Это посягательство на Родину, посягательство на Образ Божий, на самого Христа. Ибо Честь от Бога дается. И если человек предпочитает смерть бесчестию, то это значит, что он предпочитает умереть, но не дать запятнать Образ Божий. Вот что означал в те давние времена смысл судебных поединков.
Нам, конечно, сейчас гораздо важнее комфорт и спокойствие /и телесное и душевное/, поэтому мы никак не реагируем на повальное сквернословие на улицах, надменность и полное презрение по отношению к нам сегодняшних “хозяев жизни», разъезжающих в лимузинах, БМВ и Мерседесах, под охраной здоровых парней, продавших свою душу и тело ради куска хлеба. Мы боимся задеть не, только их автомобиль, но даже любимую собачку троюродной сестры секретарши старшего помощника какого-нибудь дельца или банкира.
Так что речь у нас сейчас идет о вещах забытых и малопонятных, однако, необходимых для верной оценки истинного облика нашего национального Гения. Гения, которого сейчас хвалят почти все, но опять же почти все стараются (может быть даже из-за ложного стремления к объективности) найти в нем и негативные стороны. Особенно при этом достается дуэли.
Итак, вернемся к нашему историческому очерку. Постепенно судебные поединки все более переносятся в область сведения личных счетов двух сторон отстаивающих свои понятия о Чести и Достоинстве, а часто и праве собственности, без участия государства. Вполне понятно, поэтому и запрещение дуэли государственной властью большинства стран Европы, как явления, которое государство более контролировать не может, и представляющем опасность для его граждан.
Петр 1 вводит дуэли в русскую жизнь уже в европеизированном виде, но еще сохранившими свою основную идею—Честь. Не будем сейчас вдаваться в сложные взаимоотношения свободы, чести и достоинства каждой отдельной личности и государства. Они далеко не однозначны и могут даже находиться в антагонизме. Рамки этой статьи не позволяют подробно осветить этот вопрос. Он достаточно подробно, но далеко не исчерпывающе, освящен в работах И.А.Ильина. Здесь же необходимо заметить, что жизнь в своем многообразии, невозможно уложить ни в какие рамки, даже самого совершенного закона. В любом, самом совершенном человеческом учреждении наш извечный враг найдет слабое место. Так и в судебных поединках и сменивших их затем дуэлях, часто вместо стремления к справедливости, защите Чести, готовности пожертвовать собой ради обиженного и униженного проявлялась гордыня, тщеславие, азарт, гнев и ненависть. Продажные бретеры предлагали свои услуги влиятельным заказчикам для устранения соперников и неугодных лиц. Мрачная эпоха Возрождения язычества приучала вспоминать о Создателе только в самых крайних случаях. Если же смотреть на поединок как на чисто спортивное состязание, забывая о Высшем Судие, то, конечно, сильный и опытный боец всегда победит слабого и неумелого. Именно это и стало происходить и, в свою очередь, еще более отделило первоначальный ВЫСШИЙ СМЫСЛ поединка от его реального воплощения. Ко времени А. С Пушкина дуэль уже выродилась в основном в сведение счетов полулегальным образом. Однако именно слово ЧЕСТЬ побуждало рисковать своей жизнью и искренних искателей правды и служило прикрытием гнусных замыслов других.

Невольник чести

Обвинение в убийстве на дуэли серьезно и основательно, только если не принимать во внимание, что убийство грех не только потому, что тварное создание прекращает жизнь, данную Богом другому созданию, а в первую очередь, потому что утверждает агрессию и победу зла. Поэтому человек убивший убийцу может быть виновен перед законом, но чист пред Вышним Судией. Все зависит от расположения его сердца. В первую очередь это касается православных воинов. «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Иоанн. 15, 13). Любой человек, именующий себя православным христианином, не должен равнодушно или малодушно проходить мимо творящегося беззакония, но обязан защитить и спасти невинного или беззащитного. Обязан, невзирая на охранников, оружие и крупные личные неприятности. Подробнейшим образом это рассмотрено в работе великого Русского философа И.А.Ильина «О противлении злу силою».
Теперь с позиции всего вышеизложенного вернемся к роковой дуэли А.С. Пушкина с Дантесом. Совершенно очевидно, что Поэт, решившись на этот шаг, не свою гордыню или ревность тешил (Александр Сергеевич был совершенно уверен в верности жены), он защищал ЧЕСТЬ и ДОСТОИНСТВО своей супруги. В то время, и в той среде любое другое поведение /особенно излюбленное современным миром судебное разбирательство/ было бы унизительным и означало бы виновность Наталии Николаевны в супружеской измене.
Именно эти условности высшего света заклеймил М.Ю.Лермонтов своими бессмертными строками. Вообще стихотворение «Смерть Поэта», при внимательном прочтении, недвусмысленно указывает на спланированное убийство и заговор. Только что имена прямо не называются. А уж Лермонтову, как современнику, были известны все обстоятельства дела, в том числе и такие, которые упорно замалчивались из страха или коньюктурных соображений. Вот только Лермонтов молчать не стал, хорошо зная свет и цену его благосклонности, за что и поплатился, сначала ссылкой, а затем и своей жизнью. Кстати, история дуэли М.Ю.Лермонтова еще более загадочна и требует отдельной статьи.
Если же мы внимательно изучим все дошедшие до нас свидетельства о событиях октября—декабря I836г. и января I837г., сопоставим и проанализируем факты, то совершенно очевидным станет тщательно спланированный заговор убийства Поэта под видом дуэли. Исследователи творчества А.С. Пушкина Б.А.Васильев, М.М.Дунаев и многие другие признают, что в 30-е года гений Пушкина вырос до вселенских масштабов.
Перешагнув заблуждения своей бурной молодости, он открыто и последовательно стал провозглашать истинно христианские, православные идеи, не принимавшиеся тогда многими представителями высшего света. Вместе с тем он критиковал и революционные идеи своих товарищей – декабристов, атеизм и цинизм Вольтера и Радищева, французскую революцию. Пушкин создает такие великие произведения как «Путешествие из Москвы в Петербург», «Последний из свойственников Иоанны д,Арк», «Капитанская дочка». В своем последнем письме Чаадаеву он пишет: «…клянусь честью, что ни за что на свете я не хотел бы переменить отечество, или иметь другую историю, кроме истории наших предков, такой, какой нам Бог ее дал». Издаваемый Пушкиным журнал «Современник», был глазным бельмом новых реформаторов и тайных заговорщиков, которые после подавления восстания декабристов затаились, но отнюдь не исчезли. И лучшее доказательство их злобной деятельности – спланированный заговор против великого поэта, с целью опорочить и выставить его на посмешище, а если не удастся, то и уничтожить физически. О непростых, а затем и враждебных, взаимоотношениях Пушкина с масонством писали в своих работах В.А. Пигалев и Б.Башилов.
«Усыновленный» (при живом отце) Геккереном Дантес, на самом деле его любовник. Совершенно цинично, для достижения своей главной цели женится на сестре Наталии Николаевны - Екатерине. Главная же цель – скомпрометировать Наталью Николаевну и самого Пушкина, а для этого нужно приблизиться к ним под видом родственника, для полной свободы действий. Главные действующие лица: Геккерен, Дантес, Бэнкендорф - все члены масонских лож. О дуэли было известно заранее самому Государю Николаю I. Он дает приказ Бэнкендорфу послать жандармов для предотвращения поединка. Геккерен - любовник Дантеса, (которому почему-то сразу становится это известным!) убеждает Бэнкендорфа не исполнять этого приказа; что тот, предварительно посоветовавшись с княгиней Белосельской (!?) и делает, послав жандармов в другую сторону. Внешние события дуэли нам хорошо известны из многочисленных свидетельств очевидцев, Не будем их повторять. Но есть один малоизвестный факт. Писатель и поэт Михаил Анчаров, искренний почитатель гения А.С.Пушкина в повести “Стройность” рассказывает о проведенном в 60-е годы нашего века эксперименте. Взяли пистолет того времени и той же конструкции, как и тот, из которого пришлось стрелять Александру Сергеевичу. Закрепили его на том же расстоянии, с которого был произведен выстрел в Дантеса, от пуговицы мундира того же образца, в какой был одет Дантес. В результате пуля пробивала пуговицу насквозь. Т.е. ни о каком «рикошете» не могло быть и речи. Если мы вспомним, что имеем дело с людьми, для которых слова Честь и Достоинство, справедливость - пустой звук, а высшую ценность представляет сохранение своей шкуры, то станет очевидным, что гомосексуалист (или по современному бисексуал) Дантес должен был предпринять меры по сохранению личной безопасности, безопасности своего драгоценного тела. Возможно, он надел под мундир кирасу, а может еще что-нибудь, понимая, что от снайперского выстрела Пушкина он вряд ли спасется. В голову стрелять было не принято, так что все было продумано до мелочей.
Одного не учли заговорщики, что их имена станут символом позора и черного злодейства на все времена. Сейчас, спустя почти 200 лет мы видим лишь великую фигуру Александра Сергеевича, рядом с которой его недоброжелатели и враги похожи даже не на лилипутов, а на червей, копошащихся в навозной куче политических страстей и штампов. И снова приходят на память бессмертные строки:
Я памятник себе воздвиг нерукотворный….