Ботинок

Ботинок
В городе случилась беда: исчез главный начальник. Ну, просто как в воду канул. Люди шептались на улицах, как-то притихли, никто не знал, как жить дальше. Какой-никакой, начальник-то был, а значит, и жизнь текла спокойно и размеренно. Возводили заборы, закладывали фундамент зданий, ломали асфальт, проводили водопровод, меняли трубы, заливали асфальтом, потом снова его ломали, открывали люки на тротуарах и месяцами наблюдали: кто же, наконец, туда упадет. А когда что-то случалось, оттуда сверху раздавался начальственный окрик, и все снова начинали копошиться: ломали заборы, меняли фундамент, запаивали люки... И вот трагедия, беда, начальника не стало.
Все бы погибли, если б не Сема Серенький, собиратель старины и всякой премудрости. Он целыми днями ходил по помойкам и подбирал всякую рухлядь: то дверную ручку, то старую книжку. А тут он нашел старый кожаный ботинок 44 размера. Ботинок был милицейский форменный с медными застежками, с толстой ребристой подошвой, прочный и надежный как вся советская милиция 30-х годов. Вот только беда, ботинок был один, хоть и на правую ногу, да еще он, как говорится, “манной каши просил”. Спереди у него, где носок, зияла огромная щель, по краям которой торчали гвозди, ну прямо как пасть какого-нибудь крокодила. Явно этого крокодила стоило отнести к дантисту, зубы-гвозди были кривые, неровные, ржавые. Но Сема Серенький все-таки взял этот номенклатурный ботинок и пошел с ним Карбюраторной улицей. Шел он так, шел, да тут милицейская машина остановилась: ﷓ Чо это у тебя, ﷓ спросил сержант. - Да, вот несу, ﷓ сказал Сема. ﷓ Вижу, что несешь, дай-ка сюда это. - Сема покорно отдал, ведь органы правопорядка просят.
Зачем сержант взял этот ботинок, он и сам не знал, просто какая-то сила его подтолкнула. Положил на заднее сидение и поехал. А ботинок грозно так пасть разевал, вот-вот кажется укусит. Из пасти еще язычок торчит, черный такой кожаный. У сержанта был свой начальник. Тот увидел ботинок, взял его и стал рассматривать: - Это оно вон чего, однако, ботинок. - Да и сам не зная зачем, милицейский начальник сунул этот ботинок себе в портфель, и побежал в городскую администрацию отчитываться о пойманных жуликах, многоженцах и прочих аферистах. Там в кабинете открыл портфель, чтоб бумаги вытащить, тут ботинок наш и вывалился прямо на ковер в приемной под ноги секретарши. Та аж взвизгнула, а потом схватила ботинок, обтерла его своим джемпером и побежала к заместителю. Начальника самого не было. Он несколько дней как исчез. С этого в городе беда-то и началась. Заместитель увидел ботинок в руках секретарши, схватил его, и сам, не зная зачем, на стол главного начальника поставил. Ну и видок получился, я вам скажу. Справа скоросшиватели, папки с деловыми бумагами, слева телефоны, факсы, принтеры, ФЛЕШКИ, а посередине он. А ботинок надо сказать уж не ботинок вовсе, а самый настоящий начальник, суровый, глаза злые, острые, как две сигаретины торчат и тлеют так свирепо, пасть огромная, язык вывалился, взяток так и требует. Заместитель обомлел, отшатнулся назад, забормотал: ﷓ Не извольте беспокоиться, все в лучшем виде будет. К концу квартала освоим и метраж, и километраж. Заборы починим и трубы закопаем. А ботинок как застучит по столу, аж ФЛЕШКИ с него посыпались.
Так в городе появился новый начальник. И жизнь вошла в прежнее русло: есть кому пожаловаться, есть чего бояться. Ботинок же рос за своим рабочим столом. У него уже животик появился, как положено всякому начальнику, да и на ботинок он все меньше похожим становился. Шляпу стал носить, костюм. Вот только вместо галстука шнурки от ботинок повязывал, да еще секретаршу как-то укусил гвоздями. Ну да ничего, ему лучший дантист города фарфоровые вставил. То ли улыбается, то ли скалится - не поймешь. Ну да кто не поймет, а кто и сообразит. С чего он улыбаться будет, наверняка донесли, как страховую медицину разворовали. Надо значит подарочек нести, ублажить.
Если какое безобразие учует, то как зарычит: ﷓ Затопчу! - У нарушителя аж поджилки трясутся, ведь и правда затопчет, ему не привыкать. Еще грозный начальник начал кадровые перестановки осуществлять. Всех городских сапожников своими заместителями сделал, а уж местная обувная фабрика так вообще его покровительством пользовалась. Указ он издал, чтоб все щи лаптем хлебали, даже в номенклатурной столовой, а каждое утро по радио разные “топотухи” звучали и вот эта еще: “Вы, слышите, грохочут сапоги...” Начальник как услышит, ласковым становится. Ну, вообще зажили горожане как люди. Да тут новая беда: ботинка в министры выдвинули. И опять все дела на зама свалились. Снова все по швам стало расползаться. Одна надежда на Сему Серенького. Вот он на городской свалке копается, авось чего и подыщет. Да вот только где такого начальника взять, каким был ботинок? Ведь он всегда правый был.