МОМЕНТАЛЬНЫЙ СНИМОК

Однажды вечером зашла к нам в гости родная теща кофию выпить и прочее.
Мать, дочь и собачка матери по кличке Кнопа выпивают кофий (правда, собачка кофий не пьет, а лишь наблюдает за выпивающими) обсуждают вопросы внешней и внутренней политики одного из дружественных нам семейств, разговаривают о погоде, а потом слышу я в свой адрес голос свыше, то есть с кухни:
- Дорогой, зайди пожалуйста к нам, мы тебе откровение сообщим.
Захожу.
- Завтра по такому-то адресу будет выставка собак и кошек из приюта под девизом "Обрети друга". Давай, сходим, посмотрим.
Я подумал и согласился.
Назавтра приехали мы по указанному адресу. Первый этаж офисного здания, пустой и унылый, без отделки и даже приличного освещения. Дюжина клеток, в пяти из них - по десятку кошек, в остальных - собаки.
- Вот, посмотри, какие милые собачки, какую ты гипотетически мог бы взять? - говорит мне жена.
А у меня настроение в тот день было паршивое, ну я и ответил, как положено:
- Никакую.
- И правильно! - радостно поддержала меня теща, собачку которой я регулярно прогуливаю на свежем воздухе, когда теще не хочется, - нам на две семьи Кнопы хватит.
- Да это я в шутку сказала, - пожала плечами жена, потому что знала о моем отношении к дикорастущим животным, - и вообще, я же ничего тебе не предлагаю, мы просто так сюда тебя пригласили, потому что суббота, а на дачу ты ехать не хочешь.
Жена была права - на дачу я ездить не просто не люблю, а терпеть не могу: часа полтора торчать в пробках, чтобы полдня покосить траву ревущей газонокосилкой, пообедать под яблоней, с которой регулярно падают мелкие недозрелые плоды непременно мне на голову и уже в сумерках вновь преодолевать пробки уже в обратном направлении - радость очень разбавленная.
Но и четвероного друга заводить у меня потенции пока не образовалось.
Однако бес противоречия взыграл во мне и я, как это часто бывало и прежде, решил "назло бабушке отморозить себе уши". Решил, но промолчал об этом, приняв за основу постановление, что первая жучка, которая меня облает и станет моим четвероногим другом.
Подошли мы к первой клетке. Там четыре добродушных псины вертели хвостами, тыкались мохнатыми лицами в металлические сети клеточных стен, повизгивали и выражали своим видом желание поговорить.
Во второй клетке были собачки помельче и побойчее. Две черных, рыжая и белая. Все четверо - женского пола. Одна из черных лежала в дальнем от нас углу и о чем-то, надо полагать, размышляла. К нам была обращена ее блестящая спина.
Три мокрых носа высунулись в ячеи сетки и дали себя погладить. Три разноцветных пары глаз ждали счастья. И лишь четвертая собака фригидно молчала.
Меня такое равнодушие обидело. Я обошел клетку и встал, как лист перед травой, перед мордой философствующей жучки. Жучка приоткрыла карие глаза, опушенные длинными черными ресницами, дважды моргнула, потом подняла голову и, увидев, что я проявляю к ней интерес, резво вскочила на ноги и залилась лаем, подробно объясняя мне на своем языке, какая я сволочь, потому что нарушил покой ее уединенного размышления. Черный хвост собачицы вращался, словно пропеллер воздухоплавательного аппарата братьев Райт, в запале жучка присела на задние лапы и продолжала поносить меня по полной программе.
Подошла девушка-волонтер, присматривавшая за собачьим контингентом.
- Яна, что с тобой? Тебя же не видно и не слышно в приюте, а тут... Чем Вы ее напугали? - укорила меня юная кинологиня.
- Я её беру.
- Ой, как здорово! Она очень добрая и тихая собака, это с ней что-то непонятное произошло, - заволновалась девушка, - если собака не понравится или не подойдет Вам, Вы можете вернуть ее нам обратно.
- Не верну!
- Сейчас мы оформим документы. Можно Ваш паспорт?
- Паспорта нет, есть водительские права.
- Очень хорошо. Давайте права, мы сейчас все оформим! Марина, подойди, Яну берут, - позвала девушка свою напарницу. Напарница была ветеринаром и подошла уже с ветеринарным свидетельством собачки Яны. Я протянул свое водительское удостоверение и, в ожидании оформления собачьих документов, пошел к жене и теще, которые рассматривали кошек.
- Ну что, поедем домой, дорогой? - вежливо спросила жена.
- Ага, через десять минут и тронемся. Вчетвером.
- В каком смысле вчетвером? - напряглась уже теща.
- Четвертой будет Яна.
- Кто это? - покосилась на меня жена.
- Собака.
- Ты с ума сошел! Прекрати свои дурацкие шутки!
- Никак нет - теперь у нас будет друг, собачка Яна. Правда это имя ей не к лицу. Надо будет переименовать девушку.
- Ладно, мужчина, оставьте при себе свой юмор... - сказала мне жена уже не так твердо, а с долей сомнения в голосе.
- Господин N, который берет собачку Яну, подойдите к столу администратора, - раздалось из динамика.
- Пошли, это нас, - пригласил я родственных мне женщин.

Собака Яна самостоятельно забралась на заднее сиденье, легла, уткнувшись носом в левую дверь автомобиля, и замерла в ожидании своего будущего. Полуобморочные жена и теща молча погрузились рядом с собакой и молчали аж до самого дома.

Вечером жена сказала мне:
- Дурак ты, боцман, и шутки у тебя дурацкие, - а потом добавила, - в том числе поэтому я тебя ... терплю, - и чмокнула меня в губы.

Собака Маня, она же Яна по паспорту, спала на коврике в углу. Левая манина нога, одетая в белый чулочек, слегка подергивалась.

Я погасил свет.

КОНЕЦ