Затяжной декабрь 79

У войны чёрно-белые краски,
Нет оттенков и полутонов.
Я решил. Да какие отмазки?
Однозначно, без всяких понтов.

Всё обдумал, мой выбор суровый,
Шаг за шагом к победе идти.
Вытри слёзы, ведь я же фартовый!
Возвращусь я, ты верь, меня жди…

И уходят мужчины в пространство
Где растаяли чувства, как дым.
В бой вступает армейское братство
Полк, дивизия, все – как один.

Непростая мужская работа
Бить врага на пороге страны.
Жизнь любимых и мира заботы
На военный алтарь отданы.
Наталья Кушнир

Затяжной декабрь 79

Наша семья в преддверии Афганской войны переехала жить в город Безмеин, Туркменской ССР, в город-спутник столицы – Ашхабад. И мне тогда было неполные 15 лет.
По окончании Великой Отечественной войны в государств, расположенных вдоль границ СССР не было вооружённых конфликтов. Это было наша привилегия, право нашей страны – победителя фашизма, заплатившего за эту победу десятками миллионов жизней своих граждан, на безопасность и спокойную жизнь советского народа.
Туркменскую ССР от Ирака и Афганистана разделяли горные массивы – хребты Копет-Даг на юге и Кугитанг-Тау с юго-востока. И поэтому всё, что происходило по ту сторону гор с настороженностью и опаской воспринималось нами, жителями союзной республики. К тому ж ходили легенды о существовании подземных рек, пещер, тайных троп по ущельям, через которые можно проходить горные хребты на смежные территории.
В Афганистане начался внутренний конфликт, где одна из сторон исламистов-моджахедов получали политическую, финансовую и военную помощь от пакистанских, саудовских, штатовских, китайских властей.
Могли ли эти обстоятельства обеспечить безопасность и интересы нашей страны?
Начиная с 1978 года началась гражданская война в Афганистане, шла война интересов в регионе.
Неявную напряжённость декабря 1979 года усугубляла субтропическая континентальная зима. Ветреная, дождливая, пасмурная, холодная, до минус 15. Но больше всего нас тяготило в это время года отсутствие солнца, ведь в течении более 9 месяцев в году оно грело, припекало, порой и жарило .
В этой мрачной атмосфере началась Афганская война, если быть точной: ввод Ограниченного контингента советских войск для оказания интернациональной помощи афганскому народу по просьбе правительства Демократической Республики Афганистан.
Было объявлено о мобилизации на войну и резервистов, тех кто в прежние годы отслужил в рядах Советской Армии, и числился в запасе. Среди них оказался и мой отец Иван Иванович Журавлёв, в то время он работал водителем на новеньком бензовозе, и он со своим автомобилем поступил в распоряжение 40-ой Армии в составе Вооружённых сил СССР.
Папа быстро собрался, в советское время часто проводили учения резервистов на срок от несколько дней до двух недель.
Но на этот раз в нашем доме поселилась печаль и тревожное ожидание. От папы не было известий всего несколько дней, но мне помнятся переживания, продолжительностью около месяца. Приближались новогодние праздники, но на душе было мрачно и тоскливо.
Вечер в декабре в этих широтах наступает также рано. В дверь постучали. Я поспешила открыть. На пороге стоял солдат в серой армейской шапке с кокардой, в серой шинели, подпоясанной кожаным ремнём с золотой пряжкой, в начищенных до блеска кирзовых сапогах и с особой статью – военной выправкой. Когда он снял шапку, я узнала отца.
– Мама, это папа пришёл! – успела выкрикнуть я.
Мама впервые за эти дни ожиданий расчувствовалась. Она уткнулась лицом в отцовскую шинель, пыталась рассказать, как сильно она переживает за него…
– Нас сегодня отправляют… Вот отпустили попрощаться, – сказал отец.
У меня же в один миг перед глазами пролетели сюжеты всех фильмов, в которых провожали на фронт своих любимых родных и близких. Я впервые ощутила, что такое война и она оказалась так близко, у самого сердца. Мне было горько, на глазах навернулись слезы, но я себе, как старшая в семье, не позволяла показать их. Нужно было сдержать переживания, я отвернула лицо в сторону и, как мне казалось, незаметно вытерла слезы с глаз.
В папа не проходил в комнату, так мы и прощались с ним в узком коридоре. Он отпущен попрощаться с семьёй перед отправкой эшелона с техникой и личным составом к новому месту дислокации воинской части.
Тягостные дни грусти и переживаний казалось были бесконечны. Потом пришёл конверт, на котором значился приграничный город Термез. Папа в письме успокаивал маму, что жив-здоров, всё нормально… Но что он мог нам ещё сообщить? Мы понимали, что о многом говорить нельзя.
Получив весточку мама немного повеселела. Мы стали вместе обсуждать и папино письмо, и нашу жизнь, пока папа там. В городе у многих знакомых женщин мужья были так же призванными резервистами на афганскую войну. Подруги общались, обменивались вестями и страх за судьбы любимых у них немного убавлялся.
Тянулись тихие и грустные дни, чувство возможной беды было всегда с нами.
Солнце уже повернулось к лету, с каждым днём ярче светило в наши окна. Печально ожидание настолько тяготило мою юную, взрослеющую душу, хотелось праздника жизни. В какой-то момент эти мои ощущения достигли апогея, мне хотелось нового что-нибудь, ожидание возвращения отца было нестерпимо тревожным.
Почему-то запомнила эпизод, который вселил уверенность, что скоро отец вернётся. В тот день я мыла и пересаживала комнатные растения, некоторые стебли нужно было обломать, и для прорастания корней положила их в стакан с водой.
Солнечные лучи упали на этот маленький букетик зелени на столе. В доме среди печали и тревог эти веточки засветились необыкновенным светом жизни и весеннего обновления. В душе зародилось чувство предстоящей радости.
Ранним утром мы были разбужены шумом остановившейся во дворе машины. Через мгновения стук в дверь и долгожданная встреча, вернулся отец! Он был растерян немного, но счастлив. Мы были чрезвычайно рады его возвращению. Он привёз нам подарки, которые выменял за продукты в Термезе на местном рынке. Тогда мы впервые познакомились с японскими товарами: автоматическими трёхскладными зонтиками, яркими, с люрексовой нитью платками и другими безделушками, вроде щипчиков для ногтей в форме брелоков. Под вечер в комнате, которую назвали залом, мы все слушали отца. Он рассказывал, о том, что видел там, на войне.
Рассказывал о новых формах транспортировки ГСМ (горюче-смазочных материалов).
– На МАЗ площадку расстилали резиновый резервуар и закачивали в него ГСМ. В случае прострела его пулей или сколком отверстие просто затыкалось заглушкой…видел офицера, все подумали, что он пьян в стельку, а он один выжил из группы десантированных. Он еле держался на ногах и свалился там, где его высадили из машины. Он сидел долго, не мог прейти в себя… Потом мы узнали, что наших солдат сбросили с самолёта, что бы они захватили объект. А афганцы, интересы которых были призваны защищать советские воины, расстреливали их в воздухе. У советских военнослужащих приказа открывать огонь не было...
Когда я, девчонкой, слушала рассказы отца об афганской войне, пересказы друзей и знакомых возникало понимание несправедливости этой войны. Тогда меня мучил вопрос, что опять наши солдаты погибают зря, по вине военачальников, ошибок и нестыковок командования? Мне было жалко ребят, не на много были старше меня.
Мужчины умеют молчать о войне. Предполагаю, что моего папу (отца троих дочек) не пускали в Афган, туда, где шли ожесточённые боестолкновения.
Шли годы затянувшейся войны. Возвращались солдаты - интернационалисты, израненные душой и телом. На городском кладбище появилась целая аллея с могилами ребят, погибших в Афганистане. Это война была войной моего поколения.

Прощайте горы, вам видней,
Кем были мы в краю далёком.
Пускай не судит однобоко,
Нас кабинетный грамотей.

Игорь Морозов, автор песни «Мы уходим»

Но что бы не говорили, советские солдаты, честно исполнившие свой долг, следуя присяге, защищали интересы Родины в Афганистане.
Как они выживали, в годы перемен в нашей стране, известно только им самим и их близким, ведь воины-интернационалисты несли в себе и душевные, и физические раны войны.
В августе 1991 года было принято решение о создании Комитет по делам воинов-интернационалистов под руководством Руслана Аушева. По стране стали образовываться общества воинов-интернационалистов, эти объединения помогли многим «встать на ноги» и вернуться к гражданской жизни.

15 февраля 1989 – дата вывода Ограниченного контингента советских войск (40-ой армии) из Афганистана. Официально этот праздник именуется «Днём памяти о россиянах, исполнявших служебный долг за пределами Отечества». Однако, мы чаще именуем этот праздник «День памяти воинов-интернационалистов».
От той войны остались ещё и песни юности нашего поколения, которые волнуют и трогают душу. Вот некоторые из них:

«Синева» ВИА «Голубые береты»

Расплескалась синева, расплескалась
По тельняшкам разлилась, по беретам,
Даже в сердце синева затерялась,
Разлилась своим заманчивым цветом.

За дюралевым бортом шум мотора.
Синева лежит на крыльях, как краска.
Ты не бойся синевы, не утонешь –
Это сказочная быль, а не сказка.

Помню в детстве на коврах-самолётах
Неизвестные открыли маршруты,
А теперь нашлась нам в небе работа
Синевою наполнять парашюты.

Расплескалась синева, расплескалась
По петлицам разлилась, по погонам.
Я хочу, чтоб наша жизнь продолжалась
По суровым, по десантским законам.

«Кукушка» группа «Каскад»
Слова: Кирсанов Ю. Кочетков В.
Музыка: Кирсанов Юрий

Часто снится мне мой дом родной,
Лес о чём-то, о своём мечтает.
Серая кукушка за рекой, за рекой,
Сколько жить осталось мне, считает.

Я прижался ласково к цветку,
Стебелёк багульника примятый.
И звучат ленивые ку-ку,
Отмеряя жизни моей даты.

Снится мне опушка из цветов,
В детских снах забытая опушка.
Восемьдесят... Девяносто... Сто...
Что ты так расщедрилась, кукушка?

Я тоскую по родной стране,
По её рассветам и закатам.
На афганской выжженной земле, на земле
Спят тревожно русские солдаты.

Они тратят силы, не скупясь,
Им привычны холод и усталость.
Дни свои не копят про запас, про запас,
Так скажи-ка, сколько им осталось...

Так что ты, кукушка, погоди
Мне дарить чужую долю чью-то.
У солдата вечность впереди,
Ты её со старостью не путай.

«Песня разведчиков» группа «Каскад»

А у разведчиков судьба порой
Коротка, как рукопашный бой,
И небо синее над головой,
И до звёзд легко достать рукой.

Вы нашей славе не завидуйте,
Пусть дарят девушки порой цветы.
Быть может завтра в тишине ночной
Заклинит автомат и магазин пустой...

А может завтра среди этих гор
Придётся нам вести неравный бой.
Ну что ж, с судьбой отважно вступит в спор
Солдат разведки боевой.

Припев:
А ты прислушайся: летят и гудят
Трассера по тишине ночной,
И разлетаясь, пули просвистят
Над твоею головой.
А ты прислушайся: летят и гудят
Трассера по тишине ночной,
И разлетаясь, пули просвистят,
Нарушая наш покой.